Сто баксов на похороны Бабкин Борис

– Где мать-то живет? – засмеялся один. – Может, довезти?

– В том подъезде, – мотнул головой Зубов. – Я, мужики, дойду. Вы уж того…

– Давай в темпе! – прикрикнул рослый омоновец с автоматом. – А то сейчас сдам куда надо.

– Я махом, – кивнул Зубов и, выйдя из подъезда, пошатываясь, пошел налево. Он понимал, что милиционеры смотрят ему вслед.

«В шлепках далеко не уйдешь», – недовольно подумал он. И увидел стоявшую у подъезда «Волгу».

– Степаныч! – для милиционеров громко проговорил он. – Родной ты мой. Давай хоть поздороваемся.

Шатнувшись к машине, ухватившись за ручку замка дверцы, открыл и начал садиться.

– Куда? – строго посмотрел на него пузатый средних лет мужчина. – А ну-ка давай отсюда!

Он, подавшись толстым телом вправо, хотел остановить Павла. И замер: в руке «пьяного» был пистолет.

– Замер, сука! – хлопнув дверцей, процедил Зубов. – Обними меня. Ну? – Хлопая толстяка по плечу, он громко сказал: – Привет! Ты все полнеешь?

Водитель, чувствуя твердость прижатого к животу ствола, тоже положил руки на плечи Зубова.

– Поехали, – процедил тот. – Чуть что – тебе хана.

Полный, снова икнув, отстранившись, беспомощно посмотрел на стоящую у подъезда, откуда вышел бандит, милицейскую машину и куривших бойцов ОМОНа.

– Сдавай задом, – по-прежнему тыча стволом в бок водителю, потребовал Зубов. – Спокойно. Не торопись.

Водитель наверняка слышал об убийстве хозяйки и ее водителя и поэтому был страшно перепуган.

– Вывезешь до Садового, – сказал Павел Зубов, – и свободен. Но если хоть слово обо мне вякнешь – ты труп.

– Ваш муж, – смеясь, обратился старший сержант к вышедшей из подъезда женщине, недавно выпроваживавшей пьяного. – Со знакомым, видно, за…

– Мой муж, – сердито прервала она его, – сейчас на работе.

– А кто этот, – вмешался прапорщик, – которого…

– Какого-то Виктора искал, – по-прежнему хмуро отозвалась она. – Глаза залил…

– Сообщи постам, – крикнул, бросаясь к машине, прапорщик.

Зубов втиснулся в переполненный трамвай и, сунув деньги стоявшей рядом женщине, вздохнул. По его губам скользнула едкая усмешка.

К стоявшей за углом «Волге» подскочили трое омоновцев. Направив стволы автоматов на машину, открыли все дверцы. За рулем сидел, откинувшись на спинку сиденья, полный. Его безжизненные глаза были открыты. Слева на груди по светлой рубашке расползалось пятно крови.

– Он его в упор сделал, – сказал в переговорное устройство старший сержант.

Зубов вышел из трамвая и вызывающе взглянул на удивленно смотревшего на него капитана-танкиста. Тот поспешно отвел взгляд. Зуб, шлепая тапками без задников, перешел дорогу. Остановившись, посмотрел на сторонам.

– Извините, – с улыбкой обратился он к пожилой женщине, державшей поводок маленькой лохматой собачки, – где здесь поблизости магазин одежды есть? А то был на именинах и забыл переодеться, – смущенно добавил он. От него несло перегаром, и женщина ему поверила.

– Но чтобы купить, – насмешливо проговорила она, – нужны деньги, молодой человек.

– Вот всегда так, – засмеялся Зубов. – Встречают по одежке. Деньги есть. – Он показал две тысячные купюры. – Просто так получилось, что от любовницы через балкон ушел. Муж из командировки неожиданно вернулся.

Женщина засмеялась и по-другому, с добрым интересом, посмотрела на Павла.

– Магазин во дворе этого дома, – сказала она. – Если бы вы здесь жили, то знали бы.

– Спасибо, – поблагодарил Павел и пошел во двор.

Олег, вздрогнув, открыл глаза.

– Москва, мужчина, – сказала женщина-контролер. – Вам где выходить?

– Спасибо! – Хлопая глазами – спросонья он плохо соображал, – стал подниматься. – Я сейчас выйду.

Он вышел из леса на трассу и почти сразу увидел автобусную остановку. Ждал около двадцати минут. Мимо трижды проезжали милицейские машины. Подумал, что разыскивают его. И мысленно просил Бога, чтобы его не заметили. Потом остановился «Икарус». Войдя и заплатив пятьдесят рублей, прошел назад. И, сев, почти сразу уснул. Он не знал, куда и зачем едет. Так же как не знал, что будет делать дальше. Минут через двадцать автобус снова остановился. Вышли две женщины и он. Посмотрев по сторонам, Олег вздохнул и медленно пошел по улице.

– Найди мне сына, – говорил Горцу Михайлов. – Проси что хочешь. Я для тебя все сделаю.

«То же самое ты говорил, – злобно думал Горец, – когда мы начинали. И когда от тебя ушел Порогов. Помнишь?» Он не мигая посмотрел в глаза Михайлову.

– Я клянусь, – тот по-своему понял его взгляд, – у тебя будет все, что бы ты ни захотел. Только найди мне сына. И тех, кто это сделал. Я с ними лично разбираться буду. Сам на мелкие кусочки порежу сволочей.

– Я когда узнал, – сказал Горец, – первым делом подумал о Бульдоге или Альбине. Но потом понял, что нет. Возможно, Рыбаков? Ведь не зря он вас натравил на Бульдога. Говоря так, Горец хотел знать истинную причину того, почему Кость решил разделаться с женой Альберта и ее братом.

– Бульдог действительно хотел, чтобы Рыбаков работал на него, – устало ответил Михайлов.

«Как тебя прихватило, – мысленно отметил сразу постаревшее лицо и тусклый голос шефа Горец. – Правильно мы сыграли. И кажется, вовремя. Как раз канитель с Бульдогом. Все идет отлично».

– Бульдог не крал Яшу, – так же безжизненно сказал Михайлов. – И я даже предположить не могу, кто бы это мог быть. Ведь все знают, что с ними будет, когда я найду их. – Его голос ожил ненавистью. – А я обязательно разыщу этих подонков. Пусть отдам все, что у меня есть, но разыщу и сурово покараю.

В глазах Горца снова промелькнула усмешка.

– А как же с отправлением команды в Якутию? – спросил он. – Наверное, откла…

– Нет. Как только получим известие от старателей, сразу отправляешься. Правда, своих телохранителей я дать не могу, – вздохнул он. – Двое наверняка убиты. Как это все случилось?

«Значит, ты не знаешь, – подумал Горец, – что я провожал машины», а вслух сказал:

– Я как раз и думаю, что это кто-то из этих двоих, потому что остальные были мои люди. Наверное, они где-то останавливались. В туалет или еще что-нибудь. Место было заранее намечено. Где-то в районе Зеленограда. Там есть удобные для нападения места. И именно там ваши гориллы расстреляли моих парней и увезли Нину Петровну и Якова. Я послал в тот район людей, но пока безрезультатно. Правда, поиски ведут только люди, которым я полностью доверяю, ведь вполне возможно, что кто-то остался и будет докладывать похитителям обо всем, что вы предпринимаете. Я бы на вашем месте сменил штат личной охраны.

– Я так и сделаю, – поспешно согласился Михайлов.

Горец, чтобы скрыть улыбку, притворно закашлялся.

– Да, – кивнул Михайлов, – я немедленно заменю горилл. Кого ты посоветуешь?

– Пока с вами могут быть они. – Горец кивнул на стоявших у двери Филина и Вячика. – А потом будете решать вы. Я имею в виду, когда будет известие от старателей.

– Да, – согласился Михайлов, – так и сделаем. Сейчас ко мне приедет Рудин. Я поговорю с ним…

– А вот к помощи милиции, – прервал его Горец, – я бы на вашем месте пока не прибегал. Если похитители – ваши гориллы, то они наверняка учитывают и это. Я также допускаю, что кто-то из людей Рудина причастен к этому. Уж слишком нагло все проделано.

– Может, ты и прав, – вздохнув, кивнул Михайлов.

Горец не заметил, как тот быстро и пытливо взглянул на него.

– Я хочу в туалет! – громко проговорила сидевшая со скованными сзади руками Нина Петровна.

– Так топай, – кивнул на дверь читавший газету рослый парень с торчавшим за поясом пистолетом. – И делай что надо. Туалет сразу налево.

– Но не могу же я так. – Она пошевелила плечами.

– Привыкай, – усмехнулся он. – Или, может, тебе горшок принести?

Она порывисто поднялась.

– Сними наручники, – повернулась Нина к парню. – Неужели ты боишься?

– Заткнись! – бросил он. Встав, подошел и расстегнул наручники. – Топай, – буркнул он. – Но малейший зехир – и сдохнешь. – Сидевший на другом стуле Яков со страхом смотрел на него.

– Как вы могли? – покачала головой она. – Ведь Константин делал для вас…

– Заткнись, ты! – заорал парень. – Или сейчас рот залеплю и будешь в штаны валить! Ясно?

– Как он, доктор? – взволнованно спросила Вика.

– Состояние критическое, – вздохнул врач. – Но сейчас есть некоторое улучшение. Нормализуется давление. Так что будем надеяться. Мы делаем все возможное.

– Я могу посмотреть на него?

– Разумеется. – Но, пожалуйста, не говорите с ним. Просто посмотрите, и все.

– Конечно.

«Так, – задумался Зубов. – Куда сейчас? К Любке? А вдруг там менты? Ведь как-то они узнали о Танькиной квартире. Может, больничка все же сообщила ментам о двух пострадавших? Я, чертило, адрес на кой-то дал. Они проверили и поехали к хозяйке. Стоп. Там двое алкашей. Точняк они ждали, сучата. – Зубов дотронулся до приклеенной бородки. – Вот житуха пошла, – усмехнулся он. – Бабки есть – можешь так загримироваться, что мать родная не узнает. Не то что менты. Правда, если дотошный мусор попадется, начнет ксиву ломать, придется его пулей угостить. Но внешне на беглого преступника, – Зубов усмехнулся, – я никак не тяну. Интеллигентный мужчина с бородкой. Очки, тросточка и кейс. Все путем, Зуб. Но надо ночевку искать. Из Москвы сейчас вырываться не получится. Они перекрыли все. Наверняка уже этого толстячка нашли. Вот сучка! – вспомнил он жену. – Жил тихо-спокойно. И нате. Подставила, шкура. А Тихон-то как на это пошел? Может, он с ней трахался, гнида? А что? – усмехнулся он. – Частенько ездил встречать и отвозил на работу. Она ему вроде как платила за это. Но тогда почему Тихона завалили? Да чтоб меня по-крупному подставить. И перо с моими пальчиками у него в спине, и „дура“ тоже… Вот сучка! Попалась бы ты мне, шкура поганая».

Олег, присев на лавку в сквере, устало откинулся на спинку. Достал сигарету. Большой город вдруг стал каким-то каменно-серым. Он совершенно не знал, куда идти и что делать. Около двух часов бесцельно бродил по улицам. В нем не было ни злости, ни ярости. Даже страх отступил куда-то. Олег уже не сворачивал при виде идущих навстречу милиционеров. Ему вдруг все стало совершенно безразлично.

«Надо бы поесть», – вяло подумал он.

Олег не ощущал голода, но необходимо было хоть что-то сделать, чтобы выйти из прострации. Он поднялся и пошел к кафе.

Зубов протянул деньги молодой продавщице:

– Блок «LM». – Повернув голову, вдруг замер. И как-то неожиданно рванулся вправо.

– Мужчина! – воскликнула удивленная продавщица. – Сигареты! – Пожав плечами, она положила блок обратно в коробку и сунула двести рублей в карман джинсов.

– Шеф, – Зубов подскочил к молодому парню за рулем «восьмерки», – хочешь подработать?

– Куда? – спросил парень.

– Вон за той тачкой. – Зубов кивнул на темно-красную «десятку». – Полчаса – сотня.

– А на скандал не нарвемся?

– Так ты в любом случае стороной, – нетерпеливо проговорил Зубов. – Твое дело руль. Как только остановится совсем, можешь катить на все четыре стороны. Так как? – поторопил он водителя. – Годится?

– Задаток сразу, а то бывают…

– Тронули, – сев сзади, бросил Зубов. – Держи. – Он протянул водителю двести рублей.

– Доктор говорит, – входя на кухню, где свекровь кормила Антошку, сказала Вика, – что Матвею гораздо лучше. Правда, он еще, можно сказать, не в себе, но врач говорит, что…

– Слава тебе, Господи! – перекрестилась свекровь.

– Спасибо, бабушка. – Антошка поднялся.

– На здоровье, внучек. – Она погладила его по голове.

Антон вышел.

– Знаешь, что он говорил? – понизив голос, спросила свекровь. – Что тетя, которая с тобой работала, там была, била его.

– Кто? – поразилась Вика.

– Он не назвал имени, – прошептала свекровь, – а я не стала расспрашивать, он и так еще в себя не пришел. А тут как-то…

– Со мной работала? – спросила Вика.

– Милиция-то что говорит? Матвею будет что али нет?

– Нет. Те милиционеры, оказывается, сами преступники. И если бы не Матвей… – Вика вздохнула. – А я и объяснить не могла, почему это произошло. Но милиция догадывается, по-моему. Зубов, который стрелял в Колю, – она не смогла сказать «убил», – сейчас сбежал из тюрьмы. Когда Антошку украли, он еще в тюрьме был. Но я думаю, это из-за него. О ком говорил Антошка? Кто со мной работал?

– Ты его не спрашивай, – вздохнула свекровь.

– Боюсь я. Ведь его пытались снова украсть. А зачем? Да затем, чтобы убить, так думаю. И считаю, что надо заявить в милицию. Все рассказать.

– Ой, дочка, как бы хуже не было. Ведь если молчать станем, то и бандюки эти успокоятся. А если в милицию пойдем, убьют нас всех. Сейчас ведь молчать надо. Видел или знаешь чего – молчи, целее будешь. А ты бы с Антошкой куда-нибудь уехала. Я здесь побуду. Ведь Матвей еще сколько в больнице пролежит. Я и за квартирой присмотрю, и его навещать стану. А если уж какой бандит придет, так я уже старая. Все одно скоро умирать.

– Да куда же мы поедем? – вздохнула Вика. – И ты что такое говоришь? Умирать. Хватит смертей! – Она горько улыбнулась. – Никогда не думала, что так будет. Что же за женщина, которая работала со мной? Я все-таки спрошу Антона.

– Ой, дочка! – испуганно воскликнула свекровь. – Лучше не надо.

– Мне необходимо это знать, – перебила ее Вика.

– Ясненько, – кивнул Зубов, играя желваками. – Вон в чем дело. Похоже, вы из одной компашки. Вот сучары, как встречаются – чуть ли не взасос лижутся. Лады, подождем трохи. Я вам устрою свадьбу с приданым.

Олег, остановившись у ларька, протянул деньги.

– Мне пачку «Примы», – сказал он, – и бутылку минералки. Он отошел, открыл бутылку, сделал несколько глотков. Повернувшись, увидел двоих милиционеров. Резко развернувшись, быстро пошел по тротуару.

– Гражданин! – услышал он. – Подождите.

Свиридов побежал. Милиционеры рванулись за ним. Первый, сержант, догнал Олега быстро. Ударил его по ногам, и Свиридов упал на асфальт. Прохожие с интересом наблюдали, как двое милиционеров крутят руки пытавшемуся вырваться мужчине. Олег заорал от боли в правом плече. Почувствовал холод наручников. Милиционеры рывком поставили его на ноги.

– Отпустите, – простонал он. – Вы чего? С ума сошли? Я на автобус опаздываю.

– Документы, – требовательно спросил сержант.

– В боковом кармане. Олег…

– Где прописан? – перебил его вопрос второго.

– Тамбовская область, – морщась от боли, проговорил Олег. – Мичуринский район…

– Почему бежал? – прохлопывая его карманы, спросил милиционер.

– Я же говорю, на автобус. Мне сказали, что вон тот автобус, – кивнул на тронувшийся от остановки, – как раз до Павелецкого вокзала идет.

– Пройдемте с нами, – посмотрев на напарника, решил старший сержант.

– Но в чем дело? – возмутился Свиридов. – Я же говорю…

– Пойдемте! – Сержант приподнял его скованные руки.

– Что? – пораженно спросила Виктория и порывисто встала.

– Ты куда, доченька? – встревожилась свекровь.

– Сейчас приду, – резко отозвалась Вика и быстро вышла из комнаты.

– Господи! – ахнула свекровь. – Так куда же она пойдет-то? Одна. Внучек, – обратилась она к игравшему с машиной Антоше. – Что ты ей сказал?

– У-у-у! – Не обращая на нее внимания, мальчик катал по полу большой пластмассовый грузовик.

– Господи! – Свекровь перекрестилась. – Куда же она пошла?

Зубов лежал на траве и смотрел на небольшой двухэтажный коттедж.

«Нет, – думал он. – Я тебя, сучка, угрохаю, а уж потом и сам крякну. Ты, шалава, жить не будешь, точно говорю. Пусть хоть вся Петровка сюда прикатит».

– Так, Свиридов, – посмотрел на сидевшего с понуро опущенной головой Олега грузный майор милиции с повязкой «Дежурный». – Почему, увидев патрульных, побежал?

– Так я говорил, – подняв голову, отозвался тот, – мне сказали…

– Товарищ майор! – К дежурному подошел молодой стройный старший лейтенант. – Вот. – Он положил перед майором лист бумаги.

– Вот оно что, – усмехнулся тот. – Что же ты свою машину бросил?

– Угнали ее, – опустив голову, пробормотал Олег.

– А пистолет где? – построжал голосом дежурный.

– Какой пистолет? – не поднимая головы, испуганно спросил Свиридов.

– Это тебе лучше знать, – довольный произведенным эффектом, усмехнулся дежурный и неожиданно заорал: – Где ствол?! На кого работаешь?! Кого мочить приехал?

Свиридов, вскинув голову, отшатнулся и со страхом смотрел на покрасневшее лицо дежурного.

– Ну? – не снижая тона, спросил тот. – Где…

– Не знаю я ничего, – замотал головой Олег. – Честное слово, не…

– Слушай, – вдруг спокойно сказал дежурный, – сейчас у нас имеется указ. Если человек замечен с оружием, выбивать из него признание любым способом. Это раньше три дня просидел, не доказали – и пошел вон. Сейчас хренушки. – Он усмехнулся. – Так что давай пиши добровольную выдачу, – протянул он лист и ручку. – Я же вижу, ты мужик простой. Не сидел. И похоже, не из этих, у кого пальцы веером. Нашел пистолет, так отдай его. И тебе легче будет, и нам с тобой не возиться. А то сейчас доставят свидетелей. Пистолет у тебя четверо видели. Номер машины назвали и тебя описали. Так что давай по-хорошему. А то сейчас оперы приедут. В шестом отделе ребята нервные. Может, из этого пистолета кого-то из них ранили, а то и убили. Где нашел-то? – по-доброму спросил он.

– Какой пистолет? – испуганно посмотрел на стоявшего справа от майора милиционера Свиридов. – Не знаю…

– В камеру его, – приказал дежурный. – Не хочешь по-хорошему, посиди, сейчас оперы приедут, они с тобой не будут словесами перекидываться.

– Гадина! – зло блестя глазами, шептала сидевшая сзади Вика. – Какая же тварь. А ведь сколько раз звонила, спрашивала, не нашелся ли Антошка. Тварь!

«Сектантка какая-то, – не первый раз посмотрев в зеркальце и увидев шевелящиеся губы пассажирки, подумал водитель. – Вроде из себя ничего и одета нормально. И чего Богу молится? Вообще-то в церквах Богу молятся. А все эти братья Иеговы или еще какие, так, сектанты».

– А что могу сделать я? – пожал плечами плотный пожилой мужчина в очках. – Пиши заявление о похищении жены и сына, и тогда…

– Сдурел, Рудин?! – зло перебил его Михайлов. – Ты что?! Не знаешь, что тогда будет? Вот на поверку какая она, твоя дружба, выходит. Как что случится – сразу в сторону. Да ведь я заплачу, понимаешь? Хорошо заплачу. У меня сына, наследника, украли! – Упершись руками в стол, приподнялся. – Ты понимаешь это?

– Должна быть причина, – перебил его Рудин. – Ради чего совершено похищение? Если бы ради денег, что маловероятно, тебе бы уже позвонили. Но воровать сына такого магната, как ты, – сразу вынести себе смертный приговор. И еще. У тебя с такой легкостью похищают жену и сына. Вот о чем нужно думать в первую очередь. Значит, среди тех, кто находится в непосредственной близости от тебя, есть враг. Опасный враг.

Михайлов кивнул.

– А чем тебе могу помочь именно я? – пожал плечами Рудин. – Я, конечно, подключу к этому свою агентуру. Стукачей. Но видишь ли, как я уже говорил, простые уголовники на это пойти не смогут, тем более связаться с твоими парнями. Кстати, ты не говорил, как именно было совершено похищение.

– Следствие я проведу сам, – перебил его Михайлов. – Мне нужна помощь только в поисках сына.

– Но не зная, как все произошло, невозможно…

– Пропал Яша, – перебил Михайлов, – и я прошу помочь найти его. Подключи людей из отдела, я все оплачу. Очень хорошо оплачу.

– Хорошо, – вроде бы нехотя согласился Рудин, – я подключу своих ребят. Но сам понимаешь, если это вдруг всплывет, мы…

– Я все прекрасно понимаю. И повторяю: найди Яшу. Прошу тебя! – Михайлов всхлипнул. Тот, видимо не ожидая подобного от Константина, удивленно и растерянно оглянулся. – Я умоляю тебя, Рудин, найди Яшеньку.

– Еще одна, – процедил Зубов, увидев остановившуюся «Волгу». – Вообще-то это, видать, гостья незваная, – усмехнулся он, увидев, как вышедшей из такси женщине преградил дорогу крепкий парень в камуфляже. – Вот сучка! Похоже, бакланов своих заимела.

– Мне необходимо видеть Лолу Ивановну! – громко и сердито сказала Вика. – Пусть она выйдет, она нужна мне. Я не уйду отсюда, пока не увижу ее!

– Проваливай отсюда, – пережевывая жевачку, буркнул «камуфляж». – Сегодня нищих не принимают.

– Скажи ей, – гневно проговорила Вика, – что, если не выйдет, я заявляю в милицию!

– Это становится интересным, – услышав ее последние слова, усмехнулся Зубов. – Хотя менты мне здесь на хрен не упали. Очень бы хотелось увидеть, с кем Инка из гостей поедет. – Он начал отползать назад.

– Заходи! – Криво улыбаясь, парень махнул рукой на приоткрытые ворота. Что-то в его голосе заставило сделавшую шаг Вику остановиться.

– Я сказала свекрови, – быстро сказала она, – куда иду. И если через час меня не будет…

– Топай, сучка! – Выскочивший второй парень, схватив ее за плечи, толкнул в ворота.

– Похоже, она передумала, – усмехнулся успевший увидеть это Зубов. – Насчет последнего навряд ли ты, крошка, кому чего сказала, – хмыкнул он. – Но может быть, и сработает. Сразу не убьют. А что там за дела? Скорее всего Лолка у этой бабенки мужика увела. Такая она сучка. Сколько раз меня на себя волокла.

Двое парней втолкнули Вику в небольшую, со вкусом обставленную комнату.

– Здравствуй, подруженька, – засмеялась сидевшая за накрытым столом Лола. – Значит, вернулся Антошка? Вот видишь, – со вздохом обратилась она к курившей и с интересом рассматривавшей Вику Инне, – ты была права, нужно было его убить.

– Гадина! – Вика рванулась вперед. Лола не успела вскочить. Схватив ее за волосы, Вика сильным рывком свалила завизжавшую Лолу на пол и ударила носком туфли в живот. Подбежавший парень резким ударом свалил Вику на пол и пнул ее. Хотел еще раз, но второй оттолкнул его.

– Она сказала, – посмотрев на вскочившую разъяренную Лолу, кивнул он на Вику, – что, если через час не вернется домой, приедут менты. Так что отсюда валить надо.

– Тварина! – Лола рванулась к поднявшей голову Вике.

«Камуфляж», перехватив ее руку, оттолкнул.

– Хорош! Мне ваши бабские свары на хрен не упали. Уходить надо.

Инна, взмахнув рукой, остановила двоих вбежавших в комнату с балкона парней. Она встала и посмотрела на Лолу.

– Разбирайся, подружка, сама. Вот, значит, почему ты подсказала мне насчет пацаненка. Тебе Доллар нужен был, а мне от мужа избавиться. Я поэтому и подвернула Тихону, чтоб он Зуба подставил. А Вячик, придурок, убил и Тихона. И нож с Пашкиными отпечатками оставил. А Тихон пистолет Пашкин там бросил, вместе со своим. Но он был в перчатках, а Пашкины пальцы я на рукоятку прижимала, когда он пьяный спал.

– Ты же сама, – взвизгнула Лола, – сказала – пусть милиция подумает на приятелей Зуба! Гадина!

Вика, рванувшись вперед, схватила Лолу за ноги и, дернув, свалила ее на пол. Та завизжала. Инна быстро пошла к двери. Вика, навалившись на хрипевшую Лолу, душила ее. «Камуфляж» и второй парень, переглядываясь, стояли у окна.

– Менты! – Парень махнул рукой на окно. «Камуфляж» увидел две остановившиеся во дворе коттеджа машины и бегущих к дому мужчин в штатском. И двоих в форме. «Камуфляж» выхватил пистолет и выстрелил в окно.

– Сдурел! – оттолкнул его от окна второй. – Надо было пушки скидывать…

– На мне два жмура висят! – прорычал «камуфляж». – Я в розыске полгода!

Внизу, на первом этаже, тоже хлопнули выстрелы. При первом выстреле Вика отпустила хрипевшую Лолу и вскочила. С улицы тоже открыли огонь по окнам. Над Викиной головой коротко свистнула пуля. Вскрикнув, она упала. В комнату вбежала Инна и ткнула рукой в сторону Лолы и сидящей на полу Вики.

– Обеих!

Заскочивший следом парень выстрелил в дверь и, развернувшись, всадил пулю Лоле в голову. Перевел ствол пистолета на Вику и, вздрогнув, выпустил пулю в пол и упал. Инны в комнате не было. «Камуфляж» перебегал от окна к окну и стрелял. Вжавшись в угол, выщелкнул пустую обойму и достал из кармана запасную. Ворвавшийся в комнату молодой мужчина с пистолетом в прыжке выстрелил. Пуля попала боевику в живот. Сложившись пополам, он сполз по стене и повалился на бок. Второй, бросив пистолет, поднял руки и испуганно кричал:

– Сдаюсь! Я не при делах. Сдаюсь!

Омоновцы, сбив его с ног и наградив жестким ударом между лопаток, нацепили наручники.

– Лежать, шкура! – направив пистолет на попытавшуюся встать Вику, заорал оперативник в штатском. Подскочивший омоновец подсек ее упиравшиеся в пол руки и, придавив коленом к полу и быстро заломив руки, надел на нее наручники.

Инна, спрыгнув с окна первого этажа, скинула туфли и, пригибаясь, побежала по саду. Споткнулась, упала и, затаив дыхание, прислушалась.

– Чисто, – раздался мужской голос, – никого.

Она замерла. Раздались несколько выстрелов в доме, и все стихло.

– На первом этаже тоже кто-то был, – громко крикнули от дома.

Инна поползла по траве. Потом осторожно поднялась и посмотрела в сторону коттеджа. Надела туфли и пошла влево. Наткнувшись на высокий забор из железных прутьев, быстро и легко перелезла его. Через несколько минут подошла к широкой, наполненной водой канаве. Сняв туфли и одежду, держа ее над головой, осторожно спустилась в воду, которая доставала ей до груди, и перешла канаву. Вылезла. Сунув ноги в туфли, не одеваясь, пошла по вытоптанной тропинке к длинному кирпичному зданию. Подойдя, увидела приоткрытые ворота. Облегченно вздохнула и шагнула к стоявшей в гараже «десятке», но замерла и выпустила из рук одежду.

– Салют, женушка, – усмехнулся сидевший на капоте Зубов.

Она в ужасе попятилась.

– Стоять! – усмехнулся он снова.

Инна увидела в его руке направленный на нее пистолет с глушителем. Замерла и мгновенно побледнела.

– Я знал, что ты уйдешь, – сказал Зубов. – Мусоров я прислал. Слышал, как какая-то бабенка пугала ваших придурков. Видать, мужа вы у нее увели. Может, ты? Вообще-то она Лолку спрашивала. А ты… – Он криво улыбнулся. – Ведь я поверил тебе, стерва, думал, по натуре любишь. А ты, шалава! – Соскользнул с капота и, шагнув вперед, сильно ударил ее в живот.

Инна повалилась на бетон.

– Крыса поганая! – Присев, Зубов вцепился ей в волосы и, подняв голову, повернул лицом к себе. – На кой, сучка, ты меня подставила? Кто Тихона убил?

– Паша, – плача, просипела она. – Я ведь люблю тебя.

– Тварь! – Он впечатал ее затылок в бетонированный пол гаража. Потом ударил кулаком в лицо. Сломал нос. Другим ударом разбил левую бровь.

– Руки! – В гараж вбежал милиционер. Следом еще один. Зубов прыгнул за машину. Грохнули два выстрела. Приглушенным щелчком ответил выстрел пистолета с глушителем. Один из милиционеров упал. Второй, отскакивая в сторону, дважды выстрелил. Направив ствол пистолета в его сторону, Зубов, зажимая ладонью левый бок, ждал. Милиционера обманула тишина, и он высунулся. Зубов дважды выстрелил. И, кривясь от боли, шагнул вперед. Оперативник тянулся левой рукой к выпавшему из простреленной правой «макарову». Зубов дважды выстрелил ему в голову. Наклонившись, вытащил из кармашка джинсовой юбки Инны ключ от автомобиля. Приставив удлиненный глушителем ствол пистолета к разбитой голове жены, выстрелил. Застонав, пошел к машине. Пистолет положил на сиденье рядом и сунул ключ в замок зажигания. Завел машину и сразу на подсосе тронул ее. Выезжая, «десятка» чуть приподнялась сначала на правом переднем, а затем и заднем правом колесе. Колеса поочередно проехали по телу Инны. Поворачивая влево, Зуб увидел бегущих на звуки выстрелов. Вдавил педаль газа.

– Где Инка? – взволнованно спросил Вячеслав.

– А что? – недовольно посмотрел на него сидевший в кресле Горец. – На кой она тебе так понадобилась?

– Кости звонил старатель, – торопливо проговорил Вячеслав. – Он в аэропорту. В Домодедове… У него, как я понял, с бабками напряг. Он ей звонил, но трубку никто не берет. И к тому же он помнит, что там мусора сидели. Звякнул Кости. Тот сейчас с ментом, полковником Рудиным о чем-то базарит. Где Инка?

– Хрен ее знает! – Горец вскочил. – Вообще-то она и на хрен не упала. Поехали за ним. Но почему он в аэропорту, да еще и без денег?

– Он сказал, что все объяснит Константину Федоровичу, – ответил Вячеслав.

– Значит, придется его к Кости везти, – буркнул Горец. – Нам он наверняка ничего не скажет. Так что вовремя мы Яшеньку тяпнули. – Он хлопнул Вячика по плечу.

Глеб посмотрел на часы. Подойдя к телефону-автомату, опустил жетон. Раздались короткие гудки. Выматерившись, так как телефон срывался, он, прижав рычажки аппарата, набрал номер снова.