Ведьмы по заказу Билевская Александра

Глава 8

Для идентификации артефакта следует полностью активизировать Дар видеть людей насквозь, после чего применить его к неживым предметам. Те из них, которые откликнутся, являются артефактами. К сожалению, конкретную направленность тщательно сделанного артефакта определить гораздо сложнее, однако специализирующаяся на данной работе ведьма со временем приобретает соответствующий навык.

«Справочник ведьмы», раздел «Упражнения и навыки»

– Почему ты не говоришь: я же предупреждала, чтобы ты не колдовала и ни в коем случае не проболталась, что ты ведьма? – покаянно спросила меня Женька. – Ты должна сказать: вот ты меня не послушалась, и все вышло ровно так, как я предполагала, причем выкрутились мы только чудом! – Зачем мне это говорить? – удивилась я. – Кому от этого станет лучше? – Мне. Ты должна меня поругать. Я всех нас чуть не погубила. Если бы не моя идиотская затея с прибавкой Лешику ума, он бы ни за что не сложил два и два, можешь не сомневаться. А тут поумнел, связал все мелочи в единое целое и догадался. Клянусь, больше такое не повторится! Я не засвечусь ни перед кем и никогда. – И мне не стоило применять Дар на работе, – вздохнула Лиза. – Все равно хорошего не вышло, сослуживица только расстроилась, узнав, что у мужа есть другая женщина. Меня теперь тоже легко заподозрить в телепатии.

– Вот какую информацию мы безуспешно пытались выудить у Лешика из наведенного контура в мозгу! – попробовала сменить тему я. – Перестав быть умным, он не мог понять, почему счел Женьку особенной.

Однако девчонки смотрели на меня такими глазами, что я вынуждена была с выражением произнести:

– Ай-ай-ай, как нехорошо вы поступили! Вас еще поругать или хватит? Имейте в виду – утомительное занятие…

Глаза Женьки вдруг засияли, словно новогодняя гирлянда или глаза Беса, увидевшего толстого ленивого голубя в пределах шаговой доступности.

– Зато я нашла для Саши убийцу! Это ведь Никоненко, правда? Василий Сергеевич настолько потерял голову, что решил развестись с его дочерью. Нина пожаловалась отцу, тот нанял киллера, и – бац! Хотя нет. Сперва, похоже, они решили воздействовать материально – не зря у банка начались финансовые проблемы. Но шеф не поддавался, и его убрали. Ольга Григорьевна зря боится – теперь ей уже мстить не будут, кому она нужна? Логичная версия, а?

– Да, но не безупречная, – заметила я. – Странно, что киллер позаботился свалить вину на тебя. Если верить средствам массовой информации, это не входит в их привычки. Застрелил бы, кинул пистолет и был таков, а потом ищи ветра в поле. Даже если в Никоненко заподозрят заказчика, вряд ли кто решится обвинить министра. Зачем заморачиваться, выясняя, ссорилась ли ты с шефом, потом стукать его по голове твоим неудобным бегемотом – кстати, рискуя не убить с первого удара, да еще посылать тебе СМС-ку с номера, владельца которого есть шанс обнаружить? Если это киллер, то он имеет на тебя большой зуб.

– Это Светлана Петровна! – обрадовалась Женька. – Она – киллер, нанятый министром. Увидела меня вчера утром и поняла, что я обязательно понравлюсь Саше. Конечно, она взревновала и решила засадить меня в тюрьму. Тут даже Лиза хрюкнула от смеха, правда, деликатно притворившись, будто кашляет.

– Саше прислали в помощь киллера? – ехидно осведомилась я. – Тогда сам он кто, а?

– Киллеры министров называются телохранителями и числятся в каком-нибудь ФСБ, – не сдавалась Женька. – А что, по-вашему, она делала у входа в банк в день убийства?

Вопрос действительно интересный, причем без ответа остается не он один. Куски головоломки упорно не складывались в общую картину, то ли чего-то не хватало, то ли оставались лишние фрагменты. Возьмем, например, Мельникова, сменившего Голованова в роли босса. Больно уж вовремя он приехал! А еще он прислал к нам Лешика что-то выведать. И если искать, кто выгадал от убийства, он наверняка будет в числе первых.

– Женька, – уточнила я, – ты с Мельниковым не ссорилась?

– Нет. А надо было? Он противный, но наши гости почти все такие, я привыкла.

– Какие у тебя, в принципе, есть враги?

Подруга покрутила пальцем у виска:

– Обалдела? Нет у меня врагов. Откуда? – Она помолчала, отрешенно глядя в пространство. – Надо позвонить Саше и рассказать все, о чем мы догадались… пусть поскорее найдет преступника, и его оценят на работе как самого-самого! Да, но тогда я не узнаю, позвонил бы он мне первый или нет? Неужели не позвонил бы? Господи, пожалуйста, пожалуйста, пусть он мне позвонит! Разве тебе трудно это сделать? Ну не жмотничай, Господи!

Мелодия телефонного звонка заиграла так вовремя, что мы вздрогнули. Женька судорожно принялась рыться в сумке, выуживая всякий хлам, потом вывалила все прямо на пол и принялась шарить в поисках мобильника. Косметика разлетелась в разные стороны, пудра рассыпалась, пакет презервативов, порвавшись, обнажил свое пикантное содержимое. Подруга ничего не замечала – она была невменяема.

– Да, да, Саша, я слушаю! Саша, это я, я!

– Ты где?

Я почему-то слышала каждое слово, произнесенное бархатным голосом на другом конце провода… впрочем, сотовая связь не требует проводов. Только я все равно слышала и ничего не могла с собой поделать.

– Я у подруги. Это Вика, которую я встречала из Финки, помнишь, я говорила?

– Вот и предлог, – засмеялся Саша. – Мне надо сопоставить ваши показания. Адрес?

Женька протараторила адрес, быстро добавив:

– Я могу сама приехать куда надо, или давай встретимся у меня?

– Ждите, скоро буду.

Гудки.

– Что он обо мне подумал? – ужаснулась Женька, охлаждая руками пылающие щеки. – Зачем я сказала про «у меня»? Навязываюсь, да? Ну почему я такая дура? И прическа сегодня вышла дурацкая. Вам хорошо, вы красивые, а я рыжая. Вика, где у тебя зеркало, где, где?

А то она не знала? Но я послушно подвела ее к зеркалу – с безумцами не спорят. Кстати, такой привлекательной я никогда еще ее не видела.

Старшинов и впрямь появился довольно быстро. Я открыла дверь, он посмотрел на меня своими синими глазами, и у меня что-то замерло внутри. Затем губы его дрогнули в улыбке, и я поспешно отвернулась. Счастливая Женька, что встретила его раньше, чем я! Если бы она не успела в него влюбиться, я бы, возможно… Но нет, даже думать не сметь – она первая. Не сметь, не смотреть, не замирать!

– О, какой котик! – обрадовался гость, протягивая руку к Бесу. – Привет! Знакомимся, ушастый? Вообще-то в подобном случае кот должен был оттяпать наглецу конечность по самое плечо… ну ладно, поцарапать до крови. Однако он завалился на спину, задрал лапы и принялся с упоением урчать, пока его трепали по пушистому животу.

У меня отпала челюсть. Вот это да! Чтобы Бесу так себя повести при встрече с незнакомцем – чудеса в решете. Обаяние, похоже, действует и на животных…

Я пригласила Старшинова в комнату, где девчонки успели встать с ковра, на котором мы проводили наше совещание, и пристроиться рядком на диване, словно отличницы в ожидании учителя. Гость, не растерявшись, вытащил из-под компьютерного стола табурет и сел напротив них. Мне за неимением стульев пришлось присоединиться к подругам – не торчать же одной на полу, хоть я и привыкла?

– Есть хотите? – спросила я, тут же в панике вспомнив, что в холодильнике лишь сырое мясо для Беса. Хотя, судя по поведению кота, тот охотно поделится.

– Нет, спасибо. А у вас тут стильно…

Как я уже упоминала, комната у меня полупустая, что очень мне нравится, однако посторонних обычно раздражает. Наверное, мы с Сашей – родственные души… то есть… я неохотно поправила себя… с Александром Викторовичем. Он мне – посторонний человек, а делать выводы на основании двух минут общения несерьезно, особенно когда речь идет о мужчине подруги.

– Мы так рады, что вы наконец пришли, – тоненьким голоском пропищала Лиза.

Наконец? О чем это она? Мы ведем себя как три дебилки, за хорошее поведение выпущенные на выходные из желтого дома. Надо браться за ум. Что я, синих глаз не видала? Хоть серо-буро-малиновые! Я уже собралась с силами, чтобы завести нормальный разговор, но тут раздался очередной мелодичный звонок.

– Извините… – Старшинов вытащил из кармана телефон. – Светлана? Срочно? Ну хорошо. Если надо, приходите. Диктую адрес… вы рядом? Значит, ждем. – Он с оттенком сожаления пожал плечами: – Работа, чтоб ее! Признаюсь, мне легче все делать одному, но в данном случае отказаться от помощника было нельзя.

– Помощницы, – угрюмым басом (откуда бас?) поправила Женька.

– Увы, помощницы, – не стал спорить гость.

– Как продвигается расследование? – любезно осведомилась я. О господи, да я сбрендила на старости лет! Кто задает подобные вопросы милиционеру?

Тот не обиделся, однако ответил обтекаемо:

– Делать определенные выводы рано, но кое-что прояснилось. Вот, вероятно, и Светлана. Быстро она добралась…

Я отперла дверь. Невнятная особа в блеклых джинсах оказалась еще противнее, чем в Женькином видении. На редкость тяжелый взгляд – я даже сделала шаг назад. И на пальце знакомое кольцо… точно, у Мэг похожее, хоть и несколько иное. Интересно, что это значит?

Светлана Петровна поздоровалась со всеми за руку – привычка, присущая скорее мужчинам. Ладонь была холодной и влажной, словно у лягушки. Если честно, не пожимала лап лягушкам, но вообразить-то имею право? Брр!

– Простите, девушки, мне на пару слов Александра Викторовича.

Они удалились на кухню, однако быстро вернулись обратно.

– Вот что, красавицы! – радостно объявил Старшинов. – Раз уж мы здесь собрались, поступим по правилам. Свидетелей опрашивают поодиночке, дабы сопоставить их показания на предмет противоречий. Поэтому с вами, Вика, и вами, Лиза, побеседует Светлана Петровна, а я займусь Евгенией. Самолично и в другом месте. Идем, Женька?

И он слегка подмигнул, плеснув синью глаз так, что комната засияла. Гостья скорчила недовольную гримасу, однако возразить не успела. Женька с Сашей, взявшись за руки, молниеносно исчезли. Были – и нет. Улетели.

– Что за нелепые идеи? – фыркнула странная помощница, опомнившись. – Ну ладно. Во сколько вы приехали из Финляндии, Виктория? В каком месте подруги вас встретили?

Я покосилась на Лизу, та кивнула. Мы обещали не применять Дары только против синеглазого, а подозрительную дамочку прощупать не мешает. Я вытащила заглушку – и невольно отшатнулась. Какая там любовь, какое доверие! Сопротивление было столь велико, что счастье, если удастся добиться нейтрального отношения, и то ценой жестокой отдачи.

В этот момент подруга, вскрикнув, будто от боли, передала мне образ внутреннего мира гостьи. Было от чего кричать. Я никогда не видела столько злобы сразу. Обычно картинка разноцветная и сложная… человек ведь многогранен… а тут – сплошная чернота. Еще, правда, темно-фиолетовые вкрапления… зависть, причем, как ни удивительно, к нам. Дар бессилен. Мне через это не прорваться, тут и опытная ведьма опешила бы.

Пока я в обалдении переводила дыхание, Светлана Петровна успела закончить допрос. Было видно, что ответы ее совершенно не интересуют. Да еще Бес шипел из угла с видом дракона, в логово которого пытаются подселить дюжину ядовитых змей. Удовольствие для всех присутствующих было столь невелико, что длить его мы не стали. Пара минут – и гостья ушла.

– Пожалуй, она не ведьма, – констатировала Лиза. – То есть не с Эллии, а с Земли. Но что-то этакое в ней есть… совершенно неестественная аура! Поверь, уж я нагляделась. Хочется бежать под душ и мыться мочалкой и мылом. Лучше гелем для душа – он сильнее пахнет.

Я, кивнув, уточнила:

– Ты обратила внимание на кольцо? Ты в силах определить, является оно артефактом или нет? То есть обычное или наделено колдовскими свойствами?

– Пустышка, – махнула рукой подруга. – Одна видимость, а толку ноль. Другое дело, кольцо Мэг… кстати, где оно?

Я задумалась. Я вытаскивала его, чтобы сравнить с Лизиным рисунком, а потом положила на стол. Только его там нет. Растяпа!

Я нервно принялась шарить по ящикам – с тем же результатом. Затем Лиза приволокла веник и тщательно подмела, обнаружив Женькину помаду, несколько монеток, засохший огрызок яблока и давно потерянный мною читательский билет. Кольцо как корова языком слизнула! Мы уже принялись отдирать от пола палас, когда до меня дошло.

– Мы дуры! Воспользуйся навыком – у тебя раньше получалось. Где «Справочник»? Вот нужный раздел. «Для идентификации артефакта следует полностью активизировать Дар видеть людей насквозь, после чего применить его к неживым предметам. Те из них, которые откликнутся, являются артефактами». Ищи!

Подруга покорно сосредоточилась, после чего достала из моей сумки диск Мэг – тот, который помогал сконцентрироваться. Артефакт, да другой. Следующим оказалось отвлекающее покрывало, созданное когда-то Женькой. Укрывшийся под ним человек становится практически незаметен.

Понаматывав круги по квартире, Лиза подошла к двери в комнату, задумчиво уставившись на косяк.

– Что там?

– Не знаю. Не артефакт, хотя немного похоже. Что-то странное. Может, просто место нехорошее? Всякий там фэн-шуй, он придуман не зря. Нет, точно не артефакт. Но излучение плохое.

Я присмотрелась. Евроремонтом моя квартира похвастаться не могла, дверь была обычная деревянная, а щель в косяке неровно заделана цементом. Я немножко его поколупала, однако без причин разрушать собственное жилье представлялось нелепым.

– Больше ничего?

– Ничего, – вздохнула Лиза.

Оставалось констатировать – кольцо украли. Кто мог это сделать?

Поскольку у меня сегодня был проходной двор, вариантов куча. Сперва под нелепым предлогом заявился Лешик. Видите ли, Мельников велел ему разузнать, почему милиция интересуется Женькой. Какое Мельникову дело? Либо он убийца (напоминаю: если искать, кто выгадал от преступления, он приходит на ум первым), либо Лешик приходил за кольцом. Нет, ерунда – откуда им про него вообще знать? Мы кольцом не хвастались, оно спокойно лежало в столе. Женька проболталась? Вряд ли, она не отягощает память подобными вещами. Артефакт неизвестного назначения – не то, чем хочешь похвастаться любовнику.

Потом нас посетила Ольга Григорьевна, но и она, даже заметь кольцо на столе, вряд ли его стянула бы. О волшебных свойствах украшения догадаться невозможно. Мы сами до сих пор понятия не имеем, для чего оно служит. Лиза чувствует магию, но точнее сказать не в силах.

А теперь главное. Только что тут были Саша со Светланой Петровной, у которой на руке похожее кольцо. Не верю я в случайные совпадения! Десять против одного, что воровка она.

У меня голова пошла кругом. Лиза сказала, что помощница Старшинова не ведьма, хотя аура у нее нестандартная. Светлана встречалась с Мэг и что-то узнала от нее про артефакты? Сколько времени Мэг пробыла на Земле? Недели две? Она искала жертву, в тело которой сумеет вселиться. Светлана ее не устроила, зато понравилась своею злобой, и ведьма взяла ее в ученицы? Нет, чушь! Мэг скрывалась, ей было не до учениц. К тому же тогда Светлана знала бы, что предмет, в который не вложишь Дара, мертв, и не стала бы заказывать у ювелира бесполезную имитацию. Загадка на загадке! Кто вообще эта женщина? Кто и зачем навязал ее Саше? Кстати, а Саша кто? Из очень важного отдела милиции… а конкретнее? Боюсь, спрашивать бесполезно – мне не ответят. А Женьке? Как далеко успеют зайти ее отношения со Старшиновым к завтрашнему утру? Вдруг достаточно, чтобы ждать откровенности? Я представила себе эти отношения… точнее, их физическую реализацию… и у меня защемило сердце. Хотя надо бы радоваться за Женьку. И за себя тоже – получу шанс выяснить кое-что у ее любовника. Если собственная голова работает плохо, остается уповать на достоинства подруги. Лиза ушла, а я все думала и думала. Заснула я поздно и спала отвратительно. Мысли вертелись в голове, словно блохастые собаки на ночлеге, и шансы их поймать казались не большими, чем у этих самых собак в отношении блох.

Глава 9

Не стоит недооценивать людей. Даже для опытной ведьмы они могут стать источником серьезных неприятностей.

«Справочник ведьмы», предисловие

Проснулась я с головной болью. Выпила кофе с шоколадкой – есть совершенно не хотелось. Хотелось позвонить Женьке и узнать, как дела. Но я наступила на горло собственной песне. Откуда я знаю, где сейчас подруга и чем занимается? Отвлеку в самый неподходящий момент и испорчу кайф. Хотя самой-то ей нетрудно позвонить! Неужели не понимает, что мы беспокоимся? Впрочем, действительно не понимает. Чего особенного случилось? В убийстве ее, похоже, обвинять не собираются, а других проблем нет. Непонятно, почему я психую? Ну пропало кольцо Мэг, так оно нам и не требуется. Только больно смущала цепочка: кольцо – Светлана – Старшинов – Женька. Я чувствовала, что чего-то важного недопонимаю, а понять обязательно надо. Вернется подруга – плюну на деликатность и порасспрашиваю о любовнике. Любая информация может стать тем существенным, чего не хватает, чтобы пазл сложился в картинку.

Я с нетерпением прислушивалась, и часов в двенадцать раздался, наконец, звонок в дверь. Женька, кто же еще!

Увы – на пороге стояла совсем другая женщина. Вместо юной рыжеволосой красотки – расплывшаяся пожилая тетка с плохо обесцвеченными волосами, которую я видела в Женькиной памяти.

Впрочем, реально она показалась мне существенно приятней. Умное, усталое лицо, естественный тон. Ни тени ехидства, которым она допекала подругу.

– Добрый день. Меня зовут Ирина Николаевна Грушко, я старший следователь прокуратуры. А вы Виктория Максимова, подруга Евгении Лищук.

– Да. Доброе утро. Заходите.

Она огляделась.

– Куда мне присесть?

– Извините, – вскинулась я. – Если на диване неудобно, то вот.

Я вытащила любимую компьютерную табуреточку. Гостья, оценив ее и свои габариты, предпочла грузно плюхнуться на диван, оставив табуретку мне.

– Вас, конечно, удивляет мой визит, – медленно начала она. – Признаюсь, он и меня удивляет. Никогда в жизни я не совершала ничего подобного. Лояльность по отношению к коллегам – один из основных принципов нашей работы, без него не выживешь. Но есть вещи более важные… справедливость, например. Я не могу позволить осудить невиновного, даже если все очень этого хотят. Оставить на свободе преступника – ладно, я готова смириться, хоть это и унизительно. Но невиновный не должен быть осужден ни при каких условиях!

Гостья произнесла последнюю фразу, словно молитву, со страстью и болью одновременно.

– Спасибо, – неожиданно для себя ответила я.

Она пожала плечами:

– Не за что. По крайней мере пока… а не исключено, что и вообще. Я пришла вас предупредить. Точнее, не вас, а вашу подругу, но к ней обращаться бесполезно. Она и так несильна в логике, да еще влюбилась в Старшинова с первого взгляда. Она мне не поверит. А вот вам – не исключено, вы для нее авторитет.

– Откуда вы обо мне знаете? – уточнила разумная часть меня. Хотя внутренний голос твердил: верь, она искренна!

– Ну, я все же следователь, – усмехнулась Грушко. – Причем, поверьте, хороший. Информацию я добываю быстро и качественно. И, когда мне не дают работать, как надо, я просто… – Она осеклась, махнула рукой. – Впрочем, это мои проблемы.

– Кто не дает? Старшинов? Светлана Петровна? Кто они?

Собеседница замялась:

– Я не хочу называть организацию… не сомневайтесь, очень и очень серьезная. Пара приехала из Москвы, и мой начальник стелется перед Старшиновым так, что становится стыдно. А он – не самый маленький человек.

– Приехали из Москвы? – опешила я.

Как же это? А отношения Старшинова с Женькой? Надеюсь, он ее предупредил? Дело закроют, он уедет, а она дня без него прожить не в силах. Ой, не нравится мне это…

– Да. Убийство Голованова контролируют из столицы. Это естественно… по некоторым причинам. – Поскольку он зять Никоненко, – вставила я, дабы Ирина Николаевна не переживала, что выдает посторонней служебную тайну.

– А, вы в курсе?

– Да. И о его любовнице тоже. Так уж получилось. Она сюда вчера приходила. Ей страшно.

Грушко кивнула:

– Сперва я думала, ей есть чего бояться. Теперь сомневаюсь. Давление, которое на меня оказывают, я связывала с именем министра. Это по крайней мере было бы понятно. Но в данном направлении мне еще позволяют копать, хоть и неохотно. Кислород перекрывают, когда я пытаюсь заняться другим.

– Чем?

– Вашей подругой.

– Так вы ее подозреваете? – вскинулась я.

Собеседница засмеялась:

– Господь с вами, я же не слепая. Меня предупредили – придется работать под руководством Старшинова и во всем ему подчиняться. Мол, присутствуй для протокола, а в расследование не лезь. Не скрою, меня это взбесило, и я решила втихаря перебежать дорогу столичным хамам. Тем более, сноровки у них меньше, чем у меня, это видно невооруженным взглядом. На собственном поле меня не обыгрывал еще никто! Я узнала, во сколько приходит на работу Лищук, и ровно в это время подкинула Старшинову мысль поинтересоваться ее машиной. Понятно было, что он уйдет ненадолго. Следовало за несколько минут, пока мне не начали мешать, изучить характер основной подозреваемой.

– Основной подозреваемой? – повторила я с ужасом.

– Я видела, что Старшинов с нетерпением ждет ее прихода, что большинство его вопросов к свидетелям связаны с нею. Вроде бы логично, но понимаете… слишком много улик. Это как в очко – перебор. Поругалась с шефом, угрожала ему, получила якобы от него, а на самом деле с потерянного кем-то мобильника СМС-ку с приглашением, ее машину видели во время убийства у дверей банка. Еще чудо, что охранник не сдался под давлением и не выдумал, что она мимо него проходила! Старшинов обрабатывал его всеми способами, словно был уверен, что добьется своего. Я ждала, не найдут ли орудие убийства, принадлежащее вашей подруге, – для полного комплекта. Кстати, у нее на рабочем столе стоял подарок – тяжелый бегемот. Она успела унести его домой?

– Нет, – вырвалось у меня. А ведь, не выкини Женька бегемота и не почисти мы память охранника, все было бы ровно так, как говорит Ирина Николаевна! Она, рассуждая логически, восстанавливает действия убийцы… именно убийцы – кому еще есть смысл подставлять бедную Женьку? Однако мерзавец перестарался. Он не предполагал, что наткнется на умного следователя вроде Грушко.

– Вот видите, – кивнула собеседница. – Подарок пропал, а предмета, которым ударили Голованова, не нашли. Легко предположить, что они идентичны. Поверьте, так не бывает! Точнее, бывает у круглых дур. Я нарочно вывела Лищук из равновесия и убедилась – это импульсивная натура, из тех, кто мог убить под влиянием секунды, но никак не приехать специально с данной целью. Однако она не дура и в спокойном состоянии здраво оценивает ситуацию. Будь она виновата, скрывала бы улики, а не признавалась в обстоятельствах, явно говорящих против нее. Не совершала она этого преступления, и все тут! Не ложится оно на нее, или весь мой опыт ничего не значит.

– Конечно, не ложится, – обрадовалась я. – Вы все говорите совершенно верно. Я Женьку много лет знаю!

– Значит, вашу подругу хотят подставить. Это еще в лучшем случае. – А в худшем? – мрачно спросила я. Куда уж хуже-то?

– Начнем с лучшего. Убийца прикончил Голованова и, зная о его ссоре с Лищук, решил свалить вину на нее, вызвав фальшивой СМС-кой на место преступления. В этом случае речь не о киллере, нанятом высоким лицом, а о рядовом человеке.

Я кивнула. Мне самой приходило это в голову. Министры и киллеры не озадачиваются мыслями о нас, мелких сошках, они спокойно делают свое дело. Между тем гостья продолжила:

– Как ведет себя Старшинов? Он интересуется в первую очередь Лищук. Более того – запрещает интересоваться ею мне. Представьте, мне даже кинули кость – разрешили разрабатывать всесильного Никоненко, лишь бы я забыла про вас троих.

– Троих? – не поняла я.

– Я случайно обнаружила, что у него открыты дела не только на Евгению Лищук, но и на Викторию Максимову с Елизаветой Клименковой. Не исключаю, что мой визит к вам отслеживается, и меня сегодня же отстранят от расследования. Поэтому я должна все, что можно, объяснить сейчас. Итак, вариант первый – Старшинов дурак, искренне поверивший, что Лищук – убийца. Но я имела случай убедиться – он весьма и весьма умен. Вариант второй – Старшинов верит, что к убийству причастен Никоненко, поэтому рад найти козла отпущения в лице Лищук. Тогда почему министром мне позволено заниматься, а вами нет? Подумав, я отмела и этот вариант. Есть третий, однако он мне самой до конца неясен. Но боюсь, именно он для вашей подруги – худший.

– Почему? – возразила я. – Женька понравилась Александру Викторовичу, и вполне естественно, он не хочет, чтобы вы ее допрашивали.

Ирина Николаевна горько засмеялась, потом глянула мне прямо в глаза:

– Сколько тебе лет, девочка? Впрочем, не отвечай, я знаю – двадцать семь, и ты не была замужем. Вот когда доживешь до моего возраста, и любимый муж бросит тебя, едва ты серьезно заболеешь и перестанешь влезать в привычные платья, и когда мужчины начнут забывать, какого ты пола… вот тогда у тебя тоже выработается иммунитет против обаятельных красавчиков, и ты научишься оценивать их так же объективно, как остальных людей. Думаешь, за этими синими глазами – бездонная чуткая душа? Ну-ну. Там обычный компьютер. Мощный, современный, почти безупречно просчитывающий варианты, – но компьютер. Чтобы Старшинов, увлекшись, забыл о своих интересах – нет, не надейтесь. Он делает лишь то, что ему на пользу.

– Но они с Женькой… – начала я.

– Тем хуже! – прервала меня Грушко. – Вы не слышали, как он допрашивал охранника, а я при этом присутствовала. Старшинов вел себя так, словно уверен – Лищук заходила в здание, а охранник врет. Вы не слышали, в каком тоне он обсуждал ее с помощницей. Вы не видели дел, заведенных на вас всех. Я видела, слышала, знаю, но понять не в силах. Вы зачем-то ему нужны, и вас загоняют в ловушку. К сожалению, большего я сказать не могу, но и на это не имела права. Меня отстранят от расследования по заслугам – я поставила чувства выше служебного долга.

– Просто вы – не компьютер, – ответила я. – И это хорошо, да? Спасибо вам!

Ирина Николаевна пожала плечами, с трудом встала с низкого дивана и, кивнув на прощание, грузно зашагала к выходу. Я молча смотрела ей вслед, и тут меня пронзил очередной приступ пророчества. Он был столь неожиданным и сильным, что закружилась голова. Снова возник граф с красной линией, пересекающий его снизу доверху. Линия пульсировала, а картинка на ее конце при внимательном изучении начала увеличиваться, превратившись в решетку. Женьку посадят в тюрьму? Хотя я почему-то была уверена – речь шла не о ней одной, а о нас троих. От красной линии отходила зеленая, и я понимала, что место стыка изображает нынешний момент. Сейчас, и только сейчас, последний шанс свернуть с опасного пути. Подскажите, как, я сделаю все, что надо!

Я сосредоточилась – и картинка исчезла. Ну почему я такая непутевая? Мне подсовывают подсказку под самый нос – а я не умею расшифровать. Где мои хваленые мозги? Когда не надо, так и рвутся в бой, мешая нормально жить, а едва потребовались – решили отключиться? Они хотят за решетку, обещанную графом? А если не хотят, обязаны работать.

Я позвонила Лизе, затем Женьке. Было не до деликатности.

– Приходите срочно! – попросила я обеих. – Дело жизни и смерти.

Пусть я не научилась правильно отслеживать вероятности, но в очередной раз проигнорировать предупреждение стало бы верхом идиотизма. Девчонки пообещали быть через пятнадцать минут.

В ожидании я заметалась по квартире. Думай, думай, думай! Старшинов не такой, каким кажется. Ему что-то от нас нужно. Против Женьки слишком много улик. Голованова убил не Никоненко. Светлана украла кольцо Мэг. Связать бы эти факты воедино, но как? И вдруг что-то будто щелкнуло у меня в мозгу. Следовало проверить одно предположение, и, если оно подтвердится, пазл собран. Вот косяк, который не понравился Лизе. Она утверждала – там не артефакт, однако нечто похожее, причем нехорошее. Я поковыряла цемент пилочкой для ногтей, он поддавался довольно легко.

Звонок в дверь. Лиза, а за ней по лестнице поднимаются Женька со Старшиновым. Вместе, словно им не разлучиться ни на миг. Подобного сюрприза я не ожидала. Как же быть? Лицо подруги сияет, ее спутник улыбается.

– Паникерша ты, Вика, – без тени упрека, даже радостно сообщила Женька. – Но ничего. Саша, он поможет, он всегда и всем поможет.

– Да, – кивнула я, – безусловно. Отколупните вот здесь, пожалуйста, Александр Викторович… вы заделывали, вам и удобнее доставать.

– Проводок, – удивилась Женька, сунув в щель любопытный нос. – От компьютера, что ли?

– Чудо враждебной техники, – мрачно процитировала я, обращаясь к Старшинову. – Это называется жучок? Женькина квартира тоже прослушивается? И наши мобильники?

Собеседник с недоумением пожал плечами:

– Почему все эти вопросы ко мне? Вы меня, барышня, с Джеймсом Бондом не перепутали? Так я – не он. Но если интересуетесь моим скромным мнением – у вас типичная мания преследования. Мало ли что здесь за провод. Женька права – рядом компьютер, может, от него.

– Кстати, мой компьютер включали, пока я была в поездке, – вспомнила я. – Я потом заметила, что окошки на мониторе передвинуты. Тогда, видимо, вы и поставили прослушку. Придя ко мне вчера якобы впервые, вы тут же достали из-под стола табуретку, чтобы сесть, а ведь ее не видно! И Бес встретил вас как знакомого. Но это еще не все! Вы сказали, моя квартира стильная, дословно повторив недавнюю фразу Лизы. А с Женькой вы пошутили о том, что нашли предлог для встречи. Она говорила нам до этого: неужели он не найдет предлог? Это слышали лишь мы и тот, кто установил жучок.

– Минуту, – попросил Старшинов, вытащив мобильный. – Света? Заходи. – Сунув телефон в карман, он обратился к нам: – В принципе, дальше темнить нет смысла. Все, что необходимо, мы уже выяснили, пора открывать карты. Вы, Вика, иронизировали – чудо враждебной техники. Но почему обязательно враждебной? Не сомневаюсь, вы патриотки родной страны. Я тоже. Мы будем совместно работать ей на пользу. В коридоре послышался шум открываемой двери. Появилась Светлана, молча встала в стороне. Похоже, у нее был ключ. Я автоматически бросила взгляд на ее руки. Вот оно, кольцо Мэг!

– Кто вы? – повернулась я к Старшинову. – Чего хотите?

– ФСБ, глава отдела по изучению паранормальных явлений. Света – моя подчиненная и одновременно испытуемая. Кстати, должен предупредить – она умеет убивать взглядом.

– Наводить порчу, – поправила Светлана.

– Это примерно одно и то же. Так что не советую предпринимать что-либо против нас, вы же первые пострадаете. Впрочем, это в любом случае было бы глупо, а вы девушки умные. Вас ждет блестящее будущее. Вы переезжаете в Москву, где продолжаете изучать «Справочник ведьмы» под руководством опытных специалистов, регулярно используя свои умения для решения глобальных задач нашей политики и экономики. Вам будут очень хорошо платить. Да что там – у вас будет все, чего вы только пожелаете.

– Кроме свободы, – возразила я.

– Ну, свобода – вещь абстрактная. У нас с вами впереди достаточно времени, Вика, чтобы пофилософствовать на данную тему. А есть ли она вообще, эта пресловутая свобода? А нужна ли она человеку, не мешает ли жить? А если нужна – не определяется ли она его возможностями влиять на других людей? Так вот, в моем отделе ваше влияние на судьбу страны… да что там, мира… будет столь огромно, что вы представить этого пока не в силах. У нас набраны весьма полезные сотрудники. Света, например, одна стоит целой армии. Уничтожить любого человека для нее – вопрос времени. Есть у меня неплохой телепат, еще гипнотизер, даже специалист по созданию магических предметов… вы их зовете артефактами? Правда, у него редко получается что-то дельное, но Света любит экспериментировать с его штучками.

Я невольно покосилась на кольцо.

– А какой талант у вас, Александр Викторович?

Старшинов улыбнулся:

– Совершенно не волшебный. Я умею нравиться… женщинам, мужчинам, даже котам. – Он нежно потрепал по загривку Беса. – Талант простой, но весьма полезный. Однако вернемся к вам. Даже такие, как сейчас, вы превосходите всех моих подопечных, а после обучения вам просто цены не будет! Не сомневайтесь, вам будет оказано огромное уважение, ваши желания и вкусы будут учитываться…

– Главные любимицы в тюремном бараке, – прервала я, а Лиза жалобно прошептала:

– Не хочу жить в бункере! Вика, сделай что-нибудь, пожалуйста!

– Какой бункер, красавицы? – засмеялся Александр Викторович. – Роскошный коттедж в экологически чистом месте… хотя, не скрою, под хорошей охраной.

Я вздохнула:

– Одно не понимаю – за что вы убили Голованова? Что он вам сделал?

Собеседник посерьезнел:

– Вопрос неверный. Вот что, барышни! Поскольку нам предстоит вместе работать, полезно сразу обозначить основные принципы. Следовало спросить не за что, а для чего. Уж вам-то, Вика, разница должна быть ясна. Глупо считаться с прошлым – человек совершил плохое, и его якобы необходимо наказать. Забудьте педагогические принципы, будьте разумны! Приоритетно будущее. Все делается с определенной целью. Устранение Голованова преследовало сразу несколько, и все они были достигнуты. Удачный расклад!

– Какие цели?

– Ладно, начну сначала. Никоненко заподозрил, что Голованов изменяет его дочери, и приказал поставить прослушку в его кабинете. Информация подтвердилась, а еще записался разговор с одним из сотрудников, весьма доказательно уверявшим, что его любовница Евгения Лищук обладает ярко выраженными паранормальными способностями. Поскольку мой отдел патронируется на самом высоком уровне, всю информацию по стране, которая может оказаться полезной, отслеживают и передают мне. При изучении записи я поискал фотографию Лищук в Интернете и обнаружил ту, на которой фигурируете вы втроем. Красотки на любой вкус – брюнетка, блондинка и рыжая. И тут я вспомнил еще кое-что. Мы составляем базу данных на так называемых колдуний. Разумеется, большинство из них шарлатанки, но некоторые и вправду кое-что могут. Работа рутинная, однако необходимая. В мае меня известили о женщине, подавшей объявление в газете как прирожденная профессиональная ведьма и с большой долей вероятности умевшей наводить порчу… по крайней мере, несколько навестивших ее клиенток умерли в течение пары дней. Но когда я дал добро привезти перспективную дамочку ко мне, оказалось, что та бесследно исчезла. Последними ее посетительницами было яркое трио – брюнетка, блондинка и рыжая – с черным котом. Так утверждали соседи. По-настоящему умный человек отличается тем, что видит связь между совершенно различными, на взгляд обывателя, вещами. Я потребовал, чтобы ваше фото продемонстрировали соседям. Они вас опознали. При дальнейшем расследовании всплыла новая фишка – коллеги Елизаветы Клименковой считают ее чуть ли ни телепаткой. Дело становилось серьезным. Да, мы поставили прослушку в ваши квартиры и на ваши телефоны, а также скачали информацию с компьютеров. «Справочник ведьмы» подтвердил мои предположения. Я поручил Свете якобы случайно столкнуться с Лищук. При физическом контакте с объектом она легко определяет, есть ли в нем паранормальные способности. Были, да еще супермощные! Однако прежде, чем открыться вам, требовалось поточнее выяснить ваши возможности. Интуиция подсказывала, что вы попытаетесь их скрыть или занизить. Как заставить человека выложиться по полной? Элементарно, Ватсон, – создать угрозу его жизни или безопасности. А тут еще Женька так кстати поскандалила с шефом…

– Вы убили Голованова только для того, чтобы обвинить Женьку? – с ужасом пролепетала Лиза.

– Не только, – радостно заметил Старшинов. – В том-то и дело, что не только. Люблю ловить нескольких зайцев сразу – это высший пилотаж. Вика, вы должны меня понять – сами поступаете так же.

Я вздрогнула.

– Так, как вы? Я?

– Посудите сами. Никоненко намекнул, что хотел бы избавиться от неверного зятя. Его дочери предпочтительнее стать вдовой, чем быть обманутой, – вам как женщинам это должно быть близко. Конечно, министр не стал бы лично нанимать киллера, однако привык, что его желания исполняются. К тому же нам… не конкретно нашему отделу, и все же нам… срочно требовался раскрученный банк в Питере для… мм… для решения важных государственных задач. Не обижайтесь, у вас пока нет нужного допуска. Короче, мы нашли подставную фигуру, Мельникова. Разумеется, Голованова можно было вынудить отдать акции, но всегда лучше обходиться наименьшими усилиями, правда? В философии это зовется бритвой Оккама. Помочь Никоненко, который теперь будет чувствовать себя обязанным, получить контроль над банком и заставить вас раскрыть свои особые способности – вот сколько положительных последствий у простого устранения бесполезного, даже вредного государству человека. Так уж удачно все совпало. Вика, вы должны оценить. Вы ведь тоже предпочитаете изящные, многоцелевые решения.

– Ты шутишь, Саша, – тихо, но уверенно сказала Женька. До меня вдруг дошло, что все это время она молчала.

– Не переживай, Женечка. Мы будем часто видеться… если хочешь, можем продолжать сексуальные контакты. Мне действительно очень понравилось, ты мастер!

Старшинов улыбнулся, блеснув синью глаз. И тут случилось страшное. Женька упала на колени, обняла его ноги и, рыдая, принялась повторять: «Это неправда! Скажи, любимый! Это не может быть правдой! Скажи, Саша, Саша, Саша! Ты шутишь, я знаю! Ты не мог так поступить! Кто угодно, только не ты!» Женька, гордая Женька, никого и ничего не боявшаяся… Женька, не терпящая унижений… Женька, с детства плакавшая исключительно от возмущения, а не от горя… Она почти лежала на ковре перед этим человеком и умоляла, умоляла, умоляла, судорожно вцепившись в его брюки.