Ведьмы по заказу Билевская Александра
Собеседница, вздрогнув, коротко ответила:
– Не моего ума дело.
– А нам так важна ваша помощь, – грустно прокомментировала Лиза. – Вы умная, наблюдательная, много знаете. К кому обратиться, если не к вам?
Помолчав, Ригнар неохотно выдавила:
– Я думаю, с Деллой произошел несчастный случай.
– Это как? – удивилась Женька. – Случайно напоролась на иглу бабутты? Словно не слыша, Управительница продолжила:
– Богини куда совершеннее человека. Мы подвержены страстям и соблазнам, которые толкают на преступления. Богини мыслят и чувствуют иначе. Да и откуда соблазны, если им доступно все, чего ни пожелают? Преступления для них немыслимы.
– А разве не бывает, что планы одной богини противоречат желаниям другой? – предположила я. – Вот и источник конфликта.
– Вы рассуждаете как обычный человек, – парировала собеседница, и я остро почувствовала, что она меня недолюбливает. – Богиня в случае конфликта обратилась бы к Тай, а уж она нашла бы решение, которое устроило обеих. Но это требуется редко. Богини сами приходят к компромиссу.
– Все-таки мир женщин в сто раз лучше, чем тот, где заправляют мужчины, – неожиданно вставила Женька. – Это правда – женщины всегда ищут компромисс. Поэтому на Фабре нет ни войн, ни преступлений. И к делам здесь относятся правильно – работают, чтобы жить, а не живут, чтобы работать. А на Земле развели карьеризм – смотреть противно! Лишь бы обогнать других, стать первым, показать, что ты выше, подчинить окружающих. У женщин такого не бывает. Мы не выше и не ниже, мы просто разные и гордимся этим. И к власти не рвемся, как идиоты-мужики. Сколько они на Земле нагадили! Все зло от них!
Я сочувственно посмотрела на подругу. После удара, нанесенного безгранично любимым мужчиной, Женька сильно переменилась. Совсем недавно она в ответ на подобные слова покрутила бы пальцем у виска – а сейчас произносит их убежденно, почти с остервенением, и я знаю, чье лицо стоит у нее перед глазами…
– У нас был когда-то матриархат, да весь вышел, – осторожно напомнила я.
– Потому что эти мерзавцы физически сильнее, а морально безнравственнее, – отрезала подруга. – Естественно, они победили! А вот на Фабре, где женщины скомпенсировали это магией, все по-другому – и гораздо правильнее.
Я пожала плечами:
– Считается, что женщина – носитель консерватизма, а мужчина – изменчивости. Возможно, ради перспективы развития природа готова идти на риск? Все выдающиеся открытия совершили мужчины…
– Лучше б они их не совершали! На фиг мне атомные бомбы и подводные лодки! Обойдусь!
Я хотела осведомиться, готова ли она заодно обходиться без горячей воды с электричеством, но смолчала. Человеку надо выпустить пар, а я полезу со своей логикой! Тем более, мы еще не договорили с Ригнар.
– То есть вы считаете богинь не способными на убийство? – уточнила у нее я.
– Да. Они слишком справедливы.
Я вспомнила, что Эвр пронизан эманациями Дара вызывать любовь. Немудрено, что, прожив здесь много лет, собеседница не может думать о ведьмах плохо.
– А если кто-то решил, что убить Деллу – это справедливо?
Ригнар содрогнулась и, казалось, чуть было не выпалила мне в лицо грубость, однако, чуть помолчав, ответила довольно спокойно:
– Семьсот лет богини совместно обустраивали жизнь на Фабре. Их было сто на фоне многомиллионного местного населения, поэтому каждая нужна и важна, у каждой – своя задача, свой, неповторимый набор волн. Когда умерла Миррана, весь Фабр надел траур, а богини… страшно было смотреть, как они переживали. Они друг другу как родные… куда больше, чем родные. Они – часть единого целого.
– Тем не менее сейчас между ними серьезный конфликт, – возразила я. – Кто-то готов вернуться на Эллию, кто-то не хочет. Останься Делла в живых, она быстро набрала бы себе сторонниц, вот противники ее и убили. Разве не похоже?
– Если кто-то не хочет уезжать, она не уедет, а останется здесь. – Ригнар, не сдержавшись, все же повысила голос. – А если решит убедить остальных, выступит перед ними на совещании. Ну или обратится к Тай. А убить – невозможно, понимаете, невозможно! Из-за дурацких политических разногласий даже ссориться-то смешно!
– Да-да, конечно, – закивала Лиза, ласково погладив Ригнар по руке. – Вы не переживайте, Вик шутит. – Если Деллу убила не богиня – значит, это сделал человек? – предположила Женька.
Управительница метнула на нее такой взгляд, словно моя подруга, тыча в ее новорожденного любимого внука, вслух обвинила невинного младенца в зоофилии, некрофилии и, для комплекта, каннибализме. Впрочем, судя по всему, человек и вправду не мог причинить ведьмам зло – по крайней мере на Эвре. Это вроде бы замечательно, однако наведенная любовь нагоняет на меня жгучую тоску. Только что была разумная, искренняя, неповторимая Ригнар – и вот вместо нее запрограммированный автомат.
Мы как раз добрались до Дворца совещаний. Тай еще не появилась – и хорошо, лучше подождать нам, чем ей. Правда, Управительница обиженно молчала. Я судорожно раздумывала, как разрядить атмосферу, когда из дверей Дворца вышел мужчина.
Его серый хитон, вероятно, свидетельствовал о нищете, но мой утомленный яркими красками взгляд был рад возможности отдохнуть. Да и сам человек, хоть и бирюзоволицый, в целом напоминал землянина. Не юный Давид, а обычный мужичонка средних лет – оказывается, здесь держат и таких.
– Добрый день! – почтительно поздоровался он.
– Здравствуй, Иньярт, – небрежно кивнула Ригнар. – Ну как?
– Там труба забилась, – отчитался он. – Я прочистил, и теперь все нормально работает.
Управительница еще раз кивнула – мол, теперь иди, – однако Иньярт не сдвинулся с места.
– Ну, что тебе? – недовольно спросила она.
– Можно не только в ванной, но и в самом зале трубы проложить, а по ним пустить горячую воду, – заметно волнуясь, предложил сантехник (полагаю, профессию незнакомца следовало обозначить именно так). – Я сумею, только разрешите! Я уже все посмотрел – где лучше сделать и как…
– Где, как… а вот зачем – ты головой-то подумал? Не плечистый, чай, – значит, мозги должен иметь! Кто будет в Зале совещаний под душем плескаться, а? Там совещаются, пируют. Я понимаю, ты новенький и многого не знаешь. Так узнай, прежде чем людей беспокоить. Ох, за вами, мужиками, глаз да глаз. Не уследишь – напридумывают невесть чего, а мне потом разбираться…
– Не для душа трубы, нет. Совсем другие – для тепла. Зимой по новым трубам пойдет горячая вода, и во Дворце совещаний будет тепло.
– А теплоежики на что? К зиме проснутся – начнут греть.
Иньярт смутился:
– Теплоежики… да, они хорошо греют. Но дорогие очень, и кормить их надо. Еще убегают иногда, если обидятся. Хлопотно с ними! А пустишь горячую воду по трубам, и она сама, без хлопот…
– Нет, вы поглядите! – всплеснула руками Ригнар. – Тебя для чего сюда взяли? За сантехникой следить или чушь городить?
– Почему чушь? – вмешалась Женька. – Перспективная идея.
– Да уж, дождешься от мужика перспективной! Теплоежики ему дороги! Как они могут быть дешевыми, если это животные-артефакты? Их запросто не разведешь, нужен пригляд богини. Но ведь без тепла никто пока зимой не оставался, правда? Или иди в приютный дом, грейся там вместе со всеми. Или получай бесплатно личного теплоежика – пусть маленький да неказистый, но все равно греет. А твои трубы… во-первых, красоту нарушат. Одно дело – в туалете, другое – в парадном зале. Трубы на самом виду… ужас просто! Настроение богиням испортишь. Они любят, когда все красиво. Делать-то трубы из чего собираешься?
– Как и остальные – из керамики.
– Думаешь, дешевле ежиков обойдется? А воду как будешь греть?
– В больших котлах.
– Ага, дым, гарь, копоть – и все ради чего? Ради грошовой экономии? Вот был бы женат, я б тебе велела спросить жену, что ей милее – горячие трубы или живые теплоежики? А теплоежикам из-за дурацких труб перестать размножаться – мол, не нужны теперь? Они тоже жить хотят…
Иньярт огорченно вжал голову в плечи.
– Эх ты, мыслитель! – беззлобно съехидничала Ригнар. – Делай, что умеешь, – продувай трубы, а в женские дела не лезь. Уж мы без вас знаем, как лучше все устроить.
Я задумалась. Меня еще в Гостевом доме удивило следующее. Ана уверяла, что семьсот лет назад Земля с Фабром были на одинаковом уровне развития, почему же теперь они так отличаются? По уровню техники на Фабре сейчас, наверное, девятнадцатый век… это еще в лучшем случае. Теперь все стало ясно. Частично, конечно, виновата нехватка металлов, но в основном сам факт правления ведьм. И дело не только в том, что, имея возможность обустроить жизнь с помощью магии, лишаешься стимула изобретать. Как ни крути, мужчина больше склонен выдумывать новое, женщина – довольствоваться привычным (гмм… разумеется, речь идет не об одежде). Ригнар не хочет даже задуматься о плюсах предложения Иньярта, считая его дураком, а ведь он – не просто сантехник, а замечательный инженер! Обидно, что его (и наверняка не только его) открытия остаются невостребованными.
Так-то так, но где приятнее жить – на Земле или на Фабре? Хоть меня и обвинили недавно в сходстве с мужчиной, не скрою – живые теплоежики мне милее горячих труб. И экологически они безвредней. Технический минимум, необходимый для комфорта, на Фабре есть – например, водопровод (не выводить же ведьмам моющих каракатиц и подъедающих фекалии червей – брр!). А остальные технические средства… чего в них больше – минусов или плюсов? Пытаясь на пропахшей бензином улице увернуться от мчащихся автомобилей и таща в сумке сосиски из соевого белка да генно-модифицированные помидоры, вижу скорее минусы. И все равно есть у меня глубокое убеждение, что пытаться остановить прогресс – неправильно и в конечном итоге бесполезно.
Я не успела прийти к определенному выводу, поскольку появилась Тай. Ригнар отпустили, и мы вчетвером чуть было не ввалились по-простому во Дворец совещаний, однако тяжкий долг сыщика заставил меня притормозить в дверях.
– Вспомните, пожалуйста, день убийства, – обратилась к Тай я. – Во сколько вы сюда пришли?
– Совещание было назначено на двенадцать, – объяснила Наставница, – но я обычно прихожу за час. Мало ли какие возникнут проблемы… Значит, в одиннадцать утра.
– У вас свой ключ?
– Ключ? А, поняла. Ведьмам ключ не нужен, только людям. Мы способны войти сюда в любой момент.
– И ходите? – заинтересовалась я.
– Некоторые любят этот зал, говорят, он помогает сосредоточиться. Иногда его выбирают местом встреч. Но обычно во второй половине дня, не утром.
– Итак, вы пришли в одиннадцать, зашли через эту дверь… рядом никого не было? – Нет. Раз так, я позволила нашей компании проникнуть в помещение. Это называется поэтапной реконструкцией преступления, вот! Хотя нет… реконструкцией обнаружения тела, что ли? Увы мне, забыла терминологию…
Короче, мы переместились в зал. Высокий, просторный, обильно украшенный фервалом (и не только им), он казался подходящим скорее для балов, чем для важных заседаний. Впрочем, в середине стоял большой резной стол, а при нем десятка два стульев.
– Повторите, пожалуйста, в точности ваш путь, – зачем-то попросила я.
Удивленная Тай медленно двинулась к противоположной стене, мы за ней.
– Вот тут она лежала, – тихо произнесла Наставница. – На правом боку, а в виске – игла бабутты.
Я молча пялилась на пустой пол. И ради этого я заставила всех сюда притащиться? Усталых Лизу с Женькой, занятую Тай… Хочешь не хочешь, надо хоть что-то предпринять.
Я поискала глазами трон, который упоминала Тай. Да, он совсем рядом – сверкающее кресло из фервала, к которому ведут три ступеньки.
– Интересно, откуда могла быть пущена игла? – вопросила я неизвестно кого, озираясь. – Бок правый, висок, полагаю, левый… Делла, вероятно, стояла вот тут, потом упала…
Я пристроилась на нужное место, скосив глаза налево. Там ничего, кроме стенки. Тогда я повернулась на сто восемьдесят градусов. Теперь слева от меня располагался стол. На всякий случай я ощупала и то и другое. Стена в декоративных завитушках, которые не мешало бы тщательней промыть – на пальцах осталась липкая грязь, которую пришлось стереть носовым платком. Зато стол сияет чистотой. Ну и что?
Тай смотрела на меня с восторгом неофита, наблюдающего, как опытный жрец прилаживает механизм, заставляющий идола вещать. Устыдившись, я напрягла мозги и прокомментировала:
– Странное оружие для ведьмы – игла бабутты. Почему не магия?
– Как раз понятно, – махнула рукой Наставница. – Магию Делла сразу почувствовала бы и сумела защититься. А притаившуюся в темноте убийцу с трубочкой заметить куда трудней.
Кому как, разумеется, однако в данном случае Тай права. Я, снова дав мозгам пинка, продолжила:
– Вы говорите, Дворец совещаний используют в основном вечером. А что делала здесь Делла утром, раньше вас? Как вы считаете? Ну или ночью. Кстати… – меня в очередной раз озарило очевидным, – тело было остывшим или теплым? Вы к нему прикасались?
Собеседница озадаченно нахмурилась:
– Да, прикасалась. Я сразу поняла, что Делла мертва… подобное чувствует любая ведьма… вытащила иголку…
Я, воспитанная на детективах, чуть было не возмутилась: «Зачем?» Всякому известно, что на месте преступления ничего нельзя трогать, особенно труп! Но осеклась. Честное слово, я бы и сама эту иголку вытащила – отвратительно видеть ее в чьем-то виске.
Тай продолжила:
– Вряд ли тело было холодным… я бы, наверное, запомнила. А что делала Делла здесь рано утром… Вы меня озадачили. Это действительно странно.
– А на втором этаже что? – вмешалась Лиза. – Может, она ходила туда?
Наставница аж поперхнулась от удивления. Я, впрочем, тоже – учитывая тот факт, что здание было хоть и довольно высоким, однако одноэтажным.
– Ты что? – засмеялась Женька. – Этаж-то всего один!
– Шутите? – изумилась Лиза. – А эта лестница куда ведет? И она ткнула рукой прямо в глухую стену. Я растерянно в нее постукала – стена себе и стена. Да и снаружи Дворца было видно – второго этажа в помине нет! Что же с Лизой-то, а? Переборщила с магией? Между прочим, это не безобидно – можно даже умереть. Я с ужасом смотрела на подругу, которая, не подозревая о своих проблемах, весело прощебетала:
– Я еще на улице заметила, что этажей два. Какая у вас здесь лестница красивая! Я поднимусь, да?
– Нет! – закричала Тай, силой останавливая рванувшуюся Лизу. – Туда нельзя… там опасно… там ловушка.
Огромные глаза подруги стали еще больше.
– На кого?
Хороший вопрос. Мне очень захотелось ляпнуть: «На медведя!» – но я сдержалась, требовательно глядя на Тай. Ай да Лиза! Наставница-то, похоже, мухлюет…
Тай вздохнула:
– Я и помыслить не могла, что человек способен увидеть Скрытый этаж. Его и ведьмы не замечают… видим только я и…
– Делла? – догадалась я.
А вот шиш тебе, Шерлок Холмс!
– Нет, Герина.
– Кто такая Герина?
– Моя заместительница. Сами понимаете, я не могу заниматься всем сама, особенно если речь идет о вещах не слишком важных, поэтому…
– Что хранится на Скрытом этаже? – без обиняков прервала Женька.
Наставница, помолчав, неохотно сообщила:
– Там хранилище артефактов. Это не секрет, все ведьмы о нем знают. Но зайти можем лишь мы с Гериной. Сильные артефакты не стоит применять без нужды. Если требуется какой-то из них, ведьма сообщает Герине, и та решает, выдать артефакт или нет. В спорных случаях обращаются ко мне.
– Легче самой создать артефакт, чем выпрашивать, – скривилась Женька.
Тай усмехнулась:
– Это не так. Ведьмы былых времен сильнее нас. Старинные артефакты, привезенные с Эллии, уникальны, повторить их никто не может.
– А что они делают, ваши старинные артефакты?
– Ну… неважно. Есть разные. Кому надо, знает.
Я уточнила:
– То есть Делла приходила за артефактом?
– Я же говорила, – не без раздражения пояснила Наставница, – Скрытый этаж видим лишь мы с Гериной, и мы одни способны вынести артефакты. Другие ведьмы даже не подозревают, где находится лестница.
– Но, может, все-таки подняться и проверить, не пропало ли что? – предложила я. – Если нас с Жэн не провести, сходите вы с Лиз.
Недовольство Тай заметно усилилось.
– Надеюсь, Лиз, вы не полезете на лестницу. Хоть вы ее и видите, для вас она смертельно опасна, поверьте. Лишь знающий определенные секреты может вернуться из Хранилища живым.
– Зачем такие ужасы? – удивилась я. – Шанс зайти в Хранилище есть только у вас с Гериной. Странно делать ловушку на себя самого…
– Потому что артефакты должны быть максимально защищены, – отрезала Наставница. – И они защищены, можете не сомневаться. Делле в голову бы не пришло проникать в Хранилище, а вам советую о нем не думать.
Вот и видно, что на Фабре отсутствует не только детективная литература, но и психологическая! Ибо я как нормальная женщина тотчас поняла, что думать о Хранилище, а также как можно скорее туда проникнуть – один из моих первейших жизненных приоритетов. И, судя по лицам подруг, они были со мной солидарны.
Тем временем неначитанная Тай поспешно заявила: – Надеюсь, вы завершили здесь свои дела? В этом зале вечером прием в вашу честь, и его срочно необходимо подготовить. Да и я очень спешу.
И она почти силой вытолкала нас наружу, тщательно закрыв дверь.
Очередное озарение заставило меня спросить:
– А дом Деллы мы осмотреть можем? На него нет запрета?
Обыск в квартире убитого – святая обязанность следователя, правильно? И неважно, что прошла неделя. Лучше поздно, чем никогда.
– Конечно! – обрадовалась Наставница. Ей явно хотелось сгладить ссору. – Вон тот дом, видите? Входите спокойно, со смертью Деллы охранное заклятие исчезло. А мне, извините, пора.
Она удалилась. Я замахала руками, пытаясь ее остановить, но было поздно.
– Да ладно, – успокоила меня Женька. – Если она избегает каких-то тем, все равно извернется и не ответит. – Я – склеротик, – честно констатировала я. – Ведь собиралась узнать про Виллену из Ниссы. Может, та приезжала встретиться с Наставницей? Почему в момент убийства она оказалась единственной гостьей Эвра?
– Ерунда, узнаешь вечером. Зато Лиза у нас гений! Хотя мои собственные глаза до сих пор уверяют – Дворец одноэтажный.
Я, внимательно всмотревшись, подтвердила:
– Без тебя, Лиза, вовек бы ни о чем не догадалась! Возможно, дело в Даре видеть насквозь? Наверное, он у тебя сильнее, чем у большинства ведьм.
– Мне кажется, – смутившись от похвал, предположила подруга, – Делла либо была в Хранилище, либо пыталась туда проникнуть, и Тай лишь сейчас это поняла. А там прячется нечто настолько секретное, что она не хочет никому говорить. Может, Деллу и убили из-за этого, а не из-за возвращения на Эллию? Я кивнула. Если верить детективам, одинединственный мотив преступления – позор для сыщика, всегда надо иметь версию про запас. Вот мы ею и разжились – хотя не пойму, радоваться этому или огорчаться. – Давайте сперва осмотрим дом Деллы – вдруг там что-нибудь наведет нас на мысль. А про Хранилище подумаем потом. – Ну хоть раз ты разрешаешь подумать потом, а не прямо сейчас, бросив все дела, – ехидно прокомментировала Женька, и мы двинулись вперед.
Глава 9
Даже если соответствующая волна открыта у вас давно, все равно советуем перед применением нового артефакта протестировать его, поскольку самая незначительная ошибка в магических действиях может плачевно отразиться на их результате.
«Справочник ведьмы», раздел «Вещества и артефакты»
Дом убитой на фоне остальных отличался пусть не аскетизмом, но хотя бы намеком на умеренность – как снаружи, так и внутри. Мы, чувствуя себя кем-то вроде мародеров, обшаривающих карманы убитого, медленно оглядывали одну комнату за другой (их было шесть, не считая подсобных помещений, что, подозреваю, по меркам Эвра, равносильно суровому изнурению плоти). Сама не знаю, что я рассчитывала найти. Злобную преступницу, роющуюся в вещах жертвы (ага, она специально неделю мешкала, ожидая нашего появления)? Записку: «В моей смерти прошу винить такую-то»? Лучше, наверное, подробный дневник с указанием мотивов плюс набор отпечатков пальцев убийцы и пару-тройку ее носильных вещей со следами крови в качестве завершающих улик. Впрочем, мы не умеем снимать отпечатки и анализировать кровь. Всей-то лаборатории у трех великих сыщиц – театральный бинокль. Негусто!
Будь дело на Земле, сама обстановка сказала бы многое о характере Деллы. Но мы находились в другом мире и плохо представляли себе, что там является общепринятым и естественным, а что – проявлением индивидуальности. Вот, например, три санузла – это как, нормально на одного или свидетельствует о… о чем? О брезгливости к гостям? Заботе о служанках? Плохой работе желудка?
Однако последняя, самая дальняя из шести комнат все же преподнесла сюрприз. Едва я открыла дверь, как почувствовала… трудно объяснить. Словно каким-то запахом шибануло – притом что запаха в помине не было.
Больше всего помещение напоминало мастерскую скульптора… нет, скорее мастера инсталляций. Кто еще оставит на длинных полках, тянущихся вдоль стен, вперемешку множество шаров из разнообразного материала, странных изогнутых палок, битых керамических изделий, предметов одежды, склянок с жидкостями, а также массу вещей, которым я в нашем лексиконе и вовсе не в силах подобрать название. Причем все эти предметы обладали некой общностью… я ясно ее ощущала, хоть и не понимала сути. У меня нередко так бывает с произведениями искусства. Чувствуешь, а логическому анализу не поддается.
– Вот этот лучше всего получился, правда? – улыбнулась Лиза, нежно погладив ярко-синюю маленькую штучку.
Я призналась:
– Никогда не задумывалась, занимаются ли ведьмы творчеством. Выходит, занимаются.
– Женьке лучше знать, насколько творческий процесс – создание артефактов. Что скажешь, Жень?
– Артефактов? – тупо переспросила я.
– Ну да. Если бы я нарисовала натюрморт, назвала бы – Кладбище неудавшихся артефактов. Они все здесь немножко действуют, только нестабильно и… короче, лучше ими не пользоваться.
– Почему ты решила, что это артефакты? – заинтересовалась Женька.
– Потому что видно, – с удивлением объяснила Лиза. – А вам разве нет?
Я пожала плечами:
– Увы. Так что имей в виду – на этой планете вся надежда на тебя. Ты – наша умница и красавица. А что именно делают данные артефакты, ты определить можешь?
Подруга провела пальцем по одному предмету, второму, третьему.
– Нет, не могу. Но они повторяются. То есть Делла пыталась создать что-то конкретное, у нее не получалось, она пыталась снова. После десятка попыток бралась за другое. Этот шар, например… почему-то он мне страшно не нравится. Может, оружие?
– Пульнешь таким в лоб – мало не покажется, – хмыкнула Женька. – Тяжелый как черт!
Мы еще немного порыскали по комнате. В основном всякий хлам – наверное, материал для работы (артефакты ведь создают из чего попало). Зато одна из полок в шкафу оказалась забита плотно скрученными свитками. Я развернула первый попавшийся.
Вопрос о том, владею ли я эллийской письменностью, разрешился в два счета. Нет, не владею. Что означают красивые иероглифы, покрывающие пергамент, – ума не приложу. Текст скорее рукописный, чем печатный, и оставляет впечатление старины, однако реально довольно свежий, даже пальцы пачкает. Или это не буквы, а орнамент? Буквы, однозначно. Наверху заголовок, потом оглавление, далее отдельные разделы, иногда даже с иллюстрациями… ой! – Девчонки, это «Справочник ведьмы», – сообщила я. – Узнаете картинку?
– Точно, – кивнула Лиза. – Делле для артефактов действительно нужна инструкция. Наверное, это раритет, привезенный с Эллии.
– Новенькая копия, – объяснила я. – Обидно, что мы не знаем алфавита. Наверняка есть отличия от нашего варианта.
Мы продолжали бессмысленно и жадно пялиться, когда в дверь неожиданно постучали. Я, вздрогнув, зачем-то стала пихать рулоны обратно в шкаф, словно была воровкой, забравшейся в чужую квартиру, и напоролась на возвращение хозяев. Женька молниеносно схватила шар, который мы приняли за оружие, и притаилась у входа. И лишь Лиза, как полагается нормальному человеку, вежливо произнесла:
– Входите, пожалуйста.
На пороге появилась ведьма. Я уже отличала их от аборигенов не только по цвету кожи, а… ну не знаю. Вы ведь не перепутаете ребенка со взрослым, даже если они одинакового роста? Так и здесь. Посетительница, кстати, отнюдь не казалась старухой, скорее нашей ровесницей.
– Добрый день, – поздоровалась она. – Я Алвира, подруга Деллы. Я не помешала? Просто мне очень хотелось с вами поговорить. Увидела, что вы пошли сюда, и рискнула. Все лучше, чем тревожить вас вечером, во время праздника, или мешать отдыхать в Гостевом доме. Но если вам сейчас не до меня… я понимаю, только сегодня приехали, и сразу я с делами… – Она смущенно улыбнулась.
– Что вы! – вскинулась я. – Очень удачно, что вы здесь. Мы сами хотели вас искать.
Все-таки женский мир отличается от мужского! Мужчины бы припахали нас к работе с первого мига, и не подумав извиняться. Размышляя об этом, я замешкалась, и меня опередила Женька. Она, слава богу, не стала кидаться шаром, но в каком-то смысле огорошила всех ничуть не меньше.
– А вот скажите, – уточнила она, сверля пришедшую загоревшимся взором, – вы так выглядите на самом деле или это одна видимость?
Я, опешив, самым неприличным образом уставилась на Алвиру. Симпатичная: высокая, темноглазая, русоволосая, однако в целом ничего особенного. Что вдруг на Женьку накатило?
Алвира расхохоталась.
– А в чем разница между на самом деле и видимостью, вы не могли бы пояснить?
Женька пожала плечами:
– Можно из-за колдовства выглядеть не на свой возраст. Но все равно это будет видимость.
А, вот она о чем! Прощупывает перспективы. Вдруг, развив магические способности, никогда не постареешь? Хорошая идея! А то несчастные женщины делают сперва ботокс, затем поддтяжку с липосакцией, потом… короче, не слишком себе это представляю и вряд ли когда подвигнусь, однако знать, что до самой смерти избежишь морщин, седых волос и лишнего веса, было бы приятно.
– Не очень поняла… – нахмурилась собеседница. – Мне семьсот шестьдесят три, если вас это интересует.
– Я не о том, – поправилась Женька. – Ясно, что раз вы на Фабре уже семьсот лет, то вам никак не меньше. Можно прожить долго, но не постареть. А можно, постарев, наколдовать себе чужую внешность. Это разные вещи.
– Чтобы постоянно жить с чужой внешностью, требуется много энергии, – все еще хмурясь, пояснила Алвира. – Хотя сам по себе навык несложный.
– Пусть не чужую внешность, а свою, только моложе. Вот вы, например, на вид…
Лиза, дернув подругу за рукав, быстро вставила: – Вы замечательно выглядите, а остальное совершенно неважно!
Черты ведьмы разгладились.
– Я, кажется, поняла! Простите, я обидела вас не нарочно. Сейчас исправлюсь.
Гмм… передо мной стояла та же женщина, только пожилая. Вот тебе, изумленный зритель, полный комплект – лишний вес, седина, морщины. Не то чтобы их было много, однако в целом – безрадостная метаморфоза. А я-то размечталась…
– Конечно, по вашему статусу мне не следовало появляться перед вами в абы каком виде. Просто я, торопясь, не подумала. На официальные мероприятия я хожу так. Это лучше, да?
– В сто раз хуже! – вырвалось у заметно огорченной Женьки. – Но настоящая-то ваша внешность какая?
Бедная Алвира захлопала глазами. Я, отойдя, наконец, от ступора, постаралась сформулировать четче:
– Если вы не будете тратить на внешность магическую энергию, какой она станет?
– Ну… вы видели пять минут назад.
Мы, словно по команде, облегченно выдохнули. Однако Женька не успокаивалась.
– Тогда почему остальные ведьмы выглядят старше?
Гостья слегка покраснела:
– Это зависит от самоощущения. Я, если постараюсь, тоже могу немного постареть безо всякой магии.
– А они – помолодеть? – настаивала Женька.
– Шутите? – неуверенно спросила Алвира. – Зачем кому-то молодеть?
Я задумалась. На Земле, как ни крути, статус женщины во многом определяется сексуальной привлекательностью, а один из ее важнейших аспектов – юность. Для подсознания мужчин мы, как в доисторические времена, – просто самки, ценность которых в способности к деторождению. Психологи уверяют, это следует из всех опросов. Интуитивно понимая ситуацию, мы молодимся. А вот мужчина – скорее наоборот. Солидный вид помогает карьере и отнюдь не вредит успехам у прекрасного пола. Есть поговорка: мужик получше черта – уже красавец. Мы оцениваем их по внутренним качествам (например, умению притащить в пещеру побольше добычи).
На Фабре роли поменялись. Заправляют женщины, и выглядеть молоденькими дурочками им совершенно ни к чему. Особенно ведьме, внешность которой отражает… скажем, возраст ее души. Вероятно, у Алвиры меньше шансов продвинуться, чем у ее более зрелых коллег.
– Простите, – извинилась я. – Если можно, станьте какая есть. Для нашей планеты это очень даже хорошо, а в здешних взглядах мы пока не разобрались. Видите, как сложно расследовать преступление в мире, о котором не знаешь элементарных вещей! Если бы вы нам помогли…
– Я для того и пришла, – кивнула Алвира, молодея. – Конечно, будь я Примирительницей конфликтов, от меня было бы больше толку. Но я – Устроительница погоды и даже близко не сталкивалась с преступлениями.
– Устроительница погоды? – заинтересовалась Лиза. – Это как?
– Прежде всего, я занимаюсь погодой на Эвре. Например, большинство из нас не любит холодов или чрезмерной жары, и я поддерживаю оптимальную температуру при помощи магии. Дожди, ветра тоже ни к чему. Хотя иногда девочки соскучатся по ненастью, тогда мы собираемся и голосуем. Если большинство за буран – сделаю буран, мне нетрудно. Да, и у каждой из двадцати пяти ведьм Эвра есть день, когда она заказывает погоду на свой вкус.
– Здорово, – кивнула Женька. – То есть зимы на Фабре нет?
– На Эвре, а не на Фабре. Постоянно контролировать погоду на всей планете энергетически было бы слишком затратно. Но, разумеется, при необходимости я в нее вмешиваюсь. Не можем же мы допустить неурожая или стихийных бедствий, правда? Наша первая обязанность – заботиться о людях.
Мне захотелось ехидно вставить, что первым номером, судя по рассказу, стоит все же забота о себе, любимых, однако я сдержалась. Бессмысленно требовать от власть имущих, чтобы они пренебрегали собственными интересами в пользу наших. Делают хоть что-то для народа – уже спасибо. Ведьмы по сравнению с земными политиками имеют массу достоинств. Например, они не корыстолюбивы и ценят скорее комфорт, чем богатство. Разница в том, что деньги можно копить до бесконечности, а излишками комфорта не жалко поделиться. Еще ведьмы настолько уверены в естественности своего превосходства над простыми смертными, что нарочно его демонстрировать им в голову не приходит. Не то что у нас, где самый маленький начальник всячески пытается тебя унизить! Мир Фабра лишен агрессии, и в этом его огромный плюс. Зато лишен динамики, что несомненный минус.
Пока я предавалась размышлениям, Лиза продолжила полезную деятельность.
– Что за странные артефакты? – указав на полку, спросила она. – Зачем они Делле?
Алвира грустно улыбнулась:
– Специальностью Деллы была эмоциональная передача. Это очень ценный и безумно сложный навык. При необходимости она могла заставить любую из людей… даже ведьму, если та не сопротивлялась… почувствовать чужое как свое. Поэтому она была лучшей Примирительницей конфликтов… самая важная, самая благородная работа на свете! Но Делле этого было мало. Она считала, что мы, отделившись от метрополии и варясь в собственном соку, понемногу деградируем. Жизнь катится без перемен, мы лишь поддерживаем равновесие, вкладывая все меньше и меньше усилий. Вот и старинные артефакты, привезенные когда-то с Эллии, пылятся на Скрытом этаже, а с ними волшебные книги. Все реже возникает повод, по которому Герина согласится выдать их кому-то из нас, и мы забываем, как с ними работать. Хуже того! Пропади любой из артефактов, и никто, даже сама Тай, не сумеет его восстановить. Делла часто говорила об этом, даже пыталась обращаться к Тай.
– Как среагировала Наставница? – уточнила я.
Делла вызывала у меня все больше симпатии, из абстрактной фигуры превращаясь в конкретную, нестандартную личность. Кстати, я сама только что раздумывала над тем, что на Фабре склонность к застою. Раз я заметила это за полдня, неужели не видит Тай?
Алвира пожала плечами:
– По текущим вопросам Наставница отсылает нас к Герине, а та уверена, что все прекрасно, главное – каждой добросовестно трудиться на положенном месте и не лезть не в свое дело. Знаете, почему Герина отказалась выслушать сон Деллы? Мол, отправиться на родину – страшное преступление против аборигенов Фабра. Мы взяли на себя ответственность за них и обязаны выполнять долг до конца. Без нас они пропадут, и никакие ведьмы с Эллии не сумеют им помочь. А я думаю, это неправда. Во-первых, ведьмы с Эллии не глупее нас, а во-вторых… Я люблю аборигенов и стараюсь для них по мере сил, но почему мы должны ради них обрекать свои души на мучения и нарушать баланс магии в мире? Герина отвечает, что рассуждать так могут лишь отпетые эгоистки, недостойные собственных Даров.
Не скрою, начальство, взывающее к чувству долга подчиненных, представляется мне куда более опасной разновидностью, чем то, которое простодушно им хамит. Поэтому я неделикатно заметила:
– То-то славно будет для аборигенов, если вы откажетесь уезжать и не примете ведьм с Эллии, а потом, уж извините, одна за другой умрете, оставив Фабр безо всякой поддержки. Герина этого хочет?
Алвира нахмурилась:
– Мне подобное в голову не приходило… Действительно, отказавшись от смены, мы вовсе не поможет аборигенам, скорее наоборот! Обязательно скажу это Герине. Не сегодня – сегодня праздник… но при случае – непременно. Вдруг это заставит ее передумать?
– Сочинит другой пафосный аргумент, – фыркнула Женька.
– Вы ошибаетесь, – покачала головой собеседница. – То есть это я, наверное, неудачно вам объяснила. Герина не сочиняет аргументы, она искренне так думает. Она очень много делает для Фабра… не меньше Тай. Входит в любую мелочь, следит за каждой страной. Представляете, она даже установила часы, в которые должна ежедневно трудиться, и эти четыре часа действительно не отвлечется, даже если случится что-нибудь интересное! Я бы не смогла. Для себя ей ничего не надо… носит темную одежду, дом самый скромный. Она всю жизнь отдает Фабру! Естественно, для нее интересы аборигенов важнее, чем для большинства из нас. Мы рядом с нею вправду эгоистки.
Читать бесплатно другие книги:
