Мой Ванька. Том первый Лухминский Алексей

– Да все отлично. Даже не знаю, как обратно поеду.

Я говорю сдавленно, потому что мысли всякие так и утюжат мозг.

– А что, Кирилл Сергеевич так плох?

– Знаешь, он очень сильно сдал после своего инфаркта. А месяц назад у него было опять предынфарктное состояние. Откачивали…

– Понятно… Ты ему действительно нужен, – заключает Ванька.

– Даша тоже так считает.

– Она спрашивала?

– Конечно!

– Тут меня постоянно все терроризировали вопросами, как ты там?

– Да я-то нормально там. Вы-то как здесь? Как Сергей Александрович и Юра?

– Вот завтра поедем к ним, сам увидишь. Не всё хорошо… В общем, увидишь сам. Да и скучают они по тебе. И чем ты им глянулся? – Ванька шутливо поднимает одну бровь.

– Ладно, а как твоя работа?

– Честно? Замечательно! Если бы не дела и Ритка, то не вылезал бы оттуда совсем. Да! Тут с Василием пришлось побегать. Юрий Степанович сказал, что ты отличный диагност.

– А как Василий сейчас?

– Его прооперировали. Сейчас на последующих процедурах.

– Химия, что ли?

– Угу. И лучи…

– Понятно.

– В пульмонологии этот профессор, который когда-то меня смотрел, сказал, что начинает верить в твои химеры, – усмехается Ванька.

– Знаешь… Я там, в Булуне, конечно пользовался этим, но резать людей приходилось тоже. Даже почти привык к традиционной медицине. Ладно, а как парни в боксах?

– Ох, Сашка… Мы с Дашей подумали, и я взял в аренду ещё один. И людей уже четверо.

– А почему с Дашей подумали? – не понимаю я.

– Так она у нас теперь не только бухгалтерит, но и экономикой ведает. А Дима – мастер. Рулит процессом.

– Да, Ванюха… Администратор ты, пожалуй, получше, чем я…

– Не знаю… Всё как-то само получается, – скромничает он.

Беседа течёт спокойно, и я начинаю засыпать.

– Саш… Да ты спишь почти! Давай в койку! – командует Ванька.

Послушно встаю и иду ложиться.

– Ну и кто из нас диктатор? – ехидно спрашиваю я, останавливаясь в дверях кухни.

– Иди, иди! Завтра разберёмся!

Уже на тахте Ванька ёрзает головой по моему плечу. Балдею…

– Знаешь, – шёпотом признаюсь я, зарываясь носом в его шевелюру, – я об этом так мечтал!

– Я тоже… – он обнимает меня. – Тебе удобно? Ты не отвык?

– Идиот…

Я прижимаю его к себе, и чувство такой нежности охватывает меня! Вот он, мой Ванька! Любимый мой братишка… Какой он теперь стал! Чем-то похож на меня в его возрасте. Уже двадцать два… Пять лет мы вместе.

– Ванюха…

– Ты чего не спишь? Спи, давай!

– Ванюха… Я открою тебе тайну…

– Господи… Ну какую ещё тайну? – сонно откликается он.

– Слышишь… Ты не поверишь… Я горжусь своим братом.

– Я тоже… очень горжусь своим братом, – Ванька ёрзает головой по моему плечу. – Ладно, моё всё, спи! Отдыхай…

Просыпаюсь от какого-то сопения в комнате. Открываю глаза. Ого! Ванька упражняется с моими гантелями!

– Ну ты даёшь… – сонным голосом констатирую я.

Оборачивается.

– Ну вот, снова я под неусыпным контролем! Спи! Отсыпайся!

– Идиот, – ворчу я. – Я любуюсь… Здорово у тебя получается.

– Понимаешь, в зал ходить времени нет, так вот я дома… Ты-то, небось, совсем отвык?

– Вот ещё! Могу похвастаться! Мы в Булуне тоже спортзал соорудили. Я иногда посещаю.

– То-то я смотрю, форм не потерял!

– Дело не в формах, Ванюха. Я стрессы таким образом сбрасываю.

Подъезжаем к знакомым воротам коттеджа Сергея Александровича.

За рулём моей машины сегодня Ванька. Сигналит. Выходит Михаил.

– Привет! – здоровается Ванька, а я выхожу из машины и протягиваю руку.

– Саша! Здорово!

Мне приятна искренняя радость Миши, и я с удовольствием жму его руку.

– Здорово! Рад тебя видеть.

– Что, докладывать? – спрашивает он. – Или хотите нагрянуть неожиданно?

– Лучше доложи, – подсказывает Ванька. – Хотя доктор нынче здесь, но не стоит рисковать здоровьем хозяев. Мало ли что от радости будет!

На крыльцо выходят все. Даже толстая Виктория. Объятия, поцелуи…

– Ну, Юра, как ты? – наконец могу я поинтересоваться здоровьем пациента.

– Отлично, Александр Николаевич! Ничего не болит! Даже бегаю, – радостно сообщает он.

– А вот этого я тебе ещё не разрешал. Это тебе ещё рано, – жестковато говорю я и смягчаю внушение шуткой. – Совсем отбился от рук без меня…

– Да нормально всё! Александр Николаевич, меня Ваня даже в академию на рентген возил. Папа, скажи!

– Да, Саша. Мы тут с Ваней без тебя похулиганили. Ваня меня познакомил с Юрием Степановичем, и он всё устроил.

– Ладно, вы молодцы, – я демонстративно меняю гнев на милость.

– Саша, как я рад тебя видеть! Как я рад… – всё повторяет Сергей Александрович. – Ну, давайте же в дом. Виктория…

– Виктория, Виктория… Что, я сама не понимаю, что надо делать? – ворчит Виктория и первая скрывается в доме.

– Ну пошли, пошли… Холодно ведь! – хозяин подталкивает нас вслед за ней.

Действительно холодно, хоть и не Булун. В доме всё по-прежнему. Проходим в гостиную.

– Ну садитесь, садитесь…

Мне так приятно смотреть на него – человек светится от радости.

– Ну ладно, мы с Юрой пойдём к нему, а вы тут общайтесь, – разрешает Ванька.

– Постойте. Юра, а ты в гимназию-то ходишь? – задаю я тревожащий меня вопрос.

– Когда как…

– Не понял.

– Иногда хожу, а иногда мы с Ваней занимаемся…

– Саш… Мы тут все вместе решили, что ему так лучше будет, – вступается Ванька. – Вот, Сергей Александрович скажет.

– Понимаешь, Саша… И Юра отвык, и от него отвыкли. Ладно, давайте идите, а мы тут вдвоём пошепчемся.

Юра с Ванькой скрываются.

– Что-то произошло? – не понимаю я.

– Нет. Только, видишь ли… Короче, Юрке стало скучно там. Он очень привык учиться с Ваней. Ты не можешь себе представить, какой у тебя замечательный брат. У него педагогический талант. Он сумел Юру заинтересовать учёбой. То есть сделал то, что не могли сделать многие люди многие годы. Мне кажется, им вместе интересно.

– Ну хорошо. Я понимаю, что в точных науках Ванька разбирается, а остальные?

– По-моему, они все науки вместе штудируют. Он какие-то книжки ему таскает, кстати – твои!.

– По математике, что ли? – переспрашиваю я. – Ванька начал готовиться действительно по моим пособиям. Не знаю… Может, это и хорошо, только ведь Юре нужно общение со сверстниками.

– Саша, а что такое его сверстники? Я посмотрел на них, и мне показалось, что им, кроме боевиков, порнухи и ужастиков, сейчас ничего не интересно. И это несмотря на то, что они учатся в приличной гимназии. Ты, наверное, удивишься, но там хорошие оценки можно купить, – Сергей Александрович вздыхает. – Всё покупается и продаётся…

– А Юра что, тоже покупает? – осторожно спрашиваю я.

– В том-то и дело, что Юрка там как белая ворона. Лихо сдает всё сам. Ну как ты в своей академии. Ты же понимаешь, какой ему за это почёт у одноклассников!

– Понимаю…

– Вот мы и решили – чего парня травмировать? И для дела лучше. Уж если отец недоучка, то пусть хоть сын профессором станет.

– Дай бог… Я очень рад, что Юру прорвало на науки.

Вообще-то вид Сергея Александровича меня тревожит. Похудел, осунулся… Лицо совсем нездорового оттенка.

– Сергей Александрович, что-то плоховато вы выглядите. Давно вас не видел, поэтому заметно.

– Устаю я, Саша, сильно… Партнёр оказался сволочью. Теперь всё сам…

Сколько я знаю Сергея Александровича, у нас ни разу не заходил разговор о его деятельности. Достаток виден, но без шика и блеска – значит, либо бизнесмен средней руки, либо очень скромный человек. Заметно, что пальцев не растопыривает. Мужик только со средним образованием, но есть какая-то внутренняя интеллигентность, даже породистость.

– Сергей Александрович, а какой у вас бизнес? Вы извините мне мой вопрос…

– Да что тут такого. Чем занимаются в нынешней России? Торговля! Имею несколько крупных магазинов, практически сеть, и штат управляющего офиса. Трудно везде успеть, Саша. А что такое бизнес? Хотя ты и сам тоже бизнесмен, только в малой форме, но всё-таки – что такое бизнес? Бизнес, Саша, – это велосипед! Пока крутишь педали – ты в седле и едешь. Перестал – чуть-чуть проехал и упал, ну или тебя попросту сожрали те, кто прежде называли себя твоими друзьями. Вот так!

Это всё говорится как-то устало, горько… Жаль его становится.

– Сергей Александрович, честно вам скажу, мне как почти врачу ваш вид совсем не нравится. Очень измождённый вид у вас. Так нельзя.

– Ну а что же делать?

– Во-первых, давайте я вас осмотрю как врач.

– Да брось ты, Саша! – вяло сопротивляется он.

– Нет уж! Встаньте, пожалуйста. Ну встаньте… Встаньте!

Встаёт. Внимательно осматриваю его «своим» энергетическим зрением. В общем, ничего особо плохого не нахожу. Ну печень немного… Поджелудочная…

– Сергей Александрович, вы что, в последнее время на алкоголь нажимали? – осторожно спрашиваю я.

Смотрит на меня с видом побитой собаки.

– Тебе и это видно?

– Видно… В том числе по вашей печени и поджелудочной. Садитесь.

– Что ещё скажешь хорошего? – грустно спрашивает он, садясь.

– Вы мне верите?

– Конечно, верю, Саша. А что?

– Вы сына своего любите?

– Странный вопрос… – недоумевает он. – Или ты хочешь сказать…

– Да, я хочу сказать, что вы ему нужны живым и здоровым. Или не согласны?

– Согласен, конечно!

– Я могу попробовать помочь вам преодолеть алкоголь. Нужно только ваше желание. Вы этого хотите?

– Что, совсем-совсем? – недоверчиво улыбаясь, спрашивает Сергей Александрович.

– Ну давайте норму установим. Три рюмки! Идёт? Четвёртая уже пойдёт назад. Это где-то… Пусть будет сто грамм! Согласны?

Молча недоверчиво смотрит на меня.

– Честно говорю, я такого ещё не делал ни с кем. Усыплял, обезболивал во время небольших операций – это было. А вот таких процедур ещё не было у меня. Короче, если не боитесь быть подопытным кроликом, соглашайтесь.

– Кроликом так кроликом… – ворчливо соглашается он.

– Хорошо. И ещё… Отдыхать надо. Спать нормально. А у вас бессонница. Верно?

– Опять верно…

– Это я тоже поправлю, но в комплексе с первой проблемой. Ещё… Юра что думает про всё это? Говорили с ним?

– Он со мной говорил. И Ваня тоже…

Только теперь я понимаю, что имел в виду Ванька, когда говорил, что не всё хорошо.

– Юре скажем про наш заговор? – задаю я провокационный вопрос.

– Знаешь… Последние годы нас с ним очень сблизили. Секретов у меня от него нет. Юра! Ваня! Идите сюда!

Вот это доверие! Уважаю…

Приходят оба сразу.

– Я хочу, чтобы вы знали, – спокойно объявляет Сергей Александрович. – Саша хочет меня вылечить от моего пьянства.

– Правда? – восторженно восклицает Юра. – Александр Николаевич, вы правда можете?

– Юра, я попробую… Надеюсь, получится.

– Будь спокоен, у него получится, – солидно заверяет Ванька.

– Короче, садитесь и молчите. Или сваливайте отсюда! Это вам на выбор.

Садятся на диван.

– Сергей Александрович, вы смотрите мне прямо в глаза, не отводя взгляда, – говорю я, садясь напротив него.

Вот… Поймал взгляд… «Господи, помоги мне сделать благое дело!»

– Сергей Александрович, – начинаю я тихо и внятно. – Дайте мне обе ваши руки…

Сам не знаю, зачем мне это понадобилось. Будто кто-то подсказал…

Его руки в моих. Я чувствую их тепло.

– Сергей Александрович… Ради Юры… Ради всех нас… Ради людей, которые вас любят и уважают… – далее я произношу слова медленно, чётко их разделяю. – Алкоголь… в любых… видах… общим… объёмом… более… ста… граммов… для вас… недопустим. Ваш организм… его принимать… не будет… У вас… начинается… новая… жизнь… Вы теперь… будете… хорошо… спать… ночью… Бессонница ваша… ушла… вместе… с желанием выпить… Всё, что я сказал… начинается с этого момента!

Последние слова я выделяю голосом, слегка встряхиваю его руки и отпускаю.

– Встаньте!

Послушно встает. Провожу обычную коррекцию его поля. Да… Ослабла энергетика. Ну вот…

– Всё! Садитесь!

Садится и удивлённо смотрит на меня.

– Такая лёгкость! Я Михаила сразу вспомнил. Помнишь, – тогда?

– Конечно, помню! А вы помните, что я говорил сейчас?

– А ты говорил? – удивляется он.

– Раз не помните – значит, всё хорошо.

А почему я это сказал? Сам не знаю. Так получилось…

– Александр Николаевич, а получится? – осторожно спрашивает Юра.

– Ужин покажет, – пожимаю я плечами. – Если после ста не пойдёт – значит, сработало.

Ванька только смотрит на меня во все глаза.

За ужином весело беседуем, попиваем хороший коньяк. Ванька не пьёт, поскольку сам сказал, что повезёт меня обратно. Я наливаю четвёртую рюмку Сергею Александровичу, стараясь на него не смотреть. Только сейчас обращаю внимание на повисшую тишину.

– Ну давайте! – и мы с ним чокаемся.

Осушаю свою рюмку, он осушает свою. Тишина…

– Я сейчас! – вскакивает Сергей Александрович и быстро уходит.

– Он чего? Не получилось? – беспокойно спрашивает Юра.

– Не беспокойся. Получилось. Папа в туалет травить побежал, – достаточно спокойно говорю я, хотя внутри всё ликует.

Слегка побледневший, появляется Сергей Александрович.

– Извините… – бормочет он. – Ну, Саша, спасибо.

– Серьёзно? – удивляюсь я. – Или всё вернем назад?

– Ни в коем случае! – он делает протестующий жест. – Вывернуло меня отлично. Больше не захочется, честное слово. Пусть всё так и останется!

– Да… Ты действительно шаман… – тихо произносит – Ванька.

– Кто? – не понимает Юра.

– Его на севере, в Булуне, шаманом называют, – поясняет Ванька и, обращаясь к Юре, говорит: – Это тебе не головную боль снимать!

– Ваня мне голову лечил! – гордо говорит Юра. – Классно у него получается.

– А когда-то он во всё это не верил, – я тычу пальцем в Ванькину сторону. – А теперь вот сам…

– Да ладно! – отмахивается Ванька. – После того, что я сегодня увидел… Увидел, как ты колдуешь…

– Ну я же не часто колдую! Кирилл Сергеевич говорит, что по воробьям из главного калибра не стоит. А этот случай – это серьёзно.

Приехали домой. Ванька какой-то молчаливый, только изредка бросает на меня взгляды.

– Ты чего как пришибленный?

– Сашка… А ты меня не гипнотизировал? – осторожно спрашивает он.

– Только один раз. Помнишь, когда я тут помирал, а ты всё сидел рядом и спать не хотел ложиться?

– Ну помню…

– Пришлось тебя загипнотизировать, чтобы ты поспал хоть немного.

– Теперь я понимаю, почему тогда всё проспал, – задумчиво произносит Ванька. – Саш… А ты на меня никак не воздействовал? Скажи честно!

– Абсолютно! Клянусь! – и сразу понимаю, почему он это спрашивает. – Это всё ты сам. Именно поэтому я тобой горжусь, Ванюха. Ты всё сделал только сам, без всякой моей помощи.

– Правда? – он распахивает свои глазищи.

– Правда. А вот ты меня загипнотизировал, – без проблеска улыбки я строго смотрю на него, – своими… очами. Уже пять лет хожу в гипнотическом состоянии, – и притягиваю Ваньку к себе.

– Да брось ты… – смущённо бормочет он в моё плечо. – Мне действительно порой трудно поверить, что что-то получается. Много лет было по-другому…

– Запомни! Мы эту страницу давно перевернули. Перевернули, и точка! И я этому очень рад.

На отделении в больнице академии сижу в кабинете Юрия Степановича. Уже всё рассказал. В ответ выслушал всё про Василия.

– Вы большое дело сделали, Саша! Мне это приятно. И я очень рад, что Кирилл организовал вам отличную практику по традиционной медицине. А насчёт хирургии – так это вообще прекрасно! Когда и что вы намерены сдавать?

– Я ещё не был в деканате. С утра сразу к вам.

– Не забудьте, что Сергей Петрович тоже хочет с вами встретиться. Позвоните ему, а я, с вашего позволения, вас заложу, – завотделением с усмешкой меряет меня взглядом. – Скажу, что вы уже приехали.

– Закладывайте, – великодушно разрешаю я.

– А вообще, Саша, я бы очень хотел, чтобы вы снова у нас работали, – Юрий Степанович вздыхает. – Однако понимаю, что это сейчас невозможно. Особенно после того, что вы рассказали про Кирилла.

Опять сплошная круговерть! Булун по загрузке моего времени и рядом не стоял. Хорошо, что удалось с лёту сдать сразу три экзамена. Теперь каждый день мотаюсь в академию на практику разного рода.

Лишний раз ощущаю благодарность Кириллу Сергеевичу за практическую науку. Бывает очень приятно, когда я чувствую, что моим преподавателям становится интересно со мной беседовать. Иногда я даже позволяю себе с ними спорить, и это мне прощается.

Время летит невозможно быстро. Утро – вечер, утро – вечер… А между этими понятиями тотальный дефицит часов и даже минут. Даша, к которой я теперь езжу через день, меня понимает и жалеет. Отдаю себе отчёт в том, что рядом с Ванькиным выросло ещё одно плечо, меня поддерживающее. Это – Дашино плечо. Странно, почему мы с ней не смогли найти общего языка раньше?

Звонок в дверь заставляет меня оторваться от книги.

– Саш! – кричит Ванька с кухни. – Открой, пожалуйста, дверь.

Открываю. На площадке пожилая женщина. Кажется, соседка снизу.

– Здравствуйте, – неуверенно здоровается она. – А Ваня… дома?

– Дома. Я сейчас позову. Ванюха! К тебе пришли!

Появляется Ванька в фартуке.

– Здравствуйте, тётя Таня! Опять голова?

– Ой, Ванечка… Так болит!