Вожделение Бэнкс Майя

Глава двадцать пятая

— Передай Джейсу спасибо за Брэндона, — сказала Кэролайн, когда они ехали на такси в клуб. — Он просто клад. Мне стыдно, но после Теда меня действительно пробирает дрожь, как только положу на кого-то глаз.

Миа потянулась и сжала ей руку:

— Ничего, Каро, все наладится. Джейс говорит, что с Брэндом все в порядке — достойный чувак, работяга, а главное, холост и живет один.

На лице Кэролайн читалось облегчение, и она вскинулась, как только они подъехали к клубу.

— Да, гора с плеч. Поживем — увидим, правда?

Миа улыбнулась. Такси замедлило ход. Было девять часов вечера. Миа устала на работе и сейчас предпочла бы оказаться у Гейба, где пообедала бы спокойно и занялась всем остальным, что он бы напридумывал. Ей было тошно от своего успешного вранья насчет вечера. Не то чтобы полная ложь, но она не была откровенна. Ей почему-то становилось не по себе при мысли, что она сошлется на девичник в клубе. А если бы он запретил?

Что говорить, она все равно пошла бы. Да, их связывает контракт, но, боже, как она устала от этого слова. Она дошла до той стадии, когда ей было ненавистно даже думать о бумаге, которую она подписала. Она не сожалела об отношениях с Гейбом, но ей было противно то, что содержалось в этом контракте. Вернее, то, чего он не отражал.

Миа просто не хотелось спорить с Гейбом. Она ведь не по мужикам собралась, а на обычные посиделки с подругами, которыми дорожила, хотя Гейб и определял теперь ее жизнь.

Да, она понимала тревоги Кэролайн. Если бы кто-то из подруг связался с мужчиной и был при нем неотлучно, отказавшись от всего остального, она бы тоже насторожилась — полезно ли это для души?

И ее отношения с Гейбом были, может быть, именно нездоровыми. Миа отлично сознавала ненормальность своей эмоциональной зависимости. Ее несло в опасную пропасть, и, когда катастрофа случится, ей понадобится участие подруг, а потому она не могла и не хотела от них отгораживаться.

Но какими бы ни были их отношения с Гейбом, она не сделалась жертвой. Она не просто хотела — она жаждала его. Она не была слепа и отлично знала, чем все кончится. Но она стремилась наслаждаться каждым мгновением, дорожить каждой минутой, пока Гейб не отпустит ее на все четыре стороны.

Она переживет. А может, это ей только кажется и она не желает признавать очевидное. Вряд ли бы она выдержала, брось Гейб ее прямо сейчас.

— Эй, подруга, приехали, — услышала она голос Кэролайн. — Миа, очнись!

Миа заморгала, вскинула голову и увидела, что Кэролайн уже снаружи. Расплатившись с таксистом, Миа тоже вышла.

Клуб находился в Митпэкинг-Дистрикт. Чесси, Триш и Джина стояли в стороне от длинной очереди. Галдя, они налетели на Миа, и та со смехом заключила их в объятия. Ее беспокойство частично рассеялось. Им будет весело. Побыть без Гейба — это здорово, иначе можно застрять в его вымышленной вселенной. А здесь… все было настоящим. Рядом стояли подруги, и она оставалась хозяйкой своей жизни.

Пора оттянуться и повеселиться.

Кэролайн повела их ко входу для важных гостей, и там Миа впервые увидела Брэндона. Это был высокий, весьма мускулистый тип — наголо бритый, с козлиной бородкой и бриллиантовой сережкой в левом ухе. При виде Кэролайн он мигом превратился из свирепого вышибалы в обычного человека, выгуливающего забавного щенка.

Брэндон буквально растаял при виде Кэролайн, и если у Миа еще оставались сомнения в его искренности, то теперь они испарились. Он заступил очереди дорогу и махнул Кэролайн.

Пятерка приблизилась, и Брэндон достал из кармана пять пропусков.

Он наклонился к Кэролайн и что-то шепнул ей на ухо. О смысле можно было лишь догадываться, но щеки Кэролайн тут же покрылись румянцем, а глаза радостно заблестели. Брэндон ласково улыбнулся ей и пропустил их компанию в клуб.

— Каро, да он крутой! — воскликнула Чесси, когда они вошли внутрь.

Джина и Триш немедленно согласились, хотя были заняты осмотром переполненного зала. Музыка пульсировала, отражаясь от стен. Просторный танцпол был забит до отказа. Атмосфера полнилась электричеством. Зал тонул в темноте, но столики и барная стойка были оборудованы неоновой подсветкой. На полу плясали лазерные лучи, отскакивавшие от извивавшихся тел.

— Девочки, я за полный отрыв, — заявила Триш. — Хорошая музыка, танцы, пойло и, надеюсь, горячие парни.

— Я «за», — поддержала ее Чесси.

— И я, — сказала Джина.

Они вопросительно посмотрели на Миа.

— Действуйте, — отозвалась она.

Подруги загалдели и отправились искать столик, зарезервированный Брэндоном.

Кэролайн отвела Миа в сторону и шепотом сообщила:

— Я потом собираюсь поехать к Брэндону. Ты не возражаешь? Одна доберешься? Брэндон сказал, что вызовет тебе такси.

Миа вскинула брови:

— Каро, ты уверена?

— Мы с ним успели поговорить, — кивнула Кэролайн. — Я даже не знаю, буду ли с ним спать. У нас разный график, и до сих пор нам было никак не встретиться.

— Тогда поезжай. Только будь осторожна, ладно?

Кэролайн закивала с улыбкой.

Они нашли свой столик, заказали выпивку и стали ждать. Безумный ритм затопил Миа, и она обнаружила, что стоит и приплясывает. К ней присоединилась Чесси, и вскоре они образовали свой маленький танцпол.

Выпивку еще не принесли, а к их столику уже подошли двое парней. Обворожительно улыбаясь, они заговорили с Чесси и Триш. Миа намеренно отошла к перилам, отделявшим зал от танцпола. Ей не хотелось демонстративно наблюдать за подругами, равно как привлекать внимание этих ребят и сочинять неуклюжие отговорки. Повернувшись к танцполу, она стала притоптывать в одиночестве.

Но вот появились напитки, и парни ушли. Подруги забрали бокалы с подноса, и Кэролайн провозгласила тост:

— За наш потрясающий вечер!

Бокалы сошлись, и гульба началась.

Миа пыталась не отставать, хотя плохо переносила спиртное. Подруги курсировали между танцполом и столиком, заказывая еще и еще.

К полуночи Миа почувствовала, что набралась, и сбавила темп. Подруги, напротив, его ускорили. Чесси закадрила парня, и тот прилип на весь вечер, ходил за ней хвостом и всячески угождал всей компании.

Затем появился Брэндон и отвел Кэролайн в сторону. Они поговорили, и он снова ушел. Кэролайн вернулась за столик, сверкая глазами и улыбаясь во весь рот. Она была захвачена перспективами, все казалось ей праздничным, и Миа радовалась за нее. После краха Каро заслуживала счастья. Возможно, им станет Брэндон.

К двум часам ночи Миа еле держалась на ногах. Она выпила намного больше, чем могла. Поскольку Кэролайн собиралась ехать к Брэндону, Миа не видела причин задерживаться в клубе. Отозвав Кэролайн в сторону, она сказала, что уезжает. Чесси и остальные еще вовсю танцевали, но все обзавелись кавалерами и скучать по Миа не стали бы.

— Тогда я скажу Брэндону, и мы вызовем такси, — крикнула Кэролайн, перекрывая музыку.

Миа кивнула. Кэролайн ненадолго ушла, затем вернулась с Брэндоном, и они повели ее к выходу. Неподалеку стояло несколько такси. Брэндон подвел ее к машине, открыл дверь и помог забраться на заднее сиденье.

— Я завтра позвоню, — пообещала Кэролайн, когда Миа устроилась.

— Удачи. Будь умницей.

Кэролайн усмехнулась и захлопнула дверь.

Миа назвала адрес и привалилась к спинке сиденья. В голове гудело и звенело, хотя последнюю порцию она выпила около часа назад. Звякнул мобильник. Она нахмурилась. Третий час ночи. Кому взбрело в голову слать эсэмэски?

Она достала телефон из кармана. В клубе она вообще забыла о его существовании. Миа даже поморщилась: дисплей показал тьму пропущенных звонков. Все были от Гейба. Потом он стал слать сообщения. Последнее было отправлено несколько секунд назад.

Где тебя носит?

Текст не передавал эмоций, но Миа живо представила взбешенного Гейба. В других сообщениях он желал того же: узнать, где она находится и как доберется домой.

Проклятье. Позвонить ему, что ли? Было отчаянно поздно — или рано, но Гейб наверняка не спал и явно волновался, злился или и то и другое сразу.

Миа решила написать ему из дома. По крайней мере, она не соврет, что благополучно вернулась.

Ночью движения нет, и Миа доехала быстро. Такси затормозило у ее дома. Миа расплатилась, вышла и, пошатнувшись, едва ступила на землю.

Машина умчалась. Миа направилась к двери и сразу увидела Гейба.

У нее перехватило дыхание, пульс участился. Спиртное возмутилось в желудке, и ее затошнило.

Разгневанный Гейб высился у дверей. Он устремился к ней, опасно сверкая глазами.

— Наконец-то, добро пожаловать, — процедил он. — Где ты шлялась? Какого черта не отвечала на мои звонки и эсэмэски? Ты хоть представляешь, как я волновался?

Миа качнуло. Гейб выругался и схватил ее за руку, не дав упасть.

— Нажралась, — констатировал он мрачно.

Она замотала головой и сбивчиво возразила:

— Н-нет.

— Да.

Консьерж открыл им дверь, и Гейб втолкнул Миа внутрь. Он быстро потащил ее к лифту, в кабине отобрал у нее ключ и нажал кнопку нужного этажа.

— Идти можешь? — спросил он, хлестнув ее взглядом.

Она кивнула, хотя и сомневалась. Колени тряслись, а рвота подступала все ближе. Миа побледнела, на лбу выступил пот.

Двери лифта разъехались, и Гейб снова выругался. Схватив Миа за руку, он притянул ее к себе и, поддерживая, вытащил из кабины. Он торопливо вставил ключ, отпер дверь, втащил Миа в квартиру и поволок в ванную.

Очень вовремя.

Едва она склонилась над унитазом, желудок восстал.

Гейб откинул ей волосы с лица. Затем погладил по спине, успокаивая.

Пока ее выворачивало, он не сказал ни слова, и Миа была ему благодарна. Когда спазмы прекратились, он намочил салфетку и тщательно вытер ей лицо.

— О чем ты думала? Ты же знаешь, что не умеешь пить.

Миа уткнулась ему в грудь, закрыла глаза. Она глубоко дышала, испытывая только одно желание: скорее лечь. Даже после рвоты ей было плохо. Она искренне недоумевала: почему? Она не так уж много выпила. Или все-таки много?

Вечер в клубе вспоминался как в тумане. Танцы. Выпивка. Снова танцы. А может, снова выпивка.

— Хочу почистить зубы, — промямлила Миа.

— Ты уверена, что устоишь на ногах? — (Она кивнула.) — Потом я тебя уложу, — пообещал Гейб.

Он вышел из ванной, закрыл дверь. Злость по-прежнему сидела в нем тугим узлом. Но еще сильнее был страх, схвативший его за яйца.

Не будь она вдрызг пьяна, он бы сию секунду надрал ей задницу за все ее безответственные, идиотские выходки.

Гейб разобрал постель, поправил подушки, откинул одеяло, чтобы Миа сразу туда нырнула. Жаль, она не в том состоянии, чтобы увезти ее к себе и не спускать с нее глаз до самого отлета в Париж.

Миа не возвращалась. Гейб подошел к ванной. Внутри было тихо.

— Миа! — позвал он, потом распахнул дверь.

Увиденное заставило его лишь покачать головой. Миа сидела на полу, упершись локтем в стульчак и подперев ладонью голову. Она вырубилась намертво.

Вздохнув, Гейб нагнулся и поднял ее на руки. Он перенес Миа в комнату, уложил на кровать и стал раздевать. Оставив ее голой, он снял с себя все, кроме трусов, и лег рядом, уложив Миа так, чтобы ее голова покоилась у него на руке.

Утром у них состоится долгий и чертовски неприятный разговор, и неважно, будет она страдать от похмелья или нет.

Глава двадцать шестая

Открыв глаза, Миа ощутила в одном из них резкую боль. Казалось, в него вонзили пестик для колки льда. Она застонала и отвернулась от яркого света, струившегося в окно. Ее взор натолкнулся на Гейба, стоявшего на пороге.

Он был в джинсах и футболке. Засунув руки в карманы, он шарил взглядом по ее телу. Может, она слишком редко видела Гейба в джинсах, но зрелище было отчаянно соблазнительным даже в ее нынешнем состоянии.

— Ну что, паршиво?

Миа не стала прикидываться, будто не поняла его вопроса. Она кивнула, и голова заболела еще сильнее.

Гейб шагнул к кровати, присел на край:

— Внизу ждет машина. Одевайся и поехали.

— Куда? — наморщила лоб Миа.

Ей не хотелось шевелиться — только спать. Наверное, часов через шесть она проснется и станет легче.

— Ко мне, — лаконично ответил Гейб. — У тебя пять минут на сборы. Не заставляй меня ждать.

Миа досадливо скривилась, едва он вышел из комнаты. Если он дал ей всего пять минут, пусть не ждет, что она будет выглядеть лучше ходячего мертвеца. Чтобы прийти в себя, ей нужен горячий душ и куда больше времени.

Если на то пошло, она вообще не помнила, как Гейб очутился в ее квартире. Кто ее укладывал? Он? Или она сама легла? Последним ее воспоминанием была чистка зубов. А потом она проснулась.

Значит, Гейб провел здесь ночь, но спал ли он?

Стеная, Миа сползла с кровати и поплелась к шкафу. Она надела футболку и джинсы, не волнуясь о лифчике и трусиках. Все равно Гейб терпеть не может, когда на ней белье.

Она побросала в дорожную сумку кое-что из одежды, добавив все-таки трусики и лифчик. Потом зашла в ванную и прихватила туалетные принадлежности.

Гейб стоял и смотрел в окно. Услышав ее шаги, он обернулся:

— Готова?

Миа пожала плечами. Конечно нет, но какая разница?

Гейб обнял ее за талию и вывел из квартиры. Вскоре они уже садились в машину. Едва они тронулись с места, Гейб знаком велел ей придвинуться и обхватил за плечи. От него исходило тепло. Слабо вздохнув, Миа устроилась у него на груди и закрыла глаза. Она ждала, что Гейб начнет читать ей нотации или еще за что-то выговаривать, но он был на удивление тих, как будто считался с ее адской головной болью.

Гейб поцеловал ее волосы и расправил сбившиеся пряди.

— Когда приедем, я дам тебе таблетку. И надо поесть. Я приготовлю что-нибудь легкое, чтобы не раздражать желудок.

В ее животе зародилось томление, и вот оно разлилось по всему телу. Как легко затеряться в фантазиях, представляя себя наедине с Гейбом. И все потому, что с ним было легко. Он заботился о ней и знал, что ей нужно. Был ли он требовательным? Да, но только не эгоистом. Он брал. Он был беспощаден. Но он же и отдавал, причем щедро, и не столько материально, сколько эмоционально, хотя скажи она об этом, Гейб стал бы отрицать.

Когда они подъехали к его дому, Миа почти спала. Открыв дверь, Гейб вынес ее из машины и дошел до лифта. Не спуская ее с рук, он вставил карточку, и кабина плавно устремилась вверх.

Он уложил Миа на диване в гостиной, принес из спальни пару подушек и одеяло. Сам ненадолго отлучился в кухню, откуда вернулся со стаканом молока и таблеткой. Миа нахмурилась и вопросительно посмотрела на Гейба.

— От головной боли, — пояснил он. — Но сперва молоко. От этих таблеток кружится голова, их лучше не принимать на пустой желудок.

— Что это? — насторожилась Миа.

— Пей, Миа. Я не дам тебе ничего плохого. А поскольку сегодня выходной, я гарантирую, что тебе не грозит выборочный тест на наркотики, так что можешь не волноваться.

Миа улыбнулась, насколько позволила больная голова, и взяла таблетку. Она выпила полстакана молока, потом проглотила лекарство и прикончила остатки, вернув Гейбу пустой стакан.

— Устраивайся поудобнее. Я сейчас приготовлю нам поесть и принесу сюда.

Довольная тем, что Гейб возится с ней, как с ребенком, Миа поплотнее натянула одеяло и положила голову в гнездо из подушек. Если рассерженный Гейб всегда будет так хлопотать вокруг нее, она постарается сердить его почаще. Впрочем, она вообще не знала, из-за чего он гневался.

Таблетка начала действовать, когда Гейб вернулся с подносом. Боль прошла, а по жилам разлилось приятное тепло. Ей стало почти хорошо.

— Ну как? Лучше? — тихо спросил Гейб, садясь рядом.

— Угу. Спасибо. Ты очень добрый, Гейб.

Их взгляды встретились. Долгое время они молча смотрели друг на друга. Потом он поджал губы и возразил:

— Вряд ли ты это скажешь, когда я накажу тебя за вчерашние фокусы.

— А что я сделала? — вздохнула Миа. — Я мало что помню. Ты почему-то оказался в моей квартире, очень сердитый. За что?

— Ты совсем спятила, если спрашиваешь, — покачал головой Гейб.

Миа попыталась возразить, но Гейб остановил ее.

— Ешь, Миа. Говорить будем потом, когда ты подкрепишься и почувствуешь себя лучше.

Он подал ей тарелку с горячим рогаликом, намазанным творожным сыром, и небольшую миску фруктов, нарезанных аккуратными кубиками.

Миа таращилась на еду, не зная, как отреагирует желудок. Затем откусила от рогалика, рассудив, что мучное надежнее фруктов.

После первого же куска желудок ожил. Неужели вчера, перед поездкой в клуб, она забыла поесть? Значит, пила натощак. Тогда неудивительно, что ее скосило.

— Я жутко проголодалась, — пробормотала Миа.

— Ты хоть поела перед тем, как накачаться? — поинтересовался Гейб и тяжело вздохнул.

Миа покачала головой, готовясь к выволочке.

— Черт побери, Миа!

Казалось, Гейб хотел сказать что-то еще, но сжал губы в тонкую линию и тоже принялся за еду.

Миа ела неторопливо, растягивая удовольствие, хотя организм требовал проглотить все в один присест. Чем дольше она будет завтракать, тем позже Гейб спустит с нее шкуру.

— Пора бы и доесть, — сказал Гейб. — Миа, ты только оттягиваешь неизбежное.

Она что-то буркнула и поставила пустую тарелку на кофейный столик.

— Я правда не понимаю, с чего ты взъелся. Ну, выпила немного. Как будто с тобой такого никогда не бывало.

Гейб поставил свою тарелку поверх ее и передвинулся. Ему требовалось смотреть Миа в глаза.

— По-твоему, дело в этом?

— Либо в этом, либо тебе не понравилось, что я отправилась с подругами в клуб, — пожала она плечами. — В любом случае это не повод, чтобы так сердиться.

— Говоришь, не повод? — Гейб шумно втянул воздух, закипая от злости. Потом он резко тряхнул головой, пригладил волосы и спросил: — Значит, не догадываешься?

— Просвети меня, я в потемках.

— Я знал, что ты идешь развлекаться, Миа. Я только не пойму, почему ты не сказала мне правду? Неужели ты боялась, что я тебя не пущу? Я же знаю, что у тебя есть подруги.

— И ты поэтому до сих пор злишься? Я не знаю, почему не сказала. Наверное, да, боялась, что ты не разрешишь.

— Нет, Миа, меня разозлило вовсе не это! — выпалил Гейб. — Мне мой водитель сообщает, что ты не звонила и никуда не просила тебя отвезти. Тишина. Дома тебя тоже не было. Я понял, что ты, скорее всего, поехала на такси. Вы с подругами отправились в клуб. Вы там были одни, без защиты. Ты села в черт-те какое такси, неизвестно к кому, а потом, в другом таком же, вернулась пьяная вусмерть в третьем часу ночи.

Миа хлопала глазами, полностью смятенная. Она ожидала услышать совсем другое.

— Дело не в том, что я контролирую каждый твой шаг и тебе нужно спрашивать у меня разрешения потусоваться. Нет, Миа. Меня разозлила твоя беспечность. Я весь вечер провел как на иголках, не имея ни малейшего представления, где ты и не попала ли в беду. Ты не отвечала ни на звонки, ни на эсэмэски. Я не знал, куда посылать шофера. Что мне оставалось думать? Может, твой труп уже валяется в мусорном баке?

Чувство вины напрочь выбило Миа из блаженного состояния. Ей не нравился тон Гейба, но он был прав. Он всерьез волновался за нее. Пока она пила, хихикала с девчонками и танцевала, он места себе не находил, представляя ее в беде и даже… мертвой. Ох, черт.

— Прости меня, — тихо сказала Миа. — Я действительно не подумала. Мне это даже в голову не пришло.

Он сдвинул брови.

— Ты возвращаешься одна. Поздно ночью. Совершенно пьяная. А если бы меня там не было? Хватило бы тебе сил войти в дом? Или отключилась бы прямо на тротуаре?

— Кэролайн познакомилась с новым парнем. После клуба поехала к нему. Он посадил меня в такси.

— Хоть на что-то способен, — с отвращением заметил Гейб. — Тебе нужно было не в такси садиться, а позвонить мне. Я бы приехал, как бы ни было поздно.

На душе у нее стало тепло. Пусть Гейб был раздосадован и зол, но он искренне волновался. Миа погладила его по лицу и поцеловала.

— Прости меня, — повторила она. — Я действительно безмозглая дура.

Гейб провел рукой по ее шее, по волосам, удерживая ее в считаных дюймах от своих губ.

— Больше так никогда не делай. Я ведь неспроста выделил тебе шофера. В его обязанности входит не только возить тебя на работу и с работы, когда мы не вместе. Если тебе нужно куда-то поехать… куда бы то ни было… звони ему. Поняла? Если вдруг снова попадешь в такую историю, обязательно звони мне. Мне плевать, который час. На твой звонок я всегда отвечу. Если меня нет, звони своему брату или Эшу. Ты поняла?

Она кивнула.

Гейб взял ее лицо в ладони:

— Нам обоим нужно поспать. Ты не выспалась, я вообще глаз не сомкнул. Сейчас отнесу тебя на кровать, и ты заснешь в моих объятиях. А когда очухаешься, я надеру тебе задницу за вчерашнее.

Глава двадцать седьмая

Скрестив ноги, Миа сидела на кровати Гейба и уплетала пиццу. Та была божественной и именно такой, какую она любила: много сыра, мало соуса и толстая корочка.

Гейб пристально следил, как Миа дочиста облизала пальцы, прежде чем вновь повалиться на подушки.

— Сказка, — блаженно вздохнула она. — Гейб, ты меня балуешь. Другого слова не подобрать.

В его глазах вспыхнули дьявольские искорки.

— Скоро увидишь, как я тебя балую.

Миа сразу сжалась, хотя ее и бросило в жар. Страх экзекуции был велик и неодолим, но какая-то часть ее ждала наказания с предвкушением.

Поймав его взгляд, Миа спустилась с небес.

— Я очень жалею о вчерашнем. Я даже не подозревала, что ты так волнуешься. Если бы я догадалась вытащить мобильник, то обязательно позвонила бы тебе или написала. Я бы не стала отмалчиваться.

— Знаю, — осадил ее Гейб. — Я хочу, чтобы в твоей голове прочно засела мысль о простой осторожности. Когда ты с подругами отправляешься в клуб и напиваешься, ты напрашиваешься на неприятности. С такой компанией может случиться что угодно.

Миа ужасно нравилось, что Гейб так дрожит над нею. Значит, он что-то испытывает и видит в ней не только сексуальную игрушку.

— А теперь, если ты наелась, перейдем к наказанию, — объявил он бархатным тоном.

Вот блин! Глаза Гейба зажглись, они источали похоть. Его желание обжигало Миа раскаленным прутом. Она отодвинула коробку из-под пиццы. Гейб подхватил ее и торопливо поставил на ночной столик.

— Раздевайся, — приказал он. — Догола. Потом вставай на четвереньки, задницей к краю кровати.

Миа встала на дрожащие колени и быстро стянула с себя футболку Гейба, представ перед ним обнаженной. Она утвердилась на самом краю, балансируя; затем уперлась руками в простыни, закрыла глаза, глубоко вдохнула и стала ждать.

Шаги отдались эхом. Звук выдвигаемого ящика. Снова шаги. Гейб что-то положил на ночной столик.

Он прижался губами к ее ягодице и вдруг закусил кожу. Миа вздрогнула и покрылась гусиной кожей.

— Ни звука, — велел Гейб. Его голос звенел от страсти. — Ни слова. Наказание примешь молча. Потом я оттрахаю тебя в твою сладкую попочку.

У Миа дрогнули локти, и она чуть не потеряла равновесие. Ей пришлось проползти дальше и вновь опереться.

Плеть скользнула обманчиво мягко, вкрадчиво. Затем кожу ожгло ударом.

Миа закусила губу, чтобы не застонать. В прошлый раз она не успела подготовиться, охваченная желанием. Теперь она сосредоточилась, карауля следующий удар.

Гейб не бил по одному месту дважды и не наказывал лишь для острастки. Миа получили несколько ударов, разных по силе и резкости. Предугадать, каким окажется следующий, было невозможно — Гейб постоянно менял тактику.

После семнадцатого раза Миа перестала считать. Ее тело изнемогало от желания. Боль уменьшилась, сменившись ровной жаркой пульсацией. Окружающий мир исчез. Миа переместилась на какой-то иной план, где размывалась граница между болью и наслаждением.

Потом она ощутила теплый гель, которым Гейб смазывал ей анальное отверстие. Его руки наглаживали ее ягодицы.

— Твой зад прекрасен. — Голос Гейба снова был шелковым и сладким, как шоколад. — Там остались мои отметины. Ты носишь их, потому что принадлежишь мне. А сейчас я буду трахать тебя в твою сладкую попочку, потому что она тоже моя, а я еще не забрал свое.

Миа проглотила слюну, опустила голову и закрыла глаза. Руки Гейба обхватили ее бедра, скользнули выше и коснулись ягодиц. Потом до них дотронулась головка его члена. Еще через мгновение Гейб всадил член глубже и распечатал ей анус.

Он двигался крайне медленно и был терпелив. Куда терпеливее, чем она. Ей хотелось, чтобы это произошло скорее. Она мечтала ощутить его член в своей заднице. Ожидание ее убивало.

— Расслабься, малышка, — шептал Гейб. — Что-то ты чересчур напряглась. Я не хочу делать тебе больно. Ну-ка, впусти меня.

Миа старалась повиноваться, но это было непросто. Каждый нерв ее тела был на взводе. Она инстинктивно дернула ягодицами, пытаясь помочь, но Гейб тут же остановил ее, придержав за зад.

— Терпение, Миа. Я не хочу спешить. Если двигаться слишком быстро, будет больно.

Он извлек член и тут же ввел обратно, но неглубоко. Миа чувствовала вспухшими ягодицами костяшки его пальцев. Держа член рукой, Гейб проталкивал его внутрь, на этот раз глубже.

Внутри Миа бушевал нестерпимый огонь. Даже три затычки, доставившие ей столько страданий, не смогли подготовить ее к тому, что происходило сейчас. Член Гейба, вошедший целиком, воспринимался иначе. Миа казалось, что внутри орудуют толстой и очень жесткой палкой, даже не палкой, а железным прутом.

— Почти вошел, — прошептал Гейб. — Осталось чуть-чуть. Будь паинькой и впусти его целиком.

Миа попробовала расслабить все мышцы, и Гейб последним мощным толчком вогнал член полностью. Теперь его яйца соприкоснулись с влагалищем.

Гейб находился внутри, как хотел. Она приняла его целиком.

— До чего же славно! — напряженным голосом произнес Гейб. — Ласкай себя, Миа, потрудись немного. Упрись щекой в постель и поработай пальчиками, пока я долблю тебя в зад.