Интермир Гейман Нил
Из кабинета Старика выбежала адъютант со срочным сообщением. До меня донеслись обрывки фраз: «Не могут? Сейчас? Ничего не поделаешь – вызывают сверху… Передай, что я буду».
Старик обернулся к Джаи.
– Примете еще одного? Джаи кивнул, держа в руках запечатанный пакет с заданием.
Старик подошел к своей группе, объяснил, что ситуация изменилась, и начал распределять ребят по другим командам.
У меня затеплилась надежда – вдруг Ежи все-таки попадет к нам? Но нет, к нам брел Джей/О.
– Привет новой команде. Я готов. Идущие на смерть… и все такое прочее.
– Не смей так говорить, даже в шутку! – предостерег Джаи и хлопнул меня по плечу (вести группу предстояло мне). – Инициируй межпространственное перемещение.
– Что? – не поняла Джо. Джаи улыбнулся.
– Веди! – перевел он.
Я глубоко вздохнул, мысленно открыл дверь в сумасшедший хаос, и группа гуськом двинулась за мной. В Промежутке было холодно, на губах оставался вкус ванили и дыма костра.
Глава одиннадцатая
Мое знакомство с Промежутком не ограничилось первым кошмарным посещением. Нас несколько раз забрасывали туда с учебными заданиями. Мы оттачивали умение находить входы и выходы, изучали опасности. Взять, к примеру, лиловые диски, похожие на гигантские тарелки-фрисби: с виду – удобнейшее транспортное средство, а наступишь – затянут в момент, как зыбучие пески. Еще мы прогнозировали появление мутнышей и пытались избежать прочих подвохов. Каждый раз в Промежутке становилось не по себе – слишком все странно, слишком переменчиво. Как-то раз инструктор по выживанию определила умение ориентироваться в Промежутке как «интуитивное упорядочение фрактального гиперпространства на начальной стадии зарождения». Я возразил, что больше всего это похоже на попытки выбраться из огромной лавовой лампы. Инструктор спорить не стала.
Как ни странно, существовал ряд способов пройти через Промежуток и выйти в нужном месте. Способов непростых – особенно для тех, кто, как я, способен заблудиться по дороге в магазин на двумерной плоскости планеты Земля. Никому точно неизвестно, сколько измерений заключено в Промежутке. Лучшие умы Интермира насчитали не меньше двенадцати, предполагая, что еще пять-шесть скрыты в укромных субатомных закоулках. Промежуток кишмя кишел гиперболоидами, лентами Мебиуса, бутылками Клейна и прочими неэвклидовыми формами, словно в самом страшном ночном кошмаре Эйнштейна. Чтобы сориентироваться, недостаточно было глянуть на компас и уверенно провозгласить: «Туда!» – направлений было не четыре, не восемь и даже не шестнадцать. Чтобы выбрать верный путь из бесчисленного множества, приходилось сосредоточенно всматриваться – знаете такие загадочные картинки, где надо отыскать индейцев, замаскированных в кустах на опушке леса? Без воображения не обойтись.
Пройдя сквозь портал – на этот раз он выглядел как вращающаяся дверь торгового центра с оплывающими витражами вместо стекол, – мы застыли на грани гигантского додекаэдра. Джаи вскрыл запечатанный пакет с заданием. Отброшенный в сторону конверт тут же выпустил крылья и упорхнул (в Промежутке не помусоришь). Джаи пробежал глазами список.
– Нам надо попасть вот сюда, – он зачитал вслух координаты. – Это нейтральный мир в конфедерации Лоримар. Необходимо забрать три сигнальных маяка, размещенных в пределах квадратного километра от выхода.
Я взял листок с заданием – из координат можно узнать многое. Если представить Дугу – так мы называли Альтиверсум – как боевой лук, истончающийся к концам, то нужный нам мир будет располагаться ближе к центру, в самой толстой части. На одном конце Дуги – магические миры, на другом – технологические. Чем ближе к центру, тем более расплывчатой становится граница между магией и технологией, тем смешаннее миры. На противоположных концах Дуги Бинария и ХЕКС безраздельно правили миллионами Земель. Ближе к центру их железная хватка ослабевала. На некоторых Землях две империи вели закулисные интриги, действуя через тайные общества вроде иллюминатов или технократов. Некоторые миры зиждились на колдовстве или на науке сами по себе, не порабощенные ни той ни другой империей. Моя Земля продвинулась по научному пути дальше, чем по магическому. Мир, куда мы направлялись, находился в центре Дуги, и равновесие в нем нарушилось в пользу науки. Если бы случилось наоборот, то в нем вовсю развивалась бы магия.
Джаи обратился ко мне, провозгласив:
– О Путник! Любезно препроводи нас к подлинной цели наших странствий.
Я кивнул, сосредоточился на координатах, позволил им потянуть меня в одном направлении, потом в другом – почти как лозоходец в поисках воды – и сфокусировал внимание на нужном выходе: пульсирующем клетчатом пончике в дальней части чего-то, напоминавшего ворох нарезанного полосками соевого творога. Один за другим мы перепрыгнули с додекаэдра на огромный кипарисовый корень, плавающий в золотистом сиянии. Я приготовился направить группу дальше, к «пончику», как вдруг мимо просвистело нечто непонятное, оставив разноцветный след.
– Мутныш! – закричала Джейкон. – Ложись!
Самое интересное, что сама она этого делать не стала, а по-волчьи припала к земле и угрожающе зарычала, медленно обводя взглядом царящий вокруг сумбур.
Джо, Джаи и Йозеф послушно пригнулись, Джей/О принял боевую стойку, выставил вперед лазерную руку, и огонек встроенного в глаз оптического прицела забегал в поисках мишени. К его удивлению, я выскочил прямо на линию огня.
– Стой! – крикнул я. – Не стреляй, это мой друг! Вся команда изумленно уставилась на меня.
– Это же мутныш! – попытался образумить меня Джаи, от неожиданности позабыв о витиеватости стиля. – Они опасны! – Джей/О попытался обойти меня и прицелиться в Тони. Я не отступал. Тони встревоженно выглядывал у меня из-за плеча.
– Это тот самый, о котором я рассказывал… – осекшись в последний момент, я решил, что напоминать о гибели Джея не стоит, и скомкал фразу. – Он спас мне жизнь. Честное слово, он никого не тронет. Мои спутники, все еще недоверчивые и настороженные, выпрямились. Тони висел у меня за спиной и не высовывался.
– Тони, как дела? Рад тебя видеть, – начал я как можно ласковее, чтобы его подбодрить. – Вылезай, познакомлю с друзьями.
Он чуть-чуть осмелел, но не приближался, переливаясь тревожными лиловыми пятнами с бирюзовыми вкраплениями.
– Послушайте, – обратился я к остальным. – Мы у самого портала. Тони из Промежутка не выберется.
О том, что мы с Джеем встретили его в пограничном мире, чем-то похожем на Промежуток, но приближающемся к обычной реальности, я упоминать не стал. Хотелось верить, что Тони не сможет покинуть Промежуток. Он – мутныш, многомерная форма жизни, которая вряд ли втиснется в четыре земных измерения: это похлеще, чем запихивать гигантского осьминога в обувную коробку. Такие у меня были соображения.
– Ладно, – неохотно согласился Джаи. Ребята сгрудились рядом со мной, стараясь особо не приближаться к Тони.
– Куда теперь? – пробасил Йозеф.
– Вот туда, насквозь. – Я ткнул пальцем в клетчатый «пончик». Джаи прыгнул солдатиком и ушел в дыру, другие по очереди последовали за ним, оставив меня замыкающим. Тони парил рядом со мной, переливаясь голубыми и зелеными оттенками – видимо, на что-то надеялся.
– Прости, малыш, у меня дела в реальном мире. Свидимся на обратном пути. – Честно говоря, вероятность наткнуться на него в неизведанной, необозримой бесконечности Промежутка практически нулевая…
Неужели он сам меня нашел?
Мне это льстило и одновременно тревожило. Ни учебники, ни лекции не упоминали о том, что мутныши могут чуять человека, а тем более разыскивать его и испытывать привязанность. Впрочем, ничего удивительного – в своих знаниях о мутнышах мы продвинулись не больше, чем на кончик мизинца у вируса гриппа. Как бы то ни было, я испытывал благодарность к этому малышу. Было бы здорово, если бы он дождался нашего возвращения.
– Пока, Тони. – Я провалился в дырку «пончика».
Портал за мной сжался до булавочной головки и исчез. В самый последний миг сквозь него протиснулся крохотный мыльный пузырик, раздулся до размеров Тони и подлетел ко мне.
Мне было не до него – внутренности во главе с желудком взбунтовались, и пришлось бросить все силы на подавление восстания. Подняться я смог только тогда, когда вестибулярный аппарат согласился наконец на сепаратный мир.
Осмотревшись, я заметил сначала странное выражение на лицах товарищей по команде, а уж потом увидел Тони.
– Ну и кто уверял, что он не выберется из Промежутка? – возмутилась Джо. Тони привычно укрылся за моим левым плечом.
– Понятия не имею, как его прогнать. Какие будут предложения? – спросил я.
Предложений ни у кого не нашлось. Джаи решил, что главное – сосредоточиться на задании, найти первый маяк. Я хотел объяснить Тони, что надо вести себя поаккуратнее, как вдруг заметил, куда мы попали. Слова застряли у меня в горле.
Зрелище было впечатляющее. С крыши нам открылся вид на город, будто сошедший с иллюстраций к старому сборнику фантастики. В манхэттенском величии к небу возносились стройные башни-минареты, соединенные изящными воздушными галереями и прозрачными переходами. С посадочных площадок взлетали блестящие двухместные воздушные авто каплевидной формы.
Долго любоваться пейзажем было некогда. Явной опасности мир не представлял, но ведь и коралловый аспид[19], красавец в цветных, словно эмалевых, кольцах, тоже кажется безобидным – пока не укусит. В трех шагах от нас обнаружилась полукруглая металлическая будка, украшенная затейливым орнаментом в стиле ар-деко. Привинченная к стене табличка гласила: «Шахта лифта». На этой Земле говорят на знакомом языке – вот за это спасибо. Раздвижные двери оказались заперты. Ничего похожего на замок или панель вызова на глаза не попадалось.
– Дайте я! – вызвался Джей/О, нацелив встроенный в руку лазер на щель между дверью и будкой. – Сейчас она у меня взлетит на воздух!
– Это еще что за уголовные замашки? – остановил его Джаи. – Мы ступили на эту землю как гости. Безосновательное уничтожение частной собственности будет расценено как акт неприкрытого вандализма.
Он закрыл глаза, дотронулся до дверей, и они тут же разъехались в стороны. Лифта в шахте не оказалось, пришлось лезть вниз – этаж за этажом – по металлическим скобам, вбитым в заднюю стенку. Джей/О ныл, что ему никогда не дают пострелять из лазерной руки. Тони спускался с нами, паря посреди шахты. Случайно его поднесло к Джейкон, но, завидев оскаленную пасть, он подскочил вверх метров на пять, не меньше. Оставалось только гадать, как это беззащитное создание умудрилось не погибнуть в Промежутке.
Джаи вытащил устройство размером с наперсток и положил на ладонь. Через миг приборчик повис в воздухе, посреди него засветился крошечный экран, и мигающий луч указал куда-то вперед.
– Локатор активирован, – произнес Джаи. – Объект обретается на предпенультимативном этаже сего урбанистического строения.
– Боишься, что слова попонятнее в горле застрянут? – оскорбилась Джо, подрагивая крыльями от возмущения.
– Вот-вот, – поддержал Джей/О. – У меня в памяти новейшая версия Вебстера: двадцать терабайт словарей, тезаурусов, справочников и прочей ерунды с перекрестными ссылками на шестьдесят планов реальности, а толку никакого. Ты иногда как сказанешь – система виснет.
Джаи улыбнулся.
– К чему владеть несметными словесными сокровищами, если их не использовать?
Дверь открылась, и мы по одному вышли в лабораторию, сверкающую чистотой и напичканную такими приборами, что доктор Франкенштейн умылся бы слезами зависти. Как и весь город, лаборатория выглядела так, будто построили ее в пятидесятые и немедленно перенесли в конец двадцать первого века. Высоко под потолком сияли лампы, заливая помещение холодным ярким светом. Вдоль стены выстроились ряды сверкающих хромом компьютеров с огромными катушками магнитной ленты на передней панели. По электродам пробегали электрические разряды, гудели массивные холодильные установки, конденсаторы и еще какие-то штуки непонятного назначения.
Оборудование исправно работало, но людей вокруг видно не было. Первой на это обратила внимание Джейкон.
– Значит, нам сопутствует везение! – отмахнулся Джаи. Надев на палец прибор-наперсток, он водил им по комнате. Мигающий луч превратился в четкую ровную полосу света.
– Там! – показал он.
«Там» относилось к стеллажу метров пяти высотой, уходившему под потолок.
– Я заберу. – Джо шагнула вперед, расправила полутораметровые крылья – осторожно, чтобы не задеть потрескивающий генератор Ван де Граафа[20], – и взмыла вверх. В облаке белых перьев она парила мягко, как ангел. Наверняка из всех Земель Альтиверсума ее родина больше всего похожа на рай.
Джо шарила на полке под самым потолком. Похоже, Тони впечатлила ее способность к полету, но из осторожности он держался на почтительном расстоянии. Джо вытащила какую-то штуковину, которая вроде бы мигала, а вроде бы и нет, не разберешь – вспышки были почти на границе видимости, в ультрафиолетовом диапазоне. От этого становилось не по себе. Скользнув взглядом по контрольной панели и монитору, я повернулся к пейзажу за окном.
Что-то в нем настораживало, но вот что именно – непонятно…
Лаборатория находилась на предпоследнем этаже, и из окна открывался вид почти на весь город. Джо с тихим шелестом опустилась на пол и вручила маяк Джаи. Шевельнувшаяся во мне смутная тревога возросла.
– Первый найден, осталось два, – прорычала Джейкон. – Я думал, испытание будет посложнее, – разочарованно протянул Йозеф.
«Будет, обязательно будет – не расслабляйтесь», – хотел предостеречь я, но не нашел объяснений своей уверенности. В окне мелькнуло летающее авто, и я понял, в чем дело.
Поздно.
Обернувшись к ребятам, я крикнул: «Это ловушка!» – а больше ничего не успел, потому что все кругом…
…изменилось.
От маяка в руках Джо пошла рябь, словно круги по воде, захватывая все, что попадалось на пути, включая и нас. Я ощутил легкий холодок и на миг потерял ориентацию в пространстве. На ребят, судя по всему, эта рябь особо не подействовала.
Зато все остальное… Прозрачная волна катилась по лабораторным аппаратам и научным приборам – и они мгновенно меняли облик. Безжалостный флуоресцентный свет сменился дрожащими огнями свечей. Монитор системы безопасности растворился в воздухе, на его месте возник хрустальный шар. Вместо стеклянного лабораторного шкафчика появился резной дубовый, химикаты и пробирки с растворами стали глиняными горшочками и склянками с порошками, солями и эликсирами. Капсула для радиоактивных и токсичных материалов превратилась в испещренный каббалистическими знаками круг из золотых слитков, вдавленных в пол. Волна – а точнее, набирающий объем шар, в центре которого оказались мы, – ускорялась. Через миг футуристическая лаборатория обернулась обителью алхимика.
И лабораторией чудеса не ограничились. Изменения прокатились по городу со скоростью ударной волны ядерного взрыва. Шпили небоскребов плыли, подергивались рябью и превращались в готические каменные башни. Исчезли воздушные галереи и стеклянные переходы, вместо летающих авто в воздухе сновали драконы с седоками на спинах.
В считаные минуты научно-фантастический город из стекла и металла превратился в средневековую крепость с предместьями, а мы очутились в самой высокой его башне. Даже окно сменило вид – стекло исчезло, на его месте возникла кованая решетка. Все стало иным.
«Нет, стоп! – подумал я. – Почему стало?» Нельзя изменить существующую реальность – значит, здесь всегда был магический, а не научный мир. Я заподозрил неладное, когда Джо взлетела за маяком. Исходя из законов физики, такие крылья не годились для полета, но в ее мире царила магия, позволяющая подниматься в воздух.
Как здесь.
– Назад, на крышу! – крикнул я, поворачиваясь к шахте. Но шахты уже не было. На узкой винтовой лестнице толпилась стража, ощетинившаяся копьями, мечами и арбалетами.
Я мысленно обругал себя разными нехорошими словами. Теперь понятно, почему мы не видели никого, кроме пассажиров летающих автомобилей. Город был наряден, как картинка, потому что на него наложили чары, и под их действием возник умело наведенный морок. Когда мы нашли первый маяк – на самом деле это, очевидно, был колдовской амулет, – заклинания развеялись и ХЕКС получил сигнал, что мышеловка захлопнулась.
Ясно, почему первая часть задания оказалась такой легкой…
Тони тревожно запрыгал у нас над головами. Стражники расступились, пропуская двух уродов (я так надеялся, что никогда больше их не увижу): щедро иллюстрированного Скарабуса и Невилла – ожившую копию наглядного анатомического пособия, подаренного мне когда-то на Рождество. Спустившись по ступенькам, они встали с обеих сторон у подножия лестницы. Ждали кого-то еще – я без труда догадался, кого именно.
Послышался шелест, и из темноты выступила женщина, с ног до головы окутанная длинным шелковым плащом. В неровном свете свечей она сбросила капюшон и обвела нас взглядом. Завидев меня, госпожа Индиго улыбнулась.
– Давно не виделись, Джои Харкер. Какая неожиданная встреча! Добро пожаловать. На этот раз ты не один, а с друзьями.
Глава двенадцатая
– Прячьтесь за меня! – закричал Джаи, демонстрируя, что может говорить нормально, когда нужно.
Он приподнялся сантиметров на двадцать над полом, воздел руки, и перед нами раскрылось что-то вроде огромного прозрачного зонтика. Джаи однажды признался, что его психокинетические способности не зависят ни от магии, ни от науки, но в магических мирах они усиливаются. «Это – духовное», – объяснил он тогда. Впрочем, не важно. Главное, чтобы подействовало против госпожи Индиго.
Летящие в нас стрелы, ударяясь о «зонтик», застывали в воздухе и осыпались на пол.
На раскрытой ладони госпожи Индиго появился лепесток алого пламени. Колдунья поднесла его к губам и дунула. Огонек метнулся к прозрачному щиту, растекся неровными языками. Джаи стиснул зубы от напряжения и задрожал, на лбу выступили капельки пота – сдерживать натиск становилось все труднее.
С оглушительным хлопком «зонтик» исчез в сполохе алого пламени. Джаи без чувств осел на пол.
Раздался утробный рык. Йозеф подхватил девочку-волчицу Джейкон и бросил ее – практически метнул, как шар, – вверх по лестнице. На Базе мы развлекались подобной игрой, но здесь все было по-настоящему. Кувыркаясь, Джейкон сбила с ног десяток арбалетчиков, спрыгнула со ступенек вниз, на Невилла, пытаясь свалить его, но, коснувшись студенистой кожи, застыла, словно «обжегшись» о настоящую медузу. Невилл подобрал девочку, встряхнул и отбросил в сторону, как надоевшую куклу. Больше она не поднималась.
Йозеф с ревом бросился на Невилла. Со стороны это выглядело так, будто по комнате на полной скорости несется танк, но человек-медуза не шелохнулся. Йозеф со всей силы двинул его по колышущемуся прозрачному брюху. Кулак увяз в студенистой массе.
Невилл остался стоять, где стоял, расхохотавшись густым булькающим смехом.
– Мелюзгу против нас выставили!
Отсмеявшись, он вытянул руки – желеобразная масса облепила лицо Йозефа. Крепыш начал задыхаться, глаза вылезли из орбит, и он рухнул на пол.
Джо, взлетев под потолок, схоронилась в дальнем углу, куда не доставали стрелы.
Госпожа Индиго щелкнула пальцами, и Скарабус послушно опустился на колени. Колдунья коснулась татуировки с изображением дракона, змеившейся вдоль его спины.
Через миг на месте Скарабуса с шипением разевал пасть огромный зверь с крыльями и когтистыми лапами на кошмарном теле удава. Он взмыл в воздух и, лавируя между стропилами, на головокружительной скорости понесся к Джо. Она, в ужасе хлопая крыльями, вжалась в стену.
Дракон неспешно обвил ее, с размаху шмякнул о каменную кладку и спустился на пол, продолжая сжимать ее тело.
Коснувшись пола, он встряхнулся и превратился в Скарабуса. Джо лежала у его ног.
В комнате наступила тишина.
Нужно было что-то делать, но что? Ни сверхъестественными способностями, ни силой я не обладал. Вдобавок мы были безоружны – все, кроме Джей/О с его встроенным лазером Нас ведь отправляли на учебное задание…
– Какие у тебя чудесные друзья! – пропела госпожа Индиго. – Все до одного – Путники. Пусть не такие сильные и способные, как ты, но каждого на пару кораблей хватит.
Дальше все произошло в считаные секунды, гораздо быстрее, чем я об этом рассказываю. Остались только мы с Джей/О. Хотя у меня и бывали стычки с мелким врединой – впрочем, в его возрасте я тоже был не сахар, – но теперь в строю только мы и остались да еще Тони, который сжался до размеров шара для боулинга и испуганно светился серым.
– Размечтались! – дерзко ответил Джей/О госпоже Индиго, нацелив на нее лазерную руку. Появилось неяркое рубиновое свечение – и все. Наверное, сейчас не стоило напоминать, что в магическом мире технологии не действуют. В сердцах он выпалил незнакомое мне слово – должно быть, из его многочисленных словарей.
В ответ госпожа Индиго произнесла набор звуков, которого уж точно ни в одном словаре не было, и повела рукой. Джей/О застыл с блаженной улыбкой на лице.
– В темницу их, – велела она страже. – В отдельные камеры. Приковать не забудьте. Ты пойдешь в тюрьму, – обратилась она к Джей/О, – поможешь стражникам заковать тебя в цепи. Как устроишься, я навещу.
Он смотрел на нее преданным собачьим взглядом, как на божество. Меня чуть не вывернуло: я понял, что выглядел точно так же, когда Джей спас меня с пиратского корабля.
Сильнее всего мутило от того, что меня оставили напоследок как не представляющего особой угрозы. С остальными надо было разделаться побыстрее, утихомирить, чтобы не путались под ногами, а на меня силы решили не тратить – много чести.
– А со мной что будет? – спросил я.
– Ах да! Юный Джои Харкер! – Колдунья приблизилась почти вплотную, и до меня донесся аромат ее духов: смесь гнили и роз. – Очень вовремя. Я, разумеется, надеялась, что в наши сети попадется хороший Путник, но о таком улове и не мечтала. Тебя нужно срочно, как можно скорее доставить на ХЕКС. Вот-вот начнется большой поход, а ты… Тебя хватит на целую флотилию! Через час стартует транспортная шхуна, на ней тебя и переправим, только сначала обездвижим. Скарабус!
Татуированный кивнул.
– Все готово, госпожа.
– Хорошо, – колдунья метнула в меня каким-то заклинанием.
Наверное, оно должно было сковать меня и лишить воли, но Тони сорвался вниз и принял магический удар на себя. Чары исчезли, рассыпавшись дождем золотых искр.
Тони порозовел, как пушистые полотенца в ванной комнате госпожи Индиго, – похоже, смеялся над удавшейся шуткой.
Колдунье было не до смеха. Она обвела свиту грозным взглядом.
– Это еще что за штука? Невилл!
– Никогда таких не видел, – отрапортовал человек-медуза и запустил в Тони большой зеленой погребальной урной. Долетев до Тони, урна на мгновение застыла во времени и пространстве – и через миг исчезла. По поверхности мутныша пошли розовые, зеленые и золотистые разводы, сменились мягким матово-белым свечением.
Он мягко подпрыгнул в воздухе, как будто оглядывал комнату и присутствующих, решая, что предпринять.
Неожиданно Тони спикировал ко мне.
Его оболочка оказалась холодной и скользкой, но на удивление совсем не противной. Мир вокруг меня взорвался.
Одновременно, как будто накладываясь одна на другую, перед глазами промелькнуло множество картин: госпожа Индиго в убежище алхимика; вымороченный фантастический город; мои павшие товарищи… События разворачивались повсюду – сверху, снизу, сбоку, изнутри – и происходили не только в пространстве, но и во времени: череда стоп-кадров, заканчивающихся здесь и сейчас.
Неожиданно я оказался в совсем другом мире, где все было понятно, четко, разумно и абсолютно логично. При этом какое-то чувство (уж не знаю, какое по счету) подсказывало: это Промежуток. Таким он выглядит для многомерных существ. Для Тони.
Наши мысли соприкоснулись. Во мне возникло ощущение, что на самом деле Тони…
…и…
Я повалился наземь, точнее – на то, что было под ногами: тонкую пленку медного купороса удерживало поверхностное натяжение. Небо вихрилось крошечными разнонаправленными спиралями.
В Промежутке царил неизбежный хаос, но это странным образом успокаивало. Тони участливо парил рядом. Вполне возможно, что светящийся ласковым голубоватым светом мутныш на самом деле находился за тысячу километров от меня – и величиной не уступал штату Вермонт. Он вытянул ложноножку с веером крошечных пальцев, огорченно повел ею в воздухе и втянул обратно.
– Спасибо за помощь! – поблагодарил я. – Нужно забрать ребят, они в моей команде.
Ответное движение разноцветного пузыря, должно быть, соответствовало недоуменному пожатию плечами.
Я воспроизвел в уме координаты того мира…
…и ничего. То ли мир перестал существовать, то ли координаты никуда не вели.
Следующая попытка тоже оказалась напрасной.
– Тони, где мы были? Что произошло?
Мутныш явно утратил ко мне всякий интерес. Повернувшись вокруг своей оси, он прыгнул в лоскут, сотканный из беспорядочного перезвона колокольчиков на ветру, и исчез.
– Тони! Тони! – позвал я. Бесполезно – пузырь не возвращался.
Я снова попробовал попасть в тот мир, где потерял ребят. Безуспешно.
Понурившись, я вызвал в памяти {IW}:= / и отправился на Базу за подкреплением. Надо спасать команду от госпожи Индиго.
Победно размахивая добытыми маяками, группы возвращались на Базу. Мимо меня проковылял кентавр Дж’игого с мальчишкой на спине. На месте этого мальчугана мог бы быть я.
Я доложил о случившемся первому попавшемуся командиру. Девушка побледнела, подозвала кого-то еще, обсуждая услышанное.
Меня отвели в помещение за складом (карцера на Базе не было, только вот эта комнатушка) и усадили в пластиковый шезлонг – единственный предмет мебели. Девушка встала у двери и наставила на меня ружье, ничем не отличающееся от обычного земного.
– Только попробуй Шагнуть – башку снесу! – предупредила она. По голосу ясно было, что это не шутка.
Где-то в бесконечности возможных миров, в каменной темнице под замковым рвом, томилась моя команда – покинутая, измученная и закованная в цепи.
Глава тринадцатая
На допросе я отвечал, как мог. Это немного напоминало обычный отчет о выполнении задания.
Допрашивали трое: двое мужчин и женщина, варианты меня, но гораздо старше.
Вопросы повторялись снова и снова: «Куда ты их привел?», «Как ты сам спасся?» – и неизменно – «Где они?»
Я рассказал, что провел команду по заданным координатам, что выбрался благодаря маленькому мутнышу Тони, что пытался вернуться и помочь ребятам, но не мог их найти.
– Мы уже посылали туда отдельный спасательный отряд – обычный технологический мир, ничем не отличается от сотен тысяч других. Следов твоей команды там не обнаружено, никто вас там никогда не видел.
– Наверное, мы туда не добрались. В месте, куда мы попали, все соответствовало полученным координатам – технологический мир. Только потом он изменился – и нас схватили. Клянусь, я в этом не виноват. Честное слово!
Так продолжалось часами. Наконец допрашивающие ушли, оставив меня под замком.
Зачем – не знаю. Шагнуть было легко – в Интермире всюду найдется потенциальный портал. Наверное, затем, чтобы напомнить: я арестован. Что ж, бежать мне все равно было некуда.
Утром дверь открыли. Я зажмурился: сквозь защитный купол лился яркий свет.
В кабинете у Старика я был только раз. Большую часть комнаты занимал стол, заваленный стопками папок и документов – ни компьютеров, ни хрустальных шаров, но это не значит, что их там не было.
На вид Старику было лет пятьдесят, хотя на самом деле он гораздо старше даже в линейном исчислении. Он много повидал на своем веку, и жизнь его крепко потрепала: заметно, что клеточная реконструкция не во всем помогла. В левом глазу – высокотехнологичное изобретение – то и дело вспыхивали зеленые, фиолетовые и синие искорки. О способностях Старика ходили легенды: лазерные лучи из глаз выпускает, взглядом во что угодно превратит, самые сокровенные мысли прочтет, сквозь стены видит – список бесконечен. Никто не знал, правда это или нет. Одно неоспоримо – под его взглядом неудержимо тянуло признаться во всем, что натворил, а заодно и в том, чего никогда не делал.
– Здравствуй, Джои, – сказал Старик.
– Я не нарочно, я ловушек не подстраивал, сэр, честное слово! Я пробовал вернуться за ними…
– Надеюсь, что не нарочно, – негромко произнес он и умолк, потом продолжил: – Знаешь, после смерти Джея многие сомневались, стоит ли принимать тебя новобранцем. Я настоял, доказывая, что ты молод, необучен и, хотя не контролируешь себя, с твоими способностями и задатками станешь одним из лучших; что ты – замена Джея, который и сам этого хотел; что, потеряв одного, мы получили другого. В результате из-за одного мы потеряли шестерых… расплачиваемся по слишком высокой цене. Получается, что ты завел их в ловушку, не смог отыскать – и, похоже, сбежал, спасая свою шкуру.
– Звучит верно, но все было совсем не так. Я отыщу их, дайте только попробовать.
– Нет, не дадим, – покачал он головой. – Хватит, твоему обучению – конец. Все воспоминания о здешней жизни у тебя сотрут, начиная с того момента, как ты покинул свою Землю. Способности Путника мы тоже тебя лишим.
– Навсегда? – Перспектива была ужаснее, чем потеря зрения.
– Видимо, да. Мы не хотим, чтобы ты пострадал, понимаешь? Стоит Шагнуть – и тебя тут же засекут. Ты приведешь «хвост» или к себе на Землю, или сюда, в Интермир. Поэтому мы отправим тебя домой. Темпоральный дифференциал менять не придется: разница в твою пользу, времени там прошло немного.
В свое оправдание сказать было нечего. «Я вел их по выданным координатам, ничего не перепутал. Я не спасал своей шкуры», – со вчерашнего дня эти слова неоднократно слышали от меня самые разные люди.
Я задал единственный вопрос:
– Когда вы заберете у меня память?
Он сочувственно взглянул на меня:
– Уже.
Передо мной стоял незнакомец с разными глазами.
– Кто?.. – начал я.
– Прости.
И все погрузилось во тьму.
– Странная штука – амнезия, – доктор Уизерспун, наш семейный врач, принимал Головастика, лечил Дженни от ветрянки и зашивал мне ногу после прошлогоднего спуска в бочке по водопаду на реке Гранд. – Из твоей памяти выпало примерно тридцать шесть часов, если, конечно, ты не притворяешься.
– Не притворяюсь, – замотал я головой.
– Верю. Тебя всем городом искали, с ног сбились. Пожалуй, на этот раз Димаса все-таки уволят. Надо же такое учудить: разбросать школьников по городу, чтобы они сами выбирались. – Он посветил мне фонариком сначала в один глаз, потом в другой. – На сотрясение не похоже. Что ты помнишь до того, как пришел в полицию?
– Мы с Ровеной заблудились. Дальше – сплошной туман, как будто сон пытаешься ухватить.
Доктор Уизерспун пожевал губами, перечитывая записи в блокноте. У кровати запищал телефон. Врач снял трубку.
– Да, цел и невредим. Не волнуйтесь, милочка, подростки практически неуязвимы. Конечно, приезжайте за ним через часик. – Положив трубку, он что-то отметил в медицинской арте. – Твоя мама звонила. Так вот, память может вернуться, а может, воспоминания об этих тридцати шести часах навсегда останутся утраченными – пока непонятно. Между прочим, ты как-то усох. Что-нибудь беспокоит? Рассказать ничего не хочешь?
– Все время кажется, будто я что-то потерял, – ответил я. – А что – не знаю.
Все считали, что я притворяюсь. В школе поговаривали, что я доехал автостопом до Чикаго. От этого становилось не по себе – вдруг я и впрямь в Чикаго прокатился или куда подальше?
Про меня рассказали в одиннадцатичасовом выпуске местных новостей, включив туда интервью с мэром Хэнклем, начальником полиции и каким-то дедом, который вещал о том, что меня похитили инопланетяне.
Мистера Димаса не уволили. Выяснилось, что в каждую карточку с заданием был встроен отслеживающий чип, так что учитель все время знал, где находились ученики.
Все до одного – кроме меня. Красный мигающий огонек исчез с экрана ноутбука (мистер Димас кружил по городу на своем джипе, следя, чтобы мы не хитрили – ни общественного транспорта, ни родительской помощи) и больше не появлялся. Дядька с инопланетянами использовал факт исчезновения сигнала в качестве главного подтверждения своей версии.
Тед Рассел был в полнейшем восторге. Он упражнялся в остроумии, называя меня то мальчиком из тарелочки, то звездолетчиком, то Оби-Ван-Харкером, то еще как-нибудь. Мне стоило больших усилий не сорваться.
Моя новоприобретенная популярность мало чем отличалась от успеха циркового медведя. Кто набивался ко мне в друзья, а кто просто показывал пальцем в столовой.
На перемене после математики ко мне подошла Ровена Дэнверс.
– Признавайся, куда тебя занесло – к инопланетянам, в Чикаго или куда похлеще?
– Не знаю, – ответил я.
– Давай, выкладывай. Зря я на этом дурацком углу полчаса торчала, что ли? Не бойся, не проболтаюсь.
– Не знаю, – повторил я. – Самому бы понять. Ровена сердито сверкнула глазами.
– Ладно, как хочешь. Я думала, мы друзья. Не веришь – не говори, мне без разницы. – Она гордо удалилась.
Вдруг мелькнула мысль: «Я знаю, как ты выглядишь со стрижкой-ежиком». Это еще откуда?
Через пару дней после выпуска новостей Тед Рассел превзошел себя – не вынес, что мне уделяют столько внимания. Впрочем, может быть, его просто распирало, как скунса с зубной болью, и он не знал, на кого броситься.
Так вот, он подкараулил меня на перемене и со всей дури ткнул кулаком под ребра. Дальше все произошло почти мгновенно.
Я присел, сместив центр тяжести, отступил назад, выставил ногу вперед, встав в позу кошки (и не спрашивайте, откуда я ее знаю), зажал руку Теда особым захватом и выкрутил так, как она сама никогда бы не вывернулась. Подтянув его к себе, я ребром свободной ладони стукнул Рассела по затылку – он скорчился на полу от боли. Я выключил неизвестно откуда взявшийся автопилот вовремя, иначе последним ударом в серии я вырубил бы Теда навсегда (повторяю: понятия не имею, откуда мне это известно).
Рассел поднялся на ноги, глянул на меня, как на чудовище с зелеными щупальцами, и со всех ног бросился прочь из кабинета. Я замер, пытаясь сообразить, что произошло и как именно мне это удалось. Тело действовало автоматически, без всякого волевого усилия с моей стороны.
Хорошо, что никто не видел.
Так прошло недели две.
– Надо тебе почаще гостить у инопланетян, – заметил папа за ужином.
– Это почему?
– Одни отличные отметки, никогда такого не было. Поразительно!
– Да? – Особой гордости я не чувствовал. Учиться стало легче, словно в глубине души я понимал, что бывают задания не в пример труднее и что я еще много чего могу. Наверное, так чувствовал бы себя «Порше», осознавший, что он – не велосипед, но почему-то участвует в велогонках.
– Что это еще за «да»? – мама такое мимо ушей не пропустит.
– Ну… – Я неопределенно помахал вилкой с куском брокколи. Если почаще размахивать, никто не заметит, что ты не ешь. – Это же просто математика, английский, испанский, что там еще? Вот если бы гиперпространственная геометрия…
– Что-что?
Я прокрутил фразу в голове.