Когда придет дождь Уорд Рейчел
– Карл, я ведь не верила ни одному твоему слову. Думала: или у тебя что-то с головой, или ты с ним заодно. Мне так стыдно. Что он затеял? Что собрался сделать со мной?
Об этом так просто не скажешь. Я поднимаюсь на ноги. Подойти бы к ней, взять за руку, обнять. Но я не хочу торопить события. Всего несколько минут назад Нейша лупила меня тяжелой лампой. Поэтому я на всякий случай остаюсь возле двери.
– Он хочет тебя убить. Да, Нейша. Напрасно ты мне не верила. Он требовал, чтобы я ему помог. Я отказывался. Он угрожал. А потом… потом он решил сделать это сам. Но я ему не позволю. Ни за что не позволю.
Нейша тяжело усаживается на краешек кровати. Лампу ставит на пол, рядом с собой.
– Он собирается меня утопить.
Вид у нее на удивление спокойный. Ее выдает голос. Я не выдерживаю. Сажусь рядом, обнимаю за плечи.
– Он ничего тебе не сделает. С тобой ничего не случится, если будешь держаться подальше от воды. Я тебе пытался это втолковать по телефону.
Я наклоняюсь, прижимаюсь к ее голове. Нейша вскрикивает, затем шипит:
– Карл, он здесь. Здесь.
О чем я думал? У меня мокрая кожа. Мокрые волосы. Вскакиваю с кровати и отхожу подальше.
– Вытри лицо! – кричу ей. – Быстро вытрись покрывалом. Прости. Мне захотелось сесть рядом. Я допустил промашку. Прости, пожалуйста.
– Ты никак хочешь, чтобы он снова здесь появился?
Только бы она не поддалась панике.
Нейша хватает край покрывала, торопливо вытирается. Ее движения лихорадочны. Ей снова страшно. Она внимательно оглядывает все углы комнаты.
– Я то верю тебе, то не верю…
– Прости меня. Я забыл. Ты можешь мне верить. Клянусь тебе. Я не позволю ему победить. Никому не позволю сделать тебе больно. Скажи, он ушел?
Нейша сердито смотрит на меня большими карими глазами. Кажется, она обдумывает каждое мое слово. Потом снова оглядывает комнату.
– Да. Ушел. Схожу в ванную за полотенцем, а ты закрой окно. Прегради ему доступ.
Подхожу к окну. Вижу, что уровень воды повысился. Но не может же она подниматься до бесконечности… Или может? Все наводнения когда-нибудь заканчиваются.
Налегаю на раму и опускаю окно. Оно закрывается плотно, но мне этого мало. Я до упора поворачиваю рукоятку шпингалета, чтобы никаких случайностей. Дождь стучит по стеклу, но теперь он нам не страшен.
Нейша возвращается с парой полотенец и одеждой. Останавливается в дверях. Мне становится неловко. Она полностью одета, а на мне – только жалкие шорты. Мои руки и ноги худенькие, как у мальчишки. Совсем не мужские. Но когда я смотрю на Нейшу, я не чувствую себя мальчишкой.
Она осматривает меня с головы до ног, с мокрой головы до заметного вздутия внизу.
– Держи!
Бросает мне полотенца и одежду. Я ловлю обеими руками и перекидываю на кровать.
– Спасибо, – бормочу я.
Я почему-то густо краснею. Хорошо, что можно спрятать лицо в полотенце и, пока вытираюсь, немного успокоиться.
– Это одежда моего отца. Но лучше такая, чем твоя, мокрая…
Надеваю желтую рубашку с короткими рукавами. На нее теплую фуфайку. С шорт по-прежнему капает.
– Можешь закончить в ванной, – предлагает Нейша. – Джинсы я тебе нашла. А вот трусы…
Хватаю с кровати джинсы.
– Обойдусь. Я бы все равно не надел трусы твоего отца, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
На лице Нейши появляется улыбка. Потом она ухмыляется:
– Догадываюсь.
В ванной быстро скидываю шорты, вытираюсь и натягиваю джинсы. Они мне довольно велики, но выбирать не из чего. Становится намного теплее. Выхожу из ванной и проверяю лестницу. Вода одолела половину расстояния до второго этажа. Обои на стене пузырятся. Пытаюсь определить скорость подъема воды, но она все время плещется, мешая моим наблюдениям.
Мы переживем это наводнение. Нужно лишь не дергаться и спокойно ждать. Чем-то наше положение схоже с оказавшимися на необитаемом острове. И лучшей спутницы, чем Нейша, невозможно придумать.
Собираюсь вернуться в комнату, но Нейша сама идет ко мне.
– А я думаю, где ты задержался?.. Странный у тебя вид… Я хотела сказать, в одежде моего отца. Все с чужого плеча. Зато сухое.
Она кладет мне руки на талию. Я делаю то же самое. Мы замираем, потом Нейша прижимает меня к себе и крепко обнимает.
Я целую ее. Не в губы. В щеку. Но потом наши губы встречаются, и мы целуемся по-настоящему, молча и нежно. Внизу обеденный стол негромко постукивает о стену.
Я держу ее лицо в своих ладонях.
– Нейша, – шепчу я. – Я очень, очень перед тобой виноват.
– Все нормально. Не надо извиняться.
– Нет, надо. Это важно. Я должен попросить прощения за все отвратительные поступки, которые совершил. За всю жуть.
– Ты уже извинился. – Она подносит палец к моим губам. – Тсс. Я и так знаю.
Раскрываю губы, и кончик ее пальца оказывается у меня во рту. Я целую его, затем беру ее руки и держу в своих.
– Я хочу сказать это вслух. Если не скажу, оно не будет настоящим. Сейчас или потом, но мне необходимо произнести эти слова, а тебе нужно их услышать. Вот только у меня со словами отвратно получается. Не могу передать, что я чувствую.
– У тебя все получается как надо. Продолжай.
Нейша больше не улыбается. Слушает меня внимательно, и на ее лице я читаю столько доверия к себе. Она продолжает мне верить… после всего, что произошло.
– Я не знаю, как все исправить. Но может, я сумею… потихоньку… Ты вправе меня ненавидеть за прошлое. Ты и ненавидела. Но я постараюсь… искупить вину перед тобой. Я потрачу всю оставшуюся жизнь, чтобы заслужить твое прощение. И чтобы помочь забыть тебе тот страшный момент.
– Всю оставшуюся жизнь? – переспрашивает она. – Ты просишь выйти за тебя замуж, потому что только тогда…
Она улыбается уголками рта. Опять я упустил момент и все скомкал. Подбирал слова, а наговорил чепухи.
– Я не прошу выйти за меня, но я очень люблю тебя, Нейша. Вот и все. Я тебя люблю.
Мне хочется услышать ответные слова, произнесенные сразу же, не задумываясь.
Но она думает.
У меня сжимается сердце. Так стыдно за сказанное. Но Нейша снова меня целует. Ее поцелуй сладкий, нежный. В нем столько тепла и покоя. Так ли уж важно, что она промолчала? Может, ей трудно ответить сразу. Или пока не время.
Когда мы перестаем целоваться, я крепко обнимаю ее.
– Мне страшно, – признается Нейша.
– Кажется, вода больше не поднимается. Наверное, все ужасы уже позади.
А через мгновение водная стихия врывается к нам через окна. Становится темно. Вода мчится дальше, унося с собой Нейшу.
Глава 28
Как все стремительно. Я не успел ни вздохнуть, ни крикнуть: «Держись!»
Внезапно появившаяся вода вдобавок еще и жестока. Меня она сбила с ног, протащила несколько метров и обо что-то ударила. Может, о стену. Или о перила. Не исключено, что и о потолок. Я не знаю, где верх и где низ. Не могу справиться с напором водной стихии. Да и как? Я понятия не имею, за что уцепиться. Вода повсюду. Моя новая одежда мгновенно намокла и тянет вниз. Я беспомощно кручусь, извиваясь, как угорь. Меня опять обо что-то шмякнуло. Оцарапанные пальцы ищут хоть какой-то выступ и не находят.
Во рту полно воды. Пытаюсь выплюнуть ее, расходуя маленький запас воздуха, оставшегося в легких. Затем понимаю всю глупость затеи. Легкие пусты. Мозг требует, чтобы я вдохнул. Подавляю неодолимое желание снова открыть рот, но инстнкт слишком силен. Двигаться сейчас еще тяжелее. Я застываю на месте, и это срабатывает. Тело само находит путь вверх, только верх оказывается где-то сбоку. Вырываюсь на поверхность, верчу головой и глотаю воздух. Вместе с ним – обжигающую боль. Внутри меня еще полно воды. Делаю сильный, резкий вдох, потом такой же выдох. Повторяю. Наконец из носа выходит не вода, а воздух. И почему жидкость бывает такой болезненной?
Нейши рядом нет.
Опускаю ноги и пытаюсь сориентироваться. От макушки до потолка сантиметров десять. Комната, куда меня занесло, невелика. Судя по светильнику на потолке, это ванная.
Запрещаю себе думать о канализационных выбросах. Главное – найти Нейшу. Остальное – ерунда.
Но Нейши здесь нет. Во всяком случае, ее нет на поверхности.
«Я ненавижу свое лицо в воде…»
Прикидываю глубину. Футов шесть или семь. А на первом этаже вдвое глубже. Если не втрое. Боже мой, где она?
Ее должно было унести в том же направлении, что и меня. Набираю воздуха, ныряю. Достигаю пола. Верчусь по сторонам, пытаясь разглядеть хоть что-то. Единственный свет струится из окошка, позволяя разглядеть в мутной воде остовы ванны, умывальника и унитаза. Почему-то мне кажется, что я попал на затонувший корабль. На «Титаник» или какой-то другой. Но я не на корабле. Я в доме. Просто еще никогда не видел затопленного дома.
Нейши рядом нет. Выныриваю, жадно глотаю воздух. Снова ныряю и на этот раз выплываю через дверь в коридор. Пытаюсь держать в голове четкую схему дома. Ванная в передней части, рядом с комнатой Нейши. Если Нейшу унесло в том же направлении, что и меня, она должна оказаться или у себя в комнате, или в коридоре.
Снова выныриваю и оглядываюсь по сторонам. На поверхности плавает то, что легче воды. Вскрикиваю, заметив ребенка. Он покачивается в двух метрах от меня, лицом вниз. Подплываю, хватаю, переворачиваю. На меня смотрят глаза, грубо вышитые цветными нитками. Вместо волос намокшая шерсть. Это лишь большая тряпичная кукла. И все равно меня передергивает. Швыряю куклу в воду и отплываю.
Потом останавливаюсь и кричу:
– Нейша! Нейша!
Моя голова почти касается потолка. Вода прибывает. А время стремительно утекает.
Делаю очередной глубокий вдох, ныряю, пробираюсь в ее комнату. Плыву по-лягушачьи, вровень с полом, оглядываясь по сторонам. Рука натыкается на стекло. Это окно не разбилось, по-прежнему закрыто. Если его открыть, что будет? Выпущу ли я воду? Или, наоборот, целиком затоплю и второй этаж? Выглядываю. За стеклом – однородный серый цвет. Снаружи – стена воды. Ее уровень выше, чем внутри. Вода отчаянно ищет дорогу в дом.
Еще раз осматриваюсь. Легкие сдавливает. Я выныриваю и сразу же ударяюсь обо что-то твердое. Расстояние между головой и потолком сократилось до нескольких сантиметров. Скоро не останется и этого.
Если Нейши здесь нет, скорее всего, она в коридоре. А вдруг внутри дома образовался водоворот? Могла ли вода ударить в фасадную стену дома и откатиться назад?
Что же мне делать? Осмотреть соседние комнаты? Или спуститься на первый этаж? Если Нейшу унесло в нижние помещения, шансов остаться живой у нее нет. Унесло… водой? Или ее утащил Роб? Я его не вижу, но знаю: он здесь. Где-то рядом с ней. Представляю, как она напугана.
Вряд ли у меня есть время на то, чтобы разыскать ее и вытащить. Усилием воли подавляю зашевелившуюся панику. Я должен не барахтаться на одном месте, а действовать. Продолжать поиски Нейши. В каком направлении? В любом. Думай, Карл, думай. Если Роб здесь, в воде, он уволок Нейшу в самое глубокое, самое отвратительное место, где ее труднее всего найти.
Набираю в легкие новую порцию воздуха. Возможно, последнюю, но об этом стараюсь не думать. Сгибаюсь пополам и ныряю. Обнаруживаю странные течения. Одно подхватывает меня и несет к задней части дома. Собрав все силы, погружаюсь глубже. Попадаю в новое течение, и оно послушно опускает меня на первый этаж. Лестница заканчивается. Я под потолком коридора первого этажа. Коридор похож на подводный туннель. Боюсь, мне отсюда уже не выбраться.
Пытаюсь удерживать в легких воздух, но тот живет по своим законам. До поверхности далеко, а ему очень хочется вырваться из воды. Слегка выдыхаю носом. Пузырьки весело несутся вверх. Стараюсь сохранить кислород, что еще остался во мне, но и он спешит на волю, хочет, чтобы я его выдохнул.
Вода жжет глаза и мешает смотреть. Вижу три двери: одну впереди и две по бокам. Времени проверять их нет. Воздух наконец вырывается у меня изо рта, наполняя воду пузырьками. Зажимаю рот рукой, пытаясь удержать хотя бы крохи внутри. Пузырьки несутся вверх. Чувствуется, они были рады освободиться от меня. Тело мне больше не принадлежит. Я превращаюсь в стороннего наблюдателя.
Достаточно вдохнуть в себя воду, и все кончится. Мне страшно, но не за себя. Я боюсь за Нейшу.
Я застрял в воде. В легких пусто, но скоро они заполнятся. Наверное, сейчас передо мной промелькнет вся жизнь… Ничего подобного. Ничего не вижу. Из чувств остается только досада. Я снова подвел Нейшу.
Слева движение. Ко мне что-то плывет. Человек. Загребает руками и ногами, как и положено пловцу. Длинные волосы, словно водоросли, покачиваются возле лица. Нейша?
Она! Как быстро плывет. Улыбается и проплывает мимо: сначала по коридору, затем вверх по лестнице. Я разворачиваюсь и устремляюсь за ней. Голова ударяется в потолок прежде, чем я выныриваю. Чуть нагибаю голову и ловлю последние крохи воздуха. Осталось всего пара сантиметров. Мои губы почти касаются потолочной штукатурки. Но я дышу. Пока еще дышу.
Верчу головой, высматривая Нейшу. Она плывет под водой. Странно. Разве ей не нужен воздух? Она снова улыбается и поворачивается, двигаясь против течения.
Окна в последней комнате нет. Его смыло хлынувшим потоком. Вода и сейчас вливается в проем, но течение ослабело. Нейша плывет туда. Я за ней. Мы выбираемся из дома.
Плывем к свету. Выбравшись на поверхность, вижу кусочек синего неба – всего лишь просвет в облаках, но оттуда светит солнце. Водная поверхность ослепительно блестит. Я зажмуриваюсь.
Потом открываю глаза, прикрываю их руками и ищу Нейшу. Я покачиваюсь на воде, как поплавок, верчу головой по сторонам, пытаясь ее заметить. Но где же она? Мы плыли почти рядом. Куда она исчезла? Дома остались позади. Мы часть вздувшейся реки. Нас несет к ее середине. Нет, не нас. Я один. Нейши нигде нет.
Откуда-то доносятся крики. Поднимаю голову и ярдах в двадцати вижу людей. Они машут мне и кричат.
Потом я слышу ее.
– Я люблю тебя, Карл.
Голос совсем близко. Верчу головой, но Нейшу не вижу.
– Нейша, ты где?
– Я тебя прощаю. Я люблю тебя. Прощай.
Мое ухо чувствует ее дыхание. Нос улавливает аромат меда и ванили. Потом все исчезает.
Мозги соображают еле-еле. Неужели из-за переохлаждения начались галлюцинации? Или я вообще утонул?
Когда это Нейша успела научиться так искусно плавать? И почему не страдала от нехватки воздуха?
Потому что это была не Нейша.
Это была часть ее. Душа. Или то, что отделяется от тела, когда оно умирает.
А сама Нейша утонула в доме, в той комнате на первом этаже.
– Нет! Нет! Только не это!
Ее бесполезно искать здесь, в обширном потоке, несущемся по крышам домов. Она осталась внизу.
Роб победил. Я отказался привести Нейшу к воде, и он привел воду к ней.
Оглядываюсь. Я метрах в десяти от домов и продолжаю удаляться. Я не столько плыву, сколько держусь на поверхности. Губы почти касаются воды. Может, прекратить сопротивление? Какой в нем смысл? Я потерял брата. Потерял свою девушку. У меня и так была унылая, бесцветная жизнь. А теперь в ней ничего не осталось.
Вода тянет вниз. Рот уже под водой, сейчас погрузится нос. Не надо напрягаться. Не нужно усилий. Вода сама все сделает. Стоит ли ей противиться?
Когда в воду погружаются уши, я слышу другой голос. Не слова, а противный, скрипучий смех. Роб. Он больше ничего от меня не требует. Не угрожает. Зачем? Все закончилось его победой.
Я оказался недостаточно сообразительным, быстрым и сильным, чтобы спасти Нейшу.
«Она получила то, что заслужила».
Он глумится надо мной. Я закрываю глаза. Не хочу больше видеть его лицо. Ничего не хочу видеть.
Рядом что-то шлепается, брызгая мне на лоб. Высовываю голову. В метре от меня плавает большой спасательный круг оранжевого цвета.
– Давай, парень! Хватайся!
Это кричат мне. Инстинкт жизни берет верх. Люди бросили мне спасательный круг, я подплываю и хватаюсь за него.
– Надень круг, и мы тебя вытащим!
Я ныряю и оказываюсь внутри спасательного «бублика», спасатели подбадривают меня. Я растопыриваю руки и кладу локти на оранжевую поверхность. Река силится утащить меня, но я остаюсь на месте. К кругу привязан канат, спасатели тянут его вверх. Я приближаюсь к затопленным домам и, когда оказываюсь рядом с крайним, снова думаю о теле Нейши, отданном во власть ледяной воды. Нет! Я так не могу.
Я не сумел ее уберечь, но я не отдам ее тело воде. Я его найду и вытащу.
Держась одной рукой за круг, другой стаскиваю с себя джинсы. Затем поднимаю обе руки, избавляюсь от фуфайки и желтой рубашки. После выныриваю из оранжевого кольца и вновь оказываюсь один на один с рекой.
Глава 29
Расставшись с кругом, снова ощущаю на себе силу течения. Плыву к домам, но даже теперь, когда на мне нет намокшей одежды, каждый гребок требует усилий. План такой: добраться до ее дома, нырнуть и проникнуть внутрь через разбитое окно первого этажа. Но я очень устал. Самое скверное – я не могу понять, где дом Нейши. Вода почти достигла крыш. И вдруг я догадываюсь: можно ориентироваться по верхушкам водосточных труб. Дома стоят впритык, но водосточная труба у каждого своя. Вспоминаю, что дом Нейши – третий от конца. Барахтаюсь и плыву к нему против течения.
Сам не знаю, как мне удается достичь крыши ее дома. Хватаюсь за воронку водосточной трубы и делаю короткую передышку. Пластиковая воронка изгибается, грозя обломиться. Спасатели все еще кричат. Когда я выскользнул из спасательного круга, кто-то просто завопил от неожиданности и досады. Теперь они велят мне не двигаться и держаться за трубу, пока не подплывут на лодке.
Если я найду Нейшу, вытащу ее тело на крышу и тогда буду ждать лодку… Никаких «если». Когда я ее найду. Я это сделаю. Я перед ней в долгу.
Быстро оглядываюсь по сторонам. На воде по-прежнему играют солнечные блики. Солнце греет мне плечи, и на мгновение я вновь оказываюсь на игровой площадке. Нейша меня целует. Тепло ее кожи сливается с теплом солнца. Она крепко обнимает меня за шею, обхватывает ногами талию и опрокидывает на землю. Я смеюсь.
Этого уже никогда не будет.
Осознание обжигает меня, как удар ножа, разрезает надвое, протыкает, лишает дыхания. Я должен нырнуть в затопленный дом и разыскать ее. Пусть она больше меня не обнимет. Зато я смогу взять ее на руки и прижать к себе.
Если дождь кончился, вода, наверное, тоже перестала подниматься. Сколько времени пройдет, пока она спадет окончательно и мир станет таким, как прежде? Доживу ли я до того времени? Я задаю себе эти вопросы и понимаю, что меня совершенно не волнуют ответы. Мир все равно не станет прежним. В нем нет Нейши. И жизнь уже не будет такой, как при ней.
Хватит рассуждений. Пора нырять за Нейшей.
Высовываюсь из воды и медленно вдыхаю. Возможно, я дышу в последний раз. Что ж, да будет так.
Погружаюсь, держась за кирпичную стену. Она служит мне ориентиром. Окно в комнате Нейши тоже сломано напором воды. Вплываю. При мысли о том, как пробираться внутрь, меня охватывает паника. Чем дальше от окна, тем хуже. Поверхности больше нет: вода сверху, снизу и вокруг. Я чувствую ее вес, чувствую, как она давит на стены и потолок. Но я не позволю ей мне помешать. Главное – не терять самообладания. Думать только о плавании.
Выбираюсь из комнаты в коридор. Теперь вниз. Разгребаю воду, толкая себя вперед и вниз. Работаю ногами, как при плавании брассом. Ниже. Еще ниже. Еще. Проплываю мимо перил. Мимо уцелевших картин на стене. Отпихиваю попадающиеся журнальные страницы, тростниковые корзиночки, поздравительные открытки, книги в мягких обложках. Все то, из чего состоит нормальный дом и что люди чаще всего принимают как должное. Освобождаю себе путь и плыву дальше.
Как тихо. Слышны только удары моих рук и ног и пузырьков воздуха, с легким бульканьем взмывающих вверх. Давление внутри меня нарастает. Крепко сжимаю губы. И снова становится дьявольски тихо. Вот и дверь, откуда выплывала Нейша… точнее, то, что я принял за Нейшу. Мне страшно, но я хочу снова ее увидеть. Это для меня важнее всего на свете.
Толкаю дверь. Вплываю. Столовая. В прошлом столовая. Обеденный стол, перевернувшись набок, барахтается под потолком. По полу разбросаны фарфоровые тарелки и чашки.
И два тела.
Неподвижно застыли в вертикальном положении, будто сломанные марионетки.
Одна фигура темная, другая бледная.
На Нейше джинсы и фуфайка с капюшоном. Тяжелая одежда, особенно когда намокнет. Одежда, которая помогла ее убить. Темный венок волос покачивается вокруг головы, глаза и рот открыты. Вид у нее удивленный. Нет. Испуганный.
Тело, что рядом с нею, повернуто ко мне спиной. Голова опущена, руки по швам. Из одежды только трусы. Бледное тело, перепачканное озерным илом.
Нейша слегка покачивается, подчиняясь ритму воды. Дискотека в водном безмолвии. Впрочем, насчет безмолвия я ошибся. Музыки нет, но есть голос, что наполняет комнату, дом и мою голову.
«Я знал, что ты придешь».
Второе тело медленно двигается. Руки взлетают вверх, тело поворачивается, и вот уже его лицо обращено ко мне. Глаза – черные дыры, полные боли. Рот – темный шрам на лице, растянутый в зловещую улыбку.
Я вскрикиваю. Вода искажает мой голос. Изо рта вырываются пузырьки воздуха, заполняя воду вокруг меня.
Роб еще шире разевает ужасный рот, запрокидывает голову и хохочет.
И теперь, когда последний пузырек воздуха покинул мои легкие, я понимаю, ради чего Роб все это затеял. До сих пор я думал, что он хотел убить Нейшу. Он грозил мне, что доберется до нее. Но это было лишь половиной игры. Роб с самого начала задумал убить не только ее, но и меня.
У меня сводит живот. Я пуст.
Роб смотрит на меня, наслаждаясь последними мгновениями моей жизни.
«Мне надо закончить дело».
Он добился своего. Его дело закончено. Я смотрю на его лицо и жду, когда он исчезнет. Я захлебнусь, и даже этот жуткий мир вокруг меня померкнет. Замечаю, что цвет его глаз изменился. Они больше не черные. В них пылает холодный свет. Яркий. Мне больно смотреть, но я не могу отвернуться.
Так все и кончится. Я и он. Всегда так было: я и он. Он и я. Роб и Карл.
Пока не появилась Нейша.
Он заставляет меня забыть о Нейше.
Я не хочу умирать, глядя на него.
Я не хочу умирать. Не сейчас. И не так.
Я спустился сюда за ней, иначе меня бы здесь не было. Я вдруг осознаю, что пока еще жив и могу выполнить свой долг перед Нейшей.
Хочется вдохнуть, но я этого не сделаю. Крепко стискиваю челюсть, напрягая каждую мышцу на лице. Я не допущу ошибку. Здесь можно вдохнуть только воду.
Напор воды сломал задвижки, и высокие окна столовой открыты. За ними – кирпичный очаг для барбекю, квадраты плиток, которыми вымощен дворик. А дальше – тонкая полоска света пробивается сквозь толщу воды. И тянется туда, где есть воздух и солнце.
Бросаюсь к Нейше, хватаю ее за подмышки, сцепляю руки и тащу к окну. Мои силы на исходе, но оставшиеся капли я потрачу на то, чтобы вытащить нас отсюда.
«Все кончено! Все кончено, Си!» – гремит в ушах голос Роба.
Он устремляется ко мне, кружит вокруг нас, кричит мне прямо в мозг.
Но меня не остановить. Все кончено. Он выиграл. Но закончится все таким способом, какой выберу я.
Выталкиваю себя и Нейшу из окна. Ноги отказываются двигаться. Кислорода в легких не осталось. Я могу лишь удерживать Нейшу.
Нас двое: я и она. Нейша и я. И этот конец нельзя назвать несчастливым. Мы вместе. Вместе плывем, кружимся, покачиваемся. Рано или поздно нас обязательно вынесет на поверхность, и солнце снова заиграет на наших лицах, согреет руки и поцелует нас в губы. В последний раз.
Глава 30
Открываю глаза. Во рту полно какой-то дряни. Поворачиваю голову и сплевываю.
В метре от меня лицо в профиль. Женское. Волосы прилипли ко лбу. Рот с пухлыми губами слегка приоткрыт. Теплая, медового цвета кожа. Глаза закрыты. Жесткие ресницы слиплись от воды.
Голова движется, качаясь взад-вперед и поворачиваясь; затылок касается земли.
Движение прекращается.
Над ней склоняется мужчина. Он запрокидывает ей голову и приподнимает подбородок. Затем щиплет ее за нос, наклоняется ниже и… целует ее. Потом выпрямляется, делает глубокий вдох и снова целует.
Мне тошно от этого зрелища. Он издевается над Нейшей. Над моей девушкой. У меня на глазах.
– Прочь от нее! – кричу я.
Но крик раздается лишь у меня в голове. Губы даже не шевелятся. Я могу только наблюдать.
Мужчина останавливается, садится на корточки, соединяет руки, кладет ладонь на ладонь и давит Нейше на грудь. Давит так сильно, что она содрогается всем телом и ее голова снова качается взад-вперед.
Он пытается ее спасти.
Он вспотел от напряжения. Ярко светит солнце. Вокруг меня от мокрой земли поднимается пар, но тепло только лицу. Солнечные лучи пронзают мою мокрую кожу. Смотрю вниз. Я накрыт охапкой курток.
Меня трогают за руку.
– Мальчик, как тебя зовут? – спрашивает женский голос.
Не помню. Помню лишь имя девушки. Моей девушки. Нейша. Снова поворачиваюсь в ее сторону.
– Не волнуйся, – успокаивает женщина, снова сдавливая мою руку. – «Скорая» приедет с минуты на минуту. Все будет хорошо.
Голова Нейши качается взад-вперед. Ее глаза закрыты.
– Все хорошо. Все в порядке.
Глава 31
Я никогда не был на похоронах.
На церемонию прощания пришло больше народу, чем ожидалось. Все ждут начала, но я почему-то думаю о тех, кого здесь нет.
Я сижу в переднем ряду, с мамой и теткой Дебби. Сюда пришел прямиком из больницы. На мне одежда, какую сумела разыскать социальный работник. В зале не холодно, но я дрожу и потею одновременно. Раны на ногах и плече воспалились. Перед уходом меня накачали антибиотиками. Наверное, они еще не подействовали. Вытираю платком взмокшее лицо.
– Ты как? – спрашивает мама.
Она сама похожа на смерть.
– Нормально, – отвечаю я. – Просто здесь…
Замолкаю на полуслове. Двойные двери раскрываются. Шестеро парней в темных костюмах вносят в зал сверкающий лаком гроб. Мама плачет.
– Я этого не выдержу. Не выдержу…
Я хочу обнять ее за плечи, но Дебби меня опережает. Притягивает маму к себе, а я сижу один и смотрю, как несут гроб.
Волосы у меня становятся дыбом.
Я боюсь этого места и церемонии. Она напоминает движение хорошо смазанного механизма. Машину запустили, и вмешаться в ее ход мы не сможем, пока сама не остановится.
Думаю о том, что и я мог бы сейчас лежать в таком же лакированном гробу. Я мог умереть дважды: первый раз на озере, второй – в затопленном доме Нейши. Я был близок к смерти. Очень близок. И когда-нибудь тоже улягусь в гроб. Наверное, это меня и пугает. Конец. Мой конец. Неизбежность смерти.
Начинается прощальная служба. Я подражаю тому, что делают остальные. Слежу, когда надо сесть и когда встать. Я не пою и не молюсь. Просто смотрю и слушаю, позволяя церемонии идти своим чередом. Она подходит к завершению. Мне рассказали, как все произойдет. С потолка опустится занавес, скроет от нас гроб, а сам гроб на специальной площадке опустится вниз.
Вперед выходит школьный учитель и говорит о Робе. Школа? Они издеваются? Роб ненавидел школу, и школа платила ему тем же. Он неделями пропускал занятия. Учитель силится сказать о Робе что-нибудь хорошее. Слова выскакивают, как маленькие, юркие зверьки. Стандартные слова вроде «активный», «энергичный». Это знают все.
Когда он заканчивает, собравшиеся одобрительно перешептываются.
– Прекрасная речь, – хвалит кто-то.
Приходской священник благодарит его и приглашает нас помолиться.
Я вдруг понимаю: все это неправильно. Служба, собравшиеся люди, произносимые фразы – они не имеют никакого отношения к Робу.
Я не замечаю, как встаю и выхожу вперед. Кладу руку на гроб и, не снимая ее, поворачиваюсь, оглядываю собравшихся. Склоненные головы поднялись и смотрят на меня. По рядам, как по воде, пробегает рябь. Потом все замирают. Пялятся на меня. Ждут.
Читать бесплатно другие книги:
