Рождество Эркюля Пуаро Кристи Агата

– И больше никого?

– Нет.

– А где же были остальные мужчины? Альфред наморщил лоб и старался вспомнить:

– Где они были? Все, кажется, было так давно... Как будто несколько лет прошло!... Как же все было? Да, правильно, Джордж пошел звонить по телефону. Мы начали обсуждать семейные дела, и мистер Фарр сказал, что не хочет нам мешать, и очень вежливо и тактично откланялся.

– А ваш брат Дейвид?

– Дейвид? А разве его не было с нами? Нет, конечно же, не было! Я и в самом деле не знаю, когда он вышел из комнаты.

– Вы, значит, обсуждали семейные дела? – задал вопрос Пуаро.

– Д-да, конечно.

– Это значит, что вы беседовали при этом только с одним из членов вашей семьи!

– Что вы хотите этим сказать? – поспешила спросить Лидия.

Пуаро почти резко обернулся к ней:

– Мадам, ваш муж говорит, что мистер Фарр удалился, потому что должны были обсуждаться семейные дела. Однако это не семейный совет, поскольку не присутствовали ни мистер Дейвид, ни мистер Джордж. Стало быть, это была беседа только между двумя членами семьи, не так ли?

– Мой деверь Гарри на протяжении многих лет не появлялся в доме. Поэтому нет ничего неестественного в том, что ему и моему мужу нашлось о чем поговорить.

– Ах, я понимаю! Вот оно как.

Она бросила на него быстрый взгляд и опустила глаза.

– Ну, это же ясно, – констатировал Джонсон. – Вы заметили, кроме вас бежал ли еще кто-нибудь по лестнице к комнате вашего отца?

– Я... я не знаю. Думаю, что да. Мы все прибежали из разных мест. Но я тогда ничего не заметил точно – от волнения. Такой ужасный крик...

Полковник Джонсон быстро перешел к другой теме.

– Спасибо, мистер Ли. Тут есть еще один момент если я правильно осведомлен, ваш отец владел несколькими очень ценными алмазами.

Альфред удивленно посмотрел на него:

– Да, это верно.

– Где он обычно хранил их?

– В сейфе в своей комнате.

– Вы можете мне описать эти камни?

– Это были необработанные алмазы, то есть неотшлифованные камни.

– Почему отец хранил их в своей комнате?

– Это был его «пунктик». Он привез эти камни из Южной Африки. Не для того, чтобы отдать их шлифовать, а просто чтобы владеть ими. Своего рода хобби, я бы сказал.

– Понимаю, – проговорил Джонсон, но по тону, каким это было произнесено, чувствовалось, что он не понял совершенно ничего. – И что же, эти камни были очень дорогими?

– Отец оценивал их примерно в десять тысяч фунтов.

– Значит, они были необычайно дорогими! Странная идея – хранить их в спальне.

И снова в разговор вмешалась Лидия:

– Мой свекор был человеком в некотором отношении странным, полковник Джонсон. Его взгляды и мысли часто расходились с общепринятыми. Он любил касаться этих камней, перебирать их.

– Наверное, они напоминали ему о прошлом, – вставил Пуаро.

Она с уважением посмотрела на него:

– Да, вероятно, напоминали.

– Эти алмазы были застрахованы? – спросил Джонсон.

– Думаю, что нет.

Джонсон подался вперед и спросил спокойно:

– Вы знаете, мистер Ли, что эти камни были украдены?

– Что? – Альфред уставился на него.

– Ваш отец не говорил вам о том, что они исчезли?

– Ни слова не сказал!

– Вы, значит, не знали, что он пригласил инспектора Сагдена, чтобы сообщить о пропаже?

– Я не имел ни малейшего представления об этом! Шеф-инспектор перевел взгляд на Лидию:

– А вы, миссис Ли?

Лидия покачала головой:

– Я тоже об этом ничего не знала.

– Вы, стало быть, оба думали, что камни все еще находятся в сейфе?

– Да.

После некоторого колебания она спросила:

– Он был убит из-за этого? Из-за камней?

– Выяснить это – как раз наша задача, – ответил полковник Джонсон. – Вы не догадываетесь, миссис Ли, кто из всех обитателей дома мог бы совершить такую кражу?

– Нет, совершенно определенно – нет! Думаю, что все слуги – честные люди. Кроме того, им крайне трудно каким-то образом получить доступ к этому сейфу. Мой свекор никогда не покидал своей комнаты. Он уже не спускался по лестнице вниз.

– А кто убирал его комнату?

– Хорбюри. Он заправлял постель и вытирал пыль. Вторая горничная занималась только камином, растапливала его по утрам, а все остальное делал Хорбюри.

– Значит, именно Хорбюри и было легче всего открыть сейф? – спросил Пуаро.

– Да.

– Вы думаете, это он украл алмазы?

– Возможно. Вероятно... У него были наилучшие возможности для этого. Ах! Я уже не знаю, что и думать!

Полковник Джонсон не дал увести себя в сторону.

– Ваш муж только что описал нам события этого вечера. Не смогли бы вы сделать то же, миссис Ли? Когда вы в последний раз видели своего свекра?

– Мы все были сегодня после обеда перед чаем в его комнате. Тогда я и видела его в последний раз.

– Вы больше не заходили – пожелать ему спокойной ночи?

– Нет.

– А обычно вы еще заходили к нему вечером, чтобы пожелать спокойной ночи? – спросил Пуаро.

– Нет, – резко ответила Лидия. Шеф-инспектор продолжил расспросы:

– Где вы были, когда произошло преступление?

– В гостиной.

– Вы слышали шум борьбы?

Мне кажется, что я услышала, как упало что-то тяжелое. Комната свекра находится над столовой, а не над гостиной. Так что звуки в гостиной не очень слышны.

– Но крик вы слышали тоже? Лидия содрогнулась.

– Да, я слышала крик! Это было ужасно, – как будто душа испустила вопль, корчась на огне в чистилище. Я сразу же поняла, что случилось что-то ужасное. Я побежала наверх следом за моим мужем и Гарри.

– Кто в этот момент, кроме вас, находился в гостиной?

Лидия задумалась:

– Это... этого я действительно не знаю. Дейвид был в комнате рядом и играл Мендельсона... Я думаю, Хильда подошла к нему...

– А две другие дамы?

– Магдалена звонила по телефону, – медленно ответила Лидия, – но не могу вспомнить, вернулась она после этого или нет. А где была Пилар, я тоже не знаю.

– Вы, значит, были в гостиной практически в одиночестве, – мягко констатировал Пуаро.

– Да, вероятно.

– Ну, а теперь перейдем к алмазам, – сказал Джонсон. – Это дело мы должны изучить особенно тщательно. Вы разбираетесь в замке сейфа вашего свекра, миссис Ли? Там надо набирать комбинацию из букв. Кажется, это довольно старомодная модель.

– Слово, которое надо было набирать, записано у него в маленькой записной книжечке, он всегда носил ее в кармане своего шлафрока.

– Хорошо. Мы сейчас проверим Но, вероятно, нам следует вначале допросить остальных членов семьи, чтобы дамы могли отправиться спать.

Лидия тотчас же поднялась.

– Пойдем, Альфред. – И, обращаясь к остальным мужчинам, сказала: – Я пришлю их к вам.

– Присылайте одного за другим, миссис Ли, если я смею вас просить об этом.

– Разумеется.

Она подошла к двери. Альфред последовал за ней И вдруг он резко повернулся. – Ну, конечно же! – воскликнул он и быстро подошел к Пуаро. – Ведь вы – Эркюль Пуаро! Где только витают мои мысли! Как я сразу не понял этого?!

Он говорил быстро, тихим, взволнованным голосом.

– Вас послало мне само небо! Вы должны выяснить истину, мсье Пуаро! Не считайтесь с расходами, я все возмещу. Но только выясните истину! Мой бедный отец! Убит! С такой жестокостью кем-то убит! Вы должны найти преступника, мистер Пуаро! Мой отец должен быть отомщен!

Пуаро ответил:

– Заверяю вас, мсье Ли, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь полковнику Джонсону и инспектору Сагдену.

– Но я хотел бы, чтобы вы работали по моему поручению! – взволнованно воскликнул Альфред. – Мой отец должен быть отомщен!

Он задрожал. Лидия вернулась и взяла его под руку:

– Пойдем, Альфред. Нам сейчас надо позвать всех остальных.

Она пристально посмотрела в глаза Пуаро, но эти глаза умели сохранять тайну. Пуаро ответил ей спокойным взглядом. Он тихо сказал;

– Кто бы мог подумать, что в старике было... Она перебила его:

– Нет! Не говорите этого!

– Это вы сказали, мадам, – мягко напомнил Пуаро.

– Да, я знаю, – шепнула она. – Я вспомнила это... Это было... так жестоко.

И они с мужем торопливо покинули комнату.

***

Джордж Ли был серьезен и холодно-корректен.

– Ужасное дело, – сказал он и покачал головой. – Совершенно ужасное дело. Я могу думать только, что это... гм... сотворил какой-то безумец.

Полковник Джонсон вежливо выслушал его.

– Вот как, значит, вы полагаете?

– Да, конечно. Какой-то кровожадный сумасшедший, маньяк. Наверно, сбежал откуда-то из сумасшедшего дома в окрестностях.

– И как же, по-вашему, этот сумасшедший смог проникнуть в дом, мистер Ли? – спросил инспектор Сагден.

Джордж покачал головой.

– Это дело полиции – выяснить, как, – заметил он холодно.

– Мы сразу же обошли весь дом вокруг ревностно парировал Сагден. – Все окна были закрыты и заперты на задвижки. Боковой выход и задняя дверь были заперты. Никто не мог войти также и через дверь кухни, не будучи замечен персоналом.

– Но ведь это же абсурд какой-то, – воскликнул Джордж Ли – Может, вы еще скажете, что мой отец вовсе не был убит?!

– Нет, он был убит, в этом нет никакого сомнения, – спокойно ответил Сагден.

Полковник Джонсон откашлялся и взял нить разговора в свои руки:

– Где вы были в момент убийства, мистер Ли?

– В столовой. Это было вскоре после ужина. Впрочем, нет. Мне кажется, я был в этой комнате. Я как раз заканчивал здесь телефонный разговор.

– Вы разговаривали по телефону?

– Да, мне надо было сообщить кое-что срочное сотруднику по консервативной партии в Вестеринхэме.

– И после того, как закончили говорить, вы услышали крик?

Джордж Ли слегка вздрогнул от воспоминаний:

– Да, это ужасно. Он пробрал меня до мозга костей. А потом захлебнулся, как будто сдавили глотку...

Он достал носовой платок и вытер лоб, блестевший от пота.

– Ужасное дело, – пробормотал он.

– А потом вы, значит, побежали по лестнице наверх?

– Да.

– При этом вы видели своих братьев, мистера Альфреда и мистера Гарри?

– Нет. Они, должно быть, пробежали наверх до меня.

– Когда вы в последний раз говорили со своим ОТЦОМ?

– Сегодня после обеда. Мы все были у него.

– После этого вы его больше не видели?

– Нет. Полковник помолчал, а потом спросил:

– Знали ли вы что ваш отец хранил в сейфе в своей спальне несколько ценных нешлифованных алмазов?

Джордж кивнул.

– Это была в высшей степени глупая затея, сказал он высокопарно. – Об этом я ему постоянно говорил. Его могли убить из-за каких-то камней, говорил я... то есть я подозревал... я хотел сказать.

Полковник Джонсон перебил его:

– А вы знаете, что эти алмазы исчезли? Джордж замер с открытым ртом. Его большие навыкате глаза вылезли из орбит.

– Так, значит, он и в самом деле был убит из-за этих камней?..

Шеф-инспектор ответил ему медленно и с расстановкой:

– Он обнаружил пропажу и за несколько часов до своей смерти сообщил полиции.

– Да, но... Тогда я не понимаю, – заикаясь, проговорил Джордж.

Эркюль Пуаро сказал ему дружелюбно:

– Мы тоже, мы тоже не понимаем.

***

Гарри Ли вошел какой-то возбужденный. Пуаро рассматривал его, наморщив лоб. Ведь он уже где-то видел этого человека! Он пристально рассматривал его: узкий длинный нос, заносчиво посаженная голова, слегка откинутая назад, волевой подбородок. Он отметил, что, несмотря на заметную разницу в росте и размерах фигуры, Гарри Ли был очень похож на своего отца. Он заметил и еще кое-что, а именно то, что Гарри, хоть и вошел с независимым видом, нервничал. Он пытался скрыть это за наигранным спокойствием и уверенностью, но Пуаро почувствовал страх, который его переполнял.

– Ну, господа мои, чем могу быть полезен?

– Вы очень обяжете нас, – ответил Джонсон, – если сможете помочь нам прояснить события сегодняшнего вечера.

Гарри оживленно покачал головой:

– Я, к сожалению, почти ничего не знаю. Вся эта история довольно отвратительная и произошла так неожиданно.

– Вы только недавно вернулись из-за границы, не правда ли, мсье Ли? – спросил Пуаро.

– Да, неделю назад сошел на берег в Лондоне.

– Как долго вы отсутствовали?

Гарри Ли выдвинул подбородок вперед и засмеялся:

– Лучше уж я расскажу все сам, а то вам непременно расскажет кто-нибудь другой! Я – блудный сын, господа мои. Скоро будет двадцать лет с тех пор, как я покинул этот дом.

– А сейчас, однако, вы вернулись. Не могли бы вы сказать нам – почему? – спросил Пуаро.

С той же развязностью Гарри ответил:

– Это все равно как в старой доброй притче: виноградные выжимки, которые едят свиньи или, наоборот, не едят, – я уже не помню, как там, забыл. В общем, мне надоело питаться ими. Тогда я подумал, что откормленный телец, которого закалывают в честь возвращения блудного сына, приятно разнообразит мое меню. Почти одновременно я получил письмо от отца, в котором он просил меня вернуться домой. Я повиновался его приказу, и вот я здесь. Это все.

– Вы надолго приехали сюда?

– Я навсегда вернулся домой, – лаконично сказал Гарри Ли.

– Ваш отец согласился на это?

– Старик был необычайно рад.

Гарри снова с удовольствием засмеялся, вокруг его глаз образовались морщинки.

– Жизнь с Альфредом была ужасно скучной для него! Альфред безнадежно нудный мальчуган. Конечно, он очень почтительный, но с ним нельзя поболтать по душам. А мой отец, наоборот, в молодые годы был перекати поле, поэтому я ему больше по сердцу.

– А ваш брат и его жена – они обрадовались тому, что будут жить с вами в одном доме?

Этот вопрос Эркюль Пуаро задал, слегка подняв бровь.

– Альфред? Альфред был в неистовстве! Как прореагировала Лидия, я не знаю. Наверное, она тоже была обижена за Альфреда. Но мы великолепно поймем друг друга. Лидия мне нравится. Это я должен был жениться на ней! Но Альфред – это, конечно, большое сокровище!

Он громко засмеялся:

– Альфред с незапамятных времен завидует мне и ревнует к отцу. Он всегда был послушным, покладистым, идеальным сыном. И что же он получил за это в конце концов? То, что постоянно получает самый послушный в семье, – пинок под зад! Поверьте мне, господа мои, добродетель себя не окупает. Он оглядел своих слушателей.

– Надеюсь, вас не шокирует моя откровенность? Но все это – чистая правда. Ведь вы же рано или поздно вытащите на свет божий все грязное белье семейства Ли. Стало быть, я могу первым выставить здесь на обозрение свое нутро. Я особенно отчаиваюсь по поводу смерти отца. В конце концов, я его не видел с тех пор, когда был совсем пареньком. Как бы то ни было, он был моим отцом, а сейчас он убит. Мой долг – позаботиться о том, чтобы его смерть была отомщена.

Он погладил себя по щеке:

– Мы семья, членам которой свойственна мстительность. Ни один из семейства Ли ничего легко не забывает. Я хочу быть уверенным, что убийца моего отца будет пойман и повешен!

– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал Сагден.

– Если бы вы не занимались этим в силу своего долга, мне пришлось бы взять дело расплаты в свои руки, – резко ответил Гарри Ли.

– Вы кого-нибудь подозреваете, мистер Ли? – быстро спросил полковник Джонсон.

Гарри покачал головой.

– Нет, – ответил он медленно, – нет, подозрений у меня нет. Знаете, это было для меня ударом. Я долго размышлял – мне кажется, речь не может идти о преступнике со стороны...

– Ага, – кивнул тут Сагден.

– ... И если я не ошибаюсь, то убил его один из нынешних обитателей этого дома. Но кто, черт возьми?! Кто-то из слуг? Явно нет! Трессильян здесь с незапамятных времен. Слуга-полуидиот? Едва ли. Хорбюри? Это хладнокровный тип, но Трессильян сказал мне, что он отправился в кино. И кто у нас останется тогда? Если исключить Стивена Фарра, а зачем, собственно, Фарру приезжать из Южной Африки, чтобы убить кого-то совершенно чужого и незнакомого ему? – так вот, если исключить Стивена Фарра, тогда остаются только члены нашей семьи, и в таком разе я ни за что на свете не могу себе представить, кто мог бы это сделать! Альфред? Он боготворил нашего отца. Джордж? Чересчур труслив для этого. Дейвид? Нет,

Дейвид с самого детства был мечтателем. Он упадет в обморок, если порежет себе палец до крови. А женщины? Ни одна из них не пошла бы перерезать старику глотку. Кто же это сделал? Будь я проклят, если я знаю.

Полковник Джонсон откашлялся – это была своего рода профессиональная привычка – и задал свой традиционный вопрос:

– Когда вы видели своего отца в последний раз? – После чая. Он тогда как раз спорил с Альфредом относительно вашего преданного слуги. У старика была какая-то нездоровая тяга к скандалам. Он страшно любил злить окружающих. Мне кажется, что он только поэтому держал в секрете от остальных мой приезд. Он хотел посмотреть, как вытянутся их лица, когда я вдруг объявлюсь здесь. И только поэтому же он завел разговор о том, что собирается изменить завещание.

Пуаро поднял голову и проговорил:

– Ваш отец, значит, упоминал о своем завещании?

– Да. В присутствии нас всех. И при этом наблюдал за нами, прямо как кошка, которая подкарауливает мышь, чтобы увидеть реакцию. Он позвонил своему адвокату и попросил его приехать после Рождества по этому делу.

– И какие же изменения он собирался внести? Гарри Ли усмехнулся:

– Этого он нам не сказал, старый лис. Я предполагаю, или лучше скажем так – я надеюсь, что он хотел изменить его в пользу вашего покорного слуги. Я думаю, что был вычеркнут из всех ранее существовавших завещаний, а сейчас он собирался снова включить меня туда Чертовски скверно для всех остальных! И Пилар, которую он очень полюбил, наверняка должна была тоже что-то получить. Вы уже ее видели? Моя испанская племянница, очаровательное создание, со свойственными ей теплотой великолепного юга и всей его жестокостью. Я хотел бы быть ей не просто дядей!

– Ваш отец полюбил ее? Гарри кивнул:

– Она знала, как обращаться со стариком. Часто просиживала рядышком с ним. Держу пари, она знала, чего этим добивается' Ну, теперь он мертв. И никакое завещание уже нельзя будет изменить в пользу Пилар, и в мою тоже, к несчастью!

Он секунду подумал о чем-то, а затем продолжил изменившимся голосом:

– Но я отвлекся от темы. Вы спрашивали меня, когда я видел отца в последний раз. Я сказал, что после чая, в самом начале седьмого. Старик был очень довольным, хотя и слегка усталым. Я скоро ушел и оставил его наедине с Хорбюри И после этого я его больше не видел.

– Где вы были, когда произошло убийство?

– В столовой, с братом Альфредом, у нас как раз в самом разгаре был довольно острый разговор, когда мы услышали шум наверху. Он был таким, как будто там боролась по крайней мере дюжина здоровых мужчин, а потом закричал бедный старый отец. Визг был такой, словно режут свинью. От этого крика Альфреда, кажется, парализовало. Он так и остался сидеть как прикованный. Я потормошил его, чтобы он пришел в себя, и побежал с ним вверх по лестнице. Дверь в комнату отца была заперта, нам пришлось ее взламывать. Довольно нелегкое занятие. Как, черт подери, эта дверь вообще оказалась закрытой? В комнате никого не было, кроме отца, и я готов съесть свою шляпу на спор, если кому-то удалось уйти через окно!

– Дверь закрыли снаружи, – сказал Сагден.

– Что?

Гарри уставился на него.

– Я могу поклясться, что ключ торчал в двери.

– Значит, вы заметили это, – пробормотал Пуаро Гарри Ли с вызовом посмотрел на него.

– Да, я кое-что замечаю. Так уж я привык! – Затем он перевел взгляд на полицейских. – Вы еще хотите о чем-то спросить меня, господа?

Джонсон покачал головой:

– Спасибо, мистер Ли, в данный момент – нет Пригласите, пожалуйста, следующего члена семьи.

– Конечно.

Гарри покинул комнату, не оборачиваясь.