Злая ведьма Варвара Зеленец Варвара

Как девушки «замочили» домовых в овине

Одними спаленными копнами соломы в Харчевне дело не обошлось. Неприятностей становилось все больше.

Варвара умела делать все быстро и ловко. Но почему-то в последнее время у нее все валилось из рук. Она уже перебила несколько тарелок. Да и принести воды из колодца стало для нее проблемой. Когда Варвара, быстро семеня ногами, несла воду, то постоянно спотыкалась. То сухая ветка под ноги попадет, то камень шевельнется, а результат один – пролитые ведра. А однажды показалось Варваре, что из кустов за ней наблюдает все то же существо, похожее на лохматую собаку.

Вечером Варвара пожаловалась на свои беды Катерине.

– Шишига виноват. Не торопись теперь никогда. Каждый шаг обдумывай. Шишига сам по себе не страшен, хотя это и злой дух. Но на него дурное влияние оказывает Овинник. Поэтому он и поджег всю траву. Как бы еще где беды с огнем не наделал. Раньше вред Шиш мог причинить лишь тогда, когда человек торопился. Тогда подвернется Шишига под руку и может любую пакость человеку сделать: посуду побьет, подножку поставит, ведро с молоком опрокинет. А поскольку сейчас он с Овинником, нужно очень осторожно обращаться с огнем. А то используют любую нашу промашку, – предупредила девочку Катерина. – Моя тетка учила меня: «Поторопишься и… накроет тебя Шишига хвостом, и ты пропадешь, и сколько ни ищи, не найдут тебя, да и сам себя не найдешь…»

Варвара поежилась:

– Неужели это правда?

– А тебе точно Шишига пакостит. Нельзя тебе теперь ничего второпях делать. Это злой дух и шатун. Ходит он за тобой по деревне и подлавливает. Мне удалось от него избавиться. Теперь он за тебя взялся. Но я уже утром наших помощников послала на разведку. Баюн и Макоша под видом кошек на крышу овина забрались, все выведали и такой кошачий концерт затем закатили. Надо сна лишить и Овинника, и Шишигу. А на ночь я Барабашку к ним заслала. Он им спать и сейчас не дает. Как голову положат на сено, так он сразу же барабанить начинает. Теперь у них от недосыпа настроение все время будет плохое.

– А мне-то как от них избавиться? – спросила Варвара.

– Что ж, попробуем сначала миром решить дело. Можно попытаться с домовыми договориться, как будто мы хотим о своей судьбе и о женихах узнать. В ближайшее воскресенье утром подойдем к овину и положим руку в окно. Моя тетка утверждала: если что-либо мохнатое твоей руки коснется, что, правда, бывает очень редко, – то выпадет девушке большое богатство. Может, замуж за богатого выскочит или наследство получит от американского дядюшки. Но если что-либо скользкое руки коснется – за бедного замуж девушка выйдет. Поэтому перед гаданием надо задобрить духов. Говорят, надо принести им пирожков с курятиной.

Ранним воскресным утром Катерина испекла вкусных пирожков, и подруги направились к овину на краю Харчевни. Катерина положила пирожки и два стакана молока на подоконник, и девушки стали ждать. Они даже не заметили, когда и как пирожки исчезли.

– Значит, дар принят. Теперь попросим, чтобы нам погадали: тебе на женихов, мне – на богатство. Вдруг контакт установим?

Катерина протянула в открытое окно овина руку и быстро проговорила: «Тяни меня, мани меня куньим хвостом по голой руке!» То же сделала и Варвара. Но вместо прикосновения чего-либо мохнатого или скользкого у девушек в руках оказались раскаленные докрасна угольки. Наши красавицы дружно взвизгнули и выбросили угольки.

– Договориться не удалось, – зло выдохнула Катерина. – Пошли домой!

Вдогонку девушкам полетели горящие палки. Катерина и Варвара обернулись и увидели, что в темном овине горят калеными угольями два глаза. В глубине сарая с трудом угадывался силуэт лохматой собаки, почему-то стоящей на задних лапах.

– Так он нам всю деревню сожжет! Надо срочно принимать к Овиннику меры. А то если разгневается, так закинет уголек и даст всему овину сгореть.

Дома Катерина достала из подвала плакун-траву. Корень плавал в тазу с колодезной водой.

– И как мы теперь заставим эту траву плакать? – спросила Варвара.

– Это дело нетрудное. плакун-трава обладает очень сильным полем. Помнишь, и нас с тобой плакать заставила. Меня тетка научила, как сохранить подольше ее удивительные свойства. Так что плакать Овинник будет горючими слезьми. Главное, доставить плакун в овин. А как домовой плакать начнет – угли в нем и потухнут, – пояснила Катерина. – Ох не любят бесы плакать. Они сразу становятся покорными и смиряются. Возь­мем корень, подсыплем цветочков, чтобы духи не смогли догадаться, что их плакуном-травой изгоняют из деревни.

– Изгонять Овинника ты будешь, – сказала Катерина Варе. – Мне нельзя, болотное братство мне обязательно припомнит это. А у тебя оправдание есть: руку сожгли, поленьями горящими кидались. Ни одна ведьма не имеет права сносить такое оскорбление.

Варвара согласно кивнула.

– Запомни заговор. Повторяй за мной: «Плакун, плакун! Плакал ты долго и много, а выплакал мало. Будь ты страшен злым бесам, полубесам, старым ведьмам. Если не покоритесь мне, то утоплю вас в слезах! Будь мое слово при тебе крепко и твердо. Век веком!»

– Запомню ли? – усомнилась Варвара.

– Не бойся. Слова можно переставить. Плакун – умная трава. Поймет, чего у нее просят, – успокоила девочку Катерина.

Совет держали дома. Мира тоже пригласили «выгонять ученых собак из овина». Мир и Варвара предлагали разные способы доставки волшебной травы к злобному Овиннику. Сошлись в одном – это должно выглядеть естественно.

Мир подсказал деревенский способ: въехать в овин на тракторе с сеном и вывалить его на пол. Варвара предложила продолжить стрельбу из рогаток. Но этот способ доставки плакуна в дом Овинника Катерина сразу отвергла:

– Наверняка Овинник уже знает, как мы с Лядащим расправились. Как бы он чего не заподозрил от такого воинственного вторжения. Сгорит тогда сарай.

Тут с печи раздалось мяуканье черной кошечки. Катерина подошла к печке и начала с ней о чем-то шептаться.

Затем она рассмеялась и вернулась к ребятам.

– Макоша предлагает свои услуги. Ох и любит же она на лошадях кататься. Слушайте, что она придумала. Пусть лошадь, запряженная в телегу с сеном, якобы случайно забредет на ферму и под управлением Макоши будет кружить неподалеку от овина. Макоша, как Мальчик-с-пальчик, залезет лошади в ухо и будет ею управлять, – смеясь, пересказала она свой разговор с кикиморой.

Варвара и Мир тут же с восторгом подняли руки «за».

– Спасибо, Макоша! – захлопали ребята.

– Значит, нужно приготовить сено для Овинника. То, что у него в сарае, – на котором они с Шишигой спят – сопрело. Оно уже не такое мягкое и запах с прошлого лета потеряло, поэтому домовые должны клюнуть на приманку. Погода хорошая, завтра к вечеру мы должны успеть.

Мир! Бери косу и накоси на речной поляне душистого клевера. А ты, Варвара, нарви мяты, сирени, добавь лепестки душистых цветов, чтобы сено вкусно пахло и Овиннику самому захотелось перетащить это сено к себе в сарай. Ну а я сделаю начинку, – распределила обязанности Катерина.

Мир и Варвара согласно кивнули и отправились на сенозаготовки. Мир с косой, а Варвара с граблями. Под жарким летним солнцем скошенная трава почти сразу же подсохла, и через пару часов ее уже можно было ворошить.

Весь день провели ребята на поляне, иногда прерывая работу, чтобы искупаться. Несколько раз они заходили к Катерине, позвать ее на речку, – но та отказывалась, так как подготовка плакун-травы требовала много времени. Плакун-трава – растение нежное, очень капризное и требующее особенного подхода и уговоров. Но позже Катерина сама вышла на посиделки к вечернему костру.

– Кажется, получается, так что завтра днем запрягайте лошадь в телегу, грузите сено и подгоняйте ее к моему дому. Там добавим начинку и приступим к обработке наших домовых.

Ближе к вечеру на деревенскую ферму забрела лошадь, явно потерявшая где-то хозяина. Неторопливо возя за собой телегу, она мирно щипала травку недалеко от овина. Лошадь переходила с места на место. Теплый вечерний ветерок доносил в сарай, где жили домовые, чудесный аромат свежескошенного сена.

Чтобы наблюдать за маневрами лошади, Варвара залезла на высокий тополь на краю деревни.

Домовые клюнули на приманку. Приятный аро­мат сена вскоре донесся и до них.

– Шишига, видишь,– лошадь без хозяина. Ну-ка веди ее сюда! Возьмем сено для постели, старое совсем слежалось.

Из ворот сарая выскочило существо, покрытое серой косматой шерстью. Странное создание забегало вокруг лошади так быстро и подняло столько пыли, что трудно было разобрать, кто это – косматая дворняжка или кто-либо другой.

Шишига на секунду остановился, и Варвара в подзорную трубу Мира увидела маленького уродца. Это был старый карлик – не больше полуметра ростом, он даже не дотягивался до узды лошади. Но девочка так и не смогла как следует разглядеть его, ибо старик снова начал носиться с огромной скоростью. Пыль стояла столбом и оседала на его то ли шубе, то ли мохнатой шерсти на теле.

– Шиш, хватит бегать. Хватай лошадь под уздцы и веди в овин.

Шишига стал подпрыгивать, пытаясь дотянуться до узды. Из овина показалась огромная черная лохматая собака, которая почему-то шла на задних лапах.

Варвара от страха чуть не слетела с дерева, когда отрегулировала резкость трубы. Глаза у Овинника горели калеными угольями, несмотря на светлый вечер. На голове у него торчали острые козлиные рога, а передние руки были человеческие, причем правая – без шерсти и явно длиннее левой.

Лошадь, увидев эту странную пару, начала фыр­кать от испуга и задрала голову кверху. Тогда спе­реди к лошади подошел Овинник, щелкнул пальцами, и прямо из его рук появился яркий огонь. Лошадь испуганно закрыла глаза, а Овинник взял ее под уздцы и ввел в сарай. Через пару минут лошадь, вся в мыле от ужаса, показалась снова, но сена на телеге уже не было.

– Главное дело сделано, – удовлетворенно произ­несла Катерина. – Клевер и мята отобьют запах плакун-травы. Поэтому домовые ничего не почувствуют, но наплачутся как следует. И через пару дней у Овинника вряд ли огонь из рук будет появляться. Тогда он и зажечь ничего не сможет. А наш бык Борька ох как собак не любит. Кстати, ты давно с ним не общалась, Варвара?

– Поняла. Сегодня же пойду и за ушком его почешу, – рассмеялась Варвара.

Над деревней светило яркое солнце. Уже неделю стояла жаркая погода. Деревенские дети почти не вылезали из Луненки. Вокруг все высохло, но несколько раз дождевые тучи набегали на Харчевню и задерживались на краю деревни над овином. На фоне ясного неба очень красиво смотрелась туча над фермой и шикарная радуга над лесом.

Местные бабки не переставали удивляться: их огороды были абсолютно сухими, а ферма превратилась в топкое болото. Нигде не было грибов, а в лесочке за овином за неделю наросло огромное количество подосиновиков и лисичек. Кто не ленился – приносил полные кузовки.

Через три дня Макоша и Баюн, сходившие рано утром на разведку, донесли, что из сарая постоянно раздается громкое чихание домовых. Причем Овинник постоянно ссорится с Шишигой, и настроение у них явно подавленное.

– Ничего не сделали, пару копешек только спа­лили, – стонал от досады Овинник. – А меня уже радикулит разбил. Пошевелить ни рукой, ни ногой не могу.– Накрой меня сеном! – приказал он Шишиге. – Да побыстрей, что-то ты совсем разленился.

Шишига что-то недовольно проворчал себе под нос и поплелся выполнять приказание старшего домового. Делал он это медленно, не то что раньше. Да и не мог он двигаться быстрей – все тело ломило. А ведь раньше Шишига так и вился во­круг Овинника, исполняя его приказания так быстро, что пыль столбом стояла.

Баюн и Макоша настолько промокли во время слежки в сарае, что полезли отогреваться на печку. Заботливая Катерина бросилась греть для отважных разведчиков молоко с медом. Лишь через несколько часов они смогли прийти в себя.

– Представляете, каково сейчас Овиннику и Ши­шиге! – неожиданно пожалела домовых Катерина. – Я даже себя виноватой чувствую за то, что вред их здоровью наношу. Как бедняги промокли. Теперь, даже если они и покинут овин, плакун-трава еще долго будет давать себя знать. Им только банька жаркая сможет помочь. А кто ее теперь для промокших домовых истопит? Банника черная курица далеко из деревни прогнала. Что ж, плакун справился с нечистыми духами, залил их водой, свел на нет их чары. Не сможет теперь Овинник ничего зажечь. Плакун и тучи пролил дождем и чертей заставил плакать. Здорово мы домовых «замочили».

– Прекращаем? – предложила Варвара.

– Да похоже, мы с тобой чуточку переборщили. Теперь спасать надо домовых. Мир, запрягай телегу. Варя, бери Борьку, но смотри, чтобы он не слишком сильно намял бока домовым.

– Не беспокойся, Борька меня слушается и все понимает, – успокоила Катерину Варвара. – Мы теперь с ним друзья.

Бык Борька уверенно вошел в овин. Овинник защелкал пальцами, пытаясь высечь огонь. Но, кроме водяных брызг, из рук ничего не вылетало.

– Все! Переквалифицируюсь в водяного. Мое место теперь в тихом омуте, – ругался про себя Овинник.

Борька нацепил на рога побольше сена, закинул на домовых. Затем он еще раз поддел рогами сено снизу и покатил из сарая огромный ком. Подогнав ком к телеге, бык еще раз мотнул головой, и сено вместе с домовыми оказалось на возу. Лошадь тут же тронулась с места, увозя замученных и мокрых до последней нитки домовых из деревни.

– Извините, если что не так! – махали подруги платками.

Из магнитофона, который держала Варвара, послышалось: «Ты прости меня, прощай! Вечно помнить обещай».

– Кикимора Макоша больных в лес отвезет, все же домовые – это ее дальние родственники. А я на связь выйду. Телеграмму по нашей почте дам на болото правителю поселения Деду-Всеведу, чтобы принял их и полечил. Помоги мне создать мощное поле, Варя. Необходимо послать сообщение. Вот текст. Помогай!

Подруги сели за круглый стол. Катерина и Вар­вара выходили на связь с болотом. Разложили буквы и вызвали духов из болота. Катерине долго не удавалось установить контакт.

– Вероятно, запрещено мне общение с поселением. Попробуй ты, Варя! Придется тебе вызывать Зеленец.

– Мне? Так ведь я там никого не знаю, – удивилась девочка.

– Не имеет значения. Зато они тебя хорошо знают. Ты – ведьма. И твои сообщения обязан принять любой дежурный. Передавай. – И Катерина положила перед Варварой сообщение: «Домовые Овинник и Шишига серьезно больны! Проводим эвакуацию. Встречайте. Варвара».

Борьба с Борисом Никодимовичем и лешими

Последние полгода Борис Никодимович спал неспокойно. Каждую ночь ему снились дороги с огромными лужами и постоянно увязающая в них его машина. Он вылезал из джипа вместе со своими помощниками и, стоя по колено в грязи, пытался вытолкнуть его. Но все было тщетно. В конце концов он плюхался в грязь лицом и… просыпался весь в холодном поту.

Слухи о происшествии в Харчевне быстро обошли всю округу. Теперь в каждой деревне, куда приезжал депутат, ему напоминали о невыполненных им обещаниях. Путешествовать по району больше не хотелось.

В приемную к Борису Никодимовичу пришла старая женщина в светло-сером плаще. Не хотелось депутату говорить со странной посетительницей. Каким-то холодом веяло от ее серых глаз. Она долго дожидалась в приемной. Депутат прошел мимо нее в свой кабинет и по телефону отдал приказ своей секретарше:

– Никаких просителей сегодня не принимать.

Но старуха, прождав в приемной больше часа, встала и так зло посмотрела на молодую помощницу Бориса, что та неожиданно для себя вскочила и бросилась открывать дверь в кабинет начальника.

Депутат удивленно поднял глаза на старуху.

– Что вам угодно? Чем могу помочь? – спросил он ее.

– Это тебе помогать надо! – с порога заявила странная посетительница. – Порчу на тебя наслали. Молодуха Катерина, которую ты в Харчевне сам тогда подозвал, и рыжая девчонка. Припоминаешь?

Борис Никодимович в ответ лишь кивнул.

– Так что сгинешь скоро со света, если меня не послушаешься. Совет тебе дам, как с ними справиться. Деревни надо укрупнять, а мелкие закрывать. Прежде всего начать с любимой твоей деревеньки – Харчевни. Старушек, оставшихся там, надо свезти в богадельни – там о них позаботятся. Сколько денег у тебя высвободится! Ни на автобус не надо тратиться, ни на дорогу, ни на врачей, ни на почтальонов. Отключай свет, отменяй транспорт, молодым дай работу в поселке – чтобы исчезла Харчевня, а эти две ведьмы ушли из этих мест. Так что срочно принимай решение, Борис. А я уж со своей стороны жителям Харчевни такую невыносимую жизнь устрою, что сами начнут в богадельню проситься.

Долго разговаривали Борис Никодимович и старуха в сером плаще.

Несколько раз после вечерней дойки в соседнем совхозе свет в Харчевню дать забыли. Неделю деревня сидела без света. А еще через некоторое время начался ремонт линии электропередачи. Столбы выдернули из земли, а новые привозить никто не собирался. Теперь света в деревне не было вовсе. Пропала и телефонная связь. Съездивших в район Прохора и Егора местное начальство даже не выслушало.

Вскоре автобус, который приезжал утром по большаку, перестал ходить в Харчевню, и мужики не могли попасть на работу ни в Будогощь, ни в Кукуй. Перестала приезжать в Харчевню и автолавка с продуктами.

Из приятных событий было лишь то, что к харчевницам приехал Добрыня Пересветович.

– Что, все так плохо? – поинтересовался он.

Харчевнинцы вздохнули.

– Чаем хоть напоите?

– Конечно! А вам сорока на хвосте принесла весть о наших бедах? – спросила Варвара Добрыню за чаем.

Тот кивнул:

– Не сорока, конечно, но моя почта работает. Всегда знаю, где моя помощь требуется.

– Вот сидим решаем, что делать. Старухи в расстройстве – ни хлеба, ни света, ни почты. Мужики работу потеряли – до Будогощи пешком не дойти.

– С транспортом я помогу. Думается, что новый автобусный маршрут «Кириши – Тихвин» с заездом в Будогощь никому не помешает. Расписание утрясем. Будет два раза в день ходить. И на работу мужики попадут, и домой вернутся. Для рабочих и пенсионеров на проезд скидки сделаем. А торговая лавка на колесах вам только спасибо скажет, если у них новый рынок сбыта появится. У них все деревеньки ранее поделены были. Но если место освободилось, то никто не помешает его занять. Здесь Борис глупость сделал. Обратно его лавку в брошенные им деревни уже не пустят.

А что с электричеством будем делать? Может быть, вам дизельный генератор привезти? – спросил, чуть помолчав, Добрыня.

– Не рассчитаемся, – помотал головой Мир.

– Не волнуйся, Мир, ты и так для нас в этот год очень много сделал. Считай это авансом за будущую работу.

– Не надо. Это слишком дорого. А взамен генератора лучше цемента кубов десять, – попросил Мир. – У меня мысли на этот счет уже есть. Своя деревенская электростанция на Луненке. Го­товлю проект. Вот, посмотрите наброски.

– Здорово, если получится. Хорошо, скажешь, в какой день машину-бетономешалку прислать. Кстати, вот вам мобильник, чтобы всегда могли позвонить и не от кого не зависели. Теперь, если понадобиться моя помощь, телефон у вас есть. Все, что надо, – пришлю. Отказываться не надо! – строго сказал он Миру. – Связь с тобой, скорее, мне нужна. Вдруг что-либо серьезное случится.

Мирослав долго ходил по деревне, потом осмотрел заброшенную ферму и бывшие ремонтные мас­терские. Он провел там целый день. Затем объявил общий сбор. Вечером четверо деревенских мужиков собрались у дома Мирослава.

– Ничего страшного, – сказал Мир опечаленным жителям. – Ждать помощи не будем. Решим свои проблемы сами. Будет у нас свет от своей электростанции. Вот смотрите, что я придумал. Перекрыть нашу Луненку – дело нетрудное. Лучшее место для этого – на повороте реки. Перегородим речку, пустим воду в трубу, а падающая вода колесо вращать будет! Я подсчитал – около двухсот киловатт из нашей Луненки выжать можно. Нашей деревне столько энергии за глаза хватит. У нас и озеро деревенское появится, когда вода в реке поднимется на пару метров. А сейчас пойдемте на месте посмотрим.

– Чубайс ты наш доморощенный! – восхищенно закивали мужики.

После появления в каждом доме водопровода и газа жители Харчевни нисколько не сомневались, что все получится и на этот раз.

– Электричество у нас будет бесплатное, так что все наши расходы уже через пару месяцев окупятся. Материалов у нас на старой ферме предостаточно. Бывшая водонапорная башня все равно не работает. Труба как новенькая – не проржавела. Так что надо перетащить ее на берег и укрепить в нужном месте. Вот мои расчеты. По триста рублей с каждого деревенского дома вполне достаточно и потребуется ваша помощь, мужики.

– О чем разговор, Мир! Командуй.

– Ты, Виктор, выпиши в своей конторе леса для плотины на Луненке. Сам рассчитай, сколько его нужно.

– Бусделано, кубометр выпишем, пять спилим, – скороговоркой произнес Виктор.

– Егор, а экскаваторщик, который нам котлован для цистерны копал, – твой родственник? В выходной нам помочь сможет? На денек можно его с техникой выписать? Нам надо прорыть отводной канал на повороте, чтобы осушить участок реки, пока сооружаем плотину. Вот на экскаватор как раз и пойдут основные затраты.

– Мир, это мой кум, вместе служили! А тетке своей – бабке Аксинье – он всегда поможет. Экскаватор, считай, бесплатно, я сам договорюсь.

– Тогда траты еще уменьшатся!

– Хорошо. Фрол, Прохор, вам из листов жести надо по этим размерам колесо с лопастями сделать, а я займусь энергоблоком.

– А нам-то что делать? – обиделась Варвара. – Обед варить?

– Девушки, не обижайтесь – нам ведь нужна мужская сила.

– Да ну вас! – еще больше надулась Варвара.

Мир задумался.

—Ладно, для того чтобы дело пошло быстрее, камней надо навозить для плотины, чтобы речку перекрыть. Камни нужны и большие и маленькие. Вы маленькие собирайте… – Мир увидел, что Варвара начала злиться. – А большие Егор привезет. Но вот беда – трактор Егора будет занят на стройке. Варя! Сможешь ли ты быка Борьку в телегу впрячь?

– Запросто!

– Пускай камни подвозит к речке на телеге. Виктор, поможешь девушкам камни в телегу складывать, после того как освободишься?

– Нам помогать? – улыбнулась Катерина. – Сами все сделаем. Управляйся с мужиками. Канал копайте и трубу тащите.

– Так камни нужны большие.

– Не сможем поднять – вас позовем. Пошли, Варвара.

Первая телега, доверху нагруженная большими камнями, прибыла на берег реки уже через час. До вечера Борька привез на место будущей плотины несколько телег.

– Хватит, хватит, девушки.

Как показалось Миру, руководившему стройкой, девушки даже не вспотели.

– Что, камни у вас сами в телегу впрыгивали? – удивился Мир.

Варвара тоже удивлялась, когда они нагружали телегу на берегу реки. Камни, до которых до­трагивалась Катерина, сами отрывались от земли и запрыгивали в телегу. Варваре приходилось лишь направлять телегу с Борькой от камня к камню.

– А куда эти камни класть? – спросила Катерина.

– В речку. Луненку будем перекрывать. Для этого сейчас воду отведем в новое русло.

Егор со своим кумом два дня без перерыва копали двадцатиметровый канал на повороте реки и уже заканчивали работу. До Луненки оставалось чуть больше полуметра.

– Можно, Мир?

– Давай!

Ковш экскаватора еще два раза вгрызся в землю, и вода устремилась по новому руслу. Луненка ниже прорытого канала на глазах стала высыхать. Деревенские бабки, стоящие на берегу, начали креститься, а кот Баюн возглавил бригаду из нескольких кошек, которые бросились вылавливать мелкую рыбешку из оставшихся в высохшем русле лужиц.

– И не стыдно, Баюша? Это уже не рыбалка, а нечестное браконьерство, – покачала головой Ка­те­рина.

Кот мяукнул, и все деревенские кошки тут же прекратили мародерствовать.

Мужики быстро забили в дно реки сваи и прикрепили к ним уже готовую опалубку. Ее давно приготовил лесник Виктор по чертежам Мирослава. Сложнее было уставшим мужикам таскать камни. Ковшом экскаватора удалось закинуть в котлован лишь несколько камней – берег был крутой, машина могла упасть вниз.

Мир вздохнул:

– Придется вручную.

Дело шло медленно. Мужикам за два часа удалось уложить лишь два ряда камней. Работники вконец умаялись.

– Продолжим завтра. Трудный будет денек, – вздохнул Мирослав. – Камни до конца уложить, раствор приготовить и залить. Пошли отдыхать.

– Задержись, Варвара, поможем мужикам, – шепнула Катерина.

Варвара кивнула. Девушки подождали, пока все уйдут.

– Что ты предлагаешь?

– Продолжим камни класть. Мне кажется, у нас это лучше получится. Варя, позови Борьку, а я Курдуша кликну.

Бык мирно пасся на поляне, но по первому зову Варвары поспешил к ней. А Курдушик уже давно был здесь. Любопытный чертенок наблюдал за происходящей на реке стройкой с высокой березы.

Конечно, наши ведьмы не очень-то напрягали чертенка работой. Все-таки лето, пусть отдыхает. Но раз его помощь понадобилась, то он должен был тут же появиться и выполнить любое приказание. После свистка Катерины Курдушик в течение минуты был обязан предстать перед хозяйкой, где бы он ни находился. Быстро спуститься чертенок не успевал, поэтому пришлось свалиться с дерева. Раздался треск березовых веток, и рогатый мальчишка в разорванной рубашке, тяжело дыша, встал перед ведьмами, ожидая приказа.

– Мог бы так и не торопиться. Смотри, рубашку опять порвал! – покачала головой Катерина.

Варвара рассмеялась.

– Итак, вот что я предлагаю, – сказала Катерина. – Борька камни будет подкидывать в воздух, а мы на место складывать. Курдуш, а ты их подправляй. Я и Варвара помогать тебе будем.

Валун, подцепленный рогами Борьки, полетел вверх, как волейбольный мячик. И тут же чертенок подпрыгнул и ловко оседлал камень. Тот за­стыл в воздухе и начал плавно, как на парашюте, опускаться вниз. Варвара открыла рот от удивления.

– Что смотришь, помогай! Я один валун за­грузила, теперь твоя очередь.

Катерина вытянула руки вперед и плавно их опустила.

– Давай, не бойся, попробуй ощутить камень в своих руках.

Девочка робко протянула руки.

– Смелее! Ощути холодную поверхность камня.

И девочка действительно почувствовала в руках холодный камень, хотя он находился от нее на расстоянии больше пяти метров.

– Ой! – Варваре показалось, что камень, который висел в воздухе, начал падать явно не в ту сторону.

Варвара оглянулась на Катерину, та действительно больше ей не помогала. Несмотря на все усилия девочки и Курдушика, им не удалось справиться с задачей, и камень так и не попал в нужное место. Варвара даже разозлилась немного.

– Давай еще кидай, Борька, – скомандовала она.

Бык подцепил на рога следующий валун и подкинул его вверх. Камень снова полетел в сторону от плотины, хотя Курдушик оседлал его вовремя. Варвара взмахнула рукой, и валун резко повернул и буквально врезался в кладку, затем отскочил от нее, как резиновый, и приземлился далеко на другом берегу.

– Пожалуй, столько силы тратить не надо! – рассмеялась Катерина. – Работай спокойно, не нервничай.

Работа пошла быстро. Следующие камни плавно взлетали в воздух и приземлялись точно в нужное место. Бык так навострился подцеплять и кидать камни в нужном направлении, что уже через час почти вся работа была сделана.

– Боря, оставь пару камней на завтра. При мужиках их боднешь. А ты, Курдушик, их подхватишь. Только не показывайся на глаза мужикам.

Быть невидимым для чертенят дело простое, и Курдушик согласно кивнул.

Когда на следующее утро мужики собрались у Луненки, они увидели почти готовую плотину вы­сотой в три метра. Рядом стоял бык. На глазах у изумленных жителей Харчевни Борька подцепил рогами камень и подкинул его вверх. Камень взмыл в небо и приземлился на ровную кладку. Бык подбросил последний булыжник, и тот аккуратно лег на нужное место.

– Мир, ну что, все в порядке?

Мир прошел взад-вперед по насыпи через Луненку и одобрительно покачал головой.

– Да, спасибо Варваре, как Борьку выдрессировала! А ты хотел его осенью на мясо сдавать, – обратился он к Прохору. – Я думаю, что мясо он свое уже отработал.

– Ладно, пусть гуляет – прокормим.

Мужики согласно закивали.

– Не бойся, Прохор, с сеном поможем – сколько надо накосим для Борьки.

Бык перешел на другую сторону Луненки и подцепил рогом трубу. Мир одобрительно посмотрел на быка и позвал мужиков:

– Давайте поможем трудяге. А то он того гляди один управится. Теперь надо трубу на место установить, а затем залить камни раствором.

Уже к вечеру деревенская электростанция была готова. Мирослав подключил энергоблок, а мужики потянули провода до ближайшего деревенского столба. Затвор на обводном канале, прорытом Егором, закрыли, и вода в Луненке стала быстро подниматься. Наконец вода хлынула в трубу, и колесо завращалось.

– Ну что? Раз, два, три – лампочка гори! – И Мирослав повернул рубильник.

Лампочки в окнах Харчевни зажглись. А вечером бабки вынесли на улицу пироги, и начался праздник. Вся улица была залита ярким светом.

– Что за погода? Июль, а холодные дожди со снегом и ветер, – удивлялись старожилы.

Ветер крепчал с каждым днем, вода в Луненке выходила из берегов и подходила к самым огородам. Егору и Мирославу приходилось почти каждый день открывать затвор обводного канала, так как труба с потоком воды не справлялась и вода в плотине грозила перелиться через насыпь и затопить деревню.

На третий день ветер стих. Выглянуло солнце, и установилась хорошая погода. Но деревенские животные не спешили появляться на улице. Куры сидели на своих шестках, прижавшись друг к другу, а хозяйки напрасно уговаривали буренок выйти наружу.

– Дышать трудно, – жаловались бабки. – Силь­­ная гроза будет.

Мир подошел к барометру. Его стрелка находилась на левом краю шкалы.

– Меньше семисот миллиметров. Если бы мы были в океане, то капитан готовился бы к шторму. Варвара, пробеги по деревне – предупреди всех, что будет буря. Пусть окна закрывают ставнями, а то стекла вылетят. Вон, смотри, какая черная туча на горизонте.

Катерина с плохо скрытой тревогой всматривалась в небо.

– Мирослав, а было ли штормовое предупреждение по области?

– Я тоже об этом думал, Катя. По прогнозу, у нас должно светить солнце, а с Зеленецкого болота постоянно на нас идут тучи.

Туча все приближалась. Ветер со страшной силой набросился на Харчевню. Со многих крыш сорвало плохо закрепленные листы шифера. С треском падали вырванные с корнем деревья. Но особенно досталось линии электропередачи, идущей от плотины. Несколько высоких осин и сосен упали прямо на провода и порвали их. Харчевня опять осталась без света. Два дня мужики восстанавливали все, что повредило бурей.

Через день Катерина позвала ребят к себе.

– Ну, что прогноз погоды говорит, Мир?

– Давление опять падает.

– Значит, надо защищаться.

– От кого?

– От леших. Что-то невзлюбили они нашу деревню.

Мир и Варвара удивленно взглянули на Катерину.

– Так мы же всех прогнали, – тихо шепнула Варвара.

– Значит, не всех. Ветер, который уже неделю рвет провода, лешие с болота нагоняют. Я же тебя всю неделю спрашиваю, какая погода в области. Везде хорошая. Только над Харчевней ветер и дождь. И смотри, ветер не постоянно дует, а как будто порывами. Я думаю, болотные лешие круги делают, отдыхают и снова налетают. Вот провода наши и рвутся.