Кровавый завет Макклеллан Брайан
– Ее тоже не стоит недооценивать. Возможно, она сейчас ослаблена после нашей схватки. Тех ударов, что она получила, хватило бы, чтобы истребить половину Королевского совета. Не говоря уже о падении с такой высоты. В том месте, где она упала, в земле наверняка осталась глубокая вмятина.
Громкий ропот пробежал по рядам защитников крепости. Таниэль метнулся к краю стены, рядом с ним встали Гэврил и Бо.
Щурясь от яркого солнечного света, он все-таки разглядел, как все подножие горы пришло в движение. Армия врага ночью поднялась по склону и теперь собиралась за пределами досягаемости крепостных орудий. Сначала она напоминала гигантскую неорганизованную толпу, но постепенно приходила в порядок. Таниэль разглядел знамя Королевского совета Кеза. По сравнению с ним флаги самого короля и его военачальников казались обычными сорочками рядом с огромной простыней. Заклинания высоко поднимали его над кезанскими полками. Неподвластное порывам ветра, оно указывало широким своим концом на крепость Горного дозора. На полотнище была изображена белая змея на пшеничном поле – герб короля Кеза. Пока Таниэль рассматривал его, змея зашевелилась, раскрыла пасть и плюнула ядом в сторону крепости. Еще одно заклинание. Таниэль оглянулся на Бо.
– Фокусы, – усмехнулся его друг. – Просто иллюзия. Ничего опасного. Пока.
– Вот именно.
Башня Избранных медленно двигалась по дороге. По обеим сторонам от нее маршировали солдаты. Гром барабанов эхом раскатывался по окрестным скалам. Пронзительно скрипели кожаные ремни – это тысяча лошадей тянула в гору пушки. Оглушительно ревели трубы. Штурм начался.
Все, что происходило до этого, было лишь маневрами и разведкой. Несколько рот атаковали редуты, а затем отступали под защиту скал за поворотом дороги. Солдаты Адро несколько раз оставляли укрепления, а затем снова занимали их без боя, когда враг отходил.
Теперь Таниэль мог с уверенностью сказать, что это не маневры. Началась настоящая битва, и она не закончится до тех пор, пока один из противников не будет побежден.
Таниэля снова дернули за рукав. Ка-Поэль оттащила его в сторону и протянула сумку – размером с пушечное ядро и такую же тяжелую.
– Во имя бездны, Поэль! Что это? – Таниэль поставил сумку на землю и заглянул внутрь.
Там было столько пуль, что хватило бы для половины гарнизона. Он хмуро взглянул на Ка-Поэль:
– Спасибо, но зачем?
Девушка закатила глаза. Она ударила себя кулаком в грудь – так она обозначала Избранных, а затем изобразила, будто стреляет из ружья. Улыбка медленно расползлась по лицу Таниэля: наконец он понял, что она задумала.
– Что это? – Из-за плеча Ка-Поэль выглянул Бо.
– Пули.
Таниэль вытащил одну и поднес к свету. Обычный свинцовый шарик диаметром с ноготь. Присмотревшись внимательнее, он разглядел темно-красную полосу, проходящую сквозь пулю. Бо потянулся к шарику, но Таниэль отдернул руку.
– Не прикасайся к ним, – предупредил он. – Это «красные метки».
– Что это значит? – Бо скептически посмотрел на пулю.
– Они зачарованы Всевидящими – дайнизскими колдунами. Мы пользовались такими во время войны в Фатрасте и убили много Избранных.
– Как это «зачарованы»? – Бо продолжал рассматривать пулю, но не подходил ближе.
– Они пробивают защиту Избранных. Спроси у нее, если хочешь знать подробности. – Таниэль показал пальцем на Ка-Поэль. – Насколько я понял, для их изготовления нужно много энергии.
Таниэль обернулся к девушке. Он не понимал, как ей это удалось. Мешки под глазами Ка-Поэль подсказывали, что она много ночей провела за работой. Таниэль только сейчас сообразил, что почти не видел ее за последнюю неделю. Он с восхода до заката проводил на стенах, наблюдая за кезанской армией.
Лицо Бо приняло сосредоточенное выражение, как всегда, когда он открывал третий глаз.
– Ты велел не прикасаться к ним, – пробормотал он, наклоняясь и присматриваясь. – Значит, они причиняют еще какой-то ущерб, кроме дырки в голове?
– Да. Один Избранный из Фатрасты говорил мне, что они сгорают от прикосновения. Не знаю, что при этом произойдет с тобой.
– Получается, что им даже не обязательно попасть точно в цель, – глубокомысленно произнес Бо и резко выпрямился. – Почему я никогда не слышал о них прежде?
– Если бы ты был кезанским Избранным, позволил бы ты кому-то узнать о зачарованных пулях, пробивающих твою защиту? Если бы ты был фатрастианцем, стал бы ты раскрывать свои секреты?
– Фатраста могла бы продавать такие пули за огромные деньги, – предположил Бо.
Таниэль чуть ли не физически ощущал, как поворачиваются сейчас шестеренки в голове его друга.
– Да, и однажды такая пуля прилетела бы тебе в голову.
Бо усмехнулся:
– Вероятно, так в конце концов и случилось бы. – Он все еще выглядел задумчивым. – На твоем месте я бы больше никому про них не рассказывал.
Подошел Гэврил:
– Таниэль, Избранные наконец-то появились. Пора приниматься за работу. И тебе тоже, Бо. – Огромный горец коротко хохотнул. – Я хочу, чтобы ты швырнул в них все, что есть у тебя в запасе. Битва сейчас начнется.
Пушечный выстрел подтвердил его слова. У Таниэля зазвенело в ушах. Спустя несколько ударов сердца последовал еще один, за ним еще.
– Ты скоро привыкнешь. – Голос Гэврила пробивался даже сквозь этот грохот. – Это единственное, в чем их боеприпасы не уступают нашим. Теперь они будут греметь днем и ночью, пока у их пушек не треснут стволы или пока они не отправят нас в бездну.
Все утро Таниэль не позволял кезанским Избранным высунуть голову из укрытия. «Красные метки» пробивали их защиту повсюду, кроме самой башни и узкой полосы вокруг нее. Там магия была слишком сильна, и зачарованные пули натыкались на невидимую преграду точно так же, как и обычные. Избранные толпились вокруг башни, приноравливаясь к ее неторопливому движению. Некоторые даже ехали внутри, посылая вверх по склону редкие и робкие атаки. Ни один удар молнии, ни одна струя огня не добрались до редутов. Заклинания надежно защищали позиции Горного дозора.
К полудню Башня Избранных проделала уже три четверти пути от Мопенхаги до крепости. Наконец она остановилась на сравнительно ровном участке, достаточно просторном, чтобы устроить небольшой привал после бесконечных поворотов дороги. Под колеса забили клинья, волов распрягли и отправили в загон. В тени башни поставили палатки для Избранных.
Королевский совет Кеза решил создать здесь промежуточную базу.
Их солдаты целый день работали под огнем артиллерии. Воздух над ними то и дело мерцал, когда пушечные ядра и картечь ударялись в защитный барьер, сотканный магией Избранных. К вечеру Таниэль разыскал Борбадора.
Бо надел перчатки, чтобы хоть как-то отвечать на атаки Избранных Кеза. Он с хмурым видом рассматривал в подзорную трубу новую позицию Королевского совета.
– Великая бездна, – прошептал он под нос, затем почувствовал присутствие друга, убрал трубу и обернулся. – Она там.
– Жулен? Откуда такая уверенность?
– Я весь день держал открытым третий глаз. – Бо потер виски. – Она хорошо прячется, к тому же очень трудно разглядеть лица за их защитой. Но я дважды уловил проявление ее силы. Оба раза – когда башня застревала. – Он хмыкнул. – Эта стерва гонит их вперед, точно стадо баранов. Я только что снова видел ее. Это точно она. Только у Предвечных бывает такая аура в Ином. И на сей раз она почти не скрывалась.
– А если там какой-то другой Предвечный?
Бо сделался мрачнее тучи. Он судорожно сглотнул, развернулся и снова поднес к глазам подзорную трубу. Спустя мгновение опустил ее и сплюнул под ноги Таниэлю.
– Сукин сын, как ты только додумался до такого? – Он протер глаза. – Я теперь всю ночь буду искать этого другого, будь ты проклят.
– Значит, она пережила ту взбучку, которую мы устроили ей на горе?
– Получается, что да.
– Во имя бездны, как же мы тогда ее убьем? Это вообще возможно?
– Не знаю.
– У тебя здорово получается вселять уверенность в товарищей, ты знаешь об этом? – Таниэль проигнорировал свирепый взгляд Бо. – Она действительно собирается подняться на гору и призвать Кресимира?
– Да.
Таниэль задавал этот вопрос, наверное, уже в пятидесятый раз. И надеялся когда-нибудь услышать другой ответ. Бо отвечал одно и то же, но Таниэль не прекращал попытки:
– Почему же она не сделала это две недели назад? Она могла проскользнуть мимо нас и добраться до вершины.
– В прошлый раз, чтобы призвать Кресимира, потребовались усилия тринадцати самых сильных в мире магов. Сейчас она нуждается в помощи всего совета.
– Королевского совета Кеза?
– Да.
– Почему они должны помогать ей?
– Кто знает, что она им обещала, – задумчиво произнес Бо. – Бессмертие? Власть над Девятиземьем от имени Кресимира?
– Нужно предупредить отца.
– Я отправил ему сообщение еще месяц назад. И дождался наконец ответа: он прислал тебя, чтобы разделаться со мной.
– Я доверяю тебе, – напомнил Таниэль.
– Только это меня и утешает. Ты написал ему про Жулен?
– Написал.
Таниэля очень беспокоило молчание отца. Что это могло означать? Последние новости из Адопеста пришли неделю назад. Тамаса пытался убить Страж, но покушение не удалось. Таниэль не знал, ранен ли отец, или у него просто нет времени, чтобы написать сыну. А может, он по-прежнему намерен убить Бо и скоро пришлет кого-нибудь другого. Таниэль каждый день ожидал появления порохового мага. Но никто так и не появился.
– Я могу заранее сказать, что он не поверит всем этим разговорам о призвании Кресимира, – сознался Таниэль. – Он слишком практичен для этого.
– Но ты все ему рассказал?
– Разумеется. Я написал, что не могу тебя убить, потому что нуждаюсь в твоей помощи. Написал, что увидел армию Кеза и понял, что без Избранного нам их не удержать.
– Но на самом деле ты увидел эту армию уже по дороге назад.
– Это правдоподобная ложь.
– Только такая ложь и может сработать.
– Еще я попросил подкрепление, – добавил Таниэль. – По крайней мере его Тамас должен прислать.
– Это хорошо. Но проблема в том, что этот проход может удерживать только ограниченное число солдат. Если их будет больше, они начнут мешать друг другу. Я поговорю с Гэврилом. Две-три резервные роты в тылу позволили бы нам время от времени сменять людей, чтобы дать им немного отдохнуть.
Несколько минут друзья молча смотрели на армию Кеза, затем Бо обернулся к Таниэлю:
– Тамас играет с огнем, тебе не кажется?
– Похоже на то.
– У меня к тебе есть вопрос, – нерешительно проговорил Бо.
Таниэль нахмурился. Когда это Бо стеснялся что-то спросить?
– Да?
– Что случилось с твоей матерью? Я знаю официальную версию: она отправилась с дипломатической миссией в Кез, там ее обвинили в шпионаже и государственной измене и быстро казнили. Но ведь это не все?
Бо хотел знать, почему Тамас начал войну.
– Я тебе не рассказывал?
– Потому что я не спрашивал. Мне казалось, что ты… не захочешь обсуждать это.
Таниэль уже открыл рот, чтобы ответить, но вдруг понял, что не находит нужных слов. Он закашлялся, а потом долго пытался сморгнуть некстати выступившие слезы. Нет, он никогда не говорил об этом. Даже с самым близким другом. Он с трудом снова обрел дар речи:
– Моя бабушка была родом из Кеза. Мать пользовалась этим предлогом, чтобы раз в год или даже чаще приезжать туда. Аристократический титул не позволял властям Кеза тронуть ее, несмотря на их обыкновение сажать в тюрьму всех пороховых магов. В каждое посещение она старалась отыскать людей со способностями Отмеченного и тайно вывезти в Адро, под крыло Тамаса, либо в какую-то другую страну Девятиземья. Герцог Никслаус узнал об этом. Кез арестовал и ее, и бабушку с дедушкой. Всех их казнили еще до того, как известие об аресте достигло Адро.
Таниэль еще раз откашлялся.
– Тамас потребовал, чтобы Манхоуч объявил войну Кезу. Король отказался. Это дело сохранили в такой глубокой тайне, что никто не задавал никаких вопросов. Мой отец исчез и не появлялся дома больше года. Когда он возвратился, прошел слух, будто бы он безуспешно пытался убить Ипилла. Но и этот слух подавили так же быстро, как и разговоры о том, что мою мать казнили без суда и следствия.
– Твой отец попытался убить короля Кеза и вышел сухим из воды? – тихо спросил Бо.
– Он никогда не рассказывал об этом. У матери было два брата. Они оба исчезли в то же самое время. Думаю, что их тоже арестовали. А Тамас ускользнул и заявил, что не имеет к этому никакого отношения.
Таниэль высыпал немного пороха на запястье и вдохнул его. Он смутно помнил братьев матери, даже не смог бы сейчас назвать их имена.
– Мне нужно опасаться появления другого порохового мага? – спросил Бо.
– Нет, не думаю. – Таниэль был рад, что он сменил тему. – Здесь собралась вся Великая армия и весь Королевский совет Кеза. Тамас не может не понимать, что ты ему нужен. По крайней мере, до отступления кезанской армии.
– Вот и чудесно.
Бо вымученно улыбнулся и похлопал Таниэля по плечу. Затем повернулся и побрел в город. Таниэль нервно крутил в руках ружье, следя за удаляющимся другом. Бо сгорбился и едва волочил ноги. Он ужасно устал.
Бо был главным оружием в борьбе с Кезом, но сейчас оно затупилось. А как насчет второго оружия? У Таниэля внезапно пересохло во рту. Это слишком давило на него, и в первую очередь в давлении был виноват Тамас. Что ж, Таниэль пошлет сто пуль и убьет всех Избранных Кеза на склоне этой горы. Он надерет им задницу.
Таниэль забросил на плечо ружье и вернулся за стену бастиона. Ему придется действовать по старинке: пускать по одной пуле. Впрочем, нет. Его ведь называют Таниэль Два Выстрела. Значит, он будет стрелять двумя пулями сразу.
23
Тамас вышел из кареты и глубоко вдохнул чистый загородный воздух. Олем уже стоял на дороге, положив руку на рукоять пистолета, а другую засунув в карман алого охотничьего кафтана. Он принюхивался, словно сторожевая собака, осматривая окрестности. Его костюм в точности повторял одежду Тамаса: черные сапоги, темные брюки, охотничья шляпа и ружье на плече.
Лай собак разносился по всему лугу. Охотничий дом стоял между двумя холмами возле каменистого ручья, протекающего по краю Королевского леса. Это было огромное здание с сотнями комнат в обычной безвкусной манере, любимой королями Адро. Первоначально его построили из местного камня и мощных стволов столетнего дуба, наподобие тех, что до сих пор росли вокруг. Недавно старое здание реконструировали, обложив кирпичом. Двухэтажные псарни и такие же внушительные конюшни виднелись за лугом к югу от дома.
– Идем, Хруш, – позвал Тамас.
Пес выпрыгнул из кареты и немедленно опустил нос к земле. Длинные уши волочились по гравийной дорожке. Тамаса кольнуло в сердце, когда вслед за Хрушем не выскочил, как обычно, Питлауг. В этом году охота очень многим отличалась от прежних.
Тамас вошел в большой зал, где нервно посмеивались и вели пустячные разговоры приглашенные гости. Их собралось не больше десятка, хотя Тамас нарочно приехал перед самым началом охоты.
– Маловато людей, сэр, – заметил Олем.
Дворецкий неодобрительно посмотрел на его сигарету, но телохранителя это ничуть не смутило.
– Я приказал казнить девяносто процентов тех, кто обычно сюда приезжал, – пробормотал Тамас.
Он кивком поздоровался с каждым из собравшихся в зале. Здесь было несколько богатых торговцев и двое дворян, занимавших прежде столь незначительное положение, что их не сочли нужным отправить на эшафот. В прошлом году они наверняка носили светлые брюки и темные кафтаны, по которым отличали тех, кто не допущен до самой охоты. Сейчас же им позволили нарядиться в алые костюмы участников, чтобы набрать необходимое количество. Бригадиры Ризе и Абракс непринужденно болтали с торговцами. Тамас обменялся с ними парой фраз, поблагодарив за помощь в подавлении мятежа. Когда он проходил мимо двоих уцелевших дворян, разговоры на мгновение прервались.
Навстречу ему по лестнице спустилась леди Винсеслав, в темном костюме для верховой езды и черном плаще с алым воротником:
– Тамас, я очень рада, что вы все же приехали!
Позади нее стоял бригадир Барат – угрюмый, порывистый молодой человек, которого Тамасу все время хотелось отшлепать.
– Я ни за что не пропустил бы охоту, – ответил Тамас. – Хрушу нужно немного отвлечься. – (Пес, нюхавший пол, услышал свою кличку и поднял морду.) – Так же как и мне, возможно, – добавил фельдмаршал.
– Или побегать, – подхватила леди Винсеслав. – У него хорошие шансы на победу, не так ли?
– Он непременно победит. – Тамас усмехнулся. – В прошлом году его опередил только Питлауг. И поскольку королевские собаки на этот раз не участвуют, то никаких сомнений и быть не может.
Он почувствовал, как улыбка начала сползать с его лица, и жестом попросил леди Винсеслав отойти в сторонку. Когда они остались одни в прихожей, Тамас продолжил:
– Это какой-то жалкий фарс, леди.
– Нет, это не так. – Она сердито сверкнула глазами. – Вы обижаете меня своими словами.
– Эта охота была королевской традицией. Теперь король мертв. И большинство людей, приезжавших сюда, тоже мертвы.
– По-вашему, и охота должна умереть вместе с ними? Признайтесь, что вы сами получаете от нее удовольствие.
Тамас вздохнул. Традиция открывать фестиваль Святого Адома охотой во Фруктовой долине существует уже более шестисот лет. Тамас ничего не мог с собой поделать – он любил охоту…
– Нас могут неправильно понять, – сказал он. – Мы хотим доказать людям, что не просто пришли на место Манхоуча и его аристократов. Охота – аристократическая забава.
– Не думаю, – возразила леди Винсеслав. – Это забава всех адроанцев. Вы ведь не собираетесь запретить скачки или игру в мяч? Это просто развлечение. – Она покачала головой. – Затем вы объявите вне закона маскарады, и посмотрим, насколько популярным вы станете у народа ближе к зиме, когда ему нечем будет развлечься.
– Я никогда не сделал бы этого. На игре в мяч я познакомился со своей женой.
– Знаю. – Она с сочувствием посмотрела на него. – Тамас, оглянитесь вокруг. Здесь собрались самые преуспевающие торговцы Адро. Приехали даже Рикард и Ондраус. Я разослала приглашения всему Адопесту.
– Всему Адопесту? – переспросил Тамас. – Если бы это было правдой, здесь собралось бы намного больше народа, хотя бы ради бесплатной еды.
– Вы прекрасно понимаете, что я хотела сказать. – Леди Винсеслав фыркнула. – Приехали даже какие-то охотники из Северного Жохала. Свободные фермеры. Они, конечно, неотесанные мужланы, но, кажется, знают толк в собаках. – Она ткнула Тамаса в грудь тонким, слегка морщинистым пальцем. – Фестиваль не может начаться без охоты во Фруктовой долине. Я просто не позволю такому случиться. Егеря уже приготовили приманку. Охота начнется через двадцать минут. Отведите Хруша на стартовую линию. Распорядитель нашел желающих посостязаться с вами.
Тамас и Олем сели на лошадей и направились к псарням, откуда должна была начаться охота. По гладко подстриженной траве через весь луг провели мелом линию. Сотни мужчин и женщин сидели верхом. Одни держали на поводках собак, другие предпочли охотиться в одиночку, самых состоятельных участников сопровождали пешие псари.
Тамас занял место на стартовой линии. Охотников набралось больше, чем он ожидал, и еще больше собак.
– Вот что она имела в виду, когда сказала, что пригласила всех, – заметил Тамас. – Половина этих людей даже не одета в охотничьи цвета.
Он не стал развивать мысль: неподходящий случай для жалоб. Если бы не он, здесь по-прежнему собирались бы блистательные аристократы, одетые подобающим образом.
– Да, – согласился Олем. – Но я рад, что хоть кто-то приехал. Без охоты фестиваль начался бы не очень весело.
– Леди Винсеслав заплатила тебе, чтобы ты это сказал? – проворчал Тамас.
Олем происходил из простых крестьян. У него неоткуда было взяться привычке к охоте.
– Нет, сэр! – Удивленный Олем бросил окурок в траву и тут же принялся скручивать новую сигарету.
– Я шучу.
Тамас поглядел по сторонам и скривился при виде сидевшего на убогой кляче крестьянина в одежде, не имеющей ничего общего с охотничьими цветами.
Протрубил рог, и собаки помчались вперед. Тамас пустил лошадь легким галопом, наблюдая, как Хруш летит во главе своры вслед за приманкой. Скоро собаки исчезли в лесу. Тамас опередил большую частью наездников, но на опушке приостановился и позволил догнать себя. Он закрыл глаза, слушая отдаленный заливистый лай собак, ласкающий слух.
Когда он снова открыл глаза, рядом никого не было, кроме Олема. Телохранитель скакал бок о бок с ним, вглядываясь в чащу леса с неослабевающей ястребиной зоркостью.
– Ты хоть когда-нибудь расслабляешься? – спросил Тамас.
– С тех пор как вас навестил Страж – никогда, сэр.
Тамас видел всадников впереди и слышал, что кто-то скачет сзади. Охотники начали разъезжаться в разные стороны, чтобы насладиться прогулкой, пока собаки будут мчаться вперед до полного изнеможения. Охота могла продлиться хоть целый день, пока какая-то из собак не догонит служителя, тянущего за собой приманку, или пока все не пересекут финишную линию. В прошлом году Питлауг догнал приманку еще до полудня, заслужив от Тамаса большую порцию говяжьих ребер и вызвав недовольство аристократов, не ожидавших столь быстрого завершения охоты.
Фельдмаршал выбросил из головы воспоминания о прежних временах и повернулся к Олему:
– Это была не твоя ошибка. Кез снова подошлет ко мне Стражей. Но ты мало что сможешь сделать против любого из них.
– Не списывайте меня со счетов так сразу, сэр. – Олем дотронулся до пистолета на поясе. – Я способен на большее, чем вы думаете.
– Разумеется, – мягко ответил Тамас.
Он расслабился чуть больше, чем обычно себе позволял. Что ж, возможно, это и есть приближение старости. Он задумчиво ехал по лесу, наслаждаясь прохладным ветерком и лучами теплого солнца, которые кое-где пробивались сквозь густую листву. Стояла прекрасная погода – самое то для охоты во Фруктовой долине.
– Разрешите вопрос, сэр, – ворвался в его размышления голос Олема.
– Если он имеет отношение к Кезу, я не хочу ничего слышать.
– Меня беспокоит, что вы собираетесь делать с Михали?
Тамас мгновенно вышел из задумчивости и досадливым взглядом уставился в спину Олема, в очередной раз осматривавшего лес.
– Думаю, что надо вернуть его обратно в Хассенбур.
Олем разочарованно посмотрел на фельдмаршала.
– И ты тоже? – проворчал Тамас. – Я ожидал, что рядовые солдаты привяжутся к нему. Но только не ты.
– Я тоже рядовой солдат, сэр. Но ведь вы сами убедились в его способности создавать еду из воздуха.
– Я не хочу ссориться с Кларемонте. Покровитель лечебницы не из тех людей, с которыми можно шутить. Он занимает слишком высокое положение в Гурло-Бруданской торговой компании. Я не могу рисковать всеми поставками селитры в Адро. Во время войны порох еще важней, чем еда.
– А после войны?
– Михали сумасшедший. Его место в лечебнице. – Тамас тщательно подбирал слова. – Было бы жестоко позволить ему жить как нормальному человеку. – Это были правильные слова, но, произнесенные вслух, они тут же теряли смысл. Фельдмаршал нахмурился. – В лечебнице смогут помочь ему. Ты проверил те имена, которые предоставил нам Адамат? – поспешил сменить тему Тамас.
Олем был явно раздосадован таким резким окончанием разговора о будущем Михали.
– Да, сэр, – натянуто произнес он. – Наши люди проверяют список. Правда, слишком медленно. Откровенно говоря, нам не хватает толковых ребят. Но судя по всему, догадки Адамата верны.
– Он уверяет, что составил этот список всего за два дня расследования. Вся полиция гавани с начала войны поймала лишь полдюжины контрабандистов. Как он ухитряется работать так быстро?
– У него есть Дар. – Олем пожал плечами. – Кроме того, он не связан такими ограничениями, как полиция. Он не носит форму. Его нельзя подкупить или запугать.
– Ты считаешь, что он сможет найти предателя?
– Возможно. – В голосе Олема не чувствовалось особой уверенности. – Жаль, что вы не подключили к поискам других людей. Нельзя оставлять судьбу Адро в руках одного отставного инспектора.
Тамас покачал головой:
– Ты сам сказал, что он сможет пробраться там, где полиции ни за что не пройти. И мне некому больше доверить это расследование. Все, кому я по-настоящему доверяю, – ты, Сабон, другие пороховые маги – все они заняты очень важными делами. И ни у кого из них нет таких навыков и таланта, какими обладает Адамат. Если он не отыщет предателя, значит этого не сможет никто.
Телохранитель мрачно взглянул на него, уголки рта Олема дернулись, и Тамас ощутил в груди укол страха.
– Подпишите приказ, – спокойно проговорил Олем, – и выдайте мне пятьдесят солдат. Я выясню, кто вас предал.
– Я не позволю тебе врваться к членам комитета с тесаком и горячим утюгом. – Тамас закатил глаза. – Ты ничего от них не добьешься, а я наживу врагов среди самых влиятельных людей в Адро. Сожалею, Олем, но мне нужно, чтобы ты прикрывал мою спину. И еще нужно, чтобы остальные пять членов комитета – те, кто не предавал меня, – оставались живыми и здоровыми.
Позади послышался шум: кто-то догонял их. Тамас обернулся:
– Бездна, я так надеялся приятно провести этот день.
– Подождите, фельдмаршал! – крикнул Черлемунд.
Первосвященник не выглядел как служитель Кресимира. Он гордо обрядился в охотничьи цвета, его лошадь была чуть ли не на десять стоунов тяжелей, чем у Тамаса. Его сопровождали три молодые женщины, вероятно священнослужительницы, хотя по их охотничьим костюмам трудно было определить точно. Следом ехал ревизор Ондраус – в черном кафтане и светлых брюках, дабы подчеркнуть, что не участвует в охоте. Тем не менее он держался в седле с такой уверенностью, какой Тамас не ожидал от почтенного ревизора.
– Черлемунд, сколько ваших собак бежит?
– Десять. – Первосвященник кисло взглянул на фельдмаршала, как всегда, когда собеседник забывал назвать его титул. – Точнее говоря, три из них сегодня принадлежат этим леди. – Он кивнул в сторону своих спутниц. – Служительницы Кола, Нарум и Уле, а это фельдмаршал Тамас.
Тамас едва заметно поклонился девушкам. Несмотря на звание священнослужительниц, ни одна из них не выглядела старше двадцати лет. Они были слишком молоды. И слишком привлекательны. Такие красотки, как правило, не посвящали себя служению Кресимиру.
К Тамасу подъехал ревизор.
– Ондраус! – поприветствовал его Тамас. – Вы последний человек, кого я ожидал встретить на охоте.
Ондраус повернулся в седле и указал куда-то назад:
– Нет, вот последний человек, которого вы ожидали здесь встретить.
Сквозь кусты шиповника продиралась лошадь, подгоняемая непрерывным потоком проклятий Рикарда Тумблара. Вот лидер рабочего союза расцарапал себе щеку и еще громче закричал, понукая лошадь. Она галопом вылетела из кустов и догнала группу. Тамас ухватил ее за уздечку, наклонился и погладил между глазами.
– Ш-ш, тихо, – прошептал он, успокаивая животное. – Боже милостивый, Рикард, прекратите подгонять ее. Вы так вылетите из седла.
Рикард крепко впился пятками в бока лошади. Понемногу он расслабился и глубоко вздохнул.
– Проклятая тварь, – проворчал он. – Я рожден ездить в карете, а не на лошади.
– Я и без ваших слов это вижу, – усмехнулся Черлемунд. – Мы все это видим. Мне встречались дети, которые держатся в седле лучше, чем вы.
– А мне встречались сутенеры, у которых было меньше шлюх, чем у вас! – огрызнулся Рикард.
Служительницы задохнулись от возмущения. Первосвященник развернул лошадь в сторону Рикарда и положил руку на эфес шпаги:
– Возьмите свои слова назад, или я спущу с вас шкуру.
Рикард достал из-за пояса пистолет:
– Я разнесу ваше лицо, если вы приблизитесь еще хоть на шаг.
Тамас застонал. Он ухватил пистолет Рикарда за ствол и оттолкнул.
– Уберите оружие, оба! – приказал он и пристроился рядом с Рикардом. – Когда вы наконец перестанете задирать Первосвященника? – недовольно буркнул фельдмаршал. – Вы совсем сошли с ума?
Рикард вытер кровь со щеки, оцарапанной шиповником, и посмотрел на пальцы:
– Будь проклята эта охота!
– Зачем же тогда вы приехали?
– Леди Винсеслав настояла. Сказала, что я теперь знатный человек, член комитета, и без меня здесь просто не обойтись. Я получил бы куда больше удовольствия, плавая в рыбацкой лодке.
– Вы никогда прежде не сидели в седле? – поинтересовался Олем.
Рикард засунул пистолет обратно за пояс и ухватился обеими руками за уздечку.
– Ни разу. Когда я был маленьким мальчиком, у моего отца не было денег на уроки верховой езды, а теперь я достаточно богат, чтобы позволить себе ездить в карете. Бездна, куда подевался доезжачий? Леди Винсеслав сказала, что этот недоумок поедет вместе со мной, чтобы я не попал в какое-нибудь глупое положение.
– Он не справился с поручением, – заметил Черлемунд.
Рикард яростно сверкнул глазами. Тамас жестко пихнул его локтем под ребра.
– Мои извинения, леди, – обратился Тумблар к трем служительницам. – Я говорил вовсе не о вас.
Читать бесплатно другие книги:
