Хоккей. Родоначальники и новички Тарасов Анатолий

Послесловие Б. Михайлова

Борис МИХАЙЛОВЗаслуженный мастер спорта2-кратный олимпийский чемпион8-кратный чемпион мира11-кратный чемпион СССР в составе команды ЦСКАМноголетний капитан команды ЦСКА и сборной СССР

Тарасов – глыба мирового масштаба!

Это я утверждаю с полной ответственностью. Право так категорично утверждать дают мне годы совместной работы под руководством Анатолия Владимировича, работа с другими тренерами, собственный большой опыт хоккеиста и тренера.

Тренер. Наставник. Преподаватель…

Тарасов был многогранен, и в каждой грани своей деятельности был силен и ярок, превосходя всех вокруг. После ухода Анатолия Владимировича никого бы рядом с ним не поставил. Есть тренеры высокого класса, но им еще очень далеко до мэтра.

Я звезд с неба не хватал. Сначала выступал за саратовский «Кристалл», потом – за московский «Локомотив». Эта команда была сплоченной и довольно сильной. В ее составе я стал мастером спорта. Когда пригласили в ЦСКА, я первым делом пошел к ветеранам-железнодорожникам, чтобы в открытую об этом сообщить и посоветоваться, какое решение мне принимать. Если бы они сказали «нет», то я бы не пошел в ЦСКА. Но они уверенно решили мою судьбу – «Иди». Виктор Прохорович Якушев разоткровенничался: «Иди и не задумывайся. Это я ошибку допустил – в свое время не пошел к Тарасову». Смысл их высказываний сводился к тому, что ЦСКА есть ЦСКА: выше ничего в хоккее нет, сильней Тарасова тренера не сыскать.

При знакомстве Анатолий Владимирович предупредил:

– Борис, есть у тебя задатки. Особенно – характер. Но до настоящего мастера тебе еще расти и расти. Придется много работать. Ты готов к этому?

– Готов. Работы не боюсь.

– Настраивайся думать только о хоккее и спать на клюшках…

В двадцать два года меня призвали в армию.

Однако то, с чем я столкнулся, повергло поначалу в шок. Первый для меня предсезонный сбор проходил в Кудепсте. Весь день был расписан: 7.00–8.00, зарядка; 10.00–11.30, тренировка; 17.00–19.00, тренировка; 20.00–21.00, занятие для тех, кто недостаточно добросовестно выполнял задания в течение дня. Я на это последнее занятие не попадал, справлялся, выкладываясь как никогда до этого. Через несколько дней я к вечеру еле ноги передвигал, а ночью начали чертики сниться. Не выдержал и подошел к Кулагину, многолетнему помощнику Тарасова:

– Борис Павлович, отправьте меня отсюда. Хоть в хабаровский СКА, хоть в какой другой армейский клуб. Все – больше не могу выносить эти тренировки.

– Выживешь – будешь играть в ЦСКА, а сломаешься – мы так и так отправим тебя в спортивный клуб какого-нибудь военного округа.

И мне пришлось выжить.

Тарасов бывал жестким, резким. Игроки побаивались его и поэтому чаще обращались по каким-то текущим вопросам к Кулагину. Ослушаться старшего тренера и тем более вступить с ним в спор или пойти на конфликт – такое казалось немыслимым. Во время турне ЦСКА по Японии я невольно вступил с Анатолием Владимировичем в перепалку. Местные сотрудники принесли в раздевалку второе ведро с изолентой и пластырем для обмотки клюшек; бывалые цээсковцы до этого уже все разобрали и я первым среди тех, кому ничего не досталось, попросил ленту. На что Тарасов сказал:

– Молодой человек, это что у вас – профсоюзные штучки?!

На это я возразил:

– А если бы офицер на моем месте попросил бы, о какой штучке вы тогда бы говорили?..

В голове промелькнуло: «Что же я наделал-то? На конфликт с Тарасовым нарвался…». Обошлось. Но Кулагин ему объяснил, как было дело, и конфликт был исчерпан.

Анатолий Владимирович не был диктатором, как некоторые предпочитают преподносить. Ценил классных игроков. Прислушивался к ним, не подавая виду. В разгаре матча, если кто-нибудь высказывал свое мнение, сразу не признавал его правоту, однако обязательно учитывал это в дальнейшей работе. Владимир Петров, известный спорщик, часто вступал с ним в полемику и по тренировочному процессу, и при обсуждении минувшего матча, создавая старшему тренеру дополнительные хлопоты. Тарасов признался: «Я терплю Петрова, потому что он стабильно показывает высокий уровень игры».

Мэтр был неподражаем на всех участках тренерской работы.

Будни для него были праздником, потому что придавал колоссальное значение занятиям, учебе, непрерывному и вдумчивому совершенствованию различных игровых навыков. А еще потому, что обожал сам процесс движения вперед, процесс творчества, процесс, требовавший физических, умственных и волевых усилий как от игроков, так и от самого наставника. В первые месяцы пребывания в команде я поражался иногда: «Ну что он опять придумал? Ну чего ерундой-то занимаемся?!» Но смотрю по сторонам – Александров, Альметов, Фирсов все выполняют старательно да еще с улыбочкой: значит, есть в этих непривычных и сложных упражнениях какой-то смысл.

Тарасов пользовался высочайшим авторитетом в спортивном мире. На родине хоккея, где в те времена к европейцам относились, прямо скажем, снисходительно, к нему испытывали неподдельный профессиональный интерес. Наша сборная каждый год совершала турне по Канаде. И я видел, как много их специалистов приходило на тарасовские тренировки и как старательно они что-то писали в своих блокнотах. Мэтр не то что закрывал двери на время своих занятий, а наоборот, всегда делал их открытыми, как бы провозглашая: «Пожалуйста, наблюдайте мою работу. Перенимайте наш опыт. Давайте вместе развивать хоккей. Я не боюсь этого. Все равно что-нибудь новое придумаю». Не так давно прочел высказывание популярного театрального режиссера Олега Павловича Табакова: «Не завидуйте мне – учитесь».

Я никогда не видел Мэтра довольным собой и довольным своими подопечными. Победа во вчерашней встрече с принципиальным соперником не просто забывалась на следующей тренировке, она подвергалась тщательному анализу, причем не менее основательному, чем после редкого поражения. На такое был способен только он.

В сезоне 1971/72 годов ЦСКА, как обычно, лидировал. Ни ко мне, ни к моим партнерам – Валере Харламову и Володе Петрову – серьезных нареканий не было. И в какой-то момент я про себя подумал: ну что я все бьюсь вблизи чужих ворот со здоровенными защитниками соперников, с синяками и ссадинами вечно хожу; давай-ка побольше поиграю в тех местах, где меньше силовой борьбы. Еду из дома на тренировку в прекрасном настроении. Неожиданно Анатолий Владимирович зовет к себе в кабинет:

– Борис, понимаешь, почему я тебя вызвал?

– Нет, если честно.

– Вот что тебе скажу – хоккеиста Михайлова на пятачке я знаю, а вот хоккеиста Михайлова, бегающего по углам площадки, не знаю. И знать не желаю!..

Первая моя реакция была отрицательной: снова тарасовские придирки. К тому времени, между прочим, я был уже 3-кратным чемпионом мира. Но после острастки тренер много времени на раздумье не отводил. И я быстренько осознал его правоту. Уже в следующем матче я снова бился у чужих ворот, вернувшись к своей привычной игровой манере.

Тарасов наставлял команду ЦСКА: у каждого игрока есть определенные обязанности при оборонительных действиях, зато в атаке используй свое мастерство и свое творчество – и не бойся ничего! Закономерно, что в каждом поколении насчитывались сразу по несколько цээсковцев – звездных нападающих, всегда было звено, являвшееся ударным и в клубе, и в сборной.

В сборной Советского Союза в золотую эпоху Чернышева – Тарасова было четкое разделение обязанностей: тренировочный процесс – на Анатолии Владимировиче; управление игрой – на Аркадии Ивановиче. Это полностью оправдывало себя. Выдающиеся и несхожие во многом специалисты прекрасно дополняли друг друга.

Будучи игроком, я понимал, насколько мне повезло, что попал в команду Тарасова. Но только став тренером и отработав в клубах и в национальной сборной не один год, я в полной мере осознал то, насколько велик был Тарасов.

«Тарасовские взгляды на хоккей устарели». Так высказался один из ведущих российских тренеров.

Полнейшее заблуждение. Подходы моего учителя по-прежнему современны, его видение хоккейного будущего актуально. Нисколько не сомневаюсь в том, что Тарасов и сегодня был бы лидером тренерского цеха. Как он им был на протяжении всей своей удивительной профессиональной карьеры начиная с первых лет появления канадского хоккея на наших просторах.

И данная долгожданная книга убедительно об этом свидетельствует.

Послесловие Б. Майорова

Борис МАЙОРОВЗаслуженный мастер спорта2-кратный олимпийский чемпион6-кратный чемпион мира3-кратный чемпион СССР в составе команды «Спартак» (Москва)Многолетний капитан «Спартака» и сборной СССР

Тарасов – идеолог нашего хоккея.

Я считаю, что так и должно было быть, ведь он на протяжении многих лет возглавлял хоккейный клуб ЦСКА, являвшийся почти бессменным чемпионом Советского Союза; долго и плодотворно трудился с национальной сборной в ее золотую пору.

Лично у меня сложились с Анатолием Владимировичем не самые простые отношения. У него был, скажу откровенно, сложный и подчас противоречивый характер; у меня натура – тоже не подарок. Однако это не мешало нам делать все возможное ради побед сборной СССР: ему – как тренеру, мне – как капитану команды. И в то время мне было ясно, что это выдающийся специалист. Впоследствии мне довелось подолгу работать и тренером, и функционером – величие фигуры Тарасова я оценил еще в большей степени.

Капитан команды по-настоящему вступает в дело в самые сложные моменты важных матчей, когда надо переломить ход борьбы. Такие моменты случались в золотую эпоху Чернышева – Тарасова довольно редко, потому что советская сборная обычно побеждала убедительно, ведя в счете по ходу поединка. Однако хорошо помню и те эпизоды, когда требовалось встряхнуть коллектив, мобилизовав его на исправление неблагоприятных обстоятельств. Анатолий Владимирович подходил ко мне по пути в раздевалку и негромко произносил: «Борис, давай поднимай команду!» А подождав пока игроки переведут дух, обращался с пламенной речью: «Не все из вас еще вылезли из окопов!..»

Кипучая натура не позволяла ему ни на день оставаться спокойным и удовлетворенным текущим состоянием команды. Ему претило благодушие и в коллективе. Для повышения «тонуса» Анатолий Владимирович выбирал жертву среди игроков, находил повод для нареканий в его адрес и соответствующего провинности наказания: чтоб остальным был пример – любой может попасть под огонь его критики! Однажды и я угодил в опалу.

В Виннипеге предстояло сыграть очередной матч заокеанского турне сборной. На 9.00 была назначена тренировка. Я выехал на лед минута в минуту, но услышал грозный тарасовский голос:

– Молодой человек, вы опоздали на тренировку.

А в том дворце было три трибуны, и на одной из них часы показывали ровно 9.00. Я показал в их сторону рукой и возразил:

– Нет, я вовремя явился.

– А я говорю – опоздали! Уйдите со льда и попросите разрешения участвовать в занятии.

– Никуда я не пойду.

Я развернулся и вообще ушел в раздевалку… Конфликт, возникший на пустом месте, был вскоре улажен. Но игроки после этого старались являться на тренировку заблаговременно, да и вообще не давать Тарасову малейшего повода для придирок. Оскорбительных слов не произносил, только если обращался к тебе – «молодой человек» – пиши пропало…

Но что удивительно – те армейцы, которые в молодости тяжело переносили педагогические приемы Тарасова, впоследствии отзывались о нем в самых восторженных тонах. С Анатолием Владимировичем у этих хоккейных чемпионов устанавливались взаимно теплые отношения.

Однако я бы сказал, что все это лирика. Профессиональный уровень тренера оцениваю по его результатам и по тому еще, что оставил после себя. Анатолий Тарасов набирает по этой шкале максимальные баллы.

В начале «нулевых» шведы взяли на вооружение тарасовскую идею с двумя хавбеками: 1–2 – 2. В прессе возникло оживление, ну как же – тактическая новинка! Я в своих телерепортажах убеждал зрителей, что это уже практиковалось в нашем хоккее и что все это изобрел и внедрил в ЦСКА Анатолий Тарасов. Уж не знаю, поверил ли мне телезритель. А у шведов эта игровая модель не пошла, и они отказались от нее. Зададимся вопросом: а собственно, кто в мировом хоккее попробовал изменить классическую расстановку игроков? Только Тарасов!

Только Тарасов обладал даром к масштабному новаторству.

Я играл под руководством многих спартаковских наставников: Сеглина, Новокрещенова, Боброва, Карпова… У каждого были свои сильные стороны, Бобров – вообще фигура особенная. Однако никто из них не интересовался особенностями физиологии хоккеиста. А Тарасов в вечном своем поиске прогрессивных методов подготовки игрока посетил кафедру хоккея в центральном институте физкультуры, которой руководил Юрий Васильевич Королев. Задачу сформулировал четко: «Мне нужен кислород – обеспечить повышенное потребление кислорода хоккеистом «под нагрузками». Королев пригласил профессуру по профильным областям, и началась проработка абсолютно новой и сложной проблемы, которая имела важное практическое значение.

Только Тарасов мог так глубоко копать, вгрызаясь в гранит хоккейной науки!

Не могла не вызывать уважения и восхищения его профессиональная неуемность. Творческой личностью был. До мозга костей творческой!

Моя спортивная карьера связана только с одним клубом – «Спартаком». Тренеры там менялись, однако в целом система подготовки отличалась от того, что практиковалось в ЦСКА. Появляясь в сборной, я сталкивался с большими различиями в тренировках, которые вел Тарасов. Что-то было непривычным, что-то казалось и вовсе необязательным – иногда игроки между собой украдкой посмеивались над фонтанирующим идеями Анатолием Владимировичем. Но не зря же существует тезис: «Плохих упражнений не бывает – бывает их плохое исполнение».

Приведу иллюстрацию. К какому-то турниру сборная готовилась в Новогорске, в доме отдыха Госплана. Тарасов вывел нас в лесок и скомандовал: «Так, подошли к дереву, каждый – к своему. Все делают стойку на руках с опорой ногами на дерево». А для меня эти гимнастические выкрутасы всегда были просто мучением. Стараюсь, и кое-как получается. Только подумал, что все закончилось, как раздается зычный окрик: «А теперь оторвали ноги от дерева и в воздухе… написали свою фамилию!» Это ж надо было такое придумать?! У меня еще мелькнуло – ох, до чего ж длинна моя фамилия… Наверняка я был там не единственным, кто чертыхался по поводу немыслимых тренерских заданий. А ведь рациональное зерно было и в том росчерке ногами в подмосковном воздухе: ловкость, сложнейшая координация, необычность самого движения…

У кого-то это проходило через смех, у кого-то – через слезы, а чаще бывал смех сквозь слезы. Надо отдать должное Тарасову в том, что занятия проходили живо, разнообразно, интенсивно и сравнительно недолго. Не припомню, чтобы хоть раз тренировки полностью повторялись. Какой же выдумкой, какой работоспособностью и какой увлеченностью хоккеем обладал Анатолий Владимирович Тарасов!

Приходилось мне играть и против него. Матчи ЦСКА – «Спартак» становились главными событиями всесоюзного первенства. По подбору игроков, по сумме мастерства мы не уступали армейцам, а в некоторые сезоны превосходили их. Накал борьбы всегда зашкаливал. Зрелище было потрясающим. На трибунах некуда было яблоку упасть. Верх брали то мы, то они. Но Тарасов, даже проиграв, все равно… выигрывал: умел извлекать уроки из редких неудач и в оперативном режиме вносил необходимые коррективы в подготовку команды и в ее состав. А руководители спартаковского клуба в подобных обстоятельствах разводили руками: мол, уступили – так это же не кому-нибудь, а ЦСКА уступили. Они не дотягивали до непоколебимого тарасовского победного функционирования команды.

Случалось, что у Тарасова с его кипучей натурой во время важных поединков проявлялась определенная слабость. Если команда уступала в счете и времени до финального свистка оставалось все меньше, он начинал поспешно искать пути спасения и выбирал иногда не самый лучший. Редко, но так случалось. В сборной это неизменно нейтрализовывал хладнокровный Чернышев, отвечавший за ведение игры.

Анатолий Тарасов – идеолог нашего хоккея.

Был им. Остается им. Будет им.

Единственный, кто достигнув и высочайших результатов, и совершив революционные преобразования в тренерских подходах к «канадскому хоккею», уделял повышенное внимание популяризации любимого вида спорта в стране и тому, чтобы собственные наработки остались в целости и сохранности, послужив будущим поколениям.

Эта книга, наконец-то выходящая в российский свет, является еще одним весомым вкладом Анатолия Владимировича Тарасова в развитие отечественного хоккея.

Послесловие Н. Урюпина

Николай УРЮПИНВице-президент Федерации хоккея РоссииЗаведующий кафедрой хоккея РГУФК имени Анатолия ТарасоваПрофессор кафедры хоккея РКУФККандидат педагогических наукСтарший преподаватель кафедры хоккея ГЦОЛИФК(Государственный центральный ордена Ленина институт физической культуры)и ВШТ (Высшая школа тренеров) – 1980–1992 гг.

С естественным трепетом взял я в руки рукопись этой книги. Последней и фактически итоговой книги Тарасова. Перелистывал страницы, написанные неповторимым сочным тарасовским языком, и будто слышал голос Анатолия Владимировича, общался с ним, будто заново переживал то замечательное время, когда я в начале своего пути в хоккее имел счастье и имел честь соприкоснуться с этой эпохальной фигурой истории как нашего, так и мирового хоккея.

Впечатления того периода настолько яркие и запоминающиеся, что кажутся совсем недавними. А ведь минуло более трех десятков лет с тех пор, когда мне, самому молодому преподавателю кафедры хоккея ГЦОЛИФК доверили место ассистента Великого – иначе его никто и не называл! – ведущего преподавателя курса Высшей школы тренеров при нашем институте, Анатолия Владимировича Тарасова.

Сама идея создания абсолютно нового учебного заведения возникла в недрах высшего руководства страны. Было понимание «политической значимости» и колоссальной популярности в народе футбола и хоккея. И было решено организовать эффективно действующий центр подготовки тренеров высшей квалификации, направляемых в дальнейшем для работы в команды мастеров и различные сборные Советского Союза.

Среди слушателей ВШТ было много наших знаменитых в недавнем прошлом хоккеистов: Александр Рагулин, Валерий Васильев, Александр Якушев, Владимир Петров, Александр Мальцев, Владимир Шадрин, Владимир Лутченко, Виктор Шалимов, Юрий Ляпкин… Большинство ведущих наших тренеров 80-х, 90-х и последующих лет прошли обучение в этом уникальном центре.

Звезда НХЛ, канадский вратарь Кэн Драйден, побывав в Москве, с большим интересом воспринял посещение кафедры хоккея нашего института, назвав ее «цитаделью советского хоккея». И в этом, пожалуй, не было преувеличения, поскольку уровень преподавательского состава был исключительно высок: заведующий кафедрой хоккея, доцент Юрий Королев, автор первого и единственного советского учебника по хоккею, профессор Валентин Савин и патриарх советского хоккея, профессор Анатолий Тарасов. Наряду со специалистами в области хоккея в процессе обучения участвовали ведущие преподаватели других дисциплин: биохимии, биомеханики, физиологии, теории и методики спорта, психологии… Слушатели ВШТ стажировались в ведущих клубах страны. Тот период отмечен бурным развитием теории и методики отечественного хоккея; в недрах кафедры хоккея и ВШТ блестящими умами аккумулировался огромный объем научной и практической информации, касавшейся основ игры, накапливался ее богатейший опыт. И в этом была, прежде всего, заслуга Анатолия Владимировича Тарасова.

Сейчас в это трудно поверить, но совсем недавно, в 80–90-х годах, выбор методов и методик был у наших тренеров весьма скуден; еще не появились специальные тренажеры и снаряды для хоккеистов. Однако Анатолия Владимировича все это не смущало. Он постоянно придумывал что-то абсолютно новое, чрезвычайно полезное и не требующее каких-либо особых условий для занятий: упражнения с максимально эффективным использованием особенностей местного ландшафта, упражнения из других видов спорта – не просто заимствованные, а им специально адаптированные для тренировки хоккеистов.

Тренер-новатор. Тренер-революционер. Тренер-импровизатор.

Это – характеристика великого Тарасова.

Сегодня бытует мнение: если тренеров вооружить последовательным комплексом тренировочных упражнений, то они смогут «штамповать» достаточно умелых игроков. Заблуждение это! В корне неверное суждение. Великий Тарасов на занятиях в ВШТ частенько повторял – мы, педагоги-преподаватели, готовящие будущих тренеров, обязаны давать им глубокие знания, обучать различным методикам, а они на этой благодатной основе должны будут впоследствии сами выбирать или придумывать нужные упражнения и оптимальные нагрузки в соответствии с имеющимися условиями и в зависимости от индивидуальных особенностей спортсменов – возраста, уровня подготовленности, природных данных, игрового амплуа.

Хорошо помню те замечательные годы, когда довелось трудиться под началом Анатолия Владимировича. Каждый день привносил что-нибудь новое, полезное, удивительное. Казалось бы, мэтр мог почивать на лаврах и наставлять слушателей ВШТ без малейших усилий: с его-то богатейшим тренерским опытом, с его-то педагогическим даром. Однако он не позволял себе катиться по инерции, тщательно готовился к любому занятию – будь это лекция, семинар или практическое занятие на земле или на льду. Не бывало такого, чтобы у него на руках не было подробнейшего конспекта предстоящего урока. Урока Тарасова!

Отмечу два весьма примечательных штриха.

Наличие конспекта ничуть не мешало импровизации. Все шло по плану, но в любой момент могло возникнуть отклонение творческого характера. Анатолий Владимирович всегда находился в состоянии профессионального поиска и анализа, при появлении свежей мысли тут же делился ею с окружающими и, обсудив неожиданно возникший аспект, возвращался к плану лекции или практического занятия.

Обладая бесспорным авторитетом и мировой славой, Анатолий Владимирович, тем не менее, не любил постоянно солировать, ему по душе было горячее обсуждение, вопросы будущих тренеров по существу, их возражения и собственные контр-возражения, совместный творческий поиск. Продолжительная тишина в аудитории была для него противоестественной.

Тарасов буквально во всем уникален. Имея колоссальные заслуги в качестве тренера ЦСКА и сборной СССР, был безоговорочно признан в научной среде. Профессор, кандидат педагогических наук – эти высокие звания не могут отобразить масштаб Тарасова-педагога и Тарасова-ученого. Он щедро делился своими обширными знаниями и богатым опытом со своими учениками, подготовил десятки высококвалифицированных тренеров, которые успешно работали в клубах и в различных сборных, а также за рубежом. «Я – ученик Тарасова!» Это гордо звучит по сей день.

Многолетний наставник легендарного ЦСКА и непобедимой много лет подряд сборной СССР, собравший все хоккейное золото мира. Тренер, не признававший второго места; оно было для него равносильно поражению и даже провалу. Наука побеждать! Это и есть наука Анатолия Тарасова.

Побеждать… Побеждать родоначальников хоккея – канадцев. Этим стремлением была пронизана вся тарасовская профессиональная карьера, начиная с дебюта на международной арене в 50-е годы, продолжая триумфами на Олимпиадах и чемпионатах мира, и завершая 90-ми, когда писал данную рукопись. Анализ двух ведущих хоккейных школ – отечественной и канадской – стал основной темой книги. Анализ тщательный и объективный, с раскладкой на преимущества и недостатки каждой из них. С особой, я бы сказал, отеческой теплотой Анатолий Владимирович дает характеристики звездам советского хоккея, при этом отдавая должное высочайшему мастерству канадских звезд. Яркую индивидуальность он всегда ценил и всячески развивал в своих игроках. «Тарасовское слово» и «тарасовский стиль» неповторимы. Читал, не отрываясь, и картинки совместной работы с мэтром оживали будто сами собой.

Творческое наследие Тарасова – это и его книги, и его публикации в газетах и журналах. Книга «Родоначальники и ученики» венчает это уникальное богатство. Убежден, что при вдумчивом ее прочтении читатель почерпнет массу интересного и полезного для своей деятельности в хоккее да и вообще в спорте.

Те, кто прошел школу Тарасова и выдержал тяготы его тренировок, выдержал его сверхтребовательность, добились в спорте, да и в жизни многого. Они едины во мнении, что Анатолий Владимирович Тарасов – явление в хоккее! Собственно, данный факт общепризнан в спортивном мире.

В декабре 2013 года, отдавая дань заслугам великого тренера-педагога, Заслуженного мастера спорта и заслуженного тренера СССР, профессора, кандидата педагогических наук, кафедре теории и методики хоккея РГУФК присвоено имя Анатолия Владимировича Тарасова. Это стало для всех нас лучшим подарком к 95-летию мэтра.

Наконец-то издана его последняя и, возможно, самая важная для него книга, за что мы выражаем благодарность издательству «Эксмо».

Анатолий Владимирович по-прежнему с нами.

Вклейка

1949 год. Слева – Анатолий Тарасов, справа – Евгений Бабич

Михаил Товаровский, учитель Анатолия Тарасова

1946 год, послание-напутствие Михаила Товаровского будущему творцу хоккея

Анатолий Тарасов – воспитанник «Юного динамовца»

1949 год. Играющий тренер ЦДКА

Довоенный снимок. Тарасов – второй слева в первом ряду

Сезон 1949/50. Команда ЦДКА. Анатолий Тарасов – крайний справа во втором ряду

Сезон 1948/49. Команда ЦДКА. Тарасов – шестой справа, Бобров – второй справа

1954 год. ЦДСА – обладатель Кубка СССР

1956 год. Сокольники. ЦДСА – обладатель Кубка СССР

Сезон 1957/58. ЦСК МО – чемпион СССР

Соратники – Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов

Начало 60-х, США. На бейсбольном стадионе

Начало 60-х, США. На мемориале Брауна

1972 год. Олимпиада в Саппоро (Япония). Анатолий Тарасов и Аркадий Чернышев

С авторучкой – на «ты»

Сезон 1967/68. Команда ЦСКА – флагман советского хоккея

1964 год. Возвращение в Москву с Олимпиады в Инсбруке. Анатолий Тарасов и Борис Майоров (второй слева)

1971 год. Тренировочные будни

1968 год. Олимпиада в Гренобле. На верхней ступени пьедестала – Борис Майоров

1965 год. Чемпионат мира в Тампере. В гостиничном номере тренеров советской сборной

1965 год. Чемпионат мира в Тампере. В тренерском штабе кипит работа

1964 год. Прием в Кремле после Олимпиады в Инсбруке. Анатолий Фирсов, Анатолий Тарасов, Аркадий Чернышев, Никита Хрущев

Сезон 1960/61. ЦСКА

Сезон 1963/64. Слева – Вениамин Александров, справа – Виктор Кузькин

Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов на тренировке сборной в Лужниках

1970 год. Чемпионат мира в Швеции. Слева от Тарасова – Харламов (№ 17); справа – Владимир Петров и Борис Михайлов; сидят – Владимир Викулов (№ 18) и Игорь Ромишевский (№ 6)

Сезон 1967/68. Стоят – Анатолий Ионов, Юрий Моисеев и Евгений Мишаков, сидит – Виктор Толмачев

Сезон 1963/64. Лужники. Товарищеский матч СССР – Швеция

Сезон 1963/64. В обороне ЦСКА Александр Рагулин и Эдуард Иванов

Сезон 1963/64. ЦСКА – чемпион СССР

Сезон 1972/73. Команда ЦСКА

Сезон 1972/73. ЦСКА

Сезон 1972/73. ЦСКА

Тарасов на тренировке сборной СССР: в роли потенциального соперника

Ледовый дворец ЦСКА. С Владиславом Третьяком

1970 год. Чемпионат мира в Стокгольме. С Вячеславом Старшиновым

1964 год. Олимпиада в Инсбруке. Сборная СССР – чемпион!

Интервью у Анатолия Тарасова берет телекомментатор Владимир Писаревский

1967 год. Сборная СССР перед отъездом на чемпионат мира. Анатолий Тарасов – второй слева во втором ряду, Юрий Гагарин – шестой слева во втором ряду

1969 год. На чемпионате мира в Швеции

Сезон 1967/68. ЦСКА – «Спартак»

Сезон 1971/72. ЦСКА – «Спартак»

1968 год. Олимпиада в Гренобле. СССР – Финляндия

1968 год. Олимпиада в Гренобле. СССР – ЧССР

1975 год. Чемпионат мира в ФРГ. На тренировке сборной Швеции

1971 год. Лужники. Международный турнир «Приз «Известий»

1971 год. Лужники. Международный турнир «Приз «Известий»

Анатолий Тарасов. Есть о чем поразмыслить

Тренировка по-тарасовски

Перед чемпионатом мира 1970 года

Перед чемпионатом мира 1969 года

1975 год. Чемпионат мира в ФРГ. В разведке: на тренировке соперника

Сезон 1969/70. ЦСКА

Сезон 1973/74. ЦСКА

Тренировка с блинами

1962 год. Тренировка в недавно открытом Ледовом дворце ЦСКА

Сезон 1971/72. ЦСКА

«Уважаемые академики, не вижу фамильной игры»

Сезон 1968/69. ЦСКА – «Спартак». Владимир Петров против Валерия Кузьмина

Сезон 1972/73. ЦСКА – «Спартак». Шайба в воротах соперника

Сезон 1972/73. ЦСКА – «Спартак». Александр Мартынюк атакует ворота Владислава Третьяка

Тренировка – родная стихия Тарасова

Владислав Третьяк – на тренировках команды ЦСКА

Сезон 1969/70. «Динамо» (Москва) – ЦСКА