Хоккей. Родоначальники и новички Тарасов Анатолий

До, во время и после матча

Для тренера, а значит, и для хоккеистов матч начинается не в тот день и час, как это указано в афишах. Значительно раньше. За два, а то и за три дня, если, конечно, имеется для этого «окно» в календаре, команда проводит контрольную (а то и несколько) тренировку. В ткань тренировки вплетаются такие упражнения, которые, по мнению тренера, особенно нужны для победы над этим конкретным соперником.

Скажем, зная атакующую мощь соперника по предстоящему матчу, тренер решает применить против него в средней зоне прессинг, лишая противоборствующую команду главным образом скоростных фланговых проходов. С учетом этого будущего игрового задания и ведется тренировка.

Но занятие посвящается не только тактическим нюансам. Возможно, потребуется умерить боевой пыл соперника, лишить его возможности бурно начать встречу. И это, строя занятие, учитывает тренер. Или, предполагая, что в отдельных игровых фазах соперник предложит контактный хоккей (например, в завершающей стадии атаки), способен на проявления жестокости, устрашая игроков обороны, тренер соответствующим образом и проводит контрольную тренировку.

Все это детально обговаривается, «проигрывается», включается специально в «игровой сценарий», где тренер дает конкретные рекомендации своим спортсменам. Такие занятия с игроками, звеньями создают эскиз к картине будущей встречи.

С помощью такой тренировки тренер рассчитывает укрепить уверенность каждого хоккеиста в успехе предстоящего матча. Командные занятия подкрепляются звеньевыми, индивидуальными. К примеру, тренер решает нейтрализовать наиболее ярких игроков соперника или его ударное звено. Наигрываются эпизоды, наиболее характерные для предстоящей встречи, для успеха задуманной акции.

Такая тренерская работа «на опережение» не только важна, но и очень интересна как для тренера, так и для спортсменов. Хорошо подобранный «букет» увлекательных и полезных тренировочных упражнений развивает фантазию игроков, идет проверка творческих подходов к решению основной задачи – победе над соперником. Все это создает в коллективе удивительно целеустремленную и дружную обстановку.

Разумеется, как и любое другое серьезное практическое занятие, контрольные тренировки сопровождаются беседой тренера с игроками. Здесь тренеру полезно дать волю фантазии и как бы ввести хоккеистов в сложную игровую обстановку предстоящей встречи. Не страшно, если спортсмены в ходе обмена мнениями и споров в чем-то запутаются, не всегда их следует перебивать и поправлять. Спешить не следует – все должно быть разложено по «игровым полочкам». Хуже, если что-то останется невыясненным, недоговоренным, и хоккеисты, выходя на игру, не четко будут представлять свою роль, задание тренера. А если в первом же игровом конфликте у них появятся признаки неуверенности в себе – пиши пропало. Это прямой путь к поражению команды.

Теперь мне хочется рассказать о тренировке команды в день матча. Ее у нас в последние годы стали называть «раскаткой». Мне это название никогда не нравилось – есть в нем что-то скользкое, не совсем серьезное. А на этой тренировке важно многое прорепетировать, закрепить каждому игроку и звену. В ней, как в зеркале, отражается готовность команды к матчу. Из чего состоит такая тренировка? Каковы ее особенности? В чем роль тренера во время такой тренировки?

Играет спортсмен – тренер его верный помощник. Об этом всегда надо помнить, выходя на предматчевую тренировку. Тренер заранее оговаривает, уточняет, что будет делать на льду в составе звена, а также индивидуально каждый хоккеист. А вот само занятие спортсмен проводит как бы самостоятельно. Конечно, можно организованно провести начало тренировки. Но все равно игрок должен знать, что ему надлежит сделать, что еще раз, до деталей «проиграть», какие действия в основных игровых эпизодах вновь осмыслить.

К примеру, он – форвард и знает, что против него будет действовать сильный защитник, пытаться обыгрывать которого нет смысла. Куда полезней, вступив с ним в единоборство, отдавать в ходе контакта шайбу партнерам, а самому быстро освобождаться от «объятий» соперника. Все это форвард и репетирует на льду.

Так игроки разных амплуа, совершенствуя свою предстоящую роль, подводят себя к хорошему физическому состоянию.

Особая забота тренера – вратари. Обычно в помощь им он отряжает группу игроков, – как правило, это ведущие, сильные хоккеисты, – с тем, чтобы стражи ворот обрели уверенность в себе, получили нужный настрой на игру.

Продолжительность такой тренировки обычно в пределах часа, если матч играется вечером, и 30–40 минут, если встречу намечено провести днем. Интенсивность занятия невысока – важно подвести игроков к матчу свежими, полными сил.

Перед матчем проводится собрание команды. Оно может состояться в разное время – перед самой встречей или загодя. Если матч трудный, соперник сильный, то вернее будет провести его пораньше. У тренера появится время кого-то успокоить, что-то доделать, «подлатать». Не понимаю тех тренеров, кто на собрании зачитывает чуть ли не доклад или держит длинную речь. Чем выше классом команда (и если квалификация тренера под стать уровню ее игры), тем короче и деловитее проходит собрание. Продолжительность, как правило, пятнадцать, максимум двадцать минут.

Тренер не спеша, уверенно успевает упомянуть об основных тактических мотивах игры. Если есть необходимость, объявляется состав, порядок смены звеньев, условия игры в неравных составах. Желательно, чтобы речь тренера была сжатой, образной, доходчивой. Полезны выступления игроков – ведущих хоккеистов, капитана команды. Опытный, тактичный тренер в своем выступлении намеренно оставит «белые пятна», которые с охотой заполнят игроки. Обычно спортсмены говорят о боевитости, сплоченности, дисциплине, стойкости. Уточняют отдельные тактические и психологические особенности предстоящего матча. Ветераны часто дают советы молодым игрокам. Плохо, недопустимо, когда между тренером и командой нет единства, согласия, возникают разногласия, споры. Для любого спора существуют другие совещания. Перед матчем же команде, как никогда, важна сплоченность.

Для тренера собрание как камертон, с помощью которого он лучше поймет степень мобилизованности игроков, готовности команды к сражению. Любые сомнения на сей счет тренеру не следует оставлять «на потом». Если кому-либо из игроков что-нибудь неясно, если кто-то излишне волнуется (а может быть, это – целое звено), тренер после собрания находит время для индивидуальной или групповой беседы. Уточняет задание, дает советы. Главное, чтобы у хоккеистов отлетели сомнения, появилась уверенность в успехе.

Теперь, когда для команды сделано все необходимое, тренеру полезно побыть одному. Можно пригласить в комнату и помощников. Спокойно прикинуть, как могут развиваться события в матче. И, прокручивая в воображении различные игровые варианты, тренер тут же находит свои оперативные «ходы».

Оговорюсь: здесь я ничего никому не навязываю. Просто рассказываю, как работал сам. Считаю, например, что тренеру, оставшемуся в одиночестве, наедине с самим собой, помечтать, пофантазировать в высшей степени полезно. Перед тобой в мыслях разворачивается сражение, ты меняешь звенья, вносишь тактические коррективы в их игру, чем-то недоволен, чему-то рад. Спрашиваешь себя, что предпринять в этих, других обстоятельствах. И отвечаешь сам себе. Подобно актеру перед выходом на сцену, тренер должен вспомнить все свои реплики в предстоящей хоккейной драме.

Но вот тренер и команда в спортивном дворце.

Часто вижу тренеров перед матчем в коридорах дворца или в буфетах, непринужденно беседующих за чашкой кофе. Надо отвлечься, считают многие из них. Возможно, возможно… Но разве не полезней тренеру пристроиться где-нибудь в углу раздевалки, наблюдая, как хоккеисты, облачаясь в доспехи, готовятся к сражению? Неужто тренеру не хочется еще раз проверить себя: а знает ли он своих игроков? Вот хоккеист затягивает тесьму на ботинке. Делает это тщательно, не спеша, удивительно серьезно, можно сказать, профессионально. А другой пыхтит, торопится, то же самое делает неряшливо. Разве это не полезно видеть, знать тренеру? Делать из этого выводы? Учитывать в дальнейшей работе с игроками?

Как правило, в раздевалке хоккеисты делают небольшую разминку. По тому, как проводят ее игроки, можно немало узнать об их настрое на матч, особенностях характера спортсменов. Лишь досконально, до мелочей, узнав спортсмена, тренер может принести ему пользу, помочь овладеть мастерством.

Разминку на льду перед матчем называют увертюрой. Состоит она из двух частей. Первая – подготовительная, когда хоккеисты «пробуют лед», выполняют гимнастические упражнения, совершают ускорения, прыжки. Во время второй, основной, части разминки хоккеисты поодиночке и звеньями выполняют различные технико-тактические приемы.

Не думаю, впрочем, что эту, вторую часть увертюры, где хоккеисты действуют звеньями, необходимо играть по одним и тем же нотам.

Перед матчами с разными по характеру и тактическим устремлениям соперниками тренеру не лишне напомнить об этом своим игрокам, предлагая им упражнения, которые хотя бы частично отражали основной тактический замысел команды на игру.

Зная, к примеру, что соперник привержен тактике силового давления, причем применяет ее, предварительно вбрасывая шайбу в чужую зону, в разминку команды можно включить упражнение, выполняя которое защитники на скоростном подкате подхватывают шайбу у своего борта, немедля выдают ее длинным пасом партнеру, устремившемуся в быструю контратаку. Или вот, скажем, соперник привык строить оборону на позиционной основе, ведет спаренный отбор шайбы, при котором защитнику оказывает помощь нападающий. Тренером предлагается упражнение, имитирующее повторную атаку с быстрыми передачами шайбы при участии свободных защитников. При этом шайба подолгу не гостит на флангах, где применяется «спаривание» игроков соперника.

Если тренер на разминку выходит раньше, чем команда выкатывает на лед, то и покидает свой пост последним. И ничто не ускользнет от его испытующего взгляда.

Во время разминки нам, тренерам, конечно же, хочется взглянуть на соперника. Интересно, как выглядят его ведущие игроки, какой у них настрой. Да мало ли полезного можно там подметить! Но… долго смотреть на разминку соперника, пожалуй, не стоит. Почему? Хоккеисты всевидящи. От них не укроется то обстоятельство, что их наставник бросает взгляды в сторону соперника, словно забывая о своих игроках. Они ведь знают, что интересуются обычно соперником сильным, опасным. Не робостью ли вызвано это повышенное внимание? Сомнения западают в сердца игроков… А это перед матчем ой как опасно!

Я любил в предматчевые минуты побыть в раздевалке. Вслушивался, что говорят друг другу игроки. Улавливал не то слова, сказанные шепотом, не то полные значения вздохи. Все ждут. И вот команда: вперед, ребята, вперед, на лед! Ее может дать тренер, а лучше, если это сделает капитан.

Обычно кто-либо – тренер или капитан, а то и самый авторитетный в команде игрок в этот миг произносит напутственное слово. Тренер желает удачи, стараясь так построить каждую фразу, чтоб она поднимала игроков. Напутствие, произнесенное формально, для галочки, прозвучавшее сухо, казенно просто, недопустимо в этот очень важный эмоциональный момент.

Матч. Много сотен, а может, и тысяч игр провел я у «дирижерского пульта», еще больше посетил в качестве придирчивого зрителя. И всегда мой взгляд прежде всего устремлялся на тренеров соревнующихся команд. Не скрою – особенно нравятся мне наставники канадских и американских профессиональных команд. Мне всегда казалось, что, собираясь на матч, они надевают костюм, сшитый по самой последней моде. Абсолютной чистоты сорочка, обязательный галстук в тон, в верхнем кармане пиджака – треугольник платочка, под галстук. Побриты, надушены, напомажены, будто явились на свадьбу, на бал. Верно говорят: человек всегда завидует тому, чего ему самому недостает. Каюсь: не придавал я значения одежде, этикету… А зря. Ведь тренер на виду у тысяч, миллионов. И твой костюм, и жесты, и мимика – все должно соответствовать!

Где у тренера во время матча командный пост, боевая позиция? Конечно, сбоку и чуть впереди игроков. Он должен одним взглядом охватывать все, в том числе и то, что происходит на поле и на скамейке, где сидят спортсмены. Одни тренеры предпочитают стоять, другие – сидеть, но главное – ничего не пропускать.

Это зритель матч смотрит. А мы, тренеры, совершаем нечто иное. Пропускаем через ум и сердце все перипетии спортивной борьбы. Все наши устремления направлены на улучшение игры хоккеистов, звеньев, команды в целом. И добиться этого надо, не теряя ни секунды, немедленно, сейчас. С учетом того, как складывается встреча, каковы конкретные действия соперника. Надо найти такие средства, чтобы можно было противопоставить их действиям соперника и добиться превосходства. В секунду, в доли ее найти нужные слова, верную тональность для рекомендаций хоккеистам. Учесть при этом и характер игрока, и его состояние в этот миг, и, просчитав все варианты, дать ему задание, ни в коем случае не преуменьшая, но и не преувеличивая игровые возможности спортсмена.

Есть тренеры, которые с ходу, как только звено сыграет свой отрезок матча и игроки сядут на скамейку, чтобы отдохнуть, начинают давать хоккеистам советы, а то и ругают их. Не думаю, что это педагогически верно. Сделать это несложно; то, что тренер увидел, пережил, прочувствовал, выплеснуть игрокам. А пользы мало. Взволнованный, уставший спортсмен не всегда верно – а может быть, и болезненно – воспримет замечания тренера. Лучше дать игроку отдышаться, а затем и приступать к советам.

Должен сказать, что сделать это непросто. Тренер обязан держать в своей памяти то, что спустя некоторое время он скажет хоккеисту. Причем говорить желательно не о том, что происходило на поле, а о том, что должно быть, нацеливая игрока на более содержательную игру.

В моей команде подчас сами игроки, чуть передохнув, умело анализировали игру. Дело похвальное, говорящее о профессионализме спортсмена, о его ответственности и культуре. Бывает, что игрок совершает ошибку и глазами, жестом дает знать тренеру, что понял свой промах. Это обстоятельство может освободить тренера от замечаний игроку.

Кто из хоккеистов больше должен находиться в фокусе внимания тренера – ветеран или молодой игрок? И тот, и другой – следует обычно ответ. Для рядового или тренировочного матча это справедливо. В поединке же сложном, где как воздух нужна победа, важно, чтобы здорово играли опытные хоккеисты, настоящие мастера. К тому же сильная игра ведущих спортсменов подхлестнет и молодежь.

Контакты тренера с игроками могут быть самыми разными. В ход идут слово, мимика, жест. Тренеру бывает достаточно подойти к хоккеисту и похлопать его по плечу, чтобы выразить свое удовлетворение его действиями на льду. Можно и одним лишь взглядом выразить свое недовольство игроком. Свои советы, устные замечания тренер может высказать отдельному спортсмену, всему звену. Но есть вещи, которые должна слышать вся команда: когда речь идет о хоккеистах, проявивших недисциплинированность, слабую волевую стойкость, нежелание выполнять игровые задания тренера.

Комментарий Ю. В. Королева

О Тарасове-психологе

Анатолий Владимирович был прекрасно осведомлен о личностных качествах всех своих подопечных. Ничто не ускользало от его внимания, от его глаз и ушей. Знал, как найти подход к любому хоккеисту. Являлся тонким психологом.

После очередной порции тренерских претензий в адрес одного из сильнейших игроков я высказал ему недоумение по поводу того, что свои замечания он делает лидерам ЦСКА, звездам, критикуя их часто без видимого повода. И услышал оригинальное объяснение: «А что ж ты хочешь, чтоб я игрока третьего звена призывал к порядку? Вот я одернул Фирсова, и считай, что это – сигнал для остальных ребят, для тех, кто значительно уступает ему в мастерстве».

В хоккейной практике бытует мнение, что тренеру во время матча опытных игроков учить не следует. Надо лишь, мол, создать для них «спокойную обстановку» для того, чтобы они могли сполна проявить свое творчество, игровые возможности. Но в такой обстановке в равной степени нуждаются все игроки. И побудить хоккеистов действовать творчески, полностью раскрывая свои способности, – прямая обязанность тренера. Бесконтрольность игроков недопустима. Матч – это закрепление двигательных навыков, творческого понимания тайн хоккея. Тренер не может стоять сложа руки в стороне от игрока. Причину слабых контактов иных тренеров с ведущими игроками команды во время матча вижу в другом: если молодому спортсмену сгодится любой совет, то ветеран нуждается лишь в квалифицированных рекомендациях. Вот тренеры и набирают в рот воды, опасаясь попасть впросак.

Хоккейный матч – это своего рода сражение, где проходят проверку и стойкость, и мужество, и терпение спортсменов. Думаю, именно за это миллионы людей в разных концах планеты и полюбили хоккей. Спортсмены в игре сполна проявляют эти сильные человеческие качества. На их уровне должен находиться и тренер. Ему надо быть в одной упряжке с игроками, оказывать им посильную помощь. Не быть нянькой, но уметь поддержать, подсказать, а если надо – и пожурить. И сделать все это накоротке и вовремя.

Часто приходится слышать споры о форме таких контактов. Мое мнение: тренер должен оставаться самим собой, таким, каким его привыкли видеть хоккеисты в обычной жизни, на тренировках. И нет оправдания грубости тренера, даже если его к этому вынуждает плохая игра отдельных хоккеистов, всей команды.

Самое сложное для тренера в ходе матча – постоянно разгадывать и упреждать замыслы соперника, внося тактические коррективы в действия своих звеньев. Изменить порядок звеньев просто. А вот тактически перестроить игру сложней. Тренер должен глубоко знать хоккей для того, чтобы предвидеть, что изменение тактики игры принесет его команде успех.

Часто для этого невозможно ждать перерыва – требуется оперативное вмешательство тренера. И в эти считаные секунды он должен лаконично и убедительно объяснить игрокам, иногда всей команде, что и как надо изменить в коллективных действиях. Конечно, это возможно осуществить лишь в высококлассной команде. Но добиваться от хоккеистов тактической гибкости следует начинать уже в детских командах, в ходе становления мастерства отдельных хоккеистов и целых звеньев.

Пожалуй, главным отличием во взаимоотношениях тренера с игроками на тренировке и во время матча является то, что здесь, перед зрителями, надо стремиться избегать конфликтов. Благородство и благоразумие должны исходить от тренера. У матча особая цена, и тренер во имя успеха должен жертвовать даже своим самолюбием. Позже, в спокойной обстановке, он может вернуться к поведению игрока и дать истинную оценку случившемуся.

Трудные времена наступают для тренера в те минуты, когда его команда проигрывает. В такой ситуации особо ценны спокойствие, хладнокровие, интенсивная работа тренерской мысли – поиск наилучших решений, как усилить действия звеньев команды. Не считаю, что в том случае, если его команда выигрывает матч, тренер может позволить себе расслабиться, вздохнуть спокойно. Нет, он должен стремиться закрепить успех, добиваться, чтобы звенья играли еще увереннее и стабильнее. Не будет лишним, если тренер даст отдельному игроку, а то и звену особое тактическое задание. Конечно, оно должно усилить игру, способствовать успеху сегодня, а главное – в последующих матчах.

В игре – перерыв. Конечно же, тренер обязан быть в раздевалке. Нужна короткая пауза. Вполне возможно, за это время хоккеисты успеют накоротке обменяться впечатлениями о сыгранном отрезке матча. Их разговоры не ускользнут от внимания тренера, позволят ему составить мнение о настроении спортсменов.

Содержание и тональность выступления тренера будут зависеть от того, как складывается игра. Проще, конечно, отметить огрехи в игре команды и сказать о них. Но речь-то должна вестись не о прошедшем времени, а о будущем, о том, как должна играть команда, звенья, игроки отдельных амплуа. Тех, у кого игра по какой-то причине не задалась, кто допустил очевидные ошибки, следует не ругать, а дать им советы, как действовать лучше. Заменять игроков можно, лишь следуя принципу: семь раз отмерь, один раз отрежь. И делать это без конфликта, спокойно и уверенно.

Говорить тренеру следует кратко, сжато. Иногда полезно дать слово ведущим игрокам, капитану команды, для мобилизации оборонительных действий – вратарю, если он играет уверенно.

Матч окончен. Радость победителей, уныние побежденных… Картина естественная. Не миновать этого и тренеру. Но для него матч не завершен. У него – рабочие будни. С этим настроением он и появляется в раздевалке. Конечно, какое-то время, быть может на миг, в его интонации отразится только что пережитое, досада или радость. Но торжествовать должна деловитость. Лишь победа дает ему право что-либо сказать команде – разговор о причинах поражения лучше оставить на потом.

Досадно, когда тренер в спешке прощается с командой. Я всегда задерживался в раздевалке, наблюдая за игроками, как они восприняли успех или неудачу. К тому же, возможно, у спортсменов возникнут какие-то вопросы к тренеру, так что уходить от них ему не резон.

Размышляя о пережитом, тренер делает последние наброски в рабочий блокнот, назначает день и час очередного занятия. Можно кратно сказать и о его содержании.

Теперь можно идти домой. Если матч проходил в городе, где тренер живет, его путь лежит к семье. Понятно, что, если команда победила, в семье – праздник, если нет – похоронное настроение. Присоединиться? Не знаю, как другие, но я в такой вечер занимался тем, что записывал различные мысли, приходившие мне на ум. В такие минуты думается острее.

Все, что относится к тренировочному процессу и проведению матча, – целиком прерогатива тренера. Но несть числа примерам, когда в дела команды вмешиваются – то спортивное руководство, то (из самых лучших побуждений!) болельщики. Присутствие «начальства» или болельщиков на тренировках – явление нормальное. В принципе, полезно, когда тренер и хоккеисты отчитываются перед болельщиками. А вот любое прямое вмешательство в действия тренера считаю недопустимым.

А как же, спросят, на стокгольмском чемпионате мира 1989 года за скамейкой сборной СССР постоянно находился руководитель советского футбола и хоккея Вячеслав Колосков? Его не раз за это вмешательство критиковали журналисты. Отвечу примерно так: этот случай частный и вынужденный. Вспомним: у главного тренера сборной Виктора Тихонова продолжался острый конфликт с ведущими игроками, отношения были дрянные, и, как следствие, у хоккеистов можно было наблюдать симптомы подавленности. В этой ситуации от игроков можно было ожидать недисциплинированности, а то и неподчинения. Поэтому появление Колоскова у скамейки, где сидят игроки, было и вынужденным, и, на мой взгляд, оправданным.

Но когда тренеру не доверяют руководство командой и ему придают «ассистентов», то это, мягко говоря, непорядок. Даже малейшее вмешательство в работу тренера, а тем более его подмена, принижает авторитет наставника, что не сулит команде стабильных успехов.

В спорте часто употребляют фразу: «Победа все спишет». Убежден, эта фраза недостойна больших команд и крупных тренеров. В современном мире, где народы планеты стремятся к честности, открытости, дружбе, спорту должны быть присущи благородные способы борьбы. Каким бы он ни был – любительским или профессиональным.

О рационализме

Боюсь, далеко не всем разговор о рационализме в хоккее покажется важным. Что такое рационализм? Рассудочное отношение к жизни, рассудочность поступков. Больше того, стремление к внутреннему совершенству, то есть нечто, тесно связанное с духовностью, тоже ведь поистине рационально!

Но как преломить это понятие применительно к нашей игре, к профессии тренера?

Мы радуемся богатству, разнообразию, совершенству техники игрока. Но ничуть не менее важно, чтобы он умело, как говорится, к месту, согласно логике игровой ситуации применял тот или иной прием. Нам нравится большая работоспособность, активность хоккеиста, но мы хотели бы, чтобы она сочеталась с общим игровым замыслом, была согласована с действиями партнеров. Таких же осмысленных маневров мы ждем и требуем от игроков, действующих в различных тактических ситуациях.

Проявляя творчество, реализуя замыслы, которые не всегда нравятся сопернику, хоккеист вовсе не грешит против рационализма, если, конечно, мысли и действия спортсмена направлены по кратчайшему пути.

Рационализм делает спортсмена великим. Наш вратарь Владислав Третьяк, когда приближалась опасность, не суетился, не совершал лишних движений и, занимая свою основную стойку, был готов отразить любой бросок. Многие специалисты, чуть удивляясь, отмечали: до чего спокойно и просто играет русский вратарь. В такой простоте, спокойствии – высшая мудрость.

Владимир Крутов весьма просто ведет шайбу, на большой скорости покрывая пространство поля. Лишь войдя в контакт с соперником, он выписывает шайбой на льду сложные вензеля, ставя защитников в трудную ситуацию.

Вспомним, как Марио Лемье забивал седьмую, решающую шайбу в ворота советской сборной в матче розыгрыша Кубка Канады в 1987 году. Шайба металась от одного хоккеиста к другому. Наши защитники дергались, нервничали, а канадский форвард выжидал, держа на замахе клюшку, и в нужный момент она сделала свое главное дело – ударом послала шайбу в ворота.

Я видел на тренировках, как виртуозно владеет клюшкой Уэйн Гретцки. Наблюдал и многих наших фокусников, да-да, фокусников, блестящих технических исполнителей, выдающихся игроков. И все они мастерством пользовались разумно – пускали в дело свою высочайшую технику лишь в главных игровых ситуациях, что и приносило им успех.

Что лежит в основе хоккейного рационализма? Я бы сказал так: широкий простор для мысли и экономность движений, что позволяет спортсмену играть, не жалея сил, но и не расходуя их понапрасну. Настоящий мастер концентрирует внимание на главном, не выплескивает энергию впустую (если, конечно, его не заставляет делать это соперник). Он чередует спады и взлеты темпа, простоту и сложность приемов, открытость действий и абсолютную скрытность намерений. И все это дает ему тренировка.

У тренера свой рационализм. Спортсменам, скажем, по душе его деловитость. Не может не нравиться им, как тренер сжато, лаконично, доходчиво ведет беседу. На ежедневных тренировках у тренера все заранее продумано: и набор упражнений, полезный для каждого хоккеиста, и место на площадке он выбирает оптимальное, удобное для наблюдения за тренировкой и помощи любому из спортсменов, и замечания – похвалу, критику – он подает умело, справедливо, немногословно. Во время тренировки мало пауз, а если они и возникают, то с пользой заполняются тренером.

Я уже говорил (и не раз!), что главное в деятельности тренера – тренировочные занятия. Он до мелочей продумывает их содержание, методическую логичность перехода от одних упражнений к другим. Проводя двухстороннюю игру, дополнительно нагружает спортсменов атлетическими упражнениями по совершенствованию атлетизма, технического мастерства. В ходе двухсторонней игры от него не ускользнет ни одно интересное решение, найденное игроком. А также – и слабости хоккеистов.

Тренерский рационализм позволяет наставнику насыщать свои сутки многогранной работой. Он успевает делать все для команды, вести общественную деятельность. Возможно, у него останется время на заботы о семье, для встреч с друзьями…

К штрихам рационализма относится и порядок на рабочем столе тренера, где все разложено, как говорится, по полочкам, и не надо тратить времени на поиск нужных записей, материалов. В таком же порядке у тренера – его спортивный инвентарь и гардероб, как дома, так и на стадионе.

Рационализм, экономия времени позволяют человеку удлинить жизнь, больше сделать полезного людям.

Выдумывай, пробуй!

Часто слышу от коллег-тренеров: мне недосуг заниматься экспериментами, у меня с командой работы по горло, мы проводим до семидесяти-восьмидесяти матчей за сезон. Занятость тренера – это понятно. Но может ли она служить отрицанием эксперимента?

Настоящий тренер просто обязан проводить эксперименты и, если надо, привлекать к этой работе других специалистов.

Если у отдельных диссертантов (многие труды пишутся, на мой взгляд, с единственной целью – получить научную степень) итоги эксперимента уходят в воздух, работа кладется на полку, то эксперимент тренера направлен на достижение лучшего результата, улучшение игры команды, на благо всему хоккею.

В начале 60-х годов для усиления атакующей мощи звеньев нами был поставлен эксперимент – создана новая система игры с двумя хавбеками (о ней я подробно рассказывал выше). Также экспериментально в нашем хоккее была решена проблема обороны малыми силами, что сулит немало выгод защищающейся команде. Первая и повторная атака ворот на так называемой «качественной основе» – другая тема, решенная тренерами-практиками. Этот перечень при желании можно продолжить.

Тренер экспериментирует и тогда, когда придумывает новые тренировочные упражнения. Эксперимент приоткрывает завесу над будущим игры, помогает тренеру решать многие проблемы, а у игроков повышает интерес к тренировкам. Да и творческий рост тренера в результате эксперимента очевиден.

А как относиться тренеру к спортивной науке?

Ответ как будто бы очевиден. Наука, научное сотрудничество – все это необходимо и команде, и тренеру. Именно в науке черпает он столь необходимые ему знания. В содружестве с наукой можно решать многие хоккейные проблемы.

Наблюдаю, как иные тренеры приглашают для работы с командой ученых, специалистов разных спортивных дисциплин, а сами устраиваются на трибуне, издали наблюдая за тем, что те проделывают с командой без их участия. Это считаю не самой удачной практикой. Почему? Лучше тренера никто не знает команду, игроков, их проблемы, возможности. Как же можно слепо доверять их человеку со стороны, пусть даже и облеченному научными знаниями?

Хоккей, его внутреннее содержание, средства и методы спортивной борьбы, наконец, психология спорта – все это, как и многое другое, представляет научный интерес. Поле для исследователя – закономерность процессов, происходящих в стихии хоккейного матча. К примеру, имея превосходство в атакующих средствах, но изъяны в обороне, команда не всегда может рассчитывать на стабильные успехи. Высокая техническая оснащенность игроков лишь тогда приносит успех, когда они действуют тактически осмысленно.

Многие, очень многие вопросы учебно-тренировочной и воспитательной работы в команде решаются сегодня при активном участии спортивной науки. Конечно, обретая новые знания, тренер передает их команде вовсе не механически. Например, рекомендации научных работников по интервальной тренировке с применением секундомера достаточно известны. Но тренер-практик такие рекомендации непременно модернизирует. Он включит в упражнение и действия с шайбой, поставит перед игроками и тактические требования. Упражнения будут выглядеть более целенаправленными, полезными не только для усиления скоростной выносливости спортсменов, но и для тактической сыгранности звеньев, развития творчества, импровизации. Такой тренер не допустит, чтобы с целью повышения функциональных возможностей организма спортсмена его превращали в робота. Если научные рекомендации таким вот образом корректируются тренерскими знаниями и опытом, они особенно полезны для игроков.

Современный хоккей, особенно сейчас, когда идет острое соперничество двух хоккейных школ – канадской и советской, – очень нуждается в научных рекомендациях. Какие видятся мне темы для научных исследований?

Воспитание выдающихся игроков разных амплуа. К примеру, как подготовить нападающего, способного в условиях контактного хоккея выходить победителем из противоборства с превосходящими силами соперника? Какие из физических качеств игрока требуют особого развития? Какой должна быть психика хоккеиста в условиях плотной опеки, силового единоборства? Какими средствами, новыми тактическими ходами добиться успеха в матче с соперником, придерживающимся оборонительной тактики, ведущим единоборство непримиримо и жестко?

А разве не волнует нас, тренеров, завершающая фаза атаки – взятие ворот? Пусть не все со мной согласятся, но скажу, что Владислав Третьяк оставил заметный след во вратарском искусстве. Посмотрите, сколько появилось после него прекрасных вратарей мирового класса, и не только в канадско-американском хоккее, но и в Европе! Впечатление такое, будто ворота стали тесны для их стражей. Появляются даже предложения раздвинуть их или приподнять штанги!

Нет. Пока этого делать не следует. Надежная игра вратарей стимулирует совершенствование техники завершающих бросков, ударов, средств и методов атаки. Повышение результативности – одна из главных проблем современного хоккея. И решить ее может помочь наука. Как усилить эффективность завершающего броска, в котором сочетались бы внезапность, сила и точность? Еще далеко не исследованы физиологические закономерности, на которых основаны такие качества, как, например, быстрота реакции и другие.

Ждет исследователей и детский хоккей. Нужны такие работы, которые помогли бы тренеру воспитывать в игроках яркую индивидуальность, выбирать, изменять амплуа для юношей на определенных возрастных стадиях, развивать психологическую устойчивость юных хоккеистов. Помогли бы в поиске сбалансированности индивидуальных и коллективных действий… Дел непочатый край.

Все за науку. Однако почему подчас острыми, непримиримыми складываются отношения между тренерами и научными сотрудниками? Как вести себя в таких ситуациях тренеру?

Как минимум не горячиться. Слушать советы ученых. Взвешивать все «за» и «против». Если спорить, то доказательно, отбрасывая эмоции. Не вздумать обижать собеседника, даже если он слабовато знает хоккей. Брать для себя все разумное, все полезное.

Возможно, некоторые рекомендации тренеру не понравятся. Надо ли их с ходу отвергать? Лучше все продумать, взвесить и лишь тогда принимать окончательное решение. Считаю также, что тренеру непозволительно при игроках критиковать научных работников, если, конечно, это люди добросовестные, искренне стремящиеся помочь тренеру, а не ловцы ученых степеней.

Много разговоров о психологии. Часто можно слышать, что в какой-то команде будто бы работает психолог и он ежедневно проводит с игроками сеансы психотерапии. Полагаю, это несерьезно. В команде должен быть один психолог – тренер. Да-да, он должен стать профессиональным психологом. Владеть приемами, которые успокоили бы спортсмена, подняли у него уверенность в себе, уберегли бы от уныния в случае неудачи.

Лишь тренер способен подготовить и подвигнуть спортсмена на выполнение сверхтрудной задачи по овладению высотами мастерства. Лишь ему беспрекословно вверяет себя хоккеист, если верит в тренера, в его планы, программу, в то, что она не взята с потолка, а реальна и непременно претворится в жизнь.

Тренер и сборная

Сложилось мнение, что тренер ведущего клуба сумеет успешно работать и со сборной командой. Так ли это? И да, и нет.

На первый взгляд, он вправе занять столь высокий пост. Его команда – лучшая, значит, и тренер ее – бесспорный лидер среди коллег. Речь идет, разумеется, об успехах стабильных. Но жизнь порой сурово карает за то, что тренер лучшего клуба механически назначается руководить сборной. Потерпев фиаско, инициаторы назначения придумывают задним числом всевозможные оправдания тому, что произошло.

А что должен нести спортсменам тренер сборной? Все то, что положено клубному тренеру, только – в квадрате. Имею в виду и глубину знаний, и убежденность в своих хоккейных взглядах, и твердость гражданской позиции, безусловный авторитет. А также знание основных соперников, умение ориентировать игроков на борьбу с ними. На этом и зиждется создание хоккейного коллектива. Надо учитывать краткость пребывания спортсменов вместе. Это представляет особую сложность.

Не всегда у тренера достаточно времени для компоновки звеньев. У него под рукой игроки выдающиеся, и надо найти наилучшее их сочетание, а также включить в состав таких хоккеистов, которые «не понравятся» сопернику. Здесь первая скрипка – интуиция, ибо у тренера мало возможностей для «обкатки» состава в товарищеских матчах.

Конечно, комплектуя звенья, тренер руководствуется собственными представлениями о хоккее, теми тактическими принципами, которые он намерен предложить игрокам. А если звенья пришли в сборную, целиком скомпонованными клубным тренером, и у них другая манера игры? Как быть? Что ж, если эта манера отвечает требованиям встреч с сильным соперником, сулит успех, то вряд ли стоит трогать такое звено. При иной ситуации тренер должен придать действиям звена новую тактическую окраску. И сделать это оперативно, тонко, расчетливо.

Несмотря на то что «в хозяйстве» тренера сборной немало сильных игроков, отдельные спортсмены нуждаются в «доводке». Им нужен импульс для овладения новыми тактическими приемами. Этого можно добиться за счет смысловых тренировок при наилучших сочетаниях партнеров, а в исключительных случаях – путем смены амплуа. Достоинство тренера – умение проводить любые, в том числе и самые сложные, тренировки легко, непринужденно, с настроением.

Как-то в самом конце своей карьеры тренера-практика я посетил тренировку симпатичного мне коллеги. В ходе нее у тренера вырвалось: «Как все ребята четко и добросовестно трудятся!» Действительно, звенья занимались усердно, выполняя в потоке различные приемы. А когда кончилась тренировка, наставник – довольный, чуть возбужденный, как игрок, еще не отошедший от радостей хоккея, – подошел ко мне. Я показал ему свои записи.

Вот некоторые из них. Игрок «Х» оказался вне внимания тренера, когда, в первом случае, в завершающей фазе атаки неверно предлагал себя и, во втором, долго оставался безучастным в позиции за воротами. Защитник «Y» несколько раз задерживал контратаку, передавая шайбу без необходимой скрытности.

Не только для тренера сборной, но и для клубного наставника такие огрехи непростительны. Тренер обязан свое внимание уделять каждому игроку, не проходить мимо и малейшей промашки. Не вижу в этом ничего особенно сложного.

Или такой вот щепетильный вопрос. Игрок говорит тренеру, что в его клубе тренировки проводятся по-иному. Как отнестись к этому тренеру сборной? Дать сполна высказаться игроку, выслушать его. Попросить, чтобы хоккеист дал оценку тренировкам в клубе и сборной, сравнил их. Самому принять участие в таком разборе. Не постесняться принять все полезное, что предложил хоккеист. Проявить деликатность, не критиковать в беседе с игроком организацию занятий клубного тренера.

Какой тренер не мечтает, чтобы на его занятиях при полнейшей дисциплине и самоотдаче спортсменов обстановка была непринужденной, игроки чувствовали себя раскованно, были оживлены? Такую атмосферу создает сам тренер, предложивший спортсменам «аппетитные» упражнения. Создает своей активностью, искренностью, заинтересованностью, веселым нравом, шуткой, метким словом.

Говоря об этом, вовсе не желаю навязывать кому-либо определенный стиль поведения. Просто рассуждаю вслух. Хоккей – игра трудная, сложная. Матчи подчас похожи на сражения. И тренировки – своего рода отдушина для спортсменов. Они тоже трудны, а иногда и скучны, и в этом случае вряд ли полезны игрокам. Веселая, задорная (конечно же, не за счет сложности) тренировка более по нраву спортсменам.

Что еще важно для тренера сборной? Искусство руководить командой в матче. Роль тренера здесь подобна действиям штурмана, ведущего корабль сквозь грозные рифы.

Есть, впрочем, еще одна область деятельности тренера сборной, где он должен уметь в совершенстве владеть собой. Его отношения с общественностью, руководителями спорта, с Федерацией, с коллегами, с прессой. Сам я, признаться, не всегда верно и выдержанно вел себя в некоторых ситуациях, особенно в общении с журналистами. Это никому не приносило пользы, а особенно – самому тренеру. Страдал и хоккей. И все по одной причине: я исходил из своего настроения, из своих интересов. Не всегда понимал, что в моей информации нуждается не конкретный, скажем, представитель прессы, а тысячи, миллионы читателей, любителей нашей игры.

На страницах этой книги я уже вспоминал добрым словом руководителя спорта нашей страны в послевоенные годы Николая Николаевича Романова. Это ему в свое время принадлежала идея поставить нас с Аркадием Чернышевым в одну упряжку – во главе сборной команды СССР по хоккею, дав нам равную власть и права. Пригласив нас в кабинет и даже не позволив сесть (а это на моей памяти был единственный такой случай), он с ходу заявил: «С сего дня вы оба – старшие тренеры сборной. Идите и работайте!» И мы, слегка оробев и онемев от неожиданности, молча покинули кабинет, хотя нам было что сказать руководителю нашего спорта.

До того дня мы долгие годы работали порознь и словно бы находились на разных полюсах. Это и понятно. У нас разные характеры, разное прочтение хоккея… Как это – работать на равных, делить все пополам?

Но странный тот приказ, объединив усилия двух непохожих тренеров, принес немало побед советскому хоккею, а нам, обоим тренерам, – полное удовлетворение. И еще кое-что, на мой взгляд, очень важное: обогатил нас. Да, в общении, взаимно учась друг у друга, мы стали богаче как личности, как специалисты. Мы как бы вступили в негласное состязание: никому не хотелось хотя бы в глазах напарника выглядеть в чем-то слабее, менее компетентным. Вот и получился крепкий сплав.

Работа двух старших тренеров в одной связке – это еще и взаимный контроль. Естественно, на доброй основе, с желанием помочь коллеге. Например, избавиться от недостатков, не допускать ошибок, лучше контролировать свои поступки.

Очень он важен – контроль над собой. Быстрый анализ того, что сказано, что сделано. Это так необходимо нашему брату, тренеру. Большинство промахов и в жизни, и в спорте мы совершаем из-за слабого самоконтроля, когда нас «заносит». Для тренера эта опасность особенно велика в период успехов команды. И потому всегда полезен каждому из нас «холодный душ».

Тренер учит тренеров

Современный хоккей, его мировая популярность требуют от тренера многих специальных знаний не только для работы с командой, но и для широкой общественной деятельности. В частности, общения с коллегами, обмена знаниями, опытом. Время от времени тренеру приходится у себя в стране и за рубежом выступать с докладами, сообщениями на различных семинарах и симпозиумах, проводить перед коллегами показательные тренировки. Таким образом, тренеры учат тренеров.

Учить хоккеистов, учить тренеров… Тут есть немало общего. Но последнее, конечно, сложней.

Когда тренер передает свои знания спортсменам, это похоже на переливание жидкости из наполненного сосуда в пустой или полупустой. Спортсмены, конечно же, уступают тренеру и в знании теории, и в понимании практики. Здесь же все сосуды полны. И, чтобы делиться с коллегами знаниями, надо иметь на это моральное право, а главное – этими знаниями обладать. В общении с равными скидок не будет. Ни на возраст, ни на заслуги в прошлом и настоящем. Здесь «выдавай на-гора» только новое, только нужное.

Выступить перед коллегами всегда почетно. В самом этом – признание тренерских заслуг. Да и без общения с коллегами, споров с ними служение тренера хоккею будет неполным. Польза же тут обоюдная. Такое общение – одно из условий роста тренера как специалиста. Что этому способствует? Терпеливое и серьезное самообразование при подготовке к занятиям. Не менее важен и сам процесс общения с коллегами. Если подняты новые проблемы, материал хватает за живое, в зале возникает дискуссия. Разумеется, важно при этом отстоять свою концепцию.

Но если нет веских доказательств, если тренер в чем-то не уверен, лучше отказаться от выступления. Значит, не дорос он до того, чтобы делиться знаниями. Разжечь костер страстей – еще не значит решить проблему…

Правда, некоторые считают, что ничего, мол, особенного: один раз тренер выступил слабо, другой – более удачно, и все становится на свои места. Нет, в этом случае плюс и минус не равны нулю. Неудачное выступление тренера, слабо проведенное занятие надолго оставят неприятный осадок у специалистов. Не просто будет потом восстановить свою репутацию.

Теперь – о стиле таких занятий. Люблю атмосферу доверительности. Не надо все растолковывать, будто манной кашей кормить ребенка. Остановить внимание аудитории на главных проблемах, как бы держать совет с ней, дожидаясь подтверждения своей правоты. Не надо опасаться, что тренера кто-то покритикует, не согласится с его позицией. Это следует предвидеть, быть готовым к спору.

Не думаю, что в нем, в этом споре, достаточно опираться лишь на собственный опыт. Можно использовать и данные других коллег. А главный аргумент – творческое предвидение, умение видеть ростки нового в мировом хоккее. Так, взглянув на почку ранней весной, садовник увидит в ней будущую ветку с прекрасным цветком.

Со стороны кажется, что прочитать лекцию куда сложнее, чем провести практическое занятие. Согласиться с этим не могу. Лекцию тренер читает сам. А во время занятия его мысли, его идеи передают аудитории хоккеисты. Это ради них, спортсменов, и необходим тренеру увесистый багаж знаний.

Немало тренеров, кто во время своих занятий двери Дворцов спорта держит на замке. Причины разные. Так, мол, спокойнее – никто не мешает. Да и секреты… Я же и дома, и за рубежом любил проводить тренировки со зрителями на трибунах. Спортсмены при этом занимались более старательно, собранно, да и у тренера появлялся дополнительный стимул: никто не желал ударить лицом в грязь. А уж если на трибунах специалисты…

Подчеркнул бы особое значение тех тренерских форумов, где речь идет о детском хоккее. Они, по моему убеждению, должны иметь свою окраску. Какую?

Если желая помочь взрослому, сложившемуся спортсмену, мы, тренеры, исходим главным образом из своего представления о хоккейных амплуа, средствах и методах борьбы на площадке, то по-иному поступает тренер, ведущий работу с юношей. Тому многое отпустила природа – физические данные, особый двигательный навык, прочный характер. Все это нужно, не тратя время попусту, пока у юноши не завершился его физиологический рост, заботливо развивать. Развивать, не сковывая рамками какого-либо амплуа.

Нужен учет этих обстоятельств, когда мы, тренеры, ведем разговор о проблемах юношеского хоккея.

Кстати, картина воспитания юной смены у нас в стране лишь внешне благая. А если разобраться, то больно уж велики потери именно среди юных игроков. Смотришь состязания четырнадцати-восемнадцатилетних хоккеистов и диву даешься: сколько же талантливых ребят, хоть пруд пруди. А в команды мастеров, глядишь, приходит серое пополнение. До вершин хоккея добираются лишь единицы.

Есть и еще одна проблема. Проблема квалификации тренера, ведущего работу с юношами в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Он, этот тренер, должен досконально знать и детскую психологию, и тонкости юношеского хоккея. Но обязательно для него и знание тенденций развития игры. Он должен ясно представлять, каким будет хоккей через пять-шесть лет, учить ему уже сегодня юного игрока, чтобы, как говорится, не опоздать на поезд. Чтобы взрослел юный спортсмен, шагая в ногу со временем, с развитием хоккея.

Сегодня, как правило, учебно-тренировочная работа в командах мастеров поставлена лучше, солиднее, нежели в юном хоккее. А надо бы наоборот… Во взрослых командах придумывается больше новых тренировочных упражнений, походов, средств. Все эти новшества как воздух необходимы юному хоккеисту. Мы, тренеры, подчас не учитываем одного обстоятельства – способности молодого организма, подобно губке, легко и быстро впитывать все новое, подчас и очень сложное.

И еще об одном, на мой взгляд, самом важном. О волевом, нравственном воспитании спортсмена. Без прочных основ, без культуры юный игрок, став взрослым, вряд ли сможет развиваться как хоккеист новой формации. Опыт нашего хоккея подтверждает это. Что посеешь в юные годы, то впоследствии и пожнешь. Потеряв нить воспитания юного человека, мы, тренеры, спустя много лет кропотливого труда можем не получить желаемого. Наш хоккеист в лучшем случае неплохо играет. Лишь единицы становятся выдающимися игроками.

Детскому тренеру без совета с коллегами, думаю, не обойтись. Как, впрочем, и любому хоккейному тренеру. Не то замедлится развитие игры…

О радости в игре

Тема эта подсказана известным шведским журналистом Ульфом Янсеном. Это он по прошествии двух туров хоккейного чемпионата мира весны 1989 года в Стокгольме сказал о действиях советской сборной: «Ваша команда хороша, но нет у нее радости от игры».

Признаться, никогда не задумывался о том, приносит ли радость игра. Но в бытность мою тренером были в командах игроки, беспредельно влюбленные в хоккей. Они с радостью тренировались и выступали в матчах.

Замечание Ульфа о радости в игре не оставляло меня на протяжении всего чемпионата в Стокгольме. С этой точки зрения я и смотрел все матчи. И что же? Не только советская команда, но и финская, а в какой-то степени и сборная Чехословакии оказались заражены этой болезнью.

Возможно, бациллы проникли и в другие команды, ведь не все игроки верят в успех своего коллектива, а значит, вряд ли испытывают радость от встреч с соперниками. Неверие рождает уныние, а значит, нет в игре естественного тепла, «крика души», нет полной отдачи спортсменов ради успеха команды. Но что касается нашей сборной, то в шведскую столицу, как и в прежние времена, она приехала с одной лишь целью: быть первой.

Вот так, прожив долгую и нелегкую, но, главное, счастливую жизнь в хоккее, не знал, что от игры можно и не испытывать радости.

Что ж показало мое более пристальное внимание к этому важнейшему психологическому состоянию игрока?

Радость – подаренное природой возвышенное, огромное чувство, ни с чем не сравнимая песня души. Говорю о радости одного человека. Хоккейные команды состоят из многих, очень разных по складу людей. Как добиться, чтобы была у них, как в песне поется, «радость на всех одна»?

Многое, очень многое зависит от нас, тренеров. Когда я задумался и перебрал по косточкам всю свою тренерскую жизнь, то понял: есть закономерность, помогающая овладеть этим «мастерством радости».

Что же имеется в виду? Прежде всего подбор и воспитание игроков-единомышленников. Скажем, команда особо ценит открытость, честность, дружбу, каждый печется не о себе в хоккее, а о хоккее в себе. Но допустим, команда скомпонована именно из таких людей. И все эти качества проходят естественную проверку в сложных, подчас экстремальных условиях спортивной жизни. Человек проверяется в беде, команда – при поражении. Но радость – спутник победы. Как же создать победную, а значит, радостную команду?

Если ответить сжато и просто: в основе лежит труд спортсмена. Труд кропотливый, творческий. И, конечно, мастерство тренера, который терпеливо, словно ваятель, «создает» каждого игрока и боеспособные звенья.

Команд, где не случаются конфликты, не бывает. И избежать их, как показывает жизнь, нельзя. Имею в виду не тех горе-тренеров, кто закрывает глаза на «шалости» своих игроков, – такая тихая команда, убежден, всегда будет вдали от успехов. А сами спортсмены подлинной радости от игры не испытают.

У конфликтов разные истоки. Разумный тренер при приближении критической ситуации, в которой могут оказаться игроки, звено, заранее готовит возможные ответы на их претензии. Он не позволит раздуть ситуацию до таких размеров, что начинают страдать интересы команды. Этому поможет умение тренера сумму претензий спортсменов «разложить по полочкам». Во имя справедливости – а именно на этой основе и должен разрешиться конфликт – тренеры сами идут навстречу игрокам. Это не должно быть заигрыванием. Действуя таким образом, тренер руководствуется не самолюбием, как бы велико оно ни было, а только разумом. Интересы команды превыше всего.

Пусть никто не подумает, что один лишь тренер способен создавать в команде нравственный климат. Без ведущих игроков, без вожаков, поднимающих команду в атаку, никакая команда не может рассчитывать на успех.

В профессиональном канадском хоккее в последние годы таким игроком стал Уэйн Гретцки. В нашем – Вячеслав Фетисов. И когда встал вопрос об уходе Вячеслава в профессионалы, то я воспринял этот шаг как потерю советским хоккеем спортсмена гигантской хоккейной величины…

…Заканчиваю книгу. В таких случаях обычно говорят, что перевернута еще одна страница жизни. Но к этой книге такие слова, пожалуй, не годятся. Мысленно перелистана почти вся моя сознательная жизнь. Сколько помню себя в хоккее, постоянно мечтал увидеть канадских игроков, специалистов, поговорить, а то и поспорить с коллегами из-за океана. Прежде на деле, а теперь мысленно, находясь на трибуне, каждый раз ставлю себя на место тренера, пытаясь обыграть канадских игроков. Что и говорить, победа над родоначальниками хоккея на любом уровне почетна и престижна.

Встречи с хоккеистами из-за океана всегда поучительны. Никогда меня не покидает чувство, что вижу перед собой соперника, в высшей степени достойного, во всех ситуациях максимально азартного, стремящегося к победе – победить и показать во всей красе свое умение зрителю. В верности хоккею мы, пожалуй, не уступаем друг другу.

Буду с волнением следить за тем, какой отклик вызовет книга в Канаде. А если она покажется спорной, то буду этому, пожалуй, и рад. Для меня очевидно одно: противостояние двух хоккейных школ – канадской и советской – будет всегда. И на высочайших достижениях этого противоборства будут черпать вдохновение миллионы хоккеистов и тренеров в разных странах мира.