Три закона Дамиано Ротарь Михаил
– Жаль, – разочарованно произнес я. – Я так долго не видел тебя.
– Успокойся. Не все так страшно. Ты видел фильм «М. Баттерфляй»?
– Выдумка какая-то. Французский дипломат двадцать лет прожил в браке с китаянкой, а потом узнал, что жил не с китаянкой, а с китайцем!
– Я знаю секреты этого китайца.
– Просвети меня, неграмотного!
– Потуши свет и дай мне полотенце.
Она завязала мне глаза.
– Теперь говори мне: «Я люблю, тебя, Тильда!» Можешь шептать, но говори эту фразу много и много раз!
Оказывается, эти китайцы – очень мудрые люди!
Уже засыпая, в полусне, я обнял ее и спросил:
– А когда пройдет твоя болезнь?
– Она неопасная. Пройдет примерно через двести сорок дней. Но бывают рецидивы. У одних через год, у других через два. Бывает, и через десять лет. Типичный рецидив – два-три раза в жизни. Все зависит от организма, питания, психологической реакцией на эту болезнь. После шестидесяти лет эта болезнь отступает.
– Она заразная?
– Да, и передается из поколения в поколение.
– Она смертельная?
– Да, но с этой болезнью можно жить еще лет сорок-пятьдесят, и вполне комфортно.
– Она излечима?
– Да. Но лучше этого не делать! Последствия бывают непредсказуемыми. Чаще всего негативные.
Я пробыл с ней до утра. Такси доставило нас до автовокзала. Я понес ее чемоданчик. Портфель со своими документами она не доверяла даже мне.
Ее симпозиум должен состояться через несколько дней. Она вполне успевала.
– Я позвоню тебе. Если получится, заеду на обратном пути, – пообещала она.
Автобус тронулся. Тильда плакала за окном. Мне захотелось бежать пешком за этим автобусом до самого Рима!
Допрос без пристрастей
Неграми сейчас уже никого не увидишь. Не только в Москве или губернских столицах. Все чаще их можно встретить даже в небольших российских городах. Некоторые из них даже очень хорошо осваивают местный язык.
В нашей прибалтийской столице их тоже немало. Поэтому, когда я вернулся очередной раз из «Аквариума» и увидел сидящего у меня дома африканца, я этому не удивился. Правда, он пришел без приглашения и находился в моей запертой квартире, но трюки Дамиано меня научили уже ничему не удивляться. Одет он был в строгий черный костюм с белой рубашкой. Типичный клерк средней руки.
В комнате стоял какой-то странный запах, но не от пота редко моющегося африканца.
Он не снимал с головы меховую шапку. Но он не был похож на хама, не знающего наших правил хорошего тона. Скорее, на эфиопа иудейского вероисповедания, «фалаша». Его «штраймль» был для меня очень непривычен, так как лето еще в самом разгаре. Но он был сделан из соболя, что подчеркивало его достаточно высокий статус и торжественность ситуации. Такие они одевают по субботам, в праздники и при встрече с «рабби». И я помнил, что наше «жаркое лето» для них может быть холодной зимой.
– Can I help you? What are you doing here? – спросил я его по-английски, так как не знал ни слова на иврите.
Было еще кое-что необычное в этом «хасиде». Вместо подобающих для такого костюма черных изящных туфель на нем были необычные, мощные сапоги. Даже американские армейские боты можно было назвать «мини» по сравнению с тем, что на нем было надето. Но у его ботиков были весьма короткие носки. Вполне возможно, там были костыли, как у легендарного летчика Мересьева.
Он мило улыбнулся и ответил мне на чистом русском языке:
– Я приношу извинения за то, что нарушил неприкосновенность Вашего жилища. Но так уж сложились обстоятельства. В качестве компенсации примите это. Это только мельчайшая часть компенсации, и не воспринимайте ее как взятку.
Он достал литровую бутылку «Абсента» и небольшой стаканчик.
– Вы извините, я не смогу сейчас с Вами разделить трапезу, так как я на службе.
Он достал и аккуратно упакованную порцию шашлыка, который пах так невозможно вкусно, что я не удержался от соблазн, и сразу выпил и стал закусывать.
– Мне говорили уже, что Вы любите острые коктейли, и даже спиртом с горящей бертолетовой солью Вас не испугать!
Я посмотрел на него внимательно. О своих снах я рассказывал только Тильде.
– Меня не испугать и стаканом медицинского спирта. На спор я могу поджечь его и выпить. В своем баре я как-то на спор сожрал пять стручков горяченного красного перца «чили», запивая только водкой. Восемь мужиков обломались на втором, побежали лечиться соком со сметаной. А я съел и шестой!
– Я слышал про Ваше факирство в том баре.
– У меня был и другой знакомый. Сам не видел, но мне достоверно доложили, что он на бензоколонке сожрал горящий факел, прожевал его и выплюнул смолу.
– И про эту историю я тоже слышал!
Я еще внимательнее посмотрел на него. Слишком он осведомлен обо мне. Это не к добру!
Я немного подождал, пока в моем организме усвоится все принятое, немного расслабился, и только сейчас стал задавать те вопросы, которые имел полное право озвучить и раньше:
– За выпивку и закуску благодарю. Но кто Вы такой, на каком основании и как проникли сюда, и что Вам надо? И почему Вы шляпу у меня дома не снимаете? Вы не в синагоге!
«Лиловый негр» мне опять мило улыбнулся:
– Я не перепутал Вашу квартиру с синагогой. Они сильно различаются, поверьте мне! Я это знаю. В отношении шляпы, позвольте мне некоторое время в ней находиться, ради Вашего же блага. О ней поговорим в последнюю очередь. Теперь ответы на другие Ваши вопросы. Проникнуть к Вам не представляет особого труда, хотя Вы живете и на седьмом этаже. Вы оставили дверь на балкон открытой, а конструкция Вашего дома позволяет проникнуть сюда снизу при некоторых физических стараниях. А форму я пока не потерял.
– Вы бы вымазались в известке, пока лезли! А на Вас идеальный костюм!
– Я почистил его в Вашей ванной. И даже заново погладил брюки. Счет за перерасход электроэнергии и воды я готов оплатить в любой валюте, которую Вы укажете.
– Бросьте паясничать! Вы подобрали ключ, но это неважно. Если бы Вы собирались меня убить или ограбить, Вы бы давно это сделали, и без Вашего «Абсента»!
Незнакомец опять очаровательно улыбнулся мне и ответил:
– Вы абсолютно правы. И именно поэтому Вы можете продолжить трапезу без опаски. Если Вы не умерли после первой стопки, то нет оснований прекращать наш диалог.
Он был прав. Киллеры действуют обычно в другом стиле.
– Меня зовут Нисрок. Я хотел бы получить у Вас несколько ответов касательно одной личности, с которой Вы общались несколько раз за последний месяц.
– И кого именно? Я со многими людьми за это время общался.
– Это не совсем человек. Речь идет об одном музыканте.
– Я давно не ходил на концерты.
– Речь идет об Амдусциасе.
Холодный пот прошиб меня.
– Кого Вы представляете? У Вас есть какие-нибудь документы?
– Я мог бы предоставить Вам любые удостоверения, хоть от «Моссада», хоть от ЦРУ. Я в некотором роде его коллега, хотя я занимаюсь больше юридическими вопросами.
– Я не буду отвечать на Ваши вопросы! Мои сны – это мое личное дело. И если Вы телепат, то всю информацию можете прочитать в моей голове и без моего согласия.
– Верно! Но информация, полученная таким путем, юридической силы для нашей организации не имеет.
– Естественно! Но и сны человеческие показаниями не являются. В любом случае, никакие бумаги я подписывать не буду! Вы их отдадите врачам, и меня посадят в психушку.
– Нам незачем это делать. И на основании того, что Вы расскажете о своих снах, Вас тоже никто помещать в психиатрическую больницу не будет. Для нас же эта информация очень важна.
– Все равно я не буду никаких показаний давать без адвоката. Если надо, вызывайте меня повесткой!
Я соврал. Никакого адвоката у меня не было.
– К сожалению, если мы Вас вызовем официально, Вам будет чрезвычайно трудно, почти невозможно, выбраться из нашего здания. От нас уходили считанные единицы за многолетнюю историю нашей организации.
– Лефортово? Тюрьма в Гуантанамо? Если Вы мне угрожаете, я тем более не буду отвечать на Ваши вопросы без адвоката!
– Лефортово уже не принадлежит ФСБ. А из Гуантанамо все-таки чаще убегали, чем от нас. Но если Вы настаиваете, Вы можете пригласить Дамиано. Сами позвоните или мне позвонить?
Вот это поворот! Он знал и Дамиано, и то, что я работаю на него. Интересно, что еще он знает?
Нисрок с улыбкой ответил на мои мысли:
– Все! Абсолютно все!
Явно он не из его организации. Вести самостоятельную игру у меня не получится. Я как-то захотел переметнуться именно к Амдусциасу. Но бежать от надежного работодателя в неизвестность? Пока рано. И этот «африканец» как раз что-то копает против этого музыканта. Поэтому надо держать инициативу в своих руках. Если позвонит он, а не я, то это будет другой расклад перед моим начальником.
– Я сам ему позвоню! Но имейте в виду, до его прихода я не скажу ни слова!
– Его долго ждать не придется! Едва успеете выпить еще стаканчик «Абсента».
Я позвонил Дамиано:
– Мне нужна Ваша помощь! У меня незнакомый гость.
– Я знаю. Через минуту буду!
Через минуту Дамиано был в моей квартире. Я действительно едва успел опрокинуть стаканчик.
Дамиано посмотрел на Аскарота равнодушным взглядом. Они не обменялись никакими приветствиями, хотя было очевидно, что они давно знакомы. Дамиано присел в углу со своим неизменным дипломатом и сказал:
– Можете начинать. Виктор, говорите то, что считаете нужным.
Нисрок посмотрел на Дамиано неприязненным взглядом и стал меня допрашивать:
– В отношении нашего сотрудника Амдусциаса возбуждено служебное расследование о неполном соответствии занимаемой должности и попустительстве. Это дело поручено мне. При каких обстоятельствах Вы его узнали?
– Так Вы из Ада? А я сначала подумал, что вы «хасид». Сначала увидел его портрет, затем присутствовал при его изгнании из тела. Потом два раза видел его во сне. Он один раз помог мне в игре в карты. В другой раз хотел помочь в игре в шашки, но я от его помощи отказался. Что я сделал не так?
– Мы расследуем не Вашу деятельность, а именно его. У нас сложилось впечатление, что он слишком легко сдался приезжему экзорцисту.
– Если мне не изменяет память, он с успехом отразил все атаки шестерых предыдущих изгонителей! Один из них до сих пор не оправился. Вы могли бы даже наградить его за самоотверженность! И не его вина, что седьмой, которого я имел честь сопровождать, оказался сильнее. Шесть-один в его пользу, совсем неплохой результат.
– В нашей организации стараются доводить счет до «сухого».
– Даже Кассий Клей и Тайсон знавали поражения на ринге. А если добавить сотню икон, которые он уничтожил и грыжу у монаха, который нес его портрет, так его миссия вообще успешная. У Вас есть еще вопросы?
– Да, и довольно много.
Я налил себе еще маленький стаканчик.
– Предлагал ли Вам сотрудничество Амдусциас?
– Да, предлагал. Но мой работодатель сидит перед Вами. Срок моего контракта с ним еще не закончился. Но даже если бы я и согласился ему помочь, это не в моих силах. Я давно бросил занятия на скрипке и работаю в другой сфере. Ему нужна мелодия для оперы во славу Люцифера. А это говорит о его патриотичности и лояльности к Вашему руководству.
– А он не предлагал Вам продать свою душу?
– Нет. Но я некрещеный, духовного сана не имею, в церковь хожу редко, хотя со священником водку пил неоднократно. Поэтому душа моя много не стоит.
– Он обязан был это сделать по Уставу! Это и есть основное его прегрешение. А если бы Вы отказались, он обязан был преследовать Вас и строить козни. А он даже помогал Вам, ничего не получая взамен!
Дамиано вмешался в разговор:
– Амдусциас знал, что это мой работник. А агрессию против своих агентов я расценил бы как объявление войны и приступил бы к более активным действиям против вас. Я думаю, Люцифер этого бы не одобрил.
– Хорошо, вы меня убедили. Предложение взятки твоему работнику входит в его должностные обязанности. Но он не подобрал себе другого тела!
Тут уже вмешался я:
– Неправда! Он переселился в шофера-послушника. Тот привел его к невесте. После чего он забрал ее душу и вернулся в Ад.
Нисрок в растерянности хотел снять шапку, но передумал.
– Он не вернулся в Ад! И он не принес ее душу! Он отправился со своей невестой в свадебное путешествие между сферой людей и Адом. Если он не появится перед Люцифером либо не вселится в какое-то новое тело в течение тринадцати лет, ему может быть предъявлено обвинение в дезертирстве. Тогда на него начнется охота.
– У него тринадцать лет отсрочки. За это время он успеет с Лилит выполнить вашу демографическую программу по рождению новых демонов и вернуться – возразил я.
– А Вы не подскажете, где его можно найти?
– Подскажу. Когда последний раз он пригласил меня на свою дискотеку, он поведал мне об одной истории. Ему сообщили, что пятьдесят лет назад в экспедицию в Антарктиду отправили одного палеогеолога, который увлекался музыкой и сам баловался сочинительством. Все свои ноты он всегда носил с собой. Но его замело вьюгой во время одного перехода от одной станции к другой. И ни одно из его произведений так ни разу и не было исполнено на публике. Вот Амдусциас и копает там лед, чтобы разыскать эти ноты.
Дамиано подытожил дискуссию:
– Надеюсь, мы удовлетворили твое любопытство, Нисрок! А теперь оставь человека в покое и отправляйся в свою прокуратуру.
Тут влез я:
– У меня есть один вопрос. Со шляпой все ясно. Вы не хотите мне показать свои рога. А что это за такой странный фасон Вашей обуви?
За него ответил Дамиано:
– Просто нет таких туфель, чтобы в них влезли его копыта. А цокать ими по асфальту в городе – плодить лишних пациентов для психушки.
Нисрок гордо поднялся, высокомерно посмотрел на нас и сказал:
– Прощайте! Если вы посчитаете нужным что-то добавить, то вот мой телефон.
Он положил визитку. Телефон его был весьма простым: 66666666. Добавочный 02.
– Давай-давай, Нисрок!
Когда Нисрок исчез за моими дверями, Дамиано вздохнул:
– Трудно работать с дилетантами! Он раньше в столовой Ада работал, а на должность прокурорского администратора его Люцифер назначил совсем недавно. Ваша импровизация насчет Антарктиды мне понравилась. Пусть померзнет немного! Но не увлекайтесь дружбой с нечистыми. Наши интересы не всегда совпадают!
На работе после отпуска меня встретили так, как встречают покойника на кладбище. На нашу фирму наехала налоговая инспекция. Завтра они должны были появиться в полном составе, об этом нас предупредили доброжелатели.
У меня в столе всегда лежало несколько чистых дисков. Я взял планшет, подарок Дамиано. Пятьсот самых опасных вирусных программ записывались минут сорок. Я небрежно написал фломастером на диске: «Черная бухгалтерия». Спокойненько положил его на свой столик, а сверху прикрыл дежурными бумагами.
У нас инспектора появляются без ОМОНа и соответствующего эффекта. Они могут даже не изымать компьютеры, а скопировать все его содержимое на специальную флешку. Дело пяти минут. Работают они очень корректно, но неумолимо.
Обычно я записывал на отдельный листок план своей работы на сегодня и завтра. Он их очень заинтересовал.
«Педраччини! Где твой денежный перевод?» – прочитали они третий пункт моей повестки дня. Хотя мы говорили на государственном языке, русский они отлично понимали.
– Почему Вы так обидно называете делового партнера, если не секрет?
– Не секрет. Его все так называют, в полном соответствии с его метрикой о рождении.
«Стереть диск с „черной бухгалтерией“» Эта надпись была перечеркнута, но они как раз поэтому и обратили на нее внимание. С диким восторгом они стали трясти мои ящики, но обнаружили диск под парой моих бумаг. С дрожащими руками и торжествующими лицами они схватили его. На нем было написано «Black book-keeping».
– Что там записано?
– Видите ли, я разочаровался в христианстве и увлекся черной магией. Это не запрещено законом. Право вероисповедания гражданам гарантируется нашей Конституцией, самой прогрессивной в Европе! Это мой личный диск. Там описывается, как вызывать Дьявола, но там есть и протоколы заседаний нашего общества. А это конфиденциально!
– А почему Вы так пометили этот диск?
– Среди прочего, там обсуждаются и вопросы уплаты моими единоверцами членских взносов, Устав и другие финансовые вопросы.
– Мы забираем его!
– Вы не имеете права! Это мой личный диск! Я Вас предупреждаю!
– А это мы посмотрим, кто кого будет предупреждать.
Они, довольные собою, повернулись со своей добычей к выходу и не стали даже проверять наши кассовые книги и другие документы.
Дамиано постарался и в этом деле. Чистка всей компьютерной системы в налоговой службе после этого заняла четыре недели. Как мне потом сказали, проверку нашей фирмы сверху запретили на три года, «во избежание непредвиденных обстоятельств».
Но через неделю я подал заявление об увольнении. Начальник пытался меня уговорить остаться, обещал повысить оклад и снять с меня лишнюю нагрузку. Но я не изменил своего решения. Я отработал две недели, как и положено по закону.
В последний день работы я принес несколько бутылок водки и пару шампанского. Полагалось поставить «отходную» своим теперь уже бывшим коллегам.
Я положил водку в холодильник и оставил записку: «Водку не трогать!» Когда настал момент доставать ее оттуда, одна бутылка была ополовинена. Там был «наш ответ Чемберлену»: «Ой, извините, я это нечаянно!»
Дамиано дал мне возможность отдохнуть еще пару дней после «выпускного бала». Но в один из вечером он позвонил:
– Я могу Вас навестить?
– Конечно!
Как всегда, он появился всего через пару минут после звонка, и опять держал в руках свой дипломат:
– Вам скоро предстоит новая командировка. Вчера мы получили «двойной заказ».
– Я пока не слишком в этом разбираюсь. Поясните, Дамиано.
– Мы не занимаемся склоками между суннитами и шиитами, католиками и протестантами, староверами и баптистами. Это не наш уровень, нам некогда заниматься такими мелочами. Но если прошение подают вместе архиепископ и маршал Ада, то дело будет весьма интересным!
– Союз «меча и орала»? Бог и Сатана пишут коллективную кляузу? На кого? И куда мне сейчас? По республике, в Россию, в ад?
– Ад пока подождет. Пока что в очень красивый город в центре Европы. Всего сто километров от региональной столицы. А пока займитесь повышением эрудиции.
И он дал мне несколько фолиантов в твердых обложках.
Вместо пролога
В городе Неаполисе, что уже почти уже слился с соседней Партенопеей, в семье винодела Николаоса и его жены Харитины родился третий сын.
– Как назовем его? – спросила мужа счастливая мать. – Может, Терцием? Он все-таки у нас третий.
– Не нравятся мне эти италийские имена: Сикст, Квинт, Октавий, Деций. У них одна арифметика. «Второй, Третий, Десятый». Эти люди – чужие на нашей земле. Они здесь не задержатся надолго. Только воевать и четвертовать убогих умеют, а вино делать так и не научились. Язык у них странный, и письмо у них тоже странное.
– А мне эти все иудейские имена тоже не по вкусу. Ариэль, Лисимах, Йешуя. Они тоже на нашей земле чужие. И боги у них странные, и пишут они квадратами, да еще и не в ту сторону. Италийцы, те хотя бы богов наших почитают. Только имена другие понапридумали. Диониса Вакхом называть! Нормальный человек даже звуки эти не выговорит! Давай назовем сына по-нашему!
– Согласен. Назовем его «Дамианос». Это означает: «Приручающий».