Одноглазые валеты Мартин Джордж

– Нет!

Будто сдаваясь, он спокойно поднял руку.

– Хорошо.

Коди вытащила из сумки мешочек и бросила его на кофейный столик. Он приземлился с резким стуком.

– И я чертовски уверена в том, что не преувеличиваю.

Тах высыпал содержимое мешочка и в изумлении уставился на разноцветные камни, чей блеск отражался на его темно-красной перчатке. Его брови вопросительно изогнулись.

– Я вызвала полицию и притворилась журналисткой, – сказала Коди. – Никто не заявлял о краже драгоценностей.

– Я разберусь с ним, – сказал Тахион. – Тебе не стоит больше бояться.

Коди села рядом с ним на диван.

– Тахион, ты идиот. Я волнуюсь не за себя. Я волнуюсь за тебя. То, что я увидела в выражении лица Блэйза…

Она замолчала и прикусила губу. Тахион постарался смягчить черты своего лица. Он чувствовал, что сейчас выглядит, будто раненый олень.

– Он тебя ненавидит.

Вот она: голая, мерзкая, суровая – правда. Он скрывался от нее больше года. Ее плечо оказалось рядом. Он положил на него свою голову. Коди приобняла его.

– Что мне делать?

– Я не знаю.

Будто рвота призрака. Дети в темноте. Следят. Наблюдают. Блэйза крутило, его губы ощерились в оскале. Они ушли. На мгновение он подумал догнать их с помощью своей силы. Задержать одного из них. Разорвать его разум. Найти ответ. Кто ты? Что тебе нужно? Но жизнь с Тахионом научила его кое-чему – предосторожности. Их было слишком много. Он мог удержать восьмерых и даже десятерых, но с таким количеством он бы просто не справился.

Блэйз зашел в «Хорн энд Хардарт». Купил сандвич и кофе. Коди забрала его камни, черт бы ее побрал. Но, может, это и неплохо. Он ведь взял их для нее. Пусть она сохранит их и поймет, от чего отказалась. Скоро она поплатится.

И деньги все равно лучше, чем драгоценности. Он управлял разумом водителя лимузина и его элегантно одетого пассажира. Это принесло ему почти тысячу баксов. На эти деньги он долго протянет. Но с камнями было бы лучше.

Сандвич с индейкой был суховат: во рту хлеб превращался в набухающую массу, прилипающую к языку. Блэйз с трудом проглотил его и снова задумался, откуда у старого толстого джокера – продавца газет – взялись эти драгоценные камни. Может, ему стоит вернуться в квартиру Джуба и заставить его все рассказать?

Стройная фигура опустилась на табурет рядом с ним. Блэйз напрягся. Изучил ее вид краем глаза. Он не стал опускать руку, чтобы достать пистолет 38-го калибра, заткнутый за пояс его брюк. Силы его мысли могут подчинить ее быстрее, чем выстрелит пистолет.

Девушка была юной. Лет пятнадцать-шестнадцать, короткие разноцветные волосы, по-модному драные голубые джинсы, высокие кроссовки с незавязанными шнурками.

– Мы следили за тобой.

– Ага, я знаю. По какой-то причине.

– Судя по твоему виду, тебе нужно куда-то пойти.

– Я могу много куда пойти, – сказал Блэйз.

Девчонка хлопнула пузырем жвачки.

– И что ты будешь делать, когда доберешься туда?

– Позабочусь о себе.

– Думаешь, получится?

– Уверен. – И что-то такое в его лице заставило девушку отодвинуться как можно дальше, на самый край табурета.

– Я и не спорю, – сказала она, протягивая ему руку. Блэйз заметил, что ее ногти обгрызены до мяса. – Молли Болт.

Блэйз проигнорировал протянутую руку.

– Чего ты хочешь?

Она убрала руку, слегка провела большим пальцем по кончикам остальных – будто удивляясь, что все они еще на месте.

– Только этого. Тебе нужно куда-то пойти. Тебе нужна команда… люди, которые помогут. Приходи на пирс у Ист-Ривер в одиннадцать. Мы тебя найдем.

У холодного кофе был противный маслянистый привкус.

– Я буду иметь это в виду.

– Хорошо.

Она исчезла так же быстро, как появилась. Внезапно хорошо одетый бизнесмен, сидящий через столик от него, поднялся, расстегнул штаны, вытащил свой член и помочился на собственную ногу. Блэйз ушел. Еда была не особо. И поняв, с кем, а точнее с чем, он имел дело, он сразу же потерял аппетит.

Джамперы.

За ним следят джамперы.

– Может, наконец перестанешь волноваться? Поезжай уже. Езжай в Вашингтон и привези нам этот грант. Мамочке нужен новый центр лазерной хирургии.

Сигнал телефона в машине был ужасен. Голос Коди звучал так, будто она звонила из самого эпицентра грозы. Тахион представил, как она выглядит: волосы зачесаны назад, одна рука в кармане белого халата, коленка подергивается – ей не терпится вернуться к пациентам. На мгновение к нему снова вернулись беспокойство и страх за Блэйза. Он засмеялся.

– Что смешного? – В резком голосе Коди послышалось подозрение.

– Ты. Сколько раз в секунду ты притопываешь ногой?

– Ты меня отвлекаешь.

– Не спеши. Я того стою.

Его остроумный ответ заставил ее усмехнуться.

– Докажи мне это, – сказала Коди. – Отправляйся в Вашингтон и дави на них, как можешь. – Она добавила: – Жаль сенатора Хартманна. Может, он был негодяем, но он хотя бы был нашим негодяем.

Отсутствующая рука загорелась мучительной болью, как только Тахион вспомнил нападение убийцы с циркулярной пилой вместо ладони. Убийцы, которого послал Грегг Хартманн, кандидат в президенты от демократов. Ну, кандидатом он был всего один день, а потом Тахион навсегда разрушил политическую карьеру Хартманна. Но Коди не знала – не могла знать – ничего об этом.

– Тах, ты еще тут?

– Да, да, извини. Береги себя. Увидимся в понедельник. – Он хотел повесить трубку, но поспешно добавил: – Прошу, прошу тебя, будь аккуратнее. Будь осторожнее.

В ответ раздались лишь гудки – соединение оборвалось. Услышала ли она его? Поняла ли? Из окон серого лимузина Тахион смотрел на город, будто на драгоценный корабль, плывущий к нему из темноты. Где-то там был Блэйз.

Эта мысль заставила его вздрогнуть.

Тролль подпирал стойку регистратуры всем своим трехметровым телом, заигрывая с леди Куриной ножкой, когда вошел Блэйз. Джокер резко выпрямился, его лицо искривилось от беспокойства и удивления. Это походило на движение тектонических плит.

– Блэйз, твой дедушка жутко волнуется. Где ты, черт возьми, шлялся? Неплохо бы тебя отшлепать. – Тролль вдруг повернулся, наклонил голову и, разогнавшись, изо всех сил врезался в дальнюю стену. Столкновение сопровождалось таким звуком, будто пушечное ядро попало в стену крепости, и та рухнула. Куриная ножка истерично закудахтала и побежала к большим двойным дверям, которые вели к отделению «Неотложной помощи».

Блэйз пошел дальше – брови изогнуты сердито и задумчиво, руки засунуты глубоко в карманы. Коди не было в ее кабинете.

Не было ее и в операционной. Там был Финн, в маске, он закричал, что комната стерильна и что он оттопчет ему все ноги. Блэйз не стал лезть в голову Финну. Ему даже нравился этот кентавр размером с пони.

Коди была в морге. На столе лежало тело, оказавшееся гигантской осой. Блэйз наблюдал, как она аккуратно надрезает грудину джокера и изучает его легкие. Затем Коди наклонилась к маленькому магнитофону. Ее голос звучал так тихо, что он не мог разобрать слова, лишь слышал ее мягкий, хриплый тембр, похожий на смех ручейка. Звук ее голоса заставил его вздрогнуть, но он не мог понять – от гнева или от желания.

Внезапно Коди подняла глаза и посмотрела прямо на него через крохотное окошко в двери морга. Блэйз подпрыгнул, в ярости от того, что она сумела застать его врасплох. Он толкнул тяжелую дверь, и она открылась. Его гневное появление не сдвинуло ее с места. И это тоже его разозлило.

– Привет, Блэйз. Хорошо провел время за эту неделю?

– Я пришел по двум причинам. Забрать свои камни и тебя.

Ее улыбка казалась кривой и слегка злобной.

– Сынок, твоя проблема заключается в том, что ты придаешь этим камням слишком большое значение.

– Я могу заставить тебя любить меня! – завопил Блэйз.

– Нет, ты можешь заставить меня возненавидеть тебя. Любовь нужно заслужить.

Коди не двигалась с места. Глыба льда и темноты. Блэйз пробежал глазами по этой стройной, высокой фигуре. Заметил, что одну руку она держит под полой халата. Меж пальцев блеснул скальпель. Он улыбнулся.

– Коди, ты так глупа, – тихо проговорил он. Скальпель вывалился из ее подрагивающих пальцев. – Мне наплевать на то, что чувствуешь ты.

Халат тоскливо упал на линолеум.

– Потому что я могу…

Рядом с халатом упала блузка.

– …заставить тебя…

Она переступила через край юбки.

– …любить меня.

При попадании удар мог бы привести к разрыву почки.

Но тренировки по карате помогли Блэйзу среагировать за долю секунды. Парень увернулся от кулака Тахиона и схватил деда за щиколотку. Его подбородок встретился с полом с такой силой, что у него зазвенело в ушах. Тахион почувствовал привкус крови – при падении он прикусил язык. Он перекатился на бок. Моргнул в ужасе, когда ботинок Блэйза приземлился там, где всего секунду назад находилась его голова. Тахион подобрал колени и поднялся на ноги. Блэйз набросился на него, но старик оттолкнул его искусственной рукой. Пальцы на ней не сжимались в нормальный кулак, но пластиковыми отростками он все равно сумел нанести серьезный удар в солнечное сплетение подростка.

Блэйз издал звук, похожий на неисправный воздушный тормоз, и когда он перестал управлять мыслями Коди, она бросилась к своим хирургическим инструментам.

– Довольно этого дерьмового выпендрежа! – закричала она. – Просто подчини его мысли!

На мгновение Тахион отвлекся, посмотрев на совершенно обнаженную Коди, которая схватилась за нож для разрезания грудины – прямо как современная Ипполита[86].

Первое правило схватки – это никогда, никогда, никогда не отвлекаться. Блэйз ударил его по лицу. С ужасным хлюпающим звуком хрящ в носу Тахиона сломался, и кровь фонтаном полилась ему на грудь, растекаясь по элегантному пальто персикового цвета, словно детский нагрудник.

Запоздалым жестом такисианец поднял руки для защиты. С осторожностью они с Блэйзом подступали друг к другу. Ложный удар, ложная атака. Тахион собрал свои силы мысли и ударил по гладкой поверхности щитов разума Блэйза. Затем ударил снова – по щиту поползла паутинка трещин. С такой скоростью ему не разбить защиту мальчишки до следующего вторника. А столько времени у Таха не было.

Слишком большое количество выпивки и недостаточное – физических упражнений – брали свое. Он дышал, как побитый боров. Блэйз нанес ему сокрушительный удар в корпус, который оживил воспоминания о том, как в прошлом году ему сломали ребра.

Вдруг в дело вмешалась Коди. Искусным движением она мощно ударила Блэйза в затылок своим ножом для разрезания грудины. Он пошатнулся, но затем Коди замерла, и он, прихрамывая, двинулся на Тахиона.

– Видишь ли, дедуля. – Улыбка Блэйза напоминала дикий оскал. – Я могу контролировать ее и отталкивать тебя. Мысленно и физически. Одновременно.

Способность Блэйза к принуждению была одной из самых могущественных, с которыми Таху приходилось сталкиваться, но это была грубая сила. Изящество высших ментальных тактик было ему неизвестно. Тахион с презрением отбивал хватку Блэйза от Коди. Пытался встать между ней и мальчиком. Его мысленные щиты объятием окутывали ее.

Коди была в ярости. Ее мысли искрились, как закоротивший провод.

Чертчертчерт. Самцы. Чертовысамцы. Я предмет их чертовых разногласий. Янеигрушка! Отпустименявыпусти!

Не могу. Не посмею. Тахион отправил ей свои мысли. Помоги мне, – умолял он.

Тахион слизнул кровь с верхней губы и, столкнувшись с Блэйзом, выдержал три мощнейших удара. Искусственная рука, похожая на когтистую лапу, схватила Блэйза чуть выше локтя. Силы давления хватило бы, чтобы согнуть металлическую кружку. Реакция человеческих тканей Тахиона тоже удовлетворила. Блэйз закричал, а ноздри Тахиона раздулись от дикого, радостного довольства – он снова и снова наносил удары левой рукой по лицу Блэйза.

Только посмей до нее дотронуться! Нет! Она только моя! Она моя! Моя! МОЯ!

Блэйз попытался ударить его в пах, но Тах оказался быстрее. Удар пришелся на бедро. В ответ мужчина нанес мальчишке сокрушительный удар между ног. Его крик пронесся по всему моргу. Тахион чувствовал, как мысленные силы Блэйза пытаются сбить его защиту, но сейчас мальчик ощущал слишком сильную боль, был слишком дезориентирован из-за ненависти и похоти, чтобы бросить серьезный вызов силам Таха.

Вдруг кто-то схватил его за плечи.

– Перестань! Перестань! Ты убьешь его.

Тах огрызнулся, игнорируя ее предупреждение и продолжая приятное дело – сокрушение своего врага до кровавого месива. Ее руки отпустили его. Тах услышал, как босые ноги Коди шлепают по кафелю, убегая прочь.

Мучение! Формальдегид, будто кислота, обжег порезы на его лице, глазах. И Тах, и Блэйз отступили. И, наконец, он все осознал. Жажду крови, убийства. Он едва не убил собственного внука. В ужасе Тахион отшатнулся, поскользнулся в луже крови и, размахивая руками, упал на пол.

Блэйз с кровавой маской вместо лица придерживал искалеченную руку и сердито смотрел на Тахиона.

– Ты труп!

Блэйз, хромая, поспешил к двери. Он распахнул ее и вылетел из морга. Тахион отбросил сдерживавший его страх и с трудом поднялся на ноги.

– Ты куда собрался? – закричала Коди.

– Я должен… поймать его. Извиниться. Помочь ему.

– Уже слишком поздно!

Тах неверной походкой направился к двери, но из-за боли в разбитом носу у него закружилась голова. Тах мысленным криком позвал Тролля и был удивлен, когда трехметровый джокер появился перед ним уже секунду спустя.

– Док, вы в порядке? – спросил охранник.

– Конечно, он не в порядке, – резко ответила Коди. Тролль несколько раз открыл и закрыл рот, наблюдая за полностью обнаженной главой хирургического отделения.

– Блэйз, – пробормотал Тах – слегка нечетко из-за быстро опухающей губы.

– Он выскочил отсюда как ошпаренный, – сказал Тролль, а затем уныло добавил: – Простите, что меня так долго не было – я сам себя вырубил.

– Помоги мне отвести доктора Тахиона в отделение «Скорой помощи», – приказала Коди. – Надо разобраться с его носом.

– Надень хоть что-нибудь, – указал Тахион.

– В чем проблема? Никогда раньше не видел голую женщину?

– Я не желаю, чтобы все вокруг видели мою женщину.

– Твою женщину? Твою женщину?

Тах отвлекся от ее язвительных мыслей.

– Оговорился, – едва слышно пробормотал такисианец.

– Ауууу! Чем ты орудуешь? – гнусаво пожаловался Тахион. Его ноздри были забиты ватными тампонами, а горло понемногу саднило из-за того, что он пытался дышать ртом. – Копаешь траншею у меня в носу?

– Не будь, как маленький. – Зонд с металлическим стуком ударился о стальной поднос. – Тебе понадобится новый нос. Особые предпочтения?

– Как насчет такого же, как был раньше?

– Не упускай такую возможность.

– Зачем мне его менять? – Его раздражало, что ей не нравился его нос.

– Он был слегка длинноват, – спокойно сказала Коди.

– Он выглядел аристократично.

– Он выглядел, как шнобель.

Тах проглотил это. И нехотя отметил:

– Моя прапрапрапрапрапрапрабабушка всегда терпеть не могла мой нос.

– Тогда позволь мне проявить себя с творческой стороны.

– Хорошо.

Коди несколько минут работала молча, а затем слегка угрюмо спросила:

– Как ты узнал?

– Мы были на полпути к международному аэропорту Томлин, когда я понял, что забыл взять заявление на грант.

– Который из Министерства здравоохранения? – перебила она.

– Да.

– Оно у меня. Я нечаянно забрала его, когда днем заходила к тебе в кабинет. Прости.

– Прости? Ты должна благодарить своего ангела-хранителя – он за тобой присматривает. Не стоит отказываться от такого неожиданного дара. В общем, Риггс повернул назад, и где-то на Пятой авеню я услышал, как ты кричишь во все горло. Риггс гнал изо всех сил, и в результате вместе с нами к клинике подъехал целый эскорт из полицейских машин.

– Ну… спасибо. – Она кое-что подправила, и Тах сделал болезненный вдох через нос.

– Кажется, спасать меня уже становится твоей привычкой.

– Мне это приятно.

– Ну, а мне нет. Я привыкла сама о себе заботиться.

– Ты бы сделала то же самое для меня, – мягко сказал Тах.

Жалея о том, что эмоции заставили ее так ответить, Коди тяжело вздохнула.

– Думаю, да.

Та девчонка вернулась. Блэйз повернулся к ней и оскалился.

– Какого хрена ты меня преследуешь?

– Тебе нужно место, куда бы ты мог отправиться – судя по твоему виду. – Сигарета, торчавшая у нее изо рта, будто насмехалась над ним.

– Мне ни черта от тебя не надо.

– Я могу показать тебе кое-что интересное, – сказала Молли Болт.

Блэйз улыбнулся.

– Ты худая и страшная коротышка. И твоя киска вряд ли намного симпатичнее.

Выражение лица девушки тут же стало яростным.

– Ты такой придурок. Ладно, мы тебе покажем.

Он почувствовал давление чьего-то разума. Затем второго, третьего – все больше и больше, разумы объединялись в отчаянной попытке сделать с ним хоть что-то. Напускная крутость Молли дала трещину. Блэйз ухмыльнулся ей. Он потянулся вперед и добрался своей силой до наблюдателей, скрывающихся в тени. Болт он подчинил в самом конце. Было приятно оставить ее напоследок. Блэйз отдал приказ, и восемь ребят вышли из тени проулка. Стали плечом к несгибаемому плечу с их лидером. Глаза Молли были полны гнева.

– Кто ты? – прошептала девушка, чьи светлые, почти белые волосы обрамляли ее небольшое лицо сияющим нимбом. Блэйз долго не отвечал. Над этим вопросом стоило подумать.

Наконец он ответил:

– Не человек. – Блэйз обыскал Молли Болт и вытащил пачку сигарет. Закурил. Сделал долгую затяжку. – Так что ты хотела мне показать?

– Можешь прочитать мои мысли, – сплюнула Молли.

Он не мог этого сделать, и Блэйза это злило. Тахион смог бы. Это разозлило его еще сильнее.

– Что ты собираешься с нами делать? – спросила Молли.

– Продам вас в виде садовых фигурок. – Его смех прозвучал как тихое, напряженное ржание.

– Отпусти нас… пожалуйста, – завопила светленькая.

– Вы не будете доставать меня?

– Клянусь, – сказала Молли, слегка умоляюще. – Ты нам нужен. И теперь я знаю почему.

– Что ты собиралась показать мне?

– Отпусти нас.

Блэйз освободил их. По правде говоря, его мысленные силы уже начинали подергиваться, как слишком туго натянутая гитарная струна. Но маленькие человечишки об этом даже не подозревали.

Молли пригладила свои короткие разноцветные волосы. Медленно двинулась к началу проулка. В час пик на улице было полно людей. Солнце, словно раздутый красный мешок, закатывалось за океан в коричневато-зеленой дымке. На узких улочках уже стало темно.

– Ну, выбирай одного, – сказала Молли.

– Кого одного? – спросил Блэйз.

– Человека, – сказал тощий мальчишка, чье лицо казалось одной жуткой черной точкой.

– Для чего? – спросил Блэйз. Он ненавидел спрашивать. Из-за этого он выглядел глупо.

– Для унижения, – сказала юная блондинка своим сладким голосом, как у маленькой девочки.

– Или убийства, – добавил другой член банды.

Блэйз рассматривал толпу. Прислушивался к гудкам машин. Шуму и грохоту сотен шин, катящихся по неровному асфальту Бродвея.

– Побыстрее, – подгоняла Молли Болт.

Блэйз проигнорировал ее. Наконец он нашел то, что искал. Аккуратно причесанные ярко-рыжие волосы, деловой и симпатичный, но недорогой костюм. Не слишком высокий. Худоват. Голова наклонена.

– Он.

– Ну и? – спросила Молли. – Убей его.

– Я в порядке. Это всего лишь сломанный нос. Мне необязательно лежать в постели.

Коди не обратила внимания на его слова. Достала одеяло.

– Я должен попасть в Вашингтон.

Она сняла с него запачканное кровью пальто.

– Я должен найти Блэйза.

– Определись уже, – сказала Коди. – Блэйз или Вашингтон.

Тах задумался.

– Вашингтон.

– Ладно. Полетишь сегодня вечером. Дита уже нашла другие билеты.

– Черт возьми, – разозлился он. – Хватит контролировать мою жизнь.

Она стянула с него рубашку.

– Кто-то же должен это делать. – Она указала на его брюки. – Переодевайся. Я принесу тебе воды – запить болеутоляющие. – Нет смысла спорить с закрытой дверью. Тах послушно снял брюки и белье и залез под одеяло. Коди вернулась со стаканом воды и упаковкой льда. Тах смиренно проглотил таблетки.

– Прости, – тихо сказал он.

– А ты-то за что извиняешься?

– За управление твоим разумом. Я знаю, насколько ты неистова в своей независимости, но я никак не мог защитить…

– Я знаю, зачем ты это сделал. Давай оставим эту тему, ладно?

– Тем не менее, твоя реакция меня опозорила. Коди, прошу, пойми и не отвергай меня. Своей защитой я не намереваюсь унизить тебя.

– Я знаю.

– Может, в этом выражается нечто собственническое, но это лишь потому, что я все еще надеюсь…

– Тахион, почему бы тебе не заткнуться на хрен.

– Но я не хочу, чтобы ты злилась…

– Знаешь, в чем твоя проблема? Ты чертовски много болтаешь!

Черная, маслянистая. Вода казалась действительно омерзительной. А запах…

Блэйз с отвращением сглотнул. Вот бы локоть не болел так сильно. В гавани проплыл патрульный катер, освещая неспокойные воды.

Прыщавый – Блэйз узнал, что его зовут Кент, – положил сумки с продуктами на край пирса. Молли наклонилась и зажгла керосиновую лампу.

– А по суше бесплатно? – с сарказмом спросил Блэйз.