Тирания Ночи Кук Глен

– Вполне возможно. Не знаю. Судя по всему, мы потерпели где-то серьезное поражение.

– Но как такое возможно? Где идут бои? В Диреции?

– Тебе придется подождать, как и нам всем.

– Но я же на особом положении, – возразил Элс, заимствуя любимый приемчик Пинкуса Горта.

– Мой милый Хект, как же ты все-таки наивен! Не могу я тебе ничего рассказать, даже если бы очень захотел. Потому что мне тоже не доложили.

– Может, просто побоялись, что ты не оставишь в замшелых потемках неведомого какую-нибудь мелкую сошку вроде меня?

– Ну конечно. Ты разве не слышал, как меня здесь зовут? Сержант Болтун. Ладно, давай лучше лови момент.

– Чего-чего?

– Разве не мысль о накрытом столе пригнала тебя сюда раньше всех? Надеялся прибежать первым и съесть все самое вкусное?

– Я так спешил, – рассмеявшись, признался Элс, – потому что думал, именно этого от меня и ждут.

– Здешние господа довольно прохладно относятся ко всему, чем дорожит настоящий солдат. К пунктуальности и дисциплине в том числе.

Для Элса его слова не были новостью. Местные профаны относились к войне как к развлечению. Даже пиратский налет ничему их не научил.

Элс испытывал все меньше уважения к пяти кланам и коллегии. Палудан Бруглиони был не единственным, кого коснулся демон упадка и разложения.

Зато еда Элсу действительно досталась самая вкусная.

Вместе с Грейдом Дрокером на совет явился какой-то хромой незнакомец. Морщась от боли, волшебник сел, а его спутник обратился к собравшимся:

– Меня зовут Вольтор Вильб. Я из особого ведомства, из Отчего Дома. Прошу всех встать.

Элс ничуть не удивился. Чалдаряне, когда их собиралось больше одного, всегда молились – до, после и во время любого дела.

– Давайте прочтем отречение, – провозгласил Вильб.

По залу прокатился ропот.

Элс забеспокоился. Что это еще за отречение?

– Что за чушь такая? – громко спросил один из императорских генералов.

– Эту молитву, – пояснил уязвленный Вильб, – придумали в особом ведомстве. Произнеся ее, благочестивые чалдаряне отрекаются от ворога и Тирании Ночи.

Генерал презрительно фыркнул.

Вольтор Вильб начал читать молитву, остальные повторяли за ним.

Слова «не признаю Тиранию Ночи, не признаю Орудия Ночи» мало кто повторил вслух. К вящему негодованию Вильба, промолчали все церковники.

«Не та паства», – подумал Элс. Даже Грейд Дрокер не особенно рвался участвовать в ритуале. По всеобщим поверьям, сам господь был Орудием Ночи.

– Простите, – сказал Вильб, – увлекся. Но я лишь хотел изгнать злых духов.

– Их нет, – проворчал Дрокер. – Переходите к делу.

– Да, мой господин. Итак. Недавно произошло морское сражение, в проливе между Пенальтом и Доул-Хемоком. – Вольтор, по всей видимости, твердо верил, что его слушатели хорошо знают географию. – В нем участвовал флот, направлявшийся сюда со Старклирода. Случайное столкновение закончилось кровопролитной битвой, которая длилась несколько дней. Были задействованы корабли из Сонсы, Датеона, Вантрада, Триамолина и Восточной Империи, а потом и наши собственные. Сначала мы противостояли люсидийским судам, на которых прамане везли подмогу кальзирцам.

– Тишина! – закричал Грейд Дрокер, когда собравшиеся начали слишком уж громко переговариваться. – Нам необходимо учесть это в своих планах.

Его окрик произвел должное впечатление: примолкли даже члены коллегии.

Вольтор Вильб подробно описал сражение.

Адмиралы Восточной Империи и созданных во время священных походов княжеств Вантрад и Триамолин еще год назад начали догадываться о военных планах люсидийцев: в нескольких люсидийских портах собирали корабли, солдат и припасы. Начались разговоры о предстоящем вторжении на Старклирод. Вдоль берега Люсидии стали ходить шпионские корабли, что приводило к многочисленным стычкам, потому что люсидийцы не желали раскрывать свои планы.

Когда начались налеты кальзирских пиратов, торговые республики стали отправлять вместе со своими торговыми кораблями боевые. Кальзирцы их не трогали: их интересовали в основном владения церкви.

Но прамане с небольших островов на востоке Родного моря решили воспользоваться царившим на западе хаосом и начали нападать на чалдарянские суда. Торговые республики разгневались.

Элс понял, что произошло, еще раньше, чем Вильб закончил свою речь. Исход событий был неизбежен. На борту люсидийских кораблей было пять тысяч опытных бойцов, лошади, припасы, оружие, амуниция, и все это направлялось в кальзирскую Аль-Хельту.

А значит, Люсидия готовилась оказать помощь Кальзиру задолго до того, как кальзирский сброд отправился грабить епископальные земли.

– Нас-то как это касается? – не выдержал принципат Донел Мадисетти. – Откуда там взялось Братство?

– Флотилия Братства, ваша милость, оказалась в неудачном месте в неудачное время.

Горстка чалдарянских военных кораблей, маленьких, но быстрых, докучала люсидийскому флоту. А флот Братства пытался незамеченным проскользнуть в Брот и случайно очутился в самой гуще событий. Люсидийцы и сами пытались проскользнуть тайно.

Все это напоминало безумный балаган. Подобные совпадения обычно устраивают, развлечения ради, Орудия Ночи.

Люсидийцы, казалось, были обречены на поражение. Течение несло их старые и маленькие корабли прямо на боевые суда Братства.

Но то же самое течение несло и чалдарянские корабли вокруг мыса Доул-Хемок – навстречу флотилии из Дринджера, которая тоже пыталась в это время незамеченной проскользнуть мимо островов. И она тоже везла подкрепление кальзирцам.

Орудия Ночи повеселились на славу.

Лишь двум кораблям Братства удалось спастись. На одном из них как раз и был брат Вильб. Уцелевшие прамане направились в Кальзир.

– Мы проследили за ними, – рассказывал Вольтор. – Они пришвартовались возле Аль-Стиклы, на западе. Там сошли люсидийцы. Но некоторые вместе с дринджерийцами поплыли дальше в Аль-Хельту. Мы так и не поняли, сколько у них осталось солдат. Мореходы из дринджерийцев никудышные.

Элс мысленно помолился за ша-луг, которые пали в той битве. Гордимер слишком торопился с постройкой флота, у новоиспеченных матросов не было времени обучиться всем премудростям. В последний раз Дринджер правил на море еще до расцвета Древней Империи.

– С ними был могучий волшебник, – продолжал меж тем Вильб. – Именно его присутствие решило исход битвы.

Новости одна другой гаже.

Неужели Элсу придется сражаться против эр-Рашаля аль-Дулкварнена?

С кальзирцами и люсидийцами он бы бился охотнее, ведь любой удар по Люсидии укрепляет положение каифата Аль-Минфета.

В какой-то момент на совет никем не замеченным прокрался император. Некоторое время он тихо стоял в тени, но потом вдруг громко объявил:

– Это никакая не катастрофа. Вам же удалось ускользнуть. Учтите это в своих планах. – Он указал на карту на стене, на которой были изображены Кальзир, лагерь аламеддинских войск и окрестные пограничные земли нескольких маленьких княжеств. – Мы перекроем перевалы в Вейлларентиглийских горах. Здесь, здесь и вот здесь. Блокируем их гавани. Скоро у них закончится зерно и начнутся проблемы с рыбным промыслом, потому что многие лодки не вернулись из Брота. К началу зимы Кальзиру будет грозить голод. А им придется еще кормить тысячи иноземных солдат и лошадей в придачу. Люсидийцы и дринджерийцы не смогут ввезти туда еду.

– Почему? – спросил какой-то принципат.

– По словам брата Вильба, прамане навлекли на себя гнев Сонсы, Датеона, Вантрада, Триамолина и Старклирода. И все они теперь постараются отыграться.

Внимательно вглядываясь в карту, Элс видел, какая катастрофа грозит праманам – гораздо более страшная, чем расписывал сейчас император. Йоханнес не смотрел на Кальзир как на единое целое.

Кто-то, от кого за версту несло эр-Рашалем аль-Дулкварненом, плел интриги и дергал за разные ниточки, чтобы в итоге Безупречный и его епископальная шайка прочно увязли у себя на западе и не смогли творить бесчинства в Дринджере или Святых Землях.

Но…

Грандиозный замысел эр-Рашаля аль-Дулкварнена вот-вот грозил обернуться кошмаром. Случайное столкновение, переросшее в морское сражение, лишило праман возможности заманить патриарха и императора в ловушку. Их союзники хоть и победили в битве, но оказались загнаны в угол. И скорее всего, поймут это, только когда начнется голод.

Элс не отрывал глаз от карты и отчетливо видел, какая катастрофа грозит правоверным. Ганзель еще не слишком ярко расписал грядущие события.

Если только у эр-Рашаля не припасен на этот случай какой-нибудь невообразимо коварный тайный план. Иначе получается, что его хитроумные интриги привели к потере двух флотилий и двух армий, состоящих из опытных воинов. Если только…

Элс до сих пор не знал, зачем волшебнику понадобились те мумии из Андесквелуза.

А может быть, эр-Рашаль, как и Гордимер, хотел просто от него избавиться? Приказ отдал Лев, но подбил его на это колдун. Гордимеру мумии были без надобности, но он с удовольствием послал бы на верную смерть потенциального соперника.

– Капитан Хект?

Услышав голос принципата Дивино, Элс вздрогнул:

– Простите, ваша милость. Эта карта словно пытается что-то мне сказать. Но я не понимаю. Что-то весьма очевидное.

– Тут никто не фонтанирует идеями.

– Разумеется, ваша милость. Если бы это было очевидно, кто-нибудь обязательно бы заметил.

– Если все-таки что-нибудь заметишь, расскажи. Я хотел бы услышать твои соображения. По-моему, все может скверно обернуться для Бруглиони. И для тех, кто согласился на этот бротский полк.

– Едва ли. Присутствующие здесь вложили в кампанию лишь деньги. Вряд ли кто-то из кланов рискнет столкнуться с врагом лицом к лицу.

– Ты циничен, почти как истинный житель Брота. Но…

– Да, ваша милость?

– Все пойдет прахом? Я об этой патриаршей авантюре со священным походом.

– Не могу ответить вам на этот сокровенный вопрос. Все зависит от благосклонности власть предержащих. Но неверные совершили большую глупость, им бы попридержать силы и предоставить Кальзиру разбираться с захватчиками самостоятельно.

– Объясни-ка. – Принципат смотрел на него с недоумением.

– В сражении люсидийцы и дринджерийцы потеряли большую часть флота. А они ведь хотели противостоять силам запада на море. Или силам Восточной Империи. Но что еще хуже, они умудрились потерять лучших солдат и матросов, и это – когда патриарх призывает устроить новый священный поход.

– Я, по всей видимости, мыслю не как военный стратег, – вздохнул Дивино. – Только понимаю, что эти войска обрушатся на нас в Кальзире.

– Конечно же, в этом и состоит их цель. Но мы разобьем их, уничтожим корабли и перебьем людей. Тогда все потраченные на них время и деньги пойдут по ветру. Некому будет противостоять чалдарянам во время священного похода. Если только Безупречный и Ганзель сами не выкинут какой-нибудь глупости.

В комнате началось оживление.

– Прошу прощения, – сказал принципат, – нужно идти. Прибыл его святейшество.

Безупречного никто не ожидал увидеть на совете, но он не сообщил ничего важного и ушел через каких-то двадцать минут. Элс испытал легкое разочарование: столько лет ему расписывали патриарха эдаким рогатым и хвостатым демоном, а на деле он оказался лысеющим коротышкой с узенькими глазками и поджатыми губами и походил скорее на заурядного лавочника, чем на фанатичного полководца. Казалось, патриарх даже толком не понимает, о чем рассуждают собравшиеся.

Когда-то его избрали члены коллегии – как наименьшее из зол. Зато теперь церковь никак не могла собрать денег на его заморские кампании.

Как позже уверял Элса принципат Дивино Бруглиони, то была лишь личина, с помощью которой патриарх обманывал тех, кто плохо его знал.

Элс мысленно отметил, что патриарх появился на совете тихо и незаметно, без охраны. Быть может, Гонарио Бенедокто, подобно Родриго Колоньи, спешил тайно предаться запретным радостям? Поэтому и отпустил телохранителей, которые могли бы его выдать?

Тейдж никак не мог понять, почему остальные не видят того, что для него яснее ясного. Ведь все же нарисовано здесь, на этой самой карте. Все, чтобы уничтожить Кальзир и погубить тех храбрых солдат, которых отправят защищать эти бесплодные земли.

После совета он поговорил с несколькими военачальниками. Почти никто не знал по имени ни мафти аль-Арая эль-Арака, ни кого-либо из тамошних вельмож и генералов. Те немногие, кто побывал в Кальзире, называли его обителью хаоса – как и в чалдарянской Фиральдии, там правили крошечными владениями мелкопоместные князьки.

– Ты повесила на двери и окна новые амулеты и обереги? – шепнул он нежащейся в его объятиях Анне.

– Что-то пыталось пробраться в дом. Женщина, торгующая амулетами, не поверила мне. Но деньги взяла.

– Не поверила, что такое может случиться в Броте?

– Точно.

– Они здесь все глупцы.

– Просто люди всегда думают, что их это не коснется.

– Амулеты хоть на что-то годятся?

– Мне эту женщину посоветовали.

– Но клиентам своим она не верит.

– Я не вчера родилась. В Сонсе, мой дорогой, тоже не все тихо да гладко.

– Ну ладно.

– Думаешь, это из-за тебя? Кто-то шпионит за мной, чтобы подобраться к тебе?

Элс предпочел не отвечать, потому что именно так и думал.

– Бог мой! А наш крепыш-то и не думает спать! – воскликнула Анна, наклоняясь к Элсу и лаская его. – Что ж, придется потрудиться, такова уж наша женская доля. Но я уж ему задам!

До Анны Мозиллы Элс обладал лишь одной женщиной – своей женой. Она покорно принимала его ласки, никогда не противилась, потому что так велел ей долг. Но оставалась при этом совершенно равнодушной и отстраненной.

Анна же, напротив, была даже чересчур активной. Часто она оказывалась гораздо требовательнее его самого.

– Из меня получилась бы превосходная шлюха, – заявила она, – если бы я могла спать с незнакомыми мужчинами. Вот с тобой могу по двадцать раз на дню этим заниматься.

– Я уже не так молод, – возразил Элс.

– Ты, мой милый, никогда не был так молод. Кончай трепать языком – и за дело.

Элс решил, что за вдовой, скорее всего, следит Феррис Ренфрау. Анна рассказала новым соседям, что приехала в Брот из Апариона. Само собой, ей не поверили. Все решили, что она явилась откуда-то с дальнего севера – может, с южных границ Граальской Империи. Именно возле дома Анны Элс обычно отрывался от слежки.

Но нынешней ночью идти ему было некуда. Нынешней ночью он весь был во власти Анны.

Вернувшись на следующий день во дворец Бруглиони, Тейдж тут же занялся обычными делами.

– Господин Фон, – сердито рявкнул он, покончив с мелкими неурядицами, – вам теперь придется самому во всем разбираться. Я не могу вечно делать за вас всю работу.

Госпожу Ристоти запугать оказалось сложнее.

– Господин Хект, как насчет помощников, о которых я просила? – напустилась она. – У нас тут столько народу набежало, всех надо кормить, а кормить-то и некому.

– Можете нанять трех человек. Вы знаете, кто именно вам нужен, поэтому займитесь сами. И не надо меня благодарить. Скажите лучше спасибо моему дэву-счетоводу. Он может уговорить Палудана на что угодно. Для Бруглиони цифры – то же волшебство. Да, еще. Будете получать почти вдвое больше денег на еду. Приготовьте наконец что-нибудь, кроме похлебки из репы.

– Им понравилось? – ухмыльнулась госпожа Ристоти.

– Как вы и думали.

– Сколько сочувствия к несчастным подданным!

– Тут дело не в сочувствии. Дядя Дивино заявил, что от Палудана сбегут все слуги, если их будут держать на этой баланде. Город готовится к войне, так что теперь им есть куда наняться.

– Вот вы где, капитан!

– Поло, а я все гадал, когда же ты появишься.

– Что вы имеете в виду, господин? – Поло по-прежнему не догадывался, насколько очевидны его отлучки к принципату Бруглиони.

– Ничего-ничего.

– Э-э-э… Вас хочет видеть Палудан. Он не в духе, но, по-моему, не из-за вас.

– Тогда пойду выясню, что стряслось.

Перемены во дворце стали еще заметнее. Основательная уборка почти завершилась, вовсю шел ремонт, а в некогда мрачных и пустых залах теперь толпились члены клана Бруглиони, вернувшиеся из дальних поместий.

– У него, может, любовница там, – прошептал Поло, когда они подошли к дверям личных покоев Палудана. – Вы уж сделайте вид, что не заметили.

– У Палудана есть любовница? – Тейдж удивился, он всегда думал, что это лишь слухи.

– У всех, кто добивается высокого положения, есть любовница. Это необходимо. Чем выше положение, тем красивее любовница. У действительно больших шишек их обычно две. А у патриарха целых три! Они подарили ему четырех или пятерых детей. Правда, знатоки утверждают, что мальчики ему больше по душе.

– А разве священники не дают обет безбрачия?

– Об этом они вспомнят разве только на Страшном суде.

– Вот как? И откуда же берутся эти самые любовницы?

Почему, интересно, Родриго Колоньи не завел себе такую, а шлялся по публичным домам? Был бы сейчас жив.

– Откуда только не берутся! – пожал плечами Поло. – Принципат Донето, например, спит с Кармеллой Дометия, женой своего вассала Гондольфо. Они вместе с тех пор, как ей стукнуло двенадцать. Именно принципат и выдал ее за Гондольфо. Оба ее ребенка – от Донето. Гондольфо прекрасно устроился, хотя в основном живет в Восточной Империи, шпионит там для Бенедокто. Там у него, понятное дело, имеется собственная любовница. Как и солдаты, женщины стекаются в Брот со всего света в надежде на удачу.

– Поэтому здесь не бывает недостатка в наемниках и шлюхах.

– Мужчины торгуют силой, – спокойно отозвался Поло, – а женщины – красотой. Если они миловидны и умеют развлечь господина, то могут неплохо устроиться.

Он постучал в дверь:

– Господин Палудан, это Поло. Со мной капитан Хект.

Ответа Элс не услышал, но Поло отворил дверь.

Если в покоях Палудана и была женщина, она хорошо спряталась.

– Капитан Хект, приветствую. Спасибо, что пришел.

Как будто у Элса был выбор!

Но Палудан явно учился вежливости.

– Да, мой господин.

– Настал тот грустный день, которого я опасался. Но ничего не поделаешь.

– Что случилось, господин?

– Дивино сказал, что тебе пора съезжать от нас, чтобы целиком посвятить себя подготовке к войне. Я не хочу тебя отпускать, ведь у меня не останется больше оправданий. Стоит мне хоть один раз выпустить дела из рук, дядюшка Дивино тут же напомнит мне о тебе.

– Я делал лишь то, для чего вы меня наняли.

– Разумеется, и ты прекрасно справился.

– Надеюсь.

Палудан собрался с силами и со вздохом произнес:

– Нам будет тебя не хватать, капитан. Не могу сказать, что рядом с тобой чувствовал себя спокойно, но твое присутствие принесло много пользы. Ты подарил нашему семейству надежду, пробудил наши чаяния. А это ценный дар. Отправляйся в коллегию и будь уверен: отныне я буду вести себя не как мальчишка и осознаю всю ответственность.

– Конечно, – кивнул Элс.

– И спасибо, что по твоей милости я не лишился единственного друга. Он ведь был у тебя в руках.

Надо же, и Палудан, оказывается, умел иногда преподносить сюрпризы.

– Я поступал так, как считал правильным. Мне понравилось у вас служить. Это было трудно, но мне по силам.

– На новом месте работа тоже будет трудной, но ты справишься.

– Именно к такой работе меня и готовили всю жизнь, мой господин. Но если начистоту, удовольствия особого она мне не доставляет. Хотя я хорошо умею ее делать.

– Ты добьешься успеха. Держи. Это в благодарность за то, что пробудил от спячки наш дом. От меня лично. – С этими словами Палудан протянул ему мешочек из замши.

– Благодарю вас, мой господин. Не уверен, что я это заслужил.

– И все-таки, – пожал плечами Палудан. – Поло! Иди-ка сюда.

– Да, господин?

– Приготовься к отъезду. Сегодня вечером военный совет. Дядя Дивино желает, чтобы к тому времени капитан Хект устроился на новом месте.

Элс совершенно не удивился, что Поло отправляется вместе с ним. Пока Пайпер Хект имеет дела с принципатом Бруглиони и коллегией, этот неприметный коротышка будет неизменно ошиваться неподалеку.

Пока Поло собирал вещи, Элс решил изучить содержимое замшевого мешочка и осторожно распустил тесемки.

– И сколько он вам отсыпал? – поинтересовался слуга.

– Несколько крошечных золотых чешуек. И горсть серебра. Монеты сплошь иноземные.

– Кое в чем Палудан не меняется, правда? – ухмыльнулся Поло.

Элс отдал ему две серебряные монеты и тоненький, почти невесомый кусочек золота, все это в мгновение ока исчезло в карманах Поло.

– Палудан не знает, – радостно сообщил коротышка, – но я уже со вчерашнего дня собираю вещи. Мне принципат сказал, что мы переезжаем.

– И куда же?

– Во дворец Чиаро. Правда здорово?

И Поло принялся болтать о дворце Чиаро – огромном роскошном лабиринте, городе внутри города, святой обители, полной отнюдь не святых удовольствий.

Элс тем временем извлек из замшевого мешочка еще кое-что.

Это было обычное, безо всяких затей, золотое кольцо. Или не обычное? Поворачивая его так и эдак, Тейдж вдруг увидел гравировку – маленькие черные витиеватые знаки, словно выведенные искусным каллиграфом. Заметить их можно было только под определенным углом.

Неужели кольцо волшебное?

Нет сомнений. Но какое волшебство в нем сокрыто? Никто ему ничего не объяснил. Может, думали, он не заметит надписи?

Наверняка кольцо положил в кошель Дивино Бруглиони. Но к чему такая таинственность?

Может, принципат опасался, что кто-нибудь увидит, если он будет дарить кольцо в открытую? Но вряд ли священник рассчитывал, что Элс разглядит знаки. Он же не знал о тайном амулете на запястье. Или это действительно самое обыкновенное кольцо, а надпись сделали пятьсот лет назад для чьей-нибудь помолвки.

– Что такого интересного вы нашли в этом кольце, господин?

– Даже не знаю. Просто приятно вертеть его в руках.

– Понятно. Милосердный Третий любил играться с большой лиловой жемчужиной. А у моего отца был такой круглый камешек из Святых Земель, совсем гладкий. Так что я вас понимаю.

– Кольцо старое. И я не первый верчу его в руках.

Элс собирался было положить украшение в карман, но почему-то ему показалось, что оно этого не хочет.

Тогда он надел его на безымянный палец левой руки. Там кольцу вроде бы понравилось.

Дворец Чиаро оказался поистине огромным, а новые покои Элса – в десять раз больше тех, что были у него во дворце Бруглиони.

– Поло, как же здесь просторно! Да здесь кочевники могут спокойно лагерь разбить.

Места действительно было так много, что Тейдж даже чувствовал себя неуютно.

Зато теперь он подобрался совсем близко к средоточию чалдарянской власти, очутился в одном здании с безумным патриархом.

Гордимер и эр-Рашаль и мечтать не могли, что ему удастся забраться так далеко.

Элс внимательно осмотрел все комнаты, но ничего необычного не обнаружил. Это было неудивительно – люди, с которыми он имел дело, слишком умны и коварны.

– Поло, займись-ка провизией, – сказал он. – А я, пожалуй, немного отдохну, надо ведь будет еще рассказать патриарху, как завоевать мир.

– Может, позовете свою даму, пусть она готовит? – предложил коротышка. – Да и жить может здесь.

– Это вряд ли.

– Тут есть бани, не хотите взглянуть? – бросив на него хитрый взгляд, спросил Поло.

Чиарские бани славились на весь Брот.

– Неужели? – Элс ни минуты не сомневался, что россказни о знаменитом гнезде порока сильно преувеличены, – простой народ всегда болтает невесть что о том, чего сам не видел. – Потом обязательно покажешь.

– Я-то сам там не был и, как туда идти, не знаю. Я и во дворце-то был всего один раз – когда принципат Бруглиони отправил меня осматривать наши новые покои.

Элс еще раз обошел все комнаты, уделив особое внимание той, в которой Поло решил устроить его рабочий кабинет. Хорошо бы хоть на время избавиться от него.

– Займись лучше нашей кладовой, – повторил он.

Интересно, как часто теперь удастся выбираться к Анне? Новое положение имело и свои недостатки.

Устроившись в новом кабинете, Элс снова осмотрел полученное от Палудана кольцо. Странный подарок беспокоил его. Если это вообще подарок. Быть может, сам Палудан о нем ничего и не знал?

Волшебные кольца упоминались во многих легендах и сказаниях. И ничего хорошего обычно не сулили.