Доктор Кто. Приход террафилов Муркок Майкл

Глава 9

Танцующая со звездами

Есть ли что-то хуже пробуждения на борту одного из тех железных корыт на ядерном топливе, которые человечество использует, чтобы покорять новые миры? Вас со всех сторон окружают звуки без видимого источника. Все выглядит странным и нелепым. А корабль, судя по курсу, сам решает, куда ему лететь – причем демонстрирует при выборе маршрута богатое воображение. К 51-му веку таких развалюх – раньше их еще называли нукерами – практически не осталось, но в былые времена они исчислялись миллионами. Именно на этих судах прокладывались первые межгалактические трассы и открывались новые системы. А еще они частенько оказывались в центре леденящих душу историй, причем местом их действия становились не враждебные миры, а каюты самого корабля.

До этого момента межзвездные путешествия ассоциировались у Эми только с мудреными технологиями, позволявшими ТАРДИС перемещаться во времени и том многообразии измерений, которые некоторые неучи называют «пространством». На борту было интересно и практически всегда безопасно. Но сейчас, лежа на узкой койке в каюте, формой и размерами напоминавшей гроб, Эми начала задумываться, а не слишком ли поспешно она согласилась на это путешествие.

Корабль, подобравший их на Пэре, оказался нукером класса С. Команда была соответствующей: горстка самых неопрятных космических скитальцев, каких только видел межзвездный коридор между Палаэндрией и Дезире – планетой-рынком, куда прибывали торговцы со всей галактики. Там можно было подлатать корабль и сбыть воду, которую закупали в основном представители горнодобывающих планет. Горняки были готовы платить золотом за каждую каплю, но мало кто соглашался на них работать. Причина заключалась в пиратах, которые нападали на корабли-водовозы, чтобы пополнить собственные запасы. Рейды на этом участке коридора случались так часто, что порой одни и те же люди составляли команду и пиратского, и торгового судна. Увы, Закон ничего не мог им предложить: условия жизни и оплата что у каперов, что у водовозов были примерно одинаковы.

Разумеется, все эти мелочи не могли остановить команду Джентльменов, для которой игра на Миггее была важнее жизни. Что же касается семейства Бэннинг-Кэннонов, то они просто не подозревали о существовании кораблей такого низкого класса, пока не оказались на борту и не спросили, свободна ли каюта-люкс. Взрыв хохота со стороны экипажа гарантировал, что эта история моментально разлетится по кубрикам и камбузам самых разбитых судов в этой части галактики и будет повторяться снова и снова, пока не превратится в анекдот. Единственной роскошью на борту было наличие туалета, не грозившего засосать вас в открытый космос при слишком резком нажатии кнопки смыва.

Миссис Би-Кей пробовала угрожать капитану, однако это не возымело желаемого эффекта. Тогда она накинулась с обвинениями на Доктора: тот якобы сговорился с «этим отрепьем», чтобы лишить ее семью с таким трудом нажитых миллионов. В ответ Доктор мрачно пообещал передать ее жалобу «в соответствующие инстанции», когда они вернутся в цивилизованный мир.

– А пока вы можете просто погрузиться в анабиоз, – предложил он единственное решение проблемы.

Однако миссис Бэннинг-Кэннон с яростью его отвергла: не хватало только, чтобы их ограбили во сне.

Джейн, в отличие от родителей, отнеслась к новым условиям с удивительным спокойствием. Сейчас ее скорее волновал вопрос, как сблизиться с Гэри. С недавних пор он начал относиться к ней с большим вниманием, вызванным, вопреки надеждам девушки, не глубоким чувством, а подозрением, что она играет с ним и Локсли. Эта перемена коснулась и лорда Шервуда: Гэри больше не держал на него зла, решив, что друг тоже пал жертвой этой бессердечной сирены. Локсли наконец объяснил ему, что к чему, однако вполне убедить не смог. Причиной тому было гложущее чувство вины перед командой, которая из-за него лишилась своих кают на «Гаргантюа», – однако Гэри этого не знал, а потому заподозрил в сбивчивом тоне приятеля неискренность.

– Послушай, старик, я даже не пытался флиртовать с Джейн, – настаивал Локсли. Шел четвертый день их фантасмагорического путешествия, и необходимость разговора стала очевидной. – Она просто попросила меня покатать ее на лодке. А предмет ее мечтаний…

– …мне отлично известен, можешь не стараться, дружище, – с прохладцей отозвался Гэри. – Будь уверен, я не стану вам мешать. Не хочу быть костью в манго. Или в чем там должна быть кость?

– Гэри! Пожалуйста! Ты должен поверить, что между нами ничего нет! Мое сердце отдано другой девушке, возможно, даже более красивой… хотя нет, это звучит ужасно, забудь… но оно ей принадлежит. И она действительно очень хороша собой.

Гэри жестом прервал поток откровений Локсли, предложив вместо этого заглянуть в бар у левого трапа и опробовать рецепт коктейля, который они обсуждали как раз перед тем, как началась вся эта кутерьма с девушками.

Однако даже в мягком полумраке бара они поднимали тосты больше по привычке, не в силах загладить возникшую неловкость. Члены команды то и дело на них косились, иногда отпуская комментарии, но не пытаясь присоединиться. Глухой стук бокалов по стойке будто задавал ритм всему их путешествию, состоявшему из серии коротких прыжков к намеченной цели.

Осматривая потрепанные внутренности корабля, Эми никак не могла привыкнуть к мысли, что технологии, позволившие ему выйти в открытый космос, когда-то казались его создателям передовыми, близкими к алхимии и волшебству. Теперь судно казалось ей таким же нелепым, каким показался бы аэроплан братьев Райт пилоту сверхзвукового истребителя. Интересно, что подумал бы обычный человек, ее современник, окажись он сейчас на борту? Наверное, решил бы, что это розыгрыш, фокус, иллюзия. Даже после всех приключений, которые она пережила вместе с Доктором, и всех фантастических миров, где они побывали, Эми чувствовала себя Алисой, заблудившейся в Стране Чудес. Эта мысль заставила ее улыбнуться: если она – Алиса, то Красная Королева сейчас командует в капитанской рубке. Крики ее разносились по всему кораблю.

– Я требую встречи с капитаном! И не смейте мне дерзить, юноша! Мне достаточно пальцем шевельнуть, чтобы весь ваш бизнес вылетел в трубу!

Последние четыре дня поток жалоб миссис Бэннинг-Кэннон не иссякал ни на минуту. Капитан – довольно симпатичный молодой кентавр по имени И’гго, добрых шести футов в холке, – уже провинился перед ней тем, что встретил семейство с пакетом конфет в руках и спасательным жилетом через плечо. Появление потенциальных пассажиров так изумило и развеселило капитана, что он первым делом отвесил миссис Би-Кей шутливый поклон и протянул ей мешок сладостей со словами: «Кажется, мы учились вместе в школе?»

С этого момента Эми не раз заставала их за беседой, от которой капитан явно получал удовольствие. Секрет был прост: кентавру было нечего терять. Он знал, как заставить свое судно двигаться и где набрать команду, не раз и не два отражал атаки пиратов и был единственным претендентом на эту должность. Все это наполняло его чувством собственного достоинства, броню которого не могла пробить даже наследница терраформной империи.

Проскользнув мимо них, Эми направилась на наблюдательный пост. Космос за стеклами иллюминаторов был тих и темен, ближайшее созвездие казалось размытой серебристой линией на границе зрения. Девушка не знала, где именно находится сейчас корабль, но это ее не пугало. Хотя среди пассажиров нашлись и такие, кого приводили в ужас бескрайние беззвездные просторы, для нее это был всего лишь шанс наконец увидеть вселенную за стенами ТАРДИС. В корабле Доктора иллюминаторов не было, поэтому колоссальные расстояния, которые они преодолевали за несколько секунд, казались лишь гиперболой. Сейчас же она могла наблюдать их во всей красе. А что касается страха… Эми отлично помнила свой полет в пустоте, когда только рука Доктора удерживала ее от падения в открытый космос, и помнила восторг, который затмевал испуг.

Но сейчас за стеклом иллюминатора она увидела совсем не то, что ожидала. Сгусток темноты, будто черное облако, заслонил собой несколько отдаленных звезд. Казалось, к кораблю протянулась гигантская семипалая рука – а потом неожиданно растаяла, превратившись в языки темного дыма. Светила, оказавшиеся за завесой этого странного облака, вели себя вопреки всем законам гравитации. Подмигивая друг другу и бесконечно перемещаясь с места на место, они словно исполняли сложный и прекрасный танец. Клубы дыма плыли к ним, заставляя сходиться и расходиться в такт несуществующей мелодии. Интересно, почему никто не упомянул, что здесь можно увидеть и такое? Или это явление встречается в космосе так часто, что о нем излишне рассказывать?

Эми жадно прильнула к стеклу Доктор сказал, что в этой части галактики можно наблюдать Большую Перестановку или так называемое Сближение миллионов сфер, когда огромное количество звезд и их спутников вдруг начинают вести себя, как разумные существа. Они выстраиваются в сложные фигуры, будто на параде, а затем расходятся, занимая новые орбиты. Так вселенная обновляет сама себя, и именно это ждет каждую звезду и планету. Впрочем, Эми не очень интересовала научная часть. Она просто наслаждалась новыми красками и причудливыми узорами, которые формировал черный дым.

Неожиданно корабль содрогнулся, потом еще раз и еще, как будто тоже пытался присоединиться к этому чарующему танцу планет. Это невозможно было не заметить. Эми бросилась по коридору, лавируя между трубами и проводами, слетевшими с креплений на стенах. Судно продолжало мелко дрожать, однако если члены экипажа и обратили на это внимание, то ничем себя не выдали. В конце концов Эми все же посчастливилось встретить того, кому эти странные вибрации тоже пришлись не по нраву. Капитан И’гго и Доктор не отводили глаз от узкого иллюминатора, за которым клубился космический дым и танцевали, исполняя сложные пируэты, звезды.

– Что это было? – выпалила Эми. – Это нормально?

– Зависит от того, что считать нормальным, – пробормотал в ответ кентавр.

Доктор хмуро потирал подбородок. В глазах его читалась тревога.

– Никогда раньше не видел Перестановку вблизи, – заметил он. – Но почему сейчас? Еще не время для больших перемен. Почему цикл ускорился?

Теперь в нем не было ничего от жизнерадостного мальчишки, с которым мистер Би-Кей столкнулся на игровом поле.

– Вот она – множественная вселенная во всей красе. Темные силы. Темные течения. Свидетельство, что за пределами «пространства» тоже существуют миры. Прямо перед нами и ближе, чем когда-либо раньше. Обычно для таких наблюдений нужен телескоп.

– Так что это, Доктор?

Он обернулся на звук ее голоса, все еще погруженный в свои мысли.

– А, Эми, привет. То, что ты видишь, люди обычно называют Танцем Планет, но на самом деле это влияние темных сил.

– Неужто Люцифер снова собрал армию в Аду?

Доктор рассмеялся.

– Надеюсь, что нет. Между прочим, их открыли как раз в твое время… То есть как «открыли» – заметили и стали использовать как доказательство множественности вселенных. Ученые Земли называют эти потоки темной материей, людям 51-го века они известны как темные течения. Ими управляет гравитация – точно так же, как обычными течениями. Пока неясно, откуда они возникают, но скорость у них огромная. Если такой поток зацепит галактику, то унесет ее с собой. Начинаешь понимать, насколько все взаимосвязано и уязвимо. Брр!

Эми покачала головой.

– Ты так объясняешь, что я ни слова не поняла. Впрочем, ты всегда так объясняешь.

Доктор улыбнулся.

– Не страшно. Думай об этом, как о большом магните, который находится за пределами галактики. Он тянет в одну сторону, а черная дыра – в другую. Эту силу еще называют «черным ветром», что не соответствует действительности, зато красиво звучит и в целом передает суть явления.

Капитан И’гго не отводил взгляда от разворачивающегося перед ними представления. Наконец он тоже заговорил:

– То, что мы видим сейчас – это просто рябь на воде, даже не шторм. И все же до чего захватывающее зрелище! Знаешь, что перед тобой разминка кордебалета, а сам балет еще впереди, но танец завораживает. Если, конечно, не задумываться о том, что это движение делает зримыми силы, которые разрывают нашу галактику между притяжением центральной черной дыры – и дыры за ее пределами.

– И чем это грозит?

– Эту энергию можно использовать – и часто используют – для путешествий между бесчисленными мирами мультиверса, – ответил Доктор. – Благодаря черным дырам корабль может развивать скорость в несколько миллионов миль в час и ориентироваться в пространстве, чтобы выбирать кратчайший маршрут. Такое искусство не каждому доступно. Зато, если тебе все же удастся его освоить, ты сможешь увидеть вселенные-невидимки, которые движутся от центра галактики к ее краю уже добрых два миллиарда световых лет.

– Мне бы для начала разобраться, что ты сейчас сказал, – заметила Эми. – Объясни просто, почему они танцуют?

– Они не танцуют. Все эти планеты движутся под воздействием гравитационных сил и занимают новые места в схеме, которая в нашей вселенной видна лишь частично. Остальные детали пазла находятся в других вселенных, недоступных глазу. Как бы там ни было, все это очень красиво!

– И очень опасно, – добавил капитан. – Что-то ускорило процесс, запустило его раньше времени. Может, это и рябь на воде, но для нашего корабля она все равно что цунами.

В этот момент корабль ощутимо тряхнуло. Взвыли компенсаторы гравитации, и без того работавшие на пределе возможностей. В коридорах послышалась ругань и крики команды, которая пыталась удержать судно в равновесии.

Капитан выругался.

– Как я и говорил. Цунами.

Он галопом бросился из каюты на мостик; топот его копыт еще долго разносился по всему кораблю.

В следующую секунду баржа провалилась в свободное падение, и гравитация исчезла. Несчастных пассажиров начало кидать от стены к стене вслед за колебаниями корпуса корабля. Откуда-то с верхней палубы доносились команды капитана, пытавшегося навести порядок на борту. Когда притяжение наконец вернулось, Доктор и Эми уже пересчитали все крепления и трубы. Неожиданно жесткое приземление вышибло из обоих дух.

– Я вся в синяках! – простонала Эми.

Доктор, сидевший рядом на полу, яростно тер колено.

– Не думал, что такое случится. Извини.

– Ну, здесь ты точно не виноват, – улыбнулась Эми. – Или все-таки виноват?

Доктор только рассмеялся в ответ.

– Или все-таки виноват?

Эми с ужасом поняла, что повторяет одну и ту же фразу. Переживания последних дней вдруг одновременно захлестнули ее мощным потоком: вид из обзорного иллюминатора, невесомость, танец далеких планет, боль от синяков, слова Доктора, первое появление корабля-развалюхи, беседа с Локсли. В сознании яркими росчерками вспыхивали следы летящих к мишени стрел и эхом отдавались крики толпы болельщиков. А в следующую секунду она уже стояла в дверях ТАРДИС, готовясь впервые ступить на Пэр.

Не в силах бороться с этим потоком, она отдалась на его волю, почти теряя сознание. Где-то в темноте вспыхнули красно-белые конфеты, висевшие на елке в прошлое Рождество, – а потом все погасло. За мгновение до этого ей показалось, что невесомость вернулась, и она танцует вместе с планетами в открытом космосе…

…и как же ее тошнило!

Ощущение было такое, будто кто-то бил ее железной кувалдой по голове.

Перед глазами расцветали радужные круги. Или это были спирали галактик?

Вдруг все исчезло. Эми обнаружила, что Доктор тянет ее за руку по извилистому коридору, наполненному странными светящимися точками золотого и зеленого цвета. Стоило до них дотронуться, как они принимались жалить, будто маленькие пчелы.

Тогда-то Эми и поняла, что представляют собой силы, движение которых она только что наблюдала. Это был пространственно-временной шторм, первый, в который ей довелось попасть. Гравитация против… чего-то там. По словам капитана, сейчас судно должно было использовать притяжение черной дыры, чтобы вернуться к исходному курсу. Но вместо этого их с огромной силой тянуло в сторону. Эми попыталась представить себе круговорот вселенных, видимых и скрытых, сталкивающихся вокруг их корабля, но эта картина выходила за пределы человеческого воображения. Масштабы происходящего оглушали. Их нельзя было осмыслить, понять или оценить. Впрочем, кому какое дело! Эми словно взвалила на плечи целую галактику. Неожиданно ей до боли захотелось обратно – домой, где есть более и менее важные вещи, но абсолютно все они доступны пониманию. С трудом различая сквозь слезы спину Доктора и его неизменный твидовый пиджак, она догнала его и вцепилась в плечо, как в спасательный круг. Заговорить не получалось: вспомнить бы свое имя, когда в голове трещит, как в старом радиоприемнике, и сквозь белый шум пробиваются фразы на разных языках.

– Доктор?..

– Тише, – мягко отозвался он. – Это всего лишь шторм. Маленький космический шторм.

– Маленький? Да мы попали в торнадо!

– Значит, теперь ты откроешь глаза в Волшебной стране, – Доктор глубоко вздохнул и после небольшой паузы добавил: – Во всяком случае, я на это надеюсь.

– Следовало бы тебя стукнуть! – сквозь слезы пробормотала Эми.

– Сам знаю.

Именно в этот момент Эми услышала голоса. Кто-то негромко напевал песенку, на первый взгляд совершенно бессмысленную. Сперва девушка подумала, что поют члены команды, и хотела уже спросить Доктора, что происходит, – но через секунду поняла, что голоса звучат чересчур… нереально? Гравитационный шторм творил с ее восприятием странные вещи.

– Привет, ребята! – поприветствовал кого-то Доктор, осторожно усаживая Эми на койку в ее каюте. Оглядевшись, она увидела небольшую голубую сферу, в которой можно было различить фигуры трех весьма симпатичных молодых людей, лежавших и сидевших прямо в воздухе. Заметив, что девушка смотрит на них во все глаза, ребята заулыбались.

– Не бойся спросить – на вопросы любые ответим; не бойся штормов – мы сумеем тебя защитить. Пускай корабельный каркас треплет солнечный ветер, ты с нами, а значит, сумеешь, конечно, спастись. Каким, тебе кажется, будет день новый, сестренка? Не бойся – подставим плечо и поможем в беде:

Эми попыталась сосредоточиться, но когда она заговорила, голос прозвучал неуверенно, как у маленькой девочки:

– Простите, вы кто? Кажется, нас не представили.

– Они на нашей стороне, – успокоил ее Доктор. – Ну, надеюсь. И им никакой шторм не страшен. Познакомься, это Эл, Том и Боб Шары. Команда капитана Эбберли. О Втором Эфире они знают больше, чем все ученые, вместе взятые.

Когда Эми снова открыла глаза, в каюте никого не было. Двигатели ровно гудели, и хотя вокруг что-то скрипело и потрескивало, это были обычные для старого корабля звуки. Шторм закончился, но в голове у девушки бушевала буря вопросов, и она отправилась искать того, кто сможет на них ответить.

Доктор нашелся в общей комнате, где разместили большую часть команды. На кушетке перед ним были разложены звездные карты, которые он изучал, изредка записывая что-то на голографическом планшете. При появлении Эми Доктор поднял голову и улыбнулся:

– Ты в порядке? Если бы я знал про шторм, то обязательно предупредил бы. Но на этом маршруте все должно было быть тихо. Что-то идет не так… Кстати, как тебе братья Шар? Я попросил их за тобой присмотреть.

– Мы успели познакомиться. А ты что делаешь? Кроссворд решаешь?

– Лучше бы это был кроссворд. Нет, мне просто стало скучно. Как так получается, что мы мчимся со скоростью света, а время ползет, будто садовая улитка? Впрочем, это не главное. А главное, что перед штормом я слышал, как миссис Би-Кей с кем-то ругалась. Что скажешь?

– Скажу, что мы были не правы. Я была не права. Когда говорила, что это она все подстроила. Она ругалась с капитаном и, судя по всему, ни за что бы на такое не пошла. А что думаешь ты?

– Что мы ищем вора не там.

Доктор перевел взгляд на язычки кобальтового пламени, плясавшие над срезами медных трубок. По его словам, это был результат небольшой утечки топлива, не способный навредить команде и пассажирам.

– Ты когда-нибудь слышала о Барри Пейне? Он написал повесть под названием «Тот, что был раньше». Прекрасная вещь! После 1890-х к этому жанру больше не возвращались, но тогда это был настоящий прорыв. Писателей той эпохи – я был знаком почти со всеми, кстати, – сейчас знают как «представителей нового журнализма». В их эссе можно найти всё, что считается достижением твоего времени. Нам стоит как-нибудь отправиться в тот период. Уильям Петт Ридж. Артур Мейчен. Джеймс Барри. Герберт Уэллс. Джером К. Джером. Пэлем Вудхаус. И Пейн. Они здорово писали. Умели показать смешную сторону жизни, – на лице Доктора появилось отсутствующее выражение, как у человека, ушедшего в воспоминания.

Эми поняла, что Доктор пытается увести тему от того, что действительно его беспокоит. Обычно в таких случаях рассчитывать на ответ не приходилось. Если, конечно, он не…

– Ты пытаешься меня от чего-то защитить? – выпалила Эми и различила в глазах Доктора усмешку.

– Если и пытаюсь, пока у меня не очень получается, – ответил он. – Думаю, я рассказал тебе достаточно.

– Достаточно для чего? Чтобы встревожить?

– То, что тревожит тебя, тревожит и меня. К тому же я знаю не так много. А уверен еще в меньшем. Я мог бы разведать что-то с помощью ТАРДИС, но здесь ее лучше не афишировать. Честно говоря, я боюсь, что кто-то о ней узнает. Кажется, ее ищут весьма могущественные личности. Даже если я ошибаюсь, темные течения – а ты видела их силу – могут уничтожить ТАРДИС или унести в параллельную вселенную, откуда нам ее не вернуть. Нет уж, пусть остается в укрытии. А мы сосредоточимся на вопросах, которые нам по силам. Эта шляпа не идет у меня из головы! Казалось бы, банальная кража – но я чувствую, что она как-то связана с целью нашего путешествия. Мы уже знаем, кто собирался ее украсть, кто заказал эту кражу и почему. Но по-прежнему не знаем, кому удалось увести ее прямо из-под носа хозяйки, – Доктор устало потер переносицу и откинулся на кушетку, прямо на стопку карт. – Еще немного информации, и все встало бы на свои места. Увы, единственный способ ее получить – метаться от одного старого судна к другому, в надежде, что очередная развалюха все-таки доставит нас на Миггею в срок. Знаешь, в честь кого ее назвали?

– Развалюху?

– Планету. Миггея была легендарной королевой Сейрота. В великой войне между Законом и Хаосом, которую вели Архангелы, она сражалась на стороне Закона. Звучит немного по-мильтоновски, пожалуй, но все так и было. Королева лично вела свои войска в сражение. Позже его назвали Битвой за Равновесие. Финальная битва, почти Рагнарёк. Самое интересное, что ни одно древнее сказание не описывает ее как положительную героиню. Да, она действительно сражалась за Закон, но была не из тех, кто оставляет врагам жизнь в надежде на то, что они исправятся. Закон в ее лице был жесток. Постепенно ей перестали доверять даже воины Миггеи. Слишком много крови было пролито во имя призрачного идеала. Кажется, люди до сих пор говорят: «Поступок, достойный Миггеи». Нет? Не говорят? Странно. Но если ты теперь услышишь эту фразу, то будешь знать, в чем ее смысл. Возможно, поэтому Миггея и посвящена целиком спорту. В спорте ведь нельзя быть жестоким?

– Зависит от того, какая команда на поле…

Впервые за долгое время Доктор рассмеялся от души.

Глава 10

Танцующие под музыку

Уже несколько парсеков отделяли корабль капитана И’гго от источника гравитационного возмущения, когда команда вдруг обнаружила, что за ними следуют пиратские суда. Выйдя из-под прикрытия шаровидного скопления Грона, делавшего их невидимыми для радаров, космические разбойники легли на параллельный курс и теперь неуклонно приближались. Доктор и кентавр играли в проекционные шахматы, когда радары в капитанской рубке наконец зафиксировали корабли преследователей.

– Уверен, им нужны наши запасы воды, – сказал капитан И’гго, выводя на экраны объемную карту окрестностей. – Пиратские датчики определяют ее наличие на любом корабле в пределах Млечного пути. Жаль, они не знают, что на борту не только вода, но и хронии.

– Я тоже этого не знал, – ответил Доктор. – Хотя, признаться, меня насторожило, что по документам ваши системы защиты состоят из одной Крапмейеровской пушки.

– Потому что мы используем хроний не для атаки, – подмигнул Доктору капитан. За время пути кентавр проникся к нему симпатией, а талант Доктора к проекционным шахматам только укрепил зарождавшуюся дружбу. – Это самый быстрый способ выкрутиться из опасной ситуации. А пушка хорошо отвлекает внимание пассажиров, пока мы готовим план спасения. Если хочешь, можешь поэкспериментировать…

– Нет, спасибо. Пушек я за свою жизнь уже навидался, – сказал Доктор. – Но хронии ведь запрещены на судах вроде вашего?

– Никогда не понимал, почему стремление к безопасности делает нас преступниками. К тому же у нас симбиоз. По взаимной договоренности, – и капитан, не прерывая беседы, начал одной рукой отстукивать что-то на клавиатуре, а другой – щелкать древними переключателями на панели управления. Закончив с этим, он переключился на экраны: пальцы летали над сенсорами, будто кентавр совершал над ними магические пассы.

Тем временем Доктор изучал показания радаров, пытаясь понять, кому принадлежат севшие им на хвост суда. Сейчас уже было хорошо видно, что преследователей семеро. Судя по зубчатым зеленым узорам на обшивке, раньше эти корабли принадлежали клану Манакаи, захватчикам из скопления Аркрайта, чья цивилизация угасла много лет назад. Сейчас ими, скорее всего, распоряжались изгнанники клана Драктиона, вечные скитальцы. Их не принимали ни на одной планете, населенной разумными существами, потому что те поклонялись далекам, создав свой собственный квазирелигиозный культ. Суть верования была проста: изгнанники мечтали о временах, когда далеки захватят вселенную и будут ею править. Доктор, чья планета погибла в попытках уничтожить предмет их поклонения, не очень интересовался воззрениями пиратов, но был отлично осведомлен о том, какими жестокими могут быть последователи этого культа.

Пока капитан негромко отдавал команды по интеркому, Доктор выскользнул из рубки, чтобы убедиться, что с пассажирами все в порядке. На экранах за его спиной пиратские корабли перестраивались для атаки.

Шторм изрядно потрепал нервы пассажирам, однако серьезно никто не пострадал. Каждый развлекал себя как мог – разговорами, шахматами или книгами, – не подозревая о надвигающейся опасности. Единицы обратили внимание на то, что члены команды готовятся к чему-то, выходящему за обычные рамки межзвездного путешествия. Пока Доктор изучал обстановку, к нему подошел Гэри Эгинкурт:

– Что-то случилось? Нам сказали, что шторм не нанес большого урона, но…

– Нет-нет, все в порядке, – громко откликнулся Доктор. А затем, понизив голос, добавил: – Не стоит пока что сообщать остальным, но, похоже, нас атакуют пираты. Если нас возьмут на абордаж – что, на мой взгляд, весьма маловероятно, – нужно будет организовать оборону.

Гэри тихонько присвистнул:

– Везет, как утопленникам! Зато будет возможность поразмяться. Чем я могу помочь?

– Просто переговори с другими игроками, чтобы неприятности не застали их врасплох. Кстати, ты не видел Эми?

– Прошла по тому коридору и повернула налево.

– Отлично! – и Доктор, хлопнув Гэри по плечу, двинулся в указанном направлении.

Оставшись в одиночестве, Гэри задумался. Он плохо представлял себе, как следует бороться с пиратами. Ознакомительное видео службы безопасности, которое он просмотрел в первый же день просто потому, что не знал, чем заняться, не останавливалось на таких деталях. И все же молодой человек почти желал, чтобы на корабль действительно напали. Ему хотелось драки.

Через минуту из того коридора, куда ушел Доктор, появился Локсли. На лице его была написана готовность прямо сейчас броситься в бой.

– Ты не видел мое снаряжение? – спросил он у Гэри, убедившись, что вокруг никого нет.

– Ты оставил его в баре.

– Спасибо, старина!

Перед лицом грядущей опасности ссора была на время забыта.

Доктор и Эми как раз возвращались на мостик, когда им навстречу попались Гэри и Локсли. Последний при виде девушки снова приобрел сложный цвет лица. Если бы волнение не лишило его дара речи, он бы поклялся защищать ее до последней капли крови. Тот факт, что Эми вполне могла за себя постоять, не вписывался в его картину мира.

На мостике их уже поджидал капитан. Плотно закрыв дверь рубки, Доктор и Эми подошли поближе к экранам. Трехмерные проекции пиратских судов, взявших баржу в кольцо, парили перед кентавром, а тот изучал их передвижения, насвистывая что-то себе под нос. Постороннему наблюдателю показалось бы, что капитана совершенно не тревожит происходящее, но за время путешествия Эми успела изучить его достаточно, чтобы заметить напряженное внимание, с которым он следил за показаниями радаров.

Приглядевшись к изображению пиратских кораблей, она обнаружила, что по их обшивке пробегают золотисто-зеленые энергетические разряды – верный признак скорой атаки. Как успел объяснить ей Доктор, на вооружении космических разбойников были орудия, которые проникали сквозь силовое поле противника и обездвиживали команду, но оставляли в целости двигатели и груз.

Капитан наклонился к мониторам и откинул с глаз гриву черных волос.

– Сейчас, – произнес он, а потом разразился монологом на родном языке, слова которого звучали как пофыркивание, ржание и визг.

В ту же секунду разряды энергии, собиравшиеся на пиратских судах, вдруг прекратили движение.

На лице Доктора проступила тревога.

– Самое время для хроний, – пробормотал он себе под нос.

Пиратские суда одно за другим начали приходить в движение, подбираясь ближе к барже. Энергетические разряды на их обшивках снова ожили, на сей раз двигаясь строго к крупным пушкам, установленным на носу. Внезапно из каждой вырвался яркий луч, который завис в воздухе на полпути к танкеру капитана И’гго. Одновременно с этим во всех динамиках зазвенел один и тот же приказ: «В дрейф! В дрейф! В дрейф!»

Кентавр совершенно не обратил на него внимания, сосредоточившись на экранах, где со всех ракурсов демонстрировалась обшивка корабля. От удара она покрылась ржавыми пятнами, которые стремительно разрастались, объединяясь в огромную сферу Когда их движение, наконец, прекратилось, между судном и пиратским флотом завис яркий полосатый шар, переливающийся красным и белым.

Лучи, исходившие от пиратских кораблей, постепенно начали двигаться в сторону танкера. Радиосвязь прервалась. Впрочем, никаких объяснений уже не требовалось: все заинтересованные стороны видели, что преследователи предложили жертве сдаться, а та в ответ выставила против них свое единственное оружие. Чем бы оно ни было, пираты видели и не такое, а потому разворачивали свои суда для атаки.

– И все-таки, зачем им вода? – пробормотала Эми, у которой от царившего в рубке напряжения уже начинало покалывать кожу. – Ведь на каждом судне есть системы очистки!

– На современных судах, безусловно, – ответил Доктор. – Но посмотри, на чем летают они. Даже лучшей системе рано или поздно понадобится запас чистой воды, а на этих развалюхах вода требуется едва ли не ежедневно. Поэтому, как только в пределах досягаемости появляется водовоз, команда делает все возможное, чтобы найти его и ограбить. Система оповещений у них очень хитрая, так что никто не может проскользнуть незамеченным. Есть и кое-что еще…

– То, что они убивают весь экипаж водовоза?

– Это тревожит их меньше всего. Оглушающие лучи, которые ты видишь, парализуют команду. Пираты высаживаются на борт, забирают свое и улетают. Никто из них не проверяет, что происходит с экипажем корабля-жертвы после.

– И что нам делать?

– Ничего. Ждать.

Эми открыла было рот, чтобы задать следующий вопрос – да так и замерла, глядя на экран. Белые разряды, отделившиеся от пиратских судов, были уже совсем близко, когда сфера над танкером распалась и пришла в движение, образуя вокруг него своего рода щит. Сталкиваясь с его пластинами, лучи начинали сиять еще ярче, но не могли пробить защиту. Капитан продолжал выкрикивать приказы на своем языке, из-за чего на мостике воцарилась настоящая какофония. Тем временем разряды, скопившиеся на поверхности щита, вдруг отразились обратно в сторону пиратов.

Те начали судорожно отступать, словно команда только сейчас поняла, что происходит. А им навстречу через космическую пустоту уже неслись не только энергетические разряды, но и пластины щита, которые постепенно окрашивались в те же цвета. Капитаны попытались развернуть свои суда так, чтобы сделать их невидимыми – под определенным углом узоры на обшивке создавали оптическую иллюзию. Однако этот маневр не обманул защитников танкера. Один за другим они облепляли корабли, не давая им уйти в гиперпространственный прыжок.

Доктор подался вперед, не отводя взгляда от главного экрана, на котором ситуация проецировалась сразу с нескольких ракурсов. Капитан рядом с ним продолжал свой странный монолог.

– С вами действительно путешествуют хронии, – пробормотал Доктор. – Это незаконно.

Кентавр только повел плечами. «Ну и что?» – говорил его жест.

– Кто это? – спросила Эми. – И почему они незаконны?

– Возможно, потому, что власти боятся реакции общества. Это хронии. Не так-то просто понять, что у них на уме.

– Так они живые? Разумные? Могут сами принимать решения? – теперь ее поток вопросов было не остановить.

– Да, да и да. Они достаточно умны. Населяют небольшую планету в туманности Розетка. Не входят в Галактический союз – а это уже что-то, поскольку в нем состоят практически все обитаемые миры. Союз в ответ притворяется, что ничего о них не знает. Только Особые Службы иногда вступают с ними в переговоры, но делают это очень неохотно. Сделка с хрониями весьма опасна. Обычно они сами вызываются послужить.

– Почему?

– Для них это выгодно. Любят свое дело, если можно так выразиться.

Большинство энергетических разрядов достигло пиратских кораблей вслед за хрониями, ярко вспыхивая при соприкосновении с обшивкой. Сложные маневры не помогли избежать попаданий. Одновременно хронии начали отделяться от судов, снова стягиваясь в гигантскую сферу, которая больше не переливалась, а просто медленно плыла к танкеру.

– Они устали, – пояснил Доктор, заметив удивление в глазах Эми. – Сделали все, что могли, и возвращаются обратно. Теперь нам остается только ждать и надеяться, что этого было достаточно.

Не успел он закончить фразу, как орудия на ближайшем пиратском корабле развернулись и дали залп по нему самому. Судно вспыхнуло зеленым огнем, завалилось набок и поплыло прочь от танкера, явно никем не управляемое.