Испанская война и тайна тамплиеров Соколов Олег

Глава 5

Прекрасная незнакомка

Предпринятые по приказу генерала Абера поиски продолжались весь день и ничего не дали. Выяснилось только, что в доме алькальда все было перевернуто. Его жена и дочь рассказали, что ночью в дом ворвались бандиты, ударили их по головам чем-то тяжелым, потом связали, а потоми еще раз ударили… И больше они ничего не помнят Никто из часовых на въезде в город ничего не видел. Только один солдат, стоявший на посту со стороны дороги на Бербегаль, сказал, что перед рассветом слышал удаляющийся топот коней, но, в чем дело, понять не успел, а сам топот быстро стих.

Монтегю и де Крессэ не оставалось ничего другого, как перейти ко второй части своей миссии, то есть рекогносцировке дорог на Лериду. Но Абер, у которого совсем не было конницы, почти слезно попросил их прочесать окрестности в поисках возможных бандитов. Монтегю отказался было, сославшись на приказ командующего, но де Крессэ напомнил ему, что, разыскав убийц алькальда, они, возможно, сумеют раскрыть и тайну шкатулки, и адъютант согласился.

В результате был выработан план, в соответствии с которым на следующий день маленький конный отряд разделится с рассветом на две части. Одна, под командованием де Крессэ и Веслава Гроховского, поедет в западном направлении, другая, под командованием Монтегю, возьмет немного севернее на Кастехон-дель-Пуэнте. А в полдень обе части отряда встретятся на большом постоялом дворе Вента Валериас, если, конечно, не найдут герильясов.

Так и было сделано. Но напрасно де Крессэ вместе с уланами обшаривали по дороге все рощицы и овраги. Да и местные жители не видели никаких бандитов, а если и видели, то не признались.

Ровно в полдень де Крессэ вместе со своим отрядом подъехал к старинному приземистому зданию постоялого двора. Уланы Монтегю уже добрались туда. Рядом с постоялым двором было привязано несколько лошадей, и вокруг них суетились солдаты.

По странной традиции испанских постоялых дворов, чтобы попасть в помещение, где обычно обедали путешественники, нужно было пройти через конюшню. Де Крессэ с Веславом увидели в стойлах множество лошадей. Кроме уланских коней тут стояли еще и другие, с непривычными седлами, а рядом с ними крутился какой-то мрачный испанец. Это немного насторожило молодого офицера, но он решительно отворил дверь зала, откуда тянуло острым запахом жаркого и каких-то сильно пахнущих приправ.

Первым в глаза Анри бросился Монтегю, сидевший в небрежной позе за столом и куривший сигару.

Рядом с ним стоял вахмистр Новицкий и что-то пытался объяснить на ломаном польско-французском языке. В другом конце зала за столом расположился молодой испанец лет тридцати, на редкость благородного вида, а рядом с ним сидела молодая, даже, можно сказать, юная женщина. Соседний стол занимали четверо здоровенных испанцев, которые ничего не ели, а только пили что-то из кружек и смотрели по сторонам.

По всему их виду чувствовалось, что они охраняют молодого мужчину и его спутницу.

– А, де Крессэ, – радостно воскликнул адъютант, – присаживайтесь, я тут уже заказал хозяину большую «олью подриду». Но вы представляете себе, негодяй объявил, что у них ничего нет, и продовольствие нужно привозить с собой! Пришлось объяснить ему в коротких выражениях, что мы – служба императора, и что, если нам сейчас не накроют на стол, мы перевернем к чертовой матери все его заведение… Подействовало… Так что скоро будет готово.

– А бандиты?! – вместо рассуждений на тему обеда сразу спросил Анри.

Монтегю пожал плечами и безразлично бросил:

– Да ничего… пусто, никто ничего не видел.

Де Крессэ присел за стол и, посмотрев в сторону странной пары с охранниками, тихо спросил:

– А что это там в углу за подозрительные личности?

– Пустяки, – бросил адъютант, – я проверил их документы. Скототорговец едет по своим делам в Сариньену.

– А что с ним за сомнительные типы?

– Его охранники. Путешествовать по дорогам сейчас небезопасно.

– Но вы проверили их документы?

– Да бросьте, Анри, все в порядке. У них бумаги, подписанные нашим военным командованием и комиссаром Домингесом из Сарагосы. Кроме того, я узнал у содержателя постоялого двора, что они приехали со стороны Уэски и поэтому никак не могут оказаться людьми, побывавшими в Монсоне.

В этот момент хозяин поставил на стол огромное блюдо с дымящейся горой ароматного мяса и тушеных овощей, сильно приправленных перцем и чесноком.

– Вот это дело! – воскликнул Монтегю. – Анри, плюньте на все, давайте лучше хорошенько поедим и выпьем.

Анри одобрительно кивнул и, сняв каску, сел за стол. В это время старый слуга молодого офицера поставил на стол вино, ибо, как выяснилось, даже под страхом смерти от трактирщика не удалось добиться ни глотка. Анри послал слугу за Веславом, и тот через минуту явился. Как всегда, прежде чем сесть за стол с офицерами, он вытянулся и отдал честь.

В то время, как Монтегю начал с аппетитом наворачивать «олью подриду», де Крессэ покосился в сторону странной испанской пары. Сигарный дым в этот момент немного рассеялся, и Анри смог рассмотреть и молодого мужчину, и девушку. Испанка была настолько красива, с такими совершенными чертами благородного лица, что Анри почувствовал, как его сердце словно кольнуло. Девушка, будто сошедшая с полотна Рафаэля, сидела с гордо выпрямленной спиной, она ничего не ела и не пила, а только с легкой нежной улыбкой смотрела в лицо своему собеседнику, который так же, не отрываясь, смотрел на красавицу. Анри опять тихонько спросил Монтегю:

– А кто эта девушка? Не знаете?

Монтегю в этот момент как раз поднес к губам огромный кусок сочного мяса. Смачно откусив от него, он небрежно бросил, жуя набитым ртом:

– Да жена его вроде… Она не в моем вкусе. Я же говорил вам, Анри, мне нравятся женщины другого типа. Ну как вам сказать, – Монтегю наконец доже вал и добавил: – Ну чтобы была похожа на дорогую проститутку, чтобы рот был большой, чтобы грудь была как следует… А это что? Какая-то фифа, похожая на монашку. Поешьте лучше, де Крессэ, хорошенько, да выпьем этого винца.

Анри, слегка изумленный вкусами своего друга, рассеянно взял несколько кусков мяса и запил их глотком вина. Он бросил еще несколько взглядов на красавицу, которая показалась ему самой совершенной женщиной из когда-либо им виденных.

Испанец, сидевший с ней, кажется, заметил внимание молодого офицера и метнул в его сторону раздраженный взгляд. Де Крессэ почувствовал себя неловко. Пусть эта молодая женщина и самая прекрасная в мире, но ее муж – молодой и красивый кабальеро, наверняка она вышла за него по любви, и наверняка недавно. Так что лучше не смотреть в ту сторону и не травить себе душу.

С этой мыслью де Крессэ взял бутылку и налил всем до краев.

– Вы правы, Монтегю, давайте-ка лучше выпьем по глотку да съедим этого замечательного доброго мяса! Нам предстоит дальняя дорога, и не знаешь, когда снова удастся нормально перекусить. Вы пьем! – С этими словами Анри поднял бокал и гром ко добавил: – Да здравствует Император!

– Да здравствует Император! – с готовностью гаркнул Монтегю, подымая стакан.

– Niech zyje cesarz! – воскликнул Веслав.

Анри каким-то шестым чувством ощутил, что испанец, который был с девушкой, и его охранники при этих воинственных французских криках насупились и помрачнели. Но Анри это нисколько не расстроило. Какая-то ребяческая ревность к молодому испанскому богачу, у которого такая восхитительная юная жена, только подстегнула его сомнительное веселье. Он снова налил всем вина и снова крикнул:

– За нашу победу! За Францию! За Императора! Слегка подвыпившие Монтегю и Веслав ответили радостными воинственными восклицаниями. А потом все принялись наворачивать вкусное мясо и пить доброе вино, а адъютант вдруг решил рассказать какой-то последний анекдот, соль шутки которого Анри даже и не понял, а Веслав и подавно. Тем не менее, чтобы выказать поддержку своему приятелю, они дружно захохотали.

Краешком глаз Анри увидел, как гордый испанец и его прелестная спутница встали из-за стола и молча направились к выходу. Их охрана, надвинув на лоб шляпы и метая недобрые взоры, последовала за своими господами.

«Ну и пусть уходят, чем быстрее, тем лучше, – подумал Анри, – скатертью дорога…»

Почти сразу деланое веселье спало, и Крессэ начал обсуждать с Монтегю и Веславом план дальнейших действий. Им нужно было разведать пути и подходы к Лериде, и с общего согласия было решено двинуться в сторону Кастельфорите, еще при свете дня выехать на рубеж реки Синка, а оттуда попытаться в сумерках как можно ближе через Гименельс подобраться к Лериде. Но на рожон не лезть.

Известно было, что уже за рекой находятся испанские посты, но, где именно и сколько их, никто, разумеется, не знал. Однако можно было почти не сомневаться, что через два-три лье после форсирования Синки они неизбежно наткнутся на испанский конный разъезд, а может быть, и на пехотный пост. Впрочем, имея с собой такой отряд, как Вислинские уланы, Монтегю и де Крессэ не сомневались, что им удастся порубить любых конников, растоптать любой пехотный патруль, а потом углубиться на несколько лье на вражескую территорию и разведать подходы к крепости. Но все согласились, что до самой Лериды прорываться не стоит, ведь это означает верную смерть.

Около двух часов дня весь отряд выехал с Венты Валериас. Уланы тоже успели перекусить, хотя и скромнее, задали корма лошадям, немного отдохнули и теперь с новыми силами двинулись в путь. Ехали молча. У де Крессэ не выходила из головы неудача, которая постигла их со шкатулкой.

«Ну вот, думал, что раскрою великую тайну, а все споткнулось на какой-то ерундовой коробочке. Где теперь ее найти… Это все равно, что искать иголку в стоге сена», – размышлял он.

Но еще больше расстраивало Анри нечто иное. Он не хотел признаваться в этом даже себе, но красивая испанка произвела на него такое сильное впечатление, что ее образ не шел из головы. Молодой офицер пытался прогнать мысли о незнакомке, говоря себе, что встретить ее снова у него примерно столько же шансов, сколько найти шкатулку тамплиеров. Но самое главное, искать красавицу, в отличие от шкатулки, не имело никакого смысла…

Часа два отряд ехал в юго-восточном направлении. Скоро вместо ровных полей началась пересеченная местность. Справа и слева появились холмы и скалы – такие, какие увидишь только в Испании. Таких странных, как арагонские скал де Крессэ нигде больше не видел. У них были очень крутые склоны и подчас совершенно плоские вершины, словно это и не скалы вовсе, а какие-то каменные столы, сделанные великанами. Растительности на них было мало, иногда попадались какие-то чахлые, корявые деревца. Но в промежутках между холмами и скалами встречались иногда и рощи из лиственных пород деревьев.

В любом случае, местность была пустынная, словно специально предназначенная для засад герильясов. Хотя территория, по которой они двигались, и была давно очищена от всяких бандитских групп, Крессэ решил, что недурно было бы выслать вперед небольшой авангард, чтобы часом не натолкнуться на засаду.

Едва он только подумал об этом, как откуда-то издалека спереди раздался звук выстрела, потом еще один, как показалось, ближе, потом еще… Отряд тотчас же остановился.

– Стой, – громко скомандовал Веслав. – Всем проверить пистолеты и карабины.

Те уланы, у которых были пики, быстро достали из седельных кобур пистолеты и проверили наличие пороха на полочках пистолетных замков. Те шестеро, у которых вместо пик были карабины, проделали ту же самую операцию с карабинами. Все подтянулись, поправили амуницию и застыли в ожидании приказа.

– В колонну по четыре, рысью, марш, – скомандовал Монтегю, и уланский взвод, мгновенно перестроившись, начал подыматься на невысокий холм, который закрывал от отряда горизонт. Де Крессэ слышал за собой нарастающий гул копыт и звон бьющихся о стремена сабель. Сердце сжалось от ожидания чего-то необычного, опасного, загадочного. Молодой офицер уже давно не участвовал в боях, и эти резкие слова воинских команд, эти кони, идущие плотно сомкнутым строем, этот негромкий тревожный звон оружия будил в его душе не страх, а радостное предвкушение битвы.

Едва голова колонны выехала на вершину холма, как перед всадниками открылось неожиданное зрелище. Примерно в тысяче шагов впереди них несся во весь опор всадник. Он скакал прямо на отряд, а за ним с большим отрывом неслись шестеро или семеро других. Время от времени доносились пистолетные выстрелы. Можно было догадаться, что эти семеро преследуют того, кто скакал впереди.

Через несколько секунд де Крессэ с удивлением понял, что всадник, за которым гнались семеро верховых, был той самой девушкой, которую они видели на постоялом дворе! Ее длинная юбка-амазонка развевалась позади, и она во весь опор неслась в сторону уланского отряда. Вот ее уже хорошо видно; стало понятно и то, что люди, которые скачут за ней, – бандиты. И если они не могут догнать юную испанку, то только потому, что у нее великолепный конь.

Де Крессэ, опуская руку на эфес палаша, вопрошающе посмотрел на Монтегю. На лице того читались те же чувства, что испытывал де Крессэ, а в его глазах светилась какая-то веселая и злая радость.

– Да, конечно! – воскликнул он и, следуя за жестом Анри, схватился за эфес своей сабли. В тот же миг раздалась четкая команда старшего вахмистра:

– Пики к бою! Смирно к атаке! Рысью… марш, марш!!

Анри и Монтегю в ту же секунду выхватили клинки и дали шпоры лошадям, приняв чуть вправо, чтобы не мешать уланской атаке. Кони мчались все быстрее, копыта грохотали по дороге. Веселое, радостное чувство атаки наполняло грудь…

В этот момент девушка почти поравнялась с отрядом. Увидев несущихся улан, она направила лошадь в сторону, но следить за ней дальше у Анри не было времени. Вытянув вперед палаш и развернув его острой гранью клинка вверх, он привстал в стременах и закричал по привычке во всю силу, как будто командовал эскадроном:

– В галоп!! Да здравствует Император! Бандиты были настолько заняты преследованием прекрасной испанки, что увидели стремительно несущийся взвод, только когда до него оставалось не более двухсот шагов. От неожиданности и ужаса они не успели сообразить, что делать. Первый из них, охваченный паническим страхом, инстинктивно придержал коня, другие тоже стали тормозить, а кто-то попытался развернуться. Но скорость атаки уланского взвода была такова, что у конных головорезов не осталось времени, чтобы уйти от столкновения.

– Niech zyje cesarz! – вырвалось из двадцати шести глоток, и через миг уланы врезались в ошеломленных разбойников.

Пика Веслава с ходу пробила голову одного из них насквозь так, что мозги брызнули в разные стороны, и тело герильяса рухнуло на землю. Два других бандита повисли на пиках солдат, несшихся за своим вахмистром. Анри в первый момент не успел даже никого задеть своим палашом, настолько стремительно было все сделано поляками. Но один из четырех попытавшихся уйти разбойников достался ему. Анри увидел его перекошенное злобой лицо и то, как он попытался выхватить из кобуры пистолет. Это ему не удалось: точно направленный палаш пронзил горло злодея, и Анри, не останавливая скачки, с трудом успел вытащить окровавленный клинок вовремя, так, чтобы не поломать себе запястье. Еще одного герильяса зарубил точным ударом сабли Монтегю.

– Преследуйте их, – крикнул он, останавливая своего коня.

Анри тоже придержал лошадь, понимая, что дело уже сделано.

Уланский взвод галопом пронесся дальше, а Анри и Монтегю съехали с дороги и осмотрелись по сторонам. На дороге валялись пять трупов бандитов. Их лошади, оставшись без седоков, поскакали вслед за уланами.

– Ну как?! – весело крикнул Монтегю, вытирая клинок своей сабли о гриву лошади.

– Отлично, отлично, капитан, – воскликнул Анри, – а почему вы задержались?

– Я думаю, уланы играючи справятся с этими двумя образинами. А нам не стоило бы упустить вашу прекрасную испанку.

– Почему мою? – изумленно спросил де Крессэ.

– Да так, шучу, – улыбнулся Монтегю.

Монтегю и де Крессэ увидели, что девушка остановилась неподалеку от Жака и Танкреда, отставших от отряда в момент атаки. Оба офицера галопом пустились к ней.

Прекрасная испанка взволнованно дышала и испуганно озиралась по сторонам, сдерживая своего ретивого и разгоряченного жеребца, ходившего под ней ходуном. Она была облачена в темно-синюю амазонку и сидела на коне боком, в специальном дамском седле. Девушка молча с тревогой смотрела на приближающихся офицеров, и Анри увидел ее вблизи.

Сказать, что она была прекрасна, значило бы ничего не сказать. Ей было лет восемнадцать-девятнадцать, ее благородное белоснежное лицо с огромными красивыми глазами, с изящным гордым носом и изысканным, красиво очерченным аристократическим ртом было совершенным. Это была та красота, о которой Анри всегда мечтал, сказать проще – это был его воплощенный идеал.

– Вы неплохо держитесь в седле, мадемуазель, – насмешливо бросил Монтегю, прервав молчание.

Испанка ничего не ответила, она только испуганно взглянула в сторону адъютанта, все еще тяжело дыша после страшной погони.

– Сеньорита, позвольте вас спросить, – чувствуя, как комок в горле мешает ему говорить, произнес Анри по-испански, – что это было? Кто эти люди?

– Я не знаю, сударь, – ответила девушка на хорошем французском языке с легким испанским акцентом. – Я думаю, что это были бандиты.

– С вами все в порядке? – осмелев, воскликнул Анри.

– Да, сударь, со мной все в порядке, – отозвалась она, опуская глаза, – но мои слуги убиты.

– А ваш муж, что с ним?

Испанка подняла удивленные глаза и, секунду промолчав, сказала:

– Муж?

– Ну тот, с которым вы были в Венте Валериас, ведь это ваш супруг?

– Я не замужем, сударь, это был мой брат.

– Ваш брат?! – воскликнул Анри и с почти бешеным ликованием добавил: – Так это был ваш брат! – Потом, спохватившись, он, стараясь говорить спокойно, произнес: – А что с братом?

– Я не знаю, сударь, он поехал по другой дороге.

– Сколько было слуг и сколько бандитов на вас напало? – вмешался Монтегю.

– У меня было двое слуг, а сколько было бандитов, не знаю. Они внезапно напали из засады и сразу застрелили одного из моих людей, немого Пепе. Мы немедленно что есть мочи поскакали назад, но они убили коня под другим моим слугой, и я полагаю, что потом и его… К счастью, как вы видите, – сказала девушка, все так же с трудом сдерживая приплясывающего жеребца, – у меня отличная лошадь. Мой конь меня спас, – закончила она и похлопала своей тоненькой ручкой, обтянутой коричневой лайковой перчаткой, шею вороного коня.

Де Крессэ не знал, что сказать, и впился глазами в лицо прекрасной испанки. Девушка тотчас заметила это и смутилась. Она сама прервала молчание и произнесла:

– Спасибо вам, сеньоры, вы поступили, как благо родные идальго.

– Мы старались, мадмуазель, – весело сказал Монтегю, а потом добавил: – Ну вы тут продолжай те беседовать, отдыхайте, а я поеду, выясню, что у нас там творится с отрядом.

Де Крессэ, оставшись наедине с красавицей, о которой мечтал, наверное, всю свою жизнь, был смущен. Он почувствовал, как сердце его колотится сильнее, чем в тот момент, когда он скакал на врага. Он искал каких-то слов, но не знал, что сказать. Все приходившие на ум фразы были банальны, а он боялся выглядеть нелепо. Теперь, когда Анри узнал, что прекрасная испанка не замужем, он почувствовал, как словно упала страшная преграда, и он может дать волю своему чувству. А в том, что оно возникло, не было никакого сомнения. Сильное, могучее влечение, физическое и духовное, вспыхнуло в тот самый миг, как он увидел эту девушку вблизи.

Еще пару минут продолжалось тягостное молчание, а потом де Крессэ кое-что пришло в голову. Ругая себя за то, что не сообразил этого раньше, он произнес:

– Сеньорита, позвольте вам помочь сойти с коня, вам нужно немножко отдохнуть.

С этими словами Анри ловко спрыгнул со своего Гектора и, удерживая его левой рукой, попытался схватить под уздцы жеребца прекрасной испанки. Но тот шарахнулся в сторону. Девушка чуть улыбнулась уголками губ и, натянув поводья, усмирила своего коня. Верный слуга, увидев затруднения хозяина, уже спешил на помощь. Он подхватил под уздцы лошадь де Крессэ, и тот смог спокойно взять за поводья жеребца красавицы. Она изящно спрыгнула на землю.

Когда Жак отвел в сторону лошадей, де Крессэ и прекрасная испанка остались наедине. Молодой офицер снял свою каску и бросил ее на землю.

– Может, вы хотите присесть, попить чего-нибудь? У наших слуг есть и вино, и вода, а если хотите, можно даже перекусить.

– Нет, спасибо, ничего не надо, – сказала девушка, явно смущаясь.

– Простите, сеньорита, я не представился, – с этими словами Анри подтянулся и произнес: – Анри де Крессэ, капитан Второго драгунского полка.

– Инесса Вегуэра, – проговорила мягким голосом красавица, сделав что-то похожее на легкий реверанс.

– Ваш брат – купец?

– Это допрос, сударь?

– Нет, нет, что вы, я просто хотел узнать… в общем, мне все это безразлично… то есть я хотел сказать…

– Мой брат, сударь, так же, как и я, происходит из рода графов де Вегуэра, которые уже тысячу лет делают только одно дело – служат королю своей шпагой. Но в это сложное время… – Красавица явно сбилась с мысли и пробормотала что-то не очень понятное, вдруг заговорив по-французски с сильным акцентом.

– Сударыня, ни в коем случае, я не хотел намекать на какой-либо допрос, мне достаточно видеть вас, чтобы понять, что все, что вы делаете, может быть только благородным и прекрасным!

Последнюю фразу де Крессэ произнес, явно перебрав с патетикой, и девушка невольно улыбнулась удивительной, лучезарной улыбкой.

– Но простите, если у меня появляются некоторые вопросы, – произнес де Крессэ уже более серьезно, – согласитесь, не ожидаешь встретить на военной дороге там, где, не ровен час, столкнешься с бандитом, такую… девушку, как вы. Все это немного странно, и поэтому вполне естественно, что я мог задать, быть может, не слишком красивые вопросы…

– Мой брат давно уже не живет дома, и я очень хотела его навестить. Мы встретились в Вента Валериас, а потом я направилась к себе домой, но вот видите, к сожалению, все вышло весьма печально…

– А где же ваш дом? Простите еще за один нескромный вопрос.

– Я живу в Лериде.

– В Лериде?!! – воскликнул де Крессэ. – Но это же вражеская территория!.. Простите, я хотел сказать, территория, которая контролируется испанскими войсками!

– Да, сударь, а что же вас здесь удивляет? Я испанка и живу в Испании, в своем родном доме у моего отца. Что вы находите здесь странного?

– Нет, ничего странного, только как вам удалось проехать через испанские и французские посты?

– Я же вам говорю, мне очень хотелось увидеть моего брата, а мои слуги хорошо знают обходные тропинки. Так я и оказалась здесь и, наверно, уже спокойно вернулась бы к ночи к себе домой, если бы не эта ужасная встреча с бандитами на дороге.

– Вы живете в Лериде? – повторял де Крессэ, так и не придя в себя от изумления. – А как же вы вернетесь теперь домой без слуг, без сопровождения?

– Я не знаю, сударь. Если Бог будет милостив, я доеду, а если нет, у меня есть маленький пистолет, и я застрелюсь, но не допущу, чтобы меня схватили бандиты.

– Нет-нет, этого невозможно допустить, – воскликнул с жаром Анри, сам не зная, что он собирается предпринять.

Инесса посмотрела на него и тихо произнесла:

– Что же вы сделаете?

– Я провожу вас до дома, – воскликнул де Крессэ.

– До дома? – Брови красавицы чуть приподнялись от удивления.

– Да, до дома, я решил!

Инесса чуть улыбнулась и проговорила:

– В вашем мундире, сеньор офицер, вы можете въехать в Лериду только в качестве пленника, а я думаю, что вам бы этого не хотелось.

– Я переоденусь и возьму одежду одного из убитых бандитов, а может быть, если уланы уже нашли место, где погибли ваши слуги, то одного из ваших слуг.

– Но в таком случае, сударь, вы подвергаетесь смертельной опасности. Думаю, что я не сообщу вам ничего нового, если скажу, что по закону войны солдат или офицер, снявший свой мундир и переодевшийся в гражданскую одежду, считается шпионом, и, следовательно, его не берут в плен, а расстреливают на месте.

– Я это прекрасно знаю, но, если не ошибаюсь, вы сказали, что один из ваших слуг был немой – может быть, я сойду за него.

Инесса задумалась.

– Нет, я не могу принять этот дар. Вы и так спасли меня. Если вы это сделаете, то подвергнете вашу жизнь и даже честь огромной опасности.

– Я готов на это, – с жаром воскликнул Анри, – готов!

– Сударь, вы же меня совершенно не знаете! Стоит ли идти на смертельный риск ради незнакомой девушки, которую вы встретили на дороге?

Анри чувствовал, как его сердце колотится и как что-то сильное, мощное охватило все его существо.

– Вы не незнакомая девушка, вы самая прекрасная в мире девушка. И я уверен, самая благородная.

Инесса чуть вспыхнула румянцем. Ясно было, что подобные слова не произносят просто так. Она опустила глаза, и с минуту оба молчали.

– Вы очень храбрый и благородный человек, но подумайте еще раз…

– Я подумал и твердо решил.

Снова где-то с минуту царило молчание, а потом Инесса подняла на молодого офицера взгляд и промолвила:

– Если таково ваше решение, я буду благодарна вам за этот поступок, достойный истинного рыцаря, но еще раз хочу сказать, что это не шутка, вы действительно подвергаетесь смертельной опасности.

– Благодарю вас, сеньорита, за то, что вы согласились. Не знаю, чем все закончится, но знаю, что те часы, которые я проведу подле вас, будут самыми прекрасными в моей жизни.

Инесса была взволнована, она стояла молча и только изредка поглядывала на молодого офицера. Анри же в каком-то опьянении восторга с жаром пожирал глазами лицо прекрасной испанки.

– Де Крессэ, а вот и мы, – раздался крик Монтегю чуть ли не под его ухом. – Вы что, ничего не видите вокруг себя?

Анри обернулся на голос товарища, чувствуя себя школьником, которого поймал со шпаргалкой учитель, и увидел, что к нему приближается Монтегю, а за ним, в сотне шагов позади, едет весь отряд улан в полном составе.

Возбужденный и веселый Монтегю подъехал вплотную к де Крессэ и, смеясь, проговорил: