Вестфолд Куно Ольга
– По-женски тонко, – уточнила я, краснея от удовольствия, которое якобы доставил мне комплимент.
Продолжая идти под руку, мы спустились по лестнице и вышли в сад. Здесь тоже иногда попадались гости, но в целом людей было значительно меньше, чем наверху.
– Вы знаете, вообще порядок, управление, контроль и жесткость – это мужские прерогативы, – принялась распространяться я, не веря ни единому собственному слову. – Мы, женщины, слишком эмоциональны для подобных вещей. Именно поэтому мы очень ценим мужчин, которые не утратили в наш нелегкий век всех этих качеств. Мужчин, с которыми можно почувствовать себя как за каменной стеной. Которым можно – и хочется – подчиняться.
Мы остановились в тени высокого, густо зеленеющего дуба. Антоний приобнял меня за талию и поцеловал в губы. Я не сопротивлялась до тех пор, пока не заметила стоявшего шагах в десяти от нас Адриана. Вместо того, чтобы смущенно отвернуться, Уоллес смотрел на нас не отрываясь… и, кажется, то, что он видел, совсем ему не нравилось. Я воспользовалась данным поводом, чтобы поспешно отстраниться от Шелдона.
– Мы здесь не одни, – прошептала я и отвернулась, якобы от смущения, в действительности же для того, чтобы торопливо вытереть губы.
После таких расследований мне еще долго не захочется ни с кем целоваться. Но что поделать, искусство требует жертв.
– Мы могли бы найти более удачное место… для разговора, – предложил Антоний.
– Отлично, – воодушевленно подхватила я. – Давно замечала, что по-настоящему вдумчивые глубокие беседы требуют соответствующей обстановки, в том числе уединения. Но сад сегодня кажется местом не слишком спокойным.
– Вы правы, – кивнул кастелян. – Мы могли бы продолжить беседу в моей комнате.
– Нет, это как-то неудобно, – заупрямилась я. – Было бы лучше, если бы это место было более… нейтральным.
– Вы правы, как и во всем.
Шелдон задумался, мысленно перебирая возможные помещения.
– А что это за ключ? – поинтересовалась я как бы между делом, указывая на большой металлический ключ, висевший у него на поясе.
Сама я уже знала ответ. По характерной резьбе было не так уж трудно сопоставить ключ с замком, догадавшись таким образом, какую именно комнату можно отпереть с его помощью.
Шелдон нахмурился.
– Это ключ от архива, – пояснил он. – Не думаю, что такое место сильно подходит…
– Ну почему же, это как раз то, что нужно! – В моем голосе звенел восторг от столь удачно подвернувшейся идеи. – В архиве ведь точно не могут оказаться слуги, равно как и гости. Да и вообще, это так волнующе. Никогда не занималась в архиве… вдумчивыми разговорами.
Вероятно, то же самое можно было сказать и о Шелдоне, поскольку эти слова его убедили. Мы снова вернулись в замок и поднялись по лестнице, но не на один этаж, а на два. Кастелян ненадолго куда-то отлучился и возвратился с бутылкой шипучего вина. Я и не сомневалась, что он так поступит. Затем мы пошли по широкому коридору, он впереди, я чуть позади.
Здесь нам опять повстречался Уоллес. Частота, с которой мы с этим человеком натыкались в последнее время друг на друга, явно выходила за рамки статистической вероятности.
Как-то так произошло, что Адриан стоял непосредственно у меня на пути. Мне пришлось остановиться, чтобы избежать столкновения. Он посмотрел на меня таким укоризненным взглядом, что захотелось сразу извиниться и, стушевавшись, убежать за тридевять земель. Я поборола искушение и, глядя Уоллесу прямо в глаза с выражением лица из серии «Ты мне не отец», обошла его сбоку, будто на моем пути возникло препятствие вроде статуи или дерева. И поспешила скрыться за услужливо распахнутой Шелдоном дверью.
Дверь закрылась изнутри, оставляя нас с кастеляном наедине. Комната оказалась довольно просторной, с многочисленными полками, на которых в идеальном порядке лежали всевозможные конверты, грамоты и свитки. В стороне от полок располагалась небольшая, но вполне уютная на вид кушетка с изящно изогнутыми ножками. Именно к ней и подвел меня Антоний. После того как я с комфортом уселась на кушетке, он открыл бутылку и разлил по бокалам вино.
– Что там за шум? – вздрогнула я.
– Шум? – удивленно переспросил Шелдон. – Я ничего не слышал.
– Это потому, что вы как раз открывали вино. Мне кажется, там за окном, в саду, что-то произошло.
Антоний подошел к окну и высунул голову наружу. Посмотрел по сторонам и, ничего примечательного не заметив, возвратился к кушетке.
– Там все спокойно.
– Значит, мне показалось, – улыбнулась я. – Выпьем?
Свой бокал я уже держала в руках. Шелдон взял второй бокал и сел рядом со мной.
– На брудершафт? – предложила я, глядя ему прямо в глаза.
– На брудершафт, – охотно принял предложение он.
Мы выпили до дна. Отставили бокалы на столик. Тяжело дыша, кастелян схватил меня за талию, прижался губами к моим губам… и обмяк, безжизненно откинувшись на спинку кушетки. Я поднялась на ноги и, уложив его на диван, поспешила к полкам.
Разумеется, никакого шума из сада я не слышала. Тем временем, когда кастелян выглядывал в окно, я воспользовалась для того, чтобы кое-что добавить в один из бокалов с вином. Такую идею мне подал мой собственный недавний коньяк. Однако в бокале Шелдона был не яд, а препарат несколько другого назначения. По сути это было сильнодействующее снотворное, одним из побочных эффектов которого был беспорядок, вносимый в воспоминания человека о последней паре часов перед принятием препарата. Я могла быть уверена в том, что впоследствии кастелян не вспомнит, как именно оказался спящим на кушетке в комнате, отведенной под архив. А если какие-то смутные воспоминания и возникнут, он все равно не сможет с уверенностью отличить сна от яви.
Следовало поторопиться. Шелдон проспит еще пару часов, однако излишне долгое отсутствие в общем зале может привлечь внимание кого-нибудь из гостей, а это было бы некстати. К счастью, документы и вправду лежали в идеальном порядке, а я знала, что искать. Минут через двадцать у меня уже были нужные имена, а также несколько адресов, которые следовало проверить. Теперь можно было возвращаться к другим гостям.
Я подошла к двери и надавила на ручку. Дверь не поддавалась. Видимо, Шелдон успел запереть ее изнутри, хоть я этого и не заметила. Ну что ж, это было разумно. Я возвратилась к кушетке, сняла нужный ключ с пояса кастеляна и снова подошла к двери. Ключ подошел, но провернуть его мне не удавалось. Что бы это могло значить? Замок с секретом? Может быть, для того, чтобы провернуть ключ, нужно было в то же самое время нажать на какую-то дополнительную пружину? Беглый взгляд на дверь и соседствующую с ней стену никаких результатов не дал. Быть может, замок и вовсе был заговорен, так что лишь избранные могли отпереть дверь даже при наличии ключа?
Я чертыхнулась. Перспектива оставаться в архиве до тех самых пор, пока кастелян не очнется от действия снотворного, меня точно не устраивала. Оставался только один выход: окно. Я распахнула его пошире и посмотрела вниз. Высоковато. Второй этаж, но потолки здесь были высокие. Впрочем, другого выбора не было, так что привередничать не приходилось. Я забралась на подоконник и принялась осторожно передвигаться по стене.
Кое-какой опыт лазанья по деревьям у меня был, чего, увы, нельзя было сказать о стенах. Выступов здесь оказалось чрезвычайно мало. Окон на первом этаже, под архивом, не обнаружилось вовсе. С одной стороны, это было хорошо, поскольку уменьшало шансы, что кто-то увидит, как я спускаюсь по стене. С другой, будь там окно, можно было бы хоть за что-то уцепиться. Два раза я чуть не полетела на землю носом вниз. Затем поняла, что застряла. Теперь я совершенно не видела, как спуститься дальше, и в то же время не могла понять, как вернуться обратно, к началу пути. Положение было хуже не придумаешь.
Снизу кто-то присвистнул. Я исхитрилась повернуться. Ну и что делал здесь под окнами Уоллес? Прогуливался?
– Что это ты там такое делаешь? – поинтересовался он, подходя поближе к стене и задирая голову.
Похоже, мыслили мы в одинаковом направлении.
– Свежим воздухом дышу, не видно, что ли? – мрачно ответствовала я.
– Неужели старик Шелдон настолько плохо справился?
Настроение у Адриана явно существенно улучшилось с тех пор, как мы столкнулись в прошлый раз.
– Я что, похожа на ненормальную, чтобы выяснять, хорошо или плохо справляется твой старик Шелдон?
– Мой?!
– Ну какая разница. Общенародный.
– Что касается сходства с ненормальной… – Он критически осмотрел мое расположение на стене здания и продолжать не стал, видимо, воспитание не позволяло.
– Слушай, мы так и будем вести светскую беседу или, может, ты мне все-таки поможешь? – не выдержала я наконец.
Конечно, определенная доля риска тут была. Если Адриан действительно хочет меня убить, сейчас ему подвернулся чрезвычайно удобный случай. А значит, полагаться на его помощь было глупо. С другой стороны, для того чтобы от меня избавиться, ему вовсе не нужно было мне помогать. Следовало просто остаться стоять на месте и дождаться, пока я грохнусь без его участия.
– Или, может, в тебе взыграл приступ мужской солидарности? – добавила я.
– Где ты слышала про мужскую солидарность? – отозвался он, примериваясь к стене и начиная восхождение. – В таких вопросах каждый сам за себя. Закон джунглей.
Он поднимался достаточно быстро, находя точки опоры там, где я бы даже не догадалась искать. Оказавшись чуть ниже моего уровня, он остановился.
– Ставь левую ногу мне на колено, – скомандовал он.
Я опустила глаза и нахмурилась.
– А твоя нога выдержит? – усомнилась я.
– Нет, хрустнет и сломается пополам, – пообещал Адриан. – Давай, чего ты ждешь? Хочешь навсегда здесь поселиться?
Поселиться здесь навсегда я не хотела. Пришлось послушаться.
– Так, хорошо, теперь правую ногу вот на этот выступ. Переноси вес на правую ногу, а левую ставь сюда… Подожди, я спущусь немного ниже… Послушай, как тебе пришла в голову эта идея – лазать по стенам на каблуках?
Это я в очередной раз воспользовалась ногой Адриана в качестве выступа, и мой каблук, по-видимому, доставил ему незабываемые ощущения.
– Ну если бы я заранее это планировала, то оделась бы по-другому, а еще запаслась бы веревкой и парочкой крючьев.
– Готово!
Адриан спрыгнул на землю и придерживал меня за талию, пока я тоже не оказалась внизу. Впрочем, после того как я благополучно приземлилась, руки с моей талии он не убрал. Мы стояли лицом к лицу опасно близко друг к другу. До неприличия близко. Впрочем, приличия волновали меня мало, чего нельзя было сказать о близости самой по себе.
Я тряхнула головой. Оцепенение спало, кажется, с нас обоих, потому что он наконец опустил руки.
– Меня здесь не было, – повышенно бодрым тоном заявила я, вытягивая вверх указательный палец правой руки. – Тебя, впрочем, тоже. А то, не ровен час, кто-нибудь подумает, что это ты сбежал от Шелдона через открытое окно.
Хитро подмигнув, я поспешила возвратиться в замок и там снова смешалась с толпой гостей.
Глава 8
Дни были не такими жаркими, как в день нашего с Адрианом похода в трактир, но все же довольно теплыми. Я, как обычно, сидела на подоконнике, распахнув окно, и делала кое-какие записи на листе бумаги. Надо было как следует продумать свои последующие действия, в том числе и маршрут, по которому предстояло прогуляться в целях добровольно взятого на себя расследования. Обмакнув перо в чернильницу, я задумалась, так и не донеся его до бумаги. Название нужной деревни я, конечно, знала, но вот где именно она находится, уточнить забыла. Поэтому и не была уверена, ехать туда в первую очередь или скорее во вторую.
Часы на городской ратуше недавно пробили полдень. Большинство порядочных людей в такое время дома не сидят, а расходятся каждый по своим делам. Поэтому все ставни напротив моего окна были плотно закрыты. Лишь одним этажом выше они вскоре распахнулись. Это отвлекло мое внимание, и я выронила перо из рук. Оно упало на пол, оставляя рядом с собой большую жирную кляксу. Черт, эдак меня обвинят в порче гостиничного имущества! Оттирать чернильные пятна с мебели – занятие бесполезное, предполагаю, что и с полом дело обстоит ненамного лучше.
Я поспешно соскочила с подоконника, торопясь подобрать перо, пока ситуация не усугубилась еще одним пятном. Что-то просвистело в воздухе над головой. Оглянувшись, я увидела арбалетную стрелу, как раз приземлившуюся на ковер посреди комнаты. Если бы не упавшее перо, я бы валялась сейчас на полу совсем в другом состоянии.
Собственная жизнь волновала меня куда больше, нежели чистота гостиничного пола. Поэтому сейчас меня охватило состояние оцепенения. Я продолжала сидеть на месте, неотрывно глядя на короткую смертоносную стрелу, и не сразу сообразила как следует вжаться в стену. На мое счастье, второго выстрела пока не последовало. Опомнившись, я метнулась под подоконник, отползла в сторону и лишь затем осторожно встала на ноги, максимально прижимаясь к стене. Аккуратно, не отрывая от стены голову, выглянула в окно. В комнате Адриана колыхались занавески. Все остальные ставни были по-прежнему наглухо закрыты.
Когда занавески за окном напротив перестали раскачиваться, я быстро вытянула дрожащую руку и захлопнула ставни. И лишь после этого со стоном опустилась на постель. По мере того как история с отравлением уходила в прошлое, мне все меньше верилось, что Адриан мог иметь к ней отношение. Теперь сомнений не оставалось. Я точно знала, что убить меня пытается именно он.
Меня била дрожь. Сидеть в четырех стенах, да еще и с наглухо закрытым окном, почти не пропускающим внутрь дневного света, не было никаких сил. Какое-то время я промучилась, повторяя себе, что так будет безопаснее, но затем все-таки не выдержала и спустилась в холл. Помимо девушки-портье здесь расположилось еще несколько человек, и беспокоиться о том, что покушения продолжатся прямо сейчас, не приходилось. Зато Адриан появился здесь всего на несколько минут позже меня. Правда, он не спустился по лестнице, а вошел в здание со стороны улицы, но это ничего не значило. За то время, что прошло после выстрела, он вполне мог успеть выйти из гостиницы и зайти обратно.
Во мне начал закипать гнев. Не задумываясь о последствиях, я преградила ему дорогу. Пусть попробует солгать, глядя мне прямо в глаза.
– Что, черт подери, ты себе позволяешь? – злобно воскликнула я.
Адриан остановился.
– Ты это о чем? – спокойно поинтересовался он.
Это спокойствие взбесило меня еще больше.
– Ах так? То есть ты решил отпираться?
– Я пока еще ни от чего не отпираюсь, – возразил Адриан. – Я вообще не понимаю, о чем идет речь и с какой стати ты набрасываешься на меня посреди холла.
От ярости у меня перехватило дыхание.
– Нет, это я не понимаю, с какой стати ты уже третий раз пытаешься меня убить! – чуть тише, но не менее возмущенно воскликнула я. – Память тебе отказала? Так я напомню!
И я демонстративно помахала у него перед носом прихваченной с собой стрелой.
– Ну арбалетная стрела, и что? Что за чушь ты опять несешь?
Как минимум ему стало наконец отказывать хладнокровие. Хоть чего-то мне удалось добиться.
– Я сама видела, как час назад ты выстрелил в меня из своего чертова окна, – процедила сквозь зубы я. – Как тебе хватает наглости смотреть мне прямо в глаза и лгать, когда все настолько очевидно?
– Видимо, у тебя начались видения. – Адриан определенно тоже начинал закипать. – Час назад меня даже не было в комнате! Я ушел из гостиницы сегодня утром и только сейчас вернулся. Хочешь поинтересоваться у портье?
– Нет, мне нет никакой нужды интересоваться у портье, потому что я все видела своими глазами!
– В таком случае ты точно сошла с ума!
– Не смей меня оскорблять!
– А что, я должен молча выслушивать весь тот бред, что ты несешь?! Не знаю, что ты такое углядела, но точно не то, о чем говоришь. Пожалуйста, хочешь, можем прямо сейчас вместе пойти и посмотреть, пока я не успел спрятать улики!
– А вот и пойдем! – заявила я.
– Пойдем, – пожал плечами он и стал быстрым шагом подниматься по ступеням.
Я поспешила следом, стараясь не отставать. Пусть только попробует снова попытаться меня убить, мне этого даже хотелось. Сейчас я была готова отразить нападение, зато после этого он уж никак бы не смог продолжать отпираться.
Мы оказались в незнакомой мне части гостиницы, в это крыло я никогда еще не заходила. Поднялись на несколько этажей, прошли по коридору. За все это время ни один из нас не проронил ни слова. Адриан остановился у одной из дверей, повернул ключ в замке и вошел в комнату, предоставляя мне следовать за ним.
– Как видишь, никаких арбалетов, стрел и ядов, – ехидно бросил он. – Даже веревок для удушения не видно. Странно, я вроде бы оставлял окно закрытым, – нахмурился он, продвигаясь вглубь комнаты.
Ставни были широко распахнуты, занавески колыхал легкий сквозняк: дверь по-прежнему оставалась открытой.
– То есть оно открылось само по себе? – язвительно отозвалась я. – Может, у тебя в комнате и арбалеты начинают стрелять сами, по собственной прихоти?
– У меня в комнате нет и никогда не было арбалетов, – отозвался он. – Если хочешь, можешь все тут обыскать, я разрешаю. Чтобы больше к этому разговору не возвращаться. А что касается окна, от ветра оно вполне могло распахнуться само, если я не закрыл его достаточно плотно.
Проводить здесь обыск у меня не было ни малейшего желания.
– Не удивляйся, если я подам на тебя жалобу в соответствующие органы, а именно лично вестфолдскому шерифу! – пригрозила я.
– Если хочешь стать всеобщим посмешищем, пожалуйста, я мешать не буду. Если хочешь, могу даже пойти к нему прямо вместе с тобой!
Я яростно швырнула об пол стрелу, развернулась и пошла прочь по коридору, чувствуя, что вот-вот начну плеваться желчью.
Жаловаться де Оксенфорду я не стала, сильно подозревая, что в этом вопросе он действительно встанет не на мою сторону. Никаких убедительных доказательств у меня не было, а из нас двоих шериф наверняка поверит на слово не мне, а Уоллесу. Они давно знакомы, Адриан частый гость в замке, к тому же к нему неровно дышит Лаура. Уж она-то позаботится о том, чтобы ситуация разрешилась не в мою пользу.
Ставни я теперь всегда держала плотно закрытыми. По улицам ходила осторожно, избегая безлюдных мест и регулярно удостоверяясь в том, что могу в случае необходимости моментально извлечь кинжал из ножен. Помощи ждать было пока не от кого. Уилл в городе не появлялся, или как минимум я его не видела. С Клариссой я переговорила, но что она могла сделать? Поверить поверила, и на том спасибо. Посоветовала сохранять осторожность, но это было понятно и так. Новой информации об Адриане, которая могла бы пролить на происходящее хоть какой-то свет, пока не было. Как только на отправленные ею послания придет ответ, она сразу же мне сообщит.
С моим расследованием тоже получилась вынужденная задержка. Пока я не рисковала слишком уж вольно разъезжать по окрестностям. Кое-что выяснить все-таки удалось, и результаты оказались более чем интригующими, но для того, чтобы как следует все проверить, требовалась большая свобода передвижений. Вынужденное безделье начинало сильно меня бесить. А поскольку с течением времени краски воспоминаний тускнели, моя осторожность грозила вскорости сойти на нет. Можно сказать, что в тот день именно так и произошло.
В последнее время я стала чаще появляться в холле гостиницы. Это позволяло, чувствуя себя в относительной безопасности, хоть как-то сменить обстановку. Я стояла недалеко от окна, когда входная дверь распахнулась и в здание вошел Уоллес.
Я сразу же напряглась, пальцы рук непроизвольно сжались в кулаки. Адриан как ни в чем не бывало шагал в сторону лестницы. Поравнявшись со мной, он неожиданно остановился.
– Что ты на меня так смотришь? – с видимым раздражением поинтересовался он. – Что-нибудь еще случилось? Дай-ка попробую угадать. Я опять пытался тебя убить сегодня утром, первым делом после завтрака?
– Представь себе, сегодня нет, – вспыхнула я.
– Странно, а мне казалось, что я занимаюсь этим каждый день, – съязвил Адриан. – Не знаю только, почему каждый раз безуспешно.
– А тебе бы хотелось, чтобы эти попытки увенчались успехом? – вскинулась я.
– Еще несколько подобных разговоров – и захочется.
– Ты сам начал этот разговор!
– Потому что мне надоело смотреть, как ты испепеляешь меня взглядом.
– А ты и не смотри, идешь себе мимо – и иди!
– Я так и делаю.
Он демонстративно направился в сторону лестницы.
– Ну уж нет, на этот раз ты все выслушаешь до самого конца! – Разъяренная, я поспешила вверх по ступеням следом за ним. – Думаешь, тебе так просто сойдет это с рук? Какого черта ты морочишь мне голову?
– Надо же, – отозвался Адриан, не останавливаясь, – а я-то думал, что это ты морочишь голову мне!
– А зачем мне это надо, ты не подумал?
– А ты не подумала, зачем мне надо тебя убивать?
– Резонно, – признала я, – вот только как насчет фактов?
– Какие к черту факты?
– Сначала мне устраивают несчастный случай на городской окраине, и я чуть не падаю с обрыва. Вскоре после того, как мы повстречались с тобой. Потом мне в коньяк подмешивают яд, и сделать это опять-таки не мог никто, кроме тебя. И наконец, в меня стреляют из арбалета из твоей комнаты. Это не факты? И после всего этого у тебя еще хватает наглости заявлять, что ты не знаешь, о чем я говорю?
– Я знаю одно: у тебя мания преследования.
– Называешь меня сумасшедшей? Да ты просто грубиян!
– Ага, грубиян и убийца, – бросил он, поворачиваясь ко мне спиной и отпирая свою дверь. – На этом можем считать разговор законченным?
– Очень достойное поведение для мужчины! Все вы смелые, когда действуете исподтишка. А если дело доходит до того, чтобы честно посмотреть в глаза и сказать все как есть, прячетесь в кусты!
Адриан резко обернулся. Бешенство, которое читалось в тот момент в его глазах, заставило меня смолкнуть и отшатнуться. Он отступил от двери, с силой схватил меня за плечи и пригвоздил к стене коридора.
Ну вот, промелькнуло у меня в голове, доигралась. Сейчас-то он тебя и убьет. Вокруг ни души, а дотянуться до кинжалов тебе не удастся. И ведь никто тебя силком сюда не тащил, сама пришла. Туда тебе и дорога: глупость должна быть наказуема.
Продолжая удерживать меня за плечи, он вдруг наклонил голову и с жаром поцеловал меня в губы. Что происходит? Не важно. Вот сейчас, сейчас надо срочно пользоваться моментом, скорее влепить ему пощечину, оттолкнуть и побежать прочь. Однако мои руки, похоже, имели собственное мнение на этот счет; действуя независимо от мозга, они самовольно обвились вокруг его шеи. Губы, как видно тоже плохо дружившие с головой, впились в губы Адриана с не меньшей страстью, чем его.
Не разжимая объятий, он потянул меня к двери и распахнул ее ударом ноги. По-прежнему не выпуская друг друга, мы оказались в комнате, кровать как-то сама собой возникла у нас на пути. Но дверь оставалась открытой, и для того, чтобы ее затворить, Адриану пришлось на какой-то момент выпустить меня из рук. Волна безумия, поначалу накрывшая нас с головой, немного отступила. Сердце бешено колотилось, тишина напряженно звенела в ушах. Тяжело дыша, Адриан отошел к окну, повернувшись ко мне спиной, хмуро сказал:
– Если хочешь уйти, уходи прямо сейчас.
Я распахнула дверь и стремительно помчалась по коридору. Мысленно. Мое тело вместо этого нагло село на кровать, да еще и закинуло ногу на ногу. Адриан обернулся и, кажется, слегка удивился увиденному.
– Значит, сама виновата, – констатировал он, в долю секунды преодолевая разделявшее нас расстояние.
Он снова впился губами в мои губы, опрокидывая меня на постель. Я дрыгнула ногами, скидывая обувь. Он подхватил меня на руки и уложил так, чтобы я оказалась на кровати целиком. Его рука скользнула по моему лицу, спускаясь от виска к щеке, пальцы мягко пробежали по губам, затем он снова поцеловал меня, и я снова ответила не менее жадно, чем прежде.
– Надеюсь, женских булавок в постели больше нет? – прошептала я, стягивая с него рубаху, которая в этот момент показалась мне совершенно лишней.
– Я их все выбросил, – выдохнул Адриан, когда его голова вынырнула из-под ворота. – Ради тебя все что угодно, даже это.
Он принялся торопливо развязывать шнуровку моего платья. Его пальцы дрожали от нетерпения, я чувствовала на своей коже чуть ниже шеи тепло его неровного дыхания. Платье оказалось на полу в рекордно короткие сроки. Больше мы не разговаривали.
При всем проявленном им напоре Адриан оказался на удивление внимательным любовником. Любовником, которого волнуют не только собственные ощущения, но и ощущения партнерши. Не только достаточно внимательным, но и достаточно опытным для того, чтобы эти ощущения не упускать.
Когда все было позади и я лежала на спине с прикрытыми глазами, способность мыслить стала медленно, но верно возвращаться. Внутренний голос, нагло проигнорированный мною ранее, требовал теперь компенсации за свое недавнее фиаско.
«Ты сошла с ума», – безапелляционно заявил голос.
«Судя по тому, что мы с тобой сейчас разговариваем, так оно и есть», – согласилась я.
«Я совсем не о том, – возразил голос. – Как ты могла прийти в спальню к мужчине, которому нельзя доверять? Он же с легкостью мог тебя убить!»
«Но ведь не убил же», – выдвинула я железный, как мне тогда казалось, довод.
«Но ведь мог!» – Внутренний голос не желал сдавать позиций.
Я задумалась, подыскивая новые аргументы. Этот спор мог продлиться еще долго, но то, что произошло дальше, сделало его бессмысленным. Я открыла глаза и повернула голову к лежащему рядом Адриану. И тут же почувствовала, как становятся дыбом волосы у меня на голове. Прежде я не обратила на эту деталь внимания. И только сейчас заметила, что на его левой руке, немного выше локтя, висит своего рода браслет – тонкая серебряная цепочка с амулетом. Амулет оказался точной копией моего собственного.
Ком застрял в горле, препятствуя воздуху проникать в легкие. От обдавшего меня холода кожа покрылась пупырышками. Вот и он – ответ на все мучившие меня вопросы. Отравленный коньяк, даже выпущенная из этого самого окна стрела – все это была ерунда по сравнению с истиной, открывшейся мне сейчас. У Адриана был мотив для убийства, теперь в этом не оставалось никаких сомнений. Обладая одним амулетом, он задался целью заполучить остальные. Заполучить любой ценой.
Стараясь двигаться как можно тише, я соскользнула с кровати. Замерла и оглянулась. Адриан продолжал лежать с закрытыми глазами. Я кое-как натянула платье, подхватила туфли и на цыпочках вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Обулась уже в коридоре. Мне кажется, он не спал, но задержать меня, к счастью, не попытался. Я побежала вниз по лестнице, проскочила в свою комнату, заперлась изнутри и села на пол, прижавшись спиной к холодной стене и обхватив руками колени. Что теперь делать, я не знала.
Было необходимо хоть с кем-нибудь поговорить. И Уилл на эту роль никак не подходил. Поэтому тем же вечером я отправилась к Клариссе.
– Я узнала кое-что новое, – сказала я, стоило нам с подругой вновь усесться в гостиной. На подготовительные речи о погоде и ценах на побрякушки не было ни малейшего настроения.
– Постой, выпей хотя бы воды, – перебила меня Кларисса. – На тебе лица нет.
Послушаться было быстрее, чем спорить, поэтому я приняла из ее рук кружку и сделала один быстрый глоток.
– Теперь я знаю, зачем все это было нужно Адриану, – глухо сказала я. – Он носит амулет. Один из трех. Поэтому ему понадобился и мой.
По выражению лица подруги я поняла: она шокирована не меньше, чем я сама.
– Я никогда не видела у него ничего, похожего на амулет, – осторожно заметила Кларисса. – И вообще, никаких цепочек, перстней и чего-либо подобного.
– Он носит его под одеждой, – пояснила я.
Кларисса взглянула на меня исподлобья.
– И откуда, скажи на милость, ты об этом узнала?
– А… – Я отвела глаза. – Ну так уж получилось. – Не вдаваясь в подробности, я в двух словах упомянула о том, как увидела амулет и поспешила после этого сбежать. – Вот только не начинай читать мне мораль, – вскинулась я прежде, чем она успела открыть рот. – И объяснять, почему я не должна была этого делать. С такими объяснениями я отлично справляюсь сама.
– Ты сошла с ума, – покачала головой Кларисса, проигнорировав мои последние слова. – Ты просто сошла с ума! Если этот человек настолько опасен… Ты понимаешь, что могла никогда уже не выйти из его комнаты?
– Но ведь вышла же.
– Только потому, что сообразила сделать это вовремя. А если бы ты там задержалась… Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Но ты играла с огнем.
– С другой стороны, он мог убить меня сразу, как только мы вошли в комнату. Если он преследует такую цель, то почему сразу этого не сделал? Зачем было… все усложнять?
Я упорно продолжала цепляться за эту мысль, как утопающий цепляется за чахлую соломинку.
– Ты плохо знаешь психологию охотников, – отмахнулась Кларисса. – Некоторым из них нравится поиграть со своей жертвой. Получить от нее все, что можно, прежде чем нанести последний удар.
От этих слов меня передернуло.
– Этого просто не может быть. Вообще всего этого никак не может быть. Эта история – какой-то чудовищный бред от начала и до конца!
– Только не говори, что ты влюбилась, – нахмурилась Кларисса.
– С чего ты взяла?!
– Разве это не очевидно? Ты пытаешься его обелить всеми правдами и неправдами. В то время как все говорит против него, и ты сама это прекрасно видишь! Сама видишь, сама его обвиняешь и сама же потом пытаешься оправдать.
В этом было много горькой правды. Я откинула голову назад и застонала.
– Все дело в том, что мне с ним было хорошо, – призналась я, закрывая лицо руками. – Ты даже не представляешь себе насколько.
– В этом как раз нет ничего удивительного, – отозвалась Кларисса. – Уоллес, считай, каждую неделю практикуется с новой партнершей. Естественно, он хорошо преуспел в этом вопросе.
– Дело совсем не в этом, – покачала головой я. – Вернее, в этом тоже, но не только. Мне просто было с ним по-настоящему комфортно, понимаешь? Как очень давно не было ни с одним мужчиной. Просто от того, что он находился рядом. Как будто… как будто я нашла своего человека. Понимаешь? Своего.
Я замолчала, поджав губы и опустив глаза. Кларисса смотрела на меня с нескрываемой жалостью.
– Не ожидала от тебя такого мазохизма, – вздохнула она. – Ну что тут скажешь? Сколько бы мужчины ни болтали о женской глупости, на деле мы, как правило, оказываемся еще глупее. Я, знаешь ли, тоже все жду чего-то и жду от человека, который, кажется, всего лишь водит меня за нос… Но твой случай, конечно, куда более запущенный.
Я уронила голову на руки и с шумом выдохнула воздух.
– Я окончательно запуталась. И совершенно не знаю, как быть.
– Я могу только посоветовать, – мягко сказала Кларисса. – Следовать совету или нет, решать тебе.
– И что бы ты сделала на моем месте?
Вообще-то я не очень любила советы. Ни получать, ни давать их другим. И слепо следовать чужим советам тоже не собиралась. Но в данный момент я чувствовала себя настолько растерянной, что как минимум выслушать чужое мнение была готова с радостью.
– Прервала бы всяческие контакты с Уоллесом. Не разговаривай с ним, даже не здоровайся, если того позволяют обстоятельства, не пускай в свою комнату, даже если он придет. Всегда держи ставни закрытыми. Лучше, конечно, было бы переехать, ты всегда можешь пожить у меня столько, сколько тебе понадобится.
Я отрицательно покачала головой.
– Спасибо, конечно, я тебе очень признательна за это предложение. Но я не хочу тебя обременять, к тому же у меня есть собственные причины для того, чтобы оставаться пока в гостинице.
– Как знаешь, мое дело предложить. В любом случае соблюдай максимальную осторожность. Постарайся наладить контакт с другими мужчинами. Пусть Уоллес как можно чаще видит тебя в чужом обществе. Пусть поймет, что между вами все кончено и что рядом с тобой всегда найдется кто-то, кто сможет за тебя постоять. Кстати сказать, послезавтра состоится бал, так вот, будет хорошо, если ты придешь туда не одна.
– Вот уж на что у меня точно нет сейчас настроения, так это на новые знакомства, – простонала я.
– От тебя ничего особенного не требуется, – возразила Кларисса, – а легкий флирт еще никому никогда не вредил.
Я пообещала, что подумаю над ее словами, и вскоре возвратилась в гостиницу. По настоянию Клариссы ее кучер довез меня в карете до самого входа. Настроение было хуже некуда, и я уже сожалела о том, что ездила сегодня к подруге.
Глава 9
Нельзя сказать, что я намеренно следовала советам Клариссы. Скорее, я действовала интуитивно, но во многом мое поведение действительно совпало с ее рекомендациями. Начать с того, что, прохаживаясь по одной из людных центральных улиц, я случайно повстречалась там с Томом Хаксли и приняла его приглашение отправиться вместе на бал. Мой следующий поступок был крайне неосторожным: утомленная регулярным сидением взаперти, я все-таки рискнула прокатиться до одной из интересовавших меня деревень. Результаты оказались более чем интересными. Путешествие прошло безо всяких приключений, и ближе к вечеру я благополучно вернулась домой.
Адриана я снова стала избегать, опять же не по совету Клариссы, а потому, что этого требовал мой собственный настрой. Один раз Адриан попытался возобновить общение, постучавшись в дверь моей комнаты. Я не ответила. Он отлично знал, что я внутри, по отблеску свечей, пробивавшемуся из-под двери, и потому ушел далеко не сразу. Какое-то время он стучал и звал меня по имени и, наконец поняв, что ответа все равно не будет, ушел. Все это время я просидела, забравшись на кровать с ногами и сжимая в кулаке рукоять кинжала.
А на следующий день состоялся бал. Том заехал за мной в своей карете, и мы вместе прибыли в замок. Бал состоялся на том же этаже, где обычно проходили приемы, но только в другом зале, более просторном и имевшем слегка вытянутую форму, как нельзя более подходящую для танцев. Народу здесь собралось достаточно много, были не только все завсегдатаи замка, но и более редкие гости, некоторые из которых специально приехали из других частей графства. Разумеется, здесь были и Кларисса, и леди Маргарет, и Рональд, и Адриан. Последнего я по-прежнему предпочитала игнорировать, стараясь полностью сосредоточить внимание на своем спутнике. Получалось это с переменным успехом.
Начать с того, что при всей своей галантности Томас не оказался хорошим танцором. Нет, я и сама не могу назвать свои способности в этой области особенно выдающимися, тем более что практиковаться мне доводится не так уж часто. Однако Том танцевал еще хуже меня. Если бы по этой причине он предпочел держаться в стороне от кружащихся по залу пар, я бы не возражала. Но он отчего-то считал своим долгом танцевать, и танцевать именно со мной. Возможно, он полагал, что именно этого я от него ожидаю, прибыв на бал в качестве его дамы. В итоге он дважды чрезвычайно ощутимо наступил мне на ногу (одну и ту же, левую), а я один раз непредумышленно отплатила ему той же монетой. Поняв наконец, что этому пора положить конец и что ожидать подобной инициативы от спутника не стоит, я пожаловалась на жару. В итоге мы взяли бокалы с напитками с поднесенного слугой подноса и сели на стулья, предусмотрительно поставленные возле стены, дабы предоставить отдыхающим возможность наблюдать за танцующими.
Далее наступил черед светского разговора. Если Мэтью был помешан на лошадях, то несомненной страстью Томаса оказалась охота. На эту тему он мог разговаривать часами. Об охоте на кабана, на оленя или на уток. Об охоте соколиной и псовой. Конной и пешей. О том, как загнать зверя и как заставить его выскочить из убежища. Я честно пыталась слушать, хотя в сон клонило все сильнее. На определенном этапе Томас заметил, что разговаривает по большей части он один, и решил исправить положение:
– А вы ведь ни разу не участвовали в здешней охоте, Инга. Я обратил на это внимание. Отчего так?
Я улыбнулась, пожимая плечами.
– Сказать по правде, я не люблю охоту. Это не мой вид развлечения.
– И почему? Вы предпочитаете более спокойный досуг?
– Вовсе нет. Если я скажу вам, Том, за что не люблю охоту, вы будете смеяться.
– Над вами? Никогда!
Читать бесплатно другие книги:
