4.51 стратагемы для Путина Вассерман Анатолий

Научные консультанты:

профессор, доктор физико-математических наук Рамиль Назифович Бахтизин

профессор, доктор технических наук Николай Николаевич Карнаухов

профессор, доктор технических наук Николай Денисович Цхадая

© Вассерман А. А., Латыпов Н. Н. 2014

© ООО «Издательство АСТ», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

* * *

Благодарность

Выражаю особую благодарность за интеллектуальную и организационную поддержку Шаймухаметову Руслану Рустемовичу, руководителю Фонда поддержки и развития науки Республики Башкортостан.

Выражаю искреннюю признательность моим коллегам: кандидату физико-математических наук Сергею Владимировичу Ёлкину, Дмитрию Анатольевичу Гаврилову и Сергею Сергеевичу Тушеву — за помощь в создании этой книги.

Резюме А. С. Мишарина

Что можно сказать об авторах и книге? Многое. Но я сознательно ограничиваю объём текста. И не потому, что резюме должно быть коротким. Дело в другом, и Вы поймёте это по ходу изложения мысли.

Нурали Латыпова и Анатолия Вассермана я знаю приличное количество лет. Ещё будучи губернатором Свердловской области, я с благодарностью принял их проект повышения интеллектуального уровня средней школы под названием «Школа нобелевского резерва». Общались мы также по многим другим проблемам и проектам. В частности, обсуждали технические детали тогда ещё только предлагаемой мной высокоскоростной магистрали между Уралом и Центром. Авторы данной книги независимо пришли к тем же выводам, что и я: о необходимости скорейшего развития высокоскоростного транспорта в России. У них даже в своё время вышла замечательная статья со знаковым заголовком «Инфраструктура или революция».

А ведь с революциями всё достаточно просто: чем больше революций научно-технических, тем меньше революций политических. И потому я поддерживаю стремление авторов проводить радикальные научно-технические реформы широким фронтом. Авторы изложили их в виде ряда стратагем. Не буду вдаваться в политические детали — я не самый большой специалист в этой области. Но как инженер скажу: очень хорошо проработаны программы использования российских месторождений редкоземельных элементов и развития технологий их переработки, высказаны прорывные идеи по поводу вантового подводного газопровода, описан ряд других, с моей точки зрения, многообещающих технологий и научно-технических прорывов.

Обращать или не обращать внимание власти на эти проекты — для меня этого вопроса не существует. Ведь если вспомнить и давнюю, и недавнюю историю, можно обнаружить, например, как неочевидно было пришествие железных дорог в Англию XIX века, когда и так отлично работала канальная система с баржевыми перевозками, а пропускная способность существовавших на тот момент каналов формально соответствовала объёмам производства. Но железные дороги резко ускорили перевозки. В 1850-х скорость обычных поездов уже превышала 30 км/ч, курьерских — 60 км/ч. Для сравнения: скорость почтовых карет достигала летом 11–13 км/ч и зимой — 8 км/ч. А о скорости барж мы можем судить по запоминающемуся описанию шотландского писателя Роберта Льюиса Стивенсона: «В караване, неторопливо плывущем по каналу, лишь рябь у бортов и позади последней баржи показывала, что он продвигается вперёд». Этот фрагмент взят из книги очерков «Путешествие внутрь страны» и датируется 1878-м годом. На открытых деревянных судах — барках — перевозили уголь, известь, железную руду. Эти барки тянули лошади, идя по бечевникам — специальным дорогам вдоль каналов. Для скоропортящихся товаров использовались так называемые «летучие лодки», передвигавшиеся без остановок. Но даже при постоянной смене лошадей максимальная скорость, развиваемая на таком виде транспорта, не превышала в первой четверти XIX века 15 км/ч.

Громадные средства, дотоле замороженные в перевозимых грузах, направились на реорганизацию предприятий. И очередные кризисы, хотя и нараставшие по абсолютной величине, оказались существенно скромнее по отношению к общему размаху экономики. Теперь мало кто помнит, как влиятельный в то время журнал «Куортерли Ревью», в общем-то, не занимавший резко враждебную к Стефенсону («отцу» английских железных дорог) позицию, писал: «Нет ничего более смешного и глупого, чем обещание построить паровоз, который двигался бы в два раза быстрее почтовой кареты. Так же маловероятно, впрочем, что англичане доверят свою жизнь такой машине, как и то, что они дадут себя добровольно взорвать на ракете». Стефенсон ответил журналу тем, что назвал паровоз мощностью 12 лошадиных сил, развивающий скорость до 22 км/час, «Ракетой». Именно это новое средство не только вывело крупнейшую на тот момент капиталистическую страну из череды кризисов, начавшихся в первой трети девятнадцатого века, но и обеспечило мощный экономический подъем Британии. К примеру, только добыча угля возросла с 10 млн тонн в 1800-м году до 100 млн тонн в 1865-м году. А протяжённость железных дорог в Великобритании к 1840-му году составила 2390 км.

В XX веке же в преддверии открытия XVIII летней Олимпиады в Токио состоялась прокладка первого участка высокоскоростной железнодорожной магистрали «Синкансэн» Токио — Осака. Эта дорога не только окупила себя уже через 7 лет с момента открытия, но и пробила брешь в стене, отделявшей Японию от высокотехнологичного мира. В эту брешь хлынули и другие подоспевшие японские разработки и множество ныне всемирно известных брендов вроде Sony и Toyota. Дело в том, что ВСМ и морально, и технологически обладают удивительным мультипликативным эффектом. Не случайно китайцы тоже делают высокоскоростные магистрали локомотивом всей экономики страны. Кстати говоря, «заодно» эти дороги «сшивают» страну.

Если скоростные магистрали дают очевидный эффект в Китае, меньшем по пространству и гораздо большем по населению в сравнении с Россией, то нам с нашими просторами и малонаселённостью гигантской страны сам Бог велел быть пронизанными высокоскоростными магистралями. Дам физиологическое сравнение: чем больше организм, тем больше ему нужно крови для функционирования в рабочем режиме. У нас организм (страна) большой, а крови (населения) недостаточно. Что можно сделать в этой ситуации? Заставить кровь быстрее циркулировать по организму. Кто это может сделать? В нашей стране магистральные кровеносные сосуды — в первую очередь железные дороги, хотя авиация и автомобильный транспорт также вносят свою лепту. Поэтому строительство высокоскоростных магистралей — буквально вопрос жизни или смерти.

Посему возьму на себя смелость присоединить к 4.51 стратагемам ещё одну — а может быть, даже две. Это стратагемы скоростного железнодорожного сообщения для России, которые могут не только обеспечить опережающий (проблемы) рост экономической и военно-политической мощи страны, но и сделать её реальным центром притяжения евразийского пространства.

Предисловие Н. Н. Латыпова

Мы заканчиваем нашу книгу в те дни, когда ракетой неизвестного происхождения в небе над Донецкой областью сбит малазийский лайнер Боинг-777. Конечно, мы знаем, чья это была ракета, но, в отличие от Порошенко, не спешим обнародовать свои догадки до официального вердикта специалистов.

Сбитый гражданский самолет с многочисленными жертвами — ещё одна ступенька сползания мира к Третьей Мировой войне. Она идёт уже и в наши дни, только пока это холодная война. Третья Мировая Холодная война. Первая Холодная война прошла в преддверии Первой мировой войны. Во Второй Холодной войне, к сожалению, победу над СССР и союзниками одержал Запад. И вот сегодня идёт третья по счёту мировая холодная война в истории человечества — и получает всё более и более опасный разогрев.

Соединённые Штаты Америки — безусловно, модератор этих процессов. Им нужно защищать свою национальную безопасность, свои национальные интересы. И эта защита, к сожалению, во многом замешана на нечестной конкуренции и нечестных приёмах, используемых в политической, идеологической, технической борьбе. Прежде всего это создание хаоса на территории потенциальных геополитических соперников. Мы утверждаем: вся линия нагнетания ситуации на Украине направлена в первую очередь не против России, а против Евросоюза. Да, страдает и Россия, но главная задача — подрыв экономического потенциала Евросоюза. То же самое происходило и с другими геополитическими соперниками США. Вспомним подрыв Ирака в тот момент, когда он стал одним из важнейших поставщиков углеводородных ресурсов для Китая. То же самое происходило и с Ираном.

Очень показательна история с Ливией. На самом деле Муаммар Каддафи практически склонил голову перед США, отдался мирному сосуществованию с Америкой. Но Соединённые Штаты лучше, чем кто-либо, умеют высосать и выбросить таких соглашателей. Так было и с Милошевичем после подписания им Дейтонских соглашений. Так было и с Каддафи: за него взялись тогда, когда он перешёл красную черту, пытаясь подорвать позиции доллара, раскручивая общеафриканскую валюту.

Соответственно, опасное противостояние ждёт нас после бразильского саммита БРИКС, где участники чётко поставили вопрос о замене доллара другими резервными валютами, уходе от долларового оборота. А для Вашингтона именно это смерти подобно.

Кстати, мы считаем, что сам президент США Барак Обама вряд ли сам является ястребом: видно, как натужно ему даются радикальные выпады. Но политическая система в США устроена не так, как в России и Китае. Многое из того, что происходит, можно понять, читая, например, мемуары Рузвелта: он сетовал на то, что «дядюшка Джо» (Сталин) не понимает, как сложно принимать решения в Соединённых Штатах. Да, наверное, Сталину трудно было это понять, потому что система принятия решений сверху вниз — традиционная для российских правителей. В США очень тяжело выстраивается консенсус, и соответственно, возможности для консолидации тех или иных бывших антисоветчиков (ныне — антироссийщиков) имеют большой маневровый люфт.

Не вдаваясь в глубокие политологические подробности, скажем так: мы со своей стороны крайне негативно оцениваем подрывную работу США во внешнеполитических играх, но одновременно с огромным уважением относимся к внутренней, в первую очередь, научно-технической и образовательной политике Соединённых Штатов. Не можем не привести одну недавнюю и очень интересную цитату американского президента. В феврале 2013-го года Барак Обама в обращении к согражданам заявил: «Настало время выйти на новый уровень исследований и разработок, невиданный с момента космической гонки… Сейчас не время потрошить инвестиции в науку и инновации… Каждый доллар, который мы вложили в создание карты человеческого генома, вернул 140 долларов в нашу экономику — каждый доллар!»

Во время Лондонской Олимпиады американцы заняли первое по количеству медалей место в неофициальном общекомандном зачёте. И это очень встревожило наш политический истеблишмент. Между тем он не заметил другого — более достойного тревоги — события этих дней. Летом 2012-го года блестяще осуществилась миссия американского исследовательского марсианского зонда: он доставил на поверхность Красной планеты уникальный самоходный аппарат «Curiosity». Да, мы помним: на нём стоял и российский прибор, способный искать на Марсе признаки воды. Но почему бы не задаться вопросом: отчего не американцы ставят свой прибор на наш аппарат, летящий к дальним мирам? Не будем забывать и то, что американские аппараты Вояджер достигли пределов солнечной системы. У американцев масса и других достижений. А мы — страна, которая первой запустила искусственный спутник Земли, первой запустила в космос человека — вынуждены просто смотреть и утирать сопли.

Чем заняты в это время мы? Например, дербаним Российскую академию наук. Пусть она нынче хилая, немощная, погрязла во внутренних проблемах. Однако полезно вспомнить в этой связи некоторые народные технологии. Когда, например, на Кубани приходит время обновить хату, старая хата не сносится, сразу вместо этого над ней начинают возводить новую. И только когда новая хата будет достроена, старую разбирают изнутри. Так вот: создайте для начала что-то работающее, нечто, что можно было бы назвать новым механизмом достижения научно-технических результатов. И только потом, если хотите, ломайте старое даже через колено. Хотя в этом нет никакой необходимости: РАН — не Карфаген. Нужно использовать даже немногие ресурсы, ещё остающиеся в Академии наук. Сегодня там остались почти одни «старики», но и на них сейчас можно и нужно опираться. Поскольку большая часть молодых и перспективных, взращённых советской наукой, увы, дёрнула в те же Соединённые Штаты.

Ещё про то, как стремительно деградирует наше инженерное образование. Об этом несколько лет назад мы писали в нашей книге «Острая стратегическая недостаточность» — в главе «Острая инженерная недостаточность». Мы рады тому, что президент Путин месяц назад поднял этот вопрос, но не рады тому, что сделано это так поздно. Деградация инженерного корпуса началась ещё во второй половине правления Брежнева. Великая инженерная страна, к сожалению, теперь побирается чужими технологическими разработками. Дело дошло до того, что мы покупаем машины и механизмы у Китая, поставляя ему сырьё. Китай строит автомобильный завод на нашей территории. А ведь относительно недавно советское правительство подарило Китаю целиком, «под ключ», Горьковский автозавод (к тому времени радикально модернизированный по сравнению с купленным в начале Первой Великой депрессии у Форда также «под ключ» первоначальным производством), выпускавший не только грузовые автомобиле, но и легендарную легковую «Победу» — первый в мире автомобиль без выступающих из кузова крыльев передних колёс и со многими внутренними новшествами, ставший предметом всеобщего подражания. Теперь между нами и Китаем произошла экономическая и технологическая инверсия. И эта инверсия может иметь очень печальные последствия.

Пока не поздно, призываем лиц, принимающих решения, рассмотреть как наши стратегические разработки по выравниванию и корректировке российской научно-технической политики, так и разработки наших талантливых коллег (о них много пишет, например, известный публицист Максим Калашников).

Предисловие обоих авторов

В нашей действительности, к сожалению, давно выстроилась чиновничья система, не позволяющая работать не только социальным лифтам. В первую очередь, не работают лифты интеллектуальные. Развитие цивилизации сформировало своеобразный — в сущности, антицивилизационный — отбор идей и людей. С одной стороны, всплывают сливки — интеллектуальные, менеджерские. С другой — как и положено, всплывает то, чему положено всплывать. И наверху скапливается дерьмово-сливочный коктейль.

Сходные процессы происходят в большей части развитых (или хотя бы считающих себя развитыми) стран. Но страны, исходящие из задач самосохранения, научились нивелировать влияние дурнопахнущей составляющей этого причудливого коктейля. А вот сливки отечественной политики, к сожалению, закрыты дерьмом от той же самой политики почти по полной программе. Возможно, как раз потому, что слишком многие у нас уверены в неизбежности сохранения нашей страны при любых обстоятельствах — и посему даже не пытаются совершенствовать обстоятельства, другие же, напротив, в той же степени уверены в неизбежности её краха независимо от чьих бы то ни было усилий — и посему не только заранее ищут себе убежища, но и целенаправленно высасывают ресурсы своей страны для построения личного и семейного благополучия на территории «вероятного противника».

В этой книге мы не погнушаемся хотя бы частично разгрести всё находящееся в ведении ассенизаторов, дабы попытаться довести до сливок по меньшей мере некоторые наши собственные идеи.

Сразу оговоримся: мы и раньше пытались достучаться до верха. Например, разработка «пояс политического целомудрия» появилась ещё до того, как Ельцин принял роковое решение: «Бог с ним, пусть НАТО делает, что хочет в Восточной Европе». Теперь уже известно, сколь далеко пошли последствия этого решения. Особенно в Польше: она стала модератором антироссийского вектора в Европе. Как раз в процессе обсуждения этого — тогда ещё будущего — решения мы предлагали альтернативу — «пояс политического целомудрия». Из рассуждений на эту тему, приведенных в книге, читатель увидит: ещё можно тем или иным способом спасти хотя бы часть нейтрального оплота. Кстати, недавно сходное решение предложил не кто иной как знаменитый политический «ястреб» Бжезинский. Поневоле вспомнилась популярная в советское время фраза «верной дорогой идёте, товарищи!» Беда только в том, что по разработанным нами политическим дорогам пока идут лишь немногие политики. Однако незнание дорог не освобождает от ответственности за блуждание.

Но и это — далеко не начало нашей истории. Один из авторов этой книги в наивной надежде писал Горбачеву перед XIX партийной конференцией письмо, где дал обоснование и теоретический анализ необходимых изменений состава правившей в ту пору партии. Марксизм абсолютно не предполагал, что партия, осуществляющая его программу, даже через век с лишним после трудов основоположников должна состоять из голого пролетариата. Более того, к концу XX века стало вполне очевидно: интеллектуальный труд столь же производителен, что и пролетарский (хотя задача сопоставления производительности разных видов труда сейчас так же далека от точного решения, как и в марксовы времена). Поэтому надлежало снять ранее поставленные барьеры на принятие людей умственного труда в партию трудящихся. Кстати, тогда уже возникло немало приёмов обхода этих барьеров. Но интеллектуальные сливки — представители научно-технической элиты — брезгливо относились к обходным путям в элиту управленческую. Зато вышеупомянутый противовес сливок умело пользовался ограничениями, чтобы убрать конкурентов со своего пути в верхи партии. Таким образом, партия обеднилась, и мы имеем, что имеем. К сожалению, это письмо не достучалось на самый верх. Возможно, как раз потому, что процесс накопления там легковсплывающей субстанции зашёл слишком далеко.

Исходя из накопленного с тех пор обширного опыта, мы теперь пытаемся продвигать спасительные, с нашей точки зрения, разработки не по привычным бюрократическим каналам, а обходным путём — через всех наших читателей. В этой книге собрано несколько разработок, способных, на наш взгляд, помочь стране выбраться из геостратегической ямы.

В своё время на нас произвела большое впечатление книга Вальтера Дзенги «36 китайских стратагем». Впрочем, сам термин «стратагема» греческий. А предложения, представленные в нашей книге — наши, отечественные. Полагаем, по своему возможному значению для всего дальнейшего развития страны и мира они вполне заслуживают названия стратагем.

Теперь кратко рассмотрим стратегическую обстановку, куда они вписаны.

Самостоятельное дитя Европы

Начнём, как говорили в Риме, ab ovo — с яйца[1], то есть с Америки. Поскольку именно её часть — США — сейчас влияет на весь мир.

Соединённые Штаты Америки — модифицированная (в том числе и генно-модифицированная множеством случайно и целенаправленно заимствованных элементов со всего мира) европейская цивилизация.

Большинство земель Нового Света колонизировали романцы: прежде всего Испания, в меньшей мере Португалия и Франция. Север материка достался Британии. Она даже почти потеснила французов из Канады. Затем часть британцев, провозгласившая 1776–07–04[2] независимость от метрополии, назвала себя американцами, тем самым заявив свои претензии на единоличное представительство всего Нового Света. Они вытеснили тех же французов с побережья Мексиканского залива, купив Луизиану, и постепенно выдавили испанцев (и мексиканцев — один из множества вариантов слияния испанской и местной индейской культуры) со всех земель к северу от Рио-Гранде (по сей день в приграничных регионах США добрую половину населения составляют мексиканцы с небольшой добавкой других латиноамериканцев). Затем те же американцы прибрали к рукам земли, освоенные русскими (в тогдашней геополитической обстановке сугубо континентальная Россия, ставшая объектом разностороннего давления сугубо морской Британии, вряд ли могла удержать свои заморские владения, так что их продажа представлялась разумным шагом). Одновременно шла зачистка территории США от коренного населения. Понятно, в ходе всех этих географических перемен граждане США впитывали и элементы культур, бывших ранее на занимаемых ими территориях, и опыт военной и экономической борьбы с носителями этих культур.

Одновременно в население США интегрировались иммигранты из всей Европы (а с начала XX века — и Азии). Когда в новосозданных США возник вопрос об установлении государственного языка, довольно долго шёл спор между английским и немецким: концентрация переселенцев из многочисленных тогда германских государств обеспечила им серьёзное — в том числе и культурное — влияние на всю страну. После отмены рабства в американскую культуру постепенно влились африканские элементы, большей частью уже претерпевшие немалые изменения ввиду длительного отрыва рабов от своих народов.

Сейчас основной — и по численности, и по влиятельности — группой населения США всё ещё остаются белые англосаксонские протестанты (white anglo-saxon protestant — WASP[3]). Но американская культура в целом — сплав множества разнородных элементов со всего света. Даже оптимальная по мнению самих американцев модель межнационального взаимодействия названа плавильным котлом — смешением и полной интеграцией всех культур[4].

Но по меньшей мере в одном отношении — во взгляде на окружающий мир и выборе способов взаимодействия с ним — США практически полностью унаследовали британскую стратегию и по сей день не стремятся её менять.

Стратегия же эта совершенно естественна для маленького островка, лишь узким (и судоходным почти в любую погоды) проливом отделённого от большого материка, населённого множеством воинственных народов. Британию завоёвывали неоднократно (в последний раз — в 1066-м году). Понятно, для неё единственное спасение — когда на материке несколько почти равных сил враждуют между собой: только тогда они не обращают внимания на остров. За много веков англичане отточили до совершенства искусство стравливать другие народы между собою, поддерживать слабейшего и бить его в спину, как только он станет сильнейшим. Министр иностранных дел (и один из главных организаторов антироссийской коалиции в 1853-м году) лорд Палмерстон совершенно искренне сказал в палате общин 1848–03–01: «У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг — следовать им[5]» (и коллеги его одобрили: в 1855–65-м он возглавлял правительство). Для сильных стран и народов такое поведение — предательское, для слабых — зачастую жизненно необходимое. Беда только в том, что Британия продолжала так себя вести, даже став сильной. Более того, даже в XIX веке, когда промышленная революция сделала Британию сильнейшей страной мира, она продолжила ту же политику. И тем самым восстановила против себя едва ли не весь остальной мир.

США сохранили ту же традицию стравливания других между собою. Британия в 1920–30-е годы усиленно вскармливала побеждённую при её участии в Первой Мировой войне Германию как противовес победившей совместно с Британией Франции — а США в то же время финансировали и Германию, и выбывшую из Мировой войны Россию (в те годы — Советский Союз) как противовес Британии[6]. Сенатор Трумэн в 1941-м, узнав о германском нападении на нашу страну, сказал: «Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга, хотя мне не хочется ни при каких условиях видеть Гитлера в победителях». И это вполне соответствовало массовой англосаксонской идеологии: в 1944-м Трумэн избран вице-президентом при бессменном Рузвелте, после его смерти стал президентом, а в 1948-м переизбран.

Заметим кстати: Россия отродясь не позволяла себе ничего подобного. Мы строжайше соблюдали — причём не только по букве, но и по духу — свои соглашения, обещания и даже неявные посулы, зачастую даже в ущерб себе (так, хотя у нас — как и у прочих великих держав — были веские причины для вступления в Первую Мировую войну, но поводом стала поддержка Сербии: формальных обязательств перед нею не было, но весь мир считал Россию единственной надеждой Сербии, у нас самих было то же мнение — и этого хватило, хотя тот момент был очень невыгоден с точки зрения боеготовности самой России — другие державы уже завершили первоочередные программы перевооружения, а наша программа рассчитывалась до 1917-го года). Другое дело, что и от своих партнёров мы ждали такого же поведения. Бисмарк сказал: «Не надейтесь, что единожды воспользовавшись слабостью России, вы будете получать дивиденды вечно. Русские всегда приходят за своими деньгами. И когда они придут — не надейтесь на подписанные вами иезуитские соглашения, якобы вас оправдывающие. Они не стоят той бумаги, на которой написаны. Поэтому с русскими стоит или играть честно, или вообще не играть».

Рыцарство нынче выведено из моды. Но исторический опыт доказал: русская верность слову при всех очевидных тактических проигрышах полезна стратегически. Нам всегда было куда легче находить союзников, чем британцам, и сами союзники реже отказывались исполнять свой долг[7].

США тоже куда легче находили надёжных партнёров, пока сами соблюдали свои обязательства. Увы, сейчас они почти забыли времена своего былого духовного величия, что приносит немало бедствий не только остальному миру, но и им самим: даже те, кого они принудили шагать в заданном ими направлении, с трудом скрывают желание бежать куда глаза глядят — так что надёжной внешней опоры у США уже довольно давно нет.

Но недооценка соперника — шаг к поражению. Как ни противна русскому взгляду англосаксонская стратегия выживания за чужой счёт, необходимо признать: Британия и США дали миру очень многое — и достижений, вызывающих восхищение, у них куда больше, чем вызывающих отвращение.

В числе интересных особенностей американской цивилизации — воспитание детей. Их стараются как можно раньше выпустить в свет, как можно раньше привить им независимость. Задержка детей около родителей считается ненормальной. Возможно, это связано с тем, что американский народ сформировали переселенцы со всего света, воспринимавшие самих себя как детей, оторвавшихся от родительских народов. Но в этом отношении сложилась парадоксальная обстановка: родитель — Старый Свет — попал в зависимость от ребёнка, будучи ещё вполне дееспособным. Правда, для этого понадобились немалые усилия самого родителя: ни план Маршалла (кредиты на послевоенное восстановление, сопровождаемые множеством политических требований), ни Организация Северо-атлантического Договора не были бы возможны без разрушения значительной части Европы во Второй Мировой войне. Но теперь, когда зависимость уже сложилась (и американцы научились злоупотреблять ею), США обрели возможность не только действовать по всему миру, но и усиливать зависимость мира от себя. Поэтому в публикуемых материалах американская позиция упоминается очень часто — хотя речь идёт в основном о Старом Свете.

Не для внутреннего пользования

Один из авторов этой книги, когда ещё курил, обратил внимание: на пачках американских сигарет, завозимых в Одессу моряками дальнего плавания, указывалось, что они не облагаются налогом, поскольку предназначены только для использования за пределами США. Такой способ поощрения экспорта в советское время был малопонятен, зато теперь выглядит вполне естественно: экспортёры-то в любом случае тратят в своей стране изрядную часть доходов, и казна получает своё от налогов, связанных с этими затратами.

США развили систему разделения внутренней и экспортной продукции. Многое, что они поставляют за рубеж, внутри страны вообще практически не потребляется. Например, свой главный после Второй Мировой войны экспортный товар — доллар — они охотно вывозят в наличном виде, а внутренний деньгооборот с незапамятных времён проходит большей частью в безналичных формах (от почти повсеместного приёма чеков на любые суммы ещё в XIX веке до современных платежей через Интернет). Уже около полувека в США не выпускаются банкноты номиналом более $100 (хотя ранее бывали в свободном обращении даже банкноты в $10 000, а для межбанковских взаиморасчётов — и $100 000). Более того, такие банкноты не подлежат вывозу из страны (а значит, и ввозу: ведь если её пытаются ввезти — то когда-то вывезли) — не ради борьбы с мошенничеством, а для поощрения активного наличного обращения долларов за рубежом (мелкие купюры чаще попадают к частным лицам). В самих же США давно самая ходовая купюра — $20: уже много лет примерно столько стоит доза самых тяжёлых наркотиков, и этой купюрой откупаются от наркомана, попавшегося на пути в тёмном переулке.

Но американский экспорт по принципу «на тебе, небоже[8], что мне негоже» не ограничивается товарами. Не помним, кто из американских экономистов и/или политиков сказал примерно следующее: «Есть два вида экономики — один вы стараетесь построить у себя, другой рекомендуете своим конкурентам». Эти экспортные советы о построении чужих экономик — один из сильнейших американских инструментов борьбы.

Внутри США немало внимания — и властей, и рядовых граждан — уделяется поддержанию порядка и равновесия. На экспорт же направляются хаос и перекосы (вплоть до превращения целых стран в монокультурные сырьевые придатки США и поощрения разных видов монополизации, включая диктатуры). Откуда такая инверсия внешнего и внутреннего? Прежде всего от вышеупомянутой англосаксонской традиции стравливания потенциальных противников между собою, вынуждающей то и дело повторять «это наш сукин сын[9]». Вдобавок порою приходится разжигать пожары, чтобы отвлечь потенциальных защитников местных интересов от обороны того, что заинтересовало США.

Стратегия «разделяй и властвуй» известна ещё с римских времён. Но США пользуются ею несравненно активнее всех предшествующих империй (а главный признак империи — многонациональность и многокультурность — у них существует с момента возникновения и по сей день).

Рассмотрим довольно свежий пример — американское вторжение в Ирак. Там с тех самых пор, как Британия с Францией разделили владения Османской империи, разваленной Первой Мировой войной, сосуществовали три основных этнических общины — арабы суннитской и шиитской ветвей ислама[10] и курды[11]. Взаимные противоречия этих групп не переходили в открытые столкновения только под давлением жёсткой диктатуры (её в разное время возглавляли многие правители, но в целом вся история Ирака — диктаторская). Старший из президентов Бушей в 1991-м не стал добивать Ирак именно для того, чтобы не расколоть власть в нём и не пробудить открытую борьбу. Но младший, невзирая на опыт отца, в 2003-м вторгся в Ирак. Результат получился именно тот, что предсказали знатоки обычаев этого региона: межобщинная война, где ежегодно погибает куда больше народу, чем за все годы всех диктатур. Даже самих американцев (и военнослужащих других государств, желающих выслужиться перед США) за годы оккупации погибло несколько тысяч — куда больше, чем может выдержать общественное мнение. Зато США через курдов контролируют значительную часть нефтеносных районов сразу четырёх государств, а через арабские общины влияют на позиции заметной части арабского мира. Всё в рамках обычной американской стратегии.

Мы пишем это предисловие в те дни, когда в Ираке развивается наступление арабских боевиков (в основном — крайне консервативного вероисповедания в рамках суннизма), именующих себя исламским государством Ирака и Леванта (то есть Средиземноморья). Они накопили немалый боевой опыт, пытаясь при поддержке американцев и самых реакционных арабских государств свергнуть законную власть в Сирии (или хотя бы уничтожить побольше тех, кто эту власть поддерживает — а таких по меньшей мере 3/4 населения). Значительную часть этих бойцов составляют те, кто связан с легендарной организацией Аль-Каида, не раз объявлявшей США своим главным врагом (а те платят ей взаимностью). Выходит, США утрачивают контроль над Ираком?

Никоим образом. Само название организации — арабское слово «основа», «база» — возникло потому, что её костяк составили люди, учтённые в базе данных об американских и саудовских платежах наёмникам, воевавшим против СССР в Афганистане. Координировал эти выплаты выходец из почтенной саудовской семьи Бен Ладен, чью безупречную честность гарантировал крупнейший в королевстве строительный бизнес, существующий уже несколько поколений. Взаимоотношения Усамы Бен Ладена с его нанимателями обострились по причинам, никак не связанным с семейными делами. Даже если кто-то из его наёмников действительно участвовал в террористических актах против США (ведь допросить боевиков, погибших при взрывах, невозможно, так что приходится полагаться только на саморекламу оставшихся в живых), это не отменило старые деловые связи США с остальной организацией. Так что даже если сторонники возврата в эпоху раннего ислама[12] действительно захватят власть в какой-то части Ирака, США всё равно сохранят контроль над нефтеносными провинциями, а заодно обретут противовес Саудовской Аравии, где именно эта версия вероучения официальна с момента создания государства в 1932-м. А уж возможность давить руками фанатиков на государства, сопредельные с Ираком, и вовсе трудно переоценить. Террористы — шомпол, воткнутый в зад всех этих государств сразу. Манипулировать же фанатиками — дело нехитрое: США смогут буквально мизинцем сдвигать в нужную им сторону равновесие во всём регионе, гася любое нежелательное им движение. А сколько крови при этом гашении прольётся — так это же не американская кровь!

По обе стороны Атлантики

Любая валюта обеспечена в конечном счёте всей массой товаров и услуг, доступных к приобретению за эту валюту без особых усилий по её обмену. Значительная часть мировой торговли происходит на основе долларовых взаиморасчётов. Именно поэтому основная статья экспорта США — бумага с водяными знаками и красивыми рисунками зелёного (сейчас голубоватого) цвета и её безналичные эквиваленты: за доллары США покупают в остальном мире примерно столько же, сколько производят сами, но эти доллары не возвращаются в США, а обращаются на мировом рынке.

Понятно, этот сверхвыгодный бизнес попал под угрозу с появлением евро: тот мог взять на себя обслуживание значительной части всемирного товарооборота, вытеснив из этой роли доллар. Поэтому, чтобы сохранить высокий экспортный потенциал своего главного продукта, американцы не имели иного выхода, кроме как оттащить евро вниз за трусы (как тормозят соперников недобросовестные спортсмены).

Первой точкой опоры для переворачивания Европы стала Югославия. Дело даже не только в том, что в цельном виде она играла самостоятельную сильную роль. Куда важнее, что солидарность в рамках НАТО вынудила большинство стран ЕС соучаствовать в цепочке международных преступлений на земле уничтожаемой страны — и тем самым оказалась подорвана репутация евро: сильную экономику может обеспечить только самостоятельная позиция. Вдобавок осколки Югославии стали опасны не только друг для друга, но и для окружающих: достаточно вспомнить, что крупнейшая в Европе авиабаза Бонд Стил стала по совместительству крупнейшим центром перевалки афганского героина из транспортных самолётов американских вооружённых сил в руки косовских албанцев, благодаря чему они довольно быстро отвоевали себе заметное место в европейской организованной преступности (не только в наркоторговле: боевики, набившие руку на уничтожении соседей, легко отстреливают всех, кто попытается препятствовать любой их деятельности). Ещё до разрушения Сербии специалисты предупреждали, что отторгнутое от неё Косово станет очагом бандитизма и наркоторговли. Но это же не для внутреннего потребления! Это будет — опять же — шомпол в прямой кишке растущей Европы.

Запас прочности Европы оказался достаточно велик. Она в конце концов переварила распад Югославии, нашла способы контроля её осколков — и начала выбираться из провала, начавшегося как раз при демонтаже Сербии. Но американцы заблаговременно подготовили новую мину. Ещё в 1993-м на соседнем с новым главой Национального банка Украины Виктором Андреевичем Ющенко кресле в трансатлантическом самолёте неожиданно оказалась Екатерина-Клавдия[13] Михайловна Чумаченко — сотрудница отдела разведки[14] министерства иностранных дел[15] США. Причём там она много лет отвечала за финансирование зарубежных некоммерческих организаций. Не удивительно, что в 2004-м, когда её муж (с 1998-го года) проиграл президентские выборы Виктору Фёдоровичу Януковичу[16], выкормленные из её рук активисты самого разного толка стали костяком митинга на киевской площади Независимости, послужившего опорой для государственного переворота, передающего эту самую независимость в полное распоряжение США.

Понятно, в период правления Ющенко США контролировали Украину едва ли не полностью. Достаточно сказать, что дипломы выпускникам главной разведшколы Службы безопасности Украины вручал посол США. Естественно, в 2010-м Януковичу позволили победить на выборах только в обмен на обещание сохранить подчинённость Украины зарубежью. И когда он отказался отдавать всё украинское производство на разрушение (а результат соглашения об ассоциации Украины с Европейским Союзом очевиден из самого текста этого соглашения), второй государственный переворот организовали уже с существенно меньшей оглядкой на общественное мнение и большей агрессивностью.

Один из авторов — гражданин Украины, проживший 43 года в Одессе. Поэтому совершенно уверен: украинцы — такая же неотъемлемая часть русского народа, как архангелогородцы, белорусы, новосибирцы или уральцы. Но даже если бы Украина действительно была отдельной страной с отдельным народом, её благополучие было бы нам жизненно необходимо: слишком большая доля транзита между ЕС и РФ проходит через эту республику, слишком многие граждане РФ имеют там родню с незапамятных времён[17], слишком велик риск переброски на территорию РФ любого пожара с Украины.

В то же время любую попытку РФ повлиять на жизнь другой страны неизменно провозглашают проявлением агрессивной имперской сущности. На наш взгляд, многонациональная империя прогрессивнее мононационального королевства хотя бы потому, что большее разнообразие углубляет разделение труда и тем самым повышает его производительность. Но навязчивая антиимперская реклама, исходящая от крупнейшей современной империи (США не только многонациональны, но ещё и контролируют разными способами едва ли не половину остального мира), превратила само понятие «империя» в «страшное слово[18]». Таким образом, РФ поставлена, говоря шахматным языком, в цугцванг: любой ход ухудшает положение.

Обход через энергетику

Наш главный стратегический принцип: если на всей плоскости решений нет приемлемого направления — надо из этой плоскости выйти.

В рамках нынешнего формата взаимодействия США и ЕС нет возможности улучшить положение РФ. Перпендикулярный ход — оторвать Старый Свет от Нового. Прежде всего — экономически.

Давайте зрить в корень глубже. Кто в Европе заказывает музыку? Где внутриевропейский хвост, крутящий всей европейской собакой? Несомненно, Германия. Конечно, былой печальный исторический опыт попыток открыто взять всю Европу под свой контроль заставляет Германию теперь не показывать мускулы, а действовать тихо, подковёрно. Но её влияние от этого только растёт.

Главная же проблема самой Германии — энергетическая. Её промышленность — крупнейшая в ЕС — требует соответственно крупнейшего в ЕС энергопотребления. Но сейчас общественное мнение страны помешано на экологии. В 2022-м году все атомные электростанции будут остановлены[19]. Альтернативные источники, сколь ни старайся, не смогут полноценно заменить АЭС.

Более того, по мере внедрения в германскую экономику всевозможных альтернативных источников приходится в той же мере наращивать не просто классическую энергетику, а конкретно газотурбинные электростанции. Ведь это — единственный вид генерации, способный достаточно быстро реагировать на колебание силы ветра или на облака, перекрывающие солнце. Поэтому, как ни странно, по мере немецкого увлечения альтернативной энергетикой соответственно растёт потребление российского природного газа. И это для нас выгодно, ибо привязывает Германию к РФ всё теснее.

США стараются взять энергорынок ЕС под свой контроль. По ходу работы над этой книгой мы узнали новость: американская General Electric потратила целых 17 миллиардов долларов (много даже для столь крупной фирмы) на приобретение энергетических активов французской Alstom. По номиналу — без учёта девальвации доллара за послевоенную эпоху в сотни раз — это едва ли не крупнейшее американское приобретение со времён плана Маршалла.

Кстати, сам этот план рекламировали как чистую благотворительность. На самом деле кредиты на послевоенное восстановление, предоставленные европейским странам по этому плану, не только позволили подчинить всю их политику американским интересам (так, Италия и Франция получили кредиты только в обмен на изгнание из правительств представителей крупнейшей тогда фракции в их парламентах — коммунистической). Они ещё и были связанными: по ним можно было покупать только товары и услуги американских фирм[20], что обеспечило не только сохранение производительности, уже достигнутой в ходе Второй Мировой войны, но и дальнейшее развитие американской экономики. Вдобавок в качестве залога по кредитам или в их погашение США получили контроль над многими существенными ресурсами Старого Света.

Сейчас США делают новый очень правильный ход — и в коммерческом, и в политическом смысле. Энергетика — самый чувствительный магистральный нерв. Через него можно контролировать весь европейский организм.

Кстати, для той же самой цели американцы сейчас добиваются контроля над украинской газотранспортной системой. Причём они не собираются её покупать: в этом случае им бы пришлось вкладываться в ремонт — а он после двух с лишним безремонтных десятилетий ненамного дешевле строительства новой такой системы. Они добиваются всего лишь статуса оператора. То есть ремонтировать её по-прежнему никто не будет, но до её полного развала США будут очень плотно держать руку на европейском горле.

Но всё же при всей экологической чистоте природного газа самая рафинированная энергия — электрическая.

Кстати, на втором месте по экологичности — как ни парадоксально — атомные станции: за всю историю ядерной энергетики со всеми её катастрофами в окружающую среду попало меньше радиоактивности, чем угольные электростанции выбрасывают за год (к углю всегда примешаны горные породы, а в них неизбежно есть радиоактивные элементы, и сколь ни мала их концентрация, громадная масса сжигаемого угля оборачивается значительными вредными выбросами). Правда, японская Фукусима ещё раз напомнила то, что четвертью века ранее показал советский Чернобыль, а ещё за семь лет до него американский Трёхмильный остров (Three Mile Island): нельзя размещать потенциально опасные объекты в густонаселённых районах. В частности, Франция в погоне за энергетической независимостью добилась покрытия генерацией на АЭС 4/5 своей потребности в электроэнергии — но та же Германия теперь смотрит на неё как на громадную мину замедленного действия. Так что лучше вынести АЭС в малолюдные места и уже оттуда передавать чистое электричество, не приносящее с собою никакие загрязнения.

АЭС очень инерционны: остановка агрегата занимает более суток, а его повторный пуск — до 3–4 суток[21]. Как уже отмечено выше, самые динамичные тепловые энергоагрегаты — на газовых турбинах. Поэтому наряду с АЭС нужно строить газотурбинные станции. Немалую их часть нужно размещать поблизости от крупных потребителей. Значит, наряду с развитием линий электропередачи (ЛЭП) нужно совершенствовать газотранспортные системы.

Всеми этими соображениями порождены включённые в этот сборник стратагемы, касающиеся ядерной энергетики, ЛЭП и конструкций газопроводов.

Научное и техническое единство

К сожалению, РФ в данный момент располагает не всеми ресурсами (и прежде всего — не всеми технологиями), необходимыми для построения описанных систем. С другой стороны, Германия — не только потребитель нашего энергосырья. Она ещё и в числе крупнейших технических и научных центров. Более того, Россия и Германия, как показывает многовековой опыт, синергетически дополняют друг друга: возможности каждой из стран дополняют другую так, что при совместной деятельности они многократно эффективнее суммы своих же усилий по отдельности. Не зря Британия и США уже второй век подряд стараются противопоставить наши страны[22].

В данном случае российские разработки в области энергетики — от реакторов на быстрых нейтронах до сверхвысоковольтных ЛЭП — гармонично сочетаются с немецкими — от первоклассных турбин до исследований сверхпроводимости. Вдобавок в ходе обсуждения и согласования технических вопросов можно заодно и негласно решить многие политические проблемы.

Важность самого развития техники тоже трудно переоценить. Вспомним хотя бы, как изменил всю мировую экономику и политику первый трансатлантический телеграфный кабель: нам, избалованным повсеместной доступностью Интернета, трудно даже представить, как велись дела в эпоху, когда сообщение с берега на берег Атлантики шло пару недель. Между тем этот кабель стал средоточием многих достижений тогдашней науки и техники. Сама прокладка проводов под водой стала возможна, только когда Вернер фон Сименс изобрёл технологичный способ обёртывания их изоляцией на основе гуттаперчи — клейкой родственницы каучука (с этого же начался и сам концерн, по сей день занимающий ведущие позиции на многих направлениях электротехники и энергетики). Но телеграфные импульсы в сверхдлинном кабеле размывались: для передачи каждой точки и тире приходилось по нескольку секунд ждать затухания предыдущего импульса. Великий физик Уильям Томсон (за свои разнообразные заслуги удостоенный титула лорда Келвина) выяснил причину этого размывания и предложил в дополнение к индуктивности кабеля и ёмкости кабельной изоляции ввести балансировочные элементы, обеспечивающие оптимальное соотношение этих характеристик. К сожалению, несколько десятилетий американской бурной рекламы всепобеждающей практичности затушевали мировой опыт, доказывающий: нет ничего практичнее хорошей теории.

Конечно, от крупных теоретических достижений (вроде недавнего громадного цивилизационного прорыва — открытия бозона Хиггса на Большом адронном коллайдере) до практического применения порою проходят десятилетия. Но в данном случае применение теории вполне очевидно. Программа-минимум — высоковольтная ЛЭП постоянного тока — и тем более программа-максимум — сверхпроводящий кабель большой мощности — позволит очень серьёзно скрепить всю Евразию. А необходимые для этого способы международной организации научных исследований и технических разработок положительно скажутся на развитии европейской цивилизации в целом.

Заодно можно решить и украинский вопрос, и избежать многих подобных иезуитских ходов заокеанской политики, обеспечивая Евразии в целом и Европе в частности подлинную независимость. Дело не только в научном потенциале Украины, хотя он ещё далеко не утерян в постсоветское время и будет востребован в ходе предстоящих исследований. Куда важнее, что проект международного значения — и сам энергоцентр, и ЛЭП — можно и нужно сделать экстерриториальным, закрепив этот статус международными соглашениями. Тогда никакие потрясения в отдельно взятой стране вряд ли смогут помешать работе системы в целом — значит, меньше будет и желания потрясать страну.

Как видим, технические решения могут повлечь значимые политические последствия. К сожалению, среди наших нынешних политиков мало представителей точных наук и инженерного дела. А жаль: насколько можно судить по обширному опыту, человеку с такими навыками куда легче освоить гуманитарные занятия и общественные науки, чем чистому гуманитарию.

Кстати, Сталин, имевший гуманитарное образование (из духовной семинарии он ушёл на последнем курсе по политическим причинам, а до того занимался в ней вполне успешно), впоследствии глубоко погрузился в научные и инженерные разработки того времени. Многие специалисты признали: он ориентируется в их деятельности достаточно профессионально. Для этого он не только читал множество трудов по актуальным проблемам науки и техники, но и часто неформально общался со специалистами самого разного профиля. Например, авиаконструктор Ильюшин прожил на его даче неделю, и еженощно примерно с часу (когда Сталин возвращался из Кремля) до четырёх утра они обсуждали вопросы организации авиастроения.

Не западом единым

Евразия не кончается на Урале, Каспии, даже Арале. В сущности, вся Европа — всего лишь полуостров азиатского материка. Восточное направление контактов для нас не менее — а в перспективе даже более — важно, чем западное.

В своей предыдущей работе «Острая стратегическая недостаточность» мы подчёркивали, что не должны становиться зависимыми от Китая. В результате шарахания, направленного на то, чтобы избежать зависимости от Европы и США, мы рискуем впасть в другую крайность: из огня да в полымя. А китайских лоббистов скопилось предостаточно на всех этажах российского общества.

Мы относимся к Китаю с большим уважением. Это действительно хороший партнёр. Но есть грань между партнёрством и вассалитетом. Поэтому, как говорится, «не кладите все яйца в одну мошонку».

Эти предостережения не новы и принадлежат не только нам. В российской власти многие относятся к ним всерьёз. В частности, как только в мае 2014-го был подписан контракт на поставку газа в Китай, немедленно начались переговоры с Индией о том, что продукция планируемых сейчас северных заводов по сжижению природного газа будет поставляться морем именно в Индию.

Правда, транспортировка сжиженного газа требует постоянных энергозатрат на его охлаждение, так что в целом он всегда будет дороже газа, поставленного по трубам (что указывает: обещания США снабдить Старый Свет своим сланцевым газом — всего лишь самореклама). Но сухой путь из РФ в Индию пролегает не только через горы и пустыни, но ещё и через взрывоопасный Афганистан. Впрочем, там даже самые бешеные фанатики на своей шкуре поняли, чем американцы отличаются от русских, так что в принципе не исключено, что после вывода оттуда американских войн РФ сможет договориться о прокладке газопровода — пусть и по землям, контролируемым талибами. Но пока на это можно лишь надеяться, но не рассчитывать.

Китай нынче — ещё и мастерская мира: там готовы дёшево и быстро воплотить в металле и кристалле чуть ли не любую сколь угодно сложную разработку. Это уже привело к серьёзным осложнениям, например, в США: изрядная доля американского производства переведена в Китай, и былые работники сейчас сидят на пособиях, в лучшем случае замаскированных под оплату заведомо не востребованной деятельности. У нас тоже есть сходные проблемы. Многие передовые образцы нашего вооружения Китай купил в единичных экземплярах — и наладил производство, хотя и ухудшенных, зато довольно дешёвых копий. Более того, в лихие 90-е мы за бесценок сдали Китаю почти всю советскую космическую программу, продали наши авианосцы, где некоторые технические решения были эффективнее американских…

Нельзя полностью залезть в пасть дракона и надеяться просто переночевать там: скорее всего съест. Надо найти на востоке нескольких партнёров.

Мы в первую очередь предлагаем использовать встречное движение — японское. Недавно один из влиятельнейших японских психологов предложил посредничество своей страны в объяснении западной цивилизации — ни больше ни меньше — естественности принадлежности Крыма России. Есть там трезвые голоса и в отношении проблемы, в значительной мере порождённой всё теми же США — курильской[23]. Конечно, сами южные Курилы очень привлекательны — но не могут перевесить складывающегося под давлением Китая неблагоприятного для Японии расклада сил в Юго-Восточной Азии. Вспомним хотя бы односторонние — без оглядки на сопредельные страны — китайские нефтяные разработки на шельфе Вьетнама.

Кстати, односторонняя ориентация на Китай сильно роняет имидж РФ в глазах азиатских стран. Они и так Китая опасаются, а мы становимся с их точки зрения элементом китайской игры.

Чтобы выправить все намечающиеся перекосы, нужно играть вместе с Японией в стратегическую игру высокого класса. Нашу разработку по южнокурильскому спору мы предлагали Ю. М. Лужкову, когда он возглавлял с российской стороны Совет мудрецов, созданный для решения этого спора. К сожалению, последующая изоляция Юрия Михайловича от российской политической элиты не позволила проекту дойти до лиц, принимающих решение.

На юге Курил расположено и одно из крупнейших месторождений редкоземельных элементов (РЗЭ). Ещё три года назад мы предложили комплексную программу освоения российских ресурсов этого рода. Существенный её компонент — экспорт РЗЭ только в виде высокотехнологичной продукции. Теперь именно такое решение официально принял всё тот же Китай. Теперь промышленность всего мира сидит на голодном пайке. Япония, давно занимающаяся высокими технологиями, несомненно будет рада поучаствовать в предлагаемой программе — и это опять же привяжет её к нам.

Кстати, и в сельском хозяйстве ориентироваться лучше не на Китай, а на Японию. Китайцы испоганили значительную часть своих сельскохозяйственных земель чудовищным варварским применением химии — и сейчас поступают так же с землями, арендуемыми в других странах. Японцы же давно пресытились интенсивным земледелием и переориентировались на экологическую чистоту. Мы можем предоставить им для этого множество земель, безупречных экологически, но неудобных для нашего собственного освоения — например, в Еврейской автономной области, Приморском крае. Условия японской работы на всех этих землях (и на юге Курил) можно сформулировать по прецеденту Шпицбергена, где российская угледобыча не ставит под угрозу ни суверенитет Норвегии, ни чистоту природы.

Таким образом мы, не ущемляя собственные интересы и не вызывая раздражения у Китая, сформируем равновесное состояние, благоприятное для развития нашего Дальнего Востока и Сибири, и ликвидируем опасность демографического коллапса со всеми вытекающими из неё угрозами.

Нуждается Япония и в нашем газе — для замены своей ядерной энергетики, закрытой после фукусимской аварии. Как уже отмечалось, перевозка природного газа в сжиженном виде куда дороже перекачки по трубам. Поэтому Япония предлагает рассмотреть газопровод от сахалинских месторождений до Хоккайдо. Наши эксперты оценивают его скептически: слишком сложен подводный рельеф на пути следования. Но горные рельефы легко преодолеваются вантовыми конструкциями. Мы предлагаем создать вантовый подводный газопровод. Это тем легче, что в нём — в отличие от вантовых конструкций в воздухе — может вовсе не быть элементов, работающих на сжатие и поэтому неустойчивых: труба может быть плавучей и натягивать как сами ванты, так и их опоры. Впрочем, изобилие мелких островов поблизости позволяет сделать значительную часть газопровода надводной: пусть длиннее, зато проще. Но и опыта чисто вантовых конструкций хватает и у нас, и у японцев.

Президент РФ намерен в первой декаде сентября 2014-го года посетить Японию. Надеемся, он успеет познакомиться с предлагаемыми решениями, так что сможет использовать их в ходе переговоров. И тогда Япония будет куда больше, чем сейчас, зависеть от нашего благополучия. Значит, станет заботиться о себе в формах, полезных и для нас.

Вообще стратегическая цель любого государства — увеличить степень зависимости других от него и уменьшить степень его зависимости от других. Когда к этой цели стремятся все — возможно достичь взаимовыгодного равновесия.

Наши личные цели

Полагаем, всего изложенного достаточно, чтобы показать: мы руководствуемся не мотивами личного роста — нам необходимо благополучие всей страны как жизненно важное условие благополучия каждого её гражданина.

Мы не вправе оставаться в стороне от решения общегосударственных задач. Каждый из нас известен как интеллектуал — но, к сожалению, только по телевизионным интеллектуальным играм. Но наряду с этим бросающимся в глаза развлечением мы десятки лет разрабатываем продуктивные решения политических проблем. В частности, мы сотрудничали с секретариатом вице-премьера по региональной и национальной политике Сергея Михайловича Шахрая, когда под его руководством разрабатывалась технология договоров о разграничении полномочий между центром и регионами. А ведь она тогда позволила предотвратить уже предвкушаемую многими большую войну между государствообразующими нациями — татарами и русскими…

Полагаем, накопленный нами опыт позволяет утверждать: если наши идеи соединить с возможностями властных структур — это будет полезно и для самих структур, и для всей страны. Надеемся, изложенные далее предложения — стратагемы — помогут стране выбраться из глубокой геополитической ямы.

Технические замечания

Многие ранее разработанные материалы приводятся здесь без изменения. Для правильного их восприятия даты написания (в формате год. месяц. день) приведены перед заголовками.

Комментарии, добавленные при подготовке данного издания, помечены годом издания — 2014.

Стратагема 0.51

Дробный номер вызван тем, что идея создания пояса нейтральных государств, территориально отделяющих нашу страну от стратегических конкурентов, так и не осуществлена — и более того, благоприятные для неё условия уже почти исчерпаны. Сейчас она выглядит всего лишь примером невостребованной дальновидности. Но политические расклады меняются постоянно. Дорога истории вымощена, помимо прочего, надгробными плитами вечных договоров и несокрушимых держав. Поэтому не исключено, что на будущих поворотах этой дороги пояс политического целомудрия опять придётся кому-то впору. А пока самое интересное в нижеприведенных документах — даты написания.

Прежде чем приводить наши тогдашние разработки, скажем немного и о нынешнем положении дел на Украине.

Прежде всего отметим: виднейший противник России — что в советское время, что сейчас — Збигнев Бжезинский в последнее время отказался от былого стремления противопоставлять Украину остальной России. Наоборот, он то и дело выступает с предложениями распространить на Украину опыт принудительной нейтрализации, отработанный после Второй Мировой войны на Австрии и Финляндии. Правда, делает он это не ради российского блага, а ради привлечения нашей страны на американскую сторону в качестве противовеса Китаю, чьё растущее могущество считает опасным. Но мы и сами полагаем нежелательной одностороннюю ориентацию на Китай, так что склонны подыграть Бжезинскому в этом отношении. Саму же идею официального нейтралитета Украины мы также предлагаем уже не первый год. Причины этого станут очевидны после прочтения нижеприведенных наших документов, относящихся к другим странам. А для самой Украины этот статус несомненно полезнее того, что творится в этой республике сейчас.

Драка, происходящая на Украине в момент написания этого текста, связана помимо прочего ещё и с тем, что там обнаружены довольно большие месторождения сланцевого газа не только на Олесской нефтегазовой площади Галичины в Львовской и Ивано-Франковской областях (она по запасам сопоставима с классическими газовыми месторождениями в Одесской области и морском шельфе около неё), но и на Юзовской[24] площади в Донбассе. Утверждают даже, что перед киевскими соучастниками государственного переворота поставлена задача просто выбить оттуда всех людей, чтобы месторождения можно было разрабатывать без помех. Таким образом можно значительно быстрее, чем другими способами поставок, перевести Европейский Союз на энергоносители из источников, подконтрольных США.

При этом у многих добросовестных специалистов срабатывает линейное мышление, выражающееся в экстраполяции на Европу американского опыта по добыче сланцевого газа. А недобросовестные занимаются биржевой игрой в напёрстки. Ведь основные американские месторождения разрабатываются пока в пустынных областях, коих у США пока много. Скважину рентабельно эксплуатировать, пока поток из неё не упадёт до 1/50 исходного. В классических пористых месторождениях такой спад происходит лет за десять (ибо поры между зёрнами песка или гранита сохраняются, даже когда содержимое из них истекает, в сланцевых нефтяных — за 3–5 лет (слои породы постепенно смыкаются по мере ухода жидкости, и проходное сечение между ними падает), в сланцевых газовых — не более чем за год (газ легко сжимается, и как только его давление немного упадёт, межслойные зазоры схлопываются почти до нуля; поэтому для поддержания добычи хотя бы на таком уровне приходится закачивать в скважину громадный объём воды со множеством агрессивных добавок). Поэтому американцы снимают сливки, а затем переходят в новое место. Такая практика абсолютно неприемлема в густонаселённой Европе.

Вдобавок даже в США разработка сланцевых месторождений уже породила множество проблем, связанных с водоснабжением. Агрессивные растворы, расклинивающие слои породы и частично растворяющие их для увеличения проходного сечения для газа, приходится закачивать в месторождение в объёме, сопоставимом с объёмом извлекаемого газа. Причём на месте они не остаются, а постепенно пробиваются к поверхности. Запасы воды, доступной для хозяйственных и питьевых нужд, резко сокращаются — и значительная часть этих запасов оказывается отравлена. Расширение сланцевой газодобычи уже затрагивает Золотой треугольник — лучшие сельхозугодья, откуда идёт основная часть экспорта американской пшеницы. Сейчас эта статья экспорта уже оказалась под угрозой вследствие сланцевых манипуляций — и, возможно, сознательно принесена в жертву биржевым и политическим спекулянтам.

Последствия же для Европы абсолютно точно будут катастрофическими. Хотя бы потому, что операторами возможной украинской сланцевой газодобычи уже стали американские компании, все технологии, всё оборудование — в руках американцев. И об интересах Европы они будут заботиться не больше, чем рачительный фермер об интересах откармливаемой на убой живности.

В сущности, проталкивание перевода ЕС на сланцевый газ — приблизительно та же британская стратегия, которую критиковал ещё Адам Смит: нация лавочников искусственно держит других покупателями, чтобы поддерживать собственную прибыльность как экспортёра.

Кстати, сами США выросли из 13 британских колоний в Новом Свете, долгое время также удерживаемых в положении потребителей продукции метрополии без права на конкуренцию с нею. В конце концов они взбунтовались и даже выдержали (с активной поддержкой Франции) войну за независимость. Теперь они сами стали нацией лавочников в смысле Смита.

Интересно, что в ЕС первыми — и небезосновательно — забеспокоились по поводу предстоящего навязывания сланцевой газодобычи (кто бы, вы думали?) немецкие пивовары. Важнейший компонент хорошего пива — хорошая вода. И сколько ты её не чисти и не фильтруй — если вода потеряет свой вкус и свою природную структуру, то и пива тоже не получится. А лишить немцев пива похуже, чем русского — водки. Хотя бы потому, что в пересчёте на чистый спирт немцы потребляют на душу населения куда больше, чем русские (даже если не брать в расчёт традиционно малопьющую мусульманскую часть населения)[25]. Украинские реки текут в сторону, противоположную Германии. Но если на европейском континенте освоят добычу газа из сланцев, сопутствующих нефтяным (как в Галичине) и угольным (как в Донбассе) месторождениям, то германские каменные и бурые угли тоже окажутся полем деятельности газовиков.

Теперь, с учётом этой нынешней волны противоречий, посмотрим, что мы писали в те времена, когда конфликты, связанные с продвижением западных моделей поведения на восток, только зарождались. И обратите внимание на даты написания, указанные перед заголовками давних документов.

1996.06.07

Активная безопасность[26]

Умный человек выберется из положения столь трудного, что мудрый в него никогда не попадёт.

Современный автомобиль защищает пассажиров всеми силами своих конструкторов. Мягкие капот и багажник легко сминаются, не допуская разрушения жёсткой кабины. Специальные рычаги при столкновении заталкивают двигатель под кузов, чтобы не ударить водителя по ногам. Рулевая колонка ломается раньше, чем его рёбра. Ремни безопасности и надувные подушки не дают пробить лобовое стекло лбом. Стёкла многослойные (слой клея удержит осколки) и закалённые (скруглённые внутренними напряжениями края осколков никого не порежут).

Всё это — пассивная безопасность: защита от уже случившейся аварии. Куда важнее безопасность активная. Легче всего защититься от аварии, которая не состоится.

С мощным мотором проскочишь на зелёный, с надёжными тормозами встанешь перед красным. В большие окна увидишь других, по ярким сигналам увидят тебя. Дальнобойные фары позволят заметить препятствие, и расположить их надо правильно (ослепишь встречного, а он в тебя же и врежется)…

Безопасность России всегда числилась высшей заботой властей и народа. Мы готовы победить в любой войне. Но это безопасность пассивная. А вот о безопасности активной — предотвращении возможных конфликтов — думали далеко не всегда.

Не разбиться в аварии

Хотя и обеспечение пассивной далеко от идеала.

Главной российской надеждой и опорой считает себя бесчисленная армия. Её и впрямь хватает на мелкие пограничные стычки (вроде озера Хасан или Таджикистана) и бои с соседями послабее (100 лет войн с Турцией).

Но долгий печальный опыт показал: первые же стычки серьёзной войны нашу армию чаще всего истребляют. Лишь в 1812-м заметную часть кадровых войск удалось отвести от Дриссы до Тарутина. А в 1914-м и 1941-м регулярная армия рассыпалась в приграничных сражениях. Воевали в основном мобилизованные.

Причём эти мобилизованные погибали тысячами и чаще всего без толку. Ибо обучены были, мягко говоря, отвратно. Ведь обязанные их обучать — кадровые сержанты — гибли ещё у границы. Вместе с опытными офицерами, которые должны были тех и других направлять в бою. Впрочем, этих в конце 30-х истребляли ещё до войны[27].

Чем стреляем

Зато вооружение армии всегда поражало. Изобилием. Но не всегда качеством.

Крымскую войну Россия проиграла прежде всего из-за гладкоствольных ружей. Англия и Франция уже давно применяли нарезные, куда более точные и дальнобойные. Так что даже артиллерия наша оказалась беззащитна перед пехотой противника.

Среди талантливейших организаторов российской армии — один из главных в эпоху Александров II и III реформаторов, генерал Драгомиров. Но памятен он, увы, не военными реформами. А непреклонной борьбой против вооружения армии пулемётами. «Пулемёт был бы необычайно полезен, если бы человека нельзя было убить одной пулей, а требовалось бы ещё и расстреливать вдогонку» — говорил он. Хотя назначение пулемёта иное — восполнять неизбежные неточности стрелка множеством попыток[28]. Стараниями Драгомирова (и его не столь талантливых, но столь же упорных соратников) Россия встретила русско-японскую войну почти без пулемётов. Чем война кончилась, мы помним.

Армейская винтовка 1891-го года дожила до 1945-го с чисто косметическими переделками, хотя принципиальные её дефекты были очевидны даже в прошлом веке. Гильзы с выступающей закраиной, разработанные ещё в 1887-м для однозарядных винтовок[29], легко цепляются друг за друга — пришлось сделать однорядный магазин, торчащий из корпуса и потому, несмотря на толщину и тяжесть металла, легко уязвимый. Рукоять на переднем конце затвора можно достать, только перехватив винтовку после выстрела. Игольчатый штык нигде, кроме боя, неприменим. В 1898-м появилась новая винтовка Маузера — патроны с углублённой проточкой, магазин двухрядный и упрятан в ложе; рукоять сзади затвора и доступна без перемещения приклада; штык ножевой универсальный. И трёхлинейка Мосина устарела явно и очевидно. Но армия не потребовала изменений. Солдаты рихтовали магазины после падений, нагружались (в дополнение к штыку) ножами и пилами, теряли драгоценные в бою секунды, дотягиваясь до рукояти затвора. Но кого волнуют солдаты?

Уникальный штурмовик Ил-2 по требованию армии лишён бортстрелка и оказался беззащитен перед любой атакой сзади. Официальная цель — нарастить скорость на десяток километров в час, ровно ничем не помогающих боевому применению против наземных целей. Только катастрофические потери во время войны вынудили армию смириться с восстановлением хвостовой стрелковой точки.

Т-34 признан лучшим танком второй мировой. Но против его разработки армия возражала с упорством, достойным лучшего применения. Только прямой приказ вполне ещё штатского в ту пору Сталина преодолел прямой запрет генерала Кулика.

Кулик — случай вообще удивительный. За 4 года деятельности на посту заместителя по вооружениям наркома обороны он практически разоружил Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Чудесная автоматическая винтовка Симонова АВС-36 заменена худшей по всем показателям[30] самозарядной винтовкой Токарева СВТ-38 — её всего через два года пришлось модернизировать (впрочем, доброго слова от фронтовиков и СВТ-40 не дождалась). Сняты с производства противотанковые ружья, уничтожены технологическая оснастка и чертежи — пришлось всё это создавать заново уже в ходе войны. Пулемёт-пистолеты, лучшее в ту пору оружие пехоты, снять с производства не удалось (их заказывали ещё и погранвойска), но армию с ними разлучили. Прекращены разработка и выпуск артиллерии калибром менее 100 мм — самой распространённой и эффективной во второй мировой. Безоткатная артиллерия (больше нигде в мире такой не было) ликвидирована вместе с её творцом Курчевским[31]. Убит и создатель воздушнодесантных войск Гроховский, а заодно истреблена почти вся придуманная им специальная техника для десантирования… Деяния Кулика можно перечислять ещё долго — их поминает в мемуарах любой, кто в Отечественную был хоть как-то связан с оружием. Конечно, понять замнаркома можно. Он сел в кресло, ещё не остывшее от свежерасстрелянного Тухачевского. И держался в этом кресле, пока и поскольку уничтожал всё Тухачевским созданное[32]. Но как понять присвоение Кулику за все эти подвиги звания маршала?

Есть примеры и посовременнее. Но их во избежание позора объявляют военной тайной. Как тайной остаются наши потери в новогоднем штурме Грозного.

Ясно лишь: в глазах армейского руководства по-прежнему пуля — дура. Деньги, выделяемые армии, тратятся на совершенное оружие лишь в последнюю очередь.

Мотивируют это экономией. И впрямь, по соотношению эффективность/стоимость лучшим оружием по сей день остаётся каменный топор. Конечно, если человека, это оружие держащего, считать бесплатным приложением.

Кто стреляет

Большую часть нашей истории так оно и было. Кто считал колхозных или крепостных рабов? Мостить горами тел Мазурские болота, промывать потоками крови бреши в линии Маннергейма, гнать танкистов и водителей КамАЗов в ущелья под афганские гранатомёты — всё можно было себе позволить. Слова о высшей ценности человеческой жизни прикрывали анекдотически ничтожную её цену[33].

В рыночную эпоху цену обретает всё, включая и нас самих. Американцы считают: человек стоит не меньше, чем мог бы заработать до конца дней своих. Конечно, наши зарплаты всё ещё баснословно малы. Но даже судя по ним, сколько причитается с тех, кто морил голодом моряков на острове Русском?

Экономия на оружии отнюдь не гарантирует сытую жизнь тем, кто этого оружия лишён. Раньше, конечно, на армию выделяли столько, что даже при легендарном российском казнокрадстве кое-что перепадало и солдатам. Хотя и немногое — в Крыму, на Шипке, на сопках Манчжурии бойцы носили гнильё и питались сухарями. Трогательна всё-таки незыблемость армейских традиций!

Впрочем, иной раз и эти традиции совершенствуются. Например, дедовщина — порождение недавней эпохи процветающего застоя. Сколько её жертв следует занести на счёт любителей мариновать людей в казарме по два года[34]?

Срок обоснован очень убедительно: солдат надо обучить обращению со сложной техникой. Извините, не верю. Водить автомобиль по запруженным улицам куда сложнее, чем танк в чистом поле. Автолюбителей обучают за месяц-два…

В 20-е годы по условиям Версальского мирного договора армия Германии не могла превышать 100 тысяч. Немцы разработали новые методы подготовки бойцов — и сократили срок службы[35] до нескольких месяцев. На экспериментальных курсах артиллеристов обучали за 14 дней!

Что должно стрелять

Говорят: с тех пор боевая техника усложнилась. Тем более должно упроститься обращение с нею. Чтобы стронуть с места автомобиль начала века, требовалось два десятка операций; нынешний — от двух до пяти (в зависимости от модели).

Если же новая пушка или танк действительно сложнее в обращении, чем старые — виноваты ВЫ, господа генералы! ВЫ не включили в тактико-технические требования (ТТТ) к этому оружию простоту пользования. Всё, что в ТТТ включено, ВТП — высокотехнологическая промышленность (та самая, которую раньше звали ВПК — военно-промышленный комплекс) выполняет. На то она и высокотехнологическая. Но составлять требования — задача ВАША.

Один наш боевой самолёт (если скажу, какой — обвинят в разглашении военной тайны) знаменит непригодностью к ремонту. Для смены почти любого агрегата приходится разбирать чуть ли не полсамолёта. Казалось бы, дикая безграмотность конструкторов! Нет. Просто в ТТТ на него о возможности и сроках ремонта не сказано вообще.

Любой инженер знает: вкладывать деньги в удобство использования и ремонта техники куда выгоднее, чем в её количество — один танк на ходу сильнее десятка в ремонте. Но заказывают оружие не инженеры…

Кто должен стрелять

Если техника действительно легка в использовании и обслуживании, если обучиться владеть ею можно в считанные месяцы — задерживать солдат незачем. А полгода-год в армии переживёт практически любой. Россия получит больше подготовленных бойцов при гораздо меньших затратах.

Правда, по мере совершенствования техники нужна переподготовка. Но при грамотной постановке дела она отнимет неделю-две в год. Именно так организованы армии Швейцарии и Израиля, где невоеннообязанных почти нет. В Израиле воюют даже женщины — при наших казарменных порядках дело невообразимое.

Конечно, не всякой техникой овладеешь за месяц. В воздухе слишком разнообразны ситуации, слишком многим должен пилот управлять одновременно. Подводнику и минёру редко удаётся ошибиться вторично.

Есть и специальности, в которых всё решают пистолет, нож и голые руки: десант, спецназ, погранвойска… Тут чем дольше учишься, тем лучше воюешь.

Быстро подготовить солдат могут лишь квалифицированные учителя. Гордость армий США и Германии — сержанты. Но чтобы они справлялись с любым солдатом в считанные недели, их самих готовят годами. А наших сержантов — шесть месяцев.

Ну, никто не требует, чтобы армия состояла из одних краткосрочников. По вольному найму, на подходящих условиях, нужные специалисты прослужат сколько потребуется. Ведь и сейчас у нас офицеры вольнонаёмные. А с 2000-го года, по указу Президента, вся наша армия должна стать профессиональной. Призывников не будет вообще[36].

Конечно, это не значит, что методы быстрого обучения и простое в обращении оружие будут никому не нужны. Чем быстрее учишься, тем большему можешь научиться. Чем удобнее оружие, тем лучше оно воюет.

Да и нельзя на веки веков зарекаться от призыва. Даже классические страны наёмной армии — Великобритания и США — в годы мировых войн формировали армию по призыву. И есть там резервисты, проходящие военное обучение на дому. Так что и нам надо будет обучать всех желающих.

Правда, в нынешней армии, под нынешним чутким и мудрым руководством, мало кто согласен оставаться. Даже кадровые офицеры уходят. Кто сам, кто по собственному желанию начальника. Что же, напомним: не генералы нанимают армию, а армия — генералов. И с нерадивым наёмником расстаются, в каком бы высоком звании он ни пребывал. Десяток судебных разборок с ворседесами[37] не заменит одного боеспособного взвода. Их у нас скоро будет меньше, чем генералов…

Если завтра война

Конечно, от внезапного нападения не защитит даже десяток миллионов запасников. Его отбивают силы быстрого реагирования. В США, свободных от угроз на суше, это прежде всего морская пехота; у нас — в основном воздушные десантники. Но всюду — профессионалы высшей квалификации. То есть опять же вольнонаёмные. Ну, если не выбрасывать деньги на толпу в казармах, то на специалистов хватит.

Армии запаса горы оружия не нужны. Если от внезапного удара прикроет корпус быстрого реагирования, то вооружить основные силы успеют военные заводы. Производственных мощностей у нас хватит. А пока войны не ожидается, заводы могут и что-нибудь на продажу делать. Так что госдотации будут поскромнее. Хотя вообще без них пока не обойтись: товары на продажу ещё разработать и освоить надо — столько лет заводам ничего, кроме оружия, не заказывали.

Кстати, наши заводы с незапамятных времён держат «мобилизационные резервы». Целые цеха стоят запечатанными. В них — станки и конвейеры специально для производства чего-нибудь боевого. И склады с сырьём для этих конвейеров на любом заводе найдутся.

Дело немыслимо разорительное. Тысячи станков стареют и списываются, не сделав ни одной детали. Целые конвейеры идут в переплавку, когда снимается с вооружения техника, которую они должны были выпускать. А главное — непрерывные расходы: на поддержание всего этого хозяйства в полной готовности; на амортизационные отчисления — технику заменять рано или поздно приходится; на налоги — мобилизационные резервы, хотя и не используются, числятся частью заводского капитала…

Давно пора об этих резервах забыть. 90 % оборудования в них вполне пригодны для производства обычной гражданской продукции. Вот пусть и выпускают. Хорошие технологи обеспечат перевод на военные изделия за считанные дни — если, конечно, иметь эту возможность в виду заранее. А за то, чтобы не висел на заводе мёртвый груз, не жаль и лучших технологов отдать на отработку таких мгновенных перестроек.

А сэкономленное на серийном производстве боевой техники, на мобилизационном резерве передадим исследователям и конструкторам. Чтобы к услугам армии всегда наготове были новейшие образцы вооружения. Усовершенствованные. Проверенные. Готовые к массовому производству. И, конечно, соответствующие тем ТТТ, которые выработают действительно знающие воины. Прежде всего те, кто это оружие обязан в случае чего применять.

Кто будет командовать

В запасе можно быть долго — рядовым. Офицер в запасе теряет квалификацию куда скорее. Так что сделаем армию кадрированной. То есть командиров (прежде всего старших) в ней должно быть достаточно для полного, после мобилизации, состава. Вот и найдётся тысячам наших генералов дело. Даже с привычной обслугой можно не расставаться. Надо лишь отказаться от привычки под каждого генерала класть полк.

Конечно, недостатков у такой армии много. Но вряд ли она заметно хуже нынешней.

Собственно, ничего нового я не предлагаю. Именно так реорганизовал РККА Фрунзе после гражданской войны. За что, по слухам, и был уморен в Кремлёвской больнице[38].

Активно о пассиве

Я собирался говорить об активной безопасности. А до сих пор всё о пассивной. Хотя по уважительным причинам.

Во-первых, обеспечивают её, как видим, из рук вон плохо. Воюем не умением, а числом. Как будто никто после Суворова «Науку побеждать» не учил. Генералы обещают защитить родину любой ценой. Ибо ЛЮБУЮ цену всегда платят из чужого кармана[39]. Цена эта — вверенные командирам тысячи мальчишек. Они тоже часть родины. Их тоже нужно защищать, а не перемалывать в пушечное мясо. Не зря лучший американский генерал второй мировой Джордж Паттон говорил своим солдатам: «Я не прошу вас погибать за свою родину — прошу сделать так, чтобы мерзавцы на той стороне фронта погибали за СВОЮ родину».

Во-вторых, пассивная безопасность — тоже часть активной. Танк на шоссе в аварию вряд ли попадёт. Кому охота разбивать о его броню жестяные бока «Жигулей»?

Но, конечно, одними пассивными методами активную безопасность не обеспечишь.

Не попасть в аварию

Активные методы, казалось бы, просты. Со всеми дружи — и на тебя не набросятся. Со всеми договаривайся — и тебя защитят.

Защита договором

Увы, договора должны соблюдаться. А с этим во всей писаной истории человечества было плохо. Пути войн устланы клочками договоров о вечном мире. Мы и сами в 1941-м надеялись на договор о ненападении с Германией[40]. А в 1945-м расторгли договор о ненападении с Японией. Да и Варшавский договор 1955-го уже не греет.

Даже многосторонние договора о союзе и нейтралитете, подкреплённые гарантиями всех заинтересованных, спасают не всех и не всегда. Англия вступила в первую мировую войну из-за нападения Германии на нейтральную Бельгию, во вторую — из-за нападения той же Германии на союзную Польшу. Германия оба раза была достойно наказана. Но стало ли от этого сожжённым Бельгии и Польше легче?

Кстати, во второй мировой Германия растоптала нейтралитет Бельгии, Дании, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии. Вот и верь после этого в нерушимость международных соглашений!

Защита дружбой

Дружба выглядит привлекательнее. Но и тут проблем немало.

Дружба — дело недешёвое. Даже между частными лицами (примеры каждый подберёт из собственного опыта). А уж почём обходится дружба между государствами — мы помним по временам соцлагеря и братской помощи освободившимся колониям. США и по сей день немало подкармливают друзей. Так что даже в конгрессе спорят: стоят ли ТАКИЕ друзья ТАКИХ денег.

Дружба — дело негарантированное. Слово за слово — готов скандал. А державы ссорятся куда легче людей. В скольких войнах солдаты повторяют: «Я лично против них ничего не имею — это дело государственное».

Страницы: 123456 »»

Читать бесплатно другие книги:

Вы хотите узнать, что такое везение? Прочтите книгу Сергея Крамаренко, летчика-истребителя, первого ...
На Филиппинах агентами ЦРУ арестован гражданин Швеции Виталий Рождественский. Его обвиняют в шпионаж...
К 70-ЛЕТИЮ ЛЕГЕНДАРНОЙ ОПЕРАЦИИ «БАГРАТИОН».Победный 1944-й не зря величали «годом Десяти Сталинских...
Виктор Дженнер считает себя невинной жертвой обстоятельств. Это правда, что он изнасиловал несколько...
Гассан родился в Бомбее, в доме дедушки, державшего собственный ресторан. У этого тощего индийского ...