Чистый эндорфин. Роман в 11-ти гормонах Мрия Ним
– Ого. Неплохо. Индиан, расскажи немного о себе.
Индиан охотно начал рассказывать о своей жизни. Вскоре они миновали центр города, длинный вантовый мост и приблизились к застывшей стройке высотного дома.
Кабриолет-купе подъехал к сетчатым воротам. За воротами ярко освещалась разворотная площадка, с правой стороны располагались двухэтажные нагромождения строительных материалов, а по центру участка высилась громадина монолита.
Марти открыл дверь и ступил на подсохшую грязь. За ним вышел и Индиан.
Отодвинув рукав куртки, Марти посмотрел на часы. Было уже достаточно поздно. Сделав знак спутнику, он прошел к воротам, отодвинул одну створку и шагнул на территорию. Услышал тонкий скрип, он перевел взгляд на будку возле ворот. Из нее вышел недовольного вида охранник.
– Все в порядке! – Марти приветственно поднял правую руку, – я Марти! Бригадир у себя?
– Какой еще Марти? – охранник нахмурился.
Марти прислонил ладонь к бровям, чтобы загородится от яркого света и пошел к охраннику.
– А, Марти! Тот, который… – напряжение сошло с охранника, – да, бригадир у себя, только он спит, наверное.
– Вот и славно! – Марти махнул рукой своему спутнику и двинулся вглубь стройки.
Они прошли за территорию склада на участок со строительными вагончиками. Марти миновал несколько, стоявших возле дороги и подошел к первому, стоявшему перпендикулярно подъездной дороге.
Марти глянул в окно. Увидел слабый свет ночника.
– Еще не спит.
Индиан приободрился.
Марти легко постучал по стене. Услышав звуки передвижения внутри, они подошли к серой двери.
– Кто там еще? – суровый голос и движения засова изнутри.
Дверь открылась, и в проеме появился подтянутый мужчина с волевым подбородком.
– Джон, старина, принимай подкрепление!
Бригадир щурился и всматривался в лицо Индиана. Джон был одет в потрепанную кофту и спортивные штаны. На ногах были теплые домашние тапочки, а в руке он держал развернутую книгу. Он перевел взгляд на Марти и сменил суровость на дружественное расположение.
– Ахах! Марти! Ты, что ли? Давненько тебя не было! Заходи! – бригадир крепко пожал руку Марти. Он пожал руку и спутнику Марти, совсем не удивившись ему:
– Добро пожаловать!
Они ступили в более чем скромную обстановку. Две аккуратно заправленных клетчатыми одеялами кровати, тумбочка, стол со стулом напротив небольшого окна. Над дальней кроватью ночник, который тускло освещал всю комнату.
Слышно было, как Джим прикрыл дверь на засов. Марти прошел и сел на кровать, указал Индиану на вторую.
– Я вижу, Март, твои дела по-прежнему благородны и странноваты – Джон прошел и присел на стул.
– Джон – Индиан – Марти представил мужчин друг другу.
Они пожали руки снова.
– Вообщем, долго рассказывать не надо, так? – Джон перевел взгляд на Марти. – Марти привозит ко мне людей, как бы я это назвал, – Джон пожевал губами, – «перспективных бродяг», «не до конца опустившихся на дно». И мы здесь работаем.
Джон опер один локоть на спинку стула, второй на стол.
– Как бы это назвал, «исправительные работы». Можно сказать, даем тут второй шанс, мать его… – Джон задумался, – … и это не я придумал, это все он! У нас тут не реабилитационный центр, а я не Мать Тереза. И у нас тут даже похуже, чем на остальных стройках… И кто-то справляется, а кто-то нет… Марти обрисовал тебе, чем мы тут занимаемся?
Индиан утвердительно закивал.
– Джон, он работал на стройке какое-то время. И сам знаешь, если бы я не был уверен в нем, я бы…
– Знаем, знаем, как и те двое, которые денег заработали и в кабак пропали…
– Джон, он не пьет…
Джон приблизился к лицу Индиана.
– Хочешь работать?
– Я готов работать. Буду делать все – Индиан выражал полное почтение.
– Учти, парень, это только твой выбор, ни я, ни Марти не будем виноваты, если вдруг тебе станет тяжело… – Джон говорил тихим голосом.
– Я готов работать – повторил Индиан.
– Джон, я действительно привез кого нужно.
– Хорошо! – Джон сгреб связку ключей со стола. – Вот мы здесь так живем! – он обвел рукой свои апартаменты, – сносные условия и удобства в тепле… Ты же будешь поначалу спать на мешках с цементом, пойдемте!
Он приглашающе пошел к выходу. Открыл засов и подождал, пока все выйдут.
– А что с теми, остальными? – спросил Марти как бы промежду делом.
– С теми остальными, Марти, все в полном порядке – Джон бодро крякнул, – я даже был немного удивлен их работе. Кроме тех двоих, разумеется. Те сразу пьянствовать начали, как деньги получили…
Трое шли вдоль желтых вагончиков. Джон погромыхивал связкой ключей.
– С теми прокол вышел, Джон…
– Ну что ж теперь. Бывает, как говорится, мать его – он немного помолчал, – а с теми последними, у нас взаимопонимание, полное. Один даже у меня «Маленького принца [7]" на днях закончил.
– Серьезно?
– Да! Ты мне книг-то завези, если есть. А то совсем им читать нечего. Можем пойти, посмотреть, как они спят…
Воображение Марти сразу нарисовало милую сцену, где бывшие бездомные сладко посапывают, а трое мужчин наблюдает за ними в окно с умилением. Марти усмехнулся.
– Обойдусь как-нибудь.
Они приблизились к нужному вагончику в самом конце. Джим в отсвете луны нашел нужный ключ, покрутил его в замке.
– Спать будешь здесь, пока – заходя, он кинул жест левой рукой в бок. Слева от входа была небольшая каморка, пол которой был покрыт слоем белой пыли, у стены громоздилось несколько рядов мешков. – Может завтра что– нибудь придумаем. Удовольствия за углом, увидишь синий «скворечник», там тебе душ и все остальное, мать его. Пока будешь разнорабочим, то есть, выполнять разную работу… Ясно?
Индиан стоял посреди каморки, озираясь. На вопрос ответил коротким кивком.
– Есть хочешь? – Джим крутил связку ключей на пальце.
Индиан потупил взгляд.
– Да хочет. Дай ему что-нибудь – Марти знал, что если тот хорошо поест сейчас, то будет завтра хорошо работать.
– Пойдем! Дам тебе чего-нибудь…
– Джим, я поехал…
Трое вышли на крыльцо вагончика.
– Ну, бывай, Марти! Ну и чудак же ты! Удумал! – Джим усмехнулся, – ну хоть не так поздно, как в тот раз… – он усиленно потряс руку Марти.
– Я в тебя верю, Индиан – Марти заглянул в глаза бездомному и пожал тому руку.
Поймав напоследок подмигивающий взгляд Джима, Марти направился к воротам. Уже оттуда он наблюдал, как двое идут вдоль вагончиков, и Джим потихоньку начинает рассказывать о своей работе.
– Вот и славно! – сказал Марти шепотом и вышел за ворота.
Он чувствовал внутреннюю удовлетворенность и особое чувство наполненности, которое возникает вследствие плодовитого дня.
Сев в машину, он направился домой.
Кабриолет степенно летел по ночному проспекту, приближаясь к центральному мосту, перекинутому через широкую бухту. Была уже глубокая ночь.
Вдруг Марти внезапно пришла сумасбродная мысль. Его осенило, что он никогда не гулял по этому мосту ночью. Ни один, ни с кем-либо еще. Глуповатая улыбка замаячила на лице в ответ на мысли, роившиеся в голове.
Марти остановил машину перед самым мостом и вышел из нее. Пройдя несколько шагов, он вступил на мост. Одиночество было его любимым спутником. Ночь поражала своей тишиной и умиротворением. Центр города спал.
Марти внимательно рассматривал асфальт под ногами. Этот потертый, сточенный множеством шин, гладкий и чуть пружинящий материал отдыхал после рабочего дня. Сотни машин шлифовали его день за днем своей резиной.
Марти нагнулся и приложил ладонь к поверхности асфальта. Со стороны казалось, что человек гладит обычное покрытие как котенка. Марти лишь хотел потрогать, ощутить его шероховатость, его тепло, которое он неторопливо выпускал этой ночью.
Не отрывая руки от асфальта, он озорно огляделся по сторонам. Оглянулся назад, – на секунду ему показалось, что кто-то наблюдает за ним. Какое-то белесоватое свечение у левого края моста, которое тут же пропало.
Все было тихо. Если прислушаться к ночной тишине, можно было различить, как волны бьются о корпуса кораблей там, внизу. Как будто море ненавидяще реагировало на то, что его заковали в бетонные набережные, бетонные судоферфи и корпуса доков по краям бухты.
Прослушав этот тихий монолог, Марти напрягся, изготовился и рванул к краю моста. Он пересек три полосы, подпрыгнул и поджал колени к груди, перепрыгнул дорожное ограждение. Здесь он в два шага перешел пешеходную зону, снова подпрыгнул и зацепился за верхний край внешнего ограждения. Чуть сосредоточившись, он подтянулся, прочувствовав, как напряжение передается с предплечий на плечи, затем на мышцы груди и пресса. Перехватившись, он закинул ногу, – секунда – и он уже балансировал на леерном ограждении, придерживаясь за ванту моста. Сделав широкий шаг, он очутился на бетонном основании, к которому крепилась одна из 192 вант моста.
Мало отличаясь от мальчишки, Марти опять озорно оглянулся по сторонам. Оглянулся, схватился обеими руками за ванту и стал дергать ее с максимальной силой, на которую был способен. Сжав губы, напрягая все мышцы тела, он действительно верил, что сможет раскачать огромный остов моста.
Сощурив глаза от напряжения, он смотрел на стальной канат, уходивший высоко-далеко к чуть наклоненному пилону моста. Тот не сдвинулся ни на миллиметр. Марти еще раз с силой дернул, надеясь на свою силу.
Улыбнувшись, он перевел взгляд вниз. Туда, где через 60 метров плескалась черная гладь моря. На поверхности отражались только редкие облака.
Глубина завораживала и влекла. Ветер создавал небольшую рябь, но это совсем не мешало ощущению громадного зеркала там, внизу.
Марти перевел взгляд вдаль. Со стороны, оперевшись одной рукой на трос, а другую вставив в бок, он походил на смотрящего вдаль матроса, взобравшегося на мачту.
С левой стороны начал нарастать негромкий шелест. Он пригляделся к набережным, идущим по обеим берегам, обвел взглядом силуэты домов, короткими мыслями думая о том, чем заняты сейчас люди внутри этих зданий, глазницы которых были сейчас темными, как сама глубина залива.
Краем глаза Марти увидел отсвет фар. Немного покореженный японский хетчбек без переднего бампера выехал на мост. Из открытых окон доносился звук, смех и пощелкивание. Марти чуть сузил веки. Линия рта превратилась в ровную, напряженную.
Машина с громкой музыкой и веселящимися ребятами на борту с натужным звуком набирала скорость. Люди повылезали в окна и с улюлюканьем и радостными звуками пронеслись мимо, источая клубы дыма лучше, чем выхлопная труба.
Марти проводил их взглядом до конца моста. Его темный силуэт либо не заметили, либо приняли за деталь моста.
Марти еще раз неторопливо обвел взглядом залив, наслаждаясь чувством момента. Он медленно потянул носом свежий морской воздух, пока легкие не наполнились полностью и живот не вздулся. Несколько секунд спустя он ощутил краткосрочный всплеск эйфории, когда обильный кислород проник в мозг.
Чуть погодя он спрыгнул, шлепнув подошвой по краю лужи. Сделав шаг и еще один, Марти оперся рукой на металлическую планку и перемахнул обратно на дорогу. Он опять вдохнул полные легкие свежайшего ночного воздуха с привкусом бриза, стремясь насытится кислородом.
Вдохнул и выдохнул. И еще раз.
Марти ощутил мелкий приступ вдохновения. Это чувство ожидания чего-то трепещущего, чего-то немного важного… Марти почувствовал, что вскоре сможет создать что-то стоящее… Что-то, заслуживающее внимание.
Марти поднял глаза на уходящие вверх провода. Поблескивающие струны уходили далеко ввысь. Тут же появилось неуемное желание забраться по ним. Только чуть погодя Марти подумал, что у него может не хватить сил добраться до самого верха.
– Ну и ладно! – пошатываясь словно пьяный, Марти пошел наискось к центру дороги.
Отслеживая, как перемещаются провода, в то время как перемещался он сам, Марти глуповато улыбался, ощущая трепещущее чувство в груди, как будто у самой поверхности. Оно как будто живое существо стремилось вот-вот вырваться наружу.
Марти развел руки в стороны, наслаждаясь безграничным ощущением свободы. Он ощущал каждым миллиметром своих ступней упругость подошвы, когда она соприкасалась с землей, каждое плавное и заряженное движение ног. Разведенные в стороны руки, как будто сами по себе брали крен и Марти как будто летал, имитируя звук двигателя истребителя. Левое крыло немного брало высоты, правое равносильно заваливалось в сторону и Марти несло вперед. Он смотрел на это глубокое небо и оно казалось таким близким, что хотелось нырнуть прямо в него, стараясь не зацепить при этом стальные ванты, которые врезались в небо по сторонам.
И сама ночь как будто проникала приятным пульсирующим потоком в самое нутро Марти, в самую глубину грудной клетки.
Будто опьяненный, Марти вышагивал по оси средней полосы, слегка подгребая подошвами и беря крен то влево, то вправо.
Дойдя до середины моста, Марти закружился, пытаясь не запутаться в ногах. Как будто сам собой изнутри полился смех, безграничный и жизнерадостный. Марти просто наслаждался этим мигом.
Остановившись, он минуту смотрел, как все вокруг него качается и танцует.
– Истребитель к бою готофф! – он поднял руки повыше. – Поднять закрылки! Взлетаем! – и Марти смешно побежал, готовый действительно оторваться от земли.
Чуть запыхавшись, Марти добежал до другого края моста, так и не взлетев. Он не сильно расстроился. Черная тонированная иномарка выехала из тоннеля по направлению к мосту. Когда она поравнялась с Марти, он просто помахал ей, не видя, кто сидит внутри. Та просто проехала по встречному направлению.
Возвращаясь, Марти еще немного пощекотал себе нервы, выйдя на другой край моста и разведя руки в стороны. Резкого порыва ветра не произошло, и он направился обратно к машине, по пути подмечая свои мысли и пытаясь насладиться ночью полностью, с ее воздухом, тишиной, прохладой и красотой городских огней.
Глава 3
Тестостерон
Тестостерон – основной мужской половой гормон, андроген. Секретируется клетками Лейдига семенников у мужчин, а также в небольших количествах яичниками у женщин и корой надпочечников у обоих полов. Тестостерон участвует в развитии мужских половых органов, вторичных половых признаков; регулирует сперматогенез и половое поведение, а также оказывает влияние на азотистый и фосфорный обмен [8]. В природе регулирует поведение самцов, их качества и отличительные особенности. Придает энергию и силы мужскому организму.
…Марти очнулся на полу. Он ясно увидел перед собой текстуру выщербленных тайских матов. Они были темного цвета в мокрых разводах.
– До конца, до конца, Марти! – кричал голос сверху.
Марти приподнял лицо. В полутьме обширного ангара виднелся массивный силуэт, который со всей силой наносил удары по продолговатому мешку руками и ногами. Каждый удар его сопровождался шумным выдохом, переходившим в гортанный звук.
– До конца! Еще шесть раз!
Марти чувствовал, что он дышит еле-еле. Он приподнял корпус на дребезжащих руках и с усилием пошел вверх. Он увидел, что руки его в старых перчатках для спарринга, а сам он в промокшей майке. По ощущениям он только что вышел из обморока и как будто собирался в него снова упасть. Края картинки по краям белели.
Марти еще раз с усилием рванул вверх и дойдя до верхней точки, грохнулся на пол, предварительно подставив щеку покрытию пола.
Запиликал таймер, который Марти ненавидел уже примерно несколько последних тренировок.
– Ян, отдыхать! Марти еще пять! – скомандовал тот же голос сверху.
Марти чувствовал, как сбоку от него прошли тяжелые шаги. В поле зрения появился еще один массивный силуэт, который на ходу застегивал потертые снарядные перчатки.
– Марти – слабак! – брякнул тот, который отходил от мешка. Парень азиатской внешности, его звали Муомо, приближался к нему. Он был ниже на полголовы и сбитей того, который шел к снаряду.
Уже в конце, когда они сядут на полу с бутылками, полными воды, тогда Марти почувствует, что все закончилось и ощутит громадное нахлынувшее удовольствие, которое будет вливаться в него пульсирующими волнами. И только тогда придет осознание, что все было не зря и он стал чуточку сильнее. И Марти будет благодарен за это.
– До победы! До победы, Марти! – орал тот, у мешка.
Марти сделал еще рывок вверх и рухнул ниц.
– Не могу больше! Джо, не могу!
Муомо свирепо расхохотался. Весь ангар как будто сотрясался от его грохочущего гогота.
– Нет такого слова! – Джо пахал возле мешка как паровой каток.
Марти чувствовал, как молочная кислота ощутимо забивает его грудные мышцы и руки. Как те деревенеют, теряют чувствительность и перестают подчиняться.
Марти с протяжным криком рванул вверх еще раз, но смог поднять только корпус. Ноги так и остались на полу.
С глухим звуком он грохнулся на пол, ударившись щекой.
Он чувствовал то полуобморочное состояние, которое обволакивало его, и говорил себе не сползать в обморок.
– До конца! – крикнул сверху Муомо.
Марти почувствовал тупой толчок в бок. Еще и еще. От этого ему стало смешно. Муомо подталкивал его ногой.
– Давай! Давай!
Марти рванул вверх еще раз и на полпути рассмеялся.
– Ян, помоги! Вытащи наверх, а!
Муомо глядел сверху и улыбался. Он видел, что у Марти действительно не осталось сил.
– Ещеооо два! – кричал от мешка Буллхард.
Два подъема вверх – это так мало и так много одновременно.
Марти поднял глаза и опер подбородок на пол.
Видно было, что тот, у мешка, уже сам основательно выдохся, удары были слабыми и не прицельными. Пар от него вздымался вверх, когда тот замирал, вымеряя дистанцию и прицеливаясь.
– Давай, Марти! – он почувствовал толчок в бок. Муомо говорил так, как будто собирался отобрать у Марти деньги.
С гулким стоном «Ыыыммммм» Марти рванул свое тело вверх. Руки не распрямились до конца, как он снова упал, ударившись щекой о мат.
Запиликал секундомер.
– Ян, на кувалду! Марти, на мешок!
Марти поперхнулся:
– Куууда?
Он следил краем глаза, как Муомо прошел в правую часть зала, положил перчатки и взялся за кувалду. Грузный силуэт начал поднимать железную болванку на длинной ручке и опрокидывать ее на покрышку. Та пружинила с гулким звуком.
– Давай еще раз! – Буллхард присел прямо перед ним. Марти смотрел, как капли падают с подбородка и локтей того прямо перед ним.
Марти не ощущал, что руки смогут поднять его еще раз. Тем не менее, он решил сделать эту попытку. Он рванул вверх, медленно-медленно, как тяжелая дверь в бункер, он начал поднимать тело наверх. Сжав зубы, чувствуя, как руки ходят ходуном из стороны в сторону.
Он не дошел и до середины, как снова упал, подставив щеку. Он слышал, как Муомо пыхтит каждый раз, поднимая кувалду, и как та ударяется с гулким звуком о резину.
– Не выспался? – услышал он сверху.
Картинка начала белеть, Марти почувствовал, что реальность ускользает от него. Еще через мгновение он открыл глаза и увидел, что полулежит на заднем сидении какого-то автомобиля.
– Не выспался?
Азиат смотрел на него, обернувшись с переднего пассажирского сидения в большом грузовике.
Марти помотал головой, отгоняя внезапный сон.
– Через пять минут будем на месте – сказал водитель, который только что кричал «Ещоо дваа!»
– Полна коробочка! – могучий парень азиатской внешности сбросил с плеча заключительный продолговатый боксерский мешок в кузов черного пикапа. Там уже лежало три таких же мешка, большая покрышка с кувалдой, стопка тайских матов и несколько инвентаря помельче. Он повернулся к воротам ангара. Знойный ветер кинул щепоть песка ему в лицо. Захлопнув задний борт кузова, на котором красовалась большая наклейка «Legalize MMA[9]», Муомо отряхнул несуществующие пылинки, похлопав ладонь о ладонь.
Буллхард повел одну створку ворот к центру, Марти другую.
Пропустив Марти вперед, Буллхард повернулся спиной к пикапу. На его черной футболке, туго обтягивавшей мощную спину, от плеча до плеча простерлась надпись MEDUZA и большой номер 27 размером с дорожный знак по центру спины. На лицевой части футболки на широкой груди белела надпись MEDUZA, ниже шло изображение бело-голубой медузы, обвившей человека брутальной наружности за шею, корпус и ноги всеми четырьмя рисованными щупальцами. Завершала изображение надпись «Adiabaze MMA Team».
Марти задвинул засовы на ангарных воротах и вышел в дверь в левой створке.
– Ну что же, на этом все, пожалуй! – с чувством глубокого удовлетворения и как будто немного печали Буллхард вставил дужку амбарного замка в отверстия на обеих створках и задвинул ее.
Он отряхнул руки и сложил их на груди.
– Что же, завтра приедет новый владелец, передам ему ключи, подпишу бумаги и все на этом.
Марти немного с сожалением смотрел на ставший таким близким ангар. В то время как у Муомо на лице проступило выражение плохо скрываемой скорби.
– Эх, как мы могли… Как мы могли тут…
– Пойдем, Брат! – хлопнул его по плечу Буллхард, – то ли еще сможем!
Буллхард открыл массивную дверь пикапа и погрузился за руль.
Муомо бросил последний прощальный взгляд на цех и залез на переднее сидение.
Марти так же мысленно попрощался со ставшим таким родным ангаром.
Додж Рам тронулся с места, оставляя за собой облака желтой пыли и окраину города.
Ян Муомо и Джо «Медуза» Буллхард были особыми друзьями Марти. Друзьями, с которыми он не выпил ни грамма алкоголя, но пролил литры пота.
Пять лет назад Марти встретил Буллхарда в лифте. Тот работал в том же здании, что и Марти. У них состоялся весьма интересный разговор, после которого Медуза и пригласил к ним в «кружок по интересам». Тогда-то Марти и начал крепчать духом.
Возвращаясь с окраины города, Додж Рам преодолевал городские заторы, которые участились к вечеру, словно большая акула проплывая в потоке среди маленьких грузовиков и легковых автомобилей.
Черный пикап преодолел центр города, проехал через белый вантовый мост, который своими струнами рассекал небо, и ехал дальше. Свернув с проспекта, он проехал по ровной дороге к трехэтажному спортивному комплексу.
Спортивный комплекс вызывал ощущение силы и мощи всем своим видом. Его большие панорамные окна перемежались с массивными голубыми панелями, которые шли от самого цоколя до уровня кровли. В плане он представлял собой прямоугольник, меньшие стороны которого завершались полуокружностями. Одна длинная сторона была обращена к морю, другая – к городу.
Спорткомплекс состоял из двух основных блоков – хелс-клаба и спортивно-тренировочной базы. Подобно галактике Млечный Путь, эти блоки ориентировались на разные стороны комплекса. Главный вход в клуб располагался со стороны моря. Главный вход в здание комплекса – со стороны города и второй вход в хелс-клаб. Перед ними была расположена основная парковка всего комплекса. На нее и выехал черный Додж Рам.
Буллхард вращал руль, завернув нос пикапа в сторону, он начал парковаться открытым кузовом к главному входу. Неподалеку стоял и кабриолет Марти.
Над главным крыльцом выступали метровые буквы ADIABAZE. На самой же кромке крыльца было написано отчетливыми буквами:
KIOKUSHINKAI KARATE[10] / MUAY THAI [11] / JIU-JITSU [12] / MMA [13]
В этот момент на крыльцо вышел Сенсей[14]. Строгого вида мужчина с загорелой кожей, 190 сантиметров в высоту, около 110 килограмм в ширину. Друзья-тяжеловесы Марти были по габаритам примерно схожи с Сенсеем. В черных тайских шортах, тапочках и белой футболке с надписью Do or Die[15] Сенсей вызывал уважение и ощущение большой внутренней силы.
Парни вылезли из машины.
– Осс [16], Сэр Сенсей! – Муомо развел руки в стороны. Остальные повторили за ним. Приблизившись, они зашли по ступеням на крыльцо и пожали руку Сенсею.
– Что тут у вас – нога в тапочке наступила на задний бампер Рама.
Сенсей быстро осмотрел инвентарь.
– Мешки хорошие. Их наверх, в открытый зал, последними. Сначала маты – в зал борьбы, кувалду и покрышку – в зал ударки [17]. Канат, гири и прочее – в большую инвентарную.
Марти подхватил стопку матов. Следуя за Сенсеем, он прошел в настежь открытые двери спорткомплекса и попал в просторный вестибюль.
Та часть комплекса «Адиабаз», что представляла спортивно-тренировочную половину здания, включала в себя несколько секций.
Главная часть делилась на две части несущей продольной стеной. На первом этаже в ближней из них располагался вестибюль, куда зашел Марти. В дальней – зал борьбы. На втором этаже над вестибюлем находился зал ударных единоборств. В другой части – универсальный открытый зал. В нем не было одной стены, вместо которой открывался вид на море.
В левой полукруглой части с торца комплекса на первом этаже были расположены различные технические помещения, инвентарные, сауна а так же санузлы. Здесь же был отдельный вход.
На втором этаже в полукруглой части были расположены тренерские и дополнительные раздевалки.
Расположенная между блоками спорткомплекса и клуба широкая лестничная клетка мощным вертикальным объемом выходила на фасад, который был обращен к морю.
Марти следовал за Сенсеем в левую часть вестибюля. Входная зона была щедро освещена проникавшим через высокие окна светом. Прямо напротив входа располагался дежурный консьерж. Сенсей подошел к его стойке и взял нужные ключи. В остальной части вестибюля располагалось молочное кафе со столиками и диванчиками. Работал телевизор.
Марти смотрел, как Муомо закатывает большую покрышку. Азиат улыбался, выглядя как играющийся мальчуган.
– Тебе на второй этаж ее закатывать! – Сенсей улыбнулся ему в ответ своей голливудской улыбкой.
Марти натужно тащил свои маты, Муомо просто шел рядом, немного подталкивая шину. Они прошествовали в левую часть входного зала, вышли в небольшой холл в полукруглой части.
Сенсей повращал ключом в двери и открыл борцовский зал. Зал был слабо освещен из-за недостатка света, пробивавшегося через кроны деревьев.
Марти положил маты в углу.
Муомо пыхтел на лестнице, упираясь в покрышку плечом и корпусом и подталкивая ее каждый раз на пару ступеней вверх.
Возвращаясь, Марти коротко кивнул Буллхарду, который обмотал цепи вокруг плеча, канат повесил на другое плечо и нес в руках несколько гирь.
В кузове остались только 4 тайских мешка и большая кувалда.
Марти уже знал, что одному ему мешок не утащить, поэтому подхватил кувалду. Он поднялся на второй этаж.
На площадке стояли Сенсей, Тренера по грепплингу и муай тай. Марти поприветствовал их, они ответили тем же.
Двери в универсальный зал были распахнуты. Марти вшагнул в пространство зала.
На всю длину пространства зал был заполнен светом и свежим воздухом с вкраплениями морского бриза. Справа от Марти была длинная несущая стена. С левой стороны стены не было, все пространство от ограждения до потолка было открыто. На зиму оно перекрывалось массивными стеклянными рамами. За колоннами, поддерживающими конструкции кровли, шелестели верхушки деревьев, вдалеке виднелось море. Отсюда был слегка слышен его шум и шум проезжающих внизу машин.
В одной половине зала был расположен ринг, остальная часть была устлана тайскими матами. По периметру зала к трем стенам были подвешены мешки на кронштейнах.
В этих цепях, сваленных на полу, в этой кувалде, как бы небрежно прислоненной к покрышке, в макиварах, пэдах [18], сложенных аккуратными стопками вдоль стены – во всем этом чувствовалась застывшая кипящая работа. Работа, которая с жаром и пылкостью совершалась над своим телом в шлифовании техники и мастерства. Как застывшие инструменты скульптора эти предметы символизировали упорный процесс вытачивания скульптуры из своего тела.
Марти неспешно шел к открытой части зала. Он медленно обводил глубоким взглядом пространство зала. Потертость мешков, выщербленный с края мат, упавшая с ринга порванная перчатка… Капли засохшей крови на краю ринга…
Образы, ясные и четкие врезались в сознание. Марти видел этот зал разным: переполненным и абсолютно пустым. В ситуациях, когда можно было смеяться и когда здесь находились серьезные люди. Ту суматоху, когда в хелс-клабе проводились турниры, а здесь разминались бойцы. Зал тогда служил своеобразным закулисьем, можно было наблюдать, как отдельные спортсмены подходили и фотографировались после боя.
Муомо и Буллхард занесли мешки и оставили их у стены.
Марти поднял перчатку и положил ее на ринг.
Читать бесплатно другие книги:
