Тезей и Ариадна. Нить любви Павлищева Наталья
Мед поспешил покинуть комнату матери, ему было жутко от понимания, что эти женщины так легко губят человеческие жизни только в угоду своей корысти и из чувства мести. Что там Медея говорила об освобождении кого-то из-под земли?
Нет, лучше не думать. Сын передернул плечами и отправился на охоту. Дела далеких ахейцев, не пожелавших признать его своим царем, Меда не волновали.
Волны захлестывали корабль, все девушки вычерпывали воду, только мелькали их руки с черпаками, но с трудом справлялись с ее количеством на дне. Тезей невольно порадовался, что у них крепчайший царский корабль, любой другой давно превратился бы в щепки либо был захлестнут волнами.
– Посейдон, отец, помоги!
Но богу не до людей, там, внизу, происходило что-то страшное. Море вздымалось такими огромными волнами, что царский корабль бросало, словно ореховую скорлупку, грести бесполезно, и Тезей приказал поднять весла и немного отдохнуть, неизвестно, что впереди.
Беглецы без сил повалились прямо в воду, покрывавшую дно. Перибея возмутилась:
– Ну-ка, берите что-то в руки и вычерпывайте воду, если уж не гребете!
Девушка права, корабль вполне мог пойти ко дну просто из-за попавшей в него воды. За работу взялись все, лишь Тезей оставался на месте кормчего да Идас метался от носа к корме и обратно, рискуя попросту свернуть шею на мокрых досках.
Их развернуло и тащило кормой вперед, бороться с таким положением оказалось бесполезно, Тезей вытащил насколько возможно одно рулевое весло, чтобы не лишиться его из-за громадных волн, потому что справиться с двумя не хватало сил. Корабль пронесло между Иосом и Сикиносом, теперь впереди были Парос и Наксос, когда раздался такой грохот, что люди невольно побросали свои плошки и закрыли уши руками. Тезей не успел бросить рулевое весло, с помощью которого отчаянно пытался держать корабль носом поперек волн, когда увидел, что Идас в ужасе показывает ему назад, в сторону Тиры.
Саму гору уже не было видно из-за Сикиноса, но виден огромный столб пламени, поднявшийся над ней… Мелькнула мысль, что это пламя Тартара.
Тезей едва успел схватить рулевое весло снова, вернее, попросту схватиться за него, потому что управлять кораблем невозможно. За очередным взрывом немыслимой силы последовала такая волна, что осталось лишь взмолиться:
– Посейдон!!!
Божественный отец Тезея помог, их корабль отнесло к северо-западному берегу Наксоса. Новая волна подняла судно, в очередной раз развернула его…
– Держитесь все! Хватайтесь за что-нибудь крепче!
В немыслимом круговороте воды, неба и грохота их понесло и вдруг выбросило на сушу, но не на скалы – беглецы обнаружили себя на песчаном берегу внутри большой лагуны. Им немыслимо повезло, так ли много песчаных берегов у Киклад?
Выбравшись из лежавшего на боку корабля, повалились на песок без сил и словно впали в небытие.
Тезей не знал, сколько времени прошло, потому что солнца по-прежнему не было, он готов к чему угодно, но все же вздрогнул, когда Идас потеребил за плечо.
– Что?!
– Нет-нет, я просто хотел поговорить. Я не уверен, что наш корабль можно починить.
Тезею произошедшее казалось страшным сном. Не побег, даже не бой с чудовищным Быком или опасности подземного Лабиринта. Все это не шло ни в какое сравнение с Тартаровым пламенем Тиры. И если им отсюда не выбраться, это очень плохо. Но он приложил палец к губам:
– Молчи!
– Ты думаешь, не стоит никому рассказывать?
– Конечно, нет!
Тезей сел, оглядываясь. Обычно бури налетают внезапно, но так же внезапно и стихают. А наутро после них ярко светит солнце. Но на сей раз солнца не было, темное небо сыпало пеплом, только пепел этот странный, он словно состоял из крохотных кусочков. Попробовав растереть один такой пальцами, Тезей удивился:
– Пемза.
– Да, так и бывает, когда взрываются горы. Мой отец видел такое однажды. Говорят, пепла может быть столько, что засыпает целые дома по самую крышу, – откликнулся Идас.
– Все-то ты знаешь, сказал бы еще, где мы…
– На Наксосе, я здесь бывал. Правда, сейчас все не так, но это точно Наксос.
– Здесь кто-нибудь живет?
– Живут, – отозвался подошедший Антий. – Я тоже бывал здесь. Только когда буря и сильно трясет, люди уходят подальше от моря. Там, – он указал в сторону, – гора Зевса. Нам нужно принести жертвы Посейдону и Зевсу, они спасли нас от гибели.
Насчет спасения от гибели Тезей не был уверен, но поддержал кузнеца.
– Но сначала надо проверить всех, кто-то ведь ранен, не смыло ли кого-нибудь волной, не нужна ли помощь.
Они отправились разыскивать товарищей по несчастью. Конечно, без потерь не обошлось, не нашли Гиппофорбана, сына Алипа, смертельно раненной оказалась Менесфо, та, что так прекрасно танцевала с быком. Менесфо умерла, а у них не было ни дров для погребального костра, ни огня, чтобы его зажечь.
– Мы отвезем ее домой! – объявила Перибея.
Глядя на лежащий на боку корабль, Тезей мысленно усомнился, что они сами доберутся до дома. Но сейчас его интересовало то, что происходило в небе. Оно было черным, ни луны, ни звезд, зато щедро сыпался пепел и со стороны Тиры доносился грохот, а где-то в небе над ней все сверкали огненные зарницы. Если так будет продолжаться долго, их и впрямь может засыпать. Земля все еще дрожала и гудела, откуда-то из-за острова доносились звуки взрывов, это продолжала бесноваться Тира.
Но они еще живы, значит, просто лечь и страдать не могут, нужно что-то делать.
Принести жертвы богам. Но что у них есть для этих жертв? Разве только собственные жизни. Посейдон не принял их жизни во время бури, значит, желает, чтобы боролись дальше.
Словно подслушав его слова, Антий кивнул в сторону перевернутого корабля:
– Тезей, там много что есть, корабль был готов увезти Миноса куда угодно.
– Что именно?
– Пифосы с вином, зерно, вода… Если не разбились, конечно.
– Проверь, если что-то есть, нужно вытащить на берег подальше от воды. Что-то подсказывает мне, что это еще не конец, будет что-то более страшное.
– А сам корабль?
– Что мы можем сделать с такой махиной? Пусть пока лежит. Только разгрузите его. Особенно воду, потому что никто не знает, как надолго мы застряли здесь. Даже если найдем источники, вряд ли из них можно пить. Антий, мы с Идасом отправимся на гору Зевса, нужно принести жертву Вседержителю и попросить помощи у бессмертных богов. Ты останешься здесь старшим. Я сейчас скажу об этом остальным, чтобы слушали твои приказы.
Все собрались вокруг, измученные люди, не в силах стоять, попросту повалились на песок, но слушали внимательно. Тезей возвышался над своими спутниками, он старался держаться бодро, но ему тоже хотелось присесть.
Он нашел взглядом Ариадну, вид которой был жалок, но девушка все равно держалась бодро. Ариадна во время бегства ни разу не напомнила, что она царская дочь, и не требовала благодарности за показ подземного Лабиринта. Но даже если бы Ариадна и потребовала, Тезею было не до красавицы, жизни всех висели на волоске у мойр. Их мойры сговорились прекратить плетение нитей их судеб, значит, не стоит делать различий между царской дочерью и остальными.
Невольно Тезей подумал, что даже в мокром виде ее черные кудри не расправились, остались виться тугими кольцами. Значит, это не чудеса обученных делать прически рабынь, волосы вьются сами по себе? В ответ на взгляд Тезея девушка попыталась улыбнуться, улыбка вышла вымученной, но это была улыбка!
Перибея заметила взгляд Тезея и ревниво нахмурилась. Снова он глазеет на эту неженку! Девушка понимала, что неправа, царская дочь вела себя так же, как остальные, но Перибея ревновала Тезея к этой влюбившейся в афинянина минойке.
– Бессмертные боги даровали нам спасение в том кошмаре, который только что произошел. Не уверен, что это последнее испытание, но мы живы, хвала бессмертным богам, а потому должны бороться дальше, – Тезей постарался, чтобы его голос звучал как можно уверенней. Никто не должен заметить и тени сомнения или колебаний, в таких случаях, как этот, самое страшное – паника и неуверенность. Пока есть силы, нужно биться за свою жизнь. Правда, сын Эгея понимал и другое: если случится новая беда, обвинят именно его, потому что поверили, что способен вывести их из этого кошмара, способен спасти. Да, ведь он сын Посейдона, именно потому волна не бросила их корабль на скалы, не унесла совсем в открытое море, где они просто не сумели бы вычерпать всю налившуюся воду… Посейдон, спасая своего сына Тезея, спас и всех, кто был с ними. Почти всех.
– Хайре! – вяло приветствовали его слова измученные люди. Они были готовы не сдаваться, вот только сил для сопротивления не хватало.
– Мы с Идасом отправимся вон туда, на гору Зевса, чтобы принести жертвы богам.
Раздались голоса:
– Тезей, ты уходишь?
– Мы вернемся как можно скорей. Пока разгрузите корабль, чтобы новая волна не утащила от нас то, что в нем припасено для царя, пища и вода нам пригодятся. Слушайте Антия и выполняйте его распоряжения.
Самому Антию Тезей посоветовал:
– Когда корабль будет облегчен, он легко может стать добычей волн, постарайтесь взамен пифосов набить его камнями.
Корабль действительно был загружен, словно для долгого путешествия. Это помогло ему не перевернуться на высоких волнах, ведь вместо полусотни гребцов и такого же количества запасных на веслах сидели полтора десятка юношей и десяток девушек.
Афиняне принялись перетаскивать с корабля на берег тяжелые пифосы и передавать друг дружке связки рыбы и вяленого мяса. Они едва держались на ногах, но прекрасно понимали, что каждый спасенный пифос может стать их спасением. Одни вытаскивали сосуды со дна корабля, другие принимали их внизу, третьи тащили на берег, а четвертые – подальше от воды. Девушки работали наравне с юношами. Конечно, торопились, но все равно у обессиленных борьбой со стихией людей получалось очень медленно.
Волосы и одежда всех засыпаны пеплом, покрыт им и берег. Дышать становилось все трудней, ноги вязли не столько в песке, сколько в кусочках пемзы. Тезей покачал головой: если так пойдет и дальше, то корабль не ремонтировать, а откапывать придется.
Тезей с Идасом выбрали по паре больших рыбин и направились в сторону гор, как вдруг сквозь непрекращающийся шум и грохот Тезей услышал голос догонявшей их Перибеи:
– Я с вами.
– Нет, это очень опасный путь, оставайся здесь. Нужно только все вытащить подальше от берега.
Перибея покачала головой:
– Я с вами.
В ее руке короткое копье и связка пластин вяленого мяса. Девушка права, подносить Зевсу рыбу не слишком хорошо, а вот мясо пригодится.
– Хорошо, пойдем, только будь осторожна.
Если бы они шли по прямой и ровной дороге, то от лагуны до горы не дальше, чем от Акрополя до Пирея. Но приходилось взбираться в гору без дороги по незнакомому лесу, потому путь показался длинней, чем до мыса Сунион. На их счастье, по пути встретился пастух, растерявший своих овец из-за творившегося безумия.
– Вы кто и откуда?
– Мы с Крита, – кивнул на юг Тезей.
– Нет, вы не похожи на критян, покачал головой человек.
Из-за грохота разговаривать нормально было невозможно, приходилось кричать.
– Мы афиняне, на Крит были увезены в рабство, но сумели бежать.
– Зачем вы идете на гору?
– Гора Зевса там? Хотим принести Вседержителю жертву, – показал Тезей на рыбин и мясо.
– Возьмите для Зевса и мою овцу, если он не прекратит этот ужас, то я лишусь всего. Овцы сошли с ума и развалили загон. Где их теперь найдешь?
– Мы не сможем донести овцу наверх, к тому же нам нужно как можно скорей вернуться на берег, там остались товарищи. Принеси ее в жертву здесь.
– Я покажу тропу. Конечно, сейчас все засыпано пеплом, но ее все равно видно.
Помощь пастуха оказалась как нельзя кстати, сами они долго бы плутали в темноте по усыпанному пеплом лесу.
– Такое когда-нибудь бывало?
– Тира часто трясет землю, но чтобы вот так… Нет, не бывало.
Когда перед ними оказалась уже невысокая гора, старик махнул рукой:
– Теперь взбирайтесь вверх, наверху пещера и святилище, там и принесете жертвы. Я не смогу подняться, ноги уже не те…
Подъем оказался очень трудным, ноги скользили по кусочкам пемзы, тропы почти не видно, если она и была. А безумства Тиры продолжались. Тезей подумал о том, каково жителям Акротири, если они не успели уплыть на Крит, то едва ли спаслись. Тезей никогда не бывал в царстве Аида, как Геракл или Орфей, но полагал, что то, что сейчас творилось на Тире, даже не Аид, а Тартар.
Небо освещалось только пламенем, которое изрыгала Тира, вряд ли они нашли бы вход в пещеру, не наткнись Идас на нее случайно. Но в пещере было еще темней. Обычно, когда люди приносили в святилище на жертвенник подношения, снаружи бывало светло либо они приходили в факелами, освещая себе путь.
Заходить в полную темноту совсем не хотелось, Тезей взмолился:
– Зевс, прости нас, мы делаем подношения не так, как хотели бы. Помоги нам вернуться домой живыми, и мы одарим тебя сверх меры. Посейдон, отец, ты помог нам живыми добраться до Наксоса, помоги доплыть и домой, в Афины. Это все, что у нас есть, боги! Оно ваше.
Грохот усилился, все понимали, что нужно поскорей уходить, не то можно и до лагуны не добраться, не только до Афин. Уложили дары Зевсу у самого входа у стены, связанную, от ужаса даже переставшую блеять овцу приткнули там же и поскорей выбрались наружу.
Но прежде чем начать спускаться обратно, они все же выбрались на самый гребень, повернулись в сторону Тиры и обомлели.
Гора изрыгала пламя с такой силой, что казалось, еще немного, и камни долетят до Наксоса. Это был уже не пепел, с неба начали сыпаться настоящие горячие камешки. Перибея, которой камень попал по руке, вскрикнула.
И все же самое страшное случилось через несколько мгновений…
О, нет! Только не это!
Посреди огненного столба, окруженный летящими раскаленными камнями и огнем, в небо поднялся силуэт с множеством драконьих голов на человеческом туловище и змеиными хвостами вместо ног.
Тифон!..
Извечный враг Зевса и всего живого на Земле.
Титан, которого Зевс с трудом сумел победить и загнать в Тартар, навалив сверху, как считалось, гору Этна.
Прямо на теле этого стоглавого чудовища Гефест устроил свою наковальню. Кузница Гефеста и гора Этна всегда казались гарантией, что Тифон не вырвется наружу.
Это он породил Лернейскую Гидру, страшного Кербера и еще много-много кого. И мир стоял до тех пор, пока Тифон был в Тартаре. Каждый дымок над Этной вызывал почти панику, люди спешили в храмы Зевса, чтобы принести богу щедрые подношения и тем самым увеличить его силу. Главный враг Тифона Зевс, но отомстив Вседержителю за свои тысячелетия в Тартаре под землей, Тифон отомстит и молившимся Зевсу людям.
Тифон на свободе означал гибель и богов Олимпа, и людей, им поклоняющихся. Противостоять титану, столько лет копившему силы в Тартаре, даже Зевсу невозможно. Зевс всесилен только для людского мира и для Олимпа, но есть то, против чего и он может не устоять. Такая сила только что вырвалась на волю. То, что она несет гибель, подтверждало творившееся на земле и в море.
Силуэт исчез в черном небе, а с Тирой стало происходить что-то невероятное. Вместо столба пламени над ней теперь поднялся огромный черный столб, расширяющийся кверху. Люди смотрели на этот ужас, не в силах двинуться с места, а столб словно потек вниз, стал шириться во все стороны и оседать. Грохот послышался такой, словно рухнули все горы Киклад и вообще островов моря сразу.
– Бежим! В пещеру! – Тезей схватил Перибею за руку и потащил, несмотря на ее сопротивление, обратно в пещеру Зевса. – Идас!
Его голоса не было слышно, скорее угадывался, но Идас и сам бросился бежать, настолько страшным оказалось зрелище. Чудилось, будто вся Тира проваливается под землю, уходит в воды моря.
Они успели спрятаться, прежде чем страшная волна докатилась до Наксоса, вернее, до горы Зевса. От грохота, казалось, содрогается весь остров. По горе со стороны Тиры били огромные камни, эти удары вызывали новый грохот, удваивая ужас в сердцах людей.
Темно, нечем дышать, с неба сыпались камни, гул и грохот стоял такой, что сам себя не услышишь, даже если крикнешь во весь голос. Сколько это продолжалось, неизвестно.
Они забыли свой страх перед полной темнотой пещеры, просто бросились внутрь, не думая, что же там, упали на пол, цепляясь друг за друга.
Друзья сидели внутри пещеры, стуча зубами и пытаясь осознать, что же произошло. Ужас сковал тела и языки, оставалось только хриплое дыхание и бешеное сердцебиение, а перед глазами все стояло страшное видение: черный силуэт Тифона на фоне огненного пламени Тиры. А потом страшный грохот, какого никогда не слышал никто на Земле, и ужасное черное облако, движущееся во все стороны.
Еще там, снаружи, Тезей успел заметить, что ветер сносил это облако в сторону Крита и восточней. Остального они не увидели, зажав уши руками, бросились в пещеру и теперь сидели, пытаясь осознать, что же произошло, и боясь самим себе признаться, что самое страшное – освободился Тифон!
Все, кто поклоняется богам Олимпа, с малых лет твердо знают: залог жизни на Земле – это запертый в Тартаре Тифон. Пока стоит гора Этна и трудяга Гефест кует там, Тифон под надежной охраной. Стоит чудовищу вырваться, как оно уничтожит и богов Олимпа, и людей, им поклоняющихся. На Земле воцарится Хаос, в котором нет места жизни, созданной Зевсом и его богами, такой прекрасной, хотя часто опасной и довольно тяжелой.
Будучи в Акротири, а потом в Кноссе, Тезей не раз восхищался организацией тамошней жизни, ее продуманностью, хотя и ужасался некоторым законам. Он старался все запомнить, твердо веря, что убьет Минотавра, и Афины больше не будут приносить страшные жертвы, а он сам вернется и расскажет отцу о разумных порядках царства Миноса. Эгей умен, он найдет что применить в собственном царстве. И деду в Трезене тоже подробно расскажет о порядках и устройстве жизни в Тире.
И вот теперь он сидел в пещере Зевса на Наксосе, прижимая к себе перепуганную насмерть Перибею, и пытался понять, конец ли это жизни. Наверняка конец, ведь Тифон освобожден. Все верно говорили жрецы – освобождение Титана из Тартара вызвало такой ужас, какого Земля еще не знала.
Видно, эти же мысли одолевали и его спутников. Идас первым подал голос:
– Он еще только освободился, а солнца уже нет и не будет, зато вокруг такой кошмар. Что же будет, когда начнется битва Тифона с Зевсом?
– Теперь все будет зависеть от вас.
Они ахнули, обернувшись на голос и увидев прямо перед собой… Зевса!
Боги Олимпа никогда не показываются смертным в своем божественном обличье, даже собственным детям, они всегда принимают образ какого-то животного. Но сейчас перед ними стоял Зевс, не прячась за обликом быка или лебедя, не для соблазнения смертной женщины явился. Он стоял в легком облаке света – единственное светлое пятно в целом море окружающего людей мрака.
– Зевс.
Перибея оказалась куда более прагматичной:
– Вседержитель, почему от нас?
– Что вы увидели?
– Из Тиры вылетел освободившийся Тифон. Это правда?
– Да.
– Но ведь он был заточен под Этной?
Зевс вполне по-земному вздохнул:
– Многие тысячелетия научат кого угодно. кроме меня. Думаю, ему помог Аид, кроме как через его царство от Этны до Тиры не перебраться. Но сейчас не до таких разбирательств. Главное, Тифон на свободе и он сильно поумнел. Боги тоже смертны, просто наше существование во многие тысячи раз длиннее вашего. Когда придет время, мы уйдем сами, уступив место новым богам, это неизбежно.
– Как это? – ахнул Идас, забыв, что Зевса даже боги Олимпа не рискуют перебивать. Но Вседержитель, кажется, даже не заметил проявленное неуважение, напротив, усмехнулся: – В какой-то день станем простыми смертными и доживем век людьми. Если доживем.
Снаружи по-прежнему содрогалась земля, гора ходила ходуном, но в пещере лишь слегка сыпалось с потолка. Посейдон не смел дергать пещеру Зевса, он бушевал, злясь сам на себя за то, что упустил, не смог остановить Тифона. Буйство Посейдона только увеличивало беды людей, но Колебателю было не до них.
– Так что теперь будет? – не выдержала долгих разговоров Перибея.
– Я выбрал вас троих, потому что вы сможете сделать то, чего не могут другие. Тифон не станет уничтожать все на Земле так, как он это делал прежде, как не станет и открыто воевать со мной. Он уже знает, что на всякую силу есть своя сила. Нет, вместо этого он обретет облик человека, бессмертного человека, и попытается развалить мир изнутри. Ведь любые боги существуют только пока им поклоняются, пока их чтут. Расшатав веру в богов, Тифон откроет свой настоящий облик, и тогда конец Земли будет ужасен.
Афиняне сидели молча, просто не зная, что говорить и даже думать.
– Я дам каждому из вас бессмертие и силу, которой не наделял никого. В случае необходимости вы станете метателями моих стрел. Но об этом позже, сначала ваша задача…
И снова нетерпеливый Идас перебил Зевса:
– Найти Тифона?
– Тебя учили не перебивать старших?! – загремел Зевс, и теперь стены пещеры заходили ходуном уже изнутри.
– Прости, Вседержитель, я молчу.
Зевс сердито покосился на болтуна и продолжил:
– Это то, чего я боялся в отношении женщины, а не мужчины, любящего море, – болтливость. Прежде всего, вы должны не выдать свое умение и свое предназначение. Одно лишнее слово кому-то, и о вас будет знать вся Аттика, и не только она. Тогда Тифон найдет вас раньше, чем вы его.
– Может, нам онеметь? – на всякий случай предложил Идас.
Тезей изо всех сил дернул его за плащ, едва не порвав, и зашипел:
– Замолчи, иначе действительно онемеешь!
Зевс в сердцах плюнул, на месте его плевка пол просто спекся.
– Вы будете жить, как жили, только не будете болтать, даже между собой, даже когда вокруг никого. В этом мире не только стены и деревья имеют уши, но и те, кто колдует. За тобой, – Зевс повернулся к Тезею, – все время следит Медея. Ее шар не видит вас лишь здесь, под защитой моих стен. Но так будет не всегда, нужно придумать, как общаться, чтобы эта колдунья не понимала, либо уходить в храмы и беседовать там.
– А как мы вернемся к этим храмам, корабль едва возможно сдвинуть с места, даже если он цел. – Тезей тоже вернулся с небес на землю, он понимал, что кошмар должен прекратиться, ведь Зевс твердит о прежней жизни.
– Твой божественный отец уже позаботился об этом.
– Вседержитель, – подала голос Перибея, – ты сказал, что Тифон должен родиться в человеческом обличье? Я знаю, где и у кого!
– Знаешь?
– Да. У Ариадны!
– Ты с ума сошла, – попытался остановить подругу Тезей. Эта ревнивица сейчас наговорит такого, что Хозяин Олимпа на всякий случай низвергнет несчастную дочь Миноса в Тартар.
– Помнишь, ты говорил, что должен убить Минотавра, потому что от критского чудовища родится новое чудовище, способное погубить весь мир?
– Да, мне так сказала пифия в Дельфах. Но Минотавр убит, от него уже никто не сможет родиться.
– Да? Ты так думаешь? – ехидно взвилась Перибея. – Ариадна беременна от своего урода-братца! Вот вам и тот самый ужас, который может родиться от критского чудовища, вот вам и Тифон в новом обличье.
– Что за бред ты говоришь?! К тому же, если чудовище будет похоже на Минотавра, оно не будет иметь человеческое обличье.
Люди спорили, просто забыв о присутствии бога. Он слушал, тихонько качая головой, вот оно, начало падения власти богов Олимпа.
– Зевс, не слушай ее, она все выдумала про беременность Ариадны.
– Ничего я не выдумала! Это только ты ничего не замечаешь, кроме ее влюбленных глаз. Афродита постаралась, Эрот выпустил стрелу в Ариадну, чтобы влюбить ее в нашего Тезея.
Зевсу все же надоело, он поднял руку:
– Помолчи немного. Тифон может принять чей угодно облик.
– Даже наш?! – Перибея тут же забыла о запрете. Тезей понял, что если подруга не угомонится, то точно станет немой.
– Даже ваш.
Девушка о чем-то задумалась, что заставило ее, наконец, замолчать.
– Зевс, как же мы тогда поймем, не Тифон ли перед нами?
И снова Зевс не успел ответить, его опередила Перибея:
– Что ест Тифон? Ну, что он любит? Он наполовину змея, значит, ест лягушек. Тезей, я вот терпеть не могу этих жаб и змей. Если я вдруг полюблю лягушек, немедленно убей меня!
– Почему?!
– Значит, во мне поселился этот самый ужасный Тифон.
Тезей сгреб подругу в охапку, стараясь заслонить ее от Зевса:
– Я не смогу тебя убить, ведь бы будешь бессмертной! – А на ухо сердито зашипел: – Да помолчишь ты?!
– Пока рано говорить о том, кого выберет для своей личины Тифон. – Зевсу стоило усилий спрятать улыбку. – Вы вернетесь в Афины и будете жить общей со всеми жизнью, просто будьте готовы к самым неожиданным событиям.
Со своего места подал голос так долго молчавший Идас:
– А как быть с Ариадной? Вдруг Перибея права?
– Конечно, права, я всегда права! Ой! – взвыла Перибея, получив ощутимый тычок в бок от Тезея.
– Ариадну оставьте на Наксосе.
– Но она погибнет здесь страшной смертью!
– Нет, я отдам ее Дионису, он давно просил земную красавицу в жены.
– Она же любит нашего Тезея! – не смогла промолчать Перибея.
– У Эрота еще не закончились стрелы в колчане.
Если честно, то Тезея задело такое простое разрешение вопроса с влюбленностью Ариадны. Конечно, он понимал, что постарался Эрот, но все равно хотелось, чтобы любовь дочери Миноса была навеяна им самим.
– Зевс, как скоро это все закончится? – Тезей кивнул на выход из пещеры, где снаружи все еще бушевало нечто страшное.
– На сей раз скоро, через несколько дней. Хотя не для всех. Но только в этот раз, а дальше будет зависеть от вас троих – Избранных для спасения Богов Олимпа и людей, им поклоняющихся.
– Кто-то еще из богов знает о нас?
– Только твой божественный отец Посейдон.
– Можно бы и Афине сказать, она меня спасла, – пробурчал Тезей себе под нос, но у Хозяина Олимпа прекрасный слух, Зевс фыркнул:
– Афина женщина, а они болтливы!
Последние слова явно в сторону Перибеи, которая не преминула возмутиться:
– Да я вообще молчу!
Но отвечать было некому, в пещере вдруг снова стало темно, Зевс исчез, словно его и не было.
Некоторое время друзья ошарашенно молчали, всматриваясь в темноту и прислушиваясь к вою бури за стенами пещеры.
– Что это было, Тезей?
– Не знаю, – честно признался парень.
– Ты когда-нибудь уже встречался с богами?
– Нет.
– А с отцом?
– И с Посейдоном тоже.
Они могли подумать, что все приснилось, если бы вход в пещеру до сих пор не защищал, словно невидимый занавес, снаружи бесновался ветер, а внутри были тихо и спокойно. Только вот темно.
К тому же друзья почувствовали, что очень хотят есть.
– Тезей, – зашептала Перибея, – Зевс не взял вяленое мясо. Может, ему не нужно? Тогда мы могли бы съесть сами…
Да, мясо из корабельных запасов царя Миноса пахло умопомрачительно, особенно для тех, кто забыл, когда держал во рту хотя бы кусочек ячменной лепешки. Этот запах разливался по пещере теплой волной. Почему-то раньше он не чувствовался…
Но даже будучи очень голодными, друзья не рисковали забрать себе то, что принесли в дар Зевсу. Словно в ответ на их сомнения сверкнула коротенькая молния, и на жертвеннике загорелся маленький светильник.
Его крошечное пламя, конечно, не могло разогнать мрак всей пещеры, но свидетельствовало о том, что Зевс их не бросил и действительно присутствовал здесь. Рядом со светильником лежало то самое мясо, которое они принесли, хотя Тезей хорошо помнил, что в темноте они никак не могли найти жертвенник и положили все дары просто на пол пещеры. А рядом с мясом нашлись три ячменные лепешки, довольно свежие, словно их испекли и положили совсем недавно.
– Тезей! – схватила парня за руку Перибея.
– Что еще случилось?
– Это был он!