Богатые тоже скачут, или Где спит совесть Рыбицкая Марина
– К кому?! – Я уже начинала подозревать колоссальную подлянку, но благоразумие верить отказывалось. Не может быть! Даже у НИХ недостанет столько издевательства!
– К твоему мужу, – спокойно объяснил брат.
НЕТ! Я развернулась, гася крик отчаяния.
– ОН. МНЕ. НЕ. МУЖ! – твердо отделяя слова для четкости, сообщила я брату, но еще больше – в очередной раз убеждая себя.
– Муж, – сказал брат как припечатал. Кротко напомнил: – Ваш брак освящен церковью и закреплен плотской близостью!
– На все вопросы я сказала вполне ясное и понятное «нет»! – с внутренним торжеством сообщила я братцу, лихорадочно придумывая причину категорического отказа от нового-старого задания.
Я НЕ СМОГУ! МНЕ ЭТО НЕ ПОД СИЛУ – ПРОЙТИ ПРЕДАТЕЛЬСТВО ЛЮБИМОГО ВТОРОЙ РАЗ!
– А что ты сказала в глубине души?.. – На меня взглянули внимательные золотые глаза, в которых светилась многовековая мудрость. – Ты пыталась солгать в церкви! ТЫ! Да если бы я не вмешался, знаешь, чем бы для тебя это кончилось?..
Я заткнулась, надулась и замкнулась. На секунду.
– И нечего было вмешиваться! – Протест буром пер наружу, невзирая на лица и чины. – Сама не маленькая! Дали бы по… декору, и все!
– ВСЕ?!! С ума сошла! – На небо срочно натянуло свинцовые тучи – брат начал метать громы и молнии. Рыба бы так икру метала! – Милая! Да тебя бы испепелило на месте!
Люди внизу подняли головы и начали сматывать рыбацкое и пляжное снаряжение, тыкая пальцами в грозовые облака. К Никосу подлетел Георгиос и что-то эмоционально изобразил руками. Казидис покачал головой и остался сидеть, не отрывая застывшего взгляда от морской дали.
Сердце сжалось и совершило скачок…
– Вряд ли испепелило бы. А вот неприятности… в первый раз, что ли? – как можно спокойнее отозвалась я.
– Это уж точно! – хмыкнул Саш. – Чего стоит только твоя эскапада с крестоносцами! Надо ж было додуматься помыть их вином…
– Я дезинфицировала! – защитила я себя. – Они так воняли, а в пустыне вода на вес золота, пришлось импровизировать…
– Понятно, – закивал брат. И продолжил унизительный допрос: – Но зачем ты их раздела?
– Для принятия солнечных ванн! – отрезала я, не отрывая взгляда от Никоса. – И для загара!
– Именно поэтому они проснулись с незагоревшими фигами на обеих сторонах груди? – съязвил шатен.
– Это были символические крылья! – всерьез обиделась я. – Просто я плохо рисую!
– Конечно-конечно! – немедленно согласился Саш. Издевательски: – А Генриху Восьмому ты что посоветовала? Припоминаешь?..
– Я сказала, что от больной ноги и дурной головы хорошо помогает трепанация черепа. СВОЕГО! А не рубка голов женам, – пожала я плечами. Оправдываться можно, но бесполезно. – Кто ж знал, что он такой нервный!
– А ты такая добрая! – скептически поддержал меня брат. – Тебя просили тактично намекнуть Мессалине на недопустимость и распутность ее поведения, а ты…
– А я сказала – для того чтобы держать ноги вместе, прекрасно помогает пояс верности. И продемонстрировала его устройство, – не сдавалась я.
– Пояс? – хитро улыбнулся брат.
– Ну перепутала маленько, – неохотно призналась я. – Бывает… Это был строгий ошейник…
Дальше разговор затух, и я продолжила изучать Ника и препарировать свои чувства.
– И сейчас ты утверждаешь, что абсолютно равнодушна? – спросил Саш, прижимая меня к своей широкой груди. – Джи, твое состояние вызывает у меня серьезные опасения, и я бы никогда не отпустил тебя. Но ТАМ… – Он со значением ткнул пальцем в небо. – Там считают, что ты не выполнила свое задание до конца, полностью, и поэтому должна вернуться. Второй шанс…
Я чуть не завыла. НЕ ХОЧУ! НЕ БУДУ!
– Модифицировать себя больше не дам! – заупрямилась я, с обидой накручивая на палец темно-каштановый локон.
– Тебе очень шло быть блондинкой, – многозначительно ухмыльнулся брат.
И попал в цель. Я погналась за ним, чтобы дать увесистый подзатыльник.
Мы хоть и были рождены с разницей в несколько веков, но абсолютно похожи, словно две стороны одного целого. Ангельские близнецы. И такое бывает.
– Посмотри на меня! – Я встала, уперев руки в бока. – Это смешно! Аналитики просчитали, что он больше всего клюнет на блондинку с зелеными глазами, – и меня тут же отправили на модификацию. МЕНЯ! Да я с теми патлами была на болонку похожа! Большую лохматую болонку с зелеными фарами! Тюнинг, блин!
– Скорее на бульдога! – Саш перед этим переместился на очень большое расстояние. – И не ругайся, будь любезна! Набралась всякой словесной шелухи у людей!
Я считала – со старшими не спорят? Была не права! Хочу спорить! И буду!
– Я не пускаю слюни! У меня не приплюснутое лицо! И…
– Не надо, родная! – Саш снова оказался рядом и ласково приобнял. Шепнул на ухо: – Просто закончи свое дело и возвращайся ко мне. Ты слишком завязла там… нужно обрубить концы.
– Саш, я не завязла, – неохотно призналась я, пряча повлажневшие глаза. – Я влипла по уши!
– Вот видишь… Помоги тебе Бог! – только и сказал брат, с любовью поглаживая меня по волосам.
И началось…
Позднее меня вызвали на «ковер» и всыпали по первое число, забыв предварительно снабдить вазелином.
Для начала один из кураторов обвинил меня в несоответствии занимаемой должности.
Я пообещала соответствовать и не занимать.
Вынесли выговор и поставили на вид.
Следующий куратор поднял вопрос о некомпетентности и отсутствии активности.
Пообещала компетентно активничать и полностью отсутствовать.
Вынесли строгий выговор и поставили на вид.
Третий из кураторов заикнулся о неумении вести себя на корпоративных мероприятиях.
Я захлопала ресницами и поинтересовалась:
– Можно ли собственную свадьбу считать корпоративом?
Вынесли наистрожайший выговор. На вид ставить было уже некуда.
Первый вернулся к теме и поднял вопрос о неэффективном использовании рабочего времени.
Полюбопытствовала, если ли у меня оформленный юридически трудовой договор и сколько часовый там рабочий день.
Вынесли предпоследний выговор и занесли в личное дело.
Третий куратор сказал, что я безответственная и халатная.
Я возмущенно опровергла:
– Халаты я там не носила! Только трусы!
Вынесли предпредпоследний выговор и… закончились чернила в ручке, поэтому опять поставили на вид.
Второй куратор решил тоже что-то сказать и сказал об аморалке.
Я снова возмутилась и указала на церковные узы.
Все помолчали и со скорбными лицами поставили мне на вид.
Потом все трое заявили, что я утратила мотивацию. И я пошла ее искать, потому что мой вид этого издевательства больше не выдерживал…
На следующий день брат нашел меня лежащей на полу в окружении вороха бумаг, фломастеров и графиков.
– Чем занимаешься? – Он подвинул пару листиков и приземлился рядом.
– Составляю бизнес-план, – пропыхтела я, дорисовывая кривую на графике. Линия извивалась, словно пьяная гусеница, и отказывалась показывать нужные мне цифры. – Сказали – без него фондов не дадут!
– Сочувствую. – Саш окинул взглядом поле деятельности. – Помочь?
– Нет, – уверенно отказалась я, прорисовывая зеленую кривоватую стрелку вниз. – Мне нужно только утопить пару компаний, чтобы обрушить одну корпорацию, а ты вызовешь падение акций на крупнейших биржах и мировой кризис. С твоим размахом тебя можно подпускать только к рубке дров. И то в ограниченном регионе.
– Тогда удачи тебе, сестренка, – широко улыбнулся брат. – Я буду присматривать за тобой. Не делай больше глупостей, ладно?
– Легко сказать, – вздохнула я. – У меня кризис личности и аморальное поведение! И с мотивацией совсем худо.
– Я люблю тебя, Джи, – тихо сказал брат, поглаживая меня по щеке. И тут же переключил тему: – Вот смотри – что ты написала в отчете о проделанной работе?.. – Он выудил из воздуха листок с моими каракулями. – «У меня ничего не получилось, потому что ваша блондинистая модель постоянно хотела жрать и что-то еще…» – Его глаза смеялись, а на губах появилась широкая задорная ухмылка. – «Что-то еще» – это то, о чем я сейчас думаю?..
– А о чем ты думаешь? – рассеянно спросила я, грызя карандаш и напряженно раздумывая, можно ли в статью «расходы на бизнес» включить три автомобиля Mercedes – один для катания, два – заменить то, что останется после того самого катания.
– Я думаю, ты слишком много уделяешь внимания личному, – строго сказал Саш, пряча улыбку.
– Точно! – радостно подпрыгнула я. – Идея! Нужно добавить графу «Личное» и под нее выбить пару миллиардов! Должна же я соответствовать занимаемой должности!
Глава 20
Бизнес не терпит сантиментов, он терпит крушение!
Цок-цок! – стучали каблучки модельных черных туфель по дорогому наборному паркету из экзотических пород деревьев.
Прошел год с момента моего первого ухода. Все изменилось…
Сейчас по коридору шла уверенная в себе, собранная бизнес-леди. Черный элегантный офисный костюм от Jimmy Choo с приталенным пиджаком и юбкой ниже колена. Кремовая блузка со строгим воротником и легким намеком на небрежность в виде расстегнутой первой пуговички. Бижутерия от Tiffany, в меру дорогая, в меру строгая. Портфель из лакированной кожи от Hermes с документами и с выбитыми золотыми инициалами хозяйки. Темно-каштановые волосы с помощью геля уложены в изящный «гребешок» на затылке, золотисто-карие глаза подчеркнуты легким изумрудно-коричневым профессиональным макияжем.
Цок-цок! Светлые стены, матированное стекло вместо перегородок и ширм, мебель и панели светлого дерева. Кое-где красочные стеклянные витражи со средневековыми японскими сюжетами. Большие напольные вазы с ростками зеленого бамбука.
Парочка ваз поменьше с такими же зелеными палками с листиками на столе в приемной. Шикарно, дорого, пустынно.
Цок-цок!
Джул больше нет…
– Там ваши приглашенные бушуют, – заговорщически сообщила мне Анна, моя личная помощница и секретарь, мини-королева огромного пустующего приемного холла, его центр и средоточие.
Полненькая, пять футов и семь дюймов ростом, черноволосая и зеленоглазая, Анна вначале казалась мягкой и покладистой, была счастлива в браке, но это не мешало ей резать правду-матку своим острым язычком. И править в приемной железной рукой. Что, собственно, и позволило ей удержаться на этом посту. Помимо деловых качеств я ценила ее чувство юмора и независимость от начальственного суждения. Правдивые и нелицеприятные замечания моего секретаря иногда бывали очень ценными.
– Все так плохо? – предвкушающе оскалилась я, берясь за ручку двери конференц-зала.
– Все еще хуже, – закивала высокой прической Анна. Лукаво улыбнулась. Прикрываясь ладошкой, шепнула: – Я уже предложила им чай.
Ого! Интересно, чем же они успели вывести из себя нашего секретаря?
– Они выжили? – хмыкнула я, заражаясь ее веселостью.
– Скажем так – пережили… – в тон мне ответила секретарь. Негромко хихикая, пожаловалась: – Рон, зануда, не разрешил мне полить их сверху горячим чаем или кофе. Сказал, что банк рискует сварить яйца вкрутую, вместо того чтобы их разбить.
Честно, но справедливо.
– Мудрый, мудрый Рон, – негромко хохотнула я. – Всегда норовит сделать яичницу сразу, не размениваясь по мелочам… Поддерживаю! – Коварно ухмыльнулась. – Хотя немножко удовольствия никогда делу не повредит!
– Кто такой Джи Си Людака?!! – взревел знакомый голос за дверью.
Я подмигнула Анне, глубоко вздохнула, широко улыбнулась и уверенно шагнула за порог:
– Джулиэн Смит Людака – это я!
Долгая-долгая пауза. Возникло впечатление, что длиной в века.
Воспользовавшись моментом, я обвела глазами помещение. Из громадных окон центрального офиса можно сверху наблюдать урбанистическую панораму Манхэттена. Горы бетона, тонированного стекла, блики рекламы и мельтешение крошечных машин далеко внизу. Синее-синее небо. Кусочки пролива. Я сама этот офис подбирала сообразно своим эстетическим вкусам. Теперь это мое любимое место, если на Земле есть такое вообще.
За большим овальным столом собрались восемь человек.
Никос, с непривычно короткой стрижкой, стоял около окна в жутком раздражении. Его команда неуверенно сновала рядом, взбудораженно обмениваясь бумагами для визирования. Меня удивили проблески седины в иссиня-черных волосах мужа. Еще полгода назад их не было.
Рон, мой финансовый директор и гений цифр, высокий флегматичный блондин в синем костюме, спокойно пил чай и с истинно нордической невозмутимостью листал документы. Ленни, кредитный директор, тихо разговаривал с Марчей, нашим юристом.
Увидев меня, все замолчали. Кто-то поперхнулся минералкой.
Никос вперил в меня рассерженный взгляд и… застыл. Буквально окаменел. Потом на неверных ногах сделал два шага назад. Нашарил кресло. Сел. Неуверенно привстал. Снова сел. Потом вскочил и быстрым шагом подошел ко мне, нависая.
– ЧТО. ТЫ. С СОБОЙ. СДЕЛАЛА! – Около красивых губ усталые складки. Лоб прорезала вертикальная морщина. Дальше у Ника голосовой спазм. Рот открывается, а сказать ничего не в силах.
– И вам доброе утро, сэр! – улыбнулась я и, аккуратно обойдя новое скульптурное украшение офиса, направилась к своему директорскому креслу.
Нажала на селектор:
– Анна, будь добра, принеси кофе, воду и… – Быстрый взгляд на тяжело дышащего Никоса. – Лед. Побольше.
– Да, шеф, – весело ответила секретарша. – Лед можно в ведерке или сразу с порога метать?
– Лучше в четырех ведерках. Или сразу цистерну, – хмыкнула я. – Если что – я сама закидаю.
– Джул. – Казидис отмер и попытался еще что-то сказать.
Я перебила:
– Итак, господа, мы собрались тут по вопросу возращения кредитов компании «Казидис Интернэшнл» нашему банку в двухнедельный срок…
– Джул, черт тебя побери! – взорвался Никос, приближаясь к столу. Он кипел, но слова застревали где-то в промежутке между мозгом и речевым органом, и это для него было весьма необычно. Вальяжный, уверенный в себе самец канул в Лету. Я бы даже сказала – крякнул. Но слабым Никос от этого не стал.
Я не могла не обратить внимания на форму его рта. Сейчас его губы гневно сжаты, но в расслабленном состоянии рот – красивый, крупный, резко очерченный – наводил на неправильные мысли. С этой взъерошенной гривой, усталый, измученный – Никос все равно был тем мужчиной, которого я неплохо знала.
Легко вздохнула: хорошо, что период пьяного, непозволительного, шального увлечения миновал. Есть я, есть задание – и нет отвлекающих факторов. Взглянула ему в бешеные глаза и спокойно продолжила:
– Возращения кредитов компании «Казидис Интернэшнл» нашему банку в десятидневный срок…
Казидис взревел:
– Что ты творишь?! – Если бы мог – удушил, это точно.
– В недельный срок, – невозмутимо сказала я, четко и внятно произнося каждое слово. Постучала ноготками по файлу. – И если мистер Казидис еще что-то скажет не по делу или продолжит напрягать голосовые связки – я уменьшу срок до трех дней!
Команда Ника живенько активизировалась и туго спеленала своего президента. Один из мужиков наклонился к его уху и начал что-то быстро-быстро шептать по-гречески. Никос молча сверкал глазами и каменел челюстью.
– И я вовсе не фригидная сука, мистер Пископеннис, – также по-гречески высказалась я, наслаждаясь выпученными глазами и отвалившимися челюстями. Холодно уронила, поправляя манжет блузки: – Еще один выпад в мою сторону – и у вас будет двадцать четыре часа для возврата долга!
Больше противники не рисковали. Правда, господин Пископеннис эпично схлопотал от Никоса в ухо за нелицеприятное мнение обо мне, и сейчас желчный сорокапятилетний заместитель подрабатывал на полставки нашим светочем. Его поврежденный орган рдел малиновым цветом и освещал наши суровые трудовые будни.
Буквально через пару минут торжествующая Анна вкатила в конференц-зал сервировочный столик и радостно уставилась на новое отличие в интерьере. Когда она вручала мне кофе, то не удержалась от замечания:
– Применяешь силовые методы?
– Что ты! – шуточно открестилась я. – Бог с тобой. Провожу профилактику!
Все расселись по местам, и мы продолжили обсуждение.
– Наш банк владеет пятью закладными «Казидис Интернэшнл», – сообщила я, приводя противоположную сторону в немалое уныние. – И наш кредитный отдел утверждает, что вы не сможете погасить свои долги. Слишком превышен лимит операций. Поэтому наш банк вынужден настаивать на покрытии долга в ближайшее время…
– Это не совсем так, миссис… – начал доказывать свою позицию господин Макропус, представленный как финансовый директор. Умный и грамотный дядечка собирался аргументированно отстоять детище Ника. И, возможно, сумел бы это сделать, если бы кто-то позволил ему договорить.
– Мисс, – спокойно поправила его я, принимая чопорное выражение старой девы.
– Миссис, – с нажимом уточнил Никос, яростно вперившись мне в лицо.
– А почему вы думаете… – Моя секретарша, бегло взглянув на шефиню, прикрыла рот и сразу передумала о чем-то спрашивать. Уж кто-кто, а она меня знает как облупленную!
– Нам нужно поговорить! – набычился Казидис, играя желваками.
– Мы уже разговариваем, – сделала я большие глаза и предложила светочу воспользоваться льдом.
Тот отказался. Я пожала плечами.
– Наедине! – Прозвучало резко, как ружейный выстрел. В упор.
Но я тоже умела метко стрелять:
– Финансовые вопросы я всегда решаю в компании. Люблю групповуху. Коллективное изъятие крупных сумм денег очень тонизирует, знаете ли.
– Джул… – Мы никогда не сдаемся, верно?
– Джулиэн! – поправила я. – А для вас, мистер Казидис, я мисс Людака. И только так.
– И давно? – поднял бровь взбешенный мужчина. В его груди зародилось первобытное рычание пса, у которого отнимают любимую кость.
– Всегда, – заверила его я. – Итак, мистер Казидис, у вас есть выбор – вернуть нашему банку займы в недельный срок или предложить нам что-то стоящее взамен. В противном случае мы отберем у вас компанию и наложим арест на все движимое и недвижимое имущество. Вы можете ознакомиться с постановлением суда у нашего юриста миссис Лейн.
Юристы обменялись бумагами и углубились в изучение.
Никос сверлил во мне дырку, я рассеянно изучала вид за окном. Все остальные перестреливались взглядами, как солдаты на линии фронта.
Анна, счастливо улыбаясь, сервировала чай, будто ненароком отодвинув чашки от греков подальше. Мне же достался кофейник и шепот:
– Я им в чай по десять ложек сахара насыпала! Подсластила немного потерю денег…
– Думаешь, кариес им обеспечен? – так же шепотом спросила я, делая «ласковые» глаза. – Беззубые акулы бизнеса – новое слово в человеческой эволюции.
– На такой эффект я не рассчитывала, – скромно призналась помощница, пододвигая ко мне французские пирожные. – Думала, что-то слипнется.
– Мы не можем дать вам ответ прямо сейчас! – заявил господин Пископеннис, посовещавшись с остальными. – Нам нужно подбить активы!
– Холостой выстрел, – нейтрально заметил Рон, внимательно рассматривая собственные холеные пальцы с безупречным маникюром. Расчетливо добил: – Вы получили уведомление еще неделю назад. Могли бы и подготовиться!
– Не могли! – рявкнул Никос, багровея от гнева. Резким движением освободил ворот рубашки от давления галстука. – Тогда я не знал, что за подписью «Джи Си Людака» скрывается моя жена!
Новая пауза и вытаращенные глаза у всех, исключая меня и Никоса. Мы с ним вели яростную перестрелку взглядами. Счет пока 1:1. Можно сказать, ничья. Ну ничего. Это только пока. Победа будет за мной. Никосу придется раз в жизни проиграть.
– Это правда? – Ко мне в растерянности кинулась бизнес-команда. Ей-богу, как дети малые! И это в Америке, где свадьбы-разводы давно стали докучной обыденностью!
– Даже если так – разве данная информация что-то меняет?! Какое это имеет отношение к делу? – осведомилась я ледяным тоном. – Мы собрались здесь по определенному поводу, а не обсуждать мой матримониальный статус. Тем более что это нужно еще доказать!
– Доказать?! ДОКАЗАТЬ?!! Что именно?! – У Никоса крыша напрочь съехала со стропил, башню снесло, чердак заклинило и… что там еще бывает в подобных случаях?.. О! Муж превращается в Минотавра! – Ты моя жена по всем законам – и Божьим, и человеческим. – Тряхнул головой. – Моя жена – и точка!
– Не увиливай! Это несущественно, – заявила я, откидываясь на спинку кресла и складывая на груди руки. – Ты должен мне деньги!
– А ты должна мне супружеский долг за год! – гневно парировал он, и присутствующие начали тихо и незаметно рассасываться.
Мои служащие отлично знали, как сильно я «люблю» обсуждение своей личной жизни, и не торопились расставаться с рабочими местами за лишнее любопытство. Правильное решение!
– Я могу передоверить свой долг, – приторно-сладко улыбнулась бывшая жена. – И даже с процентами! Думаю, будет мо-оре желающих… Например, та дамочка – как ее? Кармелла, кажется?.. А еще Леонсия, Валентина, Эмма, Виолетта…
– Джул! – вскочил Никос как бешеная пантера, – того и гляди кинется на хрупкую антилопу-жену. Вот только я не антилопа, а хищник гораздо круче его. И опаснее.
Муж, коротко и яростно:
– Не провоцируй меня! И кстати – Камилла!
Не на ту напал. Я лучший из лучших укротитель бешеных пантер. Особенно если ту зовут Никос Казидис!
– Джулиэн! – Я тоже встала. – Кому ты нужен?! И некстати – спасибо, что просветил!
– Тебе, дорогая! – нагло заявил Ник со странными искорками в глазах, вытаскивая меня из-за стола и счастливо прижимая к груди. И когда успел? Даже я пропустила его стремительный бросок! – Тебе нужен! Иначе бы ты не вернулась!
Я резонно решила промолчать – вдруг покажусь умнее?
Хлопнувшая дверь положила конец этому безобразию и освободила меня от необходимости участвовать в том, к чему я была совсем не готова. На пороге маячила встревоженная Анна с охраной.
– ОПЯТЬ?!! – прорвало Ника. Он отстранил меня, заглянул в глаза и прорычал: – У меня из-за тебя уже в печенках сидят и охрана и полиция! Когда будешь готова поговорить без свидетелей – позвони!
И усвистал, долбанув дверью об косяк.
– Всем спасибо! – отреагировала я, опускаясь в кресло. – Все свободны! А мне кофе!
– Чего это он? – спросила Анна, суетясь вокруг шефини.
– Мужчина! – пожала я плечами. И этим было все сказано!
Глава 21
Если у вас нет собаки – не отчаивайтесь! Возможно, вы спокойно можете ее заменить!
Сидя в кресле и помешивая крепкий кофе с ложечкой тростникового сахара, я отдалась во власть воспоминаний.
Когда Саш меня забрал, наступило очень сложное время. Меня песочили и воспитывали со страшной силой. И было за что…
Даже горячо любимый братец внес свою лепту и наложил руку на мои перемещения. Я застряла в междумирье, имея возможность только появляться на собраниях и получать дополнительные порции выговоров.
Потом, когда все немного утряслось, мне стало еще труднее. Потому как я сходила с ума от душевной сумятицы и отказывалась что-либо понимать. Внутри меня бурлил такой комок эмоций… самой становилось страшно. Я даже попросилась в любую «горячую точку». Одной и без оружия. Отказали. Дескать, мир еще не готов к ядерной войне…
Что сказать, я до сих пор ошеломлена… Трудно определиться в таком раздрае, пребывая в смятенных чувствах. С одной стороны – это мой последний шанс доказать свою лояльность и профпригодность, с другой – я растаяла липкой сладкой лужицей, как только он прикоснулся ко мне. И кто я после этого? Какой из меня карающий ангел тогда получится?
Я потерла ноющие виски. Кофе давно остыл и подернулся радужной пленкой.
Есть ли четкое объяснение тому, почему мы чувствуем любовь или симпатию к определенному человеку, даже если он и недостоин этого? Какая биохимия творится в этот момент между мужчиной и женщиной? Кто придумал это издевательство над бессмертной душой и смертным телом?
Можно ли четко разделить грань между плохим и хорошим? Почему мы все забываем о полутонах? У каждой монеты всегда две стороны.
Я тихо сходила с ума тогда, пытаясь разобраться и не приближаясь ни на шаг к разгадке. Вскоре Саш добился пересмотра дела. Думаю, он сделал это, чтобы подтолкнуть, понимая: я должна сама для себя решить, кто я и как мне жить дальше.
Я честно уцепилась за первый подвернувшийся шанс и рьяно углубилась в обычную конторскую рутину, пока однажды ко мне не ворвался брат. Усевшись на стол, прямо на горы бумаг, Саш покачал ногой и уверенно заявил:
– Зря стараешься!
– Чего так? – подняла я голову от биржевых сводок. У меня от этих цифр просто в голове мутилось. И как люди во всем этом легко и быстро разбираются?
– Скоро твоего подопечного упекут в тюрьму за твое убийство и…
– КАК?! ЗА ЧТО? – с громким воплем вскочила я.
У меня закружилась голова. Стало нечем дышать.
Всхлипывая:
– Это ты виноват! Если бы ты меня не утащил так срочно…
– Ага, – кивнул брат. Насмешливо скалясь: – Считаешь, я должен был остаться и представиться твоему мужу…
– ОН МНЕ НЕ МУЖ! – перебила его я, отчаянно огрызаясь. Достали уже с этим замужеством! Сам же его, зараза, и подстроил, а теперь измывается над бедным несчастным ангелом.
Саш проигнорировал мою реплику и со скрытым ядом продолжил:
– …Здравствуйте, уважаемый Никос! Позвольте представиться, я – старший брат вашей жены, Сашиэль. «Справедливость Бога». – Уставился на меня золотыми глазищами. – Может, еще крылья нужно было дать пощупать, да? Или, скажешь, нимб во всей красе показать?
– А дал бы? – У меня загорелись глаза. – Прикинь, как бы было красиво!
– Прикидываю, где бы твой Никос сейчас обретался! – фыркнул брат, стараясь не расхохотаться. – В комнате с резиновыми стенами и очень милым персоналом!
– Мне срочно нужно на Землю! – не стала я спорить. Попросила, умильно заглядывая брату в лицо и делая молящие глаза кота из «Шрека»: – Отпусти меня! Материализуй!
Брат присвистнул, распахивая белоснежные крылья с золотыми кончиками:
– Еще чего! Мало тебе за прошлый раз всыпали?
Я повисла на нем, чмокая в нос:
– Ну пожа-алу-уйста, братик!
Читать бесплатно другие книги:
