Префект Рейнольдс Аластер
– О боже! – Гаффни закусил нижнюю губу. – Так вы не слышали?
– Что я не слышал?
– Траянова погибла, – ответила Бодри. – Том, мне очень жаль. Я думала, вы в курсе.
Дрейфус тупо уставился на нее.
– Что значит погибла?
– Произошел несчастный случай, – объяснила Бодри. – Траянова работала под кожухом поисковой турбины, когда цилиндр вдруг начал вращаться. Видимо, сняли автоблокировку… Не исключено, что это сделала сама Траянова, ведь она так торопилась снова запустить турбины…
– Какой еще несчастный случай?! – перебил ее Дрейфус, глядя на Гаффни. – Это ведь ты подстроил, да?
– Стоп! – невозмутимо скомандовал Гаффни. – Это же та самая Траянова, с которой у вас были проблемы? Тот самый младший префект? Вы ее выставили из команды, а потом не могли разговаривать с ней, не скандаля?
– Мы наладили отношения.
– Очень кстати, не правда ли? – Гаффни глянул на Криссела и Бодри. – Вы что-нибудь поняли? Помимо этих клеветнических обвинений в убийстве, Дрейфус когда-нибудь упоминал крота? Я вот не припомню, но, если упоминал, возможно, всплеску эмоций найдется объяснение. – Он с жалостью посмотрел на Дрейфуса. – Не представляете, как грязно все это выглядит. Честное слово, я ждал от вас большего.
– Дрейфус упоминал крота при мне.
Все обернулись и увидели Спарвера, парящего на пороге склада.
– Вас, младший префект, это совершенно не касается, – осадил гиперсвинью Гаффни.
– Касается – с той секунды, как вы начали оговаривать Дрейфуса. Отпустите его.
– Выведите отсюда младшего префекта! – скомандовал Гаффни двум префектам Службы внутренней безопасности. – Начнет бузить – утихомирьте.
– Вы совершаете ошибку, – предупредил Спарвер.
– Слушайте, швырните-ка его лучше в пузырь для допросов. Пусть поостынет. Сынок, бешеный норов нужно сдерживать. Конечно, это сложно, если лобная доля недоразвита, но почему бы не постараться?
– Всему есть предел, – тихо проговорил Спарвер. – Сейчас вы за него вышли.
– Ты это сделал раньше. – Гаффни поднес руку к хлысту – жест получился красноречивым. – Убирайся отсюда, пока один из нас не сделал то, о чем потом пожалеет.
– Иди! – шепнул Дрейфус, потом чуть громче добавил: – Разыщи Клепсидру, разыщи, пока до нее не добрались люди Гаффни. Она в опасности.
Пальцы Спарвера коснулись виска, и этого движения было достаточно, чтобы Дрейфус понял: один союзник у него еще есть.
– Ну, Том, похоже, вы освобождаетесь от участия в спасательной операции, – проговорил Гаффни. – Или на это вы и рассчитывали?
Дрейфус не удостоил Гаффни ответом, лишь смерил взглядом.
– Я займу его место, – предложил Криссел.
Воцарилось молчание, прервала которое Бодри:
– Майкл, это совершенно необязательно. Вы старший префект, а не полевой. Вы нужны нам здесь.
Криссел схватил ружье, неподвижно висевшее в воздухе, и ощупал осторожно и боязливо, словно не знал, которым концом стреляют.
– Я надену скафандр и раздам оружие. – Особой уверенности в голосе Криссела не чувствовалось. – Через пять минут можно стартовать.
– Майкл, вы не готовы к операции, – настаивала Бодри.
– Дрейфус же хотел рискнуть. Что бы тут ни творилось, ребят на «Всеобщем голосовании» бросать нельзя.
– Когда вы в последний раз покидали «Доспехи» по служебным делам, а не по личным? – спросил Дрейфус.
– Буквально пару месяцев назад, – торопливо ответил Криссел. – Самое большее шесть. В прошлом году…
– Хлыст-ищейку с собой брали?
Криссел наморщил лоб, вспоминая то задание.
– Хлысты не требовались. Оценка риска была невысокой.
– То есть ничего общего с предстоящей операцией.
– Том, с подобным ни один из нас не сталкивался. Опыта ни у кого нет.
– Ваша правда, Майкл, – кивнул Дрейфус. – И что некогда вы были блестящим полевым префектом, тоже правда. Но дело-то прошлое. Вы уже давно наблюдаете за моделью Единой системы.
– Меня не лишали права выполнять полевые задания.
– Я могу полететь, – напомнил Дрейфус. – Отмените приказ Гаффни. Слово даю, по возвращении из Дома Обюссонов отправлюсь под арест.
– Вам это очень подошло бы, да? – спросил Гаффни. – Погибнуть при исполнении служебного долга. В блеске славы… Не предстать перед трибуналом «Доспехов»… Нет, боюсь, ничего не получится.
– Он прав, – кивнула Бодри. – До выяснения обстоятельств вы не имеете права покидать астероид «Доспехов». Именно так нужно поступить. Извините, Том.
– Уведите его, – скомандовал Гаффни.
В Доме Обюссонов стояла глухая ночь. Талии казалось, что она провела здесь полжизни, хотя ее катер состыковался с анклавом менее пятнадцати часов назад. За это время она не сомкнула глаз. Расхаживая взад-вперед, Талия приказывала себе бодрствовать и сохранять бдительность. Если она перестанет бороться с усталостью и усядется рядом с местными, это будет роковой ошибкой.
– Спасателей ваших пока не видно? – спросила Пола Тори раз, наверное, в двадцатый.
– Абстракция пропала только полдня назад, – отозвалась Талия и прислонилась к стеклянной витрине архитектурной модели Музея кибернетики. – Я не обещала, что «Доспехи» прилетят в определенное время.
– Ты сказала: абстракции не будет пару часов, а прошло куда больше.
– Верно, прошло, – кивнула Талия. – Но когда я улетала, по воле сознательных граждан Блистающего Пояса действовало чрезвычайное положение. Наша организация очень старается предотвратить тотальную войну между анклавами и ультра.
– По-твоему, она до сих пор этим занята? – вполне резонно спросил Келлибо.
Талия кивнула садовнику, радуясь, что он не злится так сильно, как раньше.
– Похоже на то. Я сильно задерживаюсь, и префекты видят, что мой катер состыкован с Домом Обюссонов. Если найдут свободный корабль и пилота, они обязательно прилетят. – Талия нервно сглотнула, по крупицам собирая уверенность, которую велел показывать Парнасс. – Нет гарантии, что мы первые на повестке дня, но до рассвета они здесь будут.
– До рассвета еще далеко, – заметила Тори. – А роботы останавливаться не намерены.
– Главную башню они не трогают, – возразила Талия. – Тот, кто ими управляет, отдает приказы через центр голосования. Значит, центр не снесут, чтобы избавиться от нас.
Уже не осталось сомнений в том, что задание у строительных машин нешуточное – очистить анклав от построек, возведенных людьми. Целую ночь Талия наблюдала – порой одна, порой с Парнассом, Редон или еще с кем-нибудь, – как вдали от Музея кибернетики роботы прокладывают себе дорогу через сооружения. Кольцо второстепенных башен они уже смяли, погрузив измельченные обломки в огромные мусоровозы. В паре километров от музея виднелись другие скопления огоньков – сносом занимались и там. Вокруг музея роботы собрали, наверное, десятки тысяч тонн обломков, по всему анклаву – в сотни раз больше. Щебень вместе с необработанным материалом – его, как казалось Талии, были миллионы тонн – везли в одном направлении – к огромному производственному комплексу, расположенному в нижней полусфере анклава. Видимо, запасались сырьем, чтобы могучие жернова закрутились снова.
По сути, они уже крутились. Герметичные окна шара не пропускали ни звука, но Талия и ее команда чувствовали вибрацию – вдали запустили мощное производство. Ближе к полюсу наверняка стоял оглушительный грохот. Комплекс что-то производил. Что бы это ни было, из фабрик выжимали все соки.
– Талия! – позвал Парнасс, чья голова показалась над верхней площадкой винтовой лестницы. – Если ты свободна, мне нужна твоя помощь.
Талия насторожилась: примерно так Парнасс сообщал ей о новых проблемах, чтобы по возможности не пугать других. Она вышла на лестницу и спустилась за Парнассом на административный этаж – к неосвещенным кабинетам и складам. Трое жителей Дома Обюссонов до сих пор сооружали баррикады – собирали все, что под руку подвернется, и швыряли то вниз по лестнице, то в шахту лифта.
– В чем дело, Сайрус? – тихо спросила Талия, когда они с Парнассом оказались достаточно далеко от работающей троицы, чтобы те не могли подслушать.
– Люди подустали, хотя заступили на смену лишь сорок пять минут назад. До конца этой смены они дотянут, но, когда проснутся к следующей, будет ли от них прок? Силы не беспредельны.
– Не пора ли подключить Тори?
– От нее будет больше вреда, чем пользы, – сплошное нытье. Да и главная проблема не в усталости. Материал для баррикад на исходе. Если на эту смену его хватит, то до конца следующей – точно нет. Перспективы отнюдь не блестящие. Это просто чтобы ты знала.
– Может, эти баррикады продержатся до прибытия помощи?
– Может, и продержатся.
– Вы так не думаете.
– Когда здесь тихо, я слышу, как работают внизу. Мы кидаем со своего конца, а роботы разбирают баррикады со своего, причем с такой же скоростью. Поэтому наши баррикады проседают.
– Если перестанем накидывать…
– Роботы прорвутся сюда в мгновение ока.
– Нужны запасные варианты, – проговорила Талия. – Я сказала вашим согражданам, что мы работаем над планом «Б». Пора его придумать, пока мне это не припомнили.
– Рад бы я что-то придумать…
– Если других вариантов пока нет, сосредоточимся на баррикадах. Когда кончится материал, придется искать что-то другое.
– Все комнаты вдоль этого коридора мы опустошили. Все, что могли сдвинуть, и все, что лезет в шахту, уже побросали вниз.
– Еще есть сама башня, – напомнила Талия. – Сгодятся стены, кроме несущих.
– Вот только инструменты для разбора стен ни один из нас захватить не догадался, когда шел встречать префекта «Доспехов», – съязвил Парнасс.
Талия сняла жужжащий хлыст с пояса.
– Ладно хоть я что-то захватила. Хлыст поврежден, но в режим меча переключится.
– Эта штуковина еще что-то может? – с сомнением спросил Парнасс.
Талия едва держала хлыст, до такой степени он нагрелся.
– Он режет любой материал, за исключением активно усиленного, вроде гипералмаза.
– В этой башне гипералмаза нет. Я знаю, потому что еще до строительства видел чертежи. Только что попало не режь. Здесь есть несущие балки.
– Тогда начнем с чего-нибудь однозначно второстепенного, – предложила Талия, вспомнив, на что облокотилась, когда ее подозвал Парнасс.
– С чего?
– Она этажом выше, аккурат надо мной. Архитектурная модель башни!
– Для баррикад нужен материал посерьезнее. А модель не прочнее мыльного пузыря.
– Вообще-то, я думала о плинтусе. Он же гранитный? Если его разрежу на транспортабельные куски… камня там три-четыре тонны. Такая масса наверняка нам поможет.
– Спасти – вряд ли спасет, – ответил Парнасс, скребя подбородок, – только ведь сейчас не до жиру. Давай посмотрим, выдержит ли твоя игрушка.
Талия пристегнула ищейку к поясу и вытерла саднящие ладони о брюки. Дежурную троицу она оставила работать и по лестнице поднялась на этаж выше, Парнасс не отставал ни на шаг.
– Прошу внимания! – заговорила Талия. – Мне нужна ваша помощь. Буквально на пару минут, потом вернетесь к отдыху.
– Вы о чем? – спросил молодой человек в костюме цвета электрик, массируя затекшее предплечье.
Талия шагнула к архитектурной модели и постучала по прозрачной витрине.
– Витрину нужно снять, чтобы я добралась до постамента. Я бы хлыстом ее прорезала, но лучше поберегу его для материала, который руками не разобьешь.
Прозрачная витрина напоминала аквариум, державшийся на месте лишь благодаря своему весу. Талия подцепила край пальцами и, задев сломанный ноготь, поморщилась. Молодой человек взялся с противоположной стороны. Вместе они подняли витрину, обнажив изящную модель. Двигались медленно, бочком, пока не вышли на свободное место, и там опустили витрину на пол. Что с ней делать, они решат потом.
– Теперь эту часть, – скомандовала Талия, берясь за тяжелую пластину – основание модели.
Сдвинуть модель с места удалось лишь втроем – за угол взялся Келлибо. Изящная копия музея весила немного, но пластина – дело другое.
– Сильнее! – прорычала Талия, когда возле четвертого угла встал Парнасс.
Пластина покачнулась и накренилась.
– Осторожнее! – От напряжения Талия скрипела зубами. – Поставим ее на витрину.
Вместе со своей командой Талия уже разбила несколько тонн музейных экспонатов, включая те, что, возможно, представляли большую историческую ценность. А вот модель, как ни странно, хотелось сберечь. Наверное, Талия чувствовала, что создавали ее долго и кропотливо.
– Аккуратнее! – попросила она, когда добрались до витрины.
У них почти получилось, но тут молодой человек взвизгнул и выпустил пластину: нерв или мышца перенапряженной руки не выдержали. Талия, Парнасс и Келлибо справились бы и втроем, да стояли не там, где нужно. Модель рухнула на бок, пробив витрину. От удара серебристо-белый шар сорвался с крепления, слетел по накренившейся башне, покатился по полу и исчез во тьме.
Талия упала на колени.
– Извините, – буркнул молодой человек.
Талия сдержалась, чтобы не расплакаться от боли.
– Это только модель. Самое важное – постамент.
– Проверим, насколько прочен гранит, – сказал Парнасс, помогая Талии встать.
Префект доковыляла до постамента, коснулась хлыста и вздрогнула. Он казался раскаленным, словно только из печи.
– Перчаток ни у кого не найдется? – спросила Талия.
Спарвер был рад, что не угодил в камеру, но подлаживаться под Гаффни исключительно ради спокойной жизни не собирался. Уже арестованный, Дрейфус просил разыскать Клепсидру, и Спарвер поверил, что сочленительница еще на астероиде «Доспехов». Начать поиски решил с пузыря для допросов, где шеф в последний раз говорил с Клепсидрой. Хитрости и проворства Клепсидре не занимать, только Спарвер сомневался, что она далеко, явно не дальше колец центрифуги. Даже если Клепсидре по силам обмануть систему слежения, как протиснуться сквозь плотную толпу префектов и кадетов, снующих между отсеками с невесомостью и отсеками со стандартной гравитацией?
Спарвер мысленно выделил несколько мест, где могла спрятаться Клепсидра. Он решил опередить Службу внутренней безопасности, обыскать эти уголки и внушить Клепсидре, что защитит ее от любого местного проходимца.
У перегородки-двери в опустевший пузырь на пути у Спарвера выросли головорезы Гаффни. Свинья пытался с ними договориться, но тщетно. Наверняка префекты Службы внутренней безопасности сомневались в правоте своего начальника, только уступчивее от этого не становились. Спарвер еще урезонивал их, когда подоспел сам Гаффни.
– Префект Банкал, я думал, мы все решили. Ты не суешь рыло в мои дела, я не сую нос в твои – и мы друзья навеки.
– Когда ваши дела пересекаются с моими, я сую рыло, куда захочу. Да и чем вам не нравится мое рыло?
– Не испытывай судьбу, Банкал. Ты здесь из милости. Дрейфусу, может, и нравилось иметь ручную свинью, только сам он вряд ли задержится в «Доспехах». Я бы на твоем месте искал новых друзей, если желаешь остаться.
– Друзей вроде вас?
– Я лишь о том, что времена меняются. Приспосабливаться нужно всем, даже не самым сообразительным. Кстати, как твои лобные доли?
– Дрейфус с исчезновением Клепсидры не связан, – невозмутимо проговорил Спарвер. – Либо вы помогли ей исчезнуть, либо она прячется, зная, что вы хотите ее убить.
– Сынок, давай без детского лепета. Ты обвиняешь меня в чем-то или нет?
– Если вы причинили вред Клепсидре, это не сойдет вам с рук.
– Я сам ее разыскиваю. Думаешь, стал бы напрягаться, если бы что-то прятал? Давай, Банкал, задачка-то простая, даже для такого, как ты.
– Гаффни, наш разговор не закончен. Даже не думайте!
– Иди и пальцы себе пересчитай, – велел Гаффни. – Перевалишь за десять – позови меня.
Глава 19
Майкл Криссел разглядывал себя в зеркальной стене каюты. Нельзя показывать, что с ним творится, ни в коем случае нельзя. Кожа цвета лягушачьего брюха, глаза с красными прожилками, как у альбиноса. В бледности он винил осушенный воздух крейсера, и в приступах рвоты тоже, только это утешало слабо. Тошнота подкатила внезапно, Криссел едва успел укрыться в каюте.
– Соберись! – велел он себе.
Мимо кают экипажа и оружейных отсеков Криссел поплыл в кают-компанию, где ждали другие префекты. В скафандрах и бронекостюмах, пристегнутые к сети, компенсирующей резкое торможение, они сидели, плотно прижавшись друг к другу, словно игрушечные солдатики, покрытые черной эмалью. Между коленями префекты держали оружие. Не только хлысты-ищейки, но и ружья, формально запрещенные результатами референдума. Вот улягутся страсти, получат люди доступ к информации и поймут: «Доспехи» правильно сделали, не посчитавшись с их мнением. Они даже поаплодируют, узнав, что стояло на карте.
«Всеобщее голосование» завершал крейсерский этап полета, и полевые префекты наблюдали, как Криссел, пока еще в невесомости, движется по проходу от одного поручня к другому. Визор шлема никто не опустил, поэтому проплывающий мимо Криссел видел лица и чувствовал взгляды. В лицо он никого не знал. Даже имена на бронекостюмах из инертного вещества не говорили ему практически ничего.
Напряженное внимание префектов требовало отклика, воодушевляющей речи. Во рту было гадко: привкус рвоты еще не прошел. «Дрейфус подобрал бы слова, – подумал Криссел. – Ничего особенного, так, пару ободряющих фраз». Криссел остановился и медленно развернулся, кивая мужчинам и женщинам в бронекостюмах, похожих на панцирь омара.
– На легкость операции никто из нас не уповает, – начал Криссел и тотчас ужаснулся: какой слабый у него голос, как дрожит! – Не сомневаюсь, что стыковочные шлюзы находятся под усиленной охраной. В анклаве мы наверняка встретим сопротивление и окажемся в меньшинстве. Наше преимущество в подготовке и вооружении. Помните, мы префекты «Доспехов». На нашей стороне правда!
Ответная реакция разочаровала и обескуражила. Префекты казались растерянными и испуганными, словно его выступление не подняло, а сломило их боевой дух.
– Я говорю, что операция предстоит нелегкая, но это не значит, что мы обречены на поражение, – продолжал Криссел. – Разумеется, нет. Это значит лишь то…
– Сэр, как отличить врагов от мирного населения? – перебила кареглазая девушка с лицом сердечком.
Криссел постучал себя по шлему.
– Тактический оверлей выделит граждан, известных избирательному центру. Невыделенных, то есть не опознанных оверлеем, следует считать врагами. – Улыбка Криссела получилась чересчур уверенной. – Разумеется, вы уполномочены применять эвтаназию.
– Простите, сэр, – заговорил молодой человек с суточной щетиной, – но нам сообщили, что действовать будем при отсутствии внутренней абстракции.
– Верно, – кивнул Криссел.
Если Дом Обюссонов отключился от внешней абстракции, аналогичный вывод напрашивался и в отношении внутренних систем.
– Как же тактический оверлей разберется, кто есть кто? – поинтересовалась девушка, судя по тону, искренне рассчитывавшая на внятное объяснение.
Криссел почувствовал ловушку. Гарантии, что оверлеи будут работать, разумеется, не было.
– Врагами считаем тех… кто предпримет враждебные действия.
Префекты молча уставились на Криссела. Лучше бы смеялись или задавали новые вопросы, чем тупо пялиться, словно он изрек нечто полезное.
У него опять сжался пищевод.
– Прошу прощения, – сказал Криссел, готовый укрыться в каюте.
Не успел он закрыть рот, из кабины экипажа выплыл пилот в наушниках.
– Сэр, нам прислали видеодосье на Дом Обюссонов. Я подумал, что вы захотите посмотреть.
– Да, спасибо.
В просторную кабину экипажа Криссел заплыл с постыдным чувством облегчения. На выделенных дисплеях Дом Обюссонов казался пугающе близким. Криссел знал: впечатление обманчивое, лететь еще тысячи километров и антиколлизионные системы анклава пока не вычленили крейсер из общего потока межзвездного транспорта, движущегося по аналогичным векторам.
– Выглядит нормально, – проговорил Криссел, когда детализировалось изображение стыковочного узла, где стояло несколько кораблей. – Полагаю, с тех пор, как мы улетели с «Доспехов», ничего значимого не случилось?
– Ничего такого, что влияет на наше сближение, – ответил пилот. – Впрочем, хочу кое-что вам показать.
Поверх окна общего вида он открыл новое. Появились изображения Дома Обюссонов: его снимали издалека – не то с другого корабля, не то с автономной платформы.
– Это видимое излучение, – пояснил пилот. – Снимали с разницей в шесть часов. Правая картинка свежее.
– Они вроде бы одинаковые.
Пилот кивнул, соглашаясь с мнением Криссела.
– Теперь то же самое в инфракрасном излучении. Ничего в глаза не бросается?
Один из полюсов анклава, прежде холодный, превратился в яркую кляксу теплоизлучения. Оверлей показывал температурный диапазон оттенками красного, от кирпичного до огненно-оранжевого.
– Судя по остывающим слоям, полюс вдруг стал интенсивно выделять тепло.
– Угу, – буркнул пилот. – По нашему мнению, началось все в последние четыре часа.
Криссел рискнул задать глупый вопрос:
– Это какой полюс?
– Противоположный тому, к которому мы причалим. Стыковочный узел не горячее обычного, за исключением нескольких точек. Очевидно, там оружие, которое нагревается при стрельбе.
«Оружие», – подумал Криссел. Еще недавно антиколлизионные системы считались охранными, а теперь их причисляли к средствам ведения войны.
– Так что случилось? Почему с одной стороны анклав разогревается?
– Пока можем лишь догадываться, но как вариант: там запустили производство.
– Не знал, что у Дома Обюссонов есть производственный потенциал.
– Видимо, прежде анклав считали игроком посерьезнее, – ответил пилот, стуча пальцем по тексту на складном дисплее подлокотника. – Комплекс там далеко не самый крупный, но за год выдавал сотни тысяч тонн продукции. Все очень качественное, компактное, в основном строительные роботы для новых промышленных центров Глаза Марко. Но едва лунное производство набрало ход, комплексы вроде обюссонского растеряли заказы.
«Дело давнее», – подумал Криссел. Глаз Марко считался главным производственным центром системы уже более века.
– Что стало с комплексом? – спросил он вслух.
– Инфраструктуру сохранили. Небось держали пари, что однажды смогут соперничать с Глазом Марко. Судя по выбросу тепла, комплекс снова работает.
– Но ведь мы потеряли Дом Обюссонов полдня назад. За такое время производство не запустишь. Это не в человеческих силах.
– Я просто предположил, – смутился пилот.
– Нашей операции это не помешает, – неуверенно проговорил Криссел. – Напротив, «Доспехам» еще важнее попасть туда и заявить о себе.
– Сэр, я решил вас проинформировать.
– И правильно сделали.
Возникла неловкая пауза. Криссел раздумывал, остаться ему или уйти, и в итоге спросил:
– Долго еще лететь?
– Через шесть минут попадем в зону, подконтрольную антиколлизионным системам анклава. Грузовые дроны были перехвачены, когда они углубились в эту зону на двести километров, то есть километрах в ста от стыковочного узла. – Пилот вчитался в тактические выкладки на другом дисплее. – Нацелиться на антиколлизионные системы мы способны задолго до этого. Половину можно обстрелять хоть сейчас.
У Криссела аж затылок ощетинился.
– Что же мы огонь не открываем? Если, конечно, это не глупый вопрос.
– Нас обнаружат. Сейчас мы для них минимальная эффективная площадь рассеяния, а начнем стрелять, вражеские системы целеобнаружения выследят нас по векторам выхлопов наших торпед.
– Речь об антиколлизионных системах, пилот, а не о военных установках. Системы запрограммированы на обнаружение чужих приближающихся объектов, а не на экстраполяцию на основе выхлопов торпед.
– Префект Дрейфус дал понять, что системы, судя по всему, используют новый софт, – неохотно проговорил пилот.
Криссел кашлянул:
– Да-да, я в курсе. Хотя… Вы уверены, что нельзя уничтожить все антиколлизионные системы одним ударом?
– Нет гарантий, сэр. Лучшая тактика – не открывать огонь, пока под прицелом не окажутся все установки. Это значит, атака откладывается до начала фазы торможения.
– Угу, я просто хотел это прояснить. Как далеко от антиколлизионной зоны мы при этом будем?
– Углубимся в нее на тридцать километров.
Криссел кивнул, словно считал вопрос решенным и возвращаться к нему не собирался.
– Не меняйте вектора движения, пилот. Я пойду к префектам: хочу снова поговорить с ними.
– Сэр, через пять минут пристегнитесь. Будет трясти, особенно если придется уворачиваться от ответных выстрелов.
Из чистой прохладной кабины Криссел поплыл обратно в кают-компанию. Большинство префектов уже надели шлемы, а большая часть этого большинства опустила и заблокировала визоры.
– Пилот говорит, что минут через пять крейсер войдет в фазу торможения. – Держась за мягкий поручень, Криссел оглядывал черных «солдатиков». – Не стоит принимать нашу операцию за блокаду или дисциплинарный рейд. В Доме Обюссонов восемьсот тысяч граждан, и каждый из них рассчитывает на нашу помощь. Порой сотрудников «Доспехов» ненавидят и боятся. Любой полевой префект сталкивался с таким отношением. Я тоже сталкивался и знаю, каково быть презираемым. Но сегодня местные жители молятся о появлении людей в черной форме. Молятся и ждут, что мы справимся. По всей вероятности, мы столкнемся с вооруженным, хорошо подготовленным захватчиком. Помните главное: какими бы многочисленными, быстрыми и агрессивными ни были враги, на нашей стороне восемьсот тысяч благодарных граждан. «Доспехи» победят, в этом я абсолютно уверен. – Криссел поднял полусжатый кулак, изобразив эмблему «Доспехов», и услышал сдержанный гул одобрения.
Он остался доволен такой реакцией, но понимал: если перестараться, могут осадить и даже унизить, потому лучше ретироваться в кабину экипажа.
– Пилот, прошу доложить обстановку.
– Торможение через четыре минуты, префект. До внешней границы антиколлизионной зоны сто двадцать километров. Вам пора пристегнуться.
– Как насчет антиколлизионных систем? Сейчас, наверное, их видно лучше?
– Изображение ежесекундно детализируется.
– Тактическая ситуация не изменилась? Гарантии точного попадания до сих пор нет?
– Гарантии нет, сэр, – ответил пилот, но уже не так уверенно.
– Шансы увеличились?
– Немного, сэр.
– Прицелы уже наведены?
– Да, сэр. Обстрел начнем, как только войдем в антиколлизионную зону на тридцать километров. То есть через три минуты тридцать три секунды.
Читать бесплатно другие книги:
