Коварное бронзовое тщеславие Кук Глен

40

Я плохо слушал. Понял, что Пенни вернулась, лишь когда она вошла в комнату Покойника со словами:

– Я отыскала только Доллара Дэна.

– Мое мнение о тебе еще возросло, девочка-дитя.

Доллар Дэн Справедливый просочился мимо нее. Он крысюк. Ростом пять футов шесть дюймов – гигант для своего племени, но, подобно брату Паленой, чьим помощником он является, Дэн – не простой бандит. Он мыслитель и определенно будущий влюбленный.

– Джон Растяжка уехать по делу. Оставить приказ помогать вам все доступные способы.

Доллар Дэн желал стать моим другом сильнее, чем брат Паленой.

У него имелся скрытый мотив.

– Снаружи ждать люди, – сообщил он.

Я давно не видел Дэна. Он начал работать над собой. Его одежда стала более изысканной и стильной, более ухоженной и не такой кричащей, как у большинства крысюков. Ни желтого, ни оранжевого, ни ярко-зеленого.

Причиной тому была Паленая.

Бедняга. Его надеждам не суждено сбыться.

Он сам это понимал. Но пока живу, надеюсь, как сказал какой-то бумагомаратель.

– Люди? – переспросил я.

– Шесть честные, правильные крысюки.

Чтобы сопровождать тебя на пути к Холму, где ты займешься более важной частью расследования. Других охранников не нашлось.

– На пути к Холму, значит?

Мисс Контагью и ее друзья уехали. Как и у мистера Дотса, у нее есть другие дела. Которые перевешивают привязанность к тебе.

Это была неявная, скрытая критика. Разве Белинда не в долгу передо мной? Разве я не спас ее дружка от повелителей зомби?

– Я достаточно взрослый, чтобы о себе позаботиться.

Он отправил мне секундное видение удивительно могущественной волшебницы в гробу со стеклянной крышкой.

Если ты настаиваешь на суицидальных поступках из-за неспособности контролировать абсолютно ненормальную подростковую гордость…

До гибели Страфы я мог полезть в бутылку. До Страфы я вполне мог закатить полномасштабную истерику на почве глупой гордости. Эта женщина научила меня сначала думать, а потом отвечать.

И у меня была миссия. Я должен остаться в живых, чтобы отправить в могилу парочку Операторов.

– Все под контролем. Я буду ответственным взрослым человеком, осторожным и рациональным. Буду обдумывать последствия, прежде чем открыть рот или что-нибудь сломать.

Крысюки не умеют ухмыляться. Иначе рот Доллара Дэна растянулся бы до ушей. А вот на лице Пенни расцвела скептическая улыбка. Покойник развеселился. Верится с трудом – вот о чем они все подумали.

Превосходно. Итак. Ты можешь вести поиск в нескольких направлениях.

Большинство из них были очевидны. Узнать, избегает ли меня Метательница Теней. И Порочная Мин. Покойник хотел оказаться рядом с Мин, как только она будет в состоянии пережить поездку на Макунадо. В обоих случаях я должен буду проконсультироваться с доктором Тэдом, составить мнение о нем и убедить его прийти с одной из женщин.

Ах, доктор Тэд. Я и сам собирался с ним поболтать, даже если придется его выслеживать.

41

Каштанка и компания не питали любви к крысюкам. Доллар Дэн и его приятели тоже не испытывали теплых чувств к собакам. Хорошо хоть, это были не рэт-терьеры.

Кланы пришли к молчаливому соглашению. Каштанка и Помощница остались со мной, на своих постах. Две другие дамы побежали вперед, вместе с юными крысюками, откровенно гордившимися своей причастностью к банде. Они вели себя чересчур развязно.

Я сказал об этом Доллару Дэну.

– Они должен понять это на свой опыт.

Джон Растяжка управлял только своей коммуной. Многие угрюмые люди его не боялись. Мысль о том, что следовало бы, находилась выше их понимания.

В моем присутствии мальчики не узнали ничего нового. Мы не встретили ни одного потенциального учителя.

Однако кое с чем все-таки столкнулись.

Толстый мужчина лет сорока, в фуражке расформированной Городской Стражи, перехватил нас вскоре после того, как мы пересекли границы Холма. Он напоминал частного охранника, был ниже меня, выглядел неряшливо – потому что портному не удалось сшить одежду ему по фигуре – и, возможно, немного опасно, как Плоскомордый Тарп.

В общем, напоминал парня, которого можно колотить сколько влезет, а он будет переть напролом, без всяких умений, но с огромным запасом упрямства. Охраннику не понравилось присутствие на доверенной ему территории известных бандитов. Он исходил из того, что все крысюки – преступники.

На самом деле этот стереотип не слишком далек от истины. Именно так крысюки выживают в нашем мире с тех пор, как их предки сбежали из лабораторий, в которых их вывели.

Я посмотрел за плечо охранника, который явно не понимал, что численный перевес не на его стороне, – и нате вам! Впереди, за полквартала от нас, стояли симпатичная Блондинка и ее огромный друг. Блондинка поглядела в нашу сторону, возможно, слегка удивленно. Сказала что-то своему спутнику. Тот поднял ее и зашагал быстрее скаковой лошади.

– Кто это? – спросил я охранника.

Он почесал голову.

– Где?

Доллар Дэн, его команда и девочки заметили парочку. Дэн отдал тихое распоряжение. Двое его ребят и Помощница обогнули патрульного и начали вынюхивать след.

– Это хорошо. Мы продвигаемся, – сказал я.

Напускное спокойствие посреди бури.

Тем временем взволнованный охранник протестовал и бушевал. Он не оставил мне выбора.

– Если у вас проблемы, поговорите с моей бабушкой, Метательницей Теней. Она их решит. В последнее время она много думает о таких, как вы.

Не слишком мило с моей стороны.

Он побелел.

Охранники знали, что Альгарды ищут козла отпущения из-за случившегося с Потоком Яростного Света. Не один мрачный злобный взгляд обратился на получавшие немалые деньги горы мышц, которые не смогли защитить Страфу.

Метательница Теней публично точила зубы.

Человек в устаревшей фуражке отступил в сторону.

– Сразу сказали бы, кто вы такой, сэр. – Жалкая попытка сохранить лицо, наложив в штаны.

Да. Мне следовало не забывать о таком инструменте, как связь с Альгардами.

Через полквартала Доллар Дэн заметил:

– Этот дурак правый. Не надо стесняться использовать старая ведьма имя.

– Старые привычки живучи.

– Я так не говорить бы!

42

Я отвел Доллара Дэна на кухню моего дома на Холме. Моего дома. Это было нелегко. Рейс и Декс наслаждались дневным перекусом, состоявшим из галлона крепленого вина. Я и мой отряд крысюков их не встревожили. Они все обо мне знали. И кроме того, уже успели порядочно подкрепиться.

Декс закрыл бутылку и поставил на полку, вне досягаемости Доллара Дэна. Рейс собрал ножи, столовое серебро и прочие мелкие предметы, способные нечаянно упасть в карман. Стариканам не пришло в голову извиниться.

Я подумал, не обвинить ли их – из всех людей! – в рассовых предрассудках, но решил не сотрясать воздух. Они меня не поймут.

– Кроме вас здесь никого нет?

Некоторые люди не могут напрямую ответить на вопрос. Они так устроены, что вынуждены выбирать окольные пути.

– Заходил Барат, но он ушел, – ответил Рейс. – Отправился на вершину Холма с визитом.

– Ясно. Пусть один из вас приведет доктора Тэда.

Перекус пробудил в Дексе характер. Он хотел поспорить. Рейс взял его за правый локоть и, ткнув большим пальцем в сустав, привлек внимание коллеги.

– Декс, в саду собаки, – сказал я. – Они со мной. Дай им какой-нибудь еды. Рейс, приведи доктора.

Я использовал свой сержантский голос, голос бога, который не допускает возражений.

Самонадеянность предположения, что доктор Тэд бросит все и прибежит, даже не пришла мне в голову.

На последнем уровне моих приказов крылся невысказанный факт: от меня зависело дальнейшее трудоустройство Рейса и Декса. И, в некоторой степени, доктора Тэда, благодаря моим связям с Метательницей Теней.

– Возможно, он у старой ведьмы, вместе с Баратом, – сказал Декс, собирая объедки для собачьей трапезы. Сказал Рейсу, не мне.

Несмотря на недовольство, старики принялись за дело.

Сопровождаемый крысюками, я отправился навестить Порочную Мин.

Порочная Мин отсутствовала.

Имелась пустая кровать, на которой следовало лежать демонице.

– Дэн, приведи клоуна, которому я велел накормить собак.

Вскоре появился Декс с выпученными глазами.

– Какого черта? Куда она делась?

Его начало трясти.

– Я надеялся, ты мне объяснишь, Декс.

Он глотнул воздух.

– Я не знаю. Она была в этом проклятом углу двадцать минут назад, когда мы пытались влить в нее немного супа. Выглядела как обычно, как обычно, была в коме. Даже хуже, чем обычно. Мы подумали, что больше пары дней она не протянет. Она воняла гноем.

– А потом случилось чудо, – пробормотал я.

– Наверное. – Декс разворошил постель, словно надеялся обнаружить это непостижимое существо в складках одеяла. – Все еще теплая.

Он был прав. Мин скрылась за несколько мгновений до того, как мы вошли.

– Должно быть, она притворялась, – сказал Декс. – Но это был нелегкий труд, приятель.

Я согласился. Я испытывал подозрения. Однако в моем положении всегда кого-то подозреваешь. Если хватает мозгов, даже самого себя.

– Дэн, есть шанс, что твои парни смогут выследить ее?

– Принюхаться, Гаррет. Даже вы смочь ее выследить.

Постель определенно воняла.

– Ты мне льстишь. Я чувствую только болезнь и инфекцию. Декс. Когда в последний раз приходил врач?

– Когда ее ранили. При вас.

– С тех пор ни разу? Почему?

– Так велела Метательница Теней.

Я не понял.

– Она сказала, почему?

– Она не хотела, чтобы это существо с кем-то контактировало.

Возможно, в этом была своя логика, но я ее не уловил.

– Спрошу при личной встрече.

Декс решил держать свои мысли на этот счет при себе. Его работа и так висела на волоске.

– Надеюсь, она в состоянии говорить. Когда я ее видел, она выглядела ужасно.

Где-то в доме поднялась суматоха – это Доллар Дэн столкнулся с Рейсом и доктором Тэдом.

– Проклятие, Рейс, вот это скорость.

– Я же говорю, он был у мадам Альгарды.

– Я думал, это займет больше времени. Спасибо, что пришли, доктор, но дело приняло скверный оборот. Пациентка скрылась.

Доктор Тэд со вздохом покачал головой.

– Должно быть, она оказалась крепче, чем я думал. Я считал, что она умрет.

– Я бы не хотел тратить ваше время, особенно если вы занимались Метательницей… Констанцией. Кстати, как она?

– Ей лучше. Я испытываю осторожный оптимизм, хотя и не могу объяснить почему. Сейчас она в вегетативном состоянии. С такой волей, как у нее, она, вероятно, справится.

– Это хорошие новости. – Ожидаемый ответ, но, возможно, некоторые сочли бы его обескураженным. – Я могу ее навестить?

Тэд смерил меня взглядом, словно просматривая список возможных мотивов.

– Навестить ее можно. Но не ожидайте реакции. Помните, что даже суровые люди с жестоким сердцем заслуживают внимания, когда больны. Возможно, она почувствует ваше присутствие. Это может укрепить ее волю. Но никаких дел. Никакого давления. Никакого запугивания. Иначе я вышвырну вас вон.

Я не смог подавить ухмылку. Он так старался проявить жесткость. Этот парень мог бы мне понравиться.

– Где вы отслужили свою пятилетку, Тэд?

Любой человек старше двадцати двух понял бы меня. Когда мы были молодыми, как только тебе исполнялось восемнадцать – при условии, что ты по-прежнему мог похвастать нужным числом конечностей, пальцев и глаз, – ты отправлялся на пять лет в Венагету, насаждать королевскую волю Каренты. Более века эта война являлась такой же повседневностью, как погода или смена сезонов. Когда я был мальчишкой, никому даже в голову не приходило сопротивляться. Уклонисты считались презираемой диковиной.

Государство и общественный строй все еще боролись с последствиями победы. Конец долгой войны вызвал ужасный беспорядок.

Тэд покраснел и увильнул от прямого ответа.

– Я вызывался добровольцем в линейную часть. Дважды. Оба раза мне сказали, что я слишком ценен для отправки в зону военных действий.

Перевод: его мастерство было слишком высоким для простых смертных. Должно быть, тогда у Тэда и появились связи на Холме.

– Благодарите своего бога-покровителя.

Парни вроде Тэда, не варившиеся в кровавом котле, лучше всего подходили для управления Карентой в послевоенную эпоху. Мы, повидавшие слона, знали лишь один способ действий.

Наши Метательницы Теней, неоднократно побывавшие на войне, достойны прославления за отвагу, но их способность мыслить здраво серьезно нарушена.

Тэд сказал что-то, а я прослушал. Снова заплутал в дебрях собственного сознания. Это начинало действовать на нервы.

– Прошу прощения. Отрубился.

– Понимаю. Я сам страдаю от чертовых финтов памяти, хотя самым близким моим контактом с боем стала Полная гавань, когда принц Руперт отправился туда в первый раз. По всем бумагам я тогда считался санитаром.

Разумеется. Его быстро взяли на службу.

– Ваш отец тоже был врачом?

– И отец, и мать. Мать была медицинским гением. Официально она так и не стала доктором – тогда в эту профессию не брали женщин. Но королевская семья ее любила. Она позаботилась о том, чтобы женщины смогли становиться врачами.

Вероятно, он начал осваивать медицину одновременно с умением ходить.

– Поскольку пациент предпочел скрыться, у меня нет причин здесь задерживаться, – заметил Тэд.

– Точно. Простите меня. Я болтун. Декс, если появится кто-то из крысюков, скажи, что я ушел к старухе. И полегче с вином.

Никогда не мог понять, почему некоторым людям нравится протухший виноградный сок. Таким субчикам нельзя доверять.

Декс сдержался.

– Да, сэр. Как пожелаете, сэр.

– Хорошо. Уверен, мы не пожалеем, что решили сохранить за тобой место, Декс.

43

Всю недолгую дорогу к особняку Метательницы Теней Тэд флиртовал с собаками. Он растопил сердце Помощницы, которое та закрыла передо мной.

– Вы уверены, что это бродячие собаки?

– Были, пока не решили усыновить меня. Они живут на Ортодоксальном кладбище.

Я вкратце рассказал ему о псицах и Крошке Му.

– Неужели? Это странно. И никакой связи со Страфой?

– Нет, если верить Констанции. А кому знать, как не ей.

– Разумеется, разумеется. Я никогда не был с ней в близких отношениях.

Безо всякой причины Тэд нравился мне все больше и больше. Милый, приятный парень, совсем как Страфа.

– Вы ведь были увлечены Страфой?

– Был, – смущенно признался он. – Когда-то. Барат не одобрил. А она никогда ему не перечила.

– Понятно.

Лучше оставить эту тему. Слишком щекотливая.

Тэд не настаивал на продолжении разговора. Он чувствовал ту же неловкость.

Особняк Метательницы Теней казался вымершим. Мы с Тэдом направились наверх, в логово ведьмы. Собаки и Доллар Дэн остались внизу, на страже.

Прежде я никогда не выходил за пределы первого этажа, но никаких сюрпризов не обнаружил. Второй этаж был столь же мрачным. Спальня Констанции оказалась немногим лучше.

Барат Альгарда спал в пухлом кресле возле постели матери. Даже во сне его лицо выглядело встревоженным. Вздрогнув, он проснулся.

– Гаррет. Привет, – сонно сказал он. – Тэд. Извини. Это нелегко.

– Понимаю. Никаких проблем.

– Эй! Тэд думает, что она очнется.

Старая уродливая бочка слизи лежала на спине, ее верхняя половина была немного приподнята, руки безжизненно вытянуты по бокам, поверх лоскутного одеяла, очевидно, сшитого за жалкие гроши каким-то беженцем старше самой Метательницы Теней.

Я изучил ее руки. Слегка деформированы артритом. Хронические боли могли объяснить дурной характер. Возможно, Тэд и ему подобные вместе с магами-целителями класса, соответствовавшего статусу Констанции, не сумели с этим справиться. Эта болезнь могла не поддаваться магии.

Некоторые вещи устойчивы к магии. Как и некоторые люди. Пенни в какой-то степени обладает этим талантом. Определенные металлы и минералы сопротивляются колдовству и даже уничтожают его. Наиболее известные примеры – железо и серебро.

– Где Кивенс? – спросил Барат, еще не до конца проснувшись.

Я пожал плечами.

– Я ее не видел.

– Мы никого не видели, – сказал Тэд. – Никто не подошел к двери. Она должна быть здесь?

Барат встревожился.

– Здесь должен быть Киога. И Маш c Башем.

– Это прислуга?

– Машего и Башир. Да. Они живут здесь. И никогда не выходят.

Они пришли к Страфе, чтобы помочь с поминками, но я понял, что он имел в виду. Странное трупное телосложение, многочисленные ритуальные шрамы и религиозные татуировки помешали бы им социализироваться – без серьезной маскировки.

Они не были карентийцами. Метательница Теней привезла их из зоны военных действий. Мужчину и женщину, мужа и жену, но я не был уверен, кто из них кто.

Барат слишком быстро вскочил.

– Мы должны… Черт!

Он пошатнулся и замолчал.

– Что?

– Гаррет, моя девочка – гений. Но сам знаешь, она полностью лишена здравомыслия.

– Не могу с этим спорить. Мои шрамы – тому подтверждение. Но она хорошая девочка. Она просто…

– Она постоянно ныла, что приходится сидеть дома. Она не в состоянии провести параллель между тем, что случилось с ее матерью, и тем, что может случиться с ней самой. Думает, что так не бывает. Так быть не может.

В этот момент левый указательный палец его матери дрогнул. В последнем суставе, переместился на четверть дюйма. Я открыл рот, чтобы сказать об этом Тэду, но он уже смотрел на палец, широко улыбаясь.

Барат тоже заметил.

Тэд оттянул веко Метательницы Теней. Мы все увидели, что зрачок реагирует на свет.

– Совершенно замечательно, – пробормотал Тэд.

– Если Кивенс ушла, то, скорее всего, к Кипу, – сказал я Барату.

– Ненавижу повторяться, но она должна понять, что ей никогда не сравниться с той рыжеволосой девочкой, – ответил Альгарда.

Я не мог сказать ничего обнадеживающего. Когда дело доходило до того, чтобы осознать, что Кивенс – не только лучший друг, но также живая, дышащая, чувствующая девушка, Кип проявлял чуткость гранита.

– Ты правда тревожишься? Со мной крысюки. Они могут ее выследить.

Я думал, он откажется. Барат был гордым человеком, упрямым, если его не наставляла Констанция, и, вероятно, считал, что сам может справиться со своими проблемами. Он меня удивил.

– Ты можешь это сделать? Сколько это будет стоить? Возможно, им следует постоянно находиться рядом с ней.

– Стоить? Я не знаю. Мне нужно спросить. Ты уверен?

– Мы потеряли Страфу. И маму… вероятно. Я не вынесу, если Кивенс… Конечно, я уверен. Мне нужен отряд ангелов-хранителей. Как называется скопление воронов? Стая? Вот что мне нужно. Стая ангелов-хранителей с черными сердцами, жаждущими людской плоти.

– В таком случае сомневаюсь, что крысюки оправдают твои надежды.

Он ухмыльнулся.

– Тогда пусть просто держатся поблизости, куда бы она ни пошла. Если они не будут махать руками и кричать, она ничего не заметит.

– Я поговорю с Долларом Дэном.

Дэн определенно извлечет выгоду из ситуации, но будет благоразумен. Он увидит шанс завязать полезное знакомство.

Иметь Метательницу Теней у тебя в долгу никогда не повредит.

– Доктор, я хотел поговорить с вами, но отвлекся. Может ли пропавшая часть того сломанного болта находиться внутри Порочной Мин?