Коварное бронзовое тщеславие Кук Глен
На улицах висел бледный туман, к которому примешивалось что-то вроде слабого дыма. Я уловил серу и нечто металлическое. Окружавшие меня острые носы могли решить загадку.
– Это связать с то колдовство, – ответил один крысюк.
Воздух почти не двигался, но запах тянулся от места схватки.
Дэн и Паленая согласились, однако ничего не добавили.
Нанятый фургон стоял перед домом. Мин отсутствовала. Должно быть, владелец находился внутри. Вместе с Пенни и Тэдом. Лошади в упряжке казались еще глупее, чем обычно свойственно недалекому и кровожадному конскому клану. Они выглядели так, словно их мог увести любой желающий.
Вот только эти клячи демонстрировали свой ленивый идиотизм перед домом, в котором обитал Покойник.
Возможно, он использовал их в качестве приманки.
– Здесь воняет мокрой кониной, – проворчал я, поднимаясь на крыльцо вслед за Паленой, которая оглядывалась на случай, если Доллар Дэн вдруг утратит способность сдерживать свою страсть. Сомнительные опасения, с учетом близости Покойника.
Старые Кости нас не тронул, но он бодрствовал и наблюдал. Пенни точно знала, в какой момент открыть дверь. Она сменила стильный наряд на привычное бесполое тряпье. Я услышал голоса, доносившиеся из кабинета Паленой. Паленая тоже их услышала и встревожилась. Это была ее территория. Никому не дозволялось входить туда в ее отсутствие.
– Дин разогревает картофельные сосиски, – сообщила нам Пенни. По правде говоря, именно это я и хотел услышать.
– Сосиски и пиво – и я буду на седьмом небе от счастья.
Паленая подняла облако пыли, торопясь встать на защиту своего угла. Я отставал от нее на три шага.
В кабинете обнаружились Джон Растяжка, Плоскомордый Тарп, его совершенно неромантичная соседка Торнада, Хеления из Аль-Хара и мужчина, которого я не узнал. Но доктор Тэд отсутствовал. И куда, черт побери, девался крысюк – владелец фургона?
Я предположил, что Порочная Мин находится в соседней комнате, которая служила моим кабинетом, пока я не вырос и не покинул родное гнездо.
Торнада, располневшая, постаревшая и потрепанная, как никогда, порадовала мое эго словами:
– Выглядишь как дерьмо на палочке, Гаррет.
– А чувствую себя еще хуже. Последний раз я столько ходил пешком в учебном лагере.
Я остался в дверях, наблюдая, как Пенни вежливо благодарит Доллара Дэна, одновременно с этим явно намекая, что ему пора идти, чтобы местные обитатели могли наконец перевести дух. Я посмотрел на Джона Растяжку. Он обладал достаточно тонким слухом, чтобы следить за беседой. Намека Дэн не понял. Но потом он издал странный взвизг – это Покойник напрямую коснулся его. После этого Дэн не стал задерживаться.
Я почувствовал, как Старые Кости просматривает мои воспоминания, предполагая, что самое время упасть в кровать. Завтра будет очередной долгий день.
Тем не менее я начал выговаривать Плоскомордому и Торнаде за несделанную работу, которую мы им поручили.
Босс показал мне сжатую версию их приключений.
Они были обязаны жизнью тому обстоятельству, что Дил Релвей являлся пронырливым психопатом, ведомым неизменной потребностью все знать и побуждением вовсе вмешиваться.
Тайная полиция следила за большинством моих самых близких знакомых – если верить Старым Костям, это был вопрос общественного порядка.
В любом случае, оба попали в переделку. Обоих спасли прыткие стражники, оставив их мучиться от смешанных чувств по поводу внезапной вспышки закона и порядка.
Оба сейчас праздновали, тратя свои продленные жизни на попытку опустошить мои пивные бочки прежде, чем вмешается некто по имени Гаррет.
– Думал, ты бросила, – сказал я Торнаде. Она начала пить после того, как рассталась с Йоном Сальвейшном.
– Дерьмо, Гаррет! Сегодня я поняла, что жизнь чертовски коротка, чтобы тратить ее на попытки быть тем, кем ты не являешься. Особенно если этим кем-то хочет сделать тебя кто-то другой.
С подобным утверждением я не мог не согласиться – хотя начал осознавать, что когда делаешь что вздумается, жизнь в долгосрочной перспективе может стать неприятной. Многие люди на тебя обидятся.
– Ты нашел что-нибудь полезное? – спросил я Джона Растяжку.
– Почти ничего.
Пенни с Дином принесли еду. Паленая выгнала брата из-за стола и расчистила немного места для своего подноса. Я устроился на жестком деревянном стуле, держа поднос на коленях.
– Ничего? Удивительно.
– Да. Нет даже малые слухи… Давайте я начинать с начала. Не считать суматоха в семья, что втянуть в это дело – мы обнаружить две только таких семья, – вокруг тихо-тихо и пусто. Никакой разговор за пределы семей-участник, которые не хочет участвовать, но страшно, что когда делать глупый вид, Боец их будет легко убить.
Я повернулся к Хелении, которая уже поникла под взглядом Паленой.
– Почему ты здесь?
– Меня прислал начальник.
Она отхлебнула из кружки, выглядевшей так, словно ее весь вечер не выпускали из рук.
Людям, которые привыкли отхлебывать, доверять нельзя. У них всегда имеются скрытые планы.
– Зачем? – спросил я, когда она ничего не добавила.
– Чтобы быть посредником.
Я сделал глубокий вдох, потом решил не тратить зря воздух. И повернулся к незнакомцу.
– А вы кто такой?
– Я с ней.
– Необычное имя.
– Мерримэн. Клют Мерримэн. Капрал Отдела криминальной статистики. Дневная Стража. Я приглядываю за Хеленией.
Пенни принесла складной стул. Я сердито посмотрел на нее.
– Они все были здесь, когда я вернулась домой, – объяснила она. – Кричали на Дина. – Пенни кивнула в сторону комнаты Покойника. – Или на него. – Сообщая, что посетители явились по указанию Старых Костей. – Они помогли с Порочной Мин. – Кивок на маленькую комнату по соседству.
– А. А что случилось с фургонщиком? И доком?
– У соседей.
Джон Растяжка неловко пошевелился.
Сейчас дел не было. Покойник извлечет всю достойную внимания информацию быстрее меня. И мне требовался сон.
– Я могу с тем же успехом отправиться на боковую. Как только прикончу эти дивные сосиски. Отличная работа, Дин.
Я наколол последний кусочек на вилку и помахал ею старику, который вкатил в кабинет тележку. На тележке стояли кувшины с пивом и свежезаваренный чай. Интересно, когда мы успели ее приобрести?
Дин передал мне мою любимую кружку, которую я ценил за вместительность.
– Боже мой! «Отборное темное». В таком случае сну придется подождать.
«Отборное темное Вейдера» – отличная штука. Действительно отличная.
Возобновился разговор о делах. Я гадал, удалось ли Покойнику извлечь что-то из Порочной Мин, и ни к чему особо не прислушивался. Потребовалась лишь одна вместительная кружка, чтобы высвободить мысли о Страфе, которые я подавлял на протяжении нескольких дней.
52
Паленая сидела возле моей постели, вооруженная моей любимой кружкой. В кружке был лечебный черный чай. Что-то просочилось в мою пульсирующую от боли тыкву, разбудило меня и ушло, немного облегчив страдания.
– Я выставил себя полным идиотом?
Она подняла руку, почти вплотную сдвинув большой и указательный пальцы.
– Близко к тому. Но не совсем. Выпейте-ка. Это от Колды. Вас ждет работа.
Паленая проснулась достаточно давно, чтобы успеть навестить Колду? Вроде бы я припоминал, как она сама с энтузиазмом хлестала темное.
Должно быть, это из ее запасов, на экстренный случай.
– Вы оставили собак на улице без еды и питья, – сказала Паленая.
Очевидно, это было преступление, хотя я так не думал. Собаки – они собаки и есть. Их место на улице.
Я проглотил немного чая. Лекарство подействовало быстро – Колда знает свое дело. Однако моего отношения к псицам оно не изменило.
– Так нельзя поступать, мистер Гаррет. У вас есть обязательства.
Я приготовился возражать и протестовать.
Паленая меня проигнорировала.
– Спускайтесь-ка вниз. Пора заняться делом.
Старые Кости с легким нетерпением коснулся моего сознания.
– А?
– Пришла та колдунья с маячками для кузнеца.
– А? – повторил я, на сей раз изумленно. – Лунная Гниль? Не думал, что она еще когда-нибудь приблизится к нашему дому.
– Покойник говорит, на этот раз она сама деловитость. Прошлой ночью на Холме что-то произошло… Ах да! Вы ведь тоже там были.
Интуиция, возможно, подсознательно подпитываемая Покойником.
– Все эти молнии.
– Очевидно. Он не ввел меня в курс дела.
Травы Колды сделали все возможное, но слабая головная боль осталась. Я на собственном опыте был знаком с феноменом похмелья. Сегодняшний день вряд ли будет полон солнечного света и радости. Я начал его с традиционной клятвы никогда не совершать такой глупости снова – до следующего раза. Я слишком стар для подобной чуши.
И все это мы уже слышали. Пожалуйста, шевелись. Надень удобную обувь.
Он пытался запугать меня.
Плелся большой заговор. У подножия лестницы Пенни ждала момента сыграть свою роль. Она погнала меня к кабинету Паленой, не давая отвлекаться и сворачивать в сторону. По пути мы встретили Дина. Он сказал, что подаст завтрак для меня и легкие закуски для нашей гостьи. Я мимоходом заглянул в свой прежний кабинет. Порочная Мин раскинулась на спине на старых матрасах, совершенно растрепанная, в коме, которую вызвал Покойник. Попытка задержаться и рассмотреть ее внимательнее провалилась. Пенни и Паленая заставили меня шевелиться.
– Но что мы от нее узнали? – мужественно вопросил я. Хотя Паленая утверждает, что проскулил.
Очень немногое. Ее сознание устроено иначе. Она справляется с ситуациями, переводя их с нашего образа мышления на свой собственный. Ее состояние покоя – или основное состояние – совершенно чужеродно. Я пытаюсь проникнуть в ее мозг, просматривая по воспоминанию за раз.
– Ой, да ладно! – Мое восклицание относилось не столько к Покойнику, сколько к извращению вселенной, в которой я застрял. Если реальность – это солипсический пузырь, нужно драть главному инженеру задницу, пока он не начнет мыслить по-человечески.
Возможно, она все-таки демонический иммигрант.
Иммигрант. Ну конечно.
53
Дин остался верен себе и приготовил изысканный завтрак. Ему удалось состряпать что-то подходящее для моего нынешнего состояния – при условии, что мне хватит ума и мужества удержать в себе эти бисквиты в густой колбасной подливке.
– Доброе утро, мистер Гаррет, – слишком веселым голосом поздоровалась Лунная Гниль.
Никому не полагается быть столь жизнерадостным и сияющим до полудня.
Я постарался подавить кислотный гейзер в кишках.
– Доброе утро, мадам.
Лунная Гниль даже бровью не повела. Она явилась сюда по делу. И одета была по-деловому. Удобные туфли и платье, подходящие для поездки верхом или похода через лес, высочайшего качества, действительно предназначенные для активного использования.
Я приступил к завтраку с большим энтузиазмом, чем следовало, учитывая мое похмелье, не переставая гадать, что задумала эта старушенция.
Долго гадать мне не пришлось.
– Сегодня я составлю вам компанию, мистер Гаррет, чтобы с вами ничего не случилось.
Ну надо же.
Не считая Страфы – по обстоятельствам, – ни одна важная шишка с Холма никогда не выступала в роли моего телохранителя. Круто. Вроде как. Но жутковато.
Паленая налила мне еще густого черного чая Колды и постучала по ободку кружки, давая понять, что выбора у меня нет.
Все хотят быть моей мамочкой. Даже Дин.
Колбасная подливка содержала особые специи. Без сомнения, тоже от Колды.
Пенни принесла стакан с охлажденной водой. Разумно пить много воды после ночи, проведенной за переработкой свидетельства того, что боги действительно любят нас.
Я крякнул в ответ на слова Лунной Гнили. Раз Старые Кости ее не отпугнул, значит, счел подходящей компанией. А оборона моего эго достаточно ослабла, чтобы я задумался о том, что сегодня было бы неплохо передвигаться по опасным улицам не в одиночку.
Я повернулся к Паленой.
– Как я понимаю, Морли…
– Как это время от времени случается с вашими знакомыми, в его обязанности сиделки вмешалась жизнь.
Обидно. Говоря про сиделку, она, возможно, намекала, что мои друзья чувствуют, что ими злоупотребляют.
Эта проблема стоит внимания. У моих друзей есть собственная жизнь.
Не исключено, что Операторы также использовали скрытые связи, чтобы отвлечь внимание.
– Эти чокнутые могут быть настолько хорошо информированы и организованы?
Могут. Безумный – не значит глупый. Сумасшествие не подразумевает отсутствия тактического, стратегического или организационного гения. Однако они совсем необязательно манипулируют твоим окружением.
– Не уверен, что это нам поможет.
К концу дня перспектива прояснится.
Что, как я понял, означало, что мне снова придется вызывать огонь на себя, в то время как Торнада и Плоскомордый, Джон Растяжка и прочие будут шнырять в зловонной темноте, вынюхивая истину.
Я сделал последний горький глоток. Я понимал. Существовал план. Интрига. И главным действующим лицом предстояло стать Чайлду Гаррету. Возможно, Старые Кости задумал что-то вместе с Тарой Чейн, поэтому она отправляется танцевать со мной среди дождевых капель и играть в догонялки с молнией.
– Вы быстрее двигаетесь, и цвет лица улучшился, – заметила она. – Вам полегчало?
Да. До некоторой степени.
– Мне под силу случайное линейное мышление. Но до улыбок еще далеко.
– Улыбок? Нам не нужны мерзкие улыбки.
Великолепно. – Мою голову заполнили видения, начиная с маршрута – изломанной линии, тянувшейся от моего дома преимущественно на восток, к реке, а затем поворачивавшей на юг к Кварталу снов. – Визит в Аль-Хар необязателен, но может быть полезен на тот случай, если кто-то из полиции получил информацию, которой готов поделиться.
Визит Хелении никакой пользы не принес. Присутствие ее бойфренда раздражало. В пустой голове девицы не обнаружилось ничего ценного. По крайней мере ничего такого, чем Старые Кости счел нужным со мной поделиться. Уверен, он узнал нечто полезное о тайных механизмах Стражи. А Хеления с другом отняли у меня два галлона гостеприимности.
Покойнику было плевать на затраты.
Первым делом нужно занести маячки Тривиасу Смиту – Лунная Гниль жаждала с ним познакомиться. Затем мы отправимся в Квартал снов на поиски человека с жировиком. Если отыщем, кто-то может доставить ему недвусмысленное полуночное приглашение на разговор с моим партнером. Релвей этого не одобрит, ведь он ревностный деспот, но переживет, особенно если ему достанутся лавры.
Следующим пунктом будет Плеймет – надо посмотреть, как у него дела. Кроме того, Старые Кости надеялся, что Плеймет лучше поладил с Крошкой Му, чем с Каштанкой и ее компанией. Покойник хотел повидать девчонку.
У него имелись какие-то идеи, которыми он пока не желал делиться. Он не любит выкладывать информацию, а потом признавать, что она оказалась неверной.
Если все пройдет хорошо, к вечеру мы продвинемся в весьма интересных направлениях.
Потом он напомнил мне, что при ближайшей возможности хочет напрямую пообщаться с людьми, которых мы сегодня увидим.
– Удачи, – пробормотал я. Вряд ли кто-то кроме Плеймета добровольно согласится на такое.
– Ты притормозил, – заметила леди Тара Чейн. И, не получив от меня быстрого ответа, добавила: – Я не молодею. А Метательница Теней идет на поправку.
Само собой.
В устах Лунной Гнили объективная истина прозвучала зловеще. Возможно, мой партнер добавил нотку эмоциональной тревоги?
Нет.
Эта доза ужаса исходила от самой Лунной Гнили.
Ведь она жила близко к вершине Холма.
54
Каштанка и две ее приятельницы прыгали вокруг меня с веселым тявканьем. Начинался отличный день!
Помощница разделяла мое уныние.
– Какого черта? – выпалил я. Вытаращил глаза. Содрогнулся. Покрылся потом. Повернулся, но входная дверь была закрыта. Мои руки тряслись. Колени стучали. – Какого черта?
Возле уличной коновязи, в нескольких шагах под горку от моего крыльца, стояли лошади. Интуиция вопила, что они здесь из-за меня. Когда дело доходит до темных талантов, мощные инстинкты – мое проклятие. Один взгляд на этих монстров гарантировал, что грядут ужасные события.
Возможно, моя реакция была слегка мелодраматичной. Но факт оставался фактом: следовало уничтожить эту коновязь, как только ассоциация соседей ее установила. Коновязи притягивают лошадей, как конский помет – мух. В настоящий момент мой участок Макунадо-стрит переживал все три бедствия.
– Верхом мы будем передвигаться быстрее, – провозгласила Лунная Гниль.
Мое мнение в расчет не бралось. Лунная Гниль отважно подошла к монстру покрупнее, мерину, чьи уши задевали облака. Проверила его снаряжение и вскочила в седло с легкостью и грацией кошки-наездника.
Меньшая зверюга была кобылой, старой, апатичной, ненамного выше пони. Три секунды она косилась на меня, печально и покорно, хитро скрывая зло, живущее в ее сердце. Я собрался с духом, чтобы приготовиться начать заставлять себя подойти поближе.
– Ты будешь шевелиться? В роли королевы драмы ты не вызываешь сочувствия.
О боже. Поразила мачо в самое сердце.
Скакун Тары Чейн нетерпеливо гарцевал.
Ну хорошо. Ее мерин немного сместился в сторону, а мое эго сжалось до такой степени, что могло проскользнуть под брюхом ночного ползуна. Я подошел, осмотрел подпругу, уздечку и стремена, словно понимал, что делаю. Седло не свалилось, когда я взгромоздился на лошадь и – о чудо – оказался лицом в том же направлении, что и ее морда. Пальцы моих ног едва не доставали до мостовой.
– Не так уж и страшно, верно?
Проклятие. Она знала, что у меня легкий невроз на почве лошадей.
Да. Это было страшно. Вид сверху был…
Я подавил эту мысль. Не следует позволять человеку, догадывающемуся о моих тайных слабостях, усугублять ситуацию.
Кобыла печально затрусила рядом с колдуньей и ее монстром, отставая на один шаг, подобно образцовой венагетской жене. Каштанка и компания, любившие лошадей не больше меня, сопровождали нас, несмотря на опасения. Помощница и еще одна псица отправились вперед на разведку. Каштанка заняла привычную позицию в футе за пределами радиуса внезапного удара копытом. Четвертая дама отстала, играя роль арьергарда из одной собаки.
Вцепившись в седло и поводья, я ждал черного мгновения, когда моя лошадь совершит задуманное.
Это прописная истина. Иногда «они» действительно выходят на охоту за тобой!
Возможно, кобыла работает на людей, пытавшихся убить меня в последние дни.
Я занимался своими нервами, используя релаксационные техники, которые освоил, еще будучи национальным героем на боевой подготовке. Часть внимания я уделил преимуществам высокой точки обзора.
В дни, когда, как сегодня, дождь лишь грозится пойти, танферские улицы забиты людьми, хотя к ночи некоторые районы полностью вымирают. В светлое время легко следить за человеком в суматохе, особенно если он возвышается на конской спине. Но профессиональный глаз способен выявить преследователей. Это люди, которых часто замечаешь и которые проявляют недовольство по отношению к тем, кто замедляет их передвижение параллельным тебе курсом.
Сотрудничество с умными собаками также приносит пользу. Они начеку, когда ты занят тем, что жалеешь себя.
Похмелье и лошади. Куда уж хуже?
Разумеется, есть куда.
– Леди Тара Чейн, за нами следят. И вовсе не ангелы-хранители.
– Просто Тара Чейн. Титулы слишком громоздки.
Я крякнул.
– Я не удивлена. Твой партнер предупредил, что за нами могут шпионить. Он почувствовал наблюдателей, которые находились слишком далеко, чтобы их прочесть. Это друзья или враги? С врагами веселее. Охранники? Вокруг много крысюков.
Ее тон свидетельствовал о том, что внимание плохих парней ей особенно льстит.
– Не знаю. Насчет крысюков вы правы. Но мне они незнакомы. Они серые. Джон Растяжка отправил бы парней, которых я знаю. Своих собственных.
Людей я тоже не опознал.
Шпионы держались особняком и, судя по всему, не подозревали друг о друге.
Я. Я. Я был не один. Некоторых людей интересовала Лунная Гниль. Каждый из нас мог иметь своих преследователей.
Проклятие, даже за этими странными собаками мог кто-то следить. А может, они были агентами, в чью задачу входило разоблачить заговор лошадей.
Хотя должен признать, лошадиный заговор – это натяжка, даже в бесконечной вселенной.
На следующем перекрестке Лунная Гниль изменила маршрут.
Она не желала привести шпионов к Тривиасу Смиту. И еще меньше меня хотела, чтобы кто-то присутствовал при передаче маячков. Бессмысленно производить какие-либо манипуляции с мечами, если у негодяев-заказчиков возникнут подозрения.
Кобыла топала под прикрытием мерина, намеренно равнодушная, пытающаяся просто пережить еще один день. Я задумался, не была ли она слепой и не ориентировалась ли по звуку и зловонию.
От монстра Тары Чейн определенно воняло лошадью.
55
Лунная Гниль направилась к Аль-Хару, к тому самому входу, которым воспользовался я. На посту обнаружилась уже знакомая нам девица. Хеления напоминала загнанную кобылу.
– Надеюсь, тебе было хотя бы вполовину так весело, как кажется, – не удержался я.
– Я тоже на это надеюсь. Но мои надежды слабы. Я почти ничего не помню после вашего прихода. Проснулась в собственной постели, одна, но не помню, как там оказалась. И не знаю, что случилось с Мерри. Он не явился на работу. Почему вы пришли?
– Из-за прилипал.
– А?
Тара Чейн слушала и наблюдала, но не произнесла ни слова. Странно. До сих пор ее язык трудился без остановки. Я рассказал Хелении о преследовавших нас людях, не упомянув места нашего назначения. Добавил, что подумал, что Стража может ими заинтересоваться. Я все еще объяснял, когда рядом с нами остановился Мишень в компании полудюжины здоровяков, чтобы получить указания, прежде чем ринуться на улицу. Как Хеления вызвала их? Это умение стоит взять на заметку. И почему она это сделала, ведь я не успел закончить историю своих страданий? Потому что знала, что Лунная Гниль привыкла к первоклассному сервису?
В этом я сомневался.
Здесь была территория Релвея.
Этот дьявол самолично вышел к нам. Мне пришлось повторить основные пункты. Тем временем Мишень со товарищи просочились наружу.
Я заканчивал свой печальный рассказ, когда прибыли заключенные, трое мужчин и женщина.
– Крысюки разбежались, как крысы, босс, – провозгласил Мишень, гордясь своим остроумием. – Их пугает даже близость нашего заведения.
– Они были серые, – напомнил я Релвею. – Не подчиненные Джона Растяжки.
Кустистые брови маленького мерзавца взлетели вверх.
– Да?
Он явно ожидал услышать признание.
– Мне нужно, чтобы кто-то передал сообщение Пулар Паленой.
Кажется, это был способ не признаваться в связях с нежелательными элементами.
– Разумеется. Мишень, займись этим. Хеления, дай мистеру Гаррету все необходимое для письма. – Он подавил самодовольную ухмылку. Потом набросился на пленников, выделив мужчину и женщину: – Вы двое. Я думал, что вчера ясно выразился.
Тут я наконец распознал великолепно замаскированного Престона Уомбла. Значит, женщина была его привычной спутницей, Элоной Мьюриэт, одетой бездомным беженцем. Тряпье скрывало ее истинный облик. На оживленной улице она бы не привлекла внимания.
Почему же она не оправдала своей репутации неуловимой?
Эта мысль пробудила во мне любопытство, каким образом людям удавалось с такой легкостью следить за мной.
Итак. Друзьям Уомблу и Мьюриэт незаметно прицепили хвост, когда поймали в прошлый раз. Я тоже обзавелся хвостом, возможно, не одним, после того как мы со Страфой впервые посетили особняк Метательницы Теней.
Читать бесплатно другие книги:
