Лексикон Барри Макс
– Ш-ш, – сказала женщина.
Уил шел к фургону. Очевидно, он так и не помешает этому ублюдку увезти его куда-нибудь и там прикончить. У него ничего не получилось. Он злился на что-то.
– Не к фургону, – сказал Том. – Мы меняем машину. – Он кивнул в сторону пикапа.
– О, – сказал Уил.
Том забряцал ключами.
– Ты спас им жизни. – Он отпер дверцу пикапа и открыл ее. – Ты принял правильное решение.
Внутри пахло куревом. На приборной панели стояла кукла с качающейся головой – кого она изображала, Уил не понял. Какого-то политика. Том захлопнул дверцу, и клацанье замка вызвало у Уила ассоциацию с запечатыванием гробницы.
Заработал двигатель. Из вентиляционных отверстий подул воздух.
– Ого! – сказал Том. – У нас есть печка.
– Ты купил машину у того парня, – сказал Уил.
– Мы поменялись. – Том прибавил оборотов. Судя по всему, работа двигателя не вызвала у него нареканий, и он медленно поехал с заправки, оставляя позади фургон аэропортовских служб.
– Поменялись, – сказал Уил. – Он просто так согласился поменяться машинами.
– Точно. – Том посмотрел влево, проверяя, нет ли машин, нажал на газ и покатил по скользкой дороге. Затем сунул руку в карман пальто. – А еще он добавил вот этот сотовый.
Уил посмотрел на телефон.
– Вот как.
– Ага, – сказал Том. – До кучи, в качестве бонуса.
Они выехали на шоссе. На следующей неделе день рождения Сесилии. А Уил все тянет с походом по магазинам.
«Просто дай мне денег», – сказала она, и он не исключал, что именно так и сделает, потому что ей очень трудно купить подарок. Но ему все равно хочется что-нибудь придумать. Ведь до дня рождения еще целая неделя. А вдруг ему удастся найти то, о чем она мечтает.
Уил вспомнил, как Райн-Рейн стояла посреди дороги. И как она окровавленными губами произнесла странные слова. Как коротышка приставил дуло к собственному подбородку. Уил так тогда ничего и не понял. Может, Том – серийный убийца, или террорист, или правительственный агент под прикрытием, или кто-то еще, но кем бы он ни был, он должен что-то хотеть. Уил обязан добраться до магазина.
– Куда мы едем?
Том не ответил.
– Кто была та девушка?
Двигатель гудел. Из-под шин поднимался веер брызг.
– Почему твой приятель выстрелил в себя?
– Заткнись, – сказал Том. – Я с тобой не разговариваю.
– Вы пришли и схватили меня. Зачем-то я вам нужен.
– Не для разговоров.
– Тогда для чего?
Том молчал.
– Почему он назвал ее поэтом? Твой приятель сказал: «У нас есть поэт».
Том снова вытащил сотовый из кармана, набрал номер и поднес телефон к уху.
– Это я. Ты где? – Уил смотрел, как кукла на приборной панели качает головой. – Это хорошо. Я цел. У Брехта ничего не получилось. – Молчание. – Из-за Вульф. Потому что эта проклятая Вульф объявилась через пять секунд после того, как мы наладили контакт. – Уил услышал, как человек в телефоне заговорил громко и возмущенно. Голос был мужской, но незнакомый. – Черт подери! А чья же это вина? Просто скажи, где встретимся. Я хочу убраться с шоссе. – Он облегченно выдохнул. – Отлично. Мы будем там. – Он бросил телефон в карман.
– Кто такая Вульф? – спросил Уил.
– Плохой человек, – сказал Том. – Очень-очень плохой.
– Как Райн?
– Да.
– А Вульф тоже поэт?
– Угу, – сказал Том, идя на обгон.
– Когда ты говоришь «поэт», – сказал Уил, так как Том, кажется, решил отвечать на вопросы, – это название их организации или ты имеешь в виду…
– Я имею в виду, что она умеет обращаться со словами, – сказал Том. – А теперь заткнись.
– Я просто хочу понять.
– Тебе не надо ничего понимать. Тебе надо сидеть тут и не делать глупостей, а я позабочусь о тебе. Вот что тебе надо. Послушай, я понимаю, что у тебя была тяжелая ночь, а теперь тебя прошибло на всякое «как такое возможно?» и «зачем он так поступил?». Но я не собираюсь отвечать на эти вопросы, Уил, потому что у тебя не хватает знаний, чтобы понять ответы. Ты как ребенок, который спрашивает, почему я его вижу, если он закрыл глаза. Просто смирись с тем, что это происходит.
– А ты можешь дать мне знания?
– Нет, – сказал Том. – Заткнись.
Уил помолчал.
– Зачем ты застрелил ту девушку?
– Пришлось.
– Она же просто лежала, – сказал Уил. – Она и так была при смерти.
– Лежа там, при смерти, она все равно была опасна.
Уил ничего не сказал.
– Ладно, – произнес Том. – Ты слышал о пожаре в ночном клубе в Риме два месяца назад? Что там куча людей погибла? Так вот, то была Райн. И она сделала это, потому что считала, что один из тех людей – ты.
– Рейн хотела убить меня?
– Да.
– Почему?
– Потому что полтора года назад кое-что должно было убить тебя, но не убило.
– В Брокен-Хилл?
– Да.
– Я не помню такого.
– Да.
– А что это было?
– Что?
– То, что должно было убить меня.
– Нечто плохое, – сказал Том. – То, что нельзя было выпускать наружу.
– То есть химикаты? Полтора года назад в Брокен-Хилл люди погибли из-за разлива химикатов.
– Точно, – сказал Том. – Химикаты.
– А сейчас тебе до этого какое дело?
– Они опять разлились.
– И я могу их остановить?
– Да.
– Бессмыслица какая-то.
– Потому что это не совсем химикаты, – сказал Том. – Но ты все равно ничего не поймешь, так что не спрашивай.
– Это слово?
Том посмотрел на него.
– Там, на снегу, тебя заинтересовало кое-что, что я сказал о слове. Об одном конкретном слове. А еще ты сказал, что Вульф и Рейн – поэты, потому что умеют обращаться со словами.
Том молчал. Затем произнес:
– Ладно, это слово.
– Которое должно было убить меня?
– Да.
– Не понимаю, как слово может убить.
– Это потому, что ты плохо понимаешь, что такое слова.
– Слова – это звуки.
– Нет, не звуки. Мы с тобой не просто сотрясаем воздух. Мы передаем друг другу смысл. И благодаря моим словам в твоем мозгу именно в этот момент происходят нейрохимические изменения.
Уил помолчал.
– Я же говорил, – сказал Том, – нет знаний.
Уила охватило чувство потерянности.
– Теперь в Брокен-Хилл никто не живет. После разлива там никого не осталось.
– Да.
– Почему Сесилия хотела убить меня?
– Это сложно.
– Она была поэтом?
– Нет.
– Тогда… почему?
– Райн.
– Из-за Рейн?
– Не Рейн, а Райн. Кэтлин Райн, через «а». Писала стихи о природе. Жила в Англии, с тысяча девятьсот восьмого по две тысячи третий.
– И… она… вернулась?
Том покосился на него.
– Ты серьезно?
– Что?
– Они пользуются именами. Именами знаменитых поэтов.
– О, – произнес Уил.
– Они не зомби.
– Ладно. Я думал…
Они ехали в молчании.
– Вульф…
– Вирджиния Вульф, – сказал Том.
– Вирджиния Вульф хочет убить меня?
– Не она одна. Но опасаться нужно именно ее.
– Почему твой приятель застрелился? Из-за слов?
– Хватит болтать, – сказал Том категорическим тоном.
Уил захлопнул рот. Из темноты перед ними стелилась дорога, и они катили по ней.
ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ НОРМАМИ ПОЖАРНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ: КАК «ПАРАДИЗО» ПРЕВРАТИЛСЯ В «ИНФЕРНО»Рим: Предполагается, что причиной смерти 24 человек в популярном итальянском ночном клубе стала переполненность помещений.
Утверждают, что причиной пожара в клубе «Парадизо», начавшегося примерно в 22.00, когда залы были переполнены, послужило возгорание в результате повреждения электропроводки.
По сообщениям итальянских СМИ, в одном из танцзалов у выхода началась давка, поэтому многие посетители не смогли выбраться наружу и задохнулись. По некоторым данным, погибло более двух десятков человек.
Восемнадцатилетняя Марьястелла Галльони, которой посчастливилось спастись из соседнего с горящим зала «Музика», так описывает увиденное у дверей: «Там были два мужика [которые пытались выбраться], но они застряли в дверях. Они заблокировали выход. Никто не смог пройти».
Недавно в «Парадизо» закончился ремонт, и официальными органами было признано, что заведение соответствует нормам пожарной безопасности. Однако все хорошо знают, что коррупция насквозь пропитала государственные надзорные органы Италии.
В полиции заявили, что будет проведено полномасштабное расследование.
Глава 04
Эмили ждала, что кто-нибудь оттащит ее в сторону, грозно осведомится, что она тут делает, и заявит, что ей не место среди пассажиров первого класса. Но когда она подошла к стойке и протянула свой посадочный талон, представитель авиакомпании улыбнулся.
– Приятного полета, мисс Рафф.
– Спасибо.
Смутившись, она поправила лямки рюкзака. Другие пассажиры первого класса были в элегантных костюмах и дорогих блузках, Эмили же была одета в те самые джинсы, на которые пописал тип в парке. Она и не предполагала, что все здесь будут такими чистыми и лоснящимися.
– Мисс Рафф! – приветствовал ее бортпроводник с таким видом, будто с нетерпением ждал встречи с ней. – По имеющейся у меня информации, вы впервые отдали свое предпочтение нашей авиакомпании. Но мне трудно в это поверить, это не может быть правдой. – Он повел ее мимо рядов кожаных тронов. – Я собираюсь проявить о вас особую заботу. – Он наклонился к ней и театральным шепотом добавил: – Нам нужны красивые молодые клиентки.
Эмили решила, что он шутит. Но он не шутил. Странный он, этот первый класс…
– Устраивайтесь поудобнее, – сказал бортпроводник, – а я пока раздобуду для вас очень шоколадное печенье – вы такой вкуснотищи в жизни не пробовали.
– Ладно, – сказала она и собралась положить свой рюкзак на полку, но бортпроводник делано ужаснулся и забрал у нее рюкзак.
Эмили села в кресло. Она спала и в худших условиях, чем здесь. Справа от нее женщина в огромных солнцезащитных очках держала в одной руке высокий бокал, а в другой – журнал. Она улыбнулась Эмили, и та улыбнулась ей в ответ. Женщина снова углубилась в журнал. Все хорошо, подумала Эмили. Все хорошо.
Она услышала звяканье и потянулась за своим рюкзаком. Бортпроводник прошептал:
– Прошу простить меня. – Он поставил на подлокотник стакан с водой. Звяканье шло от кубиков льда. – Я не хотел вас разбудить.
Эмили уставилась на стакан. Когда она услышала этот звук, то решила, что кто-то писает.
Эмили высаживалась. Они так и называли это: высадкой. Она никогда раньше не слышала, чтобы кто-то произносил это слово. Эмили расстегнула ремень, и ей стало грустно. Не хотелось покидать свое крохотное первоклассное королевство.
Перед отъездом она оставила записку для подруги, чтобы та передала ее Бенни. Интересно, он ее уже прочитал? И что? Расстроился? Скучает по ней? Все эти вопросы волновали ее гораздо меньше, чем она думала. Эмили поняла это, когда смотрела в иллюминатор на спрятанный от всех мир солнечного света над облаками. Бенни остался позади. И это хорошо. Она чувствовала себя почти так же, как два года назад, когда, прихватив свой рюкзак с Пикачу, ушла из разваливающегося дома – от материнских угроз и брошенных ей вслед предсказаний быстрого и плохого конца, – и чем дальше она уходила, тем лучше ей становилось. Бенни не хороший. Совсем нет. Она начала понимать это сейчас, когда посторонние люди забирали у нее рюкзак и приносили ей воду, пока она спит. Эмили начала понимать, что без Бенни сможет достичь большего.
Возле выхода бортпроводник тронул ее за руку:
– Огромное вам спасибо.
– Это вам огромное спасибо, – сказала она.
В зале прилета стоял водитель в фуражке и униформе и держал табличку с надписью: «ЭМИЛИ РАФФ».
– Я Эмили, – сказала она.
Он потянулся к ее рюкзаку. Она заколебалась, но все же позволила ему взять его – надо привыкать к этому.
– Счастлив познакомиться с вами, мисс. Машина стоит перед входом. Надеюсь, перелет не сильно утомил вас?
– Да. – Эмили подладилась под его шаг.
Она вдруг застеснялась своего рюкзака с покемоном. Он выглядел нелепо на тележке, которую толкал перед собой водитель. Но тот, кажется, относился к этому спокойно. Люди оглядывались на них – на грязную девочку, которую сопровождал водитель в униформе, – и она изо всех сил старалась не улыбаться.
Он придержал для нее дверь. Снаружи было солнечно и холодно. У бордюра стоял длинный глубокого черного цвета лимузин. Водитель открыл заднюю дверцу, и Эмили забралась внутрь с таким видом, будто в этом не было ничего необычного.
Желает ли она выпить что-нибудь освежающего? Посмотреть телевизор? Она может делать что пожелает. В салоне было достаточно места, чтобы лечь. Она могла бы жить здесь.
Водитель сел на свое место. Центральный замок щелкнул.
– Дождь не предвидится. Вы прибыли к нам в погожий день.
– Я так думала, что день будет хорошим, – сказала Эмили. – Я чувствовала это.
Они ехали около сорока минут и остановились перед высокими металлическими воротами. Сквозь затемненное стекло лимузина она разглядела траву и гигантские деревья. Водитель переговорил с кем-то в караульном помещении, и створки ворот разомкнулись. Они стали подниматься на холм, и впереди появилось здание.
– Это старый женский монастырь, – сказал водитель. – Сто лет здесь жили монашки. – Хрустя гравием, машина подъехала к главному входу. С крыльца к ним спустился мужчина. Носильщик. Такова была его должность. – Красиво, правда?
– Да.
– Вас проводят. – Он на сиденье повернулся лицом к ней. Ей это очень нравилось – то, как люди поворачиваются, чтобы обратиться к ней. – Желаю удачи на экзаменах, мисс.
Носильщик привел ее в комнату с высоким потолком, деревянными стенами и десятью тысячами книг. Общая комната, догадалась она. Во-первых, потому что слышала о таких помещениях, а во-вторых, потому что не могла представить, для каких еще целей может понадобиться такая комната. Возможно, ни для каких. Возможно, после определенного размера в здании появляется больше помещений, чем имеется для них применений. Эмили поставила рюкзак на пол между ног и попыталась успокоиться. Где-то в отдалении закрылась дверь – клац, – послышались голоса, потом по коридору разнесся смех. Ей захотелось писать.
Снаружи застучали женские каблуки. Дверь со щелчком открылась. В первую секунду Эмили решила, что это монашка, но оказалось, что женщина просто одета в темно-синий костюм. Неужели на нее так подействовал рассказ о монашках? Женщина была стройной, лет примерно тридцати пяти, с темными волосами и в изящных очках. Она направилась к Эмили, протягивая на ходу руку пальцами вниз, для дамского рукопожатия. Та встала с кресла, чтобы пожать ей руку.
– Здравствуй, Эмили. Большое спасибо, что решила приехать к нам. Меня зовут Шарлотта.
– Здравствуйте, – сказала Эмили.
Шарлотта села в другое кресло. Эмили села в свое. Казалось, их разделяет огромное расстояние. Лежавший между ними ковер напоминал карту еще не открытого мира.
– Скоро я провожу тебя в твою комнату, – сказала Шарлотта. – Но сначала ты задашь свои вопросы. Они наверняка у тебя есть.
Еще бы. Например, «что за люди были с тем парнем, Ли», и «почему я», и «что за экзамены». Но она не задала их. А все потому, что если бы на эти вопросы были даны плохие ответы, она бы очень сильно расстроилась.
– На этой неделе у нас шестеро таких, как ты, – сказала Шарлотта, решив ответить на вопросы, которые Эмили не задала. – То есть шесть абитуриентов. У каждого из вас своя комната, естественно. Твоя выходит на Восточный лес. Думаю, тебе там понравится. В главной столовой вам будут подавать еду, в конце коридора ты найдешь комнату отдыха, а рядом с ней – читальный зал. Между экзаменами можешь сколько угодно изучать территорию, не стесняйся. Это замечательное место. Когда-то здесь располагался женский монастырь.
– Я слышала.
– Вне Нового крыла ты можешь встретить наших нынешних студентов. Им строжайше запрещено разговаривать с вами, так что, пожалуйста, не воспринимай их поведение как грубость. – Шарлотта улыбнулась.
– Хорошо, – сказала Эмили.
– Я должна попросить тебя соблюдать два правила в течение всего периода, пока будут длиться экзамены. Не покидать территорию и не пользоваться телефоном. Эти правила очень важны. Ты согласна?
– Да.
– Отлично! – Шарлотта похлопала себя по колену, как будто подзывала к себе кошку. – Итак, до завтра у тебя есть время на то, чтобы устроиться. Познакомиться с другими абитуриентами, провести время с пользой для тела и ума. Экзамены начнутся утром.
– У меня есть вопрос, – сказала Эмили. – В чем подвох?
Брови Шарлотты взлетели вверх. У нее были очень красивые брови. Изогнутые, как плеть.
– Прошу прощения?
– Ну… – Она рукой обвела комнату. – Здесь так здорово, что просто не верится. То есть я, конечно, ценю все это, но если будете просить меня брить голову, или раздеваться, или еще о чем-то в этом роде, я хотела бы знать заранее.
Шарлотта подавила улыбку.
– У нас тут не секта, даю слово. У нас школа. Мы собираем здесь лучших и самых способных и помогаем им раскрыть свой потенциал.
– Ясно, – сказала Эмили.
– Я, кажется, не убедила тебя.
– Уж больно все это не похоже на школу.
– Между прочим, очень похоже. У тебя сложилось другое впечатление, потому что твой опыт ограничен государственными учебными учреждениями. – Шарлотта наклонилась вперед и заговорщицки прошептала: – И мне кажется, что как раз они не похожи на школы. – Эмили не знала, как на это реагировать. Шарлотта встала. – Итак, позволь мне проводить тебя в твою комнату.
Эмили подхватила свой рюкзак:
– И все же мне кажется, здесь есть какой-то подвох.
Шарлотта поджала губы:
– Мы принимаем только тех, кто сдал экзамены. А сдать их очень трудно.
– Я сдам.
Шарлотта улыбнулась.
– Что ж, – сказала она, – здесь нет никакого подвоха.
Эмили шла вслед за Шарлоттой по отделанным деревянными панелями коридорам и залам с терявшимися где-то в выси потолками. Она никогда в жизни не видела столько арок. Шарлотта ногтем постучала по одной из дверей.
– Мой кабинет. – На медной табличке было выгравировано: «Ш. Бронте». – Обращайся ко мне с любыми вопросами или проблемами, в любое время дня и ночи.
Дальше опять потянулись коридоры. Через высокие, узкие окна Эмили увидела детей в темно-синих форменных пиджаках и шляпах. Может, это и в самом деле похоже на школу.
Шарлотта остановилась перед тяжелой деревянной дверью.
– Твоя комната.
Здесь была узкая кровать. Высокое арочное окно. Старый письменный стол и стул с высокой спинкой. Стены сложены из камней, неровные грани которых уже давно сгладили ладони неугомонных монашек.
– Некоторые из новеньких живут по соседству, – сказала Шарлотта. – Но я предоставлю тебе самой знакомиться с ними. – Она улыбнулась, взялась за ручку двери. – Ужин в шесть.
Дверь закрылась.
Эмили выпустила из руки лямку, и рюкзак упал на пол. Она подошла к двустворчатому окну и изучала его механизм, пока не разобралась, как его открыть. Ветер взъерошил ей волосы. Вид на Восточный лес был отличным. Деревья напоминали колонны. В лесу можно было заблудиться. И отыскать пряничный домик. И встретить колдунью.
Ей нужно было сходить в туалет. Потом отправиться на поиски других учеников, выяснить, что у нее за конкуренты. Но Эмили все стояла у окна и смотрела на лес, потому что в этот момент ей было хорошо, хотя ее и не покидала мысль, что в конечном итоге вся эта история может оказаться мошенничеством.
Она пописала, вымыла руки и оглядела себя в зеркале. Волосы напоминали солому. На ней была одежда, которая казалась тем хуже, чем красивее становилась окружающая обстановка. Зато от нее не воняло. Однако в общем Эмили не выглядела совсем уж не ко двору. Можно было даже поверить, что она из тех, кто регулярно писает в туалете с высокими шестиметровыми потолками. А потом катается верхом.
– Расслабься, – сказала Эмили отражению, потому что взгляд у нее был напряженным.
Она пошла на звук телевизора и оказалась в маленькой комнатке с диванами, подушками и развалившимся на них мальчишкой. Он сел прямо, когда она вошла. Его вьющиеся волосы скручивались в тугие колечки. Одежда на нем была новой и яркой, ворот поднят. Если между ними и было нечто общее, Эмили этого не увидела.
Его взгляд скользнул по ней. Очевидно, он думал о том же самом.
– Привет, – сказал он.
– Привет. Ты кто?
– Парень. На диване. – Он улыбнулся. Эмили уже его ненавидела. – Ты на экзамены?
– Ага.
– Только что приехала?
Читать бесплатно другие книги:
