Глаз Сивиллы Дик Филип

Рассказы по возможности расположены в хронологическом порядке, установленном изысканиями Грега Рикмана и Пола Уильямса.

«THE LITTLE BLACK BOX» («From Ordinary Household Objects») 5.6.63. «Worlds of Tomorrow», август 1964.

Этот рассказ я использовал при написании своего романа «Снятся ли андроидам электроовцы?» По правде, в романе идея выражена куда лучше. То есть религия рассматривается как угроза для всех политических систем, а следовательно, она и сама — политическая система, и, возможно, самая сильная. Концепция братской любви (или христианской любви) в моем произведении дает возможность определить аутентичность человеческого существа. Андроид, неаутентичное человеческое существо, просто машина с рефлексами, он неспособен испытывать сострадание. В рассказе так и непонятно, является ли Мерсер пришельцем из другого мира. Он должен им быть — в том смысле, в котором пришельцами являются все религиозные лидеры… но пришельцем не с другой планеты. (1978)

«THE WAR WITH THE FNOOLS», «Galactic Outpost», весна 1964.

Ну вот, снова мы захвачены инопланетянами. И, как ни досадно, совершенно абсурдной формой жизни. Мой коллега Тим Пауэрс как-то сказал, что марсиане запросто могли бы захватить Землю, просто напялив дурацкие шляпы — а мы бы даже этого не заметили. Такое вот низкобюджетное вторжение. Боюсь, сейчас как раз такое время, когда нас даже обрадовало бы вторжение (и тут-то они нас и поработят). (1978)

Идет безумный, жуткий карнавал; ему противостоит другой. Столкновение противоположностей запланировано таким образом, что побеждает первый карнавал. Словно противоборствующие силы, которые ответственны за пере мены во вселенной, половую принадлежность, и на стороне Танатоса темная сила, инь — сила разрушения. (1978).

«PRECIOUS ARTIFACT» 12.9.63, «Galaxy», октябрь 1964.

Рассказ иллюстрирует замысловатую логику, о которой мне рассказала профессор Патриция Уоррик. Берем игрек, совершаем с ним некую кибернетическую манипуляцию и получаем нуль-игрек. Еще одна манипуляция, и на руках у нас нуль-нуль-игрек. Вопрос: нуль-нуль-игрек равен игреку в кубе? Или это продолжение нуль-игрека? В данном рассказе нуль-игрек оказывается настоящим игреком. Но тогда это уже просто игрек? Профессор Уоррик полагает, что у меня игрек равен нуль-игреку. Сам я в этом не уверен. Как бы то ни было, все это есть в рассказе. Может, я изобрел новую логику, а может, играю крапленой колодой. (1978).

«RETREAT SYNDROME» 12 /23.63, «Worlds of Tomorrow», январь 1965.

«А TERRAN ODYSSEY» 3.17.64 (ранее не публиковался, составлен ФКД из фрагментов романа «Доктор Смерть, или Как мы жили после бомбы»).

«YOUR APPOINTMENT WILL BE YESTERDAY» 8.27.65, «Amazing», август 1966. [В адаптированной форме включен в роман «Мир обратного времени».]

«HOLY QUARREL» 9.13.65, «Worlds of Tomorrow», май 1966.

«NOT BY ITS COVER» 9.21.65, «Famous Science Fiction», лето 1968.

Здесь я показал то, чего желал: чтобы Библия была правдой. Я был на распутье между сомнением и надеждой. Я на распутье и теперь, годы спустя; мне бы хотелось, чтобы Библия была правдой, но… может, нам самим сделать, чтобы она стала правдой? Увы, слишком много потребуется трудиться. (1978)

«RETURN MATCH» 10.14.65* «Galaxy», февраль 1967.

Тема опасных игрушек измочаленной нитью проходит сквозь всю мою писанину. Опасность, замаскированная под невинность, — а что может быть невиннее игрушки? Рассказ заставил меня вспомнить о гигантских динамиках, которые я видел на прошлой неделе. Они стоили шесть тысяч долларов и были каждый размером с холодильник. Мы шутили, что не мы придем в магазин посмотреть на них, а они придут смотреть на нас. (1978)

«FAITH OF OUR FATHERS» 1.17.66, «Dangerous Visions», под редакцией Харлана Эллисона, Гарден-Сити, 1967. [Номинант на премию «Хьюго».]

Название взято из старого гимна. Думаю, когда я писал этот рассказ, я собирался оскорбить всех, что в те времена казалось хорошей идеей и о чем я сейчас сожалею. Коммунизм, наркотики, секс, Бог — я собрал все в кучу. И мне кажется, когда много лет спустя на меня рухнула крыша, мой рассказ был в этом замешан. (1976)

Я не защищаю идеи, высказанные в рассказе. Например, я не утверждаю, что страны из-за Железного занавеса выиграют холодную войну или что правда на их стороне. Правда, одна из тем влечет меня на фоне последних экспериментов с галлюциногенными наркотиками: теологический опыт, о котором рассказывают столь многие, попробовавшие ЛСД. Мне кажется, это новый рубеж, ведь божественный опыт теперь можно изучать научными методами и, более того, разобрать, где в галлюцинациях проступают элементы реальности. На тему Бога, с тех пор как она появилась в научной фантастике, всегда полемизировали, но я предпочитаю рассматривать эту тему как вызывающую интеллектуальный подъем.

Что, если в жизни интеллектуалов религиозный опыт, полученный при помощи психоделиков, станет обычным делом? Старый добрый атеизм, который всегда казался многим — включая меня — вполне правомерным, исходя из нашего опыта, мгновенно будет отброшен прочь. Научная фантастика, всегда экспериментирующая со всем новым, станет иметь дело с будущим неомистическим обществом, в котором теология будет занимать столь же важное место, что и в Средние века. Это необязательно шаг назад, потому что теперь веру можно будет сделать материальной. Я по-настоящему не верую в Бога, но мой опыт говорит, что он существует… это субъективное ощущение. В фантастике частное субъективное ощущение становится общим достоянием, а значит, его можно обсуждать. Впрочем, последнее слово о Боге, возможно, сказал в 840 году от Р.Х. Джон Скотус Эригена на суде франкского короля Карла Лысого: «Мы не знаем, что такое бог. Сам бог не знает, что он такое, ибо он не есть что-то. Получается, бога нет, поскольку он — за пределами бытия». Такую глубокую — и дэенскую — формулировку, сформулированную так давно, трудно переплюнуть. В моих опытах с психоделиками я смог добиться разве что слабого отражения того, чего достиг Эригена. (1966)

«THE STORY ТО END ALL STORIES FOR HARLAN ELLISON’S ANTHOLOGY DANGEROUS VISIONS», «Niekas», осень 1968.

«THE ELECTRIC ANT» 12.4.68, «Fantasy & Science Fiction», октябрь 1969.

И снова тема: как много из того, что мы называем «реальностью», действительно реально, а не существует в нашем мозгу? Конец этого рассказа всегда пугал меня… образ порывистого ветра, звук пустоты. Словно персонаж слышит гибель мира. (1976)

«А LITTLE SOMETHING FOR US TEMPUNAUTS» 2.13.73, «Final Stage», под редакцией Эдварда Л. Фермана и Барри Н. Мальцберга, Нью-Йорк, 1974.

Я разочарован истощением космической программы, которая так воодушевила нас поначалу, особенно высадка на Луну, а потом постепенно стала забываться и превращаться в историю. Я подумал, а не постигнет ли программу путешествий во времени такая же судьба? Или все будет еще хуже, учитывая парадоксы путешествий во времени? (1976)

«THE PRE-PERSONS» 12.20.73, «Fantasy & Science Fiction», октябрь 1974.

Здесь я излил абсолютную ненависть к Джоанне Расс, которая написала мне самое мерзкое письмо в моей жизни. Там она сказала, что обычно хочет избить человека (она не использовала слово «человек»), который выражает мнение, подобное моему. Я согласен: рассказ специфичен, и мне жаль, что я обидел тех, кто не согласен с моим мнением по поводу абортов. Я получал еще и злобные письма от людей и организаций, выступающих за аборты. Я всегда умел устроить себе неприятности. Простите, ребята! Но у дочеловеков я прощения не прошу. Стою на своем. «Здесь я стою — я не могу иначе», — как сказал Мартин Лютер. (1978)

«THE EYE OF THE SYBIL» 5.15,75 [ранее не публиковался].

«THE DAY MR. COMPUTER FELL OUT OF ITS TREE», написан летом 1977 [ранее не публиковался].

«THE EXIT DOOR LEADS IN» 6.21.79, «Rolling Stone College Papers», осень 1979.

«CHAINS OF AIR, WEB OF AETHER» («The Man Who Knew How to Lose»), 7.9.79, «Stellar #5», под редакцией Джуда-Линн Дель Рей, Нью-Йорк, 1980. [Включено в роман ФКД «Всевышнее вторжение».]

«STRANGE MEMORIES OF DEATH», 3.27.80, «Interzone», лето 1984.

«I HOPE I SHALL ARRIVE SOON», 4.24.80, «Playboy», декабрь 1980 [лауреат премии «Playboy»].

«RAUTAVAARA’S CASE» 5.13.80, «Omni», октябрь 1980.

[Следующий пассаж появился в сборнике «THE BEST OF PHILIP К. DICK» под названием «Запоздалые размышления автора».]

Основное исходное допущение моих рассказов таково: если бы я когда-то встретил внеземной разум (чаще называемый «космическим пришельцем»), у меня нашлось бы больше тем для разговора с ним, чем у соседа по лестничной клетке. Чем заняты мои соседи? Они читают газеты, ездят в автомобилях. Вне дома максимум, на что они способны, — скосить свою лужайку. А их привычки внутри дома? Да они просто смотрят телевизор. Можно, работая над НФ-романом, создать на этом базисе культуру? Наверняка такое общество существует лишь в моем воображении… да и воображения много не нужно.

Если говорить о контакте с внеземным, в него сначала нужно вступить в своем воображении. Когда вы читаете НФ, вы делаете то же самое, что делаю я, когда пишу. Ваш сосед — столь же чуждая для вас форма жизни, что и для меня. Рассказы в этом сборнике — попытка приема далеких, едва различимых, но очень важных сигналов. Мы слышим их только глубокой ночью, когда все затихает. Газеты прочитаны, телевизор выключен, машины загнаны в гаражи. Вот тогда я начинаю слышать слабые голоса с далекой звезды. (Я проверял, наилучший прием с 3 ночи до 4.45 утра.) Конечно, когда люди спрашивают меня, где я беру свои идеи, я говорю им, что не знаю. Так безопаснее.

Давайте возьмем эти рассказы и будем рассматривать их как (первое) результат неуверенного приема, перемешанный с умением придумывать, и (второе) альтернативу цветной рекламе собачьего корма на ТВ.

Большинство этих рассказов написаны, когда жизнь моя была проще и обладала смыслом. Я мог указать разницу между реальным миром и миром, о котором я писал. Я вскапывал сад, и в прополке сорняков не было ничего из других измерений… но потом ты становишься писателем-фантастом и начинаешь смотреть на сорняки с подозрением. Каков мотив их распространения?

Кто первый посеял их?..

Вопрос, который я всегда задавал себе: что это на самом деле? Выглядит как сорняк. Он хочет, чтобы мы именно так и думали. Но однажды маскировка спадет, и мы узреем его истинное обличье. Сорняк — или то, что мы считаем сорняком — начнет диктовать нам условия. В моих ранних рассказах полно такого. Позже, когда моя личная жизнь стала неизмеримо сложнее и запутаннее, беспокойство о сорняке куда-то ушло. Я понял, что самая большая боль приходит не с другой планеты, а из глубин сердца. Конечно, может случиться и так, и эдак: жена с сыном оставят тебя, ты будешь сидеть в одиночестве, не зная, как жить дальше, а тут вдобавок ко всему марсиане обрушат на тебя крышу дома.

Что касается того, о чем рассказы этого сборника, я не стану, как обычно, говорить, что рассказ должен говорить сам за себя, потому что я просто не знаю. Я имею в виду, я не знаю, кто и что извлечет из них. Однажды дети одного школьного класса написали мне о моем рассказе «The Father-Thing», и каждый из них хотел знать, откуда я взял сюжет… Вопрос несложный, поскольку рассказ основывался на детских воспоминаниях моего отца, но после некоторого размышления я переписал ответы. И ни один из них не повторил другой. Со всей честностью я дал каждому ребенку свой ответ. В этом, мне кажется, и проявляется писатель. Дай ему шесть фактов, и он свяжет их так, потом эдак, а потом еще как-то и будет делать это — пока вы силой не остановите его.

Литературную критику, наверное, нужно оставить критикам, поскольку это их работа. Однажды я прочел в известном критическом сборнике, что в моем романе «Человек в высоком замке» булавка, которой Джулиана застегивает свою блузку, символизирует соединение тем, идей, подсюжетов и вообще всего в романе — а я об этом и не подозревал. А если бы Джулиана, тоже не зная об этом, расстегнула булавку? Роман бы развалился на кусочки? Или раскрылся бы посередине, обнажая начинку (именно поэтому ее бойфренд и попросил Джулиану застегнуть булавку)? Попробую и я расстегнуть булавку, скрепляющую эти рассказы.

Преимущество рассказа над романом в том, что вы ловите протагониста в яркий момент его жизни, тогда как в романе приходится следить за ним день за днем. Откройте роман на любой странице, и происходящее покажется вам скучным или маловажным. Единственное, что выручает, — это стиль. Впрочем, многие профессиональные романисты настолько оттачивают стиль, что содержание окончательно исчезает. В рассказе такое не проходит. Там обязательно должно происходить что-то важное. Думаю, именно поэтому увенчанные лаврами профессиональные писатели предпочитают романы. Стоит отточить стиль, и дело сделано. Вирджиния Вульф, к примеру, умудряется писать вообще ни о чем.

С этими рассказами все по-другому. Садясь писать, я обязательно должен был иметь идею. На чем-то рассказ должен был основываться, на какой-то реалы ной вещи, из которой он мог вырасти. Чтобы человек мог сказать: «Вы читали рассказ о том, как…» и тут же сформулировать, о чем он. Если идея ощущается как истинный герой рассказа, тогда НФ-рассказ остается идеальной формой научной фантастики, тогда как роман распространяется по многим направлениям. Большая часть моих романов произошла из ранних рассказов или является сплавом нескольких рассказов. Зародыш романа лежит в рассказе, и тем не менее некоторые из моих лучших идей, которые очень много значат для меня, я никогда бы не смог развить до романа. Несмотря на все мои попытки, они существуют только как рассказы. (1976)

Страницы: «« ... 2324252627282930

Читать бесплатно другие книги:

«В обществе, опустошенном ядерной войной, молодые половозрелые женщины съезжаются в футуристический ...
«Это был худой мужчина, среднего возраста, с жирными волосами и жирной кожей. Зажатая в зубах сигаре...
«Бобу Байблмену казалось, что роботы вечно прячут взгляд, а если робот рядом, того и смотри, пропаде...
«– Не хочу я с ним встречаться, мисс Хэнди, – кипятился пожилой директор «Обелиск Букс». – Издание у...
«Джесс Слейд сидел в офисе компании «Конкорд-консалтинг, консультации по военным вопросам» и смотрел...
«Лемюэль прижался к стене своей темной спальни, напряженно вслушиваясь. Легкий ветерок колыхал тюлев...