Миражи в городе любви (сборник) Криксунова Инна

– Ну, и что теперь? – спросила Валя.

– В общем, влип я по полной программе, – продолжал Стас. – Залетел на две тысячи баксов. Это стоимость ремонта обеих машин. Хорошо еще, что Глазыринская машина не сильно повреждена, – снова повторил он.

Валя слушала любовника молча. Лицо ее приобрело озабоченное, и даже недовольное выражение. Видно было, что она изрядно расстроена. Вместе с тем, было заметно, что в ее голове мелькают самые разные мысли.

– Короче, – продолжал Стас, – не могла бы ты одолжить мне на какое-то время две тыщи баксов, а? Я тебе отдам, обязательно отдам, – торопливо добавил он. – Как только смогу, сразу верну. Выручи, а, Валюша? Больше обратиться не к кому. А то, если я через три дня не достану деньги, то, думаю, что эти мужики меня так могут прижать, что мне придется уехать куда-нибудь, с глаз долой. Парни они серьезные.

Конечно, никуда уезжать Стас не собирался, это было ясно, как божий день. Просто надо было как-то стимулировать Вальку, припугнуть ее перспективой своего отсутствия.

Валентина молча слушала слова Стаса. Она опустила взгляд и пока ничего ему не отвечала. Она судорожно соображала, что ей делать? Несомненно, у нее мелькала мысль, а нет ли в словах Стаса какого-нибудь подвоха, не врет ли он ей? Все-таки она не была дурой, наоборот, она была опытной, пожившей женщиной. Кроме того, она и сама не знала, как у нее в дальнейшем пойдут дела. Ведь творческая работа – вещь нестабильная. Сегодня ты хорошо заработал, и чувствуешь себя как кум королю. А завтра ты сидишь без заказов, и тогда выкручивайся, как знаешь. Может, Стас ее все-таки обманывает? А, с другой стороны, если он, действительно, смотается куда-нибудь? Тогда она его не увидит… Что же делать? «Ай, да пропади все пропадом», – подумала Валентина, – «один раз живем!». Ей не хотелось терять любовника. Во всяком случае, ей не хотелось терять его именно сейчас, когда их интимные отношения находились в самой горячей фазе. Они еще не насытились друг другом, и между ними все еще кипели и бурлили сексуальные страсти.

«В общем, надо помочь парню», – решила Валентина. – «А там – будь что будет! Один раз живем!», – снова подумала она. – «Только вот как?»

– Всей суммы у меня сейчас нет, – наконец, сказала она Стасу. – Дома есть только триста долларов, которые я держу на всякие расходы. А остальные деньги надо доставать.

Стас напряженно слушал ее, не отрывая взгляда.

– Сейчас покумекаю, – продолжила Валька. – О! Придумала, – добавила она. – У меня есть вещица, которую можно продать.

– А что это? – спросил Стас.

– Это эскиз Айвазовского. Маленький, всего двадцать на тридцать сантиметров. Скорее это даже не эскиз, а цветовой набросок.

– А откуда он у тебя? – заинтересованно спросил Стас. Он, конечно, и до этого видел, что в квартире у Вальки стены увешаны разными картинами. Но это были, в основном, произведения современной живописи, скорее всего, картины Валькиных коллег-художников.

– Этот эскиз мне дал один архитектор, – объяснила она. – Даже не дал, а рассчитался им за работу, – добавила Валя. – Этот архитектор в свое время попросил меня сшить занавеси для гостиной в его квартире, накидку на диван, в общем, оформить весь текстиль. Он хотел, чтобы все выглядело, как он выразился, «в музейном стиле».

– Ну, и?

– Короче, я тогда достала для него обалденную, дорогущую ткань в художественных мастерских Мариинского театра и сшила из нее потрясающие портьеры, накидку на диван, подушки и даже драпировку на дверь. А когда пришла пора рассчитаться за ткань и за работу (ткань-то была дорогая, и я ее купила за свои деньги), то он сказал, что у него, мол, случились непредвиденные денежные затруднения, и предложил рассчитаться вот этим эскизом Айвазовского.

– Ничего себе! – воскликнул Стас.

– Я взяла, а что мне оставалось делать? – продолжала Валентина. – Ждать, пока у него деньги появятся? Правда, потом я проконсультировалась у знакомого антиквара, и он сказал, что я в накладе не осталась. Вещь, действительно, оказалась стоящая, и цена ей примерно две тысячи долларов. Оказывается, Авазовский очень ценится на Западе. Тамошние покупатели балдеют от его ярких красок, натурализма, драматических сюжетов. В общем, этот антиквар сказал, что такой эскиз всегда можно продать.

Стас напряженно слушал каждое Валькино слово.

– В общем, ладно, я попробую отнести этот эскиз Володе, антиквару, о котором я говорила. Конечно, он всех денег мне за него не даст, это ясно. Он должен на этом и сам кое-что заработать, благотворительностью он не занимается. Но, думаю, что тысячу семьсот долларов я за этот эскиз получу. Да плюс прибавлю те триста баксов, что есть дома, вот и выйдет нужная сумма, – заключила Валентина.

– Валя! – только и сумел выдохнуть Стас.

– Надо же выручать тебя, Стасик, – горделиво сказала Валентина. Она чувствовала себя сейчас на высоте. Как же, ведь в данный момент парень от нее полностью зависит, а это, как ни скажи, приятно.

Услышав слова Валентины, Стас заметно оживился. Он встал, потер руки и стал возбужденно ходить по комнате. Затем он подошел к любовнице, обнял ее и звонко поцеловал в щеку.

– Какая же ты, Валя, умница! – воскликнул он.

Он еще раз прошелся туда-сюда по комнате. Видно было, что он очень доволен и возбужден услышанным. Он схватил Валентину в объятия, поднял ее и снова поцеловал. Она стала шутливо отбиваться, но, в общем, тоже выглядела вполне довольной.

Однако про себя она подумала: «Мил дружок, как бы то ни было, но ты мне эти денежки еще отработаешь! Отдашь их или не отдашь – не знаю. Но то, что отработаешь – это уж точно». Она усмехнулась своим мыслям и стала не торопясь готовиться к ужину.

Откровенно говоря, Стасу сейчас больше всего хотелось уйти. По той простой причине, что никакого ДТП вовсе и не было. Эту историю он придумал заранее, чтобы под благовидным предлогом занять у Вальки денег. И, перед тем, как идти сюда, он тщательно продумал все подробности и детали.

Сейчас ему больше всего хотелось пройтись по улице, подышать свежим воздухом, обдумать Валькины слова. В конце концов, он хотел позвонить Алене. Но он прекрасно понимал, что сделать это сейчас совершенно невозможно. Если он так поступит, то, тем самым, нанесет Валентине непоправимый удар. Такой поступок может поставить под угрозу не только их отношения, но и, самое главное, тогда он не получит денег, обещанных ему сегодня. Поэтому он решил настроить себя на другую волну, а именно, он стал покорно готовиться к исполнению роли пылкого неутомимого любовника. Впрочем, справедливости ради надо было отметить, что эта роль была ему отнюдь не неприятна. И неудивительно: какой мужчина, особенно в его возрасте, когда сексуальные потребности находятся на самом пике, откажется покувыркаться в постели с пылкой, темпераментной, хотя и немолодой, женщиной?

На сей раз Валентина не стала ничего стряпать к ужину. Она поставила на стол нарезанную буженину, красную рыбу, маринованные огурчики, сварила горячей картошки. Они сытно поужинали и, как водится, выпили немного водочки за то, чтобы все хорошо кончилось.

Впереди их ждала ночь любви.

Валентина шла по Невскому быстрой походкой. Она торопилась к знакомому антиквару. Выглядела она достаточно эффектно: на ней был надет полушубок из рыжей лисы, черные сапоги-ботфорты без каблуков и черный платок-бандана.

Антикварный магазин находился в центре, но не самом Невском, а на боковой тихой улочке. Торопясь туда, Валентина поскользнулась на тротуаре (дворники, как водится, не слишком тщательно убирали их!) и чуть не упала. Стараясь удержать равновесие, она немного вывихнула ногу, и теперь ее лодыжка побаливала, ныла. Сбавив темп и чуть-чуть прихрамывая, она, наконец, добралась до салона.

Она толкнула тяжелую дверь. В ответ на это движение, дверь звякнула колокольчиком. Когда Валя вошла внутрь магазина, то из подсобного помещения ей навстречу вышли двое продавцов: молодой человек и девушка.

– Скажите, пожалуйста, Владимир Александрович на месте? – спросила Валя.

– Да, он у себя, – приветливо ответила девушка.

Прежде, чем войти в кабинет директора, Валентина постучалась. Услышав возглас: «Войдите!», она зашла внутрь.

Маленькая комната, служившая Владимиру Александровичу кабинетом, была заполнена предметами антиквариата. На полу, прислонившись к стене, стояли картины в широких багетных рамах. Некоторые из них были завернуты в марлю. На полке располагались многочисленные фарфоровые фигурки. На другой полке находились массивные старинные подсвечники. Небольшая комната освещалась тяжелой бронзовой люстрой на цепях, с хрустальными подвесками. В общем, интерьер кабинета вполне соответствовал занятию его владельца. Вместе с тем, на дубовом столе с резными ножками стояла хорошая оргтехника: компьютер, принтер и факс-аппарат.

Хозяин кабинета, приятный интеллигентный бородач лет пятидесяти, в фирменном твидовом пиджаке, с массивным перстнем-печаткой на руке, разговаривал по телефону. Однако, увидев Валентину, он встал, приветливо кивнул ей и жестами пригласил ее садиться, располагаться. Наконец, закончив разговор, он повернулся к ней и любезно поздоровался.

Сначала они, как водится, спросили друг друга, как жизнь, поговорили о том, о сем. Но хозяин кабинета, конечно, понимал, что Валя пришла не просто так, а по делу.

– Вряд ли, Валечка, ты зашла просто так, чтобы меня навестить, – с добродушной иронией в голосе сказал Владимир Александрович. – Ну-с, показывай, с чем пожаловала?

Она развернула тщательно упакованную папку, в которой она принесла набросок Айвазовского, и вытащила его оттуда.

– Вот, – показала она эскиз хозяину кабинета. – Да ты его уже видел, Володя. Надеюсь, помнишь?

Владимир Александрович бережно и осторожно взял эскиз в руки. Он с видимым удовольствием разглядывал его. Он поднес его к окну, к свету, и, стоя там, поворачивал его так и этак. Затем, вернувшись к письменному столу, он взял в руки лупу и стал рассматривать эскиз под светом настольной лампы. Особенно долго он рассматривал подпись художника.

– Володя, ведь ты же видел этот эскиз, неужели не помнишь? – снова спросила Валентина.

– Конечно, помню, – неторопливо ответил он. – У меня фотографическая память. Но, во-первых, Валечка, у меня есть профессиональная привычка как следует рассматривать каждую вещь, которая попадает мне в руки. Во-вторых, уже пару лет прошло с тех пор, когда я ее видел. Она могла измениться за это время, могли появиться дефекты.

– Какие еще дефекты? – заволновалась Валя.

– Да не беспокойся ты, все нормально, – успокоил ее Владимир Александрович. – Что, хочешь продать эскиз? – и, увидев, что Валентина, в ответ на его вопрос, кивнула, добавил: – Не жалко?

Валентина невнятно, не вдаваясь в подробности, сказала, что ей срочно понадобились деньги. И уж совсем неубедительно она добавила, что этот эскиз не подходит к ее интерьеру. Услышав последний аргумент, Владимир Александрович только молча ухмыльнулся.

Валя сказала, что деньги она хотела бы получить прямо сейчас, поэтому сдавать вещь на комиссию она не собирается. На это Владимир Александрович ответил, что он готов дать ей за эскиз полторы тысячи долларов. У Валентины вытянулось лицо.

– Как же так, Володя? – недоуменно спросила она. – Я рассчитывала получить за него больше. Когда я тебе эту вещь в первый раз приносила, ты же сам мне сказал, что она стоит две тысячи. Неужели не помнишь?

– Конечно, помню, – ответил он. – Но с тех пор прошло уже два года. Ситуация изменилась, и сейчас для меня было бы рискованно платить за него дороже. Тем более что ты, Валя, просишь выплатить тебе деньги сразу. Как же я могу рисковать? А вдруг его потом никто не купит за две тысячи?

Валентина стояла, наклонив голову, и молчала. Было видно, что она обдумывает услышанные слова.

– Ты знаешь, я не согласна, – наконец, сказала она, и сделала движение, чтобы забрать эскиз и начать упаковывать его. – Я, конечно, понимаю, Володя, что ты в любом случае будешь продавать эскиз дороже, чем заплатишь мне, потому что ты должен получить прибыль. Но та сумма, которую ты назвал, меня не устраивает. Мне нужно получить на руки тысячу семьсот долларов, и ни копейкой меньше.

И она сделала движение, свидетельствующее о том, что она собирается забрать папку с эскизом и уйти.

– Да подожди ты, Валя, не горячись, – спокойно удержал ее Владимир Александрович. – Зачем так спешить? Так дела не делаются. Подожди, дай подумать.

Он на секунду задумался, затем достал из письменного стола записную книжку и стал листать ее.

– Попробую сейчас позвонить одному коллекционеру. Он как раз интересуется такими вещами. Спрошу у него, может, он возьмет.

Владимир Александрович набрал номер телефона, но там было занято. Он набрал номер снова. Чтобы Валентина не скучала, директор позвал девушку-продавщицу и попросил ее сделать им кофейку. Довольно скоро кофе был подан. Валентина сняла полушубок, села, немного расслабилась и принялась за кофе.

Наконец, Владимир Александрович дозвонился к коллекционеру. Тот ответил, что не прочь посмотреть эскиз. В принципе, может быть он его и возьмет. Но, пока он его не видел, стопроцентно сказать, конечно, не может.

Закончив разговор, Владимир Александрович смягчился и сказал, что он согласен дать Валентине тысячу семьсот долларов.

– Ладно, – сказал он. – Даже если этот коллекционер и не возьмет набросок, то скоро в Москве состоится очередной антикварный Салон. И я, наряду с другими вещами, повезу этот эскиз туда. Авось, продам. Конечно, я рискую, но ради тебя, Валечка, возьму его за ту сумму, которую ты просишь.

Валентина, безусловно, понимала, что Володя, конечно, не прогадает. Просто он, будучи настоящим профессионалом, хотел сбить цену. Но на сей раз, ради их знакомства, и, главное, потому, что он видел в ней перспективную клиентку, имеющую связи в богемных кругах, он согласился.

Владимир Александрович еще раз хорошенько рассмотрел картину со всех сторон, и, наконец, забрал ее. Затем он открыл сейф, отчитал Валентине тысячу семьсот долларов и вручил их ей. Потом они, не торопясь, допили кофе, для приличия еще немного поговорив об общих знакомых, и, наконец, она ушла.

Выйдя из антикварного магазина и пройдя пару кварталов, Валентина позвонила Стасу.

– Все в порядке, – сказала она ему. – Все готово, можешь приходить.

Стас страшно обрадовался и сказал, что он приедет к ней часа через полтора, как только закончит работу.

Валентина не стала спешить домой. Ее лодыжка вроде бы уже не болела, поэтому она решила съездить на рынок за продуктами, благо время в запасе у нее было. Ей очень захотелось рыночного творога, она уже давно его не покупала.

С удовольствием походив по рынку, купив творога, меда, хрустящих соленых огурчиков и янтарной квашеной капусты, она не спеша возвращалась домой.

Поднимаясь по лестнице без лифта на свой четвертый этаж (дом, в котором она жила, как и многие дома в центре, не имел лифта) и подходя к своей квартире, она увидела Стаса, который курил, ожидая ее на лестнице.

– Привет, – сказала она. – Давно ждешь?

– Минут десять, – ответил он.

Он подхватил у нее из рук пакеты с продуктами, и они вошли в квартиру.

Раздевшись и выгрузив на кухне купленную еду, они пошли в комнату. Попросив Стаса подождать минутку, Валентина направилась в спальню, чтобы достать из шкатулки в туалетном столике еще триста долларов.

Затем она вернулась в комнату. На глазах у Стаса она пересчитала деньги и отдала их ему. Стас с довольным видом положил их в карман. Выражение лица у него было лучезарным. Чувствовалось, что он готов чуть ли не плясать от радости. Он схватил Валентину, поднял ее (хотя это далось ему не слишком легко, она не была пушинкой), чмокнул в щеку и осыпал словами благодарности.

– Валюша, спасибо огромное за то, что выручила! – воскликнул он. – Что бы я без тебя делал? До чего же ты классная! Ну, и повезло же мне с тобой!

– Да ладно, – расплылась в довольной улыбке та.

– Валюша, я тебе скоро их отдам, честное слово, – торопливо продолжал Стас. – Я буду брать халтуры. Меня пригласили еще на одну картину. Да и один мой приятель, помощник звукорежиссера, мне сказал, что еще один фильм запускается. Попробую туда тоже попасть.

В общем, перспективы перед ним рисовались самые радужные.

У Валентины на лице было написано, что ей не очень-то верится во все это. Но она отгоняла от себя эти мысли. Однако ей все равно было приятно, что любовник отныне является ее должником. Как никак, это его к ней привяжет.

Получив деньги, Стас попытался было уйти. Он сказал Валентине, что сегодня так сильно устал на съемках, что еле на ногах стоит. Но она вовсе не собиралась его отпускать. Это не входило в ее планы. Тем более, сегодня.

– Еще чего? – сказала она. – И не думай. Зря я, что ли, старалась? Ничего, Стасик, не переживай, все будет о кей. Вот я тебя сейчас, как в сказке, в баньке выпарю, вымою. Как новенький станешь.

Нечего делать, Стас вынужден был согласиться. Валентина пошла в ванную и пустила горячую воду, на сей раз добавив в нее тонизирующего хвойного экстракта.

Дальше все пошло по накатанному. Валя как следует вымыла-выкупала Стаса, затем они поужинали. Впереди их снова ждала ночь любви.

На следующий день Стас позвонил Алене, чтобы договориться с нею о свидании. Она была на работе. Стас сказал, что он очень хочет с ней встретиться, так как он подготовил для нее сюрприз.

– А что такое? – заинтригованным голосом спросила Алена.

– Потом увидишь, – ответил Стас.

Тон его голоса был столь радостным, приподнятым и многообещающим, что Алена невольно подняла ушки на макушку. Она была не на шутку заинтересована. Что еще за сюрприз, о котором он говорит? «Приятно все-таки иметь такого преданного поклонника», – подумала она. – «А будут ли у меня такие там, в Германии, в чужой стране?». Но она сразу же отогнала от себя эту мысль.

Алена сказала Стасу, что она сегодня работает до шести, а потом она свободна. Правда, лишь до восьми вечера. Потом ей нужно будет поехать к своей подруге. Та собирается себе что-то шить. И она уже давно просила Алену, чтобы та заехала к ней в гости и заодно привезла ей несколько журналов мод, которых у Алены было множество.

– А можно отложить визит к подруге? – огорченно спросил Стас. Он рассчитывал, что весь этот вечер они проведут вдвоем, только вдвоем.

– Нет, – ответила Алена, – это неудобно, она специально освободила вечер, и будет меня ждать. Да я посижу-то у нее часика полтора, для приличия, а потом мы с тобой встретимся снова, – предложила она. – Идет?

– Идет, – ответил Стас.

На том и порешили. Они договорились встретиться в четверть седьмого, как обычно, у «Гостинки».

Когда они, наконец, увиделись, Алена обратила внимание, что Стас весь сияет. Он не мог скрыть своего приподнятого, эйфорического настроения. Алена с интересом поглядывала на него. «Что он такое придумал?» – спрашивала она себя.

Стас взял ее за руку, и они пошли.

– Куда ты меня ведешь? – спросила Алена.

– Сейчас увидишь, – радостно ответил Стас.

Они довольно быстро дошли до мехового салона. Когда они уже почти подошли к его дверям, Стас остановился. Держа Алену за руки и глядя ей прямо в глаза, он сказал:

– Приближается Валентинов день. Я хочу сделать тебе подарок.

– Какой? – спросила она и недоуменно подняла брови.

– Я хочу купить тебе шубку, которую ты здесь примеряла.

– Что? – глаза Алены округлились. Она потеряла дар речи.

– Да, – ответил Стас. – Я так решил. Я хочу тебе доказать, что имею в отношении тебя самые серьезные намерения. Когда же это еще делать, как не накануне дня Святого Валентина? – убедительно добавил он.

Держа Алену за обе руки, он проникновенно посмотрел ей в глаза, как будто стараясь прочитать в них ответ: любит она его или не любит? Но ее бездонные синие глаза лишь загадочно мерцали.

Алена молчала. Она было внутренне ошарашена, у нее не было слов. Она находилась в смятении и не знала, как быть. «А-а, будь что будет!», – решила, наконец, она.

Они зашли в магазин.

– Надумали все-таки? – едва завидев их, проворковала продавщица и подошла к ним. – Ну и правильно сделали, что решили купить эту вещь. Она на вас бесподобно смотрится, – с радостным выражением на лице продолжала щебетать она. – Идемте, идемте. – И она повела притихшую Алену и довольного, улыбающегося Стаса к уже виденной ими шубке.

Алена сняла свою дубленку и подала ее Стасу. Затем продавщица ловким движением сняла с вешалки норковую шубку, надела ее на Алену, застегнула ее и поправила воротник. Затем, любезно взяв Алену под руку, она повела ее к зеркалу. Обслуживание шло на высшем уровне.

– Смотрите, какая красота! – снова затараторила продавщица. – Вам очень идет! А цвет просто изумительный, царский оттенок!

Алена и так видела, что свингер был, действительно, бесподобен, и что она в нем выглядит просто великолепно. Шик, блеск, красота! Алена покрутилась перед зеркалом, и расклешенные книзу фалды вихрем завертелись вместе с ней. Алена приподняла воротник, уложила его вокруг лица так и этак. Короче, шубка выглядела просто потрясающе.

– Берем, – сказал Стас и вытащил из кармана пачку денег.

Их как раз хватало на оплату покупки. К тем двум тысячам долларов, что дала ему Валентина, он прибавил еще триста баксов, отложенные им на видеокамеру, которую он давно собирался купить. В итоге получилась как раз нужная сумма.

Продавщица быстро выписала чек, любезно проводила Стаса к кассе, и он оплатил покупку.

Алена стояла как ошарашенная. Она как будто не верила своим глазам и ушам. У нее в голове вихрем проносились разные мысли. Она не знала, что ей делать, как быть. А события уже крутились своим чередом. Причем, они происходили в таком темпе, что трудно было уследить за ними, осмыслить их и, главное, принять единственно правильное решение.

Продавщица ловко сложила шубку, предварительно вывернув ее на изнаночную сторону, подкладкой вверх. Затем она положила ее в большой полиэтиленовый пакет с логотипом магазина и вручила его Алене.

– Спасибо за покупку, приходите еще, – продолжая любезно улыбаться, ворковала она.

Стас и Алена вышли из магазина. Алена шла, слегка опустив голову. Она была в полном смятении. Наконец, она повернулась лицом к Стасу, подняла на него взгляд, и сказала ему: «Спасибо!». Затем она обвила его шею руками и поцеловала в губы. От прикосновения ее нежных губ у Стаса перехватило дыхание. Он сжал ее в объятиях.

– Поедем ко мне, – пробормотал он хриплым от волнения голосом. Он сжимал Алену все сильнее и сильнее, похоже, ему уже трудно было сохранять самообладание. Он заранее взял у своего приятеля ключи от квартиры, на всякий случай, а вдруг Алена согласится поехать туда с ним.

– Да, да, поедем, – согласилась Алена, – вот только я к подруге заеду. Я постараюсь побыстрее от нее освободиться. А ты пока погуляй в центре, походи по магазинам. Давай через два часа опять встретимся у «Гостинки», – предложила она.

– Может быть, я тебя встречу около дома твоей подруги? – спросил Стас.

– Да не надо, – сказала Алена, – не стоит тебе туда ехать, там рядом некуда даже пойти, негде прогуляться. Я постараюсь сразу освободиться, потом сяду на маршрутку, и приеду сюда.

– Не хочется тебя отпускать, – пробормотал Стас, снова обнимая Алену.

– Но это же ненадолго, – возразила она. – Подожди немного. Время быстро пролетит, и я вернусь.

Так они и договорились. Алена остановила такси, нежно чмокнула Стаса в щеку, захлопнула дверцу, и машина поехала.

Однако, проехав несколько улиц, Алена попросила шофера повернуть обратно. Она указала ему другой адрес. Он, естественно, повиновался. Через десять минут машина остановилась около мехового магазина.

– Что-нибудь случилось? – взволнованно спросила продавщица, когда увидела вошедшую в магазин Алену.

– Маленькая неувязка вышла, – вежливо улыбаясь, сказала Алена. – Мы с моим женихом по пути заехали еще в один магазин, и там увидели почти такую же шубку, но только с капюшоном. Нам она понравилась гораздо больше, чем эта, – мило щебетала она. – Честно говоря, я мечтала именно о фасоне с капюшоном. Но нам она никак не попадалась, поэтому мы решили купить эту. А как только мы ее купили, так сразу же нашлась модель с капюшоном. Прямо как назло! – продолжала щебетать милым голосом Алена. – Так что вы уж меня извините за накладку, но я хочу вернуть эту шубку.

Лицо продавщицы вытянулось.

– Мы не принимаем меховые вещи назад, – сказала она.

– Как же так? – возразила Алена. – Ведь еще даже час не прошел с момента покупки, – она взглянула на часы, – вещь куплена сорок минут назад. Вот и ярлыки все на месте. – Алена вытащила шубку из пакета, встряхнула ее и показала, что все ярлычки, действительно, оставались ненарушенными. Они, как и положено, болтались на креплениях из полиэтиленовой лески.

– Не знаю, не знаю, – холодно ответила продавщица, опустив глаза. – Не знаю, – повторила она. – Идите к директору, может быть, он вам разрешит.

И она жестом указала направление, в котором находилась дверь директорского кабинета.

Директор, молодой мужчина лет тридцати пяти, вопросительно посмотрел на вошедшую в кабинет Алену.

– Присаживайтесь, – предложил он ей.

Алена села на краешек стула, стоящего напротив директорского стола и изложила свою просьбу.

– Вообще-то мы меховые вещи обратно не принимаем, – сказал директор. – Разве только если в них обнаружен какой-нибудь дефект, – добавил он.

Но, скользнув взглядом по изящным Алениным коленкам, открытым его взору сквозь распахнутые полы дубленки, он продолжил:

– Ну ладно, раз уж прошло всего сорок минут с момента покупки, так и быть, разрешу выплатить вам деньги обратно.

Он вышел из кабинета, подошел к продавщице и распорядился, чтобы шубку приняли обратно и вернули покупательнице деньги.

– А где же ваш жених? – с язвительной ноткой в голосе спросила продавщица, идя вместе с Аленой к кассе. – Ведь это он оплачивал товар. Почему же он не пришел с вами?

– Он поехал за деньгами, – не моргнув глазом, ответила Алена. – Та шубка с капюшоном, о которой я говорила, стоит дороже.

Наконец, получив деньги, она вышла из магазина. Затем взяла такси. Ей надо было еще успеть заехать к подруге и отдать журналы.

В назначенное время Стас и Алена снова встретились у «Гостинки».

– А где же шубка? – удивленно спросил Стас, не увидев в руках у Алены пакета с обновкой.

– Ты знаешь, я ее оставила у подруги, – с лучезарной улыбкой ответила та. – Все равно завтра идти на работу. Мне не хотелось таскаться с пакетом. Да и на работе раньше времени показывать ее тоже не хочется. Девчонки сразу начнут приставать с расспросами, кто, да что, да как. Я на днях ее заберу, – пообещала она. – Там у подруги надежно, она живет с родителями. Солидная семья, порядочные люди. За сохранность шубки я не беспокоюсь.

– Да не в этом дело. Я просто еще раз хотел полюбоваться на тебя в ней, – ответил Стас.

– Полюбуешься, – ответила Алена, загадочно улыбнувшись и многообещающе сжав пальцы Стаса.

Они зашли в Елисеевский магазин, купили закуску, шампанское, фрукты. Затем поехали к Стасу. Когда они подходили к дверям квартиры, Стас вытащил из кармана ключи и сказал ей, что это квартира не его, а его приятеля, уехавшего в командировку и попросившего Стаса пожить здесь, чтобы не оставлять квартиру без присмотра. Стас не хотел говорить Алене, что он взял у друга ключи всего лишь на один день, и завтра он должен их отдать. «Ничего», – думал Стас, – «если у нас с Аленой все будет хорошо, то я сниму квартиру, чтобы мы могли быть вместе». Но сейчас ему не хотелось об этом думать, он боялся спугнуть птицу счастья раньше времени.

За ужином они выпили бутылку шампанского. Негромко играла чудесная музыка Моцарта. Стас увидел на полке пластинку с произведениями этого композитора, и ему почему-то захотелось поставить именно ее. Ему показалось, что эта музыка лучше всего подходит к его теперешнему состоянию.

Наступила ночь любви. Стас был вне себя от счастья. Он получил все то, о чем мечтал. Он держал в объятиях нежное тело Алены, целовал его, гладил шелковистую кожу, вдыхал опьяняющий аромат ее волос.

Алена всецело отдалась ему. В отличие от Валентины, она не была в постели активной и наступательной. Совсем наоборот, она была пассивной и мягкой, и это казалось Стасу необычайно женственным. Алена позволяла ему делать с нею все, что он хочет. Она как будто бездумно плыла вместе с ним, всецело отдавалась его воле, его сильным рукам, бережно несущим ее по волнам любви. Чувствуя, что Алена полностью растворяется в нем, Стас ощущал, что она вся, вся без остатка принадлежит ему. Ему казалось, что в этот момент она не существует отдельно, сама по себе. Наоборот, она была его, только его, и ничья больше. Это ощущение было упоительным, волшебным и сказочным.

Все это длилось долго, очень долго. Потом утомленные и обессиленные, они молча лежали, взявшись за руки.

Алена уснула первая. Стас же никак не мог заснуть, чего прежде с ним никогда не бывало. Он долго еще смотрел, не отрываясь, на спящую Алену, на ее нежное лицо и длинные ресницы, отбрасывающие на ее щеки легкую тень. Он откинул с ее лица рассыпавшиеся волосы, он гладил ее лоб и щеки, впитывал аромат ее кожи и тонкий, еле уловимый запах духов. Уж теперь-то он ее никому ни за что не отдаст, думал он.

Налюбовавшись на Алену, Стас крепко обнял ее. Обхватив ее сильной рукой и прижав к себе, он, наконец, уснул.

Расставаясь утром, Алена и Стас договорились, что они встретятся не сегодня, а завтра вечером. Сегодня каждый из них был целый день занят на работе. Стас ехал с киногруппой в Солнечное, на выездную съемку на натуре. Алена тоже должна была работать до самого вечера. Зато на другой день она уже будет свободна.

В тот момент, когда они прощались перед тем, как разъехаться по своим делам, Алена нежно обняла Стаса, прижалась щекой к его плечу и долго стояла так, молча поглаживая его по спине.

– Спасибо тебе. Спасибо тебе за все, – тихо сказала она. – Ты хороший.

– Почему такое грустное настроение? – спросил ее Стас. – И вообще, что за тон, как будто ты со мной прощаешься? По-моему, у нас с тобой все только начинается, – добавил он и, бережно взяв Аленино лицо в свои руки, заглянул ей прямо в глаза.

Но Аленины бездонные глаза выглядели по-прежнему непроницаемо. В их глубине загадочно мерцали искорки. Однако взгляд любимой на этот раз показался Стасу грустным, щемящим. Отчего-то у него стало неспокойно на душе. Но затем, глядя на Алену, любуясь ее высокой легкой фигуркой, нежным лицом и блестящими волосами, он прогнал прочь тревожные мысли.

На другой день, едва позавтракав, Стас позвонил Алене. Он хотел сразу же, прямо с утра, договориться с ней о встрече. Однако никто не брал трубку. Это неприятно удивило Стаса. Он попытался связаться с Аленой чуть позже. «Может быть, она все еще спит, и поэтому отключила телефон?» – подумал он. – «Или, может быть, она принимает душ и из-за этого не слышит звонка?».

Он позвонил ей позднее, уже с работы. Никакого ответа не было, только длинные гудки слышались в трубке. Он позвонил ей еще раз и еще. Безрезультатно. «Не может быть, чтобы она не брала трубку, если с телефоном все в порядке», – думал Стас. – «Что с ней могло случиться?» – беспокоился он. – «Может быть, у нее домашний телефон неисправен, а у мобильника сели батарейки?» – успокаивал он себя. – «Или он отключен за неуплату? Всякое бывает».

Но на душе у него скребли кошки. «Что-то случилось», – чувствовал он, – «что-то случилось». Конечно, для него не было секретом, что несколько раз бывали случаи, когда Алена назначала ему свидания, а потом не приходила, обманывала его. Но чтобы она смогла поступить так после всего, что между ними произошло, нет, он не допускал такой мысли. Если только она смогла с ним так поступить, думал он… При этой мысли кровь бросалась ему в голову, и он сжимал кулаки.

Он даже не мог спокойно работать, поскольку был полностью погружен в себя. Все его мысли были только об Алене. То он с упоением вспоминал их минувшую ночь, и в этот момент у него до такой степени перехватывало дыхание, что он переставал видеть то, что творится вокруг. Волнующие воспоминания перемежались с тревогой о том, не случилось ли чего-нибудь с Аленой, с беспокойными мыслями о том, почему она не отвечает на звонки.

В результате, он не мог сосредоточиться на работе. Пару раз он даже перепутал указания оператора и установил не те лампы, которые были нужны. Оператор даже сделал ему замечание сердитым, недовольным тоном.

Несколько раз в течение дня Стас пытался связаться с Аленой, но все его попытки не давали результата. На работу к ней он не звонил, потому что она сама сказала ему, что она сегодня выходная.

Едва дождавшись конца съемочного дня, он не выдержал и все-таки решил поехать в салон. Это была единственная зацепка. Он хотел встретиться с кем-нибудь из Алениных коллег и спросить у них, может быть, они знают, что с нею.

Он едва успел к концу работы салона. Многие мастера уже ушли, и только некоторые из них заканчивали обслуживать припозднившихся клиенток.

Стас подошел к одной из девушек-парикмахеров (это была Аленина приятельница Ира), и, извинившись, спросил, не знает ли она, где Алена. Он сказал, что сегодня целый день звонил ей, но не смог дозвониться. Поэтому он начал беспокоиться.

– Как, вы разве не знаете? – изумленно спросила Ира. Ее глаза стали круглыми, как блюдца, брови удивленно поползли вверх. – Алена вчера улетела в Германию.

– Как в Германию? – у Стаса земля поплыла из-под ног.

– Так, на постоянное место жительства. Вы что, разве не знали? – продолжала Ира. – У нее уже билет был давно куплен на это число.

Стас стоял как оглушенный. Он не мог вымолвить ни слова. Он чувствовал, что сердце у него замерло и кровь отлила от лица.

В этот момент из другого помещения вышла вторая девушка и, неся в руках баллон с лаком для волос, направилась к креслу, в котором сидела ее клиентка. Это была другая Аленина коллега, Лена.

– Слышишь, Ленка, тут молодой человек Алену спрашивает, – обратилась к ней первая девушка, Ира. – Я ему сказала, что она вчера уехала в Германию, на ПМЖ. А он ничего этого не знал.

– Вы Стас? – скорее убедительно, чем вопросительно произнесла Лена. Тот тупо, механически кивнул.

Лене было неудобно за Ирку, ее глупая бестактность была ей неприятна. «Могла бы все-таки соображать получше», – подумала она про себя. – «Неужели она не видит, как парень побледнел? Вон, окаменел весь, стоит, как будто обухом по голове его ударили».

– Пойдемте сюда, – сказала она ему и подвела его к своему рабочему месту. Затем она наклонилась, открыла нижний ящик и вытащила оттуда что-то, завернутое в небольшой непрозрачный полиэтиленовый пакет. – Вот, Алена просила вам это передать, – и она протянула пакет Стасу.

Он вышел из салона, прошел несколько шагов и, как вкопанный остановился на улице. В голове его звенела пустота. Мысли сплошным потоком неслись в его сознании, не давая ему возможности зацепиться хотя бы за какую-нибудь из них, чтобы осмыслить и понять, наконец, что же произошло.

По прошествии нескольких секунд он все-таки вышел из ступора и решил посмотреть, что в пакете. Он открыл его. Там лежала глянцевая алая открытка в виде сердечка. Посредине нее был изображен букетик цветов, а также амурчик, стреляющий из лука. «С днем Святого Валентина!» – гласила витиеватая надпись на открытке.

Стас раскрыл открытку. Внутри нее круглым Алениным почерком было написано: «Спасибо за все!». И ниже: «Желаю счастья». Еще ниже стояло: «Прости меня. Алена».

Стас молча вчитывался в эти строки. Он вдруг почувствовал, что его глаза начинает застилать какой-то туман. К его горлу подкатился ком, кулаки сжались от бессильной злости, сердце заныло, как будто в него всадили тупую иглу. Злость, досада, чувство безумной любви и одновременно понимание того, что он простил бы Алене все, появись она сейчас здесь, перед ним – все эти чувства смешались в нем, и он не способен был в них разобраться.

Он перешел через улицу, тяжело опустился на заиндевевшую скамейку и закурил.