Негоциант Жеребьёв Владислав
— Боюсь, если затянем, поселенцы начнут нервничать, а не дай бог кто-то исчезнет. Кстати, сократи общение с местными, не надо будоражить воображение людей.
— Уже сделано. Хотя трудно представить, что может напугать под защитой такой армии, — иногда даже мне кажется, что переборщили с наемниками.
— Нормально все, наместник подтвердил, что ситуация здесь непростая. Фатти успел с пороховиками?
— Да, везу целый десяток — и порох, и, самое главное, еще одну пушку.
— Откуда столько кления?
— Твой тесть, видимо, раскрыл кубышку… Тебе привет от него.
— Понятно.
Полуострова достигли без особых приключений. Конечно, стало довольно жутковато после того, как прошли последний пост риттенцев. Плантации стали попадаться все реже, а дорога терялась в густых зарослях. На периферии то и дело мелькали силуэты невиданных хищников, чудились разведчики таинственных воинов Тха-Рэ, но напасть на такой солидный отряд не решился никто. Полуостров от джунглей отделяла полуразвалившаяся стена из того же белого камня, что шел на строительство Марабы. При этом, обследовав стену, когда-то наглухо закрывавшую Длинный Язык от посягательств извне, обнаружили неплохо сохранившиеся молельни со статуями неизвестных богов, расположенные там, где пристало быть башням: через сто шагов вдоль всей стены. Всего семь молелен, в каждой из которых разные статуи, и единственное, что их объединяло, — какой-то внутренний свет, башни прямо источали добро. То, несомненно, были изображения светлых, а не темных демиургов. Почему же тогда тут исчезают многочисленные поселенцы?
Лагерем решили встать не как первоначально в бухте, а около стены, выбрали участок, сохранившийся лучше других, и по традиции загородили остальные три стороны двойным рядом телег. Дотемна воины вырубили молодую поросль перед телегами. Удалось оставить между ними и джунглями добрую сотню метров пустого пространства. Мужчин из числа ремесленников и наемников организовали в рабочие бригады под руководством опытных наемников. Эти, так сказать, инженерные войска устраивали ловушки перед рядами телег, а в последующие дни копали ров.
Традиционно расположили в качестве башенок арбы со стрелками, а второй эшелон составлял десяток телег со стрелометами и три с баллистами. К вечеру втянули все внешние дозоры внутрь крепости — войско ослепло, но лучше так, чем терять людей ночью от атак безызвестного противника. Часовых удвоили против обычного. Женщин и детей собрали за вторым кругом телег внутри крепости. Укрепились так знатно, что, наверное, с легкостью смогли бы отразить нападение пары полнокровных батальонов. Но первая ночь прошла на удивление спокойно, а днем разведчики начали осторожно прочесывать полуостров.
Надо сказать, что нам достался довольно большой кусок земли — Язык выдавался в море на два дневных перехода, ширина его в самой узкой части была чуть больше полутысячи шагов и достигала в некоторых местах двух тысяч. При этом неприступные скалы делали невозможным доступ с моря везде, кроме единственной бухты в юго-восточной оконечности полуострова. Когда вторая и третья ночи прошли так же спокойно, мы с Рэнди стали чувствовать себя перестраховавшимися идиотами. Осмелев, отправили дозоры на прочесывание всего полуострова. Эта было большой ошибкой.
Усиленные отряды, имевшие магов-связников, должны были пересечь Длинный Язык от стены до его самой южной точки, где вскоре ожидалось прибытие эскадры. Три группы по десять человек, лучшие наши следопыты, углубились в джунгли. Двигаясь уступами и страхуя друг друга, воины ушли на расстояние дневного перехода от лагеря, а потом исчезли. Вначале, средь бела дня, оборвалась связь с замыкающей группой, остальные две, согласно плану, развернулись назад и… также пропали. Не было ни просьб о помощи, ни предупреждений о нападении или чего-то еще, что могло бы дать хоть какую-то зацепку. Мы так и оставались в полном неведении о происходящем.
Тогда я совершил вторую ошибку — решил запереться в лагере, и это решение стоило еще десятка жизней. Подчиненное мне войско надежно укрылось за оградой, но враг осмелел и стал прощупывать оборону на прочность. То тут, то там, пораженные неизвестной магией, погибали охранники. Иногда в теле жертвы находили странные шипы, а скорее — костяные жала, но чаще люди погибали без видимых причин. Этот террор происходил в ночное время. Воины стали с огромной неохотой заступать на дежурство. Несмотря на жесткую дисциплину, насажденную Рэнди за время похода, стал слышен ропот недовольных. Паника, ужас и бездействие сковали людей, Более того, многие уже и так хотели покинуть проклятое место, а когда убитых стали находить и днем, ропот перерос в открытое возмущение. Колонизация полуострова грозила закончиться, так толком и не начавшись.
Тогда, проклиная свою нерешительность, мы с Рэнди сделали то, что должны были сделать с самого начала: из лагеря вышли три поисковые группы. Ядро каждого отряда составляло подразделение из трех десятков воинов, вокруг ядра на расстоянии прямой видимости следовало четыре боевые группы по пять человек, которых в свою очередь прикрывали по два следопыта. Таким образом, группы двигались по полуострову, широко распустив щупальца, и при этом отряды частично перекрывали сектора друг друга. Воины помимо привычного оружия взяли пороховики и гранаты. Арбалеты снарядили клениевыми болтами. Ударные отряды состояли в основном из гестов и орков, имевших башенные щиты, с которыми в случае чего можно было обороняться до подхода помощи от соседей. Эта тактика почти сразу принесла свои плоды — видимо, противник притаился недалеко от лагеря и, не ожидая от нас такой прыти, попросту не успел отойти.
Враг удивил нас необычной магией. Щиты, прикрывавшие его, делали двойки и тройки воинов почти невидимыми, лишь присмотревшись можно было увидеть рябь, как отражение в чистой спокойной воде при ярком солнце. Найти так хорошо замаскированных убийц на расстоянии полусотни шагов даже днем в густых зарослях было очень сложно. Вооруженные обычным оружием — мечами, луками, короткими копьями и кинжалами — неизвестные действовали скрытно, дерзко и бесстрашно. То тут, то там закипали короткие схватки, но наши наемники, столкнувшись пусть и с необычным, но уже вполне осязаемым противником, действовали профессионально и слаженно. Численный перевес, натиск и скорость сделали свое дело: за считаные часы наши воины уничтожили более двух десятков убийц, удалось взять и пару языков.
— Кто вы такие, сколько вас здесь? Отвечай, гад, иначе умрешь!
— Вы не понимаете, смертные, мы — лишь рабы его прислужников. Смерть — избавление, чего бояться мне, посвященному?! Ваших жалких угроз? Но я отвечу вам, дерзкие. Нас — легионы, и сила наша множится, ярость заполняет наши сердца. И слуги его рядом, они несут вам его милость, ха-ха-ха…
— Убейте ублюдка, это свихнувшийся фанатик. Рэнди, у тебя какие предположения?
— Демонопоклонники?
— Я тоже так подумал, но о каких прислужниках речь? До Пустоши-то далеко.
— Кто знает. Внимание всем! Удвойте бдительность, гесты и орки, держать строй. Стрелки за спины. И внимательно, очень внимательно…
Половину дня прочесывали джунгли. Кочку за кочкой, каждый куст, каждое дерево. Слава богам, фанатики не устраивали засад на деревьях и не строили ловушек. Но Рэнди перестраховывался, шли аккуратно. После информации, полученной от языка, ждали любой пакости. Постоянно складывалось ощущение, что за нами наблюдают. При этом даже самые опытные следопыты и охотники не могли выявить врага. Только маги определенно чувствовали давление на всех планах, но определить источник этих возмущений было выше наших сил. Подходило время решать: вернуться дотемна в лагерь или продолжить поиски с риском ночевки в джунглях. Неизвестные соглядатаи, учитывая их способности к скрытной войне, скорее всего, ждут ночи, чтобы не спеша разделаться с нами. Но вернуться в лагерь означало начинать все сначала, то есть оказаться в неизвестности и ждать новых нападений. Решено было идти до конца, только на ночевку встать раньше обычного времени и в удобном для обороны месте.
В какой-то момент, пока мы прикидывали, где лучше расположиться на ночлег, я вдруг ощутил, как резко усилились магические возмущения вокруг нас.
— Рэнди, — прошептал я двигавшемуся рядом со мной другу, — они здесь.
— Где они? — сразу же напрягся Волчонок, давно ставший матерым Волком.
— Не знаю, где точно, но они здесь!..
Командир моих разведчиков не медлил ни секунды:
— В черепаху-у-у!!! — надсадно заорал Рэнди. — Охрана, занять позиции!..
Команды Рэнди прозвучали как выстрелы пушек в спокойном море. Ядро нашего отряда замкнулось щитами, пятерки ощерились мечами и арбалетами и, прикрывая друг друга, быстро, но осторожно пошли на сближение с основным отрядом. Повинуясь приказу, этот же маневр стали повторять двойки дальнего охранения. Но собрать всех, конечно, не успели — справа и слева из подернувшегося рябью пространства хлынули две стаи адских гончих. У воинов прикрытия без щитов и стен не было шансов противостоять легионерам Скаринга, и две пятерки погибли почти мгновенно. Двойки, оставшись за спиной атакующих стай, разумно бросились в джунгли, надеясь спастись бегством или достигнуть двух рядом идущих отрядов. Тем более что левый и правый отряды, скорее всего, уже сомкнули ряды и стремились на помощь к попавшему в засаду центру.
Гончие хлынули на нас. С присоединившимися разведчиками в отряде имелось чуть больше сорока бойцов, а на нас наседали целых два десятка псов. Если бы не щиты в крепких руках гестов и орков, нас быстро бы размазали, — но даже гончим ада пока была не по силам эта преграда. При этом и мы не могли нанести ловким зверям хоть какого-то урона. Я по своему доспеху представлял, что гончие, получив силы от убитых жертв, переполнены дикой энергией, и если им удастся прорвать наш строй…
Им этого не удалось. Наши ряды прорвал еще более страшный противник — три рыцаря Хэллэриана, чудовищные всадники на не менее ужасных животных, которые служили им вместо коней. Двое просто вломились в строй, разметав гестов и орков как кегли, третий, взмыв, приземлился прямо в центре обороняемого нами участка. И в брешь, проделанную демонами, ворвались вечно голодные гончие. В схватке лицом к лицу применить ружья, арбалеты или гранаты было нельзя, и слуги Скаринга рвали нас на части. Меня, кажется, до поры хранил хитиновый панцирь, но отряд таял с устрашающей скоростью.
На пару мгновений я спас ситуацию — одна гончая сама нанизалась на шип, пытаясь достать мне до горла. Надо сказать, эти твари часто применяли такой маневр, презирая стальные мечи, — они шли прямо на наши клинки, убивали воинов, а потом залечивали свои даже самые страшные раны полученной от жертв жизненной энергией. Но с шипом у гончей вышла осечка: шип сам моментально выкачал энергию демона, и с моих рук навстречу противнику хлынули заклятия. С куцыми познаниями в магии придумать что-то путевое я не мог, да и не успевал, так что ударил не качеством, а количеством. И это принесло свои плоды: гончие, визжа, стали отступать, а рыцари отвлекались на не опасные, но жалящие плетения и снизили свой натиск. Наши воины получили долгожданную передышку, перегруппировались и перешли к контратаке.
И тут слева подошла долгожданная помощь — полсотни воинов, сомкнутых в строй, атаковали демонов с тыла. Грохнули пороховики, прицельно ударили арбалетные болты, снаряженные клениевыми наконечниками. Первыми пали юркие, но слабо защищенные гончие. Будь звери умнее — они бы просто ушли в леса и вновь атаковали в удобное время, но твари вцепились в добычу мертвой хваткой и не могли уйти. А добыча тем временем превратилась в охотника. Дольше всего провозились с рыцарями — их пришлось буквально разделывать на части. Живучие, хорошо защищенные твари унесли вместе с собой еще десяток жизней. Из сотни солдат, когда-то составлявших два разведотряда, на ногах осталось не более половины.
С ранеными пришлось оставить еще десяток, остальные поспешили к тревожно молчащему третьему отряду, однако третий отряд разобрался с нападавшими без нас. На них напала группа послушников, примерно равная числом, но посвященные ничего не смогли противопоставить доброй стали профессиональных наемников и бесславно погибли. В итоге мы потеряли около четырех десятков убитыми, и еще полсотни были ранены. Сил провести зачистку полуострова до конца уже не оставалось, теплилась лишь надежда, что враг в последней атаке исчерпал все свои возможности. Похоронив убитых и погрузив раненых на волокуши, отряд развернулся к лагерю, а навстречу нам, предупрежденные магической связью, вышли воины с телегами. Предстояло идти еще весь остаток дня и часть ночи.
Полуостров зачистили через неделю. Как и предполагали, враг потратил на атаку все свои главные силы. Учитывая местные легенды, можно было ответить на вопрос — почему твари Скаринга так долго задержались на этих землях. Скорее всего, бессмертные демоны пересекли границу Длинного Языка еще тогда, когда связь с их повелителем была сильна и лапы Скаринга топтали наш мир. Но архидемон ушел, а задержавшийся дозорный отряд остался на полуострове. Пересечь белую стену, утыканную молельнями светлых богов, у тварей, по-видимому обессиленных уходом повелителя, не получилось. Тем более что местные жители по-прежнему приносили в жертву своим богам фрукты и цветы, что сохраняло невидимую преграду против детей ада. Запертый летучий отряд Скаринга оброс послушниками и темными жрецами из числа бывших аборигенов. Те исправно заманивали на полуостров жертвы, да к тому же сюда частенько захаживали потенциальные колонисты из Марабы. Все эти несчастные служили источником силы на темном алтаре, который позже обнаружили на скрытой от взоров поляне.
Но в любом случае нам крупно повезло: слухи и плохая репутация отвадили от этого места людей, и последнее время демоны питались исключительно своими прислужниками, что изрядно уменьшило их популяцию. Более того, как выяснилось позже, тени, мелькавшие на нашем пути к полуострову, были членами местного ордена, несшего дозор вдоль белой стены и державшего послушников в пределах полуострова. Потому противник нам достался изрядно ослабевшим и измотанным без привычной подпитки. Правда, ситуация оказалась несколько испорчена потерянными в самом начале разведывательными отрядами, но восстановиться полностью за счет свежих жертв у легионеров Скаринга не получилось.
Глава 15
Дикари атакуют!
Через две недели после того, как мы покончили с зачисткой полуострова, в единственной бухте бросили якоря корабли эскадры. Около гавани пока располагался лишь стационарный пост, а основной лагерь по-прежнему базировался у стены. Партии рабочих собирали камни от полуразрушенных зданий полуострова. Когда-то здесь стоял древний город, от которого остались лишь руины, но камень построек неплохо сохранился и годился для наших целей. Мы восстанавливали белую стену, причем работа затруднялась тем, что часто приходилось разрушать старые, плохо скрепленные стены, обновляя кладку.
Место для постройки стены древние строители выбрали очень удачно: у побережья вздымались неприступные скалы, а перешеек оставался самым узким местом, потому протяженность стены позволяла оборонять ее небольшим количеством воинов. Но для этого нужна была сама стена, которая в данный момент находилась в плачевном состоянии.
Тысяча рабочих и еще пять сотен рабов, привезенных Аруком на кораблях, провели титаническую работу — имея готовый материал, строители воздвигли неприступную преграду за четыре месяца. Стена имела высоту тридцать — сорок локтей, семь башен с пороховиками, баллистами и стрелометами, ворота в самой большой из башен, глубокий ров с кольями по всему дну, полторы тысячи локтей вырубленного леса перед стеной и систему ловушек, замаскированных на этом поле. Наш порт намертво прикрывала батарея баллист, имевшая пороховые гранаты. Пробные стрельбы показали, что семь имевшихся там орудий со стопроцентной гарантией топили любое судно, вздумавшее войти в гавань без спроса. В верхней точке острова строился огромный маяк, уже сейчас взмывавший над морем на сто локтей, а с учетом вершины, на которой его построили, это была самая высокая точка на побережье на много переходов вокруг.
Работники и воины, занятые строительством объектов, спали вполглаза, жили в палатках, страдая от тропических ливней, насекомых и нестерпимой жары. Но лагерь был обеспечен чистой водой из нескольких ручьев, хорошей едой, запасенной нами заранее, и постоянно подвозимой свежей провизией из Марабы. Торин вместе с Рэнди на кораблях эскадры мотались в Марабу, Сибу и даже Трорур, привлекая поселенцев и покупая семьи рабов, последними были богаты рынки Сибы и Тха-Рэ. Но если мы рисковали покупать рабов в Сибе, то в воды Тха-Рэ даже не пробовали заходить. Их побережье славилось кучей аборигенов на утлых, но быстрых лодочках, которые несли тысячи алчных воинов на битву с иноземцами.
Население полуострова быстро выросло до трех тысяч, чего было даже много для текущих задач, но еще не хватало для освоения таинственного острова. На Длинном Языке рабы уже освободили место под пересадку с большой земли каучуковых деревьев, а уже имевшиеся заросли этих пальм расчистили от лиан и кустарника и подкормили перегнившей листвой. Тростник пока решили сажать только на острове. Секрет сахара требовалось сохранить до тех пор, пока не станем самыми крупными землевладельцами на юге, иначе акулы Риттена быстро подхватят идею и, чего доброго, оставят нас с носом, тем более что технология производства сахара была предельно простой.
Мы не оставляли и надежды достичь острова, а главное — наладить с ним постоянное сообщение без услуг архимага, благо Огл давно собирал всю известную об острове информацию, а Рэнди в прошлое путешествие наметил план по освоению юга. Залив, в котором находилась Мараба и наш полуостров, представлял собой неправильный полукруг с радиусом, примерно равным двум расстояниям, на которых маг седьмого-восьмого уровня мог почувствовать землю. В центре этого полукруга и находился остров. Длинный Язык, выдававшийся в море, сокращал путь почти на четверть. И все же расстояние до острова, которое нужно было преодолеть по морю без навигации, получалось больше, чем могли контролировать маги. Но существовал еще и пояс рифов примерно на середине пути между материком и островом.
Чтобы узнать об этом, пришлось купить в Академии за баснословные деньги копию изображения лишь кусочка южных земель, сделанную с самой подробной карты мира, которую создал совет архимагов за тысячи лет исследований и кропотливого труда по анализу и отображению этой бесценной информации. Удачей оказалось то, что рифы, о которых шла речь, вообще были нанесены на карты. Ведь с точки зрения навигации они практически бесполезны, маги не чувствовали их пусть под незначительным, но слоем воды, а наносить их, чтобы предупредить об опасном месте мореплавателей, не имело практического смысла — ведь никто, кроме архимагов, не мог так далеко зайти в открытое море. Ну а любой архимаг при надобности разметал бы любые рифы. Одним словом, эта информация пришлась кстати и сильно помогла нам, купцам из Клонеля.
Вычислив по картам точное направление к острову, мы построили еще одну башню в тысяче шагов от маяка. Их совместили таким образом, чтобы воображаемая прямая, проведенная через башни, указывала направление прямо на остров. Понимая, что никакие световые сигналы не помогут в навигации на таком расстоянии, мы поместили на башни артефакты, сигнал которых воспринимался несколько дальше, чем маг мог чувствовать землю. Таким образом, получалось добраться до рифов, а там уже оставалось рукой подать до острова. Задачу же постоянного сообщения с островом можно было решить, установив на рифах еще один маяк или закрепив несколько плавучих, дублирующих друг друга платформ с артефактами на них. Но возможность такой установки можно было оценить лишь на месте.
В первую экспедицию к острову вышли на «Акраме» и «Льдинке», брать больше было лишним риском, тем более что на двух самых крупных кораблях разместились сильнейшие маги экспедиции. «Льдинке» вообще предстояло лишь дойти до кромки и какое-то время страховать флагман, пока не установим артефакт на рифах.
Плавание прошло на удивление спокойно. Опытный Торин подгадал время, потому шли на веслах в почти полном штиле. Когда до кромки оставалось совсем чуть-чуть, команду охватило понятное волнение — быть первопроходцем и открывателем всегда страшно. Открытое море пугало всех, тем более что после прорыва тварей никакие технические средства не могли помочь в ориентировании в открытом море. Более того, постоянные магические бури лишали людей даже такой малости, как ориентирование по солнцу и звездам. Морякам приходилось надеяться лишь на корабельных магов, которых по уставу в команде должно быть как минимум двое, но зачастую из-за постоянных сражений и просто нехватки денег нанимался единственный чародей, и тогда он становился залогом благополучного возвращения всех.
В нашем случае на флагмане, не считая меня с шаманом, бесполезных в море, имелось четыре наемных мага, на «Льдинке» — еще трое, все проверенные люди из Клонеля, по тем или иным причинам решившие перевезти семьи и осесть на новом месте. Это было условием найма, так как безопасность морского пути зависела от верности магов и страховки от их предательства. Я надеялся, что люди, проверенные временем и поселившие свои семьи на острове, будут заботиться о его благополучии. Был риск, что сухопутные маги Клонеля не освоят морской науки, но семеро из десяти нанятых оказались ничуть не хуже датленцев.
Корабли были уже около кромки, и наступило время расстаться со «Льдинкой», но тут подал сигнал впередсмотрящий — на горизонте показались крохотные точки. Флотилия шла со стороны Тха-Рэ, а ждать оттуда чего-то хорошего не приходилось. Оставить здесь «Льдинку» было бы безрассудно в такой ситуации, получалось, что нужно идти к острову вдвоем, пользуясь сигналами магических маяков. Вроде бы пока этот сигнал был достаточно устойчив, но надолго ли это?
— Что будем делать, Торин? — спросил я.
— Может, вернемся в нашу бухту?
— Не хотелось привлекать внимание к полуострову, ведь мы не сможем оторваться, и они повиснут на хвосте.
— Как знать, наши «разбойники» одни из самых быстрых, но команда немного устала за переход. А если у аборигенов есть сменные гребцы, то они смогут поспорить с датленцами в скорости.
— Н-да… не лучший выход. Что-то их еще и многовато. Неужели надумали навестить Марабу? Наместник говорил, что боится чего-то такого.
— Сезон выбрали удачный: датленские пираты еще выходят из северных фьордов, в порту лишь речные торговцы да пара лоханок с запада. Город легионеры, конечно, отстоят, а вот порту, скорее всего, конец. Покрошат всех торговых гостей.
— Говорил я наместнику про катапульты…
— Так то ваши, дорогущие, с порохом, от простых толку меньше. Хотя в порту и ими можно наделать бед. Но то не честный бой. Эх, было бы здесь полсотни северных «разбойников» или, на худой конец, морских рыцарей!.. Абордаж, лицом к лицу…
— Но уходить со «Льдинкой» в море опасно: если в карте ошибка и там нет рифов или потеряем сигнал маяков — быть беде.
— Тем более что у дикарей хватит тупости рвануть за нами, а там не успеем поставить маяки и подохнем в открытом море вместе с этими обезьянами.
— Решено: возвращаемся в бухту, другого выхода нет!
Флотилия Тха-Рэ насчитывала не меньше сотни вымпелов. Учитывая, что посудины дикарей, несмотря на грубую постройку, были не менее вместительны, чем торговцы запада, на Марабу надвигалась армия в пять — десять тысяч воинов. Весь флот, конечно, не погнался за нами, но от основной массы отделилась пятерка небольших хищных на вид кораблей.
— Как только появится связь, дайте знать о погоне Рэнди. Пусть готовят встречу: надо не дать уйти никому из этой пятерки! — Торин, как и было оговорено, взял командование сражением на себя.
— Сколько у них людей?
— Три-четыре десятка, это «гончие» Тха-Рэ, что-то вроде наших «разбойников». Догнать и разорвать купца, провести разведку боем, подняться по реке за ушлым купцом — вот их задача. Основная ударная сила этих аборигенов — «черепахи». Бывает, они и по две сотни воинов берут на борт. Но тихоходны, во-он… паруса торчат в центре их строя.
«Акрам» и «Льдинка» набирали скорость, но до бешеной гонки на истощение пока не дошло. Тха-Рэ, отделившиеся от основной массы, тоже не спешили разгоняться, и мы только настроились так же относительно спокойно достигнуть бухты, как «гончие» взвинтили темп.
— Вот нечестивцы, наверное, жуют свои поганые листья. Барабанщик, ускорь темп!
— Что за листья, Торин?
— Здесь, на юге, многие ими балуются. В основном растут в Тха-Рэ, но свободно продаются в Марабе и Сибе. Поганое зелье, наша молодежь, бывало, пробовала жевать их перед кругом чести. Но последний совет Эрика Дикого постановил считать таких бойцов вне закона. Листья дают силу на короткое время, но потом наступает расплата. Те, кто жует, хотят еще и еще и уже не могут быть хорошими воинами. Тха-Рэ проще — заросли этой отравы у них всегда под рукой, а вот привыкшие к листьям северяне остаются в этих землях навсегда.
— Понятно, какую-то траву курят в Судахе с той же целью.
— Слышал об этом.
— Значит, «гончие» достанут нас?
— Если выдержим такой темп четверть перехода, дикари выдохнутся, а мы вернем нашу фору. Но раз те закусили удила, то будут жевать две-три порции. Еще одну, чтобы догнать нас, и последнюю — перед боем.
— Рэнди не успевает?
— Да, но сейчас важно уйти от основного флота Тха-Рэ. Иначе, если к схватке подоспеет еще одна пятерка, нас ничто не спасет.
Как и предсказывал датленец, расстояние между нами и преследователями неуклонно сокращалось. Подстегнутые наркотиком, дикари показывали чудеса скорости, и пока нас спасали лишь лучшая мореходность «морских разбойников» и упорство гребцов. Единственным плюсом этой изматывавшей гонки было то, что основной флот скрылся за горизонтом и мы остались наедине с пятеркой «гончих». Подмывало повторить трюк, который проделали с морскими рыцарями, но, как будто чувствуя подвох, Тха-Рэ шли тесной группой, и подловить их корабли один на один явно не получалось.
Результат же абордажа один к двум или один к трем вряд ли кто взялся бы предсказать. С одной стороны, на «Акраме» и «Льдинке» находились почти полторы сотни воинов, пороховики, гранаты, арбалеты и целых девять магов, но Тха-Рэ было явно больше: Торин прикинул количество гребцов у приблизившегося противника — получалось что-то около двухсот бойцов. Плюс, если наши предположения о нападении на Марабу были верными, корабли, скорее всего, несли еще и десант… Получается, противник располагал двумя-тремя сотнями людей, а еще непонятная магия дикарей и легкие доспехи из хитина. Наши же воины имели лишь кольчуги, так как воевать на шаткой палубе в тяжелом доспехе было просто невозможно, и Торин принял решение тянуть до конца — в любом случае гонка сокращала расстояние между нами и вышедшими навстречу кораблями Рэнди. И возможно, когда прекратится действие наркотика, нам удастся восстановить отрыв.
Однако время битвы сегодня выбирали не мы. На максимальном для магического удара расстоянии «Льдинку», идущую чуть позади «Акрама», потряс мощный удар. Флагман также подвергся нападению, но мы с Аруком почувствовали волшбу немногим раньше и успели усилить щит наших магов. На «Льдинке» не было еще одного оркского шамана, потому корабль пострадал значительнее. Щит все же отразил непонятное, чрезвычайно плотное и несомненно опасное облако чужой магии, но оно по касательной ударило по левому борту. Судя по всему, часть гребцов была ранена вывороченными из гнезд веслами, корабль потерял ход, и Тха-Рэ оставалось совсем немного, чтобы начать абордаж.
— Разворо-о-т!!! — «Акрам» по команде Торина понесся навстречу врагу.
— Какой план?
— Подойдем к «Льдинке» и свяжемся абордажными крюками.
— Зачем?! Мы же лишимся маневра!
— У нас его и так нет, — ответил Торин, кивнув на «Льдинку», оставшуюся без весел и, возможно, гребцов левого борта.
— Может, у нас получится урезать их поголовье пороховиками на расстоянии?
— Может, и так, но пока будем танцевать, та парочка разберется со «Льдинкой», а потом присоединится к пожиранию «Акрама». Плюс непонятно, что еще предпримут их маги. Еще один такой удар — и нашего напарника можно списывать. А так, может, вы с шаманом защитите оба корабля. Да и оборонять нам будет нужно не два борта, а один, и их преимущество в живой силе будет не столь критичным. Тем более что у дикарей нет таранов и орудий на борту, потому, думаю, неподвижность не сильно нас подставит. Единственный их козырь — магия, но здесь уже ничего не поделаешь.
— А если они не пойдут в атаку, а покружат вокруг нас до подхода, скажем, их «черепах»?
— Нет, дикари спешат, им уже грезятся трофеи Марабы, так что уверен: эта пятерка — все, с чем будем иметь дело. К тому же, одурманенные своим зельем, они бросятся на нас немедля, нам лишь бы выдержать первый натиск. Так, мы подойдем ко «Льдинке» слева — значит, надо перетащить пушку на левый борт. Три пороховика да орудие — встреча может получиться очень горячей! «Льдинка» три своих пусть тоже поставит на правый борт. Надо еще десяток воинов им перекинуть. Непонятно, сколько они потеряли, может, нужно и больше.
Стыковка прошла удачно. Тха-Рэ поначалу опешили от такого маневра, но раздумывали недолго. Подойдя максимально близко друг к другу, аборигены удивили нас еще одним магическим ударом. Благо резервов на наших кораблях было сверх всякой меры, семь магов и наш с Аруком щит — этого оказалось достаточно, чтобы в обычном бою закрыть четыре-пять кораблей, но вся проблема состояла в том, что это был необычный враг. С неимоверным трудом, но удалось отклонить заклятие колдунов Тха-Рэ. Более того, мы ответили, и слитный удар накрыл трех из пяти тесно идущих «гончих».
Видимо, маги Тха-Рэ потратили на атаку слишком много сил, явно играли ва-банк. Потому лишь два из трех судов окутались пузырем силы, так знакомым нам по Кубку Королей. Третье же приняло на себя суммарный удар. Семеро магов вложили в плетения весь свой страх, пережитый за время погони, одна из «гончих» просто развалилась на ходу и благополучно пошла ко дну. На такой успех я даже не рассчитывал: магический удар был лишь завесой нашего бессилия и отчаяния. Ведь нам требовалось, чтобы уверенный в своих силах враг бросился именно на абордаж, а не расчетливо кружил возле нас, ожидая помощи. Но дикарям было не занимать самоуверенности, и четыре оставшихся корабля рванули к нам.
Позже стало понятно, насколько ошибались мы в своих расчетах: каждый из хищников нес запредельные для таких маленьких кораблей восемь десятков бойцов. И если бы не удачный удар магов, предстояло бы схватиться с троекратно превосходящим по численности врагом, но и теперь получилось, что на нас напало более трехсот бойцов. Ситуацию спасало лишь то, что и «Льдинке», и «Акраму» нужно было оборонять только по одному борту.
Тха-Рэ расчетливо сцепились по два судна на борт, чтобы команды всех четырех кораблей имели доступ к нам. Но, поставив все на массовую атаку, дикари обманули сами себя: слитный залп из пороховиков и орудия выкосил первую и самую боеспособную волну абордажников. Не давая опомниться, наши арбалетчики отработали по оставшимся на ногах дикарям.
Но ярость воинов Тха-Рэ, подстегнутая наркотиком, не знала границ. Несмотря на огромные потери, воины в хитине лезли на нашу палубу, как саранча. Первое время нас хранили более высокие борта, но вскоре сражение все-таки переметнулось на наши палубы. Тем не менее идея спарить корабли оказалась на редкость удачной. Торин искусно маневрировал резервом, то перекидывая гестов на «Льдинку», то стрелков на «Акрам». И в каждом месте в нужное время у нас получалось создавать локальное преимущество. Еще один успех — второй удар магов. Видимо, к тому времени колдуны Тха-Рэ были либо убиты в рукопашной, либо просто исчерпали резерв силы, поэтому перестали держать свой силовой пузырь. Этим с толком воспользовались наши чародеи. Огнешары, иглы льда, кулаки воздуха посыпались на не ожидавшего такой атаки противника. Следом с «Акрама» ударили гесты и орки. Гиганты, вовсю пользуясь своим физическим преимуществом, вначале вытеснили с палубы флагмана всех абордажников, а потом и сами перешли в наступление.
Команды двух кораблей, пришвартовавшихся к «Акраму», мы раскатали подчистую. Фанатики Тха-Рэ не просили пощады и дрались до конца. Разделавшись со своим противником, мы двинулись на «Льдинку». Здесь битва кипела уже почти у нашего борта, и аборигены рвались к флагману. Но объединенные силы легко смели противника вначале со «Льдинки», а потом уже и просто в море.
Победа досталась тяжело: из полутора сотен моряков на ногах осталась едва ли треть. Еще столько же тяжелораненых, остальные убиты. Нужно было быстрее решать с трофеями и уходить к бухте. Кто знает, может, по нашему следу уже идет флот Тха-Рэ? Людей едва хватало, чтобы довести до бухты наши корабли, поэтому суда дикарей, предварительно очистив от ценностей, мы решили затопить. К слову сказать, ценностей там нашлось совсем немного. Мы взяли хитиновые доспехи, шипы и странное метательное оружие. Также собрали всех недобитых дикарей, у которых оставались перспективы выжить в плену. Срочно требовалась информация о противнике, и особенно нас интересовали маги, но как их отличить от простых воинов, было пока непонятно. Взяли на заметку пару особо разукрашенных дикарей с кучей амулетов, приставили к ним магов, и два наших изрядно потрепанных судна поковыляли к бухте. Очень радовало, что на связь наконец вышел Рэнди, а потому вскоре ожидалась долгожданная помощь.
Да, первая попытка найти остров окончилась грандиозной неудачей — каждый день увеличивал и так немаленькие убытки от южной операции. Пришлось усилить посты на стенах. Группы дальней разведки отправились в Марабу и пограничные с Тха-Рэ земли. В ближайших лесах залегли наши секреты. В каждый, помимо арбалетчиков и воинов, входили маги-связники: о возможном движении сухопутной армии юга мы должны узнать заранее.
Торин рискнул пойти вдоль побережья вслед за флотилией Тха-Рэ на одном из «морских разбойников». Остальной флот мы завели в бухту, где «Акрам» и «Льдинка» спешно ремонтировались. Часть моряков пришлось отвлечь на белую стену. Если южане предпримут на суше такую же массированную атаку, как и на море, всему торговому форпосту Риттена на юге придет скорый конец. Заодно можно хоронить и наши «сахарные» планы. Без Марабы, как перевалочного пункта, делать здесь было нечего, дикари приберут к рукам все земли, а чужаков, скорее всего, ждут изощренные казни и прочие радости «дружбы» с аборигенами. Но сейчас самое главное — пересидеть и сохранить свои шкуры в целости, а по возможности помочь риттенскому гарнизону.
После пирровой победы на море у нас оставалось не более двух сотен моряков. На суше, с учетом последних наемников из Трорура, дела обстояли получше: имелось порядка трех сотен воинов, дополнительно можно было вооружить трофеями еще пару сотен крестьян. Да и сотни три вполне могли поучаствовать в обороне стены, если до того дойдет. Метать камни, заряжать арбалеты и лить раскаленное масло на головы дикарей — благое занятие, не требующее великой сноровки.
Вскоре первые вести пришли с моря — гонцы Торина на запасливо взятой лодке донесли, что Тха-Рэ огнем прошлись по побережью. Ограблены все селения, начиная с крайнего поста Риттена. При этом в грабеже участвовали лишь юркие «гончие», а огромный по местным меркам флот шел дальше, на столицу южной фактории. Тревожило отсутствие новостей с суши. Возможно, суда противника были так же переполнены воинами, как и та пятерка, что преследовала нас. И тогда выходило, что в распоряжении дикарского адмирала имеется порядка десяти тысяч копий. Но армия Тха-Рэ — это как минимум тридцать тысяч закаленных в междоусобицах бойцов. А раз уж южане решились на такую масштабную атаку с моря, глупо было не поддержать ее сухопутной армией.
Разгадка этой задачи оказалась неожиданной: огромная двадцатипятитысячная армия, состоящая из пехоты в хитиновых панцирях и незначительного числа всадников, сделала огромный крюк по джунглям и напала на ничего не ожидавших легионеров с севера. Первый форпост в шесть сотен бойцов достойно встретил страшного врага. Но все, что успели сделать эти герои перед смертью, — вовремя отправить гонцов в Марабу. Оттуда тут же ушли плоскодонки вверх по Тембу к Фирузу, а потом и к Риттену с вестью о нападении, но ждать скорой помощи не приходилось: слишком далеко от южной колонии квартировали легионы метрополии.
Наместник показал себя неплохим стратегом — он успел стянуть в кулак три внешних батальона, что для столь неожиданного нападения было более чем хорошо. Четвертый восточный батальон не успел пройти через заслоны противника и получил приказ начинать партизанскую войну. Легко сказать! Воевать против дикарей в их же лесах?! Видимо, именно такой вопрос задавал себе командир батальона баронет Родерик, когда к его аванпостам вышла наша разведка. Быстро сориентировавшись, Родерик разумно решил присоединиться к нам за белой стеной. Так в нашу армию влился полноценный риттенский батальон.
Тха-Рэ наглухо перекрыли Марабу. С запада, востока и севера стояли пятитысячные армии дикарей. Порт блокировал громадный флот. Но для решительного штурма южанам не хватало выучки, осадных орудий и просто опыта взятия крепостей. Еще одним препятствием стала армия Сибы. Как оказалось, ушлый наместник собирал с торговцев двойные налоги, но не наживы ради. Не надеясь на помощь метрополии, владетель насобирал, по слухам, пару вместительных сундуков серебра и успел отправить быстрый кораблик со взяткой генералам Сибы. Те, помня давние договоренности, вывели десять тысяч мечей и встали у одного из притоков Темба. Тха-Рэ, ожидавшие подвоха от извечного конкурента, двинули равную по численности армию навстречу. Потому-то у осаждающих осталось всего пятнадцать тысяч. Сиба за полученное серебро не решились форсировать Темб, два войска так и стояли друг напротив друга, как две кобры, готовые разорвать противника, но лишь при удобном случае. Помимо трех батальонов к защитникам Марабы присоединились армии плантаторов, насчитывающие от полутора до трех тысяч наемников, а если считать еще и ополчение, то город мог выставить до десяти тысяч бойцов, так что шансы на удачный штурм у дикарей были минимальны. Эти новости мы получали по налаженной с городом магической связи — наш представитель в Марабе подсуетился с магом, а дальняя разведка организовала пост почти под носом у рыщущих патрулей Тха-Рэ.
Поход дикарей оказался на удивление продуманным. Они блокировали армию Сибы, грамотно осадили Марабу, всласть пограбили окрестности. Время подобрали так удачно, что в оживленном южном порту не было ни северных пиратов, ни западных рыцарей, а ждать помощи из Риттена приходилось ой как долго, тем более что охлаждение отношений между Фирузом и метрополией вообще на время исключало такую возможность. В Фирузе вновь произошла кровавая смена правителя, а в такое время беки чрезвычайно нервно относятся к войскам могучего соседа на своей территории, обоснованно боясь предательства, что не раз случалось по вине властителей торговой империи.
Но план Тха-Рэ был еще более толковым, чем мы предполагали изначально: задачей их флота все-таки оказалась не блокировка порта, а высадка десанта в город. Вожди южан трезво оценили возможности штурма высоких и крепких стен Марабы без метательных машин и осадных приспособлений, а потому приняли единственно правильное решение: зная о слабости города со стороны порта, аборигены решили атаковать с моря. В назначенное время корабли дикарей вошли во вместительную и удобную гавань Марабы, и навстречу вражескому флоту не вышел ни один корабль. Десятка два торговцев стояли, пришвартовавшись к пристани, совершенно пустые, не наблюдалось и первой сухопутной линии обороны. Лишь несколько патрулей носились вдоль пирса, размахивая руками.
Адмиралы южан насторожились таким приемом. Конечно, что-то можно было списать на одновременную имитацию штурма со всех трех сторон города, которую должны были провести армии на суше, но должны же были эти северные слабаки дать хоть какой-то бой? Тем не менее Тха-Рэ, как и планировалось, втянулись в бухту, и тогда маги Риттена показали, что не зря считаются сильнейшими среди людей. Половина магов легиона — выпускники Академии — нанесли один, но ужасающий по мощи удар. Академики применили плетения не против непонятных пузырей, а закрутили смертельную круговерть в воде, и рукотворное цунами втянуло в гигантскую воронку весь вражеский флот. Десятки кораблей разметало в щепки в считаные минуты, а выброшенные на берег воины не успели очнуться, как подверглись атаке трех полнокровных батальонов.
Как оказалось, предупрежденные нами о возможности десанта риттенцы собрали на плоской крыше одного из зданий своих лучших магов. Те заранее подготовили несколько заклятий и накачали печати силой, а когда враг попал в ловушку, силы стихии выпустили наружу. Я впервые понял, чем сильна классическая магия: после успехов с клением и порохом казалось, что еще чуть-чуть — и магов можно списывать со счетов. Но мощь и эффективность старой школы поражали. В одном коротком сражении Тха-Рэ потеряли половину своего флота, почти все «черепахи», десант и кучу «гончих». Флот противника все еще насчитывал пять десятков вымпелов, но это были лишь остатки армады. Подавленный дух, паника и уныние царили у вражеских моряков.
Глава 16
Осада
У агрессоров, по всей видимости, не было другого плана, и молниеносная атака сменилась унылой осадой, а время играло на руку Марабе. Полунезависимые вожди южных племен грозили вернуться домой, и с каждым месяцем росла вероятность прихода помощи из Риттена. Сиба также могла решиться пощипать воинов в хитине. Слухи о поражении Тха-Рэ в морском сражении моментально разнеслись по всему побережью.
Мы тихо сидели за своими стенами, но, как и у всех купцов, убытки росли день ото дня. Сделать же что-то не представлялось возможным. Десяток «гончих» патрулировал побережье вплоть до нашей бухты, но пока не рисковал атаковать, а наша разведка засекла осторожные прощупывания со стороны дикарей на суше. Был риск, что огромная армия от безделья решит разграбить наш полуостров: ведь Тха-Рэ срочно требовалась победа, которая бы воодушевила вождей, и мы, похоже, оказывались кандидатами на роль проигравших. Сидеть запертыми становилось смертельно опасно, нужно было срочно что-то решать.
За те три месяца, пока длилась осада Марабы, у меня появилось время реализовать одну идею, благо под рукой находилось много бездельничающих моряков, плотников и трофейных кораблей. Я решил построить первый в этом мире броненосец. Хотя «броненосец» — громко сказано. Корабли здесь не имели пушечного вооружения, в лучшем случае на них стояли маломощные баллисты и стрелометы, так что нужды в броне в целом не было. Посоветовавшись с Торином и парой ребят из его команды, прежде работавших на верфях, мы решили надстроить полукруглую выпуклую палубу на одном из трофейных «купцов». Судно было достаточно вместительным, в меру скоростным и одновременно остойчивым, и, если не нагружать его товаром, мог получиться вполне боеспособный корабль. На броню пошла местная порода очень твердой, тяжелой и слабо горючей древесины, которую к тому же перед боем планировалось поливать водой из смонтированного насоса. В плашки брони изнутри щедро забили гвозди, так чтобы наружу торчали жала длиной в пару ладоней, — это должно было предохранить судно от абордажа. С боков оставили амбразуры для пушек: по одному орудию и три пороховика с каждого борта. Пришлось снять пушку с «Акрама» и использовать ту, что привез Рэнди. Нос и корму также защищали по одному пороховику. Также предусматривались амбразуры и для арбалетчиков. Стрелки имели по три арбалета с тетивами из жил биарда, что гарантировало три залпа подряд.
Получилось судно, неприступное для абордажа и при этом имеющее огромную для этого мира огневую мощь. Противник не мог разглядеть, что делается на закрытом плотной броней корабле, тогда как стрелки имели прекрасный обзор. Дополнительно мы перестроили и нижнюю палубу. За счет освободившихся грузовых трюмов увеличили количество весел и гребцов, и теперь тихоходный «купец» мог сравниться по скорости с «Акрамом». Магическая защита возлагалась на стандартную пару магов и меня с Аруком. Как я знал по снам Виктора, такие суда оснащали еще и тараном, но менять конструкцию «купца» настолько сильно не представлялось возможным, да и имелись подозрения, что для частого использования тарана судно изначально должно было строиться именно под эти цели.
Получив от разведки данные о разгроме флота южан, мы решили немного пощипать их патрули, а если получится, то и опробовать «броненосец» в деле. Наблюдательные посты с магами-связниками вышли к побережью, а часть под видом рыбаков направили в море. Через пару дней пришли первые новости: десяток «гончих» отошел от основной группы и двинулся в сторону Тха-Рэ. При этом, судя по донесениям, вражеские корабли против обычая шли быстро, не задерживаясь на грабеж рыбацких деревушек. Возможно, суда несли вести на родину.
Атаковать или нет? У нас тринадцать кораблей, но после последних потерь в строю всего около трехсот моряков, чего, несомненно, мало для флота, и придется оставить где-то три-четыре корабля у берега, так что с Тха-Рэ мы окажемся равны по численности кораблей и воинов. Броненосец внесет элемент неожиданности, но разгромить аборигенов полностью не удастся, а это значит, кто-то сможет улизнуть, и затем последуют ответные меры. Но все указывает на то, что полуостров, так или иначе, подвергнется нападению, и если нам удастся проредить врага по частям, то ситуация хуже точно не станет.
Со всеми этими перипетиями мне почти некогда было заниматься Дракошей. Кстати, зверюгу можно было называть Дракошей с большой натяжкой: подарок гномов раздобрел от постоянно поступающей маны и огромного количества мяса и рыбы, добываемых охотниками. Мой питомец стал любимцем всей армии, его умильное клянченье подачки и игривость развлекали солдат во время похода.
Но была у него и еще одна особенность. Как я понял гномов, всадником мог стать маг, который маной привязал дракона к себе в течение первого полугодия-года его жизни. При таком раскладе драконы получали совсем немного. Восполнение резерва заставляло даже весьма сильных магов с осторожностью расходовать свои силы при кормлении, а принимать их у других было бессмысленно — дракончик питался строго из одного источника. Мой же быстрый резерв и ненасытность питомца напитали магией летучего ящера так, что в магическом зрении, казалось, он просто лучится светом. Во что это выльется, я пока даже не мог предположить, но с учетом времени похода мне пора было объезжать своего чешуйчатого друга. Однако нехватка времени и страх перед новым опытом заставляли откладывать это раз за разом.
После долгих споров патруль решили заманить под залп береговых баллист, а семь кораблей вместе с броненосцем спрятались за полуостровом — там находилась скальная коса, прикрывавшая нас с моря. Два самых быстроходных «разбойника» отправились навстречу врагу. Двойка, как и было оговорено, показавшись на виду вражеской эскадры, рванула обратно в гавань. Тха-Рэ азартно бросились в погоню, но, к нашему разочарованию, в бухту никто не сунулся — корабли противника заперли вход и легли в дрейф, ожидая чего-то.
Обмениваясь информацией, мы думали, что предпринять. Атаковать основными силами при поддержке двух кораблей из гавани? Но так хотелось подловить хотя бы несколько «гончих» в самой бухте. Конец нашим сомнениям положил еще один флот: семь кораблей, в том числе пять «гончих» и две «черепахи», двигались к полуострову со стороны Тха-Рэ. Было это пополнение или провороненный нами флот из Марабы, не суть важно. Судя по всему, у дикарей тоже имелась какая-то связь между собой, и патруль изначально встречал «черепах». А теперь, объединившись, они перекроют бухту или даже попытаются пойти на штурм.
Семнадцать кораблей — это около двух тысяч бойцов. Нужно срочно перебазировать к гавани риттенский батальон и все отряды наемников, иначе эта армия просто сметет малочисленный гарнизон порта и зайдет нашим войскам в тыл. Придется рискнуть и оставить белую стену под защитой лишь ополчения. Но есть ли у нас хотя бы пара дней, ведь, судя по всему, Тха-Рэ атакуют без страха и особых раздумий?..
Положение спасла батарея. Дикари, несмотря на безумную отвагу, все же решили произвести разведку, и пара галер осторожно вошла в гавань. Батарея молчала. Следом сунула нос «черепаха», и тут вымуштрованные нами стрелки один за другим произвели залп. Семь баллист, тридцать пять дорогущих гранат дали нам три дня форы: команду «черепахи» буквально выкосило осколками. Двойку разведчиков обстреляли из стрелометов, а потом взяли на абордаж. Потеряв одну пятую флота, Тха-Рэ вновь пали духом. Нужно сказать, что южане никогда не славились силой на море, да и удивителен был такой огромный флот для этого, по сути, молодого еще государства. Южане никогда не дрались за морские просторы. Северные пираты и западные морские рыцари редко заходили к ним, так как обоснованно считали, что добыча прискорбно мала, а потенциальная жертва чересчур сильна. Наверное, отсутствие опыта в буквальном смысле ввело адмирала Тха-Рэ в ступор. Но после трех дней стояния к «черепахе» пристала рыбацкая лодчонка с вестником, и дикари, снявшись с якорей, атаковали.
К этому времени Рэнди возвел в местах, удобных для высадки, брустверы из поваленных пальм и бамбука. Часть пространства защищали наши традиционные телеги и передвижные щиты. Шипы, доски с гвоздями и врытые в землю колья густо усеивали побережье. За ограду Рэнди посадил ополчение, вооружив вчерашних крестьян и ремесленников арбалетами. Наиболее уязвимые места блокировали сотни риттенского батальона. Наши же наемники укрепили позиции батареи — именно здесь Рэнди ждал основного удара Тха-Рэ.
Пять «гончих» на максимальной скорости рванули в горло бухты. Приберегая заряды, батарея сделала лишь два выстрела, немного проредив десант. Аборигены, проходя мимо скал, на которых стояли баллисты, высадили прямо в воду своих десантников. Воины без доспехов, но с шипами и копьями, вплавь рванули к берегу. Тха-Рэ использовали магию, пловцы как будто оседлали буруны воды и на огромной скорости приближались к берегу. Но тут свое слово сказали и маги Риттена, так как лод Родерик усилил защиту батареи двумя своими чародеями. Те ударили чем-то непонятным, но эффект был неплох — почти все дикари скатились со своего удивительного транспорта и забарахтались в считаных шагах от берега.
Неожиданная потеря ими скорости дала шанс стрелкам Рэнди, и дождь арбалетных болтов уполовинил необычный морской десант. Но оставшиеся воины, добравшись до берега, бросились в рукопашную. Враг был куда как неплох, лишь отсутствие доспехов и наш численный перевес позволили победить. В рядах дикарей наблюдалась пара воинов, махавших копьями так же ладно, как те монстры на Кубке Королей, но их все-таки удалось свалить числом и грубой силой.
Тем временем пятерка высадила оставшихся воинов на побережье, однако дикари сделали две ошибки: первая — решили ударить с ходу, без строя и без щитов, вторая — оставили корабли почти без присмотра, и на посыпавшихся из кораблей Тха-Рэ обрушился шквал стрел и арбалетных болтов. Шипы, гвозди и колья окончательно сбили темп, атака захлебнулась. В это время ожила пара наших «разбойников», до сих пор стоявшая в гавани. Корабли выглядели давно покинутыми, а потому никто не обратил на них внимания. Датленцы преспокойно подошли к противнику и одним рывком завладели судами. Десант оказался на песчаном берегу, между ощерившейся оружием крепостью и собственными плавсредствами, для возвращения которых пришлось бы карабкаться на высокие борта, заполненные северными разбойниками. И аборигены сдались — или это были не столь смелые вояки, или у команды кончились заветные листья?
Тем временем Торин отдал приказ атаковать флот — вне бухты оставалось ни много ни мало десять судов, в том числе мощная «черепаха». В нашем распоряжении было гораздо меньше кораблей и людей, поэтому первым в атаку бросился единственный козырь — броненосец. Судно, ворвавшись в ряды врага, стало бешено стрелять из всех орудий. Попытки сближения и абордажа оканчивались ничем — стрелы и метательные копья бессильно отскакивали от деревянной брони. Смелые абордажники Тха-Рэ прыгали на усеянный шипами панцирь и… скатывались прямо в море. Но больше всего противник страдал от картечи и ядер. И в отчаянии часть кораблей врага подалась в гавань, где уже были перезаряжены баллисты, а Рэнди добивал десант. Часть судов получила свою порцию ядер, а оставшиеся взяли на абордаж сотни Родерика, погрузившиеся на трофейные корабли. «Черепаху» и остатки флотилии взяли в плен — ошеломленные эффективностью броненосца, Тха-Рэ сдались почти без боя.
Победа с разгромным для противника счетом вскружила головы нашим командирам. Были призывы атаковать флот, блокирующий Марабу, но горячие головы пришлось остудить. Справиться с многочисленным врагом удалось лишь благодаря удачному сочетанию нескольких факторов: в бою участвовала сухопутная батарея, десант встретила армия, сильно превосходящая его по численности, ну и полной неожиданностью оказался броненосец. В бою около Марабы можно было надеяться лишь на нашу плавучую батарею, а без всего остального еще более многочисленный флот Тха-Рэ, по прикидкам состоящий из трех десятков кораблей, был нам не по зубам.
Но время работало против нас. Тха-Рэ очень скоро хватятся своего патруля, и следом нужно ждать ответных действий. Хорошо если дикари зайдут с моря, но изрядно потрепанный флот, наверное, с трудом справляется с задачей блокировки Марабы, а вот с суши вполне можно было ждать карательной экспедиции. Еще немаловажным фактором успеха являлось то, что мы смогли перекинуть пехоту от белой стены к порту, но если за нас возьмутся с двух сторон — не выстоять.
Обо всем этом удалось через магов переговорить с наместником. Мараба увидела огромный потенциал в крепости на полуострове, и стало понятно, что, если оттянуть от города еще несколько тысяч осаждающих, блокада станет настолько уязвимой, что риттенский легион сможет создать локальное преимущество на любом удобном участке военных действий. А там, глядишь, подоспеет долгожданная помощь из метрополии или Сиба решится атаковать. В то же время оставались опасения, что непредсказуемые аборигены получат дополнительные войска из своих загадочных джунглей. Ведь вчерашние варвары, наверное, сильно удивили савахов: вместо двадцати тысяч мечей у них оказалось тридцать, если считать десант; вместо вчерашней кучки пиратских лодок появился громадный флот, и самое главное — так называемые дикари располагали технологиями и материалами для постройки «черепах». Все это, если верить наместнику, сложилось совершенно незаметно для разведки и при этом очень и очень быстро.
Опять показалось, что за неприятностями Риттена отчетливо видны острые уши лесного народа. Такие дела по силам, а скорее по карману только мощной державе. Ведь никому из людей, гномов или орков не нужен юг, а вот эльфы давно просили в аренду часть этих территорий — вроде как намеревались выращивать какие-то растения, которым на родине не хватает тепла. Но остроухие получили официальный отказ: анклав понимал, что колония эльфов на юге — это трасса через все земли людей от севера до южных морей, что неприемлемо как с точки зрения безопасности, так и элементарной логики. Ведь Лес не позволял не только заходить на его территорию, но и контролировал не принадлежащие ему земли вдоль Пустоши, затрудняя торговлю между гномами, орками и людьми. Потому остальные по мере сил старались отвечать той же монетой.
Вырисовывалась следующая картина: попытка захвата власти в Лароге, подкуп отдельных племен айвов, удар по Таленгару, дестабилизация ситуации в Вольных баронствах и, наконец, Тха-Рэ. Неужели эльфы так нуждаются в южных землях? Ну не будем ломать голову. Самое главное сейчас — самим устоять. Аналитики савахов, скорее всего, уже давно сделали правильные выводы, а победы в Лароге и восстановление караванных путей между Таленгаром и Судахом через Вольные баронства прямо указывают, что Риттен тоже держит руку на пульсе. Правда, юг, как наиболее отдаленный регион, они, похоже, проворонили. Сторонники Леса набрали немало силенок, и для победы над ними потребуется не один год.
У нас накопилось много пленных, в том числе пара вождей Тха-Рэ. Возможно, беседа с ними подскажет, как действовать дальше. Допрос провели на следующий день после сражения.
— Почему вы напали на нас?
— Торгаш, это наша земля. Еще сто лет назад наши охотники добывали зверя в этих лесах, а рыбаки брали рыбу из священного Темба. Мы не напали на вас, мы пришли домой.
— Это было давно. Я знаю, что Риттен купил Марабу у ваших вождей.
— Это так, но сделка с парой предателей ничего не решает.
— Значит, вы намерены отвоевать эти земли любой ценой?
— Да, если нам и дальше будут помогать Сильные.
— Сильные? Кто это?
— Небесные всадники. Я знаю тебя, ты доблестно дрался с ними на арене. Ходят даже слухи, что твои воины убили больше сотни Сильных.
— Эльфы? Остроухие? Если они, то да. Это была битва за Крок. Так ты был на Кубке Королей?
— Это так.
— Почему же вы на стороне нелюдей?
— Что мы видели от вас, хм… братья? Вы продаете нам плохое железо, а в обмен забираете наши земли, драгоценную кость и другие богатства. Сильные дали нам секреты, знания…
— Секреты, знания… Вождь, подумай: эльфам были нужны земли для выращивания чего-то, вы дали им их?
— Да.
— В обмен вы получили секреты постройки кораблей. Так ведь? Для чего они вам? Для войны с Марабой? Разве вам не хватало земель на востоке? Разве вам нужна была война? Думаю, нет. Война была нужна эльфам! Что получается? Это эльфы хотят заполучить эти земли, и они же желают войны между Тха-Рэ и Марабой. Они получили все, что хотели, а что получаете вы? Пять тысяч погибших воинов и корабли, большая часть из которых уже на дне? Чтобы нанять такую армию, нужны огромные деньги, а вы воюете бесплатно. Чтобы арендовать земли на юге — нужна их охрана, рабочие, а вы делаете это для эльфов просто так. Вождь, посмотри на все это моими глазами. Возможно, я прав?
— Знаешь, думать — не мой удел. Я — вождь похода. Решение принимают старейшие.
— Все как и у нас, вождь. Старейшие, наверное, недавно были сильно больны и слабы, а сейчас полны сил? Или у кого-то неожиданно выздоровела любимая дочь, жена?
— Хм… У Тхалока больше не болеет сын, а старик Атлоцекаль стал ходить без привычной трости. Купец, ты говоришь странные вещи. Мне и моим людям нужно обдумать все.
— Что же, время пока есть. Отведите их в хижины!
После допроса я собрал в импровизированном штабе всех наших командиров: Торина, лода Родерика, шамана Арука, Рэнди и вождя гестов Тарина сына Омаха.
— Что предпримем? Раз за этим стоят эльфы, вожди южан просто так отсюда не уйдут. — Я обвел взглядом своих командиров и союзников.
— Ударим с моря, у нас броненосец! Посадим на трофейные корабли легионеров и попробуем прижать головорезов к Марабе. А там, глядишь, гарнизон города сядет на лодки и подсобит. — Старый морской волк предложил единственный приемлемый для него способ войны.
— Что с того, мой друг? На море мы сильны, но здесь пехота, что делать им? — Арук на правах военного соратника возразил датленцу.
— А я предлагаю атаковать осаждающих. Мой батальон при поддержке отряда Рэнди может застать Тха-Рэ врасплох.
— Родерик, мои люди сильны только в обороне, не забывай — это не легионеры, приученные ходить строем. Может, твой батальон в поле и стоит трехкратного количества дикарей, но наши, за исключением гестов и орков, пойдут сами по себе, а там как минимум пять тысяч дикарей!
— Нас поддержат из Марабы.
— Лод Родерик, мы ведь привели сюда караван крестьян и ремесленников, как быть с ними?
— Барон Алекс, пеонам оставим оружие, стену они оборонят. А там подоспеет помощь из метрополии.
— Хорошо, если так, но даже если снимем осаду с Марабы, войска дикарей, возвращаясь, пойдут через полуостров — что помешает им разнести все тут? Их по меньшей мере двадцать пять тысяч, да здесь камня на камне не останется!
— Что же, это издержки войны. А если сидеть здесь, что помешает Тха-Рэ убить нас всех и не оставить камня на камне от вашей крепости?
— Тоже резонно. Значит, при любом раскладе, скорее всего, полуостров потеряем. Но не забывайте, нас сюда привел не воинский долг, но торговые дела. Значит, основная задача — минимизировать убытки. Что нам нужно: первое — сохранить людей, второе — спрятать и увезти имущество, третье — сделать все возможное, чтобы вернуть полуостров в будущем.
— Уходить? Как?! Нас возьмут в дороге!
— Предлагаю уходить морем.
— Но у нас мало кораблей, и Тха-Рэ легко захватят нас у Марабы.
— Остров!
— ?! А как же без маяка? И…
— Установим на рифах, здесь тоже оставим страховку, но ее, скорее всего, найдут. Однако если правильно зафиксировать направление на рифах, можно построить систему маяков на острове и вернуться оттуда так же, как планируем туда попасть.
— Хм, а крестьян и скарб по такому тихому морю можно отбуксировать на лодках и даже плотах. У нас появится морская база, которой никто не сможет достать. Под это дело не грех собрать пиратский флот из Датлена и навести шороху на этих берегах! — Старый пират заметно воодушевился.
— Батальон не может бросить Марабу, у меня есть задача. Тем более что там, в море, мы будем бесполезны.
— Родерик, а что вы сделаете в лесах? Вас быстро перебьют, а так ты сохранишь людей. Пробиться в город все равно не получится.
— Без вас мы можем попробовать пробраться на север на соединение с помощью из метрополии, которая, несомненно, уже идет.
— Не могу вас неволить. Значит, полуостров вам не нужен?
— Да, самим нам его не удержать. Советую вам разрушить стены и ловушки.
— Хм, надо снять все батареи. И сделать, скажем так, долгосрочные инвестиции.
— ?
— Потом объясню. Стены разрушать не стоит, возможно, они нам еще пригодятся. А вот шипы, ловушки и прочее заберем с собой — они нам потребуются на новом месте. Решено: полуостров надо покинуть в ближайшее время.
— Что делать с пленными?
— Отпустить.
— Они усилят нашего врага!
— Лод Родерик, я не хочу воевать с Тха-Рэ вечно, надо не забывать, что истинный враг — эльфы. И потом, сделаем так, чтобы пленные думали, что все ушли морем. Вы выйдете намного раньше нас, и возможно, вас не станут искать в джунглях. Ну и надо допускать мысль о том, что и нас могут пленить. В конце концов, пара сотен при текущем положении дел никак не повлияет на исход сражения.
— Вам решать, барон, но я бы предпочел перебить дикарей.
— Что же, давайте готовиться, есть ощущение, что времени осталось совсем немного.
Несмотря на спешку, собирались долгих пять дней. На кораблях, с учетом трофейных, удалось разместить всех рабочих и рабов, а часть имущества буксировали на плотах. Забрали весь инструмент, провизию, машины и баллисты. Взяли даже построенные хижины и брустверы, предварительно разобрав на блоки. Противнику оставляли лишь голые стены. Плоты буксировали рыбацкими лодками и частью судов Тха-Рэ. Родерик увел своих людей на четвертый день — чтобы не привлекать лишнего внимания к белой стене, его воины просочились несколькими группами.
Огромный, отягощенный грузом флот вышел в море. Двигались чудовищно медленно. На кораблях царила ужасная теснота и скученность. Жара, влажность, запах пота и пищи делали путешествие невыносимым. Слава богам, всех лошадей отдали Родерику, а свой немногочисленный скот пришлось забить на мясо. В принципе пока хватало запасов, но месяца через три-четыре вполне могла замаячить угроза голода. Однако у нас имелись корабли, и, если сумеем освоить остров, мы получим доступ к рынкам Сибы и Трорура. Семь кораблей во главе с броненосцем защищали наш морской караван, но все обошлось без эксцессов. Удалось установить серию маяков на рифах, и после изматывающего перехода эскадра бросила якорь в бухте потерянного острова. Последние часы путешествия, до того как в дымке показались очертания нашего нового убежища, паника охватила даже бывалых моряков. Никто не заходил так далеко в открытое море, и многие боялись, что это путешествие в никуда. Но боги были на нашей стороне, и впередсмотрящие наконец дали долгожданный сигнал.
Покидая Длинный Язык, мы оставили два десятка отобранных Оглом разведчиков. Несмотря на то что полуостров был невелик, удалось создать целую систему схронов в наиболее недоступных местах. В основном убежище спрятали оружие и продукты, достаточные для обеспечения сотни солдат на три-четыре месяца. Бункер имел выход в море, в котором спрятали пару вместительных лодок для экстренной эвакуации, плюс три источника воды, систему дымоходов и запас древесного угля — в общем все, чтобы разведчики могли передохнуть, приготовить горячую пищу и решить бытовые проблемы без оглядки на возможность быть обнаруженными. Помимо этого было еще три стационарных убежища с запасом продуктов на месяц. Каждый скрытый пункт имел несколько выходов и сеть оборудованных наблюдательных постов. Разведчики могли долгое время автономно жить в джунглях, менять место дислокации и оставаться мобильными даже при условии плотной охраны полуострова. Наши люди после получения сигнала о достижении эскадрой рифов и установки маяков сняли артефакты со стационарного маяка и надежно спрятали. Среди них было несколько магов, которые в случае необходимости могли перезарядить маяки. В функции людей Огла входили сбор информации и, самое главное, подготовка возможности развертывания боевых групп на территории полуострова.
Как оказалось, решение покинуть крепость мы приняли вовремя. Развернувшиеся боевые действия вокруг Марабы отвлекли Тха-Рэ от полуострова, а сложившаяся ситуация вообще ставила крест на существовании колонии Риттена на юге.
Все началось с обнадеживающих новостей: к осажденным пришла долгожданная помощь — две тысячи латников и пять сотен рыцарей лода Риоваля набрали в Вольнице пять тысяч наемников. Вольница — слабозаселенная территория между Фирузом и южными провинциями. Из-за неплодородности земель, опасной фауны, набегов Тха-Рэ и Сибы здесь почти не было поселений. Место это стало прибежищем авантюристов и бунтарей всех мастей. Пользуясь деньгами богатых купеческих домов метрополии, лод Риоваль увеличил свой отряд в три раза. Помимо этого с армией Риттена шел архимаг Обо Благодушный. Обо славился своей эксцентричностью, неуемной жаждой знаний и многочисленными чудачествами. На юг его привела любознательность: патриарх хотел разобраться в секретах магии Тха-Рэ. Экспедицию организовали как научный поиск, но благодаря неудачному стечению обстоятельств она превратилась в полноценную войсковую операцию.
Престарелому Обо, если так можно говорить об архимагах, на тот момент было больше пятисот лет. Выходец из семьи булочников, несмотря на радушие и доброту, обладал цепкой памятью, огромной физической и духовной силой и умением проявлять твердость в нужные моменты. Архимаг представлял школу огня, и говорят, его сил вполне хватало, чтобы сдержать атакующий легион. Но высший маг Риттена — это все равно что авианесущий крейсер из мира Виктора. Такое супероружие никогда не ходило без сопровождения. Его свита — десяток наиболее способных учеников, каждый из которых сам был достаточно силен, плюс пять взводов охраны. Эти подразделения состояли каждый из десятка настоящих мечников, окончивших школу боя, пятерки крепких магов-боевиков и еще десятка воинов разной специальности — стрелков, метателей молотов, копейщиков. Основным критерием отбора являлись талант, боеспособность и умение наносить врагу максимальный урон. Ко всей этой рати прилагалась сотня гиордских наемников, исполнявших роль караванщиков для досточтимого архимага и его свиты. Так что лод Риоваль из-за своего случайного попутчика усилился еще чуть ли не вдвое.
При такой внушительной поддержке вопрос снятия осады с Марабы считался уже решенным, тем более что к отряду неожиданно присоединился батальон Родерика. Усиленная шестью сотнями легионеров армия сама по себе представляла грозную силу, но архимаг и подавно уравновешивал численное преимущество Тха-Рэ.
Однако заговор на юге только набирал обороты. Вначале армия Риттена успешно ударила по пятитысячному отряду дикарей, блокирующему город с севера. Коробка латников вскрыла строй Тха-Рэ, как гурман вскрывает панцирь хорошо приготовленного лобстера. Осталось разделать нежную плоть, и у Риоваля имелись отличный нож — пять сотен рыцарей — и вилка — батальон легионеров. Сверх того наемники отрядами по две с половиной тысячи копий блокировали любое вмешательство со стороны западного и восточного отрядов южан. Наместник Марабы, в свою очередь, вывел из крепости еще три батальона.
И в это время Вольница нанесла предательский удар по своим нанимателям: пять тысяч не менее диких, чем Тха-Рэ, сухопутных пиратов ударили в тыл. Ничего не ожидавший батальон легионеров и рыцари в считаные мгновения потеряли больше трети солдат. Положение отчасти спас архимаг, обрушив на коварных союзников шквал огня. Но тут показалось зарево над восточными стенами города. Объединенное двадцатитысячное войско Сибы и Тха-Рэ ринулось на штурм города. Единственной удачей этого дня явился разгром северного отряда, который позволил остаткам отряда лода Риоваля и архимагу со свитой присоединиться к защитникам города.
Мараба была взята в плотную осаду объединенной сорокатысячной армией Тха-Рэ, Сибы и Вольницы. По всему выходило, что «всевидящие» савахи проморгали не только становление трех государств на юге, но и заключение ими военного союза. Справедливости ради нужно сказать, что юг никогда не затрагивал интересов сильных мира сего. Отдаленный от других рас, слабозаселенный и небогатый, он мало кого интересовал даже в человеческом анклаве, не говоря уже об эльфах, орках или гномах. Но, как оказалось, это было совсем не так. Сейчас, скорее всего под чуткой рукой Леса, у Риттенского протектората под боком появился молодой и агрессивный противник. В который раз человечество вступало в смертельную схватку с самим собой. Судьба Марабы, а значит, и всей колонии, висела на волоске: город обороняло менее чем десять тысяч воинов, и ждать помощи было неоткуда.
Глава 17
На острове
Остров мы освоили без особых проблем. Слава богам, здесь не встречалось ни опасных животных, ни демонов, ни аборигенов. Достаточно большой, вытянутый с севера на восток неправильный овал изобиловал растительностью и дичью. Имелось несколько ручьев, маленькая речушка и небольшое пресноводное озеро в центре. К нашей радости, здесь нашлось огромное количество дикого сахарного тростника, рощи из каучуковых деревьев. Немало было коксовых пальм, манго, бананов, ананасов и прочих фруктов. Партии охотников и собирателей уходили в джунгли, пополняя запасы еды. Около рифов шла хорошая ловля, и рыбаки уже заготавливали жирную мясистую рыбу впрок.
Не откладывая дела в долгий ящик, были разбиты плантации тростника, рощи каучука очистили от сорняков и бесполезных деревьев. Ремесленники стали строить цеха под будущее производство сахара. Мы монтировали прессы, запруживали речку и ставили водяные колеса. Было трудно начинать все сначала, но остров давал надежду на безопасность. Сразу по прибытии была установлена такая же, как на Длинном Языке, система артефактов, после этого маяки с рифов убрали. Теперь, чтобы найти нас, любому врагу потребовался бы либо архимаг, либо разгадка нашего секрета. Торин обследовал все рифы с северной стороны, у нас оказалось три подходящих места для установки маяков, и это гарантировало навигацию к Длинному Языку, местам близ Марабы и Сибы. При этом понимая, что в хорошую погоду прилив будет нести корабли от острова к берегу, а залив полукругом охватывает остров с севера, можно было, не рискуя, выбирать северное направление и оказаться вблизи берега. На довольно длительный период наша экспедиция словно исчезла для остального мира. Никто не знал, куда делись поселенцы из Клонеля, но и мы были в неведении о судьбе Марабы и наших владений на материке.
В первые месяцы был собран хороший урожай дикого тростника. Разбитые плантации пока только набирали рост, но из собранного получилось огромное по этим меркам количество сахара. Коричневые сахарные головы ссыпали в бочки. К тому добавили каучук и немного сухофруктов. Товара хватило, чтобы под завязку заполнить четыре вместительных «торговца». Их, семь «морских разбойников» и броненосец, решили отправить в Трорур, а там часть «морских разбойников» и «торговцы» во главе доберут сухофруктов и отправятся в Датлен, где караван встретит Огл и переправит на базу в Балх. Сахар нужно продавать в самой богатой столице мира — так снимем сливки с этого рынка и сделаем сильную рекламу для всех близлежащих королевств. А вот сухофрукты Огл переправит оркам и айвам, каучук уйдет для Фатти, а то он, наверное, уже испытывает нехватку в сырье. Оставшиеся суда во главе с Торином должны будут набрать команды для трофейных кораблей Тха-Рэ — в последних сражениях нам удалось захватить две «черепахи» и десяток «гончих».
На острове пока построили лишь укрепленный лагерь. Несмотря на то что имелась всего одна удобная для порта гавань, враг при желании мог высадиться в добром десятке мест, а растягивать оборону имеющимися силами не имело смысла — лучшей защитой оставалась изоляция и сохранение нашего секрета навигации. Скрепя сердце пришлось также построить два поселка вдали от центрального лагеря: первый около водяных колес на речке, второй — вблизи наибольшего скопления дикого тростника и удобных площадок для будущих плантаций.
Пришла пора узнать, что происходит на большой земле. «Льдинка» и «Акрам», как наиболее быстроходные, отправились за сведениями. «Акрам» вместе с Торином ушел к Троруру, но, не дойдя, вернулся и зашел в Сибу под видом судна, идущего с севера. Эта предосторожность с учетом новых раскладов на юге оказалась совсем нелишней. Слава богам, Сиба пока не останавливала все корабли, но очень косо смотрела на любую посудину, идущую со стороны Марабы, подозревая лазутчиков. «Льдинке» предстояла еще более трудная задача: скрытно выйти к Длинному Языку и установить связь с нашими разведчиками. Миссию оба корабля выполнили на «отлично», у нас появилась информация о сражении у Марабы, прибытии архимага Обо и увеличении армии дикарей почти вдвое. Совсем неутешительные вести принесла «Льдинка»: как я и подозревал, удобство обороны привлекло сюда одно из племен Тха-Рэ. В целом южане уже довольно плотно приступили к освоению бывших плантаций Риттена, на западе то же самое делали в Сибе. В случае потери Марабы наш остров мог оказаться в полукольце враждебных земель, но я верил, что магнаты Балха ни за что не оставят своих южных владений без боя. А пока оставалось одно: производить сахар, собирать каучук и с огромным риском переправлять товары обходным морским путем. Конечно, торговать через Темб и внутреннее море было в разы выгодней и быстрей, но на безрыбье и рак рыба. Потенциала острова пока хватало выше крыши для нашей компании, а постепенно можно было решить и проблему с флотом Тха-Рэ, чтобы окончательно обезопасить морской путь. Но пока мы вполне резонно решили не трогать хищника, занятого блокадой города.
От вынужденного безделья и нарастающей с каждым днем тоски по сынишке и жене я занялся Дракошей. Хотя каким Дракошей? Зверюга вымахала в полтора роста взрослого мужчины: мощные лапы, когти, мускулистый хвост и, самое главное, громадные кожистые крылья. Дракоша летал все уверенней, и было пора уже приучать его к седлу.
Читать бесплатно другие книги:
