Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров Гудкайнд Терри
– Видишь, Кара, горшок нагревается, и крысам это не нравится. – Он смотрел ей в глаза. – Они будут пытаться выйти наружу. Как ты думаешь, как они это сделают?
Ее дыхание участилось. По лицу покатился пот. Где теперь были ее храбрые слова? Она молчала.
Он достал нож с костяной рукояткой, приподнял горшок, чтобы посмотреть, как там крысы. Потом положил еще несколько кусков угля.
– Где Ричард?
Кара продолжала молчать. Ее лицо было белым как мел и блестело от пота.
– Где, вы, шлюхи, прячете Ричарда?
– Ты – сумасшедший, Дрефан. Мне это не нравится, но если я должна умереть так, я умру. Но я никогда не предам магистра Рала.
– Я магистр Рал! Когда я избавлюсь от моего брата, никто уже не посмеет это оспаривать! Я сын Даркена Рала и законный владыка Д’Хары.
Она сглотнула. Ее ноги дрожали, дыхание было прерывистым.
Дрефан хихикнул.
– Я спрошу тебя снова, когда крысы начнут тебя грызть, чтобы выбраться из своей раскаленной темницы. Когда их острые когти вонзятся тебе в живот. Когда они пророют туннель в твоих внутренностях.
Кара задергалась всем телом. Ее глаза расширились, и она не смогла сдержать стона. Из-под горшка потекла струйка крови.
– Похоже, им уже хочется наружу. Ты уже готова говорить?
Она плюнула в него и вдруг задохнулась от боли. Слезы показались в уголках ее глаз и потекли по вискам.
Потом она пронзительно закричала.
Это было наслаждение. Но он знал, что это только начало. Даже если она скажет, он ее не отпустит. Он жаждал услышать крики. Настоящие, неподдельные крики.
Его ожидания были вознаграждены.
Внезапно другая деталь привлекла его внимание. Она снова вознаградила его. Улыбаясь, Дрефан повернулся к сильфиде.
Дыши.
Кэлен выдохнула сильфиду и поняла, что что-то не так, еще до того, как вдохнула обычный воздух.
Комната звенела от криков. Кэлен показалось, что от этих воплей у нее из ушей хлынет кровь.
Сильные руки подхватили ее. Она боролась, но все же у нее отняли книгу и скрутили запястья веревками. Удар в грудь швырнул ее на пол. Она разбила колени, упав на камень, и едва не вывихнула себе руки.
Кэлен попыталась коснуться своей магии Исповедницы – но лишь для того, чтобы вспомнить, что духи отняли у нее магию, чтобы она могла стать женой Дрефана. Она была беззащитна. И именно Дрефан напал на нее.
Кара лежала на полу, растянутая веревками, и к животу ее был цепью примотан чугунный горшок. Запах горячего угля и горелого мяса ударил в ноздри Кэлен.
Кара кричала. Такого пронзительного крика Кэлен никогда не слышала. Он впивался в нее тысячью ледяных игл.
Из-под кромки горшка бежала кровь. Кара затряслась и задергалась. Потом закричала снова.
Дрефан за волосы поднял Кэлен голову.
– Где Ричард?
– Ричард? Ричард умер.
От удара по почкам Кэлен охнула. Она с трудом сделала вдох. Дрефан повернулся к Каре:
– Будешь говорить? Где вы прячете Ричарда?
Единственным ответом Кары был душераздирающий вопль.
– Зачем ты ему сказала? – зарыдала она. – Зачем ты сказала ему про крыс? Добрые духи, зачем ты сказала ему об этом?
От ужаса у Кэлен остановилось дыхание.
Кровь, ярко-красная на белой коже, бежала по бокам Кары. От горячих углей поднимался дым. Потом Кэлен увидела окровавленный коготь, высунувшийся из-под горшка на животе Кары. Внезапно Кэлен поняла. Ее едва не вырвало.
Кэлен подползла к Каре и попыталась зубами ослабить цепь. Дрефан схватил ее за волосы.
– Твоя очередь еще придет, женушка.
Он отшвырнул ее. Кэлен ударилась о стену и сползла на что-то твердое и острое. Слезы боли жгли ей глаза. Это была сумка Надины, набитая бутылками и рогами с травами. Кэлен скатилась с нее и с трудом восстановила дыхание.
Дрефан посмотрел на нее глазами Даркена Рала.
– Если ты скажешь, где Ричард, я отпущу Кару.
– Нет! – закричала Кара. – Не говори ему!
– Я бы не смогла, если бы даже хотела, – крикнула ей Кэлен. – Я же не знаю, где вы его спрятали.
Дрефан поднял перед собой книгу, которую принесла Кэлен.
– Что это?
Взгляд Кэлен замер на зловещем черном переплете. Ей нужна эта книга, или Ричард умрет.
– Впрочем, не важно. Тебе она больше все равно не понадобится.
– Нет! – вскричала Кэлен, когда увидела, что Дрефан собирается делать с книгой. – Пожалуйста!
Он оглянулся на нее, держа книгу над колодцем сильфиды.
– Скажи, где Ричард. – Дрефан улыбнулся. – Нет?
Он разжал пальцы. Сердце Кэлен упало вместе с книгой. Сильфиды, которая так любила наблюдать за людьми, сейчас не было видно. Наверное, ее напугали страшные крики.
– Дрефан, отпусти Кару. Пожалуйста. У тебя есть я. Делай со мной что хочешь, только отпусти ее.
Дрефан улыбнулся. Это была точная копия улыбки Даркена Рала.
– О, не волнуйся, я и так собираюсь делать с тобой все, что я захочу. Когда придет время.
Он повернулся обратно к Каре:
– Как там крысы, Кара? Ты будешь говорить?
Кара сквозь стиснутые зубы прошипела проклятие. Дрефан вынул из мешка крысу и поднес к ее лицу. Крыса вырывалась и когтями царапала щеки, подбородок и губы Кары.
– Пожалуйста, – взмолилась Кара. – Пожалуйста, убери их!
– Где Ричард?
– Добрые духи, помогите мне. Пожалуйста, помогите мне. Пожалуйста, помогите мне, – забормотала она.
– Где Ричард?
Кара содрогнулась всем телом.
– Мама! – закричала она. – Помоги мне! Мама! Уберите их! Мама-а-а-а-а!
Она вновь стала маленькой девочкой и просила маму прийти и спасти ее.
Кэлен задыхалась от слез. Это она виновата. Это она рассказала Дрефану, что Кара боится крыс.
– Кара, прости меня! Я не знала!
Кэлен напрягла руки, пытаясь освободиться от веревок, но они были затянуты крепко и только сильнее впивались в запястья.
Кэлен прижала руки к сумке Надины в надежде наткнуться на что-нибудь такое, чем можно было бы перерезать веревки. Но сумка была полотняной, а ручка – из мягкого дерева.
Сумка. Кэлен выгнулась, нащупывая пальцами кнопку. Она нашла ее. Кэлен старалась расстегнуть сумку, но пальцы у нее затекли и плохо слушались. Наконец ей удалось ногтем большого пальца подцепить кнопку, и сумка открылась.
Кэлен выгребла содержимое сумки так, чтобы ей было хотя бы немножко видно все эти бутылочки и флакончики. От каждого пронзительного крика Кары она вздрагивала и едва удерживалась, чтобы не закричать самой. Повернув голову, она увидела, как Дрефан водит крысой перед лицом Кары. Потом он сломал крысе хребет и положил ее Каре на шею. Кэлен стиснула зубы и начала ощупывать пальцами запечатанные рога с травами.
Кара – сестра по эйджилу. Кэлен должна ей помочь. Больше Каре не на кого надеяться. Она стала ощупывать пальцами рога, чтобы найти нужный, и наконец добралась до того, на котором были выцарапаны два круга, пересеченные горизонтальной линией.
Это было то, что она искала, – канинский перец. Надина предупреждала ее, что этот перец способен парализовать человека на время. Кэлен стиснула зубы и принялась непослушными пальцами расшатывать плотно притертую пробку. Ей необходимо было ее ослабить, чтобы в нужный момент быстро открыть.
Кара продолжала надрывно кричать:
– Пожалуйста, мама, убери крыс! Прошу тебя, мама, пожалуйста! Помоги мне, пожалуйста, помоги!
Эти крики, полные безнадежного ужаса, разрывали Кэлен сердце. Она должна действовать. Как – придумает на ходу.
– Дрефан!
Он повернул голову.
– Ты хочешь сказать мне, где Ричард?
Кэлен вспомнила слова Натана: «Если хочешь спасти Ричарда, ты должна предложить его брату то, чего он так жаждет».
– Ричард? На что мне Ричард? Ты знаешь, что я хочу только тебя.
Он улыбнулся понимающей и довольной улыбкой.
– Скоро, моя дорогая. Скоро. Подожди.
Он повернулся обратно к Каре.
– Нет, Дрефан! Я не могу ждать. Ты нужен мне прямо сейчас. Я хочу тебя сейчас. Я не могу больше терпеть. Я не могу больше притворяться. Ты нужен мне.
– Я сказал…
– Точно так же как твоей матери. – Услышав это, он замер. – Ты нужен мне, как твоей шлюхе-матери был нужен твой отец.
Он помрачнел. Как разъяренный бык, он повернулся к ней:
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты знаешь что. Мне нужно, чтобы ты меня взял так же, как твой отец взял твою мать. Только ты можешь доставить мне наслаждение. Возьми меня. Возьми меня прямо сейчас. Пожалуйста.
Он выпрямился во весь рост. Его мускулы заиграли под кожей. Он устремил на нее огненный взгляд Рала.
– Я так и знал, – выдохнул он. – Я знал. Я знал, что когда-нибудь ты выдашь свою порочную натуру.
Он заколебался и снова бросил взгляд на Кару.
– Да. Ты прав. Ты всегда прав, Дрефан. Ты умнее, чем я. Ты во всем оказался прав. Я не могу тебя больше дурачить. Дай мне, чего я хочу. Дай мне то, что мне нужно. Пожалуйста, Дрефан, я прошу тебя. Я хочу тебя.
Его взгляд испугал ее. В нем сквозило безумие. Если бы она могла, она бы провалилась сквозь камень.
Дрефан провел языком по губам и достал из-за пояса нож. Потом шагнул к ней.
Она не думала, что ее слова так сильно на него подействуют. В испуге Кэлен пошевелила пробку. Облик Дрефана изменился. Теперь к ней приближалось яростное чудовище. Его глаза сузились от звериной злобы и дикой ненависти. От ненависти к ней.
Внезапный ужас сдавил ей горло. Добрые духи, что же она наделала? Кэлен поползла от него, но тут же уперлась спиной в стену.
Как бросить перец ему в лицо?
Добрые духи, что же я делаю?
Кэлен отчаянно дергала пробку. Дрефан припал на колено рядом с ней.
– Скажи, как сильно ты хочешь, чтобы я доставил тебе наслаждение.
– Да! Я хочу тебя. Сейчас. Дай мне то наслаждение, которое только ты способен мне дать.
Он занес нож.
Кэлен всем телом дернулась вверх, крутанулась, стараясь вытряхнуть перец ему в лицо, и откатилась в сторону.
Дрефан отпрянул и упал на спину, корчась и хватая ртом воздух.
Кэлен поползла к Каре, но Дрефан поймал ее за ногу и потянул к себе. Он задыхался и свободной рукой шарил вокруг, стараясь нащупать Кэлен. Он был слеп.
Кэлен видела желтый порошок у него на щеке и на шее. Но она не попала ему в глаза, как надеялась, и не знала, надолго ли это его остановит.
Добрые духи, только бы этого хватило.
Рог валялся рядом с ним, и она не могла до него добраться.
Изо всех сил она пнула Дрефана в лицо. Он взревел и отпустил ее.
Кэлен быстро поджала ноги и поползла к Каре.
– Держись, Кара. Прошу тебя, держись. Я здесь. Я уберу их. Клянусь, я их уберу.
– Пожалуйста, мама! – кричала Кара. – Мне больно… Мне больно!
Кэлен подтянула под себя ноги, повернулась и нащупала пальцами цепь. Вывернув шею, чтобы хотя бы видеть, что делать, она принялась крутить и дергать железный узел. Пальцы горели, руки почти не слушались, но она не сдавалась. Наконец узел поддался, и цепь ослабла. Кэлен бросила быстрый взгляд на Дрефана. Он все еще задыхался, но выпрямил ноги и развел руки в стороны. Что он делает?
Кэлен опять принялась дергать цепь, пропуская звено за звеном через ноющие от боли пальцы.
Дыхание Дрефана было прерывистым, но лежал он спокойно. Что он делает?
Кэлен дернула еще раз, и цепь весело загрохотала по горшку. Кэлен подсунула пальцы под край горшка и сбросила его с Кары.
Проклятые крысы, корчась и извиваясь, посыпались на пол. Кэлен чуть не зарыдала от радости.
– Я убрала их, Кара. Я прогнала их прочь от тебя!
Голова Кары моталась из стороны в сторону, глаза закатились. Она бормотала что-то бессвязное. Кэлен посмотрела через плечо на ее живот и сразу же отвернулась.
Она поползла к рукам Кары и попыталась развязать веревки, но это уже было выше ее сил. Значит, придется разрезать.
Нож Дрефана, который он выронил, по-прежнему валялся на полу. Она должна поспешить. Она должна подобрать этот нож и перерезать веревки Кары. А потом и свои. Прежде чем оправится Дрефан.
Отталкиваясь пятками, Кэлен подползла к ножу, повернулась к нему спиной и начала нашаривать его пальцами.
Дрефан поднялся и схватил ее. Он поднял Кэлен с такой легкостью, будто она ничего не весила, и покрутил ножом возле ее лица.
– Мерзкая штука этот канинский перец. Очень удачно, что я знаю, как использовать мои ауры, чтобы нейтрализовать его действие. Теперь, моя шлюха, или жена, пришло время тебе заплатить за порочность твоей натуры.
Глава 67
Ричард брел к комнате сильфиды. Он понятия не имел, долго ли был без сознания и сколько времени прошло с тех пор, как он вернулся, но крики заставили его очнуться.
Кому-то нужна помощь. И, услышав последний крик, он узнал голос Кэлен.
Голова разламывалась от боли. Все тело болело. Он не думал, что сможет встать, но встал. Он не думал, что сможет пойти, но пошел. Это был его долг.
Он был босой, без рубашки. На нем были только штаны. Он знал, что на нижних ярусах замка всегда прохладно, но обливался потом и задыхался от жара.
Ему пришлось призвать всю силу воли, чтобы заставить себя двигаться.
Он выпрямился, толкнул рукой дверь в комнату сильфиды и вошел.
Дрефан повернул голову. Одной рукой он держал за талию Кэлен. В другой сжимал нож. В стороне, привязанная веревками к полу, лежала Кара. В животе у нее зияла отверстая рана. Она была еще жива, но дрожала в предсмертной агонии.
Ричард не мог постичь смысл этого.
– Что, во имя всего святого, здесь происходит, Дрефан?
– Ричард, – насмешливо проговорил Дрефан. – Вот и парень, которого я искал.
– Ладно, теперь я здесь. Отпусти Кэлен.
– О, разумеется, мой дражайший брат. Скоро. Мне нужен только ты.
– Зачем?
Дрефан вздернул брови.
– Зачем же, как не за тем, чтобы я мог стать магистром Ралом. Это мое законное место. Голоса сказали мне. Мой отец мне сказал. Я должен быть магистром Ралом. Для этого я был рожден.
Для замутненного чумой разума Ричарда все это казалось дурным сном.
– Брось нож, Дрефан. Все кончено. Отпусти Кэлен.
Дрефан засмеялся. Он хохотал, запрокинув голову. Когда он отсмеялся, его глаза сузились.
– Она хочет меня. Она умоляет. Ты знаешь, что это правда, мой дражайший брат. Ты видел, что она собой представляет. Она – шлюха. Точно так же, как все другие. Точно так же, как Надина. Точно так же, как моя мать. И точно так же, как все остальные, она должна умереть.
Ричард поглядел на Кэлен. Что происходит? Добрые духи, как заставить Дрефана ее отпустить?
– Ты неправ, Дрефан. Твоя мать любила тебя; она спрятала тебя от Даркена Рала. Она любила тебя. Пожалуйста, отпусти Кэлен. Я прошу.
– Она моя! Моя жена! Я буду делать с ней все, что я захочу!
Дрефан вонзил нож в спину Кэлен чуть ниже талии. Ричард вздрогнул, услышав, как хрустнула кость. Кэлен охнула, и глаза ее широко раскрылись. Дрефан отпустил ее, и она сползла на пол к его ногам.
Ричард еще раз сделал попытку понять смысл всего этого. Он не мог решить, видит он это во сне или наяву. У него было слишком много снов, слишком много кошмаров. То, что он видел сейчас, было похоже на них, но все-таки отличалось. Он даже не знал, жив ли он еще. Комната плыла и качалась перед его глазами.
Дрефан обнажил Меч Истины. Звон стали, который Ричард знал так хорошо, отразился от стен, и этот звук, казалось, заставил его очнуться от кошмара. Ричард увидел гнев меча, магический гнев в глазах Дрефана.
– Не думай обо мне, Ричард. – Кэлен задыхалась, глядя на него. – У тебя нет оружия. Уходи. Беги. Я люблю тебя. Пожалуйста, ради меня. Беги.
Но гнев в глазах Дрефана был ничем по сравнению с яростью, бушующей в сердце Ричарда.
– Убери меч, Дрефан. Немедленно. Иначе я убью тебя.
Дрефан крутанул запястьем, и меч описал сверкающий полукруг.
– Как? Голыми руками?
Ричард вспомнил то, что Зедд сказал ему, когда назвал его Искателем: меч лишь инструмент; оружие – Искатель. Истинный Искатель не нуждался в мече.
Ричард шагнул вперед.
– И ненавистью в моем сердце.
– Я буду рад наконец-то убить тебя, Ричард. Даже несмотря на то что ты безоружен.
– Я сам – оружие.
Ричард бросился на него. Кэлен кричала, умоляя его бежать отсюда. Он едва слышал ее. Ричард был призван.
Дрефан поднял меч и задержал дыхание, готовясь нанести удар.
Это было открытие. Ричард понял, что рука будет быстрее меча.
Это был танец со смертью.
Дрефан взревел, и меч пошел вниз.
Ричард упал на левое колено и выбросил вперед руку с вытянутыми пальцами.
Прежде чем меч коснулся его, он вонзил пальцы Дрефану в живот, раздирая внутренности, ухватил его позвоночник и, качнувшись назад, одним движением сломал его.
Дрефан опрокинулся на спину, и кровь залила каменный парапет сильфиды.
Ричард нагнулся к Кэлен и провел левой рукой по ее лицу. Он не хотел касаться ее рукой, которая была в крови Дрефана. Кэлен задыхалась от боли. Краем глаза Ричард видел, как шевелится рука Дрефана.
– Я не чувствую ног. Ричард, я не чувствую своих ног. Добрые духи, что он сделал со мной? – Голос ее был полон ужаса. – Я не могу заставить их двигаться.
Ричард уже был захвачен необходимостью. Он забыл знания, полученные в Храме Ветров, но ведь он и до этого использовал свой дар. Он исцелял. Он был волшебником.
Ричард заставил себя забыть о головокружении, о боли в животе; он не мог позволить, чтобы это остановило его.
Натан говорил, что его магия приходит сама собой, если необходимость достаточно велика или гнев достаточно силен. Никогда он не чувствовал необходимости острее и гнева сильнее, чем в эту минуту.
– Ричард. О, Ричард, я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты знал, если нас… Если мы…
– Тише, – сказал он мягко, но требовательно. Ее лицо, перекошенное от боли, было в крови, и он разделил с ней ее боль и ее страх. – Я излечу тебя. Лежи спокойно, и все будет хорошо.
– О, Ричард, у меня была книга. Я потеряла ее. О, Ричард, прости! У меня была книга. Она была у меня, но ее больше нет.
Он понял, что это значит: он обречен. Больше ничего сделать нельзя. Он пропал.
– Ричард, пожалуйста, вылечи Кару.
– Я не думаю, что у меня хватит сил вылечить вас обеих. – Во время исцеления волшебник переживал такую же боль, как тот, кого он лечил. Схватка с Дрефаном отняла у Ричарда почти все силы. – Я должен излечить тебя.
Кэлен покачала головой.
– Пожалуйста, Ричард, если ты любишь меня, сделай, что я прошу. Исцели Кару. Это я виновата в том, что он сделал с ней это. Это я виновата в том, – слеза скатилась у нее по щеке, – что потеряла книгу. Я не могу спасти тебя. Вылечи Кару. – Она подавила крик. – Мы скоро будем вместе – и уже навсегда.
Он понял. Они оба должны умереть. Они будут вместе в мире духов. Она не хотела жить без него.
Ричард коснулся губами ее лба.
– Держись. Не сдавайся. Пожалуйста, Кэлен, я люблю тебя. Не сдавайся.
Он повернулся к Каре и возложил руки на ее растерзанный живот.
– Кара, я здесь. Держись. Ради меня, держись, и я помогу тебе.
Казалось, она не слышала его слов, потому что продолжала бормотать что-то бессвязное и мотать головой.
Ричард закрыл глаза и открыл сердце и душу. Он хотел лишь одного – чтобы Кара снова стала целой и невредимой. Она отдала за них все, что имела. Он не знал, хватит ли ему сил, но он отдаст за нее всего себя.
Он спустился в водоворот ее боли. Он чувствовал все, что она чувствовала, и страдал вместе с нею. Он заскрежетал зубами, задержал дыхание и стал втягивать ее боль в себя, стал вытягивать ее наружу, не тратя сил на то, чтобы защитить себя.
Он затрясся от муки, и его разум взвыл. Он впитывал в себя боль и искал еще. Он просил отдать ему всю боль до капли. Он требовал этого.
Мир был жидким, извивающимся, он причинял боль. В мутном потоке этой боли Ричард пропадал с головой. Ее огненный жар использовал саму жизнь Ричарда.
Время потеряло всякое значение. Существовала одна только боль.
Когда он почувствовал, что всю ее втянул в себя, он выпустил на волю свое могущество, свое сострадание: заживление силы; заживление сердца.
Он не умел этим управлять, он просто дал этому потоку излиться в Кару. Казалось, он вливает в нее самого себя. Она была иссушенной, бесплодной землей, а он – живительным дождем.
Когда наконец он открыл глаза и поднял голову, его руки лежали на гладкой коже живота Кары. Она снова была целой и невредимой, хотя, казалось, пока еще этого не сознавала.
Ричард обернулся. Кэлен лежала на боку, тяжело и неровно дыша. Лицо ее было землистого цвета, и по нему стекали струйки пота и крови. Она не открывала глаз.
– Ричард, – прошептала Кэлен, когда он склонился над ней, – развяжи мне руки. Я хочу обнимать тебя, когда…
Когда будет умирать. Именно это она собиралась сказать.
Ричард схватил нож, лежавший тут же рядом, и перерезал веревки. Ричард уже почти не испытывал гнева. Он едва видел все, что его окружало. Едва слышал Кэлен. Едва видел ее.
Наконец ее запястья освободились, и она обхватила Ричарда за шею и притянула к себе. Ричард едва не упал на нее.
Читать бесплатно другие книги:
