Проект «Изоляция»: Возвращение Шарапов Кирилл

– Хм… – задумался майор, – в ковчеге с местами напряжёнка. На базах, конечно, проще, но ведь ты не согласишься, да и не думаю, что Ольга выпустит тебя из-под наблюдения.

– Но ты ведь где-то живёшь?

Удар в лоб застал майора врасплох: он не ожидал подобного и растерялся. Файра рассмеялась:

– Ты бы видел своё лицо! Понимаю, мы мало знакомы…

– Дело не в том. Как я говорил, у меня есть сын, он учится в суворовском классе и не живёт дома, вернее, почти не живёт. Но я не могу просто привести в дом другую женщину и сказать: она будет с нами жить. Мальчишка полгода назад потерял мать, и я не уверен, что будет рад, если кто-то попытается занять её место.

Файра задумалась:

– Наверное, ты прав, но я бы не стала решать за него.

Молот вспомнил последний разговор с сыном. Похоже, сейчас «принцесса» права: Меч умный парень, и нельзя решать за него. Но нельзя и делать наспех.

– Мы поговорим с ним, поговорим вместе, заодно и познакомитесь. Но не сегодня, у меня куча дел… Кроме того, нас пригласили на день рождения.

– Я помню. Форма одежды?

Майор задумался:

– Что-нибудь нейтральное. В ковчеге слишком много работают, поэтому нет времени на наряды, да и куда в них ходить? Тут есть один частный ресторан. Очередь на месяцы вперёд расписана. Есть пара кафешек, офицерский бар, вот и все злачные места.

– Зайдёшь за мной?

– Конечно. Сбор в восемь, давай где-нибудь без десяти. А теперь мне пора бежать, – старые командирские часы показывали, что до намеченной лекции у суворовцев осталось десять минут.

Майор встал, Файра тоже. Подошла, несколько секунд смотрела прямо в глаза, потом поцеловала, рука майора совершенно неосознанно скользнула под халат и провела по обнажённому бедру. Но девушка контролировала ситуацию: она спокойно остановила руку и покачала головой:

– Вот освободишься, тогда продолжим.

Майор поразился её стойкости, поскольку не нужно иметь кристаллы в голове, чтобы почувствовать её желание. Он кивнул и, ещё раз быстро поцеловав, выскочил в коридор.

День прошёл спокойно. Имперцы висели над головой и вроде ничего пока не собирались предпринимать. Они получили, что хотели, и пусть им не досталась технология землян, но они удовольствовались информацией. Связисты перехватили сообщение, в котором некий флот-капитан Акирон докладывал об успехе. Единственное, что порадовало Мечислава, так это разнос, который тот получил от Нарса за потерю людей, челноков и перехватчика.

Сейчас над захваченной птичкой корпела бригада техников и инженеров. Таких им видеть не приходилось. Одного тягача не хватило, пришлось подтянуть ещё один – в штурмовике больше двадцати тонн. Почти все модели самолётов, захваченных у Соколов, весили чуть ли не в половину меньше.

Тихонова похвалила его за проведённую операцию, прекрасно понимая, что другого решения проблемы быть не могло. Изредка майор перехватывал её взгляды, в которых вспыхивали искры недавнего разговора. Он не осуждал её метод: тот оказался эффективным – Файра избавилась от статуса пленницы, майор избавился от давления. Всё складывалось неплохо, кроме одного: похоже, имперцам удалось захватить землянина – это был грамотный инженер, назначенный курировать шахту всего несколько недель назад. Кто-то видел, как его волокли к челноку, во всяком случае, тело не обнаружено.

Никаких иллюзий, что Леонид Георгиевич не сольёт всю информацию, которой располагает, майор не питал. Он прекрасно представлял методы имперцев, поэтому был в этом вопросе реалистом, Он вообще был реалистом.

Вечер приближался. В офицерском баре Саша забронировал небольшой зал. Никаких пышных торжеств, всё по-семейному – жена и друзья.

Ровно без десяти восемь Мечислав постучал в дверь Файры.

– Открыто! – раздалось из глубины комнаты.

Майор мазнул по сенсору и переступил порог. Она стояла спиной ко входу, лицом к большому зеркалу, вделанному в шкаф. На ней было обтягивающее темно-серое платье-перчатка, которое не доходило до колен сантиметров пятнадцать, подчёркивающие все изгибы её великолепного тела. Волосы платиновым водопадом спадали по спине, контрастно выделяясь на сером фоне. Вообще серый цвет хорошо сочетался с её тёмно-синими глазами.

– Молнию помоги застегнуть, – попросила она, не оборачиваясь, но смотрела на реакцию майора через зеркало.

Что ж, Файра осталась довольна собой и произведённым эффектом: ей потребовалось минимум дважды повторить просьбу, прежде чем Мечислав вернулся в реальность. Он сделал шаг, бережно ухватил замочек молнии и потянул вверх.

– Откуда оно?

– Не знаю, – обернувшись, произнесла Файра, – было в шкафу вместе с туфлями.

Ни Файра, ни майор никогда не узнают, что платье было куплено в Париже доцентом Тихоновой, но так и осталось висеть в её шкафу, почему-то именно его она взяла в другой мир.

Туфельки тоже были замечательными: изящные, черные, остроносые, на высокой шпильке. Мечислав почему-то сразу неловко почувствовал себя в своём единственном гражданском одеянии: черные джинсы, сорочка такого же цвета и взятые взаймы у Аркаши черные ботинки.

На какой-то момент он почувствовал горькое разочарование: второй человек в ковчеге – у которого есть власть, которого уважают – ничего не имеет. Дома в шкафу старый камуфляж, потрёпанный от множества стирок, использующийся как домашняя одежда, пластиковые шлёпанцы, три пары носков – всё, что он нажил, и всё, что взял в другой мир.

Файра мгновенно уловила поменявшееся настроение спутника: хоть и не было у неё кристаллов в голове, но лица читала лучше любого детектора. И ещё она понимала, что причина не в ней, а в чём-то другом. Она завела руку за спину и нашла ладонь майора, потянула и положила себе на живот. Сейчас на каблуках она была чуть выше него. Слегка откинувшись, она оперлась на его монолитную фигуру.

– Красиво, правда? – смотря на него в зеркало, произнесла она.

Молот нашёл в себе силы кивнуть, но от того, что он видел, тоска накрыла его ещё сильнее. Он думал о двух женщинах, которые были рядом с ним. Первой он смог дать только служение, полное опасностей, и сына, которого она в итоге забросила. Второй не мог дать вообще ничего: она относилась к другой породе, нежели первая. Голубая кровь, у которой был целый трон… Что ей мог предложить служака, для которого интересы других важнее собственных, для которого война значила больше, чем тихий уютный дом, который, не раздумывая, умер во имя идеи, напоследок подумав о жене, которую оставляет, но успел убедить себя, что делает это для неё?

Он никому не говорил, но помнил все мысли до единой, которые пронеслись в его голове, пока тело и разум не разнесло взрывом на атомы.

– Не думай ни о чём, мне ничего не надо, – пробился через его тяжёлые мысли спокойный голос.

– Что? – не понял майор.

– Ты забываешь, что я не только княжна и наследница трона Империи, но и бывшая руководительница отдела инквизиции. Я людей на допросах колола без всяких пыток. Я всё поняла, и мне ничего от тебя не надо, просто будь рядом.

Майор ошалело посмотрел на неё.

– Но как? – в голосе сквозило бескрайнее удивление.

– Всё просто, – Файра повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза, – ты восхищённо смотрел на меня, смотрел, как на произведение искусства, но потом увидел в зеркале себя. Сначала задумчивость, потом разочарование. Не нужно иметь способность к чтению эмоций, чтобы расшифровать. Ты подумал, что я слишком хороша для простого солдафона, и если бы не судьба, то я бы не заметила тебя в толпе расфуфыренных ухажёров.

– Не совсем так…, – попытался оправдаться майор.

– Может, и не совсем, – легко согласилась Файра, – но я скорее бы не заметила их: привыкла, примелькались, а ты настоящий.

– Короли не женятся по любви.

– Я больше не императрица, я Файра Касс, даже без фон. Пойдём, мы, наверное, опаздываем.

Но вместо того, чтобы отстраниться, она приблизилась и поцеловала:

– Не думай об этом больше.

Майор, ощущая её помаду на губах, бросил взгляд на часы. Те показывали три минуты девятого.

– Опаздываем, – немного растерянно произнёс он.

Он повернулся к выходу и подал Файре руку, та благосклонно приняла. Взяв девушку под руку, он направился к выходу.

Через пять минут они подошли к офицерскому бару, у входа Мечислав остановился и шепнул спутнице:

– Они будут смотреть на тебя, будут изучать, некоторые не одобряют наших отношений, некоторые попытаются задеть. Держи себя в руках и не обращай внимания, позволь мне разбираться.

Файра улыбнулась и снова быстро поцеловала его:

– Не беспокойся, я жила долгие годы в подобных условиях. Всё будет хорошо, да и задеть меня не просто.

Майор мазнул рукой по сенсору, и дверь из матового небьющегося стекла исчезла в переборке. Их появление произвело в битком набитом баре эффект разорвавшийся свето-шумовой гранаты. Даже музыка стала вроде бы тише. Присутствующие один за другим поворачивали головы и замирали.

Майор первым сделал шаг. Он кивал знакомым штурмовикам, махнул рукой слегка опешившему бармену, но тот выглядел словно восковая фигура из музея. Молот знал, что этот эффект вызван не столько их совместным появлением, сколько красотой спутницы. Он легко читал изумление и восхищение в глазах мужчин и зависть у женщин.

Почти в полной тишине они пересекли бар и вошли в малый зал. Все уже собрались, пустовали два места, отведённые им. Эффект от их появления был схожим, но здесь присутствующие справились с потрясением намного быстрее: они были солдатами и умели брать себя в руки.

Саша поднялся навстречу, вышел из-за стола, подошёл. Файра знала, что земляне в знак приветствия пожимают друг другу руки и протянула свою, но Крейсер удивил её: бережно взяв изящную тонкую ладонь девушки, он поднял и, слегка склонившись, легко поцеловал длинные пальчики.

– Я рад, что вы смогли прийти, – пожав руку Молота и крепко обняв друга, искренне произнёс он. – А вы, госпожа фон Касс, будете истинным украшением нашего праздника.

– Александр, не надо титулов, – попросила она по-русски, не пользуясь услугами Евы, – я больше не княгиня, просто Файра.

Саша кивнул и указал на пустые места:

– Прошу к нашему офицерскому столу.

Он быстро познакомил её с присутствующими и со своей женой, которая немного ревниво смотрела на молодую эффектную спутницу майора. Дальше всё пошло по намеченному плану: немного спиртного, танцы, гитара, странные старые земные песни.

– И давно ты говоришь по-русски? – поинтересовался майор.

– Я занималась с Евой. Оказалось, существует методика обучения, её разработали чуть позже твоей гибели, поскольку не все наши потомки оказались склонны к языкам. Короче говоря, специальный прибор надевается на голову, что-то вроде сеточки, туда вплетены какие-то кристаллы, происхождение которых я так и не поняла, а дальше импульсы направляются в мозг. Несколько дней – и я спокойно могу говорить на твоём языке.

– А зачем скрывала? – майор был удивлён, он не знал о подобной системе, хотя читал что-то подобное в старой фантастической книге Хаббарда «Поле боя – Земля»

– Хотелось тебя поразить, – шепнула Файра. – Сегодня я закончила курс, он работает только в связке, без финального пакета ничего не выходит.

– Ну наконец-то мы сможем общаться без посредников! – обрадовался Мечислав.

За столом собрались все земляне, даже Шест, которому сегодня выпало дежурить по ковчегу. Он сумел найти себе замену на пару часов, правда, пришлось отказаться от спиртного. Все присутствующие были с жёнами и подругами. Майор возгордился: Файра была истинным бриллиантом, она легко влилась в коллектив, расположив к себе присутствующих. Насторожённость к ней сменилась любопытством, как-никак живая свидетельница эпохи, закончившейся три тысячи лет назад.

Как всегда, самым любопытным оказался Олег, он сидел рядом с Галей, которая ревновала майора, но смирилась с его выбором и была очень довольна своим.

Молот мысленно пожелал им счастья. Выбрав на панели музыкального автомата Песню тишины «The sound of silence», пригласил партнёршу на танец.

– Я не знаю ваших танцев, – шепнула Файра, когда он протянул ей руку.

– Пусть тебя это не беспокоит, – улыбнулся майор, – Земля давно пошла по принципу упрощения. Обнимешь меня за шею, а дальше следи за ногами и медленно покачивай бёдрами.

– Так просто? – принимая руку, изумилась княгиня.

– Просто, – ободряюще шепнул майор. – Есть другие танцы, например, вальс или танго, но им нужно учиться. А это, скажем, вариант для простонародья.

Они вышли на пустое место, музыка была что надо: медленная, грустная, а через полминуты к ним присоединились Саша с Мариной и Олег с Махой.

Когда Файра оказалась к нему спиной, Турбин украдкой от Гали показал Молоту большой палец. Мечислав в ответ подмигнул.

Потом все сидели за столом, говорили тосты, желали удачи, дарили подарки. Олег преподнёс Крейсеру один из прототипов улучшенного гаусс-пистолета, способного лупить, по его заверению, на полтора километра, в рукоять которого он вмонтировал чип, сопряжённый с автонаведением штурмового костюма.

Майор на какое-то время самоустранился от праздника. Файра о чём-то болтала с Олегом и Галей, Саша принимал поздравление от Гюрзы, а Молот смотрел на собравшихся мужчин. Он знал, что это последний праздник, терпению имперцев скоро придёт конец, и им всем придётся встретить этот ураган грудью. Сколько из них найдут смерть в бою? Сколько женщин, присутствующих здесь, будет оплакивать потерю? И даже сейчас, когда вроде бы всё в порядке, он ощущал тревогу и напряжение присутствующих. Если бы возможно, он снова, не задумываясь, отдал жизнь, чтобы не было никому не нужной войны.

Голос Евы из гарнитуры вырвал его из тяжких раздумий:

– Мечислав Дмитриевич, прошу прибыть в командный пункт, экстренная ситуация.

Молот посмотрел на остальных: все до единого получили подобное сообщение.

– Товарищи офицеры! – поднимаясь, произнёс он. – Похоже, праздник закончен.

Мужчины встали, только Олег, единственный из присутствующих, относящийся больше к научному сектору, чем к военным, растерянно переводил взгляд с одного на другого.

– Что случилось? – спросила Файра, взяв майора за руку.

Мечислав поднёс пальцы к губам и поцеловал:

– Мне нужно отлучиться, я приду, как только освобожусь.

– Не рискуй, – попросила она и покорно осталась сидеть с остальными растерянными и обеспокоенными женщинами. Галя тоже ничего не понимала, поскольку не входила в штаб ковчега, а сейчас собирали одно руководство.

Майор вышел, следом ушли остальные, провожаемые обеспокоенными женскими взглядами.

На командном пункте их встретил дежурный и Тихонова с Коросом.

– Только что перехвачено сообщение: два ударных крейсера при поддержке авианосца вышли в район Торнского океана, их задача – захватить центральную платформу Воданов и столицу островного государства Вокран.

Майор быстро прослушал запись. Ковчегу ничего не угрожало, но это репетиция, Нарс фон Вален решил покончить с наименее слабым противником и иметь плацдарм для дальнейшей экспансии.

– Что от нашей разведки у Воданов? Они смогут дать отпор?

Гюрза быстро вывел карту островной империи, он отвечал последние полгода за разведку и контрразведку.

– Наши агенты сообщает, что регулярная армия Воданов и каперских команд насчитывает около трёхсот тысяч человек. В основном силы разбросаны на островах и платформах. Причём рядом с Вокраном всего несколько частей и база флота. По последним данным, там размещается всего тридцать тысяч комбатантов. Всего же население центральной платформы – сто пятьдесят тысяч человек.

Майор внимательно выслушал Гюрзу:

– Какое влияние имеет наш агент?

– Никакого, – последовал незамедлительный ответ, – он малый чин в адмиралтействе, через него не удастся слить информацию.

Майор повернулся к Всеволоду:

– Бери двух штурмовиков, лети на шахту и приволоки сюда Гачина и Дерга, – он бросил взгляд на циферблат, – у тебя полтора часа.

Сева козырнул, крутанулся на каблуках и выскочил за дверь, отдавая на ходу необходимые команды.

– Хочешь слить Воданам информацию о готовящемся нападении? – поинтересовалась Тихонова, хотя это было очевидным решением.

– Естественно. Сейчас работает принцип: враг моего врага – мой друг. Сольём инфу, у них будет часов семь до атаки, они хотя бы будут предупреждены, а так имперцы просто с орбиты расхерачат казармы, и на этом всё закончится.

– При таком раскладе Вокран падёт часа за четыре, – влез в разговор Гюрза. – Если имперцы не уничтожат береговые батареи, прикрывающие центральную платформу, а захватят их, весь флот, идущий на помощь, пойдёт на дно.

– Я могу связаться по официальным каналам, – предложила Тихонова.

– Нет, это не сработает, пусть и будет быстрее, – покачал головой Молот. – Они решат, что это ловушка. Пока доберутся до сути, будет поздно: имперская плазма выжжет казармы, а десант довершит разгром и панику.

– Мы что-то упускаем, – неожиданно сказал Кот.

Все повернулись к нему. Тот стоял и внимательно изучал голограмму:

– Ева, выведи мне на записи слежения за платформой последние сутки.

Мгновенно перед Дмитрием появилась требуемая проекция.

– Ищи странные передвижения за последнее время, – распорядился Кот.

То, на что у обычного человека ушло бы несколько часов, Искусственный интеллект сделал за минуту.

– За последние сутки к центральной платформе причалили четыре боевых корабля, – начала доклад Ева, – и несколько десятков средних гражданских судов. На берег сошло без малого три тысячи человек, в основном крепкие мужчины и женщины, никаких стариков и пожилых женщин. Они разбились на группы и разошлись по столице.

– Хорошо, – быстро сориентировался замком. – Были ли какие-нибудь контакты имперцев и Воданов?

– С «Гнева разрушителя» двадцать четыре часа назад стартовал транспортный челнок, который приземлился на один из островов. Дальнейшая судьба неизвестна, так как спутник вышел из зоны действия. Оператор, отслеживающий данный инцидент, пришёл к выводу, что челнок уничтожен или захвачен, поскольку, когда спутник вернулся в сектор, никаких признаков шаттла не обнаружилось.

Молот моментально всё понял.

– Блин, дегенерат! – выругался он. – Отстраните этого кретина, по-хорошему его шлёпнуть надо. Ева, есть ли данные о судах, ушедших с острова за последние сутки?

– Ищу информацию, – сообщил ИИ в образе солдата Джейн. – Да, в этом секторе была отмечена большая активность Воданов: два десятка малых скоростных лодок покинули остров спустя несколько часов.

– Воданы обречены, зря Севу гонял, – подвёл итог майор. – Имперцы нашли предателей, которые ударят изнутри, после чего возьмут власть при поддержке крейсеров. Вокран будет парализован, а новое правительство найдёт общий язык с военными и населением. Это примерно то, что мы провернули с Соколами, причём у них дубина больше.

– Но Воданы не соколы, – возразил Дима.

– Да, они сильнее, чем все, с кем мы сталкивались. Но имперцы – это сила. Адмирал Вален сделал абсолютно правильно: он снарядил найденными боеприпасами два корабля, придал им авианосец. Мы знаем, что за последние сутки обнаружен ещё один склад, в котором хранятся боеприпасы для его кораблей. По расчётам имперцев, потребуется дней пять, чтобы снарядить оставшиеся корабли на сорок процентов каждый. Нам за глаза и одного хватит, а тут два, причём один из них эскадр-крейсер «Торн», который один стоит двух обычных. За пару дней они приведут Воданов к покорности, а потом обрушатся на нас. Думаю, через неделю можно ждать массированной атаки на ковчег минимум с трёх сторон: крейсера, десанта и Воданов. Я знаю, что пообещал им Нарс фон Вален. То, что даже дебил Грачин сделать не решился: он пообещал кусок суши. Кстати, а к Пирам никого не засылали?

– Информация отсутствует, – мгновенно отозвалась Ева. – Есть данные о челноке, ушедшем на другое полушарие планеты, куда перекочевали остатки непримиримых.

– Господи, почему я такие вещи узнаю только сейчас? – застонал от бессилия майор. – Поздравляю вас, товарищи: адмирал нас поимел, – с издёвкой произнёс он. – Теперь против нас будет не двадцать тысяч космофлотчиков, а в пять раз больше. И эти люди, в отличие от первых, прекрасно умеют воевать на земле.

– Молот, я на подлёте, – раздался голос Севы в гарнитуре. – Гачин и Дерг со мной.

– Поздно, – бросил майор, – это уже ничего не решает.

– Завтра, когда взойдёт солнце, мы атакуем центральную платформу Вокран. Воданы, согласившиеся присягнуть на верность Империи, уже просочились в город, они атакуют одновременно с нами. Задача крейсеров «Погибель» и «Жатва неверных» – сжечь казармы и поддержать атаку нашего десанта, за который отвечает «Гнев разрушителя». – Нарс прервал речь и вгляделся в лица флот-капитанов. Те преданно пожирали его глазами, готовые выполнить любой приказ. – Флот-капитан Салай и флот капитан Герн, вы готовы?

– Да, адмирал, экипажи крейсеров на боевых постах! – доложил Слай.

– Так точно, адмирал! – отчеканил Герн.

– Капитан Акирон? – Нарс внимательно посмотрел на самого молодого из флот-капитанов, командующего авианесущим крейсером.

– Адмирал, штурмовики готовы к вылету в любую минуту. К нам перебазированы все десантные челноки, ударное ядро сформировано. На Вокран будет высажено больше четырёх тысяч человек. Каждому подразделению поставлена конкретная задача, штурм расписан по минутам. Резиденцию Верховного будут штурмовать две сотни самых подготовленных бойцов, сорок десантников и три сотни членов абордажных команд.

– Хорошо, – Нарс фон Вален прошёлся по мостику, за его спиной стоял на вытяжку преданный Лонг, он жадно пожирал наставника глазами. – Все понимают, что от завтрашней высадки зависит судьба всей экспансии. Пиры добровольно согласились встать на нашу сторону, им есть, за что мстить этим людям из ковчега. Но эта жалкая кучка презренных неудачников сможет выставить только четыре тысячи бойцов.

– Сгодятся, чтобы сдохнуть в атаке, а мы добьём то, что уцелеет, – усмехнувшись, заметил Маген.

– Да, виконт, вы правы, – оскалился Нарс, – они нужны, чтобы умереть в первой волне.

Он ненавидел этого старого придворного павлина, но тот был хорошим капитаном и принял сторону адмирала. Хотя Вален думал, что от него следует ждать мятежа. Но флот-капитан Маген оказался реалистом и легко отказался от веры в старый императорский дом.

Нарс бросил взгляд на наручный хронометр, через три круга начнётся первая фаза операции.

– Всё, господа, каждый знает, что нужно делать, – обратился он к флот-капитанам, – и пусть завтрашний день станет началом нашей новой жизни.

О том, что тысячи людей должны расстаться с жизнью, чтобы Нарс фон Вален начал свою новую, ему плевать.

На борту «Гнева разрушителя» царила обычная предстартовая суета. За два часа до начала атаки флот-капитан Акирону пришлось поднять с палубы все штурмовики и истребители, чтобы освободить стартовые пилоны для десантных челноков, которые стягивались к авианесущему крейсеру со всех кораблей эскадры. Десанту приказали оставаться в челноках, и туда снабженцы свозили новое вооружение и боевые скафандры, найденные на спутнике. Через два круга три тысячи человек, половина из которых члены абордажных команд, вступят на Торн. Пусть и не на материковую часть, но всё равно: для них это родная планета.

В оружейке ангарный палубы был аврал, все бегали и суетились. Сильно выделялась группа крепких мужчин с равнодушными лицами и уверенным взглядом. Пятьдесят четыре человека, примерно одного роста, крепкие, высокие: в имперский десантный каперский отряд собирали лучших бойцов со всего флота. В последних двух миссиях они понесли ощутимые потери: неизвестные чужаки легко уничтожили две группы захвата, и теперь десантники жаждали реванша. Им досталась почётная задача – захватить дворец Верховного в Вокране. Все были напряжены, но полны решимости выполнить миссию и смыть пятно позора или умереть с честью.

– Итак, все знают, что делать? – поднявшись, спросил лейтенант Грод.

Десантники молчали, преданно пожирая глазами командира. За него они готовы пойти хоть в ад.

– Хорошо, – удовлетворённо отметил командир. – Как только закончится обстрел с орбиты, нас высадят на площадь перед дворцом, дальше каждый центурий действует автономно. Наша задача – зачистить периметр, обеспечить выдвижение абордажных команд, подавить сопротивление и захватить дворец.

Десантники молчали, внимая голосу командира. Сигнал тревоги разнёсся по кораблю.

– Десятиминутная готовность, – оповестил голос из динамика, – всем штурмовым группам занять места в десантных шаттлах.

– Ну вот и всё, – беря в руки новую плазменную винтовку, произнёс Грод. – Вперёд, ублюдки! – задорно заорал он. – Первыми в бой, последними из боя!!!

– Да здравствует Империя! – по привычке рявкнули пятьдесят десантников, оглушив двух снабженцев, после чего ударили себя в левое плечо раскрытой ладонью. Глухим эхом прокатилось приветствие по оружейке.

– В колонну по одному! – скомандовал Грод, – К шаттлам, бегом – марш!

В отличие от большинства людей, бегущих к своим местам, десантники действовали спокойно и слаженно. Они шли к посадочному ангару, решительно рассекая группы, встречающиеся на пути. Впереди их ждало то, для чего их готовили, и неважно, что прошло три тысячи циклов: для них прошло всего десять месяцев, и пора доказать, что нет никого лучше, чем они.

Ровно через четверть хронометра шестьдесят шаттлов отстыковались от авианесущего крейсера и двинулись к орбите Торна.

– Готовьтесь, – раздался голос пилота челнока. – В атмосфере потрясёт, – добавил он неизвестно зачем, – так что держитесь крепче.

Грод внимательно обвёл глазами бойцов: в этом шаттле половина, остальные во втором, под командой заместителя, младшего лейтенанта Роула.

Достав тактический планшет, он подключился к бортовой сети, вышел на канал операции и загрузил трансляцию, идущую со спутника. До земли всего ничего – сорок семь километров. Облачность над океаном отсутствовала, поэтому Вокран в предрассветной серости был виден отчётливо.

Он пропустил выстрел плазмой, но прекрасно увидел, каких дел натворил сгусток, выпущенный из главного калибра. На казармы дворца Верховного обрушилось пламя, которое испарило половину стометрового здания и проплавило почву на пять метров вглубь, образуя ровный кратер диаметром сорок метров. Следом последовал боеприпас объёмного взрыва: облако газа растеклось по площади и, спустя пару секунд, сдетонировало. Взрыв разметал остатки казармы и человек сорок полуголых охранников, успевших выскочить наружу.

– Один сектор, – отсчитывая время, сообщил пилот.

Лейтенант не стал ничего говорить парням: всё сказано, он видел результаты работы космофлотчиков.

Ещё один удар нанесёт сам десантный шаттл, когда будет в трёх километрах от платформы: из нижних мониторов вылетят три десятка бомб, которые накроют площадь в две сотни метров, зачистив зону высадки. Шаттл тряхнуло, началось свободное падение. Комок подкатил к горлу.

В воздухе имперцам бояться нечего: Воданы не имели зенитных средств, так как над Торном уже три тысячи циклов никто не летал.

Скоро свободное падение прекратилось, включились двигатели, потом шаттл вздрогнул: полетел вниз смертоносный груз.

Грод увеличил масштаб площади императорского дворца. Спустя несколько секунд её залило оранжевым пламенем, в котором сгорели последние защитники, бегущие к резиденции верховного.

– Садимся, – раздался голос пилота.

Лейтенант вскочил, ухватившись за поручень.

– Готовсь! – скомандовал он.

Двадцать семь бойцов вскочили с мест и развернулись спиной к нему. Изначально по тактике планировалось, чтобы лейтенант первым вступал на поле боя, но тесты показали, что если противник выживает после бомбардировки и оказывает сопротивление, атакуя выходящих из шаттлов десантников, то командиры гибнут в девяносто процентах, и центурий теряет управление. Поэтому новая директива гласила, что лейтенант находится позади солдат.

Несколько раз выстрелили плазмомёты, установленные на шаттле. По кому стреляли, неизвестно.

Аппарель пошла вниз, и волна бойцов выплеснулась из чрева, растеклась по выжженной платформе, занимая оборону. Но сопротивление отсутствовало.

Грод вышел, спокойно обвёл взглядом разрушения, сверху с рёвом садились остальные шаттлы, справа замер центурий младшего лейтенанта Роула. Он победно стоял за спинами вставших на одно колено бойцов. Если бы здесь был Мечислав Молотов, то сравнил бы младлея со стереотипной позой Наполеона, которую так любили земные художники. Правда, ростом десантник был под метр восемьдесят.

В пятистах метрах стоял опалённый дворец Верховного, от его блеска не осталось и следа: выбитые окна, закопчённые стены, в нескольких комнатах начался пожар. Первый транспорт с членами абордажных команд опустился за спиной Грода – это был сигнал к атаке.

– Вперёд! – выкрикнул он и понёсся к дворцу.

Из одного окна высунулся человек и выстрелил из какого-то незнакомого плазменного оружия, но уже через мгновение был испарён потоками плазмы как минимум из десяти плазмомётов.

Волна десантников без какого-либо сопротивления преодолела площадь и ворвалась в центральный холл дворца. Расслабленность и отсутствие сопротивления сыграло с профессионалами злую шутку: кинжальный огонь из довольно скорострельных плазмомётов унёс жизни сразу пятерых бойцов, идущих справа и слева. Гроду повезло, что в шаге от него оказалась толстая колонна, поддерживающая свод.

Но выучка десантников сказалась: они больше не лезли дуром. Внутрь полетели плазменные гранаты, сразу несколько десятков, холл и часть лестницы утонули в потоках плазмы, а влетевшие следом осколочно-фугасные довершили разгром сил обороняющихся.

Лейтенант вышел из-за колонны и спокойно пошёл по обугленным трупам. Больше сопротивления не было, дворец взяли за девять с половиной минут. Труп Верховного наши в кабинете, он застрелился.

Грод взял из его руки пистолет, стреляющий обычными пулями. Схема с барабаном ему была незнакома, да и надпись на стволе была на совершенно чужом языке.

– Хороший трофей, – произнёс он и, забрав две обоймы по шесть патронов, сунул оружие в карман.

Достав тактический планшет, он набрал прямой код капитана Акирона.

– Докладывает Грод Цгар. Дворец взят, Верховный мёртв, потери – шесть человек.

– Поздравляю, лейтенант, – ответил Акирон. – Операция близка к завершению, сопротивление подавлено. Хотя они нас ждали, флот понёс незначительные потери. Но можно сказать, что мы достигли необходимого результата. Ждите приказов.

– Есть, ждать приказов! – отчеканил Грод и ушёл с волны флот-капитана, переключившись на своих бойцов. – Всем десантникам: собирайте трофеи, у вас час.

В ответ ему был ликующий крик. Если бы умная автоматика не снизила громкость, лейтенант оглох бы.

Он снял шлем и ударом ноги выбросил тело Верховного из кресла, после чего занял его место. Нагнулся, стянул с пальцев мертвеца несколько перстней и принялся обшаривать ящики письменного стола.

– Как и ожидалось, Воданы не смогли оказать достойного сопротивления, – подвёл итог штурма платформы Мечислав Молотов.

Позади осталась бессонная ночь, переговоры с помощником Верховного, на которого вывел Гачин. Результат оказался посредственным: хотя тот и отнёсся серьёзно к предупреждению своего партнёра из ковчега, но сам не мог объявить мобилизацию, только привёл в боевую готовность своих людей, но этого оказалось мало.

– Потери имперцев составили триста двадцать человек, – подвела итог штурма Ева.

– Нам от этого ни горячо, ни холодно, – заметил Кот.

Майор кивнул. Единственная хорошая новость пришла от Турбина: Олег наконец-то закончил сборку рельсотрона, и его можно испытать в ближайшие часы.

Операция имперцев показала, насколько уязвим ковчег. Преобладающая численность противника, огневая мощь, сводили на нет всё техническое преимущество.

– Кот, сколько людей мы сможем быстро поставить под ружье? – поинтересовался Мечислав.

– Вопрос не сколько мы можем вооружить, а скольким можно доверять, – голос Димы был обеспокоенным.

Молот задумался. Похоже, его замок прав: стоит имперцам надавить – и всё посыплется, как карточный домик. Весь ковчег держится на равенстве, но стоит адмиралу продемонстрировать силу, как колеблющиеся отколются, и хорошо, если не перейдут на сторону врага.

– Связь с Тихоновой! – скомандовал Молот неожиданно для всех.

Присутствующие на КП обернулись. Все уставились на него, словно он громко испортил воздух.

– Командир, – недоуменно произнёс Кот, – что ты хочешь делать?

– Я хочу спасти тех, кто захочет спастись, остальных мы спасти не в силах. Я буду защищать ковчег, пока не уйдут последние люди, потом подорву его или брошу, это неважно.

Все ошарашенно уставились на него.

– Но куда нам идти? – спросил Шест.

– Туда, откуда я пришёл. Война проиграна. Как говорится – «и живые будут завидовать мёртвым». Местным не привыкать жить под чьей-то пятой, они смирились с нами, смирятся и с имперцами. Только мы, земляне, будем роптать, мы слишком гордые, чтобы быть рабами или париями. Здесь для нас нет будущего. Нам остаётся уйти или погибнуть, третьего варианта я не желаю.

Кот, Шест, Крейсер, Лопата и Гюрза смотрели на него, постигая сказанное. Больше землян не было на КП.

– Но наши семьи? – неуверенно произнёс Саша. – Что нас ждёт там?

– Я знаю, что нас ждёт здесь, – рубанул майор. – Я никого не принуждаю. Хотите – сражайтесь, а я уйду.