Орудие ведьмы – любовь Робертс Нора
– А что, в подобном деле разве могут быть такие простые решения? – не поверил Фин.
– История таких не знает. А вдруг мы создадим прецедент? Это касается только имени. Остальные наши действия простыми не назовешь.
– Остаются считаные дни, – напомнил Бойл. – И до нашей свадьбы – всего несколько недель, но Айона не может отдаться хлопотам, как это женщины любят. Куда там, когда такое назревает…
– Радуйся, дурачина, – хмыкнул Коннор. – По опыту друзей, которые через это прошли, могу сказать, что некоторые женщины перед свадьбой просто с ума сходят.
– У нас гость, – тихо проговорил Фин, и Коннор насторожился.
– Не чувствую.
– Прячется в тени. Но я чую, что он там, силится что-то разглядеть, влезть в мои мозги. Ждет удобного момента, вот что он делает. Дразнит, выслеживает – но главное, выжидает. Мы уже знаем, это его излюбленная тактика во все времена.
– Но он же не ищет нового столкновения! – Бойл подался вперед. – Он бы, конечно, не прочь помериться с нами силами, если представится возможность, но сейчас ждет, пока мы выйдем. Разумно, мне кажется. Деморализовать и поймать момент, когда мы потеряем бдительность. По-моему, это ошибочная тактика – заманить его к дому Сорки. В таком случае он будет знать, что мы готовы к схватке.
– Мы непременно должны выманить его туда, – с нажимом проговорил Коннор. – От этого зависит все.
– Но ему необязательно знать, что мы хотим, чтоб он пришел. А что, если сделать так: он будет думать, что мы собираемся туда явиться тайком от него, а он, такой проницательный и могущественный, сумел преодолеть наши заслоны и нас увидеть?
– А зачем бы нам туда являться, если не на бой?
– Например, чтобы воздать почести Сорке. – Фин с энтузиазмом подхватил идею Бойла. – Почтить ее память в годовщину смерти, исполнить поминальный ритуал – и, возможно, попросить ее о помощи. Прийти туда под покровом собственного тумана, чтобы он не мог нам помешать воздавать эти почести или просить ее совета.
– А на самом деле мы будем занимать позицию для боя, – закончил Бойл, заметно оживившись от одного предвкушения драки. – Таким образом не он нас застает врасплох, а мы его.
– Ох ты… Нравится мне эта идея! – Коннор отпил из кружки. – Вот что выходит, когда вопросы стратегии и тактики обсуждаются в мужском кругу. А кто посмеет передать мои слова какой-нибудь из наших баб – буду считать стукачом, так и знайте!
– От меня они этого не услышат: нужно ведь, чтобы они нас целиком и полностью поддержали. Итак, мы даем ему понять, что это он заманил нас в ловушку, а сами ставим ловушку на него, – подвел итог Фин.
Брэнна новый план выслушала за пиццей в гостиной Фина. Сначала была идея поужинать в каком-нибудь кабаке, однако Брэнна О’Дуайер, как никто, понимала, какие сейчас приоритеты.
– Умно. Действительно, умно, – согласилась она. – Даже обидно, что не я это придумала. Тем более что кардинально менять первоначальный план мы не можем – времени нет. А тут как раз ничего менять и не нужно.
– Да, здесь все совсем просто, – подхватила Мира, – в чем и преимущество. Переносимся туда – или вы нас всех переносите, вместе с лошадьми, собакой, ястребами – и выманиваем его. Он явится как пить дать, гордыня не даст отсиживаться. А тут… Отличный план! И главное – вероломный, что мне особенно по душе.
– Ему понравится, что мы пытаемся действовать скрытно, – согласилась Айона. – Потешит его самолюбие. А если он поймет, что мы пытаемся вызвать Сорку, ему ничего другого не останется, как тоже явиться – в надежде, что нам это удастся и она опять окажется перед ним беззащитной.
– Придется тебе пожертвовать каким-нибудь из твоих теневых приемов, например, маскировкой в тени. – Брэнна повернула голову к Фину. – Или любым другим – главное, чтобы он о нем не знал. А когда он явится, маскировка будет уже не нужна.
– Она отыграет свою роль. С появлением Кэвона прятаться нам не потребуется, это нужно будет только на подходе.
– Надо будет взять с собой цветы, вино, хлеб, мед. – Продумывая новый план, Брэнна делала мысленные пометки. – Все, что мы бы принесли на могилу для поминовения. Напустим на себя скорбный, взволнованный вид, притворимся, что готовимся вызвать дух ведьмы, наложившей проклятье на одного из нас. Тут он ни за что не устоит и обязательно воспользуется ситуацией, чтобы напасть.
– Чтобы его подтолкнуть, мы можем даже начать ритуал, да? – предложила Айона. – А когда ему будет некуда отступать, вызовем первую тройку.
Бойл засмеялся и наградил ее звучным поцелуем.
– И кто сказал, что из женщин плохие стратеги?
Мира настороженно повернулась к нему:
– А кто это сказал?
– Вопрос риторический, – небрежно отмахнулся Коннор. – Что ж, давайте чертить план сражения.
В назначенный день Брэнна собрала все необходимое. Белые розы, вино, мед, хлеб, она сама его испекла, пряные травы, все полагающиеся подношения. В другой мешочек сложила яды, надежно завернув каждый флакон.
И отдельно, чтобы не допустить заражения, – флакон со светом, сотворенным ими тремя.
Она приняла ванну, намазала тело кремом, вплела в волосы обереги, другие повесила Катлу на ошейник. Приготовила еще несколько, чтобы вплести в гриву Анье.
В одиночестве она разожгла свечи, составила круг и, встав посередине на колени, помолилась, выражая готовность принять то, что предназначено судьбой. В душе у нее была уверенность, что этой ночью Кэвону придет конец. Или им троим. И еще большая уверенность, что, как бы ни распорядилась судьба, ее жизнь уже никогда не будет прежней.
И все равно это была ее жизнь и ее выбор. Она была и всегда будет порождением света и будет ему служить. И в то же время она была смертной женщиной.
Брэнна поднялась, преисполненная решимости. Собрала вещи и вместе с собакой перенеслась к Фину.
Она вошла в его мастерскую, когда он выбирал оружие.
– Ты рано.
– Хотела поговорить с тобой, пока ребят нет. Пока все не началось. Я отдала себя в руки судьбе, приняла то, чему суждено быть. Теперь буду сражаться храбрее.
– Я согласен принять только один исход – его конец.
– Надеюсь, это не единственное, что ты готов принять. – Она подошла. – Готов принять меня, Фин?
– Готов. Конечно!
Моя жизнь, опять подумала она, мой выбор. Колдунья и женщина.
– Тогда я вверяю себя тебе. Берешь меня? Позволишь мне принадлежать тебе? Согласен сам принадлежать мне?
Он коснулся ее щеки, намотал на палец прядь ее волос.
– Я бы никогда не смог принадлежать другой женщине.
– Я тоже никогда не буду принадлежать другому. Стань моим, Фин! Будь со мной. Этот дом – для нас обоих. Я хочу жить здесь с тобой, в этом доме, в котором ты воплотил наши мечты. Я хочу быть твоей женой. Считай, что это обет. Я даю его, а ты принимаешь. Фин, я хочу строить свою жизнь с тобой!
От этих слов у него защемило сердце. Он отложил облюбованный меч в сторону. И сделал шаг назад.
– Ты же знаешь, это невозможно. Пока я не освобожусь от проклятья.
– Ничего я не знаю! И знать не хочу. – Она уже бросилась в омут с головой и доверилась не мыслям, а чувствам. – Я знаю, мы сами воздвигли себе это препятствие – то, на что обрекли тебя свет и тьма. Но больше этому не бывать, Фин! Мы не можем иметь детей, потому что им грозит то же проклятье, и это для нас трагедия. Но мы есть друг у друга. У нас не может быть жизни, о которой мы мечтали, которую планировали, но мы можем намечтать и напланировать себе другую. Я отдала себя во власть высших сил. Сегодня ночью я могу умереть, и я к этому готова. Но когда я с ними говорила, эти высшие силы не сказали мне: «Отпусти его», – и я тебя не отпущу.
– Брэнна! – Он сжал ладонями ее лицо, расцеловал в щеки. – Я должен найти способ снять проклятье. Я не знаю, куда заведут меня эти поиски. И я не знаю, и не могу знать, как долго это продлится и найду ли я когда-нибудь ответ.
– Тогда я поеду с тобой, куда бы ты ни отправился. Я буду искать с тобой вместе, куда бы нас ни занесло. Ты не можешь от меня скрываться или убегать! Клянусь жизнью, Финбар, я буду следовать за тобой по пятам, как собачонка. Я не стану снова жить без человека, которого люблю. Я люблю тебя!
Охваченный эмоциями, он прижался к ней лбом.
– У меня от тебя голова кружится. Этих слов я от тебя лет десять не слышал. Трех слов, на которых держатся земля и небо.
– И этими словами я тебя к себе привяжу. Мы созданы друг для друга, мне говорит это все мое естество. Если ты не можешь остаться со мной – тогда я поеду с тобой. Мы можем уехать, можем остаться, но в любом случае, Фин, стань моим мужем! Дай мне этот обет и прими мой. Пока не началось то, что нам предстоит, прими мою любовь и скажи, что тоже меня любишь.
– Как ты можешь с этим жить изо дня в день? – Он потер свою руку в том месте, где было пятно. – Как ты можешь жить с этим и сознавать, сколь многое нам заказано?
Брэнна вспомнила, что доверилась силам света, и ответ пришел сам собой. Простой и ясный.
– Ты же живешь. Изо дня в день. А я принадлежу тебе. Если понадобится, я готова умереть за наше дело, но я больше не стану закрывать свое сердце. Ни для себя, ни для тебя. Ни для любви.
– Для меня твоя любовь – это все. Мы могли бы жить одним днем и не загадывать на будущее, пока…
– Нет! Отныне этого больше не будет, вот прямо с сегодняшнего дня. И об этом я хочу тебя просить. – Она положила руки ему на грудь, туда, где сердце. – Я прошу тебя, Фин, обещай мне! Что бы ни случилось.
– В жизни мне всегда нужно было только одно, – произнес он голосом, тихим, как поцелуй, – это ты. Больше всего другого.
Он нежно поцеловал ее, потом выпустил, отошел, взял с полки шкатулку с секретом и достал из нее кольцо, на котором тут же заиграли блики от огня в очаге.
– Форма круга, – сказал он. – Символ. И камень, в котором таится жар и свет. Я нашел его в море, в теплом синем море, когда купался и думал о тебе. Я уехал, чтобы тебя забыть, подальше отсюда, ото всех. И жил на острове, где я был один, и даже от этого одиночества мне хотелось уплыть. Однажды я плавал и увидел сквозь толщу воды блеск этого круглого камешка. Я сразу понял, он – для тебя, хотя никогда не думал, что подарю его тебе. Не думал, что ты его примешь.
Она протянула руку.
– Дай мне обет и взамен прими мой. Если завтра наступит, то это будет наше завтра, Фин.
– Клянусь, я отыщу способ дать тебе все, чего только пожелает твоя душа.
– Как ты не видишь? Ты мне и так уже все дал! Это же любовь, а любовь все принимает.
Он надел выточенное морем кольцо ей на палец, и пламя в очаге взревело. Где-то в ночи, за окном, мелькнула молния.
– Завтра будет нашим, – вновь произнесла она и приникла к нему жарким поцелуем.
«Что бы ни ждало их впереди, – подумала она, – пусть кровь, пусть смерть, но этого у них никому не отнять».
Они собрались. Команда, спаянная движением душ и сердец, верностью и долгом. И скрепленная магией. Ночь сгустилась, и они взяли в руки оружие.
– Имени мы так и не знаем, – заговорила Брэнна. – И пока мы его не узнали, нам надо не дать Кэвону уйти, надо удерживать его в наших границах и не допустить, чтобы он перенесся в другое время.
– Мы воздвигнем мощную защиту, закроем все входы и выходы, – согласился Коннор. – И используем все наши возможности, чтобы выманить демона и выудить его имя.
– Или вытрясти силой, – добавил Бойл.
– Каждый из нас знает, что сегодня будет делаться и как, – продолжил Фин. – Благодаря тому что мы теперь все, хоть и в разной степени, владеем магией, мы стали сильнее. И если добру суждено одержать верх, то сегодня Кэвону придет конец. И хочу сказать, ни с кем другим я не пошел бы в бой с такой готовностью, как с вами. Ни у кого на свете нет таких верных друзей.
– А я так скажу: спалим негодяя дотла, а потом вернемся сюда и съедим настоящий ирландский завтрак, – заявил Коннор и притянул к себе Миру.
– Я – «за». – Мира сжала рукоять меча. – И к первой части твоего плана более чем готова.
Следом слово взяла Айона:
– Вы дали мне семью, дали мне дом. Это был лучший год в моей жизни. И это год, когда я собираюсь выйти за парня, которого считаю любовью всей моей жизни, и никакой демон из преисподней меня не остановит! Так что давайте и впрямь спалим его дотла.
Бойл со смехом оторвал ее от пола и поцеловал.
– Ну как мы можем не победить, когда у нас есть ты!
– Никак. – Айона вгляделась в лица друзей. – И мы победим.
– Пора готовиться, – напомнила Брэнна.
– Погоди-ка. – Айона вырвалась из объятий Бойла и ткнула пальцем в Брэнну. – Это что? Что это такое? – Она схватила Брэнну за руку и засмеялась сквозь слезы. – Господи, ну наконец-то! – Айона кинулась Брэнне на шею. – Это то, о чем я давно мечтала. Если бы ты знала, как я об этом мечтала!
– Может, и друзьям что-нибудь скажешь? – Мира схватила за руку Брэнну, Айона обняла Фина. – Это лишний раз доказывает, что добро всегда побеждает. Одна такая победа сегодня уже состоялась. Добро начало себя проявлять.
– Давно пора. – Бойл шутя пихнул Фина в грудь. – Все равно молодец!
Коннор дождался, когда встретится с Фином взглядом.
– Значит, ты наконец прислушался ко мне, внял моей мудрости.
– Я прислушался к твоей сестре.
– И теперь тебе ничего не остается, как слушаться ее всю жизнь. С тебя, кстати, сотенная.
– Что? Ах да, – Фин вспомнил о пари. – Точно.
Коннор крепко обнял друга, повернулся к сестре и расцеловал ее в обе щеки.
– Вот теперь все несоответствия действительно устранены. Любовь питает собою свет.
Брэнна обняла Коннора, прижала к себе и отстранилась.
– Ну что? Пошли истреблять мерзавца?
– То есть – мы готовы? – Фин дождался утвердительного ответа каждого. Все встали в круг.
– В нашем месте, в наше время, только три часа пробьет, – произнесла Брэнна и перевела дух, – эта ночь своим рассветом пусть успех нам принесет.
– Со светом ли, иль с голыми руками мы в бой идем – пускай сразится с нами! – продолжил Бойл.
– Этот демон и колдун, черной магии венец, встретит пусть от наших рук этой ночью свой конец! – подхватила Мира.
– Три, и три, и снова три вместе пусть за ним идут. – Коннор взял за руку Миру, взглянул на Айону.
– Верный сокол, конь и пес нас в сражение ведут, – произнесла та.
– Туман я вызываю для защиты. Лишь то, что мы хотим, Кэвон, узри ты! – закончил Фин.
Он распростер руки, сделал несколько пассов и снова раскинул руки в стороны. Брэнна почувствовала, как ее окутывает туман, теплый и нежный. Нет, подумалось ей, это не ледяная, обжигающая пелена, какую напускает Кэвон.
Они спустились по лестнице, покинули дом и пошли на конюшню. Брэнна вплетала в гриву Анье обереги, когда подошла Айона.
– У нее скоро течка.
– У Аньи?
– Еще день-два – и начнется. И она будет готова для Аластара, если ты этого захочешь.
– Конечно, захочу.
– Ей совсем не страшно. Страха ни у кого из лошадей нет, но они знают, что сегодня им предстоит полет. И знают зачем.
– Собака тоже. Они готовы. – Брэнна посмотрела на Коннора.
– Птицы тоже.
– А теперь внимательно следите за своими мыслями и словами, – предупредил Фин. – Потому что мне надо будет впустить его в свое сознание, дать ему увидеть ровно столько, чтобы он поверил, что мы собираемся воздать почести Сорке и попытаемся ее вызвать.
Брэнна кивнула, присев на корточки, прижалась головой к Катлу, выпрямилась и вскочила в седло. И вместе со всеми полетела в черное сердце ночи.
– Мы точно знаем, что нас не видно? – прокричала она Фину.
– Никогда не делал тумана на такой большой площади, но он закрыл всех, разве нет? Да и с чего бы Кэвону глухой ночью за нами следить?
Сам Фин, однако, приоткрылся и прибегнул к зову крови. Они летели над лесом, порывы ветра оставляли в закрывавшем их пологе небольшие прорехи, сквозь которые до него донеслось какое-то шевеление.
Он одними глазами сказал об этом Брэнне.
– Покров должен продержаться достаточно долго, чтобы мы успели поставить от него заслон вокруг поляны, воздать почести Сорке и вызвать ее дух. Ритуал тоже требует времени.
– Я бы предпочел драться, чем общаться с духами, – проворчал Бойл.
– Сорка его почти победила, – заметила Айона. – Она может знать что-то такое, что нам поможет. Мы уже все перепробовали. Теперь надо испытать и это. Если сработает…
– Должно сработать! – вставила Мира. – А то уж больно меня достала его манера выслеживать нас, и это – изо дня в день!
– Сорка одной с нами крови, – ответил ей Коннор. – Мы до нее обязательно достучимся, а сегодняшняя ночь, годовщина ее смерти, ее жертвы и ее проклятья – самый благоприятный для этого момент.
– Ждать еще год мы не можем, – подхватила Брэнна. Они преодолели стену плюща, и она опустила лошадь на поляну рядом с развалинами. – И не будем!
Как и договаривались, Фин с ведовской тройкой разошлись по краям поляны и встали строго по сторонам света. Брэнне предстояло начать ритуал. Она рассчитывала не столько удержать Кэвона за границами защиты, сколько дать ему время просочиться. И оказаться взаперти.
Она воздела руки, воззвала к северу и посыпала землю солью. Айона взяла на себя запад. Коннор стоял лицом на восток, и его шепот тихонько прозвучал у Брэнны в голове: «Он идет. Уже совсем рядом».
Коннор воззвал к востоку, и Брэнна почувствовала, как у нее бешено заколотилось сердце.
Первый шаг, направленный на выманивание колдуна, сработал.
Фин обратился к югу, потом все четверо обошли широкий круг по периметру, посыпая землю солью, а Бойл с Мирой выкладывали орудия, нужные для следующей части плана.
Брэнна ощутила перемену. К вызванному Фином туману начал примешиваться холодный туман Кэвона.
Они замкнули барьер, чтобы удерживать посторонние силы от проникновения, а тем, что уже внутри, не давать вырваться наружу. Брэнна только молилась, чтобы колдун не прибегнул к своим излюбленным приемам теневой магии и не напал раньше, чем они будут готовы.
Приказав себе не торопиться, она взяла розы и раздала, чтобы каждый мог возложить цветы на могилу Сорки. Фин замялся.
– Не могу понять, была бы она рада букету от меня. Да и приняла бы?
– Ты выкажешь ей уважение, воздашь почести. Должна же она понимать, что ты сражался и проливал кровь за нас и что без тебя нам Кэвона не одолеть. Надо попытаться, Фин. Ты можешь вместе с подношением выказать ей свое прощение за то, что наложила на тебя проклятье?
– Надо попытаться, – вздохнул он.
Все шестеро подошли к могиле Сорки.
– На сей печальный холм возложим мы цветы в честь годовщины дня, когда погибла ты. Хлеб, мед, вино – вот наше приношенье, выказываем им мы мертвым уваженье.
Похолодало. Брэнна физически ощущала нарастающее возбуждение Кэвона и то, как его все больше охватывает жадность. Но в колеблющемся тумане она не находила и намека на имя, которое они искали.
– Душистых трав мы ветки рассыпаем и дух твой от оков освобождаем. Почтительно колени преклонив, мы ждем, что ты ответишь на призыв. Скрепленный кровью трех и трех, огонь в ночи мы разжигаем. Ты, что опора нам и мать, дай то, о чем к тебе взываем!
Каждый по очереди надсекал себе ножом ладонь и держал над землей рядом с могильным камнем, пока капала кровь.
– По нашей воле и своей любовью направь к нам трех своих детей, чтоб в этом месте, в этот час все встретились с судьбой своей.
Сквозь туман донесся вой, дикий, бешеный. Фин снял защитный полог, выхватил меч и встал плечом к плечу с Брэнной и остальными.
– Пришли сюда, пришли сейчас, мы ждем! – вскричала Брэнна, в то время как Фин с Коннором заняли такую позицию, чтобы закрыть ее от возможного нападения. Айона, Бойл и Мира быстро возводили круг, пока Брэнна завершала ритуал.
– Пришли нам тех, твой дар остался в ком! И мы, три раза по три, встанем в ряд. Тогда не будет нам пути назад. – Она метнула из ладони огненный шар, чтобы не дать Кэвону перейти в атаку, а друзья тем временем спешили завершить круг и открыть врата для первой тройки.
– Три раза по три коли встанем в строй, то мы возьмем реванш. Яви нам милость, мать троих, и дьявол будет наш. Пусть прилетят они сюда ночной порой, и волен будет в эту ночь к нам дух явиться твой. Милость нам свою яви, быть по-моему вели!
Земля задрожала. С трудом устояв на ногах, Брэнна развернулась и бросилась в круг. Повернув голову, она увидела, как с того места, где был Кэвон, на Фина с Коннором летит стена черного огня. Она хотела дотянуться до руки Айоны, чтобы стать со всеми единым целым, но ее ледяным крылом подхватил ветер и швырнул через всю поляну.
От удара у нее чуть не затрещали кости. Брэнна увидела, как Фин отбивает атаку огненным мечом и вздымает землю, а Коннор размахивает и бьет покорным ему ветром, как хлыстом, направо и налево. Свет и тьма схлестнулись и вызвали такой громовой раскат, как если бы опрокинулись миры.
Мира бросилась вперед, отчаянно орудуя мечом, а Бойл выпустил залп небольших огненных шаров, бомбя и поджигая ползучий туман. Все силы были брошены в бой, и завершать круг досталось одной Айоне.
«Он сильнее, – поняла Брэнна, – каким-то образом он сделался сильнее, чем был в прошлый раз. Сущность, что сидит внутри него, подпиталась из какого-то нового источника и теперь, в свою очередь, питает его. Для них это последний, решительный бой, и Кэвон это тоже отлично понимает», – подумала она.
Он вызвал крыс, которые хлынули из-под земли тошнотворной рвотной массой. Он вызвал летучих мышей, и они несметными полчищами градом посыпались с небес. А отрезанная ото всех Айона силилась сдержать их напор, в то время как ястреб, пес и конь топтали, вгрызались, рвали на куски.
Долг. Верность. Любовь. Брэнна вскочила на ноги, ринулась сквозь бурлящее месиво из крыс и взлетела в седло. И, с огненным шаром в одной руке и пылающим жезлом в другом, бросилась к сестре и незавершенному кругу.
Огненными струями и потоками света она хлестала направо и налево, пробивая себе дорогу. Сконцентрировала всю энергию и вызвала горячий дождь, чтобы утопить в нем зловещих посланцев Кэвона. Добравшись до Айоны, она сотворила лавину, которая снесла всю нечисть от дома Сорки.
– Заверши круг! – вскричала она. – Ты можешь!
Потом появились змеи, они кишмя кишели под ногами. Брэнна услышала – почувствовала – боль Катла от укусов бесчисленных жал. И воспылала такой яростью, что ползучие твари обратились в прах.
Брэнна подпустила кобылу ближе к Айоне, желая ее защитить, но та закричала:
– Я справлюсь! Я держусь! Помоги остальным!
Опасаясь худшего, Брэнна бросилась сквозь стену черного огня.
И чуть не задохнулась от серной вони. Тогда она вызвала из воздуха дождь, теплый и чистый, чтобы смыть эту гадость. Она пробивалась вперед, и огонь с шипением и треском расчищал ей дорогу.
Они истекали кровью. Они сражались. Ее родные. Ее любимые.
Она снова пришпорила коня и собрала всю свою энергию.
Теперь она вызвала дождь и ветер, землетрясение и огонь. Все разом, так что, слившись в смерч, стихии обрушились на остервеневшего в бессильной злобе Кэвона. Дым клубился, щипал глаза, обжигал горло, но она заметила, как в глазах колдуна мелькнул страх, и в следующий миг он сгорбился и оборотился волком.
– Получилось! – прокричала Айона. – Получилось! Свет. Он разрастается!
– Я их вижу! – крикнула Мира с залитым потом и кровью лицом. – Я их вижу, их тени. Иди! – позвала она Коннора. – Ступай!
– Мы прикроем! – прокричал Бойл, выбросив вперед и кулак, и огонь.
– Прикроем, видит бог! Идите! – и Фин переглянулся с Брэнной. – Иначе все напрасно.
«Выбора нет», – подумала она и протянула руку Коннору, чтобы тот вскочил в седло вместе с ней.
– Она ранена. Мира ранена!
– Коннор, нам надо втянуть их сюда. Троих должны привести трое. Без них мы, боюсь, не сумеем ей помочь.
Она вспомнила про Катла, у которого с морды и из бока текла кровь. Про Аластара, который бешено брыкался. Про ястребов, с боевым кличем камнем падающих вниз, выпустив смертоносные когти.
И все это может оказаться напрасным, если они не сумеют целиком перетянуть детей Сорки в это время.
Она направила Анью прямо в круг, где вместе с братом соскочила на землю. Взяла за руку Айону и Коннора, почувствовала, как нарастает колдовская энергия, как раскаляется свет.
– Трое, трое и трое вновь! – возгласила она. – Предсказано нам, что прольется кровь. Пробейтесь сюда любой ценой, явитесь же к нам теперь, чтоб дело Сорки завершить, для вас мы открыли дверь. Коль встанете рядом с нами сейчас – придет для Кэвона смертный час!
И они пришли, трое детей Сорки. Брэнног – с луком, Эймон – с мечом, Тейган – с жезлом. И с большим животом. Ни слова не говоря, они взялись за руки, и там, где было трое, стало шестеро.
Вспыхнул свет, белый, сияющий. Брэнна почувствовала, как в нее вливается энергия невиданного накала, так что дух захватило. Она пошатнулась.
– Уведите его от них! – Она услышала, как ее голос эхом разносится в содрогающемся воздухе. – Теперь у нас есть все, чтобы его прикончить, но они слишком близко.
– Я сделаю. – Старшая дочь Сорки, Брэнног, выставила вперед руку, крепко сцепленную с рукой брата. От нее полетели стрелы, пылающие белым пламенем, и стали вонзаться в землю между волком и оставшейся тройкой.
Обезумев от бешенства, волк повернулся и напал.
Брэнна отпустила руки; Коннор замкнул цепь позади нее.
– Поторопись! – напутствовал он.
– Поближе! Давай! Ну же! – Она уже доставала из футляра пузырек с ядом, который трепетал у нее в руке, будто живой. И в тот момент, как волк прыгнул, метя в круг, она запустила в него флаконом.
Воздух взорвался от истошного рева, заставившего Брэнну отшатнуться и попятиться. Все силы, вызванные им из недр преисподней, вспыхнули, их вопли слились в один хор с завыванием волка.
– Еще не все! – Айона схватила за руку Тейган. – Пока мы не убьем того, что внутри него, дело еще не сделано.
– Имя, – с трудом выдавила Брэнна и упала на руки подоспевшему Эймону. – Имя демона… Знаете его?
– Нет. Но мы сожжем то, что от него осталось, и посыплем землю солью.
– Этого недостаточно. Нужно имя. Фин!
Она хотела приблизиться к нему, но тот лишь отмахнулся, бросился на окровавленное тело волка и повалился вместе с ним на землю.
– Начинай ритуал!
– У тебя кровь! И у Миры с Бойлом. Ты будешь сильней, если мы потратим несколько минут, чтобы залечить раны.
– Начинай ритуал! – процедил он, сжимая руки вокруг волчьей шеи. – Это твоя работа, а моя – вот.
– Начинай! – Мира распростерлась на земле, рядом с ней – Бойл.
И они прозвонили в колокольчик, открыли книгу, зажгли свечу.
И начали произносить слова.
Кровь в котле, от сил света, от сил тьмы. Пляшущие тени.
Катаясь по земле, Фин просунул пальцы в разодранную волчью пасть.
– Я тебя знаю! – прохрипел он в глубину его красных глаз. – Ты со мной одной крови, но я с тобой – нет. – Он сорвал с шеи зверя камень и высоко поднял его. – И никогда не буду! Я из рода Дайти. – Из-под рубахи Фина вывалилась брошь, и волк вперился на нее в неподдельном ужасе. – И я – твоя погибель. Я тебя знаю. Я стоял у твоего алтаря и слышал, как обреченные звали тебя. Я знаю тебя.
То, что было заключено у волка внутри, стало выпирать наружу всей своей черной сутью и обожгло Фину руки. Пошла кровь.
– Именем Сорки я обличаю тебя. Именем Дайти я обличаю тебя. Собственным именем я обличаю тебя, ибо я – Финбар Бэрк и я тебя знаю.
Когда тьма проникла в него, душу его чуть не разнесло на части. Тьма тянула его и тянула, с невероятной силой. Рвала и рвала из него душу. Но он держался упорно. Не поддавался и все время смотрел на Брэнну. Тянулся к ее свету.
– Его имя – Кернунн. – Он швырнул красный камень Коннору. – Кернунн. Убей его! Быстрей! Я не смогу его долго держать. Унеси ее! – Теперь он призывал Бойла. Дыхание его сбилось. – Унесите Миру!
– Ты должен его отпустить! – крикнула Брэнна. По ее лицу ручьем текли слезы. – Фин, выпусти его, иди к нам!
– Нельзя. Уйдет в землю, вглубь, тогда нам его опять не достать. Я могу его держать, но недолго. Делай что положено – ради всех, ради меня. Если любишь меня, Брэнна, освободи меня! Во имя всего святого – освободи меня!
Для пущей уверенности он направил силу к Коннору, выхватил из его руки камень и запустил в котел. Взметнулось ослепительно-белое пламя, и он сам выкрикнул имя.
– Прикончи его!