Двуликий мир Щерба Наталья

Через некоторое время в комнату ворвался Тим – радостный, довольный, изрядно вспотевший – белая спортивная майка вся промокла. Кажется, тренировка была в полном разгаре.

При виде Алекса хорошее настроение Тима тут же улетучилось.

– Что случилось? – угрюмо поинтересовался он, послав врагу полный ненависти взгляд. Лунат, продолжая улыбаться как ни в чем не бывало, вернул ему взор с лихвой.

Неожиданно Валерьич осознал, что не придумал предлога для вызова. Это обстоятельство его изрядно смутило: как назло, на ум не приходило ничего стоящего.

Положение спас не кто иной, как Алекс.

– Я хочу заниматься в вашей группе, – развязно произнес он. – А Виталий Валерьевич говорит, у ребят надо спросить. Захотят ли принять в свои ряды… Илек с Крышем тоже не прочь подтянуть акробатику. – Его усмешка вышла более чем наглой и злорадной.

– Не захотим, конечно, – с отвращением процедил Тим. – Зачем нам козлы в группе?

Усмешка Алекса погасла.

«Ишь ты, а малыш-то обидчивый, – злорадно подумал Вишин. – Не научила еще жизнь…»

– Садись, – указал тренер Тиму на кресло. Тот нехотя подчинился.

– Так ты считаешь, – медленно начал тренер, с любопытством косясь на Волкова, – в нашей группе не место… козлам?

– Именно так и считаю, козлам – не место, – с удовольствием подтвердил Тим. Лицо Волкова, побелевшее от ярости, его тоже очень радовало.

– Ну так и вали отсюда, – зло произнес Алекс. – Все, наспрашивались.

Тим вопросительно уставился на тренера.

– Ладно, Тим, иди, – вздохнул тренер. – Я еще немного переговорю с этим человеком.

После того как дверь за Князевым закрылась, Алекс быстро нагнулся и первым схватил астрогир.

На лице его застыла победная, торжествующая усмешка.

– Как я и предполагал! – мстительно воскликнул он и положил прозрачную сферу астрогира на стол – прямо на фотографию Сергея Бубки, закрыв таким образом знаменитому прыгуну лицо.

На ободе с делениями ярко сияла голубая светящаяся точка.

Валерьич тупо смотрел на нее и все не верил. Его мозг отказывался принять очевидное… Этого просто не может быть.

– Кто бы мог подумать, да, что вожделенным Маяком окажется человек, – озвучил его мысли Волков. – И кто, один из преданных ученичков… Который всегда был рядом, под носом. Неинициированный. А в сентябре, вот странно-то, ездил на учебу в Киев. Вот почему Маяк перемещался.

Вишину перестало хватать воздуха. Не обращая внимания на Алекса, он расстегнул рубашку на несколько пуговиц.

– Мальчик-звезда, – ехидно продолжил Волков. – Вот кто он, ваш маленький Князев. Х-барьер раскрыл его сущность. Вот почему родители не хотели, чтобы их сынок проходил астральную инициацию… Дай угадаю… На испытании его не выбрала ни одна звезда… Или, что вполне возможно, все они указали на него, не так ли? Потому что он сам – Звезда. И путь, который он укажет, находясь в двуликой долине, – будет той изумительной и долго-долгожданной проекцией, которая протянет Звездный Мост в Астралис. Но сам мальчик сгорит. – Волков невольно перешел на зловещий шепот. – Станет падающей звездой. Или, как в предсказании, Упавшей Звездой. Потому что человеческое тело не сможет безопасно пройти через «северное сияние» долины.

– Вижу, ты неплохо осведомлен, – глухо произнес Вишин. – Даже странновато как-то для луната.

Выражение лица Алекса из насмешливо-торжествующего стало безликим и непроницаемым, словно у каменной статуи.

– Помни о нашем уговоре, – холодно произнес он и вышел из тренерской.

Размеренно тикали часы на стене.

Тина сидела на подоконнике, как обычно, подперев коленками подбородок.

Девушке предстояло принять серьезное решение. Потому что ей не нравилось быть пешкой. Не нравилось ничего не понимать. Она не хотела быть той куклой, которую дергают за ниточки все кому не лень. Нет, она, Селестина, разберется. Маленькое поручение от отца оказалось не таким уж и маленьким.

Селестина вспоминала их разговор в кабинете Йозефа. Теперь, когда догадки насчет Маяка подтвердились, в ее душу закралось смутное подозрение: а не специально ли ее поселили здесь, среди лунатов, зная, что главный Маяк – тут. И что за ним следят все – и астры, и лунаты… Когда Тим вдруг увидел охранный знак тайника – сову, девушка испугалась. Поручение отца вдруг предстало перед ней в совершенно ином свете. Простой парень Тим оказался не так прост.

А папа только и сказал: помоги этому мальчику пройти Х-барьер. Защити его, если будет надобность. У него, мол, необычные способности… Последи за ним. Посмотри аккуратненько, не интересуется ли еще кто этим парнем? И все. Больше – ни слова.

Но теперь, когда планы отца обрушились и сам он оказался заперт в своей двуликой долине, Тина могла биться о заклад – Тимур Святов наверняка жалел, что так мало рассказал дочери.

Конечно, отец подстраховался – после вскрытия тайника все встало на свои места. Папа решил раскрыть Селестине почти все свои козыри. В тайнике оказалась карта с проявляющимися терниями, что свидетельствовало в первую очередь об одном – отец жив! И даже продвигается по долине согласно намеченной цели… Сам, в одиночку. Но почему он отдал ей свой личный астрогир? И свой личный астар, прилетевший по небу. Не надо долго думать, чтобы понять: отец предлагает ей перейти к нему. Но как?! С кем?!

Девушка не выдержала и глухо застонала. Она явно чего-то недопонимает. Не хватало нескольких паззлов для общей картины.

Например, поручение. Что же не так с этим Тимом? Откуда отец знал о том, что парень… необычен? Почему посоветовал следить за ним? Разве мог он знать наперед, что Тиму на Х-барьере все звезды поклонятся в ножки?! О чем-то отец умолчал. И сейчас девушке не хватало этих знаний, чтобы увериться в правильности предположений.

Раздался быстрый, но осторожный стук в дверь. Тина вздрогнула.

– Кто там?

– Это я, – послышался приглушенный голос Никиты. – Можно зайти?

– Да заходи, – пробормотала Тина и добавила совсем уж тихо: – Если уж приперся.

– Не спишь? – Никита рассеянно оглядел нерасправленную постель.

– Не спится.

Брат помолчал, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Ты идешь на игру?

– Нет. – Тина удивленно покосилась на него. – А надо?

Никита оглянулся на дверь и вдруг выдохнул:

– Надо. Очень надо.

Тина спустила ноги на пол.

– Предупреди его, – быстрым, неразборчивым шепотом произнес Никита. – Ему грозит опасность. Пусть не ходит сегодня на Квадрат.

– Что? Что ты сказал? – Тина быстро соскользнула на пол и в один прыжок оказалась возле брата, схватив его за плечи.

– Кому? Тиму?

Никита кивнул. Не выдержав, вновь оглянулся на дверь.

– Пусть не принимает вызов Алекса.

– Но это всего лишь игра. – Тина прищурилась. – Вряд ли Алекс был бы способен на… – Девушка замерла, припомнив сцену во время лунатской вечеринки – допрос на безлюдной крыше Квадрата. – Но ведь он не убьет его, да?

Она не знала, почему так сказала. Но ее слова произвели на брата ужасное впечатление: его лицо побледнело, губы задрожали.

– Я больше ничего не скажу, – как-то жалобно добавил Никита. – Я т-только тебе… – заикаясь, словно бы речь давалась ему с большим трудом, добавил он. – Но Алекс… он задумал плохое, он…

– Ну что, что он задумал?! – не выдержала Тина. – Что?!

Никита не ответил, не успел: из кармана его джинсов раздалась мелодия мобильного – популярная роковая композиция.

Стараясь не смотреть на сестру, Никита глянул на высвечивающийся номер, побледнел еще больше.

– Алло? Привет… – Его голос казался охрипшим.

– Нет, я еще дома… Конечно, приду… Что? – Брат кинул на Тину испуганный взгляд. – Да, она здесь. Дать трубку? Нет? Ага, хорошо.

Никита спрятал мобильник и вновь глянул на сестру.

– Зачем ты сказал, что я здесь? – Голос Тины казался безразличным. – А если Волков догадается, что ты можешь мне все рассказать?

Никита стоял ни живой ни мертвый.

– Я не хочу быть с ними, – вдруг тихо сказал он. – Хотя раньше он мне очень нравился.

– Кто? – изумилась Тина, вмиг растеряв все показное равнодушие.

– Кто, кто… Алекс. – Никита недоуменно нахмурился. – Я хотел быть похожим на него. Я восхищался им… Он сильный, смелый, решительный. Но я, – Никита прервался, будто ему не хватило воздуха, – я не такой… Я лунат, да. Но я слабый. Всегда буду хуже. Я не могу с ним больше… не хочу.

– Никита… – Тина хотела подойти ближе, обнять его, успокоить, но брат отскочил от нее, словно ужаленный.

– Не подходи! – твердо сказал он. – Я не хочу твоей жалости. Не хочу… – Никита вдруг всхлипнул – совершенно по-детски, горько и жалобно, словно обиженный на весь мир ребенок.

И вдруг упал на колени, быстро срывая футболку. Быстро пригнулся к земле.

Селестина невольно отпрянула. Его спина задрожала мелко и часто – высветились два огненных вихря на лопатках – миг, и взметнулись над оголенной мальчишечьей спиной два легких черных крыла.

– Мне пора, хозяин зовет. – Никита невесело усмехнулся. – Извини… Прости, что разнылся.

Его глаза, казалось, заглянули ей в самую душу; и словно бы другой мир открылся перед ней – будто нырнула в глубокий и страшный, полный боли, отчаяния и тоски, колодец. На миг ей показалось, будто видит она свое отражение на дне черных зрачков. Тот же сверкающий огонь, теплящийся и в ее сердце: тень человека – чужого среди своих, непонятого, оставленного, лишнего. Горькая темень затаилась в его глазах – мрачная, безысходная тоска непонимания.

На всю жизнь она запомнит взгляд Никиты, мельком брошенный через плечо, – невеселый, одинокий, покорный…

Но удручающие сюрпризы в этот вечер для Селестины не закончились. Все еще размышляя над словами Никиты, она только и успела, что скинуть халат и переодеться для короткой прогулки на Квадрат.

Черная тень мелькнула за окном, тихо скрипнули оконные створки – на подоконник, забрызгав чистую белую поверхность мокрой грязью, ввалилась жуткого вида летучая мышь. Наверное, подобных тварей и не существовало в природе, однако Селестину ночная гостья не испугала – не раз она видела ее раньше, в пределах Сияющего Замка.

– Ну, здравствуй, Йозеф! – насмешливо сказала она и присела рядом с мышью. – Я думала, ты меня совсем в беде бросишь.

– Ты не против, девочка моя, – смешно искривляя рот, произнесла летучая мышь, – если я буду говорить с тобой в этом обличье? Трансформация займет пару минут да еще эту боль терпеть! А у нас и так мало времени.

– Я слушаю тебя, мышка, – съязвила Селестина, с любопытством косясь на деда. – Ты же сам обучил меня искусству понимать речь людей, временно обращенных в животных.

– Благодаря эхолокации это шерстистое тельце наиболее подходит для нормального общения. – Мышь важно кивнула, смешно шевельнув ушами. Селестина чуть не прыснула, но сдержалась. Если дед прилетел к ней, рискуя своей жизнью и репутацией, значит, дело того стоило. А не пришел ли он подарить ей те несколько паззлов, которых так не хватало в общей картинке «поручения»?

– Пришло время раскрыть тебе секрет. – Старый Йозеф верно разгадал ход мыслей девушки и вновь просигнализировал круглыми ушами. Наверное, когда находишься в обличье какого-нибудь животного, то инстинктивно перенимаешь его повадки. – Великий Час приближается, – продолжила мышь. – Очень многое будет зависеть от тебя. И от нашей Упавшей Звезды – Тимофея Князева.

Селестина молчала, ожидая, что же еще поведает ей летучая мышь.

– Ты должна пойти в разведку, – неожиданно произнес Йозеф. – Карта, астар и астрогир у тебя. Пока лунаты не пронюхали об этих сокровищах, тебе надо будет переместиться в долину к отцу.

Селестина замерла.

– Так ты все это знал? – изумилась девушка. – Вы это заранее спланировали?

– Не совсем. – Летучая мышь шумно вздохнула. – Мы все-таки надеялись, что твоему отцу удастся пройти долину до конца, а уж потом вернуться к загадке «Яховского» Маяка. Да-да, именно так мы называли юного Князева. Видишь ли, твой отец – очень талантливый разведчик.

– Я знаю, – буркнула Тина.

– Да, очень. – В подтверждение мышь взмахнула кожистыми руками-крыльями. – Но главное – твой отец умеет мыслить не так, как все. Если хочешь, он гений. Потому что именно твой отец додумался до того, что Маяк такой силы излучения может быть только человеком.

– Но почему? – искренне изумилась Тина. – Ведь Маяки – это небольшие светящиеся шары, наполненные ядерно-электронной плазмой, как и тела белых карликов…

– Да-да, молодец, – круглые уши вновь согласно покивали, – так и есть. Но это сейчас мы знаем, что Тим Князев прошел Х-барьер с удивительным результатом… Кстати, поздравляю, девочка, ты очень ловко провернула операцию с обрядом. Комар, как говорится, носа не подточит.

Тина пожала плечами. Ей было неприятно слышать от Йозефа такую формулировку своего поручения. Тем более она искренне хотела помочь Тиму стать астром.

– Так вот, – продолжила мышь. – Наш юный Тим «засиял», и дело приняло интересный оборот. Потому что, благодаря предательству нашего Глеба, твой отец оказался заперт в новой долине. – Тут летучая мышь вставила длинное и непечатное ругательство. Тина повторила его с не меньшим энтузиазмом, за что тут же получила строгий взгляд мышиных глаз-бусинок.

– Конечно, я думал снарядить тройку взрослых, опытных разведчиков, – задумчиво произнес Йозеф. – Но Тим должен идти Направляющим. Он – Маяк. Если ему объяснять, что да как – это займет время, к тому же вызовет подозрения у наших… конкурентов. Поэтому остается один выход. Простой, но наименее опасный.

Глаза-бусины остро взглянули на девушку. Воцарилось молчание.

– Ну излагай уже, не томи, – поторопила Селестина.

– Ты уговоришь нашего молодого астра пойти с тобой в разведку. Якобы спасти отца. На роль Меча возьми кого из знакомых астров посмышленее, можно из близких друзей Тима. Но чтобы не из болтливых. Он поверит тебе, не так ли? Наш юный астр пойдет за тобой, лишь помани… – Йозеф кинул насмешливый взгляд на девушку. – Даже я, старый дурак, заметил, как на тебя смотрит этот парень…

– Дедушка!

– Тина, да пусть все кругом в тебя влюбляются. – Мышь совершенно по-человечески пожала плечами. – Сама только не попадайся. Иначе влюбишься, потеряешь голову, насовершаешь безумств, пожжешь деревни, загубишь города…

– Дедушка! – перебила Тина пустившуюся в «сладкие воспоминания» мышь. – Давай вернемся к разведке.

Мышь встрепенулась.

– Отец прислал тебе знак тернии? Астар?

– Да, – быстро кивнула девушка. – И то, и другое. Он нарисовал знак… кровью. Точно такой же знак повторяется и на карте.

– Отлично, – мышь удовлетворенно вздохнула и похлопала ушами. – Кровью – потому что кровь притягивает кровь. Именно так вещь нашла тебя в пространстве…

– Да?!

Тина шумно вздохнула, но сдержалась. Могли бы и раньше рассказать о таких способах перемещения вещей.

– Ты разве не знала? Ну извини. – Мышь покачалась туда-сюда. – В общем, тогда у нас с тобой почти никаких проблем. Признаться, я переживал, сможет ли Тимур передать тебе знак. А он – кровью придумал… Молодец!

Тина поморщилась. Дедушка опять начал отходить в сторону, а кроме того, ей не хотелось вспоминать ту страшную ночь, когда к ней явился астар с окровавленным символом. Она так перепугалась… А это, оказывается, всего лишь фокус с перемещением.

– Самое трудное в этой задаче… – Мышь дернула круглыми ушами, словно у нее начался нервный тик. – Самое трудное, – повторила она, – что переход необходимо совершить завтра.

– Почему?

– Потому что наши наблюдатели донесли – лунаты готовят точно такую же операцию на послезавтра.

– Как?! – изумилась Тина. – Лунаты знают, что Тим – это…

– Маяк, указывающий путь. Мальчик-звезда. Очень похоже, что они более чем в курсе.

– Но откуда?

Мышь скрючилась и поникла головой.

– Видишь ли, – медленно начал он. – Если бы мы знали, что Яховск окажется эпицентром грядущих событий… Мы бы с отцом никогда не рискнули отправить тебя сюда. Особенно если бы знали, что здесь будет сам Волков.

Тина непонимающе нахмурилась.

– Волков?

– Лунатский разведчик. Твой отец давно попал под подозрение: уж слишком много долин посчастливилось ему найти в последнее время… А значит, конечно, и утаивает какую-то, наверняка немалую, часть. – Мышь скромно потупилась.

– И он знает обо мне? – Тина досадливо поморщилась.

– Не знал. Но видишь ли, так все неудачно совпало… Твой отчим – его близкий друг. И, конечно, сразу же рассказал о своей падчерице, отец которой так интересен Волкову. Возможно, он даже попросил своего сына понаблюдать за тобой.

Тина нахмурилась. Против воли она почувствовала острую обиду, даже разочарование: так вот почему Алекс вертелся рядом…

– Если лунаты все знают, – произнесла она, – тогда почему они медлят?

Мышь хлопнула ушами и оскалила тонкие острые зубки.

– Тина, ну разве не понятно? Они выжидают. Не забывай, лунаты не могут первыми пройти в новый Раскол. Поэтому вполне вероятно, что и в Астралис попасть им будет куда сложнее, чем хотелось бы. Думаю, они завербуют кого-либо из астров. Мало того, это должен быть сильный разведчик. Который сможет направить Маяк. Направить Тима. Сначала в долину, а после… после – как получится.

Мышь замолкла и сморщила мордочку.

– Послушай, дедушка, – внезапно Тину осенила одна странная мысль. Тревожная, пульсирующая, напряженная, как взбухшая жилка под тонкой кожей. – Тим, – четко произнесла девушка. – Не будет ли ему угрожать опасность? Ведь настоящий Маяк, когда указывает проекцию на Раскол, сам распадается на цепь одинаковых светящихся шаров – его личных проекций… А что будет с ним, с Тимом?

– Не буду скрывать… – Мышь косо глянула на девушку и вновь хлопнула ушами. – Опасность для парня есть. В любом случае, не переживай – мы не будем без надобности рисковать его жизнью. Когда ты его переместишь в долину, мы все ему расскажем и попросим поучаствовать в эксперименте.

Девушка одарила мышь долгим, оценивающим взглядом.

– Тина, буду с тобой откровенен. – Йозеф засучил лапками-крыльями, будто наматывал невидимый клубок. Наверное, так летучие мыши вели себя, когда пребывали в волнении. – Ты должна переместить парня к отцу, в двуликую долину. Если ты этого не сделаешь, сделают другие. И куда более жестоким способом.

– Значит, – тихо произнесла девушка, – он обречен?

– Я бы не называл это таким образом, но если в целом… Увы, да.

– Но не забывай, – тут же горячо зашептал Йозеф и ухватился когтистыми лапками за плечо девушки. – Не забывай, мы не причиним парню вреда, а вот лунаты… Они церемониться не станут.

– Ладно, – произнесла Тина, вставая. – Я все поняла, можешь больше не говорить. Не убеждать. Завтра Тим возглавит нашу разведку.

Про себя девушка подумала, что главное – добраться до отца и поговорить с ним. Он ей скажет правду. Должен сказать.

– Ровно в полночь, – удовлетворенно кивнула мышь. – В старом Черном Замке. Это недалеко отсюда… Нарисуй тернию заранее, сегодня.

– Я знаю. – Тина кивнула. – Кроме того, я успела побывать в Черном Замке… Это в трех километрах от Серого озера.

– Молодец, девочка. – Йозеф вновь уцепился ей за плечо, требуя к себе более пристального внимания. – Ты так выросла, Тина. Отец, когда узнает о твоих успехах, будет очень гордиться тобой.

Тина кивнула, уныло оглядывая стены своей комнаты. Как хорошо, что Лида уже ушла…

– И прошу тебя – за парня не переживай. – Мышь вновь верно угадала ее сомнения. – В долине он будет в большей безопасности, чем здесь, в Яховске. Все будет…

Неожиданно послышалось тихое, разозленное шипение, а за ним – свист и скользящие шорохи…

– Йозеф! – Тина взвизгнула, в один прыжок взлетая на подоконник.

Оказывается, Красотка давно заприметила летучую мышь, вторгшуюся во владения ее хозяйки, и теперь явно желала напасть на непрошеного гостя. Гибкое тело питона двигалось по направлению к окну – медленно и неуклонно.

Легкий свист, и змея, остановившись, замерла. Мгновение ее голова, как будто под действием флейты заклинателя змей, раскачивалась из стороны в сторону, а после медленно опала вниз – заскользили, сворачиваясь, кольца, – питон уполз под кровать.

– Все, – мышь довольно потерла лапки, – больше не сунется… Скорей всего подлая тварь побежит хозяйке своей жаловаться. Ну и живность лунаты заводят… Нет чтобы рыбок там или хомяков. Морских свинок, наконец. – Йозеф покачал ушастой головой крайне неодобрительно.

– Фу-у. – Тина облегченно скользнула на пол, но глаза ее продолжали недоверчиво изучать то место, где только что скрылся тонкий змеиный хвост. – Ну вот зачем тебе превращаться в летучую мышь? Ты же и так умеешь неплохо летать, а? Чуть змея не полакомилась.

– Девочка моя… – Йозеф притворно вздохнул. – Всему виной ностальгия. Когда я был молодым… да-да, это было очень давно… О, тогда я часто летал только в таком обличье. Во все века люди боялись летучих мышей. И больших черных сов. И гигантских воронов. Хорошие были времена – люди страшились необычного, пугались странного и не верили в галлюцинации, да. А теперь… Эх, тяжелые и циничные настали деньки.