Лондон: игра престолов, театральные тайны, маньяки и привидения Афанасьева Ольга

С тех пор как было обнаружено имя Томаса Талберта, радио больше не слетает с подоконника и полотенца больше не лежат посередине комнаты.

ТРИ ТАИНСТВЕННЫХ ДЖЕКА — ПРЫГУН, ЩЕКОТУН И ПОТРОШИТЕЛЬ

Сознание не терпит пустоты, а потому склонно населять ее призраками.

Д. Митчелл. Облачный атлас

Даже если сейчас это лишь «тень», однажды она обретет тело.

Хаккэндэн. Легенда о восьми Псах Востока 

ДЖЕК ПРЫГУН

Джек Попрыгунчик, Прыгун или Джек-пружинки-на-пятках (англ. Spring-Heeled Jack), — легендарная личность Викторианской эпохи, таинственное существо, которое передвигается прыжками небывалой высоты. Первые сообщения о появлениях Джека Попрыгунчика в Лондоне появились в 1837 году. Он пугал людей в самом Лондоне, его пригородах, Ливерпуле, Шеффилде, Мидлендсе (центральная Англия) и даже Шотландии. Последней датой его появления считается 1904 год.

Интересно, что в романе Алексея Толстого «Хождение по мукам» описан феномен аналогичных «попрыгунчиков» времен Гражданской войны — грабителей, с помощью специальных приспособлений скачущих как кузнечики, при виде которых жертва впадала в ступор от неожиданности и ужаса.

В поздние часы наши отечественные «попрыгунчики» нападали на одиноких прохожих, одетые в длинные белые саваны и колпаки, чтобы напоминать покойников или привидения, а затем грабили беспомощную от ужаса жертву. Прыжки совершались с забора или из окон первого этажа, при этом использовались особые пружины на обуви или ходули. Предводителем основной банды «попрыгунчиков» был изобретательный бандит Иван Бальгаузен. Действовала банда недолго: в 1920 году все ее члены вместе с главарем были арестованы, сам он расстрелян, а рядовые участники отправились в лагеря. Слухи о «попрыгунчиках» сказались на городских легендах тех лет, посвященных привидениям и прочим ужасам.

Вот как описывает «попрыгунчиков» А. М. Ремизов в книге «Взвихренная Русь»: «За Невской заставой появились “покойники”: голодные, они ночью выходили из могил и в саванах, светя электрическим глазом, прыгали по дорогам и очищали мешки до смерти перепуганных, пробиравшихся домой, запоздалых прохожих».

А это А. Н. Толстой, «Хождение по мукам», книга вторая «Восемнадцатый год»: «В сумерках на Марсовом поле на Дашу наскочили двое, выше человеческого роста, в развевающихся саванах. Должно быть, это были те самые “попрыгунчики”, которые, привязав к ногам особые пружины, пугали в те фантастические времена весь Петроград. Они заскрежетали, засвистали на Дашу. Она упала. Они сорвали с нее пальто и запрыгали через Лебяжий мост».

Но вернемся к «попрыгунчику» лондонскому, который был явлением куда более загадочным, чем наши отечественные. Его история не объяснена до сих пор, нет никаких предположений о том, что за устройство позволяло ему совершать огромные прыжки. Да и сам факт его существования то и дело подвергают сомнению. Городская легенда о Джеке Прыгуне была невероятно популярной в Англии второй половины XIX века, не обошла его вниманием и литература — Джек стал героем европейского «бульварного чтива» XIX–XX веков. Его облик повлиял на комикс-культуру XX века, породив само понятие «супергеройского костюма» а-ля Бэтмен или Человек-паук. А сам факт его существования обсуждался на уровне государственного учреждения, и в итоге участники дискуссии пришли к выводу о том, что Джек реален.

С чего все началось? Первый доклад жителя Лондона о Джеке Прыгуне относится к сентябрю 1 837 года. Лондонский бизнесмен возвращался поздно ночью домой с работы через кладбище, как вдруг его глазам предстало шокирующее зрелище: над высоким забором кладбища в прыжке внезапно поднялась подобная человеческой фигура и мгновение спустя приземлилась на дорогу с другой его стороны, после чего исчезла во мраке. Очевидец не упоминает никаких агрессивных действий со стороны Джека, однако дает первое описание его внешности, явившейся ему в лунном свете: заостренные уши и нос, когти на руках, огромные горящие глаза.

Вскоре после этого инцидента Джек появился ночью на одной из лондонских улиц, неслышно приблизившись к группе людей. Своей жертвой он сначала выбрал одного из мужчин, которого схватил за пальто, порвав его, однако мужчина сумел вырваться и убежать. Тогда Джек напал на находившуюся здесь же девушку по имени Полли Адамс, работавшую официанткой в соседнем баре. Через несколько часов полиция нашла ее лежащей на земле. По описаниям свидетелей, даже не попытавшихся от ужаса защитить девушку, Джек схватил ее, разорвал на ней одежду, схватил за грудь, а затем воткнул когти ей в живот, вызвав сильное кровотечение, из-за которого Полли впала в кому, но осталась жива.

В октябре 1837 года девушка по имени Мэри Стивене шла по направлению к Лавендер-Хилл, где работала служанкой. В районе Клапхэм Коммон из темной аллеи на нее прыгнула странная фигура. Странное существо целовало лицо Мэри и одновременно разрывало ее одежду когтями, прежде чем бежать с места происшествия. Следующим вечером в том же месте видели огнедышащую человеческую фигуру, которая, смеясь, прыгала гигантскими прыжками на высоту около 3 метров. Тогда и родилась легенда о Джеке Прыгуне.

Лондонские архивы фиксируют, что позже поступило сообщение от некоей Джейн Олсоп: в ночь на 19 февраля 1838 года она открыла дверь человеку, утверждающему, что он офицер полиции. Выглядел он совершенно обыкновенно и попросил ее принести свечу, добавив: «Мы поймали Джека Прыгуна здесь, в переулке». Джейн принесла свечу и вручила ее полицейскому, на котором был длинный широкий плащ. Они немного отошли от дома в проулок, и тут он разорвал свой плащ, изрыгнул изо рта сине-белое пламя, в то время как его глаза стали похожи на «красные огненные шары». Он разорвал одежду Джейн своими длинными когтями, и она бросилась бежать. Мисс Олсоп еще успела разглядеть, что он носил большой шлем. Когти, которыми он рвал ее одежду, как ей показалось, были из какого-то металла. Она звала на помощь и побежала к дому. Он почти поймал ее на ступеньках, но на помощь Джейн пришла ее старшая сестра и привлеченные криками соседи, после чего ее обидчик скрылся гигантскими прыжками.

На следующий день Попрыгунчик выбрал совсем другую жертву. Возле дома Мэри Стивене он прямо с мостовой прыгнул на крышу кэба, перепугав лошадей и кучера, который потерял «управление», в результате чего кэб (к счастью, пустой) перевернулся. Несколько свидетелей утверждали, что существо бежало вприпрыжку, причем прыжки были без малого 3 метра (9 футов) высотой. Он что-то бормотал писклявым голосом и звонко смеялся.

Через восемь дней после нападения на мисс Олсоп, 28 февраля 1838 года, 18-летняя Люси Скейлз и ее сестра Маргарет возвращались ночью домой от своего брата Уильяма, мясника, который жил в Лаймхаусе. Девушки шли вдоль аллеи Грин Драгон, когда заметили стоящего на обочине дороги человека. Люси шла впереди своей сестры, и когда она поравнялась с этим человеком, одетым в большой плащ, то он внезапно выдохнул ей в лицо «струю голубого пламени», которая лишила ее зрения и так испугала, что она упала на землю, корчась в припадке, который продолжался несколько часов.

Брат прибежал на крики Люси и увидел, что она бьется на земле в припадке, а Маргарет сидит возле нее, пытаясь привести в чувство. Люси была доставлена домой, и тогда он узнал от Маргарет, что случилось. Она описала нападавшего на Люси как высокого худого человека, одетого в большой плащ, с лампой или фонарем, какие обыкновенно используются полицейскими. Человек не разговаривал с ними и не пытался совершить какого-то насилия руками, а вместо этого просто быстро пошел прочь. По крайней мере четыре человека тогда сообщили, что видели в этом районе человека, запрыгнувшего с земли на крышу дома и затем бежавшего по крышам; видели Джека там и чуть позже, 6 марта. Были предприняты все усилия полиции, чтобы его найти.

Двадцать третьего февраля 1838 года произошел менее известный случай нападения Джека: на этот раз он объявился около торгового дома на Тернер-стрит, позвонил в дверь и сказал подошедшему слуге, что хочет говорить с господином Эйсвортом. Когда данный человек и мальчик-слуга открыли дверь, то увидели страшную фигуру человека с красными горящими глазами. Мальчик в ужасе закричал, привлекая внимание окружающих, и Джек в гневе ударил его по лицу, а затем одним махом вскочил прямо на крышу соседнего дома. В полицейском отчете с показаниями по этому случаю отмечалось, что мальчик успел заметить очень важную деталь: когда Джек повернулся и прыгнул, его плащ на мгновение задрался, открыв взору рубашку, на спине которой была вышитая золотом буква «W», очень похожая на герб.

Несколько дней спустя Джек снова напал на женщину — теперь уже во дворе церкви в Клэпхэме. Этот случай примечателен тем, что был первым, который привлек серьезное внимание лондонской полиции к Джеку: были найдены его следы глубиной приблизительно 3 дюйма (7,5 см). При внимательном рассмотрении полицейскими была замечены странные «рисунки» внутри следов, что дало им основания указать в отчете, что «в подошвах нападавшего были установлены некие устройства, возможно — сжимающиеся пружины». Но, к сожалению, прибывшие полицейские не посчитали это дело чем-то особенно важным; вследствие этого какая-либо экспертиза следов не была проведена, гипсовые слепки с них полицейские делать не стали, а вскоре следы были уничтожены дождем.

Постепенно слухи о Джеке Прыгуне и его дерзких нападениях на людей распространились по всему Лондону и попали в газеты, которые и дали ему имя, под которым он вошел в историю, — Джек Прыгун (англ. Springheeled Jack).

Газета The Times описала нападение на Джейн Олсоп в номере от 2 марта 1838 года в статье «Ночное преступление в Олд-Форде». Вскоре последовали арест и суд над неким Томасом Миллбэнком, плотником, который сразу же после нападения на Джейн хвастался тем, что он якобы и был Джеком Прыгуном. Его арестовали и судили в суде на Ламбет-стрит. Миллбэнк носил плащ и белый комбинезон, которые были найдены у дома Джейн, и свеча, которую просил Джек, также была найдена неподалеку. В итоге он был отпущен: Олсоп настаивала, что нападавший испускал изо рта огонь, а Миллбэнк стоял на том, что ничего подобного делать не умеет.

Приписывают Джеку и убийство, совершенное в 1845 году: Джек тогда появился на Якобе-Айленд, в Бермондси, в районе, полном ветхих хижин, трущоб и глубоких сточных канав. Чудесное местечко описано Диккенсом в романе «Оливер Твист». Дома утопали в болотной жиже, а участки суши соединяли шаткие мостки. Там Джек столкнул в одну из таких канав шедшую по узкому мостику через нее 13-летнюю проститутку Мэри Дэвис, которая в итоге утонула. Свидетели рассказали, что Джек внезапно запрыгнул откуда-то на мост, выпустил в лицо девочке огонь изо рта, а затем столкнул ее в воду. Полиция действительно потом выловила из канавы ее тело; официально зафиксировали несчастный случай, но местные жители были уверены, что убийца — Джек Прыгун.

После этих инцидентов Джек стал одним из самых популярных персонажей того периода. Его предполагаемые подвиги воспевались в газетах и пьесах, которые шли в дешевых театриках. В одном из скетчей с кукольными Панчем и Джуди даже дьявола переименовали в Джека Попрыгунчика, или Прыгуна. Джек захватил воображение людей Викторианской эпохи на целых десять лет.

В результате слухи приняли настолько массовый характер, что властями Лондона было назначено официальное расследование. Был даже привлечен к суду некий ирландский дворянин — полубезумный и эксцентричный маркиз Уотерфорд, который предположительно имел средства и возможность создать приспособления, позволяющие прыгать в высоту на 3 метра. В качестве мотива назывались его сложные отношения с женщинами и частые стычки с полицейскими. Маркиз часто фигурировал в новостях в конце 1830-х за пьяные драки, жестокие шутки и вандализм, к тому же был человеком азартным и часто заключал пари. Предполагалось, что маркиз, увлекаясь техническими науками и изобретательством, мог разработать какие-то устройства, позволившие ему совершать огромные прыжки (сапоги с пружинами) и выдувать огонь изо рта, чтобы сделать своего персонажа более страшным.

Наконец, неоднократно вспоминались показания слуги сэра Эйсфорта — мальчика-лакея, который успел разглядеть на спине Джека герб с буквой «W», которая совпадала с первой буквой фамилии Уотерфорда (Waterford). К тому же было установлено, что маркиз находился неподалеку от тех мест, где видели Джека Прыгуна. Уотерфорду удалось отбиться от обвинений. В 1842 году буйный маркиз остепенился: женился, поселился с женой в своем графстве Уотерфорд, где вел примерную жизнь, пока он не умер в результате неудачного падения с лошади в 1859 году.

Некоторые исследователи считают, что под личиной Джека Прыгуна действовало не одинокое сверхъестественное существо, а скорее всего, несколько человек с весьма своеобразным чувством юмора.

В начале XIX века появились сообщения о призраках на улицах Лондона. Эти человекоподобные фигуры были описаны свидетелями в виде туманных фигур, плывущих в воздухе, которые охотились на одиноких пешеходов. Некоторые авторы — исследователи городских легенд утверждали, что эти рассказы легли в основу более поздних легенд о Джеке Прыгуне. Так, призрак в Хаммерсмите на западной окраине Лондона появлялся в 1803 и 1804 годах и позже, в 1824-м. Призрак в Саутгемптоне, другом районе Лондона, якобы нападал на прохожих в ночное время, причем, как и Джек Прыгун, совершал огромные прыжки высотой в 3 метра на крыши домов. Девятого января 1838 года лорд-мэр Лондона сэр Джон Кован получил анонимное письмо, обвиняющее группу молодых аристократов, заключивших безответственное пари. Он показал это письмо на открытом заседании, состоявшемся в Мэншен-Хаус. Автор, подписавшийся как «житель Пэкхема», писал: «Безрассудная компания золотой молодежи поставила задачу посещения нескольких пригородов Лондона одновременно. Они являются в трех обличьях — привидения, медведя и дьявола. Их жертвами в основном становятся женщины, поскольку мужнины способны дать отпор. Одна служанка, открывшая дверь после того, как в нее постучали, увидела страшное существо, изрыгающее пламя, упала в обморок и так и не пришла в чувство. Почему газеты замалчивают факты и скрывают происходящее от населения? Не потому ли, что за этими преступлениями стоит золотая молодежь?»

Лорд-мэр был настроен скептически, но кто-то из аудитории подтвердил, что служанки около Кенсингтона, Хаммерсмита и Илинга рассказывают ужасные истории об этом не то призраке, не то дьяволе. По распоряжению мэра газета The Times напечатала письмо и попросила откликнуться пострадавших от предполагаемых шутников. На следующий день мэру принесли множество писем из разных мест Лондона и окрестностей, описывающих страшных существ. В пригороды Лондона были отправлены корреспонденты. Один из них писал, что несколько молодых женщин в Хаммерсмите были напуганы до «опасных припадков», а другие тяжело ранены «когтями, которые злодей носил на руках». Другой корреспондент утверждал, что в Стокуэлле, Брикстоне, Кэмберуэлле и Воксхолле несколько человек умерли от страха, а другие тяжело заболели. Служанка в Форест-Хилл видела страшное существо в шкуре медведя и от ужаса сошла с ума.

Мэр, который поначалу был уверен, что речь идет о пустых слухах, впечатлился количеством сообщений и дал распоряжение найти того, кто устраивал эти жестокие розыгрыши. В июле 1847 года расследование привело к некоему капитану Финчу, жившему в Девоне, обвиняемому в нападении на женщин. При обыске у него нашли рога и маску. Финч был довольно быстро оправдан.

В начале 1870-х годов о Джеке вновь сообщили из нескольких мест, удаленных друг от друга, — Шеффилде, Пэкхеме и Олдершоте. В августе 1877 года часовой на дежурстве в Северном лагере в Олдершоте увидел в темноте какую-то неясную фигуру. Солдат окликнул ее, но не получил ответа. Вместо этого фигура двумя огромными прыжками подскочила к нему и угостила парой затрещин. Часовой выстрелил в нее, но не причинил никакого вреда: сделав огромный прыжок, фигура растаяла в темноте.

Осенью 1877 года Джека Прыгуна видели в Линкольншире одетого в овечью шкуру. Разъяренная толпа якобы погналась за ним и загнала в угол. Несколько человек стреляли в него, но, как и в Олдершоте, не причинили никакого вреда. Огромным скачком он перепрыгнул через толпу и исчез. К концу XIX века несколько сообщений о Джеке поступило из Ливерпуля и Лондона, в 1904 году он был замечен на Уильям Генристрит. После этого Джек (или кто бы он ни был) затих до конца 1970-х годов.

А в 1970-х жители городка Аттерклифа в графстве Шеффилд были в панике от появления страшного существа с красными глазами, хватающего женщин и нападавшего на мужчин. Он вспрыгивал на стены и перескакивал с крыши на крышу огромными прыжками. В 1986 году коммивояжер по имени Маршалл утверждал, что на границе с Уэльсом он столкнулся со страшилищем, скачущим гигантскими прыжками. Существо залепило Маршаллу оплеуху, сбившую его с ног. Его одежду несчастный коммивояжер описал как нечто напоминающее черный горнолыжный костюм, и еще он успел заметить, что у нападавшего был необычно длинный подбородок.

В западном графстве Суррей в начале 1990-х Джека Прыгуна видели школьники, утверждающие, что одет он был в черный плащ, глаза были красными и горели, как фары, а под плащом был белый костюм с какими-то значками на нем. Он мог бежать быстро, как автомобиль. Темноволосым и темноглазым детям он предлагал убежать вместе с ним.

Не угомонился Прыгун и в XXI веке. В феврале 2012 года служащий Скотт Мартин и его семья ехали домой на такси по Стоунлистрит около 10.30 вечера, когда увидели «темную фигуру без каких-либо особенностей», скачущую перед машиной гигантскими прыжками примерно в 4,5 метра. Возле Нескотт-колледжа существо исчезло. Мартин и другие свидетели утверждают, что выглядело существо точь-в-точь как Джек Прыгун на рисунке XIX века.

Некоторые исследователи ищут рациональное объяснение появлению Джека Прыгуна, другие авторы большее внимание уделяют внимания фантастическим подробностям этой истории.

Скептики считают, что Джек возник в результате массовой истерии, которая сложилась в виде старинных городских легенд о дьяволе и демонах, или от преувеличенных городских средневековых мифов о человеке, который прыгал по крышам, утверждая, что за ним гнался дьявол.

Кое-кто уверял, что Джек был существом внеземного происхождения, на что указывали его необычное лицо с глазами, горящими как фары, изрыгание огня и сверхчеловеческое проворство, вопреки законам гравитации позволяющее ему прыгать в высоту почти на 5 метров. Маги и экстрасенсы полагают, что Джек был демоном, случайно или намеренно вызванным в этот мир практиками оккультизма.

Существует легенда, что в немецкой армии в конце Второй мировой войны проводились исследования и опыты по созданию устройства, позволяющего человеку прыгать подобно Джеку, но будто бы 85% опытов закончились для испытуемых переломами щиколоток или колен. Хотя создание подобного устройства на основе углеродного волокна сегодня теоретически возможно, но в те годы (а уж тем более в первой половине XIX века) человеку подобные приспособления были науке недоступны.

Другие исследователи относят Джека Прыгуна к так называемым «нападающим фантомам». Типичные «нападающие фантомы» являются людьми, но с необычными способностями (при совершении подобного прыжка и последующем приземлении обычный человек неизбежно сломает себе щиколотки) и/или с невозможностью их поимки. Жертвы обычно подвергаются «атакам» в своих спальнях, около жилых домов и в других, казалось бы, безопасных местах. Они могут сообщать о припадках и параличе во время таких нападений, но, с другой стороны, и описать «атаки», в которых они отбились от нападавшего. Многие сообщения могут быть объяснены с точки зрения психологии как сонный паралич, который неоднократно упоминается в фольклоре и признан психологами одной из форм галлюцинаций. Иногда об «атаке» могут свидетельствовать несколько человек и даже подтверждать рассказ какими-то уликами.

Есть и другая версия: что прообразом Джека Прыгуна послужил знаменитый Джек Шеппард, которого при жизни звали Джек Бегун — за удивительную способность бегать из самых неприступных тюрем.

Лондонские тюрьмы имели мрачную славу. Помимо суровых условий содержания, в тюрьме Ньюгейт были надежные охранники и камеры, откуда, казалось, невозможно вырваться. Однако Джек Шеппард совершил этот подвиг шесть раз. В народе он стал человеком-легендой, кем-то вроде Робина Гуда, дерзким и ловким борцом с угнетателями. В XIX веке его биография была знакома всем лондонским детям из бедных семей.

Джек Шеппард родился на Уайтс-роу, Спитал-филдс, весной 1702 года и был отправлен в Бишопсгейтский работный дом, построенный, как и Ньюгейт, на городской окраине. Вскоре мальчика отдали в ученики к плотнику с Уич-стрит. Через шесть лет он сбежал, хотя до конца срока его обучения оставалось всего десять месяцев, и сделался профессиональным вором. Весной 1724 года его впервые посадили в тюрьму Сент-Джайлс-Раундхаус. Не прошло и трех часов, как он взломал крышу и спустился на землю с помощью простыни и одеяла. Затем он «смешался с толпой» и ускользнул по переулкам Сент-Джайлсского прихода.

Через несколько недель его арестовали снова, на сей раз по обвинению в карманной краже на Лестер-филдс, и отправили в Ньюгейт. Там его посадили в камеру и заковали в тяжелые цепи и кандалы. Непостижимым образом Джек Бегун избавился от оков и перепилил железный прут, а затем дубовый брус. Впоследствии распиленные цепи и брусья были сохранены тюремным начальством «ради свидетельства и памяти об этом необыкновенном происшествии и удивительном злодее».

Три месяца он гулял на свободе, а затем был обнаружен знаменитым преступником и «ловцом воров» Джонатаном Уайлдом; на сей раз Шеппарда препроводили в Ньюгейт и, приговорив к смертной казни за три ограбления, заключили в камеру висельников. Даже в это гиблое место он умудрился протащить железный «шип» и с его помощью принялся расковыривать стену (или, может быть, потолок); сообщники с другой стороны помогли ему выбраться наружу через проделанное отверстие. Тогда как раз проходила Варфоломеевская ярмарка, и он затерялся в потоке людей, направлявшихся на Смитфилд по Сноу-хиллу и Гилтспер-стрит. Оттуда он двинулся на восток, в Спитал-филдс, и остановился там в трактире «Голова Павла». Настоящий эпизод боевика — преступник чудом вырывается из заточения, чтобы смешаться с праздничной толпой среди лотков и балаганов Варфоломеевской ярмарки.

Вскоре после побега Джек вернулся к обычным занятиям. На Флит-стрит он ограбил лавку, но за ним устроили погоню и поймали. Его вновь отвели в Ньюгейт, поместили в отдельную камеру и приковали к полу двойными цепями. Все приходили посмотреть на него, и все говорили о нем. Джек стал сенсацией: все механики, вместо того чтобы работать, обсуждали в кабаках приспособления, с помощью которых Джеку удавалось сбегать. Когда в камеру к арестованному вошел священник, Шеппард обозвал его «пряничным рылом» и заявил, что «один напильник стоит всех Библий на свете». «Да, сэр, я Шеппард, — сказал узник, сидя в оковах, — а все тюремщики этого города — мое стадо». У него нашли спрятанный напильник, после чего он был переведен в «Каменный замок» на пятый этаж и прикован там к полу; на руках и ногах у него были кандалы. Все эти оковы ежедневно проверялись, и сам Шеппард находился под постоянным наблюдением.

Тем не менее он сбежал снова. Каким-то образом ему удалось высвободить руки из наручников и маленьким гвоздем разжать одно из звеньев цепи, сковывающей ноги; после этого он выскользнул из своих тяжелых оков. Куском цепи он перепилил брус, загораживающий печную трубу, и поднялся по ней в «Красную комнату», «дверь в которую не отпирали семь лет». Гвоздем он открыл замок за семь минут и выбрался в коридор, ведущий в часовню; потом с помощью штыря от одной из внутренних решеток открыл еще четыре двери, каждая из которых была заперта и заложена засовом с другой стороны. Открыв последнюю дверь, он очутился вне тюрьмы, над городскими крышами. Тут он вспомнил, что забыл одеяло — оставил его в камере. Тогда он тем же путем, через часовню и по трубе, вернулся обратно в «Каменный замок», чтобы забрать его. Затем снова вылез на крышу и по одеялу, приколотому штырем к каменной стене, бесшумно спустился на землю.

Несколько дней после этого он скрывался, притворяясь то нищим, то мясником, в то время как на улицах вокруг распевали песенки, прославляющие его последний побег. Он ограбил ростовщика с Друри-лейн и на добытые таким образом деньги купил себе модный костюм и серебряную шпагу; потом нанял карету и проехал под аркой самого Ньюгейта, прежде чем отправиться в путешествие по окрестным трактирам и кабакам. Пойманный в тот же вечер — через две недели после побега, — он был вновь помещен в тюрьму, из которой недавно выбрался с такой ловкостью; за ним постоянно наблюдали, потом отвели его в суд и снова приговорили к смерти, причем в тот день его «окружала самая многочисленная толпа, какая когда-либо собиралась в Лондоне». Согласно приговору, Шеппарда должны были повесить в течение недели. На этот раз сбежать ему не удалось.

Возможно, одержимость идеей побега развилась у него в детстве, когда он жил в работном доме, а навыки этот легендарный вор приобрел, работая у плотника в учениках. Именно там он научился пользоваться напильниками и резцами. Он практически никогда не покидал Лондона, хотя мог и далее должен был сделать это ради собственного спасения; например, проведя три дня в бегах в Нортгемптоншире, он приехал обратно в столицу. После своего предпоследнего побега из Ньюгейта он вернулся в Спитал-филдс, где жил в раннем детстве. Сбежав из тюрьмы в последний раз, он отказался уезжать из Лондона, несмотря на мольбы родных.

Джек Шеппард стал неотъемлемой частью лондонской мифологии, и его свершения были воспеты в стихах, балладах, пьесах и прозе. Возможно, именно от него произошел и Джек Прыгун? А может, это призрак Шеппарда?

Так или иначе, городская легенда о Джеке-прыгуне отразилась на многих аспектах викторианской жизни и вошла в современную поп-культуру. В течение многих десятилетий в Лондоне его именем пугали непослушных детей, говоря, что, если они будут плохо себя вести, Джек запрыгнет в окно среди ночи и заберет.

Три публикации, якобы основанные на реальных событиях, появились почти сразу же, в январе и феврале 1838 года. Они не подавались как вымысел, хотя, вероятно, были им, по крайней мере, отчасти. Единственные известные копии этих книжек погибли, когда Британская библиотека подверглась бомбардировкам во время Второй мировой войны, но сохранился каталог с их названиями. Вот они:

«Подлинные сведения о ужасном появлении Лондонского Монстра, он же Джек Прыгун, его необыкновенная жизнь, удивительные приключения и тайные любовные похождения. А еще отчет о его ужасной внешности и его единственном письме к лорд-мэру Лондона».

«Удивительные подвиги Джека-прыгуна в непосредственной близости от Лондона».

«Задержание и экспертиза Джека-прыгуна в облике призрака, демона, медведя, павиана и т. д.».

В XIX и XX веках о жизни Джека были поставлены пьесы. Так, пьеса Джона Томаса Хейнса, написанная в 1840 году, показывает Джека как разбойника, который атакует женщин, потому что его собственная возлюбленная предала его.

Совсем недавно Джек стал главным персонажем стимпанк-романа Марка Ходдера «Джек-прыгун» (Springheeled Jack), опубликованного в 2010 году. В этой книге странные появления героя объясняются путешествиями во времени. Не обошел Джека вниманием и детский писатель Филипп Пуллман, написавший в 1988 году роман «Джек-прыгун: История храбрости и зла» в стиле старых триллеров Викторианской эпохи, где Джек одет в костюм дьявола, но все-таки показан не злодеем, а тем, кто сам хочет напугать и наказать злодеев.

В антологии Стивена Кинга «Ночная смена», в рассказе «Земляничная весна» серийный убийца, который не оставляет следы на снегу, зовется Джеком-прыгуном. В 2001 году режиссер Дэвид Линдер снял фильм по этому рассказу.

А кем был реальный Джек, да и был ли он реален — науке по сей день неизвестно.

ДЖЕК-ЩЕКОТУН, ЛОНДОНСКИЙ МОНСТР

У Джека Прыгуна был предшественник — так называемый Джек Щекотун, или Лондонский монстр, наводящий ужас исключительно на женщин. Действовал он в конце 1780-х — начале 1790-х годов.

Девятнадцатого января 1790 года королева справляла день рождения, и Лондон бурлил весельем. На августейший бал были приглашены все приличные горожане, а люди попроще толпились на галерке, разглядывая разодетых дам. В числе тех, кто не попал на бал, были 21 -летняя Энн Портер и ее сестра Сара, дочери Томаса Портера, владельца гостиницы и бани под названием «Баня Перо» в честь предыдущего владельца.

Королева покинула бал рано, в 1 1 вечера, так что торжества пришлось свернуть. Энн и Сару должен был в полночь забрать отец, но они решили отправиться домой сами: улицы хорошо освещались в честь праздника, народу на них было много, а до дома совсем недалеко. Сопровождала их компаньонка миссис Мьель.

Девушки почти добрались, когда из тени вдруг выскочил незнакомый мужчина. Он бросился к сестрам, крикнул Саре: «О, это ты!» и со всего размаха ударил ее по голове. Девушка устояла на ногах и закричала «Бежим!», и перепуганные женщины бросились к дому. Когда Сара уже колотила в дверь, незнакомец одним рывком оказался рядом и ударил Энн Портер по бедру.

Затем он отступил на несколько шагов и, ухмыляясь, продолжал наблюдать за своей жертвой. Он не сдвинулся с места и когда Джон Портер, брат Сары и Энн, открыл дверь и даже осведомился, не провожал ли этот господин его сестер. Как только сестры ввалились в дом, захлопнув дверь, обнаружилось, что платье Энн с одного бока было пропитано кровью. Прибывший доктор увидел, что девушке нанесена рана в 15 см длиной и 6 сантиметров глубиной. Негодяй использовал острый предмет наподобие ножа. Когда через несколько дней Томас Портер пришел в полицию, чтобы сообщить о происшествии, он узнал, что его дочери были далеко не первыми жертвами маньяка, которого молва уже прозвала Лондонским Монстром, или Щекотуном.

Монстр уже нападал на женщин, нанося им удары по бедрам и ягодицам чем-то острым. Его первой жертвой была миссис Марайя Смит, которую он порезал ножом в середине мая 1788 года, причем тоже на крыльце ее собственного дома. Впоследствии она описывала нападавшего как худощавого мужчину среднего роста с узким неприятным лицом. Он охотился по вечерам, предпочитая одиноких молодых женщин. Выбрав жертву, маньяк некоторое время преследовал ее, осыпая оскорблениями и угрозами, после чего нападал, причем иногда у самого дома жертвы. Удар он обычно наносил по бедрам или ягодицам, хотя иногда мог пырнуть женщину в грудь. К счастью, он никого не убил. Городские легенды зафиксировали случай, когда жертве маньяка удалось спастись благодаря яблоку, лежащему в кармане, — ножом он полностью распорол ей платье на боку, но в тело он не проник — яблоко приняло на себя самый глубокий разрез. В тот период в народе ходили стихи неизвестного автора, где рассказывалось о яблоке, погубившем Еву, но спасшем современницу.

Иногда Щекотун разнообразил свои нападения. В январе 1 790 года служанка некой миссис Гордон стояла неподалеку от дома, когда к ней подбежал мужчина и пнул ее несколько раз, что-то злобно крича. Когда женщина пришла в себя от шока, она обнаружила глубокие раны на поверхности ягодиц. Судя по всему, какой-то острый инструмент был прикреплен к колену нападавшего. Другой служанке неизвестный мужчина предложил понюхать бутоньерку, которую он держал в руках. Склонившись понюхать цветок, девушка почувствовала острую боль в носу. Как оказалось, в бутоньерке было спрятано лезвие. Похожее происшествие повторилось еще с несколькими женщинами.

Летом 1788 года он набросился с оскорблениями на Франклин Уилер, дочь трактирщика Уилера, правда не успел ее порезать. Через пару дней спустя она прогуливалась по Сент-Джеймсскому парку вместе с сестрой Китти и отцом и вдруг заметила, что оскорбивший ее злобный тип идет за ней по пятам. Девушка тут же сообщила об этом отцу, который велел дочерям идти вперед, чтобы он мог самолично пронаблюдать за негодяем. Когда тот подошел к девушкам и начал поливать их непристойной бранью, трактирщик бросился его избивать. Начала собираться толпа. У Уилера была репутация забияки, так что зеваки начали высказывать сочувствие «жертве». Тогда Китти Уилер убедила отца отпустить грубияна, чтобы гнев толпы не обратился на «нападавшего».

Несчастную Мэри Форстер Щекотун пырнул ножом в бедро, после чего она потеряла почти литр крови. Вскоре после нападения девушка увидела маньяка в одной из лож Ковент-Гардена. Заметив мисс Форстер, он усмехнулся и вышел из ложи, громко хлопнув дверью. Девушка тут же обратилась к мужчинам в соседней ложе, которые и задержали Щекотуна и передали задержанного билетерам. У тех не было полномочий задерживать мужчину без судебного ордера, так что они просто отпустили его на все четыре стороны.

В период с марта 1788 по июнь 1790 года Лондонский Щекотун якобы напал на 50 женщин. Во всех случаях нападавший убегал до того, как подоспела помощь. У некоторых женщин порезов не было, но из одежды были вырезаны большие куски.

Монстр нападал в основном на красивых женщин, и некоторые дамы начали утверждать, что на них напали, чтобы получить внимание и сочувствие. Некоторые из них даже подделывали раны. Отдельные мужчины, в свою очередь, боялись подойти к даме в темноте, чтобы они не напугать ее. Некоторые мужчины даже основал клуб «Не Монстр» и стали носить значки клуба на лацканах, чтобы показать, что они не имеют ничего общего с Щекотуном.

Лондонцы были возмущены, что полиция Лондона не смогла захватить мужчину. Благотворитель Джон Джулиус Энгерштейн пообещал награду в размере 100 фунтов для поимки преступника. Вооруженные дружинники начали патрулировать Лондон.

Вскоре история приобрела гротескный характер. Молодые и модные дамы начали носить медные кастрюли под своими юбками, чтобы предохраниться от атаки Щекотуна. Было много ложных обвинений и нападок на подозрительных людей. Местные карманники и другие преступники использовали панику в своих интересах; если жертва обнаруживала, что у нее вытащили кошелек, карманник указывал на него, крича «Держи Щекотуна!» и, пока толпа хватала ни в чем не повинную жертву, скрывался с места преступления.

В 1790 году 23-летний безработный Ранвик Уильяме был приговорен к шести годам лишения свободы после двух судов, на которых обвинение утверждало, что он-то и был Щекотун. Но историки сомневаются в том, что приговор был справедливым.

Тринадцатого июня 1790 года Энн Портер, одна из первых жертв Щекотуна, заметила своего обидчика в Сент-Джеймсском парке. С ней был поклонник, Джон Колман. Он не спеша пошел за человеком, на которого указала Энн. Тот быстро понял, что за ним следят. Когда человек, преследуемый Колманом, дошел до своего дом, Колман остановил его, обвинил в оскорблении леди и вызвал на дуэль. Преследуемый оказался Ранвиком Уильямсом, 23-летним парнем без определенных занятий, который все отрицал. Тогда Колман предложил ему подойти к Энн и объясниться. Девушка упала в обморок, едва увидев Уильямса.

Уильямс заявлял о своей невиновности, но с учетом массовой паники это было бесполезно. Он признался, что действительно напал на Портер, но на время других атак на женщин у него было алиби. Мировые судьи взыскали с Уильямса штраф за порчу одежды — преступление, предусматривающее в те времена суровое наказание. В ходе судебного разбирательства зрители приветствовали свидетелей со стороны обвинения и оскорбляли адвоката. Однако другие жертвы Щекотуна не признали в Уильямсе нападавшего на них человека.

Суд учел абсурдность ситуации и назначил повторное рассмотрение дела. Адвокатом Уильямса на этот раз был ирландский поэт Теофил Свифт. Он предложил суду теорию, по которой Энн Портер стремилась женить на себе Колмана, выставив себя несчастной жертвой. Несмотря на то что жертвы давали противоречивые показания, и все алиби Уильямса, он был признан виновным по трем пунктам обвинения и приговорен к и шести годам лишения свободы.

Историки сомневаются как в виновности Уильямса, так и в существовании Щекотуна вообще, приписывая его атаки коллективной женской истерии. Доклады о нападениях Щекотуна продолжали поступать на протяжении многих лет, хотя и несколько уменьшились в то время, как Уильяме был заключен в тюрьму.

Но ни Щекотун, ни Прыгун не сравнятся по степени наводимого на лондонцев ужаса по сравнению с последним по времени Джеком Потрошителем.

ДЖЕК ПОТРОШИТЕЛЬ

Если вы каким-то образом, случайным или намеренным, окажетесь 31 декабря около полуночи на Вестминстерском мосту, то можете увидеть жуткое зрелище. Темная фигура, закрытое капюшоном лицо которой разглядеть невозможно, перелезает через перила и прыгает в черную воду Темзы. По городской легенде, именно в этот час в 1888 году Джек Потрошитель совершил самоубийство, бросившись с моста, и с тех пор его призрак вынужден повторять этот прыжок снова и снова…

Что еще известно о самом знаменитом убийце Лондона? Ровным счетом ничего, кроме совершенных им убийств. В истории нет другого имени, кроме придуманного журналистами прозвища, нет биографии, нет лица. Убийства прекратились так же внезапно, как и начались, что тоже породило всевозможные сплетни и толки. Все они происходили в Уайтчепеле, мрачном и грязном районе Лондона, а жертвами их стали проститутки — легкая добыча, женщины, которых некому защитить. Жертв звали Мэри Энн Николе, Энни Чепмен, Элизабет Страйд, Кэтрин Эддоуз и Мэри Джейн Келли. Все они были убиты между 31 августа и 9 ноября 1888 года.

Убийца перерезал жертвам горло перед тем, как вскрыть брюшную полость. У трех были вырезаны внутренние органы, после чего следователи предположили, что убийца знаком с анатомией и может быть хирургом. Скотленд-Ярд получал много писем от имени убийцы. К знаменитому письму «Из Ада» (англ. From Hell), которое получил репортер Джордж Ласк из общественного комитета района Уайтчепел, была приложена человеческая почка, принадлежавшая одной из жертв. Убийца сообщил, что вторую почку он съел. С каждого убийства он прихватывал себе части тела, а у последней жертвы, Мэри Джейн Келли, он вырезал и унес с собой сердце.

Почти все врачи, проводившие вскрытие жертв Джека Потрошителя, приписывали ему осведомленность в вопросах анатомии и навыки хирурга. Но мнения об уровне его навыков расходились. Одни считали, что орудовал мясник, другие — что это мог быть только хирург. Достоверно известно, что убийца был левшой.

Легенды, окружающие Потрошителя, позволили обвинить очень многих людей в его деяниях. К примеру, его по совершенно непонятной причине отождествляли с рано умершим внуком королевы Виктории принцем Альбертом Виктором. И это несмотря на то, что доподлинно известно — во все дни убийств он даже не был в Лондоне. Британский исследователь Тревор Марриот в своей книге «Джек Потрошитель: расследование XXI века» утверждал, что Джеком Потрошителем был Карл Файгенбаум — немец, казненный на электрическом стуле за убийство. В 2012 году исследователи заподозрили в убийствах женщину — Элизабет Уильяме, жену королевского врача Джона Уильямса, которая не могла иметь детей. Уильяме же был клиентом одной из жертв. Среди подозреваемых были и головорезы, казненные за другие преступления.

Потрошитель охотился по выходным и праздничным дням, на нескольких улицах неподалеку друг от друга. Возникло предположение, что он имел постоянную работу и обитал в том же Уайтчепеле. Другие, наоборот, считали, что убийца был образованным человеком из высшего общества, возможно врачом или аристократом, который сделал из Уайтчепела свои охотничьи угодья. Поскольку все подозреваемые на данный момент мертвы, современным авторам предоставлена полная свобода обвинять любого без каких-либо исторических свидетельств.

Одним из кандидатов на роль Потрошителя был польский эмигрант, душевнобольной Аарон Косминский (Aaron Kosminski). Совсем недавно за эту давно известную версию взялся писатель и детектив-любитель Рассел Эдварде. В отличие от других, Эдварде, как человек состоятельный, решил оплатить услуги специалиста для подтверждения своей теории. Он привлек к работе доцента молекулярной биологии из Ливерпульского университета Яри Лухелайнена. На одном из аукционов он купил шаль, принадлежащую одной из жертв, Кэтрин Эддоус, одной из жертв Потрошителя. Эту шаль, как оказалось, никогда не стирали. Один из полицейских, работавший на месте убийства, якобы забрал ее домой — то ли в качестве сувенира, то ли в подарок жене. Обе версии довольно странные сами по себе, особенно с учетом того, что шаль якобы никогда не стиралась.

Потомки Эддоус и Косминского согласились на анализ ДНК. В результате доктор Лухелайнен, сравнивавший образцы с шали и ДНК родственников жертвы, а также подозреваемых, нашел на шали образец спермы, принадлежащий Аарону Косминскому. Само по себе это доказывает только то, что он был ее клиентом, как и доктор Уильяме. Но Косминский к тому же бросался с ножом на собственную сестру и к 23 годам превратился в полного сумасшедшего. А поскольку он работал парикмахером, то оставлять на свободе «сумасшедшего с бритвою в руке» не стали. Его признали душевнобольным и отправили на принудительное лечение в клинику Брайтона. В больницах он и провел всю оставшуюся жизнь, пока не умер от заражения крови.

В 1888 году Косминский уже был одним из подозреваемых в уайтчепелских убийствах, однако полиция в то время так и не смогла найти убедительные доказательства его вины. Некоторые СМИ высказали сомнения в достоверности заявлений Эдвардса. К тому же парикмахер и хирург — не совсем одно и то же. Правда, парикмахеров-злодеев в Лондоне тоже хватало — взять, к примеру, того лее Суинни Тодда.

Большинство писем, полученных Скотленд-Ярдом якобы от имени Потрошителя, скорее всего, являются мистификацией. Однако три письма выделяют из всех прочих. Одно, доставленное в Скотленд-Ярд 29 сентября 1888 года, начинается словами «Дорогой босс…» Сначала его приняли за розыгрыш, но когда через три дня Эддоус была найдена с частично отрезанным ухом, внимание полиции привлекло содержащееся в письме обещание «отрезать леди уши». Полиция опубликовала письмо 1 октября в надежде, что кто-либо сможет распознать почерк автора, но результатов это не принесло. Имя Джек Потрошитель, впервые упомянутое в этом письме, вскоре стало печально известным всему миру; множество последующих писем «от Потрошителя» копировали стиль именно этого письма. Правда, после убийств полиция официально заявила, что письмо является мистификацией местного журналиста, но откуда тогда подробности про отрезанные уши?

Похожим почерком написано письмо «Из ада», адресованное Ласку, — то, к которому прилагалась часть человеческой почки в винном спирте. По этому поводу среди экспертов тоже существуют разногласия: одни утверждают, что она принадлежала Эддоус, а другие считают, что это была «мрачная шутка и не более того».

Открытка, подписанная «Дерзкий Джеки», была написана тем нее почерком. В ней упоминалось, что две жертвы — Страйд и Эддоус — были убиты вскоре одна за другой. Открытка была отправлена до того, как об убийствах стало известно, кем-то, кто действительно знал о них. Полиция впоследствии заявила, что личность журналиста, написавшего как эту открытку, так и письмо «Дорогой босс…», установлена.

Проводящиеся на сохранившихся в письмах тесты ДНК могут дать результаты, проливающие свет на обстоятельства дела. Австралийский профессор молекулярной биологии Иэн Финдлей, исследуя остатки ДНК, пришел к выводу, что автором письма, вероятнее всего, была женщина. Кстати, в числе кандидатов на роль Потрошителя упоминалась некая Мэри Пирси, повешенная за убийство жены любовника в 1890 году.

Потрошителю нередко приписывается исполнение безграмотной надписи на стене дома на лондонской улице Гоулстон-стрит. Во время патрулирования улиц Уайтчепела в районе убийств констебль Альфред Лонг в подъезде дома 108–119 по Гоулстон-стрит обнаружил грязный окровавленный кусок передника. Позднее ткань была идентифицирована как часть передника, который носила Кэтрин Эддоус. Над местом, где был обнаружен кусок передника, на стене была надпись мелом: The Juwes are the men that will not be blamed for nothing. Перевести ее можно и как «Явреи (или ивреи, слово Juwes написано с ошибкой, правильно Jews) — не те люди, кого можно безосновательно обвинить», и как «Евреи всегда уходят от ответственности». После убийства Мэри Энн Николе распространились слухи, что это убийство было делом рук еврея, что привело к антисемитским демонстрациям. Один еврей, Джон Пицер, часто конфликтовавший с проститутками, по прозвищу Кожаный Фартук из-за его занятий сапожным ремеслом, был арестован, но освобожден после того, как алиби на момент убийства подтвердилось.

Полиция опасалась, что надпись может вызвать новые беспорядки, поэтому ее решили смыть. Почерк не совпадал с почерком автора письма «Дорогой босс…», в котором тот взял на себя ответственность за убийства и использовал подпись «Джек Потрошитель». Полицейские-современники Потрошителя — пришли к выводу, что надпись была малограмотной атакой на евреев Уайтчепела. Были допрошены все жителей дома 108–119 по Гоулстон-стрит, но выяснить, кто был автором надписи, не удалось. Надпись сочли преднамеренной уловкой, предназначенной для фабрикации дела против евреев и сбивания полиции со следа настоящего убийцы.

Когда все версии были исчерпаны и ни одна не получила бесспорных доказательств, в одной из серии картинок в лондонском журнале «Панч» Потрошителя изобразили как призрак, порожденный греховным Уайтчепелом, рассадником социального зла. Размахивая ножом, фантом проплывает через трущобы, разит своих жертв и растворяется бесследно.

Страшные убийства заставили общество обратить внимание на условия жизни в переполненных и антисанитарных трущобах Уайтчепела. В течение 20 лет после убийств худшие из трущоб были разрушены, а на их месте выросли новые здания. Но улицы и некоторые старые дома выжили. К ним даже водят экскурсии для тех, кому интересны все легенды о Потрошителе.

Образ Потрошителя стал таким же узнаваемым, как Дракула или Франкенштейн. О нем тоже снято множество фильмов, но, в отличие от них, он не имеет ни имени, ни лица. В Комнате ужасов, что находится в музее восковых фигур мадам Тюссо, в отличие от куда менее прославленных убийц, нет его изображения, есть лишь подлинник его письма, приобретенный на аукционе. Да и его ли это письмо?

И лишь 31 декабря, в канун новогодней ночи, смутная фигура год за годом бросается в Темзу. Никто из лондонцев не сомневается, что это и есть Джек Потрошитель, обреченный адом на вечное самоубийство.

ЛЕГЕНДЫ ХАЙГЕЙТСКОГО КЛАДБИЩА

Даже в дневное время здесь царит абсолютная, противоестественная тишина. Старые деревья так тесно сдвинули свои кроны, что уже в нескольких шагах от аллеи очертания надгробий тонут в полумраке. Идешь и физически ощущаешь на себе пристальный взгляд множества глаз.

Г. Чхартишвили. Кладбищенские истории

Адрес: Суэйн-Лейн, район Хайгейт

Хайгейтское кладбище расположено на возвышенности в зеленом районе Лондона. Заходя сюда, вы как будто попадаете в Викторианскую эпоху с ее готическим величием.

Западная часть кладбища самая старая — она существует с 1839 года. Развалившиеся надгробия, заросшие склепы — легко понять, почему здесь снимали классические фильмы ужасов, к примеру, «Дракулу». Да и Брэм Стокер, создатель «Дракулы», намекает в своем романе, что часть действия протекает здесь, хотя и не называет конкретное кладбище.

Англия времен королевы Виктории была буквально помешана на Древнем Египте. На так называемой Египетской улице расположены склепы богатейших людей той эпохи. В конце ее находится Ливанский круг, названный так в честь старинного кедра, стоящего над ним. Вершину холма, где рос огромный ливанский кедр, окружили кольцом склепов, теперь стены образуют как бы цветочный горшок, в котором растет одинокое дерево. Сейчас эту часть кладбища молено увидеть только на специальной экскурсии.

Хайгейт — уникальное место. Букингемский дворец относится к архитектурным памятникам второй категории, а Хайгейт — первой. Это самый важный исторический комплекс в своем роде.

Вдали от экстравагантных викторианских склепов находятся могилы знаменитой английской семьи. Здесь покоятся несколько поколений Диккенсов, многие из которых стали персонажами его романов — например, отец писателя, Джон Диккенс, послужил прообразом безалаберного и нищего мистера Микобера в романе «Дэвид Копперфилд».

В викторианские времена здесь хоронили не только аристократов и богачей. На Хайгейтском кладбище есть могила одного из самых знаменитых людей той поры — народного героя Тома Сэйерса. Футбол в то время еще не придумали, но рабочий класс обожал наблюдать драки на кулаках — прообраз современного бокса, но только дрались в ту пору без перчаток. На могиле лежит любимый дог хозяина, охраняет его покой. Том Сэйерс был кулачным бойцом, который ни разу никому не проиграл. И если за гробом Карла Маркса шло всего шесть человек, то проводить Тома в последний путь пришло около 10 тысяч! И кто теперь помнит о нем? А призрак коммунизма, выпущенный, как джинн из бутылки, Марксом и Энгельсом, бродит по Европе до сих пор. Но на самом Хайгейтском кладбище водятся совсем другие призраки. Правда, когда в 1954 году останки семьи Маркс решили перенести с одного кладбищенского участка на другой, более престижный, у коммунистов начала приключаться одна неприятность за другой: в Советском Союзе был развенчан культ личности Сталина, произошел мятеж в Венгрии, разрыв отношений между СССР и КНР, а закончилось все полным крахом социализма… Как тут не поверить в сверхъестественное?

Памятник Карлу Марксу посещают десятки и сотни тысяч. Маркс жил в Лондоне, здесь он написал свою работу «Капитал». Его мемориал не раз пытались уничтожить. Когда под памятником взорвали бомбу, он, как и следует памятнику апостола коммунизма, наклонился влево. И по сей день можно видеть следы осколков — боевые шрамы, оставшиеся на бронзовом носу. Лежит здесь и отравленный полонием перебежчик Литвиненко — его похоронили на глубине около 10 метров в выложенном свинцом гробу.

Кладбище было частью плана благоустройства Лондона: в 1839 году городские власти задумали строительство семи больших кладбищ (известных как Магическая семерка) вокруг Лондона. Захоронения при церквях были переполнены и считались опасными для здоровья жителей и недостойными для погребения мертвых. Проект Хайгейта был разработан архитектором и предпринимателем Стивеном Гири.

В 1854 году был куплен район к востоку от первоначальной площади кладбища для создания его восточной части. Эта часть до сих пор используется для захоронений.

Был период, когда своеобразная мода на Хайгейтское кладбище прошла. Хоронить стали реже — место было дорогим. Потом началась Первая мировая война, в которой погиб каждый третий английский солдат. В конце войны пандемия гриппа захлестнула страну, убивая тысячи молодых и энергичных людей в расцвете сил. Кладбища были перенасыщены. В первые десятилетия XX века целые семьи прекратили свое существование. За могилами никто не присматривал, денег на уход за кладбищем городскими властями не выделялось. В 1940-х, во время и после войны, Хай-гейт был полностью предоставлен природе. Все стало быстро зарастать деревьями, травой и полевыми цветами, кладбище превратилось в джунгли, заселенные дикими зверьками вроде лисиц. Скульптуры покрылись древесными корнями и мхом. К концу 1960-х годов Хайгейт задыхался от сорняков, декоративных деревьев и дал приют множеству диких зверьков, включала лис, ежей, кроликов, певчих птиц, а также сотням видов насекомых.

В 1975 году был основан Фонд друзей Хайгейтского кладбища, а в 1981-м он приобрел безусловное право собственности на восточное и западное кладбища. С тех пор его представители ухаживают за кладбищем и отвечают за его содержание. Но на некоторых участках лес не сдается, усилия волонтеров остаются тщетными. Даже фамильные склепы, которые с одной стороны смотрятся вполне прилично, с другой все больше погружаются в папоротники, холмы и другую буйную растительность. Забредая в неухоженную часть кладбища, люди невольно начинают сомневаться в том, что всего в десятке метров находится улочка, ведущая к одноименной станции метро (Highgate).

В старейшей — западной части Хайгейта находится впечатляющая коллекция викторианских мавзолеев и надгробий. Туда пускают посетителей только в составе туристических групп. По относительно современной восточной части можно гулять без сопровождающих.

О Хайгейтском кладбище благодаря его оккультному прошлому в Лондоне сложено множество легенд. Самая известная из них — о хайгейтских вампирах.

ВАМПИРЫ И ОХОТНИКИ ХАЙГЕЙТА

Старая, западная часть кладбища была открыта в 1839 году. Но, как ты понимаешь, Хозяин мог там обосноваться гораздо раньше. Многие утверждают, что кладбище устроили на этом месте потому, что Сущность обитала поблизости, в старой часовне на Хэмпстедском холме. И считается, что это его сила притянула туда мертвецов и кладбище.

Фред Варгас. Заповедное место

Многие популярные книги о призраках упоминают о Хайгейтском вампире. Он якобы преследовал посетителей и обитателей кладбища Хайгейт в начале 1970-х. Рост его популярности возник благодаря современным СМИ и книгам и сайтам Шона Манчестера и Дэвида Фарранта.

В конце 1960-х группа молодых людей, увлеченных оккультизмом, часто бродила по заросшей старой части Хайгейта. В декабре 1969 года один из них, Дэвид Фаррант, провел там несколько ночей. Вскоре после этого (6 февраля 1970 года) он написал в газеты Хэмпстеда и «Хайгейт Экспресс» о своих впечатлениях. По его словам, 24 декабря ночью он увидел «серую фигуру», как бы плывущую в воздухе, и обратился к читателям — видел ли кто-нибудь из них что-нибудь похожее. Несколько человек ответили ему, описав свои видения по-разному. Один видел поздним вечером высокого мужчину в шляпе, чье тело было полупрозрачным, другой — юношу на старинном велосипеде с огромными колесами, третий — женщину в белом, которая кричала сквозь прутья могильной ограды беззвучным криком. Другие видели фигуру, плавающую в болотистом пруду, которая через минуту бесследно исчезла, слышали призрачный колокольный звон, зовущие голоса. Человек, чья машина сломалась возле кладбища, столкнулся лицом к лицу с упырем с горящими красными глазами. Призрак безумной старухи был замечен бродящим среди надгробий — ее седые волосы плыли по воздуху, а она искала своих детей, которых якобы убила. Какой-то бизнесмен был в ужасе от фантома, прыгнувшего через забор и приземлившегося прямо перед ним. У существа были острые уши, горящие глаза и большой нос — уж не Джек ли Прыгун решил размяться? Еще кто-то видел призрак монахини, плавно проплывающий над могилами. Но двое, как и Фаррант, видели серую высокую мужскую фигуру, плывущую по воздуху. Один из этих двоих был Шон Манчестер.

Манчестер, как и Фаррант, был местным жителем. Вместе они решили выявить и устранить непонятное кладбищенское существо. Фаррант считал, что это был «Король нежити», дворянин, который занимался черной магией в средневековой Валахии (Румыния) и был привезен в Англию в гробу в начале XVIII века и похоронен своими последователями в месте, которое позже стало Хайгейтским кладбищем. Манчестер предположил, что современные сатанисты пробудили его. По его словам, теперь необходимо найти тело вампира, пронзить колом, а затем обезглавить и сжечь, хотя это и считалось бы преступлением. Что характерно — заявление Манчестера не было воспринято как бред сумасшедшего. Средневековый страх перед вампирами живет и в современном человеке. Откуда же он взялся?

Ученые считают, что легенды о вампирах зародились на Балканах. Именно на Балканах появилось и слово «вампир», давшее в русском языке название «упырь» (подобные же названия носят вампиры и у прочих славянских народов).

Сначала славянский вампир считался ожившим покойником, который мог нанести вред живым. Он мог вызвать падеж скота или что-нибудь более сверхъестественное, вроде инкубов и суккубов, появления привидений и прочей нечисти.

Вампирами становились жертвы несчастных случаев, убитые и самоубийцы, отлученные от церкви. Позже к ним добавились некрещеные младенцы (правда, они были менее вредоносны: сосали кровь только у домашнего скота), дети, зачатые во время постов, родившиеся с зубами или «в рубашке». Теория, что вампирами становились и их укушенные жертвы, появилась позднее, вызвав настоящую панику: люди боялись вампирской эпидемии.

Если предполагали, что где-то поблизости завелся вампир, на него начиналась охота. В первую очередь исследовали недавних покойников, особенно тех, со смерти которых не прошло еще 40 дней. Тело выкапывали и исследовали. Если обнаруживали кровь во рту, тело без признаков разложения или раздутое, отросшие ногти и волосы — труп пронзали колом, обезглавливали или сжигали, причем в церкви повторяли отпевание усопшего.

После вампирской паники в Сербии и Восточной Пруссии XVIII века осквернение могил приобрело массовый характер. В 1718 году Австрия по Пожаревацкому миру получила в свой состав часть территории Боснии, Сербии и Румынии. До этого упыри и вурдалаки были популярны только в балканских странах, но уже в 1 721 году австрийские чиновники и военные, обосновавшиеся в землях западных славян, стали получать от местных жителей жалобы на то, что на них якобы нападали вампиры.

До наших дней дошла история некоего Петра Благоевича (Плогоевица) из сербской деревушки Кисилово, описанная в заметке в местной газете (и в романе французской современной писательницы Фред Варгас «Заповедное место»). Благоевич умер в 1725 году. Незадолго до смерти его лягнула лошадь, он быстро поправился, но вскоре скоропостижно умер в возрасте 62 лет. В ночь после похорон он явился сыну и попросил поесть, но сын пришел в ужас и отказал. После этого за неделю в селе скоропостижно умерло 9 человек, в том числе и сын Благоевича. Все они перед смертью успели сообщить, что покойник приходил к ним ночью и сосал у них кровь.

Перепуганные жители деревни подали жалобу чиновнику Фромбальду в местный магистрат. Управа приняла решение вскрыть могилу в присутствии священника. Оказалось, что тело Благоевича не тронуто разложением. Его сожгли, и смерти в селе прекратились. Могила его завалена камнями, рвать траву на ней нельзя. Село Кисилово до сих пор посещают журналисты в поисках историй о вампирах.

Второй известный в Европе случай — смерть Павла Арнаута из села Медведжи. Арнаут побывал в турецком плену и, вернувшись, рассказывал, что его кусал вампир. После его гибели в результате несчастного случая четыре человека рассказывали о том, что видели его. Вскоре все они умерли. Власти действовали испробованным способом — вскрыли могилу, нашли в ней нетронутое тлением тело и полный гроб крови, после чего пронзили вурдалака колом и сожгли. Так же поступили и с жертвами Арнаута (в западной традиции он зовется Арнольдом Паоле). История вдохновила Алексея Толстого на создание жуткого рассказа «Вурдалаки». Популяризированная версия дела Павла Арнаута стала бестселлером на книжной ярмарке в Лейпциге в 1 732 году.

К середине XVIII века почти во всей Европе началась паника по поводу вампиров. Вокруг Сербии и Румынии после историй Арнаута и Благоевича предлагали даже создать карантинную зону.

Но вернемся на Хайгейтское кладбище. В своем интервью от 27 февраля 1970 года Манчестер не предоставил никаких доказательств в поддержку своей теории. Дэвид Фаррант сообщил журналистам, что видел на кладбище мертвых лисиц без внешних признаков причин смерти. Его заявление вряд ли вынудило бы полицию начать расследование, но случилось кое-что еще.

Две девушки возвращались из лицея, где учились, и решили срезать путь, пройдя через кладбище. Домой они прибежали в ужасе: за ними гналась какая-то черная фигура, и они видели, как мертвые выходят из могил. Одна из девушек заболела и стала лунатичкой. Во время обострений она вставала по ночам и шла на кладбище и всякий раз направлялась к одному и тому лее склепу. Среди оккультистов ходили слухи, что это склеп Хозяина (главного вампира) и Хозяин зовет ее к себе. За девушкой проследили, и на том месте, куда она ходила, нашли множество обескровленных трупов мелких зверьков. Газеты подняли шум, и тогда было начато расследование.

Трупы животных были тщательно осмотрены. Эксперты обнаружили раны в области горла и обескровленность. Полиция сочла, что кладбище и близлежащий парк использовались для ритуалов, которые включали в себя убийство животных. И если Манчестер сомневался в природе призрака, которого он видел, то Фаррант уверенно утверждал, что это вампир.

Публичная огласка превратила Фарранта и Манчестера в знаменитостей, после чего между ними возникло вполне понятное соперничество. Каждый утверждал, что изгонит или уничтожит призрак. Манчестер заявил своим соратникам, что он проведет «официальную» охоту на вампира в пятницу, 13 марта. Это заявление привело на Хайгейтское кладбище толпы людей — последователей Манчестера, журналистов, любителей оккультизма и просто зевак. Телекомпания ITV транслировала в прямом эфире, как вечером 13 марта в течение двух часов толпа «охотников за привидениями» со всего Лондона и окрестностей скопилась у ворот и стен запертого кладбища — Хайгейт охраняла полиция, чтобы предотвратить вандализм и осквернение могилы.

Потом Манчестер в книге «Хайгейтский вампир» описал, что он делал в ту ночь. По его словам, он вместе с несколькими единомышленниками проник на кладбище незаметно для полиции, через поврежденную ограду, и попытался открыть дверь одного из склепов. Но как они ни старались, не смогли сдвинуть дверь ни на сантиметр. В итоге они спустились вниз на веревке через отверстие в крыше, нашли гроб с телом неизвестного мужчины, выглядящего так, будто он спит. По словам Манчестера, стоя над открытым гробом, он сбрызнул труп неизвестного мужчины святой водой, бросил в гроб чеснок и прочел молитву: «Иди прочь, нечистый дух, отец всех бед и клевет. Покинь это место и не возвращайся никогда». Пронзить тело колом он не решился, но старательно замуровал вход кирпичами. На этот склеп Манчестера навела одна из школьниц, пострадавших от прогулок по Хайгейту. В гипнотическом трансе она привела Манчестера к группе склепов. После этого Манчестер заявил, что верит, что в Хайгейте существует настоящий вампир и что с ним надо обойтись соответственно.

Обезвредив «Хозяина», Манчестер взялся помочь школьнице-лунатичке — ее звали Элизабет Войдила. Девушке часто снились кошмары — что к ней в комнату проникает та самая черная фигура, которую они с подругой встретили на кладбище. У девушки развилась тяжелая анемия, а на шее были обнаружены две ранки, напоминавшие классический укус вампира. Узнав об этом, Манчестер и молодой человек, приятель Элизабет, стали лечить ее как жертву вампира и наполнили ее комнату чесноком, крестами и святой водой. Вскоре она поправилась. Позже Манчестер связался с журналистами и сообщил, что беседовал с другой женщиной, у которой были те же самые симптомы, что и у Элизабет Войдилы.

Фаррант, уязвленный тем, что слава Манчестера затмила его собственную, решил прибегнуть к более радикальным мерам, чем чеснок и святая вода. Первого августа 1970 года обугленные и безголовые останки женского тела были найдены недалеко от катакомб. Полиция подозревала, что произошел ритуал черной магии. Вскоре после этого инцидента Фаррант был замечен полицией на кладбище Хайгейт. С собой у него были распятие и осиновый кол. Он был арестован, но когда дело дошло до суда, его отпустили. Юридически Хайгейт считается общественным местом, и закон не запрещает проникать в него ночью. Однако после ритуалов новоявленных экзорцистов возмущенная общественность потребовала, чтобы власти защитили могилы близких им людей от надругательств.

Несколько лет спустя в округе стали поговаривать, что в одном из домов по соседству с Хайгейтом — викторианском особняке в неоготическом стиле — появился призрак. Манчестер обыскал дом и обнаружил в подвале гроб, по его словам тот самый, который он замуровал в склепе. Гроб вытащили на задний двор. Открыв крышку, Манчестер увидел неразложившийся труп того самого вампира, который бесчинствовал на кладбище Хайгейт. Предоставим ему слово: «Ужасные злобные глаза под черными нахмуренными бровями, с адской желтизной по краям кроваво-красных зрачков, были страшнее, чем у любого хищника». В этот раз Манчестер все же пронзил сердце вампира осиновым колом. В ту же секунду раздался страшный рев, «как будто из бездны ада», и Манчестер со спутником по имени Артур вынуждены были зажать уши, чтобы не оглохнуть. После этого труп обратился в кучу коричневой слизи. Метаморфоза сопровождалась таким нестерпимым зловонием, что охотники за вампиром не стали тратить времени на съемки и событие не было доказано фотографиями.

Мужчины разложили костер, бросили в него гроб, облитый бензином, и дождались, когда он сгорит. Невероятно, но никто из соседей не заметил ни запаха, ни дыма.

Так был уничтожен Хайгейтский вампир. Вскоре особняк был разрушен, и на его месте построили жилой многоквартирный дом.

Хотя Манчестер никогда не был официально обвинен в вандализме или «осквернении трупа», он по сей день остается персоной нон-грата на кладбище Хайгейт.

Откуда же взялись легенды о Хайгейтском вампире?

Жил когда-то в Лондоне красавец — художник и поэт Данте Габриэль Россетти. Он входил в группу прерафаэлитов — английских художников, считавших себя последователями Рафаэля и преклонявшихся перед эпохой Возрождения. «Возрожденческий» тип женской красоты они искали повсюду и находили его чаще всего среди простых девушек из народа: продавщиц, служанок, горничных. Некоторые женились на красавицах простолюдинках. Нашел свою музу и Россетти в лице Элизабет Сиддел.

С восемнадцати лет Элизабет, родившаяся в многодетной рабочей семье, работала модисткой в шляпном магазине в лондонском районе Ко-вент-Гарден. В 1 849 году Элизабет увидел в магазине художник Уолтер Деверелл и предложил позировать ему. Он нарисовал Элизабет в образе Виолы из «Двенадцатой ночи» Шекспира. Лиз стала настоящей музой для прерафаэлитов. Роскошные рыжие волосы, белая кожа, огромные глаза — Данте был сражен наповал. Чувство не осталось без ответа: Лиз без памяти влюбилась в него.

Самая известная картина, на которой изображена Элизабет, — «Офелия» Миллеса (1852) — девушка с распущенными волосами, с полевыми цветами в длинных пальцах, которую уносит вода. Миллес стремился к полному правдоподобию. Ручей он рисовал с натуры, Лиз, одетую в роскошное платье, укладывал в ванну. Чтобы она не замерзла, под ванной Миллес зажигал лампы и свечи. Однажды они погасли, но он был так увлечен, что Лиз не решилась сказать ему, что мерзнет. Картина имела успех у критиков и зрителей, Элизабет прославилась. Она была не только натурщицей: девушка сама рисовала и писала стихи.

После холодной ванны ее здоровье быстро пошло на убыль. Элизабет таяла на глазах, и Россетти, не отличавшийся ни постоянством, ни верностью, в приступе раскаяния решил жениться на ней. Некоторое время в семье царили любовь и покой, но после рождения мертвой девочки Лиз стала угасать на глазах и умерла, приняв слишком большую настойку опиатного препарата — лауданума, прописанного врачом.

Данте Габриэль Россетти был безутешен. Он положил в гроб Лиз, в изголовье, самое, по его мнению, дорогое — сборник своих неизданных рукописных стихов. Несколько лет он находился в тяжелой депрессии, отстранился от общества, жил отшельником, писал портреты Лиз, в том числе знаменитый Beata Beatrix. Co временем он пристрастился к алкоголю и хлоралгидрату. Но жизнь идет, боль утихает, и вот уже в жизни Россетти появилась новая муза — Джейн Верден…

Зрение Россетти между тем слабело, он понимал, что теряет мастерство художника, и решил остаться в памяти потомков как поэт. Но вот беда — как ему казалось, лучшие стихотворения он положил в могилу Лиззи, со смерти которой уже прошло шесть лет… Однако литературный агент убедил его, что стихи, извлеченные из могилы, обязательно будут иметь шумный успех у публики. Разрешение на вскрытие могилы было получено. Глубокой ночью, чтобы не пугать посетителей кладбища, гроб был извлечен из могилы и вскрыт. Освещенные факелами, рабочие очищали гроб от влажной глины. Кроме них, присутствовали сам Россетти, его литературный агент, один журналист и хороший знакомый Россетти, его сосед Брэм Стокер…

Когда гроб был вскрыт, обнаружилось нечто необъяснимое. Умершая шесть лет назад Лиззи выглядела лучше, чем при жизни. На щеках ее играл румянец, рыжие волосы блестели, губы были розовыми, — казалось, вот-вот, и она откроет глаза. Россетти вытащил из-под волос Лиззи листки со своими стихотворениями — увы! От них мало что осталось, тление, не тронувшее Лиззи, разъело страницы, буквы расплылись, листки распадались… Но все это Данте заметит лишь потом. В последний раз он прикоснулся к роскошным волосам Лиззи, и потрясенные зрители снова закопали гроб в холодную осеннюю землю.

При жизни Лиз Сиддел была музой художников, а после смерти вдохновила писателя. Именно с нее писал Брэм Стокер Люси Вестенра, живую покойницу, именно ею вдохновился, придумывая своего «Дракулу». Его Ван Хельсинг, охотник на вампиров, говорит: «Люси лежит в одинокой могиле, вдали от изобильного Лондона; там воздух свеж, а солнце встает над Хэмпстед-Хилл, а дикие цветы растут сами по себе».

А что же Россетти? Осквернение могилы ради славы не принесло ему успеха. Стихи в критических статьях были названы откровенно слабыми и понятными лишь ему одному.

ЗНАКОМСТВО С ПРИВИДЕНИЯМИ

Невероятные история Хайгейта не исчерпываются вампирами. Одна из городских легенд рассказывает о странных приключениях туристов из Шотландии.

Осенью 2005 года кладбище захотели осмотреть житель Глазго Джейсон О'Брайен и его жена Сара. Сын-подросток владелицы отеля, где они остановились, сообщил супругам, что на кладбище обитают вампиры. На надгробиях, где они похоронены, выбита буква V. Если позвать обитателя склепа по имени, добавив при этом слово «вампир», мертвец обязательно восстанет из могилы. Причем внешне ожившие вампиры ничем не отличаются от обычных живых людей…

О'Брайены посмеялись над детскими выдумками и на следующий день отправились прогуляться по Хайгейтскому кладбищу

У входа на кладбище было небольшое здание, где продавались билеты и висели правила для посетителей. Внутри него супругов О'Брайен встретила пожилая дама, одетая весьма старомодно. Они заплатили за вход и разрешение фотографировать. Старая леди выдала им квитанцию и указала на висящую на стене табличку с перечнем правил для посетителей. Одним из пунктов значилось: «Не произносить вслух слово “вампир”», что показалось им странным. Дама, заметив их замешательство, пояснила, что домик недавно ремонтировали маляры, и просто добавили к правилам лишний пункт своей рукой.

Джейсон и Сара отправились прогуляться по дорожкам, чтобы скоротать время до появления гида, который должен был провести для них экскурсию. Вдруг на одном из памятников они заметили букву V. «Смотри! Здесь лежит вампир!» — воскликнул Джейсон. На плите было выбито, что под ней покоятся некие Энн, Кэтрин и Ричард Джефферсон, скончавшиеся почему-то в один день, 15 мая 1 899 года.

Вдруг неподалеку от себя супруги увидели старуху, юношу и девушку. Еще секунду назад их тут не было… Все трое были одеты по моде XIX века. Когда незнакомцы проходили мимо О'Брайенов, Джейсон неожиданно для себя вдруг окликнул пожилую даму: «Миссис Джефферсон!» — «Мы знакомы?» — удивилась она. — «Ах, извините, я, кажется, обознался», — ответил Джейсон, испугавшись непонятно чего.

Джейсон попытался снять троих удаляющихся незнакомцев на видеокамеру. Когда они вернулись к главному входу, там уже ожидал гид — пожилой джентльмен с седыми бакенбардами, одетый в костюм странного покроя.

Увидев в руках Джейсона камеру, старик сказал: «Простите, сэр, съемка тут запрещена». «Как? — изумился О'Брайен. — Ведь я же заплатил два фунта за разрешение фотографировать!»

В ярости Джейсон бросился в контору. Там его встретила незнакомая девица. В ответ на претензии мужчины она указала на табличку с правилами, где было написано: «Запрещается фотографировать и снимать видеокамерой». Зато пункт о вампирах исчез…

Обескураженный, О'Брайен вытащил из бумажника квитанцию, выданную ему старушенцией. Девушка посмотрела на нее: «Да, у нас были такие бланки раньше, когда на кладбище разрешалось фотографировать. Но взгляните, здесь же стоит дата — 12 мая 1998 года. Значит, вы были у нас семь лет назад».

Джейсон принялся объяснять, что он вообще впервые в жизни приехал в Лондон, и описал пожилую билетершу, которая встречала их в прошлый раз.

Сотрудница офиса очень удивилась. Она сообщила, что по описанию пожилая дама похожа на мисс Блэнчетт, скончавшуюся два года назад оттого, что во время грозы на нее упал старый дуб, росший на главной аллее…

Делать было нечего. Сдав камеру, О'Брайены присоединились к группе экскурсантов. Правда, Джейсон тайком прихватил с собой фотоаппарат, надеясь, что ему все же удастся хоть что-то запечатлеть.

Они миновали Египетскую аллею, посетили Ливанский круг, могилы Майкла Фарадея и других знаменитостей. Джейсон украдкой фотографировал знаменитые могилы. Экскурсовод вел увлекательный рассказ об истории Хайгейтского кладбища, о тех, кто был здесь похоронен… Внезапно у одного из туристов зазвонил мобильный телефон. Почему-то гид очень удивился и спросил владельца мобильника, что это такое.

По пути им попалось еще одно надгробие с буквой V. На нем значилось: «Мисс Луиза Блэнчетт. Пятнадцатого января 1926 года — 25 августа 2003 года». Внизу под надписью была высечена дубовая ветвь. Судя по всему, это была могила той самой несчастной билетерши, которую убило деревом…

Когда экскурсия закончилась, О'Брайен подошел к гиду и принялся расспрашивать его, известно ли ему что-нибудь о хайгейтских вампирах и что означает выбитая на некоторых надгробиях буква V. Старый джентльмен неожиданно свернул на боковую дорожку и… исчез, будто растворился в воздухе.

Озадаченный шотландец вместе с женой и другими экскурсантами направился к выходу. Зайдя в административный офис, Джейсон поинтересовался у билетерши, как фамилия того пожилого джентльмена, который вел экскурсию. Девушка очень удивилась и сообщила, что гидами у них работают только студенты-историки, ни одного пожилого джентльмена среди них нет.

Когда по возвращении супруги стали рассматривать видео и снимки, сделанные фотоаппаратом, то оказалось, что загадочной троицы на них нет. Не было и старика экскурсовода, хотя все экскурсанты получились прекрасно.

В 2009 году американская писательница Одри Ниффенеггер посвятила Хайгейту роман под названием «Соразмерный образ мой». Книга была написана в Лондоне, на Хайгейтском кладбище, где Ниффенеггер работала экскурсоводом-волонтером. Главная героиня книги — призрак…

ЛОНДОН КОРОЛЕВСКИЙ

Лондон — самый большой в мире подиум, по которому разгуливают голые короли.

С. Фрай 

ВЕСТМИНСТЕРСКИЙ ДВОРЕЦ

Через несколько минут открылось потом и Вестминстерское аббатство, древнее готическое здание, вместе с другими церквами и башнями, вместе с зелеными густыми парками, зверинцами и рощами, окружающими Лондон. Надобно было спускаться с горы; я вышел из кареты — и, смотря на величественный город, на его окрестности и на большую дорогу, забыл все. Если бы товарищи не хватились меня, то я остался бы один на горе и пошел бы в Лондон пешком.

Николай Карамзин

Адрес: Нортумберленд-авеню, 18–21

Вестминстерский дворец, здание Британского парламента на берегу Темзы, знаком, наверное, всем, включая и тех, кто никогда не посещал Туманный Альбион. Огромное серое здание строгих очертаний с многочисленными башенками и часами Биг-Бен — символ Лондона, символ английского парламентаризма. И, глядя на него, сейчас, наверное, не так уж и часто вспоминают о том, что Вестминстерский дворец был в свое время самым старинным дворцом Лондона — до тех пор, пока не был уничтожен пожаром.

Ночью 16 октября 1834 года пожар вспыхнул в помещениях под палатой лордов. Старинные казначейские деревянные мерные рейки, применявшиеся для денежных расчетов (эта система была введена в Англии еще во времена короля Генриха I, около 1100 года), решили сжечь.

Чарльз Диккенс писал впоследствии: «Рейки хранились в Вестминстере, и любому разумному человеку было бы ясно, что самым простым решением было бы разрешить беднякам, живущим по соседству, вынести их и пустить на дрова. <…> Однако их было приказано тайно сжечь. Вышло так, что их стали сжигать в печи в палате лордов. Печь, набитая этими нелепыми палками, подпалила обшивку стен, так начался пожар в палате лордов. От него занялась палата общин. Оба здания сгорели полностью». И не только они — от древнего комплекса Вестминстерского дворца мало что осталось. Это был самый большой пожар в Лондоне со времен Великого лондонского пожара в 1666 году, когда сгорела значительная часть города. Знаменитый английский пейзажист Вильям Тернер, потрясенный зрелищем, которому стал свидетелем, несколько раз впоследствии писал по памяти огромный пылающий дворец. Дворец, которому к тому моменту было около восьмисот лет…

Еще в VIII веке на острове Торни, расположенном в месте впадения реки Тайберн в Темзу, построили церковь Св. Петра, которую называли «Вестминстер», «западная церковь», в противоположность расположенной неподалеку церкви Св. Павла (правда, некоторые исследователи считают, что это произошло веком раньше). Последующие двести лет церкви пришлось нелегко из-за постоянных набегов датчан, так что остров постепенно опустел. Но в 960 году святой Дунстан «привел туда двенадцать монахов-бенедиктинцев», и на этом месте, благодаря поддержке англосаксонского короля Эдгара возникло аббатство, в которое и вошла церковь Св. Петра, ставшая вскоре королевской.

Святой Дунстан, архиепископ Кентерберийский, родился около 909 года в благородной семье около монастыря Гластонберри. Молва упорно причисляла Дунстана к лицам, в жилах которых течет королевская кровь (говорили, что самого Альфреда Великого). Возможно, этим обстоятельством объясняется близость Дунстана к королевскому двору, а также многолетняя дружба в молодости с Эдредом.

В детстве мальчик пристрастился, как говорит его биограф, «к суетным языческим песням, вздорным легендам и погребальным кантатам». Последнее увлечение выглядит довольно странным для мальчика, но возможно, это было вполне в духе времени?

Дунстана воспитали монахи Гластонберри. С детства он приобрел любовь к музыке, научился играть на нескольких музыкальных инструментах, а арфу позднее всегда возил с собой во время поездок и путешествий. Он обнаружил способности к изучению языков, много читал, выучился рисовать, чеканить золото и серебро, лить бронзу и железо, и ковать сталь и в зрелые годы изготовлял даже колокола, органы и распятия.

Дядя Дунстана, архиепископ Кентерберийский Ательм, представил его ко двору короля Этельстана.

Биограф пишет: «Он там [при дворе] то вставал, чтобы молиться Богу, то садился, чтобы обсуждать вопросы, касающиеся человеческих интересов, и вел себя благоразумно и осмотрительно. Когда он замечал, что король был утомлен государственными заботами, то он садился играть на цитре, на арфе или на каком-нибудь другом инструменте и радовал сердца короля и вельмож».

Короля Этельстана сменил Эдмунд, но он, как предшественник, благоволил Дунстану. Такая близость к трону молодого выскочки возбудила среди придворных ревность и зависть. Интриганы задумали опозорить его и обвинили в колдовстве и черной магии. Король приказал ему покинуть двор. Как только Дунстан вышел из дворца, на него напали неизвестные, жестоко избили, связали и бросили в выгребную яму. Он сумел выползти и добраться до дома друга. Оттуда он отправился в Винчестер и поступил на службу к своему дяде Элфи, епископу Винчестера.

Епископ пытался убедить его стать монахом, но юноша сомневался, хватит ли у него сил для безбрачной жизни. Ответ пришел в виде опухолей по всему телу, настолько ужасных, что у Дунстана заподозрили проказу. Скорее всего, это была инфекция, неудивительная для человека, которого избитым бросили в выгребную яму. Что бы это ни было, но болезнь сильно повлияла на Дунстана. С согласия родителей он был пострижен в монахи. Он принял духовный сан в 943 году, в присутствии Элфи, и начал жизнь отшельника в Гластонберри. Против старой церкви Сент-Мэри он построил небольшую клетку, где и поселился. Как ювелир и чеканщик он получал небольшие заказы и выполнял обязанности священника в Сент-Мэри. Именно в это время, в соответствии с легендой IX века, дьявол соблазнял Дунстана.

Однажды, когда Дунстан предавался размышлениям после тяжелого дня, в его клетке появился странный посетитель, одетый в черный плащ до пят, в высокой черной шляпе и шарфом, намотанным так, что лица почти не было видно.

— Что вам угодно? — спросил юный Дунстан. Визитер ему не понравился, но он решил быть вежливым.

— Не можешь ли ты, любезный юноша, оказать мне услуги кузнеца? — Голос посетителя был низким и хриплым. — Мне нужно всего лишь две подковы.

— Но почему две? Ведь лошадь сбивает подковы на всех четырех ногах.

— Кто говорит о лошади? Подковы нужны не лошади, а кое-кому другому.

Теперь посетитель вертелся и извивался под своим плащом, и непрерывно хихикал. Дунстан понял, что перед ним кто-то из посланцев ада — возможно, и сам князь мира сего. Но не подал виду.

— Я кузнец, — ответил он. — Я готов подковать кого угодно, если мне готовы платить.

Эти слова явно понравились нечистому. Хихиканье перешло в громкий смех. Он приподнял плащ и снял сапог. Взору молодого Дунстана предстало раздвоенное копыто. Не моргнув глазом, он попросил положить ногу на наковальню, чтобы зажать ее в тиски, для удобства работы. Как только просьба была исполнена, он с быстротой молнии зажал чертову ногу тисками и начал бить по ней молотом. Нечистый взвыл от боли.

— Нужно подготовить копыто к подкове, — пояснил Дунстан.

И принялся молотить, прижигать и сжимать копыто, пока гость не взмолился о пощаде. Дунстан показал ему подкову.

— Я отпущу тебя не раньше, чем ты дашь мне слово никогда не появляться там, где есть подкова.

— Даю, даю слово, только отпусти! — взвыл черт.

Отпущенный, он первым делом бросился на Дунстана, чтобы его убить, но тот ловко схватил его за нос клещами и выбросил за дверь.

Легенда вошла в каноническое житие Дунстана и его портреты — он, помимо прочего, изображается с раскрытыми клещами в руках.

Страницы: «« 1234 »»

Читать бесплатно другие книги:

Крещенная огнем и мечом Русь. Уничтоженные капища и утопленные жрецы и боги. В лесной чаще собрались...
Добро и зло, любовь и предательство. Все мы, так или иначе, сталкиваемся с этими понятиями, и не име...
Продолжение изданного в издательстве Альфа-книга романа «Тени прошлого» о приключениях сотника Дина ...
В сборник вошли лирические, философские и публицистические стихи периода 2005—2012 годов. В какой-то...
Повесть в стиле фэнтезийной робинзонады в современном миллионном городе. Наши Создатели признали про...
Говорится часто не то, что имеется в виду. При этом человек не осознает, что его поза, жесты, движен...