Негоциант Алексеев Евгений

Глава 18

Падение Марабы

Торин разделил не зафрахтованные наместником корабли на двойки и тройки и отправил вдоль берегов Тха-Рэ и Сибы. Грабили в основном маленькие деревеньки — их раньше никто не трогал, так как поживиться особо нечем, но мы забирали собранный урожай, запасы мяса и рыбы. Все это «на ура» уходило на рынках города. Осада Марабы определенно приносила свои дивиденды, и, что греха таить, меня стало устраивать такое положение дел — мы неплохо поправили свое финансовое положение. Жители Марабы были зажиточны, а потому щедро платили серебром за добытую еду. Правда, рейдерам приходилось уходить все дальше и дальше, так как все вокруг города сметали снабженцы огромной армии противника.

Честно говоря, было непонятно, как такая толпа все еще осаждает город без инфраструктуры, нормальных интендантских частей, в условиях антисанитарии, жары и высокой влажности. При этом все войско было представлено тремя народами, далекими от дружбы друг с другом, и более того — армии враждовали внутри себя. Родовые тяжбы, клановые противостояния, неподчинение отдельным вождям царили в лагере противника. Но пока совету племен как-то удавалось сохранить боеспособность этой разношерстной толпы. Было ощущение, что они чего-то ждут, и это ожидание не позволяло воинам разбежаться по домам.

Через полтора месяца прибыли долгожданные латники, а с наймом пришлось повозиться: мало кто мог выставить такой крупный отряд, тем более в Троруре. Но не без помощи савахов подходящая армия, по-другому сказать нельзя, была найдена в западных королевствах. То ли воинство опального принца, то ли герцога, лишившегося владений, в общем, не суть важно, но необходимую пехоту мы нашли. Более того — пришли новости из метрополии. Помощь, как водится, задерживалась из-за бюрократических проволочек, но торговые дома Риттена самостоятельно снарядили армию. При этом подход был чисто коммерческим. Армию наняли в Фирузе, чтобы не морочиться с переправкой войск из Риттена, а часть воинов даже дал сам правитель Фируза. Естественно, это решение пролоббировали ценными дарами и торговыми уступками, но в любом случае получилось дешевле, чем платить наемникам. Беки получили взятку, а купцы сэкономили деньги. Единственно пострадавшими, наверное, оказались солдаты, которых отправили защищать чужие интересы непонятно куда. Но и те надеялись пограбить аборигенов, так что все в целом остались довольны. В этот раз снимать осаду шла десятитысячная армия фирузцев, у которых был немаленький опыт стычек с южанами.

Жизнь на юге налаживалась: уже подготовили вторую партию сахара и каучука, к тому присоединили награбленные на побережье шкуры, слоновую кость, немного жемчуга, который местные добывали, ныряя за раковинами в море, и традиционные сухофрукты — по прикидкам, получалось загрузить пять-шесть кораблей. Хотелось попробовать путь через Темб прямо до Риттена, но, пока не снята осада, об этом можно было только мечтать — в речных протоках дикари легко перехватят караван. Северный же путь долог и опасен, тем более что я до сих пор не знал, достиг ли первый караван Датлена.

Из Трорура привезли провизию, железо, инструменты и прочие материалы для колонии. Торин аккуратно прощупал настроения морских команд на предмет аренды кораблей, пока без особых результатов: зная о войне, сюда мало кто хотел лезть. Но перенаселенный запад стабильно поставлял молодых авантюристов, так что набор команд на трофейные корабли был вопросом времени. Новая схема отпугивала морских волков, но мне требовались именно полунезависимые капитаны, а не наемники, так как содержать армию авантюристов за свой счет было непосильной, да и невыгодной задачей.

В Марабе готовили вылазку, и Обо попросил меня облететь позиции противника, чтобы наметить, с какой стороны нанести удар. Надо сказать, что после снятия морской блокады мы с Дракошей стали героями города. Архимаг не зря носил имя Благодушный — все лавры победы над флотом он отдал островитянам. А поступившие продукты и войска латников воодушевили приунывших горожан, и все эти вещи, безусловно, связывали с нами, а потому Дракоша всегда получал в городе самую свежую рыбу, а наши люди теплый, радушный прием. Более того, наместник оплатил стоимость двух десятков драгоценных клениевых гранат и нашу с Дракошей работу по доставке их в лагерь противника. Так что два-три раза в неделю мы облетали позиции объединенных племен и сбрасывали им «подарки». Особо не зарывались, потому бомбили свысока по крупным скоплениям дикарей или старались попасть в самые большие шатры. Не знаю, насколько эффективны были наши вылеты, но южане, видя нас, спешно разбегались в стороны и прятались в близлежащих лесах. Поэтому я немало удивился, когда, совершая разведывательный полет, неожиданно обнаружил скопление Тха-Рэ посредине восточного лагеря. Обрадованный такой удачей, я решил завершить заказ наместника — как раз оставалось всего две оплаченные гранаты, — как вдруг совсем рядом просвистела стрела.

Это было невозможно — я находился слишком высоко для лучников дикарей.

— Дракоша, петля! — прокричал я команду, которую мы отрабатывали над морем, мой питомец резко взмыл вверх и, кувырнувшись в воздухе, вновь выровнял полет.

Разгадка была не на земле, где я изначально искал лучников. Два орла заходили со стороны солнца, потому мы с Дракошей прозевали нападение. Нужно срочно уходить: в воздушном бою я полный дилетант, а вот эльфы, как минимум проделавшие путь от Леса до Марабы, несомненно, опытные летуны. В целом драконы сильнее и быстрее орлов, но, судя по описаниям, эльфы добирали мастерством, отточенным за годы практики, и умением воевать группой, тогда как наездники драконов больше полагались на одиночный бой. Так что у меня есть скорость и маневр — будем плясать от этого. В гавани стоял мой флот, и я решил уравнять шансы.

— На «Акраме», готовьте пороховик. Разверните стрелометы в небо.

— Как?!

— Вырвите их, к Скарингу, из гнезд, шевелите мозгами! И пусть стрелки с броненосца поднимутся на крышу. Ждите целей с неба, они у меня на хвосте!!!

— Понятно, все наверх!..

Я уходил от позиций Тха-Рэ. Эльфы находились пока далеко, но начни мы снижаться, расстояние между нами сократится, и тогда нас просто нашпигуют стрелами. Они и сейчас посылали смертоносные снаряды один за другим, но с такого расстояния было трудно пробить броню Дракоши и мой панцирь. Стрелки остроухих могли попасть в уязвимые сочленения хитина при помощи магии Леса, но покрывающий доспех тонкий слой кления рассеивал чары. Дракоша же был неплохо бронирован, а глаза и морда оставались недоступны, так как мы бесстыдно драпали.

— Арук, ты на броненосце?

— Да.

— Я скоро буду пролетать над вами, мне нужен щит, на пару минут.

— Давай, попробуем.

Оставалось совсем немного. Дракоше пришлось пару раз довернуть, чтобы встать точно на курс, и постепенно снизиться, чтобы пройти прямо над кораблями. Эльфы с безупречной точностью подрезали наши повороты и выиграли немного расстояния, когда мы снижались. Посланники Леса, к моему огорчению, не стали терять в высоте — оно и понятно: атаковать сверху проще, да и стрелы будут лететь дальше.

Расстояние понемногу сокращалось, спасала лишь скорость дракона. Наконец-то залив, и первый на пути — «Акрам». С него навстречу эльфам понеслись арбалетные болты, но их снаряды были не опасны всадникам, а вот две гигантские стрелы и заряд картечи изрядно напугали преследователей. Они потеряли в темпе, но совсем немного, однако этого хватило, чтобы мы с Аруком подвесили сферу щита на меня и Дракошу, — в него сразу ткнулось несколько стрел.

И тут заговорили стрелки с броненосца. Восемь пороховиков там подняли на крышу и открыли огонь по обоим орлам. Ближайшего накрыло облаком картечи. Клекот раненой птицы пронесся над морем, и она вместе с перворожденным рухнула в море. Второго, летящего чуть левее, лишь немного зацепило. Орел, несмотря на раны, быстро выровнял полет, а совсем не пострадавший всадник всаживал в теряющий силу щит стрелу за стрелой. Внизу спешно перезаряжались, а мы с Дракошей, пользуясь щитом, поднырнули под птицу. У меня имелось два недальнобойных ручных пороховика, привычных еще с тех времен, когда мы с Рэнди толкали тачку по улицам Клонеля. Правда, это были усовершенствованные модели, с гладкими стволами и прекрасно обработанными деревянными частями. Никаких инкрустаций металлом или костью, только функциональность. Легкие и смертоносные.

Две пули гигантского по меркам мира Виктора калибра я выпустил в брюхо пролетающего сверху орла. Конечно, этого было мало, чтобы сразить птицу, но, раненая, она стала терять высоту и как раз попала под второй залп с броненосца. Там успели перезарядиться лишь двое самых сноровистых стрелков, но к ним присоединились многочисленные арбалетчики, которые были уже опасны для снизившегося остроухого.

Я с облегчением приземлился на палубу «Акрама», а позже моряки выловили трупы орлов и их всадников — оказалось, эльфы так же пристегивались, как я к Дракоше, потому падали и погибали вместе со своими птицами.

— Ну что же, лод Алекс, вы опять на острие событий. Срочное донесение о том, что за всеми неприятностями на юге стоит Лес, уже отправлено в Балх. Надеюсь, там сделают соответствующие выводы и наконец-то примут решительные меры.

— Так-то оно так, наместник, но что делать теперь? Вы по-прежнему настаиваете на ожидании фирузцев?

— Глубокоуважаемый Обо, я слабый тактик, но весь мой опыт кричит о том, чтобы не проводить затеваемой вами вылазки. Аборигены безумно изворотливы и хитры, я уверен, нас ждет засада, а наличие эльфов удваивает эту уверенность.

— Наместник, если позволите, я на стороне архимага. Сидение в стенах лишь усугубит наше положение.

— Алекс, мой друг, вы оказали неоценимую помощь, и ваша отвага… Но поймите меня — за мной город и десятки тысяч мирных жителей. Что имеется сейчас? Почти целый риттенский легион, две тысячи охраны купцов и полторы ополчения, две тысячи латников лода Родерика и сверх того еще наемная армия с запада в две тысячи копий. И это не считая целого архимага и его свиты. Город надежно защищен, а без стенобитных орудий и с открытыми вами морскими воротами шансы армии дикарей на удачный штурм просто мизерны. Что мы будем иметь от ожидания? Еще десять тысяч фирузцев на хвосте у этих поганцев. Наше положение станет только лучше.

— Но если мы разгадаем секрет…

— Обо, понимаю вашу одержимость любимым делом, но ставки слишком высоки. А что если не разгадаете? А что, если четыре тысячи латников попадут в умело расставленные сети? Тогда дикарям будет достаточно пойти на массированный штурм со всех сторон, и даже вашего искусства не хватит, чтобы остановить их. Я соглашался на этот шаг, когда положение было отчаянным и терять, по большому счету, было нечего. Но сейчас, когда есть надежда спасти город, когда помощь так близка…

— Наместник, дайте мне их колдунишку, и завтра я сожгу эти жалкие армии.

— Терпение, мой друг! У нас есть все, чтобы усилиться за счет фирузцев, и тогда мы не просто добудем вам колдунишку — они сами наперегонки понесутся к вам со своими секретами. Как вы считаете, Алекс?

— При всем уважении, эльфы опасный и очень расчетливый противник. Если они здесь, значит, думают, что шансы взять Марабу не так и малы.

— Господа, нет! Я намерен ждать обещанной метрополией помощи и укреплять город. Вы же знаете о новых стенах вокруг ворот, о бастионах, в которые превратили отдельные дома и даже некоторые кварталы города. Мы выстоим!

— Что же, дай-то боги. Но у меня все-таки недоброе предчувствие.

— Друзья мои, давайте отпразднуем победу барона! Он у нас, кажется, перебил больше эльфов, чем вся армия Риттена за всю ее историю, ха-ха-ха!

Попытки уговорить наместника на вылазку в который раз окончились ничем. Глава Марабы сосредоточился на укреплении позиций и ни в какую не хотел предпринимать активных действий. А появление эльфов вместо ожидаемого импульса лишь укрепило наместника в желании дождаться помощи, посланной метрополией.

Я не ожидал хорошего — любые встречи с эльфами оканчивались кровавой дракой, и, не оглядываясь на город, мы готовились к худшему варианту. Во-первых, для всех желающих перебраться в Трорур была организована флотилия. Беженцев было многовато, потому людям разрешалось брать лишь минимум ценностей. Но позволить себе перебраться в Трорур, а далее в Риттен или другую благополучную страну могли немногие. Обратным рейсом мы нагрузили массу провизии и взяли первую партию авантюристов на корабли Тха-Рэ. Создавалось ощущение, что эпопея с Марабой либо затянется, либо вообще кончится нелучшим образом, и потому мы стали готовить второй караван в Датлен.

Балх. Резиденция правителя

— Чей дом ответственен за юг? — Конечно, король знал, какой из великих домов правил бал во владениях людей в тропиках, но давал возможность остальным поучаствовать в разговоре. Прием применялся автоматически, без всяких там психологических тренингов: выросший в семье могущественнейших правителей мира был обязан уметь вести разговор так, чтобы его решения не навязывались, а принимались большинством как свое собственное.

— Дом Ланитов, сир.

— Что скажешь?

— Сир! Десять тысяч фирузцев в ближайшие дни снимут осаду с Марабы. В городе сильный гарнизон и архимаг Обо Благодушный со свитой. Мы отстоим наши владения!

— Ты идиот?

— Сир?! Нет, сир.

— Это и ваша недоработка! — Король гневно кивнул в левый угол зала, где, окутанный магическим полем, сидел представитель службы савахов.

Никто никогда не видел, кто представлял самую секретную службу Риттена, которая часто выступала как обличитель коррупционеров, заворовавшихся наместников и нерадивых глав торговых домов, поставивших свои интересы выше интересов Человечества, но сейчас досталось и им.

— Да, сир, — проклокотал измененный магическим куполом голос.

— Доложите! Все должны понимать, что происходит.

— Эльфы перебазировали больше двух тысяч воинов-инструкторов из числа наемников. Это в основном кадры, ушедшие от правосудия из Ларога. Степь подожжена, фирузцы не смогут достигнуть Марабы. К мятежникам в ближайшее время присоединится еще около двадцати тысяч бойцов. Сейчас люди Леса ведут активный рекрутинг в Вольнице, Сибе и Тха-Рэ. На базах остроухих по данным разведки достаточно оружия, чтобы вооружить и вдвое большую армию. Мараба, скорее всего, будет потеряна, наши люди отрабатывают варианты эвакуации архимага и мирного населения. — Эти слова как гвоздями прибивали главу дома Ланитов к земле.

— Давайте я уточню. Это ваше оружие сейчас в распоряжении остроухих, Лин Ланит, глава дома? — Правитель процедил титул как ругательство.

— Да, сир, его продавали мы, но…

— Молчать, червь!

— Сир, я не знал…

— Так… так… Оргайлы, как через Таленгар и Судах прошли две тысячи наемников? Вы понимаете, что это значит?

— Сир, мы не контролируем разведки, это в ведении савахов.

— Что, вы хотите сказать, что две тысячи воинов протащили шпионскими тропами? А отдыхали они в придорожных тавернах? Кто дал разрешение провести целую армию врагов человечества на юг?

— Сир, мы предполагаем, что их провели как рабочих и несколько наемных отрядов с караванами. Сейчас идет расследование, и рано…

— Слышишь, Оргайл? Их провели торговыми караванами, а кому отдана вся торговля с Судахом и Великими баронствами?

— Я виноват, сир.

— Эль Акрим, ваш дом контролирует всю торговлю с Фирузом, а значит, и Вольницу, в чем дело?

— Величайший, мы подавали прошение отдать Вольницу в нашу сферу влияния. Но решение пока не принято, канцелярия колебалась между Ланитами и нами. — Хитрый Акрим про себя поблагодарил всех богов, что не успел собрать взятку для чиновников канцелярии, а ведь и вправду хотел забрать Вольницу, хвала богам, тупоголовый Ланит вцепился в нее всеми зубами.

— Хм… Кирши, Оруэлы и Лидегарты — запад за вами, почему не контролировали Сибу?

— Сир, последний форпост нашего влияния Трорур. Все, что южнее, — торговые интересы Ланитов.

— Тебе все понятно, Лин? — Король даже позволил нотку сочувствия: все же дом Ланитов когда-то верой и правдой служил интересам Риттена.

— Да, сир, — обреченно опустил голову торговый воротила юга, проморгавший восстание южных племен.

— Отныне место дома Ланитов пусто. Пять миллионов золотых вы отдадите в казну. На эти деньги сформируем два легиона. Войска должны обеспечить бесперебойную торговлю с югом. Также, когда вернем Марабу, мне нужен флот, способный держать южные моря в крепкой узде. Еще пять миллионов дом Ланитов отдаст Оргайлам, Эль Акриму и Оруэлам. На эти деньги вы развяжете войну с югом. Оргайлы, Судах должен выдвинуть свою армию против Тха-Рэ, и армия Великих баронств также должна присоединиться к карательной экспедиции. Эль Акрим, снаряжайте речной флот, я жду, что не меньше тридцати тысяч воинов во главе с половиной беков Дивана раздавит Вольницу. Оруэлы, при содействии Кирши и Лидегартов, объявите священный поход на Сибу. Потрясите жрецов, пару свидетельств, каннибалы, демоны… ну вы знаете что делать. И сделайте пожертвования жрецам Хорха Изгоняющего, думаю, пара батальонов паладинов сильно облегчат дело. Но не усердствуйте, усиление культов нас немного пугает. На все про все у вас год. Ровно через год Мараба должна вернуться под нашу руку. На время войны доходы от торговли с этими землями должны идти в казну, управляющие дома получат треть за свои труды.

С приходом эльфов в лагере южных племен закипела работа. День и ночь стучали топоры. Я больше не рисковал подниматься в воздух. Над Марабой то и дело кружились двойки и тройки небесных всадников. Остроухие, судя по всему, прилетели на юг солидной делегацией. Готовился штурм, и только слепой мог этого не видеть. Патрули дикарей утроили бдительность, так что у нас не было точной информации о том, что готовит противник. Несколько групп разведчиков, которых переправили ночью на кораблях в тыл Тха-Рэ, бесследно исчезли. Не поступало новостей и о помощи из метрополии.

Как водится, сколько бы ни ждали, нападение произошло неожиданно. Тысячи дикарей, прикрываясь сколоченными из жердей щитами, одновременно с трех сторон начали штурм. Произошло то, чего так боялись защитники: силы обороны пришлось растянуть по длинной городской стене, тогда как враг, имея трехкратное преимущество, создавал на локальных участках кратный перевес. Несомненно, новая тактика — это влияние эльфов, раньше атаки не были столь упорядоченны и слаженны. Обо и его свита, равно как и маги легиона, медлили, берегли силы, ожидая подвоха. И он не заставил себя ждать — огромной армии дикарей удалось собрать несколько десятков передвижных башен, и сейчас их медленно, но неуклонно продвигали к стене. Все это безобразие прикрывали непробиваемые колдовские щиты.

Но Марабу проектировал, наверное, гений военной инженерии — башни можно было протащить лишь в считаных местах, и здесь древние инженеры постарались сделать стены максимально высокими, а на широких площадках удобно поместили баллисты и стрелометы легиона. Но до поры до времени эффект от орудий был невелик: часть кинетического удара гасила магия, остальное принимали на себя многочисленные деревянные щиты. Ближе к стенам отыграли заготовки наместника: пара башен завалилась из-за многочисленных закрытых ветками и дерном ям, еще три, подойдя уже вплотную к стене, получили удар гигантскими вытесанными из камня шарами — их по специальным желобам скатывали со стены. Остальные башни достигли стен, но часть оказалась недостаточно высока, чтобы перекинуть мостики на стены, а остальные облили маслом и подожгли. Атаки пехотинцев с лестницами и таранами были не сильно интенсивными, и, получив отпор, воины откатились назад. Судя по всему, это представляло собой прощупывание боем, и то, что для такой разведки противник не пожалел десяти осадных башен, говорило о том, что впереди предстоит штурм куда более серьезный.

— Барон, у меня к вам просьба: перевезите женщин и детей на остров.

— Хорошо.

— Отир, выделить провизию и серебро для содержания моих людей.

— Будет исполнено.

— Начнем переправу прямо с сегодняшнего дня. Чувствую, каждый день на счету.

— Спасибо, барон, буду очень обязан вам.

Корабли успели сделать лишь два рейса. Слава богам, несмотря на несомненное превосходство на море, Торин не ходил без разведки, и вначале пустили рыбацкие лодки, одиночные галеры — и только потом пошел основной флот. Это нас и спасло: когда флот делал очередной рейс от острова, оказалось, что бухта Марабы вновь блокирована. Флот врага, собранный с бору по сосенке, насчитывал два десятка кораблей Тха-Рэ, десяток трофейных или купленных «торговцев» запада и еще полсотни небольших, но юрких речных стругов. Несмотря на неказистость, этих сил было вполне достаточно если не разгромить наш флот, то превратить деблокаду в пиррову победу. Ну и, несомненно, экипажи противника превосходили наши суда по численности, ибо нам так и не удалось набрать полноценных команд больше чем на две трети трофейных судов. А текущий состав был размазан по кораблям, так чтобы моряков едва хватало довести судно от Марабы до острова и обратно, но ни о каком боевом маневрировании с такой нехваткой людей и речи быть не могло. Островитяне вновь оказались отрезанными от материка, причем я не мог воспользоваться даже разведкой с воздуха — эльфы имели и здесь колоссальный перевес.

Тем временем дикари изматывали защиту города постоянными штурмами. Атаки проводились днем и ночью. Воинов Тха-Рэ сменяли бойцы Сибы, потом наступала очередь Вольницы, а силам Марабы ждать замены было неоткуда. Легионеры засыпали от усталости на посту. Все чаще штурмующие взбирались на стены и пусть ненадолго, но закреплялись. Усилия магов легиона и Обо несомненно сократили численность нападавших, но щиты… Провести вылазку, чтобы захватить колдуна для архимага, никто так и не решился, а потом уже просто не было на это сил. Тем временем в лагерь врага пришло пополнение: почти двадцать тысяч мечей. Даже с учетом потерь город теперь осаждала пятидесятитысячная армия. Держать такое многочисленное и разношерстное воинство в узде долго никто не мог бы, потому все ждали решительного штурма в самое ближайшее время, и мало кто сомневался в том, что Мараба обречена.

Однако остроухие задались целью не только разгромить оплот Риттена, но и сделать из штурма показательный урок. В назначенный час колонны дикарей бросились к стенам. По намеченным тропам двинулись десятки осадных башен. Сейчас все зависело от того, сумеют ли защитники предугадать, где будет нанесен главный удар. И сумей наместник сосредоточить в этом месте достаточно сил…

Но гарнизон, измотанный постоянными атаками и латанием прорывов, просто не успевал управлять ситуацией, да и предвосхитить тактику эльфов не представлялось возможным, и воины Леса в считаные мгновения взяли самую неприступную башню северной стены. Ее высота сама по себе служила надежной защитой, потому охрана была незначительной — лишь обслуга расположенной здесь баллисты и пара-тройка лучников, которые не смогли противостоять неожиданной атаке.

Кружащиеся над сражением небесные всадники по какому-то сигналу устремились к башне. В секунды эльфы выкосили стрелами всех воинов на площадке, а потом принялись уничтожать все живое, до чего добивали их артефактные луки. Тем временем еще около двадцати орлов тяжело поднимались от позиций Тха-Рэ, на спинах у птиц помимо наездников сидели воины в хитиновой броне. В штурме башни, кажется, участвовали все прибывшие на юг эльфы: десяток прикрывал операцию с воздуха, а еще два временно служили извозчиками. Выгрузив первую партию пехотинцев, всадники отправились за второй. Пока командовавший на этом участке офицер сумел организовать контратаку, на башне оказалось уже два десятка элитных воинов, в том числе и пара колдунов, и, самое главное, те копейщики, которые на равных могли биться с лучшими мечниками Риттена. Этого хватило, чтобы овладеть башней, тем более что защитникам города приходилось контратаковать по крутой, узкой лестнице, где численное преимущество пасовало перед мастерством, а этого у Тха-Рэ сегодня было явно больше. Пехота накапливалась на башне, наращивая численное преимущество, а вот у гарнизона с этим имелись проблемы: остроухие обстреливали стены и внутренний двор с убийственной точностью, так что вместо подкрепления получалась очередная бойня. Орлы непрерывно поставляли воинов в башню, и Тха-Рэ уже отвоевывали уровень за уровнем. Когда плацдарм расширился, дикари хлынули на стены. Простым легионерам было нечего противопоставить мастерам копья, потому они уступали метр за метром. Одновременно несколько тысяч пехоты двинулось на штурм, причем мертвая зона, созданная башней, позволила им взобраться на стены почти без потерь. Северный рубеж пал — захватчики заполонили город.

Оборона наместника держалась еще долгих две недели. Превращенные в крепости дома знати и укрепленные кварталы ремесленников огрызались стрелами и булыжниками, но, разрозненные и отчаявшиеся, они уже проиграли. Архимаг, успешно сдерживавший атаки с востока, успел вместе со своими людьми и легионерами наместника запереться в цитадели. Крепость в центре города за время осады превратили в неприступную твердыню. Для ее защиты хватило бы и пяти сотен бойцов, но сейчас за этими стенами укрылось более полутора тысяч. Эльфы не стали тратить время на штурм и просто подожгли город. Огненная стихия бушевала долгих три дня, но цитадель оказалась нетронутой пламенем. Архимаг сумел договориться с родной стихией — несомненно, удушье и гарь сгубили немало защитников, но крепость держалась. Тха-Рэ оставили пять тысяч для осады последнего оплота Риттена, а остальные армии потянулись на север: видимо, справедливо ожидая возмездия со стороны северного гегемона, восставшие решили сами нанести превентивный удар.

Цитадель не имела выхода к морю, потому блокаду с гавани Марабы сняли. И первые данные о том, что творится, жители острова получили почти сразу. Разведчики увидели клубы дыма и отблески огромного костра, в который превратился некогда процветающий город. Не найдя вражеской флотилии, они стали осторожно прощупывать берег. Армия, блокирующая цитадель, бездельничала, копалась в руинах в поисках сохранившихся ценностей и мародерствовала по окрестностям. Более или менее строго дикари несли караул вокруг цитадели, но в остальном дисциплина войск сильно упала. Видимо, большая часть вождей во главе с эльфами ушла в поход, здесь же остались далеко не самые элитные подразделения.

Прикомандированное Оглом к экспедиции спецподразделение легко взяло несколько языков. Исчезнувших воинов даже не искали — их либо списали на дезертирство, либо, что еще вероятней, попросту не считали. Полученные сведения несколько обнадежили нас. Во-первых, почти весь флот ушел в Тха-Рэ, увозя громадные трофеи и пехоту. Но часть обозов с награбленным ушла в Сибу и Вольницу, а объединенная армия последовала на северо-восток, так что сейчас на море нам никто не угрожал.

Тут-то себя и проявила пиратская душа Торина. В первую очередь были сформированы две эскадры по пять кораблей: суда везли десант, а в одну из экспедиций включили и меня с Дракошей.

Глава 19

Грабим мародеров

Первая флотилия двинулась по морю к устью Сибы, но, не дойдя до владений западного соседа, высадила десант, который перехватил в джунглях несколько разрозненных караванов с трофеями. Как и ожидали, охрана там была минимальной, всех солдат эльфы забрали в поход. Более того, вожди племени сами тащили груз, опасаясь грабежа со стороны своих соратников. Поэтому наши группы имели дело с малочисленным и разрозненным противником, но добыча была поистине грандиозной. Хоть и брали в основном серебро и золото, но просто выкинуть в джунглях ценные специи, слоновую кость, лекарственные травы и многое другое мы тоже не могли, так что пришлось делать несколько рейсов к побережью.

Вторая флотилия с теми же задачами вошла в устье Темба и, по расчетам, обогнав медленно тащащиеся обозы, высадила группы перехвата. В степи работу по поиску противника облегчила разведка с воздуха. Мы с Дракошей носились целыми днями, направляя боевые группы. Урожай трофеев на севере получился однозначно богаче, чем на западе. Удалось также подтвердить сведения пленных о том, что Тха-Рэ двинулись восточнее, по огромной дуге обходя подожженные степи. Значит, противник должен выйти где-то на границе Судаха и Фируза, но куда эльфы направят удар дикарей, пока оставалось загадкой.

Я верил, что Риттен рано или поздно вернет свои владения на юге, потому продолжал развивать колонию на острове, одновременно строя планы возврата полуострова и снятия осады с цитадели. Но пятитысячная армия была непреодолимым препятствием. Установить связь с цитаделью не получилось ни с суши, ни по воздуху. Разведка видела по меньшей мере трех небесных всадников, а после первого и единственного воздушного боя рисковать не хотелось. Да и больше заботили торговые дела: без переправки товара на рынки севера вся эпопея с экспедицией на юг лишалась смысла. К тому же содержание кучи моряков и наемников уменьшало денежные резервы каждый день.

Все это привело к решению провести флот по Тембу вверх. Удачная операция с трофеями на севере показала, что берег реки не так густо, как раньше, насыщен воинами Вольницы — основная масса, по-видимому, ушла с объединенной армией. Так что у достаточно большого флота с хорошей охраной имелись все шансы спокойно достичь Фируза. Товара накопилось немало: сахар, каучук, сухофрукты, трофейные специи, слоновая кость, оружие Тха-Рэ, то, которое было сделано из хитина тварей Пустоши, и многое другое. Всего снарядили десять кораблей. На острове пришлось оставить Рэнди: нужно было контролировать наемников и многочисленных рабов, многие из которых раньше были воинами. Правда, волнений пока не возникало, я изначально приравнял рабов по содержанию к наемным рабочим и даже выплачивал жалованье. Тем не менее рабы жестко контролировались: их раскидали по плантациям, чтобы минимизировать группы, разбавили наемными рабочими, часть из которых обработали люди Огла. Ну и, конечно, существовал запрет на оружие, утренняя и ночная переклички, а также контроль передвижения по острову. При соблюдении всех правил могли случаться лишь локальные проблемы, которые должны легко решаться оставленными на острове нашими боевыми группами.

В устье Темба флотилия вошла вместе с приливом, это облегчило первые часы путешествия. Но потом неотвратимо наступили трудовые будни: команда гребла против относительно спокойного течения реки, но все же это была тяжелая работа, сильно давал знать о себе немаленький груз. В походе участвовали броненосец, «Акрам», «Льдинка» и трофейные суда. Часть кораблей датленской, наиболее надежной постройки ушла с первым торговым караваном в Кайоль, потому флот укомплектовали лучшими из взятых на абордаж кораблей. Также к эскадре присоединили полтора десятка лодок, которые экспроприировали у речных племен. На этих маленьких и юрких судах проводилась разведка и поиск стоянок на берегу. Но все меры безопасности оказались лишними — Вольница обезлюдела: часть воинов ушла с армией Тха-Рэ, а остальные в поисках корма для скотины откочевали на восток. Защитившись пожаром от Фируза, Вольница лишила себя пищи, и много скота и лошадей пало от бескормицы. Хоть фирузцы и не дошли сюда, война взяла свою плату — за весь поход нас лишь несколько раз беспокоили мелкие шайки разбойников, но охрана каравана, состоящая из полусотни гестов и орков, двух сотен датленцев и еще пары сотен нанятых в Троруре моряков, отпугивала степных хищников от заманчивой добычи. В походе соблюдалась жесткая дисциплина, спали все на кораблях, на стоянках дозоры уходили далеко в степь, причем по обоим берегам, а лодки с разведчиками шли как впереди каравана, так и позади. В общем, в этот раз обошлось без нападений, и самым большим приключением стала торговля с фирузской таможней, где за взятку нам изрядно скостили пошлину. Ровно то же самое повторилось и на риттенском берегу.

В порту были наняты телеги, и по отличным дорогам метрополии караван добрался до Балха. У нашей резиденции царил неимоверный ажиотаж — как оказалось, первый караван благополучно доставил груз в Датлен, а дальше Огл сопроводил сахар до столицы. Продажи поначалу шли довольно вяло, так как высокая цена и новизна отпугивали потенциальных покупателей. Но вскоре повара и домохозяйки, распробовав новый продукт, помчались делать запасы. Откровенно говоря, мы не были готовы к такому спросу — сахара было немного, а нас осаждали крупные оптовики. Торговцы соседних королевств хотели первыми заполучить право торговать сахаром в своих землях, многие, конечно, уже искали секрет нового продукта, но война на юге спутала всем карты.

Не меньшим спросом пользовались свечи из китового жира, изделия Фатти из каучука, новые жатки и колесные плуги. Огл весьма кстати купил огромные склады в одном из районов города, а нашей прежней базы попросту стало не хватать. Привезенный нами сахар и другие южные товары пришли как раз вовремя. Запасы кончались, а из-за войны возник огромный дефицит, так что деньги потекли рекой, и наша команда получила шанс стать крупным игроком.

Жатки, сдаваемые в аренду или продаваемые в рассрочку, уже приносили колоссальную прибыль, и она только росла. А учитывая, что брали мы ее не деньгами, а дешевым зерном и снабжали им почти все роды айвов и два из пяти великих кланов орков, доходы выросли кратно. В Таленгаре мое баронство по праву считалось крупнейшим поставщиком вытяжек из тел тварей и оружия и имперских доспехов. В нашу сферу влияния вошли также торговля лошадьми, кожей и мясом, получаемым от айвов взамен на зерно. Сеть таверн, связь, почтовые лошади и запущенные каретные маршруты, отряды охраны караванов опутали густой сетью Таленгар, Южный Ларог, Риттен, Датлен и Судах. При удачном завершении дел на юге могла появиться устойчивая финансовая база для реализации самого крупного проекта, к которому я готовился все эти годы.

В свое время Анхель поделился информацией о влиянии торговых домов на экономику и политику риттенского протектората. Вход в клуб избранных оценивался в десять миллионов золотых, конечно, помимо этого компания должна была иметь многочисленные источники доходов, армии охранников, земли и связи. Наша компания сейчас стоила где-то один миллион золотых, но это по самой оптимистичной оценке, да еще и при условии, что колония на острове заработает в полную силу, а торговый маршрут по реке Темб станет менее опасным. И конечно, баронство, каучуковое производство, производство жаток и в целом наша металлургическая мануфактура на Весновке были оценены с учетом будущих перспектив. Если превращать все в золото здесь и сейчас, воротилы Риттена не дали бы и трех сотен тысяч.

Источником богатства большинства домов были практически монопольные права на торговлю с определенными территориями. Нет, конечно, видимость торговой свободы сохранилась, и сотни и даже тысячи купцов возили товар из одной страны в другую без заметных препятствий и притеснений. Однако так думал каждый, пока не сталкивался с крупным кушем. Большая партия товара по низкой цене была невозможна для мелкого торговца, и не только потому что у него мало денег — ведь в конце концов можно занять или объединиться с друзьями. Но у тех, кто покушался на прибыль торговых домов, как по волшебству возникали сложности. От вполне простых и традиционных: придирчивая таможня, отряд разбойников, подкупленные сборщики баронов и, чем Скаринг не шутит, кинжал или яд, — и до вполне изощренных: ценовая война, конкуренция в канале мелкого опта, пикетирование, распространение негативной информации, преследование по старым или вообще надуманным преступлениям. В общем, над теми, кто решался попрать могущество домов, моментально сгущались тучи. И такие люди, если вовремя чувствовали, куда дует ветер, сохраняли свое небольшое дело или уходили на покой. Другие безуспешно бились головой о каменный потолок, пока не сжигали состояние или не исчезали где-нибудь в судахской пустыне. Редко, очень редко появлялись новые дома. Для этого нужна была либо воля короля Риттена, либо новый рынок и куча везения.

Эль Акримы контролировали поставку шелка, шерстяных ковров, сухофруктов, самоцветов и других товаров из Фируза. При этом в их дом входило больше двухсот полунезависимых купцов, снаряжающих корабли во внутреннем море, а это тысячи повозок товара, армии наемников и куча золота. Западные дома имели процент со всех сделок с основным ресурсом этих относительно бедных стран — людьми. Вербовщики находили семьи переселенцев, заключали с ними контракт, а потом перепродавали обязательства вельможам из Таленгара или Ларога, всегда нуждающимся в людях. Или формировали группы обслуги для богатых домов Балха и набирали новобранцев в армии наемников Гиорда. Каждый дом помимо основного источника богатства имел массу зависимых торговцев, свою армию и массу подданных, живущих по своим, внутренним правилам. Государство в государстве. Помимо домов, чье могущество строилось на торговле с одним или несколькими королевствами протектората, существовали кланы, имеющие влияние в узкой сфере, но практически в любом королевстве анклава и даже вне его пределов.

Одними из самых могущественных были Ниты, построившие что-то вроде системы банков из мира Виктора. Анхель был представителем одного из ответвлений этого дома. Ниты помимо торговли имели в каждом городе отделение, где не только простые смертные, но и ростовщики могли занять денег, вельможи выписать или обналичить вексель. Дом пытался даже внедрить переводы, но отсутствие быстрой связи и достаточного оборота между странами делало эти операции весьма рискованными. Тем не менее можно было считать, что Ниты контролируют банковский процент. Рынок стали контролировать воротилы, скупающие оптом четыре пятых всего, что производил Штир. Эти монстры выполняли заказы целых королевств на поставку оружия и доспехов.

Слава богам, наши плавильни работали в основном на жатки, так что Фатти с его железом пока не перебежал дорогу одному из великих торговых домов. В целом же у нас возникала проблема. Пока мы были малы и незаметны, никто не интересовался купцами из захолустного Клонеля, которые тем более свои продажи сосредоточили на малоразвитых рынках айвов и орков. Такие товары, как свечи, сахар и каучук, были новы и почти не касались интересов домов. Конечно, где-то доля рынка ушла к нам, но чаще создавался новый спрос, и никто из великих не был ущемлен. Но если продолжать развиваться дальше, то требовалось найти глобальный, не занятый никем рынок, который сделал бы нас столь сильными, чтобы никто и не мыслил подмять компанию под себя. Иначе торговля сахаром или свечами привлечет внимание тех, на чьей территории мы работаем, и тогда начнется война, в которой все преимущества будут на стороне противника. Наша армия слишком мала, финансовые ресурсы ничтожны, а влияние и связи в масштабе протектората вообще никакие.

Планируя свое будущее и будущее семьи, друзей, близких людей и членов команды, которых с каждым годом становилось все больше и больше, я давно придумал План. Именно План, с большой буквы. Чтобы достойно жить и не нуждаться, нужно быть сильным, иначе всегда найдутся Казначеи и Бароны, убившие отца. Чем меньше денег, тем бесправнее существование, чем больше — тем вероятнее получить кинжал в спину или кубок с ядом. Но каста тех, кто на вершине пирамиды, достаточно устойчива. Их империи столь велики, что мало кто решается проглотить такой кусок. Так что нужно было или стать бедным и бесправным — или очень, очень богатым и незаменимым. Я предпочел последнее. Но для осуществления Плана требовалось много денег, множество связей и прикормленных чиновников — считай, тех же денег, но в течение долгих лет отдаваемых авансом разным взяточникам. Сверх того — собственная армия, разведка, базы хотя бы в самых богатых королевствах и многое другое.

Для создания всех этих условий мы и запустили такую массу проектов. Деньги от них должны были стать стартовым капиталом для реализации Плана. Сеть таверн и охрана торговых караванов давали влияние в Лароге, Судахе, Таленгаре, Датлене, Риттене и Фирузе. С ней росла и армия. Деньги от сахара, свечей и жаток должны были пойти на организацию надежных баз в столицах и крупных городах этих государств, а торговля оправдала бы затраты на содержание огромного штата работников и служила бы естественным поводом для налаживания связей с чиновниками, рыночными воротилами и спецслужбами. Уже сейчас до трети всех денег уходило на взятки, подкуп судей и чиновников, содержание и продвижение по службе нужных нам в будущем людей. Еще треть сжигала небольшая, но профессиональная армия и огромная служба разведки и анализа. Огл, сумев запустить щупальца даже в некоторые торговые дома, собирал информацию о перспективных рынках, создавал базу надежных партнеров и многое другое. До реализации плана оставалось совсем немного, но война на юге и эльфы спутали все карты. Хотя их охота на меня и мою семью изрядно стимулировала быстроту и решительность наших действий.

Огл раньше уже отправил караван судов из Датлена к острову, теперь точно так же был снаряжен флот из внутреннего моря. Я же, решив все дела в Балхе, отправился с караваном домой, где ждало много неотложных дел с айвами, кантабарами и аквитанами, требовавших личного участия. Да и просто хотелось домой, к сыну и жене — честно говоря, устал от войн, сражений и бесконечных дорог. Но в Тире нас настигли плохие новости: война пришла следом за нами. Из столицы Таленгара, учитывая новости, которые принесли беженцы из Судаха, я спешно вылетел на Дракоше домой, так как караван шел слишком медленно. Пятидесятитысячная армия Тха-Рэ, та самая армия, что несколько месяцев назад стерла процветающую Марабу с лица земли, совершила, казалось бы, невозможное: обойдя по дуге тлеющую степь, она ударила с запада по Судаху.

Владетель Судаха в это время лишь думал над возможностью атаковать Тха-Рэ. Предложение Оргайлов, конечно, было заманчивым, а пустая казна просто требовала того золота, что обещал хитрый северный торгаш, но от мысли о военном походе лицо владыки делалось скучным и неимоверно грустным. Армия своенравных беков подчинялась только королю, так что послать одного из паладинов — значит урезать силы вдвое или вообще остаться лишь с очень храброй, но немногочисленной регулярной армией. Глупцы, терявшие ее, как правило, легко становились жертвами своих подданных. Так что, чтобы наказать коварных южан, пополнить казну и остаться у власти, нужно было собирать совет. Однако судьба распорядилась иначе — дерзкие сами вторглись в пределы бека Узгура. Западный шакал то и дело посматривал в сторону Фируза, оттого вел себя нагло и независимо. А богатая провинция, доставшаяся от разумных предков, еще больше возвеличивала смутьяна. Так что владетель поначалу был даже доволен сложившимися обстоятельствами, однако скорость, с которой Узгур растерял былое величие, сильно напугала весь экстренно собранный совет.

Армия вторжения легко смела пограничные полки, а добравшись до цветущих земель Узгуров, несколько сотен лет смело встречавших набеги Вольницы и коварные удары Фируза, так же легко разгромила объединенное войско нескольких приграничных беков, во главе которого стояли Узгуры, в одночасье лишив Судах трети его армии. Теперь владетель надеялся лишь на обещанную Оргайлами помощь Великих баронств. У столицы спешно собирались знаменитые на весь мир конные тысячи и не менее славная пехота. С ростом лагеря вокруг столицы росла и уверенность в будущей победе, тем более что баронства выслали десять тысяч воинов, а беки собрали не меньше чем двадцатитысячную армию. И пусть дикарей почти в два раза больше, но хорошо вооруженное, обученное и закаленное в боях войско легко сломит южан. Владетель уверился в победе настолько, что приказал выступать навстречу численно превосходящему противнику. Рассудительные беки предлагали сыграть от обороны, воспользоваться многочисленными крепостями и переправами через реки, но окружение короля уже давно все решило. Молниеносная и убедительная победа, награды и почести — вот чего ждал двор.

Тем временем немного поредевшая, но более опытная и мобильная машина Тха-Рэ только набирала обороты. В сражениях выявлялись талантливые лидеры, а небоеспособные части гибли от рук противника. Дикари под руководством эльфов создали вполне гармоничную боевую единицу, которая имела массу инструментов решения любых боевых задач. Слабую, недисциплинированную конницу, представленную всадниками Вольницы, усилили легкой пехотой Тха-Рэ. Быстроногие метатели дротиков служили как бы промежуточным звеном между медленными тяжеловооруженными копейщиками и быстрой конницей. К тому добавились головорезы Сибы. Сами по себе эти слабоуправляемые массы солдат, вооруженные абсолютно различным оружием, были неопасны, но эльфы насытили их ряды инструкторами-сержантами, переправленными из Ларога, превратив их в опасные и, самое главное, не боящиеся крови подразделения. Ну и самым эффективным оружием южной армии стали закованные в хитин тысячи Тха-Рэ. Эти полки сильно уступали даже пехоте Судаха и уж тем более легионам Риттена, их главной слабостью было отсутствие стрелковых подразделений и атакующей магии, но непробиваемый щит южных колдунов компенсировал эти недостатки. К тому же эльфы дали своим ученикам два козыря: разведка с воздуха и подразделение эльфийских лучников. Всего под знамена Тха-Рэ собралось около пятисот перворожденных, но и это была грозная сила.

Решающее сражение произошло в двух переходах от столицы Судаха. Король все же поддался на уговоры придворной челяди и двинул объединенное войско навстречу врагу. Позиционного преимущества не имелось ни у той, ни другой стороны, и две армии сошлись на почти ровном поле. Обе имели легкую конницу, для которой здесь нашлось достаточно места. Тха-Рэ традиционно поставили тяжелую пехоту в центр, а на флангах расположили конницу и метателей дротиков. Южная армия после перехода по степи и битвы с Узгурами насчитывала сорок — сорок пять тысяч бойцов. Имея численный перевес, эльфы выделили десять тысяч воинов Сибы в отдельный отряд, которым усилили свой правый фланг, создав там огромный перевес. Судахцы противопоставили Сибе объединенное войско Великих баронств, прикрыв пятитысячным отрядом конницы правый фланг, и расположили всю пехоту по центру.

Бой начала конница Судаха — опытные, испытанные в многочисленных приграничных и междоусобных стычках сотни ринулись в бой. Но всадники Вольницы имели численный перевес, а поддержка метателей дротиков оказалась на удивление к месту. Тяжелые костяные снаряды, как позже выяснилось, накачанные магией южных колдунов, легко преодолевали защиту восточных всадников. Хотя чаще дротики просто выносили ошеломленных судахцев из седел, этого было достаточно, чтобы атака захлебнулась. Тем не менее беки быстро сумели выработать тактику против многочисленного, но плохо защищенного врага: дисциплинированная конница стала уклоняться от прямого столкновения, осыпая противника градом стрел. Количество колдунов Тха-Рэ на этом фланге было минимально, так что лучники собирали богатую жатву. На фланге установилось шаткое равновесие, и ни одна из сторон не получила ощутимого преимущества. Центр Судаха, несмотря на численный перевес воинов в хитине, дрался храбро, слаженно и умело. Золотые полки королевской гвардии атаковали дикарей с яростью львов, но численный перевес и, как следствие, глубина построения Тха-Рэ пока сдерживали пехоту владетеля.

А вот на левом фланге складывалось бедственное положение — дало знать о себе отсутствие централизованного управления Сиба и пехота Тха-Рэ успешно теснили баронов. Великие бароны до сих пор не определили главнокомандующего, а потому дрались несколькими разрозненными отрядами. Практически то же самое было бы и у воинов Сибы, но инструкторы из Ларога и эльфы как клещами держали разбойничьи тысячи в повиновении. По выучке, численности и вооружению западные разбойники ничем не уступали восточным, но первых подпирали панцирники Тха-Рэ и метатели дротиков, а вот поддержать баронов было некому. Однако они, наверное, могли бы противостоять до того момента, как дисциплинированная армия беков разгромит южных дикарей, но этого не произошло. Над полем взмыли Небесные всадники, и, пролетев на безопасной высоте над сражающимися, эльфы стали обстреливать штандарты четырех из пяти баронов. К ужасу владетеля, стрелы нашли свои жертвы — оказалось, так остроухие выполнили давний заказ последнего великого барона, отныне державшего в руках войско баронств.

Половина воинов подняла оружие против вероломного соседа, защищая права наследников, но другая — подчинилась и, послушная приказам нового правителя, предала Судах. Объединенная армия Сибы и Великих баронств быстро расправилась с остатками левого фланга и ударила в центр армии. Ценой большей половины войск владетелю удалось спастись бегством и запереться в столице, но, имея меньше десяти тысяч воинов и небольшой гарнизон, надеяться было не на что. Армия юга захватила земли верного союзника Риттена, оплот протектората на юго-востоке.

Но эльфы не были бы сами собой, если бы не имели еще нескольких козырей в рукаве. Только недавно отгремела война в Лароге и в Пустоши орков, где эльфы получили здоровую оплеуху от Риттена. Но, как оказалось, это являлось лишь первым шагом в длинной многоходовой партии. Среди айвов при поддержке Леса появился лидер — каган Хизыр. Могучий воин, талантливый политик и, как водится, отличный вождь. С поддержкой эльфов он сумел, начиная с захудалого северного рода, подчинить себе алеутов, тайчиитов и ойратов. Воинов этих многолюдных родов хватило, чтобы мечом уничтожить непримиримых врагов, а за золото и снадобья эльфов на сторону Хизыра перешел еще десяток племен поменьше. Кочевья кагана были далеки от владений наших торговых партнеров, потому неудивительно, что люди Огла проморгали появление новой силы. Становление вождя произошло столь стремительно, что слухи о его силе пришли в степь вместе с его войском.

Но Хизыр не стал очередным каганом, борющимся за верховную власть над айвами, — как правило, против этого объединялись даже непримиримые враги, и в степи вновь воцарялась анархия. Так что Хизыр, имея лишь незначительный перевес над крупными родовыми союзами айвов, не пытался захватить власть силой. Он лишь нанял за золото эльфов воинов врагов, объявив поход на Ларог. Эту идею горячо поддержали как злопыхатели, так и доброжелатели кагана. Первые думали, что там и сгинет очередной амбициозный айв, вторые обоснованно считали, что воины разных родов, воюющие на стороне Хизыра, рано или поздно станут его верными соратниками. Так или иначе, но в Ларог хлынула степная орда, поначалу насчитывающая всего десять тысяч, но позже, когда в кочевья демонстративно потянулись кибитки с награбленным добром, в орду стали прибывать молодые воины. Одни искали приключений, другие надеялись собрать калым за невесту, третьи рвались к славе и власти. Но самое главное, молодежь, скованная родовыми обычаями, вырвалась на свободу. К тому времени как военачальники Риттена и Датлена осознали масштабы угрозы, конница вышла на просторные равнины Ларога.

Эльфы снабдили воинство айвов непортящейся провизией: странными плотными фруктово-зерновыми лепешками, завернутыми в листья пластами чудесной на вкус и несомненно питательной массы и небольшими плотно закрытыми сосудами из коленца растения вроде бамбука, в которых находилась горькая настойка. Действие ее чем-то походило на наркотик, принимаемый южанами: воины могли долго обходиться без пищи, оставались бодры и не страшились самой кровавой битвы. Ко всему этому сами кочевники вели заводных лошадей, имели запас сушеного мяса, курта и смесь съедобных трав для похлебки. Так что орда вполне могла автономно продержаться до трех месяцев. Неприхотливые всадники ели прямо в седлах, а коням в богатом травой Лароге хватало подножного корма. Если раньше степняки цеплялись за горные перевалы, а потому грабили лишь достаточно лесистые восточные провинции, то сейчас айвы, наплевав на возможность возвращения за Драконий хребет, атаковали запад, где было достаточно места, чтобы развернуть конницу. Риттенцы сразу же провели по лесам в тыл противника мобильные отряды с целью порезать коммуникации врага. Но, к их удивлению, недавно захваченные айвами перевалы никто не охранял: Хизыр ушел побеждать и не заботился о путях отхода. Более того, он больше не ждал ни пополнения из степи, ни провизии, ни какой-либо иной помощи. Караваны с добычей больше не отправлялись к жадным до чужого добра аулам, свою задачу они выполнили. Всех, кого можно было привлечь жаждой наживы, каган уже собрал под свои знамена. Тем более что с его уходом главы родов сумели быстро восстановить порядок, и амбициозный лидер мог вернуться в родную степь лишь победителем, иначе его заклевал бы совет старейшин собственного рода, не говоря уже о могучих соседях.

Вышедшую на оперативный простор орду было непросто блокировать, учитывая, что основной ударной силой Риттена и Датлена были пехотные части. Сил рейтаров не хватало даже для того, чтобы связать боем войско кочевников, к тому же те дрались без особой системы, то нападая в десятке мест одновременно, то хаотично перемещаясь с севера на юг, с юга на север, потом на запад… При этом везде разорялись богатые села, грабились караваны купцов. Десятки поместий мелких баронов и два-три графства были сожжены вчистую. Орда создавала преимущество там, где ей было удобно, все чаще осмеливаясь атаковать риттенские легионы. Хищники почувствовали вкус добычи. Легионеры ничего не могли противопоставить жалящим стрелам и несли потери. Отдельные сотни айвов преследовали целые батальоны, и если те не находили места для обороны, кочевники скрупулезно, день за днем обстреливали пехотинцев, нанося ощутимый урон.

Глава 20

Враг у стен дома

Тогда-то, наверное, и пришла в голову Хизыра простая мысль: а почему не сделать то же самое со всем войском Риттена и Датлена? От новой тактики айвов, казалось, не было защиты. Пехота перестала передвигаться даже на короткие расстояния, легионеры заперлись в крепостях, лишь рейтары пытались гоняться за небольшими группами кочевников, но, потеряв в засадах несколько рот, перестали активничать и они. Сложилась патовая ситуация: айвы не умели штурмовать многочисленные замки, а легионеры не могли передвигаться. Но если сложившиеся обстоятельства вполне устраивали Хизыра, то это в корне не нравилось Риттену. Вся ситуация грозила реальной повторной потерей с таким трудом усмиренного Ларога. Оставалась лишь капля до того, как побежденная в прошлой войне знать Ларога поднимет голову и, собрав стальной кулак, поможет айвам выбить легионы за пределы страны. Более того, Таленгар завис между молотом и наковальней: с одной стороны Тха-Рэ, завершающие разгром Судаха, и открытая дорога через Великие баронства, с другой — кочевники, в любой момент могущие направить свои тысячи в сторону Тира. С потерей Таленгара человечество теряло влияние на все восточные земли, а значит, и доступ к освобождающимся землям Пустоши.

Я тем временем спешил домой. Слава богам, Огл был на месте. Операции в северном направлении временно свернуты. Правда, судя по всему, потеряли два из семи караванов. Хотя есть надежда, что наши приказчики решили переждать неспокойное время в гостях у орков. Фатти свернул производство — все, что было можно, эвакуировали в замок, остались лишь дежурные смены у круглосуточно работающих печей, но заготовки и готовую продукцию уже перекинули на защищенную территорию. Наш замок изначально строился в самом узком месте перевала для предотвращения набегов айвов, но теперь использовали его наоборот. За эти годы стена, обращенная к Клонелю, поднялась даже выше той, что защищала нас со стороны степей. Удалось освоить скалы вдоль ущелья: с обеих сторон высились башни, удобные площадки с батареями баллист, галереи для лучников и арбалетчиков. В нескольких местах были подготовлены рукотворные камнепады. Площадь перед замком усеяли многочисленными ловушками. В землях айвов усилили охрану единственного моста. На нашей стороне провала высилась башня. При этом мост держался на стальных балках, которые входили в пазы под деревянным настилом. При помощи рычагов балки задвигались в скалу, и тогда вся конструкция удерживалась лишь досками настила и падала в пропасть при малейшей нагрузке.

При этом мы понимали, что возможны попытки переправы и без моста, в том числе и при помощи орлов. Но чтобы перекинуть на нашу сторону серьезную армию, требовалось захватить плацдарм и удерживать его, пока враг не сможет наладить надежную переправу. Для предотвращения этого шауны постоянно патрулировали каньон, а наши наемники организовали наблюдательные посты. В секретах прятались дежурные группы из трех-пяти бойцов, основной задачей которых было предотвратить начало переброски войск. К тому же были и пограничные башенки, в которых размещалось до трех десятков воинов, чтобы оперативно реагировать на нападение. Ну и последним эшелоном защиты были конные сотни Абака. В этой по сути огромной крепости мы могли укрыть практически все население баронства и вольных сел, присоединившихся к нам, а склады провизии и несколько источников воды давали шанс пересидеть неспокойное время.

К сожалению, все приготовления оказались сделаны не зря — летучие отряды айвов вступили в пределы Таленгара, и шли они знакомой дорогой через Крок на Клонель. Соседнее герцогство, раньше разоренное Ал Даланом, поддержало кочевников, и, расправившись со ставленником Риттена, кроки влились в отряд кочевников. Хизыр разделил орду на несколько частей. Самая крупная продолжала терроризировать Ларог, три меньшие просочились в Таленгар, две ушли в богатые и обжитые западные провинции, а последняя, соединившись с кроками, вторглась в Клонель. Отряды кочевников оттянули на себя немало сил. Герцоги, графы, бароны засели в замках, посылая за помощью гонцов в столицу. Просьбы шли с разных уголков страны, и главнокомандующий просто не знал, куда отправить полки. Да еще и присутствовала угроза со стороны Судаха. Слухи об армии варваров, уничтожающих все живое, уже проникли в Таленгар. Часть беженцев сумела просочиться через Великие баронства и вовсю сеяла панику в южных провинциях. Помощь из Риттена запаздывала. Оно и понятно: метрополия в первую очередь отправляла войска в непокорный Ларог. Крок — новое владение Таленгара — уже потерян, но есть надежда, что Клонель задержит степняков в своих пределах. А вот западные дворяне трусливо попрятались в своих крепостях, и айвы уже хозяйничали в приграничье.