Россия – альтернатива апокалипсису Ефимов Виктор

Работать и жить на селе должно быть выгодно. Граница не там, где солдат с ружьём, а там, где крестьянин пашет

Российская Федерация располагает земельными ресурсами более 12 га на одного проживающего. Содержание и эффективное развитие этого жизненного пространства базируется как минимум на его заселенности и может быть реализовано лишь на базе единой Концепции комплексного экономически эффективного освоения территорий, развития их инфраструктуры. При этом роль стартового связующего звена может выполнить лишь аграрная отрасль, использующая саму землю в качестве средства производства. На этих территориях нет устойчивых рабочих мест иного направления, так как под объектами промышленности и транспорта занят только 1 % земельных ресурсов РФ.

Актуальность рассматриваемой проблематики обусловлена крайне низким уровнем эффективности использования земельных ресурсов Российской Федерации, отсутствием системного подхода к увязке в единую программу государственного расселения и землеустройства ресурсно-природного, экологического, техногенного, социального и демографического потенциалов. Мы идем путем мегаполисной урбанизации. Следствием этого является резкое сокращение численности населения страны из-за фактического отсутствия мест комфортного проживания либо ввиду безжизненности, социальной необустроенности территории, либо ввиду техногенного коллапса городов мегаполисов, работающих на подрыв психологического, духовно-нравственного здоровья населения.

Первопричиной этих процессов является ориентация хозяйственного механизма и его субъектов на сиюминутную выгоду, на максимальную текущую прибыль от губительной для страны уплотнительной застройки с нанесением колоссального ущерба не только долгосрочным, но и среднесрочным перспективам развития страны. Восточная мудрость гласит: «Принимая решение — подумай о том, как оно повлияет на твоих потомков до седьмого поколения включительно». В наше время — это необходимость учитывать в государственной политике интересы последующих после нас поколений минимум на сто лет вперед. В связи с этим проблемы государственного регулирования рыночных механизмов, их нацеленности на эффективное освоение всего жизненного пространства России приобретают в эпоху глобализации особую актуальность. В противном случае в перспективе мы неизбежно столкнемся с нарушением единства и территориальной целостности страны.

Мы идем путем мегаполисной урбанизации. Следствием этого является резкое сокращение численности населения страны из-за фактического отсутствия мест комфортного проживания либо ввиду безжизненности, социальной необустроенности территории, либо ввиду техногенного коллапса городов мегаполисов, работающих на подрыв психологического, духовно-нравственного здоровья населения.

У любого государства есть две базовые функции: воспроизводство собственного населения и содержание своей территории. Земельные ресурсы Российской Федерации составляют 1 млрд. 710 млн. га земли. По международным критериям 98 % наших территорий относятся к сельским и преимущественно сельским, из 24 тыс. муниципальных образований 20 тыс. являются чисто сельскими и 2 тыс. — смешанными. Доля вымирающих населённых пунктов (численность менее 10 чел.) составляет 30,8 % от их общей численности, а в Северо-Западном федеральном округе Российской Федерации — 50,2 %.

По данным социологических опросов большая часть наших граждан в случае создания конкурентоспособных рабочих мест и нормальных условий проживания предпочитает жить в условиях природной среды. Однако сегодня в мутагенной среде многоэтажной застройки проживает 80 % нашего населения. При этом в США и Канаде от 80 до 90 % населения живет в одно и двухэтажных домах.

Агропромышленный комплекс в случае своего нормального функционирования обеспечивает обустройство и содержание наибольшего количества земельных ресурсов по сравнению с другими отраслями народного хозяйства. Так, например, доля продукции сельского хозяйства в ВВП европейских стран не более 7–8 %, однако сельскохозяйственное производство обеспечивает содержание более 40 % всех земель в Европе. Доля продукции сельского хозяйства в ВВП нашей страны — 4,4 %. При этом сельскохозяйственное производство занимает 23 % всех земель. Каждый работник сельскохозяйственного производства снабжает продовольствием и сырьем как минимум 15 человек, формируя при этом до 10 рабочих мест в смежных и интегрированных отраслях народного хозяйства. Для сельскохозяйственного производства требуется примерно в пять раз больше земельных ресурсов, чем для других отраслей народного хозяйства. В свою очередь АПК как система производства, непосредственно связанная с территорией размещения, всегда значительно зависит от инфраструктурных характеристик этой территории, вследствие этого устойчивое развитие АПК базируется на устойчивом развитии сельских территорий.

Данная взаимосвязь проявляется, прежде всего, в том, что организовать эффективное производство и переработку сельскохозяйственной продукции невозможно вахтовым способом, для этого нужны местные трудовые ресурсы. Их количество и качество, уровень воспроизводства существенно зависят от уровня социально-экономического развития территории. Решать эти взаимозависимые задачи возможно только на базе комплексных планов развития территории с созданием системы высокотехнологичного и развитого АПК.

Каждый работник сельскохозяйственного производства снабжает продовольствием и сырьем как минимум 15 человек, формируя при этом до 10 рабочих мест в смежных и интегрированных отраслях народного хозяйства.

АПК — это не только отрасль народного хозяйства, обеспечивающая продовольственную безопасность страны, но и инструмент содержания и обустройства территории государства. А для России — самого большого по площади государства этот инструмент становится стратегически важным и жизненно необходимым, особенно учитывая регрессивный тип воспроизводства населения в большинстве регионов Российской Федерации.

Впервые в своей истории наша страна функционирует в условиях транснационального рынка продовольствия. Когда рынок имел локальный характер, то на уровне макроэкономики для нас не представлял интереса вопрос о дотациях и субсидиях применяемых в этой отрасли иными странами. Но сегодня наш производитель на нашем внутреннем продовольственном рынке конкурирует с фермерами многих стран мира. А, следовательно, вопрос создания равных конкурентных условий для отечественных сельхозпроизводителей — это вопрос жизни и смерти не только их самих, но и территорий, а значит — государственности в целом. В условиях кризиса именно АПК может стать локомотивом, способным вытянуть всю экономику.

Дотации села являются в условиях глобализации инструментом конкурентной борьбы, фактическими вложениями в развитие территорий, в сохранение рабочих мест и занятость населения.

По данным английского журнала «Экономист», государственные субсидии для решения этих скрытых задач составляют в стоимости сельскохозяйственной продукции (в среднем) в США — 30 процентов, в Швеции — 59, в Канаде — 41, в Японии — 68, в Австрии — 52, в Норвегии — 77, в Швейцарии — 80, в Финляндии — 67 процентов.

Дотации села являются в условиях глобализации инструментом конкурентной борьбы, фактическими вложениями в развитие территорий.

В среднем по Европе расходы на господдержку сельского хозяйства в расчёте на один гектар пашни в сорок раз больше, чем в России. Это главные условия конкурентоспособности европейских продуктов на мировом рынке. Это приводит к лавинообразному росту импорта продовольствия. Достаточно отметить, что с 1992 по 2007 гг. импорт мяса куры вырос почти в 28 раз, остального мяса — более чем в 5 раз. Идущее же развитие экспорта зерна не следует воспринимать исключительно в позитивном плане, поскольку торговля зерном в сельском хозяйстве эквивалентна торговле нефтью и лесом в сфере промышленного производства. Мы теряем не только рынок высокотехнологичной аграрной продукции, мы утрачиваем заселенность и целостность жизненного пространства. В связи с этим возникает необходимость иного взгляда на природу дотаций и субсидий.

Дотации представляют собой внутрикорпоративные или государственные выплаты производителям той продукции, производство которой в определённых объёмах необходимо, но при сложившемся прейскуранте нерентабельно или малорентабельно. К такому виду и принадлежит продукция АПК. Цель дотаций — устранить последствия системных ошибок на уровне микроэкономического управления.

Под субсидиями следует понимать внутрикорпоративные или государственные выплаты потребителям определённых видов продукции, если корпорация или государство находит потребление именно этих видов продукции общественно полезным и предпочтительным, а потенциальный потребитель обладает недостаточной доходностью для того, чтобы оплачивать потребление этих видов продукции на основе самофинансирования.

Дотации и субсидии, должны рассматриваться не как “милостыня неудачникам”, а как естественное и обязательное средство управления порогами рентабельности производства в отраслях и регионах, инструмент удовлетворения первоочередных жизненно важных потребностей населения, обеспечивающий предпосылки для его воспроизводства. Именно с этих позиций мы должны рассматривать инструменты государственной поддержки АПК.

Дотации и субсидии, должны рассматриваться не как “милостыня неудачникам”, а как естественное и обязательное средство управления порогами рентабельности производства в отраслях и регионах.

При этом следует исходить из того, что развитие сельского хозяйства является не отраслевой, а геостратегической проблемой, проблемой сохранения единства и территориальной целостности нашей государственности. Стартовые рабочие места при освоении ныне пустующих территорий могут быть созданы лишь в сфере аграрных технологий, основным средством производства которых является сама земля. Создание любых иных рабочих мест обходится на порядок дороже. Все страны мира, за исключением России, для получения геостратегических конкурентных преимуществ вкладывают колоссальные средства в АПК не только в виде прямых дотаций, но и через программы, косвенно поддерживающие сельское хозяйство, его кадры и инфраструктуру. Например, именно благодаря этим 24 программам и прямым дотациям с 1980 по 2000 г. численность населения сельских районов США выросла за счет снижения городского на 6,4 млн. человек. Это и позволяет иметь богатую одноэтажную Америку, 80 % территории которой содержится и обустраивается американскими фермерами.

Белоруссия, понимая геостратегическое значение освоения территории, во избежание внешних претензий на неё как на пустующую, в последние годы создала 1500 агрогородков, функционально предназначенных как для проживания, так и для работы и отдыха. Около 700 из них сегодня уже получили государственную аккредитацию и не уступают по комфортности проживания условиям больших городов.

В нашей стране идеи одноэтажной комфортной застройки развиваются вокруг мегаполисов без обеспечения рабочих мест в зоне проживания и только усугубляют проблему пробок и перенаселенности мегаполисов.

Наше государство обязано методами налогово-дотационного регулирования создавать равные конкурентные условия для отечественного АПК как в сфере международного, так и в сфере межотраслевого разделения труда внутри страны, т. е. работать на селе должно быть выгодно. Кроме этого, важнейшей задачей является пересмотр национальной градостроительной парадигмы, достойной к рассмотрению в качестве национальной идеи: «От коллапса мегаполисной урбанизации к комплексному ландшафтно-усадебному освоению жизненного пространства России». И только на основании решения этих задач можно подойти к решению ключевой программы: «Кадровое обеспечение и молодежная программа освоения пустующих территорий».

Санкт-Петербург располагает уникальным образовательным комплексом, готовящим специалистов по всем аспектам проблемы освоения пустующих территорий, эффективного использования земельных ресурсов страны. В условиях нашего города может быть рассмотрена возможность совместной организации вузов Санкт-Петербурга, так или иначе, ориентированных на решение этих важнейших проблем. К их числу можно отнести: Аграрный университет, Лесотехническую академию (64 % земельных ресурсов — лесное хозяйство), Инженерно-строительный университет, Ветеринарную академию, Университет низкотемпературных и пищевых технологий (хранение и переработка сельскохозяйственной продукции). Это позволило бы более продуктивно взаимодействовать и реализовывать свой потенциал для решения задач эффективного использования земельных ресурсов России, имеющих серьезное геостратегическое значение.

«Без коровы нет деревни. А без деревни нельзя себе представить Россию»

По итогам приёмной компании 2013 года экспертами отмечается всё более сильное отставание аграрного образования от ВУЗов других профессий по качеству приёма, выраженному средним баллом ЕГЭ принятых к обучению абитуриентов. При этом подчёркивается, что первый из ВУЗов этой группы находится на 142 месте общего рейтинга, а падение интереса к аграрной сфере характерно и для ряда других стран мира. Нельзя снижать ответственность за решение этих проблем с ректоратов самих ВУЗов, по-видимому необходима и реорганизация самой системы аграрного образования. По моему убеждению, положение дел в аграрном образовании — это своего рода лакмусовая бумажка, свидетельствующая о системных изъянах в организации нашей государственности, угрожающих уже в среднесрочной перспективе суверенитету и территориальной целостности страны.

Можем ли мы ожидать иных результатов приёма в аграрные ВУЗы, если заработная плата в сельском хозяйстве несопоставимо ниже средней зарплаты по стране? Так, заработная плата уникального по опыту работы первого руководителя одного из лучших сельскохозяйственных предприятий Псковской области («Ударник»), составляет сегодня 18 тыс. рублей, а зарплата топ менеджеров Сбербанка, как сообщается в СМИ, 12 млн. рублей в месяц. Это своего рода маячки для нашей молодёжи, указующие на предельно достижимые возможности по заработной плате в зависимости от выбора сферы своей жизнедеятельности. Знамёна либерализма слишком далеко увели нас от курса на суверенитет, ориентированного на древнейшую веками проверенную заповедь: «Хлеб — всему голова». Как вы думаете, при наличии такой информации в обществе, в условиях, когда деньги стали определяющим фактором нашей жизни, ВУЗы какого направления будут выбирать абитуриенты с высоким балом ЕГЭ?

Рассмотрим гипотетическую ситуацию, когда все ВУЗы по объективным базовым параметрам эффективности и качеству учебного процесса идентичны. Тем не менее, в этих условиях с неизбежностью будет отмечаться их резкая дифференциация по качеству приёма в финансово-отраслевых разрезах. Следовательно, без введения соответствующего этому обстоятельству поправочного коэффициента, объективная оценка качества работы ВУЗов по этому показателю, прежде всего отраслевых, и прежде всего аграрных, невозможна в принципе.

Положение дел в аграрном образовании — это своего рода лакмусовая бумажка, свидетельствующая о системных изъянах в организации нашей государственности, угрожающих уже в среднесрочной перспективе суверенитету и территориальной целостности страны.

Применение к обсуждаемой проблематике известного девиза «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих» может оказаться губительным сценарием не только для аграрного образования и даже не только для России, но и для всей многонациональной Русской цивилизации, поскольку именно Россия является её цементирующим ядром. Нашу культурологическую цивилизационную специфику очень точно обрисовал в своём интервью телеканалу «Russia Today» 11.06.2013 г. Президент нашей страны В. В. Путин: «У нас есть преимущество, которое заключается в том, что мы многонациональный народ, но это всё-таки единая цивилизация». Иранее: «Суверенитет — это очень дорогая вещь, и на сегодняшний день, можно сказать, эксклюзивная в мире. Для России суверенитет — не политическая роскошь, не предмет гордости, а условие выживания в этом мире. Россия — такая страна, которая не может существовать без защиты своего суверенитета. Она будет либо независимой и суверенной, либо, скорее всего, ее вообще не будет».

Страны, претендующие на суверенную позицию, понимают особое место аграрного сектора, как обязательного несущего каркаса независимой государственности и не только в связи с проблемами продовольственной безопасности. Именно поэтому в Китае при платности образования после 9 класса только аграрное образование полностью дотируется государством. В Японии все без исключения школьники в возрасте 10 лет обязаны 4 дня в течение года пройти ознакомительную практику в аграрном комплексе страны, а базовым звеном программ регионального развития Японии считается аграрный сектор. И это естественно, поскольку во всех сферах деятельности суверенного государства, не поддающегося продовольственному шантажу внешнеполитических сил, может быть занято не больше народа, чем способно гарантированно на протяжении многих лет кормить его сельское хозяйство. Кроме этого кризис аграрного производства в наших условиях означает фактически зачистку территории от проживающего населения. «Без коровы нет деревни. А без деревни нельзя себе представить Россию». Эту поэтическую формулу Сергея Есенина, можно подтвердить на языке конкретных социально-экономических расчётов.

В Китае при платности образования после 9 класса только аграрное образование полностью дотируется государством. В Японии все без исключения школьники в возрасте 10 лет обязаны 4 дня в течение года пройти ознакомительную практику в аграрном комплексе страны, а базовым звеном программ регионального развития Японии считается аграрный сектор.

Именно поэтому, заботясь о цивилизационном будущем России, в Послании Федеральному собранию 12.12.2012 года Президент РФ В. В. Путин потребовал: «… в ближайшие четыре-пять лет мы должны полностью обеспечить свою независимость по всем основным видам продовольствия, а затем Россия должна стать крупнейшим в мире поставщиком продуктов питания». Мне представляется, что исполнение этого чрезвычайной важности поручения невозможно без специального целевого подхода к аграрным ВУЗам со стороны Министерства образования. Ведь это связано с радикальным изменением существующего положения дел, с изменение межотраслевых балансов и пропорций, в том числе в сфере подготовки кадров. Без этого мы не изменим ныне существующих тенденций импорта сельхозпродукции. В 2012 году в РФ было импортировано продовольственных товаров и сырья для их производства на сумму $40,2 млрд. (без учёта стран Таможенного союза).

Наш аграрный сектор, а вслед за ним и аграрное образование стали заложниками механизма доминирующей в стране либерально-рыночной модели развития. Дело в том, что рынок не обладает способностью к общественно полезному целеполаганию. Не регулируемый государством рыночный механизм по своей природе с неизбежностью настраивает экономическую систему на развитие секторов с максимальной доходностью (алкоголь, табак, спекулятивные торговые и ростовщические финансовые рынки, истребление природных ресурсов). При этом через перераспределение инвестиционно-финансовых, кадровых, материальных ресурсов он тормозит и ведёт к деградации, важнейшие общественно значимые, но менее доходные отрасли.

К сожалению, экономические кризисы, стагнация АПК, снижение качества жизни, нарастающие диспропорции в общественном развитии воспринимаются приверженцами либеральной экономики как проявление объективных экономических законов. При этом все сбои в вопросах государственного управления часто и весьма безосновательно списываются на неразвитость и несовершенство рыночных отношений и на ошибки на местах. Это привело к утрате школы эффективного системного управления, к отсутствию кадров нужной квалификации в системе государственного управления, поскольку рынок, якобы, и без их участия все отрегулирует.

«Спасение утопающих — дело рук самих утопающих» может оказаться губительным сценарием не только для аграрного образования и даже не только для России, но и для всей многонациональной Русской цивилизации, поскольку именно Россия является её цементирующим ядром.

В действительности, задача общественно полезного макроэкономического управления состоит в том, чтобы настраивать спектр выпускаемой продукции и услуг, образовательную, налогово-дотационную, таможенную, кредитную, страховую политику, политику соцобеспечения на выравнивание возможностей всех базовых отраслей экономики, на выравнивание их рентабельности и платежеспособности. И прежде всего тех отраслей, без которых страна с неизбежностью утрачивает свой суверенитет. Только эти тенденции могут обеспечить основу единства и стратегической устойчивости нашего государства. При этом хозяйствующим субъектам должно быть выгодно производить то, что общественно полезно и повышает качество жизни, а не то, что обеспечивает максимальную прибыль, но ведёт в перспективе к социальной катастрофе и реализуется вопреки общественным интересам. Если вспомнить сценарий разрушения СССР, то символом его оправданности выступают зачищенные прилавки продовольственных магазинов. Выводов из этого мы не сделали. До поры эта стратегическая мина скрыта от нас благополучием текущего потребительства, наркотиком нефтегазовой иглы.

Для реализации схем общественно-полезного государственного управления экономическое образование и практика должны, по нашему мнению, строиться на основе организационно-технологического, а не на основе ныне не оправданно доминирующего, счётно-финансового подхода. В противном случае, чем больше экономистов либеральной школы мы подготовим, тем туманнее будет цивилизационное будущее России, тем ниже будет уровень сбалансированности и устойчивости нашего хозяйственного комплекса, его способность к созданию условий для суверенного развития.

Практика убедительно свидетельствует, что в том случае, когда государство отказывается от регулирования рынка и не выражает долговременные интересы большинства, то формированием ценовых пропорций и порогов рентабельности производства в отраслях и регионах заправляют транснациональные корпорации. Они действуют в своих интересах, для них общество является не более чем утилизационной трубой, объектом эксплуатации, используемым для увеличения собственной прибыли, а аграрный сектор — основным барьером на пути продвижения собственных интересов.

К числу первоочередных жертв рыночного либерализма по объективным причинам относится сельскохозяйственное производство, а вместе с ним и аграрное образование. В этой сфере помимо длинного цикла и низкой рентабельности оборота капитала, помимо отягощений исторического прошлого и природных рисков, работает и ещё один фактор чрезвычайной значимости, связанный с невозможностью эффективного воспроизводства кадрового потенциала в отсутствие государственного регулирования. Дело в том, что в строгом соответствии с законами рынка, все инфраструктурные проекты, строительство, сфера услуг, а вслед за ними и всё население с неизбежностью перемещаются из сельской местности в города. В городах за счёт высокой плотности населения себестоимость оказания любых видов услуг (торговля, образование, здравоохранение и т. п.) существенно ниже, а доходность оборота капитала существенно выше. Включается механизм деградации АПК с положительными обратными связями. Чем хуже относительное финансовое положение отрасли, тем менее привлекательной она становится как для абитуриентов, так и для квалифицированных кадров.

Если посмотреть на земельные ресурсы, то можно отметить, что, располагая землями по 11,6 га на человека, мы теснимся на 1 % территории страны (80 % населения ютится во многоэтажках).

Мутагенные факторы городов, утрата здоровья нации, техногенные коллапсы становятся при этом неизбежными атрибутами бытия большей части населения, утратившего связь с природой. Это ведёт в перспективе к демографической катастрофе. Если посмотреть на земельные ресурсы, то можно отметить, что, располагая землями по 11,6 га на человека, мы теснимся на 1 % территории страны (80 % населения ютится во многоэтажках). Земли промышленности и транспорта занимают ещё 1 % территории. А на 98 % наших земель нет никаких иных рабочих мест, кроме рабочих мест аграрного направления, где в качестве средства производства выступает сама земля.

Цивилизационно ошибочная поселенческая доктрина ведёт к запустению сельских территорий с одной стороны и к техногенному коллапсу городов с другой стороны. И городская и сельская территории, хотя и по разным причинам, но становятся одинаково не пригодными для воспроизводства в преемственности поколений собственного биологически здорового и культурно состоятельного социально ответственного населения. Население городов, в обстановке воздействия губительных для генетики человека мутагенных факторов, до последнего времени сохраняло режим биологической выживаемости, благодаря смешанным бракам за счёт притока из сельской местности. Сегодня эти возможности исчерпаны.

Единственный стратегически оправданный путь выведения городов из пробок, демографических и техногенных тупиков — их расселение, создание самодостаточных комплексно развитых регионов ландшафтно-усадебной урбанизации, во всех отношениях гораздо более комфортных, чем города мегаполисы. Мы располагаем для этого всем необходимым и можем реализовать курс развития по принципу «обгонять — не догоняя», не догоняя лидеров в их движении в техногенный тупик.

Цементирующим ядром таких поселений XXI века по объективным обстоятельствам из-за отсутствия иных рабочих мест на свободных территориях может выступать только аграрное производство. Его функция — обеспечить занятость территорий, сохранение генофонда, организовать в этих целях обеспечение своего региона свежими продуктами питания (т. е. продолжительность цикла «производство — доставка потребителю» должна быть не более суток). А потому функции Минрегионразвития следовало бы передать в ведение Минсельхоза с соответствующим повышением его статуса. Пока же на бесперспективное строительство транспортных колец и развязок в городах не только уходит весь бюджет, но и обеспечивает эффект «проклятия инфраструктур», съезжает со своих мест последнее работоспособное население глубинки и ближнего зарубежья. Их миграция усугубляет проблемы мегаполисов, переставших быть экономически самодостаточными (примером чему погибший Детройт — в прошлом столица автопрома США). В России это, прежде всего, относится к городам миллионникам: к Москве, Санкт-Петербургу и другим.

В результате в СЗФО к разряду вымирающих, с численностью менее 10 человек постоянно проживающего населения, относятся 50,2 % населённых пунктов от их общего количества. Однако на вновь вводимую с 2014 года Федеральную программу развития сельских территорий (а это практически и есть вся Россия) до 2020 года из средств федерального бюджета предусмотрено выделение всего лишь 90 млрд. рублей, что в точности соответствует ежеквартальной прибыли одного только Сбербанка.

Реализуемые нами порочные варианты пространственного развития позволили в своё время вице-президенту США Дж. Байдену с опорой на оценки спецслужб США огласить прогноз: «Население России сокращается, экономика увядает, она не проживёт следующие 15 лет».

Мы должны исходить из того, что АПК — это не просто одна из отраслей, это реальный инструмент сохранения демографической и инфраструктурной целостности и единства нашего государства. Граница не там, где солдат с ружьём, а там, где крестьянин пашет. Жёсткая мегаполисная урбанизация, сжатие пространства проживания — давно проверенный механизм, обеспечивающий гибель цивилизаций. Думаю, что именно реализуемые нами порочные варианты пространственного развития позволили в своё время вице-президенту США Дж. Байдену с опорой на оценки спецслужб США огласить прогноз: «Население России сокращается, экономика увядает, она не проживёт следующие 15 лет». Подобные прогнозы при нашем попустительстве могут быть трансформированы в самореализующуюся программу.

Не осмысленным фрагментом такого сценария как раз и является намерение подойти с общей меркой к оценке аграрных ВУЗов страны, без учёта их миссии, отраслевой специфики и не равных конкурентных условий, связанных с финансовым состоянием отрасли. Такой подход является следствием не понимания матрицы причинно-следственных обусловленностей курса на сохранение суверенитета нашей государственности. Настоящей публикацией хотелось бы привлечь внимание Министерства образования РФ к особой роли АПК и аграрного образования в развитии и сохранении геостратегического будущего России и к необходимости учёта всех сопутствующих этому обстоятельств. Это именно тот, случай, когда необходимо 7 раз отмерить, прежде чем делать выводы на основе шаблонных критериев и подходов.

«Чернозём России дороже всякой нефти»

Россия обладает колоссальными и разнообразными земельными ресурсами. У нас есть «зоны рискованного земледелия», составляющие порядка 60 % пахотных земель, в которых высокий урожай не гарантирован вследствие непредсказуемости погодных условий. Но наряду с этим мы первенствуем по запасам чернозёма, демонстрационный образец которого для всемирной выставки в Париже 1900 г. был взят в России под Воронежем. Это был «монолитный» куб со стороной в сажень (около 2 м). В.В. Докучаев так охарактеризовал значение этих почв для нас: «Чернозём… для России дороже всякой нефти, всякого каменного угля, дороже золотых и железных руд; в нём — вековечное неистощимое русское богатство!». Безусловно, он прав. Еще раз подчеркнем, что земельный фонд России составляет 1 млрд. 710 млн. га, т. е. примерно по 12 Га на 1 человека. При этом земли лесного фонда составляют 63 %, земли сельскохозяйственного назначения — 23 %, земли запаса и оленьи пастбища — 9 %, земли природоохранного назначения — 3 %, земли промышленности и транспорта — 1 %, земли населенных пунктов — 1 %. АПК России производит примерно 4,4 % ВВП, в сельском хозяйстве занято 4,1 миллиона человек (9 % от численности всех занятых в экономике). Российская Федерация обладает крупнейшим в мире сельскохозяйственным потенциалом. На долю России приходится 8,9 % мировой пашни, 2,6 % пастбищ, по разным оценкам от 40 % до 52 % общемировой площади чернозёма.

Российская Федерация обладает крупнейшим в мире сельскохозяйственным потенциалом. На долю России приходится 8,9 % мировой пашни, 2,6 % пастбищ, по разным оценкам от 40 % до 52 % общемировой площади чернозёма.

При этом в большинстве регионов нашей страны экосистемы находятся в гораздо лучшем состоянии, биоразнообразие богаче, нежели в государствах — лидерах научно-технического прогресса, в том числе и за счёт того, что в СССР и постсоветской России генномодифицированные организмы не стали основой промышленного производства продовольствия.

Как следствие сельскохозяйственный потенциал России, в случае решения ряда социальных вопросов на местах, позволяет стране стать одним из лидеров поставки на мировой продовольственный рынок экологических чистых, т. е. полезных для здоровья продуктов питания. И это может быть высокодоходной сферой приложения капитала: например, в розничной торговле штата Калифорния молоко, полученное от коров на выпасе, стоит 5,49 долларов за литр, а молоко, полученное от коров при стойловом содержании и рационе, включающем в себя преимущественно комбикорма, стоит всего 2 доллара за литр. И такой разброс цен характерен не только для молока, поскольку на протяжении второй половины ХХ века массовое сельскохозяйственное производство и переработка сельхозпродукции в развитых странах коммерчески оптимизировались, ориентируясь на обеспечение сохранения товарного вида продукции при минимизации издержек на хранение способами, допустимыми для физиологии организма человека. В результате продукты питания, получаемые на основе высококачественных сортов растений, пород скота, птицы, рыбы и т. п., были вытеснены из производства и стали «эксклюзивом» — сверхдорогой роскошью по меркам большинства населения даже развитых стран. А многие продукты массового питания стали «условно безопасными» для человека, в том смысле, что содержащиеся в них консерванты и стабилизаторы не вызывают мгновенной смерти, но при систематическом их употреблении вызывают ухудшение показателей здоровья потребителей и их потомков, отрицая тем самым принцип, высказанный Гиппократом ещё в V в. до н. э.: «пища должна быть лекарством». И это — одна из самых острых глобальных проблем современности и ближайшей перспективы.

Сельскохозяйственный потенциал России, в случае решения ряда социальных вопросов на местах, позволяет стране стать одним из лидеров поставки на мировой продовольственный рынок экологических чистых, т. е. полезных для здоровья продуктов питания.

Однако современные и перспективные технологии и энерговооружённость цивилизации позволяют снова вернуться к массовому производству полезных для здоровья людей продуктов питания, а не «утолителей голода» в ущерб здоровью. И эти оценки перспектив производства продуктов питания в России подтверждаются практикой.

«По данным Госкомстата, на конец прошлого года накопленный иностранный капитал в экономике РФ составил 362,4 миллиарда долларов, что на 4,4 процента больше по сравнению с 2011 годом. В 2012 году в российскую экономику поступило 154,6 миллиардов долларов иностранных инвестиций, в частности, в сельское хозяйство — 624 млн. Больше всего зарубежных инвестиций пришло из Кипра (399 млн.) и Дании (46 млн.).

На ряде направлений происходит активная скупка иностранными корпорациями долей в российских предприятиях, что заставляет задуматься о сохранении контроля государства в некоторых подотраслях АПК. Зарубежные компании охотнее всего идут в трейдинг и переработку сельхозсырья. Традиционные же отрасли сельхозпроизводства для них являются менее привлекательными по причинам погодных рисков либо массового падежа поголовья скота вследствие болезней.

Российский АПК интересен инвесторам из разных стран. Так, Китай готов вкладывать деньги в российское сельское хозяйство. В Харбине был создан Союз сельхозиндустрии, нацеленный на сотрудничество с Россией в аграрной отрасли. В составе этого союза 66 сельскохозяйственных предприятий. Председатель Союза сельхозиндустрии сообщил, что Китай обладает огромными валютными запасами, которые могут быть инвестированы в российский АПК».

Однако инвестиции в полный цикл сельскохозяйственного многолетнего производства обладают своею спецификой. При инвестировании в сельское хозяйство, в отличие от инвестиций в промышленность и науку, необходимо учитывать не только национальную психологию, особенности законодательства и политической практики страны, в сельское хозяйство которой предполагается инвестировать, но и физико-географические факторы, обуславливающие специфику наполнения инвестиций оборудованием, технологиями, профессиональной подготовкой персонала.

В случае России эта специфика хорошо структурирована, поскольку во всех регионах страны издавна развёрнута система подготовки профессиональных кадров для сельского хозяйства и связанных с ним отраслей, охватывающая все квалификационные уровни: от работников низовых уровней до высоко профессиональных учёных-разработчиков соответствующих отраслей.

Что мешает эффективному функционированию АПК в России? — прежде всего, либерально-рыночный менталитет изрядной доли руководителей, который начали культово формировать ещё во времена Горбачёва, и что продолжается по настоящее время. Вопреки уверениям своих приверженцев, либерально-рыночная экономическая модель характеризуется следующими в принципе не устранимыми пороками:

Деятельность всего множества субъектов рынка подчинена максимизации их ЧАСТНЫХ доходов и сокращению издержек каждого из них любыми путями, в том числе и вредоносными для общества и биосферы.

Рынок не способен к целеполаганию в отношении образа жизни страны и развития её экономики. Рынок не содержит в себе механизма самонастройки экономики государства на достижение поставленных политиками целей или жизненных идеалов народа (это подтверждается опытом бывших колоний и постсоветской России).

Есть виды деятельности, общественно необходимые, но не осуществимые на принципах рыночной самоокупаемости вообще или в должном объёме.

Научно-технический прогресс в либерально-рыночной экономике сопровождается «производством» экономически избыточного населения, которое никчёмно по отношению к складывающейся структуре занятости и не обладает платёжеспособным спросом, чтобы быть «эффективными потребителями», вследствие чего оно подлежит уничтожению.

Китай готов вкладывать деньги в российское сельское хозяйство. В Харбине был создан Союз сельхозиндустрии, нацеленный на сотрудничество с Россией в аграрной отрасли. В составе этого союза 66 сельскохозяйственных предприятий.

И еще раз повторим: И разные эпохи отличаются только тем, как уничтожается «экономически избыточное население»: применением смертной казни «за бродяжничество», как это было в Англии в первую промышленную революцию, либо алкоголем, прочими наркотиками и в войнах криминалитета и государств друг с другом, как это имеет место в большинстве случаев ныне.

В ходе глобализации, осуществляемой в том числе и с участием ВТО на принципах рыночного либерализма, в категорию экономически избыточного населения может попадать большая доля населения целых государств, примером чему — Греция, Испания. И есть аналитики, которые и Россию относят к этой же категории государств, где большинство населения финансово несостоятельно, экономически бесперспективно и потому «избыточно»: такие оценки даже отечественных экспертов иногда попадают в СМИ.

Это приводит к вопросу: Есть ли перспективы, что Россия, разочаровавшись в буржуазном либерализме, в его политической и экономической практике, вернётся к марксизму? Ответ на этот вопрос отрицателен. И он проистекает из забытой ныне, но по-прежнему актуальной, работы И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 г.). В ней Сталин писал следующее.

«…Я думаю, что необходимо откинуть и некоторые другие понятия, взятые из “Капитала” Маркса, … искусственно приклеиваемые к нашим социалистическим отношениям. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как “необходимый” и “прибавочный” труд, “необходимый” и “прибавочный” продукт, “необходимое” и “прибавочное” время…

Я думаю, что наши экономисты должны покончить с этим несоответствием между старыми понятиями и новым положением вещей в нашей социалистической стране, заменив старые понятия новыми, соответствующими новому положению.

Мы могли терпеть это несоответствие до известного времени, но теперь пришло время, когда мы должны, наконец, ликвидировать это несоответствие».

И. В. Сталин перечислил в приведённом фрагменте те категории марксистской политэкономии, которые не поддаются измерению в ходе экономической деятельности и потому не могут быть учтены в практике бухгалтерского учёта, на которой строится управление микроуровня и статистика, характеризующая макроэкономические процессы.

И.В. Сталин был первым, кто публично указал на метрологическую несостоятельность политэкономии марксизма, в силу чего она правдоподобно объясняя многие явления, реально не даёт возможности построить самодостаточную систему государственного управления народным хозяйством.

Мы в России знаем, что послесталинское руководство КПСС руководитель КНР товарищ Мао Цзэдун характеризовал как ревизионистов, которые ведут дело к реставрации капитализма. В этой оценке он был прав, и потому ревизионисты не последовали сталинскому указанию, вследствие чего теория, свободная от порока метрологической несостоятельности и необходимая для продолжения социалистического развиия, не была создана в СССР. И это стало одной из научно-методологических причин того, что в СССР не оказалось сил, способных положить конец политике М.С. Горбачева, что привело страну к краху.

В ходе глобализации, осуществляемой в том числе и с участием ВТО на принципах рыночного либерализма, в категорию экономически избыточного населения может попадать большая доля населения целых государств, примером чему — Греция, Испания. И есть аналитики, которые и Россию относят к этой же категории государств, где большинство населения финансово несостоятельно, экономически бесперспективно и потому «избыточно».

Кроме того, в марксистской политэкономии кредитно-финансовая система не рассматривается как инструмент макроэкономического управления вообще. Как следствие, в марксизме нет прямых указаний на то, что если в кредитно-финансовой системе наличествует ссудный процент, то собственником её является совокупный ростовщик, который может быть зарубежным (транснациональным) даже в том случае, когда юридически провозглашена социалистическая собственность на средства производства и на банковскую систему, включая центральный банк (эмиссионный центр). Как следствие, в этом случае природные ресурсы страны и её производственный потенциал де-факто оказываются в собственности (под управлением) совокупного ростовщика вопреки интересам народа и юридическому суверенитету государства.

На основе правил Г. Р. Кирхгофа можно построить модель денежного обращения, которая однозначно покажет, что первичным генератором роста цен и дефицита покупательной способности также является ссудный процент. Когда этот разрыв между непрестанно растущими ценами и падающей покупательной способностью населения, хозяйствующих субъектов и государства достигает критической величины, то начинается торможение экономического и научно-технического развития, которое может привести к полному развалу хозяйственных связей, что и произошло в России в 1990-е гг.

Сокрытие роли кредитно-финансовой системы как инструмента макроэкономического управления и роли ссудного процента в марксизме привело к тому, что был искусственно создан конфликт между работниками реального сектора экономики — предпринимателями-владельцами предприятий и наёмным персоналом. А тот факт, что обе стороны этого конфликта реально находятся на положении рабов, эксплуатируемых банковским сектором, — остался в умолчаниях. Кроме того, в умолчаниях осталось и то, что воротилы рынка кредитов — политически не самостоятельные фигуры: над ними есть определённая идеологическая надстройка в виде Библии и её толкователей применительно к решаемым задачам глобальной политики. Глобальная же политика, преследующая цели в отношении человечества в целом, — тоже вне повествования марксизма, хотя К. Маркс неоспоримо работал на уничтожение империй — геополитических конкурентов Британской империи: Российской империи, Германской, Турецкой, Австро-Венгерской, Китая, поскольку не затронул именно финансовые инструменты глобального уровня, которые в тот период практически монопольно действовали из-под юрисдикции Великобритании.

Но главная причина в том, что в марксизме освещение ряда принципиальных вопросов философского — общемировоззренеческого характера оставляет желать лучшего, а в ряде случаев не соответствует психике человека, если рассматривать психику как информационно-алгоритмическую систему, что может быть темой отдельного доклада.

И.В. Сталин был первым, кто публично указал на метрологическую несостоятельность политэкономии марксизма, в силу чего она правдоподобно объясняя многие явления, реально не даёт возможности построить самодостаточную систему государственного управления народным хозяйством.

Поэтому возврата к марксизму России быть не может, хотя изучение его роли в истории необходимо для того, чтобы обеспечить реальный суверенитет государств в условиях глобализации и осуществить глобализацию, альтернативную в перспективе самоубийственной для человечества буржуазно-либеральной глобализации.

Фактически это означает, что Россия поставлена перед необходимостью выработать:

новый образ жизни цивилизацию, гарантирующий: 1) устойчивость биоценозов во всех регионах страны, 2) биологическое здоровье населения в преемственности поколений и его социокультурную состоятельность в деле дальнейшего развития человечества, 3) экономическое обеспечение решения как двух названных выше задач, так и прочих задач политики государства во всех её аспектах — глобальной политики, внешней политики, внутренней политики;

качественно иную по целям и содержанию социологическую науку, включая экономическую теорию и философию управления, назначение которых — научно-методологически обеспечить переход к новому образу жизни от исторически унаследованной неблагоустроенности.

Как мы уже говорили, начало решению этих стратегических по сути задач глобальной значимости было положено созданием в инициативном порядке группой учёных СССР достаточно общей теории управления (ДОТУ), впервые опубликованной в 1992 г. в книге «Мёртвая вода», с которой были ознакомлены и сотрудники посольства КНР. К настоящему времени к их решению подключилась научная школа Санкт-Петербургского государственного аграрного университета.

Развиваемая нами концепция построения лучшего будущего исходит из того, что земледелие — основа всякой цивилизованности и всякого государства, поскольку через аграрное производство идёт обустройство развитие регионов, а во всех иных сферах общественной деятельности на профессиональной основе может быть занято людей не больше, чем способно прокормить сельское хозяйство. При этом работает принцип взаимной обусловленности жизни биоценозов и общества: В начале мы формируем жизненное пространство (ландшафты, архитектуру), а потом жизненное пространство формирует новые поколения, т. е. создаёт нас. Соответственно мы исходим из того, что необходимо обеспечить жизнь подавляющего большинства населения в собственных домах с приусадебным участком, размер и обустройство которых должны быть такими, чтобы семье нескольких взрослых поколений жилось комфортно. Размер и локализация на местности населённого пункта должны быть такими, чтобы природная среда — как место гармонизации психики и отдых — были в пределах получасовой пешей или велосипедной доступности, а концентрация населённых пунктов в регионе должны обеспечивать устойчивость биоценозов.

Развиваемая нами концепция построения лучшего будущего исходит из того, что земледелие — основа всякой цивилизованности и всякого государства, поскольку через аграрное производство идёт обустройство развитие регионов.

Современное промышленное производство (за редкими исключениями) технологически не нуждается в создании предприятий-гигантов, что позволяет многие производства рассредоточить своими отдельными технологически обособленными компонентами по таким небольшим населённым пунктам и обеспечить в них полную занятость населения. Эта концепция не реализуема на основе либерально-рыночной модели, но вполне реализуема в государстве-суперконцерне, в котором рыночный механизм средствами налогово-дотационной политики подчинён государственному плану биосферно-экологического, социокультурного и экономического развития. Достигнутый цивилизацией уровень энерговооружённости, современные средства связи и обработки информации вполне позволяют перейти к такому образу жизни государства в течение примерно 50 лет — при наличии политической воли и обеспечить высокое качество жизни всему населению, нравственно готовому к добросовестному труду.

Семья — это «зернышко», которое программирует будущее

Российское общество, его государственные институты, хозяйство страны на протяжении нескольких десятилетий переживают затяжной кризис. Разные аналитики дают разные оценки фаз этого кризиса: одни полагают, что пик кризиса уже позади, другие убеждены, что кризис продолжает усугубляться, называя при этом разные его причины и рисуя взаимоисключающие перспективы. Тем не менее, надежды на то, что пик кризиса уже миновал, экономика устойчиво растёт, и все прочие проблемы рассосутся сами собой, — неуместны, пока имеет место такое положение дел, о котором сказал В.В.Путин:

«А теперь о главном. И о самой острой проблеме современной России — о демографии. Проблемы экономического и социального развития страны тесно связаны с простым вопросом: для кого мы всё это делаем? Вы знаете, что в среднем число жителей нашей страны ежегодно становится меньше почти на 700 тыс. человек… Положение в этой сфере критическое».

Иными словами, если общество вымирает, то даже реальные достижения его представителей в науке, технике, искусствах для граждан этого общества бесполезны, хотя другие народы, возможно, впоследствии смогут присвоить не только его территорию, но и многие достижения его культуры.

Очевидно, что в жизни цивилизованного общества, проблемы демографии не носят исключительно биологического и индивидуально-психологического характера, но переплетены с проблемами общекультурного характера. Т. е. кризис в России носит общекультурный характер, вследствие чего он выражается во всех сферах жизни общества. По своему существу общекультурный кризис представляет собой выражение неспособности общества к эффективной самоорганизации и к решению управленческих по их характеру задач как относимых к компетенции каждого из множества индивидов, составляющих общество, так и в аспекте рассмотрения жизни социальной системы.

Общество вымирает, то даже реальные достижения его представителей в науке, технике, искусствах для граждан этого общества бесполезны, хотя другие народы, возможно, впоследствии смогут присвоить не только его территорию, но и многие достижения его культуры.

Соответственно подход к рассмотрению проблематики кризиса и выходу из него на основе интерпретации взаимосвязанных сторон жизни общества как задач управления представляется наиболее перспективным. Это же касается и главного вопроса жизни общества — его демографической устойчивости, т. е. развития в преемственности поколений в гармонии с окружающей средой.

В современный политический лексикон вошёл такой термин, как «демографическая политика». Его возникновение подразумевает: эпоха «стихийного» (т. е. не контролируемого) воспроизводства населения в этих обществах если и не завершилась, то стоит вопрос о том, чтобы положить ей конец. И один из вопросов в том, в чьей власти реально находится демографическая политика, которая может быть и средством демографической агрессии, чему примером история Косово в последние 50–60 лет, и средством обеспечения демографической устойчивости общества и его государства.

Политика демографической устойчивости общества и его государства включает в себя три взаимосвязанных аспекта: 1) определённость демографической политики, обеспечивающей в преемственности поколений рождение и воспитание здоровых людей в количествах, которые допускает устойчивость биоценозов (экология) в регионах проживания и ведения хозяйственной деятельности; 2) экономическое обеспечение избранной демографической политики, поскольку без него самая наилучшая демографическая политика в технически обусловленной цивилизации останется пустыми словами; 3) общекультурная политика, под воздействием которой формируются и экономические теории и личностные качества индивидов обоих полов и характер нравственности и этики, связывающих множество индивидов в единый организм общества.

В современный политический лексикон вошёл такой термин, как «демографическая политика». Его возникновение подразумевает: эпоха «стихийного» (т. е. не контролируемого) воспроизводства населения в этих обществах если и не завершилась, то стоит вопрос о том, чтобы положить ей конец.

Последний аспект является предопределяющим по отношению к первым двум, поскольку и первый, и второй аспекты реально осуществимой политики демографической устойчивости общества и его государства обусловлены развитием культуры этого общества в целом. А общекультурная политика фактически предопределяет личностные качества подрастающих поколений.

В самом же воздействии общекультурной политики на все частности в жизни, включая и экономику, решающую роль играют пионерские достижения в понимании жизненно значимых для общества и человечества в целом проблем, путей и средств их решения. Если же проблемы не выявлены, то и решение их невозможно. В связи с этим ещё раз повторим высказывание Т. К. Честертона: «Не в том дело, что люди не могут увидеть решение, дело в том, что они обычно не могут увидеть проблему».

Для выработки демографической политики государства необходимо ответить на такие вопросы: в чём суть государства как общественного института? В чём состоит отдача института семьи обществу помимо её чисто биологической роли — воспроизводство биомассы новых поколений? Какой тип семьи даёт обществу наивысшую отдачу?

В зависимости от соответствия объективным закономерностям бытия и от ответов, даваемых на эти вопросы при выработке демографической политики, проведение в жизнь самой демографической политики в состоянии либо окончательно уничтожить общество, либо решить его текущие проблемы и обеспечить его устойчивое развитие в преемственности поколений.

Очевидно, что в историческом прошлом и обозримой перспективе жизнь цивилизованного общества представляет собой взаимодействие института семьи и института государственности. Это взаимодействие протекает в диапазоне от варианта, когда государственность поддерживает институт семьи, а институт семьи предоставляет институту государственности поддерживающих его граждан. До варианта, когда институт государственности и институт семьи сталкиваются с проблемами, которые они создают друг другу, в результате чего общество и впадает в кризис. В этом взаимодействии функции обоих общественных институтов взаимно незаменимы.

Государственность — это система управления на профессиональной основе делами общественной в целом значимости, как на местах, так и в масштабах общества в целом. Всё остальное, что известно на протяжении истории о государствах, — либо конкретика выражения этой функции государственности, либо культурно-исторически обусловленные «сопутствующие эффекты», возникающие при выполнении этой функции людьми, входящими в состав государственного аппарата и тех социальных групп, из которых выходят чиновники государства.

Семья — это не столько «ячейка общества», сколько «зёрнышко»: множество таких «зёрнышек» в настоящем взращивает будущее этого общества и его государства, по существу — программирует будущее.

Семья — это не столько «ячейка общества», сколько «зёрнышко»: множество таких «зёрнышек» в настоящем взращивает будущее этого общества и его государства, по существу — программирует будущее.

Как известно, в состав технически цивилизованных современных общественных систем входят разные типы семей. И каждый из типов семей вносит свой вклад в программирование будущего, отличающийся от вклада в программирование будущего семьями иных типов. Поэтому важно понять, какие типы семей какое качество жизни общества программируют. На этой основе можно определиться с тем, программы каких типов нежелательны, поскольку носят объективно более или менее ярко выраженный антисоциальный и антибиосферный характер; а программы каких типов не создают проблем, решение которых возлагается на остальное общество и биосферу Земли.

При таком подходе мы увидим, что на одном полюсе распределения всего множества реальных семей по типам будет «индивид со своим чемоданом», а на другом полюсе — семья трёх и более поколений, живущих в общем жилище и ведущих одно домашнее хозяйство. Между этими полюсами расположится ещё несколько типов семей: семьи двух поколений — родители и подрастающие дети; неполные семьи с детьми, в которых дети растут без одного из родителей; бездетные разнополые пары, которые в силу разных причин на протяжении многих лет, а то и десятилетий существуют вдвоём без детей. Кроме того, в каждом из названных типов семей может быть более или менее значительная доля люмпенизированных семей, предпочитающих паразитический образ жизни.

Есть множество работ по психологии, которые показывают, что в неполных семьях полноценное личностное становление в процессе взросления ребёнка в большинстве случаев не обеспечивается. Причём это происходит не только в силу экономических причин, когда родитель-одиночка вынужден много работать и потому уделяет ребёнку времени меньше, нежели это необходимо. Дело в том, что воспитание большей частью не носит назидательно-приказного характера, а протекает незаметно исподволь в обычной жизни семьи, когда ребёнок перенимает образцы поведения взрослых. Об этом Ф. Г. Раневская в роли мачехи в фильме «Золушка» высказалась очень ярко: «И вообще, Золушка, я тебя люблю гораздо больше своих дочерей: им я не делаю ни одного замечания, а тебя воспитываю с утра до вечера!»

При этом надо понимать, что организация психики мужчины и женщины — различны, кроме того, есть и особенности возрастной психологии. Поэтому ребёнку для того, чтобы стать полноценным представителем своего пола, есть, что перенять на будущее и от папы, и от мамы, и от дедушек, и от бабушек. А для того, чтобы это свершилось, несколько поколений одной семьи должны быть в постоянном неформальном общении. Это и объясняет хорошо известный факт, что воспитание в детских коллективах не может быть альтернативой воспитанию в семье, поскольку в детских домах та же проблема, что и в неполных семьях — дефицит общения детей с взрослыми.

Есть множество работ по психологии, которые показывают, что в неполных семьях полноценное личностное становление в процессе взросления ребёнка в большинстве случаев не обеспечивается.

По сути, это означает, что если семье типа «индивид с чемоданом» в обществе комфортно, то на каждую такую «семью» будет приходиться несколько неполных семей и несколько детей в детских домах. И эти дети, став со временем взрослыми, будут неизбежно в чём-то ущербны в сопоставлении с теми, кто вырос в нравственно-этически здоровых семьях нескольких поколений.

Кроме того, спустя несколько десятилетий, «индивиды с чемоданом» постареют, утратят здоровье и работоспособность, и перед обществом встанет вопрос обеспечения их одинокой старости в форме «патроната по месту жительства» либо в форме «домов престарелых». Это ляжет на общество и государство дополнительным экономическим и психологическим бременем.

Но и в период активной жизни те, кто отнесены к типу семей «индивид с чемоданом», создают множество проблем для окружающих своей более ярко выраженной антисоциальностью поведения, проявляющейся в самых разных формах от эгоистичной беззаботности до уголовных преступлений. Человек, живущий в семье, не только менее склонен к антисоциальному поведению, но и в некоторой степени сдерживается семейными узами, конечно, если это не люмпенизированная «семья».

Если это видеть и понимать, то кризис обществ Запада имеет в своей основе культ индивидуализма на протяжении многих поколений. Одна из форм этого культа — борьба за «права человека», которой не сопутствует борьба за исполнение всяким человеком, которому общество предоставляет права, его человеческого долга перед этим обществом.

С другой стороны, тип семьи «семья трёх и более поколений, живущих в общем жилище на основе общего хозяйства», если семья нравственно-этически здорова, обеспечивает наиболее полноценное воспитание детей, поскольку в процессе личностного развития ребёнок видит все предстоящие ему возрастные периоды и не обделён общением со взрослыми (по крайней мере, в случае экономической благоустроенности жизни общества), вследствие чего перенимает от них все необходимые для его взрослой жизни навыки поведения и более успешно личностно развивается. Господство такого типа семьи освобождает общество и от массовой проблемы одинокой старости. Такая семья создаёт и меньшую нагрузку на экономику (а через неё и на экологию) за счёт других факторов, поскольку многие вещи и услуги семье нужны в количестве экземпляров, меньшем, чем количество людей в её составе, а приверженность людей к домашнему уюту и сохранению духа семьи сдерживает гонку потребления.

Человек, живущий в семье, не только менее склонен к антисоциальному поведению, но и в некоторой степени сдерживается семейными узами, конечно, если это не люмпенизированная «семья».

По сути, сказанное означает, что для устойчивости общества в преемственности поколений тип семьи трёх и более поколений наиболее предпочтителен. Тип семьи двух поколений (взрослые родители и подрастающие дети) может сопутствовать в жизни нравственно-этически здорового общества семьям трёх и более поколений, если семьи трёх и более поколений многодетные. И если это допускает плотность населения в регионе проживания и нагрузка на биоценозы, то с течением времени семьи этого типа должны становиться семьями трёх и более поколений.

Весомость в статистике общества типов семьи «индивид с чемоданом», «неполные семьи», «бездетные на протяжении многих лет пары» — показатель нездоровья общества. Это не означает, что семей этих типов в здоровом обществе не может быть. Их наличие в силу разного рода биологических причин, стечения социальных обстоятельств, личностной неспособности устроить свою судьбу — неизбежно. Но они не должны массово возникать в результате беззаботности взрослых людей по отношению друг к другу и к детям. В социальной статистике нравственно-этически здорового общества их доля должна быть на уровне погрешности съёма статистических данных. То же касается и люмпенизированных «семей», «семей» гомосексуалистов.

Второй вопрос при выработке демографической политики — это вопрос о допустимом соотношении долей городского и сельского населения и о динамике изменения этого соотношения в процессе общественного развития. По существу это вопрос об объективных ограничениях на численность населения, которое может быть занято вне сельскохозяйственного производства, поскольку вне сельскохозяйственного производства без нарушения принципа экономической самодостаточности общества и его продовольственной безопасности может быть занято людей не больше, чем может прокормить сельскохозяйственное производство этого общества.

С этим же вопросом связан и вопрос о воспроизводстве населения в городах и в сельской местности. Этот вопрос недопустимо игнорировать, поскольку современный город, во многом представляя собой искусственную среду обитания, — мощнейший фактор мутагенного воздействия на организмы представителей всех биологических видов, включая и человека. Причём хромосомный аппарат человека раз в 50 чувствительнее к воздействию мутагенных факторов, нежели хромосомный аппарат пресловутой мушки дрозофилы.

Многие мутации, мягко говоря, не полезны для телесного и психического здоровья будущих поколений. И потому прежде, чем цивилизация сможет сделать города не угнетающими генетику и потенциал здоровья их населения, необходимо компенсировать в масштабах общества мутагенное воздействие города через приток здоровых генов из не городской среды обитания. Если один из представителей брачной пары вырос на природе, то в парном хромосомном наборе ребёнка действие поражённых мутациями генов в большинстве случаев подавляется здоровым парным геном. До того времени, когда город станет биологически благоприятной средой обитания, необходимо, чтобы постоянная миграция молодёжи, рождённой в биологически более здоровой сельской местности, в города поддерживала здоровье городского населения. Для этого рождаемость в сельской местности должна быть выше уровня, необходимого для поддержания неизменной его численности, а в крупных городах — промышленных, научных и культурных центрах — естественный прирост населения должен быть ниже уровня, необходимого для поддержания планируемой численности их населения.

Талант родителей не наследуется генетически детьми и внуками, и никакое образование не в состоянии заменить талант.

Для того чтобы этот процесс не порождал конфликтов между коренным населением городов и пришлым, необходимо обеспечивать единство нравственно-этических стандартов в субкультурах городского и сельского населения и добиваться одинаково высоких реальных стандартов получения обязательного образования и доступности носителей общенациональной культуры. Кроме того, желательна программа по сокращению численности населения городов-мегаполисов до 200–300 тысяч человек. При превышении этого уровня численности населения города живущие в нём люди полностью отрываются от природной среды, что влечёт за собой как падение показателей телесного и психического здоровья населения, так и падение экологической культуры, и культуры государственности в целом.

Кроме того, в основе успешного развития общества лежат два взаимосвязанных качества организации жизни: 1) наивысшая эффективность государственного управления в аспекте выявления проблем и их решения и 2) реализация в жизни творческого потенциала общества как средства решения проблем общественного развития.

И то, и другое требует, чтобы сколь угодно высокое образование было доступно каждому члену этого общества без каких-либо изъятий. Кадровой базой сферы государственного управления и так называемых «престижных» отраслей деятельности должно быть всё общество, а не «элитаризовавшиеся» в нём те или иные социальные группы, а тем более — немногочисленные кланы. Причина этого в том, что талант родителей не наследуется генетически детьми и внуками, и никакое образование не в состоянии заменить талант.

Вследствие этого на исторически продолжительных интервалах времени сословно-кастовые социальные системы, в которых нарушение этих принципов доводится до предела, проигрывают демократиям и эти проигрыши тем сильнее, чем последовательнее демократии в проведении этих принципов в жизнь. Одно из последних проявлений такого рода нарушений — застой в СССР и семейно-клановые принципы подбора кадров в постсоветской России.

Так сосредоточенность научно-исследовательских и конструкторских организаций общесоюзного значения в городах-миллионниках лишило науку и технику развития притока талантливой молодёжи с периферии, вследствие чего производство новых научно-технических идей существенно сократилось. Воспроизводство кадрового состава разнородной власти в СССР в этот период на «элитарно»-клановой основе было одним из факторов бюрократизации власти, лишившим её способности вникать в существо проблем жизни общества в целом и специализированных отраслей деятельности.

Соответственно сказанному демографическая политика устойчивого развития общества должна исходить из следующих принципов:

обеспечение получения сколь угодно высокого образования всеми вне зависимости от происхождения;

кадровой базой сферы государственного управления и науки должно быть всё общество, а не «элитаризовавшиеся» кланы;

государство должно поддерживать семьи трёх и более поколений, живущих в общем жилище на основе общего хозяйства, и семьи двух поколений, стимулируя всеми средствами этот жизненный уклад в качестве господствующего в обществе;

государство должно выработать систему мер для обеспечения по возможности полноценного личностного становления детей, растущих в неполных семьях и детей, оставшихся без попечения родственников; в перспективе оба эти социальных явления необходимо свести к минимуму, обусловленному несчастными случаями, а не распространённостью в обществе порочных нравственности и этики;

государство должно выработать и проводить систему мер по предотвращению люмпенизации населения, социальной реабилитации семей, ставших на путь люмпенизации, и беспощадного подавления и изоляции необратимо люмпенизированного населения.

Страницы: «« « 12345678 » »»