Гость из Белого камня Каретникова Екатерина
– Я понимаю, что ты не знал про травму. Но теперь-то я тебе рассказала. Убери ты эту палку, а?
Антон пожал плечами и вытащил посох из сумки.
– Мам, а удочки можно взять?
Мама задумалась.
Рыбалку она сама любила. И когда ходила с Антоном на озеро, не просто сидела рядышком, приглядывая за сыном, как остальные беспокойные родительницы, а обязательно ловила рыбу тоже. И побольше Антона. Честно говоря, это она и научила его всему-всему. И забрасывать удочку так, чтобы не всколыхнулась вода, и насаживать на крючок манную кашу, размятую с хлебным мякишем и пропитанную анисовым маслом, и подсекать клюнувшую рыбёшку.
– Удочки возьми, – разрешила мама, что-то прикинув. – Я, правда, не знаю, как в Питере с рыбалкой. Но ведь у дедушки дача. Уж наверное, в дачном посёлке есть какой-нибудь пруд. Или речка.
– Наверное, – согласился Антон.
Мама встала с дивана.
– Тебе ещё долго собираться?
– Да нет, – успокоил Антон. – Одежду бабушка сложила. А я так только. Мелочи свои укладываю. Вот удочки в чехол соберу, и всё.
– Не возись долго, ладно? – попросила мама. – И ложись, когда закончишь.
– Ладно, – согласился Антон. – А мы завтра в аэропорт на чём поедем?
– В Кневичи? – переспросила мама. – Нас тёти-Танин муж отвезёт.
– На джипе? – обрадовался Антон. – Классно!
Мама вышла и плотно прикрыла за собой дверь. Скорее всего, хотела ещё раз обсудить что-нибудь с бабушкой, но так, чтобы Антон не слышал. Это же надо, сколько у них в последние дни секретов появилось! Больше, чем за всю жизнь.
Антон открыл чехол для удочек, проверил его содержимое. А потом, сам до конца не осознав, зачем это делает, положил между удочек завёрнутый в газету посох. Он ещё подумал, не помешает ли ручка застегнуться молнии, но та не помешала.
Антон никогда раньше не летал на самолёте. Он и на поезде-то не ездил. Только на электричке от станции Вторая Речка до Владивостока и обратно. Зато он плавал на пароме. Паром ходил между пристанью во Владивостоке и островом Русским. На острове были чудесные песчаные пляжи. Правда, Антону и местный пляж нравился. Зато как интересно было сначала мчаться на электричке вдоль самого берега, а потом плыть на пароме через бухту! И видеть вдалеке укрытый полупрозрачной голубой дымкой город, и изумрудно-зелёные берега бухты, и яркий солнечный песок по краю воды.
Джип тёти-Таниного мужа мчался так, будто мама с Антоном опаздывали на самолёт. На поворотах мама тихонько охала и прижимала к себе сына. Антон понимал, что ей страшно и не отталкивал руку. А вот он сам не боялся ни капельки. Потому что давным-давно мечтал участвовать, как тёти-Танин муж, в гонках по бездорожью. И не только участвовать, но и обязательно побеждать. Хотя… Кто из мальчишек, живущих в Белом Камне, не мечтал о том же?
– Мам, не бойся, – прошептал Антон. – Мы же совсем не быстро едем.
Мама улыбнулась Антону и покрепче ухватилась за пластиковую ручку над дверцей.
– Надеюсь, когда ты вырастешь, – сказала она тоже очень тихо, чтобы их водитель не услышал, – то будешь меня возить аккуратнее. Я к тому времени состарюсь и от таких виражей просто рассыплюсь.
Антон хихикнул и кивнул.
Ехать было ещё далеко. Антон смотрел за окно и старался получше запомнить сопки у горизонта, разлапистые деревья с запутавшимися шарами омелы в ветвях и ярко-синее небо.
В самолёте Антону показалось тесно и как-то… Ну не то чтобы страшно, но неуютно.
Где-то в хвосте салона плакал младенец и кто-то громко его утешал:
– Потерпи, миленький. Осталось совсем немножко.
«Ничего себе – немножко! – передёрнул плечами Антон. – Лететь девять часов. А мы ещё на аэродроме стоим».
В глубине души он позавидовал младенцу: тот-то может и плакать, и бояться. А вот Антону стыдно. Ему нужно быть храбрым. А это не так-то просто.
– Ну что? – спросила мама, когда самолёт тревожно загудел, вздрогнул и, рассекая воздух, оторвался от земли. – Не тошнит? Уши не пострадали?
Антон через силу улыбнулся и помотал головой, хотя на самом деле уши будто заложило толстым слоем ваты, а в желудке образовалась сосущая пустота.
– Это у тебя наследственное, – поверила мама.
– От тебя? – поинтересовался Антон.
– От деда. Он пятнадцать лет был лётчиком.
«Вот это да!» – изумился про себя Антон, а потом вспомнил про посох, и ему стало не по себе.
Это что же получается? Посох – дедушкин. Дедушка – лётчик. А посох в Белом Камне зовут посохом чёрного лётчика. Значит, это его деда прозвали чёрным лётчиком?! Но ведь хорошего человека чёрным не назовут. Да ещё и бабушка намекала, что дед вовсе не такой замечательный, как считает мама. К кому же они прилетят-то? И как с ним будут жить?
Стюардесса принесла обед.
В аккуратно упакованном лоточке Антон обнаружил обычные сосиски и варёную фасоль.
«Неинтересно!» – подумал он, но всё-таки воткнул пластмассовую вилочку в сосиску и осторожно откусил.
Антон думал, что не сможет проглотить ни куска, но через пару минут сосущая пустота из желудка куда-то пропала, а сосиска показалась вкусной. Да и фасоль была вполне ничего. Он быстро слопал всю порцию, а потом ещё выскреб ложечкой йогурт и выпил чаю с крекером.
После еды салон самолёта стал казаться Антону гораздо уютней. Тем более что на экранах, развешенных тут и там, начали показывать «Властелина колец». Антон надел наушники и почти забыл, где он находится и когда самолёт должен приземлиться.
Правда, через некоторое время Антону понадобилось прогуляться в хвост салона. Там, перед заветной дверью, топталась очередь из двух пенсионерок и мужичка в потёртом вельветовом пиджаке.
– Везде ждать приходится, – ворчала одна из старушек. – В поликлинике ждём, в собесе ждём. Тут и то ждём.
– Ничего, мать! – утешал её «вельветовый». – Здесь тебе не в собесе. Вон уж и дверь открылась.
Вернувшись на место, Антон посмотрел в иллюминатор.
Белым сверкающим покрывалом во всю ширь тянулись бесконечные облака.
Антон подумал, до чего же странно, когда облака не сверху, а внизу. А потом он задремал, и ему снилось, будто он кувыркается в этих облаках и на ощупь они мягкие и тёплые.
Глава 6
Сашка так расстроился из-за мобильника, что даже на Полюстровский рынок ехать расхотелось. Но время до первой вечерней электрички нужно было куда-то потратить. А рассматривать экзотических рыб он любил с раннего детства.
Уж на что, казалось бы, простая рыбка гуппи, и то сколько разных расцветок встречается. Никакой художник таких сочетаний красок не найдёт! Жаль только, что в аквариуме гуппи быстро изменяются и становятся все как одна серенькими. Поэтому дома Сашка их не держал – неинтересно.
В его аквариуме жила стая неонов, серебристо-голубых с ярко-алыми полосами у хвоста, и две скалярии, жемчужная и муарово-чёрная.
Сашка с мамой с давних пор выбирали тех рыбок, которым не требовалось особого ухода. Маме было некогда, а Сашка ленился. Нет, иногда он, конечно, менял воду, выдирал слишком густо разросшиеся водоросли и обирал со стенок многочисленных улиток, или как они там правильно назывались. Но на большее Сашке не хватало терпения.
Рыбки его интересовали чисто визуально. Приятно было смотреть, как стайка неонов носится туда-сюда по столитровому аквариуму или как плавно и грациозно шевелят плавниками скалярии. Но вот заняться всем этим всерьёз: читать статьи в журналах, обмениваться советами со знатоками, выращивать молодую поросль – Сашке казалось неинтересным.
Вот и на Полюстровский рынок он ездил просто посмотреть. Как в океанариум. То есть там было попроще, но зато и не стоило ни копейки.
В павильонах с рыбками Сашка бродил долго. Больше всего ему понравился маленький пресноводный скат, чёрный в жёлтую крапинку. Правда, стоил он немерено, но Сашка покупать и не собирался. Скат лениво шевелился в струях воды среди расходящихся от аэратора пузырей и пучил круглые глазки.
Налюбовавшись вволю, Сашка подмигнул ему и начал пробираться к выходу.
– Простите, вы не подскажете, где находится Институт машиностроения?
Сашка остановился. Ему улыбалась светловолосая веснушчатая девчонка. Волосы у неё были заплетены в длинную косу, но коса растрепалась, и выбившиеся прядки светились на солнце так, что у Сашки заслезились глаза.
– У меня вот и адрес есть, – показала девчонка сложенный листок бумаги. – Полюстровский проспект, дом четырнадцать. А найти не могу.
– Ну ты даёшь! – ляпнул Сашка, неожиданно для самого себя назвав её на «ты». – Иди себе по чётной стороне, увидишь длинное здание. Вот оно самое и будет.
– А в какую сторону? – уточнила девчонка.
– Ясное дело, в ту! – Сашка махнул рукой туда, откуда шла солнечная блондинка.
– Значит, я уже проскочила, – грустно заметила она. – Там вообще-то было какое-то длинное здание. Но на дверях, я точно видела, написано: «Театр».
Сашка фыркнул.
– Ты по какой стороне шла?
– По этой.
– Ну вот и понятно всё с тобой!
– Что понятно? – надула губы девчонка.
– А то! – объяснил Сашка. – Если бы ты шла по той, то заметила бы табличку. Там табличка висит с названием института.
– То есть театр – это на самом деле не театр, а институт?
– Ну да, – кивнул Сашка. – Там у них есть студенческий театр, вот про него на двери и написано.
– А ты откуда знаешь?
– Я туда, вообще-то, поступать собираюсь. В смысле, не в театр, а в институт.
– Серьёзно? – почему-то изумилась девчонка.
– А что такого?
– Да ничего. Просто я тоже.
Сашка посмотрел на собеседницу внимательнее. Он-то думал, что в Институт машиностроения поступают только парни. Или, если уж девчонки, то страшные как смертный грех. А эта была очень даже симпатичной.
– А ты на какой факультет хочешь? – поинтересовался Сашка.
Может, она на экономический собирается. Тогда и вопросов никаких нет. Вполне себе девчачий факультет.
– На технологический.
– Круто, – присвистнул Сашка. – А зачем тебе?
Девчонка посмотрела на него и презрительно сощурилась.
– Что значит – зачем? Учиться! У меня и мама его закончила. С красным дипломом, между прочим.
Сашка понял, что переборщил. Чего он пристал к ней со своими идиотскими вопросами? Мало ли, что он там себе думал. Женский факультет, мужской. Да какое ему дело, в конце концов, до этой девчонки? Он даже имени её не знает.
– А тебя как зовут? – спросила она, будто услышав его мысли. – Меня – Вероника.
– Саша. Очень приятно.
Голос почему-то прозвучал сипло и тихо.
– Мне тоже, – улыбнулась Вероника.
Сашка лихорадочно соображал, как продолжить разговор. Вот почему, когда нужно позарез, все мысли из головы улетучиваются?
– А тебе мама не рассказала, что на дверях института «Театр» написано? – нашёлся он через пол минуты напряжённого молчания.
– Она не знает, что я сюда поступать буду, – слегка помрачнела Вероника. – Она думает, что я документы в университет подам. На филфак. А я не хочу.
«Надо же!» – снова удивился Сашка.
– А хочешь, я тебя провожу? – вдруг предложил он. – Здесь же недалеко.
– Проводи. А то я опять заблужусь, – повеселела Вероника.
– Ну это вряд ли. А со мной – исключено.
– Какой ты самоуверенный! – заметила Вероника и снова улыбнулась.
Она то и дело улыбалась. А ещё щурилась и морщила веснушчатый нос. Но это её не портило, а придавало вид задорный и совсем-совсем девчачий. Будто она не одиннадцатый класс заканчивает, а самое большее – шестой.
Глава 7
Хоть Антон давно это знал, но всё равно не переставал удивляться. Как же так – летели почти десять часов, а если смотреть на стрелки, то всего три с половиной. Нет, конечно, понятно, что разница во времени между Владивостоком и Петербургом – шесть часов. Но всё равно странно.
Обиднее всего было то, что он так ничего и не увидел в иллюминатор. То есть почти ничего. Потому что, во-первых, всё-таки разглядел в просвете между облаками какой-то большой город, казавшийся обрывком выпуклой карты, усыпанной бисеринками огней. А во-вторых, Антон видел сами облака.
Когда стюардесса объявила о том, что самолёт идёт на посадку, Антон пристегнул ремень и так и прилип к иллюминатору. Вот теперь-то уж точно будет на что посмотреть. Жаль только, снова заложило уши.
Антон поморщился.
– Что случилось? – испугалась мама.
– Уши, – пробормотал Антон. – Как будто вату засунули.
– А ты открой рот и зевни пошире, – посоветовала мама.
– Зачем это?
– Ты попробуй, – мама улыбнулась. – Ну вот как я.
Она открыла рот и старательно зевнула. Антон последовал её примеру. Ему показалось, что ушам стало легче. Он зевнул ещё раз, а потом ещё. У него даже нижняя челюсть слегка заболела.
– Ну как? – поинтересовалась мама.
– Помогает, – кивнул Антон. – Не совсем всё прошло, но лучше точно стало.
И он снова повернулся к иллюминатору.
Земля приближалась. Антон рассмотрел зелёные шары деревьев, узкую, будто прочерченную по линейке, полосу дороги с разноцветными крохотными автомобильчиками, блестящую ленту реки. Вдали промелькнули кубики домов, а потом самолёт опустился так низко, что всё пространство под ним стало серым и гладким.
«Посадочная полоса!» – догадался Антон, и почти сразу же ощутил пружинистый толчок. Самолёт уже не летел, а катился, слегка подпрыгивая и замедляя ход.
– Ура! – выкрикнул Антон, не стесняясь.
Всё равно из-за шума двигателей никто, кроме мамы, не расслышал бы.
– Ура, – согласилась мама и неожиданно прижала голову сына к своему свитеру.
Свитер легонько пах апельсинами и чем-то ещё, чуть горьковатым и свежим. Это было так привычно и по-домашнему, что на мгновенье Антону показалось – никуда они не улетели. Вот сейчас он зажмурится, откроет глаза и увидит свою комнату. И бабушку, и кота Барсика.
Антон стоял посреди огромного зала аэропорта и никак не мог понять, что это за дядька подхватил его маму на руки и не хочет ставить обратно на пол. При этом мама не сопротивляется, не кричит, а наоборот, говорит дядьке что-то приятное, отчего он расплывается в белозубой улыбке и продолжает кружить её, как маленькую девочку.
Может, это какой-нибудь её старый знакомый, который по просьбе дедушки приехал их встречать? Или родственник?
Наконец дядька отпустил маму и подошёл к Антону.
– Ну здравствуй, внук! – сказал он и протянул руку, как взрослому.
Антон вытаращил глаза.
– Вы… Ты – мой дедушка?
– А что, не похож?
– Совсем! – честно признался Антон. – Я думал, ты старенький уже. А ты вон какой…
Дед подмигнул Антону:
– А я и есть старенький. Это всё так, видимость одна.
– Нет, – покачал головой Антон. – Ты молодой! Вон как маму кружил.
– Старая закалка, – объяснил дед. – Пошли багаж получать!
– Пошли, – согласился Антон и протянул деду руку.
Так они и отправились – с одной стороны мама, с другой Антон, а в середине – ничуть не похожий на старика дед.
– Я тебе подарок привёз, – шепнул Антон, твёрдо решив отдать деду перламутровую раковину. – Дома покажу.
– Спасибо! – так же тихо ответил дед. – Я для тебя тоже кое-что приготовил.
– О чём вы там шепчетесь? – не выдержала мама.
– Секрет, – хихикнул Антон.
– Только встретились, и уже секреты, – шутливо посетовала мама. – То ли ещё будет!
– Будет-будет! – поддержал дед. – Откроем с Антоном клуб по интересам. А вот брать ли тебя – подумаем.
– Это я подумаю, вступать в него или нет, – рассмеялась мама.
– Да ладно, – сказал дед. – Возьмём её, Антон?
– Возьмём!
– Но с испытательным сроком.
Дед легко подхватил казавшиеся Антону неподъёмными сумки и направился к выходу из зала.
– Припарковался я далековато, – шутливо проворчал он. – Придётся прогуляться.
«Значит, у деда есть машина, – с восторгом подумал Антон. – Хорошо бы – джип!» Но спросить постеснялся. Да и зачем спрашивать, если через несколько минут всё сам увидишь?
– Я смотрю, вы и удочки привезли? – спросил дед, подбородком указывая на длинный чёрный чехол.
– Ага, – кивнул Антон.
И вдруг вспомнил, что в чехле не только удочки. Но ещё и упакованный тайком от мамы посох чёрного лётчика. То есть деда.
Глава 8
– Ой, – сказала Вероника. – Извини, мне эсэмэска пришла.
Она отвернулась от Сашки, как будто он мог подсмотреть, и начала быстро-быстро нажимать на кнопочки телефона. Сашка снова вспомнил про свой мобильник и заскучал.
– Это мне сообщение пришло, что кто-то написал по электронке, – объяснила Вероника, убирая крохотный чёрный аппаратик в сумку. – Извини, что я долго. Просто пока в ящик залезла, пока прочитала.
– Ты можешь с мобильника в интернет выходить? – оживился Сашка.
– Ну да, – ответила Вероника.
– А это дорого?
Она помотала головой:
– У меня, вообще-то, безлимитка.
– А ты не могла бы… – начал Сашка и замолчал.
Нет, неудобно просить её об этом. Пять минут назад познакомились.
– Тебе интернет срочно нужен? – догадалась Вероника.
– Ну, если честно, – забормотал Сашка, – мне бы надо письмо отправить. А то я тут договорился встретиться кое с кем, и не получилось. А мобильник у меня только что в метро украли. И домой я нескоро попаду. Мне на дачу надо ехать. До понедельника.
О том, что с телефона выйти в интернет со своим тарифом он не мог, Сашка сказать постеснялся.
– Серьёзно, мобильник украли? – округлила глаза Вероника. – Как это?
– Ну вот так. Тётка одна. Сначала пристала, будто у меня пух в голове. Встань, говорит, посмотри. Ну, я встал. А она, наверное, в это время его и того… Из кармана.
– Погоди, – захлопала ресницами Вероника. – Какой пух? Ерунда какая-то!
– Да тополиный, – объяснил Сашка.
– А-а, – протянула Вероника. – Ну ничего себе! А тётка приличная на вид?
– Приличная. Только немного странная. Вернее, я думал, что странная. А она просто воровкой оказалась.
– Жесть!
Вероника открыла сумку и вытащила телефон.
– Сам справишься? – спросила она. – Или, хочешь, я помогу?
– Да справлюсь как-нибудь, – криво усмехнулся Сашка.
– Пойдём на скамеечку, – предложила Вероника, – а то стоим как два дурака посреди улицы. Люди оглядываются.
Сашка подумал, что никто на них не смотрит, но раз уж Веронике так удобней, то можно и на скамейке посидеть.
Он первым плюхнулся на старую рассохшуюся лавку около автобусной остановки и занялся телефоном.
Как Сашка и думал, всё оказалось очень просто. Он быстро загрузил почтовую программу, зашёл в свой ящик и увидел в нём новое письмо. От Рины.
«Опоздал, – расстроился Сашка. – Она уже вернулась домой и написала мне. Представляю, что именно!»
Но он ошибся. Письмо было коротеньким и совсем не таким, как Сашка думал.
«Извини, что не смогла предупредить раньше, но в кафе я сегодня не приду! Не получается. Никак!»
Сначала Сашка решил, что это Рина нарочно написала, чтобы он не воображал себе, будто она сидела и ждала его, а он не явился. А потом посмотрел на время, когда письмо пришло в ящик. Одиннадцать сорок. За двадцать минут до назначенной встречи.
Сашка вздохнул и вышел из меню.
– Спасибо, – улыбнулся он Веронике, протягивая мобильник. – Ты меня очень выручила.
– Всегда пожалуйста, – хихикнула Вероника. – Ты меня тоже очень выручишь, если покажешь, где институт.
– Покажу, ясное дело!
Сашка вскочил со скамейки и чуть ли не вприпрыжку помчался по проспекту.
– Меня-то подожди! – рассмеялась оставшаяся позади Вероника.
Сашка притормозил, обернулся и замер.
Может быть, ему это только померещилось. Может, просто за рулём серебристого джипа сидел кто-то похожий. Но сердце у Сашки ёкнуло, а по спине пробежал противный липкий холодок.
Вероника сразу же заметила, как у него изменилось лицо.
– Ты что? – испуганно спросила она.
– Так, – выдохнул Сашка. – Знакомого в машине увидел.
– Он бандит, да?
– Почему?
– Ну, – замялась Вероника, – во-первых, бритый. Во-вторых, на джипе. Прямо кино про девяностые! И ты же испугался его, правда?
– А ты… Тоже его заметила?
– Конечно! Не заметишь тут, если он вдоль самой обочины полз и на тебя пялился. Хорошо, что уехал. А то уж я думала, сейчас остановится, выскочит… И даже не знаю, что дальше. А кто он?
Сашка с трудом перевёл дыхание.
– Если честно, то я его всего один раз видел. Сегодня утром, в кафе. Он меня за свой столик приглашал. Сказал, что мне надо с ним поговорить.
– А ты?
– Я отказался.
– А он?
– Да вроде отстал.
Читать бесплатно другие книги:
