Мистер Убийца Кунц Дин
Теперь настала его очередь помолчать. Ему не хотелось лгать и ей.
Когда он наконец заговорил, Марти сам удивился тому, что сказал, потому что слова вышли из подсознательных глубин, были искренни и наполнены большим оптимизмом, чем он чувствовал на самом деле.
– Мы убьем этого подонка.
Это был или оптимизм, или полнейший самообман.
Обойдя кровать, она подошла к нему, и они обнялись. Ей было так хорошо рядом с ним. На какой-то момент мир снова стал прежним.
– Мы так и не знаем, кто он, что он такое, откуда взялся, – сказала она.
– И быть может, никогда этого не узнаем. Может, даже после того, как мы убьем этого гада, мы не узнаем, почему все это случилось с нами.
– Если мы не выясним этого, мы не сможем спокойно жить.
– Да, – согласился Марти.
Она положила голову ему на плечо и нежно поцеловала следы царапины на его горле.
– Мы не сможем чувствовать себя в безопасности.
– Не в нашей прежней жизни. Но если мы будем всегда вместе, все четверо, – ответил он, – я смогу бросить все и начать новую жизнь.
– Дом, все, что в нем, мою работу, твою…
– Не это главное.
– Новая жизнь, новые имена… Какое будущее ждет наших девочек?
– Самое лучшее, которое мы сможем им дать. Гарантий не было и раньше. Ни в чем нельзя быть уверенным в этой жизни.
Она подняла голову с его плеча и посмотрела ему в глаза.
– Неужели я смогу выдержать, когда он снова ПОЯВИТСЯ?
– Конечно сможешь.
– Я простой семейный советник, специализирующийся на проблемах поведения детей и отношений между ними и родителями. Я не героиня приключенческого романа.
– А я простой писатель-фантаст. Но мы сделаем это.
– Я боюсь.
– И я тоже.
– Но если я боюсь сейчас, откуда я возьму смелость взять в руки оружие и защищать своих детей от чего-то… от чего-то подобного?
– Представь, что ты героиня приключенческого романа.
– Если бы все было так просто.
– Некоторым образом… так это и есть, – сказал он. – Ты знаешь, я не очень силен во Фрейде, совсем не силен, но я думаю, мы решили быть самими собой. Ты – живой пример, после всего, что выпало на твою долю в детстве.
Она открыла глаза.
– Знаешь, мне легче представить себя советником по семейным проблемам, чем Кетлин Тернер из "Романа с камнем".
– Когда мы впервые встретились, – напомнил он, – ты не могла представить себя ни женой, ни матерью. Семья значила для тебя тюрьму, и камеру пыток. Ты никогда не хотела быть снова частью семьи.
Она открыла глаза.
– Ты научил меня этому.
– Я ничему тебя не учил. Я только показал тебе, как можно придумать хорошую семью, здоровую семью. Как только ты смогла представить ее, ты поверила в возможность иметь такую семью. А позже ты сама всему научилась.
Пейдж спросила:
– Значит жизнь – это наша выдумка, да?
– Каждая жизнь – как роман. Мы сами придумываем ее, идя вперед.
– О'кей. Я постараюсь быть Кетлин Тернер.
– Ты даже лучше.
– Как кто?
– Как Сигурни Уивер. Она улыбнулась.
– Жаль, что у меня нет такого же фантастического оружия, которое было у нее, когда она играла в "Риплей".
– Идем, посмотрим, на посту ли еще наша стража.
В гостиной он отпустил девочек от единственного незанавешенного окна и предложил им согреть воды для какао. В хижине всегда был запас основных продуктов, включая банку сухого молока с добавлением какао. Воздух еще не совсем прогрелся, поэтому им всем не мешало согреться изнутри. Кроме того, приготовление горячего шоколада было таким нормальным поручением, что могло помочь снять напряжение и успокоить их нервы.
Он посмотрел в окно, на крыльцо, на стоявший перед домом БМВ. Так много деревьев росло между хижиной и дорогой, что подъездная дорога в сто ярдов была полностью в тени, но ему все равно было видно, что никто ни на машине, ни пешком не приближался к их дому.
Марти разумно полагал, что Другой появится со стороны входа, а не сзади хижины. Во-первых, их домик граничит с обширными церковными владениями, которые занимали часть равнины и уходили в горы, что делало приближение к дому с другой стороны сравнительно трудным и долгим.
Судя же по прошлому поведению Другого, он предпочитал прямое нападение. Казалось, ему не хватало терпения для выбора стратегии. Он не думал, он действовал, что почти гарантировало им яростную атаку.
Эта черта могла стать фатальной ошибкой их врага. Во всяком случае, над этим стоило подумать.
Снег продолжал падать. Тени становились все чернее.
Из номера мотеля Спайсер сделал проверочный звонок в фургон наблюдения. После десятого гудка он повесил трубку и позвонил снова, но результат был тот же.
– Что-то случилось, – сказал он. – Они не могли уйти из фургона.
– Может, телефон у них не работает? – предположил Ослетт.
– Нет, гудки есть.
– Но, может, нет звонков.
Спайсер снова набрал номер, но снова никто на звонок не ответил.
– Пошли, – сказал он, хватая кожаную летную куртку и направляясь к двери.
– Вы куда собрались? – спросил Ослетт, – а разве вас больше не волнует, что их можно рассекретить?
– Уже рассекретили. Что-то случилось. Клокер надел твидовый пиджак поверх своего сногсшибательного оранжевого кашемирового свитера. О шляпе можно было не беспокоиться, она всегда была на нем. Засунув "Звездный трек" в карман, он тоже пошел к двери.
Последовав за ними с черным чемоданом в руках, Ослетт сказал:
– Но что могло случиться? Все шло так гладко.
На улице уже выпало много снега. Ветви елей и сосен приобрели новогодний вид.
Спайсер сел за "эксплорер", и через несколько минут они были на улице, где жили родители Стиллу-отера. Он показал своим спутникам их дом, когда до него оставалось полквартала.
На противоположной стороне улицы у обочины стояли две машины. Ослетт сразу же решил, что красный "Веселый фургон" и был постом наблюдения из-за непрозрачных окон с его задней стороны.
– А что здесь делает цветочный фургон? – поинтересовался Спайсер.
– Развозит цветы, – попытался догадаться Ослетт.
– Вряд ли.
Спайсер проехал фургон и поставил "эксплорер" перед ним.
По телефону сотовой связи Спайсер еще раз позвонил в фургон. Никто не отвечал.
– У нас нет выбора, – сказал Спайсер, открыв дверцу и выходя на снег.
Втроем они направились к задней части красного фургона.
На мостовой между двумя фургонами лежали остатки поломанных цветов. Керамический сосуд от букета был разбит. Стебли цветов и папоротника все еще были обмотаны пористым зеленым материалом, который использовал цветочник для составления букета, но сейчас они были грубо растоптаны. Некоторые бутоны были вмяты в снег и припорошены. Это означало, что последние тридцать – сорок минут их не трогали.
Сломанные цветы и примороженные ветви папоротника смотрелись на снегу удивительно красиво. Если бы сфотографировать их, повесить снимок на какой-нибудь фотовыставке, назвать "Романс" или "Потеря", то люди, вполне возможно, подолгу стояли бы перед ним, размышляя о чем-то своем.
Когда Спайсер постучался в заднюю дверцу фургона наблюдения, Клокер сказал:
– А я проверю цветочный фургон. Никто на стук не ответил, Спайсер смело открыл дверь и залез в фургон.
Поднимаясь за ним, Ослетт услышал:
– О черт!
Внутри фургона было темно. Свет с улицы едва проникал через затемненные стекла окошек. Пространство вокруг освещалось лишь поблескиванием экранов и табло электронной аппаратуры.
Ослетт снял очки, увидел убитых и закрыл за собой дверь.
Спайсер снял темные очки даже раньше Ослетта. Его глаза были странного желтоватого оттенка, как у зверя. А может, они показались такими из-за отсвета аппаратуры.
– Должно быть, Алфи шел к дому Стиллуотеров, заметил фургон и понял, что к чему, – сказал Спайсер. – Прежде чем попасть в дом, он остановился и навел, как говорится, порядок, чтобы никто не помешал ему сделать то, что он собирался.
Электронное оборудование работало на солнечных батарейках, присоединенных к плоским солнечным элементам на крыше. Если наблюдение велось ночью, батареи могли, при необходимости, подзаряжаться обычным образом – путем периодического включения двигателя. В пасмурную погоду элементы собирали достаточно солнечного света, чтобы система могла нормально работать.
С выключенным двигателем температура внутри фургона была, может, немного холодней, чем обычно. В фургоне была необыкновенная плотная изоляция, кроме того, солнечные элементы также выделяли некоторое тепло.
Переступив через труп на полу и посмотрев в окно, Ослетт сказал:
– Если Алфи потянуло сюда, значит, Мартин Стиллуотер тоже был уже здесь.
– Наверное.
– Но команда наблюдения не заметила, чтобы он входил или выходил из дома.
– Вероятно, – согласился Спайсер.
– Разве они не дали бы нам знать, если бы увидели Стиллуотера или его жену с детьми?
– Конечно да.
– Таким образом… сейчас он там? Может быть, они все там, вся семья и Алфи.
Глядя через другое окошко на дом, Спайсер сказал:
– А может быть и нет. Кто-то недавно отъехал от дома. Видите следы шин на дороге?
Было заметно, что машина с широкими шипами задом выехала из гаража, примыкавшего к дому, потом развернулась и выехала на улицу, а потом направилась прямо и направо. Снег еще не успел замести узорчатые следы шин.
Клокер распахнул заднюю дверцу, заставив их вздрогнуть. Он забрался внутрь и закрыл за собой дверь, никак не отреагировав на окровавленный ледоруб на полу и тела двух убитых сотрудников.
– Похоже, Алфи украл цветочный фургон для прикрытия. Развозчик цветов – сзади, вместе с цветами, холодный, как луна.
Несмотря на довольно большую площадь внутри фургона, ее было явно недостаточно для всех троих, и Ослетт почувствовал приступ клаустрофобии.
Спайсер стащил на пол того, кто так и остался сидеть на стуле. Труп упал на пол. Проверив, нет ли на стуле крови, Спайсер сел на него и повернулся к мониторам и переключателям, с которыми оказался знаком.
С неудовольствием ощущая громаду Клокера над собой, Ослетт сказал:
– А это возможно, что телефонный разговор все-таки состоялся и эти ребята так и не смогли сообщить нам о нем до того, как Алфи прикончил их?
– Именно это я и хочу выяснить, – ответил Спайсер.
Пальцы Спайсера забегали по клавиатуре компьютера, и на пяти видеомониторах появились разноцветные кривые.
Пытаясь поудобнее устроиться в тесном помещении, Ослетт уперся локтем в живот Клокеру и вновь повернулся к одному из боковых окошек фургона. Он посмотрел на дом через дорогу.
Клокеру пришлось согнуться, чтобы взглянуть в другое окошко. Ослетт подумал, что любитель фантастики, вероятно, представляет себя на космическом корабле разглядывающим через иллюминатор чужую планету.
Мимо проехало несколько автомашин. Грузовик. Черная собака бежала по тротуару, ее лапы были в снегу, и казалось, что на них надеты четыре белых носка. Дом Стиллуотеров хранил молчание.
– Поймал, – сказал Спайсер, – снимая наушники, которые он надел, когда Ослетт смотрел в окно.
Как выяснилось, он обнаружил телефонный разговор, который был записал автоматическим оборудованием, видимо, спустя минут тридцать после того, как Алфи убил сотрудников, ведших наблюдение. Оказалось, что Алфи уже находился в этот момент в доме Стиллуотеров и сам снял трубку после седьмого гудка. Спайсер перекрутил пленку на начало и включил громкость, чтобы разговор был слышен всем троим.
– Первый голос, который вы слышите, принадлежит тому, кто позвонил, – сказал Спайсер, – поскольку тот, кто взял трубку в доме Стиллуотеров сначала вообще ничего не говорил.
– Алло? Это мама? Это ты, папа?
– Как тебе удалось перетянуть их на свою сторону?
Остановив пленку, Спайсер сказал:
– Второй голос принадлежит тому, кто снял трубку. И это голос Алфи.
– У них обоих голос Алфи.
– Нет, первый – это Стиллуотер, Алфи говорит вторым.
– Почему они должны любить тебя больше меня?
– Не смей трогать их, сукин ты сын! Не смей и пальцем дотрагиваться.
– Они предали меня.
– Я хочу поговорить со своими родителями.
– С моими родителями.
– Позови их к телефону.
– Чтобы ты снова лгал им? Они прослушали разговор до конца. Когда пленка кончилась, Ослетт сказал:
– Значит, Стиллуотера вообще не было в доме его родителей?
– По-видимому, да.
– Тогда каким образом Алфи обнаружил их? И почему он приехал сюда? Зачем ему понадобились родители Стиллуотера, а не сам Стиллуотер?
Спайсер пожал плечами.
– Наверное, вы сами можете спросить у него, если удастся его поймать.
Ослетту было не по душе, что он не мог найти ответов на столько вопросов. Казалось, что он больше не контролировал происходящее.
Он снова взглянул на дом и следы шин на покрытой снегом подъездной дороге.
– Скорее всего, Алфи уже там нет.
– Пустился вдогонку за Стиллуотером.
– Откуда был сделан звонок?
– С телефона сотовой связи. Ослетт встревожился.
– Но мы сможем установить точное место или нет?
Указав на три ряда цифр на дисплее, Спайсер сказал:
– Мы располагаем системой спутниковой триангуляции.
– Для меня это пустой звук, просто цифры какие-то.
– Компьютер может засечь это место на карте. В пределах ста футов от источника сигнала.
– Сколько уйдет на это времени?
– Максимум пять минут, – ответил Спайсер.
– Отлично. Займетесь этим. А мы проверим дом. Ослетт вышел из красного фургона, Клокер за ним.
Переходя по снегу дорогу, Ослетт уже не беспокоился, что подумают соседи, выглядывавшие из окон. Положение было отчаянным, и ничего нельзя было с этим поделать. Он, Клокер и Спайсер уберутся отсюда с телами убитых меньше чем через десять минут, и после этого никто не сможет сказать что вообще они когда-либо были здесь.
Мужчины решительно поднялись на крыльцо дома Стиллуотеров. Ослетт позвонил. Никто им не открыл. Он позвонил снова и толкнул дверь, которая оказалась незапертой.
С улицы могло показаться, что Джим или Элис Стйллуотеры открыли им дверь и пригласили войти.
В коридоре Клокер закрыл за собой дверь и вынул "кольт" из кобуры за пазухой. Они постояли несколько секунд, прислушиваясь к тишине в доме.
– Будь спокоен, Алфи, – произнес условленную команду Ослетт, очень сомневаясь, что их непослушный подопечный все еще оставался в доме. Когда положенного ответа на его команду не последовало, он повторил эти три Слова немного громче.
Кругом была тишина.
Они осторожно прошли в глубь дома и обнаружили тела супружеской пары в первой же комнате, в которую вошли. Это были родители Стиллуотера. Каждый чем-то напоминал писателя и, конечно, Алфи.
Быстро обыскивая дом и повторяя команду каждый раз, как войти в новую комнату, они ничего не обнаружили, пока не дошли до прачечной. Маленькая комната пропахла бензином. Что задумал Алфи, стало ясным по обрывкам материи и неполной пачке стирального порошка, который рассыпался по кафелю рядом с раковиной.
– На этот раз он хочет быть во всеоружии, – сказал Ослетт. – Идет по следу Стиллуотера, как будто объявил ему войну.
Они должны были остановить Алфи, и быстро. Если он убьет семью Стиллуотера или даже одного писателя, станет невозможным выполнить сценарий самоубийства с предварительным убийством семьи, который был так тщательно продуман и связывал все ниточки воедино. Учитывая его невменяемость, его манию убивать, он может привлечь к себе столько внимания, что не удастся сохранить в секрете его существование, не говоря уже о том, чтобы вернуть его в "Систему".
– Проклятие, – выругался Ослетт, качая головой.
– Клоны, выпущенные в общество людей, – сказал Клокер, как будто нарочно стараясь уколоть Ослетта, – всегда опасны.
Выпив горячего какао, Пейдж заняла место сторожа у окна.
Марти сидел, скрестив ноги, на полу гостиной рядом с Шарлоттой и Эмили. Они играли в карты, которые достали из ящика с играми. Это была самая скучная игра в "дурачка", которую Пейдж когда-либо видела. Играли молча, без комментариев и обычных споров. Лица были мрачными, как будто играли не в карты, а слушали врача, который, кроме плохого, ничего не мог им сообщить.
Изучая снежный пейзаж за окном, Пейдж внезапно поняла, почему кто-то из них, она или Марти, не должен был оставаться в хижине. Отвернувшись от окна, она сказала:
– Все неправильно.
– Что? – спросил он, оторвавшись от карт.
– Я выхожу на улицу.
– Для чего?
– Видишь те камни под деревьями, на середине проселка. Я могу спрятаться там и все равно видеть нашу дорогу.
Марти уронил карты.
– Какой в этом смысл?
– Самый прямой. Если он появится оттуда, откуда мы его ждем, он обязательно проедет мимо меня, прямо к хижине. А я окажусь сзади него. Я смогу сделать пару выстрелов в затылок этого гада, прежде чем он поймет, что происходит.
Вскочив на ноги и качая головой, Марти сказал:
– Нет, это слишком рискованно. Если мы останемся внутри, нам придется защищаться, как в форте.
– Форт звучит хорошо.
– Неужели ты не помнишь все эти фильмы о Диком Западе, как они защищали свои форты? Рано или поздно, как бы ни был он укреплен, индейцы врывались в него и проникали внутрь.
– Но это в кино.
– Да, но, может, он их тоже смотрел. Иди сюда, – настаивала она. – Когда он подошел к окну, она показала камни, которые едва виднелись в тусклых тенях под соснами. – Это просто отличное укрытие.
– Мне это не нравится.
– Это должно сработать.
– Мне это не нравится.
– Ты знаешь, что я права.
– О'кей, может, и права, но все равно мне не нравится сама идея, – резко ответил он.
– Я выхожу.
Он испытывающе взглянул ей в глаза, вероятно, надеясь увидеть в них тень сомнения или страха, которыми он мог бы воспользоваться, чтобы переубедить ее.
– Думаешь, что ты героиня из приключенческого романа?
– Это ты разбудил мое воображение.
– Мне не надо было распускать язык. – Он внимательно всмотрелся в скопление камней, скрытых тенью деревьев, затем сказал, глубоко вздохнув:
– Хорошо, но туда пойду я. Ты останешься здесь, с детьми.
Она затрясла головой.
– Так не пойдет, малыш.
– Не пытайся меня разжалобить своими женскими штучками.
– Я и не пытаюсь. Просто… он ведь зациклился именно на тебе.
– Ну и…?
– Он может учуять, где ты, и в зависимости от того, насколько тонкий у него нюх, он обнаружит тебя в камнях. Ты должен остаться в доме. Он ищет тебя здесь и направится прямо сюда, а значит, мимо меня.
– А вдруг он может учуять и тебя тоже?
– Все свидетельствует, что нет.
Он умирал от страха за нее, черты его лица выдавали все, что он чувствовал.
– Мне это не нравится.
– Я это уже слышала. Я пошла.
Ослетт и Клокер покинули дом Стиллуотеров и перешли улицу; Спайсер уже сидел за рулем красного фургона наблюдения.
Ветер усилился. Снег падал с неба под острым углом и носился по всей улице.
Ослетт подошел к дверце водителя фургона.
Спайсер снова надел свои темные очки, хотя день подходил к концу. Его глаза, желтые или нет, были снова спрятаны за ними.
Он взглянул на Ослетта и сказал:
– Хочу отогнать этот "гроб" подальше от границы округа и местной полиции. А потом позвоню в контору и попрошу помочь избавиться от тел.
– А что делать с разносчиком цветов?
– Пусть расхлебывают сами, – ответил Спайсер. Он протянул Ослетту стандартный лист бумаги, на котором компьютером была напечатана карта; то место, из которого звонил Марти Стиллуотер своим родителям, было выделено. На карте было изображено всего несколько дорог. Ослетт засунул листок в свою лыжную куртку, чтобы ветер не смог вырвать его у него из рук и он не намок от снега.
– Он всего в нескольких милях отсюда, – сказал Спайсер. – Поезжайте на "эксплорере".
Клокер завел мотор, захлопнул дверцу, а Ослетт вынул компьютерный лист из куртки.
– Поехали. У нас мало времени.