Разводящий Апокалипсиса Щеглов Сергей
— Так было нужно, — прохрипел Емай. — Пророчество…
— Да пошел ты со своим Пророчеством! — крикнул Валентин, грозя Емаю кулаком. — Ну-ка, выкладывай, как ты все это проделал!
— Я не буду тебе отвечать, — сказал Емай и выпустил изо рта струйку воды, исчезнувшую в серой пустоте.
— Так-то ты ценишь свое Пророчество? — усмехнулся Валентин. — Тебе уже безразлично, что будет дальше?
— Ты никогда не вернешься к живым, — произнес Емай, поворачиваясь к Валентину глазами и ртом. — Ты останешься здесь и угаснешь, как многие до тебя.
— Спасибо на добром слове, — сказал Валентин, и в то же мгновение из его плотно сжатого кулака с шипением вырос огненный меч. — Раз так, нам не о чем больше говорить.
Краем глаза Валентин заметил, как Хеор отодвинулся в сторону, подальше от огненного меча. Интересная штука, подумал Валентин. Надо будет попытать Датрика, откуда он ее выкопал. Эдакий специализированный Губитель Мертвых.
— Постой! — воскликнул Емай, демонстрируя совершенно непонятный Валентину, но тем не менее весьма полезный страх перед Губителем Мертвых. — Не делай этого, ты сам не знаешь, что у тебя в руках!
— То, что тебе не слишком по вкусу, — ответил Валентин, делая демонстративный замах.
— Пообещай, что оставишь меня в покое! — закричал Емай, вертясь волчком — лишенный собственной магии, он не имел возможности сдвинуться с места.
— Как только узнаю все, что мне нужно! — ответил Валентин, помахивая мечом.
— Тогда знай, что ты жив только благодаря мне! — воскликнул Емай, разевая рот во весь шар. — Эриох наслал на тебя беса, а вовсе не клеймил твою душу! Этот бес жил в твоем теле, и все твои защитные коконы не смогли ему помешать! Когда Эриох заглянул в твои глаза, он просто подмигнул бесу — и тот убил тебя в то же мгновение. Если бы не я, ты был бы мертв, безвозвратно мертв!
— Давно бы так, — одобрил Емая Валентин. — Ну, и как же ты меня спас?
— Я взял с собой частичку твоей Силы, — ответил Емай. — Именно так ты снова оказался в Стране Мертвых.
— А меч? — задал Валентин вполне резонный вопрос. — Он здесь откуда взялся?
— Твоя Сила, — ответил Емай, — питается любой магией, что находит вокруг. Однажды ты зачерпнул ее из этого проклятого меча. Теперь он живет в тебе и воскресает каждый раз, когда ты этого хочешь.
— Полезное свойство, — заметил Валентин. — Ну хорошо, а что ты собирался делать дальше? После того, как прихватил с собой часть моей Силы?
— Поклянись, что не коснешься меня этим мечом! — потребовал Емай.
— Я не коснусь тебя этим мечом! — торжественно провозгласил Валентин.
Широкий рот Емая скривился, как от лимона.
— Я хотел уничтожить твой разум и воспользоваться твоей Силой, — профыркал карикатурный шар. — Ты правильно догадался, Фалер. Все это время я хотел только одного — завладеть твоим телом! Ты даже не заметил, сколько раз я пытался убить тебя! Что ж, торжествуй, проклятый факир. Ты победил! У тебя больше нет души, а это значит, что Страна Мертвых скоро вытянет твои последние силы! И не надейся на своего увечного учителя — Хеор не из тех, кто помогает ученикам. Скоро ты умрешь навсегда, а я останусь — ждать своего следующего воплощения!
Емай еще раз содрогнулся всем шаром, а потом стал стремительно уменьшаться в размерах. Превратившись в одиноко поблескивающую среди черноты искорку, он вспыхнул последний раз и исчез.
— Неплохо, — сказал Хеор, подлетая поближе. — Ты уверен, что успеешь?
Вопрос Хеора означал, что Емай сказал правду. Итак, подумал Валентин, у меня больше нет души. Все, что от меня осталось — обыкновенный сгусток Силы, сознание мага, лишенное тела. Избавившись от Емая, я снова обрел магию — но и Страна Мертвых уже облизывается на мою Силу. Одним словом, я должен свалить отсюда как можно скорее.
Вот только как это сделать?
— Должен успеть, — сказал Валентин, — если ты ответишь на один вопрос. Как, черт возьми, ты это делаешь?
Валентин не стал продолжать. Подобные вопросы Хеор всегда понимал с полуслова.
— Вот так, — ответил Хеор, растворяясь в пустоте.
Валентин открыл рот и захлопал глазами. Он не ожидал, что ответ Хеора окажется столь конкретным.
— А… еще раз? — робко спросил Валентин у темноты.
— Вот так, — повторил Хеор, снова обретая форму.
На этот раз Валентин был начеку и успел уловить контуры хеоровых заклинаний. Как и предполагал Валентин, Хеор практиковал самый обычный выход из тела. Но — в очень необычном направлении. Осознать, где оно находится, было куда труднее, чем представить себе четырехмерный куб.
Валентин тряхнул головой и протер глаза.
— Неужели у меня тоже получится? — с сомнением спросил он.
— Разве у тебя есть выбор? — усмехнулся Хеор. — Самое главное в изучении любого заклинания — узнать, что оно существует. Остальное мы, великие маги, обычно делаем сами.
— Попрактикуюсь, — кивнул Валентин. — Ты хоть знаешь, что тут у нас на Побережье творится?
— Тебе не место в битве за престол, — ответил Хеор, явно цитируя Емая, — ты лишний за столом великих магов, зато ты обретешь ученика. Практикуйся, Фалер, и помни, кто ты такой.
— Твой ученик? — улыбнулся Валентин.
— Если жизнь ставит перед тобой более сложные задачи, чем учитель, — произнес Хеор, цитируя уже другой источник, — это значит, что твой учитель больше не великий маг. Помни об этом, если сумеешь воскреснуть. До следующего урока, Фалер.
С этими словами Хеор снова растворился в пустоте. Валентин тяжело вздохнул — обрадовал, нечего сказать! — и принялся сосредоточенно воскресать.
Минут через пятнадцать этого не слишком увлекательного занятия Валентин понял, почему Хеор выбрал для урока именно Страну Мертвых. Изучать переход от жизни к смерти в любом другом месте значило навсегда потерять ученика. В мире живых ошибка в выборе направления уводила сознание в миры, откуда не было выхода. Здесь же, в Стране Мертвых, неверно направленный переход просто оставлял ученика на своем месте. Идеальное место для практики, хотя и не слишком уютное.
Еще через пятнадцать минут Валентин заподозрил, что Хеор с самого начала планировал этот урок. Прочитав доставшиеся ему катрены, Великий Черный легко догадался, с кем и при каких обстоятельствах ему доведется встретиться в Стране Мертвых. Оказавшегося рядом Емая Хеор играючи превратил в очередное учебное задание; Валентин сам устранил помеху, даже не осознав, зачем это делает.
Теперь, в тишине и в черноте, Валентин понял, почему Емай должен был быть устранен. Только так, в одиночестве, не отвлекаясь на разговоры, и можно освоить невозможное искусство перемещения в никаком направлении.
Еще через десять минут Валентин почувствовал, что Сила его на исходе. Но зато он наконец почувствовал, что может различать направления за пределами трех измерений. Осталось выбрать верное — направление к собственному телу.
Вот только где оно, уныло подумал Валентин. Надо думать, в мире живых от меня остались в лучшем случае головешки, а в худшем — несколько молекул на прутьях жаровни. Или горстка атомов, напрочь позабывших, из каких молекул они родом.
Интересно, куда же я в таком случае вернусь?
Вот там и посмотрим, сказал себе Валентин. Хеор, между прочим, так до сих пор облачком и порхает. И ничего — вон, даже ученика себе подыскал.
И Валентин с новыми силами принялся выходить из своего довольно-таки условного тела.
Еще через пятнадцать минут ему показалось, что окружающая чернота странно изменилась. После некоторых попыток она становилась вязкой, как пластилин, а потом снова оказывалась пустой. Валентин сделал еще несколько переходов, ткнул в пустоту кулаком — и ощутил явственное сопротивление. Позвольте, подумал он, какая же это пустота?
Еле ощутимая вибрация на среднем пальце заставила Валентина застыть на месте. Переговорное кольцо, сработавшее в Стране Мертвых?
Либо я брежу, либо я уже воскрес.
Валентин потянул руку к лицу, убедился, что пустота держит крепко, включил Перчатку — раз на левой руке есть переговорное кольцо, значит, и Перчатка на правой имеется, все логично, — и, буквально раздирая неподатливую среду, подтянул к лицу переговорное кольцо. Выплюнул песок пополам с глиной и отозвался:
— Слушаю!
— Валентин! — услышал он обеспокоенный голос Донована. — Что с вами?
Валентин выплюнул очередную порцию песка и пробормотал:
— Умер и похоронен. Только сейчас воскрес. Кстати, который час?
— Десять утра, воскресенье. Послушайте, Шеллер, вы точно живы?
— Еще не знаю, — пробормотал Валентин. — Перезвоните через десять минут.
— Черта с два! — рявкнул Донован. — Я с четырех утра пытаюсь с вами связаться!
— А что случилось? — заинтересовался Валентин. Он уже вычел из десяти часов эбовского времени шесть часов разницы и понял, что здесь, на Побережье, тоже наступило утро.
— В районе Эльсима была отмечена необычная талисманная активность, — скороговоркой доложил Донован. — Все три варианта интерпретации свидетельствуют, что она вызвана одновременной работой двух могучих талисманов. Установлено, что одним из них является Лигийский Перстень. Спектр второго талисмана в базе данных отсутствует.
— Т-буря уже началась? — спросил Валентин.
— В том-то и дело, что нет, — ответил Донован. — Феррейра уже все волосы на лысине вырвал. Возмущения втрое сильнее, чем в Ампере, а Т-бури нет. Раймах предположил, что один из талисманов может работать в режиме глухой защиты. Но скажите мне, как талисмановладелец талисмановладельцу — какой дурак будет три часа подряд работать в режиме глухой защиты?
Валентин издал протяжный стон.
— Майлз, — сказал он, — пусть принц посмотрит, где я сейчас нахожусь. Кажется, я знаю этого дурака.
Глава 19
Разводящий Апокалипсиса
Вот тебе, бабка, Юрьев день,
Вот тебе, шапка, твой бекрень,
Вот тебе, друг степей и джунглей,
Твой бюллетень, пельмень, женьшень.
— Не отключайтесь! — приказал Донован, вызывая принца по второму кольцу. Валентин попытался пожать плечами — и вспомнил, что похоронен заживо. Шутки шутками, а дышать в его тесной могиле было и вправду нечем.
Валентин пошевелил пальцами, переключаясь на магический метаболизм, а затем принялся толкать Перчаткой во все стороны, освобождая себе хоть немного места. Земля поддавалась неохотно, хотя Перчатка работала в полную силу. Глубоко же меня закопали, подумал Валентин. Знать, было за что!
— Шеллер! — снова заговорило кольцо. — Так это были вы?!
— Спокойно, Майлз, — сказал повеселевший Валентин. — Давайте по порядку. Где я был? Что я был?
— Принц только что сообщил мне, что вы находитесь в самом центре зарегистрированных возмущений, — пояснил Донован. — И еще он сообщил, что вокруг вас до сих пор наблюдается активность Т-поля, характерная для талисманов первого класса. Признавайтесь, вы нашли талисман?
— Хуже, — ответил Валентин. — Похоже, я его сделал.
Он включил ясновидение и присвистнул. Неизвестные могильщики Фалера поработали на славу — Валентин находился в самом центре земляного кургана высотой с Эйфелеву башню.
Переговорное кольцо издало ответный свист.
— Я мог бы и сам догадаться, — пробормотал Донован. — Вы ведь у нас известный мастер прикладной магии. Вчера утром на тайгле размялись, а теперь за талисманы принялись. Одного я не пойму — что ж вы с таким талантом, и в безопасниках? Может быть, вам лучше пойти по научной части?
— Вряд ли, Донован, — ответил Валентин. — Как вы совершенно верно заметили, я все больше по прикладной магии специализируюсь. Если ее не к чему будет прикладывать, я заскучаю и быстро потеряю квалификацию.
— А если серьезно, Валентин? — тихо спросил Донован. — Что там у вас получилось?
— ТМ-взаимодействия, — пояснил Валентин. — Обычно мы с вами воспринимаем Т-поле только через наши талисманы. Но поскольку на Побережье имеет место Время Темных Сил, и Т-поле стало взаимодействовать с магией, мне удалось воспринять Т-поле с помощью специальных свернутых заклинаний. После этого я построил смешанное постоянно действующее заклятие… и на какое-то время потерял сознание.
— На шесть часов двадцать четыре минуты, — уточнил Донован. — Значит, ваше смешанное заклинание сработало, как талисман?
— Скорее всего, — согласился Валентин. — Как вы сами понимаете, я при этом не присутствовал.
— Ваше заклинание четыре часа противостояло атакам Лигийского Перстня, — сказал Донован и чмокнул губами. — А потом хозяин Перстня прекратил атаки и оставил вас в покое. Знаете, если бы не графики, которые я сейчас держу в руках, я бы ни за что не поверил, что такое возможно!
— Почаще бывайте на Побережье, — посоветовал Валентин. — Невозможного тут до обидного мало… Погодите-ка! А что потом сделал хозяин Лигийского Перстня?
— Насыпал курган в триста пятьдесят метров высотой, — сообщил Донован, — хорошенько утрамбовал его, вызвав землетрясение в четыре балла по шкале Рихтера, и передал свой талисман небезызвестному вам Эриоху. Очевидно, этот великий маг решил пойти по вашим стопам и тоже хорошенько изучить ТМ-взаимодействия.
— Вся Панга только и делает, — заметил Валентин, — что изучает ТМ-взаимодействия. А между тем задача заключается в том, чтобы их прекратить!
— Браво, Валентин! — воскликнул Донован. — Вы прекрасно понимаете линию партии! Но должен вам сказать, что в этом деле у нас по-прежнему не все гладко. По расчетам Феррейры, до исполнения Пророчества вам осталось еще три узловых эпизода.
Валентин поплотнее натянул Перчатку на руку, потер большим пальцем о средний, нащупывая огненный меч, и пошарил левой рукой перед лицом. Именно там должен был располагаться бублик, благополучно защитивший Валентина от превосходящих сил противника. По пальцам левой руки пробежали покалывающие волны тепла; бублик, поднабравшийся сил и умений, по-прежнему находился на своем посту.
— Всего три? — усмехнулся он, потягиваясь всем телом. Как ни странно, теперь, после возвращения из Страны Мертвых, Валентин не испытывал ни малейших сомнений относительно своей дальнейшей судьбы. Хеор был прав — там, в черной пустоте, безвозвратно теряя последние силы с каждым новым заклинанием, Валентин сдал свой главный экзамен. То, что ему предстояло теперь, выглядело пусть и не слишком простой, но уже привычной работой. — Ну, тогда докладывайте обстановку. Что там у нас наверху делается?
— Наверху? — переспросил Донован. — А, так курган насыпан как раз над вами?
— Я уже сказал вам, что умер и похоронен, — попенял Валентин.
— Виноват! — бодро воскликнул Донован. — Сейчас исправлюсь! Итак, ваш курган насыпан на том самом месте, где вчера вечером находился военный лагерь Эриоха. Его армия передислоцировалась на новое место, шестью километрами выше по течению реки Симве. До четырех часов десяти минут всемирного времени Эриох продолжал попытки установить контроль над Лигийским Перстнем. Так и не добившись успеха, пятнадцать минут назад он прервал свое занятие, передал Перстень его теперешнему хозяину — точнее, хозяйке, — и отдал приказ на построение. В настоящее время армия Эриоха в боевом строю выступает в северо-западном направлении. В то же самое время с севера по направлению к вашему кургану движется численно уступающая армии Эриоха, но тем не менее вполне боеспособная армия Негона. Ее передовые отряды достигнут кургана через десять-пятнадцать минут. Таким образом, оба войска к вашим услугам, факир Фалер!
Валентин поморщился. До сих пор он надеялся, что войска, упомянутые в Пророчестве, окажутся войсками, перешедшими на сторону Фалера. Но развитие событий делало такую перспективу абсолютно нереальной.
— Хоть вы меня пожалейте, — пробормотал Валентин. — Случись что с этими армиями, все на меня свалят!
— Ну, — философски заметил Донован, — на Побережье всегда так. Чем больше слава, тем больше потери.
— Значит, мне лучше поторопиться, — констатировал Валентин. — Но сначала, Майлз, обещайте кое-что для меня сделать.
— Что именно, Валентин?
— Очень вас прошу, — сказал Валентин, стараясь говорить как можно проникновеннее. — Уговорите принца воздержаться от любых контактов с Эльсимом. Здесь и без того слишком много талисманов!
— Понятно, — ответил Донован после длительной паузы. — Обещать не обещаю, но попробую. В крайнем случае, — Валентин услышал легкий смешок, — воспользуюсь Обручем.
— Это не шутка, Донован, — сказал Валентин, вспомнив разноцветные круги на листке бумаги. — Скорее, это вопрос национальной безопасности. Если другого выхода не будет, воспользуйтесь Обручем. А я, со своей стороны, постараюсь управиться как можно быстрее.
— Я вижу, вы настроены весьма решительно, — заметил Донован.
— Я не хочу потерять все Побережье, — ответил Валентин.
Донован понимающе цокнул языком и разорвал связь.
Если верить Хеору, подумал Валентин, самое трудное для меня уже позади. Осталось расставить всех по своим местам.
Он поднял Перчатку на уровень глаз и направил прямо перед собой острый клин, вошедший в утрамбованную землю, как нож в масло. А затем пошел вперед, раздвигая узкую щель ровно настолько, чтобы протиснуться в нее плечом вперед. Даже с Перчаткой на руке каждый шаг давался Валентину с ощутимым усилием; но все равно, двигаться так было намного приятнее, чем проходить сквозь стену. Хватит фокусов, подумал Валентин; сквозь стену я прошел, сук распилил. Наступило утро, и сейчас мы посмотрим, кого именно мне придется убить.
Валентин имел совершенно четкое представление о том, что ему следует сделать. Прежде всего — нейтрализовать Перстень и предотвратить тем самым наихудший, «зеленый» вариант развития событий. Нейтрализовать его Валентин собирался очень просто — заключив талисман внутрь еще одного бублика, поглощающего всякую талисманную активность. Несколько часов такой бублик продержится, рассудил Валентин, а я тем временем разберусь с Эриохом.
Валентин еще не знал, как именно он будет разбираться с Эриохом. Из всех в достаточной степени омерзительных персонажей, повстречавшихся Валентину за длинный вчерашний день, Эриох вызывал наибольшее отвращение. Не столько тем, что убил Фалера, не моргнув глазом — это Валентин вполне мог понять и даже простить. Но в поведении Эриоха сквозили такое презрение к окружающим — в том числе и к самому Валентину — такая уверенность в собственном превосходстве и абсолютном праве творить все, что вздумается, каких Валентин не встречал даже у тальменов. Эриох находился по ту сторону добра и зла, он вершил судьбу Побережья, а то и всей Панги, не обращая внимания на отдельных людей. В его отношении к Перстню, который Эриох во что бы то ни стало стремился поставить под личный контроль, эта мания величия проявилась ярче всего. Эриох просто не мог представить себе, как это ему, самому великому человеку на свете, не подчиняется какая-то жуковидная безделушка.
Эриох достоин помещения в музей, сформулировал Валентин свое отношение к этому персонажу. Эриох — самый яркий, почти карикатурный пример того, что может сделать с человеком абсолютная власть. Пусть он останется вечно живым, пусть тысячу лет маги и короли приходят посмотреть на того, кто хотел быть Повелителем Панги. Приходят, смотрят, показывают пальцем — и радуются, что сумели избежать его участи.
Ну а если в музей не получится, — убью.
Так решил Валентин, сжав правую руку в кулак. Последние метры утрамбованного грунта, отделявшие его от поверхности, вылетели наружу, словно шрапнель. Валентин сделал еще шаг и с удивлением увидел, что в бесформенную горловину пробитого им туннеля льется яркий искусственный свет.
Либо я ошибся направлением, подумал Валентин, либо… Он сделал еще шаг и понял, что не ошибся. Высоко над курганом сияла рукотворная магическая звезда, освещая мертвенно-бледным светом бесчисленные колонны солдат, растянувшиеся от подножия кургана до самого горизонта. Донован не ошибся — авангард эльсанской армии уже взбирался на пологие склоны кургана. Осененные светом колдовской звезды, которая пылала Силой ничуть не хуже самого Эриоха, эльсанские отряды готовились к решающей битве с армией Эриоха, только что в панике бежавшей от мертвого Фалера.
А у самого выхода из туннеля, потирая рукой ушибленную голову, торчала высокая тощая фигура, в которой Валентин безошибочно распознал Розенблюма.
— Мастер! — воскликнул тот, бросаясь к Валентину и едва не падая в ноги. — Я знал, что ты воскреснешь! Скорее, пока битва еще не началась, — ты узнал новые катрены?
Валентин молча развел руками. Целеустремленность, с которой Розенблюм решал свою собственную задачу посреди вселенской катастрофы, заслуживала уважения. Валентин покосился на колдовскую звезду и поскреб в затылке, вспоминая, что нового он услышал в ночь своей смерти.
— Записывай, — сказал он, упорядочив воспоминания. — Катрен Негона, один из трех. Твоя звезда взойдет, когда Фалер войдет к тебе, чтоб отдавать приказы, но станет лишь факиром при дворе. Катрен Эриоха, один из двух. Будь осторожен, о великий маг, живой Фалер тебя приводит в ужас, но мертвым он опаснее стократ.
Розенблюм издал звук, который после некоторого размышления Валентин опознал как смех.
— Не отвлекайся! — сказал Валентин и продолжил. — Катрен Хеора, один из двух. Тебе не место в битве за престол, ты лишний за столом великих магов, зато ты обретешь ученика.
— Ученика?! — вскричал Розенблюм, вскидывая голову. — Так сказано в Пророчестве?
— Истинно так, — кивнул Валентин, решив пока не сообщать Розенблюму, что место ученика уже занято. — Слушай дальше, катрен Хеора, второй из двух. Вернись тогда домой, в Обитель Мертвых, и получи все то, что заслужил.
— А дальше? — воскликнул Розенблюм, прилежно записав и этот катрен.
— Ну, знаешь ли! — возмутился Валентин. — Кто из нас должен разыскивать Пророчество — я или ты? У меня пока все!
— Еще три катрена, — пробормотал Розенблюм, — один у Эриоха и два — у Негона. Прости, мастер, я вел себя непочтительно и недостойно, я кровью искуплю свою вину — но сейчас помоги мне! Помоги в последний раз!
Нет уж, подумал Валентин. Сначала я помогу себе. А что касается Розенблюма…
— Ты умеешь вызывать духов? — строго спросил Валентин.
Розенблюм принял позу оскорбленного достоинства:
— Конечно, мастер! Кого ты хочешь видеть?
В гробу я их видел, подумал Валентин.
— Ты, — сказал он, указывая пальцем на Розенблюма. — Это ты хочешь видеть Емая! Вызывай его дух и узнавай оставшиеся катрены. Я разрешаю!
— Но… — Розенблюм опустил голову. — Дух Емая невозможно вызвать! Он не откликается, мастер!
— Теперь — откликнется, — сказал Валентин, демонстративно отряхивая руки.
Розенблюм вытаращил глаза, попятился, забормотал слова благодарности — и тут же, не сходя с места, принялся втыкать в землю деревянные иголки и шептать заклинания. Все-таки Хеор ошибся с учеником, подумал Валентин. Розенблюм — вот кто ему нужен, в лепешку расшибется, а урок выполнит. Не то что я, шалопай. Ну ладно, с катренами я разобрался, пора и само Пророчество выполнить. Где тут у нас Эриох?
Валентин окинул взглядом прекрасно освещенную долину, проследил направление цепочки холмов у горизонта и шагнул вправо, обходя загораживающий видимость склон кургана. Потом покрутил пальцем у виска, оттолкнулся ногами и полетел, стараясь не слишком забирать вверх. Обыкновенное скольжение над землей пришлось как нельзя кстати — через несколько секунд Валентин уже стоял на вершине кургана, мрачно рассматривая открывшийся ему пейзаж.
Лагерь Эриоха, уже покинутый армией, лежал перед ним как на ладони. Колонны пехоты двигались по широкому лугу, направляясь влево от Валентина, наперерез армии Негона; отряды кавалерии прятались в редком кустарнике возле холмов. Валентин прикрыл глаза, переключаясь на другое, куда более полезное зрение.
Ясновидение прежде всего подсказало Валентину, что в ста метрах за его спиной по склону карабкаются три человека. Небось, опять старые знакомые, подумал Валентин, переводя внимание вперед. К его удивлению, среди многочисленных огоньков Силы, там и сям мерцающих на ровном сером поле, не нашлось ни одного хоть отдаленно похожего на Эриоха. Либо великий маг замаскировал свою бьющую через край Силу — либо потратил ее всю без остатка в напрасных попытках завладеть Лигийским Перстнем. Будем считать, что замаскировал, решил Валентин. Что ж, поищем сам Перстень.
Валентин сосредоточился, корректируя уже знакомые формулы, связывающие магию с Т-полем. Затем сложил руки в «коробочку» и сформировал у самых глаз своеобразный ТМ-бинокль, преобразующий колебания энергетических полей в обычный свет. Бинокль заработал, пейзаж внизу преобразился, и Валентин наконец увидел предмет своих поисков.
Эриох выстроил над своим, казалось бы, покинутым лагерем высокую башню, укрыл ее маскирующими заклинаниями и сейчас стоял вместе с Виолой на самой ее вершине, наблюдая за выдвижением своих войск. Валентин оценил расстояние, прицелился и начал формировать «антибублик». Внезапная вспышка света, которой бинокль отметил активизацию Перстня, застала Валентина врасплох. От неожиданности он сбился с формулы, чертыхнулся, погасил бинокль и посмотрел в направлении невидимой башни обычным зрением — что там еще такое?
В следующее мгновение Валентин втянул голову в плечи и присел, выставив перед собой обе руки. Над все еще невидимой башней в небе возник огромный светящийся меч. Он издавал мерное, гипнотизирующее гудение, заставляя следить за каждым своим движением. Меч медленно опустился, приняв горизонтальное положение, повернулся лезвием параллельно земле и с протяжным гулом нанес удар. У Валентина волосы встали дыбом. Меч в одно мгновение описал полуокружность, срезав под основание несколько холмов, прошелся по широкому полю, осенив своим призрачным светом большую часть эльсанской армии, и ударил под основание кургана, едва не сбив Валентина с ног. Вслед за тем меч снова поднялся вертикально вверх, готовясь к следующему удару.
— Тяжелы удары меча, который не меч, — услышал Валентин чей-то знакомый голос. Те трое, что минуту назад карабкались по склону, успели подняться на самую вершину и сейчас находились буквально за спиной Валентина. — Ты был прав, заставив нас подняться на вершину!
Время светских бесед прошло, подумал Валентин, окутываясь заклинанием невидимости. Посмотрим лучше, что натворил этот меч, который не меч.
Он поднялся на ноги и посмотрел налево, туда, где еще минуту назад бодро маршировали эльсанские отряды. Сейчас все они мирно лежали на земле, словно улегшись на привал посреди широкого поля. Валентин сжал губы, снова повернулся лицом к Перстню и прикрыл глаза. На этот раз меня ничто не остановит, решил он. Я запущу антибублик, даже если следующий удар меча придется мне прямо в лоб.
— Они мертвы, — услышал Валентин еще один знакомый голос. — Они были мертвы еще до того, как вышли на это поле.
— Проклятое Пророчество! — воскликнул третий голос, которого Валентин прежде не слышал.
Кому проклятое, подумал Валентин, а кому и благословенное. Например, Линно Тардену оно обещает трон. А мне — немереную славу. Кажется, готово. Что ж, будем выпускать.
Валентин поднял руки на уровень глаз, сложил кисти в «коробочку», прицелился — и невидимая до сих пор башня вспыхнула ослепительно белым. Валентин опустил руки, не веря своим глазам — антибублик совсем не предназначался для подобных эффектов! — а потом сообразил, что так и не успел выпустить заклинание. Башня, продолжая сверкать, развалилась на части, беззвучно упавшие на покинутый лагерь, пятнышко нестерпимо яркого света выскочило из-под ее обломков и обрушилось на арьергардные отряды армии Эриоха. В несколько мгновений оно расчертило поле на узкие полосы, внутри которых вспыхнул испепеляющий белый свет, и перекинулось на дальние холмы, уничтожая спрятавшуюся там кавалерию.
Валентин схватился за ТМ-бинокль и крутанулся на месте, выискивая источник этого непонятного колдовства. Он заметил блеск Лигийского Перстня, успевшего переместить своего хозяина на склон самого дальнего из холмов, заметил отблеск скрытой Силы, оставшейся невредимой посреди мертвых отрядов Негона, и только потом разглядел слабое красное свечение, исходящее от самострела в руках человека, стоявшего рядом с Валентином на вершине кургана.
Только узнав этого человека, Валентин вспомнил, что уже видел однажды точно такую же ослепительно белую вспышку.
— Вот и все, — сказал Рейлис, опуская свое оружие. — Смерть за смерть. Помни, что ты обещал, Линно Тарден!
— Мы воскресим его вместе! — воскликнул Линно Второй, хватая Рейлиса за рукав.
— Нет, — покачал тот головой. — Эта штука хорошо убивает, — он взвесил на руке самострел, — но не способна никого защитить. Через минуту Эриох опомнится, и его Избранный отомстит мне за своих солдат. Уходи, Линно Тарден, уходи прямо сейчас, иначе будет поздно!
Замечательно, подумал Валентин. Рейлис воспользовался моим советом, разыскал Линно, сговорился с ним о воскрешении Кроче и даже пообещал кое-что взамен. Сыграть роль великого воина, уничтожившего целую армию. Сущие пустяки, если в руках у тебя боевой излучатель конца двадцать первого века. Ходят тут кто ни попадя, армии уничтожают, а виноват, как всегда, Фалер. Мало того, что он мне репутацию испортил, так еще и под ответный удар подставляет! Поубивал бы!
Валентин знал, что в его распоряжении остались считанные секунды. Минута, о которой говорил Рейлис, казалась роскошью; ни Виола, ни Эриох нисколько не пострадали от первого выстрела и вполне могли ответить в любое мгновение. Антибублик может не успеть, решил Валентин. Сначала — защита.
— У меня есть другое предложение, фар Рейлис, — сказал Валентин, выходя из режима невидимости.
Рейлис мгновенно повернулся на звук. Раструб излучателя нацелился Валентину в живот. Интересно, подумал Валентин, а эту энергию мой бублик сможет переварить?
— Фалер? — произнес Рейлис, опуская излучатель. — Что ты здесь делаешь?
— Как что? — удивился Валентин. — Выполняю свою часть договора. Или мне больше не нужно убивать Эриоха?
Валентин, разумеется, ерничал, произнося эти слова. Но прозвучали они вполне серьезно, как нельзя лучше дополнив усыпанный трупами пейзаж.
— А ты сможешь? — с сомнением спросил Рейлис. — У меня не получилось, — он перебросил излучатель за спину. — Я даже не смогу отдать тебе Джадда. Магистр мертв, и все его рабы обрели свободу.
Ах вон оно что, сообразил Валентин. Значит, Негон действовал вполне логично, истребляя Кроче. Признаться, я был о нем худшего мнения.
— Надо будет — смогу, — отрезал Валентин. — А сейчас, господа, у меня будет к вам небольшая просьба. — Валентин сделал свой бублик видимым и расширил его до четырех метров в диаметре. — Внутри этого круга вы будете в большей безопасности, чем снаружи. Признаться, я не горю желанием разглядывать еще и ваши трупы!
Рейлис, стоявший к Валентину ближе всех, послушно шагнул внутрь очерченного бубликом пространства. Линно Тарден, поколебавшись, шагнул следом. Его спутник, чернобородый коренастый воин с длинным шрамом через лицо, покачал головой:
— Ты уверен, что это не ловушка?
— Теперь поздно, Робб, — усмехнулся Линно. — Я уже внутри!
— Ну ладно, — смилостивился Робб, становясь рядом со своим командиром.
Валентин приподнял было руки, чтобы в очередной раз сложить «коробочку», но вовремя вспомнил, чем закончились его предыдущие попытки, и даже не стал начинать. Когда секунду спустя на бублик обрушился огненный смерч, он отдал должное своей предусмотрительности. Прицельно стрелять в таких условиях было совершенно невозможно.
Робб с интересом провел пальцем по внутренней поверхности бублика, за которой бушевало пламя.
— Хорошая магия, — сказал он, повернувшись к Линно. — Кто этот колдун?
— Факир, — ответил ему Линно Второй. — Факир Фалер.
— Мы задолжали ему пару жизней, — сказал Робб.
Выходит, подумал Валентин, Рейлиса я спасал совершенно бесплатно. Ну что ж, бублик функционирует исправно, все целы — но как же мне все-таки прицелиться?
— Как долго продержится твой кокон? — спросил Рейлис.
— Столько не живут, — ответил Валентин, думая о своем. Может быть, привязать антибублик к колебаниям Т-поля, доставляющим сюда это пламя? Валентин прикрыл глаза, прикидывая схему подобного заклинания.
— Какая краля! — восхищенно произнес Робб.
Валентин аж подпрыгнул на месте. Краля?!
Если это Виола, я сделаю Роббу пятидесятипроцентную скидку!
— Кто из вас? — услышал Валентин суровый голос Эриоха. Повернувшись на сто восемьдесят градусов, Валентин увидел картину, сошедшую с обложки фантастического романа. Эриох в белом плаще с откинутым капюшоном, с лысиной, в которой отражалась горящая в небе колдовская звезда, указывал на Валентина пальцем, истекающим молниями; рядом с ним, в черном узком платье, не столько скрывавшем, сколько подчеркивавшем пышные формы, стояла Виола, поправляя левой рукой свои растрепавшиеся черные волосы. На правой руке ее искрился тысячами граней огромный бриллиант — не иначе как Перстень, принявший новое обличье.
Ну вот ты и попался, подумал Валентин, обращаясь к Перстню. Словно услышав его мысли, Виола спрятала руки за спину.
— Я, — сказал Рейлис, снимая с плеча излучатель.
Эриох даже не посмотрел на него. Его глаза, двумя маленькими угольками сверкавшие из-под нависших бровей, впились в лицо Валентина.
— Фалер? — потерянным голосом произнес Эриох.
Валентин не смог отказать себе в удовольствии и демонстративно поклонился.
— Бежим, — коротко сказал Эриох, хватая Виолу за левую руку. — Назад, в холмы!
Валентин всплеснул руками, отчаянно пытаясь сложить «коробочку» — и понял, что снова не успевает. Виола посмотрела на него широко раскрытыми глазами, растерянно улыбнулась и вытащила из-за спины правую руку. Ни роскошный бриллиант, ни даже волосатый черный жук больше не украшали ее холеных пальцев.
Валентин опустил уже сложенные в «коробочку» руки. Эриох уставился на правую руку Виолы так, как если бы та превратилась в змею. Рейлис пожал плечами и повесил излучатель на плечо.
— Сперли бриллиант-то, — сказал Робб, толкнув Линно в бок. — Ну, народ!
Вокруг Эриоха засветился прозрачный цилиндр высотой в человеческий рост. Несчастный маг изменился в лице, ткнул в цилиндр пальцем и зашипел от боли. Валентин наконец понял, что Перстень решил сменить владельца; и поэтому, когда рядом с Эриохом из пустоты возник Слейтер, нисколько не удивился.
— Я выследил вас, Герхард Рейлис, — сказал Джадд, протягивая перед собой руку с Перстнем, вернувшим себе первоначальный облик. — Именно я, притворившись простым солдатом, подсказал вам дорогу к палатке Лентара. Я знал, что вас привела в лагерь очередная интрига. Я подслушал ваш разговор с Линно Вторым и узнал, что вы замышляете. Я догадался, что именно вам суждено привести меня обратно к Перстню. Эриох должен был лично отомстить вам за гибель своей армии; мне оставалось лишь спрятаться и подождать.
Валентин в изумлении приоткрыл рот. Слейтер, разгадавший чью-то интригу? Слейтер, отважившийся сбежать от Негона, чтобы в одиночку подняться на колдовской курган в надежде отбить себе талисман? Неужели это тот самый Слейтер, который еще вчера трясся от страха и взывал о помощи?
— Одним словом, благодарю вас за службу! — заключил Слейтер, делая шаг вперед. Он протянул Рейлису свою руку — Перстнем вперед. — Присягните мне, Герхард, и вы станете моим первым министром!
Неужели он предлагает Рейлису поцеловать Перстень? У Валентина голова пошла кругом. Он даже забыл в очередной раз сложить «коробочку»; впрочем, после стольких неудачных попыток можно было не сомневаться, что и на этот раз результат окажется нулевым.
Рейлис покачал головой и отступил на шаг. Мудрое решение, отметил Валентин; надеюсь, что бублик выдержит! Он с ужасом наблюдал, как Слейтер подносит Перстень все ближе к границе, на которой в него неизбежно впились бы «пираньи». Внезапно Валентин понял, что бублик способен устроить катастрофу ничуть не меньшую, чем Эриох или Слейтер. Нужно было немедленно что-то предпринимать!
— Привет, Джадд, — сказал Валентин, помахав Слейтеру рукой. — Я вижу, ты добыл себе талисман?
— А, это ты, Фалер, — странно спокойным голосом произнес Слейтер. — Как видишь, я внял твоему совету. Теперь я могу говорить с тобой на равных. Расскажи мне о стране свободных землян!
— Сейчас! — произнес Валентин, вкладывая в это короткое слово все накопившееся раздражение. Проклятый Слейтер попал под воздействие Перстня, даже не подумав о сопротивлении. Ну что ж, пришла пора сделать то, что нужно было сделать с самого начала. — Только уж не взыщи, приятель, — сначала одним свободным землянином станет больше.
С этими словами Валентин сложил наконец «коробочку» и выстрелил антибубликом буквально в упор. Лигийский Перстень с печальным звоном растопырил шесть своих лапок, волоски на его черной поверхности встали дыбом, Слейтер с воплем отдернул руку — и талисман медленно опустился на серую землю, накрытый зеленоватым мерцающим куполом. Валентин выставил перед собой левую ладонь, ощутил напряженность Т-поля и остался доволен результатом. Без оператора Перстень оказался не так уж силен.
— Презренный вор! — завизжала Виола, и в руке ее блеснул длинный кинжал.
Валентин не поверил своим глазам — а когда поверил, было поздно. Кинжал уже торчал у Слейтера из груди, и по характерному зудящему звуку, издаваемому его рукояткой, можно было догадаться, что это за кинжал.
— Почему?.. — пробормотал Слейтер, оседая на землю.
Читать бесплатно другие книги:
