Не оглядывайся Арментроут Дженнифер
— Похоже, у тебя нет выбора, — тихо произнесла мама.
Я быстро повернулась к ней, и следующие слова словно вырвались из подсознания.
— А что, милая мама, подумают твои подруги? Как они отнесутся к женщине, чья дочь нуждается в помощи врача?
Мама побледнела.
— То же самое они подумали, когда моя дочь напилась и врезалась на своей новехонькой машине в дерево. Или когда моя дочь появилась на этих фотографиях, выставленных на всеобщее обозрение! Или когда…
— Постой. О каких фотографиях ты говоришь?
Она посмотрела на меня многозначительным взглядом, который должен был сообщить мне, что она не хочет испытывать чувство стыда, снова вспоминая о том, что это были за фотографии.
— Что за фотографии?! — я сорвалась на крик.
Мама не ответила.
Как только мы вошли в дом, она направилась прямиком к винному бару и налила себе бурбона. Выпив содержимое бокала одним глотком, она налила себе второй.
— Дорогая моя, я же хочу сделать как лучше. И не из-за того, что думают мои подруги, а потому, что ты моя дочь. Повидаться с врачом — это же…
— Нет, — резко оборвала маму я. — Я не пойду ни к какому врачу.
Она отвернулась, налив себе еще одну облегчающую жизнь порцию бурбона. А я вышла из комнаты, считая, что разговор окончен.
Почти два часа я провела в своей спальне, меряя ее шагами. Когда останавливалась, смотрела сначала на музыкальную шкатулку, а потом на портрет Касси. Услышав, как открывается дверь гаража, я запаниковала. Я не хотела находиться в одном доме с женщиной, которая из-за меня напилась, и братом, который наверняка подумал, что я ненормальная. Выскользнув через заднюю дверь, я пошла по дорожке позади бассейна и маленького бунгало, окруженного деревьями. Там работал мужчина, загружая толстые ветки в кузов пикапа. Его смуглая кожа лоснилась от пота.
Он даже не посмотрел в мою сторону. Я осталась незамеченной, и это меня обрадовало.
Дойдя до границы нашего участка, я перелезла через каменную стену. За ней петляла тропа, проложенная по заросшей травой каменистой почве. Впереди на огромном клене виднелся домик на дереве.
Я остановилась под деревом, гадая, уж не подсознание ли привело меня сюда. Должна же быть какая-то причина, по которой я оказалась здесь.
В этом домике на клене не было ничего особенного. Его скорее можно было назвать притулившейся к стволу хижиной без одной стены, откуда открывался вид на участок. Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы залезть на дерево. Потом через маленький проход я проползла в само помещение, где можно было только лежать. Я надеялась, что дерево было не гнилым.
Порыв прохладного ветра, разметав мои волосы, бросил несколько прядей мне на лицо. Вздрогнув и кутаясь в свитер, я села на корточки.
Я не сумасшедшая.
Разве миссис Мессер не говорила мне о том, что воспоминания могут вернуться в виде разрозненных фрагментов? И вдруг ужасная мысль поразила меня. А что, если видение истекающей кровью Касси было воспоминанием о чем-то, что я видела в тот вечер? При чем тут были слова, которые она прокричала мне? На это ответа не было, а все потому, что я не знала, что представляла собой моя жизнь до той среды. А потом появились эти записки. В последней упоминалась кровь… И я увидела истекающую кровью Касси… Автор записок был явно в курсе дела. Одну из них прочитал Скотт. Кто-то же подбросил их мне. Чтобы напугать? Или предостеречь?
И о каких фотографиях шла речь?
Вокруг слышалось щебетание птиц и скрип веток. Вслушиваясь в эти звуки, я вдруг совершенно ясно осознала: потеряла я лучшую подругу или нет — в любом случае я не хочу, чтобы снова вернулась моя прежняя жизнь, даже ее часть. Я не хочу вспоминать те ужасные вещи, которые говорила и делала, но предполагаю, что разница между тем и другим не имела большого значения. Даже если я сама не могла вспомнить, кем была, никто другой этого никогда не забудет. Независимо от того, насколько далеко я убегу от себя, убежать от прошлого, которого не помню, я все равно не смогу.
Похоже, я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, что уже не одна.
Позади меня раздался скрип веток — мое сердце подскочило к самому горлу, потом замерло, когда я повернулась, увидела его, сидящего рядом со мной.
— Карсон?
— Знаешь, ведь ты могла бы выбрать более удобное место для прогулки. Я не уверен, что здесь ты в полной безопасности.
Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы найти в себе силы произнести хоть что-то, кроме его имени.
— Я не собиралась сидеть здесь так долго.
— По-моему, ты здесь уже давно.
Он наклонил ко мне голову, глаза его при этом оставались в тени. Я потерла глаза, подавила зевок.
— А сколько сейчас времени?
— Почти половина десятого. — Карсон сделал паузу. — Все тебя ищут. Твои родители, Скотт и Дел. Они прочесывают город.
— А нашел меня ты?
Карсон рассмеялся. Мне нравился звук его смеха — глубокий и теплый. Я сразу же подумала, почему мне раньше не представлялось возможности слышать его смех.
— Я знаю. Тебя это шокировало, верно? Я тоже немало удивился тому, что ты оказалась в этой хижине на дереве. Никому в голову не придет искать тебя здесь. А с моей стороны это была по-настоящему отчаянная последняя попытка.
Я всматривалась в его лицо, наполовину скрытое тенью, и чувствовала, как мне становится теплее. А когда наши взгляды встретились, прилив пьянящего жара распространился дальше по моему телу.
— А почему ты искал меня? Ведь я даже тебе…
— …не нравлюсь? — подсказал он.
— Ты же ненавидишь меня.
Его брови взметнулись вверх.
— Вот уж нет, я не ненавижу тебя. И никогда не мог. Просто ты была такой… что просто не могла нравиться, — подняв голову к ночному небу, он тихо вздохнул. — А почему ты пришла сюда? Ты вспомнила это место?
Я сцепила холодные пальцы рук, радуясь тому, что он, по крайней мере, хотя бы не ненавидит меня. Это, пожалуй, самая приятная новость за сегодняшний день.
— Даже не знаю. Я не помню этого места, но, наверное, ноги сами привели меня сюда.
— Мы втроем играли здесь, когда были маленькими, — пояснил Карсон. — А когда тебе грозило наказание за то, что прогуляла урок игры на пианино или танцев, ты пряталась здесь. Готов держать пари, что ты и близко не подходила к этому домику на дереве с тех пор, как тебе исполнилось одиннадцать.
Игра на пианино, танцы? Так вот почему у меня музыкальная шкатулка, но сейчас это было не столь важно. Я подумала о том, как мы пили кофе сегодня утром.
— Тебе так много известно обо мне.
— Мы же росли вместе. — Помолчав немного, Карсон продолжил: — Ты проводила здесь много времени. Скотт любил держать тебя за руки и, спустив вниз, качать.
Я засмеялась.
— Веселые воспоминания.
Карсон слегка толкнул меня рукой.
— Тебе очень нравилось это. Тебе казалось, что ты летишь по воздуху. Однажды ты действительно отправилась в полет. Твой брат поймал тебя. И сломал себе руку.
Продолжая улыбаться, я вытянула ноги и пошевелила пальцами в кроссовках.
— Он, наверное, на меня разозлился?
— Нет, — хохотнул Карсон. — Он до смерти перепугался, ты же могла сломать себе шею. Я даже боюсь вспоминать о тех фокусах, что ты проделывала, стоя на вершине навеса над бассейном. Я уже говорил, что тебе очень хотелось летать, а это требовало дьявольской смелости. В тебе и сейчас это осталось. Несколько недель назад Скотт рассказывал мне, что ты ходила прыгать с «тарзанки», отчего Дел едва не наделал в штаны.
Вместо того чтобы снова рассмеяться, я вдруг почувствовала тяжесть в груди и обернулась: черное небо было затянуто облаками. Звезд не было, только слабый проблеск луны освещал землю.
Карсон сел, его плечо упиралось в мою спину.
— Что там?
Я обернулась к нему — наши лица разделяли всего несколько сантиметров. Мной овладело внезапное неудержимое любопытство. Мне захотелось выяснить: его губы такие же мягкие, какими кажутся? Я готова была спорить, что они плотные, чувственные. Борясь с желанием, я опустила глаза. То, что Карсон не ненавидит меня, еще не значит, что он захочет общаться со мной.
— Я спросила Дела, какой я была.
— И? — Его теплое дыхание подвергало мою щеку танталовым мукам.
— Он рассказал мне только то, что я любила делать покупки и ходить на вечеринки. — Я вздохнула. — Но после десяти минут, проведенных с тобой, я обнаружила, что меня вполне можно назвать адреналинщицей. А это, наверное, лучше, чем девушка для вечеринок, как ты считаешь?
Карсон отклонился назад, чуть увеличив расстояние между нами.
— Нет, Сэм, ты гораздо больше, чем девушка для вечеринок. Ты умная и толковая — необычайно толковая. Не будь я твоим партнером по биологии, я бы давно провалился. А проваливаться мне никак нельзя, если я хочу получить эту стипендию. И знаешь, ведь ты еще и сильная. Я хочу сказать, ты подумай, сколько людей, полностью потерявших память, могли бы полноценно вернуться в прежнюю жизнь? Ты еще и цепкая.
Я покраснела.
— Цепкая?
— Да, это мое слово на сегодняшний день.[18]
Снова развернувшись в сторону Карсона, я улыбнулась ему.
— А что за стипендия? Куда ты надумал поступать?
— В Пенсильванский университет, — ответил он. — Если, конечно, у меня будет достаточно баллов, чтобы получить полную стипендию.
— Это потрясно.
Карсон посмотрел на меня в упор, затем рассмеялся и покачал головой.
— А ты решила учиться в Йеле. Вот это действительно потрясно.
Моя улыбка сошла на нет.
— А что, если я сейчас уже не хочу ехать в Йель?
Он снова засмеялся.
— Сэм, твои родители сойдут с ума. А если говорить серьезно, это такая возможность, которой ты не должна пренебрегать только потому, что сейчас… кое-что изменилось.
Скрестив ноги по-турецки, я уселась поудобнее. Карсон был прав, но я задумалась: действительно ли я мечтала о Йеле или это было желание родителей направить меня по их стопам?
— А ты до сих пор приходишь в этот домик на дереве?
— Да, это хорошее место, чтобы уединиться и подумать.
— Может быть, поэтому я и пришла сюда, — сказала я, пожимая плечами.
— Позволь задать тебе один вопрос? — Когда я подняла глаза, он снова был совсем близко. Я согласно кивнула, и он, протянув руку, поймал прядь моих волос, которую порыв ветра бросил в лицо, и заправил ее мне за ухо, на долю секунды задержав свою руку. И это прикосновение почувствовала каждая клетка моего тела. — Что произошло во время обеда?
Ну вот, чары разрушены.[19]
— Ничего особенного. — Я поползла к краю смотровой площадки.
Карсон подвинулся вперед, загораживая мне путь.
— Но ведь что-то произошло.
Я никак не могла рассказать ему о том, что видела. Мало того, что мать считает меня безумной, но прослыть сумасшедшей в глазах такого парня — это уж слишком. Этого не будет. Я покачала головой.
— Ничего не произошло. Просто… я устала.
Он посмотрел на меня с сомнением.
— Я ведь просто пытаюсь тебе помочь, Сэм.
Я начала было убеждать Карсона в том, что не нуждаюсь в его помощи, но вдруг меня осенила идея. И раз эта идея появилась, она меня уже не отпускала.
— Ты действительно хочешь мне помочь?
— Если бы не хотел, не предлагал бы.
— Хорошо, — я сделала глубокий вдох. — Ты знаешь, где живет Касси?
— Знаю, — кивнул он. — А что?
— Я думаю, если увижу что-то, связанное с ней, то это поможет мне вспомнить. — Шансов на это было очень немного, но попытка не пытка. — Ты можешь отвезти меня туда?
Карсон некоторое время смотрел на меня, затем утвердительно кивнул.
— Могу. В следующую субботу, если ты согласна столько ждать. До субботы у меня фактически ежедневно тренировки.
Так долго ждать мне, конечно же, не хотелось, но не хотелось и просить кого-то другого.
— Я подожду.
Когда я вернулась домой, мама с отцом сделали мне строгое внушение, после которого я почувствовала себя ужасно. Учитывая, что я совсем недавно пропадала четыре дня, последнее, что я должна была сделать, — снова исчезнуть, никого не предупредив. Я извинилась и обещала, что подобное не повторится. Отец был так удивлен, что я побоялась, как бы с ним не случился сердечный приступ.
Я обнаружила несколько пропущенных звонков и текстовых сообщений от моих подруг и Дела. Ответила им одной общей эсэмэской, в которой сообщила, что я в порядке. Когда Дел перезвонил, я все еще боролась со своей совестью из-за внезапного исчезновения.
— Хочу заехать к тебе, — сказал он, и я услышала в трубке, как за ним захлопнулась дверь. — Мне нужно тебя увидеть.
Я шлепнулась на край кровати, уставившись на музыкальную шкатулку.
— Не думаю, что это удачная мысль. Мои родители злятся.
Из телефона донесся тяжелый вздох.
— Но ведь твои родители меня любят.
— Но я не уверена, любят ли они сейчас меня, — я закусила губу. — Ты можешь заехать завтра после школы?
— Ну да, конечно. — Наступила пауза, а после нее послышался щелчок открываемой жестяной банки. — А что произошло сегодня во время обеда? Вероника сказала, что ты вела себя очень странно, неожиданно встала и пересела за стол к своему брату. А через несколько минут просто убежала оттуда, не сказав никому ни слова.
— Да я просто устала. — Я повалилась на кровать. Звезды на потолке светились. — Мои подруги теперь меня ненавидят?
— Нет, — со смехом ответил Дел. — Ну не будь же такой глупой, Сэмми. Они же знают, через что тебе пришлось пройти.
Не будь такой глупой? Я нахмурилась.
— И ты очень скоро снова станешь такой, какой была прежде. Они это понимают, — добавил он. Еще одна дверь хлопнула. — Послушай, мне надо уходить отсюда. Увидимся завтра в школе.
— Стой, подожди секунду. — Я села на кровати, свесив ноги. — Мама сегодня говорила о каких-то моих фотографиях. Ты не знаешь, что это за фотографии?
Его молчание было настолько долгим, что я подумала, уж не отключился ли он.
— Да кто ж его знает? Может быть, ты воспользовалась неподходящей косметикой или еще чем-то. Ты же знаешь свою маму.
По-настоящему, наверное, не знаю, но то, о чем сказал Дел, было вполне в ее духе. Я попрощалась с ним и, хотя было уже поздно, включила свой ноутбук и снова попыталась открыть электронную почту. Там должны быть ответы на многие вопросы. Информация, которая поможет мне все вспомнить. Ведь миссис Мессер сказала, что должно быть нечто, что запустит этот процесс.
Мне и нужно было это нечто.
Но я никак не могла ответить на эти проклятые контрольные вопросы личного характера. Кто был в детстве вашим лучшим другом? Я уже вводила Касси — не сработало. Вероника — мимо. Лорен — безуспешно. Попыталась ввести Джулия, но почта и тут не открылась. Вне себя от расстройства, я встала и направилась к комнате брата. Постучала в дверь.
Послышался скрип пружин матраса, а потом завозились с одеждой. Ой нет! Я поспешила прочь, но дверь вдруг распахнулась.
Скотт натягивал рубашку на свой плоский живот. За его спиной я увидела Джулию, сидевшую на его кровати с книгой на коленях. Книга лежала вверх ногами, и я, не выдержав, улыбнулась. Брат закашлялся, щеки его горели.
— Ты в порядке, Сэм?
— А… Да, в порядке. — Я перевела взгляд на висевший над кроватью постер с видом Филли. — Я хотела спросить, не поможешь ли ты мне с ответами на вопросы.
Джулия подняла на меня глаза — на ее красивом лице читалось любопытство. Я улыбнулась ей, и она ответила мне неуверенно-застенчивой улыбкой.
— Конечно, помогу. — Скотт прислонился к дверному косяку, сложив руки на груди. — Я ведь кладезь знаний. Спрашивай.
Я чувствовала себя законченной дурой, собираясь с духом задать ему мучивший меня вопрос.
— Кто был в детстве моим лучшим другом?
Скотт уставился на меня. Мои щеки пылали.
— Я пытаюсь поменять пароль, чтобы проверить свою электронную почту.
— А, тогда понятно. Попробуй ввести «Карсон».
Шок, который я испытала, услышав его совет, буквально парализовал меня.
— Карсон?
Брат кивнул.
— В детстве у вас с ним были более дружеские отношения, чем у меня с ним. Думаю, что эта попытка поможет.
Карсон был в детстве моим лучшим другом? Этому я никак не могла поверить, тем более учитывая враждебность, которую он проявлял ко мне.
— А почему мы перестали быть друзьями?
— Касси и Дел, — ответила Джулия, закрывая книгу, лежащую у нее на коленях. — Ты начала все больше и больше общаться с ними, и, понимаешь, твои прежние друзья не прошли отбор, если можно так сказать.
— И ты тоже? — спросила я, вспоминая слова Скотта.
— О господи, — проворчал Скотт, проводя тыльной стороной ладони по лицу. — Сэм, после сегодняшнего дня, может, тебе…
— Что мне делать?
Джулия отложила книгу в сторону.
— Мы были подругами до начала восьмого класса.
— И что произошло?
Кажется, она сомневалась, стоит ли отвечать.
— Я хотела встречаться с твоим братом, и ты сказала мне, что в таком случае мы не можем оставаться подругами. Я решила проверить, насколько серьезным было твое предупреждение. Ты не шутила.
Вау! Я начала серьезно верить в то, что была кем-то вроде антихриста.
— Прости, — сказала я.
Затем быстро развернулась и широкими шагами пошла прочь по коридору. На половине пути услышала голос Джулии:
— Сэм, подожди.
Я обернулась к этой стройной красотке и приготовилась. Что бы она ни собиралась мне сказать, вероятно, я это заслужила.
Она остановилась передо мной, теребя пояс, усыпанный металлическими звездочками.
— Я хотела поговорить с тобой сегодня подольше, но…
Уф! Мышцы расслабились, я перевела дух — похоже, Джулия не собирается осыпать меня проклятиями.
— …но я сбежала как одержимая.
— Я бы не сказала, что ты вела себя как одержимая, — она ободряюще улыбнулась мне и спросила: — Ты в порядке?
Вот она — возможность выговориться, тем более я считала Джулию близким мне человеком, но сейчас меньше всего мне хотелось выглядеть перед ней умалишенной.
— Да, я в порядке. Это… Просто сегодня был тяжелый, переполненный событиями день.
— Могу себе это представить. — На ее лице появилось сочувственное выражение, и она глубоко вздохнула. — Ты действительно помнишь меня? Хоть немного?
Я утвердительно кивнула.
— Действительно немного. Я помню тебя, когда нам было…
— Нам, наверное, было лет по десять, — задумчиво прервала меня Джулия. — Мы гуляли каждый день после школы и по выходным. Мы были практически неразлучны.
Я почувствовала непреодолимое желание вновь оказаться в том времени.
— Я действительно прекратила разговаривать с тобой потому, что ты стала встречаться со Скоттом? Или потому, что, как он сказал, ты носила то, что мне не нравилось? Но я… Не думаю, что я так уж хорошо разбиралась в моде.
— У тебя всегда был превосходный гардероб, платья, как у светской львицы, но ты никогда не придавала этому особого значения, как многие девочки. — Джулия сжала губы и убрала со лба прядь волос. — Я не знаю, в чем была истинная причина. И было ли дело в Скотте? Так ты сказала мне, но я не видела в этом смысла. К тому же Касси не любила меня, Сэм. Она ревновала тебя ко мне, и я больше чем уверена, что именно она приложила к этому руку.
И снова все возвращается к Касси. Неужели эта девчонка так хитро управляла всей моей жизнью? А может быть, дело в чем-то более значительном?
— Мне надо возвращаться. Мы еще не доделали домашнее задание. — Джулия подмигнула мне, глядя на изменившееся выражение моего лица. — Я действительно с удовольствием пообщалась бы с тобой, если ты, конечно, не против.
— Это было бы отлично, — ответила я. — Пойми, я тоже очень хочу этого.
Она негромко засмеялась.
— Понимаю. Увидимся позже?
Я неловко помахала ей и помчалась в свою спальню. Закрыв за собой дверь и отдышавшись после быстрой ходьбы, я села за ноутбук. Очень медленно, словно через силу, набрала имя Карсона. Кликнув «Дальше», крепко зажмурилась и потом осторожно приоткрыла один глаз: на мониторе появилось поле для введения моего нового пароля.
Я почувствовала невероятное смущение, однако после вопроса, почему я выбрала имя Карсона в качестве ответа на контрольный вопрос, если ненавидела его, меня захватило волнение, от которого гудело в голове, а губы расплылись в мечтательной улыбке. Причина улыбки была мне непонятна, ведь у меня имелся вполне реальный бойфренд.
Но Карсон был настолько близок мне там, в домике на дереве.
Отогнав от себя мысли о Карсоне, я поменяла пароль и наконец загрузила свой аккаунт. Все «входящие» письма, пришедшие до последней среды, были удалены.
Ну и ну… А самым странным оказалось то, что в ящике не нашлось ни одного письма от Касси. Ни среди «сохраненных», ни в «отправленных». Нигде. Кто-то «поработал» с моей почтой. Может быть, потому ни один из очевидных паролей не сработал, однако сама мысль, что кто-то читал мою электронную переписку, вызывала паранойю.
Открыв письмо Вероники, я прочитала, что она сожалела по поводу произошедшего во время обеденного перерыва, но, несмотря ни на что, любит меня. Закатив глаза, я собралась удалить ее письмо, но потом решила ответить и сообщила ей, что со мной все в порядке. Мои друзья могут оказаться последними придурками, но нужно дать им шанс. Перед тем как выключить ноутбук, я создала новое письмо и ввела в адресную строку букву С. И мгновенно автозаполнением в строке появился адрес:
Когда я увидела его, у меня перехватило дыхание. Толком не осознавая свои действия, я напечатала:
Где ты?
А затем, немного подумав, добавила:
Кто ты?
И кликнула «Отправить».
ГЛАВА 8
Оставшиеся дни недели прошли, в общем-то, нормально. Я снова ходила в школу и старалась вписаться в эту жизнь, которая оставалась для меня по-прежнему неизвестной. Я довольно быстро изучила иерархическую структуру своего учебного заведения и разобралась в том, как она работает. Как оказалось, существовали три группы: те, кто был наверху; те, кому удалось стать друзьями тех, кто был наверху; и затем все остальные, кому это не удалось.
Нечего и говорить, что мои друзья находились в первой группе. Все наши семьи имели прочные корни в Геттисберге и его окрестностях. Все земельные участки, мимо которых мы проезжали по пути из дома в школу, принадлежали либо одному из семейств, либо семейству, от него отпочковавшемуся.
И наши семьи руководили округом.
Отец Лорен, как и мой, занимался инвестиционной деятельностью. Отец Кэнди был владельцем самой большой риэлтерской фирмы в штате. Отец Вероники — судьей верховного суда. Отец Трея работал в Нью-Йорке в консульстве Великобритании. А мы — по примеру своих родителей — управляли школой.
Я сразу поняла, что наши действия редко вызывают вопросы, главным образом из-за влиятельности и власти наших родителей. Унаследованное положение в обществе. Унаследованное состояние. У меня было такое чувство, что в других местах подобная ситуация существовать не может. Разумеется, группа, которая управляла школой, существовала всегда, но здесь сопутствующее этому расслоение было явным и чрезмерным. Скорее всего, все зависело от сплоченности общины. Вернее, богатой ее прослойки. Они — то есть мы — были едины. Каждый, не входивший в нашу группу, в наш круг, считался непрошеным гостем.
Не вписавшейся в это уравнение была Касси. Я не знаю, как эта мысль пришла мне в голову, или это была вовсе не мысль, а одно из тех странных чувств «родом» из моей прежней жизни, но у меня сложилось четкое представление о том, что Касси была именно таким непрошеным гостем, а я изо всех сил сопротивлялась этому.
Но в чем был смысл? Впрочем, в моей теперешней жизни его вообще не наблюдалось.
В школе я обедала вместе с девочками. Пару раз они приглашали меня пройтись по магазинам, но я отказалась. Подготовка к выпускному балу казалась мне сейчас самым последним по важности делом. И как бы я ни делала вид, что все в порядке, огромный разрыв, разделяющий меня и моих подруг, все увеличивался. Я не присоединялась к ним, когда они вышучивали других людей, и не смеялась над их подколками. С каждым днем взгляды, которыми они одаривали меня, становились более долгими и мрачными, а их комментарии моих поступков или слов более ехидными. Я же не могла избавиться от ощущения, что в своих отношениях с ними я уже находилась на другой стороне.
Мы гуляли с Делом после его бейсбольных тренировок. Один раз я заходила к нему домой, и после этого визита наш дом стал казаться мне чем-то вроде захудалого придорожного мотеля. Совершенно ясно, что деньги были главным в их семье, как, впрочем, и в моей. Он был терпелив в отношениях со мной и старался облегчить мне процесс вхождения в прежнюю жизнь, но я видела, что он ждет, когда я стану той самой девушкой, в которую он влюбился. Этого ждала и я. Их ожидания — моих родителей, подруг и Дела — сковывали меня, как вериги, и меня не покидало ощущение, будто мне не хватает… чего-то. Единственными событиями, которые скрашивали мои дни, были утренние поездки в школу и уроки биологии.
Именно тогда я общалась с Карсоном.
Мои галлюцинации прекратились, и записок я больше не находила.
А Касси все еще не находилась.
Надежда на то, что она внезапно объявится, как это произошло со мной, слабела с каждым днем. Видения, которые возникли у меня в классе или в коридоре, нельзя было отрицать и следовало как-то объяснить. Когда я коротко упомянула о них по дороге в школу, Скотт и Карсон стали убеждать меня, что я страдаю паранойей.
Но я-то знала, что это не так.
Моя репутация была отнюдь не безупречной, а это давало людям достаточно поводов подозревать меня в совершении чего-либо гнусного и отвратительного в отношении Касси. Я отгоняла от себя эти мысли, но крошечная часть меня все же боялась того, что они могут оказаться правы.
Детектив Рамирез вновь напомнил о себе в четверг после школьных занятий. Он, должно быть, сначала договорился о нашей встрече с моим отцом, потому что папа был дома и пожелал присутствовать во время нашей с Рамирезом беседы. Детектив снова и снова задавал мне одни и те же вопросы. К несчастью, мои ответы на них нельзя было назвать уверенными и четкими. После получаса хождения кругами Рамирез сдался и ушел, что называется, с пустыми руками и явно разочарованным.
Но его разочарование не шло ни в какое сравнение с моим.
Мама оставалась спокойной на протяжении всего следственного действия, в ее руках была кофейная чашка, но, подозреваю, в ней был не кофе. После того как детектив ушел, она поспешила на кухню. Папа направился было за ней, но она отскочила от него, словно бездомная кошка. Я заметила, что глаза отца подернулись пеленой разочарования, которая, впрочем, сразу рассеялась, как только наши взгляды встретились.
Читать бесплатно другие книги:
