Сосны. Заплутавшие Крауч Блейк

Проехал мимо больницы.

В четырех кварталах от перекрестка Восьмой и Главной обогнул людей, собравшихся на дороге. В стекло фасада магазина «Сладкоежка» что-то швырнули, и ребятишки теперь растаскивали сладости.

Все это было приемлемо и ожидаемо.

Толпа стала плотней.

В окно машины с пассажирской стороны ударило яйцо, желток потек по стеклу.

Теперь он еле-еле продвигался, на пути непрерывно попадались люди.

Все в костюмах.

Итан проехал через группу мужчин, одетых в женские платья, с ослепительной губной помадой на губах, в бюстгальтерах своих жен и женских трусиках поверх длинных джинсов. Один из них был вооружен чугунной сковородой.

Целая семья, включая детей, обвела глаза тенями и раскрасила лица белым, чтобы напоминать ходячих мертвецов.

Итан увидел рога дьявола.

Зубы вампира.

Парики со стоящими дыбом волосами.

Крылья ангела.

Шляпы-цилиндры.

Заостренные трости.

Монокли.

Накидки с капюшонами.

Викингов.

Королей и королев.

Маски палачей.

Шлюх.

Теперь улица была полна народу – от одного края до другого.

Итан нажал на клаксон.

Людское море обиженно расступилось перед ним.

Медленно продвигаясь между Девятой и Восьмой, Итан увидел и другие разнесенные витрины магазинов, а впереди – источник пламени.

Люди вытолкнули машину на середину Главной и подожгли. Теперь осколки ее окон усеивали мостовую, стекло поблескивало в свете огня, пламя лизало лобовое стекло, сиденья и плавящийся щиток. Над всем этим как ни в чем не бывало менял цвета светофор.

Итан свернул в парк и заглушил двигатель.

За ветровым стеклом царила темная, изменчивая энергия – злое живое существо. Он рассматривал лица, красноватые в свете огня, глаза, стеклянные от самогона, который был припасен и теперь раздавался. Самое странное, что Пилчер был прав. Это ясно подтверждал «красный день»: он отвечал каким-то глубоким, всепоглощающим стремлениям этих людей.

Итан оглянулся на заднее сиденье «Бронко» и сверился со своими часами.

Уже скоро.

Шерстяная подкладка головного убора была ушита, и убор точно ему подошел. Он потянулся и запер пассажирскую дверь, хотя сомневался, что в конце концов это что-то даст. Схватил вонючий плащ и мегафон, открыл дверь со своей стороны, запер ее снаружи и шагнул прочь от машины, в сумятицу.

Разбитое стекло хрустнуло под сапогами.

Воздух пропитался запахом спиртного.

Итан надел плащ.

Пробился сквозь толпу.

Люди вокруг него начали аплодировать и издавать приветственные крики.

Чем дальше к светофору он продвигался, тем громче становился шум.

Аплодисменты, крики, вопли.

И все это было ради него.

Его имя выкрикивали, его хлопали по спине.

Кто-то всунул банку в его правую руку.

Он продолжал идти.

Люди стояли так тесно, что пространство между ними почти нагревалось.

Наконец Итан пробился в «глаз бури» – круг не больше тридцати футов в диаметре.

Шагнул прямо внутрь этого круга.

У него сжалось горло от горя при виде них.

Гарольд, лежа на тротуаре, пытался встать; кровь текла по его лицу после нескольких ударов по голове.

Двое облаченных в черное чиновников держали Кейт – женщину, которую Итан некогда любил, – держали за обе руки, чтобы она не упала.

Гарольд выглядел ошеломленным, но Кейт полностью сознавала, что происходит, и смотрела прямо на Итана. Она плакала, и, не успев разобраться в своих ощущениях, он почувствовал, как по его лицу тоже текут слезы. Ее губы шевелились. Она вопила на него, вопила вопросительно и неверяще, наверняка умоляя ее пощадить, но крики заглушал шум толпы.

Кейт была в изорванной ночной рубашке и босиком, она дрожала; ее колени были перепачканы травой и землей, одно из них было ободрано до кости, кровь текла по голени; левый глаз ее заплыл и закрылся.

Итан начал понимать, как именно все произошло.

Она и Гарольд рано легли в постель – наверное, у них все еще было похмелье после прошлой ночи. Ворвались чиновники. Не было времени даже одеться. Кейт выпрыгнула в окно и, возможно, совершила рывок в сторону канализационных тоннелей под городом. На ее месте он бы так и поступил. Но десять чиновников окружили ее дом. Скорее всего, ее догнали в квартале или в двух от дома.

Итану еще никогда в жизни ничего так не хотелось, как подойти к ней. Обнять ее, сказать, что все будет в порядке. Что она выживет.

Но вместо этого он повернулся к ней спиной и снова пошел сквозь толпу.

Добравшись до «Бронко», Итан забрался на капот, а потом – дальше, вверх через ветровое стекло.

Он встал на крыше. Металл прогнулся под его весом, но выдержал.

Толпа снова впала в неистовство, вопя так, будто их рок-звезда только что вышла на сцену.

Оттуда, где стоял Итан, было видно все: освещенные пламенем лица людей, зажатых между домами, горящую машину, круг, в котором Кейт с Гарольдом ожидали смерти. Он не видел Терезу и Бена, и это дало ему хотя бы маленькое утешение. Он предупредил жену, чтобы та не приходила. Дал ей указания забрать сына – если понадобится, против его воли – и уйти от «красного дня» в относительно безопасный склеп.

Итан поднял вверх стеклянную банку с подозрительным напитком. Толпа ответила на этот жест – сотни бутылок поднялись вверх, в них отразился свет горящей машины.

Тост в аду.

Он выпил.

Все выпили.

Мерзость.

Итан разбил банку о мостовую, вытащил «Пустынного орла» и трижды выстрелил в небо.

Гребаная отдача!

Толпа просто спятила.

Итан вложил оружие в кобуру и взял мегафон, болтавшийся у него на плече на ремне.

Все утихли.

Все, кроме Кейт.

Она выкрикивала его имя, вопила, вопрошая: «Почему, ради бога, почему ты так поступаешь со мной, я доверяла тебе, я тебя любила, почему?»

Он позволил ей кричать и дальше, позволил выдохнуться, позволил выплеснуть все, что было у нее на душе.

Потом поднял мегафон.

– Добро пожаловать на «красный день»!

Вопли и приветствия.

Итан заставил себя улыбнуться и сказал:

– С этой стороны мегафона он нравится мне даже больше!

Это заставило всех оглушительно захохотать.

В руководстве имелись точные указания насчет того, как шериф должен справиться с этим моментом, когда все собрались и приблизилось время казни.

«Хотя горстка жителей может не испытывать никаких проблем с убийством своих соседей, может даже наслаждаться этой работой, но, когда время по-настоящему подходит к казни, большинство чувствуют себя неуверенно и не рвутся проливать кровь. Вот почему ваша работа как начальника «красного дня» так необходима для полного его успеха. Вы задаете тон празднику. Вы создаете настроение. Напомните, почему выбраны почетные гости. Напомните, что «красный день» в конечном итоге призван сохранить безопасность Заплутавших Сосен. Напомните, что уклонение от правил ведет к беде и легко может закончиться тем, что в следующий раз один из уклоняющихся окажется в кругу».

Итан сказал:

– Вы все знаете Кейт и Гарольда Бэллинджеров. Многие из вас называли их друзьями. Вы преломляли с ними хлеб. Вы смеялись и плакали с ними. И, может, вы думаете, что из-за этого трудно проглотить горькую пилюлю нынешней ночи.

Он посмотрел на наручные часы.

Прошло уже больше трех часов.

Блин! Да когда уже?

– Позвольте рассказать вам о Кейт и Гарольде. Настоящих Кейт и Гарольде. Они ненавидят этот город!

Толпа разразилась агрессивными возгласами.

– По ночам они тайком выходят и, что самое худшее… Встречаются с остальными. Остальными такими же, как они, теми, кто презирает наш маленький кусочек рая.

Итан вложил в свой голос ярость:

– Как кто-то может ненавидеть этот город?

На мгновение шум стал оглушительным.

Он взмахом руки велел всем умолкнуть.

– Некоторые из этих людей, тайные друзья Бэллинджеров… Они этой ночью здесь, с нами. Стоят в этой самой толпе. Разряженные и притворяющиеся, что они точно такие же, как вы.

Кто-то закричал:

– Нет!

– Но в глубине сердца они ненавидят Заплутавшие Сосны. Оглянитесь вокруг. Их больше, чем вы думаете. Но я обещаю вам… Мы избавимся от них!

Это было не слишком умно, но, когда толпа снова взревела, Итан почувствовал, как «Бронко» едва уловимо качнулся на амортизаторах.

– Итак, встает вопрос: почему они ненавидят Заплутавшие Сосны? У нас здесь есть все необходимое. Еда. Вода. Кров. Безопасность. Мы ни в чем не знаем нужды, и все равно некоторые люди чувствуют, что этого недостаточно.

Что-то ударило в металлическую крышу под сапогами Итана.

– Они хотят большего. Они хотят права покидать город. Говорить от чистого сердца. Знать, чему учат в школе их детей.

Выкрики продолжались, но куда менее уверенно.

– Они имеют мужество желать знать, где находятся.

Выкрики полностью стихли.

– Знать, почему они здесь!

В толпе наступила мертвая тишина. Головы склонились набок, брови начали хмуриться, когда люди ощутили, что речь шерифа принимает неожиданный оборот.

– Почему им не разрешают уйти!

Итан завопил в мегафон:

– Да как они смеют?!

Думая: «Ты наблюдаешь за мной, Пилчер?»

«Бронко» задрожал под его ногами, и он задался вопросом – слышит ли толпа этот шум.

– Почти три недели назад, – продолжал Итан, – в холодную дождливую ночь я наблюдал из этого окна, – он показал на многоквартирный дом, выходивший на Главную улицу, – как вы, люди, забиваете до смерти женщину по имени Беверли. Вы бы убили и меня. Бог ведает – вы старались это сделать. Но я спасся. И теперь стою здесь, под личиной того, что возглавляет это празднество порока.

Кто-то закричал:

– Что ты делаешь?

Итан не обратил внимания на крик.

– Позвольте спросить вас кое о чем, – продолжал он. – Вам нравится жизнь в Заплутавших Соснах? Вам нравятся камеры в ваших спальнях? Вам нравится ничего не знать?

Никто в толпе не осмелился ответить.

Итан заметил двух чиновников, которые прокладывали путь сквозь народ, без сомнения, прорываясь к нему.

– Подчинились ли вы все Заплутавшим Соснам? Жизни в этом городе во тьме? Или кто-то из вас все еще лежит в постели ночью рядом со своей женой или мужем, которых едва знает, гадая, почему вы здесь? Мечтая о том, что находится за оградой?

Озадаченные, ошеломленные лица.

– Вы хотите знать, что находится за оградой?

Чиновник вырвался из толпы и побежал к «Бронко» с мачете в руке.

Итан вытащил «Пустынного орла», прицелился этому человеку в грудь и сказал в мегафон:

– Забавный факт. Одна только ударная волна от пули пятидесятого калибра остановит твое сердце.

Заднее левое окно «Бронко» взорвалось, стекла дождем посыпались на людей, столпившихся возле машины.

Наконец-то!

Итан посмотрел вниз и увидел руку с когтями, торчащую из дыры в окне.

Рука исчезла, потом снова просунулась в дыру.

Толпа подалась назад.

Вопль, который никто бы не принял за человеческий, вырвался из недр «Бронко».

По толпе пробежали изумленные вздохи.

Стоявшие к «Бронко» ближе других отступали, в то время как те, кто не видел, что происходит, пытались прорваться в передний ряд.

Абер внутри машины впал в неистовство, его когти рвали сиденья в клочья, когда он сражался с цепью, которой Итан приковал его за шею.

Бёрк все еще целился в чиновника из «Пустынного орла», но тот даже не следил за пистолетом. Вместо этого он уставился сквозь ветровое стекло «Бронко» на существо, которое пыталось выбраться из машины.

Итан сказал в мегафон:

– Я хочу рассказать вам сказку. Однажды, давным-давно, был город под названием Заплутавшие Сосны. Это был последний город на земле, и люди, которые в нем жили, были последними из своей расы.

Он больше не слышал звяканья цепи.

Абер вырвался и вскарабкался на переднее сиденье.

– Их законсервировали на две тысячи лет в своего рода капсуле времени. Только они об этом не знали. Их держали в неведении. В страхе. Иногда с помощью силы. Их подвели к вере в то, что они мертвы или спят.

Абер пытался прорваться сквозь ветровое стекло.

– Некоторые из жителей, такие как Кейт и Гарольд Бэллинджеры, в глубине души знали: что-то очень не так. Знали, что все это не по-настоящему. Другие же предпочли поверить в ложь. Они приспособились и жили паиньками. Извлекали лучшее из хреновейшей ситуации и пытались просто жить своей жизнью. Но это была не жизнь. Это была всего лишь красивая тюрьма, управляемая психопатом.

Большой кусок ветрового стекла вылетел и ударился о капот.

– А потом однажды в городе проснулся человек по имени Итан Бёрк. Он не знал этого, жители Заплутавших Сосен не знали этого, и извращенный подонок, который построил город, наверняка не знал этого, блин, но Бёрк пришел в себя, чтобы снять пелену с глаз людей. Показать им правду. Дать им шанс снова жить, как настоящие люди. Вот почему я сейчас стою здесь. Так скажите мне: вы хотите знать правду?

Абер под ним задыхался, неистово атакуя стекло.

– Или вы хотите и дальше жить во тьме?

Абер просунул голову в дыру.

Рычащий.

Яростный.

– Сейчас на две тысячи лет больше, чем вы думаете, – сказал Итан, – и наш род выродился в монстров, один из которых находится внутри моей машины.

Он показал пистолетом на голову абера.

Голова исчезла.

Наступило долгое мгновение тишины.

Люди просто таращились.

С отвисшими челюстями.

Затаив дыхание.

Абер прорвался сквозь ветровое стекло, царапнув когтями по металлу капота, и врезался в чиновника, стоящего на бампере, прежде чем тот успел хотя бы подумать о том, чтобы поднять мачете.

Итан прицелился в затылок абера и выстрелил. Тот обмяк, а человек под ним бился и вопил, пока двое мужчин, переодетых в женщин, не помогли стащить с него тварь.

Чиновник сел, залитый кровью, с изорванными предплечьями – кожа висела клочьями в тех местах, которыми он пытался защитить лицо.

Но он был жив.

– Вам все это не по силам? – спросил Итан. – Хотите вернуться к убийству себе подобных? Или хотите сейчас пойти вместе со мною в театр? Я знаю, что у вас есть вопросы. Что ж, у меня есть ответы. Я встречусь с вами там через десять минут, и клянусь богом, если кто-нибудь попробует хоть пальцем тронуть Кейт и Гарольда, я пристрелю такого человека на месте.

Итан снял головной убор, сбросил плащ. Спрыгнул на капот, а оттуда шагнул на мостовую. Толпа расступилась, оставив для него широкое, почтительное пространство. Он все еще держал «Пустынного орла», и кровь его жарко кипела, требуя драки.

Оттолкнув в сторону одного из чиновников, Бёрк шагнул в круг.

Гарольд в пижаме сидел на мостовой, двое чиновников все еще держали Кейт.

Итан прицелился в того, который был справа.

– Ты слышал, что я только что сказал?

Тот кивнул.

– Тогда почему ты все еще прикасаешься к ней?

Чиновники выпустили Кейт. Она осела на тротуар.

Итан подбежал к ней, опустился на колени, снял свою парку и накинул ей на плечи.

Кейт подняла на него глаза.

– Я думала, что ты…

– Знаю. Прости. Прости, пожалуйста. Другого способа не было.

Гарольд не сознавал, что происходит, – сейчас он был где-то в другом мире.

Итан поднял Кейт на руках.

– Где болит?

– Только колено и глаз. Я в порядке.

– Давай подлатаем тебя.

– После, – сказала она.

– После чего?

– После того, как ты нам все расскажешь.

Глава 24

Итан повел весь город в театр.

Убитого абера положили на сцену, чтобы все могли его видеть.

Все стулья в здании были заняты, люди толпились в проходах и сидели на краю сцены.

Итан посмотрел на свою семью, сидящую в первом ряду, но не мог выбросить из головы Пилчера. Как тот поступит? Может, в эту самую минуту он посылает своих людей в город? Набросится ли он на Итана? На Терезу и Бена? На весь город?

Нет. Новостей не дождешься. И, несмотря ни на что, сколько раз Итан слышал, как Пилчер, упоминая о городе, говорил «мои люди»!

Ведь в конце-то концов они были самым ценным его имуществом. Он мог мстить Итану, но теперь жители Заплутавших Сосен знали правду, и этого уже не изменить.

Кто-то включил осветительную лампу.

Итан шагнул в ее луч.

Теперь он не видел лиц. Только резкий голубоватый свет, сияющий из глубины театра.

Он рассказал им все.

Как их похитили, законсервировали и заперли в этом городе.

Как возникли аберрации.

О Пилчере и его узком кружке в горе.

Несколько человек вышли, не в силах слышать правду или не поверив в нее.

Но большинство остались.

Итан чувствовал, как настроение собравшихся в зале изменилось от недоверия к грусти, а потом – к гневу, когда он рассказал, как Пилчер снимал на видео и тщательно изучал каждый их личный момент.

Когда он рассказал о микрочипах, одна женщина вскочила, вскинула кулак и закричала туда, где, как она поняла, в потолке спрятана камера:

– Иди сюда! Ты наблюдаешь за этим? Иди и ответь за свои поступки, сукин ты сын!

И словно в ответ, огни в театре стали меркнуть.

Зато включился проектор в задней части комнаты и послал изображение на перламутровый киноэкран позади Итана.

Тот повернулся, посмотрел на тяжелый белый винил – и тут на нем появился Дэвид Пилчер. Он сидел за своим столом в позе, смутно напоминающей обращение президента – предплечья на столешнице, пальцы переплетены.

Страницы: «« ... 2223242526272829 »»

Читать бесплатно другие книги:

Книга посвящена исследованию причин и условий побегов из тюрем и колоний России, в частности – из тю...
Майя Богданова – журналист, редактор, пиарщик, контент-технолог. Проще говоря, человек-текст.Эта кни...
Можно ли быть лидером, занимая должность не в самых верхних этажах иерархической структуры управлени...
Действие романа начинается в 1929 году, когда в руки скромного сельского врача попадает старинная ру...
Монография посвящена историко-архитектурному описанию монастырских комплексов Московского Кремля, яв...
В современном обществе депрессию принято считать негативным явлением, болезнью, которую следует пред...