Дверь в Зарабию (Озеро затерянных миров) Полынская Галина
Мира закрыла глаза и застыла без движения. Вскоре послышались шаги, люди переговаривались на незнакомом языке, их голоса приближались. Сгорая от любопытства, Мира чуть приоткрыла глаза, поглядывая по сторонам сквозь пушистые ресницы. Смуглые, гибкие юноши и девушки, облаченные в разноцветные одежды, напоминающие индийские сари, с величайшими предосторожностями подняли «дары моря», уложили на носилки, украшенные искусственными цветами, и понесли к лесочку. Рома Мира не видела, в поле зрения попался Жигу. Выглядел он так правдоподобно безжизненно, что девочка всерьез забеспокоилась, как бы его сразу не отнесли на мусорную свалку. Носилки с Жигу ушли вперед и с Мирой поравнялись другие – богато украшенные, под алым навесом, не возникало сомнений, что на них восседает принцесса Янга. Мире не терпелось ее увидеть, ведь не каждый день случается посмотреть на живую принцессу. Когда она выглянула из-под навеса, Мира едва не ахнула: вместо ожидаемой красавицы появилась толстая деваха лет семнадцати с бледным рыхлым лицом, единственным украшением ее неприглядного образа, являлись глаза необычного золотистого цвета. Создавалось впечатление, что сквозь непропеченное тесто смотрит диковинная ящерица. Мира так расстроилась, что принцесса оказалась настолько некрасивой, что закрыла глаза, не желая больше ничего видеть. Мерное покачивание убаюкивало, и Мира незаметно для себя уснула.
– Мира, – голос Рома звучал тревожно, – Мира, ты жива?
– А? – она открыла глаза и зевнула. – Где мы?
– Ты что, спала?
– Ну да.
– Фух, а я-то подумал, что ты действительно без сознания. Смотри, куда нас принесли, настоящие королевские апартаменты.
Апартаменты и впрямь были хоть куда: все золоченое, пышное, единственное, что мешало глазу радоваться, – чрезмерное обилие ярких искусственных цветов из ткани и бумаги. На диванчике у окна восседал Жигу, он занимался собой, любимым, пытаясь украсить свою персону желтыми цветочками.
– Ты такой концерт пропустила, – Ром присел на край кровати. – Хамон давал представление.
– И чего он делал? – Зевнув, Мира слезла с кровати и потянулась.
– Ой, кино бесплатное, – хмыкнул Ром, – где-то вывалялся в грязи, вид такой, будто его стая котов трепала. Принцесса эта ужасная как увидала свой талисман, с ней чуть истерика не случилась. Этого хитрюгу обернули блестящей тканью, положили на носилки к принцессе, и он всю дорогу ей на что-то жаловался умирающим голоском, а она ворковала над ним, как наседка над цыпленком.
– Я же говорил, – подал голос Жигу, – шапы еще те хитрецы, теперь он устроится еще лучше прежнего.
– Да, если мы поможем друг другу, – сказала Мира. – Как хочется в горячий душ!
– И покушать, как следует, – кивнул Жигу. – Как я вам?
В пышном нагрудном оперении он умудрился закрепить цветочки и гордился собой.
– Ты прекрасен, спору нет, – усмехнулся Ром.
– Тише, кто-то идет, – насторожилась Мира.
На всякий случай она снова прыгнула в кровать, Ром остался сидеть, как сидел, а Жигу важно выпятил грудь. Двери приоткрылись, и показался смуглый, бритый наголо дяденька в розовом платье с цветочным венком на шее. Низко кланяясь, он заговорил на неизвестном наречии, Жигу что-то каркнул в ответ и кивнул на безмолвствующих компаньонов.
– О, вы говорите на зарабийском? – обрадовался лысый.
– Да, – откашлялся Ром, – немного.
– Прекрасно, меня зовут Чану.
Мира, Ром и Жигу по очереди представились. Затем Чану осведомился, как себя чувствуют будущие спасители Зоттона? Спасители ответили, что неплохо, и озвучили свои пожелания: искупаться и поесть.
– О, да, да, разумеется, – засуетился Чану.
Жигу от водных процедур отказался, а Миру с флоином Чану провел в апартаменты напротив.
– Ух, ты, – обрадовалась девочка, увидав бассейн, мраморные ванные комнаты и прочие прелести жизни.
Будто из воздуха возникшая стайка девушек развела Миру и Рома по разным купальням, по-птичьи стрекоча и улыбаясь.
Пока они наслаждались водными процедурами, Жигу решил повидаться с Хамоном. Он вышел в коридор и у первого встречного поинтересовался, где же изволит находиться талисман? Первый встречный замялся, не зная, имеет ли он право разглашать такую важную информацию.
– Разве ты не видишь, что я волшебная золотая птица? – Жигу выпятил грудь настолько, насколько смог, и цветочки в перьях угрожающе зашевелились. – Мне необходимо повидаться с талисманом!
Этот аргумент оказался достаточно весомым, и Жигу препроводили к Хамону.
– И оставьте нас одних! – сурово отрезал дофа и захлопнул за собой дверь.
В шикарных покоях, на золотом шитых подушках возлежал чисто вымытый, расчесанный и ублаженный душистыми маслами Хамон с видом умирающего, но, увидав, Жигу, он мигом ожил.
– Как идут дела? – поинтересовался дофа.
– Все по плану, – довольно ответил он. – Щура тоже здесь, ей оказали всевозможные почести…
– Погоди ты с почестями, ты уже подумал, как выберешься из дворца и найдешь мастера, способного сделать копию камня?
– Не беспокойся, я выберусь отсюда под покровом ночи, – прошептал Хамон, – сегодня же. Я знаю отличного продажного мастера, который за небольшую сумму все устроит, даже раздобудет светящуюся краску и станет молчать всю жизнь, вам останется лишь заменить камни.
– Значит, ты тоже не веришь в магические свойства вашего огненного глаза?
– Конечно, нет, глупости все это.
– Тогда почему же он горел, горел и вдруг погас?
– А мне какое дело? Главное, чтобы меня не обвиняли, что мало счастья приношу. Янге я тоже много чего успел наврать, будто меня видения на ваш счет посетили и будут посещать, так что вы в любой момент сможете попасть в огненный храм и выковырять камень.
– Хорошо, – довольно кивнул Жигу, – надеюсь, непредвиденных ситуаций не возникнет.
– Боюсь, что возникнет, – тяжело вздохнул Хамон.
– А в чем дело? Какие проблемы?
– Янга с первого взгляда влюбилась в Рома и собирается сделать его принцем Зоттона.
– В смысле, замуж за него выйти?
– В смысле – да…
Вымытые, причесанные, благоухающие возвращались в свои покои Ром и Мира. Их переодели в тонкие белые одежды, на ноги – легкие сандалии, и чувствовали они себя отдохнувшими и возрожденными. На диванчике у окна по-прежнему сидел Жигу.
– А ты что, так все время тут и проторчал? – спросил Ром.
– Нет, не все время, ходил к Хамону.
– Да? И как он? – Мира подошла к зеркалу, любуясь своими тщательно расчесанными кудрями.
– Нормально. А вот у нас, боюсь, неприятности.
– В чем дело? – Ром уселся в кресло, рассматривая свои новые сандалии.
– В тебя влюбилась принцесса, поздравляю, скоро ты станешь принцем Зоттона.
– Спешу и падаю.
– Я говорю совершенно серьезно, мне поведал об этом Хамон, прекрасная дева собирается за Ромушку замуж.
– Да ты что? – поднял взгляд Ром, до него стало доходить, что птица говорит серьезно. – Как… как же так? Ни за что на свете!
– Кто ж тебя спрашивать станет, – глумливо хмыкнул Жигу. – Воля принцессы – закон! Хи-хи-хи…
Глава тридцатая: Ужин с танцами
– Я не собираюсь жениться на этой страшилке! – кипятился Ром. – Даже если бы она была прекрасна, как… как…
– Утренняя заря, – подсказала Мира.
– Да, заря! Я все равно не сделал бы этого! Чего я тут забыл в этом Зоттоне? Надо сказать ей, что я обыкновенный флоин…
– А вот это лишнее, – перебил Жигу, – ты принц из моря, а не флоин, держись этой версии, иначе все испортишь.
– Жениться я не…
– Надо будет – женишься! – назидательно каркнул дрофа.
– Слушай, ты, бесхвостый!
– Прекратите оба! – воскликнула Мира. – Разумеется, никто ни на ком жениться не собирается, по крайней мере, взаправду. Нам бы добраться поскорее до камня, а там пусть делают что хотят. Что говорит Хамон?
– Сегодня ночью он собирается к какому-то продажному мастеру заказывать подделку.
– И долго он будет ее мастерить? – недовольно проворчал Ром.
– Не знаю. Поесть нам дадут или нет?
Поесть дали. Явился Чану и с глубокими поклонами попросил всех следовать за ним на торжественный ужин.
В огромном зале, украшенном все теми же цветами, тянулись длинные столы и скамейки, на которых теснилась такая толпа народа, будто весь Зоттон собрался посмотреть на гостей из моря. Среди толпы Мира успела заметить Щуру в красивом синем платье. Во главе центрального стола восседала принцесса Янга в пышных золотых одеяниях и невероятном головном уборе. Друзья на всякий случай поклонились, Янга церемонно кивнула в ответ, не сводя своих золотистых глаз с Рома. Ром изо всех сил пытался вести себя естественно. Гостей усадили на почетные места рядом с принцессой. Она едва-едва могла связать два слова по Зарабийски, но все-таки довольно бойко поприветствовала компанию и сразу же, безо всякого перехода поинтересовалась у Рома, кем ему приходится Мира.
– Они брат и сестра, – поспешно встрял Жигу, пока флоин не выложил всю правду о своем происхождении и об истинном положении вещей.
Янга не стала скрывать своей радости, услыхав такой ответ. Перед почетными гостями поставили большие блюда с разнообразными кушаньями. Вздохнув, Ром посмотрел на Миру.
– Ешь! – прошипела она.
– Я не хочу, я проголодаюсь недели через две.
– Ешь, как все нормальные люди! И сделай радостное лицо.
Ром попытался, но получилась какая-то загадочная гримаса, будто у молодого человека внезапно прихватило живот. Пока дорогие гости насыщались, Янга пыталась вести беседу на ломаном зарабийском. Отвечал ей в основном Жигу, Мира с Ромом делали вид, что целиком и полностью поглощены едой и оторваться не могут от деликатесов.
– Откуда вы пришли? – Янгу еда мало интересовала, ее интересовал только Ром.
– Из морской пучины, – правдиво таращил глаза Жигу, – из морской серебряной пены явились мы, чтобы вновь зажечь огонь в угасшем зрачке магического глаза!
Заметив, что принцесса смотрит на него раскрыв рот, да остальная публика притихла, не желая пропустить ни слова, дофа пустился во все тяжкие, повествуя о своей нелегкой жизни в морской пене.
– …и тогда пучина моря изрыгнула нас на берег, дабы мы пришли вам на помощь! – закруглилась птица, и зал разразился аплодисментами. Поперхнувшись на слове «изрыгнула», Ром закашлялся, и Мира заботливо постучала его по спине.
А потом начались танцы. Явились музыканты с диковинными инструментами, устроились в углу и заиграли нечто протяжное и занудное. Янга в упор смотрела на Рома, тот гонял веточкой зелени по тарелке мелкие желтые зернышки, казалось, что интереснее этого занятия у него сроду не было.
– Иди, пригласи ее на танец, – шепнула Мира.
– Ни за что, – беззвучно, одними губами ответил он. – Пускай Жигу приглашает.
– Иди и пригласи! – Мира наступила ему на ногу.
– Я не умею танцевать.
– Там уметь нечего, научишься по ходу. Надо для общего дела!
– Ну… если для дела…
Ром поднял взгляд и выдавил улыбку, Янга расценила это как приглашение и поднялась из-за стола. Ром с места не двинулся.
– Иди же, – шептала ему Мира, – потанцуй с девушкой, ну что в этом такого страшного?
– Сама девушка…
– Иди!
Он нехотя поднялся и, путаясь в широких белых одеждах, поплелся танцевать. Они вышли в центр, Ром приобнял царственную персону за талию так, будто собирался сплясать с афишной тумбой, и принялся неуклюже топтаться на одном месте.
– М-да-а-а, – протянула Мира, – скорбное зрелище.
– Ничего, сойдет, – Жигу ловко лущил крупные зеленые орехи, – девушке нравится. Пойти и мне что ли попрыгать, позабавиться слегка?
– Сиди уж, пожалуйста.
К танцующим присоединилось еще с десяток пар, Миру тоже пробовали приглашать, но она отказывалась с милой улыбкой. Музыканты закончили нудную мелодию и заиграли нечто бойкое. Янга отлипла от своего партнера и завихляла бедрами, Ром, пытаясь изобразить изящные танцевальные па, по-козлиному запрыгал вокруг нее.
– Да, – заметил дофа, – танцы это явно не его стихия.
Мира едва сдерживала смех. Чтобы не расхохотаться, она отвернулась к Жигу и перевела дух.
– Жигу, как ты думаешь, все получится?
– Получится, не сомневайся, не позднее завтрашней ночи камень будет у нас, Хамон свое дело знает, одним словом – шапа. Шапы – они все такие. Хочешь орешков?
– Давай.
Одна мелодия сменяла другую, Ром мучался, как на дыбе, зато Янга была абсолютно счастлива и не спускала с него счастливых глаз.
– Слушай, а вдруг она прямо сегодня позовет Рома к себе? Он нам тогда точно все дело развалит. Что тогда будем делать?
– Придумаем какую-нибудь ерунду, – сыто зевнул Жигу, – например, что он не может целоваться до свадьбы, иначе раскиснет и снова станет морской пеной, или что-то в этом духе. Я бы поспал сейчас с таким удовольствием…
– Я бы тоже. Надеюсь, они скоро натанцуются.
Через пару композиций Рому удалось вырваться к столу. В изнеможении он рухнул на скамью, налил себе полный бокал бледно-желтого приторно-сладкого напитка и залпом выпил.
– Мира, Жигу, спасите меня, век должником вашим буду! – взмолился флоин.
– Замётано.
Дофа неуклюже спрыгнул на пол и вразвалочку направился к царственной особе. Неизвестно, что он ей наговорил, но праздник закончился в считанные минуты, и дорогих гостей едва ли не на руках отнесли в покои.
– Отдыхайте, отдыхайте, – безостановочно кланялся Чану, – если что понадобится, я за стеной.
– Хорошо, хорошо, – Мира закрыла за ним дверь.
– Наконец-то эта каторга закончилась, – Ром навзничь рухнул на кровать. – Какое счастье!
– Да, танцевал ты, мягко говоря…
– Как мог, так и танцевал! – огрызнулся он. – Говорил же – не умею! Ром хочет в Зара-а-а-абию!
– Ты еще разрыдайся, жених, – Мира сбросила с ног сандалии. – Интересно, а одежду нашу вернут?
– Я уточню это, – Жигу осторожно извлекал из нагрудного оперения цветы. – А теперь предлагаю всем уснуть.
– Да, день был мучительным, – Ром забрался под искусно вышитое покрывало. – Спокойной ночи.
Но уснуть они не успели, явился Хамон.
– Все, я готов идти к мастеру, – сообщил он.
– Прекрасно, – пробормотал сквозь дрему Ром.
Хамон чего-то ждал.
– Мы должны что-то сделать? – догадалась Мира.
– Конечно, – кивнул шапа, – через главный вход мне незаметно не выйти, один путь – через окно. Пусть меня Жигу спустит, а потом поднимет, ваши окна как раз в парк выходят. Я быстро обернусь.
– Давай, Жигу, – Мира повернулась на бок и накрылась одеялом с головой, – действуй. Ром, открой окно.
Делать нечего, Рому пришлось выбраться из кровати, открывать окно и усаживать Хамона на спину Жигу.
– И-эх! И-эх!
Жигу шумно оторвался от пола, перевалился через подоконник и скрылся в ночи.
Глава тридцать первая: Храм огненного глаза
Мира так крепко спала, что не услышала, как вернулись Жигу с Хамоном, и проснулась только утром, когда к ним постучал Чану.
– С пробуждением вас, с пробуждением, – кланялся он.
– Вас так же, – зевнул Ром, щурясь спросонок.
– О, солнцеликий, – поклонился Чану едва ли не до самого пола, – мне оказана великая честь принести вам эту новость: принцесса Янга жаждет видеть вас своим супругом и принцем нашего благословенного края. Великая свадебная церемония назначена на завтра. Сегодня будут проведены все необходимые для торжества подготовительные работы.
– Завтра? – обрел дар речи флоин. – А… если завтра, то… хорошо, я согласен!
– Вас проводить в купальню?
– Спасибо, я сам справлюсь.
Пятясь в глубоком поклоне, Чану покинул апартаменты.
– Значит, уже согласен? – хихикнул Жигу, спрыгивая с диванчика и разминаясь. – Пришлась девица по сердцу?
– Да ну тебя, скажешь тоже! Просто завтра нас уже здесь не будет, верно?
– Теперь все зависит от мастера, когда он сделает свою работу.
– Что ты хочешь этим сказать? – Ром насторожился. – Завтра мы все еще будем тут?
– Ну откуда я знаю? – развел крыльями Жигу. – Посмотрим, как дела пойдут.
Ром посмотрел в распахнутое с ночи окно и произнес с тоской:
– Бедная Яра нас ждет в подземелье, а мы тут женимся… Друзья, спасите меня!
– Не бойся, – улыбнулась Мира, – не дадим в обиду.
После завтрака, на котором они имели счастье не лицезреть принцессу Янгу, друзья вернулись обратно к себе и предались безделью. Ром валялся на кровати и рассматривал потолок, Мира села у окна рассматривать незнакомый мир, а Жигу снова принялся украшаться цветами. В распахнутое окно дул уже по-весеннему теплый ветер, тревожный и свежий, с солоноватым морским привкусом… Внезапно мимо ее лица что-то пролетело и с тупым стуком упало на пол.
– Ой! – воскликнула от неожиданности девочка. – Что это было?
– Похоже, доставили наш заказ, – Жигу заторопился к небольшому тряпичному свертку, перевязанному веревочкой. – Ром, иди, открой, посмотрим что внутри.
– А если бомба?
– В этих мирах еще не доросли до бомб, открывай.
Ром слез с кровати, взял сверток, развязал веревку и на свет явился сверкающий солнечный камень.
– Вот здорово! – обрадовалась Мира.
– Может, возьмем этот и пойдем в Зарабию? – предложил Жигу.
– Это же подделка, какой нам от нее прок?
– Жаль…
– Поразительно, – Ром вертел камень в руках, – неужели у них есть краска, способная так сверкать? И долго она держится?
– Пару погодных сезонов, думаю, простоит, – ответил Жигу.
– Пойдемте в храм прямо сейчас, – Мира взяла камень, рассматривая его со всех сторон.
– Лучше ночью, – возразил Жигу, – удобнее будет сбегать отсюда, да и Хамон сможет нас проводить.
– Боюсь, я не смогу дождаться ночи!
– Дождешься. Ляг, поспи, и время пролетит незаметно. А я пойду, проведаю Хамона.
– Скажи, чтоб нам одежду вернули! – крикнул ему вслед Ром. – А то я себя глуповато в этом платье чувствую.
– Хорошо, – Жигу притворил за собою дверь.
Устроившись в кресле, Мира крутила в руках камень, он пускал тонкие желтые стрелы, Ром наблюдал за этим.
Вскоре явился Жигу и выложил последние новости: Хамон снова собирается просимулировать приступ ясновидения и сообщить Янге, что сегодня ночью посланцы моря зажгут солнечный глаз.
– А может, надо было попросить Щуру продолжать играть роль прорицательницы?
– Где мы ее искать будем? К тому же шапа отлично справляется с ролью.
Ближе к вечеру явился Чану и принес выстиранную и выглаженную одежду дорогих гостей.
– Спасибо, – обрадовалась Мира.
Она сразу же переоделась, чувствуя себя в любимых джинсах и майке гораздо увереннее. Ром тоже с удовольствием сменил сандалии на пестрошитые туфли с загнутыми носами и попытался завязать волосы шнурком, но этого ему не позволила Мира, сказав, что прекрасный принц обязан до последнего выглядеть длинноволосым.
– Будем ужинать или пойдем сразу в храм? – спросила Мира, убирая сверток с камнем в карман куртки.
– Сначала поужинаем, – Жигу поправил цветы на своей груди, – подкрепимся и вперед.
Когда они полным составом явились ужинать в своей одежде, народ таращился на них, как на инопланетян, и Мира подумала, что они правильно сделали, что переоделись, одежда добавила им необычности. Янга, облаченная в разноцветные одежды с раззолоченным головным убором, на вид тянущем килограммов на шесть-девять, восседала во главе. Невзирая ни на какие протесты, Рома усадили рядом с нею, Мира устроилась напротив, Жигу пробрался поближе к принцессе. Синие глаза Рома были красноречивы, в них читалось: если и сегодня будут танцы, то я за свои действия не отвечаю.
Поедая необыкновенно вкусную жареную рыбу, Мира украдкой наблюдала за дофой, он что-то вдохновенно заливал внимательно слушавшей его принцессе. Ром делал вид, что ест, на самом деле просто крошил рыбу острой деревянной палочкой, заменявшей все столовые приборы. В столовом зале витало нервное оживление, зоттонцы ожидали от пришельцев немедленных чудес, а они сидели себе за столом и ничего особенного не делали. Когда Мира приступила к фруктовому салату, двери столового зала отворились, и четверо бритоголовых юношей внесли раззолоченные носилки с разряженным Хамоном, утопающем в атласных подушках. Вид шапа имел важный и неприступный. Его поднесли к принцессе Янге, и он что-то зашептал ей, слегка приподнявшись. Жигу бессовестно подслушивал. Когда Хамон закончил, он упал обратно на подушки, будто бы у него совсем не осталось сил, и его спешно вынесли прочь. Янга поднялась со своего места, и народ мгновенно затих. В полнейшей тишине она что-то взволнованно проговорила. Жигу перевел для Миры и Рома, что сегодня посланцы моря вернут к жизни огненный глаз. Народ бурно обрадовался, Ром с Мирой милостиво заулыбались, Жигу надулся от важности и выпятил грудь, вращая красными глазищами. Ужин быстренько закончили и вся публика, во главе с принцессой собрались идти вместе с «посланцами моря». «Посланцев» это не устраивало ни с какой стороны.
– Вы можете следовать за нами до храма, – сориентировался Жигу, – но потом мы должны остаться одни на всю ночь, иначе ничего не получится. Ничего не произойдет!
Принцесса так энергично закивала, что едва не потеряла свой головной убор.
Стемнело, по небу рассыпались далекие мелкие звезды, ветер старался оборвать вечнозеленую листву с гибких веток деревьев, в воздухе витала сырость подступающего дождя. Мира невольно поежилась, ей стало не по себе среди толпы в разноцветных «сари», провожавших лже-спасителей в храм. Если в Барихане солнечный камень был, вроде бы, никому особенно не нужен, то здесь для него выстроили целый храм. Острой иголочкой кольнула совесть, ведь им предстояло обмануть весь этот народ…
– Я знаю, о чем ты думаешь, – раздался тихий голос Рома, он поравнялся с быстро идущей девочкой, – эти люди не знают истинного назначения солнечного камня, они его придумали сами для себя: блестит – красиво, хорошо, погасло – плохой знак. Но мы-то знаем, почему он погас, и что на самом деле надо сделать, чтобы он снова зажегся. И не только он, чтобы зажглось солнце над Зарабией.
В ответ Мира лишь вздохнула.
Ветер усиливался, где-то в небесной глубине заворчали грозы. Процессия подошла к необычному зданию, отдаленно напоминающему пагоду. Мира поняла, что это и есть храм солнечного глаза. Двое лысых парней отворили тяжелые деревянные двери, пропуская троицу внутрь, а вся остальная публика во главе с принцессой принялась рассаживаться под ближайшими деревьями, явно намереваясь дождаться чуда.
– М-да, – пробормотал Жигу, переступая порог, – это мы как-то не предвидели…
Пару минут они стояли в полной темноте, пока парни не зажгли с десяток маленьких огоньков в закопченных металлических светильниках. Кланяясь, провожатые вышли и закрыли за собой двери, секундой позже раздался звук задвигающегося засова.
– Поздравляю, – хмыкнул Ром, – они нас тут закрыли, вот вам и план, полный коварства.
– Ну, разве же мы могли предусмотреть все нюансы? – развел крыльями Жигу.
– А что мы теперь будем делать? Они сидят на улице в полном составе, даже плохая погода им не помеха, дверь заперта…
– Погоди, не нервничай, что-нибудь придумаем, – сказал Ром, оглядываясь. – Давайте пока осмотримся.
В тусклом желтоватом свете они увидели широкие ступени, ведущие к каменной плите, на которой возвышался огромный глаз, выточенный из темно-красного камня. Выполнен он был в мельчайших подробностях, имелись даже ресницы, каменными дугами нависавшие над верхним веком, в центре узким зрачком кипел жидким огнем солнечный зрачок.
– Какая страхотень, – покачал головой Ром, – еще ночью приснится…
– А тут вон еще чего есть, – кивнул Жигу куда-то в сторону.
В темных нишах притаились скульптуры в человеческий рост, они изображали трехголовых чудищ с телом мужчин и головами зверей и птиц. В отблесках светильников казалось, что они шевелятся…
– И мы проведем здесь всю ночь? – дрогнул голос девочки.
– Это всего-навсего скульптуры, ты думаешь, они начнут оживать, как в твоих компьютерных играх? Они тут лет сто стоят и еще столько же протянут, если не развалятся, не бойся, с нами ведь разудалый Жигу, он всех спасет. Давай камень, пойду, поменяю их.
Мира достала из кармана сверток и протянула флоину. Развернув тряпицу, Ром взял камень и стал подниматься по лестнице. Ресничные дуги угрожающе нависли над его головой.
– Осторожно… – прошептала Мира.
В ярком свете, исходящем от поддельного камня, можно было рассмотреть помещение во всех подробностях: все стены были испещрены изображением глаза, казалось, отовсюду смотрят тысячи взглядов невидимых людей. Мира взяла в руки по светильнику и подняла их повыше, чтобы Рому было виднее. Он осматривал глазное яблоко, пытаясь разобраться, как же прикреплен «зрачок». Он располагался в небольшом углублении и стоял там намертво, на первый взгляд, ничем не укрепленный.
– Странно, я не могу его вытащить, – Ром не решался применять грубую физическую силу, памятуя о произошедшем с бариханской скульптурной композицией. – Как же он там держится?
– Тише, слышите? – сказал вдруг Жигу. – Слышите?
– Что? – голос девочки дрогнул.
– Какой-то странный шорох?
– Жигу, не пугай Миру! – недовольно произнес Ром. – Здесь наверняка есть какие-нибудь жуки-тараканы, отсюда и шорох.
– Не, это что-то другое, – Жигу оглядывался по сторонам. – Совсем я что-то стал в темноте плохо видеть. Кстати, ты прав, это действительно жуки.
– Где?! – подпрыгнула Мира.
Читать бесплатно другие книги:
