Ночные стрекозлы Полынская Галина
Как это – куча? Мы так не договаривались! Куча нам вовсе ни к чему, где мы среди этой кучи Марину найдем? Однако проблема разрешилась сама собой: Марина подъехала буквально следом за нами. Обменявшись взаимными приветствиями, приступили к обсуждению деталей.
– Мы хотим сказать, что работали в гостинице «Россия» до самого ее закрытия, – сказала Тая.
– Да, хорошо, – качнула Марина красно-белой челкой. – А я вас знаю уже несколько лет, познакомились, допустим, на дискотеке. Если вы Баблу сразу понравитесь, он и расспрашивать особо не станет. Он вечно занятой, все время куда-то торопится, тратить много времени на уборщицу с горничной вряд ли станет.
– Думаешь, мы ему понравимся? – Я одернула красную юбку и расправила кошмарный мышино-голубой блузон.
– Надеюсь. Я так поняла, люди ему срочно нужны, перебирать некогда.
За разговорами мы так и протоптались на крыльце до самого приезда Бабла. Без двух минут восемь к «Платану» подлетел выпендрежный желтый «Фиат».
– Это он, – сообщила Марина.
Да уж знаем, – мысленно ответила я.
На этот раз, явно страдающий расстройством вкуса Бабл, облачился в светло-зеленый костюм и голубую рубашку с темно-зеленым галстуком. На фоне подобной клоунады, наши с Таиской наряды выглядели скромненько и миленько. С развевающимися раскудрявыми волосами, гладеньким пухленьким личиком, окруженный плотным облаком какого-то бронебойного одеколона, владелец двухместного «Фиата» внушал чувство смутного отвращения с первой же секунды своего появления. Когда же он раскрыл рот и произнес высоким, почти женским голосом нараспев: «Привее-е-ет, девчо-о-онки!», я еле-еле удержала на лице заискивающую улыбку и подходящее под нее выражение.
– Привет, Бабл, – заулыбалась Марина, – вот, знакомься, это Тая и Сена.
– Очень, очень мило, – он быстро-быстро потер руки, мельком глянув в нашу сторону. – Идемте пить кофе, скорее пить кофе! Мне срочно, немедленно необходима чашка кофе!
И все это так пафосно, с трагическим закатыванием глаз. Странно, что его никто еще не убил до сих пор.
Войдя в здание, под крышей коего нашли приют сразу несколько баров и ресторанов, мы отыскали относительно небольшой уютный кафешник, заняли столик в уголке и бегло ознакомились с меню. В сравнении с «Империалом» цены были просто смешными. Кроме нас посетителей не было, поэтому официант нарисовался мгновенно. Не поинтересовавшись, чего, собственно, желаем мы, Бабл заказал всем кофе и тарелку сырных пирожных. Помятуя о том, что он страшный жмот, я заранее привыкала к мысли, что за все выпитое и сожранное Бабликом платить придется нам.
– Значит так, девчонки, суть дела такова, – начал он, не дожидаясь, пока принесут заказ, видать и впрямь спешил, торопыга. – Есть закрытый частный VIP клуб с номерами, кухней, небольшой концертной программой и узким штатом обслуживающего персонала. Работа круглосуточная, там же при клубе есть комнаты отдыха персонала. Два выходных в неделю, днем можно отоспаться, пока никого нет, в основном гости прибывают во второй половине дня, но частенько задерживаются и на сутки и дольше. Вы постоянно обязаны быть под рукой и на подхвате, чтобы никакого мусора, в номерах – идеальная чистота, под ногами у гостей не путаться, говорить, только если к вам обратятся. И самое главное – никому не рассказывать, где работаете. Зарплата четыреста евро уборщице и пятьсот горничной. Устраивает?
– Да! – хором ответили мы с Тайкой. – Конечно! Просто чудесно, замеча…
– Кто бы сомневался, – глумливо усмехнулся Бабл.
Принесли кофе и пирожные. Тарелку с четырьмя сырными трубочками он поставил перед собой и принялся наворачивать, никому не предлагая. Глотнув кофейка, я вдохнула побольше кислорода и произнесла, обращаясь к Баблу:
– Скажите, пожалуйста, а вам еще люди не нужны?
– Люди – нет, – с полным ртом кондитерских изделий ответил он, – а обслуга нужна.
– А кто еще нужен? – я всеми силами боролась с посетившим меня отвращением, сохраняя правильное выражение лицевой части.
– Посудомойка. Нашу пришлось уволить, стала посуду воровать, дура. Посуда у нас дорогая, вот и соблазнилась, коза безрогая. Если есть у вас хорошая честная девушка, умеющая держать язык за зубами, приходите завтра с ней. Двести-двести пятьдесят евро будет смело получать.
Перед моими глазами возникло честное лицо Владика на фоне горы грязной посуды в моей раковине, и я поспешила обрадовать Бабла, что именно такая девушка имеется у нас в наличии.
– Вот и славно, – дожрав последнее пирожное, он залпом выпил кофе и полез из-за стола. – Завтра к десяти утра подходите сюда же, к «Платану», я за вами подъеду. Всего хорошего.
И потрусил на выход. Проводив его взглядами, мы дружно перевели дух.
– Кажется, все прошло удачно, – сказала Марина. – Должно быть, завтра и приступим. Что-то я немного нервничаю…
– Не бойся, мы с тобой, – ободряюще улыбнулась ей Тая. – Когда прибудем на место, главное – держи нас в курсе всего происходящего и будь на связи. Надо, кстати, мобильник деньгами зарядить. Да, Сена, еще я не поняла, о какой ты третьей девушке говорила? Зачем нам искать еще какую-то посудомойку?
– Не надо ее искать, есть она у нас, – я смотрела на подругу преданным, открытым взором. – И ты прекрасно знаешь эту девушку – Владислава ее зовут.
Глава двадцать седьмая
Благо у Таисии хватило сил сдержать свои эмоции до ухода Марины. Девушка сказала, что ей нужно собрать вещи, костюмы, распрощалась, ушла и тут начало-о-ось…
– Сена, ты вообще в своем уме? Какая к черту Владислава?!
– Самая что ни на есть замечательная. Можно подумать, большая проблема загримировать мужчину под женщину.
– Ты всерьез полагаешь, что эту очкастую дылду с ногами сорок пятого размера и торчащим на полметра кадыком можно выдать за женщину? Я тебя умоляю!
– Можно подумать, в природе не существует высоких женщин, а кадык спокойно прикрывается воротником стойкой. Вспомни Дастина Хофмана из фильма «Тутси», какая тетка получилась из страшненького мужичка! Конфетка, а не тетка!
– Сравнила! Думаешь, голливудские гримеры даром свои сникерсы трескают? Сама подумай, где добыть обувь? А парик? А платье? Где возьмем все это? Да и зачем он нам вообще нужен!
– Он нам не просто нужен, Влад нам необходим! Пускай нас хоть в кои-то веки кто-то подстрахует!
– Да он нам наоборот все провалит и испортит!
– Не правда! Ты не справедлива к Владу! Ты его недооцениваешь! Берем его с собой и точка! Я, между прочем, нервничаю и боюсь идти в это частное-закрытое-страшное заведение! Все-таки Влад мужчина и в случае чего он нас спасет!
– Как бы его самого спасать не пришлось! – Тайка сердито щелкнула зажигалкой, прикуривая. – Я думаю, нам с тобой вдвоем будет гораздо проще и легче!
– А с Владом безопаснее!
– Ладно, – отмахнулась Тая, – чего горло драть, все равно нам не найти для него одежды и парика к девяти утра.
– А если найдем? – посмотрела я на нее с хитрым ленинским прищуром.
– Где?
– Да хоть бы и у Славы.
Слава это наш очень хороший, прямо таки замечательный знакомец со своей концертной программой в гей-клубе «Водолей». Таисия призадумалась. Пока она размышляла, я допила кофе и захотела домой. Предстояло еще решить весьма существенную проблему: на кого оставлять Лаврентия, если мы всем составом настропалились в тыл к врагу.
– А что, в принципе, мысль не так уж и плоха, – наконец изрекла подруга. – Надеюсь, Влад согласиться переодеваться в женские тряпки.
– Он ведь сам предлагал пойти с нами.
– Да, но не в платье и не на каблуках.
– Этот вопрос я урегулирую. Идем, а? Надо Славе позвонить и решить с кем оставлять Лаврентия.
Расплатившись за себя и за всех дезертировавших, мы стартовали в направлении дома.
В квартире застали пасторально-идиллическую картину: повязав кухонное полотенце вместо передника, Влад готовил ужин, а у окна похрапывал сытый и довольный Лаврик.
– Привет гениям детективного дела, – приветствовал нас повар-кулинар. – А я решил макарончиков по-флотски замутить, это одно из немногих блюд, которые я не могу испортить еще в начальной стадии приготовления.
– Макарончики это хорошо, – я выдворила Лавруху из кухни, чтобы ему невзначай не наступили на лапы или хвост. – Значит так, Владик, поговорили мы с работодателем, нас берут.
– Вот как? – не оборачиваясь, Влад мешал фарш на сковородке, на соседней конфорке булькали в кастрюле макароны. – Поздравляю.
– И берут не только нам, – вкрадчиво произнесла Тая. – Мы и насчет тебя договорились.
– Правда? – оживился Влад. – Как здорово! И кем я буду работать?
– Посудомойкой.
– Да? Ну, ладно, надеюсь, дадут какой-нибудь фартук. Что-то, а уж особых навыков для мытья посуды не требуется.
Мы с подругой переглянулись.
– Это еще не все, – вздохнула я, подходя к самому главному известию, – им нужна посудомойка женского пола, и мы сказали, что она у нас есть.
– Да? И кто же? – отчаянно тупил Влад.
– Ты.
– Это как? – отложив лопатку, Влад обернулся и уставился на нас. – Что-то я не совсем понимаю…
– Слушай внимательно, объясняем только один раз, – сказала Тая. – Мы нарядим тебя в женскую одежду и ты пойдешь с нами посудомойничать и звать тебя будут Владиславой. Я доступно объяснила?
– Да вы что? – неуверенно улыбнулся Влад. – Вы серьезно?
– Серьезней некуда, – кивнула я. – Сейчас буду звонить Славе, помнишь Славу из клуба для гомосексуалистов? Может он выручит париком, платьем и обувью.
– Нет, вы правда не шутите? – все никак не мог поверить своим ушам Влад. – Вы на полном серьезе все это говорите?
– Да, ты уж прости, так получилось, – виноватилась я. – Кто ж знал, что им исключительно женский обслуживающий персонал подавай. Но ты не беспокойся, мы тебя так загримируем, никто даже не заподозрит, что ты мужчина.
– У меня просто нет слов…
– И еще у тебя подгорает фарш, – заметила Тая. – Сенчик, неси записнуху, будем искать Славочкин телефон.
Записнуху я отыскала в два счета. По времени представление в «Водолее» еще не началось, поэтому был шанс пообщаться. Накрутив его номер, я ободряюще подмигнула находящемуся в стрессовом состоянии Владу.
– Да, слушаю, – раздался хорошо знакомый Славочкин голос.
– Слав, привет, это Сена, – радостно затарахтела я. – Ты меня еще помнишь?
– О, Сенчик, привет, конечно помню. Опять что-то случилось?
Как бы это ни было подло, но к Славе мы действительно обращались только тогда, когда обстоятельства всерьез прищучивали.
– Да, Слав, ты уж прости, но нам снова и срочно требуется твоя помощь.
– Слушаю, чем смогу – помогу.
– Ты помнишь Влада? Такой высокий симпатичный молодой человек в очках, он приезжал за нами в «Водолей».
– Да, да, да, помню.
– Ты можешь сделать его женщиной? – ляпнула я, и Владик едва не бросился на меня, желая надавать по лбу деревянной кухонной лопаткой, благо Тая во время перехватила будущую Владиславу и предотвратила побоище.
– Да без проблем, – развеселился Слава, и до меня, наконец, дошло, чего я сморозила.
– Ой, ты меня не так понял! Нам нужно загримировать его под женщину: платье, парик, туфли, так чтобы никто не догадался, что Влад мужского пола. Это реально?
– Вполне. Когда нужно?
– Вообще-то сегодня, завтра в девять утра он уже должен быть женщиной… то есть я хотела сказать, он должен выглядеть соответствующим образом.
– Понятно, – отчего-то продолжал сильно веселиться Слава. – Пусть подъезжает в клуб к половине двенадцатого, программа заканчивается в полночь, но я уже буду свободен. Охранника предупрежу, пускай скажет, что пришел ко мне, мне передадут, я к нему выйду. Сейчас пойду, посмотрю, что у нас там с платьями. Какой у него рост?
– Влад, какой у тебя рост?
– Метр восемьдесят пять! – отрезал красный от злости Владик.
Я передала информацию Славе.
– Ага, а размер обуви?
Я быстренько выяснила и это:
– Сорок три с половиной – сорок четыре.
– Понял, иду смотреть, что у нас имеется. Вам куда если что перезвонить?
– У тебя домашний мой определился?
– Да, а Таин мобильник у меня есть, он не изменился?
– Нет, прежний.
– Отлично. Значит, жду вашего Влада к половине двенадцатого.
– Славочка, ты чудо! Огромнейшее тебе спасибо!
– Да не за что, – рассмеялся Слава. – Вы ведь тоже меня выручали.
Это да, мы с Таисией умудрились как-то заменить заболевших артистов и выступили на сцене гей-клуба в Славином шоу.
Распрощавшись, расстались близкими друзьями.
– Значит так, Влад, – к счастью, он стоял к нам спиной, вываливая макароны в сковороду с фаршем, и я не видела выражения его лица, – сегодня в половине двенадцатого Слава ждет тебя в «Водолее», он подберет тебе обувь, одежду…
– И сделает меня женщиной, да?!
– Тише, не кричи, ну подумаешь, немного не так выразилась…
– Ничего себе не так она выразилась! – не желал успокаиваться Владик. – А еще друг называется!
– Владик, ну прекрати, – изо всех сил раскаивалась я, – ну, ляпнула, не подумавши, с кем не бывает. Ты бы начинал потихонечку собираться, а?
– Никуда я не поеду! Да, я предлагал идти с вами, но меня никто не предупредил, что для этого мне нужно становиться сначала женщиной, а затем женщиной посудомойкой!
– Но ведь это же не насовсем… – подала голос Тая.
– Еще чего не хватало!! – загремел Влад.
– Да прекрати ты! – треснула кулаком по столу Таиска. – Развопился, как дверью прищемленный! Хотел в детектива поиграть? Пожалуйста, играй на здоровье! Кушай макароны, собирайся и шурши в «Водолей» к Славе! Сам напросился, никто тебя не заставлял! И теперь ты рушишь нам всю операцию в самом ее финале только из-за того, что не хочешь становиться женщиной!
Влад хмуро жевал макароны, не глядя в нашу сторону. Доев, он с видом идущего на эшафот, поплелся на поиски своих штанов-носков-ремней-рубашек. Проводив страдальца, мы занялись мозговой атакой вопроса: куда девать Лаврентия? Влад пока мог особо не напрягаться на тему жуткой беседы со страшным Конякиным, ибо завтра собиралась начаться суббота и сачковать ему предстояло только с понедельника, так что оставалась только проблема благоустройства сенбернара. Череп морщили долго, Лаврик наше общее сокровище и достояние, кому попало его не доверишь, требовался человек ответственный, порядочный, добрый, умный, желательно с высшим образованием и московской пропиской. И тут мне в голову пришла, возможно, не самая лучшая, но все-таки мысль позвонить хозяину закадычного приятеля моего пупсика ротвейлера Митрохи. Наши собаки так плотно дружили, так отлично ладили, что волей-неволей задружили и хозяева, обменялись телефонами и частенько созванивались, согласовывая время совместной прогулки. Звали Митрохинского хозяина Дмитрий Валентинович, Дима тридцати пяти лет отроду, жена дети в комплекте. Как только в мембране зазвучал его приятный голос, я принялась энергично лить в трубку сахарный сироп:
– Дима, вечер добрый, это Сена хозяйка Лаврентия вас беспокоит.
– О, Сена, приветствую, рад слышать.
– Дим, у меня к вам огромная просьба, я вынуждена срочно уехать на пару дней, – дольше в этом вип-пипип клубе я не планировала задерживаться, – и мне совершенно не на кого оставить Лаврентия. Вот я и подумала, может вы могли бы, выходя на прогулку, прихватывать и моего Лавра? А потом зайти ко мне и покормить его? Ничего готовить не надо, я оставлю корм. Ларик вас знает, Митроха друг его закадычный, так что будет слушаться. Вас бы это не затруднило?
– Да, в общем-то, нет, – ответил этот замечательный человек. – А когда вы уезжаете?
– Завтра рано утром.
– Вот как… Ладно, давайте сейчас встретимся или мне к вам домой придти?
– Лучше домой, я бы сразу показала, где корм и прочее.
– Хорошо, дом я ваш знаю, а вот квартиру нет.
Я назвала номер.
– Приду где-то ориентировочно через полчасика.
– Заранее огромнейшее вам спасибо. Жду!
Повесив трубку, я принялась собой гордиться.
– Надо же, – покачала головой Тая, – и тебе не боязно давать ключи от квартиры чужому человеку? И как не страшно доверять ему Лаврентия…
– Митрохинскому Диме – нет. Он хороший, ответственный человек и совершенно сумасшедший собачник, ты же видела его ротвейлера: холеный толстопопик с добрым нравом. Каков хозяин таков и пес.
– А он тоже, вызвался запросто так возиться с чужой собакой…
– У собачников существует нечто вроде взаимовыручки. Интересно, добралась наша Владислава до «Водолея»?
Тая взглянула на часы.
– Неа, нет еще. Господи, как представлю его в платье, да на каблуках, так не знаю, что делать, смеяться или плакать!
– Везет тебе, ты хоть представить можешь, а у меня фантазии не хватает.
– Надо будет обязательно сфотографировать его в таком наряде, – прыснула Тая, – а то когда еще такое увидишь!
– Вряд ли он дастся.
– А мы его скрутим, заломаем и запечатлим!
Вскоре явился Дима. Увидев его, Лаврентий бурно обрадовался и принялся заглядывать ему за спину в поисках дорогого приятеля.
– У, ты, мой хороший, у ты, золотой! А Митрохи со мной нет, он дома, завтра пойдете вместе гулять, завтра, мой хороший!
Когда Дима вдоволь наобнимался с моим питомцем, я повела его на кухню показывать наше хозяйство. Хоть я и неоднократно говорила Тае, что у Димы есть жена и дети, если не ошибаюсь, двое, она все равно принялась кокетничать самым безобразным образом сразу, как только он переступил порог кухни. Ну, вот такой она неизлечимый человек. Благо, Дима был сильно занят тем, чтобы ничего не пропустить и запомнить все мои инструкции, поэтому на Тайкино поведение не обратил ровным счетом никакого внимания. Всё рассказав, объяснив и показав, я вручила Диме запасной комплект ключей и с почестями проводила к выходу.
До часу ночи маялись дурью, дожидаясь Владика.
– Что-то наша Прозерпина, то бишь, Владислава не торопится, – Тайка рухнула на диван и уставилась в потолок. – Понравилось, наверное, в клубе, веселится, небось, а мы его ждем, не спим, страдаем!
– А чего ради мы страдаем? Давай спать ложиться.
– А смысл? Припрется всё равно всех перебудит, Прозерпина, блин! Сен, скажи честно, ты волнуешься перед завтрашней операцией?
– Есть немного, а ты?
– А я волнуюсь о шкатулке, сдается мне, не успеем отыскать сокровище и разбогатеть, – печально вздохнула Тая.
– Чего ты вдруг в пессимизм впадаешь? Все идет по плану, где-нибудь шкатулка да всплывет. Не хочешь подвинуться? Я бы с удовольствием прилегла на диванчик.
Тая не хотела, но подвинулась. Когда мы уже и впрямь стали засыпать, наконец-то пожаловал Влад, и Таисия моментально проснулась. Не поленилась даже встать и пойти в прихожую.
– Привет, привет, – донесся ее голос, – что-то ты долго, мы прям заждались! Ой, а чего ты в брюках? Я думала в платье приедешь, потренируешься в образ входить.
Что ответил Влад, я не слышала, потому что неожиданно заснула.
Глава двадцать восьмая
Утром пришлось просыпаться в непозволительный для отпуска час – в половине седьмого, ибо нам требовался временной запас для превращения Влада в Прозерпину… то есть, тьфу, во Владиславу. И откуда Тайка только взяла это дурацкое имя? Привязалось теперь хуже репейника.
К нашему с Таиской обоюдному разочарованию привез Влад не расфуфыренное женское платье, а всего-навсего летний брючный костюм нежно сиреневого цвета в крошечный розовый цветочек. Состоял костюм из длинных брюк свободного кроя и блузки с рукавами, очень удачно прикрывающей и тыльную и фасадную нижнюю часть тела, а горло со всеми ненужными выступами маскировала лента, завязывающаяся в о-о-очень элегантный бант. Бюстгальтер с накладными грудями прилагался. Обувка тоже оказалась так себе – никаких семи сантиметровых шпилек не наблюдалось, только кремовые туфли лодочки (да какие там лодочки, целые катера!) на небольшом каблуке. Зато парик побил все рекорды роскошества: блондинистые кудри, чуть ниже лопаток. Мы с Тайкой чуть со смеху не скончались, когда примерили эти кудри на Владика.
– И чего вы ржете? – даже обиделся он. – Между прочим, мне сказали, что с этой одеждой лучше всего будут сочетаться именно светлые волосы.
Отсмеявшись, Тая взялась расправлять, разглаживать сиреневые брюки с блузоном.
– Странно, но это совсем не похоже на сценический костюм, хотя явно сшито на мужика, чтоб замаскировать его под женщину.
– А это и не сценический костюм, – желчно ответил Влад, – это одежда какого трансвестита, который сейчас временно и тайно ночует у них в гримерной! Я буду ходить в одежде трансвестита, подумать только! Кошмарный сон наяву!
О, тайных ночевок в гримерной «Водолея» мы с подругой тоже не избежали, когда находились в бегах. Очень даже неплохо проводили время, единственное неудобство – необходимость прятаться по утрам от уборщицы в громадном шкафу с костюмами.
– Не рыдай, – усмехнулась Тая, – это ненадолго и мы никому не скажем. Ты тщательно морду побрил?
– Да! – огрызнулся никак не желающий мириться со своим перерождением Владик.
– Молодец, идем теперь на кухоньку, я буду тебя красить, а Сенофонд приготовит на всех завтрак.
Включив лампу, Тая усадила Влада по центру кухни так, чтобы свет падал прямо на лицо товарища, и взялась за дело. Наблюдая краем глаза за захватывающим дух процессом, я взялась мастерить яичницу-гиганта с колбасякой, чтоб уж на всех, так на всех… Первым делом Тая щедро извозила несчастное лицо Влада тональным кремом, нанесла, так сказать, слой грунтовки. Отступила на пару шагов, полюбовалась результатом, кое-где добавила пару штрихов, дала впитаться и, как следует, напудрила.
– Боже, какое омерзительное ощущение… – поделился впечатлениями Влад.
– Молчать! Лицом не шевелить! – прикрикнул художественных дел мастер. – Сеныч, свари кофэ, плиз.
– Касательно «кофэ» в мире ситуация напряженная, мы забыли купить что-нибудь приличное, в наличии только то самое, отвратно-гудронное.
Тая ужаснулась, но своей просьбы не отменила. Ну, как пожелаете… И я поставила чайник. Текли минуты, поспевала гранд-яичница, велись активные штукатурно-малярные работы на физиономии моего коллеги по желтому перу, а у меня медленно, но верно возникало ощущение, что мы уезжаем в какое-то дальнее и отнюдь не очень увлекательное путешествие… Мне даже грустно стало. Все-таки в глубине души, ну где-то очень глубоко, теплилась дезертирская мысль о том, что в законном отпуске приличные люди должны отдыхать и развлекаться на полную катушку, а не тащиться в логово убийц и каких-то пресыщенных сексуальных извращенцев. Ох, беда-беда, огорче-е-ение…
– Ну-ка, Сена, зацени, глянь, я не перестаралась?
Я обернулась и остолбенела. В жизни б не подумала, что из Владика такая симпатичная барышня получится! Какие у него, оказывается, длинные ресницы! А глаза! Прямо не глаза – озера! А тоска и безысходность, с которой он смотрел на меня, добавляли взгляду загадочности, пронзительности, тайны, непознанности…
– Супер! – выпалила я. – Теперь всегда так и ходи!
– Сена, – прошептал Влад, – что я тебе сделал плохого? Ты просто скажи, я все исправлю.
– Ну что ты все время нудишь? – Тая отступила, разглядывая свое творение критическим оком. – Относись ко всему как к забавному приключению, а не как к какой-то необратимой катастрофе, включи чувство юмора, в конце-концов, ты ж в такой газете работаешь, где без здорового чувства юмора просто нечего делать. К тому же, у нас важное, возможно даже опасное дело, так что нечего сопли развозить из-за такой-то ерунды…
– … как разгуливание размалеванным в наряде трансвестита, – мрачно закончил Влад. – Ладно, я попытаюсь смириться с ситуацией. Можно в зеркало глянуть?
– Погоди, сейчас еще паричок причешем, и можешь идти любоваться.
Тая расчесала, уложила локоны и при помощи шпилек стала закреплять его на голове Владика. Ну, тут уж он, конечно, начал орать, как потерпевший, мол, ты мне прямо в череп эти железки втыкаешь, сейчас до мозга доковыряешь и все такое прочее.
– Спокойствие, только спокойствие, – цедила сквозь зубы Тая, продолжая свое черное дело. – Нам же не нужно, чтобы вся эта раскрасивая прическа взяла и свалилась в раковину с грязными сервизами. Вот так, вот умница, хорошо, что давно не стригся и зарос, как дикобраз, есть за что цеплять шпильки… молодец какой, молодец еще немножко потерпит… Готово! А сережечек тебе никаких не дали?
– Слава богу, нет, – Влад осторожно потрогал новые волосы.
– Очень жаль, какие-нибудь милые клипсики пришлись бы весьма кстати.
– Вот только клипсиков мне еще не хватало для полного и окончательного счастья!
Ворча, Влад встал с табуретки и пошел в прихожую любоваться на себя преображенного. Нежно сиреневый костюм в мелкий розовый цветочек превосходно сидел на нем и замечательно гармонировал с белым париком – сказать ничего не могу, вкус у трансвестита присутствовал. Глядя друг на друга, мы с Таей молча ждали, пока Влад дойдет до зеркала. Из прихожей донесся сдавленный крик, преисполненный отчаяния.
– У меня все получилось, – довольно усмехнулась Тая. – Сенка, давай краба!
Ударив по рукам, мы принялись сервировать завтрак. Яичница удалась на славу: толстая такая, смачная, прямо омлет.
– О, это великолепно, – оценила мои кулинарные старания Тая, – даже кофе не столь мерзок с такой яичницей, ты достигла вершин мастерства!
– Ну, еще бы, поневоле достигнешь, если будешь готовить одно и тоже изо дня в день. А какого мастерства я достигла в варке пельменей и заливании кипятком лапши быстрого приготовления, это просто чума.
– Тут уж равных тебе нет, – кивнула подруга и крикнула: – Владислава! Завтрак стынет! Или кушать, красавица!
Приплелся наш страдалец и что-то промямлил об отсутствии аппетита.
– Нет, это не дело, надо поесть, неизвестно когда снова шанс представится, а нам нужно, чтобы в мозг исправно поступали питательные вещества, – сказала Тая. – Давай, давай, наминай, Сена королевскую яичницу забульбенила, тебе понравится.
– Я себя даже и не сразу узнал, – горестно вздохнул Владик, накладывая себе на тарелку кусок из стоявшей в центре стола сковородки. – Я и вообразить не мог, что могу так выглядеть… Теперь кошмары по ночам задолбают.
– Ты уже нас, Владик, задолбал хуже всех ночных кошмаров, – заметила Тая, размешивая сахар в чашке с гудронным кофе. – Кто бы мог вообразить, что ты можешь быть настолько дико нудным. Ты нам уже черепа вскрыл и мозги вынул своими страданиями, а нам, между прочим, не только твоими слезами надо заниматься, но и еще каким-то там никому не нужным расследованием. Так что закрывай страдательную тему и дай нам спокойно работать, помогай, содействуй, а не мешай. Информация дошла до адресата?
Влад покорно кивнул и осторожно, чтобы не повредить грим, отправил в рот кусочек яичницы.
После завтрака не менее получаса потратили на тщательную экипировку, опасаясь забыть что-нибудь очень важное. Влада снабдили дамской сумкой полной косметики и на всякий случай водрузили ему на нос черные очки, а сами обвешались фото и аудио техникой, то бишь, взяли фотоаппарат и диктофон. Затем распрощались с Лавром, который с огромным песьим удивлением рассматривал и обнюхивал благоухающего моими духами Влада, неуверенно помахивая при этом хвостом.
– Это я, Лаврик, я, – с тяжелым вздохом Влад погладил его, – я там, внутри…
– Все, идемте уже, – Тая перебросила через плечо ремень своей универсальной сумки, вроде бы она и выглядела как дамская сумочка, а барахла в себя вмещала, как нормальный такой, приличный дорожный сумец.
– До скорой встречи, масик, – я чмокнула кожаный песий нос, – сегодня идешь гулять с Димой и Митрохой. Диму уважай и слушайся, а мы скоро вернемся.
– Раздадим всем сестрам по серьгам и приедем, – добавила Тая. – Вперед, ребята, вперед, а то опоздаем!
Самым сложным для Владика оказалось выйти из подъезда. Мы с Тайкой и уговаривали, и умоляли, и угрожали – бесполезно, уперся как ишак и ни с места. Лишь только убедившись, что во дворе никого нет, он вскочил и помчался, громко хлопая туфлями по асфальту к дороге ловить машину. С тревогой поглядывая на часы, мы погарцевали следом. Застопив бойкую «девятку», которая так залихватски подкатила к нам, что едва не сбила и не замесила в кашу всех троих, поспешно загрузились в салон, причем Владик забился на заднее сидение в самый дальний угол, и стартовали к «Платану». Всю дорогу Тая «лечила» Влада на тему, что если он нам все дело провалит, испортит, испоганит, она его удавит своими собственными руками и подносила руки к его носу, чтоб он мог получше их рассмотреть. Говорила Тая громко, не стесняясь в выражениях, поэтому водитель не мог ее не слышать. Он то и дело стал поглядывать в зеркало, затем не выдержал и спросил:
– Извините, так это мужик что ли?
– Уже нет! – сердито отрезала подруга, мол, не суйтесь не в свое дело, рулите потихоньку, считайте светофоры.
Водила так глубоко задумался над этим ответом, что молчал до самого «Платана», взял деньги и, не выходя из глубочайшей задумчивости, поехал по своим делам.
Прибыли мы буквально за десять минут до страдающего пунктуальностью Бабла. Марина была на месте, курила у дверей закрытого «Платана». Увидав нас, она заулыбалась, выбросила сигарету и пошла навстречу со словами:
– Привет, девчонки.
– Привет. Вот, познакомься, это Прозерпи… – тьфу ты, господи прости! – Это наша Владислава.
– Здравствуй, Владислава, – улыбнулась Марина и тоже представилась.
Владик сперва протянул ей свою лапу для рукопожатия, затем поспешно опустил, а потом и вовсе убрал за спину, чтобы не мешалась. После кивнул и промычал: «Угу».
Бабл пожаловал минута в минуту, даже позавидовать можно такой чудесатой способности не опаздывать в напрочь забитых пробками Москве и Подмосковье. На этот раз он прикатил на жирненькой лоснящейся «Хонде» и, не вылезая, посигналил, помахал в приоткрытое окно и что-то прокричал.
– Идемте, – сказала Марина, поднимая стоявшую на асфальте небольшую спортивную сумку.
По своей неистребимой джентльменской привычке Влад протянул, было, грабли, дабы взять сумку и облегчить девушке жизнь, но Тая вовремя пресекла этот порыв, пнув его по лодыжке. Владик опомнился и поцокал к машине, старательно изображая женскую походку.
Читать бесплатно другие книги:
