«Трое на качелях» и другие пьесы Лунари Луиджи

Действие второе

Третья картина

Та же сцена, несколько часов спустя. Профессор и Капитан играют в карты. Промышленник сидит в кресле, на первом плане, лицом к зрителю, смотрит вдаль, погруженный в свои мысли.

Капитан (закончив кон, подсчитывает очки). Взятки… козыри… семерка… тройка… Семь-ноль в мою пользу!

Профессор. Мои поздравления.

Капитан. Между прочим, последней картой дуплет не разбивают!

Профессор. К чему вы это? Я даже и не пытался!

Капитан. Ну, конечно! А когда сходили пятеркой и двойкой, чтобы была семерка?.. Теперь моя очередь сдавать. (Раздает карты).

Промышленник. Где вы нашли карты?

Капитан (шутя). Где-где, в холодильнике.

Профессор (Промышленнику, успокаивающе). Не слушайте его, он шутит! (Капитану). А вы думайте, что говорите. Хотите напугать его до смерти?

Капитан. В бездонном волшебном холодильнике Аладдина! Ха-ха-ха!

Профессор. Мы нашли их на стойке. Лежали под телефонным справочником Сингапура.

Промышленник. Но раньше их там не было!

Профессор. Раньше мы могли их не заметить.

Промышленник. Телефонная книга Сингапура… Вам кажется это нормально?

Капитан. А что тут ненормального? Да этих книг полным-полно!

Промышленник. В Сингапуре!

Игроки не реагируют.

(Громче). В Сингапуре!

Капитан. Простите… вы нам мешаете.

Профессор. Почему бы и вам не присесть с нами?

Промышленник. Играть втроем?

Капитан. А что? Сыграем в три семерки с вылетом!

Промышленник (взрываясь). Оставьте меня в покое! (Вскакивает, идет к стойке, что-то ищет, находит черную толстую книгу, напоминающую Библию, возвращается с ней в кресло, углубляется в чтение).

Капитан (подводя итог кона). Взятки… козыри… семерка и тройка. Опять верх мой: семь-ноль!

Профессор. Вам сегодня везет.

Капитан. Это не везенье, а мастерство. Я думаю, а вы спите. Ваш ход, а вы даже не пытаетесь разбить пару.

Профессор. А где вы видели пару!

Капитан. Как где?! А шестерка с тузом в четвертом заходе! У вас же семерка была на руках!

Профессор. Зачем рисковать, если в прикупе была четверка?

Капитан. Какая четверка? Все четверки уже ушли!

Профессор. Нет! Я прекрасно помню, оставалась еще одна!

Капитан. Оставалась. У вас на руках.

Профессор. А-а, ну да…

Капитан. Ну, вы, яйцеголовые, даете! Вроде, мозги тренированные, а в карты играете, как последние дебилы! Учитесь, учитесь, а память куриная. (Промышленнику, который сидит, погрузившись в чтение). А у вас, промышлен-ников, как с памятью? Эй, это я вам!.. Он что, молится что ли?

Профессор. Не приставайте к нему… Какой счет?

Капитан. Сорок семь – ноль. Играем дальше?

Профессор. Ладно, сдавайте. Попытаюсь выиграть у вас хоть одно очко.

Капитан (сдав карты, делает ход). Можно я вам кое-что скажу по секрету?

Профессор. Скажите.

Капитан. А вы не обидитесь?

Профессор. Думаю, не обижусь.

Капитан. Предупреждаю, у нас, у военных юмор, скажем так… немного грубоват.

Профессор. Кто ж этого не знает.

Капитан. Значит, можно?

Профессор. Валяйте.

Капитан. Но если вы все-таки обидитесь, заранее прошу прощения.

Профессор. Хватит меня интриговать. Говорите, наконец!

Капитан. Ладно. Так вот, если вы хотите выиграть у меня, хотя бы очко, вам нужно играть со мной не в то, во что мы играем, а в хвост кошачий.

Профессор. Не понял…

Капитан. Или в крыло мушиное!

Профессор. Вы это о чем?..

Капитан. Или в клюв соколиный!

Профессор ошарашено смотрит на Капитана.

В общем, во что угодно, только не в карты, потому что в них вы играете как хрен собачий!.. Ха-ха! Шутка!

Профессор. Да уж! Очень смешная.

Капитан. Вам понравилась? Правда, классная? И довольно остроумная, если подумать. Все кругом принимают военных за тупиц, лишенных чувства юмора. А это совсем не так. На самом деле те, кто знает армейские нравы, могут подтвердить, что в армии кипит жизнь, в которой много веселья и шуток… даже перед лицом смерти! (Умолкает, следя за реакцией Промышленника, но тот, кажется, даже не слышал его). Нет, точно, молится.

Профессор. Тссс, оставьте его в покое!..

Капитан. Надо же так перепугаться!

Профессор. Тссс!

Промышленник. Я все слышу. Слышу. И не вижу повода для шуток, дорогой наш сапог с усами! Вам бы тоже стоило помолиться. О том, чтобы не случилось того, о чем говорил я. Хотел бы я посмотреть на вас, если вдруг из этой двери, или из любой другой войдет… или с потолка, или, черт знает, откуда еще, спустится некто…

Капитан. Некто кто?

Промышленник. Некто – это некто!

Капитан. Да кто он, ваш некто, дьявол вас побери!

Промышленник. Тот, кого я имею в виду!

Капитан. И кого вы имеете в виду?

Профессор (показывая вверх). Некто…

Капитан. Бог, что ли? Так и скажите! Небось не черт, которого вы помянуть не испугались… А то: некто, некто… Запомните раз и навсегда, во-первых: в эту вашу хренотень, которую вы стараетесь вбить нам в головы, что мы уже умерли и сидим тут в ожидании таможенного контроля на тот свет, я не верю. Во-вторых: даже если я и умер, не вижу никакой разницы между мною мертвым и мною живым. И третье: допустим, в любую минуту здесь появится ваш некто. И что с того? Что с нами случится?

Промышленник. Как что случится? Он будет нас судить!

Капитан. Да сколько угодно! «Мне нечего декларировать, синьор таможенник. В моем багаже нет ничего запретного».

Промышленник. Прикидываетесь, что не понимаете, о чем речь? Что значит: «в моем багаже нет ничего запретного».

Капитан. А то и значит, что в своей жизни я не сделал ничего такого, о чем должен сожалеть, или за что меня надо наказывать. Я всегда честно исполнял свой долг, не крал, никому не причинял зла, даже в военное время, потому что в боевых действиях не участвовал. Я делал все то, что должен был делать, и что ожидали от такого человека как я.

Промышленник. И ни разу ни капли сомнения?

Капитан. Ни разу. Сомнения не предусмотрены армейским уставом. Это занятие для барышень и философов…

Промышленник. То есть, ваша совесть чиста!

Капитан (смотрит на часы). Уже четыре ноль-ноль. Утра. До сих пор была чиста.

Промышленник. Нет, он меня доконает!

Капитан. А когда он явится, я скажу ему: «Бог Отец, если ты ждал от меня большего, чем я смог сделать, тебе надо было создать меня немного другим! Ты хотел, чтобы я стал святым, героем, великим человеком? Так и надо было создавать меня святым, героем, великим человеком!»

Промышленник. Это он должен был сделать вас таким?!

Капитан. А кто же еще?

Промышленник. Да вы безумец!

Профессор. Одну минуточку, погодите! Мне кажется, капитан уловил самую суть вопроса. Я имею в виду фундаментальный, ключевой вопрос свободного выбора.

Капитан. Взятки… козыри… семерка… и тройка! Семь-ноль в мою пользу!

Профессор. Ладно-ладно, сдаюсь. На этом закончим.

Капитан. В следующий раз, если захотите сыграть, готовьте денежки. За обучение надо платить! Ха-ха-ха!

Профессор. У капитана есть свое, определенное видение проблемы. Позволю заметить, что я не разделяю ни его, ни вашей точки зрения. Согласен, все, что с нами происходит, и правда, выглядит странно. И если мы, как вы полагаете, умерли… если эта комната, скажем так… приемная того света… что ж, я не протестую… я это безропотно принимаю… (Произносит фразу с нарастающей громкостью, словно желая донести сказанное до ушей адресата, находящегося где-то очень-очень высоко. Затем, опомнившись, говорит нормальным голосом). Естественно, все это надо понимать условно. Но, как бы то ни было…

Промышленник. И что, как бы то ни было…?

Профессор. Как бы то ни было, я тоже не очень-то нагрешил в своей жизни. И у меня, прямо скажем, совесть чиста.

Промышленник. Если вы о совести, то моя – чище не бывает.

Капитан. Что вы говорите! А глядя на вас, этого не скажешь. Вздрюченный какой-то, нервный, дерганный, обзываетесь: «маньяк», «безумец», «он меня доконает»!..

Промышленник. Это вы меня доконаете! Вы! Вы! Своей тупостью бегемота, сидящего в теплой речке по самые ноздри! Что вы тут несли? «В моем багаже нет ничего запретного». И этот ваш казарменный, извини-те за выражение, юмор! У вас, точно, с головой не все в порядке!

Капитан. Не понимаю, что вы так завелись. Чего такого я сказал?

Промышленник. Вы сказали: в том, что вы прожили жизнь ни героем или великим человеком, виноват тот, кто не создал вас ни героем, ни великим человеком.

Капитан. Что-то не помню, чтобы я говорил о чьей-то вине.

Профессор. Я подтверждаю, ничего подобного он не говорил. Капитан лишь констатировал фактическое положение вещей.

Капитан. Вот именно.

Промышленник. Но так можно оправдать любого негодяя! Например, Гитлера или Сталина. По-вашему, не создай их такими моральными уродами, они никогда бы не натворили столько мерзостей?

Капитан. Уверен. Вы можете это опровергнуть? Профессор, объясните вы ему.

Профессор. Это неопровержимо. И, простите за тавтологию, невозможно опровергнуть.

Капитан. У меня есть кузен, его зовут Адольф, он невысокий, с усиками, а если зачесать волосы на лоб, будет вылитый Гитлер. Но он ни за какие коврижки не сделает того, что натворил фюрер. Он живет на небольшую ренту, его не интересуют ни карьера, ни женщины, и все свои доходы он тратит на путешествия. А все почему?

Промышленник. Что почему?

Капитан. Почему он не наделал мерзостей, какие натворил Гитлер.

Промышленник. Ну и почему?

Капитан. Потому что ваш «некто» сделал его другим… из другого теста.

Промышленник. Он меня доконает!

Капитан. Чем? Неужели это так трудно понять?

Промышленник. Вас послушать, так долой все законы, суды, ответственность! Убьешь жену и говоришь: «я не виноват, меня таким сотворили!» Вот вы скажите, если в вашей армии солдат заедет кулаком в физиономию полковнику, что случится? Проглотят и посочувствуют солдату: бедняжка, он же не виноват, его таким создали? Или… что там у вас полагается за такое?

Капитан. Полевой суд, тюрьма, а может, и расстрел.

Промышленник. Разве можно расстреливать невиновного?

Капитан. Но это же совсем другое дело! Армейский полковник это вам никакой-то ваш «некто»! Полковник не несет никакой ответственности за то, каким сотворен каждый солдат. И армия тоже. Поэтому, если солдат заедет мне кулаком в нос, и скажет: «знаете, я так сотворен», я ему отвечу: «замечательно, а я сотворен иначе», и прикажу поставить его к стенке.

Промышленник. Но это же!..

Капитан. Это ничья. Один-один, и мяч на центр поля.

Промышленник. Нет, я его не вынесу!

Профессор. А, согласитесь, забавная аргументация.

Капитан. А этому вашему «некто», дорогой синьор, можно сказать не только: «знаешь, я таким создан», а еще и добавить: «это ты меня таким сотворил». Интересно, что он на это ответит.

Промышленник (задумавшись). Что ответит?

Капитан. Да ничего он не ответит. Нечего ему отвечать. На такое нет ответа. Он конечно всемогущий, совершенный, добрый, всеведущий и, бог знает, какой еще! Он создал твердь и небеса, с которых без его воли не упадет ни один листик… Значит, если кто-то на земле убьет свою жену, кто виноват? Листик, не туда упавший? А листики кто бросает?

Пауза.

Профессор. Стоп, стоп, стоп! Куда-то вас не туда понесло… Здесь вы немного преувеличиваете… Я бы, например, поискал другую аргументацию… более соответствующую…

Капитан. Не вижу необходимости.

Профессор. Э, нет, простите. Да, вы правы, каждый из нас сотворен по-своему, но вы же не будете отрицать, что в тех обстоятельствах, в которых мы родились и существуем, каждый из нас имеет определенные возможности выбора – стать тем или иным. Вот, к примеру, этот синьор, он промышленник, и, наверняка, как все промышленники химичит с налогами…

Промышленник (возмущенно). Я химичу?!

Профессор. Неужели платите всё?

Промышленник. Разумеется!

Профессор. Неужели, всё?

Капитан. До последнего евро?!

Промышленник. Ну… Не всегда.

Профессор. А если бы у вас было желание… платить полностью, ничего не утаивая?

Промышленник. Тогда, конечно.

Профессор. И что вас от этого удерживает? Что-то, что сильнее вас? Что-то непреодолимое?

Промышленник. Не знаю… Нет…

Профессор. И это при том, что вам хорошо известно: уклоняться от налогов – себе дороже. Заплатил, и спишь спокойно!

Промышленник. Ну… в общем… да. Спорить не буду.

Профессор. Что и требовалось доказать! Если кто-то не платит налоги, то в этом виноват ни «некто», а исключительно тот, кто не платит.

Промышленник. К вашему сведению, я с большой охотой платил бы налоги, если бы, во-первых: их платили все, а во-вторых: если бы наше дорогое государство не тратило их, черт знает, на что! Признаю, я действительно стараюсь… минимизировать свои налоги. Но у меня никогда язык не повернулся бы обвинить в этом кого-то, кроме себя самого. На этом всё. У меня нет желания обсуждать дальше эту тему. (Берет со стойки толстенный том телефонной книги Сингапура и усаживается в кресло).

Капитан. Не понимаю, что вас так задело… Такое впечатление, что я вас чем-то смертельно обидел… Если так, пардон!

Профессор (после паузы). Я, признаться, тоже не плачу ни евро налогов с моих частных уроков. Хотя порой зарабатываю ими довольно прилично.

Капитан. Это понятно! Известная троица «Три П»!

Профессор. Три П?

Капитан. Попы, профессора и проститутки! Ха-ха-ха! Надеюсь, хоть вы не обиделись.

Профессор. А на что тут обижаться…

Капитан. Ну… казарменный юмор и все такое…

Профессор. Хотя, должен признать, что я мог бы прекрасно платить все налоги.

Капитан. И куда она у вас подевалась?

Профессор. Откуда мне знать? Вероятно, вся уходит на заботу о моей семье.

Капитан. Это вы так сильно заботитесь о семейных интересах?

Профессор. Что поделать? У меня такой характер!

Капитан. А вы не пробовали его менять?

Профессор. Зачем? Раз уж я таким создан, то…

Капитан. Ага! Вы таким созданы! Если бы у вас был другой характер, вы меньше бы пеклись о своих интересах, и у вас была бы достаточно силы воли, чтобы платить налоги! Но в таком случае, вы были бы совсем другим человеком и этот наш разговор никогда бы не состоялся!

Профессор разводит руками, не найдя, что возразить.

Промышленник (отрываясь от чтения телефонной книги). Значит, по-вашему, что ни сделай, все правильно, все хорошо?

Капитан (напевая). Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо-о-о!

Промышленник. От ваших нравоучений профессор не изменится в лучшую сторону.

Капитан. Я на это и не рассчитываю. Если бы такое было возможно, он стал бы просто другим.

Промышленник. А значит, этот мир…

Капитан (перебивая). … есть лучший из миров. Это не мои слова. Автора не знаю…

Профессор. Это сказал Вольтер. Устами своего героя.

Капитан. Лично я с ним абсолютно согласен. И с тем, и с другим.

Промышленник. Впервые в жизни встречаюсь с подобным видом оптимизма, таким идиотским, таким отвратительным, таким…

Капитан (явно цитируя кого-то). Если не можешь лечь в постель с самой красивой женщиной на свете, представь себе, что лежащая с тобой в постели женщина и есть самая красивая на свете!

Промышленник (Профессору). Слышали! (Капитану, начиная кипятиться). А это кто сказал? Какой-нибудь слепец?

Капитан. Это сказал мой дядя, который в свои девяноста не знал, что такое очки.

Промышленник (распаляясь). Значит, «представить себе», да? А как быть утром? А днем, при ярком свете? Или ночью, когда она встанет в ванную комнату, и включит свет?.. (С отчаянием в голосе). Господи, о чем я спорю! И почему вообще я с разговариваю с этим типом!

Капитан. А что еще остается делать, чтобы убить время!

Промышленник. Это единственное, что может служить оправданием… Слава Богу, ни слова больше о смерти и мертвецах…

Капитан. Пардон, пардон! Честно говоря, не понимаю, почему эта тема, вгоняет вас в такой пессимизм…

Промышленник не отвечает, листает телефонную книгу.

(напевая «Вернись в Сорренто»). Так прекрасна даль морская/ И влечет она сверкая/ Сердце нежа и лаская/ Словно взор твой дорогой…

Профессор (Капитану). Но и вы… вы ведь тоже не такой оптимист, каким хотите казаться, не так ли? Утверждение, что этот мир – лучший из миров… скажем так, в какой-то мере двусмысленно.

Капитан (продолжая напевать). Слышны в рощах апельсинных/ Звуки трелей соловьиных/ Ярко ночь благоухает/ Звезды светятся вокруг…

Профессор. Судите сами. Можно произнести эту фразу так (с восторженным пафосом): этот мир – самый лучший из миров! Да-да, друзья, братья, товарищи! Из всего бесконечного многообразия миров судьба подарила нам самый лучший!.. А можно иначе (похоронным тоном): ничего не поделаешь, синьоры! Этот дерьмовый мир, в котором живем, – самый лучший из всех возможных. Поэтому не надейтесь, что в наших силах его улучшить. Аллес капут!.. Ну? Что вы на это скажете?

Капитан. А что я могу сказать! Если кому-то захочется сделать свою жизнь сложнее, чем она есть на самом деле… Знаете, что ему скажут на это в казарме?

Промышленник. Пошлют к такой-то матери!

Капитан. Видите, даже он знает.

Промышленник. Мне вот интересно, это так необходимо – говорить, говорить, говорить… Ведь если потом кто-нибудь спросит, о чем мы тут все время болтали, вряд ли кто-нибудь из нас вспомнит, о чем. Чешем языками попусту, и всё. К тому же, вы мешаете. Из-за вашей болтовни я не могу сосредоточиться и прочитать хотя бы строчку!

Капитан. Ясное дело! Нет литературы, сложнее телефонной книги! Ха-ха! Куча действующих лиц, да еще у многих из них одинаковые фамилии.

Промышленник, в сердцах захлопывает справочник, вскакивает и уходит в ванную комнату.

Никак опять обиделся!

Профессор. Не думаю. Просто нервничает немного.

Капитан. Еще бы не нервничать! Вбил себе в башку, что умер, вот его и трясет. Ко всему надо относиться спокойнее. Умер, не умер, держи себя в руках. Еще первый день не прошел, а он так разнервничался. А впереди целая вечность… (Напевает из «Санта Лючия»). Вечер над морем/ Полон истомы/ Тихо мы вторим песней знакомой/ О, мой Неаполь, дали родные/ Санта Лючия, Санта…

Профессор. Вы не могли бы помолчать, минуточку. (Подходит к телефону, поднимает трубку, слушает). Н-да, глухо. Нет гудка.

Капитан. А кому вы собирались звонить?

Профессор. Жене.

Капитан. В такое время?

Профессор. Да. Хотел спросить, я дома или нет.

Капитан. Вижу и вы заразились от нашего друга. Это уже эпидемия.

Внезапно звонит телефон. Оба замирают. Дверь ванной комнаты распахивается, из-за нее выглядывает Промышленник и тоже замирает, как парализованный. Телефон звонит и звонит.

Промышленник. Кто-нибудь, наконец, ответит или нет?

Капитан. Это не меня, я не жду звонка.

Профессор. Почему бы вам этого не сделать? Ответьте.

Пауза. Еще пара звонков и телефон умолкает.

Промышленник. Ну вот! Неужели, черт побери, было так трудно снять трубку?

Профессор. Взяли бы и сняли.

Промышленник. Но вы были ближе к телефону, чем я!

Профессор. Ну и что? Зато вас это волновало больше, чем нас обоих!

Промышленник. По-вашему, это причина бросаться к телефону?