Призрак Петушков Дмитрий

Глава 13

Вечером следующего дня «четырнадцатая» остановилась у подъезда двухэтажного барака. Из машины выпорхнула рыжая девица и направилась ко входной двери.

Мать встретила Арину на пороге квартиры. Судя по ее вытянутым в тонкую нить губам и сердитому взгляду, она была не в восторге от позднего приезда дочери.

– Ты где шлялась? Видела хоть, сколько на часах? Мать места себе не находит, а она незнамо где! Могла ведь позвонить и предупредить!

– Мам, я ведь уже не маленькая. Не стоит так волноваться. Не сердись.

Но женщина не желала сдаваться. Уперев руки в боки, она продолжила читать лекцию:

– Дети каждый день пропадают. Родители бегают по больницам и моргам. Ты знаешь, что делают маньяки с такими, как ты? Знаешь? Вечно ищешь на свою задницу приключений! Вот увидишь: попадется тебе один такой маньяк, тогда вспомнишь материны слова!

– Мать, прекрати! – тон дочери заставил ее замолчать. – Нельзя своим близким желать такого. Думай, что говоришь!

– Я знаю, что говорю, я мать все-таки!

– Ты мать и, пожалуйста, помни об этом, когда метешь своим языком!

Что-то было в глазах дочери такое, отчего мать отступила на шаг. Арину всю трясло от негодования:

– Нельзя, ты меня слышишь? Нельзя желать такого никому! Это грех!

– Что ты знаешь о грехах?

– Достаточно, – огрызнулась девушка, скидывая на пол босоножки, – побольше, чем некоторые!

– Как ты со мной разговариваешь? Я тебе не подружка, – она замахнулась, чтобы ударить нерадивую дочь.

Арина резко оглянулась и посмотрела на мать таким взглядом, что у той онемела рука. От тупой боли та скривилась.

– Больно, – запричитала мать и сморщилась, облокотившись о стену.

Девушка молча посмотрела на нее, затем пошла на кухню. Боль в руке тут же отпустила. За спиной послышался сдавленный стон, когда Арина села на стул у окна.

– Мам, какие новости?

Словно ничего не произошло, девушка включила чайник и придвинула к себе вазочку с печеньем.

– Все хорошо, – послышался сдавленный шепот из коридора, – я тебе работу нашла.

– Ого, так быстро? И кем же? Опять уборщицей?

– Гувернанткой в доме у одного известного в определенных кругах писателя. Он мистические книжки пишет. Да ты наверняка его знаешь, он пишет про параллельные миры и прочую ерунду.

– Как зовут?

– Никита Антипин.

– Не слышала. Сколько лет ему?

– Около шестидесяти. При нем находится его помощница, Кларисса. Моложе его лет на десять. Женщина положительная, порядочная.

Скрипнула доска на полу. На кухню вошла мать. Не глядя на дочь, устало массируя руку, направилась к мойке.

– Странно, что они так быстро меня взяли. Наверняка были и другие кандидаты.

– Их устроили те рекомендации, которые написала Вера Ивановна. Что-то хотела же сделать, – бормотала под нос, – опять забыла.

– Мам, а платить сколько будут?

– Зарплата приличная, пятнадцать тысяч. На пять тысяч больше, чем у Веры.

Арина выбрала целое печенье из вазочки и надкусила. Оно оказалось сухое и немного с плесенью на вкус. Боже, когда закончится эта беспросветная нищета?

– Ладно, я согласна, когда приступать?

– Ты должна выйти завтра. Боюсь, как бы они кого другого не нашли.

– Ясно, – Арина отложила недоеденное печенье в сторону, – завтра – значит завтра. Чаю будешь?

– Нет, пойду постираю.

Мать подошла к столу, взяла недоеденное дочерью заплесневелое печенье, покрутила в руках и отправила в рот.

– Вкусно. Что есть-то не стала?

– Передумала, – ответила девушка, глядя на жующую мать.

Алла всегда была такой. Не чувствовала других людей, не понимала и не хотела понимать. Бабушка про нее рассказывала, как та в детстве часто ябедничала на других детей и придумывала истории, чтобы выглядеть правильной умницей. За это ее дети не любили и били, когда рядом не было взрослых. Но все было без толку.

Когда Алла стала старше, ее взгляды на жизнь не улучшились. Наоборот, она стала озлобленной. Искренне не понимала, почему у Ленки с первого этажа, отчаянной интриганки с подмоченной репутацией, так много друзей. Неужели никто не видит, что она за человек? Неужели не понимают, что она пьяница и быдло? Алла даже пыталась ее разоблачить, выставить посмешищем перед всем двором. Но все обернулось иначе. Не Ленку она тогда опозорила, а себя.

Дело было летним вечером. В квартире у той блудницы рекой лилось вино и играла музыка. Из-за противного смеха невозможно было уснуть. Алла вышла на лестничную площадку и забарабанила в дверь мерзавке.

Никто не открывал. А когда дверь наконец-то распахнулась, в подъезд вывалились трое пьяных мужчин. Их красные лица, затуманенный взгляд и тяжелый запах алкоголя Аллу просто взбесили. Она чуть ли не подпрыгнула на месте от такой наглости. Она ворвалась в злополучную квартиру и, не разбирая, кто и что там делает, стала орать:

– Да когда, наконец, все это закончится? Что за бордель? Я жаловаться в обком буду. Спуску тебе, Ленка, не дам! Вот увидишь, посадят за твой блуд тебя и всех твоих дружков-забулдыг к чертовой матери!

В момент смолкла музыка, и в квартире воцарилась мертвая тишина. Все, кто был в комнате, молча смотрели на раскрасневшуюся Аллу. Алла наконец огляделась. Когда до нее дошло, что перед ней никакие не забулдыги, не алкаши и не бомжи, она растерялась.

На диване напротив Аллы сидели двое мужчин. Один из них держал в руках карты и курил сигарету. Второй небрежно усмехнулся и отставил на столик недопитую рюмку водки, а потом с ловкостью хищного зверя поднялся с дивана и подошел к незваной нахалке.

В угнетающей тишине послышалась звонкая пощечина.

– Пошла вон! – мужчина был напряжен.

– Как вы смеете? – это был истеричный шепот испуганной женщины.

– Смею, – его голос был полон презрения, – еще как смею. Если еще раз услышу про тебя хоть одно только слово, клянусь, что ты и твоя семья отправитесь у меня собирать грибы в распрекрасный Магадан. Тебе все ясно?

Женщина инстинктивно поняла, что эти мужчины вовсе не забулдыги. Одежда на них была по тем временам очень модная и дорогая. Колючий взгляд и уверенные движения во всем, что они делали, настораживали. И, как оказалось, не зря.

– Дура ты, Алла, – смеялись над ней соседки, – к Ленке ведь не кабы кто ходит. У нее же кагэбешники ошиваются. Такие вещи знать надо, прежде чем правду в лицо швырять.

С тех пор Алла еще сильней озлобилась на всех людей в округе. Мало того, что никто не поддержал, так еще и насмехались. Она замкнулась в себе и перестала с кем-либо общаться. Поговаривали, что все из-за того кагэбешника, который ударил ее по лицу. Испугалась женщина и потеряла в себе всякую уверенность.

Девушка снова посмотрела на мать. Алла, как обычно бормоча себе под нос, устало направилась в ванную стирать белье…

…На следующее утро Арина позвонила в дверной звонок великолепного одноэтажного дома. Сквозь прозрачные двери она увидела, что к двери идет женщина лет сорока пяти. Пепельные волосы аккуратно уложены в пучок, серое платье с белой стоечкой старомодного кроя.

Через секунду дверь распахнулась.

– Вы Арина? Прошу вас, проходите.

На лице женщины не отражалось никаких эмоций. Трудно было сказать, о чем она думала. Женщина подождала, пока девушка войдет в дом, после чего прикрыла за ней дверь.

– Следуйте за мной.

Арина шла следом, разглядывая великолепный холл. Высокий потолок с хрустальной люстрой, на стенах старинные гравюры, по краям которых свисают дорогие бра, стилизованные под уличные фонари. На полу ворсистый ковер, в котором приятно утопали ноги.

– Нам сюда, – послышался голос впереди.

Женщина вошла в небольшую гостиную и села в кожаное кресло у окна.

– Прошу вас, присаживайтесь.

Арина кивнула и села в кресло напротив.

– У вас очень мило, – сказала она, разглядывая комнату.

– Благодарю.

Комната была с большими окнами, с кадками многочисленных цветов на полу. Дополняли картину тяжелые портьеры с кистями по краям, шкаф, наполненный старинными книгами в дорогих переплетах. У дверей стоял комод с бронзовым семисвечником.

Женщина откровенно разглядывала девушку. Ее пытливый взгляд плавно переместился с голубых глаз на рыжие локоны, а затем на простенькое платьице. После она смахнула с рукава невидимую пыль и начала разговор.

– Объявление о найме гувернантки мы размещали месяц назад. Поверьте мне, откликов было достаточно. Многие хотели здесь работать, однако пока мы никого не выбрали. Я объясню почему. Дело в том, что Никита – очень увлеченный человек. Его страсть – книги. Девушки и женщины, которые пробовали работать у нас, все время пытались его отвлечь. Мешали, задавали глупые вопросы, отвлекали от написания книг. Мало того, некоторые, особенно то, кто постарше, отчаянно добивались его благосклонности. Вы понимаете меня? Выйти замуж за писателя – что может быть желанней? Это престижно и почетно.

Она замолчала. Волнуясь, поправила выбившийся локон, откашлялась и снова продолжила:

– В общем, нам нужна молоденькая девушка с опытом, не желающая рано выходить замуж за мужчину, который ей годится в дедушки. Если вы не повторите ошибок ваших предшественниц, я возьму вас на эту работу. Тем более что у вас замечательные рекомендации. Я очень близкий друг Никиты. Можно сказать, его правая рука. Меня зовут Кларисса.

Арина кивнула, разглядывая женщину. Если бы не глубокие морщины на лбу и не бледность лица, то можно было бы сказать, что Кларисса весьма привлекательная женщина.

– Вы меня слышите?

– Да, конечно.

– Так вот, предлагаю вам испытательный срок. Скажем в три дня. Условия работы в этом доме таковы: зарплата два раза в месяц. Выходной – только воскресенье. По всем вопросам, я повторяю, по всем вопросам вы будете обращаться только ко мне. Никиту не беспокоить. Если вы будете ему надоедать, я откажусь от ваших услуг. Вам все ясно?

Арина кивнула, тогда Кларисса продолжила:

– У вас будет маленькая комната с небольшой кроватью, тумбочкой и шкафом для личных вещей. Это на тот случай, если вам придется остаться на несколько дней. Иногда мне приходится ненадолго уезжать, у меня ведь тоже семья. Никите нужен уход как ребенку. Он принимает лекарства строго по часам. Нужно следить за его питанием. Он соблюдает диету.

– То есть, вы хотите сказать, что я могу у вас оставаться?

– Да, такое не исключено.

Арина заметно повеселела. Она давно мечтала жить своей жизнью, пусть и в крошечной комнатушке. Эта новость, пожалуй, самое лучшее, что она могла сегодня услышать.

– Когда окончательно удостоверюсь, что вы нам подходите, сниму с вас мерки и отдам швее. Она сошьет вам униформу. У вас есть ко мне вопросы?

– Даже не знаю. Может, позже возникнут.

– Замечательно. Значит, мы договорились, – женщина поднялась с кресла и направилась к двери. – Пойдемте, я покажу вам дом.

В доме было всего пять комнат, не считая подсобных помещений и комнаты прислуги. Повсюду стояла мебель из дуба, на полу был постелен зеркальный паркет и персидские ковры.

Разглядывая гостиную, девушка отметила про себя, что повсюду царит идеальный порядок. Ни пылинки, ни соринки.

Сквозь огромные окна открывался прекрасный вид на городской парк. В углу стоял деревянный глобус со съемной крышкой, внутри которого находится мини бар с бутылками виски. Рядом располагался огромный шкаф во всю стену, наполненный книгами от самого пола до потолка. Посреди гостиной полукругом стоял мягкий диван и невысокий деревянный столик.

– Здесь очень мило, – прошептала Арина, разглядывая гравюры на стене.

– Да, Никита любит темное дерево. Это романский стиль. Немного мрачноватый, но мужской. Никаких колонн и пошлых вещиц. У него отменный вкус.

– А где сам хозяин дома?

– Никита сейчас у себя в кабинете, пишет очередной шедевр, – ее брови сошлись на переносице, – я пока не вижу смысла ему вас представлять. Не такая уж вы и важная птица, чтобы отвлекать мастера. Еще успеется.

– Разумеется, – кивнула девушка, и едва Кларисса отвернулась, как тут же показала ей длинный язычок.

– Кроме того, вы будете прибирать в его кабинете либо ранним утром, когда он спит, либо поздним вечером. В другие часы вам строго настрого запрещено там появляться. Еще раз повторяю, как можно реже попадайтесь ему на глаза. Чужие люди в доме его ужасно раздражают.

Женщина остановилась у небольшой двери в стене.

– Здесь каморка для ведер. Пользуйтесь ею для уборки в доме. На полках есть все необходимое.

Девушка вытянула шею и заглянула внутрь. В каморке было все, что нужно: маленькие полочки с моющими средствами, баллончики с полиролью, стопки фланелевых тряпочек, флаконы стеклоочистителей, швабры и метла, ведра и разнообразнейшие тазы.

– Как видите, здесь есть все, что вам может понадобиться, – подытожила Кларисса и прикрыла дверцу прямо перед носом девушки. – Идемте, нам пора.

Следующим местом, где они остановились, была кухня. Просторная и уютная, оснащенная по последнему слову техники, она позволяла приготовить все, что придет на ум повару. Хоть зажарить слона на блюде.

Кларисса задержалась у холодильника. Ласково погладив кончиками пальцев самый край, ледяным тоном поинтересовалась:

– Надеюсь, мне не нужно объяснять, что вам не стоит заглядывать в холодильник? Все, что в нем хранится, вас не касается. Заранее хочу вас успокоить, готовить вам не придется.

Я сама с этим неплохо справляюсь. Ваша задача – держать кухню в чистоте, и только. Вы все уяснили?

Девушка рассматривала фасад кухни цвета венге, удобную вытяжку над плитой с дымящимися кастрюлями, дорогую стеклянную посуду, стоящую в ряд за прозрачными стенками шкафа, и думала, что о такой кухне ей приходится только мечтать.

– Да, конечно, – ответила она, наслаждаясь ароматом булочек, исходившим из духовки в углу.

– Ну, раз вы все уяснили, приступайте к своим обязанностям. Можете пойти в свою комнату и переодеться.

Сказав это, женщина отвернулась к плите, демонстрируя тем самым, что экскурсия по квартире окончена.

Девушка вышла из кухни. В ее крошечной комнатушке было весьма мило. Маленькая кровать в углу, небольшая тумбочка с электронными часами и невысокий шкаф. Напротив двери окно с белыми занавесками до самого пола, на полу простенький палас.

Арина прикрыла дверь и подошла к окну. Эта сторона дома выходила на проспект. За кроной деревьев можно было разглядеть, как по тротуару ходят прохожие, проезжают машины. Вон пожилой мужчина гуляет с собакой, а на скамейке отдыхают старушки. Этот вид из окна ей очень понравился. Она любила городскую суматоху.

Задернув занавеску, Арина направилась к шкафу и распахнула дверцы. Внутри висел серый халат размера на два больше ее. На полке слева лежала стопка косынок и махровые полотенца.

– Ну ладно, – прошептала девушка, сбрасывая одежду на край кровати, – мне бесспорно уже нравится, очень, очень нравится эта работа. И я просто обожаю, нет, я без ума от Клариссы. Черт! Надо выдержать все это!

Она брезгливо сняла с вешалки бесформенный халат и набросила поверх футболки. Поношенная вещь неожиданно оказалась мягкой и приятной на ощупь.

– Не все так плохо, – девушка прикрыла шкаф и тихо вышла из комнаты.

Глава 14

Работа в доме писателя была на удивление легкой, даже интересной. Девушка вставала рано, шла на кухню за приготовленным подносом с завтраком для Никиты и относила его в столовую.

Днем занималась хозяйством, помогала Клариссе принимать гостей, а вечером прибиралась на кухне.

Самого хозяина она видела редко. Иногда он читал свежую газету, сидя в кресле у окна.

Это был коренастый мужчина с широкими плечами и небольшим животиком, с легкой залысиной на голове, которая забавно блестела в свете люстр. Никита предпочитал носить дома пиджак, рубашки и наглаженные брюки. На ногах даже дома он носил ботинки известного дизайнера.

Когда после обеда он листал газету, то порой возмущенно качал головой и что-то бубнил себе под нос. Шелест газетной бумаги его успокаивал и давал возможность сосредоточиться. В эти моменты он не любил, чтобы кто-то его отвлекал.

Если в квартире звонил телефон, то трубку всегда брала Кларисса и тихо отвечала на вопросы невидимого собеседника. И только после того как Никита заканчивал чтение, сообщала ему, кто звонил и по какому поводу.

Вечерами хозяин раскуривал трубку в гостиной, глядя на мерцание огня в камине. От табачного дыма исходил приятный терпкий аромат, который наполнял воздух во всем доме.

Кларисса в такие минуты сидела на диване у стены и читала книгу. Находясь в одной комнате, они могли молчать часами. Он иногда спрашивал у нее мнение по тому или иному вопросу. Тогда она поднимала голову и тихо отвечала.

Как-то раз Арина проходила мимо, сметая пыль с картин, и услышала их разговор. Как обычно, Никита сидел у камина и пускал плотные кольца дыма.

– Кларисса, что ты думаешь по поводу гипноза?

– Гипноза? – женщина пожала плечами и закрыла книгу.

– Я слышала, что гипнозом обладают некоторые люди. Могут входить в сознание человека и управлять им.

– А как это происходит? Сам механизм?

– Не знаю, но думаю, что гипнотизеру нужно видеть человека, чтобы ввести его в транс своим голосом или взглядом.

Никита задумчиво отправил вверх новое кольцо дыма.

– То есть ты думаешь, что нужен контакт, чтобы ввести человека в состояние гипноза?

– Ну, мне кажется, что все происходит именно таким образом.

– А если нет никакого гипнотизера? Что, если человек сам себя вводит в гипноз? Это возможно?

Судя по всему, такая постановка вопроса поставила Клариссу в тупик. Женщина лишь пожала плечами и задумчиво погладила корешок книги.

– Мне кажется, это невозможно.

– Невозможно?

– Да, просто не вижу смысла вводить себя в состояние гипноза. Зачем?

– Чтобы что-то увидеть или понять, – ответил Никита, глядя на языки пламени в камине.

– Не понимаю. Разве есть вещи, которые можно увидеть подобным образом?

Мужчина повернулся и с некоторой долей иронии произнес:

– Есть такие вещи и, представь себе, их великое множество. Я знал одного доктора, очень интересный был человек. Так вот, чтобы понимать, что происходит с пациентом, он принимал пятьдесят граммов спирта. Через несколько минут его сознание позволяло не только понимать скрытые симптомы протекающей болезни, но легко, буквально в трех словах, объяснить больному, в чем дело. В некотором роде при этом вводить его в гипноз и программировать на прием препаратов в строго определенное время. После такого визита пациент без контроля и лишних напоминаний сам принимал лекарства.

– Должна поспорить с вами, мне кажется, этот доктор просто был любителем выпить. Видимо, на трезвую голову он вообще ничего не понимал. Я бы запретила таким как он лечить людей.

– Мне кажется, – перебил ее писатель, – что ему это удавалось именно из-за гипноза. Он видел то, что в обычном состоянии видеть не мог. Но он влиял на других. Меня же интересует самогипноз. Возможен ли он? Вот в чем загвоздка.

– Все это слишком сложно для меня. Ведь если человек сам войдет в состояние гипноза, то как он из него выйдет?

– То-то и оно!

– Можно войти в гипноз, видеть что-то необычное, творить, но как вернуться в нормальное состояние? Ведь можно из него никогда не выйти! Стать сумасшедшим, в конце концов!

– Ты права. Права, черт возьми! Но я знаю точно, что это возможно. Самогипнозом можно исцелиться, например. Я читал об этом не так давно. Если это удалось одному человеку, значит, доступно и остальным.

– То есть вы хотите заняться самоисцелением?

– Нет, – мужчина отвернулся к огню в камине, – не это меня интересует. Меня волнует природа гипноза. Его суть, если хочешь.

Разговор плавно перешел на другую тему. Арина смела пыль и пошла в сторону кабинета. Пока хозяин с экономкой мило беседовали, девушка должна была навести там порядок.

В кабинете было очень светло. У огромного окна стоял стол из массивного дерева с зеленым сукном, рядом – кожаное кресло с высокими подлокотниками и высокой спинкой. На столе лежал ворох разбросанных бумаг, старинная лупа, карандаши, чугунная пепельница и современный ноутбук.

Все, что касалось стола, она не должна была убирать. Она должна была лишь смести пыль со шкафа с книгами, полить цветы и пропылесосить мягкий ковер.

Протерев шкаф, Арина направилась к окну полить цветы. Ловко орудуя маленькой лейкой с длинным носиком, она что-то напевала себе под нос. Все цветы были ухоженными, с густой зеленью и тонким ароматом.

Чтобы добраться до самого дальнего горшка с ярким цикламеном, ей пришлось подняться на цыпочки. Она вытянула руку, чтобы полить цветок, но едва наклонилась, как чуть не упала на горшок с высоким фикусом, который стоял на полу.

– Ой!

Девушка ухватилась за край шторы и сохранила равновесие. Вздохнула, поправила выбившийся локон и посмотрела в окно.

За окном она увидела великолепный городской парк с высокими деревьями, густым газоном и многочисленными скамейками в тени. Сегодня там было малолюдно.

Напротив окон у раскидистого дуба стоял высокий светловолосый мужчина в дорогом сером костюме. Он смотрел на Арину, и она встретилась с ним глазами. Это длилось всего секунду, затем мужчина слегка кивнул в знак прощания и скрылся в листве деревьев.

Он не был похож ни на одного из ее знакомых. Она видела его впервые, иначе бы запомнила. В том, что он смотрел именно на нее, она не сомневалась. Возможно, он обознался или принял ее за свою знакомую.

– Мистер Икс – так я тебя назову, – прошептала она вслух.

Арина любила давать имена тем, кто ей понравился или произвел впечатление. Наделяя человека именем, она записывала его образ в памяти. Порой это пригождалось, чтобы потом вспомнить.

Пожав плечами, девушка отошла от окна и задернула шторы. День был в самом разгаре, и нужно было еще многое успеть.

Как и во всей квартире, на стенах висели картины. В кабинете их было две, одна над комодом, вторая у стены напротив шкафа.

Арина медленно подошла к первой картине. На холсте был изображен водоем с рыбаком вдалеке, одинокое дерево у берега и синее небо.

Девушка смела пыль с рамы, осторожно намотала тонкую паутину на метелку и направилась к торшеру.

Следующая картина ее тоже мало привлекла. На ней был изображен полуразваленный замок в глубине темного леса. Арина приблизилась к картине и поняла, что это не репродукция. Это были настоящие холст и краски, а в уголке какая-то закорючка, отдаленно напоминающая подпись автора.

Закончив сметать пыль, Арина вышла из кабинета и прикрыла дверь. Оставалось принести пылесос и почистить ковер от пыли.

Погруженная в свои мысли, она направилась в каморку. Распахнула дверцу, вынула пылесос и снова пошла назад в кабинет. Но едва приблизилась к двери, сразу поняла, что хозяин внутри: сквозь небольшую щель она разглядела его широкую спину. Он стоял перед второй картиной.

Вот он что-то пробурчал под нос и выкатил кожаное кресло на середину комнаты. Затем, недолго думая, сел в него.

Арина стояла у двери и не знала, как поступить: то ли оставить пылесос и вернуться чуть позже, то ли войти. Второй вариант ей казался неуместным. Поэтому она поставила пылесос на пол у двери и собралась было уже уходить, но отчего-то задержалась. Просто стояла, разглядывая профиль писателя.

Никита откинулся в кресле, сложил руки на подлокотники и смотрел на картину. Вернее, на изображенный на ней полуразрушенный замок. Он смотрел не отрываясь, долго и пытливо. Казалось, даже перестал дышать.

Наверное, это длилось минуть десять. Девушке за дверью эта безмолвная сцена показалась весьма скучной, и она заерзала на месте. Ее движения привлекли к себе внимание писателя. Мужчина резко повернул голову и посмотрел ей в глаза.

– Ты что тут делаешь? Что тебе нужно?

Ее лицо вспыхнуло. Она просто-напросто не ожидала, что он ее заметит. В один прыжок Никита оказался у двери, распахнул ее и взревел на весь дом:

– убирайся!

Тем не менее, в его глазах стоял скорее испуг, нежели злоба. Сам не свой, он все же понял, что был груб, поэтому отступил на шаг и захлопнул дверь. Прямо перед ее любопытным носом.