Лучшие мысли и изречения древних в одном томе Душенко Константин
Квинт Курций Руф (I в.), историк; сведения о его жизни не сохранились.
Хорошая лошадь слушается даже тени всадника.
«История Александра», VII, 4, 18
Чем больше ты имеешь, тем с большей жадностью стремишься к тому, чего у тебя нет. ‹…› Война у тебя рождается из побед. (Скифы – Александру Македонскому.)
«История Александра», VII, 8, 20–21
Войны зависят от славы, и часто та ложь, которой поверили, становится истиной. (Так Александр объясняет, почему он позволил себя обожествить.)
«История Александра», VIII, 8, 15
Торопливость задерживает.
«История Александра», IX, 9, 12
Никакой бурный прилив не может поднять таких волн, какими бывают движения в толпе, особенно если она упивается новой и недолговечной свободой.
«История Александра», X, 7, 11
Тит Ливий
Тит Ливий (59 до н. э. – 17 н. э.), историк; пользовался покровительством императора Августа.
[Римское] государство, начав с малого, так разрослось, что страдает уже от своей громадности.
«История Рима от основания города», предисловие, 1
Мы ни пороков наших, ни лекарства от них переносить не в силах.
«История…», предисловие, 9
Без силы гнев тщетен.
«История…», I, 10, 4
Меж царями товарищество ненадежно.
«История…», I, 14, 3
Ратная служба ожесточает сердца.
«История…», I, 19, 2
Страх перед богами – действеннейшее средство для непросвещенной и ‹…› грубой толпы.
«История…», I, 19, 4
…Подвиг, стяжавший в потомках больше славы, чем веры.
«История…», II, 10, 11
Ненавидя жестокость, вы сами выказываете жестокость и, не обретя еще свободы, уже хотите господствовать над противником. (Сенаторы Луций Валерий и Марк Гораций – восставшим плебеям.)
«История…», III, 53, 7
Люди пугают других, чтобы не бояться самим.
«История…», III, 65, 11
Лучше поздно воспротивиться наглости и безрассудству, чем никогда.
«История…», IV, 2, 11
Из врагов не осталось никого, кто мог бы сообщить о поражении.
«История…», V, 49, 6
Несчастье наставляло нас в благочестии.
«История…», V, 51, 8
Войны существуют для молодых.
«История…», VI, 23, 4
Мир надежен там, где его условия приняты добровольно, а там, где хотите иметь рабов, нечего рассчитывать на верность.
«История…», VIII, 21, 7
Убегая от судьбы, он, как это обычно бывает, мчится ей навстречу.
«История…», VIII, 24, 3
Оружие благочестиво в руках у тех, у кого уже ни на что не осталось надежды.
«История…», IX, 1, 10
[Об Александре Македонском: ] Каким бы громадным ни казалось нам величие этого человека, оно остается величием всего лишь одного человека, которому чуть больше десяти лет сопутствовала удача.
«История…», IX, 18, 8
Как это обыкновенно бывает, большая часть восторжествовала над лучшей.
«История…», XXI, 4, 1
На первом месте стоит человек, который сам может подать дельный совет; на втором – тот, кто этого совета послушается; а тот, кто сам совета не даст и не подчинится другому, тот – последний дурак. (Перефразированная цитата из Гесиода.)
«История…», XXII, 29, 8
Чем меньше страха, тем меньше опасности.
«История…», XXII, 5, 2
Как больной человек ничтожное заболевание переносит труднее, чем здоровый тяжелую болезнь, так и больное потрясенное государство не перенесет никакой беды, и не потому, что эта так тяжела, а потому, что нету сил поднять еще какое-то бремя.
«История…», XXII, 8, 3
Доверие обязывает к доверию.
«История…», XXII, 22, 14
Легче всего терпеть знакомое зло.
«История…», XXIII, 3, 14
В больном теле одна застарелая немощь порождает другую.
«История…», XXIV, 18, 2
В обстоятельствах трудных, когда надеяться почти не на что, отчаяннейшие решения всего правильнее.
«История…», XXV, 38, 18
Пылкие и дерзостные замыслы хороши лишь на первый взгляд: осуществление их мучительно, а результаты печальны.
«История», XXXV, 32, 13
Суеверие в мелочах видит волю богов.
«История…», XXVII, 23, 2
Страх все истолковывает в худшую сторону.
«История…», XXVII, 44, 10
Добавленное напоследок всегда кажется самым важным.
«История…», XXVII, 45, 6
Люди, оправдывая себя, бывают удивительно красноречивы.
«История…», XXVIII, 25, 14
Всякая толпа ‹…› похожа на море: ‹…› его могут всколыхнуть и легкий ветерок, и ураган.
«История…», XXVIII, 27, 11
Всякое преступление безрасчетно.
«История…», XXVIII, 28, 1
У нападающего всегда больше воодушевления, чем у обороняющегося.
«История…», XXVIII, 44, 2
Неизвестное больше страшит.
«История…», XXVIII, 44, 3
Муж и вождь не упускает счастливого случая и подчиняет его своим замыслам.
«История…», XXVIII, 44, 8
Люди к благу менее чувствительны, чем к беде.
«История…», XXX, 21, 6
Прошлое легче порицать, чем исправить.
«История…», XXX, 30, 7
Счастью следует доверять всего меньше, когда оно всего больше.
«История…», XXX, 30, 18
Лучше ‹…› верный мир, чем мечты о победе.
«История…», XXX, 30, 19
Условия мира предписывает не тот, кто просит о нем, а тот, кто его дает.
«История…», XXX, 30, 24
Редко даруются людям сразу и счастье, и здравый смысл.
«История…», XXX, 42, 15
Римляне расширили свою державу не столько победами, сколько милостивым отношением к побежденным.
«История…», XXX, 42, 18
Долго пребывать в покое ни одно большое государство не может, и если нет внешнего врага, оно найдет внутреннего: так очень сильным людям бояться, кажется, некого, но собственная сила их тяготит.
«История…», XXX, 44, 8
Завершив рассказ о Пунической войне, я испытываю такое же облегчение, как если бы сам разделил ее труды и опасности.
«История…», XXXI, 1, 1
С вооруженным врагом надобно быть безжалостным, но с побежденным важнее всего великодушие.
«История…», XXXIII, 12, 9
Часто, а на войне особенно, видимость имеет такую же силу, что и самое действие; кто поверил, что помощь будет, все равно что получил ее.
«История…», XXXIV, 12, 4
Сципион [Старший] уже десятый год был постоянно у всех на глазах, а пресыщаясь великим человеком, люди уже не так чтят его.
«История…», XXXV, 10
Стратег не участвует в голосовании по вопросу о предстоящей войне.
«История…», XXXV, 25, 7
Ни один отдельный гражданин не должен стоять так высоко, чтобы его нельзя было, согласно законам, призвать к ответу. Ничто так не отвечает равенству и свободе, как возможность привлекать к суду любого, и даже самое могущественное лицо. Что же (не говоря уж о высшей должности в государстве) можно было б без страха кому бы то ни было поручить, если бы не нужно было отчитываться в своих действиях?
«История…», XXXVIII, 50, 8–9
Дерзко начав, и продолжать надобно ‹…› дерзко, ведь порою дерзость оборачивается в исходе благоразумием.
«История…», XLIV, 4, 8
Нет человека, настолько презирающего молву, чтобы не дрогнуть перед ней душой.
«История…», XLIV, 22, 7
* С берега кораблем не правят.
«История…», XLIV, 22, 14
Вообще людские выдумки бывают чаще хороши лишь на словах, а если попробовать их на деле, там, где надобно их применить, а не рассуждать об их применении, то они не оправдывают ожиданий.
«История…», XLIV, 41, 4
Лишь тот сможет зваться мужем, кого попутный ветер не увлечет, а встречный не сломит.
«История…», XLV, 8, 6
Долгий опыт – единственный поверщик законов.
«История…», XLV, 32, 8
Марк Аврелий
Марк Аврелий (121–180), римский император с 161 г., покровитель науки и философии, философ-стоик. Его «Размышления» («К самому себе») писались по-гречески и не были рассчитаны на публикацию.
Не пошел я в общие школы, а учился дома у хороших учителей и понял, что на такие вещи надо тратиться не жалея.
«Размышления», I, 4
* Каждое дело исполняй как последнее в своей жизни.
«Размышления», II, 5
Самая продолжительная жизнь ничем не отличается от самой краткой. Ведь настоящее для всех равно, а следовательно, равны и потери – и сводятся они всего-навсего к мгновенью. Никто не может лишиться ни минувшего, ни грядущего. Ибо кто мог бы отнять у меня то, чего я не имею?
«Размышления», II, 14
Все от века единообразно и вращается по кругу, и безразлично, наблюдать ли одно и то же сто лет, двести или бесконечно долго. ‹…› И долговечнейший, и тот, кому вот-вот умирать, теряет ровно столько же.
«Размышления», II, 14
Жизнь – борьба и странствие по чужбине; посмертная слава – забвение.
«Размышления», II, 17
Кто чувствует и вдумывается поглубже, что происходит в мировом целом, тот вряд ли хоть в чем-нибудь из сопутствующего природе не найдет, что оно как-то приятно пристроено. ‹…› Своими здравомысленными глазами он сумеет увидеть красоту и некий расцвет старухи или старика, и прелесть новорожденного.
«Размышления», III, 2
Не сделаешь ничего человеческого хорошо, не соотнеся это с божественным, и наоборот.
«Размышления», III, 13
Жить, не рассчитывая на тысячи лет. Нависает неизбежность. Покуда жив, покуда можно – стань хорош.
«Размышления», IV, 17
Что же такое вечная слава? Сущая суета. ‹…› Все мимолетно: и тот, кто помнит, и то, о чем помнят.
«Размышления», IV, 33, 35
Вот сказал бы тебе кто-нибудь из богов, что завтра умрешь или уж точно послезавтра – не стал бы ты ломать голову, как умереть именно послезавтра, а не завтра, если ты, конечно, не малодушен до крайности. В самом деле, велик ли промежуток? Точно так же через много лет или завтра – не думай, что велика разница.
«Размышления», IV, 47
Несчастный я, такое со мной случилось! – Нет! Счастлив я, что со мной это случилось, а я по-прежнему беспечален, настоящим не уязвлен, перед будущим не робею. Случиться-то с каждым могло такое, но беспечальным остаться сумел бы не всякий.
«Размышления», IV, 49
Ни с кем не случается ничего, что не дано ему вынести.
«Размышления», V, 18
Нет ‹…› ничего устойчивого, а рядом с нами безмерная бездна прошедшего и грядущего, в которой все исчезает.
«Размышления», V, 23
Нет, что они делают! – людей, живущих в одно с ними время и вместе с ними, они хвалить не желают, а сами тщатся снискать похвалу у потомков, которых они никогда не видели и не увидят. Отсюда совсем уже близко до огорчения, что предки не слагали тебе похвальных речей.
«Размышления», VI, 18
Хоть бы и с трудом тебе давалось что-нибудь – не признавай это невозможным для человека, а напротив, что возможно и свойственно человеку, то считай доступным и для себя.
«Размышления», VI, 19
Азия, Европа – закоулки мира. Целое море – для мира капля. ‹…› Всякое настоящее во времени – точка для вечности.
«Размышления», VI, 36
Кто видел настоящее, тот уже видел все, бывшее в течение вечности, и все, что еще будет в течение беспредельного времени.
«Размышления», VI, 37
Город и отечество мне, Антонину, Рим, а мне, человеку, мир.
«Размышления», VI, 44
Каждый стоит столько, сколько стоит то, о чем он хлопочет.
«Размышления», VII, 3
Скоро ты забудешь обо всем, и все, в свою очередь, забудет о тебе.
«Размышления», VII, 21
Лицо, искаженное гневом, есть нечто совершенно противоестественное. Если такое выражение повторяется часто, оно как бы умерщвляет человеческий облик, совершенно погашает его, так что никоим образом нельзя его восстановить. Из этого уже можно понять, что оно противоречит разуму.
«Размышления», VII, 24
О боли: что непереносимо, уводит из жизни, а что затянулось, переносимо.
«Размышления», VII, 33
Как морской песок ложится покровом поверх прежнего, так прежнее в жизни быстро заносится новым.
«Размышления», VII, 34
Безразлично, будешь ли ты наблюдать человеческую жизнь в течение сорока лет или же десяти тысяч лет. Ибо что увидишь ты нового?
«Размышления», VII, 49
Представь себе, что ты уже умер, что жил только до настоящего момента, и оставшееся время жизни, как доставшееся тебе сверх ожидания, проводи согласно с природой.
«Размышления», VII, 56
Люби только то, что случается с тобой и предопределено тебе. Ибо что могло бы более соответствовать тебе?
«Размышления», VII, 57
Искусство жизни более напоминает искусство борьбы, нежели танцев. Оно требует готовности и стойкости и в отношении к внезапному и непредвиденному.
«Размышления», VII, 61
Вполне возможно стать богоподобным человеком, оставаясь никому не известным.
«Размышления», VII, 67
Совершенство характера – ‹…› чтобы всякий день проводить как последний.
«Размышления», VII, 69
Боги бессмертны, а не сетуют, что уж придется им целую вечность терпеть вечно великое множество прескверных людей; более того, боги всячески о них заботятся; а ты, который вот-вот прекратишься, зарекаешься.
«Размышления», VII, 70
Смешно, стараясь избежать чужой порочности – что невозможно, не стараться избежать своей собственной – что вполне возможно.
«Размышления», VII, 71
Ты сделал добро, другому – сделано добро. Что же ты, как безумный, ищешь что-то третье сверх этого? чтобы еще и знали, как хорошо ты сделал, или чтобы получить что-то взамен?
«Размышления», VII, 72
Люди будут делать одно и то же, как ты ни бейся.
«Размышления», VIII, 4
Старайся расположить к себе современников. Те, кто предпочитает гнаться за славой у потомства, забывают, что грядущие поколения ничем не будут отличаться от настоящего, которым они тяготятся. И эти поколения тоже смертны.
«Размышления», VIII, 44
Хочешь, чтобы тебя хвалил человек, который за один час трижды тебя обругает? хочешь нравиться тому, кто сам себе не нравится?
«Размышления», VIII, 53
Люди рождены друг для друга. Значит, переучивай или переноси.
«Размышления», VIII, 59
Погрешающий погрешает против себя; несправедливый, делая себя злым, делает себе зло.
«Размышления», IX, 4
Либо боги ничего не могут, либо могут. Если не могут, зачем молишься? А если могут, почему бы не помолиться лучше о том, чтобы не бояться ничего такого, ни к чему такому не вожделеть и ни о чем таком не печалиться? ‹…› Этот молится: как бы мне спать с нею! А ты: как бы не пожелать спать с нею! Другой: как бы от того избавиться! Ты же: как бы не нуждаться в том, чтобы избавиться! Третий: как бы не потерять ребенка! Ты: как бы не бояться потерять! Поверни так все твои моления и рассмотри, что будет.
Читать бесплатно другие книги:
