Криминальная армалогия Корецкий Данил

4. Оружие в серийных убийствах

Все умышленные убийства в современной России предлагалось с известной долей условности разделить на следующие основные группы: совершенные в быту, совершенные на улице и в других общественных местах в связи с нарушениями общественного порядка, корыстные убийства (например, при разбоях), сексуальные убийства, наемные убийства и убийства, связанные с террористическими актами.

Поскольку бытовые убийства, направлены на определенных лиц, выполняющих социальную роль участников семейно-бытовых взаимоотношений, к тому же как правило, не подготавливаются заранее и не маскируются, то серийность здесь сведена к нулю.

В других же видах посягательств характерные для последних лет тенденции к многократному повторению однотипных преступлений прослеживаются достаточно наглядно.

Специфика любого убийства требует для воздействия на жертву своеобразного «инструмента» в роли которого выступает оружие, хозяйственно-бытовой инвентарь, подручные предметы либо конечности преступника. В отличие от криминалистических подходов к понятию оружия, в криминологическом смысле оно может толковаться более широко: как элемент криминологической ситуации, представляющий из себя предмет материального мира воздействующий на окружающую действительность с целью изменения последней в ту или иную сторону, выгодную для преступника. Исходя из такого понимания, к оружию в широком смысле слова относится и собственно оружие (огнестрельное, холодное, метательное, пневматическое, газовое, сигнальное), и предметы хозяйственно-бытового обихода, камни, палки – все чем преступник воздействует на жертву, за исключением частей его тела.

В выборе конкретного средства совершения преступления проявляется степень его подготовленности, «квалификация» и криминальные возможности преступника, способность оказать противодействие силам правопорядка. Поэтому применение оружия является важным элементом криминологической характеристики того или иного вида серийных убийств.

В этом смысле уличные убийства из хулиганских побуждений и убийства, связанные с террористическими актами, являются полярными. Для первых характерно использование камней, палок, труб и других подручных предметов, кухонных и перочинных ножей, изредка – самодельных малокалиберных пистолетов или обрезов охотничьих ружей. Для вторых – использование стандартного боевого оружия, сложных взрывных устройств.

Это вполне объяснимо: чем выше организованность преступников и чем более значимые цели они перед собой ставят, тем тщательнее осуществляется подбор оружия, тем выше требования к нему и, соответственно, выше его эффективность. Так, корыстные убийства при уличных разбойных нападениях на граждан обычно совершаются холодным оружием, при налетах на квартиры, пункты обмена валюты, инкассаторов в ход все чаще идет огнестрельное оружие.

В 1992-1993 гг. появился практически новый вид серийных корыстных убийств – это убийства с целью завладения приватизированными квартирами или деньгами при совершении сделок купли-продажи таких квартир. В 1993 году в Москве раскрыто 21 такое убийство, в 1994 выявлено 16 таких убийств, раскрыто 10. У членов устойчивой преступной группы изъяты: автомат АКСУ-74 с глушителем, 390 патронов к нему, автомат АКМ, револьвер «Наган», две портативные рации.

Особенно высок качественный уровень вооруженности убийств, совершаемых по найму (за исключением преступлений, в основе которых лежат бытовые мотивы).

Высокий профессионализм исполнителей находит отражение в выборе оружия: снайперские винтовки, автоматы и пистолеты с приборами гашения звука, дистанционно управляемые взрывные устройства. Характерно, что чем выше эффективность используемого оружия, тем ниже процент раскрываемости этих убийств.

Использование высокоэффективного боевого оружия характерно для так называемых стрелков, совершающих в условиях очевидности одномоментные массовые убийства. При этом преступник либо ведет снайперскую стрельбу из укрытия (чаще с крыши здания, башни и т. п.), либо с близкой дистанции расстреливает посетителей кафе, ресторана, кинотеатра. В первом случае обычно применяются винтовки или карабины, зачастую снабженные оптическими прицелами, во втором – пистолеты-пулеметы, пистолеты и револьверы. Поведение «стрелка» носит выраженный иррациональный характер, он вступает в перестрелку с полицией и, как правило, уничтожается на месте.

Специфическая картина наблюдается при совершении серийных убийств на сексуальной почве. Некоторые авторы выделяют тип силового изнасилования, при котором преступник стремится к контролю над жертвой с помощью оружия, физической силы или телесных повреждений.

В зарубежной литературе определен тип так называемого организованного насильника, который обычно носит с собой оружие. В качестве примера приведен некий Ричард Трентон Чейс, убивший шесть человек из автоматического пистолета, который носил при себе в наплечной кобуре.

Отечественная криминальная практика дает несколько иную картину: маниакальные убийцы не применяют оружия в криминалистическом смысле слова (пистолетов, револьверов, финских ножей, кастетов и т. д.) Наиболее известные сексуальные маньяки – Чикатило, Головкин использовали кухонные ножи, Михасевич, Сливко – душили своих жертв, ростовские серийные убийцы Черемухин, Цюман, Ефанов, Криштопа также прибегали к удушению, используя в этих целях одежду потерпевших (бюстгальтеры, рукава кофточек, колготки),

Только действовавшая на Северном Кавказе банда Сажина, совершившая ряд убийств, сопряженных с изнасилованиями, применяла огнестрельное оружие – пистолет «Вальтер». Но изнасилования не были для преступников основной целью деятельности и совершались в «свободное время» после налетов на магазины и другие государственные объекты в виде своеобразного «отдыха», а потому и способ их совершения не характерен для чисто сексуальных убийств.

Известный исследователь насилия К.Лоренц справедливо отмечал, что чем выше техника убийства, тем меньше это деяние тревожит того, кто его совершил: расстояние, на котором действует все огнестрельное оружие, спасает убийцу от раздражающей ситуации, которая в другом случае оказалась бы в чувствительной близости от него, во всей ужасающей отвратительности последствий и утверждал, что ни один психически нормальный человек не пошел бы даже на охоту, если бы ему приходилось убивать дичь зубами или когтями.

Это утверждение совершенно верно, но с одной существенной оговоркой. Чем выше образовательный, культурный уровень личности, чем более развита ее чувственно-эмоциональная сфера, тем больше она стремится отдалить от себя психотравмирующие последствия содеянного. В то же время примитивный, жестокий, с притуплённой чувствительностью и огрубленной эмоциональной сферой преступник (зачастую страдающий психическими расстройствами, не исключающими вменяемости) не испытывает естественной потребности дистанцироваться от кровавого результата своих действий и нередко убивает свою жертву именно зубами или даже ногтями, анатомирует ее, выедает те или иные части тела.

Физиологический смысл подобных преступлений проявляется в максимальном слиянии с жертвой: первобытный характер убийства, употребление в пищу ее крови и плоти, сексуальный контакт, использование частей одежды как орудия лишения жизни.

Парадоксальным является тот факт, что вопреки устойчивому представлению о прямо пропорциональной зависимости между эффективностью используемого оружия и тяжестью наступивших последствий, в сексуальных убийствах такая зависимость не прослеживается.

Хотя оружие и является инструментом воздействия преступника на окружающую действительность с целью изменения последней в соответствии со своими потребностями, и интересами, следует признать, что для сексуальных маньяков выбор этого инструмента является весьма специфическим. Использование подручных предметов и изделий хозяйственного инвентаря вместо холодного или огнестрельного оружия говорит о глубоких внутренних противоречиях личности, которая, с одной стороны, стремится лишить свою жертву жизни, а с другой – выбирает наименее подходящие для этого орудия.

Особый интерес для социально-психологической характеристики серийного преступника – сексуального маньяка представляет использование им в качестве оружия нижнего белья жертвы (колготок, чулок, бюстгальтеров) или элементов ее одежды (пояс, рукав кофточки и т. д.)

Вообще, анализ вооруженных преступлений показывает, что в выборе оружия проявляется целый ряд личностных качеств преступника. Например, способность работать со сложной техникой выдает его род занятий и специфические познания. Ведь высокоточные снайперские винтовки с прецизионной оптикой и лазерными целеуказателями, радиоуправляемые мины, несомненно, являются сложными техническими устройствами и используются только лицами, имеющими значительный опыт обращения с оружием такого класса, а следовательно, обладающими навыками военной службы (в том числе и в спецподразделениях МО, МВД, ФСБ), либо прошедшими специальную подготовку. Применение подобного оружия новичками практически исключено.

При заранее продуманных убийствах может применяться любое орудие, физических свойств которого (вес, твердость и т. п.) достаточно для достижения цели – заточенный гвоздь всаженный в деревянную рукоятку, камень, арматурный прут, ножницы. В принципе, самым примитивным предметом материального мира можно причинить смертельные телесные повреждения. Но если избирается не просто «средство для причинения смерти», а кортик, кинжал, финский нож, т. е. предметы, обладающие характерной для оружия эстетикой, это свидетельствует о более серьезном отношении виновного к задуманному, о стремлении «миниминизировать» моральные издержки процесса совершения преступления.

В выборе нижнего белья или одежды жертвы в качестве средства лишения ее жизни, так же как и в явно выраженном физиологическом слиянии преступника и потерпевшего в процессе убийства, проявляется психологический «механизм замещения», при котором жестокое убийство заменяет виновному нормальный половой акт, на который он, по тем или иным причинам, оказывается неспособен.

5. Оборот оружия: понятие, виды и содержание

Динамика незаконного оборота оружия в России за 1997- 2005 годы выглядит следующим образом:

В 1997 году зарегистрировано 58266 преступлений, предусмотренных ст.ст. 222-226 УК РФ. В 1998 и 1999 годах число преступлений рассматриваемого вида заметно возрастает и составляет 66 141 и 73 169 соответственно. С 2000 года наблюдается снижение данных деяний: до 71 407 – в 2000 году, 69 367 – в 2001 году, 60 188 – в 2002 году, 50 713 – в 2003 году, 28 243 – в 2004 году, после чего наблюдается рост до 29 675 – в 2005 году.

Некоторое снижение абсолютных показателей зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст.ст. 222-226 УК РФ, в 2000-2004 гг. скорей всего объясняется не стабилизацией криминологической ситуации (к чему не имеется объективных пред посылок), а ослаблением активности правоохранительных органов по выявлению фактов незаконного оборота оружия.

Количественная характеристика преступлений предусмотренных ст. ст. 222-226 УК РФ в России в 1997-2005 гг.

* Данных нет.

Наибольшие темпы прироста зарегистрированных преступлений связанных с незаконным оборотом оружия в 2005 году отмечаются в Карачаево-Черкесской республике (128%), Брянской области (94,8%), Республике Дагестан (81,9%), Томской области (65%), Тамбовской области (48,7%), Республике Северная Осетия-Алания (45,3%), Республике Башкортостан (43,6%), Ивановской области (43,5%), Республике Адыгея (42,3%), Амурской области (40,6%).

Словосочетание «оборот оружия» практически всегда употребляют совместно с прилагательным «незаконный». Несмотря на то, что незаконный оборот оружия неоднократно становился предметом диссертационных исследований, их авторы исходили из того, что этот термин является общеизвестным, и определений оборота, его законной и незаконной составляющих не давали, либо ограничивались выработкой понятия незаконного оборота.

Между тем, незаконный оборот является только частью законного, поэтому изучение проблем незаконного оборота оружия и разработка мер противодействия ему, не может осуществляться в отрыве от понятий и категорий законного оборота.

В России только у граждан находится в легальном владении 4,5 млн единиц оружия, на 21 тысяче объектов хранится 383,5 тысячи стволов, лицензированный персонал частных охранных структур и служб безопасности использует около 60 тысяч единиц огнестрельного и газового оружия. К этому количеству следует добавить свыше 25 миллионов единиц боевого ручного стрелкового оружия имеющегося в структурах Министерства обороны, 2,6 млн – в органах внутренних дел, более 500 тысяч – во внутренних войсках, а также в других силовых структурах.

В незаконном обороте оружия гораздо меньше: так, в розыске на 1 января 2000 года находилась 51 тысяча единиц (эта цифра охватывает лишь похищенное и утраченное оружие). По некоторым экспертным оценкам в России только огнестрельного оружия в незаконном обороте насчитывается 1,5-2 млн единиц.3

Вполне понятно, что в незаконный оборот оружие переходит из законного (за исключением случаев криминального изготовления средств поражения, которые по качественным показателям не определяют лица оружейного «черного» рынка в России).

Непрерывный рост преступлений, связанных с хищением оружия, боеприпасов, стал заметно проявляться с 1990 года. Так, в 1990 г. было зарегистрировано 745 фактов хищений служебного и гражданского оружия, в 1991 г.- 768, в 1992 г.- 1064, в 1993 г.- 1396, в 1994 г.- 1144, в 1995 г.- 1336, в 1996 г.- 2806, в 1997 г.- 1200, в 1998 г.- 2008, в 1999 г.- 2605, в 2000 г.- 2703, в 2001 г.- 3095, в 2002 г.- 3405, в 2003 г.- 2856, в 2004 г.- 2392, в 2005 г.- 2500.

Динамика данного вида преступлений за последние десять лет отражена в следующей таблице:

Как видно из вышеприведенных статистических данных, такой элемент незаконного оборота, как хищения оружия, несмотря на довольно значительные колебания, имеют явно выраженную тенденцию к росту, причем эта выраженность гораздо более наглядна, чем тенденция оборота оружия в целом. Это объясняется высокой доходностью теневого оружейного бизнеса.

Интересно, что оружие, как правило, похищается не с целью немедленного использования его для совершения преступлений, а именно в качестве товара, реализация которого сулит высокую выгоду. Такой вывод напрашивается при сопоставлении динамики криминального применения и хищения оружия.

Графики криминального применения и хищения оружия

Применения -- хищения – - – -

Пиковые величины приведенных графиков совпадают только в 1993 году, что объясняется массовыми расхищениями оружия со складов МО РФ и немедленным обращением его к криминальному использованию под лозунгами всевозможных «освободительных движений». По большей же части, пики графиков находятся в противофазах (1996, 1997, 2001-2002 гг). То есть между хищением оружия и его криминальным.применением проходит определенный период времени, в который похищенное находит покупателей.

Можно утверждать, что незаконный оборот оружия является производным от законного, тесно связан с ним и зависит от организации законного оборота и эффективности контроля над ним. А следовательно, законный (легальный) оборот оружия является отправной точкой, с которой должно начинаться изучение незаконного.

Легальный оборот оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств на территории России регламентируется Федеральным Законом «Об оружии». Постановлениями Правительства РФ «О порядке выдачи лицензий на разработку и производство вооружения военной техники и боеприпасов», «Об утверждении Правил оборота боевого ручного стрелкового оружия, боеприпасов и патронов к нему, а также холодного оружия в государственных военизированных организациях», «Правилами оборота служебного и гражданского оружия», «О порядке выдачи оружия лицам, подлежащим государственной защите», Инструкциями и приказами МВД и другими.

Под законным оборотом оружия следует понимать изготовление, сбыт, передачу, приобретение, хранение, ношение, перевозку, ремонт, применение, уничтожение оружия, производимое на основании законов, постановлений правительства, и нормативных документов военизированных ведомств под контролем лицензионно-разрешительной системы органов внутренних дел или без такового. В частности, органы внутренних дел не осуществляют контроля над оборотом оружия в системе Министерства обороны, ФСО, ФСБ и других военизированных ведомств. В самой системе МВД контроль над оборотом оружия осуществляется не подразделениями лицензионно-разрешительной системы, а министрами внутренних дел республик в составе РФ, начальниками УВД, ГУВД, отделов внутренних дел, руководителями служб и подразделений.

При безупречном осуществлении контрольно-надзорных мероприятий над законным оборотом оружия, по существу становится невозможным его незаконный оборот, который в подобном случае сведётся к изготовлению, сбыту и использованию кустарного или самодельного оружия.

Перечисленные выше действия (изготовление, продажа, приобретение, хранение, ношение оружия и т. п.), осуществляемые с нарушением законов, правил и инструкций, образуют незаконный оборот оружия, который вопреки устоявшемуся мнению, с правовых позиций является не однородным, а подразделяется на два вида.

Первый вид связан с совершением административных правонарушений, либо иными нарушениями административных запретов. Например, административными деликтами являются: нарушения правил производства, продажи, коллекционирования, экспонирования, учета, хранения, ношения или уничтожения оружия и патронов к нему (а. 20.8 Кодекса РФ об административных правонарушениях); установка на гражданском или служебном оружии приспособления для бесшумной стрельбы или прицела ночного видения (ст. 20.9 КоАП); незаконные изготовление, продажа или передача пневматического оружия (ст. 20.10 КоАП); нарушение сроков регистрации (перерегистрации) оружия или постановки его на учет (ст. 20.11 КоАП) и т. д. За эти действия виновные подлежат привлечению к административной ответственности.

В соответствии со статьей б Федерального закона РФ «Об оружии», запрещены к обороту на территории Российской Федерации электрошоковые устройства и оружие, использующее электромагнитное, световое, тепловое, инфразвуковое, или ультразвуковое излучение, параметры которого превышают установленные госстандартами величины. Запрещено также ношение находящегося в законном владении оружия при проведении митингов, уличных шествий и демонстраций, ношение в целях самообороны огнестрельного длинноствольного и холодного оружия. Запрещено хранение или использование вне спортивных объектов пневматического оружия с дульной энергией свыше 7,5 Дж и калибра более 4,5 мм, а также метательного оружия (луков, арбалетов). Однако юридической ответственности за нарушение данных запретов отечественным законодательством не предусмотрено.

На наш взгляд, перечисленные действия и являются собственно незаконным оборотом оружия.

Второй вид оборота является не просто незаконным, но и криминальным, так как включает в себя действия, нарушающие уголовно-правовые запреты и влекущие уголовную ответственность.

В структуру криминального оборота входят любые действия с боевым либо криминальным (самодельным, атипичным, замаскированным) орудием совершаемые неуполномоченными на то лицами, а так же действия, предусмотренные ст. 222-225 УК РФ, совершаемые без соответствующих разрешений в отношении гражданского и служебного оружия.

Таким образом, незаконный оборот включает как чисто криминальное движение оружия, так и существенные нарушения правил законного оборота оружия, которые приводят к выходу его из-под контроля и вовлечению в криминальную сферу. Это обстоятельство, как правило, не привлекало внимания исследователей проблемы, но недавно Е. Д. Шелковникова справедливо отметила, что «к незаконному обороту оружия относится криминальное движение объектов оборота оружия в совокупности с отклонениями в сфере его законного оборота».

На наш взгляд, для четкой дифференциации теоретических, правовых, организационно-управленческих категорий и профилактических задач, связанных с оборотом оружия, следует подразделить его на три вида: законный, незаконный и криминальный.

При изменениях законодательства оценка одних и тех же действий, связанны с оружием, может меняться. Наиболее наглядно это прослеживается на развитии правового режима гладкоствольных охотничьих ружей. Десятки лет они свободно продавались членам Обществу охотников и рыболовов, с 1974 года на них была распространена разрешительная система, а с вступлением в силу УК РФ, т. е. с 1 января 1997 года они стали признаваться предметом преступления. Соответственно, обращение с охотничьими ружьями без разрешающих документов перемещалось из законного оборота в незаконный, а потом и в криминальный. Федеральный закон от 8 декабря 2003 года «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» по совершенно необъяснимым причинам вновь изъял гладкоствольные ружья из числа предметов преступления, предусмотренного ст. 222 УК РФ. Теперь незаконное владение ими образует не криминальный, а незаконный оборот.

Распространенной является ситуация, когда после истечения периода действия разрешения на владение гражданским огнестрельным оружием, владелец нарушает сроки его продления, что переводит действия с оружием в категорию незаконного оборота.

Последующий отказ от оформления разрешения переводит владение им уже в категорию криминального оборота. При этом встает вопрос о разграничении административного правонарушения – нарушения сроков регистрации (перерегистрации) оружия или сроков постановки его на учет (ст. 20.11 ч. 1 КоАП РФ) и преступления – незаконного хранения оружия (ст. 222 ч. 1 УК РФ).

На наш взгляд, такое разграничение должно производиться по направленности умысла виновного. Если гражданин не продлил разрешения по каким-либо субъективным или объективным причинам (забывчивость, отсутствие времени, отсутствие денег на уплату пошлины и т. п.), но собирается и имеет реальную возможность сделать это, то он совершил административное правонарушение. Если же виновный и не собирается восстанавливать законное право на владение оружием, в его действиях имеется состав преступления.

На практике установить намерение виновного бывает довольно сложно. Одним из критериев этого может быть значительный промежуток времени, прошедший с момента истечения срока действия разрешения, вследствие чего реальная возможность восстановить утраченное право практически утрачивается. На наш взгляд «критическим» сроком может считаться промежуток времени свыше шести месяцев, хотя вполне понятно, что до законодательного установления «критического» срока (это представляется крайне желательным), любой временной промежуток, выбранный в качестве критерия определения умысла, может считаться субъективным.

Однако судебная практика фактически игнорирует умысел виновного, ориентируясь на сам факт истечения срока действия разрешения.

Так, гр. В. осужден за незаконное хранение охотничьего ружья «ИЖ-58» к условной мере наказания, хотя из приговора усматривается, что он 12 лет хранил ружье на законных основаниях, в очередной раз продлить разрешение не смог из-за отсутствия денег, в связи с чем срок действия разрешения оказался просрочен на 2 месяца 11 дней. Гр. П. 9 лет имел разрешение на хранение ружья, в очередной раз не смог вовремя продлить разрешение из- за занятости на полевых работах и отсутствия на рабочем месте инспектора милиции. Срок разрешения оказался просрочен на 3 месяца 23 дня, за что П. был осужден по ст. 222 ч. 1 УК РФ к условной мере наказания.

Анализ обстоятельств дел, в частности сопоставление сроков законного и незаконного владения оружием, свидетельствует, что в действиях и В., и П. имеется лишь состав административного правонарушения – нарушения сроков регистрации (перерегистрации) огнестрельного оружия или правил постановки его на учет (ст. 174 действовавшего в тот период КоАП РСФСР), но не преступления.

Впоследствии постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств» было прямо предусмотрено, что «в случаях, когда допущенное лицом административное правонарушение (например, нарушение правил хранения или ношения оружия и боеприпасов, их продажи, несвоевременная регистрация и перерегистрация оружия и т. п.) содержит также признаки уголовно наказуемого деяния, указанное лицо может быть привлечено лишь к административной ответственности» (ст. 8 ч. 2). Однако вопрос о моменте, когда административное правонарушение, выражающееся в несвоевременной регистрации оружия, перерастает в преступление, по-прежнему остается открытым.

Схема видов оборота оружия

Сущность оборота оружия заключается в его перемещении: во времени и пространстве, от изготовителя к потребителю, от одного владельца к другому. Как законные, так и незаконные владельцы распоряжаются оружием тем или иным образом: хранят его, поддерживают в боеспособном состоянии, носят, перевозят, применяют по прямому назначению, а также в необходимых случаях ремонтируют.

Анализ смыслового содержания термина «оборот» показывает, что под оборотом понимают «полный круг, совершаемый вокруг чего-либо», или «полный круг вращения», «употребление, обращение», или «полный повторяющийся цикл в каком-либо процессе».

Опираясь на смысл приведенного термина, можно определить оборот оружия – как его производство и последующее движение от производителя (изготовителя) – государственного или криминального, до потребителя – как легального (МО, МВД, ФСБ и т. п.), так и нелегального (преступники, граждане, незаконно приобретающие оружие для самозащиты, коллекционирования и т. п.), а также процесс пользования оружием, поддержания его в исправном состоянии, переход от одного владельца к другому и т. д., вплоть до его уничтожения. Физическое воздействие на оружие (изготовление, переделка), его пространственное (ношение, перевозка), временное (хранение), социальное (смена владельца) перемещение оружия имеют правовые обозначения, определяющие квалификацию соответствующих действий. Каждое такое воздействие является структурным элементом оборота оружия.

Производство (изготовление) оружия. Движение оружия в обороте начинается с его производства или изготовления. Под производством оружия в соответствии со ст. 1 Федерального закона РФ «Об оружии» понимается исследование, разработка, испытание, изготовление, а также художественная отделка и ремонт оружия, изготовление боеприпасов, патронов и их составных частей. Уголовный кодекс РФ в статье 223 предусматривает ответственность за незаконное изготовление или ремонт оружия, комплектующих деталей к нему. Очевидно, что понятие «производство», употребляемое в Законе «Об оружии», шире понятия «изготовление», включенного в диспозицию ст. 223 УК РФ.

Во-первых, производство предполагает поточное, серийное, массовое изготовление оружия по отработанным конструктивным и технологическим схемам, в то время, как «изготовление» означает создание одного или нескольких образцов.

Производство оружия практически всегда осуществляется легально, на специализированных государственных предприятиях (стрелковое оружие, как известно, производится Тульским и Ижевским оружейными заводами). Самодельное и кустарное изготовление в большинстве случаев предполагает незаконное создание средств поражения. Из этих правил есть исключения: на территории Чеченской республики в первой половине 90-х годов было налажено незаконное серийное производство пистолетов-пулеметов «Борз», имеют место случаи легального изготовления штучных образцов подарочного, сувенирного или экспериментального оружия.

Во-вторых, в уголовно-правовом смысле «изготовить» означает сделать с помощью инструментов некий предмет материального мира, обладающий поражающими свойствами и потому относящийся к категории оружия. Оружие может быть изготовлено «с нуля» – из металлических заготовок, может быть собрано из похищенных на заводе деталей, может быть переделано из ракетниц, газовых, стартовых и строительно-монтажных пистолетов, пневматических ружей, в результате чего эти предметы приобретают свойства огнестрельного оружия.

Однако вряд ли можно, ориентируясь на дефиницию Закона РФ «Об оружии», привлечь к уголовной ответственности самодеятельного конструктора, теоретически разрабатывающего новую модель пистолета или ювелира, украсившего чеканкой и гравировкой ружье соседа.

Нами были изучены 338 уголовных дел о незаконном обороте оружия и вооруженных преступлениях, рассмотренных горрайсудами Ростовской области в 2002 году и первом квартале 2003 года. При этом ни одного факта незаконного производства оружия выявлено не было. Незаконное изготовление встретилось в 3,2% дел: в 1,7% случаев самодельно изготавливалось огнестрельное оружие и в 1,5% – холодное.

Сбыт (передача) оружия является вторым этапом его оборота. В широком смысле под сбытом понимается возмездное действие: продажа чего-либо потребителю; а под передачей – безвозмездное: «вручение чего-то кому-то» либо «отдача в распоряжение, во владение». В литературе к сбыту относят как возмездные, так и безвозмездные сделки: продажу, дарение, обмен, передачу в уплату долга.

Пленум Верховного суда РФ кладет в основу разграничения другие критерии и, включая в понятие сбыта оружия его продажу, дарение и обмен, называет незаконный сбыт, в отличие от незаконной передачи, «безвозвратным отчуждением в собственность иных лиц в результате совершения какой-либо противоправной сделки». Под передачей Пленум понимает незаконное предоставление оружия лицами, у которых оно находится, посторонним лицам для временного использования или хранения. Таким образом, в качестве разграничивающего критерия здесь служит возвратность, а следовательно временность обладания оружием – для передачи; или безвозвратность – для сбыта.

Следует отметить что, различаясь как квалифицирующие признаки, сбыт и передача практически идентичны в качестве элементов незаконного оборота. И в том и в другом случае оружие меняет владельца, со всеми вытекающими последствиями: расширяется круг лиц, незаконно обладающих оружием и создаются возможности использования ими оружия по своему усмотрению. При этом временный характер вооруженности принципиального значения не имеет, тем более, что на практике эта «временность» растягивается на неопределенно-долгий период, а нередко переданное оружие под различными предлогами вообще не возвращается прежнему владельцу.

Неслучайно цитируемый Пленум Верховного Суда временное завладение оружием признает незаконным приобретением.

По нашим данным сбыт составляет 7,7% в структуре незаконного оборота: в 6,8% случаев предметом сбыта являлось огнестрельное оружие и боеприпасы (в том числе 3,3% – охотничьи ружья), 0,9% приходится на взрывчатые вещества и взрывные устройства. Передача, соответственно, составила 1,7% – во всех случаях предметами преступления являлись охотничьи ружья. Таким образом, объединенный показатель сбыта и передачи составил 9,4%.

Следующий элемент оборота – приобретение. Оно, как правило, корреспондирует сбыту и передаче. Под приобретением оружия следует понимать его покупку, получение в дар или в уплату долга, в обмен на товары и вещи, присвоение найденного и т. п., а также незаконное временное завладение оружием в преступных либо иных целях, когда в действиях виновного не установлено признаков его хищения (абзац 4 п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ).

В структуре незаконного оборота по нашим данным приобретение занимает 88,8%. Столь высокий показатель обусловлен лучшей выявляемостью данного элемента, поскольку сам факт обладания оружием неминуемо изобличает виновного в его приобретении. Исключением являются факты, когда истечение срока давности препятствует привлечению лица к ответственности за приобретение оружия. В этих случаях ответственность наступает за другие элементы незаконного оборота – хранение, ношение, перевозку и т. д.

В 42,9% случаев оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства осужденные, по их показаниям нашли. Эти явно неправдоподобные утверждения следствием и судами практически не проверялись и некритично принимались на веру. По существу, в перечисленных случаях можно сказать, что источник приобретения не установлен.

В 21,3% – виновные купили оружие (в 13,6% незаконно; в 7,7% покупка была произведена на законных основаниях), в 10,3% – получили в наследство, в 4,4% – получили во временное пользование, в 3,2% – в подарок, в 2,7% – украли, в 2,7% – изготовили сами, в 0,7% приобрели другим способом.

В 11,8% случаев источник приобретения установлен не был. Если прибавить эту цифру к «находкам», то окажется, что по 54,7% уголовных дел не установлено, откуда оружие попало к обвиняемым. Это наглядно характеризует эффективность борьбы с незаконным оборотом оружия.

Хранение оружия – это фактическое обладание им. Любое лицо, которое приобрело оружие, хранит его: непосредственно при себе, в жилище или любом хранилище. Сохранение контроля за спрятанным в укрытиях и тайниках оружием тоже является хранением.

По нашим данным в структуре незаконного оборота хранение составляет 54,7%: огнестрельное оружие и боеприпасы – 48,2% (в том числе охотничьи ружья – 30,7%), взрывчатые вещества и взрывные устройства – 6,5%.

Ношением оружия Постановление Пленума Верховного Суда предлагает считать нахождение его в одежде или непосредственно на теле виновного (абзац 1 п. 11). Очевидно, правильнее считать ношением оружия его перемещение в пространстве непосредственно при владельце: в кармане, за поясом, в ременной или плечевой кобуре, за пазухой, либо в сумке, пакете, портфеле и тому подобных предметах. Ибо сам факт нахождения оружия на теле прикованного к кровати больного вряд ли может расцениваться, как его ношение.

В структуре незаконного оборота ношение составляет 36,4%: 25,7% – огнестрельное оружие и боеприпасы (в том числе 3,8% – охотничьи ружья), 2,7% – взрывчатые вещества и взрывные устройства, 3,3% – холодное оружие, 4,5% – иное (газовое, сигнальное переделанное в огнестрельное и т. п.)

Перевозка оружия. С принятием постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. № 5, перемещение оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств на любом виде транспорта, но не непосредственно при обвиняемом считается незаконной перевозкой указанных предметов (абзац 3 пункта 11). Удельный вес этого элемента составляет 5,3%: перевозка огнестрельного оружия и боеприпасов – 4,4% (в т. ч. охотничьих ружей – 2,1%), ВВ и ВУ – 0,6%, газового – 0,3%.

Применение оружия есть использование его по прямому назначению: для поражения живой или спортивной цели – как на законных основаниях, так и при совершении преступлений.

В структуре незаконного оборота применение оружия занимает 33%. В основном применялось огнестрельное оружие – 25,7% (в том числе в 13,3% – охотничьи ружья); холодное – 2%, ВВ и ВУ – 0,9%, иное (газовое, пневматическое, сигнальное, электрошоковое) – 4,4%.

Ремонт оружия – это его починка, устранение неисправностей, исправление повреждений, поломок, изъянов, восстановление утраченных поражающих свойств. Кроме того, что это достаточно редкий элемент, при незаконном обороте он, как правило, остается в сфере латентности. В изученных уголовных делах ни один факт криминального ремонта отражения не нашел.

Уничтожение – последний элемент оборота при осуществлении которого конкретная единица оружия прекращает существовать.

В легальном обороте уничтожению подлежит оружие, снятое с вооружения и пришедшее в негодность, а также изъятое у преступников. В незаконном обороте оружие по названным основаниям не уничтожается: здесь оно уничтожается с целью сокрытия следов преступления, эти факты тоже остаются латентными и в изученных делах отражения не нашли.

Перечисленные элементы оборота оружия неравнозначны. Некоторые из них являются обязательными, т. е. такими, без которых оборот невозможен. К ним мы относим: производство, изготовление, хранение. Без изготовления конкретной единицы оружия невозможно совершать любые действия с ним, без фактического обладания оружием, обязательно сопряженным с хранением, также невозможно им пользоваться.

Некоторые элементы являются условно-обязательными – они, как правило, присутствуют в обороте, но в принципе оборот возможен и без них. Это: сбыт, приобретение, ношение.

Факультативные элементы являются необязательными, оборот может успешно осуществляться (и чаще всего осуществляется без них). Например: передача, перевозка, применение, ремонт, уничтожение.

В зависимости от количества элементов, входящих в оборот конкретного образца оружия можно выделить три вида оборота, различающиеся по объему и степени криминальной зараженности.

Полный (большой) круг оборота оружия начинается с его изготовления (начальная точка оборота) и заканчивается его уничтожением (конечная точка оборота). Изготовление и уничтожение являются уникальными элементами оборота – это разовые, неповторяющиеся действия в «жизни» конкретного образца оружия. Большой круг заканчивается уничтожением оружия, поэтому дальнейшее его движение является невозможным. В большом круге оружие может обращаться десятки, сотни и даже тысячи лет: в экспозициях оружейных музеев мира можно встретить не только знаменитые капсюльные ‹Кольты» выпуска 1835 года или бомбарды XV века, но и римские мечи времен пунических войн или египетские боевые топоры, произведенные за 3000 лет до нашей эры.

В рамках большого круга конкретный образец оружия может неоднократно переходить от владельца к владельцу, перевозиться из одной местности в другую, скрываться в тайниках, ремонтироваться, многократно и 8 разных целях применяться по прямому назначению. Содержание этой части оборота составляют элементы, которые не являются ни разовыми, ни уникальными: сбыт, приобретение, хранение, ношение, перевозка, ремонт, применение. Они образуют малый круг оборота оружия и могут многократно покоряться.

Внутри малого круга, в свою очередь, можно выделить наиболее часто встречающиеся элементы, вытекающие из фактического обладания (владения) оружием. К ним относятся: хранение, ношение, перевозка, ремонт и применение оружия. В совокупности эти элементы можно обозначить как круг пользования. Перечисленные действия (или некоторые из них) на законных основаниях совершают с табельным оружием военнослужащие, сотрудники органов внутренних дел и другие лица, которым оружие выдается во временное пользование для выполнения оперативно-служебных, боевых или особых уставных задач. В рамках криминального оборота такой ограниченный круг действий характерен для лиц, случайно ставших обладателями оружия. Нередко оставшееся после смерти родственника оружие «на всякий случай» хранится «наследником», который не считает себя владельцем, но не принимает мер к тому, чтобы прекратить фактическое обладание им.

Большой круг характерен в основном для законного оборота, ибо производство оружия в России осуществляется на государственных предприятиях и под государственным контролем. Уничтожение оружия пришедшего в негодность, исчерпавшего свой ресурс живучести, морально устаревшего, атипичного и т. п., также характерно только для законного оборота. В незаконном обороте оружие, как правило, не уничтожается (за исключением случаев уничтожения его как улики).

В связи с тем, что действия составляющие содержание элементов малого круга (сбыт, приобретение, хранение, ношение, перевозку, ремонт, применение) возможно осуществить без участия государственных органов, т. е. незаконно, то малый круг встречается в практике правоохранительных органов гораздо чаще чем большой. Поскольку элемент уничтожения в малом круге отсутствует, оружие может оборачиваться по нему многократно.

Круг пользования равно характерен как для законного, так и для незаконного оборота оружия.

На основании изложенного можно предложить следующую систему элементов оборота оружия:

1. Обязательные. Производство или изготовление.

2. Условно-обязательные.

Сбыт: а) продажа, б) дарение, в) обмен, г) вознаграждение за работу, услуги и т. д.;

Передача: а) на хранение, б) в залог, в) для передачи кому-то, г) для перевозки, д) для временного пользования и т. п.

Приобретение: а) покупка, б) принятие в дар, в) принятие во временное пользование, в залог и т. д.

3. Элементы пользования, которые включают в себя:

Обязательный. Хранение.

Условно-обязательный.

Ношение. Факультативный.

Применение. Факультативный.

Перевозку. Факультативный.

Ремонт. Факультативный.

Уничтожение.

Глава 4. ПРАВОВОЙ РЕЖИМ НЕЛЕТАЛЬНОГО ОРУЖИЯ

Традиционное оружие исконно предназначено для причинения смерти или увечий. Между тем, развитие цивилизации неизбежно связано с распространением идей гуманизма и ненасильственного разрешения всевозможных конфликтов. Но в целом ряде случаев без применения насилия не обойтись. Исполнение судебных решений, обеспечение режима содержания в местах лишения свободы, пресечение правонарушений и преступлений, задержание преступников,- все эти (и другие) важные формы государственной деятельности немыслимы без насильственных мер. Однако и в эту сферу проникает принцип экономного применения обоснованного насилия, сводящего к минимуму причинение телесных повреждений и исключающего наступление смертельного (летального) исхода. Реализация этого принципа привела к появлению принципиально нового, внутренне противоречивого и непривычного терминологического словосочетания «нелетальное» оружие (НО), или оружие несмертельного действия (ОНД).

Некоторые исследователи этого вопроса под «нелетальным» оружием понимают оружие, принцип действия которого основан на временном (от нескольких секунд до часов) лишении противника способности самостоятельно выполнять координированные во времени и пространстве действия, без серьезных остаточных патологических изменений в организме пострадавшего». Если не обращать внимания на то, что автор путает принцип действия оружия с последствиями его применения, то смысл определения особых возражений не вызывает. Действительно, «нелетальное» оружие временно выводит человека из строя, не причиняя расстройства его здоровью.

В основном оно применяется при проведении полицейских операций, хотя в последнее время все чаще приходится слышать о проектах разработки и принципиально новых средств ведения боевых действий аналогичного типа – от информационного либо электронного оружия (внедряющего вирусы в компьютерные сети и системы управления войсками или создающего мощный электромагнитный импульс, выводящий из строя радиоэлектронные системы) до носимых лазеров, ослепляющих солдат противника. К тому же на основании проведенных в 1994-96 гг. в рамках НАТО исследований был сделан вывод о том, что несмертельное оружие должно обязательно дополнять арсенал солдат миротворческих контингентов.

Министерством обороны США определен список более 200 систем НО, которые подразделяются на две основные категории: применяемые против людей и против материальных объектов. К первым отнесены широко распространенные стрелковые системы, использующие резиновые и деревянные пули, гранаты и аэрозольные баллончики со слезоточивым газом, шумовые (с уровнем шума свыше 140 дБ) и ослепляющие гранаты, электрошокеры, а также выстреливаемые сети и распылители клеящих веществ. В числе средств воздействия на материальные объекты – ленты с шипами, позволяющие останавливать автомашины, сетевые заграждения, а также средства дистанционного вывода из строя электропроводки и электронных систем двигателей. Сейчас в армии США испытывается целый ряд нелетальных боеприпасов: пулевидные «губчатые» гранаты с наконечниками из пенистой резины, гранаты начиненные деревянными или резиновыми пулями. Используется электромагнитное излучение низкой частоты, влияющее на человеческий мозг, СВЧ-излучение, вызывающее головокружение и страх, липкая масса, «склеивающая» человека, лазерные пистолеты, вызывающие временное ослепление.

Термин «нелетальное» оружие применяется, в основном, за рубежом – в нормативных документах МВД и отечественной правоохранительной практике его разновидности называют специальными средствами. Специальные средства подразделяются на три вида: средства индивидуальной бронезащиты, средства активной обороны и средства обеспечения специальных операций.4

В их числе резиновые палки, слезоточивый газ, наручники, светозвуковые средства отвлекающего воздействия, средства разрушения преград средства принудительной остановки транспорта, водометы и бронемашины, резиновые пули, специальные окрашивающие средства, служебные собаки.

На протяжении десятилетий их правовой режим регламентировался ведомственными инструкциями МВД, с принятием 18 апреля 1991 года Федерального Закона «О милиции», данные вопросы получили законодательное урегулирование. Статья 14 названного Закона предусмотрела возможность применения в качестве специальных средств резиновых палок, слезоточивого газа, наручников, светозвуковых средств, средств разрушения преград, средств принудительной остановки транспорта, водометов и бронемашин, специальных окрашивающих средств и служебных собак.

По сравнению с ранее действовавшим перечнем в законе перестали упоминаться резиновые пули, которые сами по себе спецсредством не являются, а входят в состав «патрона ударного непроникающего действия» и относятся к той же категории, что и палки резиновые. Позднее, Федеральным законом от 31 марта 1999 года № 68-ФЗ, к перечню установленных законом спецсредств добавлены электрошоковые устройства.

Специальные средства находились на вооружении только у государственных органов, в первую очередь – органов внутренних дел. Впоследствии появился Указ о специальных средствах самообороны, соответственно в правовом обороте появился новый термин: «специальные средства самообороны», под которым понимались газовые пистолеты и револьверы, патроны к ним и аэрозольные упаковки.

Позднее Федеральный закон «Об оружии» вместо термина «специальные средства самообороны» ввел понятие «гражданского оружия самообороны», наиболее распространенной разновидностью которого является газовое оружие. Однако, В. М. Плескачевский, считает, что аэрозольные упаковки и газо-сигнальные пистолеты и револьверы не относятся к оружию и должны классифицироваться на две группы, в зависимости от используемых химических средств – в гражданско-служебном исполнении они являются «специальным средством самообороны», а предназначенные для решения боевых и оперативно-служебных задач – боевыми химическими средствами борьбы с беспорядками. Исходя из традиционного понимания оружия как средства причинения смерти или тяжкого вреда здоровью, с таким подходом можно было бы согласиться. Однако он игнорирует юридическую реальность и умножает число сущностей, подлежащих правовому объяснению: какие последствия порождает незаконный оборот «боевых химических средств борьбы с беспорядками», какая норма уголовного или административного закона распространяется на эти средства – ответов на эти вопросы, усложняющие и без того сложные проблемы правовой оценки «нетрадиционного» оружия, криминалистический подход не дает. Хотя в чисто криминалистических рамках он вполне может быть плодотворным.

В понятие гражданского оружия самообороны наряду с газовым оружием закон «Об оружии» включил электрошоковые устройства и искровые разрядники отечественного производства, имеющие выходные параметры, соответствующие требованиям государственных стандартов Российской Федерации и нормам Министерства здравоохранения РФ, а так же «огнестрельное бесствольное оружие отечественного производства с патронами травматического действия» (впервые материализовано оно было в виде комплекса оружия самообороны «Оса», разрешенного к ношению и стоящего от 5000 до 9000 рублей) и «огнестрельное гладкоствольное длинноствольное оружие в том числе с патронами травматического действия, соответствующими нормам Министерства здравоохранения Российской Федерации» – этим определением охватываются охотничьи ружья (которые к ношению в качестве оружия самообороны запрещены и могут использоваться лишь для самозащиты в жилище), заряженные патронами 12,16 или 20 калибра снаряженными резиновыми пулями или картечью.

Газовые, шумовые и сигнальные патроны к газовому и сигнальному оружию, не относятся к боеприпасам в смысле статьи 222 УК РФ, их хранение и ношение не влечет уголовной ответственности.

Несмотря на грозное название, патроны травматического действия к гражданскому оружию самообороны тоже не являются боеприпасами. В последнюю категорию входят специальные патроны с резиновыми пулями к «Осе», а также патроны к гладкоствольным ружьям, снаряженные резиновой картечью или резиновыми пулями. Эти патроны предназначены не для травмирования, а для ушибающего воздействия на правонарушителя и пресечения его действий без причинения телесных повреждений.

Тенденций максимального ограничения причиняемого нелегальным оружием вреда может показаться странным: ведь средства самообороны должны, по логике вещей, причинять какой-то вред нападающему. Если они безвредны, то не способны ни пресечь нападение, ни оказать сдерживающее психологическое воздействие.

В связи с этим смехотворным выглядит требование соответствия нормам Министерства здравоохранения Российской Федерации газового оружия, электрошоковых устройств и патронов травматического действия. Речь ведь идет не о лекарствах или витаминах для преступников, а о средствах самообороны, которые призваны помочь законопослушным гражданам защитить свою жизнь, здоровье, имущество. А требование «отечественного производства» средств самообороны призвано оградить российских правонарушителей от импортных средств самозащиты, которые отнюдь не отличаются «мягкостью» и безвредностью.

Характерно, что динамика эффективности поражающих свойств отечественного гражданского оружия имеет тенденцию к снижению. Если первоначально широко разрекламированный на зарубежных выставках в качестве отечественного гражданского оружия самообороны пистолет специальный жидкостный (ПСЖ) «Фиалка» выбрасывал струю слезоточивого газа со скоростью 43 метра в секунду на дистанцию 6 метров, то при выпуске его для внутрироссийского использования под названием «Жасмин» начальная скорость была снижена до 30 м/с, а дистанция до 3 метров. Снижена и масса метаемой жидкости с 5,6 до 2 г.

Аналогичная история произошла с бесствольным огнестрельным гражданским оружием самообороны – комплексом «Оса», в котором первоначально заявленные и прорекламированные энергетические показатели были неожиданно резко снижены. (Подробнее см. далее).

Объяснением этому может служить красноречивая фраза: «…надо помнить,- применение бесствольного оружия в целях необходимой обороны вполне может закончиться превышением ее пределов, так как удельная энергия пули „Осы" настолько высока, что грозит травматизмом и вероятностью причинения проникающего ранения».1 Иными словами, лицам, защищающимся от посягающих на их жизнь, здоровье и имущество преступников априори запрещено их травмировать. Кто выигрывает от таких запретов ограничений, представляется самоочевидным.

Забота о здоровье злоумышленников приводит к тому, что электрошоковые устройства, и газовые пистолеты, и бесствольное огнестрельное оружие самообороны малоэффективны и не позволяют отразить серьезное нападение.

В специальной литературе отмечалась неэффективность газового оружия: малая дистанция действия, немгновенное выведение из строя нападающего, слабое действие на нетрезвых и неуравновешенно-возбужденных, невозможность использования в закрытых помещениях. Рассматривая в качестве нелетального оружия самообороны пневматическое оружие, автор отмечает, что «пружинно-пневматические, компрессионно-пневматические образцы несколько лучше, но они более громоздки, обладают в большинстве случаев малой энергией, и следовательно, ничтожным останавливающим действием, имеют малую скорострельность. Газобаллонные пистолеты и револьверы (на С02) к тому же не работают при пониженной температуре воздуха». Подводя итог своему, не лишенному субъективности анализу, автор приходит к выводу, что наиболее эффективным может быть как специальное огнестрельное и мощное пневматическое оружие, выбрасывающее несмертельные (травмирующие) элементы – резиновые и пластиковые пули, так и обычное огнестрельное оружие, коротко- и длинноствольное, оснащенное специальными патронами с вышеуказанными поражающими элементами. Однако наиболее характерными чертами этого оружия является неабсолютная его несмертельность (при попадании в уязвимые части тела агрессора) и некоторое снижение психологического порога применения в критических или кажущихся таковыми ситуациях.

И действительно, различные виды нелетального оружия имеют разный механизм останавливающего действия: от химического отравления газообразными раздражающими веществами, психофизиологического воздействия ярким светом и громким звуком, до механического удара, связанного с возможным нарушением физической целостности организма. Действующим законом эти различия не учитываются.

Наиболее часто в преступных целях применяется газовое и пневматическое оружие. Бесствольное огнестрельное и электрошоковое в практике органов внутренних дел встречаются крайне редко. Сигнальное используется, как правило, только в переделанном для стрельбы боевыми патронами виде. Непеределанное используется в единичных случаях.

Например, В Санкт-Петербурге после футбольного матча между питерским «Зенитом» и ЦСКА сотрудники милиции пытались задержать за хулиганство группу болельщиков, прибывших из Москвы, при этом один из хулиганов достал ракетницу и выстрелил в сторону сидящего за рулем водителя, но не попал.

Поэтому основное внимание при дальнейшем изложении будет сосредоточенно на правовом режиме газового, электрошокового, огнестрельного бесствольного и пневматического оружия.

2. Правовой режим газового оружия

«…Вдруг он закрыл рот и нос какой-то тряпкой, протянул ко мне металлическую трубку,- раздался выстрел, не громче звука шампанской пробки, и в ту же секунду тысячи маленьких когтей влезли мне в нос, в горло, в грудь, стали раздирать меня, глаза залились слезами от нестерпимой боли, я начал чихать, кашлять, внутренности мои выворачивало…

– Дифенилхпорарсин в смеси с фосгеном, по пятидесяти процентов каждого…- сказал Роллинг».

Так Алексей Толстой описывает в романе «Гиперболоид инженера Гарина» применение газового оружия, вызывающего мгновенную смерть. Несколько десятилетий спустя фантазия писателя реализовалась в реальной жизни: в 1957 году в Мюнхене из газового пистолета убит руководитель украинского националистического подполья Лев Ребет, а в 1959 году с помощью усовершенствованного – двуствольного газового пистолета, снаряженного парами цианида, уничтожен Степан Бандера.

Но применение газового оружия смертоносного действия является скорее исключением. Как правило, оно используется полицией в качестве нелетального средства пресечения правонарушений, либо населением в качестве гражданского оружия самообороны.

Так, в середине семидесятых годов в зарубежной печати появились сообщения о разработке для полиции ФРГ «химических дубинок» выпускающих на десятиметровое расстояние струю газа, выводящего человека из строя на 40 минут, а несколько лет спустя две тысячи полицейских земли Северный Рейн-Вестфалия были вооружены химическими пистолетами, разбрызгивающими слезоточивый газ. Газовые пистолеты и револьверы по цене от 195 до 1095 франков и баллончики от 45 до 109 франков продавались во Франции, других странах Европы и в США.

В России газовое оружие стало поступать на криминальный рынок в конце 80-х начале 90-х годов, когда появились факты продаж баллончиков со слезоточивым газом на местных рынках. Криминальные элементы пытались использовать пульверизаторы и водяные пистолеты, заряженные аммиачным раствором, квартирные воры вооружались приобретенными на «черном рынке» контрабандными газовыми пистолетами импортного производства.

Когда подобное оружие изымалось, то вставал вопрос о его правовой оценке, что на практике вызывало определенные трудности, ибо газовые пистолеты и револьверы внешне копировали боевые образцы, в основе их действия лежал принцип огнестрельности, но поражающее действие осуществлялось не снарядом (пулей), как в огнестрельном оружии, а ирритантами – газообразными раздражающими веществами.

Постановлением Пленума Верховного Суда СССР № 7 от 20 сентября 1974 года «О судебной практике по делам о хищении огнестрельного оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ и небрежном хранении огнестрельного оружия» (дополненным Постановлением Пленума Верховного Суда СССР № 2 от 29 марта 1991 года) было разъяснено, что газовые пистолеты не относятся к огнестрельному оружию, а следовательно их приобретение, хранение, ношение и сбыт не подпадают под действие уголовного закона.

Это же подтвердил и Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 25 июня 1996 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении и незаконном обороте оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ».

Следует отметить, что данный повтор не имел практического смысла, так как Указом Президента Российской Федерации от 8 ноября 1992 года «О специальных средствах самообороны, снаряженных веществами слезоточивого и раздражающего действия» газовое оружие было легализовано, как отдельный вид и ему был придан самостоятельный, достаточно четко определенный на тот момент юридический статус.

Дальнейшее развитие правового режима газового оружия происходило в последовательно, с интервалом в три года, принятых в Законе РФ «Об оружии» от 20 мая 1993 года и Федеральном законе РФ «Об оружии» от 13 декабря 1996 года.

Первый закон определил газовое оружие как «Оружие, предназначенное для временного поражения живой цели путем применения токсических веществ, разрешенных к применению Министерством здравоохранения Российской Федерации». Такую формулировку вряд ли можно считать удачной, ибо газовое оружие объективно остается таковым в силу своих конструктивных признаков, независимо от одобрения или неодобрения кем-либо используемых в нем ирритантов. Неслучайно второй закон исключил разрешение Минздрава из данного определения.

Первый закон в статье 6 запрещал на территории России оборот газового оружия, снаряженного нервно-паралитическими, отравляющими и другими сильнодействующими веществами, а также способного повлечь поражение средней степени за счет воздействия слезоточивых раздражающих веществ. Это тоже было явной перестраховкой законодателя.

Отравляющие вещества нервно-паралитического действия нарушают функционирование нервной системы и вызывают смерть от паралича дыхательного центра и сердечной мышцы. К ним относятся боевые газы «зарин», «зоман», «табун»… Они входят в перечень токсичных химикатов, относящихся к химическому оружию. Их применение требует больших пространств, артиллерийских или авиационных средств доставки, противогазов и хим- защиты для применяющей стороны. Поэтому по чисто техническим обстоятельствам они не могут быть использованы в газовом револьвере или пистолете. Надписи на импортных аэрозольных упаковках «нервно-паралитический» газ не соответствовали действительности и являлись обычным рекламным приемом.

В газовом оружии используются раздражающие вещества, относящиеся к разряду «полицейских» средств: в основном хлорацетофенон («CN») – слезоточивый раздражитель, составляющий основу милицейского спецсредства «Черемуха» и ортохлор-бензилиден-малонодинитрил («CS»), широко распространенный на Западе и входящий в состав отечественного спецсредства «Сирень». Реже встречается хлорпикрин («PS»), сочетающий слезоточивый и удушающий эффект.

На попытки создать нелетальное полицейское оружие, временно выводящее преступника из строя, в США тратится ежегодно 1,9 миллиона долларов в год и еще десять лет назад в полицейские участки Америки поступили баллончики не с газовой, а с перцовой начинкой.

Вот и на российском рынке появились перцовые аэрозоли под названием «Защитная аэрозоль ОС», где «ОС» – сокращение латинского наименования Oieoresin Capsicum. В их основе вытяжка кайенского горького перца, который является в 7 раз более сильным, чем самый жгучий из произрастающих на территории бывшего СССР узбекский перец «Огонек».

Если «ОС» является натуральным продуктом, не вызывает длительного химического отравления, и несмотря на высокую эффективность, не имеет последствий для здоровья, то все остальные ирританты – это мощные отравляющие вещества, опасные для человека. Достаточно сказать, что хлорпикрин применялся как отравляющий газ в первую мировую войну, а непереносимая концентрация в воздухе С5 составляет 0,0005 миллиграма.

Применение названных препаратов в замкнутом пространстве при высоких концентрациях может привести к тяжелым отравлениям и даже смерти. При буквальном толковании статьи 6 эти вещества должны быть запрещены, однако каких-то других, особых веществ, являющихся одновременно и токсическими, и в то же время совершенно безвредными для человека в природе попросту не существует.

Еще одним требованием статьи б была неспособность газового оружия причинить менее тяжкие телесные повреждения человеку (нападающему – Д. К.), находящемуся на расстоянии более 0,5 метра. Таким образом, данная норма с одной стороны, максимально ограничивала мощность выстрела, а с другой запрещала использование отравляющих и сильнодействующих веществ, к которым и относятся ирританты. Практически, она не разрешала, а запрещала газовое оружие.

Во втором законе требования были смягчены: запрет сохранился только на нервно-паралитические, отравляющие и не разрешенные Минздравом вещества, так что газ «СБ», относящийся к категории сильнодействующих средств оказался «реабилитированным». Повышена и разрешенная мощность выстрела – теперь допустимая дистанция выброса пороховой струи увеличилась вдвое – до 1 метра (ст. б). Все модели газового оружия и патроны к нему подлежат обязательной сертификации (ст. 7) и включению в Государственный кадастр гражданского и служебного оружия и патронов к нему (ст. 8).

В Перечень служебного и гражданского оружия и боеприпасов к нему, вносимых в Государственный кадастр включены 19 моделей газовых пистолетов и револьверов и 19 разновидностей механических распылителей и аэрозольных устройств отечественного производства, а также 14 видов пистолетов и револьверов иностранного производства и 7 наименований аэрозолей.

По установленному правовому режиму газовое оружие подразделяется на два вида.

Так, аэрозольные устройства и механические распылители, снаряженные слезоточивыми или раздражающими веществами приобретаются без лицензии, регистрации не подлежат, т. е. находятся в свободном обороте.

А все газовые пистолеты и револьверы приобретаются по лицензии органов внутренних дел, которая является одновременно разрешением на их хранение и ношение. Незаконное приобретение, сбыт и ношение их влечет уголовную ответственность по части 4 статьи 222 УК РФ.

В литературе высказывалось мнение о нечеткости такой позиции закона и возможности его неоднозначного толкования, поскольку имеющееся в Законе «Об оружии» определение газового оружия как «оружия, предназначенного для временного поражения живой цели путем применения слезоточивых и раздражающих веществ» позволяет отнести механические распылители, аэрозольные и другие устройства, снаряженные слезоточивыми и другими веществами, к газовому оружию. Однако данное мнение основано на непонимании факта деления газового оружия (к которому действительно относятся и аэрозольные устройства и механические распылители) на два вида, о которых говорилось выше: 1) находящиеся в свободном обороте; 2) являющиеся предметами разрешительной системы.

Анализируя логику законодателя, ограничившего оборот только ствольного газового оружия, можно придти к выводу, что основанием для такого решения является наличие в патронах к нему порохового заряда, порождающего при выстреле направленное истечение из ствола пороховых газов, смешанных с газами активного химического вещества и способных причинить существенные механические повреждения, а также открывающих возможность производства выстрела дробовым или пулевым снарядом.

На наш взгляд, играет роль и внешний вид газовых пистолетов и револьверов, которые в большинстве случаев формой, весом и размерами копируют боевое оружие, что расширяет возможность использования их в преступных целях. Нередко газовое оружие успешно применяется именно как средство психического насилия. Так, осужденный Н. совершил четыре разбойных нападения на торговые павильоны, угрожая продавцам газовым пистолетом «Перфекта», непригодным к производству выстрелов. А осужденный Р. при совершении разбоя не только угрожал газовым пистолетом, но и нанес им около десяти ударов по голове и лицу потерпевшему, сломив сопротивление последнего. В перечисленных случаях собственно поражающие свойства газовых пистолетов не использовались.

Однако представляется, что при регламентации правового режима оружия следует исходить не из его производных или второстепенных свойств и качеств, а из поражающих способностей при его целевом применении. Между тем, аэрозольные упаковки также могут использоваться как орудия совершения насильственных преступлений. При разбоях, изнасилованиях, хулиганстве они служат для приведения потерпевшего в беспомощное состояние, либо для угрозы претворения такой возможности в жизнь. Пресса сообщала о нападении в центре Новосибирска двух вооруженных газовыми баллончиками злоумышленников на вооруженных автоматами инкассаторов.

Применив газ, нападающие завладели сумкой с двумя миллионами рублей и пытались скрыться, только применение огнестрельного оружия помогло задержать преступников. В городе Шахты Ростовской области преступник брызнул из газового баллончика в лицо почтальону, после чего обыскал потерпевшую и забрал у нее 15 тысяч рублей.

Поскольку аэрозольная упаковка рассчитана на многократное использование, объем активного вещества в ней во много раз больше, чем в газовом патроне, что создает предпосылки для одновременного поражения многих людей. В одном из сел Иркутской области подросток распылил в школе содержимое газового баллончика «Шок перцовый», в результате чего 86 учеников и учителей попали в больницу с диагнозом тяжелого «ингаляционного отравления газом». И это не единичный факт. В московской школе следствием аналогичных действий стала госпитализация шести детей.

Особняком стоят устройства дозированного аэрозольного распыления (УДАР), которые являются многозарядными и по способу поражения цели мало отличаются от газовых пистолетов и револьверов. Так, комплекс «Жасмин» «обеспечивает временную нейтрализацию биологических объектов за счет прицельного метания жидких рецептур, содержащих ирританты (раздражающие или возбуждающие вещества)» на дистанцию до трех метров и на дальности до 0,5 метра представляет опасность возможностью механического повреждения глаз, но тем не менее приравнивается к аэрозольным баллончикам, не требуя разрешений на приобретение и ношение. Это, очевидно, объясняется тем, что в комплексах УДАР используется специфический, не подлежащий перезарядке патрон: пороховой заряд в нем отсутствует, а выброс активного вещества осуществляется энергией капсюльного состава, причем газы с помощью специального устройства отсекаются и не выходят за пределы гильзы. То есть направленный выброс пороховых газов в данных устройствах отсутствует, как и сопутствующая ему возможность травматического поражения.

Несмотря на то, что приобретение ствольного газового оружия связано с необходимостью получения специальной лицензии, на руках у граждан России имеется почти 1,1 миллиона единиц газовых пистолетов и револьверов.

При всем разнообразии моделей газового оружия, их размеров, калибров, вместимости магазинов, поражающие свойства их принципиально не различаются. Следует иметь в виду, что реальная дистанция поражения гораздо меньше, чем бытующие о ней представления.

Так, эксперты газеты «Коммерсантъ» считают, что эта дистанция у короткоствольных пистолетов калибра 8 мм составляет 8 м, у длинноствольных – до 16 м, а у 9-мм револьверов – около 30 м. В отечественных рекламных каталогах приводятся другие цифры: для 8-миллиметрового пистолета «Рек-Джи-5» – 5 м, для 9-миллиметрового револьвера «Агент» – 7 м. В инструкции к газовому револьверу «РГ» – обещают дальность поражения до 7 м, а с применением входящей в комплект насадки – до 10 м.

Иностранные фирмы-изготовители, как правило, дальность действия своих образцов не указывают. Объясняется это очень просто: врать солидные компании не хотят, а хвастать особенно нечем. Ведь на самом деле дальность выброса газового облака для оружия калибра б мм составляет 2 м, а для калибра 8 и 9 мм – 3 м.

Однако, довольно скромные тактико-технические характеристики газового оружия не исчерпывают его поражающих возможностей. Дело в том, что действие газовых пистолетов и револьверов основано на принципе огнестрельности, что открывает возможность использования его не по прямому назначению – воздействию на биологический объект раздражающим газообразным веществом, а для физического поражения живой цели.

В специальной литературе описаны случаи причинения человеку тяжелых проникающих ранений и даже смерти при выстреле в упор стандартным газовым патроном. Описано и самоубийство, совершенное из газового револьвера «Агент» с помощью самодельно перезаряженного дробью патрона. В Ростове-на-Дону во время ссоры был ранен из газового пистолета 32-летний мужчина, который в результате лишился левого глаза.

При исследовании смертельных и несмертельных огнестрельных ранений криминального характера причиненных в г. Санкт- Петербурге, установлено что в группе раненых в 36,5% случаев повреждения причинены из газовых пистолетов и пневматического оружия.

Газовое ствольное оружие можно довольно легко переделывать для стрельбы снарядом – дробью, отдельной картечиной или пулей. Обычно это достигается заменой ствола из легкого и малопрочного силуминового сплава на стальной ствол, либо высверливанием рассекателя, препятствующего движению снаряда. Так, широко применяемые киллерами пистолеты типа ПСМ калибра 5,45 мм с глушителями практически все изготовлены из газового оружия.

В случаях подобных переделок оружие утрачивает свойства газового, становясь «конструктивно предназначенным для механического поражения цели на расстоянии снарядом, получающим направленное движение за счет энергии порохового заряда», т. е. приобретает свойства огнестрельного оружия.2

Так, неработающий В. хранил у себя дома целый арсенал в том числе газовый пистолет заводского изготовления системы «ИЖ-78-01» с самодельно изготовленным стволом под патрон калибра 5,45 мм, оснащенный самодельно изготовленным приспособлением для бесшумной стрельбы. По заключению криминалистической экспертизы этот пистолет был признан переделанным нарезным короткоствольным огнестрельным оружием, приспособленным для стрельбы боевыми патронами.

В специальной литературе отмечалось, что «многие тяжкие преступления против личности совершаются путем применения оружия, переделанного из газового образца. Только в республике Удмуртия за 1995 год изъято 80 пистолетов типа „ПМ", которые переделаны из газовых пистолетов, похищенных со специализированных заводов-изготовителей». Здесь речь идет о газовом пистолете «6 П-42» калибра 9 мм, который представлял из себя модификацию пистолета Макарова, копировал его внешний вид и линейные размеры и изготавливался из тех же высокопрочных материалов, а потому позволял легко приспосабливать его для стрельбы боевыми патронами. Именно по этой причине данная модель газового пистолета была снята с производства.

Однако некоторые модели прошедших сертификацию газовых пистолетов и револьверов и без переделки допускают стрельбу самодельными патронами или патронами иностранного производства, снаряженными мелкой дробью для охоты на грызунов и защиты от змей. Дробовые патроны западных фирм получили название патронов Гринелли, по имени создателя, и отличаются от обычных газовых толщиной стенки гильзы и повышенной массой, они могут содержать до 30 мелких дробин от 0,8 до 1,5 мм. Такие патроны обладают небольшой мощностью: выстреленная из них дробь представляет опасность на расстоянии до пяти метров.

Впрочем, о поражающей способности таких патронов в отечественной криминалистической практике имеются различные суждения: от утверждений, что дробовые патроны не обеспечивают причинения телу человека проникающего ранения уже на расстоянии 1-1,5 м, до прямо противоположных. Так, при экспериментальных отстрелах начальная скорость полета дроби составила от 280 до 310 м/с, удельная кинетическая энергия даже одной дробины превышает нижний предел поражаемости человека, с дистанции четыре метра дробь внедрялась в кожно-жировую клетчатку на глубину до 1 см, а на дистанции до 1м дробинки разрушали кости черепа и проникали в мягкие ткани на глубину до 8 см.

Оценка факта обладания газовым оружием, заряженным дробовыми патронами резко меняется. В литературе отмечалось, что в России появились газово-дробовые револьверы иностранного производства, в связи с чем на практике возникают сложности, по какой части – 1 или 4 ст. 222 УК РФ должна наступать уголовная ответственность за их незаконное приобретение, сбыт или ношение

Например, Г. был осужден по ч. 1 ст. 222 УК РФ за незаконное приобретение, хранение и ношение револьвера «Компакт» калибра 9 мм, относящегося, по заключению судебно-баллистической экспертизы к стандартным дробовым револьверам и являющегося гладкоствольным дробовым огнестрельным оружием. Однако судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор, так как усомнилась в выводе эксперта и посчитала револьвер газовым, поскольку хотя из него и можно было производить выстрелы дробовыми патронами, но по всей длине ствола имелась перемычка высотой 2,5 мм, а на самом револьвере имелась надпись о запрете на заряжание его дробовыми патронами.

Исходя из позиции суда, фактическая возможность стрельбы патронами с поражающими элементами является менее значимой для оценки оружия, чем его целевая предназначенность. Вряд ли такой подход отвечает задачам пресечения всевозможным ухищрений, к которым постоянно прибегают преступники.

Имеют место и случаи противоположной оценки, когда использование патронов, имеющих поражающие элементы в стандартном газовом оружии, дает основание суду считать, что это придает ему свойства огнестрельного.

Но тогда получается, что один и тот же пистолет, будучи заряженным газовыми патронами или разряженным, считается газовым оружием, а заряженный дробовыми боеприпасами – огнестрельным! Исследователи данной проблемы высказывали обоснованные сомнения в правильности такого подхода, справедливо отмечая, что здесь происходит смешение понятий оружия и боеприпасов: ведь самопал и незаряженный остается самопалом, а автомат «АК-74» не меняет своей принадлежности к огнестрельному оружию при заряжании его холостыми патронами