Все лучшие методики воспитания детей в одной книге: русская, японская, французская, еврейская, Монтессори и другие Коллектив авторов
Важен еще такой момент: обида по жизни не проходит, она перетекает в разные формы, но остается. Человек уже взрослый, сформированный, но обида по-прежнему с ним. Можно сказать, она действует на него в течение всей жизни и он умирает с этой обидой. Человек заводит семью, общается с собственными малышами. Но детская обида на родителей влияет на его отношения в собственной семье. Вполне возможно повторение той ситуации, которую человек пережил в детстве. Многие родители, которые приходят на консультацию к психологу, говорят: «Мне не нравилось, как меня воспитывали мои родители, у меня было на них столько обид. Я всегда считал, что, когда вырасту, в моей семье, с моими детьми у меня никогда не будет таких взаимоотношений. А теперь, когда у меня появился ребенок, я с ним общаюсь точно так же, как со мной общались мои родители. Не хочу этого делать, но делаю. Скажите, почему так получается?»
Человеку сложно искоренить в себе ту модель семьи, в которой его воспитали. Своих детей он будет воспитывать так же.
Часто дети копируют поведение отца и матери, потому что нравятся или не нравятся человеку какие-то поступки родителей, но он воспитывается ими, и роли, женские и мужские, он срисовывает с них. И модели поведения тоже берет оттуда. У нас нет других вариантов обучения коммуникации, взаимодействию, кроме как в семье. Роль семейного окружения чрезвычайно важна при формировании характера ребенка. Это основа того, как ваш ребенок будет вести себя в своей семье, как он станет относиться к своим детям и на какой основе будет общаться с ними.
Бывает, что матери не могут сказать своему ребенку ласковых слов. Почему? Потому что их мамы не говорили им ничего подобного. Когда ребенок из такой семьи сам становится родителем, он не умеет быть нежным и ласковым. Он не научен этому.
Родители расходятся, затем вступают в новые браки. И часто бывает, что один из родителей разрешает ребенку общаться с папой или с мамой, но только с ними, без их новых супругов и новых детей.
Лучше пусть у ребенка будет две счастливые семьи, чем одна несчастная.
Постарайтесь не ограничивать ребенка в общении с отцом. Ему и так тяжело осознать, что тот женился, и видеть на месте матери другую женщину. Лучше сказать малышу: «Твой папа, которого ты так любишь, вряд ли выбрал бы плохую женщину». Помогите ребенку в этом тяжелом процессе адаптации. Вместо того чтобы жить своей жизнью, ребенок может начать войну с новым супругом родителя. Ради чего тратить жизнь ребенка на эти баталии? Переключите ребенка с этой ситуации на его детские заботы и вопросы.
Малышу не так легко принять нового человека, какой бы хороший он ни был. Некоторым взрослым кажется, что это просто.
«Мачеха» – довольно страшное слово в русском языке. Оно несет в себе негативную оценку. В этом слове отражаются и «ужасы» русских сказок о коварных мачехах, издевающихся над детьми. При слове «мачеха» в глазах людей сразу мелькает испуг. Вспоминаются сказки «Золушка», «Гензель и Гретель», «Морозко», где все чудом спасались от произвола мачех. С этим словом связан подсознательный страх каждого ребенка остаться без мамы. В нашей культуре много сказок и поговорок о злой мачехе.
Об отчимах гораздо меньше негативных высказываний. Ведь мужчина, женившийся на женщине с детьми, вызывает уважение: «Он взял женщину с ребенком. Он его кормит, воспитывает». Как и насколько хорошо воспитывает – это уже совсем другой вопрос. Но в жизни далеко не все так однозначно. Бывают отчимы и мачехи суровые и неласковые, но ведь и родители могут быть такими же. Однако то, что прощается родным людям, не простят ни отчиму, ни мачехе.
Писатель Н. С. Лесков, воспитавший приемную дочь, писал в своем завещании: «При ее посредстве мне дано было узнать, что своих и не своих детей человек может любить совершенно одинаково. Советую испробовать это тем, кому это кажется трудным и маловероятным…»
Хорошие отношения между супругами – первое и обязательное условие формирования аналогичных отношений между отчимом, мачехой и ребенком. Мужчине и женщине, создавшим семью, приходится постоянно помнить, что они находятся под неотступным контролем ребенка, притом он фиксирует и трактует по-своему любое случайно оброненное слово, непродуманную шутку, незначительную размолвку.
«Мачеха» – довольно страшное слово в русском языке. Оно несет в себе негативную оценку.
Материнский инстинкт, как правило, позволяет женщине найти тепло и нужные слова для любого ребенка. Может, поэтому женщина, искренне любящая мужчину, не может плохо относиться к его детям (впрочем, это справедливо и для мужчин, вступающих в брак с женщиной, имеющей детей). Иногда для того, чтобы угодить мужу, женщина-мачеха, чуть ли не заискивает перед его детьми. Такая модель поведения таит в себе две опасности:
– во-первых, женщина легко превращается в жертву – дети, почувствовав неуверенность в общении с ними, смогут легко управлять взрослым человеком;
– во-вторых, если у женщины есть свой ребенок, он будет обделен вниманием, в то время как мама создает себе репутацию доброй мамочки в глазах нового мужа и его родственников.
Вот почему важно помнить не только о детях супруга, но и о собственных малышах. Всем детям, родным и неродным, трудно в новых обстоятельствах, поэтому нужно искать компромисс для всех.
Если ребенок обижается на мачеху или отчима, это не означает, что его действительно обидели. Когда родной отец выговаривает дочери по поводу неубранных игрушек – это одно. А если отчим просит убрать комнату, то ребенок воспринимает его слова как критику. Прежде чем начинать воспитывать ребенка супруга, важно установить с ним доверительные, дружеские отношения. И так же необходимо добиться взаимопонимания на вопросы воспитания детей между супругами. Если между ними есть понимание, то и детей воспитывать значительно легче.
Ребенок не хочет, чтобы на месте родной мамы или отца был кто-либо другой. У него есть сильная привязанность к собственному родителю. Если же у нового супруга есть свои дети, то тут еще подключается конкуренция между самими детьми. Все эти моменты нужно учитывать и уделять им внимание, учиться договариваться и идти на компромиссы.
Тем не менее, опыт смешанных семей убедительно свидетельствует о том, что период формирования новой семьи завершается успешно, если каждый ее член прилагает для этого все силы. Но надо отдавать себе отчет в том, что отчим или мачеха займут в сердце ребенка иное место, отличное от места биологического родителя, даже при условии, что они будут заботливее, внимательнее и самоотверженнее, чем его родной отец или мать.
Надо отдавать себе отчет в том, что отчим или мачеха займут в сердце ребенка иное место, отличное от места биологического родителя.
Трудная ситуация для ребенка, если в новой семье появляются еще дети. Советуем подключить психолога, чтобы понять, какие конфликты могут возникнуть и как помочь ребенку. Ведь при появлении второго ребенка у родных родителей их первенец испытывает свои трудности. Ребенок целует братика или сестричку, а когда нет родителей, он может его исподтишка ударить, ущипнуть. Это может быть действительно любовь, но любовь не исключает ревности и даже какой-то злости: «Я был один-единственный, идеальный, а тут появилось это пищащее существо и мешает мне!» А если это новый брак и родились новые дети, то возникнет точно такая же ревность и обида, а иногда даже более сильная. Для детей естественно ревновать своих родителей, малыши хотят получать любовь взрослых только для себя. Дети мечтают занять все время, которое есть у родителей. И если его мало, то они хотят больше.
Конечно, старшему ребенку должно обязательно уделяться адекватное его возрасту и потребностям внимание. Да, за что-то можно поругать, за что-то похвалить, это не должен быть только позитив: «Ах, какая прекрасная принцесса!» или «Какой замечательный мальчик!» И если папа приносит своему маленькому ребенку погремушку, пусть он принесет старшему ребенку хотя бы конфетку. Это необходимо и тому и другому ребенку, ведь оба они живут в одной семье, они оба важны и ценны.
Часто мужчины в нашей культуре вообще отстраняются от воспитания и своих, и чужих детей. Они считают, что женщина лучше знает, как воспитывать ребенка и справляться с ним. А малыш при этом чувствует себя незащищенным, лишним и бесконечно требует подтверждений маминой любви, потому что чувствует, что мама только одна такая – родная и близкая.
Очень часто новые супруги изо всех сил стараются понравиться ребенку.
Когда в жизни ребенка появляется отчим или мачеха, то новый родитель переносит на эти отношения все плохое и все хорошее, что было у него в прошлой семье. Очень часто новые супруги изо всех сил стараются понравиться ребенку. Покупают ему новую одежду, игрушки, разрешают даже то, что не позволяли родные родители. Бывают и противоположные ситуации, когда новый супруг предъявляет к ребенку завышенные требования. Ребенка критикуют за то, что он в четыре, пять или шесть лет не убирает кровать, не моет за собой посуду, разбрасывает игрушки, ему постоянно говорят, что он плохо воспитан. Критика в адрес ребенка означает критику в адрес его родителей: что они что-то упустили, плохо его воспитали. Дети не хотят замены своим пусть и несовершенным, но родным людям. Малыши не терпят, когда им указывают на недостатки их родителей. Все это приводит в конечном результате к острым конфликтам в семье.
Для того чтобы отношения с новым супругом были всегда ровными и положительными, прежде всего надо быть честными с детьми. Они должны знать об обстоятельствах развода, нового супруга надо представить им заранее и дать время пообщаться наедине. Ведь бывают ситуации, когда детей просто ставят перед фактом: «Мы с дядей Сережей решили, что у нас будет общая семья, и он переедет к нам». Некоторые требуют, чтобы малыш называл папой или мамой нового члена семьи. Это уже насилие над психикой ребенка. Дайте ему время привыкнуть к новой ситуации. Если у мачехи или отчима сложились хорошие отношения с приемными детьми, малыши сами начинают называть их мамой и папой без дополнительных требований. Если у ребенка с биологическими родителями были хорошие дружеские отношения как до, так и после развода и вступления мамы или папы в новый брак, то он не испытывает чувства вины, привязываясь к мачехе или отчиму. Если же биологические родители конфликтуют, втягивают в дрязги детей, то любые попытки новых супругов наладить отношения получают отрицательные реакции. Дети словно говорят: «Не надо быть лучше моих родителей. Мои родители самые-самые. И не важно, что в действительности это не так».
Один из важных вопросов, которые встают перед новыми родителями: как сделать так, чтобы дети слушались и выполняли заведенные в доме правила. Особенно остро эта проблема встает в «гостевых» домах, в которых ребенок не живет, а только приезжает на выходные, праздники или каникулы. Дети упрямо заявляют, что мама (папа) им что-то разрешают или там они чего-то не делают. Один отчим после постоянных пререканий с пасынком сказал: «В доме твоего отца одни правила, в нашем доме – другие, как бы тебе ни было тяжело, но здесь мы живем по тем правилам, которые установили я и твоя мама». Это справедливо и честно. Для детей действительно тяжело жить по разным правилам, но это только в первое время, ведь они отлично приспосабливаются к новым ситуациям. И это гораздо проще, чем постоянно воевать.
1. Не обещайте приемным детям, что вы будете любить всех одинаково или даже больше собственных детей.
2. Родные и неродные дети могут доставлять неприятные моменты, раздражать и заставлять страдать.
3. Не требуйте от приемных детей любви к себе – достаточно уважительных, ровных отношений.
4. Дети чувствуют и ценят искренность в отношениях.
5. Дайте детям время на то, чтобы перестать идеализировать родных родителей и недооценивать неродных.
Это очень тяжелый труд – стать вторыми родителями ребенку, но он приносит свои плоды. Самой большой наградой для многих небиологических родителей являются слова: «Да, у меня есть родной отец (или мама), но своим настоящим отцом и другом я считаю отчима (или мачеху)». Поверьте, такие слова не бывают фальшивыми, это проявление искренней любви и уважения.
Когда у родителей происходит разрыв, остальные родственники – бабушки, дедушки, тети, дяди – тоже важны в жизни ребенка. Разошлись взрослые люди, но это не значит, что нужно вырывать ребенка из целого семейного клана. Сейчас в школах, в садах очень часто детям дается задание нарисовать семейное дерево. Трудно представить, чтобы у ребенка было целое дерево, а потом от него осталась половина. Оно как было, так и должно остаться целым. Ребенок имеет право быть включенным как в материнскую семью, так и отцовскую, ему важно общаться и с теми и с другими родственниками. Для малышей необходимы знания, истории, опыт обеих семей – это те корни, которые питают его на протяжении всей жизни. Ребенок возьмет что-то из отцовской семьи, а что-то из материнской. При судебных разводах всегда уделяется внимание тому, сколько папа и мама будут общаться с ребенком. Однако очень важно и то, чтобы он общался и с бабушками и дедушками с обеих сторон.
Жизнь непроста, люди разводятся по разным причинам. Во время расставания и после него прежде всего думайте о своих детях и поступайте в их интересах, так как при разводах больше всего страдают они. Вне зависимости от того, насколько сложна ситуация, действуйте в интересах детей, а не своих собственных, и вам легче будет договориться друг с другом. Тогда душевный покой вашего ребенка будет сохранен.
Золотые правила общения с детьми
Простые и доступные рекомендации родителям для общения с детьми.
Правила для создания доброй семейной атмосферы.
Правило первое. В наш век бизнеса и скоростей многие родители чувствуют себя виноватыми, поскольку вынуждены много работать и не могут проводить достаточно времени со своими детьми. Если вы пока не можете изменить свой режим работы, то найдите хотя бы полчаса времени в день для ваших детей.
Минимум полчаса в день – это то время, которого будет достаточно, чтобы ребенок чувствовал ваше присутствие и поддержку.
Пусть это будут телефонные звонки или личное общение, но ребенок должен знать, что есть определенное время, когда он со своими родителями может пообщаться. Если в семье не один ребенок, то эти полчаса должны отводиться на каждого ребенка и от каждого из родителей, то есть полчаса от мамы, полчаса от папы, а не тридцать минут в совокупности на одного ребенка. Малыш должен знать, что у него есть его время и оно наступает регулярно. Если, например, в это время родители разговаривают с ребенком по телефону, то они могут спрашивать, что у него произошло, что было нового и интересного. Можно рассказывать какие-то истории или сказки, т. е. посвящать общение только интересам ребенка.
Правило второе. Общение с детьми строится на языке, понятном им. Любой разговор, требование, похвала или объяснение должны быть понятны ребенку. Пользуйтесь короткими предложениями. Если ребенок убирает комнату, то сформулируйте краткое конкретное требование, например: «Возьми этого мишку и положи в ящик», «Убери книги на полку». Когда вы хвалите ребенка, объясните ему, за что вы его хвалите, например: «Ты молодец, потому что красиво нарисовал цветок». Ребенку нужно знать, за что он заслуживает похвалу, а за что его ругают, и понимать те объяснения, которые при этом дают родители.
Существуют две крайности, мешающие воспитанию детей. Первая – когда с самого рождения с ребенком начинают сюсюкаться и продолжают это делать до его совершеннолетия и позже. Таким образом родители укрепляют его в мысли, что он все еще маленький, глупенький, его от всего мира надо защищать и спасать. Вторая крайность – отношение к только что родившемуся ребенку как к равному, когда у годовалого ребенка спрашивают: «Что мы сегодня на ужин будем готовить – курицу или мясо?» Родители задают ребенку вопросы, на которые он вообще ответить не может. Таким образом они ставят малыша в тупик и перекладывают на него взрослые решения. Пользы для ребенка в этом нет никакой, ведь ему важно, что мама с папой сами все знают и берут на себя ответственность. Должна быть золотая середина между этими крайностями: ребенок – значимый член семьи, но он не маленький взрослый и не вечный малыш.
Правило третье. Общение с ребенком должно быть спокойным, базирующимся на похвале и одобрении. Наказаний должно быть значительно меньше, чем одобрений и похвалы, если родители хотят вырастить полноценного, счастливого и жизнерадостного человека. Если же наказания будут играть большую роль в общении родителей с детьми, то велика вероятность вырастить зависимого, депрессивного и во всем сомневающегося человека.
Поведение родителей и их поступки являются руководством для детей, как им самим надо поступать.
Четвертое правило. Если ребенок сделал или сказал что-то, что вам не понравилось и это произошло впервые, то стоит проигнорировать это. Возможно, этот поступок больше не повторится. Бывает, что родители фиксируют внимание на каких-то случайностях и придают им слишком большое значение. Таким образом это событие может быть зафиксировано в поведении ребенка. Ведь он может не знать и не понимать, что он сделал не так. Тогда он наделит свои действия каким-то негативным смыслом и впредь будет их бояться. Осторожно относитесь к первым проявлениям нежелательного поведения детей. Лучше спокойно объяснить им, в чем они были не правы.
Пятое правило. Дети воспитываются на примере поступков своих родителей. Слова играют меньшую роль. Дети считывают наши поступки, эмоции, реакции. Часто родители говорят одно, а поступают в жизни совсем по-другому. Родители, не ждите, что если вы сказали ребенку, как надо себя вести, и описали все это красивыми словами, то ребенок будет делать именно так. Он будет поступать, как поступаете вы сами.
Не зря говорят, что мы все родом из детства. Ребенок впитывает то, что он видит в семье.
Шестое правило. Родители, чтобы привить ребенку желание учиться, занимайтесь с ним играя. Современные родители тратят деньги на всевозможные кружки, учебные центры и репетиторов для своего ребенка. Обучающая нагрузка должна соответствовать возрасту крохи. Не все преподаватели способны создать для каждого малыша индивидуальную программу, и ребенок может по-настоящему сильно устать. Если же малыш будет постоянно уставать и перегружаться, то у него произойдет охлаждение и угасание интереса к процессу обучения.
Родители, внимательно наблюдайте за желанием ребенка идти на занятия, получать знания. Не надо заставлять ребенка читать в три с половиной года. Ведь это не соответствует ни физиологическим, ни возрастным нормам развития. Он, конечно, может начать читать и в три с половиной, но есть риск, что в дальнейшем это занятие для него будет крайне неприятным, если вы, дорогие родители, переусердствуете. Пусть ребенок начнет читать в пять-шесть лет, перед школой, и такая практика будет вполне оправданной. Странно слышать, как родители надеются, что ребенок будет любить книги, если сами взрослые не читают. Трудно представить, что ребенок будет ходить с удовольствием в музыкальную школу, если родители не любят и не слушают классическую музыку. Сложно сделать из ребенка художника или спортсмена, когда сами родители спорт не любят или не умеют рисовать и не понимают живопись. Стремления детей нужно поддерживать, интересоваться результатами, подчеркивать, как это интересно, и хвалить за успехи.
Для становления уверенного взрослого человека важно, чтобы понимающий и любящий взрослый всегда был рядом, но на шаг отставая от ребенка.
Седьмое правило. Будьте искренни с ребенком. Ребенок считывает родительские эмоции и чувства и доверяет им, а не словам. Если родители неискренни, дети инстинктивно поймут, что их обманывают. Похвала ребенку должна быть естественной и честной: малышу важно понимать, за что его хвалят. Двойные послания и стандарты плохо сказываются на понимании ребенком того, что на самом деле происходит. Двойное послание – это когда чувства и слова расходятся. Например, ваш ребенок построил замок из кубиков. Ему хочется, чтобы вы похвалили его. При этом вы равнодушным голосом, даже не взглянув на замок, говорите: «Да-да, хорошо получилось». На самом деле ребенок чувствует ваше равнодушие, несмотря на то что вы похвали его. Ему сложно понять, как на самом деле вы оценили его труд. У ребенка не складывается адекватная самооценка из-за того, что у родителей много двойных посланий. Это создает для него проблему в общении с другими детьми. Он не будет понимать, что ему принимать за истину – эмоции, которые идут от человека, или его слова. Он будет постоянно сомневаться, где же, на самом деле, правда. Сомнения в себе и в окружающих станут основной проблемой вашего ребенка.
Восьмое правило. Для становления уверенного взрослого человека важно, чтобы понимающий и любящий взрослый всегда был рядом, но на шаг отставая от ребенка.
Взрослый дает возможность ребенку проявлять самостоятельность, страхует его, присматривает. И когда ребенок может сделать что-то опасное для своей жизни, взрослый, выходя на первый план, останавливает ребенка и объясняет ему, почему он так поступил. Очень важно, чтобы взрослые разрешили ребенку проявлять самостоятельность. Многие родители не знают, как поступать, когда ребенок играет с новыми игрушками. У них возникает желание сразу же показать, как нужно играть. Родители, с одной стороны, дарят ребенку игрушку, а с другой – диктуют и устанавливают правила игры.
Создайте ребенку поле для творчества и экспериментов. Дайте ему проявить самостоятельность.
Если ребенок попросит вас о помощи, то будьте рядом и окажите ему эту помощь.
Правило девятое. Воспринимайте ребенка как самостоятельную личность и проявляйте уважение к его действиям и желаниям. Что такое самостоятельная личность? Иногда родители считают, что ребенок – это их создание, эксперимент, игрушка, собственность. Но ребенок, как ему только перерезают пуповину, становится самостоятельным человеком. Он всю жизнь стремится к отделению от родителей.
Родители, поощряйте проявление самостоятельности ваших детей.
Даже самый маленький ребенок имеет право сказать, что он любит, а что – нет. Есть, конечно, вещи, которые мы можем донести до него, но не факт, что они будут восприняты и услышаны. Например, родители предлагают детям новые продукты, объясняя, как они полезны и вкусны. Но необязательно детям продукты понравятся, и они подчинятся вашему предложению попробовать их. Иногда родителям кажется, что их ребенок фантазирует, говорит неправду, и многим хочется вывести его на чистую воду, жестко потребовать, чтобы малыш не обманывал. Не будьте так строги, дайте ребенку пофантазировать, что-то приукрасить. Если что-то не является принципиальным моментом, то и обманом это нельзя назвать. Фантазия развивает воображение. Для ребенка это естественный процесс, который развивает его самостоятельность. Он формирует собственное мышление ребенка. Когда ребенок видит, что в него верят и доверяют ему, то это очень хорошо. Он не будет обманывать вас нарочно, потому что знает, что вы ему верите. Если родители все время подчеркивают, что они не верят, если каждое слово они подвергают контролю, то получается совсем обратный процесс. Ребенок действительно начинает обманывать, потому что ему уже сказали, что он врун, и он оправдывает такое мнение. Нужно больше доверять ребенку и щадить его, быть тактичным с ним. Даже маленькому ребенку важно, чтобы с ним общались уважительно.
Правило десятое. Родители должны быть готовы к возрастным изменениям ребенка.
Возрастные кризисы существуют. Это важный этап развития детей. Самый известный кризис – подростковый. Теоретически о нем все родители знают, при этом мало знают о кризисах в год, три года и в шесть-семь лет. Каждый раз они с удивлением осознают, что их малыш уже в кризисе. О том, что ребенок – человек, что он родился, все знают, но то, что с ним происходят изменения, например возрастные или личностные, родители мало информированы.
Информация – важная часть общения родителей с детьми.
Можно быть хорошо подготовленными к трудностям и возрастным изменениям, если владеть необходимой информацией.
Правило одиннадцатое. Формируйте доверие в общении с детьми с момента их рождения.
Необходимо, чтобы между родителями и детьми всегда были доверительные отношения. Они складываются, если интерес родителей к тому, что происходит с ребенком, будет искренним, неподдельным. То время, которое родители выделяют на общение с ребенком, достаточно важно. Ближе к подростковому возрасту есть большая вероятность, что эти доверие и откровенность сохранятся. Но база для доверия и откровенности закладываются в раннем возрасте. Если честности в отношениях не было с самого начала, то не стоит надеяться, что ребенок в подростковом возрасте начнет с вами откровенничать и спрашивать вашего мнения. Он, конечно же, пойдет за советом к друзьям, а не к родителям. А если доверие было и ребенок верит своим родителям, то есть большая вероятность, что он пойдет к ним за советом и помощью. Конечно, в подростковом возрасте снижается ценность семьи и увеличивается доверие к сверстникам и своему социуму, но если с детства общение было выстроено правильно, то подростковый период переживается менее болезненно.
Теперь вы узнали многое о детях, получили рекомендации и советы, как стать хорошими родителями. Для многих людей это является жизненно важной ценностью. Но с этой ценностью могут быть связаны переживания, чувство вины, тревога за свое несовершенство. У каждого из нас бывают проблемы, плохое настроение, неважное самочувствие. Иногда нам просто ни на что не хватает времени. В эти моменты мы ведем себя не совсем правильно с нашими детьми. Отмахиваемся от них, не хотим и не можем лишний раз что-то объяснить или повторить. Бывает, что мы злимся, обижаемся на них, а потом расстраиваемся, что так не по-взрослому себя вели. Каждый человек имеет право на ошибку. Не вините себя за отдельные неправильные моменты вашего поведения.
Мы вам откроем маленький секрет – идеальных родителей не существует!
Главное, что вы любите своих детей, заботитесь об их развитии и честны с ними. Со временем дети оценят и поймут вашу искреннюю любовь к ним.
Воспитание по-японски: «Наши дети слушают старших и едят рис»
Японский ребенок – вежливый, прекрасный, образованный, но… с нервным расстройством
У образовательно-воспитательной системы в Японии фактически только одна цель – сделать из ребенка достойного члена японского общества. Именно на это направлены все усилия семьи и школы, и в большинстве случаев достичь поставленной цели им вполне удается.
В этом сила японской системы воспитания, но в этом же и ее слабость.
Японцы не слишком интересуются сменяющими друг друга модными европейскими идеями воспитания гармоничной личности, не боятся «ранить нежную детскую психику» или подавить чью-то индивидуальность, не страшатся конкуренции в детском коллективе, но и не поощряют открытое соперничество, а главное – верят в необходимость дисциплины, строгости и контроля за успеваемостью.
Возможно, именно поэтому в Японии уже давно почти сто процентов населения имеют высшее или среднее специальное образование, чем не могут похвастаться ни США, ни европейские страны. Да и легендарная японская вежливость вызывает восхищение во всем мире.
Вроде бы, все прекрасно, система идеальна. Но такой идеальной она кажется, только пока не знаешь о том, что, по статистике министерства здравоохранения, труда и благосостояния, каждый пятый японец имеет проблемы с нервной системой, а каждый пятнадцатый и вовсе страдает от депрессии или нервного расстройства. И это тоже результат все того же знаменитого японского воспитания.
Причем, в этом нет никакого противоречия. Можно даже сказать, что в Японии сразу растят из ребенка вежливого и прекрасно образованного человека с нервным расстройством.
Точнее, не так. Противоречие все-таки есть, но оно кроется вовсе не в результатах воспитания, а в его задачах. Их всего две:
– Воспитать человека, который умеет слаженно работать в коллективе.
Для жизни в японском обществе, обществе групп, это жизненно необходимо. У дошкольного воспитания эта задача вообще единственная, в детских садах детей учат не писать и считать, а взаимодействовать с другими детьми и правильно себя вести. И это на самом деле жизненно необходимые умения. В Японии человек, который не может вписаться в любой коллектив, не имеет будущего.
– Воспитать конкурентоспособного человека.
Все просто – чтобы получить хорошую работу, надо иметь престижное образование, а чтобы поступить в хороший вуз, надо закончить школу с максимально высокими баллами, выше, чем у других детей. Поэтому еще с детского сада родители нацеливают детей на то, что им надо хорошо учиться и много работать, чтобы стать лучшими.
С одной стороны, противоречие очевидно: чтобы стать лучшим, ребенок должен сосредоточиться на собственных успехах, а не на коллективе, он должен выделиться, и к тому же ему приходится конкурировать с другими детьми, что серьезно мешает взаимодействию внутри группы и установлению дружеских отношений. Но очень многие японцы не соглашаются с тем, что эти две задачи друг другу противоречат, и справедливо указывают на то, что когда каждый старается быть лучшим, повышается общий уровень всего коллектива в целом. А, следовательно (вывод спорный для европейца, но вполне логичный для японца), воспитание конкурентоспособных членов общества ведет к укреплению общества в целом, как некого главного, большого коллектива.
Несколько запутанно, но все, что касается Японии, вообще нелегко понять с первого раза. И здесь набившая оскомину фраза о разнице менталитетов будет на редкость кстати. Причем, эта разница обусловлена именно японскими особенностями. Глубоко ошибаются те, кто считает, что американцы, немцы или шведы понимают японцев лучше, чем русские. Да что там, даже их ближайшие соседи – китайцы и корейцы – почти так же далеки от них, как и мы.
Важно – воспитать человека, который умеет слаженно работать в коллективе.
Почему так сложилось? Нельзя забывать, что история любой страны – это постоянное взаимодействие с многочисленными соседями, обмен знаниями, достижениями, культурой. А Япония больше двух с половиной веков жила в полной изоляции от всего остального мира. Выезд за границу или самовольные контакты с иностранцами карались в то время смертной казнью. И, следовательно, никакого культурного обмена фактически не существовало. Более того, этот период совпал с мировой промышленной революцией, временем растущих скоростей, ломающихся устоев и бурных, иногда насильственных перемен.
Вот и получилось, что именно в то время, когда весь мир особенно активно обменивался опытом, Япония изолировалась и шла своим собственным путем. Так что неудивительно, что за эти два с половиной столетия там установились очень своеобразные представления и традиции, многие из которых продолжают действовать по сегодняшний день.
Это в полной мере относится и к традициям обучения и воспитания. Американцы, правда, после поражения Японии во Второй мировой войне, пытались реформировать японскую систему образования, а попросту говоря, сломать ее и заставить всех учиться по американскому образцу. Но это у них не особо получилось. Среднее и высшее образование, правда, удалось сделать похожим на западное, впрочем, тут большую роль сыграла практичность японцев, понимавших, что для увеличения конкурентоспособности надо соответствовать мировым стандартам. Но дошкольное воспитание, прививающее детям базовые ценности, да и вообще воспитание в целом, так и осталось прежним, сложившимся еще в период изоляции.
До 5 лет – ты «король», до 15 лет – «раб»
Татьяна Тимофеева в своей популярной статье «Японское воспитание» пишет: «Японская мама приходит в парикмахерскую с маленьким сынишкой. Сначала карапуз терпеливо ждет, пока она закончит все процедуры, а потом, не выдержав скучного ожидания, начинает открывать баночки с кремами и рисовать на зеркале замысловатые узоры. Все смотрят на него с улыбкой, и никто не делает замечания: маленькому ребенку можно все…
Период „вседозволенности“ у малыша продолжается всего до 5 лет. До этого возраста японцы обращаются с ребенком, „как с королем“, с 5 до 15 лет – „как с рабом“, а после 15 – „как с равным“. Считается, что пятнадцатилетний подросток – это уже взрослый человек, который четко знает свои обязанности и безукоризненно подчиняется правилам. В этом заключается парадокс японского воспитания: из ребенка, которому в детстве разрешали все, вырастает дисциплинированный и законопослушный гражданин. Однако торопиться с перенесением японских методов воспитания в российскую действительность не стоит. Было бы неправильно рассматривать их в отрыве от мировоззрения и образа жизни японцев. Да, маленьким детям в этой стране разрешают все, но в 5–6 лет ребенок попадает в очень жесткую систему правил и ограничений, которые четко предписывают, как надо поступать в той или иной ситуации. Не подчиняться им невозможно, поскольку так делают все, и поступить по-другому – означает „потерять лицо“, оказаться вне группы. „Всему свое место“ – один из основных принципов японского мировоззрения. И дети усваивают его с самого раннего возраста».
Парадокс японского воспитания: из ребенка, которому в детстве разрешали все, вырастает дисциплинированный и законопослушный гражданин.
Автор формулирует основные особенности теории японского воспитания. Именно под таким углом сами японцы и стремятся показать миру свои традиции обращения с детьми. Но на практике все, конечно, не так четко и уж тем более не так единообразно.
Японское общество вовсе не такое однородное, как кажется иностранцам. И речь не о том, что у них, как везде, есть миллионеры и нищие. Эти два общественных полюса можно не учитывать, они в любой стране стоят особняком. Но и в среде обычных японцев, образованных, воспитанных, работающих на приличной работе, методы и способы воспитания довольно сильно различаются. Причем часто даже не из-за взглядов родителей, а по внешним причинам, вынуждающим их жить не так, как они хотят, а как требуют обстоятельства.
Даже знаменитая японская вседозволенность в дошкольном возрасте практикуется далеко не везде и не всегда. Причем есть родители, которые воспитывают детей в меру строго, а есть и те, которые уже в садик отправляют не ребенка, а маленького взрослого, соблюдающего все правила японского хорошего тона. Это, вроде бы, нарушение традиций, но делается оно из благих побуждений, ради того, чтобы ребенок имел преимущество перед остальными детьми в группе, а значит был более конкурентоспособен.
Что касается самой вседозволенности до пятилетнего возраста, которая вызывает восхищение у многих поклонников японской системы воспитания (правда, в основном у бездетных), то она при ближайшем рассмотрении тоже выглядит достаточно своеобразно. Иностранцы, оказавшись в тех местах, где бывает много маленьких детей, обычно приходят в ужас. Семейное кафе по-японски – это некий бедлам, где малыши бегают, орут, хватают чужие вещи, утаскивают со столов чужую еду, топают, кричат друг на друга и на взрослых, а их родители в это время сидят с отстраненным видом, словно ничего не происходит.
Но главное, так сидят не только родители, но и все окружающие. По правилам хорошего тона никто не должен ни взглядом, ни жестом показать, что ребенок ведет себя как-то не так. Максимум у него могут мягко отобрать колющие и режущие предметы, которыми он может пораниться. В остальном – полная свобода. Ребенок может орать, валяясь на полу, купаться в грязной луже и чуть ли не пить из нее – никто на него даже не оглянется. Но это в идеале, конечно. На самом деле все-таки исключения бывают везде, даже в Японии.
София Малиновская, прожившая в «стране восходящего солнца» семь лет, пишет: «Японское общество отказывается от одной из важных функций – общественного порицания, чтобы не одна мама была занудой-воспитателем, и чтобы посторонние тоже иногда сказали: „Фу, зачем ты лижешь асфальт!“, – или – „Не кидайся песком! Мне в глаз попало и больно!“. И ребенок бы заподозрил, что мнение относительно ситуации если не объективно, то сильно распространено в этом мире. Но нет, здесь все вежливо самоустраняются. Так легче.
Ребенок может орать, валяясь на полу, купаться в грязной луже и чуть ли не пить из нее – никто на него даже не оглянется.
В семье тоже – когда в России ребенок до пяти лет делает нечто, заслуживающее осуждения, пресечения и, может быть, наказания (да-да, мне кажется, и такое бывает), он встречает понятные своей кирпичностью морды родителей и их строгие возгласы. Из этого он может заключить, что так делать не надо.
В Японии в критической ситуации он встречает какое-то мягкое неясное мяуканье и смех – добрым голосом: „Ой, что ты сделал! Что же ты делаешь! Хи-хи-хи, о, ты хотел сделать аппликацию, молодец, и вырезал цветочки из диванчика, круто! Ничего себе, такой маленький (только до пяти лет), а уже так хорошо вырезает! Но не надо было. Ну да ладно“.
Потом родители или законные опекуны будут причитать себе под нос, прятать ножницы и говорить, что они опасны. Здесь в чести опасность. Как-то мне после двадцати лет на полном серьезе ровесник говорил, что нож опасен, и что есть йогурт, просроченный на один день – опасно.
Конечно, везде бывают исключения, и, наверное, вы тоже знаете японку, которая на ребенка и орала, и всячески рукоприкладствовала. Но это исключение».
Что это – дань традиции или воспитанное многими поколениями умение отстраниться от происходящего? Максим Крылов, стипендиат Министерства образования, культуры, спорта и туризма Японии, студент факультета права Университета Хитоцубаси (Токио), международный обозреватель портала Slon.ru, по этому поводу пишет: «Иностранцу не положено знать про татэмаэ, труднопереводимое понятие, объясняющее половину всех японских культурных парадоксов. Татэмаэ – это что-то вроде фасада или витрины. Расписная ширма дзубебу, с горой Фудзи в нежных лучах восходящего солнца, за которой может твориться какое угодно непотребство. В России с непотребством борется Государственная дума, а в Японии его просто прикрывают ширмой и просят не шуметь в процессе».
Многие наши соотечественники, пожившие в стране восходящего солнца несколько лет, считают, что в том, что касается взгляда на поведение чужих детей, русские и японцы находятся как бы на двух противоположных полюсах. У нас чуть ли не любой считает своим долгом сделать маленькому хулигану замечание и поучить его маму, как надо воспитывать ребенка, а в Японии положено не вмешиваться вообще.
В России чуть ли не любой считает своим долгом сделать маленькому хулигану замечание и поучить его маму, как надо воспитывать ребенка, а в Японии положено не вмешиваться вообще.
Иностранцев шокирует, когда японские дети не здороваются, не знают слов «спасибо» и «пожалуйста», что особенно странно смотрится на фоне идеальной вежливости взрослых японцев, могут без спроса ввалиться в чужой дом и вести себя там, как хотят и т. д. Японец на все это смотрит равнодушным взглядом, словно не видит ни ребенка, ни того, что тот творит. Можно сказать, что оборотной стороной абсолютной свободы маленьких детей стало то, что они существуют как бы вне общества и его правил. Подобная традиция во многих случаях приводит к тому, что родители вообще самоустраняются от какого-либо участия в воспитании собственных детей, оставляя это детскому саду и школе. «Во многих семьях детей до пяти лет почти не учат говорить „спасибо“ и „пожалуйста“, воспринимать членов семьи как людей и отвечать за свои действия, – рассказывает София Малиновская. – Этому, надеются японцы, детей научат потом, где-то в коллективе, когда дети выучатся читать правила».
…Если для японских отцов самоустранение от воспитания ребенка в некоторой степени даже естественно, поскольку они, по сложившейся вековой традиции, и не должны заниматься детьми, то с матерями ситуация несколько сложнее.
«Раньше семейные роли были четко дифференцированы: муж – добытчик, жена – хранительница очага. Мужчина считался главой семьи, и все домашние должны были беспрекословно ему подчиняться. Но времена меняются. В последнее время сказывается влияние западной культуры, и японские женщины все больше пытаются совмещать работу и семейные обязанности. Однако до равноправия с мужчинами им еще далеко.
Их основным занятием по-прежнему остается дом и воспитание детей, а жизнь мужчины поглощена фирмой, в которой он работает. Такое разделение ролей находит отражение даже в этимологии. Широкоупотребительным словом по отношении к жене является существительное канай, которое буквально переводится „внутри дома“. А к мужчине принято обращаться сюдзин – „главный человек“, „хозяин“…
Воспитанием ребенка занимается мама. В Японии редко увидишь плачущего кроху. Мать старается сделать так, чтобы у него не было для этого повода. Первый год ребенок как бы остается частью тела матери, которая целыми днями носит его привязанным за спиной, ночью кладет спать рядом с собой и дает грудь в любой момент, когда он захочет. Японская промышленность даже выпускает специальные куртки со вставкой на молнии, которая позволяет носить спереди ребенка. Когда малыш подрастет, вставка отстегивается, и куртка превращается в обычную одежду. Ребенку ничего не запрещают, от взрослых он слышит только предостережения: „опасно“, „грязно“, „плохо“. Но если он все-таки ушибся или обжегся, мать считает виноватой себя и просит у него прощения за то, что не уберегла. Когда дети начинают ходить, их тоже практически не оставляют без присмотра. Мамы продолжают следовать за своими карапузами буквально по пятам».
Татьяна Тимофеева, «Японское воспитание»
В Японии редко увидишь плачущего кроху. Мать старается сделать так, чтобы у него не было для этого повода.
Дети учатся, имитируя поведение родителей
Большинство этнокультурных и психологических особенностей японского обучения и воспитания своими корнями уходят в психологию японской крестьянской общины, основным занятием которой было выращивание риса, требующее максимального сотрудничества всех ее членов. В те времена для большинства японцев уживчивость и трудолюбие были важнее личной силы, ловкости и храбрости, ценившихся в тех странах, где большую роль играла охота.
Кодекс группового поведения в общине складывался веками и в первую очередь был призван обеспечить ее коллективное выживание. Поэтому главной целью воспитания детей было научить их уживаться с другими людьми. Сотрудничество, а не индивидуализм, стояло на первом месте, члены группы защищались и поддерживались всей группой, а следовательно самонадеянность и отстаивание своих притязаний рассматривались как неповиновение.
Подобный подход сильно отличается от западного типа воспитания, особенно от американского, уделяющего больше времени воспитанию индивидуальности, креативности и уверенности в своих силах. И хотя со временем он в чем-то менялся, его основные черты остаются доминирующими в Японии и по сей день. Из этого подхода вытекает и довольно своеобразная методика воспитания.
В книге «Япония. Как ее понять: очерки современной японской культуры» японская система воспитания маленьких детей характеризуется как «вразумляющая». Суть ее можно охарактеризовать просто:
Дети учатся, ИМИТИРУЯ ПОВЕДЕНИЕ РОДИТЕЛЕЙ.
Что это значит?
– Во-первых, при «вразумляющем» воспитании детям не объясняют устно, что и как надо делать, а показывают на практике и предлагают повторить.
Когда во время социологического исследования сравнивали воспитание в США и Японии, был проведен эксперимент: матерей из обеих стран попросили научить детей собирать пирамидку. Японские матери сначала собирали ее сами, показывая ребенку, что и куда ставить. Потом собирал сам ребенок, если он ошибался, то мать снова показывала, как правильно делать, и так до тех пор, пока ребенок самостоятельно и правильно не собирал требуемую пирамиду. Американские же матери сначала объясняли, почему каждый блок пирамиды должен стоять именно там, где стоит, закрепляя внимание ребенка на каждой операции, а уже потом предлагали ему самому выполнить требуемую задачу. То есть, японская мать показывала на практике и «дрессировала» ребенка, пока навык не закреплялся, а американская делала упор на теорию и позволяла ребенку самостоятельно реализовать ее на практике.
– Вторая особенность «предметного вразумления» заключается в том, что детей не принуждают следовать правилам, а подводят их к этому исподволь.
Это как раз тесно связано все с той же самой знаменитой вседозволенностью до пятилетнего возраста. По устоявшейся традиции японки не обладают той властью над своими детьми, каковой обладают американки, европейки или русские. Европейское традиционное воспитание в этом вопросе достаточно прямолинейно: мама сказала, ребенок должен подчиняться. Если не подчиняется – это плохой, невоспитанный ребенок. Японки же обязаны изменять свое отношение к детям в зависимости от обстоятельств, чтобы избежать душевного отчуждения. Кроме того, они должны сохранить привязанность ребенка, эффективную для воспитания «натаскиванием», в ущерб последовательности в соблюдении дисциплины.
Японская мать показывала на практике и «дрессировала» ребенка, пока навык не закреплялся…
Японцы редко приучают своих детей к дисциплине посредством силовых или властных методов, матери редко прямо просят своих детей сделать что-то и не принуждают к выполнению, если ребенок сопротивляется. И даже потом, уже в детских садах, тоже в основном используются методы воспитания, направленные на развитие у детей самообладания и владение своими чувствами. Здесь и «ослабление контроля со стороны воспитателя» и «делегирование полномочий по надзору за поведением». Дети делятся на маленькие группки, внутри которых выполняют различные задания. При этом они делают свою часть и следят, чтобы другие выполнили свою.
Европейцам и американцам кажется, что японские матери балуют своих детей, но на самом деле это вовсе не так, и позволение делать все, что ребенок захочет, это не баловство, а часть системы традиционного воспитания. Считается, что со временем детям становится трудно идти против желания матери, и они начинают считать недостойным для себя ее не слушаться.
Степанишина А. И. в статье «Воспитание детей в японском обществе» пишет: «Образ матери в Японии, прежде всего, связан в умах японцев с тем смыслом, который заключен в слове амаэ. Японскому слову амаэ трудно подыскать аналог в русском языке. Оно означает чувство зависимости от матери, переживаемое японскими детьми как нечто желательное. Глагол амаэру означает „воспользоваться чем-либо“, „быть избалованным“, „искать покровительства“. Этими словами японцы выражают отношение к матери. Они положительно рассматривают стремление детей к родительской опеке (это стремление, по мнению большинства японцев, бережет ребенка от влияния плохой компании, употребления наркотических и психотропных средств), такую же оценку в их сознании получает и ответное действие родителей по отношению к детям».
Ну а окружающие при этом, как уже говорилось, вежливо самоустраняются, не мешая ребенку самовоспитываться под влиянием его любви к матери. Со стороны это кажется несколько бредовым, но, как известно, на практике эта система отлично работает, японские дети действительно вырастают вежливыми и воспитанными.
Позволение делать все, что ребенок захочет, это не баловство, а часть системы традиционного воспитания.
«Японцы никогда не повышают на детей голос, не читают им нотаций, не говоря уже о телесных наказаниях. Широко распространен метод, который можно назвать „угрозой отчуждения“. Самым тяжелым моральным наказанием является отлучение от дома или противопоставление ребенка какой-то группе. „Если ты будешь так себя вести, все станут над тобой смеяться“, – говорит мама непослушному сынишке.
И для него это действительно страшно, так как японец не мыслит себя вне коллектива. Японское общество – это общество групп. „Найди группу, к которой бы ты принадлежал, – проповедует японская мораль. – Будь верен ей и полагайся на нее. В одиночку ты не найдешь своего места в жизни, затеряешься в ее хитросплетениях“. Вот почему одиночество переживается японцами очень тяжело, и отлучение от дома воспринимается как настоящая катастрофа. Японка никогда не пытается утвердить свою власть над детьми, так как, по ее мнению, это ведет к отчуждению. Она не спорит с волей и желанием ребенка, а выражает свое недовольство косвенно: дает понять, что ее очень огорчает его недостойное поведение. При возникновении конфликтов, японские мамы стараются не отстраниться от детей, а, наоборот, усилить с ними эмоциональный контакт. Дети же, как правило, настолько боготворят своих матерей, что испытывают чувство вины и раскаяния, если доставляют им неприятности».
Татьяна Тимофеева, «Японское воспитание».
Японцы предпочитают придавать большое значение манерам, воспитанности и умению себя вести. Поэтому, в отличие от западного стандарта, воспитание маленьких детей в Японии в первую очередь направлено не на развитие творческих способностей человека, а на формирование в ребенке понятия о человеческом общежитии, ну и вообще на воспитание физически и психически здорового человека, умеющего работать в коллективе, четко выполняя то, что ему поручат, и не мешая окружающим.
Японские матери стараются чуть ли ни с младенчества воспитать у ребенка способность контролировать свои эмоции: сдержанность, послушание, вежливость и способность заботиться о себе самом. В обществе, ориентированном на групповое сознание, важно с пониманием, тактично относиться к окружающим, и японский стиль общения основывается на некоей разновидности умения «читать мысли». Поэтому и считается, что приказывать ребенку нельзя, он должен сам осознать, как надо себя вести. В воспитательных целях это используется таким образом: если, например, ребенок колотит ногами в дверь и повреждает ее, японская мать постарается исправить его поведение выражением типа: «Дверь заплачет от боли». Американка или европейка в этом случае, скорее всего, просто скажет: «Ты плохо себя ведешь. Нельзя так делать». Другими словами, японки взывают к чувствам ребенка или даже ссылаются на «чувства» неодушевленных предметов, чтобы научить его правильно вести себя.
В Японии люди вообще приучены считаться с мнением и чувствами других, там это необходимая предпосылка для надлежащего поведения. Это воспитывается с раннего детства, а потом закрепляется в детском саду и школе. Именно так реализуется основная задача японской педагогики – воспитать человека, который умеет слаженно работать в коллективе.
Японцы никогда не повышают на детей голос, не читают им нотаций, не говоря уже о телесных наказаниях.
Группа или коллектив вообще является основой социальной структуры в Японии. Поэтому при воспитании детей также активно поощряется любое их взаимодействие в группе. Причем как на формальном уровне, когда группа – это некое официальное объединение (например, школьный класс), так и на неформальном. То есть, в отличие от многих других стран, где родители все время боятся дурного влияния «улицы» и стремятся оградить своих чад от общения с другими детьми, за исключением прошедших строгий отбор, в Японии дружба детей и подростков со сверстниками изо всех сил поощряется. Не так страшно, если некоторые из этих друзей-приятелей окажутся не слишком благополучными и воспитанными, зато это подготовит ребенка к взаимодействию с людьми во взрослых отношениях. Играя с другими детьми, он учится общаться в группе.
Но если группы приятелей складываются стихийно, то в детских садах и школах детей целенаправленно готовят уже не просто к общению со сверстниками, а к взаимодействию в любом коллективе, независимо от того, нравится он им или нет. Это задел на будущее, ведь когда японец придет на свою первую работу, он, в идеале, должен остаться на ней навсегда, а значит, сразу поладить с коллективом, каким бы тот ни был. Поэтому в школах есть целая система обучению работать в группе, школьников постоянно тасуют, переводят их одной группы в другую, делят на пары, поручают разные совместные задания, добиваясь того, чтобы каждый мог найти общий язык с каждым.
С одной стороны это прекрасно, за японских детей можно только порадоваться, а с этой системы стоит брать пример, ведь во многих странах очень остро стоит проблема неумения общаться. Однако есть и оборотная сторона, о которой тоже не надо забывать. Осознание важности роли коллектива приводит к сильной психологической от него зависимости. Нам ли это не знать – в 90-е годы на все корки ругали советское воспитание за то, что оно делает людей «винтиками» и лишает собственного мнения, а героями считали «стиляг» и прочих неформалов, выделяющихся из толпы. Но ведь в Японии зависимость от коллектива ничуть не меньше, и тех, кто пытается выделиться, тоже очень не любят. Правда, в богатой капиталистической стране это принимает несколько иные формы. Так, например, очень большая часть рекламы в Японии адресована подросткам, потому что те настолько психологически зависят от мнения окружающих, что готовы из кожи вон вылезти, лишь бы быть не хуже других. То, что есть у одного подростка, обязательно должно быть и у всех его друзей, а если у кого-то не будет, тот будет чувствовать себя ущербным, недостойным своей группы, и получит серьезную моральную травму.
Японки взывают к чувствам ребенка или даже ссылаются на «чувства» неодушевленных предметов, чтобы научить его правильно вести себя.
Ну, и наконец, пока во всем мире правительства и владельцы корпораций ломают головы над тем, как бы добиться того, чтобы и у них люди работали так, как работают японцы, в самой Японии настроения куда менее радужные. Как уже говорилось, сильная сторона японского воспитания – это одновременно и его слабая сторона. Вся система образования Японии ориентирована на формирование и воспитание исполнителей, послушных функционеров. Перекос в сторону группового сознания приводит к неумению самостоятельно мыслить. Благодаря такому «групповому» подходу, из детей вырастают нерешительные взрослые, перекладывающие решение проблем на других и старательно избегающие личной ответственности. И это вполне естественно – ведь подобная система воспитания приводит к тому, что все установки у человека оказываются не внутренние, а внешние. То есть, не «я должен» и «я могу», а «общество считает, что я должен» и «общество укажет мне, что я могу».
«Более того, – пишет Татьяна Тимофеева, – идея соответствия единому стандарту настолько прочно укореняется в сознании детей, что, если кто-то из них и высказывает собственное мнение, он становится объектом насмешек или даже ненависти. Это явление сегодня особенно распространено в японских школах и получило название „идзимэ“ (понятие, близкое нашей армейской „дедовщине“). Нестандартного ученика травят, часто избивают… Наблюдаются в Стране Восходящего Солнца и явления, которые свойственны в том числе России: растет инфантилизм подростков, возникает неприятие молодежью критики со стороны взрослых, проявляется агрессия по отношению к старшим, в том числе и к родителям».
Эта слабая сторона японского воспитания стала особенно заметна в последние десятилетия, когда стремительно развивающиеся технологии стали требовать большого числа специалистов с гибким мышлением, умеющих перестраиваться и легко воспринимать новшества. Во многих сферах науки и техники уже недостаточно быстро вводить в действие новые технологии, надо все время придумывать еще более новые, чтобы не отстать от конкурентов. И вдруг оказалось, что хваленые японские работники, которыми восторгаются предприниматели всего мира, не справляются с новыми требованиями. Потому что они отличные исполнители, но совершенно не умеют самостоятельно мыслить и тем более смотреть в будущее. Причем такая ситуация на всех уровнях, от простых рабочих до высокооплачиваемых специалистов.
Вся система образования Японии ориентирована на формирование и воспитание исполнителей, послушных функционеров.
Теперь Япония изо всех сил старается измениться, подгоняясь под запросы интернационального общества, японцы осознали необходимость развивать свои способности к индивидуальному мышлению, чтобы стать более независимыми. Однако попытки просто копировать западную методику быстро провалились, поскольку чрезмерная независимость и индивидуализм также могут быть деструктивными, к тому же эти черты плохо усваиваются японцами. Сейчас в Японии пытаются создать такую систему воспитания подрастающего поколения, которая позволит детям развивать самостоятельность и иметь собственное мнение, но в то же время будет способствовать выработке корпоративного духа.
Общение с маленькими детьми
Еще одной удивляющей иностранцев особенностью «вразумляющей» системы воспитания можно назвать ее четкую привязку к возрастам. Казалось бы, раз дети должны учиться, глядя на родителей, надо вовлекать их в домашние дела, чтобы они побыстрее всему научились. Но нет, по японской традиции детей не учат взрослым делам. Детство не должно быть ничем омрачено, а значит главное занятие ребенка – игры. «Но ведь удобно и полезно делить домашнюю работу с детьми! – пишет София Малиновская. – Так поступают очень немногие. Один раз я была очень недовольна во время выезда на барбекю с семьей друзей. В моем детстве папа старался делать с нами, детьми, разные „дачные“ дела, попутно рассказывал какие-то умные и полезные вещи и приучал нас к труду. Вот я и думала, что детям нужно демонстрировать разные стороны жизни и потихоньку обучать их разным навыкам. Разводить костер, мыть овощи, накрывать на стол. Но японцы накупили им чипсов, каких-то игрушек и отправили подальше от костра и продуктов – не детское это дело. Дети должны развлекаться и есть детские закуски».
«Я там жил какое то время. Да, действительно, детей до 5 лет не наказывают. Их поведение просто не замечают. Наглядно выдел, стоят две молодые японки на улице, разговаривают. Сын одной из них, ну года 1,5–2 возится в ногах. Увидел лужицу, залез, ползал на коленях, потом плавал на животе. Мать, ноль внимания, болтает с подружкой. Договорили, она подходит к луже, двумя пальчиками за рюкзак вытаскивает чадо из воды, ставит на ноги. Из его рюкзака достает идеально чистую одежду и обувь. Все с него снимает, одевает сухое. Грязное в урну, и они чинно продолжают прогулку. Ни крика мамаши, ни рева чада, все чинно и благородно. Кстати, такой чудо-рюкзак японенок таскает постоянно. Детское в Японии стоит просто копейки, дешевле выбросить и купить новое. Для семей с низким доходом, на самых верхних этажах торговых комплексов просто стоят корзины с детскими новыми вещами. Можно брать бесплатно. Но этим никто не злоупотребляет».
Из комментариев в Интернете
Такой подход связан с твердым убеждением японцев, что ребенок должен быть безоговорочно счастлив, потому что, по их мнению, состояние счастья у ребенка – это наиболее значимое условие развития таких важнейших в японском обществе навыков, как сотрудничество, умение идти на компромисс, а также честность и откровенность. Иностранцы к такому состоянию счастья, которое подразумевает отсутствие запретов для ребенка и одновременно запрет для взрослых на привлечение детей к какой-либо работе, обычно относятся скептически. Но тут надо не забывать о разнице в менталитетах и традициях, а также, как говорилось выше, о разных требованиях к результатам воспитания.
Детство не должно быть ничем омрачено, а значит главное занятие ребенка – игры.
Правда, и в самой Японии далеко не все безоговорочно поддерживают этот традиционный подход. Знаменитый японский педагог-новатор Ибука Масару, о котором речь еще пойдет впереди, писал: «Когда я впервые занялся проблемой студенческих беспорядков, то глубоко задумался о значении образования и пытался понять, почему наша система порождает столько агрессивности и неудовлетворенности. Сначала мне казалось, что корни этой агрессивности в системе университетского образования. Однако, углубляясь в проблему, я понял, что она характерна уже и для средней школы. Потом я изучил систему средней и младшей школы и, в конце концов, пришел к выводу, что и в детском саду влиять на ребенка уже поздно.»
…Даже сегодня многие психологи и педагоги, особенно те, которые считаются «прогрессивными», полагают неправильным сознательное обучение маленького ребенка. Они считают, что избыток информации отрицательно сказывается на нервной системе ребенка, и более естественно предоставить его самому себе и разрешить делать все, что он хочет. Некоторые даже убеждены, что в этом возрасте ребенок – эгоист и делает все только для своего удовольствия. Поэтому родители во всем мире под влиянием таких идей сознательно следуют принципу «оставить в покое».
И те же самые родители, когда их дети идут в детский сад или школу, моментально отказываются от этого принципа и вдруг становятся строгими, пытаясь воспитать и чему-нибудь научить своих детей. Ни с того, ни с сего «ласковые» мамы превращаются в «грозных».
По мнению Ибука Масару, все должно быть иначе: не надо поощрять вседозволенность в раннем возрасте, а потом резко становиться строгим, лучше, наоборот, в первые годы жизни ребенка быть с ним и строгим и одновременно ласковым, а вот когда он станет постарше и начнет превращаться в самостоятельную личность, нужно учиться уважать его волю, его собственное «Я». То есть, родительское влияние должно прекратиться до детского сада, туда ребенок должен идти уже будучи пусть маленькой, но личностью. «Невмешательство в раннем возрасте, а затем давление на ребенка в более позднем может только погубить в нем талант и вызвать сопротивление».
Здесь надо сделать небольшое отступление. Из всего вышесказанного не стоит делать вывода, что японцы вообще никак не пытаются воспитывать детей до пяти лет. Еще как воспитывают, просто это не то, что принято называть воспитанием у нас, в Европе или США. С самого рождения ребенка японские родители методично начинают процесс вхождения его в национальную традиционную культуру и приобщения к принятым нормам, которые позволяют формировать у ребенка чувство сопричастности к традициям своей страны. Традиционные синтоистские и буддийские обряды сопровождают маленького японца с момента рождения и всю последующую жизнь, даже если сам он вырастет совершенно не религиозным. Это важная часть национальной культуры и общественной жизни.
Родительское влияние должно прекратиться до детского сада, туда ребенок должен идти уже будучи пусть маленькой, но личностью.
«К числу подобных обрядов, – говорится в статье „Воспитание детей в японском обществе“, – относится и такой, который совершается на седьмой день после рождения и называется сития – „седьмая ночь“ или „Надзукэно иваи“ – „праздник по случаю выбора имени ребенку“. При выборе имени внимание обращается на значение и благозвучие иероглифов, которым оно записывается. Выбранное имя пишется на бумаге, которую помещают либо в изголовье кроватки, либо отдают родственникам вместе с двумя моти – рисовыми лепешками красного и белого цветов. В некоторых районах страны в этот день новорожденного впервые выносят из дома, кое-где это делается позже».
По традиции ребенка впервые несут в храм через сто дней после рождения. А когда маленькому японцу исполняется год, перед ним раскладывают различные предметы (например, счеты, серп, кисточку для письма и т. п.). Считается, что по тому, какую вещь он возьмет первой, можно предсказать его будущее. Не то чтобы японцы поголовно верили в эту примету, но она, как и многое другое – часть культуры, поэтому продолжает пользоваться популярностью.
В Японии отмечают и немало детских праздников. Есть отдельный праздник девочек, а есть и отдельный праздник мальчиков, во время которого в воздух поднимают изображения разноцветных карпов. Это рыба, которая может долго плыть против течения, и ее изображения символизируют путь будущего мужчины, способного преодолевать все жизненные трудности. Существуют и праздники по случаю достижения детьми трех, пяти и семи лет. «Именно в этот день на девочек, достигших 3-х и 7-летнего возраста, надевают кимоно (часто впервые), пышно украшают волосы. Мальчиков 3–5 лет одевают в монцуки – короткое верхнее кимоно с фамильным гербом, и хакама – часть японского официального костюма в виде широких шаровар. Дети вместе с родителями идут в храм, где совершается праздничное богослужение, с целью умилостивить богов, для предоставления ими права на дальнейшее существование ребенка».
Когда маленькому японцу исполняется год, перед ним раскладывают различные предметы (например, счеты, серп, кисточку для письма и т. п.). Считается, что по тому, какую вещь он возьмет первой, можно предсказать его будущее.
«Я слышала много критики сюсюкающих моделей общения в России – употребление уменьшительно-ласкательных форм, новообразований типа „спаточки“, дурацкие вопросы и интонации. Спешу одних обрадовать, а других огорчить: в Японии люди так разговаривают не только с детьми, но и друг с другом. Нейтрально-вежливый стиль общения с неблизкими людьми включает в себя замену обычных слов на „вежливые“ (часто вежливые слова – это эквивалентные русским уменьшительно-ласкательные формы), использование „вежливой“ грамматики, поддакивания, переспрашивания и усиленные кивания. Еще есть отдельная „детская речь“ – немного исковерканные обычные слова. Натурализмы вроде „пошел покакать“, „хочу писать“, „пукнул“ никого здесь не смущают, и взрослые реагируют на них с радостной улыбкой, зачастую употребляя их и сами».
София Малиновская
Известный психолог Юлия Борисовна Гиппенрейтер в своей книге «Общаться с ребенком. Как?» пишет об «активном слушании»: «Во всех случаях, когда ребенок расстроен, обижен, потерпел неудачу, когда ему больно, стыдно, страшно, когда с ним обошлись грубо или несправедливо и даже когда он очень устал, первое, что нужно сделать – это дать ему понять, что вы знаете о его переживании (или состоянии), „слышите“ его. Для этого лучше всего сказать, что именно, по вашему впечатлению, чувствует сейчас ребенок. Желательно назвать „по имени“ это его чувство или переживание. Повторю сказанное короче. Если у ребенка эмоциональная проблема, его надо активно выслушать. Активно слушать ребенка – значит „возвращать“ ему в беседе то, что он вам поведал, при этом обозначив его чувство… Если вы беседуете с расстроенным или огорченным ребенком, не следует задавать ему вопросы. Желательно, чтобы ваши ответы звучали в утвердительной форме».
Нашим соотечественникам ее советы часто кажутся странными и вызывают возражения. Многие родители указывают на то, что подобное «активное слушание» неискреннее, показное и совсем не учитывает личных чувств слушателя. Но если нашим традициям подобный стиль общения противоречит, и родителям приходится сделать над собой усилие, чтобы «активно слушать» ребенка, кивать, поддакивать и повторять его слова, то для японца это как раз норма.
– Вот! Я картинку нарисовал! – говорит ребенок.
Как звучит нормальный ответ японского родителя, да и вообще практически любого взрослого?
– Нарисовал картинку?! Ты показываешь мне картинку! Прекрасно! Молодец! Здорово! Ты нарисовал картинку?
– Да! Вот это лев.
– Леееев!? Здорово! Молодец! Как ты хорошо рисуешь!
Если вы беседуете с расстроенным или огорченным ребенком, не следует задавать ему вопросы.
Иностранцам этот восторг кажется наигранным и автоматическим, не несущим никаких искренних чувств. Трудно сказать, насколько это справедливо – скорее всего, зависит от каждого конкретного случая. Но даже если сами японцы и могут различить, когда восхищение настоящее, а когда это просто дань вежливости, то чужакам этого никогда не понять. Отсюда и раздражение.
К тому же, дети, перенимая манеру общения от взрослых, быстро начинают реагировать на все точно также.
Даешь ребенку блинчик.
– Вот тебе блинчик.
– О, блииинчик?! Прекрасно! Молодец! Ты приготовила блинчик?
– Да.
– О, как вкусно выглядит! Здорово!
С одной стороны – это плюс, ведь ребенок, как и предполагает метод вразумления, перенимает у взрослых именно ту манеру, в которой и принято общаться. То есть готовиться к социализации в японском обществе, где нежелательно выделяться. С другой – есть и некоторая проблема, ведь привыкнув к таким автоматическим ответам, ребенок (а впоследствии и взрослый) нередко оказывается в тупике, если сталкивается с какой-то другой реакцией. Все та же проблема японской стандартизации и подавления индивидуальности, с которой сейчас пытаются бороться.
«Увидев ребенка, – пишет София Малиновская, – добродушно настроенные японцы, если они никуда не спешат, почти всегда скажут „каваий“ – „хорошенький“ (наверное, это слово уже не надо комментировать – спасибо глобализации, манга и аниме). Другие слова при встрече с детьми употребляются редко. Хвалить тоже нужно всех одинаково, чтобы никого не удивить и не озадачить. В России принято блистать остроумием и проверять ораторский блеск собеседника, причем начинается это с пеленок. Здесь же есть вероятность, что кто-то „потеряет лицо“. поэтому предпочитают говорить одинаковое и отвечать одинаково.
После „каваий“ обычно следует вопрос – „ты ходишь в садик?“ или „в каком ты классе?“. Наверное, в любой стране это может быть спрошено у ребенка, но в Японии, когда ребенок ответит, его опять похвалят: „О, здорово! Молодец!“»
Нужно сказать, что вообще слово «люди» (hito) применяется лишь по отношению к тем, кто не входит в данную семью. В Японии подчеркивается, что ребенок не может вести себя с другими людьми так, как он ведет себя дома. С семьей малыш может быть жадным и эгоистичным и это не будет чем-то неправильным, наоборот, такое поведение будет говорить о безусловном доверии ребенка, ведь с родными он такой, каким он хочет быть. Подобная позиция японских родителей видна в следующем интервью:
– Чему, в первую очередь, должен научиться ребенок?
– Не быть причиной неприятностей других людей. Не делать того, что бы отвернуло других людей от него.
– Когда вы говорите «людей», то имеете в виду кого?
– Людей вне семьи, конечно.
Предполагается, что если дома ребенок может быть зависимым и безвольным, то в общении с другими он должен уметь дать отпор. Вот почему, приходя в детский сад, дети сталкиваются с тем, что их поведение должно серьезно поменяться.
Александр Веракса, «Детский сад по-японски»
Детский сад
Как пишут исследователи системы японского воспитания, «наиважнейшей особенностью начального и среднего образования в Японии является понятие „кокоро“. Для каждого японца „кокоро“ означает идею образования, которая не сводится только к знаниям и умениям, а способствует формированию характера человека. На русский язык „кокоро“ можно перевести как сердце, душа, разум, менталитет, гуманизм». В Японии традиционно считается, что важнейшей задачей образования в начальной и средней школах является обогащение детей «кокоро», а обучение каким-то знаниями и умениями – это уже второстепенно. Правда, в старшей школе дело обстоит уже по-другому, потому что ее главная цель – подготовка детей к поступлению в вуз, а для этого требуются серьезные знания. Ну и к тому же логично предполагается, что характер ребенка к этому времени уже в основном сформирован.
В содержание «кокоро» входят такие понятия, как: уважение к человеку и животным, симпатия и великодушие к другим людям, поиск истины, способность чувствовать прекрасное и возвышенное, умение сохранять самоконтроль, сохранение природы и посильный вклад в развитие общества. Этот принцип пронизывает как все обучение детей в детском саду и начальной и средней школе, так и их повседневную жизнь и общение с родителями.
В исследовании Дж. Тобин взрослым задавался вопрос о том, что является главной целью обучения в детском саду. Более 80 % опрошенных японцев ответили, что это «переживание эмпатии», в то время как в США подобный ответ встретился лишь в 39 % случаев. Также более 60 % взрослых в Японии отметили «возможность почувствовать себя членом группы». В сравнении с этим, например, в Китае и США данный ответ не был столь популярен. Если говорить о социализации, то к окончанию дошкольного возраста в Японии от ребенка ожидается, что он:
– ведет себя как член группы;
– внимателен к нуждам членов группы;
– умеет слушать других;
– умеет отвечать на вопросы;
– умеет участвовать в групповых формах деятельности (в особенности в таких групповых ритуалах, как принятие пищи, уборка помещения и различные игры).
Веракса А. Н., «Детский сад по-японски»
Для каждого японца «кокоро» означает идею образования, которая не сводится только к знаниям и умениям, а способствует формированию характера человека.
Фактически детские дошкольные учреждения в Японии бывают трех видов: hoikuen (хойкуэн) – центр по уходу за детьми, yochien (етиэн) – детский сад, и элитные детские сады. Около 80 % етиэнов, 60 % хойкуэнов и все элитные садики принадлежат частным лицам.
Хойкуэн – это центр по уходу за детьми, в который принимают детей с трех лет. Он работает полный день по будням и полдня в субботу. В последнее время некоторые хойкуэны начали даже трансформироваться в «детские отели», работающие круглосуточно.
Чтобы поместить ребенка в государственный хойкуэн, нужно обосновать это очень вескими причинами. В частности, принести документы о том, что оба родителя работают больше четырех часов в день, а следовательно ребенка не с кем оставлять дома. Чиновники рассматривают, насколько малыш попадает в группу «нуждающихся в уходе детей» (к таковым, в первую очередь, относятся дети физически больных родителей, дети с одним родителем, дети из малообеспеченных семей и т. д.), и принимают решение. Очередь туда большая, и не только из-за того, что, отдав ребенка в государственный хойкуэн, молодая мама может вновь выйти на работу, но и из-за стоимости – оплата там зависит от доходов семьи.
По стандарту центр по уходу за детьми принимает около девяноста детей, на которых приходится более двадцати пяти сотрудников, работающих полный день, и более десяти сотрудников неполный день. Количество персонала зависит от возраста детей. Положено, чтобы у детей младше года (в случае если это ясли-садик, куда берут не с трех лет, а с трех месяцев) был один воспитатель на троих ребят, от года до трех – один воспитатель на шестерых, а для дошкольников старше трех лет – один на двадцать детей. В реальности, правда, это не всегда так. В государственных хойкуэнах ситуация получше – там соблюдение стандартов строго контролируется, да и финансирование идет из бюджета. В частных же хойкуэнах, чтобы снизить затраты и владельцев и родителей, количество детей в группе доходит до сорока человек, на которых приходится один воспитатель.
Положено, чтобы у детей младше года (в случае если это ясли-садик, куда берут не с трех лет, а с трех месяцев) был один воспитатель на троих ребят…
Если углубляться в историю японского воспитания, то изначально хойкуэны были садиками для детей рабочего класса. Их единственной функцией было осуществлять присмотр за детьми, пока родители работают. Со временем они во многом сблизились с детскими садами («етиэнами»), но в целом все, что говорилось выше о государственных стандартах воспитания в дошкольных учреждениях, относится в первую очередь как раз к хойкуэнам, в том числе и частным. Там не учат, а только воспитывают.
Читать бесплатно другие книги:
