Заявка на подвиг Стрельцов Иван

– Юрий Олегович, это не ко мне. С подобными вопросами вы бы обратились в службу собственной безопасности или в церковь – покаяться, а не ко мне. Я ведь тоже, знаете, люблю роскошную жизнь. Значит, тоже грешен.

Миреев несколько секунд вопросительно смотрел на детектива, проверяя, не насмехается ли тот над ним. Но на его лице не увидел даже намека на иронию.

– Я начал свою службу в УКГБ в восемьдесят девятом году после окончания юрфака. И сразу попал в бригаду Кутепова, который только вернулся из Афгана. И вот с тех пор я при нем, как верный оруженосец. – Полковник сделал короткую паузу, потом продолжил: – Когда мне предложили пойти служить в госбезопасность, я это воспринял как защиту интересов своей Родины. Хотя вскоре моя Родина изменила статус, но для меня ничего не изменилось. Ушедший в отставку Николай Ильич, как и во время службы, по-прежнему блюдет интересы нашей страны, и поэтому я ему помогаю по мере сил и возможностей. А материальные блага для меня – это, так сказать, побочный эффект, которым просто глупо не воспользоваться.

– Кто-то из великих сказал: «Борясь за справедливость, нет-нет да и нарушишь закон». – Взяв со стола электронный прибор, Глеб повертел его в руках и, не глядя на Миреева, добавил: – С Кутеповым я познакомился во время службы в «Каскаде» и долгих три года глотал афганскую пыль. И какой человек Николай Ильич, я знаю не хуже тебя, как и то, как Кутепов блюдет интересы своей страны. А сейчас лучше вернуться к инструктажу. Времени у нас в обрез.

– Да, – согласно кивнул полковник, подходя к столу. – Основная угроза – это личная армия Калифа, афганские моджахеды и прочий сброд, собранный чуть ли не со всего Среднего Востока. Но учти, они находятся в нескольких километрах от усадьбы наркобарона…

Глава 3

Любвеобильный Калиф

– Мальчик мой, да ты стал настоящим джигитом, – обнимая Раида, радушно проговорил Муртаза, при этом его заплывшие глазки цепко оглядывали ладную фигуру молодой девушки, скромно стоявшей за спиной чеченца. Минуту назад на территорию его виллы их доставил потрепанный «Мерседес-120», хозяин которого, молодой туркмен, зарабатывал на жизнь извозом.

– Все сделал, как обещал, – невнятно пробормотал Раид.

Лиза удивилась столь разительной перемене – еще минуту назад он был веселым и говорливым, а сейчас как подменили.

Зато толстяк в длинной белой рубашке, ярко-синих шароварах и атласных тапочках, расшитых золотыми нитями, с загнутыми вверх острыми носками, громко захохотал и, похлопав чеченца по плечу, сказал:

– Ты всегда был человеком слова, несмотря на возраст. Далеко пойдешь.

Мужчины говорили на русском языке, что несколько успокаивало Лизу. Она боялась того, чего не понимала.

Наконец выпустив Раида из своих объятий, хозяин сделал шаг вперед, оказавшись напротив девушки, широко улыбнулся и довольно причмокнул толстыми губами:

– Красавица, настоящая северная красавица. Вы, наверное, устали с дороги и хотели бы отдохнуть, ополоснуться?

Лиза ничего не успела ответить, как возле нее, будто из воздуха, материализовались две женщины восточной наружности, в длинных черных одеждах и, настойчиво подхватив ее под руки, повели на задний двор дворца.

Девушка почувствовала на своих запястьях цепкие пальцы служанок Калифа и непроизвольно дернулась, но хватка не ослабла. Она повернулась и умоляюще посмотрела на Раида.

Тот мягко улыбнулся и успокаивающим тоном произнес:

– Иди спокойно, все будет хорошо.

Когда женщины скрылись из виду, Муртаза предложил гостю:

– Идем, дорогой, на террасу. Освежимся чаем, поговорим о нашем житье-бытье.

– Спасибо за приглашение, уважаемый, – приложив раскрытую ладонь к груди, вежливо поблагодарил Халилов. Он хорошо помнил, что бывший таможенный чиновник любит неприкрытое раболепие и строго наказывает тех, кого заподозрил в неуважении к своей персоне.

Мужчины степенно поднялись на террасу, где все было приготовлено для отдыха.

Первым на ковре разложил свои телеса хозяин усадьбы. Он взял большой расписной чайник и наполнил две пиалы зеленым чаем, одну протянул гостю. Дождавшись, когда чеченец приложился к напитку, спросил:

– Может, хочешь чего-нибудь покрепче?

Раид отрицательно покачал головой и тихо ответил:

– Спасибо, но я редко пью алкоголь. В основном когда холодно и в компании неверных.

От Муртазы не укрылось напряжение в голосе гостя. «Боится, как пройдет проверка его девчонки, – сообразил хозяин. – Знает, щенок, если товар окажется с червинкой, могу приказать живьем похоронить в пустыне или в бассейн с крокодилами брошу».

Раид действительно переживал. В свое время он часто бывал у Гасан-заде в доме и знал о страсти толстяка к красивым женщинам. И примерно представлял, что сейчас делают с Лизой. В этот момент он забыл о своей мести отцу девушки и о деньгах, которые собирался за нее получить. Если кто-то из служанок догадается заглянуть не только в вагину… Муртаза с него живьем сдерет шкуру.

Страх за собственную жизнь полностью сковал сознание молодого нохчи, он автоматически прикладывал пиалу к губам и делал небольшие глотки горячего зеленого чая, при этом натянуто улыбаясь хозяину дворца. Раид ничего не слышал из сказанного, не чувствовал вкуса напитка, в эту минуту его можно было сравнить с черепахой, забравшейся в свой панцирь. Чеченец был настолько погружен в себя, что даже не заметил, как из боковой двери появилась старуха в черном, с лицом, похожим на запеченное яблоко.

Женщина лишь на мгновение остановилась, поймала вопросительный взгляд Калифа, моргнула обоими глазами и двинулась дальше бесшумным черным призраком.

– Ты, Раид, доставил настоящий товар, – широко улыбнулся Муртаза. От выпитого чая его лицо стало багрово-красным, и его сияющая физиономия напоминала рыло старого откормленного хряка.

Глядя на лоснящиеся от пота отвисшие щеки и глаза-щелочки, Раид понял: на этот раз удача повернулась к нему лицом. И радостно загоготал.

– Я лишний раз убедился, мальчик, в твоей исполнительности. – Толстяк отложил в сторону пустую пиалу и заговорил совершенно серьезно: – Такие люди теперь в дефиците, и их нужно ценить. – Хлопнув дважды в ладоши, Калиф кивнул головой. Застывшие в стороне неподвижными статуями два телохранителя тронулись с места, у одного в руках был плоский кейс из натуральной кожи.

Приблизившись к чеченцу, телохранитель опустился на одно колено и, поставив на него «дипломат», щелкнул замками и поднял крышку, демонстрируя гостю лежащие внутри десять пачек стодолларовых банкнот.

Молодой вайнах утвердительно кивнул, сохраняя на лице бесстрастную мину. Приняв чемодан, он запер замки и небрежным жестом опустил рядом с собой.

– Ты надежный партнер, мальчик, – снова повторил Муртаза. – Поэтому я хотел бы предложить тебе работу. Причем не просто работу, а с перспективой роста в будущем. Ты достаточно пожил в Москве и Питере, так сказать, привык к цивилизации, это хорошо, и там ты будешь себя чувствовать, как рыба в воде или варан в пустыне. Такие возможности следует использовать.

– Мне придется снова вернуться в Россию и возить героин? – не удержался от возмущенной реплики Раид.

Фраза прозвучала непочтительно по отношению к хозяину усадьбы. Муртаза свирепо зыркнул на своего гостя, но сдержался и спокойно ответил:

– Нет, у меня есть для этого люди. Дело в другом. Мы живем в нестабильном мире, богатство сейчас исчисляется количеством долларов, евро или фунтов, но в любой момент каждая из этих валют может превратиться в бумагу. И тогда богач превратится в нищего, и нельзя угадать, во что вкладывать свои капиталы. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, – утвердительно кивнул Раид, хотя понимал смутно, к чему клонит толстяк.

– Я не люблю рисковать, – продолжал разглагольствовать Калиф. – Поэтому хочу все свои капиталы вложить в драгоценности. Как говорится, «бриллианты вечны».

– Я не разбираюсь в драгоценностях, – признался вайнах.

– Это неважно, – тут же последовал категоричный ответ. – В мире есть достаточное количество людей, которые разбираются и в драгоценных камнях, и в драгоценных металлах. Мне нужны надежные люди, которым я мог бы полностью доверять.

На этот раз Раид благоразумно промолчал, Калиф это молчание понял по-своему.

– Мои брокеры сейчас ведут переговоры о покупке алмазной шахты в Южной Африке, естественно, с обслуживающим персоналом, и теперь мне нужен свой человек, который бы наблюдал за ними. Ты согласишься переехать на Черный континент?

От такого предложения прямо в лоб у Раида аж дух заняло. Чтобы прийти в себя, чеченец одним глотком допил остатки чая, после чего обрел возможность изъясняться.

– Я польщен такой честью, – почти выкрикнул Халилов, приложив обе руки к груди и склонив голову в знак почитания.

На лице Муртазы Гасан-заде вновь появилась самодовольная улыбка. Он наклонился вперед, насколько это позволяла его комплекция, и одобрительно похлопал чеченца по плечу.

– Я не ошибся в тебе, мальчик, – потом стащил с безымянного пальца массивный золотой перстень, вершина которого была выполнена в виде жала скорпиона. Протягивая его юноше царственным жестом, сказал: – Возьми его в подарок и в знак моего доверия к тебе. Это не просто золотая безделушка, это страшное оружие, внутри находится резервуар с ядом морской змеи, который в десяток раз сильнее яда кобры. Достаточно лишь легкого укола, чтобы твой недруг тут же скончался. Прими этот перстень как символ моего доверия к тебе, мальчик.

Перстень оказался немного велик для пальцев вайнаха, но тот как будто это не заметил. Надел его на указательный палец правой руки, при этом сбоку на рифленой поверхности обнаружил небольшой выступ замаскированной кнопки, на которую можно было незаметно надавить большим пальцем.

– Я буду предан вам, как собака, – снова склонил голову Раид.

– Очень хорошо, мальчик, ты далеко пойдешь.

Жирное в складках лицо наркобарона колыхалось, как желеобразная маска монстра. Уже через секунду он как будто забыл о своем собеседнике, все его внимание было обращено на новую покупку. Две женщины вели к нему Лизу, облаченную в яркие наряды восточной наложницы.

Как успел заметить Раид, щеки девушки пунцово горели, как будто их натерли свеклой. Чеченец моментально сообразил, что это результаты хлестких пощечин – так старухи из прислуги Калифа учили смирению новую заложницу.

Лизу подвели к ковру, на котором и лежал хозяин усадьбы и его гость. Глаза златовласки горели яростью, как электроды сварочного аппарата.

– Радик, что все это значит? – заорала вне себя девушка.

– Хороший девка, очень хороший, – причмокнул языком Муртаза и, довольный собой, привычно выпятил нижнюю губу. – Северная красавица с темпераментом южного вулкана, настоящая смесь льда и пламени.

– Что этот хряк бормочет? – Девушка уперла руки в бедра и грозно уставилась на Халилова.

Раид с кривой усмешкой посмотрел на нее исподлобья и холодно произнес:

– Я тебя продал, овца, теперь эфенди, – он кивнул на все еще сияющего туркмена, – твой хозяин.

Лиза никак не могла взять в толк, правда это или глупая шутка туземцев, и, несколько раз моргнув своими длинными ресницами, растерянно спросила:

– Как же так?

– Точно так же, как твой отец убил всю мою семью. Это будет для него расплатой. – Чеченец смотрел на несчастную девушку холодным взглядом убийцы, его улыбка напоминала оскал вурдалака. – Ты должна быть мне благодарна, девочка, я ведь мог тебя продать не такому хорошему хозяину, а, скажем, вонючим аравийским бедуинам.

– Не стоит оскорблять единоверцев, – вяло пожурил гостя Калиф, при этом ни на секунду не упуская из виду свое новое приобретение. Мужчины ожидали, что девушка немедленно сломается, упадет на колени и, рыдая, начнет просить пощады. Но все произошло с точностью наоборот.

– Свои сопли о мести моему отцу оставь для индийской мелодрамы, – процедила сквозь зубы Лиза. – А по поводу моего отца я вот что вам обоим скажу: когда сюда доберутся его люди, ты, Раид, пожалеешь, что на острове я тебя развязала. – Дальше шел непереводимый русскоязычный фольклор, который можно было ожидать от людей с самого дна жизни, но никак не от представителя золотой молодежи.

Несколько минут Калиф вслушивался в этот поток брани, но он все не иссякал, и тогда наркобарон хлопнул в ладоши.

– Хватит, девушка, ругаться. То, что случилось, уже не изменить. Так было угодно Аллаху. Я дам тебе сутки на осмысление. Если ты примешь свою судьбу и будешь покорной, станешь ублажать и ласкать меня, то тебе ни в чем не будет отказа. Ну, а если нет… свою судьбу ты сама выбрала и пенять будешь только на себя.

С этими словами Калиф дважды хлопнул в ладоши. Стоявшие в стороне старухи мигом подскочили к девушке и, цепко ухватив ее за руки, потащили в сторону женской половины дворца. Лиза как-то обмякла после его слов, не сопротивлялась и даже перестала ругаться.

– Зачем вы ее балуете? – удивленно спросил Раид, когда женщины скрылись за углом здания. – Ведь можно же было приказать своим нукерам, они мигом разложили бы бунтарку, и вы смогли бы ее наказать и заодно продемонстрировать свою власть. Вот и усмирили бы дикую лошадку.

– Ты, мальчик, еще очень молод и многого не знаешь, – негромко ответил Муртаза. – Насилие не всегда приводит к нужному результату. Некоторые из моих женщин, которых я брал при помощи нукеров, сходили с ума, потом приходилось экспрессом отправлять их к Аллаху. Совсем другое дело, когда женщина понимает, что от ее поведения будет зависеть вся ее жизнь. Вот тогда они по-настоящему становятся податливыми и страстными. Вот это настоящее управление женщиной…

Комната, в которую поместили Лизу, была небольшой, с низким потолком. Окон здесь не было, только в правом углу потолка темнела решетка кондиционера. Все помещение было завешано толстыми коврами.

«Прямо как в дурдоме», – упав на пол, подвела горький итог девушка и залилась горючими слезами. Только теперь она сообразила, что попала в настоящую беду. Постепенно нервное напряжение спало, и девушка забылась в тяжелом сне, свернувшись калачиком.

Проснувшись, Лиза не хотела открывать глаза, помня о вчерашнем. Она все еще надеялась, что произошедшее с ней накануне было лишь кошмарным сном, а на самом деле она в Питере, в своей уютной комнате, на своей кровати.

Неожиданно слух девушки уловил какой-то странный звук, похожий на шорох мыши. В страхе перед серым грызуном сердце зашлось.

– Ой! – вскакивая на ноги, взвизгнула Лиза. Мыши не было, вместо грызуна в комнате она увидела неясный силуэт старухи в черных одеждах, которая держала перед собой поднос с фруктами, свежеиспеченными лепешками и высоким медным чайником.

Глаза старухи были цвета спелых маслин, она смотрела на девушку как на пустое место. Согнувшись, она опустила на ковер поднос с едой и так же безмолвно вышла, за ней громко цокнул железным языком замок.

Лиза с облегчением вздохнула и устало опустилась на ковер. Мельком глянув на поднос, отвернулась. Есть совершенно не хотелось, ее снова душили слезы…

В обед поднос с фруктами заменили на большое блюдо с тушеной бараниной и овощами. Вечером снова принесли фрукты. Но за весь день Лиза так и не прикоснулась к еде, она даже не обращала внимания на входившую в комнату старуху. Сперва девушка мелко сотрясалась в рыданиях, потом ее плач стал напоминать скулеж брошенного щенка. А затем наступило состояние полной прострации.

Лиза уже не плакала и даже не всхлипывала, она безмолвно лежала на животе, уставившись в завешанную ярким ковром стену, будто смотрела немое кино. В действительности мозг выхватывал из глубины сознания картинки недавней беззаботной жизни. Судьба подарила ей все, о чем миллионы ее сверстниц не смели даже мечтать, а она не ценила этот подарок судьбы, за что сейчас наказана.

К ночи апатия растаяла без следа, как снег под жаркими лучами солнца.

– Он меня не получит, – прикусив нижнюю губу, прошипела Лиза. Жалости к себе уже не было, осталась лишь бешеная ярость. «Пусть только попробует ко мне прикоснуться, перегрызу сонную артерию. Все-таки не зря изучала анатомию человека, когда собиралась стать художником. Пусть его гориллы меня убьют, но этот жирный хряк сдохнет раньше. Жаль, не смогу прихватить за компанию этого подонка Раида».

Мысли пленницы вовсе не являлись пустой бравадой, она была полна решимости драться с обидчиками смертным боем. Жизнь гусеницы, которая до последнего времени тем и занималась, что без особого удовольствия грызла листок удовольствий, закончилась. Пленение можно было рассматривать как кокон перевоплощения. Теперь кокон разрушился, и вместо прекрасной бабочки из него вылупился смертоносный скорпион. Готовясь к смертельной схватке, Лиза в глубине души надеялась, что самый прекрасный в мире отец все же спасет ее. Как всегда, спасал…

На следующее утро ее уже никто не кормил. Распахнув широко дверь, в комнату буквально ворвались две черные старухи и, подхватив девушку под руки, волоком потащили к выходу. Лиза даже не пыталась сопротивляться, зачем зря растрачивать силы: у злобных гарпий хватка как у кузнечных тисков.

Ее повели уже знакомым маршрутом вокруг дворца, по едва заметной тропке среди живой изгороди. Наконец женщины миновали просторный вольер, где важно расхаживал распустивший яркий хвост крупный павлин. Вокруг пернатого красавца суетились безликие самки, которых он даже не замечал. Вытянув шею, увенчанную маленькой головкой, дергано оглядывался по сторонам.

Наконец Лизу привели на террасу, где на ковре наслаждались чаем Калиф и его чеченский гость. Казалось, что за последние сутки они ни разу не встали со своих мест. Только сегодня хозяин был не в белых одеждах, а в расшитом золотом длинном халате.

– Ну что, девчонка, решила свою судьбу? – прихлебывая горячий чай, спросил Муртаза.

– Да пошел ты, – глядя исподлобья в глаза туркмена, жестко ответила непокорная.

Раид Халилов, который лежал, наполовину откинувшись на спину, таким образом, чтобы одновременно видеть и недавнюю свою подругу, и ее нынешнего хозяина, услышав дерзкий ответ, криво усмехнулся. Его ухмылка была провокацией, вынуждающей Калифа продемонстрировать свою крутость. Впрочем, тот и без всяких подначек был готов усмирить новую наложницу.

Опустив на ковер пиалу, Муртаза под насмешливым взглядом пленницы тяжело поднялся на ноги и, глядя на Лизу, с угрожающей усмешкой произнес:

– Ты сама, девчонка, решила свою судьбу. – С этими словами туркмен хлопнул в ладоши.

Старухи, до этого момента державшие Лизу под локти, отпустили ее. Но свобода длилась недолго, почти сразу же девушку схватили жесткие ладони личных телохранителей Калифа. Они рывком сорвали ее с места и потащили в сторону пальмовой рощи, за которой находился личный зоопарк Муртазы.

– Пойдем, мой друг, посмотрим. Это будет интересно, – пригласил чеченца Калиф.

– С удовольствием, – раздувая тонкие ноздри в предвкушении предстоящего зрелища, Раид легко вскочил на ноги. Ему действительно было интересно, что же задумал этот с виду добродушный толстяк.

Частный зоопарк представлял из себя многоуровневый каскад вольеров, где почти в естественных условиях жили дикие звери.

Над каждым вольером находилась металлическая смотровая площадка. Эти площадки устраивались таким образом, что весь вольер был как на ладони, с них можно было безопасно кормить зверей. В биографии Муртазы Гасан-заде было несколько памятных моментов, когда он отправлял на кормежку голодным львам кое-кого из своих неугодных гостей.

Телохранители, тащившие упирающуюся Лизу, благополучно миновали вольер с семейством царей природы, те, рыча, разрывали на кровавые лохмотья сброшенную коровью тушу.

Потом миновали водоем, где на песчаной отмели грелась пара нильских крокодилов. Рептилии, как и львы, были сыты, но все же, почувствовав близкое движение, лениво приоткрыли глаза и, неожиданно проворно вскочив, быстро перебирая короткими гнутыми лапами, бросились в мутную воду бассейна.

Девушку подтащили к третьему вольеру, напоминавшему гигантскую воронку, на дне которой был устроен настоящий африканский ландшафт – пожухлая трава, густой кустарник и небольшой холм с лысой вершиной, затертой животами хищников. В самом центре воронки была врыта пятиметровая труба, в торце которой приварили полуметровую площадку, из нее торчал двухметровый блестящий шест, похожий на те, что устанавливаются в стриптиз-барах.

Охранники втащили Лизу на смотровую площадку. Один из телохранителей отпустил девушку, подошел к встроенному металлическому ящику, отворил крышку и стал щелкать тумблерами.

Под полом смотровой площадки загудел мощный электромотор, и через секунду площадка стала трансформироваться, торцевые перила распахнулись, и снизу начал медленно выползать широкий металлический трап. Прошло три минуты, прежде чем выдвижной мостик достиг трубы. Тогда телохранители схватили Лизу и потащили по этому мостику в центр вольера. Когда они оказались возле шеста, охранники отпустили пленницу. Наблюдавший за происходящим Калиф крикнул строптивой наложнице:

– Держись за шест, если не хочешь свалиться вниз.

Девушка послушно ухватилась за скользкую отполированную трубку и тут же почувствовала, как та завибрировала от напряжения.

Телохранители поспешно вернулись на смотровую площадку, а следом втянулся выдвижной трап. Девушка осталась неподвижно стоять на пятиметровой высоте.

Муртаза громко засмеялся, потом крикнул:

– Али, выпускай Сократа.

С устрашающим людоедским рыком из кустов выпорхнула ярко-желтая тень, которая, едва коснувшись земли, мгновенно материализовалась в крупного леопарда. Его короткая желтая шерсть была густо покрыта черными пятнами.

Шею гигантской кошки опоясывал широкий ошейник, это свидетельствовало о том, что у дикого зверя есть еще какие-то обязанности, кроме демонстрации самого себя.

– Вот, Лиза, познакомься, это Сократ, и он очень голоден. Ты за свою строптивость наказана и будешь стоять там до тех пор, пока не обессилешь и не станешь долгожданным обедом для Сократа. Либо, пока еще есть возможность, признай меня своим хозяином и пообещай впредь меня пылко ублажать.

На эту тираду пленница никак не отреагировала, что заметно сконфузило Калифа.

– Не слышу ответа.

В следующую секунду раздался крик, похожий на вопль отчаяния:

– Чтоб ты сдох!

От этого крика даже дикие звери приумолкли и отвлеклись от своих занятий. Только телохранители неподвижно застыли позади своего хозяина каменными изваяниями, их ничего не волновало, кроме приказа. Раид Халилов, который внимательно следил за смотровой площадкой, внутренне сжался, зная взрывной характер Калифа. Тому ничего не стоило потребовать автомат и расстрелять неподвижный силуэт. Но на этот раз наркобарон лишь громко захохотал, потом погрозил девушке жирным указательным пальцем, увенчанным массивным золотым перстнем с большим алым рубином, и вновь ей напомнил:

– Ты сама выбрала свою судьбу.

В этот момент из вершины шеста ударил бурый фонтан. Красные брызги оросили плечи, волосы, одежду девушки. Несколько капель упали на губы Лизы, она почувствовала солоноватый привкус.

Учуяв запах свежей крови, леопард забеспокоился. Он сорвался с места, сделал несколько кругов вокруг трубы, потом с визгом взвился вверх, пытаясь дотянуться до девушки. Не имея возможности ухватиться за металл, несколько раз скользнув когтями по гладкой поверхности, он упал на землю и, недовольно урча, стал нервно подергивать хвостом, скаля вверх крупные желтые клыки.

Муртаза, сложив руки на груди, с нескрываемым восторгом наблюдал за развивающимися событиями. Но долго любоваться этой картиной ему не довелось – с наружной стороны ворот прозвучал тревожный сигнал автомобильного клаксона…

Глава 4

Дембельский аккорд

Легкий двухместный спортивный самолетик, скользнув в воздушном потоке, на бреющем полете перемахнул через узбекско-туркменскую границу и тут же, выпустив шасси, пошел на снижение. Ранним утром трасса была пустынна, и самолет безопасно приземлился возле стоящей на обочине пары серых внедорожников.

Подогнав к ним крылатую машину, летчик развернулся на «пятачке» и поднял вверх руку, обозначив конец воздушного путешествия.

Кольцов, откинув стеклянную крышку фонаря, в знак благодарности похлопал пилота по плечу, выбрался из кабины на плоскость крыла, потом легко спрыгнул на еще не успевший нагреться асфальт. Выполнив свою миссию, летчик снова поднял самолет в небо и вскоре растворился в сером предутреннем мареве.

Проводив его взглядом, Глеб направился к внедорожникам, сразу же отметив, что перед ним стояли классные машины. Длинномордые джипы «Вранглер» с широкими колесами, специально предназначенные для быстрой езды по пустыне. Стекла были затемнены, а вместо съемного верха из водоотталкивающей ткани был металлический футляр. Из-за чего гражданские внедорожники выглядели довольно воинственно.

Из крайнего джипа выбрались четверо мужчин. Одному из них, невысокому, полному, с плечами штангиста, в светлых брюках и яркой рубашке с короткими рукавами и узких черных очках, на вид было около пятидесяти лет. Трое его спутников были значительно моложе, выше среднего роста, с атлетическими фигурами. В них чувствовалась сила и готовность применить эту силу против любой внезапной угрозы.

Четверка незнакомцев вразвалочку двинулась к частному детективу. Приблизившись к нему почти вплотную, старший внезапно радушно улыбнулся и протянул для приветствия руку:

– С прибытием.

– Спасибо, – пожимая руку, ответил Кольцов и, кивнув на второй внедорожник, спросил: —Это для меня?

– Именно, – вновь расплылся в улыбке крепыш и тут же жестом пригласил подойти к автомобилю, на ходу перечисляя достоинства «Вранглера»: – Не машина, танк. Стекла пуленепробиваемые, колеса с автоматической подкачкой воздуха. Обшивка из алюминиевой брони, как на БМД, держит пулю из автомата и ручного пулемета. Два топливных бака, что позволяет совершить пробег до восьмисот километров.

Открыв дверцу напротив водительского сиденья, здоровяк продолжил пояснения:

– Кроме стандартного тюнинга, есть и специальные навороты. Вот кнопка генератора радиопомех, в сиденье тайник для пистолета. – Надавив на кожаную обивку, сунул руку и извлек наружу двадцатизарядный «ПММ». Продемонстрировав пистолет, вернул его на место. Потом, указав на панель управления, сказал: – Под «торпедой» спрятан «АКМС» и пять снаряженных магазинов.

– Нормально, – хмыкнул Глеб, с таким арсеналом можно было от души покуражиться. Роман Александрийский сдержал свое слово, его экипировали по высшему уровню. Снарядили настоящим броневиком, кроме того, подумали и о личной безопасности. Костюм, внешне похожий на обычный льняной, на самом деле был пошит из кевларовой ткани последней разработки. И, как объяснил Миреев, который на себе демонстрировал защитное одеяние, – «пулю от «макара», конечно, не выдержит, а вот от мелкашки или ножа защитит на сто процентов». Кроме кевларовых доспехов сыщик получил и оружие. Модные туфли с острым носком только с виду казались безобидной лакированной обувью. На самом деле под острыми носками были набиты рифленые набойки, какие спецназ носит на своих берцах. А края каблуков были усилены титановыми ребрами. Такими башмаками запросто можно было крушить кирпичные стены, не говоря уже о хрупкой человеческой плоти…

Закончив перечислять все достоинства внедорожника, крепыш ограничился коротким дополнением:

– И последнее – если чебуреки возьмут тебя в оборот по-серьезному, иди на попятную и расскажи про генератор помех. Пусть выключат, для нас это будет сигнал к действию. Придем, подсобим бить басурманов. Все ясно?

– Ясно, – усмехнулся сыщик.

– Тогда по коням.

Первым с места сорвался джип с группой прикрытия, они указывали Кольцову дорогу.

Дашогуз пара «Вранглеров» проскочила на предельной скорости. Город Кольцов видел теперь вживую, а не на снимке с космической высоты. Лишь центр был застроен более-менее современными зданиями, дальше шли сплошные древние глинобитные муравейники, тесно лепившиеся друг к другу. Все это напоминало сыщику нищие пригороды Кабула времен афганской войны…

Дворец Калифа бросился в глаза сразу, едва машина вынырнула из-за поворота. Среди окружающего убожества строение казалось сказочной киношной декорацией.

Двигающийся головным «Вранглер» мигнул стоп-сигналами и свернул влево на второстепенную дорогу. Кольцов, проехав немного вперед, повернул вправо и выехал на широкую дорогу, ведущую прямо к воротам усадьбы местного наркобарона.

Пока все шло по плану, который сыщику втолковали чекисты. Но это был всего лишь первый этап – подготовительный.

Остановившись перед воротами, Кольцов внимательно оглядел стены, которые походили на средневековую ограду. Где-то с расстояния в полтора-два километра за детективом наблюдала группа прикрытия, местная агентура вооружилась не в пример сыщику и была готова прийти на помощь по первому знаку.

– Н-да, теперь начинается самое интересное, – негромко пробормотал Кольцов и надавил на клаксон…

Их было пятеро, все среднего роста, такого же среднего телосложения, в просторных белых одеждах, похожих на спортивные кимоно. Бронзоволикие, они были больше похожи на южноамериканских индейцев, чем на туркменов.

«А может, они колумбийцы, и Муртаза их выписал, так сказать, по обмену опытом? – невзирая на серьезность ситуации, пошутил Глеб, покорно позволив себя обыскать, стоя с поднятыми руками. – Так сказать, очередной интернационал, наркобароны всех стран, объединяйтесь…»

Кроме трубки мобильного телефона, у сыщика ничего не нашли. Старший охранник с абсолютно голым черепом (даже брови отсутствовали) внимательно изучил лицензию частного детектива, после чего на чистом русском языке поинтересовался:

– Цель вашего визита?

Пряча в карман возвращенный мобильник, Кольцов ответил:

– Мне необходимо встретиться с Муртазой Юсуповичем, мой заказчик хочет сделать ему деловое предложение. Причем очень серьезное.

– Я понял, – кивнул лысый и бесстрастным тоном добавил: – Шутники по своей воле сюда не приезжают.

С этими словами он круто повернулся и направился в сторону дворца. Провожая пристальным взглядом старшего охранника, Кольцов про себя отметил: «Из бывших вояк, наверное, служил в президентской гвардии». Сыщик скосил глаза в сторону оставшихся с ним охранников, молодые парни стояли чуть поодаль, увлеченные каким-то разговором.

«Ну, ребята совсем нюх потеряли, – неодобрительно подумал детектив. Если бы ему потребовалось освободить проход для штурмовой группы, то лучшей ситуации трудно придумать. Только протяни руку и начинай крушить безмозглые черепа. – Слишком поверили в крутизну своего хозяина, вот и ведут себя как глупые тетерева в зоопарке».

Старший охранник появился через несколько минут и произнес тоном вышколенного дворецкого:

– Хозяин вас примет. Прошу.

Детектив пошел вслед за ним к высокому крыльцу, ведущему во дворец. Другие охранники остались возле машины у ворот, – видимо, дворовой страже было запрещено входить в хозяйские хоромы.

Поднявшись по лестнице на крыльцо, мужчины вошли внутрь. Холл был выполнен в виде гигантской оранжереи с обилием тропических растений. Густо росли широколистные пальмы, гибкими змеями вились лианы. Здесь же можно было увидеть множество клеток с экзотическими птахами, каждая из которых голосила на свой лад, из-за чего в помещении стоял невообразимый шум. Для чего нужно было устраивать этот птичник прямо на входе во дворец, европейцу было трудно понять. Но в свое время Кольцов достаточно долго прожил на Востоке, чтобы узнать: здесь ничего не делают просто так, и если что-то неясно, лучше отнести это к азиатской хитрости и быть готовым к любой неожиданности.

Миновав оранжерею, старший охранник толкнул отделанные золотым орнаментом дверные створки и шагнул внутрь, сыщик сунулся следом.

Прямо на входе по бокам стояли две статуи африканских воинов из племени зулусов. Мускулистые двухметровые фигуры были вырезаны искусными мастерами из черного дерева. Пышногубые негры с глазами без зрачков, в набедренных повязках угрожающе застыли, сжимая в правой руке тонкое копье с длинным и широким, как клинок кинжала, наконечником, покрытым золотом.

Зал был практически пуст, только в центре стояло большое кресло, на котором восседал хозяин усадьбы, одетый на европейский лад – в строгий костюм-тройку.

«Тронный зал, – догадался Глеб, ослабив узел галстука. – Здесь правит бал мания величия».

– Добрый день, Муртаза Юсупович, – первым поздоровался с хозяином Кольцов. – Я – частный детектив, Глеб Кольцов.

Калиф молча кивнул головой, в одном жесте высказывая гостю и приветствие, и разрешение тому изложить свою просьбу.

– В связи с моим образом деятельности мне было предложено отыскать похищенную в Санкт-Петербурге девушку.

– Киднеппинг – бич современного мира, – склонив набок голову, сочувствующе произнес Калиф.

«Прекрасно, – моментально отметил про себя Кольцов. – Столько времени прошло, а лоск советского номенклатурщика не выгорел даже под таким жарким солнцем».

Распыляться на комплименты сыщик не стал, а продолжил по существу:

– Путем оперативной разработки я вышел сперва на след преступника, после чего вел его вплоть до входа в ваш дом.

– О чем это вы?

– Позавчера некто Раид Халилов привез в ваш дом молодую блондинку, – ровным голосом сообщил Кольцов…

В это время Раид находился поблизости, он стоял на тайном балконе, который располагался в углу под потолком зала. Наблюдая за незваным гостем из-за плотной ширмы, молодой чеченец аж губу закусил от злости. Вайнах узнал его, это был его злой рок, который лишил его всего: любимой женщины Карины, денег, которые он мог заработать на продаже украденных документов. Теперь вот явился лишить последнего…

Раид выругался по-вайнахски и зло пожалел, что у него нет автомата. В одно мгновение решил бы эту проблему.

– Ты хочешь сказать, что я помогаю похитителям людей? – угрожающе спросил Калиф. Чтобы продемонстрировать всю свою грозность, он оперся на подлокотники кресла и приподнял свой толстый зад.

– Я лишь хочу сказать, что вы в этот день приобрели новую наложницу.

– Да. – Лицо туркмена расплылось в самодовольной улыбке. – Нынешние времена называются рыночными, потому что все продается и покупается. Ты имеешь что-то против?

– Наоборот, торговать лучше, чем воевать. Мой клиент хочет выкупить у вас свою дочь. Цена не имеет значения.

– Что, никаких ограничений? – Муртаза слепил кислую гримасу, возвращая свой зад обратно в кресло.

– Разве родительская любовь имеет ограничения?

После этих слов лицо наркобарона налилось кровью. Он привык в делах к двум формам поведения: либо ему пытаются угрожать, либо заискивающе просят.

Человек, стоящий перед ним, не делал ни того, ни другого, разговаривая вроде бы на равных, он умудрился продемонстрировать свое превосходство над хозяином усадьбы.

Угрожающе сверкнув узкими глазами, Муртаза с вызовом спросил:

– А если я не отдам девчонку ни за какие деньги? Или вообще скормлю зверям в своем зоопарке, что тогда?

Он ожидал, что этот непробиваемый русский тут же сломается, опустится до уговоров. В конце концов дипломатия и есть искусство договариваться, стараясь добиться большей выгоды для себя. Но и этот финт не смог пробить невозмутимость гостя.

– Мой клиент довольно влиятельный человек на самом верху российской политической элиты. И если с девочкой что-то случится, – голос Кольцова по-прежнему был слегка вялый, как морской прибой в тихую погоду, – ее отец объявит вашей республике войну и нанесет удар первым, а может быть, даже не один. После чего ваша политическая элита сочтет за благо выдать вашу голову на золотом блюде.

– Очень интересно, – усмехнулся Калиф и почесал двойной подбородок короткими пальцами, унизанными золотыми перстнями.

Глеб сразу понял, что это был условный знак, но ничего предпринимать не стал, чтобы раньше времени не демонстрировать свою прыть.

Двое телохранителей Гасан-заде бесшумно приблизились к сыщику и набросились на него сзади. Один заломил Кольцову руку за спину, другой встал напротив, готовый выполнить любой приказ хозяина.

Наркобарон громко и раскатисто рассмеялся, явно довольный собой, захлопал в ладоши.

– Вот и славно получилось. Пока моя голова окажется на золотом блюде, твоя уже сегодня отправится в переносном холодильнике к твоему клиенту, чтобы в следующий раз он думал, кому угрожать.

Детектив, стоя с заломленной рукой, смотрел на толстого туркмена исподлобья. Этот взгляд еще больше разозлил Муртазу. Оскалившись, он зло пробормотал:

– Думаешь, это шутки? Нет, друг мой, все очень серьезно. Мои телохранители – афганцы, они родились с автоматами, и самое большое счастье для них – это резать головы шурави.

Эта угроза привела к совершенно неожиданному результату. Лицо сыщика исказилось, но не в ужасе перед страшной смертью, а в бешеной ярости.

– Очень хорошо, – прорычал Глеб, – что они из Афгана, я там воевал.

Дальше события завертелись со скоростью автомобильных гонок. Каблук правой ноги Кольцова по самой кратчайшей траектории врезался в корпус стоявшего напротив охранника, с силой артиллерийского снаряда разрывая тому диафрагму и круша ребра. Афганец умер, не успев упасть на пол. Одновременно сыщик, присев, развернулся, освобождаясь от захвата и смещаясь за спину второго телохранителя. Одной рукой он ухватил охранника за ворот рубахи и, рванув того на себя, второй – схватил за штанину, перебросил через голову спиной на выставленное колено. Хруст ломающегося позвоночника под сводами зала прозвучал неестественно громко.

Все было кончено в считаные секунды, Муртаза Гасан-заде не верил своим глазам, но инстинкт самосохранения взял верх, возвращая наркобарона в реальность. Неожиданно резко для своего телосложения он правой рукой выхватил из кармана жилетки бриллиантовые четки, к которым был прикреплен пульт дистанционного управления от замка оружейной комнаты. Пальцы левой намертво вцепились в подлокотник, где была установлена кнопка общей тревоги.

Всю территорию усадьбы огласил рев сирены.

– Это уже становится интересно, – тряхнув головой, возбужденно воскликнул Кольцов, понимая, что задушевный разговор с любвеобильным Калифом откладывается на неопределенное время.

Пока внешняя охрана пыталась взломать неподдающийся радиосигналу электронный замок, в зал первыми ворвались трое поваров в белоснежных халатах и высоких колпаках. Они были такими же толстыми, как и их хозяин.

Один из кулинаров держал над головой небольшой кухонный топорик, двое других были вооружены длинными разделочными ножами.

– Сейчас они разделают тебя на шашлык, – пообещал сыщику наркобарон, возбужденно подпрыгивая в своем кресле.

– Посмотрим, – отмахнулся от него Кольцов, срывая с шеи галстук. Оба конца широкой матерчатой ленты он намотал на кисти рук и двинулся на поваров.

Страницы: «« ... 678910111213 »»

Читать бесплатно другие книги:

За многие годы существования фитнес-индустрии ее профессионалами были созданы и проверены на практик...
Совершенно неважно, являетесь ли вы заслуженным фермером с многолетним стажем деятельности или тольк...
В книге представлена только проверенная практикой информация по разведению и содержанию на ферме и п...
Живопись и рисунки М.Ю. Лермонтова впервые представлены в формате высококачественного альбома, испол...
В книге представлены материалы экспериментально-теоретического изучения развития и преодоления психо...
Книга «Ребенок зеркала» (L’enfant du miroir) представляет собой публикацию беседы Ф. Дольто и Ж.-Д. ...