Фантом ручной сборки Куликова Галина

— А мне, чур, оба уха и глаз!

— А если он старый и жесткий?

— Тогда посадим его на вертел и немного обжарим.

В вентиляционном люке раздался скрежет, и несчастный комендант отчаянно зацарапал ногтями по железу. Вероятно, уползал он на предельной скорости, потому что бетонная мелочь посыпалась градом.

Разобравшись с Лучистым, Инга решила, что пора сматываться от греха подальше. В лифте она опять тряслась от страха. Вот сейчас дверь откроется, а в коридоре стоят все четверо — Бумской со Степанцовым, труп Чулкова и тот толстощекий со значком и клубной картой. Они бросятся на нее, повалят, заткнут рот… Или сразу свернут шею.

Но, выйдя из лифта, Инга увидела пустой коридор, из ее груди вырвался вздох облегчения. Сердце стучало так, будто она пробежала несколько километров без остановки. И дышала она, как почтовая лошадь в конце пути. Нигде больше не задерживаясь, она направилась к выходу.

— Все? — спросил охранник, скидывая ноги с журнального столика. — Ничего больше не забыли?

— Ничего, — провибрировала Инга.

— А то ваш тренер, этот, как его? Доброскок!

Тоже все чего-то ходит сюда и ходит. Наверное, надеется с вами столкнуться как бы ненароком.

Инга замерла и удивленно спросила:

— Какие глупости! С чего вы взяли?

— Ну.., как же? — растерялся охранник. — Он когда первый раз пришел — сразу за вами — спросил, кто вы такая. Я объяснил. И про вакансию сказал. А он и говорит: «Ради такой женщины можно и в клуб устроиться». Влюбился в вас, наверное.

Охранник подкрутил усы и поглядел на Ингу веселыми глазками. Вероятно, этот рассказ, с его точки зрения, был довольно невинным и игривым.

Он так и не понял, отчего Инга расстроилась. «Вот блин! — думала она, ныряя за руль своих „Жигулей“. — Еще и Доброскок до кучи! Я-то думала, он засланный казачок, его Бумской ко мне направил.

А оказалось — никакой он не засланный, пришел сам. Какое он имеет отношение ко всему происходящему?» И она снова вспомнила слова Роберта Воронова: не дело, мол, а смесь бульдога с носорогом.

Уснуть этой ночью Инга не могла. Ей все время казалось, что на лоджии кто-то стучит, и она вставала проверять запоры на окнах. Интересно, что делает сейчас Григорьев? Тоскует по Наде? Или вовсе даже не тоскует? Возможно, Надя у него, и вдвоем им уж точно не страшно.

Инга стала размышлять, участвует ли Треопалов в опытах над людьми, Решила, что не участвует, и тут же мысли ее перескочили на Верлецкого.

Вот ведь тип! Сначала взялся ей помогать, а потом неожиданно ушел в кусты. Как, впрочем, все мужчины. Нет, права Таисия: мужчины — это только средство воспроизводства. Ни на что другое они не годятся.

Таисия и разбудила ее утром рано. Телефон звонил и даже подпрыгивал от нетерпения на столике.

Инга сняла трубку и услышала возбужденный голос подруги:

— Послушай, я сегодня встала пораньше и отправилась на поиски.

— А что ты искала? — удивилась Инга.

— Как — что? Твой дурацкий «Хотапиус», конечно! Ты что, забыла?

— Ну и как, нашла? — оживилась Инга.

— Ни фига! Все, как ты рассказывала: магазин «Оптика», ресторанчик, гостиница и много всякой всячины, но никакого «Хотапиуса».

— Не может быть!

— И тем не менее!

— Наверное, они сняли вывеску.

— Как ты себе это представляешь? — не согласилась Таисия. — Они же не знали, что ты попрешься за Гладышевским, верно?

— Но я поперлась, они меня увидели и сняли ее.

После того что она узнала ночью, ей было абсолютно непонятно, почему Гладышевский в свободное, от прогулок по городу время лежит в гробу в. какой-то пустой конторе. Какая-то чушь с ушами!

— Вот что, — заявила Таисия. — Давай поднимайся и приезжай сюда. Я встречу тебя возле метро, и мы пойдем в этот переулок вместе. Ты наверняка вспомнишь, куда заходила. Хотя бы приблизительно.

— Хорошо, — вздохнула Инга. — И приготовься: я расскажу тебе такое, отчего у тебя надолго пропадет аппетит.

— Аппетит у меня пропадет только после смерти, — заявила Таисия. — Давай, не задерживайся, а то на улице холодно.

Инга прикатила на своих «Жигулях» через полчаса. Таисия действительно ждала ее возле метро.

А за ее спиной Инга увидела Азу. И шепотом сказала:

— Вот она!

— Кто? — Таисия испуганно обернулась и пошарила глазами по бегущей на работу толпе.

— Говорящая собака!

— Эй, песик, песик! — позвала Таисия; — Иди сюда!

Аза завиляла хвостом. Потом увидела Ингу, радостно тявкнула и понеслась к ней. Завертелась у ее ног, заскулила, попыталась лизнуть руку.

— Здрасьте, здрасьте! — сказала Инга с опаской. — Как поживаете?

— Гав! — ответила Аза. — Гав-гав!

— С собакой все в порядке, — сделала вывод Таисия.

— Она мне очень нравится, — призналась Инга. — У меня с ней контакт. Может быть, эта собака разговаривала со мной телепатически?

— Ты совсем чокнулась, — констатировала Таисия. — Мне тебя жаль — ты нуждаешься в моей помощи. Пойдем искать твой дурацкий «Хотапиус».

— Подожди, я куплю Азе сардельку.

— Дурочка, ее нужно кормить специальным кормом.

— Знаешь, в прошлый раз она просилась ко мне жить, — призналась Инга.

— Чего ж ты ее не взяла? Раз она тебе так нравится?

— Из-за Григорьева.

— Но сейчас Григорьева нет, — резонно заметила Таисия. — Он тебя бросил.

— А вдруг он еще вернется? Что же, мне тогда Азу обратно на улицу выгонять?

— Возьми ее, дурочка! Если у тебя будет собака, Григорьева ты уже ни за что Не примешь назад.

Аза между тем получила сардельку и принялась за еду. А Инга с Таисией быстренько ретировались.

— Вот тот переулок, — сказала Таисия через некоторое время. — Я его почти сразу нашла. Смотри внимательно — узнаешь?

Инге показалось, что да, она все тут узнает. Когда они вышли на короткую улочку, начинавшуюся с вывески «Оптика», Инга тотчас воодушевилась:

— Да, Тайка, да! Это здесь! Сейчас, сейчас.

— Учти, тут нет никакого «Хотапиуса», — предупредила ее подруга.

— Да вот же он! — воскликнула Инга через несколько минут. — Вот! Ты что, слепая?

И она ткнула пальцем в знакомую вывеску. Таисия посмотрела сначала на вывеску, потом на Ингу и неожиданно начала мелко трястись. У нее это означало истерический смех.

— Ты что? — обиделась Инга. — Не приму, что тут смешного. Все так серьезно, а ты…

— Инга, ты прямо как Косой из «Джентльменов удачи»! — И она передразнила:

— Вон — мужик в пиджаке. А вон оно — дерево!

Инга подняла голову, еще раз посмотрела на вывеску и пробормотала:

— Не вижу причины для веселья.

— Наверное, тебя сбило с толку предыдущее название — « Ноtеl Маоlеnа ».

— При чем здесь отель? — начала кипятиться Инга.

— Тебя подвела привычка читать надписи латинскими буквами. Разуй глаза! Тут по-русски написано: «Нотариус». — И Таисия загоготала уже в полный голос. — Ты первую половину слова прочитала так, будто бы это иностранная надпись, а вторую, когда добралась до буквы «и», — уже по-русски. Вот у тебя и получилось черт знает что! «Хотапиус»! Ой, не могу…

Инге стало стыдно.

— Я бы тоже с удовольствием посмеялась над собой, — ехидно заметила она, — но время не терпит. Нужно зайти внутрь и посмотреть, что там такое.

— Ну пойдем.

— Так страшно!

— Мне не страшно, я специально поднялась в половине седьмого утра, чтобы отыскать это подозрительное место. И войду туда во что бы то ни стало.

Она смело отворила дверь и перешагнула порог. Коридор был точно таким, каким помнила его Инга, только вместо уродливой лампы на шнуре под потолком висел аккуратный светильничек. На той самой двери, за которой она обнаружила Гладышевского, возлежавшего в гробу, висела табличка: «Нотариальная контора».

Таисия постучала в дверь костяшками пальцев.

— Войдите! — разрешили ей.

Она повернула ручку и вошла. Инга последовала за ней. Комната была хорошо обставлена и даже, можно сказать, нарядна. На окнах — жалюзи, на подоконниках — цветочки. Стол совсем другой, не тот, на котором стоял гроб с Гладышевским. Тот был высокий и светлый, а этот — под красное дерево, изящный, украшенный завитушками. За столом сидел представительный лысый мужчина и что-то сосредоточенно писал.

— Скажите, а вы давно сюда переехали? — спросила Таисия. И с ходу соврала:

— В этом месте раньше был салон красоты, тут работал отличный мастер — Петя Шаповалов, не слышали?

— Нет, — ответил лысый. — Не слышал. Кроме того, мы здесь уже пять лет.

— Несколько дней назад вас тут не было! — запальчиво сказала Инга, не желавшая больше ни за какие коврижки соглашаться с тем, что она сошла с ума.

— Ну да, — удивленно посмотрел на нее нотариус. — Здесь шел ремонт, мы на некоторое время выехали и мебель вообще-то завезли только что.

— А когда завозили мебель, вы ничего странного не заметили? — вступила Таисия.

— Странного? — переспросил мужчина. Он был с ними терпелив, как нежная мать. — Чего — странного?

— Ну… Гроба там, — неуверенно сказала Инга. — Внутри он, знаете, такой атласный, белого цвета…

Отложив ручку в сторону, мужчина уставился на подруг поверх стопки с книгами.

— Какое отношение гроб имеет к салону красоты? — задал он весьма разумный вопрос.

— Никакого, — призналась Таисия. — Про салон мы наврали.

— А про гроб?

— Про гроб тоже, — сказала она, дернув Ингу за рукав пальто. — Извините.

— Что вы, что вы! — закричал нотариус, — Приходите еще. — И когда они вышли за дверь, добавил:

— Феминистки хреновы. Хлебом их не корми, дай подержать мужика в напряжении.

— У нас есть еще минут сорок, — заявила Таисия, когда они оказались на улице. — Пойдем выпьем по чашке кофе и во всем разберемся.

Впрочем, сказать было легче, чем сделать. Разобраться они ни в чем не смогли. Конечно, на некоторые вопросы Инга получила ответы этой ночью.

А многие так и остались неразрешенными.

— Смотри, Таисия: актер Гладышевский в свое время погиб в автомобильной катастрофе, и певец Чулкой погиб, и мой шеф Артонкин тоже. И когда Артонкин недавно звонил мне на мобильный, он сказал: «Я здесь, я рядом»… Выходит, его тоже оживили в этой лаборатории, так?

— Звучит логично, — кивнула Таисия. — Появление твоего шефа вполне объяснимо. Он был влюблен и, когда его после смерти оживили, попытался связаться с предметом своего обожания. Наверное, чтобы тебя обрадовать. Чисто мужской, умный поступок! — похвалила она.

— Но зачем меня душил подручный Юдина, этот Киплер? — подхватила Инга. — О чем меня хотели предупредить? Что я должна была сделать?

— Может быть, рассказать им, где скрывается Артонкин?

— А тот ужасный тип, Константин? Он приехал искать своего дядюшку и решил заодно пристрелить меня из двустволки?!

— И еще Григорьев со своим странным поведением. Разве бросают невесту вот так… С бухты-барахты. Сразу, без выяснения отношений? Жуть как странно.

— Может быть, он и в самом деле отравил тетку и испугался, что я докопаюсь до правды? Я ему не раз говорила, что не верю в несчастный случай.

— А что, если Илья прав и они с Надей любовники? Вдвоем отравили Анфису…

— Ах, Таисия! Я ничего не знаю! И как я могу во всем разобраться?!

— Знаешь что? Нужно встряхнуться. Сбросить стресс. Сходить в косметический салон. Что ты смеешься? Многие так делают. Или нет, лучше купить себе что-нибудь! Сногсшибательное. Дорогое. Вызывающее.

— Ты считаешь, это как-то повлияет на мои мозги? — засомневалась Инга.

— Дорогие покупки снимают напряжение — это известный факт. Пойдем в какой-нибудь бутик и разоримся.

— Уже одиннадцать часов, — вздохнула Инга. — Мне на работу нужно.

— Да ладно тебе! Сама же говорила: у тебя ненормированный рабочий день. Треопалов знает, что ты сидишь в своем кабинете до ночи. Скажешь — ездила по предприятиям и привлекала массы к спортивным занятиям. Найдешь, что соврать!

Они выбрались из переулков обратно на проспект и пошли по тротуару, глазея на витрины.

Почти сразу нашли то, что нужно, погрузились в вешалки с одеждой и в конце концов купили себе по платью.

— И в заключение — парикмахерская! — возвестила Таисия.

— Так я и к вечеру на работу не приду, — буркнула Инга.

— Да мы же туг рядом. Из парикмахерской раз — и в свой кабинет.

Инга поплелась за ней с сумками в руках. Таисию забрал мастер, а Ингу попросили подождать.

Она устроилась в кресле и взяла глянцевый журнал для женщин — просто полистать. Он изобиловал шикарными фотографиями. Здесь были модели от Армани и Оззи Кларка, и вдруг… Инга увидела потрясающее красное платье — точно такое же» что было на Веронике в тот самый день, когда умерла Анфиса. Вернее, это было Анфисино платье, одолженное ею Веронике.

Инга заложила страницу пальцем и посмотрела на обложку. Видели прошлогодний журнал? Или даже позапрошлогодний? Мало ли что может заваляться на столике в парикмахерской! Но нет — издание было пусть и не Новое, но выпущенное в этом году. Отлично! Анфиса уверяла, что уехала в Большие Будки и просидела там безвылазно три года.

Каким образом в ее гардеробе оказалось платье из осенней коллекции Анциферовой?

Что-то такое было связано с этим платьем… На дне рождения о нем говорили. Оно стоит двести баксов, — заявила она, когда Вероника возмутилась по поводу тою, это ее нарядили в какую-то тряпнину. Получается, что Анфиса все-таки приезжала в Москву из своих Больших Будок? А Григорьев ничего об этом не знал? Конечно, не знал! Накануне дня рождения он сказал Инге: «Бедняжка три года не нюхала цивилизации».

Однако что, черт побери, это доказывает? Каким образом платье связано с отравлением? Тот факт, что Анфиса приезжала в Москву и ничего не сказала об этом любимому племяннику, сам по себе очень интересный, но… Сделать из него далеко идущие выводы Инга была не готова.

Показав стриженой подруге журнал и вывалив на нее все свои «почему», Инга в конце концов отправилась на работу.

— Я буду строить версии, — пообещала ей на прощание Таисия. — А твое дело — ее попасть в переделку. Главное сейчас для тебя — личная безопасность. И не сиди, пожалуйста, в этом своем центре до темноты, хорошо? Развей бурную деятельность днем, когда кругом люди и работать не страшно.

Инга честно развила бурную деятельность — нужно было составить новое расписание занятий, потому что, как это ни странно, желающих заниматься становилось все больше и больше. Доброскок цвел и пах, ему все было в кайф, а Хризопразская курсировала по лестнице в подвал и обратно, словно прогулочный катер.

— Послушайте, Семен Михайлович, — рискнула спросить Инга. — А как вы нас нашли? Ведь я не давала объявлений о вакансии?

Тренер в очередной раз явился к ней в кабинет с суперидеей. Он притащил «старинную индийскую книгу»с описанием «старинных индийских упражнений», имеющих омолаживающий эффект. Уже забралось тридцать домохозяек, желающих испытать секреты книги на себе. Инга понятия не имела, что с этим делать.

— Ну… Видите ли… — неожиданно смешался Доброскок и быстро нашелся:

— Я шел мимо центра, увидел на двери объявление: «Требуется коммерческий директор», — спросил у охранника, куда идти на переговоры, а он сказал, что директора уже взяли. Тогда я подумал, — может быть, есть еще вакансии?

Объяснение звучало достаточно убедительно, и Инга не придумала, к чему бы придраться.

— Ну, ладно, — сказала она и занялась «старинной индийской книгой». Полистала ее и с недоверием спросила:

— Вы уверены, что можете довести любую домохозяйку до такого состояния, когда она станет запросто закидывать ноги за уши?!

— Почему бы и нет? — удивился Доброскок. — У русских женщин такой потенциал, что индуски отдыхают.

— Ну, ладно, — промямлила Инга. — Попробуйте… Почему бы и Нет, если есть желающие.

Она постоянно поглядывала на часы, мечтая поскорее убраться отсюда. Мысль о том, что под ней, в секретной лаборатории, оживляют трупы, приводила ее в ужас. Может быть, сдать всю эту шарашкину контору властям? «А что? — неожиданно воодушевилась она. — Это прекрасная идея! Государство не должно допустить, чтобы такое открытие попало в частные руки. Методику оживления следует передать военным. Уж они-то своего не упустят! Треопалов сказал, что Игнат — гений. Наверное, это Бумской придумал технику оживления.

У них там со Степанцевым целая система разработана. В ресторане с Чулковым и толстощеким они говорили о деньгах, о векселях… Понятно, что все это не бесплатно делается. Возможно, человека сначала воскрешают, а потом требуют с него за это деньги. Или сначала требуют деньги, а потом воскрешают?»

— Инга Сергеевна! — выдохнула Хризопразская, заглянув в кабинет. — Сейчас по третьему каналу будут показывать китайский клуб, с которым мы хотим обмениваться опытом. Посмотрите, пожалуйста!

У Инги в кабинете стоял телевизор, однако она никогда прежде его не включала. Обнаружив пульт в ящике стола, она нажала на кнопку и нашла третий канал. Там как раз заканчивалась информационная программа и шли новости спорта! Инга поудобнее устроилась на стуле, взглянула на экран… и чуть не свалилась на пол. Репортаж о встрече известного спортсмена в аэропорту Шереметьево.

Толпа поклонников и журналистов. Спортсмен, широко улыбаясь, идет прямо на камеру… А к его куртке пришпилен значок «ЭР». Точно такой же, какой она видела на лацкане пиджака того толстощекого типа в ресторане!

«Во что же я влипла? — подумала она с ужасом. — Судя по всему, Бумской со Степанцевым — ребята активные! Сколько народу они уже оживили? Надо бы узнать, не попадал ли этот спортсмен в автокатастрофу? Кстати, почему именно автокатастрофа? Не авиа— и не железнодорожная? Не падение из окна, не утопление? Что за этим стоит?»

От назойливых мыслей она страшно разнервничалась. Начала бегать по коридору и добегалась до страшной головной боли.

— Дайте-ка я померю вам давление! — заявила Элина, заметив ее лихорадочный румянец и пощупав пульс. — Да-да, высокое. Что это вас так разволновало? Не хотите выпить таблеточку?

— Нет! — испугалась Инга, тотчас вспомнив о том, как умерла Анфиса.

— Ну, позвольте тогда я над вами поколдую.

Ложитесь вот сюда, на диванчик, и закройте глаза.

Она принялась ворковать над Ингой, и минут через пятнадцать та заснула мертвым сном. ;

— Накрою ее пледом, — шепотом сообщила заботливая Элина своему коллеге. — И оставлю тут.

Пусть она спит, пока сама не проснется. Встанет как огурчик!

И они с Доброскоком удалились, предупредив охранника, что Инга Сергеевна задерживается на неопределенное время.

Когда Инга очнулась, на часах было уже одиннадцать вечера. В кабинете горела настольная лампа, вокруг которой летала мясистая осенняя муха, отогревшаяся возле батареи. Инга помотала головой, и тут в дверь постучали.

— Инга Сергеевна! — позвал охранник. — Можно?

— Да-да! — крикнула она, двумя руками поправляя волосы. — Входите!

Ей хотелось знать, почему она до сих пор на работе, но задавать такой вопрос охраннику было по меньшей мере глупо.

— По радио только что объявили штормовое предупреждение! — выпалил секьюрити. — Я дверь закрыл, а то ветер, знаете, какой? Флаг с мачты сорвался и улетел. И тент над театром-студией прямо с мясом выдрало. Так что вы сидите тут, я вас не выпущу.

— Я к вам на пост пойду! — вскочила на ноги Инга. Она решительно не желала оставаться одна возле опасного места. — Телевизор посмотрим.

— Там теледебаты идут, — предупредил ее охранник. Вероятно, он не хотел, чтобы его заставили переключиться с любимой политики на какую-нибудь мелодраму.

— Хорошо-хорошо, — поспешно согласилась Инга. — Обожаю теледебаты.

Она заперла кабинет и побежала вслед за секьюрити.

— Вот сюда садитесь, — предложил он, выдав ей подушку под спину. — На диванчик.

Инга сложила руки на коленях и уставилась на экран. Думала она в этот момент о чем угодно, только не об экономической стабильности страны. Тем временем гости передачи говорили в микрофоны умные и веские слова. Глава очень известной политической партии; причесанный, словно купец перед свадьбой» сделал важное заявление. Его показали крупным планом, и Инга подскочила на своем диванчике.

К пиджаку политика был прицеплен значок «ЭР»! Инга едва ре расплакалась. Значит, бессмысленно обращаться к закону! Раз известные политики в это замешаны, государство и военные, скорее всего, в курсе. Возможно, у Бумского и Степанцева есть высокие покровители. Наверняка есть! И тут она, Инга, сунется со своими обвинениями. И назавтра ее труп найдут в мусорном баке на каком-нибудь продуктовом рынке. Ее бездыханное тело покажут во всех криминальных новостях, этим дело и закончится. Возможно, Таисия попытается добиться правды, помитингует немного, но ничего, конечно, не добьется…

Так что же — нет никакого выхода? Инга снова разнервничалась и встала, чтобы пройтись по холлу и подумать. Проходя мимо двери, она заметила, что к центру подъезжает микроавтобус. Сначала он остановился возле входа, а потом продвинулся дальше, к газону. Инге не нравилось это место. Все машины, которые останавливались напротив металлической двери, по понятной причине вызывали у нее подозрение.

Инга подбежала к окну, чтобы ничего не пропустить. Если сейчас из микроавтобуса полезут трупы, с ней, как говорили предки, сделается приступ меланхолии.. Однако из машины выбралась невысокая женщина в длинном пальто с поднятым воротником ив косынке; Вслед за ней появился Степанцов в нелепой шапке. Ветер рвал с них одежду и пытался свалить с ног. Наклонившись вперед, Степанцов подошел к задней дверце машины и помог выйти Бумскому. Они о чем-то посовещались, потом полезли внутрь и вытащили из микроавтобуса носилки, накрытые одеялом. Женщина приблизилась к ним и стала что-то говорить, бурно жестикулируя. Потом села в кабину к шоферу, и машина быстро уехала.

Степанцов и Бумской быстрым шагом двинулись к железной двери. Инга приняла немедленное решение — бежать! Вероятно, эти типы привезли еще од ну жертву автомобильной аварии и сейчас примутся за свои ужасные опыты. Пока они заняты, ей удастся добраться до дома. Заверив охранника, что шторм ее не страшит, Инга выскочила во двор и галопом проскакала к своей машине. Завела мотор и наклонилась, чтобы взять упавшую на пол сумочку. А когда подняла голову, увидела, что Бумской со Степанцевым со своим ужасным грузом снова появились на газоне. Поставили носилки на землю, и Бумской вприпрыжку понесся в конец стоянки, где отдыхала раздолбанная «Газель», которая, как было известно Инге, находилась в распоряжении коменданта Лучистого.

Вдвоем они засунули носилки в «Газель», и в последний момент из-под одеяла выпала безжизненная рука и повисла, качаясь. Инга сжалась в комок. Интересно, куда они везут труп? Чье это тело?

Почему не оставили его в лаборатории? Чем они занимаются на самом деле? Несмотря на вопросы, теснившиеся в голове, Инга поняла, что докапываться до истины в таких обстоятельствах ей не хочется. Лучше она поедет домой и запрет дверь покрепче.

Однако как только «Газель» скрылась за углом, из тени появился мужчина с прямой, как палка, спиной. Инга не успела испугаться, потому что сразу же узнала Роберта Воронова. Он подскочил к машине, дернул на себя дверцу и упал рядом с Ингой на сиденье. И приказал:

— Дуйте за ними!

— Я не хочу, — призналась Инга. — Мне страшно.

— Дуйте, дуйте, — весело повторил Роберт. — Или выметайтесь из машины.

Представив себя на улице без «Жигулей», одну, беззащитную, продуваемую насквозь штормовым ветром, Инга тряхнула головой и нажала на педаль газа.

— Во дают! — восхитился ее пассажир, когда «Газель» вывернула на проспект и, дождавшись на светофоре зеленого сигнала, прыгнула вперед, словно ее кусали за колеса.

— Я так не могу! — испугалась Инга. — У меня опыт вождения — четыре дня!

— Тормозите! — приказал Роберт и, когда она послушалась, вытолкал ее из-за баранки. — Я поведу.

Инга обежала «Жигули» спереди, чтобы он случайно без нее не уехал. Плюхнулась на сиденье и спросила:

— Как вы тут оказались?

— Как-как, — ворчливо ответил тот, избирая скорость. — Ваш дружок меня просто со свету сжил. И капает на мозг, и капает… — Вероятно, под ее дружком он подразумевал Верлецкого. — Погода собачья, а я занимайся тут благотворительностью.

Инга промолчала. От признательности на глаза ее навернулись слезы. Роберт больше не пожелал ничего добавить к сказанному, а она спрашивать побоялась. Тем временем «Газель» ушла вперед и скрылась за поворотом.

— Уйдут! — ахнула. Инга»

— Они ищут удобное место; — объяснил Роберт, тормозя вдали от остановившейся «Газели». — Сидите тут, я к ним поближе подберусь.

Он хлопнул дверцей, подбежал к ограде, нырнул в кусты и исчез из виду. Инга схватила мобильный телефон и принялась названивать Таисии.

— Тайка, ты не представляешь, где я!

Она поспешно излагала факты, а Таисия охала и покряхтывала на том конце провода, словно у нее болел живот.

— Знаешь, что я решила? Поеду к Треопалову и все ему расскажу. Думается мне, что и он, и я для этих типов — просто ширма. Треопалов — законопослушный бизнесмен, который пытается организовать компьютерную фирму и заодно развивает физкультурное движение в память о погибшей жене.

Его никто не заподозрит ни в чем противозаконном. А я нужна была им на посту директора-клуба просто потому, что они посчитали меня наивной дурой.

— Инга, ты совершенно уверена, что этот мужик ни при чем?

— Уверена, Таисия. Сердце говорит мне «да», а оно никогда меня не обманывало.

— Неужто? — усомнилась подруга. — А как же Григорьев, например. Что бормотало твое сердце, ; когда ты собиралась за него замуж?

Ответить Инга не успела, потому что из-за кустов выскочил Роберт Воронов и побежал к машине.

— Я тебе перезвоню! — крикнула Инга и набросилась на него:

— Ну, что там?

— Эти субчики кого-то зарыли под реликтовым дубом, — весело ответил он.

— Как?!

— Как-как? — продолжая улыбаться, пожал плечами Роберт. — Вырыли лопатой яму — с большим трудом, надо сказать! — и закопали. Земля-то уже холодная, хотя еще не промерзла, не зима все-таки. Грязи развезли!

— И что теперь делать?

— Вам — ничего не делать Я все беру на себя.

Поезжайте домой и положите на пятки грелку. Если начнутся судороги, можете выпить валерьянки.

Инга открыла рот, посидела так некоторое время и щелкнула зубами, словно волк, не успевший догнать поросенка.

— Я поведу или вы? — спросил Роберт, растирая побелевшие от ледяного ветра руки.

— Вы!